Содержание к диссертации
Введение
Глава 1. Инвестиционная деятельность КНР и объёмы вывоза капитала из этой страны в 90-х годах 15
1.1. Приоритеты руководства КНР при осуществлении вывоза капитала за рубеж и практика такой деятельности 15
1.2. Структуры КНР, осуществляющие зарубежное инвестирование, и проблема эффективного управления инвестициями 29
1.3. Статистические и оценочные данные по объемам прямых зарубежных инвестиций из материкового Китая и по географическим районам их приложения 35
Глава 2. Инвестиционный капитал из КНР, его характеристики, механизм вывоза и специфика 48
2.1. Характеристика китайского материкового капитала, присутствующего на рынке инвестиций 48
2.2. "Гонконгский трамплин" для осуществления инвестирования из КНР 58
Глава 3. Условия в США для инвестирования из КНР 70
3.1. Регулирование в США процесса движения инвестиций из КНР . 70
3.2. Характеристика китайской диаспоры в США как базы для приложения инвестиционного капитала 78
Глава 4. Своеобразие инвестиционного капитала из КНР в США 97
4.1. Объемы прямых зарубежных инвестиций из материкового Китая в США и сферы их приложения 97
4.2. Импорт в КНР передовых технологий и его влияние на своеобразие процесса китайского инвестирования в США. 102
4.3. Специфические пути продвижения китайского материкового капитала в США 112
Заключение и выводы 117
Список использованной литературы 127
Приложения 135
- Приоритеты руководства КНР при осуществлении вывоза капитала за рубеж и практика такой деятельности
- Характеристика китайского материкового капитала, присутствующего на рынке инвестиций
- Регулирование в США процесса движения инвестиций из КНР
- Объемы прямых зарубежных инвестиций из материкового Китая в США и сферы их приложения
Введение к работе
Общепризнанным можно считать утверждение о том, что масштабы и формы участия страны в операциях на рынке иностранного капитала в качестве импортера и (или) экспортера являются одним из наиболее комплексных показателей уровня рыночной зрелости национальной экономической системы. В этой связи показательно, что до конца 70-х годов КНР фактически не осуществляла достаточно крупные прямые зарубежные инвестиции (ПЗИ). Их начало следует отнести к 1978-79 годам, причем точкой отсчета можно считать решения Пленума ЦК КПК в декабре 1978 года. С этого времени КНР быстро наращивает темпы импорта прямых иностранных инвестиций, и уже к концу 90-х годов выходит в число лидеров по этому показателю, опередив ряд ведущих промышленно развитых стран.
Наряду с этим - что особенно важно - на рубеже 80-90 годов начинается также рост вывоза капитала из КНР за рубеж, достигший пика в первой половине 90-х годов. По оценкам экспертов Всемирного банка, в этот период Китайская Народная Республика становится крупнейшим экспортером капитала из числа развивающихся стран. При этом, если судить по доле инвестиций в Соединенные Штаты в общей сумме китайских инвестиций за рубеж, можно сделать несомненный вывод о важности этого направления деятельности во внешнеэкономических операциях КНР.
Для исследователя вопроса о китайских капиталовложениях за рубежом данное направление интересно вдвойне. Во-первых, процесс инвестирования в США показателен для оценки приоритетов по секторам экономики, которые определяют инвестиционные приоритеты руководства КНР. Во-вторых, именно поток китайских капиталовложений в США, в силу существующей там хорошей организации сбора информации и одной из наиболее совершенных систем статистики, лучше поддается оценке и анализу.
Но исследование процесса инвестирования из материкового Китая в Соединенные Штаты не ограничивается указанной экономической составляющей. Данный процесс позволяет сделать вывод о том, что в конечном итоге инвестиционная деятельность КНР - одна из составляющих работы по достижению Китайской Народной Республикой фактического статуса великой державы, одного из ключевых игроков, определяющих современный миропорядок (несмотря на то, что современные китайские руководители достаточно активно отрицают постановку подобной задачи как сейчас, так и в обозримом будущем).
Таким образом, актуальность темы исследования можно рассматривать в двух аспектах.
1. Сегодня можно говорить о начале изменения роли и места КНР в современной мировой экономике.
В настоящее время Китай активно взаимодействует с внешним миром. Такого рода взаимодействие осуществляется энергично и агрессивно. В решениях XV съезда КПК содержится задача отстаивания нового политического и экономического международного порядка, и теперь всерьез рассматривается вопрос о том, что в самом ближайшем будущем КНР объективно можно будет рассматривать как новую сверхдержаву. А это неизбежно в самом скором будущем может привести к ломке существующего миропорядка и коренным образом изменить расклад сил на мировой арене. К сожалению, на взгляд автора, эти процессы еще не получили адекватного отражения у современных исследователей.
Устаревшие представления о Китае - не единственная причина определенной недооценки активности КНР, а главное - недооценки возможности достижения тех задач, которые ставит перед собой ее нынешнее руководство. Китайская Народная Республика остается одним из немногих государств, где правит Коммунистическая партия. А отсюда -разного рода политические барьеры, установленные на пути китайских
товаров и китайского капитала. Поиск окольных дорог приводит к тому, что прибывающий из КНР в экономику США капитал теряет свое "китайское лицо". А это значит, что китайское продвижение на американский континент фактически гораздо масштабнее, чем это представляется на первый взгляд. Именно поэтому многими исследователями делается вывод о том, что происходящие процессы еще не оценены в должной мере, и что их развитие в самой ближайшей перспективе неизбежно будет ощущаться в мировой экономике. Кроме того, опыт "скрытой" работы китайского инвестиционного капитала на рынке США оказался как нельзя кстати для осуществления задачи обеспечения доступа к новейшим технологиям. Такое скрытное продвижение китайского капитала приводит еще и к тому, что в этот процесс включены другие страны и регионы, а это значительно расширяет рамки частного инвестиционного процесса, существующего между двумя странами.
2. Второй аспект актуальности выбранной темы исследования заключается в том, что схемы продвижения китайского капитала в США могут накладываться на реалии любой другой страны - в том числе России и стран СНГ. Больше того, можно говорить и об определенной схожести двух процессов, разделенных во времени - нынешней волны миграции китайского населения в Россию и миграционных потоков китайского населения в США в начале XX века и на рубеже 40-50 годов. Именно поэтому можно с большой долей достоверности сделать выводы о перспективах такого процесса для России. Как известно, представители китайской иммиграции в США, селясь компактно, в конечном итоге создали знаменитые "чайна-тауны" с их специфической производственной и банковской инфраструктурой.
Таким образом, цель данной работы - на базе исследования достаточно частного процесса - вывоза капитала из КНР в США в 90-е годы XX века -разработать систему подходов к оценке некоторых важных аспектов
внешнеэкономической деятельности КНР, которые объективно будут способствовать закреплению на мировой арене Китайской Народной Республики в качестве ведущей мировой державы. Инвестиционный капитал из КНР, присутствующий в тех или иных проявлениях на рынке США, является предметом исследования.
Под прямыми зарубежными инвестициями (в данном случае -прямыми зарубежными инвестициями из КНР) при этом автор понимает сложившееся на практике (и встречающееся, например, в документах ОЭСР) определение данного термина как вклад в денежной или иной форме иностранным юридическим или физическим лицом в уставной капитал инвестируемой фирмы, дающий этому лицу право либо на прямое или непрямое владение не менее 10 процентами обычных акций (ordinary shares), либо голосов (voting power of enterprise), либо право "эффективного голоса" (effective voice) при управлении предприятием.1
При этом необходимо отметить, что в исследованных автором трудах китайских ученых, посвященных проблемам вывоза капитала за рубеж (которых не так уж и много), особое внимание уделяется именно задаче достижению уже упомянутого "эффективного управления", которое дает китайской стороне возможность принимать и проводить в жизнь любые решения, касающиеся деятельности предприятия.
Постановка общей цели исследования определяет разработку следующих конкретных вопросов:
— оценка влияния процессов вывоза капитала из КНР за рубеж в 90-е годы XX века на реализацию возможности достижения Китайской Народной Республикой статуса ведущей мировой державы;
— конкретизация приоритетов руководства КНР, применяемых при вывозе капитала за рубеж;
—анализ количественных и качественных данных, характеризующих капитал, вывозимый из КНР для осуществления инвестиций за рубежом;
— выявление путей движения китайского капитала к конечному заемщику за пределами КНР;
— исследование инвестиционного климата в США и факторов, способствующих продвижению в эту страну китайского инвестиционного капитала;
— изучение специфики китайского капитала, присутствующего в экономике США, его количественных и качественных характеристик;
— определение перспективы инвестиционной деятельности КНР в мире и в США в связи с постановкой задачи достижения КНР статуса ведущей мировой державы;
—разработка задачи применения практики китайского инвестирования за рубеж к российским условиям.
Научная новизна работы определяется выработкой новых подходов к оценке современных форм инвестиционной деятельности КНР. Широко бытующее представление о КНР как об одном из крупнейших импортеров капитала до некоторой степени оставляет в тени значительную роль КНР как страны-инвестора. В работе впервые связывается процесс вывоза капитала за рубеж с задачей достижения КНР качественно иного статуса в современном мире.
Кроме того, новизна работы заключается в том, что впервые в виде отдельной темы диссертационного исследования поставлен сам вопрос вывоза капитала из КНР в развитые страны, а тем более - проблема участия китайского инвестиционного капитала в экономике США.
Если говорить о степени разработанности заявленной темы, то приходится сделать общий вывод о том, что проблема эта еще не получила должной оценки, соответствующей степени ее важности и актуальности, ни в нашей стране, ни за рубежом. Более того, в России до самого последнего
времени материалов, даже косвенно посвященных проблеме инвестирования из КНР в США, не публиковалось вообще. Что касается зарубежных источников, то лишь в США в самое последнее время заметны попытки на основе собранных частных примеров сделать обобщающие выводы. В Китайской Народной Республике фактически только со второй половины 90-х годов (одновременно с реформой китайской статистики) началась работа по сбору и оценке данных об инвестициях, направленных за рубеж, которые можно считать достаточно достоверными.
Во второй половине 90-х годов в России и за рубежом появился ряд обобщающих работ, посвященных перспективам политического и экономического развития Китайской Народной Республики. Тем не менее, вопрос о связи таких перспектив с проблемами зарубежного инвестирования КНР фактически не рассматривается.
Кроме того, на взгляд автора, ряд положений настоящей работы объективно мог бы быть раскрыт лишь российским исследователем, либо зарубежным ученым, знакомым с реалиями переходных экономик. Таков, например, вывод о специфической роли, которую играют иногда схемы кругооборота капитала при осуществлении инвестирования за рубеж. Тема кругооборота капитала на Западе рассматривается лишь как ловкая экономическая операция. Тем не менее, насколько известно автору, о социальных последствиях этого процесса еще никто не писал.
Границы проведенного исследования определяются тремя факторами: географическим (речь идет об инвестиционном пути из КНР в США при учете специфической роли Гонконга), временным (речь идет о 90-х годах XX века) и предметным (речь идет именно об инвестиционном капитале из КНР, присутствующем в экономике США в различных его проявлениях).
Методологической базой работы являются идеи и теоретические положения отечественных и зарубежных философов и экономистов, разработчиков теории международных экономических отношений,
политологии и дипломатии. В частности, следует отметить работы российских ученых и экономистов по проблемам международных экономических отношений - В.Б.Буглая, Н.Н.Ливенцева, О.С.Богданова, В.Е.Рыбалкина, В.Д.Щетинина и других исследователей, коллективные труды специалистов Дипломатической академии МИД России, работы специалистов ряда научных учреждений Российской Академии Наук (прежде всего - ИНИОН, ИМЭМО, Институт Дальнего Востока, Институт США и Канады). В качестве образцов методологии (при критическом к ним подходе) могут служить также основополагающие документы, доклады и статистические материалы международных организаций (ООН, ЮНКТАД, ОЭСР, МВФ, МБРР и др.).
Именно методологические основы послужили критериями для определения цели и предмета данной работы, при постановке вопросов, определении границ исследования, отборе источников.
В ходе работы применялись метод многофакторного анализа и экономико-статистические методы сбора и обработки информации. При этом, учитывая некоторую причастность предыдущей практической деятельности автора к заявленной теме, можно в определенной степени говорить и об использовании эмпирического метода.
Практическая значимость данной работы состоит в том, что с ее помощью автор надеется привлечь внимание к более адекватному пониманию роли и места КНР в современном мировом хозяйстве и на основе этих оценок в конечном итоге способствовать разработке адекватной политики Российской Федерации.
Кроме того, изучение опыта китайского инвестирования за рубеж могло бы оказаться полезным для российских структур, занимающихся инвестиционной деятельностью.
Следует отметить также и то, что опыт США по созданию инвестиционного климата в стране и по взаимодействию с китайской
диаспорой может быть полезным для центральной и местных властей Российской Федерации, учитывая значительные потоки китайских иммигрантов на территорию РФ.
Апробация работы.
Основные результаты работы получили свое отражение в научно-исследовательской деятельности Института актуальных международных проблем Дипломатической академии МИД России.
Ряд положений и выводов настоящей работы был отражен в двух докладах автора на Международном конгрессе инвесторов, проходившем 4-6 февраля 1998 года под эгидой МИД России и Фонда социально-экономического и гуманитарного развития. Кроме того, по проблемам китайского инвестирования в США автором был представлен доклад на прошедшей 27 апреля 1998 года в Дипломатической академии научно-практической конференции "Мир на пороге XXI века".
Основные результаты исследования получили также применение в процессе практической работы автора с представителями российских и зарубежных инвестиционных корпораций.
Основные положения диссертации, выносимые на защиту:
1. На рубеже XX - XXI веков роль и место Китайской Народной Республики в мире начинает меняться. Фактически речь идет о начале процесса появления новой мировой державы, которая во многом будет определять политические и макроэкономические процессы в мире. При этом задача включения КНР в мировые экономические процессы является одной из важнейших для китайского руководства.
2. Одним из ключевых направлений деятельности с целью интегрирования КНР в мировую экономику является процесс китайского инвестирования за рубеж. Важно при этом прежде всего то, что по сравнению с торговыми межгосударственными связями, вывоз капитала
делает взаимозависимость двух государств (донора и реципиента инвестиционного капитала) более прочной.
3. Задача превращения КНР в одну из ведущих мировых держав в экономической сфере объективно связана с необходимостью доступа этой страны к новейшим технологиям. Отсюда вытекает приоритетность "американского направления" в инвестиционной деятельности КНР и разнообразие форм присутствия китайского капитала в США. В свою очередь, достаточно благоприятный инвестиционный климат в Соединенных Штатах и наличие авторитетной и структурированной китайской диаспоры делает это направление инвестиционной активности КНР еще более привлекательным.
4. При осуществлении китайского инвестирования за рубеж особое значение придается Гонконгу как экономической единице, в силу ряда причин являющейся мостом между КНР и развитыми странами. Посредническая роль Гонконга помогает китайскому капиталу, выполняющему специфические задачи (прежде всего - обеспечение доступа к новейшим технологиям) проникать в США без четкой его идентификации как капитала, ввозимого из КНР. В связи с этим продвижение китайского капитала в Соединенные Штаты на деле гораздо масштабнее, чем это представляется на первый взгляд.
5. Зарубежное инвестирование в условиях в основном сохраняющегося директивного управления китайской экономикой зачастую служит для создания системы кругооборота, когда материковый китайский капитал через зарубежного посредника возвращается в КНР, способствуя перераспределению собственности внутри страны.
6. С учетом проведенного анализа можно говорить о полезности использования ряда элементов китайского опыта инвестирования за рубеж в российских условиях. Кроме того, опыт структурирования и функционирования "чайна-таунов" на территории США может служить
источником для разработки системы взаимоотношений между российскими властями и китайской диаспорой в РФ.
Структура работы определяется вышеперечисленными ключевыми положениями.
Работа состоит из введения, четырех глав, заключения, библиографии и приложений. Такая структура позволяет проследить весь процесс китайского инвестирования, начиная от принятия решения об инвестициях и кончая их приходом на счет инвестируемой фирмы, а на основе описанных процессов позволяет сделать общие выводы.
Во "Введении" обосновывается выбор темы, раскрывается ее актуальность, научная новизна, практическая значимость, степень разработанности, а также формулируются цели и задачи автора при написании работы.
Первая глава посвящена подходам китайского руководства к вывозу капитала за рубеж и объемам такого инвестирования.
Вторая глава рассматривает характер и специфику китайского инвестиционного капитала и роль Гонконга в процессе китайского зарубежного инвестирования.
Третья глава посвящена одному из конечных пунктов такого вывоза капитала - Соединенным Штатам Америки. В главе рассматриваются законодательные условия продвижения зарубежных инвестиций в США и наличие благоприятной почвы для китайского инвестирования в эту страну в виде "чайна-таунов" и их инфраструктуры.
Четвертая глава посвящена определению приоритетов инвестирования, размерам китайского капитала, разными способами попадающего в экономику США, и исследованию путей проникновения такого капитала на американский континент.
В "Заключении" сформулированы основные выводы и содержится оценка перспективы отраженных в работе процессов китайского
инвестирования в США. Здесь же сделана попытка спрогнозировать инвестиционную деятельность КНР в начале XXI века и ее влияние на изменение политического и экономического статуса КНР в современном мире.
Положения и выводы данной работы получили отражение в ряде публикаций. В их числе - статьи в периодических изданиях (журнал "Финансист", газета "Социалистическая Россия"), материалы научных конференций, проводимых под эгидой Министерства иностранных дел и Дипломатической академии МИД России.
Приоритеты руководства КНР при осуществлении вывоза капитала за рубеж и практика такой деятельности
До конца 70-х годов правительство КНР фактически не осуществляло прямые зарубежные инвестиции (ПЗИ) в другие страны. Их начало следует отнести к 1978-79 годам (точкой отсчета можно считать решения Пленума ЦК КПК в декабре 1978 года), при этом они рассматривались как часть "политики открытости". Внешние инвестиции оценивались руководством КНР как важное средство, способствующее интеграции страны в мировую экономику, устойчивым поставкам сырья, улучшению возможностей экспорта и укреплению экономических связей с соседними странами. С учетом этих соображений был разработан комплекс мер, поощряющих капиталовложения в натуральной форме (оборудование, технологии, сырье и материалы) и инвестиции, стимулирующие развитие экономики внутри страны.
Приоритеты для размещения китайских ПЗИ были сформулированы руководством КНР еще в 1985 году. Тогда ставились две основные задачи: во-первых, достижение решающего контроля за деятельностью инвестируемой иностранной компании, во-вторых, ее включение в процесс внутрикитайских реформ - так, преимуществом при осуществлении ПЗИ пользуются компании, обеспечивающие приток в Китай материальных и сырьевых ресурсов (полезных ископаемых, леса и т. д.), необходимых для успешного проведения преобразований в экономике. Кстати, к настоящему времени хотя число таких предприятий (добыча минеральных ресурсов и леса в Австралии, океанские рыболовства в Африке и Латинской Америке) весьма мало, однако, они велики по своему масштабу.2
Кроме того, ставилась задача по созданию больших зарубежных конгломератов с китайскими ПЗИ в технологически интенсивных отраслях, таких как авиация, астронавтика и электроника. Правда, следует признать, что в силу многих причин (и прежде всего из-за продолжающего существовать в западных странах отношения к КНР как к потенциальному военному противнику) таких филиалов еще очень мало.
И, наконец, одной из задач инвестирования за рубеж была названа помощь дружественным странам в осуществлении строительства промышленных объектов. Ряд контрактов такого типа можно рассматривать как инвестиционные. В целом же речь шла о предоставлении ряду стран дисконтных кредитов (дисконт компенсировался государством в счет расходов на иностранную помощь), причем в последующем допускался возврат кредита путем перераспределения долей собственности в основном капитале инвестируемого предприятия. В 1995 году такого рода соглашения заключены с 11 странами, в их числе - Зимбабве, Ботсвана, Намибия, Камерун, Габон, Мали, Сенегал, Кот-д-Ивуар.
Таким образом, одной из самых характерных черт китайских ПЗИ, по мнению некоторых исследователей, явилось то, что в отличие от Японии и новых индустриальных стран Восточной Азии, где ПЗИ осуществлялись главным образом под влиянием факторов "толчка", в КНР они в основном стимулируются факторами "преимущества" (стремление обойти торговые барьеры, увеличить доходы в иностранной валюте, проникнуть на новые рынки, получить передовую технологию и опыт управления, обеспечить надежное поступление естественных ресурсов). К этому рациональному выбору стоит прибавить еще соображения политической целесообразности.
В течение всего периода реформ разрабатывались инструкции, положения, законы, регулирующие процесс внешнего инвестирования. Однако, до сих пор практического воплощения такой работы во вступивших в силу обобщающих законодательных актах нет. Все операции строятся на положениях десяти инструкций и административных актов.5
До 1983 года, когда контроль за инвестированием был поручен Министерству внешней торговли и экономических связей (МВТ и ЭС) КНР, одобрение проектов инвестиций было жестко централизовано. Принятие после этого ряда постановлений в 1985, 1989 и 1993 годах привело к упрощению процедуры.
Режим регулирования и процесс одобрения внешнего инвестирования зависит от величины проекта. Проекты стоимостью более 30 млн. долларов -предмет одобрения не только МВТ и ЭС, Государственного планового комитета (они должны быть включены в план его работы), Министерства финансов и ряда других организаций, но и Госсовета КНР. Проекты стоимостью от 1 до 30 млн. обязательно одобряются Госпланом, а менее 1 млн. - МВТ и ЭС или министерством, к которому относится предполагаемый инвестор.6 Кстати, такая градация объективно приводит к тому, что средняя величина одного проекта составляет примерно 1 млн. долларов США, в то время как такой показатель у развитых стран в шесть раз выше.
Характеристика китайского материкового капитала, присутствующего на рынке инвестиций
Характеризуя современный китайский материковый капитал, постоянно находящийся за пределами КНР и участвующий в инвестиционных процессах, можно условно выделить три его разновидности: 1) централизованный капитал государственных структур и банков, направляемый напрямую к конечному получателю (так называемый "чистый" или "белый" инвестиционный капитал); 2) централизованный капитал государственных структур и банков, в силу ряда причин теряющий на пути к конечному получателю свои идентификационные признаки как капитал из КНР (так называемый "серый" капитал); 3) средства, вывезенные из КНР для осуществления кругооборота инвестиционных средств; капитал, нелегально вывезенный за пределы КНР; прибыль китайских структур от коммерческой деятельности, остающаяся за рубежом и скрытая от контрольных структур КНР.
В последнее время в качестве отдельной разновидности инвестиционных средств, пересекающих границу КНР, ряд исследователей выделяет скрытые перечисления спецслужб КНР на создание зарубежных фирм для выполнения тех или иных задач. При этом главной целью является получение доступа к новейшим технологиям. Ниже этот вопрос будет освещен более подробно, а в данном случае стоит пояснить, что капитал, вывозимый из КНР с подобными целями, мимикрирует под одну из перечисленных разновидностей китайского материкового капитала, находящегося за пределами КНР (хотя чаще всего он растворен среди капиталов, относящихся к второй группе).
Централизованный капитал государственных структур и банков, направляемый напрямую к конечному получателю связан с осуществлением программ китайского правительства, направленных на создание материально-технической базы проводимых реформ, а также на осуществление программ помощи дружественным государствам. Большая доля такого капитала идет на культурно-просветительские цели и на обслуживание межгосударственных отношений КНР с другими странами (например - на создание культурных центров, проведение выставок, издание печатных материалов и т.д.).
Использование такого капитала, как правило, жестко контролируется китайскими властями, а его получение связано с множеством бюрократических трудностей и с оценкой политической целесообразности. Зачастую эффективность использования такого капитала низкая, часто программа инвестированная оказывается убыточной. Для чиновников государственных структур, принимающих решения об инвестировании, по сути дела безразлично, вернется этот капитал после реализации проекта в КНР, или нет - а отсюда широкие возможности для разного рода прямых сговоров между получателями инвестиций и лицами, принимающими решения об их выделении, относительно действительного использования средств и их возвратности.
Тем не менее, для такого капитала характерны низкая процентная ставка и достаточно долгий срок использования. Очень часто выделение таких инвестиций сопровождается теми или иными видами взяток, а также многослойным характером выплаты процентов (помимо официальных выплат платежными поручениями предусматривается либо перевод на некоторый счет в одном из оффшорных центров, либо выплата наличных средств).
Из Таблицы 2, отражающей данные Исследовательского института международного экономического сотрудничества при Министерстве внешней торговли и экономических связей (МВТ и ЭС) КНР, можно составить представление о том, как китайская статистика оценивает участие инвестиционного капитала из КНР в середине 1996 года в ряде стран. Выше уже говорилось о том, что эти оценки - один из первых результатов реформы китайской статистики, осуществляемой до настоящего времени.
Как уже упоминалось, средний размер инвестиций на один зарубежный проект был равен, согласно этим данным, 1 млн. долларов США, в то время как у развитых стран этот показатель составляет 6 млн. долларов. Впрочем, эта цифра - отнюдь не однозначный показатель того, что КНР еще далеко до уровня развитых стран. Достаточно вспомнить, что чем существеннее в денежном выражении является предполагаемый зарубежный инвестиционный проект, тем сложнее процедура его согласования. Исследователи не исключают тот факт, что инвестиционный капитал для одного проекта иногда комбинируется из собственно инвестиций из КНР и средств, которые та или иная китайская торговая компания (или ТНК) аккумулирует на счетах своих зарубежных холдингов. При этом указывается, что большая часть таких холдингов сосредоточена в пределах "большого Китая" - т.е. прежде всего на Тайване и в Гонконге.
Регулирование в США процесса движения инвестиций из КНР
Можно говорить о двух основных вопросах, характеризующих процесс инвестирования из материкового Китая в США. 1. Отношение в США к инвестициям из-за рубежа и порядок такого инвестирования. 2. Наличие в США китайской диаспоры как базы для осуществления инвестиций. В конце 80-х годов, когда поток инвестиций в США значительно увеличился (в конце 1990 года прямые иностранные инвестиции составили 5% от активов предприятий и фирм США105), в американских политических кругах стало наблюдаться стремление поставить этот процесс под контроль. Этому способствовал и ряд публикаций на данную тему в американской печати, причем их авторы зачастую заявляли о том, что бесконтрольное инвестирование в США - это продажа в розницу американской безопасности.106 Американские исследователи указывали, например, на тот факт, что в семидесятые годы компании США делали 95 % телефонов и 80 % телевизоров для американских домов, а к 1991 году они производили уже лишь 25 % телефонов и 10 % телевизоров. "Американцы не заботятся, откуда идут деньги, - писали в этой связи американские исследователи Мартин и Сьюзан Толчин. - США брали деньги от филлипинского президента Фердинанда Маркоса, гаитянского президента Жана-Клода Дювалье и других тиранов третьего мира, включая деньги, которые американские налогоплательщики до этого послали в эти страны в качестве иностранной помощи." В сборнике ООН по иностранным инвестициям указывалось, что на смену "американскому вызову" мировой экономике пришел "неамериканский вызов Америке", хотя еще пару десятилетий назад широко говорилось о том, что в будущем третьей величайшей индустриальной державой (после СССР и США) будет не Европа, а американская промышленность в Европе.109 В начале 80-х годов США стали крупнейшей страной-акцептором иностранных инвестиций, причем во второй половине 80-х годов эта тенденция продолжилась. Возникшая в США дискуссия привела к тому, что были определены два основных соображения: а) общий объем иностранных инвестиций в США не должен превышать некоего порога, за которым экономика США будет фатально зависима от внешних факторов, б) каждая конкретная сделка с участием иностранных инвестиций не должна наносить ущерб национальной безопасности страны. В ходе дискуссий неоднократно указывалось, что если первое соображение для США еще не актуально (в пример обычно приводились европейские страны, в которых иностранные активы компаний и фирм составляли куда больший процент, чем в США, и они при этом не испытывали какой-либо фатальной зависимости от внешних сил), то вопрос о соображениях национальной безопасности требует гораздо более глубокой законодательной проработки. Первое предложение такого рода (поправка Брайанта к Торговому биллю 1988 года) было провалено Конгрессом на том основании, что оно содержало меры, могущие заставить инвесторов перестать вкладывать деньги в страну и привести к тому , что США нарушит ряд своих международных обязательств. Особое неприятие вызвали положения о том, что иностранные инвесторы обязаны регистрироваться в Департаменте торговли и сообщать свою конфиденциальную информацию. Другое предложение было включено в Акт о торговле и конкуренции 1988 года и получило название "условия Эксона-Флорио". Принятие этой поправки происходило весьма трудно. По словам М. и С. Толчин, иностранные инвесторы послали сотни лоббистов на Капитолийский холм, чтобы провалить соответствующий законопроект.111 Тем не менее, он был принят палатой и в октябре 1988 года подписан президентом. В конце того же года (27 декабря) единственным органом, который должен был следить за воплощением в жизнь указанного закона и следить за иностранным инвестированием в США, был назван Комитет по иностранным инвестициям (CFIUS) - межведомственный орган под председательством министра финансов. В его состав по должности входят также министр торговли, министр обороны, Государственный секретарь, Генеральный прокурор, Торговый представитель Соединенных Штатов, Председатель Совета экономических консультантов, Директор ведомства по управлению и бюджету, Директор ведомства по политике в области науки и технологии, помощник Президента по вопросам национальной безопасности и помощник Президента по экономической политике. Другие агентства участвуют в обсуждении вопросов по мере необходимости в сферах своей компетенции.
Объемы прямых зарубежных инвестиций из материкового Китая в США и сферы их приложения
Говорить о начале регулярных капиталовложений из КНР в США можно, пожалуй, лишь с конца 70-х годов. Первоначально в качестве инвестора выступали китайские правительственные учреждения, заинтересованные в создании инфраструктуры для китайского торгового и культурного проникновения в США и в производстве продукции высоких технологий. В первой половине 90-х годов, когда процесс инвестирования достиг своего пика, состав участников стал более разнообразным. К государственным структурам и представлявшим их ТНК прибавились менее крупные фирмы и даже частные инвесторы. Формы самого инвестирования становились более гибкими.
Для оценки размеров такого инвестирования исследователи традиционно оперируют американскими цифрами, поскольку, по оценкам специалистов (в том числе и китайских), статистическая система КНР не дает адекватной картины.
Тем не менее, по оценкам Всемирного банка, произведенным на основе китайской центральной и региональной статистики, можно сделать вывод о том, что в первой половине 90-х годов в Северную Америку (в основном, в США) направлялось 15 % китайских ПЗИ По оценкам китайских исследователей, средняя сумма китайских инвестиций на один проект (одно предприятие) в США составляет 0,87 млн. долларов - что ниже, скажем, показателя для Канады, Австралии и Гонконга, но выше показателя для России (см. Таблицу 2 в "Приложениях").
Официальная американская статистика (публикуемая в "Зэ Сэвэй оф Каррэнт Бизнес") отражает достаточно интересную динамику роста китайских ПЗИ, направленных в США в первой половине 90-х годов1 6. Из Таблицы 3 (см. "Приложения") видно, что объем инвестирования непрерывно нарастал даже тогда, когда общий объем китайских инвестиций за рубеж снижался - а это свидетельствует о некотором изменении в приоритетах инвестирования.
По сути дела, в общем объеме инвестиций из КНР сокращалась доля развивающихся стран (т.е. инвестиции, связанные прежде всего с добывающей промышленностью и сырьем) и возрастала доля вложений в развитые страны (т.е. в отрасли, связанные в высокими технологиями). По сути дела, это явилось отражением целенаправленной политики китайского руководства, которое прекрасно понимает, что сегодня догнать передовые страны невозможно без обладания передовыми технологиями. А отсюда -определенное своеобразие инвестиционной деятельности ряда структур КНР в США, о котором подробно говорится ниже.
С учетом нынешних политических реалий интересно взглянуть и на цифры, отражающие присутствие в США инвестиционного капитала из Гонконга. К 1994 году эта цифра составляла 1,7 млрд. долларов. Сложно точно сказать, какая доля этого капитала имела материковое происхождение, но с учетом роли Гонконга как транзитного пункта для вывоза средств из КНР, вряд ли следует ее преуменьшать.
Данные, включенные в Таблицу 3, дополняются приводимыми ежегодно в том же издании ("Зэ сэвэй оф каррент бизнес") цифрами, выборочно отражающими капиталовложения из иностранных государств в те или иные отрасли экономики США. В таких таблицах о полноте картины речи не идет, что видно даже из их названия. Публикуются они обычно с полуторагодовым лагом, и Китайская Народная Республика отдельной строчкой появляется в них начиная с 1993 года.
Согласно этим оценкам, в 1993 году структурами из КНР 2 млн. долларов было инвестировано в производственный сектор. В 1995 году 5 млн. долларов вложено в сферу услуг. В 1997 году 2 млн. долларов составили вложения в торговлю и 2 млн. - в недвижимость.
Если говорить о гонконгском капитале, то здесь статистика более прозрачна, и цифры куда более масштабные. В 1993 году 136 млн. долларов вложено в недвижимость, а 6 млн. - в банковскую сферу. В 1995 году 18 млн. долларов инвестировано в производство, 1 - в банковскую сферу и 54 - в недвижимость, а в 1996 году 67 миллионов составили вложения в недвижимость.
