Содержание к диссертации
Введение
Глава I. Соотношение и взаимодействие международного и внутригосударственного права при регулировании отношений уголовно-правового характера в Российской Федерации
1. Теоретические основы соотношения и взаимодействия международного права и внутригосударственного права Российской Федерации 15
2. Имплементация международно-правовых норм 54
3. Национально-правовая имплементация международно-правовых норм в уголовном праве Российской Федерации и способы ее
осуществления 84
Глава II. Имплементация международно-правовых норм в нормах Общей части уголовного права Российской Федерации
1. Имплементация международно-правовых норм в нормах Общей части уголовного права Российской Федерации о задачах и принципах уголовного закона 109
2. Имплементация международно-правовых норм в нормах Общей части уголовного права Российской Федерации о действии уголовного закона во времени и в пространстве 129
3. Имплементация международно-правовых норм в нормах Общей части уголовного права Российской Федерации о преступлении, о наказании и иных уголовно-правовых последствиях преступления 179
Заключение 206
Приложение 208
Библиография 214
- Теоретические основы соотношения и взаимодействия международного права и внутригосударственного права Российской Федерации
- Имплементация международно-правовых норм
- Имплементация международно-правовых норм в нормах Общей части уголовного права Российской Федерации о задачах и принципах уголовного закона
- Имплементация международно-правовых норм в нормах Общей части уголовного права Российской Федерации о действии уголовного закона во времени и в пространстве
Введение к работе
Постоянно возрастающая интенсивность боевых действий на ринге, наблюдающаяся в последнее время, требует от боксеров фундаментальной базовой подготовки, достижение которой возможно лишь при своевременном воспитании физических качеств в юношеском возрасте [48, II6-II8, 124, 125, 186-188].
Одним из основных путей повышения эффективности управления тренировочным процессом боксеров-юношей является разработка критериев оценки и ориентация на достижение необходимого уровня развития физических качеств и показателей телосложения, с учетом особенностей юношеского организма и специфики вида спорта, заключающейся, в частности, в делении спортсменов на весовые категории. Ряд авторов отмечают, что показатели телосложения и уровень развития физических качеств неодинаковы у спортсменов различных весовых категорий [39, 47, 101, 103, 156, 175-177, 202, 203, 207]. Установленный факт требует дифференцированного подхода к планированию и построению тренировочного процесса для боксеров разных весовых групп. Правильная и научно обоснованная оценка показателей ведущих и отстающих качеств боксера может быть определена лишь в сравнении с показателями конкретной весовой группы, в которой он выступает.
Однако в доступной нам специальной литературе мы не обнаружили данных об особенностях физического развития и уровня физической подготовленности боксеров-юношей 16-17 дет в связи с фактором деления их на весовые категории. Педагогические наблюдения и практика тренировки показывают, что организация обучения и методы подготовки юных боксеров разрабатываются лишь с ориентацией на календарный возраст. При этом не учитывается
значительная вариабильность показателей физического развития и физической подготовленности юных боксеров одного календарного возраста, обусловленная делением их на весовые категории и биологическим созреванием. В связи с этим проблема исследования групповых особенностей показателей телосложения и уровня физической подготовленности боксеров-юношей различных весовых групп является актуальной для теории и методики бокса. Реализация данного подхода в учебно-тренировочном процессе позволяет более целенаправленно и научно обоснованно регулировать нагрузку для каждого боксера и тем самым достигать высоких показателей силы, быстроты и выносливости, повышать интерес к занятиям, укреплять здоровье, что отвечает главной задаче физкультурного движения, определенной постановлением ЦК КПСС и СМ СССР "О дальнейшем подъеме массовости физической культуры и спорта11 (1981 г.) [I].
Научная новизна и практическая значимость работы состоят в том, что впервые получены сведения, комплексно характеризующие особенности показателей телосложения и уровня физической подготовленности боксеров-юношей 16-17 лет различных весовых групп.
Выявлена факторная структура показателей телосложения, общей и специальной физической подготовленности на этапе начальной углубленной специализации. Установлено, что для каждой весовой группы боксеров характерна своя специфическая морфодвига-тельная структура факторов, что позволяет уточнить методы и особенности проведения тренировочного процесса не только среди боксеров полярных весовых категорий (наилегчайшая и тяжелая), но и средних весовых групп. Исследование связи показателей телосложения и общей физической подготовленности со специальными физическими качествами выявило ряд особенностей их взаимосвязи,
- 7 -обусловленных как делением их на весовые группы, так и кумулятивным воздействием занятий боксом.
Установлены наиболее значимые морфофункциональные признаки для каждой весовой группы и предложены в практику шкалы для оценки уровня их развития. Полученные результаты позволяют определить текущее морфофункциональное состояние боксеров-юношей 16-17 лет каждой весовой группы, выявить отстающие стороны и ведущие признаки их физического развития, а также физической подготовленности, что позволяет оперативно управлять ходом тренировочного процесса.
Экспериментально обоснована эффективность индивидуально-групповой формы занятий и дифференцированного применения средств и методов физической подготовки боксеров-юношей в зависимости от весовой категории.
На защиту выносятся следующие положения:
Показатели телосложения, общей и специальной физической подготовленности боксеров-юношей I&-I7 лет различных весовых групп.
Факторная структура и взаимосвязь показателей телосложения, общей и специальной физической подготовленности боксеров-юношей различных весовых групп.
Методика комплексной оценки показателей телосложения, общей и специальной физической подготовленности боксеров-юношей в зависимости от весовой категории.
Средства и методы индивидуализации тренировочного процесса для направленного совершенствования физической подготовленности боксеров-юношей в зависимости от весовой категории.
Теоретические основы соотношения и взаимодействия международного права и внутригосударственного права Российской Федерации
Феномен соотношения и взаимодействия международного и внутригосударственного права подвергается научному осмыслению с конца XIX в. В этот период в доктрине международного права формируются два направления: дуалистическое и монистическое.
Значение выводов, полученных учеными, в разное время работавшими над проблемой соотношения и взаимодействия двух систем права в ракурсе противоборства дуализма и монизма, сложно переоценить. Однако высказывается мнение, что дискуссия относительно истинности тех или иных положений данных теорий в настоящее время неактуальна и являет собой пример юридической схоластики1.
Некоторые авторы вообще не рассматривают вопросы, касающиеся действия международного права во внутригосударственной сфере, в контексте дуалистической и монистической концепций.
Учеными предлагаются иные «замещающие» теории. В частности, на Западе существуют теория «адаптации» и теория «исполнения», которые, не выходя за рамки дуалистической или монистической точки зрения на соотношение международного и национального права, по сути лишь отражают различия в путях и способах осуществления международно-правовых предписаний в рамках национального правопорядка.
Такой подход встречается и в отечественной юридической литературе. Так, Д.Б. Левин утверждает, что проблема взаимодействия международного и национального права в первую очередь сводится к способам выполнения норм международного права внутри данного государства . Аналогичной точки зрения придерживается В.В. Гаврилов, по мнению которого соотношение международной и государственной систем права может быть достаточно освещено путем анализа теорий имплементации и трансформации, по-разному трактующих формы реализации международно-правовых норм в сфере действия национального права.
Подобное редуцирование предмета исследования представляется неоправданным. Вопрос о формах реализации международно-правовых норм в российском праве является частью более общей проблемы науки междуна-родного права - соотношения международного и национального права. Иерархия принципиальных теоретических положений, характеризующих феномен взаимосвязи международного и национального права, такова, что исследование форм реализации международно-правовых норм во внутренней правовой системе государства в отрыве от дуалистической и монистической концепций недопустима. Применение любого иного метода, кроме дедуктивного, приведет к тому, что критика сущности явления будет ограничена изучением частностей, лишь отдельных его сторон.
Неся в себе заряд основных идей, свойственных дуалистической или мо-нистической теории, концепции внутригосударственного осуществления международно-правовых норм, предлагаемые в литературе, не образуют новых направлений в решении вопроса соотношения международного и внутригосударственного права6. Исследуя те или иные способы приведения в действие норм международного права в рамках внутригосударственного правопорядка (отсылка, имплементация, рецепция, трансформация и пр.) ученые неизбежно сталкиваются с вопросами единства или различия источников международного и национального права, непосредственного действия международно-правовых норм и т.д. Разрешение данных вопросов возможно только с применением инструментария дуализма либо монизма.
С точки зрения монизма внутригосударственное и международное право представляют собой единую систему права, в рамках которой они имеют связи субординационного характера. В зависимости от того, какой принцип положен в основу иерархического строения единой системы права - примат международного права или же примат внутригосударственного - монистическую концепцию принято подразделять на теорию верховенства международного права и теорию верховенства внутригосударственного права.
Теория верховенства внутреннего права получила развитие в германской юридической литературе на рубеже ХЇХ-ХХ вв. Сторонники этой монистической концепции (А. Цорн, А. Ларсон и др.) рассматривали международное право как сумму внешнегосударственных прав различных государств7. В основе их рассуждений лежали взгляды Гегеля. «Государство - это дух в его субстанциональной разумности и непосредственной действительности, - отмечал философ, - оно есть абсолютная власть на земле». Государство ничем не ограничено во внешней политике, поскольку «отношения между государствами суть взаимоотношения между самостоятельными контрагентами». Далее делался вывод о том, что государство вправе по своей воле не только изменить нормы внутригосударственного, но и нормы «внешнего государст-венного права», то есть права международного .
Имплементация международно-правовых норм
Опираясь на общие положения о соотношении и взаимодействии международного и внутригосударственного права, можно выявить, каким образом происходит реализация международно-правовых норм в сфере действия национального права. Для обозначения процесса приведения в действие и реализации норм международного права в рамках внутригосударственного правопорядка используются различные термины: трансформация, имплементация, инкорпорация и др. Поэтому необходимо остановиться на определении содержания перечисленных категорий и характеристике охватываемых ими явлений.
А.П. Бычковский предлагает называть рассматриваемый правовой феномен «согласованием». Он достаточно критично относится к употреблению терминов «рецепция», «трансформация», «имплементация» и «национально-правовая имплементация». Некоторые из них не адекватны «сущности процесса согласования международного и внутригосударственного права, а другие носят двойственный характер»114. По мнению автора, «согласование» охватывает «приведение норм в соответствие, увязку норм, а также преодоление противоречий, коллизий между ними»115. Думается, что применение данного термина для обозначения осуществления международно-правовых норм в правовой системе государства нельзя признать удачным. Согласование подразумевает наличие двустороннего процесса унификации, затрагивающего как внутригосударственное, так и международное право. Однако приведение международно-правовых норм в соответствие с национальными нормами права едва ли может быть обосновано теоретически и не осуществимо на практике, так как нигде в праве такой механизм не предусмотрен.
Вместе с тем, в литературе высказывается мнение о наличии подобного явления. Так, С.В, Черниченко полагает, что внутригосударственный акт, сохраняя свой характер во внутригосударственной сфере, может начать рассматриваться в международной сфере как международно-правовой, адресованный участникам межгосударственного общения. Обозначается данный процесс при помощи номинативной конструкции «обратная трансформация», то есть трансформация норм национального права в. международно-правовые.
Не останавливаясь подробно на этом вопросе, коснемся проблемы так называемой «прямой трансформации». «Прямая трансформация», или «трансформация», пожалуй, самый распространенный термин, применяемый для обозначения внутригосударственной реализации международного права и ее обеспечения национальными правовыми нормами. Под трансформацией понимается способ осуществления международного права в сфере действия национального права путем издания государством внутренних нормативных актов во исполнение им своего международного обязательства .
При этом утверждается, что для реализации норм международных договоров им следует придать силу национального права. Только таким путем можно сделать их юридически обязательными для участников внутригосударственных отношений. Правовой механизм данного процесса предусматривается внутренним правом государства .
Теоретической базой такого видения внутригосударственного действия международно-правовых норм выступает концепция, в соответствии с которой международное право не может применяться непосредственно для регулирования внутригосударственных отношений ввиду ограниченности сферы международно-правового регулирования только межгосударственными отношениями. СВ. Черниченко подчеркивает, что «трансформация ... происходит во всех случаях, когда внутригосударственное право приводится в соответствие с международным, даже и тогда, когда формулировки того или иного международного договора могут породить иллюзию о непосредственном применении его положений для регулирования внутригосударственных отношений». Это обусловлено объективными границами международно-правового регулирования, а именно, невозможностью международно-правовой регламентации отношений с участием индивидов и юридических лиц. В результате трансформации «правила, являющиеся международно-правовыми, должны рассматриваться как внутригосударственные» .
Имплементация международно-правовых норм в нормах Общей части уголовного права Российской Федерации о задачах и принципах уголовного закона
Уголовное законодательство советского периода исходило из того, что защита прав и свобод человека и гражданина не является его приоритетной задачей. Во главу угла ставились иные социальные ценности. Так, в ст. 1 УК РСФСР 1960 г. в качестве основной цели уголовного закона закреплялась охрана общественного строя СССР, его политической и экономической систем. Только после этого упоминалось о личности, правах и свободах граждан . В отличие от этого, ст. 2 УК РФ, перечисляя задачи, стоящие перед уголовным законом, на первое место ставит охрану прав и свобод человека и гражданина. В соответствии с данным принципом построена Особенная часть Уголовного Кодекса. Она открывается разделом, в котором сгруппированы нормы, предусматривающие уголовную ответственность за і деяния, направленные против жизни, здоровья, свободы, чести, достоинства, конституционных прав и свобод человека и гражданина, семьи и прав детей. Некоторые ученые считают, что приведенное положение УК РСФСР не соответствовало международному праву. Так, А.Г. Кибальник и О.Н. Шибков утверждают, что ст. 2 УК РФ 1996 г. устранила существовавшее противоречие между нормами отечественного уголовного права - и принципами и нормами международного права. Закрепленная действующим уголовным законом смена его приоритетных задач, по их мнению, произошла под воздействием международно-правовых норм При этом они не указывают, с каким именно принципом или нормой международного права приведена в соответствие норма ст. 2 УК РФ, ограничиваясь перечислением международно-правовых актов, устанавливающих основные права и свободы человека. На наш взгляд, в ст. 2 нормативно оформленные положения международного права не имплементированы. В настоящее время в международном праве нет нормы, предписывающей государствам ставить права и свободы человека во главе иерархии объектов уголовно-правовой охраны и закрепить соответствующее положение в своем внутреннем праве. Содержание ст. 2 УК РФ отражает правило, установленное ст 2 Конституции РФ, - человек, его. права и свободы являются высшей ценностью. Такая международно-правовая норма-принцип, если бы она существовала, бесспорно, подлежала бы имплементации в ст. 2 УК РФ. Однако несмотря на то, что все акты международного права, посвященные правам человека, буквально пропитаны духом гуманизма, положения, подобного конституционному, они не содержат. Необходимо также заметить, что, с точки зрения правоприменительной практики, не имеет значения, в каком именно порядке перечислены в законе охраняемые социальные ценности. Все объекты уголовно-правовой охраны защищаются в равной степени. Совершение любого преступного деяния влечет соответствующую реакцию государственных органов, призванных изобличить виновного и назначить ему установленное законом наказание независимо от того, какие именно общественные отношения пострадали в результате посягательства. Любого рода предпочтения здесь недопустимы. Следовательно, можно утверждать, что приоритетность уголовно-правовой охраны каких-либо объектов - понятие, во многом условное. Статья 2 УК РФ, определяя в качестве первой задачи уголовного закона защиту прав и свобод человека и гражданина, не регулирует какие-либо конкретные отношения, а отражает дух уголовного закона, общую гуманистическую направленность его предписаний. Возможна ли имплементация духа международно-правовых актов, а не только их нормативно оформленных положений? Сказанное выше позволяет дать положительный ответ на этот вопрос246. Однако эта проблема не входит в предмет настоящего исследования и заслуживает, на наш взгляд, самостоятельного теоретического осмысления. Идея признания человека в качестве высшей ценности отражена во многих принципиальных положениях международного права. В ст. 5 Всеобщей декларации прав человека закрепляет: «Никто не должен подвергаться пыткам или жестоким, бесчеловечным или унижающим его достоинство обращению и наказанию». Статья 7 Международного пакта о гражданских и политических правах, содержащая такое же положение, полностью следует формулировке Всеобщей декларации. Аналогичная норма сформулирована в ст. 3 Европейской конвенции о защите прав человека и основных свобод, единственное различие состоит в исключении слова «жестоким» в описании запрещенного обращения или наказания. Перечисленные международно-правовые нормы являются нормами общего характера, нормами-принципами. Закрепленные в них права человека следует отнести к категории абсолютных прав. Из содержания ст. 30 Всеобщей декларации, ст. 5 Международного пакта о гражданских и политических правах и ст. 15 Европейской конвенции 1950 г. вытекает, что никакое отступление от этих прав не допускается. Даже исключительные обстоятельства (война или угроза войны, чрезвычайное положение) не могут оправдать применение пыток или иных жестоких, бесчеловечных или унижающих достоинство видов обращения и наказания.
Имплементация международно-правовых норм в нормах Общей части уголовного права Российской Федерации о действии уголовного закона во времени и в пространстве
Ряд положений международного права опосредованно имплементирован в положениях УК РФ об обратной силе уголовного закона. Всеобщая декларация прав человека 1948 г. содержит правило, согласно которому не может налагаться наказание более тяжкое, нежели то, которое могло быть применено в то время, когда преступление было совершено (ч. 2. ст. 11). В ч. 1 ст. 15 Международного пакта о гражданских и политических правах эта норма воспроизведена и дополнена положением о том, что действие закона, принятого после совершения преступления, распространяется на виновное лицо, если этот закон устанавливает более легкое наказание.
Отечественный уголовный закон конкретизирует данные международно-правовые нормы, В ст. 10 УК РФ установлено правило, по которому обратная сила придается только более мягкому уголовному закону, а также специально оговаривается сокращение срока наказания в случае, когда новый уголовный закон смягчает наказание, которое уже отбывается лицом.
Большое количество международно-правовых норм имплементировано в положениях отечественного УК, устанавливающих принципы действия уголовного закона в пространстве. В УК РФ закреплены территориальный, реальный, универсальный, покровительственный принцип и принцип гражданства. Принципы действия закона в пространстве - это исходная основа любой, в том числе и уголовно-правовой системы. Взятые воедино, они своим содержанием определяют объем уголовно-правовой компетенции нашего государства, осуществляемой им на территории России и за ее пределами. Иными словами, принципы действия уголовного закона в пространстве устанавливают границы уголовно-правовой юрисдикции Российской Федерации.
Понятие юрисдикции - одна из самых дискуссионных проблем правовой науки. В юридической литературе не прослеживается единого мнения по данному вопросу. Специалисты определяют понятие юрисдикции по-разному, употребляя данный термин в узком или широком смысле.
Слово «юрисдикция» происходит от латинского jurisdictio - суд, судопроизводство . Именно в таком, процессуально-правовом значении чаще всего проводится узкое определение юрисдикции. При этом последняя отождествляется с компетенцией судебных и административных государственных органов, а объем охватываемого рассматриваемым понятием явления ограничивается правоприменительной деятельностью государства. Так, М.Ю. Тихомиров считает, что юрисдикция - это установленная законом совокупность правомочий соответствующих государственных органов разрешать правовые споры и решать дела о правонарушениях, то есть оценивать действия лица или иного субъекта права на предмет их правомерности, применять юридические санкции к правонарушителям271. С этой точкой зрения солидаризуются ОТ. Румянцев и В.Н. Додонов. Они пишут: «Юрисдикция государства - права судебных и административных органов государства по рассмотрению и разрешению дел в соответствии с их компетенцией» .
Возражает против расширительного толкования данного понятия В.И. Степаненко, по мнению которого термин «юрисдикция» применяется для обозначения компетенции судебных, а также иных правоприменительных органов.
Некоторые авторы также придерживаются узкой трактовки рассматриваемого термина, однако, в отличие от приведенных дефиниций, за основу понятия «юрисдикция» берут не процессуальные, а материально-правовые аспекты. Например, И.Б. Колчевский, рассматривая проблемы действия отечественного уголовного закона за пределами России, приходит к выводу, что юрисдикция есть сфера действия материального права.
