Содержание к диссертации
Введение
ГЛАВА 1. Геополитические изменения в культурном аспекте 12
1.1. Культурный аспект формирования представлений о геополитическом пространстве. Обзор основополагающих концепций геополитики 12
1.2. Культурно-языковые последствия политических изменений
ГЛАВА 2. Географические и лингвострановедческие сведения и их отражение в лексиконе 48
2.1. Имена собственные как феномен культуры 49
2.2. Имена собственные как предмет топонимики, лингвострановедения и лексикографии 64
2.3. Сравнительный анализ подачи географических сведений в словарях 76
ГЛАВА 3. Отбор географических сведений для двуязычного словаря
3.1. Параметры отбора лексики 107
3.2. Подход к отражению географической информации в Новом Большом Немецко-Русском словаре 122
3.3. Употребление и передача имен собственных в двуязычном словаре 134
3.3.1. Проблемы передачи иноязычных географических названий 139
3.4. Географические названия и реформа немецкой орфографии 156
Заключение 163
Библиография 165
Приложение 1 176
- Культурный аспект формирования представлений о геополитическом пространстве. Обзор основополагающих концепций геополитики
- Культурно-языковые последствия политических изменений
- Имена собственные как феномен культуры
- Параметры отбора лексики
Введение к работе
Политические перемены второй половины 80-х гг. XX века, крушение двухполюсной системы международных отношений, распад социалистического лагеря и Советского Союза с одновременным крахом их идеологической идентификации, антисоциалистические революции в странах Центральной и Восточной Европы, распад Югославии и Чехословакии, объединение Германии - все эти события революционно изменили структуру международных отношений и перекроили политическую карту мира. В связи с перечисленными проблемами в России, а также в мире в целом произошел всплеск геополитической мысли.
Рубеж XIX и XX вв. ознаменовался появлением нового направления политической мысли - геополитики. Столетие спустя революционные изменения в обществе и радикальная трансформация геополитической структуры мира потребовали переоткрытия геополитики и политической географии. На фоне многих других общественных наук они имеют солидную, хотя и противоречивую историю. Термин «геополитика» был надолго скомпрометирован нацистскими идеологами и оставался фактически под запретом не только в бывшем Советском Союзе, но и в самой Германии и ряде других стран. В то же время ощущалась настоятельная общественная потребность в анализе соотношения политических сил в мировом масштабе и в крупных регионах с учетом как складывающихся взаимообменов ресурсами, капиталами, товарами, так и социокультурных контактов, внутриполитического положения и т.п.
Возникла необходимость конструктивного анализа теоретического наследия традиционной геополитики и политической географии и разработки новых подходов к трактовке территориально-политических процессов. Бесспорна всеобщая потребность в осмыслении и изучении предпосылок, форм, последствий возросших взаимосвязей между глобальными и другими
4 социальными, общественно-политическими, социокультурными проблемами. В изменившейся обстановке постоянно усиливается взаимодействие внутренних процессов в каждой стране и новых явлений мирового масштаба. В последнее время «всеобъемлющая глобализация стирает грань между внутренней и внешней политикой», что определяется не в последнюю очередь «всемирными глобальными потоками и процессами в финансовой, социальной, экономической и прочих сферах» [Тимофеев Т.М., с. 20].
Показателем глобализации в социально-политической области является интенсивность общения между народами и государствами. Транспорт и средства связи, как основные средства (со)общения в последнее время претерпели глубокую трансформацию и продолжают стремительно развиваться. Расширилась доступность передаваемой информации и возможность ее индивидуального потребления. Следствием всего этого стал рост интенсификации обмена культурными ценностями, а также расширившееся и постоянно расширяющееся взаимодействие национальных и региональных культур.
Понятие географического пространства принадлежит к одной из форм пространственного конструирования мира в сознании человека. Возникнув в определенных исторических условиях, «оно получает различные контуры в зависимости от характера общих моделей мира, частью которых оно является», пишет Ю.М. Лотман [Лотман Ю.М., с. 297]. Каждый из нас живет в определенном пространстве, времени и культуре. При этом пространство, в котором человек живет и действует, организовано по иерархическому принципу. Первичная ячейка, которую мы занимаем, - это пространство, окружающее наше тело. Размеры этого пространства зависят от национальной культуры. Каждый из нас живет также в одном из районов города или в каком-либо населенном пункте, в других кварталах города находится место работы, живут родственники и друзья и т.д. Государство как один из основных субъектов геополитики также является культурным пространством.
Географические названия имеют исключительно важное значение в повседневной жизни людей, с их помощью описывается и идентифицируется окружающее человека пространство. Географические названия являются существенными элементами выражения национальной и культурной идентичности. Основное назначение, функция топонимов - это выделение, индивидуализация, идентификация именуемых объектов среди подобных. Топоним - это способ пространственной ориентации и привязки к местности географического объекта, обозначаемого данным топонимом. В настоящее время в условиях становления информационного общества трудно переоценить роль и значение топонимов как точных ориентиров на местности.
Политический перелом в Восточной Европе и Центральной Азии вследствие распада СССР привел в многочисленных странах этого региона к переменам и в области географических названий. В начале 90-х гг. XX в. многие языки вновь получили статус первого официального языка, многие алфавиты были изменены или переведены на латиницу. Это создало новый облик топонимии вновь возникших независимых государств. В формировании государственной идентичности большую роль играют географические обозначения, взятые из собственного языка. Любое географическое название есть знак, являющийся частью лексической системы языка конкретного народа. Оно выполняет прежде всего функцию индивидуализации (или идентификации) данного, то есть определяемого именно этим топонимом, географического объекта в группе однотипных объектов. Велика и социальная роль географических названий как совокупности ориентиров. Географические названия можно определить как историко-культурные и пространственно-временные вехи истории этноса и его языка [Томахин Г.Д., с. 85], они имеют важное значение в качестве компонента исторического и культурного наследия стран, отражая особенности культурного и исторического развития нации и ее контакты с другими нациями и языками
В резолюции Восьмой Конференции ООН по стандартизации
географических названий 2002 г. в том числе отмечается, что составление словарей географических названий во многих странах мира все более усложняется в результате быстрых темпов социально-экономических изменений, оказывающих воздействие на общество и географию страны и мира. В то же время не подлежат сомнению быстро растущие потребности в крайне точных и полных географических названиях и связанной с ними информацией.
Вышеизложенные соображения определили выбор объекта данного исследования, которым являются географические названия и другая страноведческая информация, включаемая в двуязычный (немецко-русский) словарь с учетом геополитических изменений.
Статус лексикографии как полноправной науки по сей день является спорным - широко известны, например, утверждения известного немецкого лингвиста Г. Э. Виганда о том, что «лексикография никогда не была, не является и, вероятнее всего, не станет наукой», «лексикография не является отраслью так называемой прикладной лингвистики» а также «лексикография не является разделом лексикологии» [Wiegand Н.Е., с. 13].
Несмотря на то, что практической лексикографией накоплен богатый опыт лексикографического описания языка, процесс становления теоретической лексикографии как в отечественной, так и в зарубежной лингвистике находится на начальной стадии. Это в полной мере относится и к двуязычной лексикографии, которая долгое время носила исключительно практический характер, будучи в СССР «ведущей отраслью прикладного языкознания» [Лингвистический энциклопедический словарь, с. 259]. Вопросы теории составления многоязычных словарей рассматривались в основном в рамках статей в сборниках по проблемам переводческой деятельности, а также в предисловиях к крупным переводным словарям. Первым монографическим изданием в этой отрасли науки стал учебник В.П.Беркова «Двуязычная лексикография» [Берков В.П., 1996], в котором изложены в том числе общие соображения по вопросу отражения в переводном словаре имен собственных.
В связи с ростом межкультурных контактов, объема переводной литературы, как художественной, так и информативной, а также с растущей важностью изучения иностранных языков возрастает необходимость правильной, точной и единообразной передачи имени собственного в переводе, что в отношении географических названий зачастую имеет не в последнюю очередь и политическое значение. Эта проблема нуждается в частном решении для составления Нового Большого немецко-русского словаря (НБНС) с учетом обширного опыта, накопленного ономастикой, лингвострановедением, лексикографией и культурологией.
Диссертация является с одной стороны обобщением опыта составления перечня географической информации для двуязычного словаря, а с другой стороны представляет собой попытку разработки приемов и общих принципов ее лексикографирования.
Теоретическую основу исследования составили работы по проблемам лексикографии В. П. Беркова, Н. В. Подольской, Л. В. Щербы, Л. П. Ступина, Г. Виганда, концепции лингвострановедения Е.М. Верещагина и В. Г. Костомарова, труды по ономастике А. В. Суперанской, В. Флейшера, С. Зондерэггера и Э. Эйхлера, основные концепции геополитической теории Ф. Ратцеля, Р. Челлена, X. Маккиндера, К. Хаусхофера, С. Хантингтона.
Актуальность и новизна. В настоящее время отсутствуют
универсальные систематические принципы отбора географической и
страноведческой информации, включаемой в лексиконы,
лингвострановедческие словари, одноязычные и двуязычные словари. Практика показывает, что разработка универсальных критериев отбора страноведческой лексики с учетом происшедших за последние годы геополитических изменений является одной из актуальных задач современного лингвострановедения и двуязычной лексикографии.
8 Целью настоящего исследования являются: определение влияния геополитических изменений в мире на восприятие людьми окружающего их географического и культурного пространства; выявление языковых и культурных аспектов геополитических изменений и на основании этого анализа установление принципов отражения этих изменений в двуязычном словаре; выработка критериев отбора географической и лингвострановедческой информации для двуязычного словаря.
Достижение поставленной цели осуществляется решением следующих Задач:
Проследить развитие культурных аспектов геополитической теории; указать на те стороны геополитических изменений, которые релевантны в междисциплинарном контексте связи геополитики с языком и культурой.
Описать культурно-языковые последствия изменений геополитической структуры мира, определить их роль в формировании мировосприятия людей.
Проанализировать концепции лексикографирования географических сведений в одноязычных и двуязычных словарях с учетом культурной специфики имен собственных.
Предложить критерии отбора географических названий и другого лингвострановедческого материала для включения их в Новый Большой немецко-русский словарь (НБНС), составить список географических названий для НБНС.
Теоретическая значимость исследования заключается в проведении комплексного междисциплинарного анализа связей между культурными аспектами геополитических изменений и современной лексикографической практикой. Результаты анализа культурно-языковых последствий геополитических изменений могут способствовать развитию и углублению теории корректной фиксации и двуязычного лексикографирования имен
9 собственных.
Практическая значимость исследования. Предложения по отбору географических сведений для двуязычного словаря и разработке соответствующих словарных статей могут быть применены в лексикографической практике. Результаты и выводы, полученные в результате исследования, а также материалы диссертации могут быть использованы в преподавании курсов лингвострановедения, лексикографии, а также культуры изучаемого языка. В связи с политическими переменами значительно выросла потребность в достоверной информации о правильном написании и произнесении старых и новых форм географических названий. Во время, когда глобализация нашего общества все более сближает этнические общности и увеличивает число контактов, непременным условием четкой ориентировки в мире становится точная и корректная информация, в первую очередь, в таких сферах, как межкультурная коммуникация, средства массовой информации, экономика, транспорт и туризм.
Апробация работы. По теме диссертации автором были сделаны доклады на 7-й, 8-й и 9-й международной конференции «Россия-Запад: диалог культур» (2000, 2001 и 2002), студенческо-аспирантской конференции по фундаментальным наукам «Ломоносов 2001», а также проведены семинары по теории немецкого языка как второго иностранного.
Практической частью диссертации является составление списка географических названий для ББНС. Диссертация содержит рекомендации по отбору и редакции географических сведений для их включения в двуязычный словарь.
Структура работы определяется поставленными в ней
10 исследовательскими задачами. Диссертация состоит из Введения, трех глав, Заключения, Библиографии и Приложений.
В Главе 1 «Геополитические изменения в культурном аспекте»
геополитические изменения, их предпосылки и процессуальность рассмотрены как общественный феномен, вызывающий определенные культурные и лингвистические последствия. На основе краткого обзора концепций Ф. Ратцеля, Р. Челлена, X. Маккиндера, К. Хаусхофера, П. Видаля де ла Блаша, Ж. Готтманна, С. Хантингтона и других ученых, положивших начало геополитике как науке, делается вывод о том, что культурный аспект является значительной частью геополитической теории. В главе дается краткая характеристика произошедших за последние десятилетия перемен и обусловленных ими тенденций языковой политики. Проводится анализ культурно-лингвистических последствий политических изменений и специфики современного этапа геополитических преобразований.
В Главе 2 «Географические и лингвострановедческие сведения и их отражение в лексиконе» анализируются особенности отражения в двуязычных словарях географических сведений, большая часть которых приходится на долю имен собственных. Имена собственные здесь рассматриваются как феномен культуры и объект лексикографирования с учетом их семантической специфики. Освещаются междисциплинарные аспекты ономастики и разнообразие направлений ономастических исследований, причем особое внимание уделяется топонимам как предмету исследования. Подчеркивается необходимость выработки отдельной четкой концепции лексикографирования онимов в связи с их спецификой, в особенности в словарях общего типа. В главе проводится анализ ряда распространенных и реномированных одно-и двуязычных немецко-русских словарей с точки зрения лексикографирования в них географической информации вообще и
отражения геополитических изменений в частности. В этой главе определяется роль правильного и грамотного употребления топонимов, этнонимов и лингвонимов, а также роль словарей в формировании и закреплении нормы.
В Главе 3 «Отбор географических сведений для двуязычного словаря» представлен критический обзор ряда аргументов, обосновывающих те или иные конкретные лексикографические решения. Проведен анализ параметров - семантических, грамматических, стилистических, культурно-ассоциативных и других, - которые следует учитывать при отборе географических и лингвострановедческих сведений для немецко-русского словаря. Предложены критерии отбора и способы фиксации топонимов, разработанные с учетом существующих традиций и опыта лексикографической теории и практики, а также в свете актуальных изменений политической карты мира, смены географических названий, реформы немецкой орфографии и новых международных тенденций употребления географических названий, в том числе использования экзонимов и эндонимов и сложившихся подходов к использованию топонимов в многоязычных районах.
В Заключении подведены итоги и сформулированы выводы исследования.
Приложения к Диссертации содержат рабочий список географических названий для Нового большого немецко-русского словаря, а также сводную таблицу кратких и полных названий государств, их столиц, жителей и соответствующих прилагательных.
Культурный аспект формирования представлений о геополитическом пространстве. Обзор основополагающих концепций геополитики
Настоящий краткий экскурс не преследует цели полного обзора основных геополитических концепций, в нашем исследовании мы стремимся осветить аспекты геополитических изменений, имеющие значение в междисциплинарном контексте тесной связи геополитики с культурой и, в том числе, с объектом данного исследования.
Ряд социологов и культурологов полагает, что в ближайшем будущем важнейшие границы, разделяющие человечество, и преобладающие источники конфликтов, будут определяться культурой. Так, Самуэль Хантингтон, директор Института стратегических исследований при Гарвардском университете и автор наиболее цитируемой в политологии статьи «Столкновение цивилизаций» (1993) выдвигает гипотезу о том, что в обозримом будущем важнейшие мировые противостояния и конфликты будут проходить по линиям границ между основными мировыми цивилизациями, поскольку идеология не может быть причиной конфликтов после краха мировой социалистической системы, а экономические противоречия не принципиальны и могут быть разрешены путем переговоров. Однако различия в культуре и религии непримиримы [Хантингтон С, с. 37]. Хотя мы и не полностью разделяем это мнение, но также полагаем, что культура будет играть ключевую роль в международных отношениях будущего.
Этимологически термин «геополитика» состоит из двух греческих слов: geo - земля, politikos - все, что связано с городом: государство, гражданин и т.п. В социалистических странах геополитику было принято трактовать в негативно-критическом смысле. Так, «Большая советская энциклопедия» дает следующее определение: «буржуазная, реакционная концепция, использующая извращенно истолкованные данные физической и экономической географии для обоснования и пропаганды агрессивной политики империалистических государств. Основные идеи геополитики - утверждение решающей роли физико-географических условий в жизни человеческого общества и неравноценности рас .. . Геополитики прибегают к широкому использованию понятий «жизненного пространства», «естественных границ», географического положения для оправдания милитаризма и захватнических войн» [БСЭ, 1974, с. 69]. Во многих публикациях послевоенного времени геополитика определялась как американо-фашистская доктрина, якобы обосновывающая стремление американских монополий к установлению прямого экономического господства над всем миром путем агрессивной войны, был упомянут и реваншизм западногерманских империалистов. Впервые более лояльным к геополитике в 1989 г. оказался «Советский энциклопедический словарь», определивший геополитику как западную политологическую концепцию, согласно которой «политика государств, в особенности внешняя, в основном предопределена различными географическими факторами: пространственным расположением, наличием или отсутствием определенных природных ресурсов, климатом, плотностью населения и темпами его прироста и т.п.» [Советский энциклопедический словарь, 1989, с. 73].
Историческим ядром геополитики является география, которая, будучи системой естественных и общественных дисциплин, нацелена на исследование пространственных взаимодействий естественных и общественных компонентов на различных иерархических территориальных уровнях - от локальных до глобальных. Географии близко определение геополитики, данное в энциклопедии Americana: «наука, изучающая в единстве географические, политические и другие взаимодействующие факторы, оказывающие влияние на стратегический потенциал государств» [The Encyclopedia Americana, 1987, с. 209].
Соотношение географии и политики является одной из ключевых методологических проблем геополитики. Уже в самом закрепившемся наименовании дисциплины содержится указание на синтетический характер этого научного и философского направления. Классики геополитики, очевидно, сознательно закрепили в названии понимание геополитики как результата синтеза географии и политологии. Географы были первыми учеными, которые начали формулировать основные положения геополитики.
В настоящее время термин «геополитика» чаще употребляется не в своем первоначальном значении «географическая политика», а в значении глобальной стратегической политики, причем географический фактор несколько ускользает от внимания исследователей и политиков, однако, он по-прежнему играет огромную роль и в возможностях деятельности государства, и особенно в жизнедеятельности конкретного индивида. Он во многом определяет и формирует мировоззрение отдельного человека и этноса в целом [Андрианова Т.В., с.4].
Культурно-языковые последствия политических изменений
«Границы моего языка - это границы моего мира», говорил Людвиг Витгенштейн [Витгенштейн Л., с. 44]. Язык - это нечто большее, чем средство коммуникации, это выражение и символ различных культур. «Первое место среди национально-специфических компонентов культуры занимает язык. Язык в первую очередь способствует тому, что культура может быть как средством общения, так и средством разобщения людей. Язык — это знак принадлежности его носителей к определенному социуму» [Антипов Г.А. и др. Текст как явление культуры. Новосибирск, 1989, с. 75. Цит. по: Тер-Минасова С. Г., с. 15].
Отношение к языку и культуре создает новый предлог для деления территории. В XIX в. под влиянием немецкого романтизма была популярна идея того, что нации, изначально понимаемые как культурные нации, представляют собой политические единства - с неким народным духом, который выражается главным образом в языке. Французская революция демократически легитимировала национально-языковой принцип. С этих пор европейские государства, за некоторыми исключениями, организовывались по национально-языковым принципам и объявляли государственным один национальный язык.
Вплоть до Французской революции люди в Европе осознавали свои обязанности перед правящей династией, но не перед языком или культурой. Аристократия до XVIII в. была ориентирована на интернациональность; язык не имел для чувства общности народов такого же значения, как в XIX и XX вв. Государь и его двор часто говорили на другом языке, нежели народ [Gellner Е., с. 40].
Прусский король Фридрих II написал на французском языке свою работу «О немецкой литературе», в которой рекомендовал немцам в отношении тематики и стиля последовать за античными и французскими авторами. Фридрих, мечтавший стать великим французским поэтом, писал стихи, находился в длительной переписке с Вольтером и вплоть до своей смерти думал на французском языке [Альтерматт У., с. 163].
Со своим народом господа говорили преимущественно на его языке. Так, в XVIII в. среди чиновников префектур Тессина в отдельных местах были и переводчики, если наместник не говорил по-итальянски. Они переводили на немецкий язык показания свидетелей и речи защитников, а подданным на итальянский язык - приговоры наместника.
Эта ситуация изменилась около 1800 г., после того, как Французская революция нарушила сословные структуры старой Европы. В революционной Франции третье сословие взяло власть в свои руки от имени нации и народа. Революционная республика сделала из подданных граждан, которые стали носителями нового национального государства. Национальная идентичность и гражданство соединились друг с другом.
Этот процесс можно было наблюдать и в Германии, хотя общие условия здесь были иными, чем во Франции. Немецкое восприятие национального имело этнокультурную форму; империю Бисмарка с ее областями, использующими разные языки, можно рассматривать как неполное национальное государство. Только в 1913 г. было этнизировано немецкое гражданство [GellnerE., с. 53].
В своей знаменитой статье «Столкновение цивилизаций» С. Хантингтон подводит итог этому этапу развития международных отношений: «На протяжении полутора веков после Вестфальского мира, оформившего современную международную систему, в западном ареале конфликты разворачивались главным образом между государями - королями, императорами, абсолютными и конституционными монархами, стремившимися расширить свой бюрократический аппарат, увеличить армии, укрепить экономическую мощь, а главное — присоединить новые земли к своим владениям» [Хантингтон С, с. 39].
Этот процесс породил нации-государства, и, начиная с Великой Французской революции, основные линии конфликтов стали пролегать не столько между правителями, сколько между нациями. Таким образом, в 1793 г., «войны между королями прекратились, и начались войны между народами» [Хантингтон С, с. 40].
Этой модели, сохранявшейся в течение всего XIX в., положила конец Первая мировая война. А затем, в результате русской революции и ответной реакции на нее, конфликт наций уступил место конфликту идеологий. Сторонами такого конфликта были вначале коммунизм, нацизм и либеральная демократия, а затем — коммунизм и либеральная демократия. Во время холодной войны этот конфликт воплотился в борьбу двух сверхдержав, ни одна из которых не была нацией-государством в классическом европейском смысле. Их самоидентификация формулировалась в идеологических категориях [Krings W, с. 556].
В XIX в. в Европе создание национального государства стало очень важной политической программой. Язык титульной или так называемой государствообразующей нации становился монополией. Правительства связали друг с другом национальную идентичность и гражданство, требуя от своих граждан абсолютной лояльности в политической, военной и культурной сферах. Нация получила статус политической религии.
Имена собственные как феномен культуры
Для иллюстрации значения корректного двуязычного лексикографирования имен собственных мы приводим краткий обзор междисциплинарных аспектов ономастики.
Ономастика (от греч. onomastike (techne) - искусство давать имена) - это «раздел языкознания, изучающий собственные имена. Термином «ономастика» называют также совокупность собственных имен, которая обозначается и термином «онимия» [Лингвистический энциклопедический словарь (ЛЭС), 1990, с. 346]. Мы полагаем целесообразным также привести определение имени собственного, являющегося основным объектом лексикографирования с учетом целей данного исследования. Собственное имя (оним) (калька лат. потеп proprium; оним - от греч. дпота, дпута - имя, название) - это «слово, словосочетание или предложение, которое служит для выделения именуемого им объекта из ряда подобных, индивидуализируя и идентифицируя данный объект» [ЛЭС, с. 473].
Лингвистическая в своей основе, ономастика включает исторический, географический, этнографический, культурологический, социологический, литературоведческий компоненты, помогающие выявлять специфику именуемых объектов и традиции, связанные с их именами, что выводит ономастику за рамки собственно лингвистики и делает автономной дисциплиной, использующей преимущественно лингвистические методы, тесно связанной с комплексом гуманитарных наук, а также наук о Земле и Вселенной.
Имена собственные живо реагируют на происходящие в природе и обществе изменения, поэтому они могут служить хронологизаторами текстов, а также исторических и археологических памятников. В силу особой консервативности имен собственных они переживают эпоху, в которую они были созданы, сохраняя свидетельства более древнего состояния языка, и содержат большую языковую и внеязыковую информацию, получить которую можно только лингвистическими методами.
Все многообразие мира вещей (реальных, гипотетических и придуманных фантазией человека) составляет первичную основу для имен нарицательных как обобщающих аналогичные факты и для имен собственных как выделяющих отдельные предметы в ряду названных с помощью имен нарицательных. Подобно тому, как именуемые вещи размещаются на земном (и неземном) пространстве, именующие их слова в сознании говорящего также имеют пространственное размещение, аналогичное для жителей одной и той же местности, различное у жителей отдаленных территорий. Оно может быть непохожим на реальное размещение именуемых объектов, но оно существует и служит каркасом, поддерживающим денотаты имен. Ономастическое пространство - это именной континуум, существующий в представлении людей разных культур и в разные эпохи заполненный по-разному [Суперанская А.В., с. 29]. В сознании каждого человека ономастическое пространство присутствует фрагментарно. Достаточно полно оно выявляется лишь при специальном исследовании.
Аспекты ономастических исследований многообразны. Современная ономастика - это комплексная научная лингвистическая дисциплина, имеющая свой круг проблем и методов. Ономастические исследования помогают изучению путей миграции отдельных этносов, выявлению мест их прежнего обитания, установлению более древнего состояния отдельных языков, определению языковых и культурных контактов разных этносов.
Любое имя является носителем исторической информации, а ономастика начинается именно там, где имя становится проблемой. До тех пор, пока образование имен из элементов лексикона живых языков очевидно, рефлексия о происхождении таких имен, как Геродот (от греч. Herodotos - «подаренный герой») или Хадубрант (от свн. Hadubrant - «боевой меч») избыточна. Лишь имена, имеющие, несмотря на очевидную этимологию, противоречивую или даже лишенную смысла семантику, заставляют задуматься. Согласно Книге Бытия, первыми получили имена собственные сами люди, известные им места на земле, животные (домашние и дикие) и видимые небесные светила. Эти объекты и их имена заполняли ономастическое пространство древнего человека. С течением времени это пространство расширялось, получили имена новые типы объектов, например, с началом эпохи Великих географических открытий.
Параметры отбора лексики
Выбор тех или иных топонимов среди названий всех видов географических объектов обусловлен множеством различных параметров, критериев и мотивов.
Так, Н. В. Муравлева выделяет два этапа лексикографирования применительно к национально-маркированной лексике - при составлении лингвострановедческого словаря. Мы полагаем, что эта стратегия в полной мере применима и при лексикографировании топонимов и других географических сведений. Первый этап заключается в «формировании значения национально-маркированной лексики в сознании лингвиста и осуществляется на основе целенаправленной деятельности по исследованию и осмыслению фактов нормативно-ценностной системы соответствующей культурной традиции и самой системы в целом» [Муравлева Н.В., с. 408].
Второй этап лексикографирования - составление толкования — «представляет собой отбор той части информации, которую лексикограф считает необходимой и достаточной для формирования значения лексической единицы у своего адресата» [ibid, с. 409.]
Выбирая максимально адекватный эквивалент какого-либо слова, лексикограф, прежде всего, уясняет себе весь объем той информации, которую несет как переводимое слово, так и переводящее. Для целей переводной лексикографии целесообразно учитывать ряд характеристик, или параметров слова, из которых складывается эта информация. Следует заметить, что ниже перечисленные параметры, выработанные для нарицательных имен в первую очередь, должны быть трансформированы с учетом специфики собственных имен вообще и географических названий в частности.
«Само определение смысловой структуры (в том числе и границ значения) слова на нынешнем этапе лексикографии осуществляется в значительной степени субъективно и это, естественно, находит свое отражение в двуязычной лексикографии» [Берков В.П., 1977, с. 122]. Таким образом, окончательно объективный отбор лексем едва ли представляется возможным.
Одним из самых употребительных критериев отбора лексического материала для словаря является частотный параметр. В определенный момент развития языка слово можно охарактеризовать некой величиной, указывающей на его частоту, т.е. встречаемость в речи. Когда в переводном словаре слову входного языка приписывается эквивалент на выходном языке, их параметры могут существенно различаться. Это явление объясняется различными причинами, из двух в первую очередь следует назвать разную роль объектов и процессов, обозначаемых этими словами в общественной практике коллективов, говорящих на входном и выходном языке (разную «частоту референтов»).
Наконец, нередко члены эквивалентной пары имеют весьма различные частотные параметры - без каких-либо видимых причин. Что до различий частоты употребления слов, обозначающих одно и тоже понятие в разных языках, вследствие различий в общественной практике коллективов, то тут следует считаться с возможностью того, что говорящий на иностранном языке -выходном языке данной пары - может как сознавать это различие слов по частоте, так и не сознавать его. Определяющим является здесь знание им материальных и социальных условий жизни этого языкового коллектива, его культуры. Одни различия лежат на поверхности и общеизвестны, другие, напротив, известны меньше.
Применительно к географическим названиям частотный параметр, возможно, не столь актуален, т.к. трудно было бы аргументировать включение в перечень, например, Франции или США и не включить в него Ирландию или Болгарию по причине высокой или низкой частотности этих названий соответственно. Частотный параметр здесь напрямую соотносится с политико географической и культурной значимостью топонима.
Важно учитывать также стилистический параметр, поскольку известная часть слов может употребляться только в определенных языковых стилях (одном или нескольких). Конечно, когда для какого-либо языка в какой-либо период его развития устанавливается набор возможных в нем языковых стилей, допускается немалое огрубление: «производится как бы квантование некой континуальной кривой» [ibid., с. 114]. Именно поэтому зачастую так трудно отнести какое-либо определенное слово к тому или иному стилю, его стилистические координаты находятся как бы между грубо выделенными ступенями. Важно и то, что не все говорящие на данном языке одинаково воспринимают стилистическую валентность определенного слова, например, один человек относит слово к разговорному стилю, другой - к просторечию, третий - к нейтральному [Schamhorst J., с. 236].
Нередко даже лексикографы расходятся в своих оценках стилистической характеристики слова. Однако, несмотря на эти существенные моменты мы все же - с большей или меньшей долей субъективности - устанавливаем для каждого языка на определенной стадии его развития некоторое число стилей (включая нейтральный) и определяем для каждого слова его возможность или невозможность употребления в каждом из этих стилей.
В дополнение к лексическому значению ограниченное количество слов содержит в себе элемент оценки, чувства, отношения говорящего к понятию, обозначаемому данным словом. Огромное большинство слов языка не содержит в себе указания на то, как говорящий оценивает данное понятие.
