Содержание к диссертации
Введение
Глава I. Роль концепта в информационно-когнитивной системе
1.1. Общая характеристика ИКС, ее составляющие (языковая картина мира, картина мира, языковая личность) 12
1.2. Концепт как мыслительная единица, его роль в процессе мышления... 24
1.2.1. Способы формирования и хранения структуры концептов в памяти: фреймы, скрипты, сценарии 33
1.2.2. Рефлексия как элемент сознания и способ наполнения концептов смыслами (знаниями) 51
1.3. Принципы моделирования языковой репрезентации 61
Выводы по первой главе 72
Глава II. Структурно-репрезентационная характеристика концепта CRIME
2.1. Ментально-центрированные модели концепта CRIME 75
2.1.1. Интегрирующий содержательный компонент концепта CRIME 75
2.1.2. Признаковая модель концепта CRIME на основе когнитивной метафоры 94
2.2. Областная модель концепта CRIME 110
2.3. Фреймовая модель концепта CRIME 114
Выводы по второй главе 122
Глава III. Механизмы и закономерности репрезентации концепта CRIME в современном англоязычном дискурсе
3.1. Язык и концепт: взаимосвязь концептуальных и языковых структур 124
3.2 Закономерности вербализации концепта CRIME и его областей в разных типах дискурса 133
3.2.1. Закономерности вербализации концепта CRIME и его областей в художественном тексте 135
3.2.2. Закономерности вербализации концепта CRIME и его областей в
публицистическом тексте 141
3.2.3. Закономерности вербализации концепта CRIME и его областей в терминологическом дискурсе 146
3.3. Лексические средства вербализации концепта CRIME в современном английском языке: общеупотребительная и терминологическая лексика... 152
Выводы по третьей главе 154
Заключение 156
Библиография 159
Приложение 181
- Общая характеристика ИКС, ее составляющие (языковая картина мира, картина мира, языковая личность)
- Интегрирующий содержательный компонент концепта CRIME
- Фреймовая модель концепта CRIME
- Язык и концепт: взаимосвязь концептуальных и языковых структур
Введение к работе
Реферируемая диссертация посвящена комплексному когнитивному анализу концепта CRIME, в том числе областному, фреймовому, признаковому моделированию его структуры и содержания, а также выявлению закономерностей его вербальной репрезентации в современном англоязычном дискурсе разных типов.
Человек познает окружающий мир в концептах, но не просто отражает, а активно интерпретирует его в своем сознании. Поскольку сознание так или иначе связано с рефлексивной способностью мышления, мир можно представить как «коррелят сознания», данный нам через его феномены, в совокупности образующие концепты, так как понятие как категория мышления, представляющая собой форму рациональной, логической репрезентации мира, не может включать в себя образы, идеи и переживания в силу того, что оно только отражает, а не интерпретирует действительность. В свою очередь концепт, являясь единицей надпонятийной, функционирующей на всех подсистемах информационно-когнитивной системы человека, включает в себя понятие.
Роль концептуальных единиц ментального пространства в репрезентации окружающего мира, заключающаяся в способности отразить динамику как собственно действительности, так и способов ее познания и интерпретации, обусловливает актуальность лингвистического исследования и моделирования концептосферы. Рассмотрение закономерностей вербализации концептосферы языковой личности является необходимым шагом в постижении структуры, содержательного наполнения и механизмов функционирования человеческого сознания.
Актуальность когнитивно-лингвистического моделирования концепта CRIME обусловлена, прежде всего, его высокой репрезентативностью в современном англоязычном дискурсе, что, в свою очередь, говорит о том значительном месте, которое занимает данный концепт в картине мира современного британского и американского общества. Таким образом, комплексный анализ данного концепта является необходимым этапом в построении модели англоязычной ментальносте.
Моделирование концепта CRIME проводится в работе именно лингвистическими средствами, на основе его репрезентации в дискурсе и в тексте как продукте дискурсивной деятельности. Принимая во внимание, что концепт есть категория мыслительная, довербальная, однако вербализующаяся в речи, можно констатировать, что художественный текст, являясь моделирующей системой, осваивающей все доступные человеку объекты бытия посредством метафоризации [Н.Ю. Крюкова], дает нам наиболее полное представление о содержании концепта - в той степени, насколько это возможно.
Объектом реферируемого исследования является концепт CRIME, наполненный понятийной и культурно-оценочной информацией, описывающий сферу антисоциального поведения личности, влекущего применение к этому лицу мер ответственности, в том числе и уголовной, и вербализуемый определенной совокупностью языковых средств разного уровня.
Предмет исследования составляют когнитивные модели концепта CRIME, отражающие межконцептуальные связи внутри концептуальной категории, к которой принадлежит рассматриваемый концепт, и конструируемые на основе закономерностей его языковой репрезентации в современном англоязычном дискурсе.
Материалам для исследования послужили контексты вербализации концепта CRIME, взятые из произведений классической и современной английской прозы и поэзии XIX-XXI вв., публицистических текстов, текстов, принадлежащих научному (терминологически насыщенному) дискурсу, отобранные путем сплошной выборки, общим числом 2785.
Цепь настоящего диссертационного исследования - изучить концепт CRIME с точки зрения когнитивных и прагма-социолингвистических характеристик функционирования его вербализаторов в различных типах дискурса для построения комплексной модели данной ментальной структуры, отражающей иерархическую взаимосвязь ее содержательно наполненных областей.
Поставленная цель достигается путем решения следующих задач:
обосновать и продемонстрировать структурный характер концепта CRIME как ментальной единицы, а также его функциональные возможности в рамках информационно-когнитивной системы индивида в качестве ее конституирующего элемента;
выявить интегрирующий содержательный признак концепта CRIME и определить место данного концепта в концептуально-категориальном аппарате англоязычной ментальности;
вычленить области концепта CRIME, объединенные системными связями, и определить основные содержательные признаки исследуемого концепта;
построить признаковую модель и провести когнитивно-семантический анализ метафорических репрезентаций концепта CRIME;
построить фреймовую модель, отражающую структурную взаимосвязь областей исследуемой сущности;
выявить закономерности репрезентации концепта в художественном, публицистическом и терминологическом дискурсах и определить роль общеупотребительной и терминологической лексики в вербализации областей концепта CRIME.
Методологическая база исследования. Общефилософский уровень
диссертационного исследования основывается на диалектических законах
единства формы и содержания, всеобщей связи явлений, единства и борьбы
противоположностей. ;*
Общенаучная методологическая основа исследования строится на принципах системности и детерминизма, а также антропоцентризма как доминирующей исследовательской парадигмы, определяющей развитие современной гуманитарной науки.
Частнонаучную основу диссертационной работы составляют фундаментальные исследования в области лингвоконцептологии и теории дискурса, выполненные Н.Ф. Алефиренко, О.А. Алимурадовьш, Н.Д. Арутюновой,
А.П Бабушкиным, Н.Н. Болдыревым, С.Г. Воркачевым, В.З, Демьянковым, В.И. Карасиком, M.J1 Макаровым, Г.Н. Манаенко, У. Матураной, М. Минским, М.В. Пименовой, З.Д. Поповой, Ю.С. Степановым, И,А. Стерннным, Л. Талми, Ч. Филлмором, Н. Фэркло и другими исследователями; труды Л.С. Выготского, А.А. Залевской, Р. Солсо о сущности когнитивных процессов индивида, а также исследования в области филологической герменевтики, выполненные Г.И. Богиным, А.А. Брудным, Г.Н Щедровицким и их последователями, когнитивной теории метафоры Дж. Лакоффа и М. Джонсона, работы по общей теории когнитивных моделей Е.С. Кубряковой, Р. Ленэкера, А.Ф. Лосева, Л. Талми, М Тернера, Ж. Фоконье и др.
В работе использованы методы дефиииционного анализа словарных толкований ключевого вербализатора анализируемого концепта - лексемы «crime»; компонентного анализа семантики лексем, вербализующих исследуемый концепт, что дает возможность выявить дифференциальные признаки концепта CRIME при сопоставлении лексем, принадлежащих к одному синонимическому ряду; контент-анализа художественных, публицнстичесюгх, научных текстов, в которых актуализируется концепт CRIME, что позволяет моделировать закономерности репрезентации его содержания, методы частотного анализа и количественного подсчета для определения частотности вербализации областей исследуемого концепта, а также методики фреймового и метафорического моделирования.
Проведенное исследование позволяет вынести на защиту следующие положения:
Концепт CRIME представляет собой комплексную структуру знания, объединяющую в системное единство 3 области, опредмечиваемые в семантике языкового знака. Данный концепт формируется и функционирует на всех четырех уровнях информационно-когнитивной системы языковой личности: мышление, память, сознание и речь.
Концепт CRIME, вместе с концептами S1N и VTCE, включен в метаконцепт EVIL, который, в свою очередь, входит в состав концептуальной категории "Morals and Law". Данные концепты пересекаются в области содержательных интегрирующих признаков «offence», «judgement», «punishment», благодаря чему они объединяются в концептуальную парадигму. Дифференцирующими содержательными признаками для элементов данной парадигмы являются уровни их деятельностной и языковой актуализации (thoughts, actions, publicity).
Концепт CRIME имеет сложную структуру, представленную тремя областями (offence, judgement, punishment), взаимодействующими как между собой, так и с областями других концептов. В свою очередь, данные области делятся на более мелкие подобласти: область offence включает 5 подобластей, области judgement и punishment - по 4 подобласти, в число которых входит общая для них подобласть vigilante justice,
Признаковая модель концепта CRIME включает в себя 18 компонентов, каждый из которых представляет собой понятийно-оценочную характеристику, которой в рамках англоязычной картины мира наделяется
преступление или лицо, его совершающее. Каждый компонент признаковой модели концепта CRIME объективируется в современном английском языке посредством определенной, рекуррентно воспроизводимой когнитивной метафоры и представляет собой комплексный ментальный конструкт, распадающийся на более мелкие составляющие, Облигаторными компонентами концептуального признака CRIME являются фрагмент концептуальной области источника (субъектный компонент признака) и фрагмент области цели (предикатный компонент признака).
Фрейм концепта CRIME представляет собой фреймово-сценарную структуру, состоящую из подфреймов punishment, offence и judgement. Указанные подфреймы, в свою очередь подразделяются на слоты, количество которых распределяется следующим образом: подфрейм punishment - 20 слотов, offence -27 слотов, judgement - 31 слот, 58 слотов имеют фреймовую природу, а 20 слотов - скриптовую, так как описывают типовые сценарии совершения действия. Соотношение фреймовых и екриптовых структур для концепта CRIME определяется спецификой конкретной языковой личности.
Концепт CRIME частотно репрезентируется в художественном, публицистическом и научном дискурсах. Специфической особенностью данного концепта является то, что такие подобласти областей judgement и punishment, как divine justice и divine retribution, bar of conscience и self-torture, vigilante justice в полной мере реализуются только в художественном дискурсе. Остальные подобласти концептуальных областей offence, judgement, punishment репрезентируются как в художественном, так и в публицистическом и научном дискурсах. Общеупотребительная лексика репрезентирует область offence с частотностью 61,3%, область judgement вербализуется в 28,7% случаев, а область punishment составляет 10% от общего числа лексических единиц, репрезентирующих концепт CRIME. Наибольшим процентом актуализации посредством терминологической лексики характеризуется концептуальная область judgement - 60,1%, offence актуализируется в 31,4% случаев, a punishment -в 8,5%.
Новтпа проведенного исследования состоит в комплексном моделировании концепта CRIME (в построении его областной, фреймовой и признаковой моделей), в инновационном когнитивно-дискурсивном подходе к лексике современного английского языка, посредством которой вербализуется антисоциальное поведение человека и наказание, которое такое поведение влечет. Новизной характеризуется также и комплексная методика анализа актуализации концепта CRIME в парадигматическом и синтагматическом аспектах с привлечением дискурсов разных типов. Впервые выстроена и научно обоснована комплексная модель данного концепта, в которой учитывается целый ряд параметров, релевантных для динамики исследуемого феномена, как-то: средства вербализации, специфика языковых личностей говорящего и слушающего как субъектов дискурсивной реализации концепта CRIME.
Теоретическая значимость диссертации заключается в следующем:
1) в углублении представлений о сущности и динамике функционирования информационно-когнитивной системы (ИКС) языковой
личности и в дальнейшем уточнении роли концепта как конституирующего элемента ИКС;
в детализации и оптимизации методик осуществления метафорического, фреймового и признакового моделирования концептуальных структур сознания,
в дифференциации типов дискурса как различных сфер актуализации концепта CRIME;
в выявлении содержательных и статистических закономерностей вербализации концептуальной информации посредством общеупотребительной и терминологической лексики в разных типах дискурса.
Практическая ценность работы состоит в том, что ее основные положения и выводы могут быть включены в теоретические курсы по интерпретации текста, социолингвистике, лексикологии и стилистике английского языка, в спецкурсы по семантике, семиотике, когнитивной лингвистике, теории языка, теории дискурса, психолингвистике. Результаты исследования могут использоваться при написании курсовых и дипломных работ, при составлении учебных пособий и обучении английскому языку.
Апробация. Результаты исследования обсуждались на научно-практических конференциях молодых ученых, аспирантов и студентов в г. Армавире (АГПУ, 2005-2007 гг.), на конференции «Проблема текста в гуманитарных исследованиях» в г. Москве (МГУ, 2006 г.), на V международной конференции «Язык. Текст. Дискурс» в г. Ростов-на-Дону (Педагогический институт ЮФУ, 2010 г.), на семинарах по герменевтике в г. Пятигорске (ПГЛУ, 2006 г.) и отражены в 12 публикациях общим объемом 7,5 п.л., 3 из которых опубликованы в изданиях, рекомендованных ВАК РФ.
Структура работы. Композиционно работа состоит из введения, трех глав, заключения, библиографии и приложения.
Во введении определяется актуальность темы исследования, формулируются его теоретическая и практическая значимость, определяются основная цель и задачи; выделяются виды анализа, вошедшие в методику исследования; приводятся положения, выносимые на защиту.
В первой главе анализируется информационно-когнитивная система, ее составляющие (память, мышление, сознание и язык), описывается функционирование концепта на всех уровнях ИКС, вычленяются и обосновываются наиболее адекватные способы моделирования концепта CRIME.
Во второй главе вычленяется интегрирующий содержательный компонент концепта CRIME, выявляются межконцептуальные связи и строятся структурно-содержательные модели рассматриваемого концепта: признаковая, областная и фреймовая.
В третьей главе определяются особенности репрезентации концепта CRIME в художественном, публицистическом и терминологическом дисісурсах, а также проводится частотный анализ общеупотребительной и терминологической лексики, вербализующей исследуемый концепт.
В заключении содержатся выводы по проведенному исследованию, намечаются пути и перспективы дальнейшего изучения концепта CRIME.
Библиография включает в себя научные труды, использованные при написании диссертации, а также источники практического материала.
Приложение содержит схемы и диаграммы, иллюстрирующие результаты исследования.
Общая характеристика ИКС, ее составляющие (языковая картина мира, картина мира, языковая личность)
Когнитивный мир человека можно изучать по поведению языковой личности, поскольку осуществляемые ею виды деятельности (во всяком случае большинство из них) протекают при участии языка, образующего их рече- мыслительную основу. Таким образом, язык может быть рассмотрен «как когнитивный процесс, осуществляемый в коммуникативной деятельности и обеспечиваемый особыми когнитивными структурами и механизмами в человеческом мозгу» {Голованова, 2004: 18). Благодаря своим речемыслитель- ным способностям человек в процессе социализации становится языковой личностью, являясь при этом носителем определенной информационно- когнитивной системы (ИКС). Информационно-когнитивная система - это, прежде всего, самоорганизующаяся система, обеспечивающая функционирование процесса познания. Последний представляет собой деятельность по получению, хранению, переработке и систематизации информации в виде определенного поля опыта {Матурана, 1996). У. Матурана рассматривает человека в качестве живой когнитивной системы, которой свойственно стремление к самоорганизации: «Когнитивная система — это система, организация которой определяет область взаимодействий, где она может действовать значимо для поддержания самой себя, а процесс познания — это актуальное (индуктивное) действование или поведение в этой области. Живые системы — это когнитивные системы, а жизнь как процесс представляет собой процесс познания» {Матурана, 1996: 103). Мы, вслед за ученым, называем ИКС самоорганизующейся системой, так как она структурирует полученную информацию согласно выработанным ею параметрам, поскольку человеческому сознанию подвластна интенция — направленность сознания на определенный объект познания (см. Августин Блаженный, 1998; Гуссерль, 2000; Ра- зеев, 2001; Карпицкий, 2004).
Традиционно выделяются четыре подсистемы ИКС: язык, сознание, мышление и память. Сознание - это элемент ИКС, связанный непосредственно с рефлексивной способностью человека и управляющий двумя взаимообусловленными процессами: интенг}ией, которая являет собой направленность сознания на объект познания, и рефлексией, представляющей собой обратное действие, обеспечивающие направленность вовнутрь человеческой психики (по Г.И. Богину рефлексия - обращение к опыту) (см. Щедровицкий, 1980; Васильев, 1994; Баэ/санов, 2002; Богин, 2004).
Психика - это свойство живых высокоорганизованных тел, которое заключается в их способности отражать своим состоянием окружающую их действительность, существующую независимо от них (Леонтьев, 1983). В свою очередь психические явления, по А.Н. Леонтьеву, представляют собой ощущения, представления и понятия - более или менее точные и глубокие отражения и образы действительности. Сознание - специфическая, присущая человеку форма отражения действительности (ее когнитивная обработка) (см. также Мамардашвили, Пятигорский, 1980; Выготский, 1982; Леонтьев, 1983; Рубинштейн, 2000). Сознание является не только связующим звеном между языком, мышлением и памятью, но и средством к познанию сущности последних двух явлений. При этом язык и сознание в их взаимосвязи в современной лингвистике рассматриваются как «два соотносящихся вида рефлексивного бытия человека... первый является способом указания на второе. Иными словами, язык рассматривается как интерпретирующее, а сознание как интерпретируемое» (Овчинникова, 1999: 42).
Таким образом, язык и сознание являются взаимообусловленными элементами ИКС, представляющими собой неотъемлемые атрибуты языковой личности. Данное понятие впервые в отечественный лингвистический понятийный аппарат введено Г.И. Богиным {Богин, 1984), но широкое распространение оно получило благодаря работам Ю.Н. Караулова {Караулов, 1987) и В.И. Карасика (Карасик, 2002) (см. также Су со в, 1989; Демъянков, 1992 и многие другие работы).
В рамках языковой личности сознание рассматривается во взаимосвязи с языком, что предполагает выделение «языкового сознания» как его составляющей. По мнению В.И. Карасика, «языковое сознание» является важнейшим компонентом речевой организации человека (Карасик, 2002; см. также Уфгшцева, 2007). В свою очередь, В.В. Красных связывает с данным феноменом процессы порождения и восприятия речи, а также возможность изучения «национального ментально-лингвального комплекса, национальной кон- цептосферы» {Красных, 2003: 17; см. также Вежбицкая, 1996; Топорова, 2004).
Сознание характеризует содержательный аспект мыслительной деятельности, так как оно формируется в результате познания, когниции, отражения субъектом окружающей действительности. З.Д. Попова, И.А. Стернин справедливо предлагают разграничивать термины мышление и сознание по принципу динамичности / статичности: динамический характер мыслительного процесса подчеркивается термином мышление, а языковое сознание - один из видов когнитивного сознания, «заведующий» механизмами речевой деятельности человека (Попова, Стернин, 2001: 20).
Третий, не менее важный компонент ИКС, - это память, в которой хранятся уже структурированные форматы знания (концепты, хранящиеся в виде фреймов и сценариев) {Палашевская, 2001; Карасик, 2002). Информация, хранящаяся в памяти, является единицей, функционирующей на всех подсистемах ИКС. После обработки в данной системе, то есть прохождения таких этапов человеческой когниции, как чувственное восприятие, классификация, концептуализация и категоризация, информация преобразовывается в знание.
Интегрирующий содержательный компонент концепта CRIME
Некоторые создатели блочных моделей впоследствии отказывались от своих теоретических построений. Например, Д. Норман пришел к заключению, что разделение кратковременной и долговременной памяти не оправдано (при этом исследователь сохранил место сенсорного хранилища в едином процессе приема и переработки информации) (Норман, 1985). Автор говорит о различных семантических образованиях памяти, обсуждая проблемы долговременного сохранения знания и обработки семантической информации. Кратковременная память трактуется в данном случае как совокупность активированных фрагментов постоянных репрезентаций знания. Активация этих фрагментов, называемых схемами, может осуществляться как «снизу» - сенсорной информацией, так и «сверху» - концептуальным знанием. По мнению Д. Нормана, данные на входе и концептуальные структуры высшего порядка действуют в направлении активации схем, и в этом процессе не существует набора последовательных стадий: ограничения возможностей обработки информации заданы лишь общим количеством ресурсов, находящихся в распоряжении системы (Норман, 1985). Таким образом, ученый приходит к выводу о том, что задача когнитивных процессов состоит в осмысленной интерпретации мира. Значит, сенсорная информация, доступная человеку в некоторый момент времени, должна быть интерпретирована непротиворечивым образом. Прошлый опыт создал широкий репертуар структурированных контекстов, или схем, которые могут быть использованы для характеристики содержания любого знания. Таким образом, в данном подходе постулируется, что знания в памяти структурированы в виде определенных смысловых блоков.
Одним из таких блоков является «семантическая сеть», где разрозненные смысловые данные объединяются в связанное целое. В семантические сети включаются «узлы» и «отношения». «Узел» в сети является некоторым смысловым содержанием, а «отношение» представляет собой связь между этим содержанием и определенным понятийным классом. В свою очередь, классы могут дифференцироваться на подклассы. Еще одним блоком хранения информации являются «схемы», представляющие собой пакеты или организованный комплекс знания. Схемы содержат как знание, так и правило его использования, могут быть общими и специальными {Норман, 1985: 70). Ученый показывает тесную связанность «семантических сетей» и «схем» и считает возможным представлять содержание схем посредством «семантической сети». Д. Норман пытается обосновать различие этих блоков памяти, базируясь на представлении о разных уровнях обобщения знания, хранящегося в памяти. «Схема» является более крупной единицей знания. Но, по всей видимости, и «семантические сети» могут строиться на основе разноуровневых отношений между классами и включать в себя как частные элементарные узлы, так и узлы более высокого порядка обобщения. Думается, что дифференциация понятий «семантическая сеть» и «схема» в концепции Д. Нормана не имеет достаточного теоретического оправдания, и эти феномены могут быть объединены в одно понятие.
Ценность данного подхода к моделированию памяти заключается во введении понятия структуры в исследовательский механизм ментального пространства индивида. Концепты как мыслительные сущности, хранящиеся в памяти, следовательно, можно интепретировать именно как структурированные феномены, которые, в силу такой природы, могут быть смоделированы на основе анализа закономерностей их вербализации.
Еще одной формой представления информации в памяти является «сценарий». В отличие от «схемы», «сценарий» интегрирует знание не о самих событиях, а о последовательности событий. Тем самым, «сценарий» является такой семантической структурой, которая объединяет в единое смысловое целое ряд действий, явлений, событий, связанных друг с другом в пределах определенного интервала времени. Сценарий, по Д. Норману, — это модель прототипного знания последовательности событий (Норман, 1985: 78). Человек обладает множеством сценариев: благодаря этому он имеет руководство к действию, оказываясь в различных ситуациях. Но в силу того, что каждая ситуация уникальна, можно говорить о том, что «сценарий» заключает в себе прототипное знание (Агафонов, Волчек, 2005).
Необходимо отметить, что модель Д. Нормана в некоторой степени коррелирует с фреймовой моделью памяти, предложенной М. Минским: фрейм М. Минского, также как схема и сценарий Д. Нормана, представляет собой прототипное или стереотипное, а значит структурированное знание (см. Минский . http://www.myai.narod.ru/Minsky/sod.htm). М. Минский дополняет схему процесса восприятия определенной ситуации: из памяти выбирается фрейм, соответствующий данному классу ситуаций, «набрасывается» на данную ситуацию и согласуется с ней путем изменения подробностей, то есть путем конкретизации.
Таким образом, суммируя информацию о структуре памяти, коде структурированной информации и об образованиях, в которые объединяется эта информация согласно определенным признакам, мы приходим к следующему выводу: для нашего исследования не важно, из скольких блоков состоит память, но имеет огромное значение тот факт, что концептуальная информация хранится в памяти в виде семантического кода, который объединяет информацию согласно определенным признакам, образуя смысловые блоки (в предыдущем разделе мы установили, что смысл и есть определенный концептуальный признак). Эти смысловые блоки могут быть структурированы в виде семантических сетей, схем и сценариев (по Д. Норману) или сценариев и фреймов (согласно М. Минскому). Поскольку сеть и схема представляются сходными образованиями, то их можно объединить в одно понятие, содержание которого будет соответствовать понятию «фрейм». Поэтому в нашей работе мы будем придерживаться разграничения концептуальной информации на сценарии и фреймы, предложенного М. Минским.
Существует также классификация памяти по видам хранимой информации (Греченко: http://flogiston.ru/articles/general/concept_memory). Автор утверждает, что хранение различных видов информации у человека и животных осуществляется разными мозговыми структурами. Существуют процедурные знания и декларативные сведения, поэтому память человека подразделяют на процедурную память и декларативную память. Первая включает в себя информацию о том, как надо действовать, вторая представляет собой отчет о прошлом индивидуальном опыте. В. Н. Греченко говорит о существовании множеств форм памяти, которые поддерживаются определенными мозговыми структурами и имеют разные характеристики. Например, память на события и факты включает запоминание слов, лиц и т.д. Сложность данного подхода, по мнению автора, заключается в том, что порой невозможно отделить процедурные знания от декларативных, поэтому психологи вводят понятие недекларативной памяти, включающей группу фактов, которые не описываются понятиями декларативной и процедурной памяти.
Фреймовая модель концепта CRIME
В настоящем разделе мы ставим перед собой задачу проанализировать способы вербализации связей между элементами концептосферы языковой личности в англоязычном художественном дискурсе на примере содержательно смежных концептов CRIME, SIN, VICE, а также выявить интегрирующие и дифференцирующие содержательные компоненты данных концептов.
По мнению некоторых исследователей, концепты объединяются в категориальные общности или, другими словами, в концептуальные категории (Никитин, 2004). Каждая концептуальная категория насчитывает определенное количество членов, образующих между собой оппозиции (Панкина, 2004). Мы также исходим из того, что концептуальная категория «Morals and Law» включает в себя две глобальные области GOOD и EVIL (или два мета- концепта), представляющие собой бинарную. Эти две области объединяет концепт JUSTICE (см. схему № 8 в приложении).
Как видно из схемы, общей для данных метаконцептов является концептуальная область judgement, принадлежащая метаконцепту JUSTICE, согласно которой есть некий суд (божественный или людской), который оценивает как хороший, так и плохой поступок. От этого суда зависит, какой будет награда за хорошее деяние или наказание за плохое. Так как наше исследование посвящено анализу концепта CRIME, то интерес на первоначальном этапе представляет метаконцепт EVIL, включающий в свою структуру анализируемый нами концепт.
Этимологически слово crime включает в себя и само преступление, и наказание за него (в латинском языке crimen - это, прежде всего, приговор и наказание, а затем только их причина) (Crabb s English Synonyms, 1966). Дефиницию лексемы crime, данную в Longman Dictionary of Contemporary English, мы представили в виде схемы (см. схему № 9 в приложении).
Каждому значению, приведенному на данной схеме, соответствует один из трех характерных семантических признаков лексемы crime - offence, judgement или punishment. Первая семема объединяет три признака (имеет место некоторый проступок, который рассматривается в суде и наказывается согласно приговору последнего); во втором случае имеет место признак offence, так как прилагательное illegal передает значение неразрешенности законом; в третьем — первый признак (нарушение), так как безнравственный (immoral) поступок совершается вследствие нарушения моральных норм; четвертое значение являет собой следствие третьего и включает в себя признаки offence и judgement, так как вызывает чувство стыда вследствие того, что кто-то оценил поступок как аморальный; пятое, представленное паремией, репрезентирует второй признак (judgement и punishment).
Проанализировав ряд контекстов репрезентации концепта CRIME мы пришли к выводу, что лексические признаки слова crime (offence, judgement и punishment) представляют концептуальные области данного концепта.
В Crabb s English Synonyms данное слово ставится в один синонимический ряд с sin и vice. Слово vice (в лат. vitium) обозначает то, что разрушает совершенство чего-либо (vice is a personal offence). Слово sin (synn - англосаксонского происхождения) произошло от формы глагола "wesan" («быть», в современном английском - глагол "to be") во множественном числе настоящего времени сослагательного наклонения, «syn, sin» (Резник, 2003). Другими словами, человек грешен по природе своей, и существовать — значит грешить (sin is an offence against God or a religious law). Crime — социальный проступок и преступление в англоязычной картине мира рассматривается как то, что наносит вред другим: то, что наносит вред самому себе - vice, а sin - себе и другим. Crime заключается в нарушении человеческих законов, sin - божественных, vice - моральных норм. Первое наказывается в этом мире согласно приговору суда (crime is an offence which is punishable by law), второе - в мире грядущем; что же касается третьего, то получается, что человек наказывает себя сам, так как, предаваясь пороку, разрушает самого себя и физически, и духовно (ср. следующую дефиницию «vice is any particular kind of evil, behavior or living, especially in sexual practice, taking drugs, uncontrolled drinking habits») (Crabb s English Synonyms, 1966: 222-223). Мы также представили вышесказанное в виде схемы (см. схему № 10 в приложении).
Исходя из этимологии и анализа дефиниций ядерных лексем, репрезентирующих концепты CRIME, SIN, VICE в английском языке, мы составили примерную схему взаимоотношений данных концептов (см. схему № И в приложении). Принимая во внимание области наложения концептов (offence / проступок, нарушение, judgement / оценка совершенного и punishment I наказание), мы образно представили их взаимосвязь в виде «лестницы на эшафот», что обусловлено признаками judgement и punishment. Три ступени, представляют собой нарушение: на уровне мыслей и желаний (нас интересует vice как потенциальная способность совершить преступление: не случайно в суде устанавливают моральный облик подсудимого); на уровне действий (так как совершенное в действительности, но не доказанное законом, есть не преступление, а грех; подтверждением этому служит презумпция невиновности); на уровне публичности (преступник пойман, и доказано, что именно он совершил преступление).
Таким образом, все три понятия могут быть объединены посредством следующих признаков: offence, judgement и punishment (см. в приложении схемы № 9 и 10). В рамках концептологии данные слова можно рассматривать как репрезентаторы трех отдельных концептов CRIME, SIN, VICE, которые связаны между собой определенными признаками (Антология концептов, 2005; Евтушок, 2005; Евтушок, 2007; Козина, 2005). С нашей точки зрения, данные концепты представляют собой единую парадигму, что подтверждается их структурой: все они имеют три содержательно пересекающиеся концептуальные области (offence, punishment, judgement), что можно представить в виде схемы (см. в приложении схему № 12).
Далее анализом примеров мы подтвердим наличие данных областей у всех трех концептов.
Корреляцию концепта CRIME с соположёнными фрагментами концеп- тосферы языковой личности, предложенную на схеме № 12, можно проследить во многих художественных произведениях (особенно относящихся к детективному жанру). Проанализируем способы объективации межконцептуальных связей в романе А. Кристи «Теп Little Niggers», используя метод когнитивной интерпретации. В данном романе наряду с преступлением как действием (проступком, нарушением) автор выводит новый вид преступления «negation» (в данном контексте - бездействие). Таким образом, грань между анализируемыми нами концептами стирается, что подтверждает нашу схему межконцептуальных отношений.
Язык и концепт: взаимосвязь концептуальных и языковых структур
Целью данного раздела является установление наличия связи концепта CRIME с языковыми единицами на всех уровнях языка.
Несомненно, что любой из способов моделирования концепта может осуществляться только посредством интерпретации языковых (речевых) структур, его репрезентирующих, так как язык является окном в духовный мир человека, в его интеллект, а также средством доступа к тайнам мыслительных процессов (Кубрякова, 2004). Наиболее продуктивный и надежный способ выявления ментальной структуры концепта — это путь исследования от семантики единиц языка к концепту (Попова, Стернин, 2001). Применяя анализ языковых средств можно моделировать концепт. Данный анализ (или, другими словами, когнитивная интерпретация) является основой семантико- когнитивного подхода, в процессе которого от содержания значения исследователь переходит к содержанию концепта. Исходя из того, что минимальной значимой (то есть имеющей значение) единицей языка является морфема, семантико-когнитивный анализ проводится даже на морфологическом уровне, на котором выделяют так называемые деривационные маркеры (см. Калугина, 2008), вербализующие концепт. Особенностью вербализации анализируемого нами концепта CRIME на морфологическом уровне является то, что он представлен главным образом корневыми морфемами (например: muder — murderer — murderess - muderous, или crime — criminal - criminalize)
Исследования в области когнитивной лингвистики и лингвокультуроло- гии доказали наличие репрезентативной возможности концепта на всех уровнях языка: вербализаторами концепта могут быть морфема, слово, словосочетание, предложение и даже текст. Семантический анализ на лексическом уровне подразумевает собой выделение ключевых слов — репрезентаторов концепта, которые могут принадлежать к различным концептуальным областям. К словосочетаниям и предложениям, вербализующим концепт вне контекста определенного текста или речевого высказывания, могут относиться фразеологизмы и пословицы, которые содержат в себе определенный когнитивный признак. Наиболее четко концепт вербализуется текстом, так как данная языковая единица содержит в себе не только определенные репрезен- таторы концепта, которые могут быть представлены меньшими языковыми единицами, но и межконцептуальные связи, анализ которых позволяет построить наиболее полную концептуальную модель.
З.Д. Попова, И.А. Стернин утверждают, что слово представляет концепт не полностью - оно своим значением передает несколько основных концептуальных признаков, релевантных для сообщения, передача которых является задачей говорящего, входит в его интенцию {Попова, Стернин, 2001). Авторы выделяют несколько способов работы с лексикой при моделировании концепта. Например, выбирается ключевое слово, так называемое имя концепта, и на материале разнообразных текстов составляется картотека примеров с этим словом, а впоследствии выявляется весь круг лексической сочетаемости этого слова. Данный анализ позволяет установить важнейшие черты соответствующего концепта (см. Арутюнова, 1997; Рахилина 1998). Еще одна методика представляет собой анализ словарных толкований ключевого слова по возможно большему числу словарей, из которых делается выборка всех возможных характеристик концепта {Гончарова, 1999). Третий подход представляет собой изучение многозначности слова в процессе ее развития. Анализ очередности появления новых значений слова позволяет установить определяющие это развитие черты изучаемого концепта {Григиаева, 2000).
Рассмотрим возможности репрезентации концепта CRIME на уровне словосочетаний (идиомы и фразеологизмы) и предложений (пословицы и поговорки) в английском языке. Так как анализируемый нами концепт имеет очень сложную структуру, возьмем для примера один концептуальный признак «неотвратимость наказания».
Наиболее распространенными в английском языке являются пословицы со структурой сложноподчиненного предложения. Для сложноподчиненных предложений характерна причинная обусловленность главного предложения придаточным (одно вытекает из другого). Мы выделили две группы сложноподчиненных предложений, содержащих данный смысл. Первая группа — это сложноподчиненные предложения, в которых присутствует причинная обусловленность главного предложения придаточным; в главном предложении используется инверсия, придающая эмфатическую окраску пословице. Данные предложения принадлежат к условным предложениям 1 типа, где сравнительная конструкция as...so..., выражающая следствие, и модальные глаголы shall, must придают пословице смысл «неотвратимости наказания»: - As the call, so the echo; - As a man sows, so shall he reap; - As you brew, so must you drink; - As a man lives, so shall he die; - As a tree falls, so shall it lie. Также мы выделили группу предложений с ограничительным определительным придаточным предложением, вводимым относительным местоимением that с местоимением he в функции подлежащего главного предложения. Придаточное предложение, вводимое местоимениями that/who, стоит между подлежащим he и остальными членами главного предложения: Не that mischief hatches mischief catches; He, who laughs at crooked men, should need walk very straight; He that spares the bad injures the good; He that once deceives is ever suspected. В следующей группе предложений используются модальные глаголы для предания смысла «неотвратимости наказания» (must — долженствование, shall — совет, can never - неосуществимость).
