Содержание к диссертации
Введение
Глава 1. Теоретические основы исследования побудительной модальности 12
1.1. Модальность как языковая категория: традиционное и новое 12
1.2. Побудительная модальность и ее место в общей системе модальных значений 18
1.3. Основные лингвистические подходы к изучению побуждения и способов его выражения в языке 21
1.3.1 Исследования побудительности в рамках структурно-семантического подхода 22
1.3.2. Функционально-семантический подход к исследованию побудительной модальности 26
1.3.3. Побудительная модальность и теория речевых актов 30
1.3.4. Когнитивно-прагматический подход к анализу побудительной модальности 34
Выводы по первой главе 44
Глава 2. Императивная конструкция в современном английском языке: особенности употребления 46
2.1. Прототипический подход к анализу императивной конструкции 46
2.2. Прототипическое побуждение 48
2.3. Центральная императивная конструкция как прототипическая форма выражения побуждения 52
2.4. Употребление императивной конструкции в ситуациях отклонения от прототипического побуждения 54
2.4.1. Императивная конструкция с эксплицитно выраженным адресатом 54
2.4.2. Отклонение по признаку «адресат» 57
2.4.3. Отклонение по признаку «направленность каузируемого действия в ближайшее будущее» 62
2.4.4. Отклонение по признаку «нереализованность, ирреальность каузируемого действия» 64
2.4.5. Отклонение по признаку «контролируемость каузируемого действия» 64
2.4.6. Условное значение императивной конструкции 66
Выводы по второй главе 70
Глава 3. Когнитивно-прагматический анализ побудительных конструкций 71
3.1. Предварительные замечания 71
3.2. Парадигма побудительных конструкций как альтернативных средств выражения побуждения 73
3.3. Конструкция YOU('D) BETTER DO X 74
3.4. Конструкция I WANT YOU TO DO X 79
3.5. Конструкции YOU MUST DO X, YOU HAVE/HAVE GOT TO DO X 84
3.6. Конструкции YOU SHOULD/OUGHT TO DO X 93
3.7. Конструкция YOU WILL DO X 97
3.8. Конструкции типа IT IS NECESSARYTMPORTANT THAT YOU DO X/SHOULD DO X/FOR YOU TO DO X 99
3.9. Конструкции CAN/WILL/COULD/WOULD YOU DO X? 104
ЗЛО. Конструкция WHY DON'T YOU DO X? 109
3.11. Конструкции с перформативными глаголами типа
I ORDER/SUGGEST/INSIST THAT YOU DO X/YOU TO DO X 112
3.12. Условные конструкции типа I'D APPRECIATE IF YOU'D DO X 116
3.13. Конструкция IF I WERE YOU I WOULD DO X 118
Выводы по третьей главе 121
4 Глава 4. Когнитивный аспект побудительной модальности 122
4.1. Роль побудительной модальности в развитии, дифференциации и взаимосвязи модальных значений 122
4.2. Связь развития внутренней модели сознания «другого» с усвоением и употреблением различных побудительных конструкций 130
Выводы по четвертой главе 137
Заключение 138
Список использованной литературы 142
Список источников примеров и их сокращенные обозначения 159
Приложение 162
- Модальность как языковая категория: традиционное и новое
- Исследования побудительности в рамках структурно-семантического подхода
- Функционально-семантический подход к исследованию побудительной модальности
- Когнитивно-прагматический подход к анализу побудительной модальности
Введение к работе
В свете повышенного внимания современной лингвистики к исследованию языка в связи с общими когнитивными способностями человека изучение различных аспектов модальности представляет большой интерес, так как именно «модальные выражения характеризуют видение мира говорящим, которое затем предлагается и навязывается другим» [Ноуе, 1997, р. 67] (здесь и далее перевод наш — А.Ч.). Исследование побудительной модальности имеет особое значение, так как побуждение играет важную роль в процессе социального взаимодействия людей.
В нашей работе мы исходим из двух точек зрения на природу языка: во-первых, язык является одной из сторон ментальной деятельности человека, основывается на сложной когнитивной инфраструктуре, следовательно, его необходимо изучать во взаимосвязи с другими когнитивными способностями и механизмами; во-вторых, особая роль языка заключается в осуществлении коммуникации между людьми, язык является инструментом действия и воздействия. Два этих положения составляют основу принятого в работе когнитивно-прагматического подхода.
Целью данного диссертационного исследования является анализ побудительной модальности и средств ее выражения в современном английском языке, а также выявление и описание когнитивных и прагматических факторов, обусловливающих выбор говорящим определенной конструкции (языковой структуры) для выражения побуждения. В соответствии с поставленной целью решаются следующие задачи:
рассматриваются существующие подходы к проблеме и определяются спорные вопросы;
выявляется ситуация прототипического побуждения, выделяются и описываются характерные для нее признаки;
характеризуются свойства и особенности употребления центральной императивной конструкции;
анализируется употребление императивной конструкции в ситуациях отклонения от прототипического побуждения;
проводится анализ разнообразных конструкций, выражающих побуждение, выявляются сходства и различия их употребления;
определяется место и роль побудительной модальности в системе модальных значений.
Объектом исследования является языковая категория побудительной модальности, а его предметом, соответственно, - когнитивные и прагматические особенности употребления конструкций со значением побуждения в современном английском языке.
Изучению тех или иных особенностей выражения побуждения в языке посвящен ряд исследований [Абакарова, 2003; Беляева, 1992; Власова, 2004; Демидова, 2005; Депутатова, 2004; Изотов, 1998, 1999; Маслова, 1998, 2009; Муллаянова, 1997; Натанзон, 1955; Прохорова, 1998; Филатова, 1997; Храков-ский, 2001; Han, 1999; Rupp, 1999 и др.]. Следует, однако, отметить, что основное внимание в работах уделяется либо императиву как основному способу выражения побуждения и его характеристикам, либо функциональным и прагматическим свойствам основных средств выражения побуждения, без подробного описания различий в их употреблении.
Актуальность исследования объясняется тем, что в настоящее время назрела необходимость в пересмотре категории модальности в целом и отдельных ее аспектов в частности с позиций когнитивной лингвистики. Применение когнитивно-прагматического подхода к анализу побудительной модальности позволит лучше понять то, как говорящий осуществляет выбор определенной конструкции для реализации своего коммуникативного намерения, а также расширить знания о когнитивных механизмах и процессах, которые активизируются в этот момент.
Теоретической базой исследования послужили работы отечественных и зарубежных лингвистов по теории модальности [Беляева, 1985, 1992; Мило-
7 сердова, 1991; Hoye, 1997; Nuyts, 2001; Palmer, 1979], функциональной и когнитивной лингвистике [Кубрякова, 2004; Лакофф, 2004, 2004а; Givon, 2005, 2006; Taylor, 1995], а также психологические и психолингвистические исследования, так или иначе связанные с модальностью [Арама, 1995; Вимер, 1992; Гвоздев, 1961; Malle, 2002; Tomasello, 2005, 2006 и др.].
Материалом исследования послужили примеры употребления конструкций, выражающих побуждение, извлеченные из текстов художественных и публицистических произведений современных английских и американских авторов (общий объем — 8541 страница). К исследованию также привлекались примеры из электронных источников и Британского национального корпуса (BNC). Всего было проанализировано около 3000 примеров.
Научная новизна проведенного исследования состоит в следующем: впервые предпринята попытка рассмотреть побудительную модальность с позиций когнитивно-прагматического подхода, при котором особое внимание уделяется факторам, определяющим выбор говорящим определенной конструкции. В качестве основного фактора впервые рассматривается способность говорящего оценивать собственные текущие ментальные состояния и ментальные состояния собеседника.
Особое внимание к факторам, обусловливающим выбор говорящим той или иной конструкции, объясняется тем, что, «если существуют альтернативные средства выражения одной семантической категории, должны быть причины их существования, которые являются основанием их различного (иногда в очень малой степени) употребления» [Nuyts, 2001, р. 30].
Побудительные конструкции были выбраны для исследования потому, что побудительная модальность, во-первых, относится к деонтической модальности, которая имеет особую значимость с точки зрения развития языковой и общих когнитивных способностей, а также с точки зрения развития других модальных значений. Во-вторых, как показывает анализ теоретических источни-
8 ков, по сравнению с другими видами модальности (например, эпистемиче-
ской), побудительная модальность не так хорошо изучена.
Для достижения цели и поставленных задач в работе применяются следующие методы исследования: индуктивно-дедуктивный, описательно-сопоставительный, интерпретативный, а также методы контекстуального и прагмалингвистического анализа.
На защиту выносятся следующие положения:
Исследование побудительной модальности с позиций когнитивно-прагматического подхода позволяет более точно, по сравнению с другими подходами, представить сущность данной категории, связанной как с когнитивной деятельностью говорящего, обусловливающей выражаемое им побуждение, так и с прагматическими характеристиками ситуации, в которой оно осуществляется.
В основе категории побудительной модальности, объединяющей конструкции, с помощью которых говорящий выражает свое волеизъявление и осуществляет побуждение адресата к совершению действия, лежит прототипи-ческое побуждение, для которого характерно наличие определенных признаков, касающихся говорящего, адресата, высказывания и потенциального действия (состояния), которые реализуются одновременно и равноправно.
Прототипическим средством выражения побуждения является центральная императивная конструкция. Конструкции, отклоняющиеся по разным признакам от центральной императивной конструкции, являются ее вариациями. Синтаксические особенности конструкций и их различное лексическое наполнение свидетельствуют о степени и характере отклонения выражаемого побуждения от прототипического. Эксплицитная репрезентация одного или нескольких признаков прототипического побуждения определяет центр внимания слушающего.
Одним из факторов, обусловливающих выбор говорящим языковых средств выражения побуждения, является его способность оценивать собст-
9 венные текущие ментальные состояния и ментальные состояния собеседника
(внутренняя модель сознания «другого»).
Осуществляя побуждение, говорящий не только оценивает текущие ментальные состояния и, соответственно, предсказывает поведение собеседника, он может также намеренно оказывать влияние на его ментальные состояния при помощи определенных языковых средств.
Побудительная модальность играет первостепенную роль в развитии, дифференциации и усвоении человеком других модальных значений.
Теоретическая значимость диссертационной работы определяется ее вкладом в изучение проблем взаимосвязи языка и других когнитивных способностей человека. Результаты проведенного исследования способствуют более глубокому пониманию когнитивных механизмов и процессов, обусловливающих использование языка в различных целях. Лингвистический анализ средств выражения побудительной модальности может послужить дальнейшему развитию не только теории модальности, но и когнитивной лингвистики и прагматики.
Практическая значимость работы заключается в возможности использования полученных результатов при разработке курсов лекций и проведении семинарских занятий по теоретической грамматике, проблемам когнитивной лингвистики. Материалы диссертационной работы могут быть применены при составлении учебных и методических пособий и при руководстве научно-исследовательской работой студентов.
Апробация работы. Основные результаты диссертационного исследования обсуждались на конференциях молодых ученых (ИГЛУ, 26 февраля - 3 марта 2007 г., 26 февраля - 1 марта 2008 г.), на заседаниях кафедры теоретической лингвистики ИГЛУ (2005 — 2010 гг.). Основные положения диссертационного исследования и полученные результаты отражены в пяти публикациях общим объемом 1,8 п. л., в том числе одна статья в ведущем рецензируемом научном издании.
Объем и структура работы. Диссертация общим объемом 163 страницы состоит из введения, четырех глав, заключения, списка использованной литературы, включающего 154 наименования, в том числе 67 на иностранных языках, списка источников примеров, приложения.
Во введении обосновывается выбор объекта и предмета исследования, определяются его цель, задачи, используемые в ходе анализа подходы и методы, раскрывается актуальность и научная новизна работы, излагается ее теоретическая значимость и практическая ценность, формулируются положения, выносимые на защиту.
В первой главе «Теоретические основы исследования побудительной модальности» приводится краткий обзор работ, посвященных данной проблематике и выполненных в рамках разных подходов и направлений, определяются вопросы, не получившие должного освещения, и намечаются возможные пути их решения; объясняются базовые теоретические положения и понятия, на которых основывается исследование, решается вопрос о месте побудительной модальности в общей системе модальных значений.
Во второй главе «Императивная конструкция в современном английском языке: особенности употребления» описывается выделенная нами ситуация прототипического побуждения, свойства центральной императивной конструкции, анализируются разнообразные употребления императивной конструкции по степени отклонения от прототипа, рассматриваются семантические, синтаксические и прагматические особенности употребления императивных конструкций в различных ситуациях.
В третьей главе «Когнитивно-прагматический анализ побудительных конструкций» анализируются разнообразные конструкции, употребляющиеся для побуждения к действию, особое внимание уделяется исследованию того, как говорящий оценивает свои собственные ментальные состояния и ментальные состояния собеседника в момент побуждения и как это влияет на его выбор определенной языковой формы для реализации своего речевого действия.
В четвертой главе «Когнитивный аспект побудительной модальности» рассматривается роль побудительной модальности в развитии, дифференциации и взаимосвязи основных модальных значений, анализируются конструкции, в которых реализуются директивные, деонтические и эпистемические значения; также исследуется употребление побудительных конструкций в связи с развитием внутренней модели сознания «другого».
В заключении обобщаются результаты проведенного исследования, формулируются основные выводы, намечаются перспективы дальнейшего изучения данной темы.
В приложении приводится таблица, отражающая оценку говорящим собственных текущих ментальных состояний и ментальных состояний собеседника при употреблении проанализированных нами конструкций, использующихся для побуждения адресата к совершению действия.
Модальность как языковая категория: традиционное и новое
Категория модальности была и остается одной из самых сложных и одновременно привлекающих внимание исследователей проблем в лингвистике. Значимость и фундаментальность этой категории не подлежит сомнению. Существующая теоретическая литература по проблематике модальности поражает своей значительностью и необъятностью.
Важность и актуальность изучения как модальности в целом, так и отдельных ее аспектов продиктована тем, что, во-первых, как писал В.В. Виноградов, «она охватывает всю ткань речи» [Виноградов, 1975, с. 57], таким образом, трудно найти высказывание, в котором не выражены какие-либо модальные отношения. Во-вторых, многоплановость данной категории не позволяет исследователям до конца разобраться в той или иной проблеме, поэтому им приходится возвращаться к уже поставленным задачам вновь и вновь, привлекая новые подходы и методы.
Как известно, истоки категории модальности восходят к философии и модальной логике. Логико-философские концепции модальности, безусловно, оказали значительное влияние на лингвистическую трактовку данной категории.
В первую очередь необходимо указать, что размышления Аристотеля о понятиях необходимости и возможности легли в основу модальной логики. В лингвистических работах в ходе рассуждений о необходимом, возможном и действительном используется Аристотелевское рассмотрение «сущего» в двух аспектах - «сущее в возможности» и «сущее в действительности» [Аристотель, 2006].
В связи с определением смысловой области модальности и выделением разновидностей модальности упоминается рассмотрение И. Кантом трех видов суждений: проблематических, ассерторических и аподиктических и, соответст 13 венно, трех категорий: Возможности, Действительности и Необходимости
[Кант, 1964 [1781]].
В лингвистических исследованиях часто встречаются ссылки на работу финского философа Г. X. фон Вригта, в которой он выделяет алетическую, эпистемическую, деонтическую и экзистенциальную разновидности категории [Wright, 1951]. Следует отметить, что, вслед за ним, лингвисты стали широко употреблять термины «эпистемическая» и «деонтическая» по отношению к типам модальности.
В современных исследованиях, как подчеркивает О.В. Трунова, «реконструкция модальной силлогистики (теории формального вывода), основополо-женной Аристотелем, упорядочение модальных квалификаций суждения и соотнесение их с языковыми формами дадут возможность выявить природу языковой категории модальности, ее сущность...» [Трунова, 2003, с. 30].
Несмотря на существующий параллелизм (терминологический и в некоторой степени концептуальный) исследований модальности в логике и лингвистике, в целом цели и задачи логики и лингвистики расходятся. Важно подчеркнуть то, что в логике не рассматривается говорящий, а в современных лингвистических исследованиях говорящий находится в центре внимания.
Существуют между тем лингвистические подходы к анализу модальности, тесно связанные с логическими. Так, в последнее время часто выполняются исследования модальности в рамках проблематики «возможных миров» [см., напр., Бабушкин, 2001, Зеленщиков, 1997, Kratzer, 1991].
В лингвистике модальность изучалась в рамках различных направлений. Вместе со сменой научных парадигм и научных подходов менялись и аспекты изучения категории модальности. Отметим, что предметом изучения неоднократно становились статус и природа модальности, ее объем и содержание [Агаева, 1990; Зайнуллин, 2000; Колшанский, 1961; Мецлер, 1982; Немец, 1991; Петров, 1982; Трунова, 2003], соотношение модальности с другими категориями (оценки, предикативности, наклонения и др.) [Дешериева, 1987; Рома 14 нова, 2006], частные модальные значения и средства их выражения [см., напр., Алиева, 2003; Горбунова, 2003; Загродская, 2003; Селезнева, 1999; Федорова, 2000; Шестакова, 1995]. В работах зарубежных лингвистов активно исследуются модальные глаголы и другие средства выражения модальности [Collins, 2009; Ноуе, 1997; Palmer, 1979; Simon-Vandenbergen, 2007], диахронические аспекты модальности [Bybee, 1995; Krug, 2000; Traugott, 2006] и др. Тем не менее, до сих пор многие вопросы относительно статуса, природы модальности, количества и характера модальных значений остаются дискуссионными.
Различия в понимании модальности состоят в том, что объем этого понятия и охват им языковых явлений не совпадают в концепциях разных авторов. Однако, единодушие авторов проявляется в мнении о том, что «модальность принадлежит к числу основных категорий естественного языка, то есть является языковой универсалией, и что она выражает разные виды отношений высказывания к действительности, а также разные виды субъективной квалификации сообщаемого» [Арама, 1995, с. 4]. Одно из самых широко распространенных определений модальности - это выражение отношения говорящего [Lyons, 1977], оно же, по мнению большинства ученых, лежит в основе семантического понятия модальности.
Большое влияние на развитие теории модальности оказала идея о том, что в смысловой структуре предложения следует противопоставлять пропози-тивный и модусный компоненты. Указания на смысловую двуслойность предложения можно найти у логиков. В лингвистических работах эта идея представлена в концепции модусно-диктумного членения предложения Ш. Балли. Согласно этой концепции в любом высказывании реализуется противопоставление фактического содержания (диктума) и индивидуальной оценки излагаемых фактов (модуса). Что касается самой модальности, то ее Ш. Балли определял как активную мыслительную операцию, производимую говорящим субъектом над представлением, содержащимся в диктуме [Балли, 1955]. Следует учесть, что при таком подходе «в изучении модального смысла предложения акцент был перенесен с грамматической модальности, которая базировалась на морфологических категориях наклонения глагола, на экспликацию модальных смыслов посредством конструкций» [Семенова, 2007, с. 50). В рамках этой концепции появились понятия имплицитной и эксплицитной модальности, объектом изучения стали конструкции, их выражающие.
Теория Ш. Балли перекликается с идеями Ч. Филлмора, выделяющего в предложении пропозицию и модальность [Fillmore, 1968], а также с концепцией В.В. Виноградова, который указывал на синтаксический характер модальности [Виноградов, 1975]. Особую значимость имеет то, что «выделение модально-предикативного конституента предложения означало признание времени, наклонения, аспекта синтаксическими категориями...» [Ковалева, 2006, с. 13]. При рассмотрении модальности в таком ключе в ее содержательный объем включаются значения реальности/нереальности, утверждения/отрицания, достоверности, вероятности, необходимости, возможности, желательности, побуждения, волеизъявления, эмотивности. Но все-таки, как отмечает Е.И. Беляева, «синтаксический подход не дает полного описания всего разнообразия средств выражения модальных значений в языке» [Беляева, 1985, с. 14].
Исследования побудительности в рамках структурно-семантического подхода
В рамках структурно-семантического подхода побудительность рассматривалась в связи с определением трех типов высказываний, выделяемых по целевой установке говорящего, а также в описании грамматической категории наклонения, а именно — повелительного наклонения.
Среди традиционно выделяемых трех типов предложений по цели сообщения рассматривались побудительные предложения, целеустановкой которых является побуждение к действию, и присущие им определенные формальные характеристики. В своей работе, посвященной анализу побудительных предложений в английском языке, Е.А. Натанзон определяет целеустановку предложения как «его содержание в наиболее обобщенной форме, выраженное языковыми средствами, строем, формой предложения» [Натанзон, 1955, с. 6]. Интересно замечание автора о том, что «в побудительных предложениях модальность и целеустановка сливаются воедино» [Там же, с. 6].
При исследовании побуждения в центре внимания неизбежно оказывается императив (повелительное наклонение) как основной способ передачи побудительного смысла. Место императива в системе модальности, как и сами отношения наклонения и модальности, остаются спорными, в связи с чем мы считаем необходимым отдельно рассмотреть проблему модальности и наклонения, подробнее останавливаясь на моментах, связанных с темой нашего исследования.
Модальность и наклонение традиционно относят к лингвистическому выражению отношения говорящего к высказыванию. При этом наклонение рассматривается как грамматическая категория глагола, выражающая отношение действия к действительности с точки зрения его реальности, соответствия или несоответствия действительности, следовательно, оно является одним из средств реализации модальности. Так, например, В.А. Плунгян считает, что термины «модальность» и «наклонение» следует рассматривать как семантиче 23 ски не противопоставленные: «наклонением считается любая грамматическая категория, граммемы которой выражают модальные значения, таким образом, наклонение — это просто грамматикализованная модальность» [Плунгян, 2003, с. 309].
Система наклонений английского языка включает три их вида: изъявительное, повелительное и сослагательное. Императив (повелительное наклонение) является одной из форм категории наклонения, выражающей побуждение к действию, которое рассматривается как желательное, необходимое и т.п. «Повелительное наклонение в английском языке есть грамматическая форма глагола, выражающая адресованное второму лицу побуждение стать субъектом действия, носителем состояния, названного глаголом. Форма повелительного наклонения в английском языке, благодаря особенности его исторического развития, в настоящее время совпадает с формой инфинитива и личной формой глагола в настоящем времени Present Indefinite кроме третьего лица» [Натан-зон, 1955, с. 7]. Существует ряд признаков, благодаря которым глагольная форма определяется как форма повелительного наклонения: «адресованность второму лицу и побудительная интонация» [Там же, с. 8].
О. Есперсен поддерживает точку зрения о том, что наклонения выражают отношение говорящего к содержанию предложения, подчеркивая, что речь о наклонении должна идти только в том случае, если отношение говорящего выражено формой глагола, следовательно, наклонение является синтаксической, а не понятийной категорией. Что касается повелительного наклонения, то О. Есперсен отмечает, что оно «стоит гораздо ближе к понятийной категории, чем изъявительное и сослагательные наклонения» [Есперсен, 1958, с. 228].
В работах Д.А. Штелинга традиционное учение о наклонениях подвергается критике. Автор считает, что «категория наклонения может быть решена только в плане коммуникации, что функционально наклонение не является категорией глагола, что существует принципиальное отличие высказываний с выражением воли говорящего (к которым относится так называемое «повелительное наклонение») от информативных высказываний - сообщений кому-то о чем-то» [Штелинг, 1996, с. 46]. Особо подчеркивается то, что «в системе языка побуждение, как особая мысль о желаемом, как непосредственное волеизъявление говорящего, противопоставлено репрезентации сообщения о самом действии или состоянии опосредованно, то есть через соотнесение сообщаемого с действительностью» [Там же, с. 49]. Указанный автор предлагает рассматривать императив в рамках функциональной категории модуса высказывания, в которой модальность и предикативность объединяются. Противопоставляя высказывания с выражением воли говорящего, непосредственно направленные на адресата, опосредованным информативным высказываниям - сообщениям для адресата о чем-то, автор подчеркивает, что только в последних функционирует грамматическая категория наклонения [Штелинг, 1996, с. 203-204]. Кроме того, Д.А. Штелинг считает, что в связи с тем, что императив выполняет аппелятив-ную функцию - функцию спонтанного обращения или побуждения адресата к действию, он не может быть причислен к наклонению. Императив функционирует не как глагол-сказуемое, а самостоятельно, образуя особое - побудительное - предложение, и относится к сфере непосредственного общения (а не сообщения) [Там же, с. 49].
Согласно концепции B.C. Храковского и А.П. Володина, императив не является наклонением. Авторы указывают, что как по содержательным, так и по формальным соображениям императив следует описывать, не включая его в категорию наклонения [Храковский, 2001].
Как мы видим, в ряде работ прослеживается новый подход к категории наклонения, согласно которому императив как форма не относится к данной категории, а описывается в терминах другого уровня — уровня речевого акта.
Некоторые исследователи отмечают, что в современном английском языке наблюдается тенденция к распаду системы наїоіонений, и предлагают говорить об «аналитической системе наклонений» в противопоставлении с «синтетической системой наклонений». Это следует делать в том случае, когда модальные глаголы, а не окончания используются для выражения различий между утверждением о факте и различными типами нефактуальности [Huddle-ston, 1984, цит. по Ноуе, 1997, р. 39].
Функционально-семантический подход к исследованию побудительной модальности
Большинство исследований отечественных лингвистов, посвященных изучению способов выражения побуждения, проведены в рамках функционально-семантического подхода. Данный подход применялся при изучении побудительной модальности и средств ее выражения на материале разных языков [Абакарова, 2003; Власова, 2004; Изотов, 1999; Муллаянова, 1997], а также в сопоставительных и типологических исследованиях [Демидова, 2005; Маслова, 1998; Нгуен Тует Минь, 1999 и др.].
С позиций функционально-семантического подхода категория побудительной модальности, являясь важным структурно-семантическим компонен 27 том функционально-семантической категории модальности, рассматривается как функционально-семантическое микрополе. По наблюдениям ряда исследователей, основными признаками побудительной модальности являются пер-формативность, контролируемость, каузативность и потенциальность побудительного речевого акта [см., напр., Демидова, 2005].
В качестве категориальной ситуации авторами рассматривается императивная (побудительная) ситуация и ее типы. «Императивная ситуация — это типовая содержательная структура, основными элементами которой являются: субъект волеизъявления, субъект-адресат, субъект-исполнитель, предикат, раскрывающий содержание волеизъявления» [Муллаянова, 1997, с. 9]. В работах разных авторов основные элементы (компоненты) формулируются по-разному, но в основном сводятся к следующим: говорящий как источник побуждения, слушающий как исполнитель, потенциальное действие или состояние, акт побуждения (об этом подробнее см. Гл. 2.2).
Отмечается, что план содержания побудительной модальности формируется сложным комплексом конкретных модальных ситуаций. Поскольку анализ побудительной модальности основывается на теории функциональной грамматики, в центре внимания оказывается и пересечение разных микрополей. «Отличительной особенностью содержательного плана данного микропо-ля является наложение его на некоторые другие микрополя и образующиеся при этом межполевые зоны, которые в свою очередь организуются по полевому принципу». Такими зонами, по мнению И.А. Демидовой, являются зоны пересечения микрополей желательности и побудительности, побудительности и возможности, побудительности и долженствования, побудительности и необходимости. «Данные межполевые зоны и составляют план содержания общего модального значения побуждения» [Демидова, 2005, с. 62-63].
В работе Г.И. Петровой особое внимание уделяется изучению взаимодействия побудительной модальности с другими видами модальности, определяются зоны и механизмы их взаимодействия. Так, автор уточняет отношение побудительной модальности к значениям потенциальности, необходимости, желательности, возможности и долженствования, например, желательность и необходимость рассматриваются как причины побудительности. Связь между побудительной модальностью и модальностью долженствования состоит, как считает автор, в том, что для адресата речи чужая воля воспринимается как принуждение к действию, то есть выполнение действия признается необходимым в силу внешних факторов [Петрова, 2001].
В плане выражения функционально-семантическая категория побудительной модальности имеет сложную структуру. Система средств выражения побудительной модальности образует функционально-семантическое микрополе, имеющее ядерно-периферийную структуру. В рамках данного подхода, таким образом, были выделены и охарактеризованы способы выражения побуждения [Беляева, 1985, 1992; Демидова, 2005]. Большинство исследователей отмечают разнообразие языковых средств выражения побудительной интенции, относящихся к разным уровням языковой системы: лексическому, морфологическому и синтаксическому. Учитывая, что в основе любого поля лежит оппозиция центра и периферии, что центр (ядро) обладает основными признаками данной категории, которые являются наиболее употребительными, исследователи побуждения в рамках функционально-семантического подхода определяют, что центром (ядром) функционально-семантической категории побудительной модальности во многих языках является повелительное наклонение глагола (императив). Другие средства выражения побуждения рассматриваются как периферийные. Так, Г.И. Муллаянова называет периферийные средства некатегориальными и подразделяет их на эксплицитные и имплицитные. Эксплицитная побудительность подтверждается формальными показателями, а имплицитная не имеет формального подтверждения. Эксплицитные некатегориальные средства могут быть глагольными и неглагольными [Муллаянова, 1997, с. 114]. Е.И. Беляева в своей работе, посвященной описанию категории модальности в рамках функционально-семантического подхода, рассматривает директивную модальность в пределах поля волеизъявления, находящегося, в свою очередь, внутри макрополя недействительности, «Директивная модальность выражает стремление говорящего добиться осуществления связи между объектом и признаком при помощи побуждения адресата к исполнению некоторого действия или изменению состояния» [Беляева, 1985, с. 20]. План содержания микрополей директивной модальности автор делит на ряд семантических зон, соответствующих определенным речевым актам.
В зависимости от отношения между коммуникантами, степени категоричности, от авторитетности источника побуждения, степени заинтересованности коммуникантов в выполнении действия, от источника побуждения и включения говорящего в исполнение каузи-руемого действия автор различает следующие виды директивных высказываний: распоряжение, инструкция, собственно побуждение, просьба, приглашение, совет, разрешение, запрещение. Каждый из типов высказываний характеризуется особой ролевой структурой коммуникативной ситуации, условиями употребления и средствами выражения [Там же, с. 75-79]. В более поздней работе автор предлагает комплексный анализ директивных речевых актов. Директивный акт трактуется как функционально-прагматическое поле, имеющее план содержания - коммуникативную интенцию говорящего, и план выражения - разнообразные языковые и речевые средства передачи директивной иллокутивной цели. Отмечается, что сочетание таких факторов, как взаимополо-женность коммуникантов, социально-психологическая дистанция между ними, обстановка общения и предмет побуждения, определяет выбор адекватной формы выражения директивной интенции говорящим. Процесс выбора формы регулируется, по мнению автора, также нормами речевого поведения и принципом вежливости [Беляева 1992].
Необходимо подчеркнуть, что для нас наибольший интерес представляет вопрос о факторах, определяющих выбор говорящим того или иного способа выражения побуждения, поэтому считаем необходимым подробнее проанализировать точки зрения исследователей на эту проблему. Есть мнение, что «основными факторами, обуславливающими выбор вербальных и невербальных средств выражения побуждения, являются официальный/неофициальный характер общения и статусные характеристики коммуникантов» [Хабирова, 2004]. Данная позиция, а также вышеприведенная точка зрения Е.И. Беляевой не вызывают сомнений, однако перечни описываемых факторов представляются недостаточно полными.
Все сказанное позволяет сделать вывод о том, что неоспоримым достоинством функционально-семантического подхода является то, что он позволяет выявить и объединить разноуровневые средства выражения определенного значения, в данном случае средства выражения побуждения.
Когнитивно-прагматический подход к анализу побудительной модальности
Подчеркивая особую значимость когнитивного подхода в лингвистике, Е.С. Кубрякова отмечает, что «он позволяет подойти по-новому не только к определению языка — он ставится в один ряд с такими когнитивными способностями, как восприятие, внимание, память и т.п., - но и рассмотреть в этом свете по-новому главные черты его устройства и организации, а следовательно, дать более адекватную интерпретацию составным частям системы языка и их соотношению» [Кубрякова, 2004, с. 378].
В современной лингвистической литературе отмечается, что именно модальность связана с разумной, волевой деятельностью субъекта, с работой сознания [Краснова, 2002]. Этот факт подтверждает важность и необходимость изучения модальности с когнитивных позиций. Т.В. Романова пишет: «Модальность можно трактовать не только как языковую, речевую, текстовую, но и как логическую, культурологическую, философскую категорию - как категорию отношения. И в этом смысле модальность связывает мир внешних явлений и внутренний мир человека: человек определяет отношение высказывания к действительности (реальность/ ирреальность), человек оценивает действительность, выражает свое отношение к тому, о чем сообщает. С этим, главным образом, и связан когнитивный аспект категории модальности» [Романова, 2006, с. 34].
Несмотря на это, в отечественной лингвистике количество исследований каких-либо аспектов модальности в рамках когнитивной лингвистики незначительно. Попытка провести исследование императивных предложений в русле когнитивного подхода была предпринята Э.Г. Деренич, работа которой посвящена семантическому и когнитивному анализу императивных предложений в современном английском языке. В своем исследовании автор, во-первых, обращается к анализу глагольных предикатов, употребляющихся в ситуации побуждения, в рамках теории семантических падежей. Результаты анализа показали, что выделенные по параметрам частоты употребления в речевой ситуации побуждения и семантическим особенностям группы глагольных предикатов обладают определенными семантическими и когнитивными свойствами, среди которых выделяются: а) акциональность, б) произвольность, в) побудительность, г) актантность (определенное количество семантических ролей), д) перформативность, е) модифицированность значения под воздействием метонимического переноса. Во-вторых, Э.Г. Деренич описала когнитивные особенности концепта «волеизъявление», который представляет собой строго структурированную категорию, имеющую центр, или прототип, и периферию, то есть элементы, определенным образом удаленные от ядра. Категориальным значением данного концепта, по словам автора, является выражение волеизъявления со стороны говорящего относительно выполнения/невыполнения действия. В результате анализа языкового материала автор приходит к выводу о том, что в центре категории располагается базовый слой - волеизъявление —обладающий когнитивными признаками категоричности, облигаторности, маркированности; а к сегментам концепта «волеизъявления» относятся приказ, запрещение, угроза, предупреждение, инструкция, просьба, приглашение к совместному действию, совет (рекомендация), имеющие близкое или удаленное положение в зависимости от наличия когнитивных признаков, характерных для данного концепта [Деренич, 2003]. Следует отметить, что исследование Э.Г. Деренич как попытка проведения анализа данного языкового материала в русле когнитивной грамматики имеет бесспорную значимость, однако оно принципиально отличается от заявленной проблематики нашего исследования, так как преимущественно сосредоточено на анализе императивных конструкций с точки зрения употребляющихся в них функционально-семантических групп глагольных предикатов; другие средства выражения рассматриваются только в качестве возможных для вербализации побуждения в различных сегментах концепта «волеизъявления».
Рассмотрим некоторые постулаты когнитивного подхода в лингвистике, которые служат исходными теоретическими предпосылками нашего исследования побудительной модальности.
Принципиально важным является воззрение на природу языка. Во-первых, считается, что «язык не является автономной когнитивной способностью» [Croft, 2004, р. 1]. Во-вторых, отмечается, что «язык использует общий когнитивный аппарат» [Лакофф, 2004 [1987], с. 86]. Таким образом, язык следует рассматривать как неотъемлемую составляющую часть человеческого разума, которая находится в тесной взаимосвязи с другими когнитивными структурами и процессами и функционирует на основе тех же принципов, что и другие когнитивные способности.
Особую значимость имеет положение о том, что «знание языка возникает из его употребления. Категории и структуры в семантике, синтаксисе, морфологии и фонологии строятся на основе нашего знания об употреблении кон 37 кретных высказываний в конкретных ситуациях» [Croft, 2004, р. 1]. Другими словами, грамматическая репрезентация в сознании говорящего определяется условиями употребления высказываний в процессе коммуникации. Более того, утверждается, что «языковые умения человека в определенный момент времени являются результатом накопленного языкового опыта» [Tomasello, 2006, р. 439]. В связи с этим, исследование языка - это, в первую очередь, изучение его употребления.
С позиций когнитивного подхода «языковые категории являются частью нашего когнитивного аппарата в целом. И независимо от того, хочет ли кто-то удостоить их названия «концептуальные» или нет, языковые категории являются частью нашей когнитивной системы...» [Лакофф, 2004 [1987], с. 153]. Кроме того, «языковые категории должны быть такого же типа, что и другие категории в нашей понятийной системе. В частности, они должны демонстрировать прототипические эффекты и эффекты базового уровня. Данные относительно природы языковых категорий послужат общим вкладом в общее понимание когнитивных категорий в целом. Поскольку язык имеет чрезвычайно развитую категориальную структуру и поскольку языковые явления столь разнообразны и многочисленны, изучение категоризации в языке будет одним из основных источников данных о природе структуры категорий вообще» [Там же, с. 86]. Важно также замечание о том, что «для описания категории недостаточно формулировки абстрактного определения, оно должно включать характеристику ее основных членов» [Geeraerts, 2006, р. 2].
