Содержание к диссертации
Введение
ГЛАВА 1. Современные представления о роли киназы гликогенсинтазы 3 в развитии аффективной патологии (обзор литературы) 16
1.1. Современные гипотезы патогенеза аффективных расстройств 16
1.2. Функции киназы гликогенсинтазы 3 25
1.3. Исследование роли киназы гликогенсинтазы 3 в патогенезе аффективных расстройств в эксперименте и клинике 29
ГЛАВА 2. Материалы и методы исследования 38
2.1. Характеристика клинического материала 38
2.2. Методы исследования 42
2.2.1. Методы психометрического обследования 43
2.2.2. Определение внутриклеточных белков методом иммуноблоттинга 44
2.2.3. Определение аллельных вариантов генов AKT1 и GSK3B методом ПЦР в режиме реального времени 45
2.2.4. Иммуноферментный анализ для определения концентраций серотонина и дофамина 46
2.2.5. Методы статистического анализа 47
ГЛАВА 3. Особенности функционирования akt1/gsk-3-сигнального пути у больных депрессивными и биполярным аффективными расстройствами 48
3.1. Основные клинические характеристики пациентов с аффективными расстройствами 48
3.2. Внутриклеточное содержание белков Akt1/GSK-3-сигнального пути у больных депрессивными и биполярными расстройствами 52
3.3. Взаимосвязь белков Akt1/GSK-3-сигнального пути с тяжестью депрессивной симптоматики до и после терапии у больных депрессивными и биполярными расстройствами 58
ГЛАВА 4. Содержание нейротрансмиттеров-регуляторов AKT1/GSK-3-сигнального пути у больных депрессивными расстройствами 84
4.1. Содержание нейротрансмиттера дофамина у больных депрессивными расстройствами 85
4.2. Взаимосвязь концентрации дофамина и тяжестью депрессивной симптоматики у больных депрессивными расстройствами 87
4.3. Содержание нейротрансмиттера серотонина у больных депрессивными расстройствами 94
4.4. Взаимосвязь концентрации серотонина и тяжестью депрессивной симптоматики у больных депрессивными расстройствами 96
4.5. Связь уровней нейромедиаторов с содержанием
фосфорилированных форм киназы гликогенсинтазы 3 и Akt1 102
ГЛАВА 5. Полиморфизм генов akt1 и gsk3b у больных депрессивными расстройствами 104
5.1. Распределение полиморфных варианты генов AKT1 и GSK3B у больных депрессивными расстройствами 104
5.2. Ассоциация полиморфных варианты генов AKT1 и GSK3B с тяжестью депрессии, а также ответом на антидепрессивную терапию 107
5.3. Ассоциация полиморфных варианты гена GSK3B с уровнем общей киназы гликогенсинтазы и ее фосфорилированной формы 117
Заключение 121
Выводы 138
Библиографический список
- Функции киназы гликогенсинтазы 3
- Определение внутриклеточных белков методом иммуноблоттинга
- Внутриклеточное содержание белков Akt1/GSK-3-сигнального пути у больных депрессивными и биполярными расстройствами
- Содержание нейротрансмиттера серотонина у больных депрессивными расстройствами
Функции киназы гликогенсинтазы 3
Изучение патологических механизмов, лежащих в основе развития аффективных расстройств, является одной из развивающихся областей биологической психиатрии. За последние 60 лет было разработано множество гипотез, каждая из которых внесла свой вклад в понимание патогенеза аффективной патологии (Мосолов С.Н., 2012; Belmaker R.H. et al., 2008).
Первая гипотеза о биологических основах развития аффективных расстройств была выдвинута в 50-х годах XX века. Это была теория о нарушении обмена моноаминов. В ее основе лежали клинические наблюдения о том, что антигипертензивный препарат резерпин, уменьшающий постсинаптическое содержание норадреналина, дофамина и серотонина, вызывает депрессивно подобные симптомы. В свою очередь, у пациентов, принимающих противотуберкулезный препарат ипрониазид, увеличивающий концентрацию серотонина и норадреналина, а также ингибирующий моноаминоксигеназу, наблюдаются маниакально-подобные симптомы (Schildkraut J.J., 1965). Согласно данной гипотезе аффективные расстройства являются следствием нарушения центрального метаболизма нейромедиаторов моноаминергической природы: серотонина, норадреналина и дофамина. Депрессия, возникает вследствие недостаточной моноаминергической нейротрансмиссии, в то время как мания вследствие избыточной (Matussek N., 1972).
Нарушения при депрессивных расстройствах могут касаться обмена моноаминов: недостаток тирозина и триптофана, ингибирование тирозин-, триптофангидроксилазы, высокая активность моноаминоксидазы-А (МАО-А). Важное значение имеет также нарушение синаптической передачи: сниженная экспрессия постсинаптических рецепторов к серотонину (5-HT-2A), к дофамину, норадреналину. Низкое содержание данных моноаминов в синаптической щели может развиваться за счет высокой активности специфических транспортеров, перемещающих моноамины обратно в везикулы пресинаптической мембраны, а также за счет высокой экспрессии и активности пресинаптических регуляторных ауторецепторов к серотонину (5-HT-1A, 5-HT-1B рецепторы) и норадреналину (2-адренорецепторы) (Ciraulo D.A., 2011). Теория дефицита моноаминов получила наибольшее распространение и нашла важное подтверждение в психофармакологии. Однако, несмотря на это, данная теория до сих пор не смогла объяснить ряд фактов. В частности, наличие большого процента пациентов, не отвечающих на терапию антидепрессантами, и длительное развитие эффекта терапии при быстром увеличении серотонина в синаптической щели (Nemeroff C.B. et al., 2009). Помимо моноаминов активно изучается роль других нейротрансмиттеров в патогенезе аффективных расстройств. Высказывается гипотеза, что избыточная активность глутаматергической системы вовлечена в формирование данной патологии, и, в частности, биполярных расстройств (Quiroz J.A. et al., 2004). Показано, что избыточное действие глутамата, опосредованное в частности ионотропными NMDA-рецепторами, оказывает нейротоксическое действие (Faden A.I. et al., 1989). Известно, что кетамин, препарат, используемый для наркоза и являющийся блокатором NMDA рецепторов, оказывает быстрый, в течение нескольких часов, антидепрессивный эффект. Помимо этого кетамин оказывается эффективным у пациентов, резистентным к традиционной антидепрессивной терапии (Zarate C.J. et al., 2006). Ряд нормотимиков также влияют на глутаматергическую систему. Литий при длительном приеме повышает обратный нейрональный захват глутамата. Ламотриджин и карбамазепин подавляют высвобождение данного нейромедиатора из пресинаптических везикул (Zarate C.J. et al., 2002). В патогенез аффективных расстройств также могут быть вовлечены метаботропные рецепторы глутамата. Активация либо ингибирование разных их подтипов может вызывать антидепрессивный, антипсихотический, противотревожный и нейропротективный эффекты (Schoepp D.D., 2001). Снижение ГАМК (гамма-амино-масляная кислота)-ергической нейротрансмиссии может также быть одним из механизмов развития аффективной патологии. Низкие уровни ГАМК обнаружены в плазме, цереброспинальной жидкости, префронтальной и затылочной коре больных депрессивными и биполярными расстройствами (как при депрессивном, так и при маниакальном эпизодах) (Sanacora G. et al. 2004; Bhagwagar Z. et al., 2007; Hasler G. et al., 2007). В эксперименте показано, что агонисты ГАМК-рецепторов оказывают антидепрессивное действие, помимо этого ГАМК-ергическая система вовлечена в механизм действия некоторых антидепрессантов (Brambilla P. et al., 2003). Активно изучается роль холинергической системы, системы эндогенных опиоидов и нейростероидов в патогенезе аффективных расстройств (Schmidt P.J. et al., 2005; Kennedy S.E. et al., 2006; Soares J.C. et al., 2007).
Следующей наиболее распространенной теорией была теория о дисфункции гипоталамо-гипофизарной-надпочечниковой оси.
Согласно данной теории, высокие уровни кортизола и кортикотропин-рилизинг-фактора (КРФ), при нарушенном механизме отрицательной обратной связи являются одним из основных звеньев патогенеза как депрессии, так и мании (Аведисова А.С., 2003; Кочетков Я.А., 2004; Максимова Н.М. и соавт., 2007; Bondy B., 2002). Это подтверждено рядом клинических наблюдений. Так, например, при синдроме
Кушинга, сопровождающимся повышением кортизола, характерны такие психические нарушения как депрессия, мания, тревожное расстройство, когнитивная дисфункция (Sonino N. et al., 2001). У пациентов, проходящих лечение экзогенными кортикостероидами, наблюдаются аффективные нарушения (Sirois F., 2003). Было показано, что при депрессии при введении дексаметазона более чем у половины пациентов не наблюдается нормального ответа, проявляющегося в снижении КРФ и кортизола (Carroll B. J. et al., 2007). Одним из механизмов патогенеза аффективных расстройств, и в частности депрессии, по современным представлениям могут являться процессы нейродегенерации, нарушенного нейрогенеза и, как следствие, дизрегуляция процессов нейропластичности (Изнак А.Ф., 2006). С помощью методик нейровизуализации у больных депрессивными и биполярными аффективными расстройствами были выявлены морфогенетические изменения головного мозга, касающиеся структур лимбической системы, ответственных за регуляцию процессов эмоции, тревоги, мотивации, сна
Определение внутриклеточных белков методом иммуноблоттинга
Следует отметить, что такие характеристики аффективных расстройств как возраст к началу расстройства и средняя длительность депрессивного эпизода являются важными клинико-динамическими показателями, которые могут иметь определенное прогностическое значение.
Наиболее ранний возраст к началу аффективного расстройства в группе обследованных пациентов (табл. 4) отмечался в случае БАР, что отражает подтвержденную различными эпидемиологическими и клиническими исследованиями определенную закономерность, в соответствии с которой более раннее начало психического расстройства может говорить о большей патологической затронутости механизмов, отвечающих за развитие данного расстройства.
Группа Депрессивный эпизод (n=60) Рекуррентноедепрессивноерасстройство(n=47) Биполярноеаффективноерасстройство(n=16) Р по критерию Краскела-Уоллеса
ДлительностьдепрессивногоэпизодаMe (25%Q–75%Q) 120,50 (40,75 - 190,25) 190,00 (70,25 - 300,00) 100,50 (40,00 - 130,50) 0,075
Из приведенных выше данных видно, что, несмотря на отсутствие статистически значимых различий (p 0,05), наиболее длительной была средняя продолжительность депрессивного эпизода в случае рекуррентного депрессивного расстройства, что отражает определенную прогредиентность течения данного аффективного расстройства. Для БАР было характерна несколько меньшая средняя продолжительность перенесенных депрессивных эпизодов.
Внутриклеточное содержание белков Akt1/GSK-3-сигнального пути у больных депрессивными и биполярными расстройствами Для выявления дизрегуляции киназы гликогенсинтазы 3 в группах контроля и больных было изучено содержание общей GSK-3, ее неактивной фосфорилированной по серину-9 формы в мононуклеарах периферической крови. Для более полного представления о функционировании данного белка проведено измерение негативного регулятора GSK-3 – протеинкиназы Akt1, как общей формы, так и активной, фосфорилированной по серину-473. Были получены следующие данные.
В связи с тем, что средний возраст в группе контроля был статистически значимо ниже по сравнению с группой больных с депрессивными расстройствами (p=0,001), был произведен корреляционный анализ для установления связи между возрастом и содержанием исследуемых белков (табл. 6). По данным анализа не было выявлено значимых корреляций между исследуемыми показателями (p 0,05).
Также по результатам исследования не было выявлено взаимосвязи между уровнями исследуемых белков и полом (p 0,05) (табл. 7). Уровни общей GSK-3 а также фосфо-серин-9 GSK-3 в группах здоровых доноров и контроля представлено в таблицах 8 и 9 а также на рис. 1, 2.
Обращает на себя внимание факт повышения общей GSK-3 в группах больных депрессивными расстройствами и БАР а также статистически значимое повышение данного показателя у пациентов с рекуррентным депрессивным расстройством по сравнению с пациентами имеющими депрессивный эпизод. Статистически значимых различий в содержании фосфо-серин-9 GSK-3 между группами выявлено не было. Таблица 7 Содержание белков общей GSK-3, фосфо-серин-9 GSK-3, общей Akt1, фосфо-серин-473 Akt1 в зависимости от пола (Me (25%Q-75%Q)) Пол Показатель Женщины (n=70) Мужчины (n=23) Р по критерию Манна-Уитни Общая GSK-З/-актин 0,73 (0,63 - 0,88) 0,75 (0,65 - 0,92) 0,440 Фосфо-серин-9 GSK-З/ общая GSK-3 0,58 (0,52 - 0,72) 0,70 (0,53 - 0,85) 0,191 Общая Aktl/-актин 0,66 (0,54 - 0,85) 0,67 (0,53 - 0,96) 0,711 Фосфо-серин-473 Akt1/ общая Akt1 0,67 (0,55 - 0,77) 0,67 (0,62 - 0,83) 0,134 Таблица 8 Содержание общей GSK-3 и фосфо-серин-9 GSK-3 в группах контроля и больных аффективными расстройствами (Me (25%Q 75%Q)) Показатель Контроль (n=34) Депрессивныерасстройства(n=43) Биполярноеаффективноерасстройство(n=16) Р по критерию Краскела-Уоллеса Общая GSK-З/ -актин 0,61 (0,48 - 0,66) 0,75 (0,60 - 0,84) 0,78 (0,69 - 0,99) 0,001 Фосфо-серин-9 GSK-З/ общая GSK-3 0,61 (0,51 - 0,61) 0,55 (0,51 - 0,61) 0,51 (0,44 - 0,56) 0,052 В настоящее время считается, что высокая активность GSK-3 может быть одним из механизмов формирования симптомов аффективных расстройств, как депрессивных, так и маниакальных (Li X. et al., 2010). Наши данные о высоком уровне данного белка у больных с БАР согласуются с ранее выполненными работами (Li X. et al., 2007; Pandey G.N. et al., 2010). Вероятно, что повышение GSK-3 может играть роль в прогрессировании аффективной патологии и обуславливать рецидивирующее течение рекуррентной депрессии и БАР. Таблица 9 Содержание общей GSK-3 и фосфо-серин-9 GSK-3 в группах больных с единственным депрессивным эпизодом и рекуррентным депрессивным расстройством (Me (25%Q–75%Q))
Показатель Единственный депрессивныйэпизод(n=26) Рекуррентное депрессивноерасстройство(n=17) Р покритериюМанна-Уитни
Критерием исключения в нашей работе для пациентов с БАР был прием препаратов лития. Однако сложно сказать, отражают ли полученные нами данные действительный уровень данной фосфоформы GSK-3, либо являются следствием длительного приема иных нормотимиков. В частности в эксперименте показано, что вальпроевая кислота может повышать содержание фосфо-серин-9 GSK-3 (De Sarno P. et al., 2002). B. S. Diniz и соавт. (2011) продемонстрировали снижение фосфо-серин-9 GSK-3 у больных депрессивными расстройствами, однако данная работа была выполнена на тромбоцитах, поэтому ее результаты не могут быть сопоставимы с нашим исследованием. Причина в отсутствии различий в содержании фосфоформы GSK-3 остается пока не ясной. Вероятно, это результат недостатка дофамина, играющего роль в развитии депрессивной симптоматики. Активность GSK-3 также зависит от фосфорилирования по серину-398 и тирозину-216 и, вероятно, этот процесс может быть более важен для патогенеза депрессии (Lesort M. et al., 1999; Thornton T.M. et al., 2008).
Исследование выявило снижение внутриклеточного уровня общей Akt1 в группах больных депрессивными расстройствами и по сравнению с контрольной группой. Обнаружено низкое содержание фосфо-серин-473 Akt1 у больных депрессивными расстройствами (табл. 10, рис. 2). Различий по данным показателям между группами пациентов с рекуррентным депрессивным расстройством либо единственным депрессивным эпизодом не выявлено (табл. 11, рисунок 3).
Внутриклеточное содержание белков Akt1/GSK-3-сигнального пути у больных депрессивными и биполярными расстройствами
Было произведено измерение концентрации серотонина в сыворотке крови больных депрессивными расстройствами и в группе здоровых доноров. Вследствие того, что средний возраст в группе контроля был статистически значимо ниже по сравнению с группой больных с депрессивными расстройствами (p=0,001), был произведен корреляционный анализ для установления связи между возрастом и содержанием концентрацией серотонина. По данным анализа не было выявлено значимых корреляций между исследуемыми показателями (r=-0,019, p=0,874). Различий в содержании серотонина в зависимости от пола выявлено не было (p=0,481). Содержание данного нейромедиатора у мужчин составило 90,9 нг/мл (73,8 – 98,6) и 84,2 нг/мл (65,9 – 101,2) у женщин. Результаты определения содержания серотонина в группах контроля и больных представлены в таблицах 25 и 26.
Ранее показано, что снижение уровня серотонина в крови при различных стрессовых состояниях может быть связано с нарушением метаболизма данного нейромедиатора (снижение синтеза, повышение инактивации) в головном мозге (Языков К.Г., 2000; Барденштей Л.М., 2004). В ряде работ у пациентов с депрессивными расстройствами продемонстрирована тенденция к снижению серотонина в сыворотке крови (Левчук Л.А. и соавт., 2011; Бохан Н.А. и соавт., 2013; Шмиголь М.В., 2013). Расхождение в результатах данного исследования может быть объяснено малым объемом выборки, а также использованием иного протокола иммуноферментного анализа. Отсутствие отличий между группами контроля и больных депрессивными расстройствами в концентрации серотонина ставит вопрос о причинах снижения фосфо-серин-473 Akt1. Вероятно, это связано с дизрегуляцией иных сигнальных путей (помимо сигнальных путей серотониновых рецепторов), влияющих на фосфорилирование Akt1 в данном сайте, в частности сигнальных путей нейротрофических факторов (Kim D. et al., 2002). 4.4. Взаимосвязь концентрации серотонина с тяжестью депрессивной симптоматики до начала и на 14-й и 28-й дни терапии у больных депрессивными расстройствами
Для изучения вклада серотонина в развитие депрессивной симптоматики, а также ответа на антидепрессивную терапию была изучена корреляция концентрации данного медиатора, определенная при поступлении в стационар, с баллами по шкалам CGI-S, CGI-I и со средними суммарными баллами по шкале SIGH-SAD (общий балл, балл для типичных, балл для типичных депрессивных симптомов) до начала и на 14, 28 дни терапии. Средние баллы по шкале CGI-S в обследуемых группах представлены на рисунке 14. 3 1
Было обнаружено статически значимое снижение балла по шкале CGI-S в процессе терапии (рис. 20) (p 0,01). Различий по данным показателям между группами больных не выявлено (p 0,05). На рисунке 15 представлены значения баллов по шкале CGI-I в группах больных.
Рисунок 15. Значение баллов по шкале CGI-I в группах пациентов с депрессивными расстройствами на 14-й, 28-й дни терапии (медиана). р 0,01 – по сравнению с 14-м днем терапии
Было обнаружено статически значимое снижение балла по шкале CGI-I в процессе терапии (рис. 15) (p 0,01). Различий по данным показателям между группами больных не выявлено (p 0,05).
Проведен корреляционный анализ для установления факта наличия связи между концентраций серотонина в сыворотке крови больных депрессивными расстройствами и баллами по шкалам CGI-S и CGI-I (табл. 27). Не было выявлено значимых корреляций между изучаемыми параметрами. Таблица 27 Коэффициенты корреляции Спирмена средних баллов по шкалам CGI-S, CGI-I до начала и на 14, 28 дни лечения с концентрацией дофамина в плазме крови пациентов с депрессивными расстройствами, р 0, Показатель Концентрация серотонинау пациентов сединственнымдепрессивным эпизодом(n=13) Концентрация серотонина упациентов с рекуррентнымдепрессивнымрасстройством(n=20)
Балл по шкале CGI-S до начала терапии -0,049 p=0,780 0,217 p=0,333
Было выявлено статистически значимое снижение средних суммарных баллов в процессе лечения во всех группах больных (p 0,01). По результатам исследования не было обнаружено различий в данных показателях между группами больных (p 0,05).
В таблице 28 представлен анализ корреляций баллов по шкале SIGH-SAD с концентрацией серотонина. Единственно значимой явилась отрицательная корреляция между средним суммарным баллом для типичных депрессивных до начала терапии и концентрацией серотонина в группе больных в рекуррентным депрессивным расстройством (r=-0,528, p=0,029). Известно, что дисфункция серотонинергической системы определяет формирование таких симптомов депрессии как сниженное настроение, расстройства сна, снижение либидо, тревога (Ciraulo D.A. et al., 2011). Психометрическая шкала SIGH-SAD позволяет количественно оценить данные симптомы (Williams J.B.W et al., 1988). Таким образом, полученные данные подтверждают роль серотонина в формировании типичных депрессивных симптомов.
Содержание нейротрансмиттера серотонина у больных депрессивными расстройствами
Также на китайской популяции продемонстрирована ассоциация SNP rs6782799 гена GSK3B и rs6265 гена BDNF с большим депрессивным расстройством. Носители гаплотипа C/G имели более высокий риск развития данной патологии (Yang C. et al., 2010). В работе E. Saus и соавт. (2010), выполненной на европеоидной популяции, было проанализировано 11 SNP гена GSK3B. Авторы продемонстрировали, что генотип CC по SNP rs334558 связан с более ранней манифестацией большого депрессивного расстройства. Недавнее исследование B. Inkster и соавт. (2009) выявило ассоциацию гена GSK3B c характером морфологических изменений головного мозга при большом депрессивном расстройстве. В работе было проанализировано 15 SNP данного гена. Полиморфизм rs6438552 был ассоциирован с изменениями объема коры с области гиппокампа и верхней латеральной височной извилины. У пациентов, имевших генотип АА, наблюдалось снижение объема коры в данных областях по сравнению с группой контроля. Результаты об отсутствии ассоциации полиморфизма rs334558 с развитием депрессивного расстройства, полученные в данном исследовании, подтверждают литературные данные. Вероятно, что данный полиморфизм не связан с депрессивными расстройствами, однако может быть ответственен за их клинический полиморфизм. Вопрос о вкладе SNP rs6438552 в патогенез аффективной патологии остается открытым.
В данной работе было продемонстрировано отсутствие ассоциации гена SNP rs1130214 и rs3730358 AKT1 с депрессивными расстройствами. В исследовании P. A. Pereira и соавт. (2013) были получены аналогичные данные в отношении SNP rs1130214. Однако в их работе была продемонстрирована ассоциация SNP rs3730358 с развитием большого депрессивного расстройства. Подобное расхождение результатов исследования может быть объяснено популяционными различиями (указанное исследование было выполнено на Бразильской популяции).
Была исследована зависимость содержания общей GSK-3 и фосфо-серин-9 GSK-3 от генотипов и аллелей SNP rs334558 и rs6438552. По результатам исследования не было выявлено статистически значимой ассоциации изучаемых полиморфизмов с уровнем как общей, так и фосфо-серин-9 GSK-3. Однако наблюдалась тенденция к увеличению общей GSK-3 у гомозигот по аллелю Т SNP rs334558. Данная замена является функциональной и аллель Т связан с более активной транскрипцией гена GSK3B, что может быть причиной более высокого содержания GSK-3 в клетке (Kwok, J. B. et al., 2005). Функциональность данного полиморфизма делает его кандидатом для дальнейших исследований.
В нашем исследовании не было обнаружено ассоциаций полиморфизмов rs334558 и rs645582 гена GSK3B с тяжестью депрессивной симптоматики и ответом на антидепрессивную терапию. В работе S. J. Tsai и соавт. (2008) было проведено фармакогенетическое исследование по изучению ассоциации четырех SNP гена GSK3B (rs334558, rs13321783, rs2319398, rs6808874) у пациентов с депрессивным расстройством китайской популяции. Было показано, что три SNP (rs334558, rs13321783, rs2319398) ассоциированы с эффективным ответом на терапию флуоксетином циталопрамом, пациенты с гаплотипом T/A/G/T слабо отвечали на терапию. Полиморфизм rs334558 является функциональным, аллель T связан с более активной экспрессией гена (Kwok, J. B. et al., 2005). Ранее нами была показана (табл. 15) корреляция общей GSK-3 с выраженностью депрессивной симптоматики в группе больных с рекуррентным депрессивным расстройством. Вследствие малого объема выборки в данном исследовании не представлялось возможным изучить ассоциацию SNP rs334558 с тяжестью депрессии и ответом на терапию в данной группе. В связи с этим вопрос об ассоциации данного SNP с выраженностью депрессивных симптомов остается открытым, вероятно, что такая ассоциация может быть обнаружена только у пациентов с рекуррентной депрессией. Ранее было показано, что SNP rs334558 гена GSK3B связан с эффективностью терапии литием (Benedetti F. et al., 2005; Adli M. et al., 2007), что вполне объяснимо, т.к. белок GSK-3 является биологической мишенью данного нормотимика. В данном исследовании не было обнаружено ассоциации SNP гена GSK3B ответом на антидепрессивную терапию. Несмотря на то, что действие антидепрессантов приводит к ингибированию GSK-3 (Gould T.D. et al., 2004; Beaulieu J.M. et al., 2008; Rosa A.O. et al., 2008; Okamoto H. et al., 2010), они действуют на GSK-3 опосредованно, через повышение концентрации серотонина. Связи с этим вопрос о вкладе полиморфизма гена GSK3B в развитие ответа на антидепрессивную терапию остается открытым. На данный момент данные об ассоциации полиморфизмов гена AKT1 с тяжестью депрессивных симптомов и ответом на терапию отсутствуют. В данном исследовании впервые показано, что промотерный полиморфизм rs1130214 не связан с выраженностью депрессивной симптоматики. Однако впервые показано, что носители генотипа C/C имеют более высокий балл по шкале CGI-I на 28-й день терапии. Можно предположить, что данные пациенты были более резистентны к антидепрессивной терапии. Полученный факт является интересным в виду того, что белок Akt1 важный компонент сигнальной трансдукции от серотониновых рецепторов (Beaulieu J.M. et al., 2012). Также интересен ранее обнаруженный факт того, что аллель А SNP rs1130214 связан с повышенной транскрипцией гена AKT1 и высоким содержанием белка Akt1 (Emamian E.S. et al., 2004; Park S. et al., 2005). Таким образом, можно предположить, что rs1130214 вносит вклад в формирование резистентности к терапии, посредством изменой транскрипции гена AKT1. Однако это вопрос остается до конца нерешенным, т.к. в данном исследовании было показано, что вышеуказанный полиморфизм не ассоциирован с редукцией депрессивных симптомов, оцененных по шкале SIGH-SAD (рис. 17), которая в данном контексте является более точным психометрическим инструментом в сравнении с CGI-I.
Изученные нами генетические и молекулярно-биологические маркеры, имеющие значение в патогенезе аффективных расстройств, могут быть полезны в контексте создания моделей для диагностики аффективных расстройств, оценки ответа на антидепрессивную терапию.
