Содержание к диссертации
Введение
Глава 1. Общие принципы функционально-семантического описания реплик со значением обвинения 17
1. Объем содержательных характеристик концепта «Обвинение» в диалогической интеракции 17
2. Коммуникативный акт выражения обвинения: фреймовая конфигурация, структура и типы 26
2.1. Структура и специфика взаимодействия участников диалогической интеракции в коммуникативных актах обвинения (КАО)... 26
2.2. Ролевые характеристики участников диалогической интеракции в КАО 29
3. Коммуникативный акт со значением обвинения как общий интенциональныи тип диалогического взаимодействия... 44
3.1. Условия реализации коммуникативного акта со значением обвинения 44
3.2. Инвариантная формула реализации коммуникативного акта со значением обвинения... 50
3.3. Место эккъюзитивных дискурсивных практик во фреймовой конфигурации сатисфактивного иллокутивного фрейма «Обвинение»... 74
3.4. Особенности прагматической транспозиции дискурсивных практик в диалогической интеракции эккъюзитивной направленности 78
Выводы по первой главе 87
Глава вторая. Содержательно-прагматическая специфика актов эккъюзитивнои интеракции .. 93
1. Комплексная природа коммуникативно-регулятивного акта обвинения 93
2. Коммуникативный статус обвинения в системе регулятивных актов 103
3. Специфика регулятивной деятельности участников К АО и средства ее реализации 109
Выводы по второй главе 123
Заключение 128
Условные обозначения и сокращения 139
Список источников примеров 140
Литература
- Объем содержательных характеристик концепта «Обвинение» в диалогической интеракции
- Структура и специфика взаимодействия участников диалогической интеракции в коммуникативных актах обвинения (КАО)...
- Комплексная природа коммуникативно-регулятивного акта обвинения
- Коммуникативный статус обвинения в системе регулятивных актов
Введение к работе
Настоящее исследование посвящено анализу функционально-семантических (регулятивно-прагматических) свойств одного из типов институционально-ритуальных актов сатисфактивной дискурсии, а именно -обвинения (или эккыозитивов), раскрывающего информационное сопровождение речевых действий (диалогических реплик, дискурсивных практик, дискурсивных проявлений, дискурсивных событий) сатисфактивной интеракции ее участников.
В качестве объекта исследования выступают типовые акты институционально-ритуальной коммуникации сатисфактивной направленности, а в качестве предмета изучения взята их разновидность - акты сатисфактивной дискурсии с установкой на обвинение, объединенные в один общий класс эккъюзитивных коммуникативных актов или эккъюзитивов.
В функционально-регулятивном плане под актами сатисфактивной дискурсии понимаются зафиксированные письменные или устные речевые практики в виде сложных коммуникативных явлений (действий), включающих в себя не только социальный контекст реализации таких комплексных действий с определенной характеристикой участников коммуникации, но и информацию о процессах производства и восприятия названных коммуникативных образований.
Примерами таких диалогических реплик (эккъюзитивных действий) могут служить нижеприведенные фрагменты сатисфактивной интеракции:
(1): - I accuse American lawyers and barristers in this being the situation, which explained well to women that one may make good money, suiting examples to practice.
(V. Greeceman)
Или (2): «What do you want?» he gasped.
«Keep quiet,» said the man. «If you stir, I shoot you.»
«You are mad. What have I done to you?»
«You wrecked the life of Sibyl Vane,» was the answer, «and Sibyl Vane was my sister. She killed herself. I know it. Her death is at your door. 1 swore I would kill you in return. For years I have sought you. I had no clue, no trace. The two people who could have described you were dead. I knew nothing of you but the pet name she used to call you. 1 heard it to-night by chance. Make your peace with God, for to-night you are going to die.»
(0. Wilde)
(3): - He выйдет, товарищ Кузькин! Я сам люблю играть, только в свободное от работы время.
Так в чем же вы меня обвиняете?
Вы обвиняетесь в самовольном захвате колхозной земли. Колхозное собрание лишило вас права пользоваться огородом... Когда исключали из колхоза. Это вам известно?
(Б. Можаев) (Примечание: источники фрагментов сатисфактивной интеракции, использованных в качестве примеров, приведены в разделе «Список источников примеров» настоящей работы).
Способы построения целостных коммуникативных объектов в виде са-тисфактивного дискурса, текста или сложного (комплексного) речевого акта со значением «эккъюзитив», изучение макроструктуры их конкретных типов, а также выявление и описание функционально-содержательных характеристик таких типов становятся в последнее время объектом изучения многих областей современного языкознания и смежных наук - анализа дискурса, лингвистики текста, конверсационного анализа и теории коммуникации, функциональной стилистики, социолингвистики, семиотики, литературоведения, философии и др. (см.: Алешин и др., 1988; Арутюнова, 1990; Барт, 1989; Ван Дейк, 1989; Ван Дейк, Кинч, 1988; Виноград, 1976, 1978; Власенко, 1996; Водак, 1997; Карабан, 1989; Кибрик, 1987; Кручинина, 1982; Найссер, 1976; Никифоров, 1993; Новиков, 1983; Романов, 1984, 1988, 1991; Старцева, 1989; Сусов, 1980, 1984, 1988; Тодоров, 1998; Шамара, 1993; Шаховский, Со-
рокин, Томашева, 1998; Шендельс, 1987; Шенк, 1980; Чередник, 1989; Fouck-alt, 1971 и др.).
Несмотря на наличие значительного числа работ, посвященных исследованию коммуникативных образований, функционирующих в сфере регуля-тивно-институционального интерактивного взаимодействия (см., например: Агамалиева, 2001; Астремская, 1992; Воеводкин, 1999; Гиль, 2000; Кармано-ва, 1993; Комина, 2005; Максимова, 2000; Морозова, 2000, 2005; Романова, 1997; Седов, 1999; Столярова, 1999; Фанян, 1989; Ясавеева, 2005 и др.), специфика построения таких коммуникатов (в терминологии чешских функционалистов) или целостных речевых образований (дискурсов), используемых для решения определенных коммуникативных задач, все еще представляет собой обширное поле деятельности для языковедов, особенно в аспекте ее взаимодействия с комплексом экстралингвистических факторов различного порядка, рассматриваемых не только как нейтральные, внешние по отношению к текстообразующей деятельности, но и как внутренние, преобразованные во взаимосвязи и взаимовлиянии с конкретным содержанием познавательно-коммуникативной деятельности.
Обращение к названной теме обусловлено, прежде всего, недостаточной разработанностью как общих понятий «обвинение» и «сатисфакция», используемых в реальной практике институциональных действий, так и широко употребительных в коммуникативной практике профессионального общения понятий «вина», «обвинительный дискурс», «дискурс - обвинение», выступающих в качестве строевых и функционально-информативных единиц ин-ституционально-сатисфактивной интеракции и дискурсии.
Анализ специальной литературы показывает, что, описывая различные аспекты научных, профессиональных или специальных текстов, исследователи по странному стечению обстоятельств не уделяли должного внимания обвинительным текстам - или речевым актам обвинения («эккъюзитивам»). Рассматривались тексты определенной жанровой разновидности и стилистической принадлежности (см., например: Карманова, 1993; Радзиевская, 1984;
Третьякова, 1988; Попова, 2005; Спасович, 1985 и др.), описывалась композиционная или «дискурсивная» (Варшавская, 1991; Гордеева, 1992) структура конкретной жанровой разновидности научно-технических текстов, например, текстов научной медицинской статьи (Шамара, 1993), формул изобретений (Еременко, 1983; Александрова,1985; Чихачев, 1971), анализировались конструктивные или «стереотипные» особенности описаний технических объектов как подвидов речевых форм «описаний» (Егоров, 1982; Мадатов, 1974; Герд, 1980), выявлялась структурно-содержательная и коммуникативная специфика определенной терминологии в конкретных жанровых разновидностях институционально-профессиональной дискурсии (Волкова, 1984; Дубовиков, Сольц, 1977; Казакевич, 1986; Михайлов, Черный, Гиляревский, 1976; Ящен-ко, 1990).
При этом представители указанных направлений в анализе коммуникативных образований (текстов, речевых / коммуникативных актов, высказываний) единодушно отмечали, что особую актуальность должны приобретать исследования таких целостных объектов и их единиц, с помощью которых в рамках «особой системы коммуникации - профессионально-институциональной интеракции» реализуется познавательная функция с установкой на интенсивное накопление информации (Васильев, 1977: 47-63; Иванов Вяч., 1962; 79-86; Радзиевская, 1984: 1; Славгородская, 1981; 95 и др.). И в наибольшей степени из всех видов обыденной коммуникации эту функцию выполняют особые речевые единицы - «акты сообщения», в которых связь коммуникантов - отправителя сообщения и адресата - «формируется благодаря разному у них объему информации о некотором предмете» (Радзиевская, 1984: 2). При этом, какие-либо социальные, личностные отношения коммуникантов в сфере такой интеракции, как правило, не рассматривались и считались несущественными.
Более того, даже предпринимались попытки выделения некоторой общности функциональных условий, необходимых для «успешного осуществления таких актов сообщения», куда были отнесены следующие условия: во-
первых, «знакомство» адресата» с объектом сообщения и со «старой» информацией о нем и, во-вторых, передача информации в том коде, который известен адресату. При этом, объектом сообщения может быть достоверная и новая, с точки зрения отправителя, информация, чему должна «предшествовать определенная информационная «история», которая связывает коммуникантов и обеспечивает им возможность информационного «броска» (ср.: Радзиев-ская, 1984: 2, а также: Ершов, 1979). Однако в систему «речевых актов-сообщений», призванных реализовывать коммуникативную установку на интенсивное накопление информации, выбранные для анализа речевые акты эккъюзитивной направленности не попали.
О классификационной сложности вопроса - куда относить коммуникативные акты эккъюзитивной направленности - свидетельствует, кстати говоря, развернувшаяся, например, между немецкими учеными дискуссия на страницах научно-технической периодики. Полемика велась, главным образом, по поводу коммуникативной природы и коммуникативного статуса самих речевых актов эккъюзитивной направленности. В частности, Вильгельм Франке (Franke, 1992: 53-55), полемизируя с Корнелией Хенсель (Hensel, 1989: 138-153), отмечает, что действительно существуют проблема коммуникативного статуса текстового массива под общим названием «эккъюзитивы», которые не всегда и не во всем совпадают с текстовым массивом так называемых, по К. Хенсель, «сопроводительных материалов к готовым фактам».
Важно отметить, что исследователи, принимавшие участие в дискуссии по данному вопросу, не смогли прийти к общему мнению о том, к какому типу речевых (коммуникативных) актов и к какому типу текстов следует отнести акты коммуникативного взаимодействия под общим названием «эккъю-зитив» (ср.: Brinker, 1985; Dinner, 1981; Giesecke, 1983; Hellwig, 1984; Men-trup, 1982; Muhn, 1991; Pelka, 1982; Ziehen, 1988 и др.).
В этой связи заслуживает внимания интересная точка зрения на позицию анализируемых актов немецкого исследователя Эдды Вейганд (Weigand, 1989: 161-171), предложившей все коммуникативные проявления с сатисфак-
тивной эккъюзитивнои направленностью отнести к одному общему типу «пуптиативы» (Nuntiativen), который бы входил составной частью в более общий класс речевых актов под названием «директив», потому что по своей сущности все эккъюзитивы, на ее взгляд, обладают метакоммуникативной (метапрагматической) иллокутивной силой, направленной на побуждение адресата к определенному ответу, удовлетворяющему интересы и потребности отправителя эккъюзитивных реплик (действий, практик).
В своей монографии, посвященной проблемам речеактовой таксономии и коммуникативной грамматики, она, ссылаясь на работы своих коллег (Hin-delang, 1978: 141; Rolf, 1983: 54; Gauthier, 1963: 57), приходит к выводу о том, что практически не существует возможности определить инвариантную иллокутивную структуру самого общего типа речевых актов «нунтиатив», потому что такие речевые акты относятся либо к «директивам», либо к «репрезентантам» (с. 162-163).
Таким образом, критический анализ литературы по проблеме функционального описания коммуникативных единиц с установкой на эккъюзитивное взаимодействие, показал, что нерешенными и проблематичными остаются следующие вопросы:
анализа системных характеристик речевых произведений эккъюзитивнои дискурсии как самостоятельного комплексного семиотического объекта, обладающего специфическим набором синтаксических, семантических и прагматических характеристик;
определения коммуникативного статуса актов эккъюзитивнои дискурсии в системе жанровых разновидностей научного и профессионального функциональных стилей;
разработки содержательных и функциональных критериев для построения типологии актов эккъюзитивнои дискурсии с учетом среды их функционирования в коммуникации;
описания различных формальных показателей выражения коммуникативной целенаправленности с установкой на обвинение; разграничение ре-
чевой эккъюзитивной ритуальности как формы поведения говорящего субъекта в институциональной сфере общения и как набора стереотипных действий, не обязательно речевых, но сопровождаемых ими.
Актуальность настоящего исследования определяется необходимостью изучения коммуникативных единиц сатисфактивной интеракции как компонента коммуникативной деятельности человека во взаимодействии с другими компонентами его жизнедеятельности, и, прежде всего, во взаимодействии с ее социально-регулятивными и институциональными аспектами. Кроме того, актуальность настоящей работы обусловлена также и тем, что в ней предлагается описание коммуникативных единиц сатисфактивной дис-курсии эккъюзитивной направленности с позиций системного подхода. Описание целого коммуникативного произведения как системного объекта, способного адаптироваться к изменениям среды его функционирования, является, по сути дела, лингвопрагматическим подходом к изучению единиц сатисфактивной дискурсии эккъюзитивной направленности, заключающемся в том, что дискурсивные акты с эккъюзитивной иллокутивной направленности различной жанровой разновидности рассматриваются в соотношении с совокупностью внешних факторов, определяющих их форму и содержание.
Основной целью исследования является описание семантических и функциональных свойств коммуникативных единиц сатисфактивной дискурсии с эккъюзитивной иллокутивной направленностью. В цели предлагаемого исследования входит также установление механизмов воздействия дискурсивной реальности на реципиентов и выявление коммуникативно-регулятивных средств управления и активизации этого воздействия. Для достижения поставленной цели определены следующие задачи:
рассмотреть функциональную специфику коммуникативных единиц сатисфактивной дискурсии в динамической модели коммуникации;
показать их содержательно-конструктивные особенности;
построить коммуникативную типологию актов сатисфактивной дискурсии;
- описать основные системные характеристики комплексного коммуникативного акта «эккъюзитив» - его состав, структуру, в том числе специфические для данной системы прагматические связи, а также сферу и среду их функционирования.
Поскольку работа имеет как частнолингвистическую, так и общелингвистическую цель, то в ней использован разнообразный материал исследования, В качестве эмпирической базы основ коммуникативных актов сатис-фактивной интеракции выступает материал в виде текстовых массивов разных подстилей по широкому спектру проблем обвинительной дискурсии.
Методы исследования определены спецификой предмета исследования и поставленными задачами. Основным общенаучным методом исследования в диссертации является гипотетико-дедуктивный метод. Кроме того, в работе использовался речеактовый метод, метод «интерпретирующей лингвистики» (по В.З. Демьянкову), а также метод аппликации (наложения) оригинальных образцов сатисфактивных текстов на их квази-варианты, представляющие содержательность оригинальных текстов в несколько измененной языковой форме с целью эксплицировать разные возможности этих текстов для воздействия на реципиентов, метод моделирования и метод семисо-циопсихологического тестирования информативности текстового содержания по Т.М. Дридзе.
Научная новизна предлагаемого исследования заключается в том, что впервые к материалу сатисфактивных практик в виде типового дискурсивного «архива» применен антропоцентрический подход, позволивший проследить развитие системных характеристик этой жанровой разновидности. Впервые проводится исследование воздействующего потенциала (рефлексивных потенций или «заряда») различных средств, приемов и способов построения коммуникативных единиц сатисфактивной дискурсии. Новой является также и разрабатываемая методика функционально-семантического анализа текстов определенной сферы профессионально-институциональной коммуникации. Оригинальной является предпринятая попытка построения
оптимизационных моделей текстопостроения, способствующих эффективному усвоению содержательности целостных коммуникативных образований в виде набора содержательных положений.
Результаты, полученные в ходе исследования, позволяют вынести на защиту следующие положения:
Результативным вариантом анализа коммуникативных единиц са-тисфактивной интеракции является системно-функциональный подход, при котором коммуникативные произведения (дискурсивные события) определенной жанровой разновидности рассматриваются как объединенная единой когнитивно-коммуникативной функцией самооптимизирующаяся адаптивная система, в составе и структуре которой отражаются институциональные условия и изменения внешней среды функционирования такого рода единиц.
Важнейшей составляющей сферы функционирования коммуникативных актов (единиц) сатисфактивной направленности является институционально-профессиональная деятельность, включающая в себя как свойственные для определенного вида деятельности в целом и постоянно совершенствующиеся рациональные способы описания содержательных характеристик дискурсивного сатисфактивного события, так и специфические аспекты конкретной предметной области. Дискурсивное сатисфактивное событие целесообразно рассматривать в рамках речевой ситуации, частью которой оно и является. В этом плане такое дискурсивное событие обладает определенными интегральными признаками как событийность фреймовой структуры речевого эпизода, ее сценарность, исчисляемость и перформативность.
Контекст моделей и существующих норм реализации дискурсивного сатисфактивного события играет ведущую роль в построении сатисфактив-ных коммуникативных единиц, так как следование стандарту (стереотипу, «скрипту») предписанных (заданных) объемом действий интерактивного фрейма является одним из условий успешной реализации иллокутивной направленности комплексного коммуникативного акта «эккъюзитив». Высокая стандартизованность прослеживается во всех аспектах сатисфактивной дис-
курсии - от архитектоники типовых интерактивных актов до отбора языковых средств лексического и грамматического характера.
Функциональная специфика эккъюзитивных коммуникативных единиц основана на реализации инвариантной формулы в рамках определенной семантической конфигурации: «X обвиняет и тем самым информирует У по поводу дискомфортного Q, чтобы У принял (усвоил) эту информацию в равной степени с X и сделал все так, чтобы удовлетворить требования (притязания) X». Общий принцип взаимодействия участников обвинительного (сатисфактивного) коммуникативного акта в рамках стереотипной конфигурации отражается в «прагматограмме» или «протоколе», по А.А. Романову, обязательных действий или «шагов»: X предъявляет претензии к У, и тем самым (X информирует У по поводу дискомфортного Q, и тем самым (X желает равенства / предполагает равенство в знаниях с У по поводу Q, и тем самым (X желает, чтобы У делал так, как указал / проинформировал / показал / предписал / посоветовал / рекомендовал / определил / оценил X))).
Комплексный характер обвинительных (эккъюзитивных) сатисфак-тивных коммуникативных актов, предполагающих собственную полииллокутивную или моноиллокутивную структуру, обусловливает выделение доминантного иллокутивного показателя, который определяет их коммуникативный статус. Полииллокутивная или моноиллокутивная структура сатисфак-тивных коммуникативных актов обвинения предопределяет разиофункцио-нальную направленность ее составляющих. Иерархическая взаимосвязь таких составляющих образует инвариантную схему узловых слотов в виде практического силлогизма, в качестве посылок которого выделяются дефи-ниционные, объяснительные, детализирующие и прескриптивные узлы. В зависимости от функциональной направленности узловых слотов определяется функциональная типология сатисфактивных коммуникативных актов.
Теоретическая значимость проведенного исследования заключается в том, что оно существенно развивает теорию речевого воздействия и теорию речевой деятельности в частнолингвистическом и общелингвистическом
планах и представляет собой вклад в теорию прагматики профессионального общения и коммуникации в целом. Теоретическая значимость предложенных положений определяется и тем, что они расширяют представление о коммуникативной функции языка и природе общения в целом, о роли языковой коммуникации в организации социально-психологических отношений отдельных личностей и институциональных групп. Проведенное исследование показало также плодотворность междисциплинарного экстралингвистического подхода к изучению явлений языкового общения в социально-институциональном, психологическом и культурном контекстах.
Практическая ценность работы определяется возможностью применения ее основных положений, выводов и методик анализа при разработке теоретических и практических курсов по функциональной стилистике, а также в практике совершенствования жанровой компетенции специалистов в области юридических служб. Результаты исследования могут вызвать интерес социологов, антропологов, психологов и специалистов по переподготовке профессиональных кадров.
Апробация работы осуществлялась в различных формах. По теме диссертационного исследования автором были сделаны сообщения на научных и научно-практических конференциях различного уровня, в том числе на трех региональных межвузовских конференциях (Тверь, 2003; 2004; 2005), двух научно-практических конференциях Тверского методического объединения преподавателей иностранных языков (Тверь, 2002; 2006). Результаты исследования регулярно (с 2003 г. по 2006 г.) обсуждались на заседаниях межвузовского теоретического семинара «Языковое пространство личности: Функционально-семантический и когнитивный аспекты» при кафедре общего и классического языкознания Тверского государственного университета. Основные материалы исследования по теме диссертации отражены в пяти публикациях общим объемом 1,75 п.л.
Структура и объем диссертации. Работа строится в соответствии со спецификой определенных выше задач исследования. Диссертация (объемом
165 страниц основного текста) состоит из Введения, двух глав и Заключения, к которым прилагаются Библиография, включающая 163 наименования работ на русском, английском, немецком языках, и Список источников примеров.
Во Введении обосновывается выбор темы, определяются цели и задачи исследования, устанавливаются новизна и актуальность работы, дается характеристика методов и материала исследования, выделяются положения и результаты, выносимые на защиту, а также вводятся основные понятия работы.
В первой главе представлены общие принципы комплексного описания сатисфактивного коммуникативного акта, исследуется специфика ролевых проявлений участников институциональной коммуникации, разрабатывается типология актов сатисфактивной коммуникации на базе инвариантной семантической конфигурации, а также рассматриваются способы языковой репрезентации выражения типового иллокутивного потенциала с установкой на обвинение собеседника в чем-либо.
Во второй главе анализируются речевые ситуации возникновения коммуникативных актов обвинительной (эккъюзитивной) дискурсии и фиксируется их статус в системе других институционально-регулятивных актов диалогической интеракции.
В Заключении представлены результаты проведенного исследования и обозначены перспективы дальнейших исследований в предлагаемом направлении.
Список литературы содержит 163 наименования источников на русском, английском и немецком языках.
Объем содержательных характеристик концепта «Обвинение» в диалогической интеракции
В современных лингвистических исследованиях немало внимания уделяется вопросам изучения одного или нескольких близких по значению и употреблению слов с точки зрения их роли в объяснении и интерпретации явлений культуры. Такой принцип рассмотрения семантики и прагматики слова известен в науке под названием «концептуального анализа» (см., например: Алеференко, 2002; Воркачев, 2005; Лисицин, 1994; Морозова, 2005).
Понятие «концепт» часто фигурирует при описании семантики языка, ибо значения языковых выражений приравниваются к выражаемым в них концептам или концептуальным структурам. Такой взгляд на вещи считается отличительной чертой когнитивного подхода в лингвистике. По определению В.З. Демьянкова, когнитивная лингвистика является той областью научных исследований, в центре внимания которой находится язык как общий когнитивный механизм, а также «ментальные основы понимания и продуцирования речи с точки зрения того, как структуры языкового знания представляются (репрезентируются) и участвуют в переработке информации» (1994: 21). По мнению исследователей, концептуальный анализ как один из подходов когнитивной лингвистики дает возможность интегрировать в общую систему семантического описания лексики такие факторы, как фоновые знания и другие экстралингвистические данные.
«Краткий словарь когнитивных терминов» определяет концепт как «термин, служащий объяснению единиц ментальных или психических ресур сов нашего сознания и той информационной структуры, которая отражает знание и опыт человека; оперативная содержательная единица памяти, ментального лексикона, концептуальной системы и языка мозга, всей картины мира, отраженной в человеческой психике» (Кубрякова, Демьянков и др., 1996: 90). Понятие «концепт» связано с теми смыслами, которыми оперирует человек в процессах мышления и которые отражают содержание опыта и знания, содержание результатов всей человеческой деятельности и процессов познания мира в виде неких «квантов» знания. Информация об объектах и их свойствах в концептах может содержать сведения не только об объективном положении вещей в мире, но и о воображаемых мирах и о возможном положении дел в этих мирах, сведения о том, что индивид знает, думает, предполагает, воображает об объектах мира. Концепты позволяют хранить знания о мире и являются строительными элементами концептуальной системы, способствуя обработке субъективного опыта путем подведения информации под определенные выработанные обществом категории и классы, из чего следует зависимость возникающих концептов от общества, в котором живет индивид.
Термин «концепт» в когнитивной терминологической системе трактуется двояко: он рассматривается, с одной стороны, как «ключевое слово духовной культуры», с другой стороны, как «первоначальное представление, стимулирующее порождение слова».
Известна также трактовка концепта как многоаспектной ментальной структуры: к ней относится все, что принадлежит строению понятия, в структуру же концепта входит все то, что и делает его фактом культуры - исходная форма (этимология); сжатая до основных признаков содержания история; современные ассоциации; оценки и т.д. (Степанов, 1997).
Для рамок нашего исследования следует обратить внимание на тот факт, что предложенные трактовки термина «концепт» в лингвистике отражают две фазы одного и того же психико-ментального явления: - начальная фаза, где происходит формирование слова и его значений; - конечная фаза, на которой слово, включенное в культурный контекст, становится «ключом» к пониманию самой культуры (Артемьева, 1999).
Таким образом, становится понятно, что концепт (2) и концепт (I) возникают одновременно как два направления одного явления.
Контексты, в которых функционирует слово-концепт (в нашем случае -«обвинение») условно подразделяются на два класса, в зависимости от роли в них самих слов-концептов. В первой группе контекстов данное слово и его производные являются предметом рассуждения, оценки. Само же слово-концепт «обвинение» в этих контекстах не участвует в процессе выработки проспективного плана согласованных действий участников диалогической интеракции в пределах коммуникативного акта со значением обвинения (са-тисфактивного акта эккьюзитивной направленности). В рамках данного контекста концепт выступает как ключевое слово социокультурной жизнедеятельности говорящего.
Во второй группе контекстов данное слово и его производные используются для выражения значения, смысла, обусловленного коммуникативной ситуацией. Здесь само слово-концепт работает, обслуживая контекст социокультурной жизнедеятельности говорящей личности. Оно неосознанно участвует в формировании проспективного плана согласованных действий участников иитеракции в пределах иллокутивного потенциала коммуникативного акта со значением обвинения.
Структура и специфика взаимодействия участников диалогической интеракции в коммуникативных актах обвинения (КАО)...
Коммуникативное взаимодействие партнеров с выражением личностной установки на реализацию обвинения можно отнести к специфическим формам диалогической коммуникации, которая является разновидностью языковой коммуникации и используется в типовых актах различного характера. Следует подчеркнуть тот факт, что типовые диалогические акты строятся по фреймовому образцу и представляют собой неотъемлемую часть диалогического пространства, в котором разворачиваются те или иные фреймовые сценарии.
Диалогическая коммуникация с установкой на обвинение характеризуется следующими специфическими свойствами, а именно:
- диалогическая коммуникация с установкой на обвинение вплетена в структуру интерактивного пространства;
- диалогическая интеракция эккьюзитивной направленности подчиняется структуре типового интерактивного пространства и представляет ее компоненты;
- диалогическая коммуникация с установкой на обвинение представляет собой определенный набор стандартных поведенческих актов, используе мых участниками взаимодействия в строго заданной последовательности (Вежбицкая, 1978, 1985; Хейзинга, 1992; 45; Петров, 1983: 76-83; Kohl, 1985: 224;Werlen, 1984:85);
- эккьюзитивная интеракция коррелирует с определенной системой сигналов, связанных с конкретной ситуацией и конкретным типом тематического пространства (Арутюнова, 1980; Власова, 1983; Brandt, 1990: 357-359; Werlen, 1984: 114-115);
- диалогическая коммуникация с установкой на обвинение, представляющая систему сигналов, характеризуется их нормативным использованием, которое, в свою очередь, задается (определяется) типовым интерактивным пространством (Хейзинга, 1992: 40-59; Романов, 1988: 44-86; Топоров, 1993: 16-19; Kohl, 1985:226);
- диалогическая интеракция эккьюзитивной направленности регламентирована и характеризуется строгой последовательностью при чередовании ходов-цепочек в рамках типового иллокутивного фрейма (Романов, 1987, 1988,1989; Толстая, 1995; Adamzik, 1984:90-95; Liedtke, 1990: 516-518).
- диалогическая коммуникация с установкой на обвинение выполняет несколько функций, одной из которых является фреймообразующая: ее единицы настраивают участников диалогического взаимодействия на определенный тип взаимодействия, корректируют и направляют их установки в строгом соответствии с выбранным типом (Шмелев, 1995: 117; Романов, 1988: 105; Norrick, 1978: 227-282).
Коммуникативный акт обвинения, также как и любой другой коммуникативный акт, представляет собой комплексный вид деятельности, которая включает в себя коммуникативно-социальную, коммуникативно-регулятивную и интерактивную деятельность участников диалогического взаимодействия.
Исходя из структуры описываемого акта, можно утверждать, что он ничем не отличается от любого другого коммуникативного акта: есть определенная ситуация, включающая в себя отправителя (инициатора, адресанта) с каким-либо сообщением, получателя (адресата), а также намерение отправителя передать свое сообщение именно данному адресату. Сообщение отправителя может быть закодировано (выражено) многими «альтернативными, но функционально-эквивалентными кодами» (Блакар, 1987: 93; Сидоров, 1987: 23-28; Young, 1990: 34-38).
Коммуникативный акт с установкой на обвинение охватывает все факторы, определяющие взаимодействие участников диалогической коммуникации и использование в этом взаимодействии языковых средств. Некий фрагмент окружающей нас действительности в рамках КАО познается и описывается в виде структурных образований и, согласуясь с определенными личностными установками, преобразуется. Таким образом, можно утверждать, что окружающая нас действительность, на фоне которой рассматриваемый комплексный коммуникативный акт эккьюзитивной направленности реализуется, сама является компонентом КАО.
При помощи выбранных для реализации коммуникативного акта с установкой на обвинение языковых средств, участники диалогического взаимодействия репрезентируют «способы мироистолкования» (по Гадамеру (см. Гадамер, 1991: 24) в виде «функционально-семантического представления» (Романов, 1983: 189). Функционально-семантическое представление не просто механически отражает фрагмент существующей реальности, а выступает в качестве субъективно осмысленного и переработанного коммуникантом представления о ней.
Названные представления, формируясь в процессе диалогического взаимодействия, заставляют участником диалогической интеракции совершать определенные действия, причем их формирование происходит в процессе ментальной деятельности как «сознательно, так и бессознательно» (Сепир, 1993: 594; Юнг, 1994: 22-29; Young, 1990: 184).
Комплексная природа коммуникативно-регулятивного акта обвинения
Диалог, как известно, - это «взаимодействие двух партнеров, которое осуществляется с помощью речевых произведений-реплик или репликовых шагов, построенных из знаков естественного языка» (Романов, 1992: 55).
Структура диалога представляет собой цепочку интерактивных ходов, каждый из которых состоит из двух репликовых шагов (подробнее о структуре см.: Романов, 1988 и др. работы). Каждый репликовый шаг одного из участников диалогической интеракции должен «закрываться» репликовым шагом другого. Как совокупность двух репликовых шагов участников диалогического взаимодействия интерактивный ход будет выступать в качестве интерактивной цепочки только в том случае, если будет опираться на следующее взаимодействие репликовых шагов: а) если говорящий (инициатор) хочет, начинает говорить, то а1) адресат дает на этот шаг собеседника свое согласие; б) если говорящий желает (продолжает) говорить дальше, то б ) адре сат не возражает ему и не препятствует реализации его речевой цели; в) если говорящий хочет прекратить (закончить) свое речевое выступ ление, то в ) адресат понимает его намерение, принимает его и выражает свою готовность поменяться с ним коммуникативными ролями; г) если говорящий отказывается (не хочет) говорить в определенный, обозначенный им временный промежуток, то г ) адресат принимает на себя роль инициатора в дальнейшем продолжении интерактивного обмена в ука занный говорящим промежуток времени, сигнализирует ему об этом и имеет право продолжать тему обсуждения или же сменить ее (Романов, 1988: 70-72).
Исходя из структуры коммуникативно-регулятивного акта обвинения и той коммуникативной роли, которую выполняет обвиняющий в диалоге, можно выявить следующие типы обвинения:
1) инициирующее, если обвинение исходит от инициатора диалогического взаимодействия - обвинение в пределах одного интерактивного хода;
Ср. следующий фрагмент в англоязычном дискурсе эккъюзитивной направленности:
«Dorian», cried Hallward, «that is not the question. England is bad enough 1 know, and English society is all wrong. That is the reason why I want you to be fine. You have not been fine. One has a right to judge of a man by the effect he has over his friends. Yours seem to lose all sense of honour, of goodness, of purity. You have filled them with a madness for pleasure. They have gone down into the depths. You led them there. Yes: you led them there, and yet you can smile, as you are smiling now. And there is worse behind. I know you and Harry are inseparable. Surely for that reason, if for none other, you should not have made his sister s name a by-word.»
«Take care, Basil. You go too far.»
«I must speak, and you must listen. You shall listen. When you met Lady Gwendolen, not a breath of scandal had ever touched her. Is there a single decent woman in London now who would drive with her in the park? Why, even her children are not allowed to live with her. Then there are other stories - stories that you have been seen creeping at dawn out of dreadful houses and slinking in disguise into the foulest dens in London. Are they true? Can they be true? When I first heard them, I laughed... I hear them now, and they make me shudder. (0. Wilde)
Ср. также фрагмент сатисфактивной коммуникации эккъюзитивной направленности на русском языке: - Ах, Дориан, не в этом дело! - горячо возразил Холлуорд. - Знаю, что в Англии у нас не все благополучно, что общество наше никуда не го дится. Оттого-то я и хочу, чтобы вы были на высоте. А вы оказались не на высоте. Мы вправе судить о человеке по тому влиянию, какое он оказывает на других. А ваши друзья, видимо, утратили всякое понятие о чести, о доб ре, о чистоте. Вы заразили их безумной жаждой наслаждений. И они скати лись на дно. Это вы их туда столкнули! Да, вы их туда столкнули, и вы еще можете улыбаться как ни в чем не бывало, - вот как улыбаетесь сейчас... Я знаю и кое-что похуже. Вы с Гарри - неразлучные друзья. Уже хотя бы по этому не следовало вам позорить имя его сестры, делать его предметом спле тен и насмешек.
-Довольно, Бэзил! Вы слишком много себе позволяете! - Я должен сказать все, - и вы меня выслушаете. Да, выслушаете! До вашего знакомства с леди Гвендолен никто не смел сказать о ней худого слова, даже тень сплетни не касалась ее. А теперь?.. Разве хоть одна при личная женщина в Лондоне рискнет показаться с нею вместе в Парке? Даже ее детям не позволили жить с нею... И это еще не все. Много еще о вас рас сказывают, - например, люди видели, как вы, крадучись, выходите на рас свете из грязных притонов, как переодетым пробираетесь тайком в самые отвратительные трущобы Лондона. Неужели это правда? Неужели это воз можно? Когда я в первый раз услышал такие толки, я расхохотался. Но я их теперь слышу постоянно - и они меня приводят в ужас.
Коммуникативный статус обвинения в системе регулятивных актов
Участники диалогического взаимодействия, протекающего по выбранному типовому сценарному фрейму, в процессе общения выбирают языковые средства выражения для формирования своих репликовых шагов. При этом понятным представляется тот факт, что если адресат понимает интенции инициатора и соглашается принимать участие в диалоге по предложенному инициатором типовому сценарию, то дальнейшие его действия будут подчиняться этому сценарию. Факт принятия адресатом условий определенного фрейма характеризуется тем, что адресат продолжает вести диалог после того, как заявлены интенции его инициатора.
Процесс реализации коммуникативного акта с установкой на обвинение схематично можно представить следующим образом:
Для реализации коммуникативного акта со значением обвинения в процессе диалогического взаимодействия необходимо наличие основных компонентов: Г (говорящий), С (слушающий), К (сложившееся положение дел), р (речевое действие): 1) обвиняющий знает, что сложилась ситуация -К (негативное, отрицательное, неблагоприятное положение дел в мире) (условие 1а); 2) обвиняющий знает, что С (обвиняемый) причастен к сложившейся ситуации или является ее каузатором (источником) (условие 16); 3) обвиняющий хочет, чтобы положение дел в мире изменилось +К (условие 2); 4) обвиняющий при помощи р желает признания адресатом своей причастности к -К (условие 3).
Таким образом, если принять во внимание все вышеперечисленные ус ловия, можно констатировать, что реализация коммуникативного акта с установкой на обвинение будет иметь место в том случае, если говорящий знает, что сложилось неблагоприятное для него положение дел в мире и адресат (партнер, собеседник) причастен к этому, хочет, чтобы ситуация изменилась и партнер содействовал этому, признав свою вину (согласившись с выдвинутым обвинением).
Однако анализ фрагментов диалогического взаимодействия показывает, что в процессе общения эккьюзитивиой направленности возможны случаи коммуникативных рассогласований - такого вида речевой интеракции, «в процессе которой используемые для типового иллокутивного потенциала ре-пликовые шаги не выполняют своей функциональной предназначенности и не ведут к образованию результирующего эффекта в совместной деятельности партнеров в функционально-семантическом представлении иллокутивного фрейма» (Романов, 1988: 70).
Причины появления коммуникативных рассогласований (коммуникативных сбоев) в процессе диалогического взаимодействия различны. Они могут возникать из-за различий в базовых знаниях и, соответственно, различной оценки сложившегося положения дел в мире, из-за несовпадения установок к типовому иллокутивному потенциалу, в рамках которого они ведут обмен репликовыми шагами, из-за ошибочной интерпретации речевых и неречевых действий партнера по общению и пр. Следует также отметить тот факт, что коммуникативные рассогласования могут появиться в диалогической интеракции вообще и в эккьюзитивиой в частности на любом этапе развертывания диалога, на этапе зачина, на этапе непосредственной реализации целевой установки и на финальном этапе.
Основные причины возникновения коммуникативных рассогласований в рамках эккьюзитивиой интеракции могут быть представлены в таблице:
Похожие диссертации на Коммуникативно-содержательная характеристика диалогических реплик обвинения в британской языковой культуре
