Содержание к диссертации
Введение
Глава 1 «Ненаблюдаемые» народно-хозяйственные комплексы как субъекты всемирного хозяйства 13
1.1 «Ненаблюдаемые» народно-хозяйственные комплексы в системе национальных счетов 13
1.2 Оценка параметров «ненаблюдаемых» народно-хозяйственных комплексовзо
1.3 Ненаблюдаемая экономика и макроэкономическая политика в открытой экономике 49
Глава 2 Интернационализация и глобализация ненаблюдаемой хозяйственной деятельности: состояние и перспективы 63
2.1 Интернационализация хозяйственной жизни и развитие ненаблюдаемой экономики 63
2.2 Ненаблюдаемая экономика и парадоксы современных международных экономических отношений 83
2.3 Ненаблюдаемая экономика как глобальная проблема 90
Заключение 104
Список использованной литературы 111
Приложения 122
- «Ненаблюдаемые» народно-хозяйственные комплексы в системе национальных счетов
- Ненаблюдаемая экономика и макроэкономическая политика в открытой экономике
- Интернационализация хозяйственной жизни и развитие ненаблюдаемой экономики
- Ненаблюдаемая экономика и парадоксы современных международных экономических отношений
Введение к работе
Одна из основоположний, экономического анализа теневой экономики в России, д. э. н., зам. директора Института между народных экономических и политических исследований РАН Светлана Павловна Глинкина однажды заметила, что «теневая экономика и глобализация являются едва ли не самыми «модными» предметами экономического анализа последних двух десятилетий». Несколько соображений предопределяют большую значимость данной тематики и столь сильный к ней интерес.
Во-первых, объективной реальностью современного мира стало сосуществование двух явлений, всемирного, или мирового, хозяйства и всемирной, или мировой, теневой экономики, которую мы, в силу причин, рассматриваемых в разделе 1.1, предпочитаем называть мировой ненаблюдаемой экономикой (МНЭ). Возникновение и развитие всемирного хозяйства связано с процессом интернационализации экономики, который предполагает общее снижение роли национальных границ, выход воспроизводства за рамки национально-хозяйственных комплексов и постепенное их слияние в единое всемирное хозяйство. Для подтверждения значимости этого явления приведем традиционно используемые для этого показатели объема мирового экспорта и доли товаров совместного, или международного, производства в объеме мировой торговли. В соответствии с данными Всемирного Банка, объем мирового экспорта товаров и услуг в стоимостном выражении составил в 2000-м году не менее 7.3 трл. долл. США или четверти мирового ВВП.2 В то же время, по некоторым
Материалы Круглого стола «Глобализация общей, организованной и коррупционной
преступности», Москва, Институт гражданского права РАН
(). 16 марта 2001 г.
2 World Development Indicators. - The World Bank Group, 2001. ()-
оценкам, примерно 30% мирового экспорта промышленных товаров приходится
на международное производство.
Масштаб МНЭ также составляет существенную долю мирового ВВП. Приложение 1 содержит сводную таблицу оценок масштаба ненаблюдаемой экономики (НЭ) в разных странах мира, приведенных в работах Э.Фридмана и др., Ф.Шнайдера и Д.Энсте, Д.Джайлса и других авторов. Как видно из приложения, НЭ представляет собой повсеместное явление, присущее не только развивающимся странам со слабыми экономическими и правовыми институтами, но и индустриально развитым странам мира. Значимость и надежность данных оценок является предметом анализа раздела 1.2. Даже по наиболее скромным подсчетам, масштаб МНЭ превышает 10% мирового ВВП. Таким образом, если использовать данные Всемирного Банка о реальном мировом ВВП по паритету покупательной способности на 2001-й год,4 то самые скромные оценки масштаба МНЭ превысят 3.2 трл. долл. США, что примерно эквивалентно ВВП трех экономик Китая, половине ВВП Европейского Союза, или двенадцати ВВП России.
Во-вторых, масштаб обоих явлений быстро растет. В соответствии со статистикой международной торговли, за последние 50 лет товарный экспорт увеличивался в среднем на 6% в год, что в полтора-два раза превышает средний темп роста мирового выпуска. Эмпирические исследования дают основания полагать, что на протяжении последних десятилетий также имел место рост МНЭ. Например, австрийские исследователи МНЭ Д.Энсте и Ф.Шнайдер в одной из своих работ утверждают, что доля НЭ в ВВП некоторых западноевропейских странах и США увеличилась за период с 1960-го по 1995-й год на 6-16
J Yeats A. Just How Big Is Global Production Sharing? II World Bank Policy Research Working Paper №
1871.-1998.
4 World Development Indicators. Op. cit. - 2001.
процентных пункта. В разделе 2.3 мы показываем, что, если полученные оценки не слишком сильно завышены, то МНЭ росла за указанный период в среднем не менее чем на 0.16 - 0.42% быстрее, чем официальная экономика.
Ряд последствий существования столь объемной и продолжающей расти МНЭ представляется весьма опасным с точки зрения экономической политики в условиях интернационализации. Во-первых, происходит деградация национальных налоговых систем, которые продолжают оставаться наименее подверженными процессам интернационализации. Во-вторых, возникает опасность того, что экономическая политика, основанная на неверных показателях экономической статистики, окажется ошибочной. Кроме этого, международная координация экономической политики, которая является необходимым условием функционирования современного всемирного хозяйства, также может оказаться безрезультатной. Неудивительным поэтому кажется возросший интерес к МНЭ, наблюдаемый в последнее время, как в нашей стране, так и за рубежом.
В нашей стране на постоянной основе исследования по НЭ велись еще с середины 1970-х годов, в частности в Научно-исследовательском экономическом институте при Госплане СССР, прообразованном впоследствии в Институт макроэкономических исследований при Минэкономики РФ (Т.И.Корягина). Исследования различных аспектов НЭ осуществлялись в 80-е годы в Центральном экономико-математическом институте АН СССР (М.И.Николаева и А.Ю.Шевякова). За последние десять-пятнадцать лет исследования НЭ также проводились в Институте международных экономических и политических исследований РАН (С.П.Глинкина), Институте экономики РАН (Т.Е.Кузнецова), в Государственном институте стратегического анализа и развития
5 Carbaugh R. International Economics. - South-Western, 2001. - P. 6.
Enste D., F. Schneider. Increasing shadow econcriies all over the world - fiction of reality? A survey of global evidence of their size and of their impact from 1970 to 1995 II Discussion Paper No. 26. - Institute
предпринимательства (Т.Г.Долгопятова), Государственном университете «Высшая экономическая школа» (А.А.Яковлев), Государственном комитете по статистике РФ (И.Масакова), Институте проблем рынка РАН (В.М.Манусов) и в других организациях. Следует также упомянуть исследования, проводимые сотрудниками петербургских ВУЗов (в частности, И.П.Бойко, И.И.Елисеева).
В последнее время при поддержке преимущественно западных фондов были даже созданы отдельные исследовательские организации, специализирующиеся на исследованиях НЭ и связанных с ней явлений, а также реализован ряд совместных проектов. В июле 1997 года, например, при Дальневосточном государственном университете на фант Департамента юстиции правительства США в рамках проекта Объединенных центров исследования организованной преступности в Евразии был образован Владивостокский Центр по изучению организованной преступности. Другим примером международных усилий, направленных на изучение НЭ, может служить Лаборатория теневых экономических систем, организованная 1 сентября 1997 года при Институте экономики управления и права Российского государственного гуманитарного университета Министерства образованил РФ. В 1999 году она была преобразована в Центр по изучению нелегальной экономической деятельности (ЦИНЭД), который, работая при финансовой поддержке фонда Д. и К. Макартуров и Московского Общественного Научного Фонда, осуществляет разноплановые исследования теневой экономики России, публикует специализированный журнал "Экономическая теория преступлений и наказаний", а так же совместно с Всероссийским Центром по Изучению Общественного Мнения осуществляет социологические обследования теневой экономики. Одним из недавно реализованных проектов по изучению НЭ стал созданный в Омском
for the Study of Labor. Bonn. - December 1998.
государственном университете при поддержке института «Открытое общество» (Фонда Сороса) электронный учебник «Теневая экономика и экономическая преступность», представляющий собой общедоступный источник наиболее общей информации о состоянии международных исследований НЭ и экономической преступности.
Начало экономических исследований НЭ за рубежом связывают с формированием экономической теории преступности в 60-х - 70-х годах. Ее основоположник Гари Беккер и такие его последователи, как М.Фридмен, Дж.Стиглер, Дж.М.Бьюкенен распространили сферу применения классической экономической парадигмы с характерным для нее пристрастием к абстрактному экономико-математическому моделированию на преступную деятельность, заложив основы так называемой экономики преступления и наказания. В соответствии с этой теорией, нелегальная экономика рассматривается как способ минимизации предпринимателем его издержек; при этом постулируется принципиальный отказ от морально-этических оценок преступлений. Правомерной для сторонников этой теории является постановка вопроса о том, что несет обществу большие потери - преступность или борьба с нею?
Распространившись на другие элементы МНЭ, классическая теория преступления и наказания, пожалуй, остается доминирующей экономической теорией НЭ. Однако, кейнсианская и институциональная парадигмы тоже нашли отражение в работах западных и, в последнее время, российских авторов, посвященных различным элементам НЭ. Среди работ авторов кейнсианского направления следует упомянуть труды по экономической теории наркорынков Дж.Коха, С.Группа и других. Основной вопрос данных исследований заключался в том, как оптимизировать правительственную политику в сфере нелегальной или
Becker G. Crime and Punishment: An Economic Approach II Journal of Political Economy. - 1968. -
другой ненаблюдаемой деятельности для достижения нгшбольшего уровня общественного благосостояния?8 Среди работ неоинституционального направления, посвященных НЭ, интерес вызвали часто цитируемые работы Э. де Сото, Э.Файга, Ю.В.Латова, В. Радаева и других, которые пытаются объяснить возникновение и развитие НЭ с помощью институциональных категорий транзакционных издержек, прав собственности и пр.
Многие авторы, примыкающие скорее к неоинституциональному направлению, считают, что анализ НЭ пе может игнорировать этические нормы и поэтому требует мультидисциплинарной оценки, включающей в первую очередь юридические аспекты.10 Для юристов же всякое нарушение установленных норм права является преступлением, но понятие экономической преступности может не иметь четких уголовно-правовых границ в рамках национальной юрисдикции и тем более при международном сопоставлении. Такой подход, безусловно, усложняет анализ НЭ как экономического явления. Более того, он практически полностью абстрагируется от ненаблюдаемой экономической деятельности, не нарушающей установленные нормы права. Нам представляется,' что, с экономической точки зрения, этот подход не оправдан.
Подавляющее большинство упомянутых исследований, однако, ограничиваются рассмотрением отдельных аспектов НЭ на уровне предприятия или отрасли, или анализом взаимодействия НЭ и официальной экономикой на уровне отдельных стран или группы стран и избегают анализа НЭ в рамках системы мирохозяйственных связей. Немногочисленными исключениями, пожалуй, стали некоторые работы В.М.Манусова, Дж.Бхагвати, Б.Хансена,
Vol. 76. - №2. Р. 167-217.
Koch J. V., Grupp S. E. The economics of drug control policies II The economics of crime. - Cambridge (Mass.), 1980.-P. 339-351
9 См., например, Feige E. Defining and Estimating Underground and Informal Economies: The New
Institutional Economics Approach //World Development. - Vol. 18. № 7. July 1990. - P. 989-1002.
10 См. об этом Глинкина СП. К вопросу о криминализации российской экономики // Politekonom. -
М.Питта и ряда других авторов, обративших внимание на отдельные элементы НЭ, проявляющиеся в системе мирохозяйственных связей, такие как контрабанда и коррупция на границах.
Одно из отличий настоящей работы от предшествующих работ состоит в том, что нашим объектом исследования являются ненаблюдаемые народнохозяйственные комплексы в современной системе мирохозяйственных связей. Предметом исследования служит взаимосвязь между процессом интернационализации народно-хозяйственных комплексов и ролью и местом ненаблюдаемой хозяйственной деятельности в современном всемирном хозяйстве.
Цель исследования состоит в эмпирическом и теоретическом обследовании характеристик совокупности ненаблюдаемых народно-хозяйственных комплексов государств мира, составляющих всемирное ненаблюдаемое хозяйство, и теоретическом осмыслении связи между текущим состоянием и тенденциями развития всемирного ненаблюдаемого хозяйства, с одной стороны, и процессами глобализации и интернационализации хозяйственной жизни, сопровождающимися пересмотром экономической роли государства, с другой стороны.
Для осуществления этой цели мы ставим перед собой следующие задачи:
Осветить текущее состояние дискуссии об определении НЭ;
Выработать наиболее приемлемое и четкое определение МНЭ, позволяющее анализировать НЭ в международном масштабе, в соответствии с современной теорией и практикой национального счетоводства;
1997№1.С.49-55.
11 См., например, Bhagwati J. (Ed.) Illegal Transactions in International Trade. - Amsterdam: North-Holland, 1974; и Манусов В.М. Неформальная экономика: механизмы функционирования и территориальная организация. - М.: Институт проблем рынка РАН, 1996.
Дать оценку свойств ненаблюдаемых народно-хозяйственных комплексов, то есть проследить причинно-следственные связи, которые определяют место ненаблюдаемой экономической деятельности в общей системе экономических взаимоотношений, в том числе в системе государственного регулирования экономики и в системе мирохозяйственных связей;
Проанализировать последствия функционирования ненаблюдаемых народно-хозяйственных комплексов для эффективности макроэкономической политики в открытой экономике;
Исследовать механизмы воздействия процессов интернационализации и глобализации на развитие всемирной ненаблюдаемой экономики;
Осветить связь между особенностями современных международных экономических отношений и функционированием ненаблюдаемых народно-хозяйственных комплексов;
Исследовать всемирную ненаблюдаемую экономику, в особенности, криминальную составляющую МНЭ, как глобальную проблему мирового хозяйства.
Структура работы обусловлена вышеуказанными целями. Первая глава посвящена рассмотрению места и роли ненаблюдаемых народно-хозяйственных комплексов государств мира в современной экономической системе: раздел 1.1 охватывает вопросы определения и классификации элементов всемирной ненаблюдаемой экономики в системе национальных счетов, раздел 1 2 содержит анализ параметров ненаблюдаемых народно-хозяйственных комплексов, а раздел 1.3 охватывает проблемы выбора и реализации макроэкономической политики в условиях открытости экономических систем. Вторая глава посвящена проблемам
глобализации и интернационшшзации ненаблюдаемой хозяйственной деятельности: раздел 2.1 содержит анализ взаимосвязи между процессом интернационализации хозяйственной жизни и развитием ненаблюдаемой экономики, раздел 2.2 посвящен роли ненаблюдаемой хозяйственной деятельности в объяснении некоторых особенностей современной системы мирохозяйственных связей, а раздел 2.3 содержит анализ всемирной ненаблюдаемой экономики как глобальной проблемы международных экономических отношений.
Методологической основой работы послужили упомянутые выше неоклассические, кейнсианские и институциональные теории ненаблюдаемой экономической деятельности.
Научная новизна настоящей работы выражается в том, что:
Уточнено определение ненаблюдаемого народно-хозяйственного комплекса для целей международного анализа и выработано определение всемирной ненаблюдаемой экономики и классификация ее элементов, способствующие анализу ненаблюдаемой экономики как элемента системы мирохозяйственных связей;
Получена оценка динамики масштаба НЭ России за период 1992-2000 гг. с помощью метода «MIMIC»;
Внесены уточнения в механизм государственного регулирования ненаблюдаемых народно-хозяйственных комплексов как элементов МНЭ, а также внесены уточнения в механизм выбора и реализации макроэкономической политики в открытой экономике в условиях функционирования МНЭ;
Обоснована теоретически и апробирована на основе эмпирических данных концепция оптимального и естественного масштаба НЭ;
На примере наркоиндустрии, теоретически и эмпирически обоснована неоднородность воздействия процессов интернационализации и глобализации на развитие всемирного ненаблюдаемого хозяйства;
Теоретически и эмпирически обоснован глобальный характер ненаблюдаемой хозяйственной деятельности, в том числе криминальной ненаблюдаемой экономической деятельности;
Основные положения настоящей работы, выносимые на защиту, заключаются в том, что:
Наиболее последовательное и приемлемое для международного сопоставления определение ненаблюдаемой экономической деятельности базируется на концепциях международной системы экономических счетов ООН, в первую очередь, на концепции границ экономического производства для целей СНС;
Современное мировое хозяйство состоит из наблюдаемых и ненаблюдаемых народно-хозяйственных комплексов; ненаблюдаемые народно-хозяйственные комплексы состоят из трех пересекающихся элементов: криминального, теневого и неформального сектора;
Функционирование ненаблюдаемых народно-хозяйственных комплексов проявляется в их взаимодействии с наблюдаемыми характеристиками народно-хозяйственных комплексов, что делает возможным исследование параметров всемирной нанаблюдаемой экономики, в частности, масштаб МНЭ;
Различия в мотивации криминальной, теневой и неформальной экономической деятельности делают возможным анализ связи
между государственным регулированием экономики и объемом ненаблюдаемой экономической деятельности;
Определенный «естественный» масштаб НЭ существовал бы даже при гипотетической нулевой ставке налогообложения из-за нефискального государственного регулирования;
Зависимость масштаба НЭ от объема государственного регулирования при данном уровне эффективности предполагает наличие такого уровня регулирования, при котором масштаб НЭ отдельного государства достигает минимума, то есть «оптимального» значения;
Процессы интернационализации и глобализации обусловливают соприкосновение и взаимодействие социально-экономических институтов разных лран, что усложняет достижение «оптимального» масштаба НЭ только посредством мер национального экономического регулирования, воздействующих на параметры НЭ, и предопределяет необходимость международного сотрудничества;
Эффективность стабилизационной политики, осуществляемой на базе наблюдаемых макроэкономических показателей, зависит от масштаба ненаблюдаемой хозяйственной деятельности внутри страны и за рубежом;
Интернационализация хозяйственной жизни ведет к росту числа таких отраслей МНЭ, для которых глобализация приводит к превышению издержек аналогичной наблюдаемой международной экономической деятельности над издержками ненаблюдаемой международной экономической деятельности;
Интернационализация хозяйственной жизни содействует сокращению числа таких отраслей МНЭ, для которых издержки наблюдаемой экономической деятельности изначально достаточно малы и их дальнейшее сокращение в результате интернационализации обусловливает перенос данного вида деятельности в наблюдаемую сферу;
Многие особенности современной системы мирохозяйственных
связей могут найти обоснование в рамках концепции всемирного
ненаблюдаемого хозяйства как элемента системы
мирохозяйственных связей;
Современное состояние и тенденции развития МНЭ, в особенности криминальной составляющей МНЭ, могут рассматриваться как глобальная проблема мирового хозяйства.
«Ненаблюдаемые» народно-хозяйственные комплексы в системе национальных счетов
В 1983 году в ФРГ состоялась первая международная конференция по проблемам МНЭ. На ней была впервые предпринята попытка выработать единое определение этого явления на международном уровне. Единства достичь не удалось - участники использовали крайне противоречивые определения. Среди терминов, описывающих тот или иной аспект ненаблюдаемой экономики, встречались термины: скрытая эконсмика, теневая экономика, параллельная экономика, подпольная экономика, неформальная экономика, черный рынок и др.; не было четкого понимания того, имеют ли указанные термины что-то общее. Однако несколько важных выводов проходят красной нитью в материалах конференции. 2 Во-первых, для достижения полноты системы национальных экономических счетов (СНС) и создания полной картины развития общества необходимо учитывать МНЭ. Во-вторых, имеет смысл различать, по меньшей мере, две составляющие МНЭ, легальную и нелегальную. К легальной МНЭ относится разрешенная в отдельной стране экономическая деятельность, которая, в силу тех или иных причин, не находит отражение в экономической статистике. К нелегальной, или криминальной, МНЭ относится запрещенная в отдельном государстве экономическая деятельность.
Таким образом, самые первые попытки теоретической концептуализации и структуризации МНЭ оказались зависимы от определения таких понятий как легальная и нелегальная эконолгаческая деятельность и та ее часть, которая может и должна быть зафиксирована в системе национальных счетов.
В настоящее время разработка и учет основных показателей экономической деятельности в большинстве стран мира осуществляется на базе системы национальных счетов, разработанной ООН в 1993 году (СНС 93) и рекомендованной к использованию во всех странах мира.13 Правомерным, поэтому, кажется обращение к СНС с целью единого определения понятия экономической деятельности в целом, а также той ее части, которую целесообразно включать в СНС, и, следовательно, той части, которая не включена в СНС.
Именно эту цель преследовала группа экспертов ОЭСР, МОТ, МВФ, Межгосударственного статистического комитета СНГ, Итальянского национального статистического института, Статистического агентства Нидерландов, Госкомстата РФ и Версальского университета, когда в конце 1990-х годов, начала работу над «Руководством по ненаблюдаемой экономике».14 Предварительный вариант руководства был подготовлен к семинару, организованному совместно ОЭСР, Евростатом и Госкомстатом в октябре 2000 года в г. Сочи, и разослан для отзывов в научно-исследовательские отделы международных экономических организаций и международные и национальные статистические агентства. В июле 2002 года на 3 языках был издан конечный вариант руководства, включивший все полученные корректировки.15 Нам представляется, что руководство содержит наиболее полное и последовательное определение НЭ на сегодняшний день. Определение НЭ, используемое в данной диссертации, базируется на нем. Остановимся на указанном руководстве подробнее.
Руководство является своеобразным продолжением СНС 93 и использует ее терминологию. В соответствии с СНС 93, экономическая деятельность подразделяется на производственную и непроизводственную. Именно производственная деятельность является ключевым понятием СНС 93. Оно определяет, что должно включаться в выпуск, в промежуточное потребление, в потребление домашних хозяйств и другие виды конечного потребления. Более того, поскольку СНС признает только доход, полученный от производственных процессов, указанное понятие также определяет что должно включаться в доходы. Первичные доходы обусловлены распределением компонентов добавленной стоимости (в первую очередь, зарплаты); располагаемый доход получается путем перераспределения (посредством налоговой системы) первичных доходов. Не в последнюю очередь, понятие производственной деятельности определяет объем сбережений (разницу между располагаемым доходом и конечным потреблением), а также объем чистого заимствования.
Именно в силу того, что понятие производственной деятельности имеет столь большое значение, полнота оценок валового внутреннего продукта (ВВП) является показателем качества СНС. СНС 93 содержит два определения производственной деятельности. Во-первых, СНС 93 определяет так называемые «общие границы производства», т.е. такие виды деятельности, которые следует считать производственными с экономической точки зрения. Во-вторых, СНС 93 определяет «границы производства для целей СНС», т.е. виды производственной деятельности, которые следует включать в СНС. Как будет ясно в дальнейшем, указанные два понятия не всегда совпадают. Концепция общих границ производства проводит различие между экономическим и неэкономическим производством. Экономическое производство включает в себя все виды деятельности, «осуществляемые под контролем институциональной единицы, которая использует труд, капитал, товары и услуги в качестве затрат для производства таких товаров и услуг, которые могут быть предоставлены другим институциональным единицам».16 Если учесть, что институциональная единица может представлять собой корпорацию, некоммерческую организацию, обслуживающую домашние хозяйства, государственное учреждение, а также само домашнее хозяйство [SNA 93, Пар. 4.2], то можно заключить, что экономическое производство, в соответствии с СНС 93, - это любая контролируемая человеком деятельность, в результате которой производятся товары и услуги, которые могут быть обменены.
Таким образом, для того, чтобы определенный вид деятельности составлял экономическое производство, он должен удовлетворять двум требованиям. Во-первых, данная деятельность должна быть контролируема человеком (или, в более формальных терминах, институциональной единицы, имеющей право собственности на то, что произведено). Следовательно, естественные и биологические процессы, происходящие без вмешательства человека, находятся за пределами экономического производства. Например, неуправляемый рост мака или кокаинового куста не включается в производство, в то время как сбор указанных растений человеком или их выращивание включаются.
Ненаблюдаемая экономика и макроэкономическая политика в открытой экономике
Как следует из предыдущего раздела, есть основания полагать, что для каждого народно-хозяйственного комплекса существует определенный ограниченный масштаб НЭ, который можно считать оптимальным. Ненаблюдаемый народно-хозяйственный комплекс, масштаб которого превышает оптимальный, оказывает однозначно негативное воздействие на экономику в целом, выражающееся, в первую очередь, в многочисленных трудностях в формулировании и осуществлении макроэкономической политики. В этом разделе мы рассматриваем проблему выбора и осуществления макроэкономической политики в открытой экономической "истеме, состоящей как из наблюдаемой экономики, так и из ненаблюдаемой экономики существенного масштаба.
Современная макроэкономическая политика для открытых экономик нацелена на синхронное достижение и поддержание внутреннего и внешнего экономического равновесия экономической системы. Под внутренним равновесием понимается ситуация полной занятости и низких темпов инфляции, а под внешним равновесием понимается отсутствие продолжительного положительного сальдо или дефицита платежного баланса страны. Экономическая политика включает в себя, в первую очередь, методы фискального регулирования, такие как изменение ставки налогообложения и объема государственных закупок, и методы кредитно-денежного регулирования, нацеленные на изменение предложения денег. Экономическая политика также может осуществляться с помощью методов валютного регулирования, в частности, девальвации и ревальвации национальной валюты, валютных интервенций Центрального банка, и с помощью тарифных и нетарифных методов торгового регулирования. Теоретическую основу современных методов макроэкономической политики, применяемых в условиях открытой экономики, составляют, в частности, теории В соответствии с этими теориями, рекомендации по применению того или иного вида экономической политики для достижения внутреннего равновесия базируются на анализе таких макроэкономических показателей наблюдаемой экономики, как реальный уровень ВВП, уровень инфляции, масштаб безработицы, дефицит платежного баланса и так далее. Например, при превышении совокупного спроса над совокупным предложением, выражающемся в высоких темпах инфляции при низком уровне безработицы и высоком уровне номинального ВВП, внутреннее равновесие может быть восстановлено посредством мер, сокращающих расходы, в том числе посредством сокращения государственных расходов, повышения ставки налогообложения, повышения учетной ставки. Аналогичным образом, в ситуации рецессии, выражающейся в падении выпуска и росте безработицы, совокупный спрос может быть стимулирован расходообразующими методами, такими как понижение ставки рефинансирования и сокращение налогового бремени. В случае выхода из внешнего равновесия, платежный баланс страны может быть сбалансирован с помощью мер, переводящих спрос с продукции национальных производителей на продукцию иностранных производителей или наоборот. В список таких мер входят меры по ограничению или стимуляции импорта и движения капитала и девальвация или ревальвация национальной валюты.
Существование ненаблюдаемого народно-хозяйственного комплекса вносит значительные коррективы в сложный механизм выбора балансирующей макроэкономической политики и ее воздействия на внутреннее и внешнее равновесие. Во-первых, макроэкономическая статистика, на базе которой осуществляется выбор того или иного вида экономической политики, может быть неточной, а соответствующий выбор - ошибочным. Во-вторых, даже если выбор окажется правильным, осуществление выбранной политики может иметь неожиданные последствия. С.П.Глинкина так характеризует последствия существования НЭ для макроэкономического регулирования: «Происходит подрыв эффективности государственного регулирования экономики. Из-за переноса деятельности из официальной экономики в теневую, разрушаются основы налоговой и кредитно-денежной систем, которые необходимы любому государству для регулирования экономики. Сложнее поэтому становится достигнуть и поддерживать макроэкономическую стабильность.»
Интернационализация хозяйственной жизни и развитие ненаблюдаемой экономики
Одной из отличительных особенностей современного всемирного хозяйства является интенсивное развитие международных экономических отношений (МЭО). Национально-хозяйственные комплексы, составляющие всемирное хозяйство, оказываются все в большей степени задействованы в систему международных экономических связей, посредством которой реализуются МЭО. Этот процесс развития устойчивых экономических взаимосвязей между странами, прежде всего на основе международного разделения труда, и выхода воспроизводства за рамки национального хозяйства часто называют процессом интернационализации хозяйственной жизни.
Несмотря на отсутствие единства в определении сущности процессов интернационализации и глобализации и их различия, распространенным представляется мнение, что глобализация является специфическим вариантом интернационализации, ее наиболее продвинутой стадией.82 Глобализация предполагает не столько перенос за национальные границы процессов, ранее происходивших внутри народно-хозяйственных комплексов, сколько фактическое стирание или, по крайней мере, значительное снижение роли национальных границ, ослабление функций национального государства, подрыв основ национального суверенитета, перенос функций национального государства на наднациональные структуры и активизацию деятельности транснациональных негосударственных образований. Оба процесса имеют отличительные особенности как на макро-, так и на микроуровне, однако для целей нашего анализа адекватной представляется указанная трактовка, в соответствии с которой процессы интернационализации и глобализации хозяйственной жизни проявляются в увеличении открытости национальных экономик, их взаимном дополнении и сближении, развитии и укреплении региональных международных структур и других процессах.
Из главы 1 следует, что ненаблюдаемый народно-хозяйственный комплекс является неотъемлемым элементом хозяйственной жизни. Правомерным поэтому кажется утверждение о том, что ненаблюдаемые народно-хозяйственные комплексы задействованы в процессах интернационализации и глобализации хозяйственной жизни, подобно официальным народно-хозяйственным комплексам. Другими словами, интернационализация распространяется на все проявления хозяйственной жизни, как наблюдаемые, так и ненаблюдаемые. Подобно наблюдаемым народно-хозяйственным комплексам, ненаблюдаемые народно-хозяйственные комплексы взаимодействуют между собой посредством МЭО. Совокупность таких взаимодействующих ненаблюдаемых народнохозяйственных комплексов можно назвать мировым, или всемирным, ненаблюдаемым хозяйством (МНЭ).
Таблица П6.1 приложения 6 содержит стоимостные оценки МНЭ, базирующиеся на статистике мирового ВВП Всемирного банка и уже использованных нами усредненных оценках доли НЭ в ВВП отдельных стран мира в начале 1990-годов. Раздел 2.3 посвящен более подробному рассмотрению характеристик МНЭ. Для текущего анализа важным представляется лишь одно наблюдение, которое можно сделать при изучении рис. П6.1 приложения 6. Оно состоит в том, что доля ненаблюдаемых доходов в совокупных доходах на душу населения больше у менее богатых стран. Коэффициент корреляции между наблюдаемым ВВП и долей ненаблюдаемых доходов в совокупном ВВП равен -0.64. При имеющейся неравномерности распределения уровня доходов на душу населения между рассматриваемым странами, указанное обстоятельство говорит о том, что МНЭ содействует некоторому сглаживанию проблем, связанных с расслоением населения мира по доходу. Более того, в продолжение рассуждений раздела 1.2 можно предположить, что эффективность мер по сокращению или ликвидации НЭ в развитых и развивающихся странах неодинакова.
Важным для анализа роли всемирного ненаблюдаемого хозяйства представляется тот факт, что указанные процессы взаимодействия, сближения, интеграции народно-хозяйственных комплексов МНЭ носят крайне противоречивый характер. Стремление к укреплению отдельных народнохозяйственных комплексов обусловливает необходимость специализироваться на основе международного разделения труда, что делает народно-хозяйственные комплексы зависимыми друг от друга и уязвимыми. Противоречивы требования к государству в этой ситуации. С одной стороны, от него требуется достижение внутренних, локальных целей социально-экономического развития. С другой стороны, необходимо учитывать глобальные вызовы. В определенной степени, это противоречие проявляется в задаче одновременного поддержания внутреннего и внешнего экономического равновесия, рассмотренной в разделе 1.3. В условиях увеличения взаимозависимости экономик мира и роста их ненаблюдаемой составляющей, решение этой задачи значительно усложняется. Однако наиболее ощутимым указанное противоречие представляется в контексте усиливающегося противоречия между глобальным характером всемирного хозяйства и локальным характером национального налогообложения. Так называемая «налоговая конкуренция» между странами служит, пожалуй, одним из наиболее опасных и часто обсуждаемых проявлений этого противоречия. Хозяйственная экспансия государства на протяжении последних десятилетий привела во многих странах к разбуханию общественного сектора (государственной собственности и бюджетных расходов). С 1968 по 1982 год величина последних как доля в ВВП выросла в США с 30.7% до 36.5%, Великобритании - с 39.3% до 46.9%; ФРГ с 39.1% до 49.4%; Франции - с 403% до 50.4%; Японии - с 19.2% до 33.7%.83 Как отмечают многие авторы, обеспечение сбалансированности растущих бюджетов и сохранение привлекательности страны для иностранного капитала обусловливает тенденцию к переносу основного налогового бремени с более мобильных налогоплательщиков, в первую очередь, с капитала, на менее мобильных, в частности, на отдельные виды трудовых ресурсов.84 Перенос фискальной нагрузки на труд, то есть на заработную плату, подрывает распределительную функцию налоговых систем и сужает базу налогообложения. Хозяйствующие субъекты с видимыми доходами несут бремя общественных расходов как за тех, кто, благодаря мобильности, пользуется плодами налоговой конкуренции, так и за тех, кто скрывает доходы, функционируя в рамках МНЭ. Налоговые системы теряют эффективность.
Интернационализация хозяйственной жизни и развитие ненаблюдаемой экономики
За последние несколько десятилетий экономическая наука накопила несколько эмпирических фактов, свойственных международным экономическим отношениям, но пока не имеющих достаточно убедительного обоснования в рамках экономической теории. Среди таких «загадок» международной макроэкономики следует отметить следующие наблюдения. Во-первых, регистрируемый масштаб международной торговли не соответствует степени либерализации торговли: оборот внешней торговли недостаточно велик по сравнению с торговым оборотом внутри стран. Одним из наиболее известных исследований, установивших наличие этого «сдвига» в сторону внутренней торговли, является работа Дж,Маккалтума 1995 года, в которой с помощью гравитационной модели торговли было рассчитано, что объем торговли между отдельными канадскими провинциями в двадцать два раза превышает объем торговли между канадскими провинциями и американскими штатами.107
Одно из наиболее многообещающих объяснений указанного парадокса было предложено М.Обстфельдом и К.Рогоффом. Они фокусировали внимание на транспортных и транзакционных издержках, свойственных международной торговле. Авторы относят к таким издержкам затраты на перевозку товаров, в том числе стоимость транспортировки, страхование грузов, оформление таможенных документов, плату за простои и опеглания и т. д., тарифные и нетарифные барьеры, информационные издержки и премии за различные виды риска, в том числе валютный и процентный риск. Основной вывод из их анализа заключается в том, что при высокой эластичности замещения между «торгуемыми» товарами даже скромной доли торговых издержек в стоимости продуктов, например, на уровне около 10%, достаточно, чтобы происходили сильные сдвиги в поведении домохозяйств. Приведенный в их работе анализ показывает, что если эластичность замещения равна 6, то соотношение расходов на отечественные и импортные товары увеличивается в пользу отечественных в 4.2 раза по сравнению с базовой пропорцией, отвечающей нулевым торговым издержкам.108 Этим объясняется сдвиг наблюдаемой структуры потребления в пользу отечественных товаров.
Нам представляется, что указанное объяснение является элементом более полной картины, сочитающей как наблюдаемые, так и ненаблюдаемые торговые потоки. Из указанных авторами издержек к исключительно международным издержкам относятся издержки, связанные с тарифным и нетарифным регулированием, превышающие соответствующие издержки внутренней торговли. Их наличие означает, что издержки наблюдаемой внешней торговли превышают издержки наблюдаемой внутренней торговли. В свете приведенных выше доводов, из этого также следует, что масштаб ненаблюдаемой внешнеторговой деятельности больше, чем масштаб ненаблюдаемой внутренней торговли. Другими словами, наблюдаемое превышение внутренних торговых потоков над внешними может на самом деле являться иллюзией: фактическая структура потребления может не иметь указанного сдвига в пользу отечественных товаров за счет ненаблюдаемой торговли, т.е. контрабанды. Сдвиг в сторону внутренней торговли может наблюдаться даже при полном устранении тарифов, например, в случае создания зоны свободной торговли, до тех пор, пока не будут полностью гармонизированы другие аспекты регулирования экономической деятельности в странах-партнерах и внутренние и внешние ненаблюдаемые торговые потоки не уравновесятся.
Аналогичным образом можно объяснить так называемую загадку «пропавшей торговли». Она состоит в том, что содержание факторов производства в торговых потоках не соответствует относительной оснащенности торгующих стран этими факторами, то есть их сравнительным преимуществам. Д.Трефлер отмечает, что вероятность правильного предсказания направления наблюдаемой международной торговли с помощью показателей оснащенности факторами производства составляет только примерно 50%.109 Между тем, этот наблюдаемый «недостаток» торговли может компенсироваться функционированием МНЭ, в частности, ненаблюдаемой торговлей. Специфические издержки, свойственные международной торговле, могут приводить к сокращению наблюдаемых торговых потоков, но эти же издержки могут делать ненаблюдаемую торговлю более выгодной и приводить к ее росту.
