Содержание к диссертации
Введение
ГЛАВА І. Проблемы изучения безглагольных высказываний в диалогической речи 10-43
1.1. Основные направления изучения безглагольных высказываний^-. 10
1.2. Проблема разграничения односоставных и эллиптических предложений 20
1.3. Функциональная взаимосвязь реплик диалога. Распределение безглагольных реплик-реакций по функциональным подтипам .32
ГЛАВА 2. Синтаксические модели безглагольных реплик-реакций и их контекстуально-семантические реализации 44-98
2.1. Синтаксические модели безглагольных реплик-реакций, представляющих прямую реакцию и косвенный стимул, .46
2.2. Синтаксические модели безглагольных реплик-реакций, представляющих косвенную реакцию и косвенный стимул . 56
2.3. Синтаксические модели безглагольных реплик-реакций, представляющих косвенную реакцию и прямой стимул 77
2.4. Безглагольные реплики-реакции, представляющие прямую реакцию и прямой стимул .96
ГЛАВА 3. Коммуникатишая структура безглагольных реплик-реакций 99-139
3.1. Степень коммуникативной информативности конституентов предложения 100
3.2. Типы коммуникативно-синтаксических отношений конституента предложения к его синтаксическому окружению 114
3.3. Средства выражения коммуникативно-синтаксических отношений конституентов предложения ...119
3.4. Коммуникативные модели безглагольных реплик-реакций 127
Заключение 140-146
Приложение 147-187
Список литературы 188-221 '
Источники примеров 222
- Функциональная взаимосвязь реплик диалога. Распределение безглагольных реплик-реакций по функциональным подтипам
- Синтаксические модели безглагольных реплик-реакций, представляющих косвенную реакцию и косвенный стимул
- Степень коммуникативной информативности конституентов предложения
- Средства выражения коммуникативно-синтаксических отношений конституентов предложения
Введение к работе
Проблемы безглагольных высказываний неоднократно привлекали внимание исследователей разных языков, в том числе английского (Барсова О.М., 1959; Лекант П.А., 1961; Андреева Е.Д., 1964; 1966; Вейхман Г.А., 1967; Сковородников А.П., 1967; Ту-ранский И.И., 1968 а; Бузаров В.В., 1969; Альтшулер А.А., 1972 а; Безденежных Е.Л., 1972; Прибыток И.И., 1972; Савченко В.А., 1972; Аксельруд Д.А., 1975; Письменная О.А., 1975; Шмелев В.Н., 1976; Чахоян Л.П., 1978; Либерене С.М.А., 1979; Джарбусынова М.Б. 1980; Козырев В.И., 1983).
Вместе с тем приходится констатировать, что многообразие видов безглагольных конструкций, их семантические и коммуникативные характеристики, а также использование в различных сферах речевого общения еще не получили достаточно полного освещения в лингвистической литературе.
Наиболее широкое употребление безглагольных предложений имеет место в разговорной речи. Оно обусловлено тенденцией к экономии языковых средств, а также структурными особенностими диалогической формы речевого общения. Как правило, финитная форма глагола чаще отсутствует во второй, реагирующей реплике диалогического единства. Безглагольные реплики-реакции /ЁРР/ характеризуют специфику разговорного субъязыка и могут быть предметом самостоятельного исследования. Отсутствие специальных работ по данной проблеме послужило основанием для выбора темы диссертации.
Актуальность исследования определяется не только высокой частотностью БРР в разговорной речи, но и необходимостью каталогизации синтаксических конструкций коллоквиального субъязыка, определения их структурных, семантических и коммуникатив-
ных параметров, а также условий функционирования. Плученные в ходе исследования результаты могут быть использованы в практике обучения английской диалогической речи.
Цель и задачи исследования. Цель работы заключается в комплексном синтаксическом, контекстуально-семантическом и коммуникативном анализе БРР#
Поставленная цель достигается путем решения конкретных задач:
I/ определение грамматического статуса БРР в системе не-полносоставных высказываний (отнесение их к разряду эллиптических или односоставных предложений)\
2/ выяснение функциональной взаимосвязи реплик диалога и на этой основе уточнение содержания таких общепринятых терминов как "стимул" и "реакция"J
3/ выявление и описание синтаксических моделей БРР и их контекстуально-семантических реализаций^
4/ анализ коммуникативной структуры БРР.
Материал исследования. Материалом исследования послужили художественные произведения современных английских и американских писателей. Из них для анализа методом сплошной выборки было отобрано 4000 примеров употребления БРР. Предполагалось, что художественная литература в основном достоверно отображает живую разговорную речь.
Методика исследования. Цель и задачи исследования определили выбор методов: используется метод моделирования синтаксической и коммуникативной структуры БРР, метод контекстуально-семантического анализа, метод наблюдения и сопоставления с последующим теоретическим осмыслением результатов наблюдения, а также метод количественного подсчета.
Научная новизна работы состоит в том, что впервые БРР выдвигаются в качестве самостоятельного объекта исследования.
По-новому трактуется проблема разграничения односоставных и эллиптических предложений. Отмечая неудовлетворительность основных критериев их разграничения, автор приходит к выводу о бесперспективности попыток решения данного вопроса в общем виде, так как само понятие предложения типологически изменчиво. Идентификация предложения, а также установление границ между отдельными его типами зависит от целевой установки конкретного исследования.
Между репликой-стимулом и репликой-реакцией существует некоторое подобие причинно-следственной связи, которая обусловлена прежде всего пространственно-временными параметрами диалога, линейной последовательностью реплик.
В диссертации впервые предпринимается попытка моделирования синтаксической структуры всех видов ЕРР, а также их контекстуально-семантический анализ, используется четырехступенчатая шкала типов коммуникативно-синтаксических отношений кон-ституента предложения к его синтаксическому окружению.
Теоретическое значение работы определяется задачами описания синтаксиса английской разговорной речи, а также тем, что в ней рассматриваются такие общетеоретические вопросы как соотношение односоставных и эллиптических предложений, функциональная взаимосвязь реплик диалога, степень коммуникативной информативности конституентов предложения.
Теоретическое значение имеет контекстуально-семантический анализ ЕРР, а также установление их синтаксических и коммуникативных моделей для целей дальнейшего сравнительно-сопоставительного исследования выявленных моделей с аналогичными моделями в родном языке.
Практическое значение работы состоит в том, что результаты исследования могут быть использованы при чтении лекционных курсов и проведении семинарских занятий по теоретической грамматике, стилистике, типологии английского и русского языков, а также при обучении английской диалогической речи.
На защиту выносятся следующие положения:
Применительно к изучению специфики разговорного субъязыка целесообразно рассматривать односоставные и эллиптические предложения под одним углом зрения, как импликативные структуры. БРР представляют разновидность импликативных конструкций.
Между репликой-стимулом и репликой-реакцией существует подобие причинно-следственной связи, обусловленной пространственно-временными параметрами диалога, линейной последовательностью реплик.
Причинно-следственная связь, условно устанавливаемая между функциональными типами реплик - стимулом и реакцией, мо-жет быть сильной и слабой. В зависимости от типа связи выделяются функциональные подтипы реплик - прямой стимул и прямая реакция, - косвенный стимул и косвенная реакция. Прямой стимул выражается вопросительными и побудительными предложениями, прямая реакция - предложениями-ответами. Косвенный стимул представлен ответными и декларативными предложениями, косвенная реакция - вопросительными, побудительными и декларативными предложениями.
Наблюдается следующая закономерность распределения ЕРР по функциональным типам и подтипам. Если БРР является прямой реакцией, то она одновременно может служить косвенным стимулом для продолжения коммуникации. Возможны также случаи совмещения БРР функций прямой реакции и прямого стимула. В противополож-
ном случае БРР в функции косвенной реакции одновременно выступает как прямой стимул. Исключение составляют БРР, представленные декларативными предложениями. Их функциональная связь со смежными репликами может быть только косвенной.
5. Коммуникативная значимость конституента предложения может быть определена на основе установления его отношения к синтаксическому окружению.
Апробация работы. Результаты исследования обсуждались на заседаниях кафедры английской филологии Горьковского государственного педагогического института иностранных языков имени Н.А. Добролюбова, на научных конференциях профессорско-преподавательского состава и молодых ученых в Казанском ордена Трудового Красного Знамени государственном педагогическом институте в 1982 году, на межвузовской научной конференции "Нормы реализации языковых средств", состоявшейся в г. Горьком в сентябре 1983 года, на региональной конференции молодых ученых, проходившей в г. Горьком в 1983 году, а также изложены в трех опубликованных статьях.
Структура и объем работы. Диссертация состоит из введения, трех глав, заключения, приложения, списка литературы и списка источников примеров.
Во введении обосновывается выбор темы диссертационного исследования, определяется ее актуальность, теоретическое и практическое значение, научная новизна. Ставится цель работы и намечаются конкретные задачи ее достижения, а также описываются фактический материал и методы исследования.
В первой главе дается краткий обзор основных направлений изучения безглагольных высказываний, рассматривается вопрос о соотношении односоставных и эллиптических предложений и выясняется место БРР в системе неполносоставных высказываний.
Предпагается интерпретация функциональной взаимосвязи реплик диалога и выявляется закономерность распределения БРР по функциональным типам и подтипам.
Во второй главе описывается избранный способ представле-ния синтаксической структуры БРР, выявляются их модели в рамках каждого функционального подтипа. Выделение синтаксических моделей БРР сопровождается описанием их контекстуально-семантических реализаций.
В третьей главе обосновывается избранное направление изучения коммуникативной структуры БРР, в частности обсуждается вопрос определения степени коммуникативной информативности конституента предложения, описываются типы его коммуникативно-синтаксических отношений к предшествующим и последующим едини-ницам, анализируются средства выражения коммуникативно-синтаксических отношений конституентов предложения. Устанавливаются коммуникативные модели БРР. Выявленные модели получают количественное и качественное описание.
В заключении подводятся итоги исследования, намечаются пути дальнейшего развития темы.
Приложение содержит список примеров, иллюстрирующих синтаксические модели БРР и их контекстуально-семантические реализации, а также таблицы, отражающие распределение контекстуально-семантических типов БРР по синтаксическим моделям в пределах каждого функциональног подтипа.
Функциональная взаимосвязь реплик диалога. Распределение безглагольных реплик-реакций по функциональным подтипам
Диалогическая форма речевого общения, в самом общем виде, представляет последовательность чередующихся реплик, связанных отношением "стимул - реакция". В лингвистической литературе употребляются также другие термины для обозначения элементов указанного соотношения (Зайцева Л.П., 1967, с. 73; Дмитриева В.Т., 1972, с. 50; Максимов В.Д., 1977, с. 16; Же-лонинаН.П., 1979, с. 23; йзаренков Д.И., 1979; Тер-Аракелян Р., 1980, с. 54).
По справедливому замечанию Т.М. Власовой, выделение реплик-стимулов и реплик-реакций является отражением психолингвистического подхода к изучению диалога (Власова Т.М., 1980, с. 15, 20-21). Психологические факторы нередко выдвигаются в качестве ведущих при объяснении механизма взаимосвязи двух смежных реплик диалога в работах чисто лингвистического направления. Так, например, H.I1. Желонина видит побудительный момент стимулирующих реплик в "понимании обошли участниками коммуникации необходимости того, что тот, к кому обращаются, должен отреагировать на стимулирующее диалогическое действие" (Желонина Н.П., 1979, с. 23). Г.И. Бубнова отождествляет вербальный стимул с "побуждением, толчком к действию, развитию емы диалога, с запросом новой информации". Вербальная реакция, напротив, возникает в ответ на какое-либо действие, раздражитель, впечатление (Бубнова Г.И., 1980, с. 28). Чешский лингвист Ц. Босак различает стимул как способность вызвать реакцию собеседника и стимул как намерение вызвать такую реакцию: "... lze tedy mluvit о stimulu v sirokem smyslu jako poenci ("potencialni stimul") a о stimulu specialnim jako inten-ci ("intencni stimul")"(Bosak C. , 1971, s. 205).
Проводгалое в соответствии с признаком направленности разграничение речевых произведений на интенциональные и реактивные (Чахоян Л.П., 1979, с. 30) в своей основе также является психологическим, так как интенционально-семантические элементы, содержащиеся в семантико-синтаксической структуре интен-циональных коммуникативных единиц связаны с отражением психической деятельности человеческого мышления (Чахоян Л.П., 1979, с. 32).
Особенностью психологического истолкования взаимосвязи реплик является установление определенного соответствия между коммуникативным намерением высказывания и его стимулирующей и реагирующей функцией. Н.П. Желонина, например, сводит коммуникативные намерения стимулирующего к трем типам - сообщению, вопросу и побуждению. Основная коммуникативная функция реакции, по мнению Н.П. Желониной, - тем или иным образом выразить отношение к сказанному собеседником. Отношение вытекает из установки говорящего: реакция может выражать либо совпадение установок партнеров, либо их несовпадение, а также неполное совпадение (Желонина Н.П., 1979, с. 69).
Очевидно, что любое выражение отношения, в том числе к предшествующему высказыванию, может, в свою очередь, послужить стимулом для последующей вербальной реакции. Аналогичным образом, сообщение, вопрос и побуждение способны выступать в качестве вторых реплик (Девкин В.Д., 1981, с. 27-28; Колесников Н.П., 1980). В литературе отмечалось нарушение отношения "стимул - реакция" между репликами - например, в текстах пьес, где при обмене высказываниями участники диалога "попеременно адресуясь друг к другу, не выражают своей речью никакой реакции на речь партнера, продолжая лишь собственную речь (Теплиц-кая Н.И., 1974, с. 27). Высказывание партнера может также игнорировать предшествующий стимул, так что остается непонятным, какую реакцию у него вызвало высказывание говорящего (Теплиц-кая Н.И., 1974, с. 27).
Диалогическая форма речевого общения, в самом общем виде, представляет последовательность чередующихся реплик, связанных отношением "стимул - реакция". В лингвистической литературе употребляются также другие термины для обозначения элементов указанного соотношения (Зайцева Л.П., 1967, с. 73; Дмитриева В.Т., 1972, с. 50; Максимов В.Д., 1977, с. 16; Же-лонинаН.П., 1979, с. 23; йзаренков Д.И., 1979; Тер-Аракелян Р., 1980, с. 54).
По справедливому замечанию Т.М. Власовой, выделение реплик-стимулов и реплик-реакций является отражением психолингвистического подхода к изучению диалога (Власова Т.М., 1980, с. 15, 20-21). Психологические факторы нередко выдвигаются в качестве ведущих при объяснении механизма взаимосвязи двух смежных реплик диалога в работах чисто лингвистического направления. Так, например, H.I1. Желонина видит побудительный момент стимулирующих реплик в "понимании обошли участниками коммуникации необходимости того, что тот, к кому обращаются, должен отреагировать на стимулирующее диалогическое действие" (Желонина Н.П., 1979, с. 23). Г.И. Бубнова отождествляет вербальный стимул с "побуждением, толчком к действию, развитию темы диалога, с запросом новой информации". Вербальная реакция, напротив, возникает в ответ на какое-либо действие, раздражитель, впечатление (Бубнова Г.И., 1980, с. 28). Чешский лингвист Ц. Босак различает стимул как способность вызвать реакцию собеседника и стимул как намерение вызвать такую реакцию: "... lze tedy mluvit о stimulu v sirokem smyslu jako poenci ("potencialni stimul") a о stimulu specialnim jako inten-ci ("intencni stimul")"(Bosak C. , 1971, s. 205).
Проводгалое в соответствии с признаком направленности разграничение речевых произведений на интенциональные и реактивные (Чахоян Л.П., 1979, с. 30) в своей основе также является психологическим, так как интенционально-семантические элементы, содержащиеся в семантико-синтаксической структуре интен-циональных коммуникативных единиц связаны с отражением психической деятельности человеческого мышления (Чахоян Л.П., 1979, с. 32).
Особенностью психологического истолкования взаимосвязи реплик является установление определенного соответствия между коммуникативным намерением высказывания и его стимулирующей и реагирующей функцией. Н.П. Желонина, например, сводит коммуникативные намерения стимулирующего к трем типам - сообщению, вопросу и побуждению. Основная коммуникативная функция реакции, по мнению Н.П. Желониной, - тем или иным образом выразить отношение к сказанному собеседником. Отношение вытекает из установки говорящего: реакция может выражать либо совпадение установок партнеров, либо их несовпадение, а также неполное совпадение (Желонина Н.П., 1979, с. 69).
Очевидно, что любое выражение отношения, в том числе к предшествующему высказыванию, может, в свою очередь, послужить стимулом для последующей вербальной реакции. Аналогичным образом, сообщение, вопрос и побуждение способны выступать в качестве вторых реплик (Девкин В.Д., 1981, с. 27-28; Колесников Н.П., 1980). В литературе отмечалось нарушение отношения "стимул - реакция" между репликами - например, в текстах пьес, где при обмене высказываниями участники диалога "попеременно адресуясь друг к другу, не выражают своей речью никакой реакции на речь партнера, продолжая лишь собственную речь (Теплиц-кая Н.И., 1974, с. 27). Высказывание партнера может также игнорировать предшествующий стимул, так что остается непонятным, какую реакцию у него вызвало высказывание говорящего (Теплиц-кая Н.И., 1974, с. 27).
Синтаксические модели безглагольных реплик-реакций, представляющих косвенную реакцию и косвенный стимул
Данный функциональный подтип БРР, как указывалось, составляют высказывания декларативного типа, обладающие слабой левосторонней и правосторонней контекстуальной связью. Учитывая классификацию синтаксических связей в последовательностях предложений, разработанную М.Я. Блохом, слабую функциональную связь можно было бы сравнить с присоединительной связью, противопоставляемой встречной надфразовой связи, объединяющей вопрос и ответ (Блох М.Я., 1968, с. 68). М.Я. Блох считает присоединительным способ структурно-семантического объединения самостоятельных предложений односторонней коммуникативной направленности, при котором последующее предложение непосредственно дополняет или развивает мысль предшествующего предложения (Блох М.Я., 1968, с. 67-68). Если встречный вид надфразовой связи в принципе соотносим с предлагаемым в настоящей работе термином "прямая функциональная связь реплик диалога", то второй вид связи - присоединительный, является лишь частным случаем, реализацией косвенной функциональной связи в нашем понимании. Косвенная функциональная связь не ограничивается только дополнением или развитием мысли предшествующего предложения. Наблюдения показывают, что смысловые отношения здесь могут быть гораздо более разнообразными. Кроме этого, возможны случаи, когда структурно-смысловые отношения между репликами, находящимися в косвенной функциональной связи, вообще отсутствуют и, напротив, имеют место между репликами, не являющимися смежными. Так, в приводимом ниже примере косвенной функциональной связи структурно-смысловое отношение между двумя выделенными БРР отсутствует:
"Which adjective would you say best describes it sentimental, romantic, raffish, brittle, gay?" "Well - gay, and slightly raffish." "Act 2.- page 41. Let s go." H. Yftmk, p. 263) Нижеследующий пример иллюстрирует структурно-смысловую связь между двумя не смежными репликами, одна из которык представлена вопросительным предложением, а другая - ответным безглагольным высказыванием:
"Where do you live, anyway?" "I don t know."
"Sure you know. You must know. Sharon bipschutz knows..." "Whirly Wood, Connecticut." (J.D. Salinger, p. 14) БРР, вступающие только в косвенную функциональную связь с другими репликами составляют 36% от общего количества зарегистрированных БРР. В ходе анализа синтаксической структуры рассматриваемого функционального подтипа реплик выявлено двадцать три модели БРР. В основном, качественный состав моделей этого функционального подтипа и описанного ранее совпадает. Различие между ними заключается в содержательном плане.
Наряду с репликами, содержащими слова yes, по, не подвергались анализу безглагольные предложения, являющиеся косвенным ответом на вопрос исключительно в силу своего дистантного положения по отношению к предшествующей реплике, например:
"How old is he?"
"I don t know. Twenty-four." (J.B. Salinger, p. 55)
"About us?"
"No, indeed. About my work." (H. Wouk, p. 329)
Безглагольные предложения приводимого типа с точки зрения синтаксической структуры и обобщенного смысла не отличаются от БРР уже проанализированного функционального подтипа.
Синтаксические модели, включающие субстантивный центр, разнообразны. Наибольшим количеством примеров представлена модель, структурным ядром которой является имя существительное.
Степень коммуникативной информативности конституентов предложения
Теория коммуникативного синтаксиса охватывает широкий круг проблем, по которым до настоящего времени ведутся оживленные дискуссии. Не углубляясь в существо этих споров, ввиду достаточно подробного их освещения в лингвистической литературе, ограничимся лишь перечислением наиболее важных вопросов. Во-первых, это вопрос о сущности АЧП и его месте в системе лингвистического описания. В этой связи дискуссионным является определение уровнего характера АЧП (Вардуль И.Ф., 1967 а, с. II7-I20; Бабайцева В.В., 1969; Ильиш Б.А., 1969, с. 27; Крушельницкая К.Г., 1969; Багрецов В.Н., 1970, с. 70; Лом-тев Т.П., 1972, с. 173-174; Блох М.Я., 1973; Адамец П., 1974; ГеоргиеваЕ., 1974, с. I80-I8I; Ковтунова И.И., 1974, с. 142; БрылеваИ.П., 1977; Золотова Г.А., 1978, с. 153-154; Ступина И.Ю., 1979, с. 8, 22-25 , Черкасова В.Й., 1979, с. 8-9 J Салье Т.Е., 1983, с. 4; Danes Р., 1964 a; Benes Е., .1968 Dahl О., 1974; Firbaa J., 1974", Halliday KLA.K., 1974J Bogus-lav/ski A., 1977; Sgall P., Hajicova. E., Buranova E., 1980J Danes P., Hiavsa z., 1983). Во-вторых, уточнению подлежит вопрос о номенклатуре компонентов АЧП. Существующие термины:
"субъект - предикат", "основа - ядро", "данное - новое", "пресуппозиция - фокус" и т.д., по мнению многих авторов, являются противоречивыми и не всегда однозначными (Багрецов В.Н., 1970, С. 73; OEravnicek F., .1961; Trost P., 1962J Dane& P., 1964 1964 ъ; Pirbas J», 1964 » Danes P., 1974, p. 108; Kiefer P., 1978, p. 119-120 Sgall P., Danes P., 1978) Третий вопрос связан с выяснением средств реализации коммуникативной расчлененности высказываний (Анастасьева В.Х., 1965; Адамец П., 1966; Туранский И.И., 1968а;Георгиева Е., I974J Петренко Н.М., 1974; Богуславская Г.П., 1975, с. 10-36; Панова И.И., 1977; Самойлова И.В., 1979; Novak Р., 1959; Pala ., 1967J Kirkwood H.W., 1969; 1970; Pirbas J., 1970; Novak P., 1974J Contre-ras H., 1977).
Большое количество работ посвящено проблемам описания отдельных коммуникативных типов высказываний, а такие коммуникативной организации некоторых структурных разновидностей предло-ложения в разных языках, (Кораблева Л.Г., 1965, Мирианашвили М.Г., 1973; Олейник СП., 1976; Гостюк Т.Н., 1977; Петрова Л.В., 1979; ВалееваУ.К., 1982; Гусева 3.А., 1982; Фомичева Н.И., 1983).
Теория АЧП используется такне в связи с изучением организации и типологии текста (Николаева Т.М., 1972; Квятковский В.А., 1974; Никитина Т.Н., Откупщикова М.Н., 1975 Маров В.Н., Марова Н.Д., 1976; Шильникова Л.І., 1976; Бондаренко Г.В., 1977; Юганов В.И., 1978; Золотова Г.А., 1979; Ковтунова И.И., 1979; Шмидт И.К., 1980; Danes Р., 1974).
Исследование коммуникативной структуры предложений любого типа делает необходимым предварительную количественную и качественную интерпретацию ее конституентов. Широко распространенная концепция, согласно которой актуальным является бинар - юг ное членение состава предложения на известное (данное) и неизвестное (новое) в силу своей противоречивости и упрощенности, как отмечалось, не разделяется многими лингвистами (Блох М.Я., 1973, с. I8I-I82). К.Г. Крушельницкая, например, признавая в качестве семантической основы АЧП "известность/неизвестность" для слушающего - дизъюнкцию, которая затем преобразуется в оппозицию "данного/нового" в раїгіках грамматической категории "коммуникативного задания" /КЗ/, отмечает, что значения "данного/нового" реализуются в предложении-высказывании как "коммуникативная нагрузка" членов предложения (Крушельницкая К.Г., 1969, с. 102). Грамматическая категория коммуникативного задания, таким образом, включается в состав "коммуникативно-оценочных" категорий.
Средства выражения коммуникативно-синтаксических отношений конституентов предложения
Как указывалось, наиважнейшим реализатором коммуникативной расчлененности предложения, по мнению Ю.М. Скребнева, является интонация. Аналогичной точки зрения придерживаются, в частности, З.С. Власова, А.И. Волик, Т.Н. Бондаренко, Н.П. Гаман, Ф. Данеш (Власова З.С., 1966 Волик А.И., 1970; Бондаренко Т.Н., 1976; Гаман Н.П., 1978; Danes P., 1960). Так, З.С. Власова отмечает, что в качестве обязательного дифференцирующего признака в оппозиции "данное - новое", выступает интонация, а все остальные языковые средства избыточны. Значения "данного - нового" образуют привативную оппозицию, в которой дис-тинктивным признаком маркированного члена является нисходящее движение тона, начинающееся на слоге, выделенном фразовьш ударением и достигающее низкого уровня. З.С. Власовой описываются основные фонетические варианты реализации этого тона (Власова З.С, 1966, с. 27). Данное рассматривается в прива-тивной оппозиции как немаркированный член, поскольку в определенных лингвистических и ситуативных условиях, слова, его выражающие, выделения фразовым ударением не получают (Власова З.С., 1966, с. 24).
Т.Н. Бондаренко, вслед за О.А. Норк, относит интонацию к "наиболее однозначному индикатору выражения коммуникативного значения" (Бондаренко Т.Н., 1976, с. 3). Интонационное выделениє, по наблюдениям Т.Н. Бондаренко, осуществляется при помощи изменений уровня частоты основного тона /ЧОТ/ и интенсивности, изменений длительности, перепада ЧОТ на стыках слов и введения пауз (Бондаренко Т.Н., 1976, с. 9).
В диссертационном исследовании Н.П. Гаман выявляются конкретные просодические средства передачи коммуникативного строения высказывания, а именно: I/ ритмическое строение высказывания (рематические элементы характеризуются большей синтагматической раздробленностью и наличием в них большего количества пауз)[ 2/ мелодический контур высказывания (коммуникативно наиболее значимые элементы оформляются преимущественно нисходящими тонами, а менее значимые, соответственно, - восходящими тонами); 3/ средства тембровой сверхсинтактики:диапазон, громкость, темп (на коммуникативно важных элементах высказывания обычно повышается громкость, расширяется диапазон и замедляется темп, - в то время как менее значимые части сообщения, как правило, произносятся ускоренным темпом, с пониженной громкостью и в суженном диапазоне) (Гаман Н.П., 1978, с. 178).
Согласно точки зрения А,И. Волик, каждый из интонационных компонентов на уровне восприятия - изменения тона (речевая мелодия), сила произнесения, ритм и ударение во фразе монет рассматриваться как потенциальное средство дифференциации тех или иных значений логико-коммуникативного аспекта сообщения (Волик А.И., 1970, с. 4). Релевантным для этой цели, по мнению А.И. Волик, являются также различные паузы:, логические, паузы обдумывания и их функционально смешанные виды. А.И. Волик полагает, что логические паузы любой длительности хорошо воспринимаются на перцептивном уровне. Они не обязательно выражаются акустическим перерывом звучания и могут фонетически реализоваться взаимосвязанными относительными частотами, вре - 121 меннши и СИЛОВЫМИ характеристиками и их воспринимаемыми качествами (Волик А.И., 1970, с. 24).
Специальное экспериментально-фонетическое исследование особенностей паузации английских речевых единиц проведено Р.Л. Гуревичем (Гуревич Р.Л., 1970). В работе предпринимается подробный структурный и функциональный анализ пауз и выдвигается их классификация, построенная согласно этим двум принципам (Гуревич Р.Л., 1970, с. б). Поскольку паузация служит наиважнейшим средством выражения типов коммуникативно-синтаксических отношений конституентов предложения, имеет смысл подробное рассмотрение цредложенной Р.Л. Гуревичем классификации пауз. Выделяются следующие основные виды пауз: психологическая и факультативная/дикторская пауза, краткая физическая пауза, физическая пауза средней продолжительности, длительная физическая пауза, финальная пауза (Гуревич Р.Л., 1970, с. 7-9).
Психологическая пауза носит акустический характер, не составляя физического перерыва в звучании. Ее эффект создается интонационными средствами (контраст, тон, ударение, контраст диапазонов, темп, интервалы и т.д.). С помощью психологических пауз создается или повышается эффект речевой выразительности. К психологической паузе близка пауза факультативная/дикторская. Она служит для более полного раскрытия содержания, передачи тончайших нюансов авторской интерпретации текста.
Краткая физическая пауза служит цели объединения сегментов предложения тесной синтаксической связью и употребляется в следующих случаях:
а/ при перечислении однородных членов предложенияI
б/ при обособлении членов предложения (обстоятельств, дополнений, определений и т.д.)J
в/ при выделении из состава предложения обособленных приложений J
г/ краткая физическая пауза предназначена также для отделения вводных элементов и прямого обращения в первой позиции от состава предложения (Гуревич Р.Л., 1970, с. 7).
Можно видеть, таким образом, что краткая физическая пауза прежде всего является основным средством выражения номинативно-коммуникативного и изолятивно-коммуникативного отношений конституентов предложения.
Физическая пауза средней продолжительности выполняет объе-диняюще-расчленяюшую функцию в простом распространенном предложении. С помощью этого вида паузы выделяются послесловные присоединительные конструкции, а также могут выделяться причастные и герундиальные обороты.
