Содержание к диссертации
Введение
1. Обзор литературы
1.1. Роль факторов популяционной динамики в формировании структуры популяций 8
1.2.Генетико-демографическая структура и индекс Кроу 11
1.3.Инбридинг и его составляющие 18
1.3.1. Оценка инбридинга методом изонимии 19
1.3.2. Брачно-миграционная структура, локальный инбридинг через модель изоляции расстоянием Малеко 26
1.4. Иммуно-биохимический и молекулярный полиморфизм 32
2. Материалы и методы
2.1. Историческая справка 35
2.2. Описание изученных районов 43
2.3. Методы сбора материала
Характеристика использованных источников 49
2.4. Методы обработки материала 53
3. Результаты и обсуждение
3.1. Генетико-демографическая характеристика 58
3.1.1. Временная динамика репродуктивных параметров 67
3.1.2. Сравнительный анализ параметров репродукции русских Ростовской области с другими популяциями 72
3.2. Анализ распределения фамилий 76
3.3. Брачно-миграционная характеристика 93
Заключение 114
Выводы 124
Приложение 126
Список литературы 160
- Роль факторов популяционной динамики в формировании структуры популяций
- Брачно-миграционная структура, локальный инбридинг через модель изоляции расстоянием Малеко
- Описание изученных районов
- Генетико-демографическая характеристика
Введение к работе
Актуальность проблемы Изучением поведения генов в популяции, в том числе вызывающих наследственные заболевания, занимается попу-ляционная генетика человека. Именно через популяцию осуществляется генетическая преемственность поколений, регуляция таких биологически важных свойств, как плодовитость, численность, устойчивость к заболеваниям и, главное, микроэволюционный процесс [Алтухов Ю.П., 2003]. Каждая популяция отличается индивидуальностью в связи с историческими, климатогеографическими и социальными особенностями, существенным образом влияющими на распределение генных частот [Ельчинова Г.И., 2001].
Исследования, проведенные в популяциях Костромской [Ревазов А.А. и др.,1988], Томской [Кучер А.Н. с соавт.,1991], Кировской [Гинтер Е.К. и др., 1993], Брянской [Кадошникова М.Ю. и др., 1996], Архангельской [Мамедова Р.А. и др.,1996], Курской [Чурносов М.И.,1997], Тверской [Зинченко Р.А. с соавт., 2004], Белгородской [Сорокина И.Н., 2005] областей, республики Марий Эл [Ельчинова Г.И. с соавт., 1995; Старцева Е.А. с соавт., 1996; Мамедова Р.А. с соавт., 1996; Ельчинова Г.И. с соавт., 1996; Ельчинова Г.И. с соавт., 1997; Ельчинова Г.И. с соавт., 1998], Краснодарского края [Брусинцева О.В. с соавт., 1993], республик Адыгеи [Кадошникова М.Ю. с соавт., 1991], Дагестана [Булаева К.Б. с соавт., 1997], Тувы [Кучер А.Н. с соавт.,1999], Якутии [Тарская Л.А. с соавт., 2003; Тарская Л.А., Ельчинова Г.И., 2006], Удмуртии [Зинченко Р.А. с соавт., 2005], показали взаимосвязь ряда популяционно-генетических параметров (инбридинг, брачно-миграционная структура и отбор) с уровнем отягощенно-сти аутосомной патологией. Выявлен ряд особенностей этих характеристик в каждом регионе. Данные исследования показали, что во всех изученных популяциях человека европейской части России обнаруживается значительная генетическая подразделенность, обусловленная действием генетического дрейфа, которая определила механизм распространения аутосом- но-доминантной и аутосомно-рецессивной патологии в этих популяциях, или этнических группах.
Среди русских популяций юга России изучен только Краснодарский край [Сладкова СВ. с соавт., 1990; Галкина В.А., 1991; Брусинцева О.В. с соавт., 1993; Зинченко Р.А., 2000], тогда как север России представлен многочисленными исследованиями, показавшими дифференциацию по многим популяционным характеристикам. Генетико-эпидемиологические исследования населения, проведенные в популяциях Краснодарского края показали, что в южных, центральных и восточных районах ведущим фактором популяционнои динамики являются миграционные процессы, тогда как в северных районах края существует незначительная генетическая подразделенность. В связи с вышеизложенным, представляет интерес проведение генетико-эпидемиологического исследования населения Ростовской области, которая граничит с Краснодарским краем и занимает промежуточное положение между южным и центральными регионами.
Данные, полученные в ходе исследования, позволяют оценить факторы популяционнои динамики, влияющие на поведение генов_наследст-венных болезней человека, их количественное и территориальное распределение в Ростовской области. На примере многих популяций показано, что чем выше уровень подразделенности, тем больше груз АД (аутосомно-доминантных) и АР (аутосомно-рецессивных) заболеваний [Гинтер Е.К. с соавт.,2004]. Кроме того, генетическая подразделенность влияет на локальное увеличение, или наоборот уменьшение частот отдельных заболеваний в различных популяциях человека.
Полученные результаты позволяют выявить особенности генетической структуры населения, определить наличие генетической подразделенности популяции и оценить её уровень. Таким образом, составление полного популяционно-генетического портрета населения изучаемого региона является актуальной задачей, обусловленной не только чисто науч- ным интересом, но и практическими потребностями регионального медико-генетического консультирования.
Все вышеперечисленное обосновывает актуальность изучения попу-ляционно-генетической структуры населения одного из крупнейших регионов России. Данная работа, выполнена в составе комплексного популя-ционно- и медико-генетического исследования населения Ростовской области.
Цель и задачи исследования
Целью настоящего исследования явилось описание генетической структуры населения южного региона России (на примере сельских районов и городов Ростовской области) в терминах стандартных популяцион-но-генетических характеристик и выявление особенностей генетической структуры.
Для достижения этой цели в работе были поставлены следующие задачи:
Оценить генетико-демографические параметры сельских и городских популяций Ростовской области через витальные статистики и индекс Кроу и проследить динамику этих параметров на протяжении последних 50 лет.
Рассчитать генетические расстояния и инбридинг на основании частот распределения фамилий и проанализировать подразделенность популяции на основании этих данных.
Описать индекс эндогамии, этническую брачную ассортативность, параметры изоляции расстоянием Малеко на основании брачных записей.
Провести сравнительный анализ популяционной структуры населения Ростовской области с ранее изученными регионами России.
Научная новизна и практическая значимость
Впервые в Ростовской области проведено полномасштабное популя-ционно-генетическое изучение населения. В результате проведенного ис-
6 следования с использованием стандартных методов популяционного анализа впервые получены данные по характеру репродукции, брачно-миграционной структуре и инбридингу в сельских районах и городах Ростовской области.
Проведенное исследование создаёт необходимую базу для обоснования результатов медико-генетических исследований и выявления ведущих факторов популяционной динамики. На основании полученных результатов можно планировать дальнейшие популяционно-генетические и медико-эпидемиологические исследования населения Ростовской области, проводить мониторинг наследственной патологии, разрабатывать и апробировать модели популяционно-генетических процессов, протекающих в южных регионах России.
Материалы по генетике популяций региона могут быть использованы в научно-педагогическом процессе на биологических и медицинских факультетах ВУЗов, при историко-краеведческих исследованиях населения Ростовской области и донского казачества.
Положения, выносимые на защиту
Для русского населения Ростовской области характерна низкая рождаемость: в городском населении размер сибства 1,81, в сельском 2,23. Низкие значения индекса Кроу и его компонентов, а также их снижение во времени, свидетельствуют о невысоком вкладе естественного отбора в генетико-демографическую структуру исследованных популяций в настоящее время.
Несмотря на высокий уровень иммиграции, который отражен в низких значениях индекса эндогамии, высоких значениях средних брачных миграций, низком значении локального и случайного инбридинга, высокого индекса миграций и энтропии, популяция Ростовской области характеризуется подразделённостью, о чем свидетельствуют высокие значения коэффициентов корреляции между большинством изученных популяционно-генетических параметров. Нижняя граница размера элемен- тарной популяции превышает два района, верхняя приближается ко всей Ростовской области.
В Ростовской области наблюдается ярко выраженная положительная этническая брачная ассортативность пришлого населения, которая наряду с низкой интенсивностью смешения русских с представителями других национальностей свидетельствует о чрезвычайно большой обособленности этнических групп, проживающих на территории Ростовской области.
Сравнительный анализ выявил отличие генетической структуры населения Ростовской области от ранее изученных российских популяций по сочетанию факторов популяционной динамики (незначительная под-разделенность, высокий уровень иммиграции, ярко выраженная положительная этническая брачная ассортативность).
Апробация работы
Результаты работы были представлены на Международной конференции «Антропология на пороге Ш тысячелетия (итоги и перспективы)» (Москва, 2002), Третьем съезде ВОГиС (Москва, 2004), V Съезде Медицинских генетиков, (Уфа, 2005), Научно-практической конференции Южного Федерального округа (Ростов-на-Дону, 2004), межлабораторный семинар МГНЦ РАМН.
Публикации
По материалам диссертации опубликовано 16 работ.
Роль факторов популяционной динамики в формировании структуры популяций
Элементарной единицей эволюционного процесса является не отдельная особь, жизнь которой ограничена во времени и генотип сохраняется постоянным в течение всей жизни, а природная популяция [Ф.Айала, Дж. Кайгер, 1988]. Под термином «популяция» понимают «совокупность особей определенного вида, в течение достаточно длительного времени (большого числа поколений) населяющих определенное пространство, внутри которого практически осуществляется та или иная степень панмик-сии и нет заметных изоляционных барьеров, которая отделена от соседних таких же совокупностей особей данного вида той или иной степенью давления тех или иных форм изоляции» [Тимофеев-Ресовский Н.В. с соавт., 1973].
Исследование генетической структуры популяций - это изучение структуры генотипов, описанное в терминах частот генов и их соответствия равновесию Харди-Вайнберга, которое гласит, что частоты генов в популяции остаются неизменными только в отсутствии возмущающих воздействий факторов популяционной динамики (мутации, миграции, естественный отбор, случайный дрейф генов и инбридинг) [Фогель Ф., Мотуль-ски А., 1990]. Каждый из этих факторов имеет количественную меру и может изменяться в широких пределах, но, так или иначе, все они оказывают влияние на любую природную популяцию. В итоге возникает большое разнообразие в способах и характере взаимодействия протекания микроэволюционных процессов в популяциях [Алтухов Ю.П.; 2003].
Мутации, приводя к появлению новых аллелей в популяции, изменяют ее генетическую структуру. Однако, в человеческих популяциях, которые характеризуются медленной сменой поколений (продолжительность одного поколения равняется 25-30 лет), мутационное давление, как фактор, определяющий эволюционные изменения, играет незначительную роль [Бочков Н.П., 1978].
Миграция - важный фактор популяционной динамики. Каждая популяция в природе существует не сама по себе (за исключением случаев крайней изоляции), а во взаимодействии через обмен генами с другими такими же группировками. Понятно, что если иммигранты отличаются генетически от принимающей их популяции, то они способны вызвать соответствующее изменение частот генов. По современным представлениям, основанным на исследованиях митохондриальной ДНК в разных человеческих популяциях, миграциям отводится одна из решающих ролей на этапах раннего антропогенеза. Роль миграций и в современных человеческих популяциях весьма значительна [Атраментова Л.А., 2002; Курбатова О. Л.с соавт., 1997; Курбатова О. Л., Победоносцева Е.Ю., 1996].
Важной характеристикой структуры популяции является система браков. В популяциях человека существует ассортативность браков. Ассортативность может быть по психологическим, имущественным, образовательным особенностям, а так же по национальности [Дубинин Н.П., 1985]. Положительная ассортативность характеризуется более частым, чем это имеет место при панмиксии, образованием пар между особями одинаковых генотипов. При отрицательной ассортативности особи одинаковых генотипов образуют пары реже, по сравнению с панмиксией. Брачная ассортативность приводит к изменениям частот генотипов: положительная увеличивает, отрицательная уменьшает долю гомозигот.
Одним из типов ассортативного брака является брак между родственниками или инбредный брак. По определению В.А.Ратнера [1977], инбридингом называют ограничение свободы скрещивания индивидуумов, связанное лишь с отношениями родства, когда близкородственные особи имеют повышенную частоту скрещивания. Инбридинг ведет к увеличению доли гомозигот в популяции и, соответственно, снижению доли гетерози гот по сравнению с ожидаемыми долями, которые описываются уравнением равновесия генных частот Харди-Вайнберга.
Важным фактором популяционной динамики, влияющим на генные частоты, является дрейф генов. Дрейф генов - это изменение генных частот в ряду поколений, вызываемое случайными причинами, например малой эффективной численностью популяции. Природные популяции не являются панмиксными, а состоят из исторически сложившихся субпопуляций, то есть являются подразделенными. Подразделенность влияет на динамику генных частот подобно влиянию инбридинга в неподразделенной популяции, т.е. увеличивает частоту гомозигот в популяции - эффект Валунда [Фогель Ф., Мортульски А., 1990], причиной этого является генетический дрейф. Частными случаями генетического дрейфа являются эффект «бутылочного горлышка» и эффект «основателя», приводящие к резкому уменьшению генетического разнообразия. Действие этих факторов популяционной динамики хорошо исследовано в финской популяции [Nevanlinna H.R., 1980], в религиозных изолятах Северной Америки: амишей [Мс Kusck V.A., 1973], меннонитов [Jaworcky М.А. et all., 1989] и гаттеритов [Bowen Р., 1985], представляющих собой генетические изоляты. Генетическая подразделенность популяций зависит от ряда географических и других факторов, и этот эффект обнаруживается также в отношении отягощенности популяций аутосомно-рецессивной патологией [Ревазов А.А.с соавт., 1988].
Исследования в различных регионах России показали, что одним из ведущих факторов популяционной динамики, определяющим дифференциацию российских популяций по грузу как аутосомно-доминантных, так и аутосомно-рецессивных заболеваний, является генетический дрейф [Гинтер Е.К. с соавт., 1993; 1994; Зинченко Р.А., 2005].
Брачно-миграционная структура, локальный инбридинг через модель изоляции расстоянием Малеко
Для анализа медико-генетических результатов и оценки как меж -, так и внутрипопуляционного родства уже стало традиционным использование подхода к оценке инбридинга, построенного на представлении об изоляции расстоянием Малеко [Malecot G., 1948; Malecot G., 1950; Malecot G., 1959; Malecot G., 1973], суть которого заключается в установлении зависимости степени кровного родства супругов от расстояния между местами их рождения.
Основные положения модели изоляции расстоянием и способы оценки локального инбридинга с помощью модели Малеко из генеалогических, антропометрических и миграционных данных широко представлены в работах Мортона с соавторами [Imaizumi Y. et al., 1970; Morton N.E. et al., 1968; Morton N.E., 1969; Morton N.E. et al, 1976; Morton N.E., 1977; Morton N.E., 1982; Yasuda N., Morton N.E., 1967].
Модель популяционной структуры, построенная на представлении об изоляции расстоянием Малеко, предполагает, что население равномерно распределено по изучаемой территории (реально этому наилучшим образом соответствует система односемейных хуторов), брачные миграции изотропны (т.е. происходят отовсюду достаточно равномерно), а вероятность каждой из них обратнопропорциональна расстоянию между местами рождения супругов. Сосредоточение населения в отдельных населенных пунктах с выраженной дисперсией их размеров ограничивает адекватность этой модели, однако, этим обстоятельством можно пренебречь, если изучаемая территория и, соответственно, количество поселений на ней достаточно велико. Значение коэффициента родства (D(d) для пары индивидов, родившихся на расстоянии d друг от друга, может быть выражено уравнением: D(d)=ae" , где а и есть локальный инбридинг.
Важное преимущество модели заключается в изучении огромного числа субпопуляций. Мортон с коллегами [Morton N.E. et al., 1968] изучили около 3000 коммун Швейцарии с помощью этой модели. Модель изоляции расстоянием Малеко давно и успешно используется при изучении генетической структуры различных популяций: охотничьих сообществ Австралии [Keats В., 1977], Новой Гвинеи [Friedlaender J.S., 1971а; Friedlaender J.S., 19716; Imaizumi Y. et al., 1970; Keats В., 1977], Папаго [Workman P.L. et al., 1973], современных островных популяций Барра [Morton et al, 1976], Аландских островов Финляндии [Ericsson A.W. et al., 1973; Mielke J.H., 1976], современных континентальных популяций Японии [Imaizumi Y., 1977], Швейцарии [Morton et al., 1973], Исландии [Jorde L.V. et al., 1982], популяций русского Нечерноземья [Ельчинова Г.И. с со-авт., 1988; Мамедова Р.А. с соавт., 1996], Курской области [Чурносов М.И., 1997], республики Адыгея [Кадошникова М.Ю. с соавт., 1991], республики Марий Эл [Ельчинова Г.И. с соавт., 1997], Хмельницкой области Украины [Ищук М.Л. с соавт., 2004], Белгородской области [Сорокина И.Н. с соавт., 2005], Тверской области [Зинченко Р.А. и др., 2004], Казахстана [Березина Г.М., Святова Т.С., 2000; Березина Г.М., 2005], крупных городов: Алма-Ата [Святова Г.С. с соавт., 1988], Москва [Курбатова О.Л. с соавт., 1996, 1997], Харьков [Атраментова Л.А. с соавт., 2002].
Хорошее совпадение оценок локального родства, полученных двумя независимыми методами (изонимный метод оценки родства и генетических расстояний и модель изоляции расстоянием Малеко) показано в популяциях Костромской [Ельчинова Г.И. с соавт., 1988], Кировской, Архангельской областей [Мамедова Р.А. с соавт., 1996], Горномарийского района республики Марий Эл [Ельчинова Г.И. с соавт., 1995], Курской области [Иванов В.П. с соавт., 1997; Чурносов М.И., 1997].
Коэффициент локального инбридинга в популяции Адыгеи оказался ниже, чем в островных популяциях Мортона, но на порядок выше, чем в русской популяции Костромы [Ельчинова Г.И. с соавт., 1988]. Адыгею в определенном смысле можно рассматривать как суперизолят. Подобная популяционная ситуация, вероятно, существовала в истории Финляндии [Кадошникова М.Ю. с соавт., 1991]. Кроме того, нельзя исключать предположение о том, что структура адыгейской популяции может лучше описывается островной моделью Райта [Wright S., 1943] или лестничной моделью [Алтухов Ю.П., 1997]. Для русского населения Адыгеи не представляется возможным выделить ту популяцию, которая формирует миграционный поток. В этом смысле русская популяция Краснодарского края не отвечает требованиям модели изоляции расстоянием Малеко из-за большой интенсивности и неравномерности миграций [Спадкова СВ. с соавт., 1990].
В ряде районов Республики Марий Эл среднеквадратические расстояния между местами рождения супругов (о) оказались сравнимы с данными по альпийским изолятам и острову Барра [Morton N.E., 1977], то есть популяция марийцев напоминает островную (при ограничении брачных мигрантов пределами республики) [Ельчинова Г.И. с соавт., 1995, 1996,1997].
В республике Чувашия, ввиду невозможности применения фамилий в качестве квазигенетического маркера (из-за недавнего введения в популяции института наследуемых фамилий), единственным методом изучения генетической структуры популяции являлась модель изоляции расстоянием Малеко [Ельчинова Г.И., Гинтер Е.К., 2001]. Схемы инбредного ландшафта Моргаушского и Канашского районов указывали на то, что в качестве элементарной популяции необходимо рассматривать район, хотя в некоторых случаях такая популяция может быть подразделена на субпопуляции, состоящие из группы сельсоветов. Вопрос применимости модели изоляции расстоянием Малеко при изучении регионов, населенных различными этносами рассматривался на примере Алатырского района республики Чувашия (21 сельсовет), длительное время населенном тремя этническими группами - русскими, чувашами и мордвой.
Описание изученных районов
Таким образом, за свою многотысячелетнюю историю регион никогда не был заселен народом одного происхождения, языка, культуры, быта. Напротив, именно здесь постоянно сталкивались и взаимодействовали различные народы, расы и культуры. Уже с древности рельефной чертой исторического развития края может быть названа его полиэтничность. А казачество, населяющее регион последние 500, лет можно рассматривать как субэтос, сложившийся из аборигенов южных степей и представителей великоросского этноса.
Первоначально количество городков исчислялось единицами (Раздоры, Маныч, Монастырский, Черкасский), потом десятками. К середине XVII века казачьи разрозненные общины объединились в единое Войско Донское. С этого времени границы земли донских казаков определились более четко. На юго-западе они подходили к владениям Крымской орды, которой принадлежало и побережье Азовского моря. Далее к северу, от верховьев реки Кальмиус до устья реки Оскол, шла западная граница, вдоль нее донские казаки соприкасались с запорожскими. Затем граница шла к Валуйкам, откуда по Белгородской черте протягивалась до Чернав-ска, далее к востоку через Керенск, Шацк, Тамбов, Нижний Ломов к Волге и по ней к Саратову, Царицыну и Астрахани. Менее определенной оставалась южная граница, которая простиралась, по всей вероятности, до земли, занимаемой терскими казаками, доходя до Азова, где пограничная линия замыкалась.
Вся эта территория считалась землей донских казаков. Однако, во второй половине XVII века, правительство разрешало в западной ее части кочевать ногайцам, а в восточной — калмыкам, которые приняли подданство русского государства и обязались, как и казаки, охранять юго-восточные границы.
В течение XVIII века границы войска Донского уточнялись Но окончательно обозначены границы были во время генерального межевания России в 1766—1786 гг., когда на утверждение Екатерине II представили карту с описанием земель войска Донского, которая была подписана в июне 1793 г.
Граница, установленная в 1786 г., просуществовала почти без изменений много лет. В 1817 г. Войску были дополнительно переданы земли между реками Ея и Ельбузда взамен разных клочков территории, вошедших в соседние губернии.
В 1888 г. в состав Области Войска Донского были включены Ростовский уезд и Таганрогское градоначальство Екатеринославской губернии, с городами Ростов, Нахичевань и Таганрог. С этого времени границы Области Войска Донского не менялись до 1920 года [Наш край: Документы по истории донской области, т. I, 1963]. В 1920 году Область Войска Донского стала именоваться Донской областью. При этом части её были переданы Царицынской губернии и Донецкой губернии Украины. В 1924 году юг России был переименован в Северо-Кавказский край. Но в 1934 году он был разделен на Азово-Черноморский край с центром в г. Ростов-на-Дону и Северо-Кавказский край, центром которого стал г. Пятигорск.
Ростовская область появилась на карте СССР в 1937 году, когда был разделен Азово-Черноморский край на Ростовскую область и Краснодарский край, и еще не раз претерпевала изменения в административно-территориальном делении. В настоящих границах существует с 1965 года [Территориальные преобразования и переименования населенных пунктов Ростовской области за 1937-1970 гг., 1976]. 2.2 Описание изученных районов Ростовская область занимает площадь 100,8 тыс. кв. км. Протянулась с севера на юг на 470 км и с запада на восток на 455 км. Карта представлена на рис. 3. На крайнем юго-западе территория Ростовской области выходит к Азовскому морю, на западе граничит с Донецкой и Луганской областями Украины, на севере - с Воронежской областью, на северо-востоке и востоке - с Волгоградской областью и Калмыкией, на юге - со
Ставропольским и Краснодарским краями. В Ростовской области проживает 4404013 человек [Распределение населения Ростовской области по национальности. 2005]. Размещено население по территории весьма неравномерно: при среднеобластной плотности 43,5 чел на 1 кв. км, она колеблется от 4.1 человека на 1 кв.км в юго-восточных районах до более 120 человек на 1 кв.км в центральных и юго-западных. Среднеобластной показатель плотности сельского населения лишь немногим превышает 12 человек на 1 кв.км. Область отличается относительно высоким уровнем урбанизации - доля городского населения составляет 67,5% [Экологический атлас Ростовской области. 2000].
Миграционная активность сельского населения на Дону гораздо выше, чем в соседних Краснодарском, Ставропольском краях и в Воронежской области [Народное хозяйство Ростовской области. 1988]. В настоящее время в состав области входят 22 города и 43 сельских района. Область имеет выгодное географическое положение - здесь пересекаются важные транспортные пути, идущие из Центра России, Поволжья, Украины на Северный Кавказ и в Закавказье [Экологический атлас Ростовской области. 2000].
Дубовский и Зимовниковский районы расположены на востоке области. Дубовский район граничит на севере с Волгоградской областью и омывается водами Цимлянского водохранилища. Образованы в 1924 году в составе Сальского округа. В 1931 г. Дубовский район был упразднен, его территория отошла к Зимовниковскому, Калмыцкому и Заветинскому районам, в 1935 г. вновь создан, в 1963 г. опять упразднялся с передачей территории Зимовниковскому району. В 1965 г. Дубовский район был восстановлен, и его территория отошла от Зимовниковского района. Село Дубов-ское было основано в 1786 г. Большую роль в появлении поселка Зимовники сыграла железная дорога, связавшая Тихорецк с Царицыным в 1899 г.
Генетико-демографическая характеристика
Витальные статистики и индекс Кроу являются необходимыми параметрами для медико-генетического описания любой изучаемой популяции, отражающими интенсивность естественного отбора, что, в свою очередь, вносит немалый вклад в формирование спектра наследственной патологии. В полиэтнических популяциях подсчет обычно проводится для женщин каждой национальности отдельно [Ельчинова Г.И. с соавт., 2004в], поскольку национальность расценивается как генетически значимый показатель вследствие существования межэтнических различий по частотам аллелей многих полиморфных локусов [Атраментова Л.А. с соавт., 2002]. Анализ проводился только для русских женщин вследствие малочисленности остальных групп.
Распределение женщин по числу детей представлено в табл. 5. Доля семей, не имеющих детей, составляет 3,41% в сельских районах и 5,04% в городах Ростовской области [Кривенцова Н.В. с соавт., 2003]. Доля семей с одним ребенком в городе в 2 раза выше, чем в сельской местности. И в сельском, и в городском населении более половины семей ограничиваются рождением 2 детей, однако, в сельском населении доля многодетных семей вдвое выше, чем в городском и составляет 31% и 14,6%, соответственно. Выявлено достоверное различие в распределении числа детей у сельского населения и городского населения (х2б=67,2, р 0,05).
Основные результаты исследования представлены в табл. 6 и табл. 7.
Среднее число беременностей изменяется от 5,27 в Зимовниковском районе до 7,03 в Миллеровском, но эти различия, можно объяснить более цивилизованными способами планирования семьи в первом районе, что и подтверждается при анализе среднего числа живорождений, величины которого не имеют достоверных различий между районами.
Однако различия между сельскими жителями (2,34±0,03) и городскими (1,84±0,04) по среднему числу живорождений высокодостоверны (t=ll,2,p 0.05).
Были проанализированы пренатальные и дорепродуктивные потери в исследуемых районах. Пренатальные потери рассчитаны как разница между средним числом беременностей и средним числом живорождений. Основная масса этих потерь приходится на медицинские аборты, процент которых от количества беременностей колеблется от 50,7% в Зимовников-ском районе до 62,6% в Миллеровском районе. Таким образом, основным методом регулирования рождаемости в Ростовской области является медицинский аборт. Доля женщин, не делавших аборты, варьирует от 10,1% в Миллеровском районе до 23,1% в г. Волгодонске. Разница в значениях между сельским населением и городским (19,5% и 17,7%, соответственно) объясняется различной степенью информированности женщин о средствах контрацепции.
При анализе неблагоприятных исходов беременностей на женщину, которые складываются из мертворождений и спонтанных абортов, их наименьшее количество приходится на Целинский район (0,14), наибольшее на Дубовский (0,411). Различия высокодостоверны (tmax Qin=6,13, р 0.05 -выкидыши; tmax I1in=14,85, р 0.05 - мертворожденные). Причем количество неблагоприятных исходов беременностей у сельских женщин (0,3) в 2 раза больше, чем у городских (0,16).
Дорепродуктивные потери рассчитываются как разница между средним числом живорожденных и средним числом доживших до репродукции. Как видно из приведенных значений, наименьшая дорепродуктивная смертность в Зимовниковском районе (0,06), в городах Миллерово и Волгодонск (0,01). Различия между сельскими и городскими жителями по количеству умерших детей (0,11 и 0,03 соответственно) достоверны (t=5,7, р 0.05). Это можно объяснить лучше поставленной педиатрической помощью в городах.
В городах Ростовской области размер сибства очень низок и составляет в среднем 1,81, и, следовательно, не обеспечивает простого воспроизводства, для которого необходимо 2,14-2,15 выживших детей на женщину [Романов К.С., 2002]. В сельских районах отмечены колебания значений от 2,13 в Дубовском районе до 2,31 в Миллеровском (различия достоверны, tmajynin=2,4), что обеспечивает только простое воспроизводство.
Средний возраст менархе для села и города отличается (t=3,04), и составляет 13,93 и 13,67, соответственно. При сравнении с литературными данными обнаруживается, что возраст менархе у русских Ростовской области значительно ниже, чем у русских Тверской области (14,33) [Ельчи-нова Г.И. с соавт., 2003], республик Чувашия (14,52) [Ельчинова Г.И. с со-авт., 2002] и Марий-Эл (15,15) [Гинтер Е.К., 2002], но сопоставим с возрастом менархе у женщин Москвы - 13,74 [Старцева Е.А. с соавт., 1996]. Вероятно, решающую роль играют климатические, социальные и какие-то другие факторы. Средний возраст менопаузы составил для сельских жительниц 48,65 лет, а для горожанок 47,54 (t=3,02, различия достоверны).
Длина поколения, рассчитанная как средний возраст рожениц в популяции, составила 25,32 среди сельского населения и 24,42 среди городского (t=5,15), что с небольшой степенью достоверности (t=2,82 и t=2,94, соответственно) меньше, чем у русских Чувашии - 26,4 [Ельчинова Г.И. с соавт., 2002] и Тверской области - 26,23 [Ельчинова Г.И. с соавт., 2003]. Вероятно, это можно объяснить более ранним вступлением в первый брак женщин Ростовской области (средний возраст вступления в первый брак 20,5 лет).
