Содержание к диссертации
Введение
Глава I. Британская народная баллада, ее общие содержательные, сюжетные и художественно-текстовые особенности 10
1. Баллада как литературный жанр 10
2. Возникновение и эволюция жанра английской народной баллады 25
3. Классификация баллад 33
4. Отличительные свойства образного и композиционного строя народной баллады 42
Выводы по главе I 65
Глава II. Композиционно-сюжетный аспект текста английской романтической баллады 67
1. Пробуждение интереса британских романтиков к жанру баллады 67
2. Содержательные разновидности английской романтической баллады 77
3. Субъектно-речевая организация текста английской романтической баллады 82
4. Диктемно-строфическое деление текста английской романтической баллады 89
5. Композиционно-образный строй английской романтической баллады 94
Выводы по главе II 110
Глава III. Образно-выразительный аспект текста английской романтической баллады 113
1. Общая семантика текста английской романтической баллады 113
2. Выразительные средства в тексте английской романтической баллады 136
3. Символизм в английской романтической балладе 146
Выводы по главе III 153
Заключение 155
Библиография 161
- Возникновение и эволюция жанра английской народной баллады
- Отличительные свойства образного и композиционного строя народной баллады
- Содержательные разновидности английской романтической баллады
- Выразительные средства в тексте английской романтической баллады
Возникновение и эволюция жанра английской народной баллады
Многие из нас, употребляя термин «баллада», часто не задумываются насколько глубоко и обширно значение этого, на первый взгляд довольно простого и ничем не примечательного, слова. Какой жанр мы имеем ввиду, называя такие всемирно известные произведения как “The Teaable Miscellany” («Беседы за чашкой чая») А. Ремзи, “Reliques of Ancient English Poetry” («Памятники старинной английской поэзии») Т. Перси, “Robin Hood” («Робин Гуд») Дж. Ритсона, “The Minstrelsy of Scottish Border” («Песни шотландской границы») В. Скотта, “The Rime of the Ancient Mariner” («Сказание о старом мореходе») С. Т. Кольриджа, «Громвал» Г. П. Каменева, «Светлана» В. А. Жуковского, «Песнь о вещем Олеге» А. С. Пушкина и многие другие. Возникает вопрос: а что такое «баллада», какой смысл мы вкладываем в это слово?
Пытаясь дать четкое определение термину «баллада», сталкиваешься с некоторыми трудностями, так как круг его значений весьма велик.
В большинстве случаев термин «баллада» определяется довольно просто -это «лироэпическое произведение». При этом необходимо отметить, что здесь кроется отражение ее уникальности, так как баллада соединяет в себе черты трех основных родов литературы: эпоса, лирики и драмы. «Литературный род - ряд литературных произведений, сходных по типу своей речевой организации и познавательной направленности на объект или на субъект, или на сам акт художественного высказывания…» (Тамарченко, 2001: 273).
С эпосом балладу роднят следующие черты: историческая основа, иногда переосмысленная (эпическая «Песнь о Роланде» (“La Chanson de Roland”)), где противниками французов представлены «неверные» мавры, а не баски-единоверцы, что имело место в действительности); развитая сюжетность и драматизм (основой сюжета является часто бой, победа героя или его гибель); способы построения художественного текста (диалоги и монологи, повторения, зачин и концовка).
По мнению М. Мерилай, из эпической традиции сохранились только те истории, которые хорошо актуализированы за счет своего драматизма. Но и они подверглись значительным изменениям в соответствии с балладной традицией. Например, повествование стало более динамичным, но при этом обрывистым, ограничился сюжет, появилась лирическая окраска (Мерилай, 1990: 8-9).
Так, многие баллады инсценировались по причине драматичности данного жанра. Например, фрагмент «игры» “Robin Hood Rescuing Three Squires” («Робин Гуд и шериф») на сюжет баллады “Robin Hood and Guy of Gisborne” («Робин Гуд и Гай Гисборн»). Также существовали инсценировки баллад “Robin Hood and the Monk” («Робин Гуд и монах») и “Robin Hood and the Potter” («Робин Гуд и горшечник»)1. С такой целью использовались баллады песенного типа разных периодов возникновения. Они представляли собой диалог2, который в основном оставался неизменным или даже повторяющимся дословно за исключением отдельных деталей. Из числа таких баллад можно выделить “The Maid Freed from the Gallows” («Спасение девушки от виселицы»). Данный текст насчитывает около пятидесяти вариантов. Сюжет довольно незамысловат: девушка просит
Например, “Jennifer, Jentle and Rosemary”, представляющих собой вариант riddle-song (песни загадки), или “False Knight and The Boy”, целиком построенная на насмешливом диалоге своеобразном состязании в остроумии между рыцарем и мальчиком. отсрочки казни у судьи, так как надеется, что мать, отец, брат или жених выкупят ее. Но родственники отказываются, и лишь избранник ее сердца спасает героиню. Эту балладу можно удлинять или укорачивать в зависимости от ситуации воспроизведения.
Многие ученые считают драматическое начало в жанре баллады основополагающим, так как именно на нем основана балладная конфликтность. «О чем бы баллада ни повествовала, …как бы она этого ни делала, всегда господствует тенденция повествовать историю драматически» (Gerould, 1932: 73).
Лирическое начало окрашивает балладу эмоционально. М. Мерилай отмечает, что оно является «финальным, фиксирующим и формирующим началом» (Мерилай, 1990: 9).
Баллада всегда лирически окрашена, она стремится проникнуть в чувства, вызывая при этом сильные эмоции. В этом жанре сюжет развивается без участия рассказчика (эпическая форма повествования), при этом баллада рассказывает о чувствах (лирика), выражая их через действие (драма) (Томберг, 2003: 20).
В жанре баллады соотношение трех основных родов литературы изменялось с течением времени и в соответствии с запросами общества. В ранних балладах, например, таких как “Battle of Otterburn” («Битва при Оттерберне») или “The hunting of the Cheviot” («Охота у Чевиотских холмов») доминирующим является эпическое начало. Более поздние баллады утрачивают ярко выраженную связь с эпосом. Черты драматического начала отражены в динамическом конфликте. С течением времени превалирует лирическое начало, что явилось результатом изменения уклада жизни и роста индивидуальности. Благодаря синтезу всех родовых особенностей, в жанре баллады достигнуто полное отражение действительности.
Есть и другое определение термина «баллада». «Баллада (от народно латинского “ballare” — «плясать») - общее обозначение нескольких, различных по существу жанров лирической поэзии, лишь до известной степени представляющих определенные стадии исторического развития одной и той же художественной формы» 3.
В прошлом в течение длительного времени термин «баллада» связывали с танцевальной лирикой. Провансальское “balada” и северофранцузское “balete” в эпоху расцвета феодализма обозначали форму плясовой песни, где была задана определенная тематика, например, восхваление весны, любви, высмеивание мужей-ревнивцев.
В этих песнях уже встречаются формальные признаки, хотя и слабо выраженные, а именно несколько основных типов строф, появляется рефрен, который соединен с последней строкой строфы одной общей рифмой.
Далее жанр баллады получает свое развитие в Италии (итальянская «ballata»), где она теряет связь с плясовой народной песней и приобретает новые формальные признаки (исчезает рефрен, строение строфы изменяется) под влиянием канцоны.
Отличительные свойства образного и композиционного строя народной баллады
Европейская баллада как литературный жанр зародилась в конце первого тысячелетия нашей эры и прошла сложный путь развития. Нельзя свести ее происхождение к одному источнику. Истоки и генезис этого жанра можно найти и в мифологии, и в фольклоре, и в средневековом героическом эпосе.
Термин ballad происходит от латинского глагола ballare, что в переводе означает «плясать». Поэтому песня, сопровождавшая танец, называлась в Провансе ballada (XIII век) (Friedman, 1961: 13). Из Франции баллада переходит в Италию (итальянская balata), где она теряет связь с плясовой народной песней под влиянием канцоны.
Со временем термин ballad свое значение меняет. В XIV веке французская “ballade” представляет собой «литературный жанр, имеющий определенную метрическую форму и чисто лирическое содержание» (Елина, 1973: 105).
XIV век в истории Англии является переходным периодом. Это век национального возрождения страны: отменено крепостное право, восстание Уотта Тайлера, бурный рост городов, судопроизводство от 1361 года начало проводиться на английском языке. В 1362 году, впервые со времен завоевания, Парламент был открыт речью на английском языке (Crystal, 1990: 277, Шайтанов, 2001: 135).
В это время строй английского языка претерпел множество качественных преобразований. Политическая обстановка страны в период с XI по XIV века способствовала тому, что в английский язык поступило огромное количество заимствований. После нормандского завоевания, в XI веке, англо-саксонская поэзия начала постепенно вырождаться. В наши дни известны всего несколько памятников английской литературы, которые датированы ранее XIII века. Среди них церковно-дидактическое английское произведение “The Ormulum” («Ормулум», 1200 г.), рифмованная хроника “Brut” («Брут», 1205 г), “The Owl and the Nightingale” («Сова и Соловей») и другие. В средние века центром культурного развития являлась Франция. Ее господство препятствовало развитию национальной поэзии. Вследствие чего можно сделать вывод, что исторически английская лиро-эпическая баллада берет свое начало в провансальской поэзии.
В этот период английский язык, освободившийся от тирании французского и латинского языков, претерпевает множество изменений. Так, например, английский язык переходит от синтетизма к аналитизму, утрачивается сложная система окончаний.
Возрождение английской нации и самосознание народа обратило литературу как отражение идеологии общества к национальной традиции.
Географическое положение страны также создавало благоприятное условие для развития народной поэзии. Удаленность Англии от континентальной Европы, а значит и от Рима – центра богословия, сдерживала влияние церкви. Духовенство страны «считало возможным записывать произведения народного поэтического творчества, даже проникнутые языческими представлениями» (Алексеев, 1943: 89).
Художественное мышление XIV века впитало в себя дух вольномыслия и идеи равенства. Возникла потребность в проявлении индивидуальности и субъективности в художественном творчестве, что в свою очередь было невозможно в англо-саксонской традиции (“Beowulf” («Песня о Беовульфе»)).
Это время отмечено бурным подъемом и расцветом английской литературы. Появляются совершенно новые течения. Одним из тех, кто открывал новые горизонты и обогащал английскую литературу новыми жанрами, был Джеффри Чосер. Именно он ввел французскую балладу в английскую поэзию, используя опыт современных ему итальянских и французских поэтов. «Нужно думать, что ранее XIII века в Англии баллад еще не существовало; попытки отдельных ученых узнать фрагменты их в некоторых случайно сохранившихся записях XII-XIV вв. не привели к бесспорным результатам» (Алексеев, 1943: 220). Однако существуют свидетельства, что «баллады» были известны в Англии уже в XIV столетии. Например, Джон Барбор в своей патриотической поэме “The Bruce” («Брюс») рассказывает о войне шотландцев. Их борьба изобиловала героическими эпизодами, которые украшены народной молвой, легендами и песнями. Это хоровые песни-баллады, которые были сложены на основе подлинных исторических событий.
Нельзя не указать аллегорическую поэму Уильяма Лэнглэнда “The Vision of Piers Plowman” («Видение о Петре Пахаре»). В поэме вместе с реальными персонажами – людьми всех званий и сословий: бедняками, ремесленниками, купцами, рыцарями и монахами, ходят и беседуют также аллегорические фигуры: Церковь, Правда, Обман, Совесть, Разум и другие. Они наделены реальными человеческими чертами. Колоритная Леность «вся в грязи и со слипшимися веками» хвалится своими знаниями: она знает песни о Робин Гуде и Рандольфе, Графе Честерском, хотя и не сильна в знании церковных молитв. Это первое письменное упоминание о самом популярном герое английских баллад. Таким образом, становится очевидным, что баллады о Робин Гуде были известны уже в XIV столетии (Там же, с.113).
Впервые в Англии внимание к балладе как к определенному жанру имело место в позднем средневековье и заключалось оно в собирании и публикации баллад, то есть к ним начинают относиться как к произведениям особого рода. Длинные баллады выходят в виде книг, например, “The Tale of Gamelyn” («Повесть о Гамелине»), “Adam Bell” («Адам Белл») и “The Gest of Robyn Hode” («Деяния Робин Гуда»). Но на данном этапе еще не происходит целенаправленное изучение текстов. Функция составителей такого рода книг заключается в отборе текстов на основании общих признаков, в том числе и тематических, которые в свою очередь позволяют отнести те или иные тексты к одному жанру.
Однако относительно «одного жанра» стоит сделать оговорку. Первоначально термин ballad не употреблялся в том значении устного жанра английской народной поэзии, который в английском литературоведении сейчас называют: ancient ballad, popular ballad, traditional ballad, иногда – Child Ballad (по имени американского ученого Френсиса Джеймса Чайлда, издавшего в 1882-1898 годы собрание английских и шотландских народных баллад, позже ставшее классическим)7. В XIV-XVI веках старинные народные баллады назывались songs (иногда tales или ditties). Исполнители особо не выделяли их из своего обширного репертуара.
Стоит отметить, что уже в XIV веке имело место разграничение литературной баллады (в основном, французской) и народной лироэпики. Конечно, четкой границы между ними еще не существовало, она прослеживалась только на уровне отдельных фраз. Позднее исследователи будут различать «собственно народные» баллады – people s ballads, записанные по устным преданиям и существующие в нескольких вариантах; «уличные» баллады – street ballads, распевавшиеся на основе текста, который был написан профессиональным исполнителем или известен в лубочных изданиях; баллады, написанные в литературных целях «в подражание народным балладам» – popular ballads (Алексеев, 1943: 220). Так, например, в интермедии Джона Растелла “Nature of the Four Elements” («Дух четырех элементов», 1536 г.) под балладой подразумевается сатирическое произведение, то есть скорее street ballad нежели popular (Сергеева, 2008: 39). Позже Шекспир, Драйден и Свифт будут выделять street ballad, stall ballad, broadsheet и broadside8 (Там же, с. 38).
Содержательные разновидности английской романтической баллады
Литературная баллада сочетает в себе черты лирических и эпических начал. В литературе эпохи романтизма явно преобладают лирические настроения. Главным предметом повествования таких баллад является судьба человека, его духовный мир. Все повествование нацелено на раскрытие образов героев, их внутреннего мира. В таких балладах ярко выражено авторское отношение к различным поворотам судьбы, переданное посредством описания некоторых событий их жизни героев, их чувств и переживаний. Тем не менее, это было бы невозможно без наличия характерных качеств и свойств эпоса в жанре баллады.
Среди баллад лирического характера выделяются баллады. Вордсворта, перу которого принадлежит большая часть сборника “Lyrical Ballad” («Лирические баллады»). Баллады данной группы можно также встретить в творчестве Р. Бернса и В Скотта. При анализе лирических баллад четко выделяются две разновидности лирики. Для большинства баллад с лирическим началом характерна медитативная лирика, которая выражает внутренний мир поэта, его философское глубокое размышление о проблемах человеческой жизни, любви, дружбе и т.п. В балладах лирического характера также широко представлена и другая разновидность лирики – изобразительно повествовательная, описывающая «явления бытия в их изменчивости и противоречивости» (Поспелов, 1978: 110). Произведения медитативной лирики, также как и эпические произведения, воспроизводят общественно-исторические особенности жизни, но при этом миросозерцание поэта проявляется в его индивидуальных глубоких переживаниях, мыслях и чувствах. Произведения изобразительно-повествовательной лирики также имеют сходство с эпическим творчеством. Они имеют свой сюжет, в котором иногда разворачивается конфликт, изображают персонажей в определенных условиях пространства и времени. Лирическое содержание здесь выражается по средствам экспрессивности повествования и его скрытой медитативности, при этом произведение должно иметь фантастический символический сюжет (Там же, с. 105-111).
Для медитативных лирических баллад характерно слияние двух начал: лирического и эпического, при явном преобладании первого. В балладах такого типа выделяется небольшое количество действий. Движущей силой развития сюжета является внутриличностный аспект повествования, так как большую часть повествования занимают медитации автора или одного из персонажей, в которых описываются события, раскрывающие их духовный мир. Однако в таких балладах отражены события реальной действительности, а состояние действующих лиц представляет собой их реакцию на происходящее.
Ярким примером данной группы баллад является баллада У. Вордсворта “The Last of the Flock” («Последняя из стада»), где все повествование представлено в виде двух лирических медитаций. Два действующих лица: автор и крестьянин появляются в ходе повествования. Экспозиция как таковая в данной балладе отсутствует. В начале автор рассказывает о своей необычной встрече на одной из дорог Англии. Он расспрашивает отчаявшегося крестьянина о жизни и о причине его тоски. Монолог крестьянина занимает большую часть сюжетного пространства. Он повествует о том, как, будучи состоятельным человеком, превратился в бедняка. Чрезвычайно экспрессивно и эмоционально выражено духовное состояние главного героя, о чем свидетельствует частое употребление стилистических приемов (оценочных эпитетов, сравнений, восклицательных предложений, отрицательных частиц). К данному типу баллад также относятся баллады У. Вордсворта “The Complaint of а Forsaken Indian Woman” («Жалоба покинутой индианки»), “We are seven” («Нас семеро»), “The Mad Mother” («Безумная мать»), “Anecdote for Fathers” («История отцов»), баллада Р. Бернса “Lord Gregory” («Лорд Грегори») и другие.
Для изобразительно-повествовательных лирических баллад также характерно соединение лирических и эпических начал при преобладании первого. Повествование в таких балладах содержит большое количество действий, следующих друг за другом. По своей структуре они близки к эпическим произведениям, так как раскрытию внешне событийного аспекта повествования уделяется большое внимание. Однако действия и события, описанные в балладе, при этом направлены на выявление личностных качеств героев баллады, раскрытие их характеров. Это указывает на преобладание лирического начала в произведении. В качестве примеров баллад данной группы можно привести следующие: “Goody Blake and Harry Gill. A True Story” («Гуди Блейк и Гарри Джил. Правдивая история»), “The Thorn” («Терн»), “The Idiot Boy” («Слабоумный мальчик») У. Вордсворта; “John Barleycorn” («Джон Ячменное Зерно») Р. Бернса, “William and Helen” («Уильям и Хелен») В. Скотта, “Christabel” («Кристабель») С.Т. Кольриджа и другие.
Литературные баллады эпического характера представляют собой синтез лирического и эпического начал, при значительном преобладании последнего. Так, например, в балладах “Cadyow Castle” («Замок Кедью»), “The Wild Huntsman” («Дикий охотник»), “The Eve of St. John” («Иванов вечер») В. Скотта описаны реальные события из истории Англии. Данные баллады эпичны по своей природе. Они содержат большое количество действий, которые непосредственно следуют друг за другом. Повествование отличается динамичностью. Внутренний мир действующих лиц отражен в их поступках и раскрывается в динамике их действий. Однако при наличии всех этих качеств, характерных для эпического произведения, баллады имеют и лирическую окраску. В качестве примера приведем балладу В. Скотта “Cadyow Castle”. В данной балладе описаны реальные исторические события, произошедшие в 1569 году, при этом в данной балладе явно отражено лирическое начало. Так, например, рассказ одного из воинов клана, который повествует о гибели семьи главного героя – Босуэлло (21-26 строфы), имеет некоторую лирическую окраску. В нем выражено отношение рассказчика к произошедшим событиям. В качестве примера приведем несколько отрывков из его монолога:
Выразительные средства в тексте английской романтической баллады
Обратимся к результатам анализа литературных медитативных баллад лирического характера, в процессе которого мы рассматривали баллады У. Вордсворта “The Last of the Flock”, “The Mad Mother”, “The Complaint of a Forsaken Indian Woman”, Р. Бернса “Lord Gregory” и другие. Количество семантических единиц со значением предметности в балладах данного типа возрастает до тридцати трех процентов, а количество семантических единиц с процессуальным значением уменьшается до двадцати двух процентов. Процент семантических единиц с квалитативным значением равен приблизительно тридцати одному проценту. Семантические единицы с предметно-субъектным значением, характеризующиеся своей принадлежностью к разным лексико-семантическим группам, используются наиболее часто в текстах литературных медитативных баллад. В большинстве случаев они обозначают действующих лиц баллады и выражаются именами реляционными в сочетании с эпитетами и притяжательными местоимениями. Например: dearest boy, dear friends, my boy, his mother, my poor forsaken child. Семантические единицы с предметно-субъектным значением также могут быть выражены и отвлеченными существительными с притяжательными местоимениями, и с традиционными балладными эпитетами: feelings, time, despair; last thought, true love, wicked fancies; my pride, my thoughts; существительными, обозначающими животных, иногда в сочетании с определениями: wolf, bird, ewe; healthy sheep, lusty lamb; существительными, обозначающими части человеческого тела в сочетании с притяжательными местоимениями: my body, my heart, my limbs, his face; собирательными существительными в сочетании с эпитетами: my poor family, my pretty flock, my stock; личными местоимениями: I, you, we.
В балладах данного типа семантические единицы с предметно-субъектным значением часто используются в сочетании с традиционными балладными эпитетами и описательными прилагательными: dearest, forsaken, poor, little, fair, proud, happy и многие другие. Для номинации персонажей иногда используется метафора, например:
Отчаяние умирающей женщины экспрессивно выражено в этих строчках. Семантические единицы с предметно-субъектным значением в балладах данного типа обычно выражены отдельными словами или словосочетаниями, что можно проследить в приведенных ниже примерах:
В состав семантических единиц с предметно-объектным значением обычно входят традиционные эпитеты, а также притяжательные или указательные местоимения. Они разнообразны по синтаксическому составу и принадлежности к различным лексико-семантическим группам. В большинстве случаев семантические единицы с предметно-объектным значением выражены отвлеченными существительными: thought, comfort, happiness, joy, regret, poverty, work, distress, idleness, vain, care; wicked fancies, youthful folly, false/true love; my gains, thy love, to my prayer, this reply; или именами реляционными, обозначающими действующих лиц и их местоименные замены: dear friends, my boy, my forsaken child; to me, for me, with me, I, we, she, you и другие. Семантические единицы с предметно-объектным значением также могут быть выражены именами функциональными: convict, sir; существительными, которые обозначают части человеческого тела: breast, my heart, his head, by
Из представленных отрывков мы видим, что семантические единицы данной группы так же, как и семантические единицы с предметно-субъектным значением обычно выражены отдельными словами (the babe), или – словосочетаниями (my children, my precious soul). В балладах данной группы семантические единицы с предметным значением также неотделимы от семантических единиц с квалитативным значением, которые могут быть выражены прилагательными: distant, healthy, public, alone, wet, sturdy, briny, lusty, last, young, single, youthful, rich, comely,
Семантические единицы процессуальности представлены разнообразными лексико-семантическими группами. Они могут быть выражены глаголами, обозначающими активную деятельность: do, raise, buy, show, sell, bring, find, deny, freeze, dwindle, open, hide, seek и многие другие; глаголами бытия и чувственного восприятия: watch, look, see, gaze, hear, listen; like, love; exist, be, live, grow, die away; глаголами движения: go, run, turn, cross, trip; глаголами речи и воспроизведения звуков: echo, weep, cry, talk, say, tell, pray; глаголами изменения состояния: ease his mind; глаголами ментальной деятельности: think, know, learn. Приведем примеры:
Из приведенных примеров видно, что обычно семантические единицы процессуальности выражены отдельными словами (sold, bought) или сочетаниями слов, в данном случае глаголы распространены обстоятельствами образа действия (crazily and wearily went). Семантические единицы темпоральности обычно указывают на повторяемость во времени тех или иных событий, представленных в медитативной балладе: every day, every year, many a time; или указывают на соотнесенность этих событий с другими событиями и явлениями, описанными в данной балладе: when I was well…; in a time of need; when the grass was green; before I see another day…; when from my arms my baby they took… . Они могут также четко определять события во времени: tonight, in to two days more, today, now; или указывать на их неопределенность во времени: never. Приведем несколько примеров:
Семантические единицы локальности фиксируют описываемые события в пространстве, указывая на то место, где они происходили. Например: upon the mountain, along the broad highway, at home, across the snow, from the rock.
Поэты эпохи Романтизма стремились в своем творчестве передать чувства и настроения особенно остро, выразительно и эмоционально. Для достижения этого эффекта они, будучи литераторами, целенаправленно использовали тропеические и фигурные (аранжировочные) приемы эстетического воздействия, насыщая их соответствующими украсками своей индивидуальной творческой манеры.
Эти художественные приемы, хотя и более скупо, применялись также и в народных балладах. Как отмечает В. М. Жирмунский, английские романтики стремились заменить классическую описательную фразеологию словесной точностью, словами индивидуальными и характерными, и учились они этому на народных балладах. Романтическая баллада использовала традиционные особенности фольклорного стиха, чтобы передать настроения, полные таинственности и лиричности (Жирмунский, 1973: 99, 103).
Обратимся к литературным балладам разных авторов. Так, например, добрые, нежные чувства главного героя баллады “Cadyow Castle” В. Скотта Босуэлло к погибшей жене выражены с помощью метафор (she – a pallid rose) и оценочных эпитетов (beautiful, mild):
