Содержание к диссертации
Введение
Глава 1. Предпринимательство в региональной экономике 10
1.1. Региональная экономика: генезис и тенденции развития 10
1.2. Предпринимательство и его роль в экономическом росте 19
1.3. Территориальные кластеры как способ организации промышленного развития в регионе 32
Глава 2. Предпринимательство и инновационные кластеры 45
2.1. Кластерный подход как инструмент формирования благоприятного предпринимательского климата в регионе 45
2.2. Кластерная школа как совокупность мер, нацеленных на развитие предпринимательства 54
2.3. Кластерный федерализм в развитии предпринимательства в стране 64
Глава 3. Развитие предпринимательской активности в рамках региональной кластерной политики 76
3.1. Определение роли фармацевтической промышленности в социально-экономическом развитии Калужской области 76
3.2. Результаты и перспективы развития предпринимательства в рамках фармацевтического кластера в Калужской области 91
3.3. Влияние кластерной политики на уровень инновационной предпринимательской деятельности 104
Заключение 120
Список литературы 127
- Предпринимательство и его роль в экономическом росте
- Территориальные кластеры как способ организации промышленного развития в регионе
- Кластерная школа как совокупность мер, нацеленных на развитие предпринимательства
- Результаты и перспективы развития предпринимательства в рамках фармацевтического кластера в Калужской области
Предпринимательство и его роль в экономическом росте
ГЧП – это смешение частного сектора с государственным предпри нимательством, в том числе посредством приватизации, создания особых экономических зон, совместных предприятий, концессии и т.д. В западных странах ГЧП активно применяется как инструмент укрепления хозяйственных, социальных и территориальных связей между различными частями экономического партнерства. В России оно может использоваться с целью повышения конкурентоспособности и эффективности необходимых для сетевой экономики аспектов инфраструктуры.
В контексте конкурентных преимуществ в географическом положении и экспортной ориентации России инструмент ГЧП может стать драйвером социально-экономического развития для создания Евро-Азиатской экономической зоны, единого хозяйственного пространства и укрепления энергетической безопасности страны.
Таким образом, конкуренция регионов за размещение производств, привлечение человеческого капитала и, как следствие, увеличение налоговой базы региона должна стать основным драйвером социально-экономического развития территорий и стран в целом. Региональная экономика представляет собой один из важнейших аспектов экономических знаний. Основным предметом изучения в рамках этой науки является стратегия социально-экономического развития территории, а именно: анализ, обоснование и прогнозирование размещения производственных мощностей с учетом специфики региона.
Примечательно в данном контексте развитие отечественной экономической мысли: в связи с появлением такого направления в мировой науке как региональная экономика, академик Николай Некрасов в 1972 году ввел в русский экономический язык термин «регион». 3 Он выделил на территории СССР несколько зон (Урал, Дальний Восток, Сибирь и др.), в состав которых входят регионы. Николай Некрасов считал, что регион – это «крупная территория страны с более или менее однородными природными условиями и характерной направленностью развития производительных сил на основе сочетания комплекса природных ресурсов с соответствующей сложившейся и перспективной материально-технической базой, производственной и социальной инфраструктурой. Основной критерий выделения региона – общность народнохозяйственных задач – основан на совокупности используемых или намечаемых к эксплуатации природных богатств, исторически сложившейся структуре хозяйственной деятельности или плановой структуре экономического развития».4
Однако в различных научных трудах по-разному трактуется предмет региональной экономики. Например, по словам Николая Некрасова региональная экономика «изучает совокупность экономических и социальных факторов и явлений, обусловливающих плановое формирование и развитие производительных сил и социальных процессов в региональной системе страны и каждом регионе [...] Рациональное размещение производительных сил рассматривается как основа, главная составная часть региональной экономики».
По мнению академика Александра Гранберга, в экономическом развитии России особенно актуальны как теоретические, так и практические вопросы развития региональной экономики: «Курс региональной экономики призван отразить современные научные взгляды на проявления и тенденции общественного территориального разделения труда и межрегиональной экономической интеграции. В нем учитываются как относительная устойчивость в постсоветском экономическом пространстве сложившегося ранее территориального разделения труда, так и трансформация территориально-хозяйственной структуры из-за изменения геополитического и социально-экономического положения России».6
Российские специалисты регионоведения Владимир Дергачев и Леонид Вардомский, определяя региональную экономику как область научных знаний, писали, что она «занимается исследованием закономерностей, принципов всех элементов производительных сил и социальной инфраструктуры в территориальном аспекте, анализом и прогнозированием, а также обоснованием направлений размещения производительных сил с учетом общей стратегии социально-экономического развития и экологических требований; изучением экономики республик и регионов и межрегиональных экономических связей, исследованием территориальной организации хозяйства».
Признанный классик экономической географии Пол Кругман в своих работах перманентно призывал экономическую общественность обращать больше внимания на проблемы региональной экономической теории. В 2008 году он получил Нобелевскую премию с формулировкой «За исследования в области международной торговли и экономической географии». В рамках теории новой экономической географии ученый дал новый вектор развития идеи эффекта масштаба, которую применил в анализе географического распределения экономической активности.
Согласно новой экономической географии Кругмана концентрация капитала и рабочей силы в крупных городах объясняется возможностью максимального использования масштабного производства благодаря большому рынку и сокращению транспортных издержек.
Традиционно под стратегией экономического развития региона понимается совокупность мероприятий, разработанных с целью реализации долгосрочных задач социально-экономического развития государства с учетом рационального вклада региона в решение этих задач, определяемого реальными предпосылками и ограничениями их развития.
Территориальные кластеры как способ организации промышленного развития в регионе
Любая предпринимательская структура представляет собой открытую систему. Она системна, т.к. изменение одного элемента влечет за собой перемены в других, и открыта к влиянию внешних факторов. Внутренняя организация компании – вопрос для предпринимателей и менеджеров, организовывающих и управляющих этой структурой, а внешняя среда – это, во многом, результат деятельности региональной и федеральной власти.
Внешняя среда – это совокупность политических, экономических, социальных и технологических факторов, напрямую или косвенно влияющих на характер деятельности организации. В свете современных тенденций внешнюю среду организаций принято называть деловым или предпринимательским климатом. Россия отстает от других стран по многим направлениям оценки предпринимательского климата (Таблица 2): климата в сфере строительства; повышение качества государственных услуг в сфере защиты прав инвесторов.
Кластерный подход в стратегии инновационного развития региона используется для стимулирования предпринимательской деятельности в субъекте федерации. С этой точки зрения следует рассмотреть процесс формирования кластера как алгоритм создания благоприятной среды для предпринимательской активности. В данном контексте можно рассматривать кластер в качестве инструмента формирования благоприятного климата на региональном уровне, т.к. кластер стимулирует развитие по всем проблемным зонам предпринимательского климата:
В части получения разрешения на строительство и подключения к сетям в рамках кластера, как правило, создаются льготные условия, или строятся индустриальные парки, решающие данные проблемы; В области защиты прав инвесторов помогает активная позиция региональных властей, выступающих гарантом для инвестиций крупных резидентов; В части налогообложения, как правило, для резидентов кластера действуют различные льготные режимы; Спрос на кредиты, исходящий из определенного сектора промышленности, стимулирует региональные банки активнее взаимодействовать с данным сектором и разрабатывать специализированные кредитные продукты.
Рейтинг Всемирного банка Doing business является на сегодняшний день самым авторитетным, однако все 10 показателей, по которым ранжируется предпринимательский климат, оценивают экономику стран довольно ограничено: 6 пунктов оценивают правовое поле, остальные 4 доступ к финансированию и налоговые системы.
В сентябре 2013 г. компания Ernst&Young (E&Y) представила свое исследование «Барометр предпринимательской активности G20»,54 в рамках которого каждая страна оценивалась по 5 основным аспектам предпринимательского климата: инвестиционная инфраструктура, предпринимательская культура, налоговое регулирование, система образования и координация работы по поддержке предпринимательства. Примечательно, что обозначенные E&Y направления оценки предпринимательского климата решаются посредством формирования территориальных инновационных кластеров.
Согласно исследованию E&Y, самая актуальная проблема для предпринимателей во всем мире – доступ к инвестициям – так считают 70% опрошенных. При этом отмечается, что на начальных этапах получить финансирование проекта не проще, чем по мере развития бизнеса. Такие результаты позволяют сделать вывод, что властям следует разработать набор механизмов и систему институтов, способных профинансировать проект на каждом этапе его развития. Согласно результатам рейтинга, Россия занимает 15-е место, а 5 стран с самым доступным финансированием – США, Великобритания, Китай, Канада, Австралия. Для России особенно интересен пример Китая, который намного обогнал своих коллег по БРИКС.
Строительство системы венчурного капитала в Китае началось еще в 1980-х, в рамках правительственной программы индустриального и технологического развития. Но уже к середине 90-х правительство признало, что государственная венчурная программа достигла предела. Во-первых, фонд посевного капитала был слишком мал, т.к. зависел от крайне ограниченных средств исследовательских институтов. Неблагоприятной была ситуация и в банковском секторе – банки были ограничены накопившимися кредитами, реально не функционирующими, поэтому не могли себе позволить наращивать риски инвестируя в высокотехнологичные предприятия, региональные и федеральные правительства также не располагали достаточными средствами. Во-вторых, законодательно не был определен статус венчурного инвестирования как коммерческой деятельности, поэтому такое финансирование осуществлялось внутренними силами научно-исследовательских институтов или за счет получаемых государственных субсидий. В-третьих, права частной собственности не были закреплены на законодательном уровне.55
Только с 1998 г. венчурное финансирование стало одним из самых быстрорастущих сегментов финансовой системы страны. Несмотря на довольно сложную систему, можно выделить два основных столпа, на которых базируется венчурное финансирование Китая – это правительство и 4 категории венчурных капиталистов. Центральное правительство исполнило 3 основные функции:
Во-первых, перераспределило зоны ответственности и полномочия на более низкие уровни властной вертикали, создав институциональное пространство, в рамках которого местные власти, НИИ и университеты могут участвовать в предпринимательской деятельности. Оборотной стороной такой свободы стало сокращение значительной части бюджетной поддержки, поэтому местные власти и образовательные учреждения стали более зависимы от регионального экономического роста, результатов своей предпринимательской деятельности и финансируемых компаний. Поэтому исследовательские институты и университеты стали уделять много внимания формированию новых венчурных компаний.
Кластерная школа как совокупность мер, нацеленных на развитие предпринимательства
В рамках российской науки проблема взаимодействия федерального и региональных центров по вопросам кластеризации остается не проработанной. Как правило, регионы, обладающие большим образовательным, научно техническим и инновационным потенциалом, существуют во многих странах, их обычно называют «территориями инновационного развития».
Стимулирование предпринимательской активности в рамках данных территорий, как правило, носит наиболее прорывной характер, т.к. за счет сосредоточения человеческого и предпринимательского капитала здесь коммерциализируются передовые научные разработки.
Кластерная политика – это совокупность инструментов, методов и способов, используемых федеральными и региональными властями для стимулирования развития кластеров. Каждый кластерный проект – это индивидуальный случай, однако, рассмотрев примеры наиболее успешных зарубежных кластеров можно выделить несколько свойственных им характеристик.
Во-первых, необходим какой-либо существующий базис, как правило, его формируют компании и/или университеты. Во-вторых, активное участие принимает «катализатор» кластеризации, который предлагает властям возможные шаги для развития кластера, стимулирует появление МСБ и развивает инфраструктуру. В-третьих, развитое и открытое общество: местное население должно быть готово не только генерировать, коммерциализировать и употреблять инновационные продукты, но и делиться своими идеями. Традиционно выделяют 2 модели кластерной политики:68 1) Политика «сверху-вниз» подразумевает индивидуальный подход к проблемам развития каждого отдельно взятого кластера. Государство здесь выступает в качестве менеджера, инициатора, заказчика, контролера и источника финансирования. Данная политика характерна для Дании, Нидерландов и Финляндии. 2) Концепция «снизу-вверх» заключается в стимулировании кластерных инициатив для повышения конкурентоспособности страны или региона. Роль государства в этой модели сводится к минимизации его влияния на развитие кластера, оно может выступать в качестве советника и спонсора. Программы по стимулирования кластеризации по принципу «снизу-вверх» называются «кластерными инициативами». Кластерная инициатива – «это организованная попытка стимулировать увеличение темпов роста и конкурентоспособность кластера в регионе, привлекая для этого международные корпорации, государство и различные исследовательские институты».69
Перед российскими властями встает проблема разработки системы управления, которая бы позволяла координировать государственную и региональные промышленные политики, четко разграничивала полномочия и распределяла преференции по субъектам Федерации. Решением данной проблемы может стать разработанный автором кластерный федерализм.
Кластерный федерализм – система взаимоотношений субъектов федерации и федерального правительства по вопросам инновационного кластерного развития, которая включает налоговые преференции резидентам кластера, образовательные стандарты, а также определяет роль регионального кластера в государственной стратегии развития. Основными целями внедрения политики кластерного федерализма являются проведение скоординированной и
Данный подход в организации инновационного развития государства позволит реализовать российский подход к формированию кластеров, особенно в части мониторинга и развития предпринимательства в конкретных отраслях промышленности.
Система кластерного федерализма позволяет распределить зоны ответственности между ответственными лицами. На современном этапе в вопросах стимулирования промышленной деятельности в регионе Правительство Российской Федерации исполняет больше консультативную роль. Таким образом, если губернатор региона не выполнил программу развития региона, то он не несет за это ответственность до тех пор, пока его не спросит Президент России. Сложившаяся ситуация создает определенную политическую турбулентность для предпринимательского сообщества, кроме того в текущих условиях губернаторы субъектов федерации слабо мотивированы к разработке и, главное, реализации стратегий развития.
В свою очередь, в области налогообложения федеральная власть играет роль регулятора: устанавливает предельный размер совокупных налоговых льгот. Данная необходимость продиктована проблемной ситуацией со сбалансированностью региональных бюджетов.
Премьер министр РФ Дмитрий Медведев в одном из своих выступлений подчеркнул роль федерального правительства в развитии регионов, сказав: «Государство должно создать не только условия, но в ряде случаев государство может и напрямую поучаствовать в каких-то программах, я не вижу в этом ничего зазорного».70
С другой стороны, генеральный директор РОСНАНО Анатолий Чубайс считает: «Государственная политика на данном этапе не решила главной проблемы – она не смогла запустить независимый от нее процесс в бизнесе».71 В качестве примера он ссылается на опыт Южной Кореи, которая активно использовала государственное вмешательство в инновационное развитие. В Южной Корее программа инновационного развития была запущена в 1999 году после кризиса, и становление инновационного сектора проходило очень быстро. 72 На первых этапах модернизация Кореи строилась на заимствовании зарубежных технологий, оформлявшемся в различных формах: лицензирование, контракты «под ключ», консультативные услуги. В 1998 году правительство провело реструктуризацию государственных исследовательских центров, стимулируя развитие конкурентной среды. С этого времени корейские НИИ предоставляли высокотехнологичным стартапам площади под офисы и лаборатории для исследований.
Основной из отличительных особенностей инновационного развития Южной Кореи являлась централизованная поддержка крупных компаний – чеболей. В настоящее время наблюдается обратная тенденция к реструктуризации крупных корпораций и формированию на этой базе инновационных кластеров. Другим мощным драйвером инновационного развития Кореи является национальная патентная система. Корейское ведомство по интеллектуальной собственности активно заимствует принципы патентной безопасности США. Такая политика поддержала развитие малого инновационного предпринимательства и коммерциализацию научных разработок национальных исследовательских институтов.
Результаты и перспективы развития предпринимательства в рамках фармацевтического кластера в Калужской области
Однако при реализации пессимистического сценария и стабилизации темпов роста отечественного рынка фармацевтической продукции на уровне 10% ежегодно, с одной стороны, и достижения плановых показателей, предусмотренных калужской стратегией развития, то в 2016 г. доля КФК на российском рынке составит около 6,3%, что выше плана, но в 2020 г. объем продаж в 140 млрд. руб. составит только 9,3% рынка. Таким образом, для достижения плановой доли рынка администрации КО и КФК необходимо форсировать развитие полного спектра биотехнологий, т.к. объем продаж к 2020 г. должен превысить плановый более чем в 2 раза.
На стадии планов наблюдается значительное расхождение в результативности. Внедрение системы кластерного федерализма позволит нивелировать подобные разночтения. Таким образом, фармацевтические компании будут работать в более определенных макроэкономических условиях, что может позитивно сказаться на оценке страновых рисков.
Такой масштабный и растущий рынок фармацевтической продукции не может остаться без внимания «большой фармы».101 Как следствие, 4 из 50 крупнейших фармацевтических компаний – AstraZeneca, Novo Nordisk, Berlin-Chemie/Menarini и Stada CIS – договорились с КО о строительстве заводов в рамках регионального фармкластера.
Совокупный доход от продаж продукции организаций КФК в 2007-2011 гг., составил: на крупных фармацевтических предприятиях – 11,2 млрд. рублей (в том числе в 2011 г. – 3,4 млрд. рублей); в малых и средних организациях (включая сектор R&D) – 3,0 млрд. рублей (в том числе в 2011 г. – 0,9 млрд. рублей); общий объем инвестиций частного сектора, направленных в развитие производства, разработку и продвижение на рынок новых продуктов, составил 4,1 млрд. рублей.
На сегодняшний день КФК находится в стадии становления и формирования. Несмотря на это, доля компаний-резидентов фармацевтического кластера в 2012 г. в ВРП КО составила 0,25%, хотя еще в 2008 г. она составляла 0,05%.
Последние несколько лет в мировой фармацевтике наблюдается изменение долгосрочных бизнес-моделей, нацеленных на оптимизацию (минимизацию) затрат на разработку новых препаратов. Данные изменения вызваны спецификой фармацевтической отрасли: сроки действия патентов на многие препараты-блокбастеры истекли, таким образом, предприятия вынуждены активно развивать инновационную деятельность. Как итог данной тенденции, в 2012 г. количество новых R&D-проектов превысило 10,5 тыс., что на 7,6% больше, чем в 2011 г. Данные две тенденции свидетельствуют о росте активности в области исследований и разработок новых лекарственных субстанций. Купные фармацевтические компании наращивают инвестиции в R&D, в период 2009-2012 гг. сумма инвестиций увеличилась с 68,3 млрд. долл. до 76,3 млрд., к 2018 г. совокупный объем инвестиций в исследования достигнет 149 млрд. долл.102
Международный опыт показывает, что R&D в области фармацевтики является наиболее капиталоемким процессом. В разработку одного лекарственного средства в 2011 г. необходимо было инвестировать 1,2 млрд. долл., что в 100 раз больше, чем в 1975 г.103 Значительное увеличение расходов является индикатором долгосрочной тенденции к повышению требований к безопасности лекарств, качеству терапии и минимизации побочных эффектов для пациентов.
На начало 2012 г. на КФК приходилось 264,4 млн. долл. (8,2 млрд. руб.) инвестиций в R&D, или 0,3% от мирового бюджета. Согласно заявке КФК на конкурсный отбор территориальных кластеров, к 2020 г. данная цифра увеличится до 806,5 млн. долл. (25 млрд. руб.), что составит около 0,5% от совокупного мирового бюджета на научные исследования.
На современном этапе основным источником инвестиций в кластерное развитие КО является инвестиционный капитал иностранных компаний. Объем иностранных инвестиций на душу населения в 2012 г. составил 1092 долл. Входящие иностранные инвестиции стимулируют экономический рост и развитие, т.к. вносят вклад в накопление основного капитала предприятий.
Основные точки влияния ПИИ связаны с повышением эффективности использования внутренних ресурсов региона посредством: их перемещения в более эффективные и производительные сектора экономики; вхождения иностранного инвестора в компанию, функционирующую в регионе; повышения коэффициента использования имеющихся ресурсов (например, увеличение занятости путем использования трудовых ресурсов в условиях безработицы).
Однако ощутимая зависимость региональной экономики от ПИИ и международных корпораций несет в себе риски негативного характера, связанные с: возникновением определенной зависимости региональной экономики от глобальных стратегий нескольких ТНК, чья деятельность существенно влияет на макроэкономические показатели деятельности кластера и региона; как следствие, растет зависимость от состояния основных рынков и стран базирования материнской компании; снижением эффекта от накапливаемого основного капитала, обусловленным перераспределением основных доходов в материнские компании, вместо инвестирования внутри региона; трансфертным ценообразованием или развитием других схем неблагоприятной для региона-реципиента деятельности; ростом монополизации рынков в стране в целом, обоснованном на стремлении ТНК занять максимальные доли рынков, ущемляя интересы регионального МСБ; 102 Для нивелирования указанных рисков требуется создание в регионе реципиенте ряда условий, которые позитивно скажутся на результативности ПИИ: высокий уровень конкуренции в отраслях, ориентированных на иностранные инвестиции; высокая степень локализации и взаимодействия ТНК с МСБ; инновационная ориентация МСБ в регионе; проработанная государственная программа по взаимодействию с иностранными инвесторами, определяющая долгосрочность вложений и их цели (например, создание рабочих мест).
