Территориальные особенности организации и социальной самоорганизации населения в макрорегионе: Дальний Восток России Сидоркина, Зинаида Ивановна

Введение к работе

Актуальность темы. Для современного этапа развития России на рубеже ХХ-ХХІ веков характерны значительные трансформации социально-экономической структуры общества. Структурная перестройка российской экономики повлекла за собой серьезные изменения, которые затронули все сферы жизнедеятельности населения. Российский Дальний Восток, занимая окраинное географическое положение, выполняя преимущественно традиционные транзитные функции и развивая собственное производство, играет важную экономическую и геополитическую роль в АТР. В то же время при слабой заселенности, депопуляция и миграционный отток, привели к сокращению малочисленного населения. Дальневосточный федеральный округ стал территорией социально-демографического неблагополучия. На всех уровнях государственного управления стало очевидным, что если не принять адекватных мер, то сохранение демографического потенциала Дальневосточного региона превратится в неразрешимую проблему.

Территориальная организация на общегосударственном уровне недостаточно учитывает региональные особенности формирования демографического потенциала и социальных условий региона. Ряд проблем зависит преимущественно от природно-географических условий, но многие из них порождены недоучетом региональных особенностей в социально-экономическом развитии страны. Актуальность исследования заключается в оценке условий территориальной организации населения, трансформации демографических процессов на территории в условиях реформ. Решение обострившихся проблем требует всесторонне оценить изменения социально-демографической ситуации: динамику численности населения, тенденции рождаемости, смертности, продолжительности жизни, характерных для российского Дальнего Востока.

Исследование демографических особенностей населения актуально и важно в настоящее время как никогда раньше. С одной стороны, сами социально-демографические изменения в Дальневосточном регионе приобрели такой характер, когда требуется решение задач, связанных с обеспечением устойчивости демографического потенциала, сохранения его достаточного уровня на территории. С другой, в регионе наметились новые направления экономического развития: связанные с частичной переработкой сырья (нефте- и газо- переработкой, аэрокосмический и судостроительный комплексы), для обслуживания которых необходимо достаточное количество трудовых ресурсов. Радикальные преобразования в экономическом и социально-политическом устройстве, ориентированные на развитие рыночной системы хозяйствования, принципиально меняют подход к проблемам территориального развития, обеспечивающих условия жизнедеятельности населения региона. Несмотря на достаточную изученность вопросов геодемографии в советское время, на рубеже веков потребовались новые подходы к осмыслению явлений, проявившихся в период реформирования. В этой связи специфика исследования обусловила возможность широкого использования не только теоретико-методологических основ общественной географии, в т. ч. зарубежной, но и смежных дисциплин. В первую очередь это касается ис-

торических аспектов развития и разработки методологически нового междисциплинарного подхода - теории самоорганизации. Переход к новому социальному порядку связывается с развитием территориального самоуправления. Наиболее эффективно такой переход может быть осуществлен при использовании теории социальной самоорганизации. Очень важно учитывать потенциал населения региона, их способность к саморазвитию, когда реализуется синергетический эффект усиления активности населения к действию.

Объектом исследования является территориальная организация население макрорегиона.

Предметом исследования являются особенности, тенденции, закономерности и механизмы динамики народонаселения на различных территориальных уровнях (макрорегиональном, региональном, локальном).

Целью работы является разработка концепции территориальной социальной самоорганизации и определение ее места в исследовании территориальной организации населения макрорегиона.

Для достижения поставленной цели решались задачи:

обосновать возрастающую роль в территориальной организации социально-демографической системы социальной самоорганизации населения как самостоятельного предмета географического изучения;

выявить влияние региональных факторов на формирование и динамику населения Дальнего Востока в различные периоды его освоения;

исследовать основные особенности, тенденции территориальной организации населения в рыночных условиях;

обосновать новые направления наиболее эффективного развития региональных социально-демографических систем, обеспечивающих стабилизацию и рост демографического потенциала региона;

выявить территориальные различия, отражающие возможности организации различных видов экономической деятельности в условиях самоорганизации.

Методология работы основывается на комплексном подходе к предмету исследования. Природно-хозяйственные факторы, свойственные конкретной территории, обуславливают определенный региональный тип хозяйствования. Неоднородность географического пространства во времени и по территории, предполагает возможность использования положений теории самоорганизации в качестве методологического подхода к изучению закономерностей пространственного развития социальных систем. Демографический потенциал рассматривается как подсистема социально-экономической территориальной системы, являющийся и результатом, и условием взаимообусловленности его на территории.

Теоретическая и методическая база. Основные научные подходы, использованные в работе - системный, территориальный, типологический. Научные методы, примененные в исследовании - сравнительно-географический, картографический, статистический, исторический и др. Междисциплинарные аспекты исследования потребовали привлечения методов экономических, эконо-

метрических, системного анализа и визуализации данных на основе геоинформационных технологий.

Исследование обозначенных задач выполнялось на основе междисциплинарного синтеза методологических подходов, концепций, сформулированных в трудах отечественных ученых по географическим, экономическим, социально-демографическим научным направлениям. Из отечественной школы общественной географии (А.А. Анохин, А.И. Алексеев, Н.Н. Баранский, А.Г. Вишневский, И.М. Маергойз, В.В. Покшишевский, Ю.Г. Саушкин, Б.С. Хорев и др.). Тематика работы потребовала ознакомления с результатами исследований в области экономики и социологии (В.А. Борисова, Н.М. Римашевской и др.), территориального развития, разработанные в региональных центрах (Е.Г. Анимицей, П.Я. Баклановым, В.В. Воробьевым, Л.Л. Рыбаковским, Д.М. Шарыгиным, О.С. Пче-линцевым, Поросенковым Ю.В., Б.М. Ишмуратовым, К.Н. Мисевичем, Мичуриной Ф.З., СВ. Рященко, М.Д. Шарыгиным и др.). Отдельные направления работы опирались на труды по пространственному территориальному анализу, а также идеи и положения научной синергетическои парадигмы, разработанные Н. Пригожиным, П. Хаггетом, Ф. Хайеком, Г. Хакеном, СП. Курдюмовым и др.

Теоретическое значение определяется использованием в демографических исследованиях теоретических представлений, на основе концепции социальной самоорганизации населения. Предложена методика изучения динамики региональных демографических процессов в условиях экономической нестабильности. Важное значение результатов исследования, на взгляд автора, состоит в доказательстве необходимости системного подхода для разрешения проблемных ситуаций на основе современных геоинформационных технологий.

Информационная база исследования: статистические ежегодники; тематические обзоры; справочные издания, включая периодическую печать; собранные и обработанные автором полевые и архивные материалы, а также, электронные источники; государственные программы социально-экономического развития отдельных территорий и в целом региона и т.д. Научная новизна: - сформулировано понятие социальной самоорганизации населения;

- разработан теоретико-методологический подход к изучению механиз
мов территориальной социальной самоорганизации в региональных социально-
демографических системах;

выявлены взаимосвязи территориальной организации населения и его социальной самоорганизации в развитии региональных социально-демографических систем в различные периоды заселения Дальнего Востока России;

выделены факторы устойчивости локальных систем расселения в условиях рыночных реформ и проведена их оценка;

обоснованы наиболее рациональные сочетания различных видов деятельности населения необходимые для развития процессов социальной самоорганизации;

- определены особенности процессов социальной самоорганизации у коренных малочисленных народов Севера, Сибири и Дальнего Востока.

Практическая значимость. Основные выводы диссертации связаны с возможностью и целесообразностью использования ее результатов при исследовании современных проблем и оценки перспектив развития отдельных регионов на разных территориальных уровнях. Научные подходы, методические и практические рекомендации по стабилизации демографического потенциала региона направлены на дальнейшее сбалансированное развитие экономической и социально-демографической систем разных территориальных уровней. Разработанные и предлагаемые в диссертации методы исследования структурных изменений, могут быть полезны государственным органам, экономическим структурам и общественным организациям для проведения анализа складывающейся социально-демографической ситуации.

Апробация работы. Результаты исследования докладывались более чем на 50 международных, всероссийских и региональных конференциях, совещаниях, научных чтениях, семинарах по экономической, социальной географии, постоянно действующих комиссиях при администрации Приморского края, научных сессиях ТИГ ДВО РАН. Результаты исследования обсуждались на научно-практических конференциях: г. Томск (2002 г.), г. Москва (2003, 2004, 2008 гг.), г. Благовещенск (2002, 2003 гг.), г. Иркутск (2007, 2008, 2010 гг.), г. Владивосток (2004, 2008-2012 гг.); г. Тверь (2009-2012 гг.), г. С-Петербург (2011г.), г. Пермь (2012 г.) и др.

По теме напечатано 76 публикаций (1998-2012), общим объемом 75 п.л. Структура работы. Диссертационная работа состоит из введения, 5 глав и заключения, списка литературы и приложения. Объем диссертации 365 стр., включая 59 рисунков и 47 таблицы, список литературы из 430 наименований.

Основные защищаемые положения

1. Процесс формирования пространственных социально-демографических систем обусловлен и формируется в условиях взаимодействия организации и самоорганизации. При этом роль каждой составляющей меняется в зависимости от совокупности экономических факторов.

Социально-экономические системы постиндустриального общества функционируют в условиях, в которых действуют не только внешние, но и внутренние процессы, представляющие собой сложные системы, изучаемые современной нелинейной динамикой и синергетикой. В настоящее время синергетические подходы используются для анализа устойчивого развития экономических и социально-географических процессов, в том числе самоорганизации.

На протяжении большей части XX в. в отечественной социально-экономической географии уделялось основное внимание процессам организации государственного управления общественными системами, в то время как процессы самоорганизации исследовались недостаточно. В отличие от организации в условиях самоорганизации используются многовариантные способы решения. Идеи самоорганизации активно используются во многих региональных исследо-

ваниях, в которых показана эффективность методов нелинейной динамики при исследовании социально-экономических процессов.

Самоорганизация играет главную роль в передача информации о процессах, происходящих в общественной системе и широко распространена. Причины появления самоорганизации в сложных социально-демографических системах связаны с неравновесным состоянием между составляющими их подсистемами. Предполагается присутствие обратных связей в цепях самопричинных взаимодействий, во взаимоотношениях порядка и хаоса, важных для решения проблем устойчивости систем. В таких системах находятся составляющие, которые путем обмена информацией и энергией с другими составляющими переводят всю систему в новые состояния, в результате чего возрастает степень упорядоченности или разупорядоченности. Самоорганизация системы проявляется при определенных внутренних и внешних условиях, которые сводятся к следующим требованиям: открытость системы, т.е. возможность взаимного обмена; нелинейность динамики поведения системы; смещение системы от точки равновесия, особенно — с превышением критических значений; согласованность (коо-перативность) протекания в системе структурно-энергетических процессов.

Система устойчива, пока количество энергии постоянно и существует за счет того, что к ней за счет внешних связей подводится извне определенное количество энергии. При изменении внешних связей (управляющего параметра) может возникнуть неустойчивость. Находясь в точке неустойчивости, система может переходить в новое состояние, и ей необходима информация о выборе того или иного состояния (например, видов деятельности). Внешние по отношению к человеку изменяющиеся условия (смена экономических условий, укладов) заставляют осуществлять по отношению к меняющейся окружающей действительности разного рода защитные действия (ответная реакция - сопротивление или приспособление). Действие механизма самоорганизации подтверждается появлением новых видов деятельности, изменением структуры и более свободным характером занятости т.д. Основным действием в условиях появления безработицы, закрытии неэффективных предприятий, увеличении территориальной мобильности становится самоорганизация. Потеряв работу, люди начинают искать средства к существованию, активизируются в поиске работы или организации собственного дела. Предпочтение отдается самым быстро окупаемым видам, обеспечивающим оборачиваемость рубля: торговле, оказанию сервисных услуг, созданию малых предприятий в легкой и пищевой промышленности, производстве и переработке сельскохозяйственной продукции. Появляется некоторое специфическое согласование активности отдельных частей системы или самоорганизация.

Находящаяся в точке бифуркации система из множества возможных путей перехода, как правило, выбирает один наиболее вероятный, т.е. стремится к своему аттрактору (устойчивому состоянию). В тот момент, когда система (по параметрам) находится вблизи точки бифуркации, даже малого воздействия (которое система в обычном состоянии просто не заметила бы) достаточно, чтобы перевести систему из одного состояния в другое. В демографической истории на-

родонаселения Дальнего Востока существовало несколько критических уровней, когда возникали предпосылки к самоорганизации, но она не получала достаточного распространения. В территориальной организации населения превалировали позиции и средства государственной власти. Случаи значительных изменений управляющих параметров могут привести к тому, что система окажется уже за границей бифуркации (в закритической области), и она сама, уже безо всяких внешних воздействий, перейдет в новое состояние. В настоящее время среди таких примеров следует назвать сложившуюся динамику естественного прироста населения, которая показывает, как уже без особых внешних усилий произошла смена тенденций с прироста к убыли населения.

На некотором уровне сложности самоорганизации система сама находит в хаосе неизбежных флуктуации полезные для себя тенденции и связи. Такие механизмы развития распространены повсеместно: накопление капитала, увеличение доходов от предпринимательства, появление других видов деятельности, на основе новых идей, целей, принципов потребления, мотивации к труду. В условиях реформирования появились импульсы к созданию новых видов деятельности, кооперативные связи, мощные ресурсные, экономические, правовые и социальные ограничения, многообразные формы бизнеса и финансового капитала, усилилась роль мотиваций. Возрастает мобильность населения, готовность осваивать территориальную, профессиональную, научно-техническую среду, расширяя ее многообразие.

Многовариантность траекторий развития систем связывается с наличием нескольких аттракторов для одной среды, а случайность выбранной траектории развития — с разновременностью зарождения и появления аттракторов. В конечном итоге в систему превращается тот аттрактор, который появляется в среде раньше других, или самый оптимальный вариант (рис. 1). Причем области, в которых расположены, образованные таким образом структуры, соотносятся с иерархическими уровнями, которые соответствующие локальному, мезо- и макроуровням в географическом пространстве.

Рис. 1. Механизм функционирования самоорганизующейся социальной системы

На каждом уровне образуется несколько неустойчивых состояний, из которых реализуется только одно. Появляется «цепная» модель взаимодействия населения, бизнеса и власти, поиска наилучших форм и методов взаимосвязи.

Причем на каждом из уровней взаимосвязь между ними проявляется по-разному. В состоянии неустойчивости на локальном уровне большей частью только население начинает проявлять интерес к предпринимательству (бизнесу), на мезо-уровне при появлении результатов в бизнесе к населению проявляет интерес власть (идет совершенствование, например, налоговой системы). На макроуровне власть сама проявляет интерес к бизнесу и способствует усилению влияния в нем, создавая государственные корпорации и другие виды подконтрольных структур.

В изменившейся социально-политической обстановке в стране и сокращением государственных дотаций, отсутствием материально-финансовой поддержки демографического, прежде всего миграционного движения дальневосточного региона произошло нарушение исторически сложившегося баланса прямых и обратных потоков (миграции). Причем критический уровень, для возникновения новых форм поведения возник спонтанно, с помощью появления внутренних петель обратной связи, к которым наиболее чувствителен процесс регионализации. Вся деятельность населения направлена на активный поиск выхода из создавшейся ситуации кризиса рынка труда. Но в условиях глобализации общественных отношений возможности трудоустройства уже не могут определяться лишь возможностями внутригосударственных процессов.

Таким образом, социальная самоорганизация в социально-демографической системе понимается как свойство непрерывного изменения состояния в сложнооргаиизованных социальных системах, вследствие взаимодействия и взаимосвязи их составляющих в географическом пространстве и времени, способствующее зарождению новых структур и форм поведения населения. Самоорганизация не может подменить государственное регулирование, в то же время не должно быть тотального внешнего воздействия, необходимо создавать благоприятные условия для творческих поисков и инициатив. Процессы самоорганизации и организации не могут быть оторваны друг от друга, всегда находятся во взаимосвязи. Концепция направленной самоорганизации и самоуправления не получила пока должного развития и обобщения, хотя во многом определяет формирование социальных процессов в России, находящейся в системном социальном кризисе второе десятилетие.

2. Оценка результатов социального реформирования социально-демографических систем показывает, что особенно важна роль государства в развитии слабозаселенных регионов.

Дальневосточный федеральный округ, занимая 36,4 % территории России, является типичным районом первичного хозяйственного освоения. Переход к рыночной экономике привел к свертыванию темпов хозяйственного освоения Дальнего Востока. Функционирование хозяйства привязано к природным ресурсам (к лесу, морю, полезным ископаемым), а выгоды экономико-географического положения усугубили ситуацию и облегчили привязку региона в виде дешевого сырьевого придатка соседних стран. Наличие природных богатств стимулирует развитие политических и экономических институтов, которые также тя-

готеют к рентоориентированному поведению, что в еще большей степени усугубляет всю систему мотиваций в данном обществе в сторону сырьевых отраслей. В то же время южная часть региона представляет собой территорию с развитым экономическим комплексом, с благоприятными условиями для развития «новой» экономики, обеспечивающей высокие темпы роста производительности труда и экономического роста. Результаты использования для экономического развития сотрудничества в форме торговли и инвестиционного обмена очевиднее всего в сравнении с приграничными районами Китая. У дальневосточных приграничных районов и городов отсутствует мотивация развития, подобная той, которая наличествует у китайских приграничных провинций и городов, где распределение доходов построено таким образом, что территории прямо заинтересованы в развитии сотрудничества с Россией.

В работе ставилась задача выявить закономерности связи между новой направленностью регионального развития и традиционной теорией размещения производства и населения. Для этого использовался метод визуализации данных для характеристики динамики расселения, который дал возможность достаточно быстро выявить наиболее стабильные и изменчивые ветви в системе расселения населения. Основное отличие использованного подхода от традиционного состоит в том, что в графиках динамики населения использовалась разная размерность шкал. Такой подход позволил увидеть те существенные изменения, которые при использовании однотипной шкалы не видны.

За период 1959-2007 гг. для каждого городского поселения ДВФО построен свой график динамики числа жителей. В анализе расселения считалось закономерным, что различия в социально-демографических процессах (особенно в том виде, в котором эти различия отражаются стандартными статистическими показателями) зависят от величины и функциональной структуры города и для каждой группы городов они свои. Как оказалось, для сохранения стабильной динамики развития дальневосточных городов оказались важными два фактора: приграничное положение (таможенные переходы) и наличие военно-промышленной специализации, чрезвычайно важной для государства в целом.

В рыночных условиях в самых крупных городах региона - Владивостоке и Хабаровске - обозначилось устойчивое снижение числа жителей. В крайне сложном положении оказались прибрежные города, которые развивались динамично в 1970-1980-е годы. В настоящее время большая часть их стабильно имеет отрицательную динамику. Самыми стабильными в своем развитии оказались города, где число жителей не больше 200 тыс. чел. Примерно 1/3 малых городов вернулась к уровню послевоенного состояния, что может означать только одно - деградацию существовавшей долгое время опорной системы городского расселения. Стабильными по числу жителей являются городские поселения, расположенные на Транссибе. Таким образом, в регионе прежняя взаимосвязь развития города с его функциональной структурой, сведена реформированием к нулю, исключением являются города вблизи государственной границы.

На Дальнем Востоке отмечаются очень низкие показатели обеспеченности объектами социального профиля, намного уступающие другим экономическим

районам страны. Сокращение расходов бюджетных средств на содержание социального характера породило ряд других проблем в виде закрытия малокомплектных медицинских и образовательных учреждений, снижения затрат на профессиональное образование, коммерциализации отраслей социальной сферы - переноса на население расходов на их содержание. Наибольшее влияние на социально-демографическую систему региона в группе социальных факторов, оказала жилищная проблема. По ценам на жилье регион не выдерживает конкуренции с другими экономическими районами. Кроме ипотечного кредитования широкое распространение получила аренда жилья, особенно среди молодежи и у мигрантов, не имеющих возможности приобрести жилье в собственность.

Фактором, влияющим на социально-демографическое развитие региона в годы реформирования, стали доходы населения. Основным источником доходов населения осталась заработная плата. Для трудовых ресурсов в последние годы характерно перераспределение работников между отраслями экономики, между государственным и негосударственным секторами. Чем севернее территория, тем большая степень сжатия сферы трудовой мобильности, тем выше занятость населения в государственном секторе, так как в этих сферах деятельности гарантирована, хотя и низкая, заработная плата.

Экономический рост, продолжавшийся в течение 2000-х годов, оказал непосредственное благотворное влияние на уровень доходов населения, рост потребления, что облегчает доступ населения к потребительским кредитам для приобретения широкого спектра товаров и услуг. Но финансовый кризис 2008 г. не только усиливает негативную сторону в формировании доходов, но и со всей очевидностью показывает, что существенной проблемой для региона и трудового потенциала стала ресурсная направленность экономики, обусловившая суженный рынок профессионального труда и низкую внутреннюю мобильность населения.

Ситуация в сфере формирования доходов населения характеризуется следующими особенностями: прогрессирующим отставанием номинальных и реальных доходов населения от среднероссийского уровня; значительной долей населения с доходами ниже прожиточного минимума, формирующегося за счет увеличения в регионе доли пенсионеров с заданными низкими доходами; снижением реального уровня пенсий в восточных районах при постоянном увеличении разрыва между размерами пенсий и заработной платой; неравенство субъектов федерации по уровню доходов населения (рис. 2).

По официальным данным, высший уровень доходов отличается от низшего в 20 раз. Следует отметить, что в соответствии с рекомендациями ООН, минимальная заработная плата в РФ должна составлять около 30 тыс. руб. в месяц. Основная причина, тормозящая развитие экономики региона, называется всегда одна - недостаток трудовых ресурсов. Более существенной проблемой в этой связи стал нарастающий отток мобильных квалифицированных кадров из региона, так как произошли изменения в образовательной структуре занятого населения за счет повышения доли лиц, имеющих высшее и среднее профессиональное образование. В вопросе перепроизводства трудовых ресурсов с высокой

квалификацией оперируют доводом, что работников-профессионалов сейчас гораздо больше, чем необходимых для них рабочих мест, и поэтому они вынуждены устраиваться на работу, требующую значительно меньшей квалификации, чем та, которой они владеют. Актуальна переподготовка кадров, выстраивание системы непрерывного образования в течение всей жизни.

Рис. 2. Валовый региональный доход на одного чел. в Российской Федерации в 2008 г., тыс. долл. США.

В рыночных условиях проявилась высокая приспосабливаемость населения к тяжелым условиям существования. Выживание принимает самые различные формы. Фундаментом остается семья, обеспечивающая психологическую и экономическую защиту индивиду. Экономическими источниками домохозяйств являются: общественный труд, сад (огород) как наиболее массовый источник, обеспечивающий питание 70—80 % сельских семей; вторичная занятость и посредническая деятельность, втянувшая в орбиту и пожилых, и молодых. Это основа, на которой вместе с уровнем образования населения строится система социальной организации.

Социальные условия сложились таким образом, что инвестиции в человеческий капитал осуществляются большей частью самим населением. Поэтому, традиционно недооценивая труд служащих, государство способствует эмиграции квалифицированных кадров, создает условия для «утечки умов», которая приносит государству-донору убытки, не столь очевидные, как ущерб от стихийных бедствий, но по своим размерам часто даже превосходящие его. Государство-донор теряет затраченные им или структурами национальной экономики немалые средства на воспитание и обучение специалиста высшей квалифика-

ции. Развитые страны, притягивающие к себе интеллектуальную миграцию, оказываются в крупном выигрыше.

В условиях глубокого демографического спада и низких резервов интенсификации использования ресурсов труда экстенсивный путь наращивания трудового потенциала региона за счет иммиграции рабочей силы считается наиболее актуальным и результативным подходом. При поддержании сложившейся экономической структуры региона, т.е. эксплуатации природных ресурсов, использование иммиграции в регионе не имеет альтернативы. Постоянно подчеркиваемый тезис о возрастающей зависимости экономики от иностранной рабочей силы - это один из путей сохранения проверенного способа использования множественности рук, вместо интенсификации труда. Наукоемкие технологии предполагают другую структуру и количественное соотношение трудовых ресурсов, в которых каждому есть возможность обеспечить себе социальную мобильность восходящего характера.

Для того чтобы экономические факторы вновь заработали, необходимо совпадение интересов государственной власти и населения, т.е. государственная региональная политика в отношении сырьевых регионов должна быть ориентированной на формирование качественного состава населения, а не на получение сверхдоходов от продажи природных ресурсов.

Важным с теоретической и практической точки зрения является соотношение организации и самоорганизации в территориальном экономическом и социально-демографическом развитии. Для разных мезорегионов РФ они будут существенно различаться, т.к. играет роль не только экономическая специализация, но и степень освоенности. В малозаселенных регионах, где не завершено формирование экономического развития роль организации в управлении социально-экономическим развитием, должна быть существенно большей. Инвестиций, которые привлекаются в регион (кроме строительства нефте- и газопроводов) явно не достаточно. Необходимы финансовые вложения в модернизацию предприятий, развитие социальной сферы, особенно строительство жилья. От этого зависит качественный состав населения. На локальном уровне у самоорганизации больше возможностей, чем на более высоких иерархических уровнях, где действует мощная поддержка финансовых и политических структур.

3. Социально-демографическое значение Дальнего Востока для РФ можно оценить по динамике численности населения Дальнего Востока, а также, в какой мере цели федерального центра совпадали с интересами населения региона.

В истории освоения и заселения Дальнего Востока отмечается согласованность с кондратьевскими и строительными циклами развития экономики. Интенсивное освоение дальневосточных земель (1870-1896 гг.) начинается в период второго цикла Кондратьева и продолжается в третьем цикле. Основная отличительная черта волнового характера состоит в том, что приток населения в регион связан с понижательными волнами соответствующего цикла. Периферийные территории получают импульс развития тогда, когда снижается значение инвестиционных возможностей развития в центре.

Формирование населения в различные периоды времени существенно зависело от мотивационной основы освоения и заселения Дальнего Востока и регулировалось системой экономических и организационных мер государства. В истории освоения Дальнего Востока на основе соотношения мотивационных мер привлечения и динамики численности населения, естественного и миграционного прироста выделено 4 историко-демографических периодов заселения территории и формирования состава населения: начального заселения (XIX -начало XX в), индустриального развития (первая половина XX в.), урбанизированного освоения (вторая половина XX в.), рыночных отношений (на рубеже XX-XXI в.). Мотивационная основа заселения территории менялась, но для всех периодов оставался главным военно-стратегические цели (табл. 1).

Таблица 1 Историко-демографические периоды заселения Дальнего Востока

Рост населения на Дальнем Востоке шел значительно более высокими темпами, чем в стране, но неравномерно, менялся по десятилетиям, постепенно снижаясь. В истории заселения отмечено несколько всплесков (рис. 3). Основной пик пришелся на начальный период заселения (1883-1900 гг.) - 12 %, на два десятиле-

тия( 1920-1939 гг.) - до 10,8 %, следующий подъем переселений (1950-1979 гг.) - с 4,1 до 2,1 %, а с 1990-х годов значения стали отрицательными -(-1,1 %).

Рис.3. Темпы прироста населения

Довоенный пик роста численности населения долгое время связывали с крестьянскими переселениями. Анализ истинных данных переписей населения в 1937 и 1939 гг. на Дальнем Востоке дает основание утверждать, что доля принудительных переселений, пик которых пришелся на 1930-е годы, была значительно большей, чем крестьянские переселения. Причинами принудительных переселений стали коллективизация с ее раскулачиванием и насильственным выселением «классово - чуждых элементов», голод 1932-1933 гг., охватывавший некоторые районы, репрессии, масштабы которых разрастались год от года. Население между переписями 1926-1937 гг. на Дальнем Востоке увеличилось на 194,8 % (в ЕАО - 340,5 %), в Якутии - 127,2 %. В ЕАО практиковалась высылка кулачества в конце 1920-х-начале 1930-х годов. К середине 1930-х годов продвижение переселений осуществлялось на север Дальнего Востока.

В период с 1940-1945 гг. темпы прироста населения Дальнего Востока резко снизились в связи с Великой Отечественной войной. Но во второй половине 1940-х годов поток переселенцев на Дальний Восток возобновился, особенно быстрыми темпами роста населения выделялись Сахалин (около 15 %), Камчатская область, Корякский АО, Хабаровский край. В 1970-е годы темпы прироста населения замедлились, а с начала 1992 г. прирост характеризуется отрицательными значениями (-1,1 %). Рассмотрение демографической обстановки на макроуровне позволило провести типологию динамики демографического развития в регионе. При их выделении использовались результаты математической обработки демографических показателей по административным районам. По характеру протекания при стабильной ситуации (1970-1985 гг.) на территории Дальнего Востока выделялись демографические зоны: южная, Дальний Север, Ближний Север, прибрежная, островная (рис. 4). Типологические признаки отражали дифференциацию демографического поведения людей. Численность населения Дальнего Востока, достигнув максимума в начале 1991 г. - 8057 тыс. чел., начала сокращаться. К началу 2008 г. на Дальнем Востоке проживало 6547 тыс. чел. За 1991-2007 гг. регион потерял около 1500 тыс. чел., или 18 % от всего населения. При этом отток начался с севера, когда на 1991-1994 гг. пришлось около 60 % от всей убыли населения севера. В начале 1990-х годов уменьшение числа жителей Дальневосточного района более чем на 90 % определялось миграцией. В 2000-е годы ее доля в общей массе снижения числа жителей Дальнего Востока ежегодно составляла около 2/3, 1/3 приходилась на естественную убыль населения. Экономическая и социальная база возникшей сегодня демо- графической ситуации зародилась намного раньше перехода к рыночным

отношениям.

В динамике рождаемости первое интенсивное снижение приходится на период с 1955 по 1965 г., затем до 1985 г. отмечалось постепенное снижение числа рождений (до 18-19 чел. на 1000 жителей). Резкое снижение рождаемости пришлось на последнее десятилетие XX в. Число рожденных детей на 100 женщин детородного возраста составляет 110-130 (в 1980 г. - 220). Современные параметры рождаемости в 2 раза меньше, чем требуется для простого замещения поколений. Расчеты показали, что при интенсивности рождений, существовавшей в 1959 г., в 2000 г. могло бы родиться в 1,8 раза больше детей, чем родилось.

Рис.4. Демографические зоны Дальнего Востока (1989 г): 1 - южная; 2 - приморская; 3 - островная; 4 - Ближний Север; 5 - Дальний Север.

По расчетам автора, во второй половине XX в. возрастной состав населения оказал влияние на снижение рождаемости: в 3 раза меньшее, чем повозрастная рождаемость. Произошло «сжатие» репродуктивного возраста у женщин: до 35 лет и «омоложение» пика рождений (20-25 лет). Возобновление женских поколений (число рожденных девочек одной женщиной без учета материнской смертности) по Дальнему Востоку составило в 1959 г. - 1,305, в 1989 г. - 1,015, в 1996 г. - 0,640, в 2005 г. - 0,822. В 2005 г. в Чукотском автономном округе и Республике Саха (Якутия) показатели близки к замещению дочерьми поколений матерей. Устойчивый выход Дальнего Востока из состояния депопуляции возможен только при среднедетности, т.е. 3-4 ребенка в семье.

Особенностью динамики общего коэффициента смертности является его снижение с конца 1950-х годов: каждые 10 лет общий коэффициент смертности снижался на единицу. Парадоксальный рост смертности населения начинается с середины 1980-х годов, в 1990-е годы - почти двойное увеличение. К 2000 г. превышение количества умерших над родившимися составило в целом по Дальнему Востоку 22,4 тыс. чел., в 2005 г. - 24,3 тыс. чел. Здоровье населения Дальневосточного федерального округа подошло к критическому рубежу.

Рост смертности населения в 1990-е годы явился ведущей причиной снижения показателя ожидаемой продолжительности жизни (с 67,6 в 1989 г. до 62,2 лет в 2005 г.). По Дальнему Востоку в целом разность между продолжительностью жизни мужчин и женщин составляет больше 13 лет. Мужчины живут на Дальнем Востоке почти на 10 лет меньше, чем в Китае и Корее, на 18 лет меньше, чем в Японии.

В миграции установился интенсивный отток населения по причинам этно-политического характера (распад СССР, принятие закона о запрете двойного

гражданства), а также из-за ухудшившихся условий жизни, по сравнению с западными регионами России. Большинство переселений из регионов Дальнего Востока осуществляется в Центральный и Южный федеральные округа. На Дальнем Востоке происходит постепенное увеличение численности мигрантов из ближнего зарубежья — нетипичных для Дальнего Востока представителей народов Кавказа, Средней Азии и Казахстана и иммигрантов из соседних азиатских стран (дальнего зарубежья). Однако иммиграция как способ восполнить стареющую демографическую структуру, таит в себе взрывоопасные конфликты, быстрый рост «невидимых» меньшинств, которые могут неожиданно оказаться большинством. Массовое вливание чуждых элементов, которые ассимилируются с большим трудом, способно изменить этническую структуру. На наших глазах может возникнуть совсем другое общество.

Результатом произошедших негативных тенденций в воспроизводстве населения Дальневосточного района стали изменения в возрастной структуре. На протяжении 1990-х годов относительно прежних показателей, увеличилась доля лиц трудоспособного и пенсионного возраста, снизился удельный вес детей и подростков (0-15 лет). Структура показателя демографической нагрузки в настоящее время находится на уровне конца 1970-х годов, но при сохранении нынешней ситуации старение населения и проблемы, связанные с ним, станут необратимыми после 2015 г. Из-за будущего старения населения огромной проблемой для региона окажется растущее давление на государственный бюджет и обострение финансового дефицита для социальной помощи населению. Потребуется перестройка системы здравоохранения в целях улучшения гериатрической помощи.

В целом для региона отмечено, что снижение численности населения, начавшееся в 1992 г., продолжается до сих пор. Снизившийся уровень рождаемости грозит остаться таковым долгое время. Возросшая смертность населения приводит к большому числу человеческих потерь. В естественном приросте произошло падение рождаемости до уровня постиндустриальных стран и увеличение смертности до значений, характерных для государств третьего мира. Снижение средней продолжительности жизни составило больше 6 лет. Естественная убыль населения и миграционный отток неминуемо ведут к деградации населения, к неэффективной миграции в регионе.

С начала заселения и освоения в формировании населения Дальневосточного региона основную роль играла миграция, обеспечивая положительную динамику роста. С 1990-х годов роль ее резко изменилась: механический отток приводит к уменьшению числа жителей Дальнего Востока, что дополнительно усугубляется естественной убылью населения, начавшейся по всем субъектам федерации с 1993 г.

Зонирование территории по естественному и механическому движению показано на рис. 5, 6 (а, б). В неустойчивой и крайне изменчивой демографической ситуации, проведенная по характеру естественного и миграционного движения типология, не выявляет четких ареалов по схожести показателей, за исключением естественного прироста в северных (национальных) субъектах федерации.

а б

Рис 5. Типы социально-демографических систем муниципального уровня по естественному (а) и механическому (б) движению населения (2002 г.). Цифрами обозначены: 1 -благополучные, 2 - относительно благополучные, 3 - не благополучные, 4 - крайне неблагополучные районы.

а б

Рис 6. Типы социально-демографических систем муниципального уровня по естественному (а) и механическому ( б) движению населения. (2009 г.). Цифрами обозначены: 1 - благополучные, 2 - относительно благополучные, 3 - не благополучные, 4 - крайне неблагополучные районы.

На юге округа на отдельных административных территориях более заметна мо-заичность сложившихся процессов. Почти полностью потеряли свое влияние в динамике численности населения прибрежная и островная зоны.

Ожидаемая динамика населения. В 2003 г. нами был проведен расчет численности населения Дальневосточного федерального округа на ближайшие 20—25 лет. В расчет принимались средние значения миграции и прежние (1980-х годов) показатели естественного воспроизводства - в совокупности 2 % в год. Исходя из имевших место тенденций в 1970-1980-е годы, мы получили, что по благоприятному прогнозу на Дальнем Востоке к 2050 г. может проживать 11 млн чел., а по неблагоприятному - только 2,25 млн чел. Еврейская АО числа жителей 1989 г. может достигнуть в 2010 г., Якутия - к 2005 г. Возврат к прежней численности населения в ЧАО может произойти только к 2050 г. Наиболее желаемым вариантом станет результативная миграция (до 150 тыс. в год) при средних значениях рождаемости, равных простому замещению поколений.

При неблагоприятном прогнозе (сохранении современных темпов снижения демографического потенциала) по ДВФО к 2050 г. в целом может проживать всего 2—2,5 млн. чел. населения, (столько жителей было в Приморском крае в 2000 г.). Население Магаданской области может снизиться в 5 раз, на Камчатке, Сахалине - в 3 раза. В Приморском крае население сократится до 1,5 млн чел. Необходимо принимать срочные меры, чтобы избежать катастрофических потерь.

Предполагаемое снижение численности населения происходит на фоне роста населения большинства стран-соседей. Это может вызвать сильнейшее миграционное давление на Дальний Восток. Стабилизация демографической ситуации и достижение желаемого типа воспроизводства должны стать основой общегосударственной политики с преимущественным реальным контролем со стороны самой территории.

Перспективные расчеты социально-демографических тенденций из-за их большой неустойчивости в условиях реформирования нуждаются в дополнительной детализации причин и скорости их изменчивости внутри самой демографической системы. Согласно синергетическому подходу, в любой системе при усилении внешних факторов обострение увеличивается, и вблизи какого-то момента в ней появляются новые свойства - неустойчивые ветви. Достаточно их малого воздействия на систему, чтобы оказать влияние на ход событий, коренным образом их изменить с большими и трагическими последствиями.

На региональном уровне характерны значительные колебания демографических показателей (конец 1980-х, 1990-е, 2000-е годы). Для выявления закономерностей изменения динамики в моделях высокого уровня сложности, актуальным становится определение скорости таких изменений, а также того, какой из векторов будет изменяться быстрее и влиять на другие.

Детализация, примененная в рассмотренном случае, позволила уточнить неопределенность, которая присутствует в демографической сфере. В изучении различий в коэффициентах рождаемости и смертности (мужчин и женщин) была взята многомерная модель из 16 возрастных групп, чтобы с помощью сетевых диаграмм-графиков представить сложную систему в упрощенном виде. Постро-

енные графики, с разной размерностью шкал, показали, что рождаемость установилась на довольно низком уровне, но в группе 20-29 лет она продолжает снижаться.

Наблюдаемое увеличение числа умерших является большей частью результатом роста смертности по отдельным возрастным группам. Большей частью, хоть и в разной степени, население смогло преодолеть катастрофический рост смертности в разных возрастах, т.е. «точка бифуркации» пройдена, за исключением молодых возрастов (19-25 лет), у которых увеличение смертности продолжается и за пределами 2000 г. Эти возрастные группы оказались самыми неустойчивыми ветвями в системе. Период реформирования также оказался неустойчивым для женщин 50-55 лет. Изменчивость показателей смертности молодежи и женщин старше 50 лет становится определяющей в будущей социально-демографической ситуации региона. Такой подход может быть унифицирован и использован для решения таких сложных задач, как, например, демографический прогноз, когда традиционные подходы не обеспечивают желаемую достоверность.

В изучении демографических проблем Дальнего Востока, обращалось внимание на современное состояние и перспективы развития коренных малочисленных народов Севера (КМНС) в рыночных условиях (как пример этнической самоорганизации). Численность их составила по ВПН-2002 г. - 145 млн.чел. Уклад их жизни, сформировавшийся и зависимый от определенных природно-климатических условий, виды занятости традиционными занятиями изменяются не так быстро, как экономические факторы.

Первоначально развитие этносов до состояния динамического равновесия с окружающей природной средой (демографического, по количеству и характеру потребления ресурсов) происходило в процессе самоорганизации при отсутствии или минимальном влиянии на эти процессы внешних антропогенных организационных факторов. Аборигены жили в условиях системы самоограничений, которые не допускали перехода допустимых пределов воздействия на природную среду. В системе «этнос-ландшафт» коренных народов Севера обратные связи без промедления указывали на недопустимый характер воздействия. Для индустриальной системы хозяйствования обратные связи часто являются отсроченными, система не имеет индикаторов предела допустимости воздействия, кроме того, возможен перенос центра тяжести на другие территории. В условиях ограниченной самоорганизации, при сильном воздействии государственной власти, большинство северных народов находилось в состоянии, когда потеря адаптивных навыков грозила деградацией и вырождением, утратой целостности.

В рыночных условиях на воспроизводство населения народов Севера повлияли национальные традиции, социальные установки. Превышение рождаемости у коренных жителей по сравнению с приезжими закрепилось в 2000-е годы, в результате этого коэффициент воспроизводства по автономных округам приблизился к 3,0 на 1000 женщин фертильного возраста, но отмечено повышение смертности. Средняя продолжительность жизни у аборигенов Дальнего Востока снизилась до 44,7 лет у мужчин и 55,6 лет у женщин. Малочисленные народы

севера, обладая генетической адаптивной способностью к природным изменениям, оказались менее приспособленными к отрицательным искусственным воздействиям социально-экономических факторов, влияющих на эмоционально-психологическую сферу. Основные положения развития взаимоотношений государства и аборигенного населения оцениваются как остро неудовлетворительные и требует со стороны государства специальных мер по жизнеобеспечению.

Как показано у Г. Хакена (2005г.), под влиянием процессов отбора меньшинство может выжить только благодаря кооперации, в условиях, когда поведение большинства продиктовано прежде всего восприятием окружающих в качестве конкурентов. У аборигенного населения два пути развития: ассимиляция, или этническая идентичность, и успешное развитие. Наряду с ассимиляционными тенденциями, выход из создавшегося положения возможен посредством перехода к управляемой самоорганизации. В этнической дифференциации залогом целенаправленного развития и самоорганизации процессов по цепочке «этнос— природа-государство» является собственность. В северных территориях в настоящее время наблюдается активизация процессов этнической идентичности (этносоциальной самоорганизации). Она проявляется в спонтанном возрождении традиционной культуры и системы природопользования, традиций территориального самоуправления. С точки зрения самоорганизации это оценивается как процесс налаживания нарушенных взаимосвязей в системе «этнос-ландшафт», что соответствует принципу разумной достаточности. В современной смешанной экономике регионов Севера коренные народы нуждаются в предоставлении им в собственность земли как основного аттрактора. Закрепление в собственность общинных земель приведет к активизации деятельности местного населения (коренного, пришлого и укорененного) в условиях самоорганизации. В соответствии с этим особо актуальными являются задачи восстановления и поддержания экологически безопасной традиционной системы природопользования коренных народов Севера и осуществление научно-обоснованного государственного управления развитием территории, исходя из его экологической миссии. 4. При совершенствовании территориальной организации населения на разных уровнях важна типология социально-демографических систем по динамике показателей естественного и механического прироста (убыли) населения.

При разработке рекомендаций для целей регулирования развития социально-демографических систем в условиях кризисного состояния экономики, на разных территориальных уровнях важное значение имеет типология демографических процессов по наиболее существенным (результирующим) признакам: естественному и миграционному движению. Различия на мезотерриториальном и локальном уровнях анализировались на примере Приморского края, в котором проживает треть населения федерального округа. Максимально высокая численность отмечена в 1992 г. - 2 309 тыс. жителей (на 01.01.2012 г. - 1953,5 тыс. чел.). Среднегодовое снижение численности населения составляет 22,0 тыс. в год. Последние два года положительные изменения в статистике естественного воспроизводства населения показывают, что ситуацию возможно переломить в

желаемом направлении. Это подтверждается анализом факторов, влияющих на рождаемость. Отправной датой такого анализа в Приморском крае стал 1959 г. по причине наибольшей полноты данных по переписи населения и результативности показателей в динамике населения (табл. 3). При увеличении числа женщин с 1959 г. к 1989 г. в 1,5 раза рождаемость снизилась на столько же. Исходя из расчетов, социально-демографические изменения за весь анализируемый период были значительны, но, как и следовало ожидать, больше всего сказались в 1990-е годы.

Таблица 3
Исходные данные для разложения общего коэффициента
рождаемости по факторам

По сравнению с 1989 г. отмечена: устойчивая тенденция сокращения численности населения, обусловленная причинами социально-экономического характера. Уменьшение объема миграционных потоков, причем с превышением числа выбывших из региона над числом прибывших. Значительное снижение рождаемости, приостановленное в 2008 г. (суммарный коэффициент рождаемости составил в 2006 г. - 1288 чел., в 1989 г. - 1990 чел.). Увеличение смертности почти наполовину, отрицательный естественный прирост. Постепенное сокращение количества рожденных детей приводило к снижению доли молодежи в возрастной структуре населения. За вторую половину XX в. возрастная структура населения от прогрессивного типа (1959 г.), через стационарный тип (1979, 1989 гг.), перешла к регрессивному типу (2005 г.).

Реализация всех социальных программ по улучшению качества жизни перенесена на региональный уровень, на котором выявляется вся острота накопленных проблем. Обеспечение необходимой рождаемости (выплаты материнского капитала (2008 г.)) составит около 6 млрд руб. в год. Эту сумму можно считать государственными инвестициями в развитие человеческого капитала помимо создания необходимой инфраструктуры (учреждений здравоохранения, дошкольного и школьного воспитания, спортивных сооружений).

В работе в качестве примера изучения локальных образований рассматривалась владивостокская агломерация, наравне с хабаровской занимающая лидирующее положение на Дальнем Востоке. Население Владивостока и территорий, входящих в агломерацию, насчитывает около 800 тыс. чел. (около 43 % от населения Приморского края). Непосредственно в городе отмечается снижение численности населения, но в ближайшем окружении (особенно в г. Артем) отмечен положительный миграционный прирост. Владивосток в текущем десятилетии стал терять свое населения даже интенсивней г. Хабаровска у которого последние три года складывается положительное сальдо миграции.

Результаты, полученные при анализе демографических показателей мезо-территориального и локального уровней, показывают проблемы, решить которые можно на месте и те, которые зависят от более высокого уровня принятия решений. Местному уровню остаются задачи социальной обустройства, обеспечение занятости населения, в том числе перераспределения пассажиропотоков, для повышения мобильности жителей в сложившихся системах расселения. Например, организация с большей периодичностью транспортных связей с соседними муниципальными районами.

Увеличение демографического потенциала города возможно при условии обеспечения ему дополнительного импульса развития, который может обеспечить лишь масштабная государственная (финансовая, организационная и пр.) поддержка. Наибольший оптимизм в этом отношении вызывает проект проведения саммита АТЭС в г. Владивосток, по которому город стал самой инвестици-онноёмкой территорией. «Брэндом» города стали образовательные проекты (строительство федерального университета). Эффективность промышленно-селитебного освоения пригородных территорий во многом будет зависеть от организации новых транспортных осей, освоения новых площадок под строительство жилья. Это либо создание новых видов селитебных и хозяйственных зон в северной части, либо снос и реконструкция панельного жилья и строительство на его месте домов повышенной этажности.

С учетом социальной самоорганизации, наибольший эффект от инвестиций удастся достичь в тех муниципальных районах, где оказывается наибольшая неустойчивость показателей, т.е. около нулевой отметки, переход от отрицательных к положительным значениям. Чем большая отмечается неустойчивость в районе, тем больших изменений можно добиться в ближайшее время, используя даже ограниченные финансовые ресурсы. Результаты полученного анализа можно использовать для сокращения социально-демографической асимметрии районов.

Итогом демографического анализа стало проведенное нами зонирование территории Приморского края по уровню и типам демографического развития. В качестве ведущего признака в выделении типов районов взята динамика демографических показателей с учетом скорости их изменения. Типологические особенности территории - муниципальных образований, оценивались по совокупности естественного возобновления населения и результатов миграции с помощью сетевого метода построения гистограмм. Гистофаммы строились для трех

характерных дат: 1989 г. — наиболее благополучного в демографической ситуации края, 1998 - кризисный для экономики год и 2007 г. — один из благополучных годов продолжавшегося экономического роста, перед новым кризисным состоянием экономики. Сопоставления результатов анализа приведены в автореферате на две крайние даты. В качестве пороговых значений были приняты соответствия: среднероссийскому уровню, средним по Дальнему Востоку и средним по Приморскому краю.

По остроте и сложности демографической ситуации все города и муниципальные районы отнесены к 4 типам, объединенным между собой сходством демографических коэффициентов: благополучные, относительно благополучные, неблагополучные, крайне неблагополучные. На каждую анализируемую дату лидеры и аутсайдеры среди муниципальных образований менялись (рис. 7, 8).

Чем больше неустойчивость, тем динамичнее и результативнее может развиваться демографическая ситуация На уровне субъекта федерации выделены территории с крайне неблагоприятной ситуацией в миграции и естественной убылью населения. Ретроспективный подход позволяет более реально оценить демографические изменения, с чем они были связаны, правильно выбрать меры воздействия, способствующие оздоровлению ситуации. Однако отдаленные последствия демографических процессов не всегда являются достаточным аргументом для действующей власти.

Решающим доводом для принятия решительных мер уже сегодня должно стать сокращение числа налогоплательщиков и налоговой базы, которая, собственно, и является основой бюджетного благополучия. Важны осознание цели и наличие политической воли при ее достижении.

В целях обеспечения национальной и региональной безопасности, устойчивого социально-экономического развития территории государство обязано иметь в своем арсенале эффективную социально-демографическую политику.

5. Действия внутренних механизмов социальной самоорганизации в социально-демографических системах актуализируются и проявляются в разной степени в условиях большой неустойчивости социальной среды.

На уровне федерального управления Дальнему Востоку необходима долговременная программа социально-демографического развития, в которой были бы предусмотрены не только первоочередные меры, но и комплекс мероприятий, обеспечивающий нормальные жизненные условия, как минимум, двух поколений.

При выборе мер и направлений демографической политики, при всех проявившихся негативных тенденциях, нужно учитывать, что благоприятными являются следующие факторы:

тенденции деградации демографической структуры общества еще обратимы;

государство в состоянии повлиять на выбор сценариев экономического и социально-демографического развития.

Рис. 7. Типы социально-демографических систем Приморского края по естественному (а) и механическому (б) движению населения, 1989 г. 1 - благополучные, 2 - относительно благополучные, 3 - неблагополучные, 4 - крайне неблагополучные

Рис. 8. Типы социально-демографических систем Приморского края по естественному (а) и механическому (б) движению населения, 2007 г. 1 - благополучные, 2 - относительно благополучные, 3 - неблагополучные, 4 - крайне неблагополучные

За годы реформ регионы расширили полномочия в решении социальных проблем, есть возможность ориентации на самостоятельное решение своих специфических региональных социально-экономических и демографических проблем. Однако требуется усиление государственного внимания к проблемным территориям стратегического значения, таким как Дальний Восток, регулирования доходов населения за счет расширения сфер занятости, кардинальных изменений в экономике и социальной сфере. С решением проблемы доходности бюджетов решаются другие важные проблемы социального обустройства территории, т.е. улучшение качества жизни населения.

Исходя из мирового опыта, государственная социальная политика, как самая эффективная борьба с бедностью, возможна лишь в условиях оживления национального производства. Активизация политики занятости заключается: в решении вопросов роста занятости населения; трудоустройства всех, кто готов приступить к работе и ищет ее; создания необходимых условий для профессиональной и региональной мобильности рабочей силы и формирования полноценного рынка труда. В целом реформы идут тогда, когда желания и интересы населения и управляющей власти совпадают или согласуются друг с другом (рис.9).

Рис.9. Механизм взаимодействия управляемых параметров

Ярким примером ее негативного проявления стало изменение отношения населения к рождаемости в условиях экономического кризиса. Поскольку население оказалось один на один со своими проблемами, то результатом стало снижение рождаемости и как следствие и, как следствие, естественная убыль населения. Пришлое население региона очень чутко отреагировало на изменение ситуации в малозаселенных северных районах и стало самостоятельно переезжать, увеличив волну «демографического резонанса».

Наиболее существенно элементы самоорганизации населения проявились в сфере занятости, где спектр возможностей для этого значительно шире. В условиях глобализации общественных отношений рынок труда население стал не только определяться возможностями внутригосударственных условий, но и ориентироваться на трудоустройство за рубежом. Сюда же входят поездки в другие страны на работу по приглашениям и самостоятельно, в том числе для получения образования с разрешением работать в свободное от учебы время.

Массовым средством адаптации в новых условиях и звеном самоорганизации стала развиваться вторичная занятость. Самоорганизация проявляется в такой форме сбыта сельскохозяйственной продукции, как придорожная торговля.

Трудоспособное население в мелких деревнях с преобладанием жителей-пенсионеров, компенсирует отсутствие рабочих мест, оказанием услуг по ведению домашнего хозяйства пожилым людям, помощи им в быту.

На локальном уровне проявление самоорганизации стало возможно в создании таких форм поселений, например, как социальные деревни, поселений неофитов (излечившихся от наркомании). Это один из видов реабилитации и адаптации подростков, социально - уязвимых слоев населения. Одной из форм расселения в самоорганизации стали огороженные общины. В крупном городе это может быть дом, несколько домов, улица, квартал. В таких общинах отмечается относительная социальная однородность. В большинстве случаев такие формы расселения организованы по национальным признакам.

Самоорганизация зависит от социальной (интеллектуальной) подвижности населения. Возможность получения образования в вузах на компенсационной основе, обеспечила рост числа студентов в вузах. Вузы расширили число специальностей для обучения.

Региональные отличия находят свое место в видах и примерах самоорганизации. В первую очередь, перераспределение в сферах занятости в сторону сырьевого сектора экономики. Развитие хищнической заготовки частными и юридическими лицами ценных природных ресурсов. Возникло множество мелких фирм по заготовке леса, добыче рыбы и продаже их без переработки в соседние страны по демпинговым ценам. Развитие автомобилизации и кооперации в организации связанных с ней, сервисных услуг, строительство дорог. Существенна дифференциация экономических связей у предпринимателей. В северной части Дальнего Востока они направлены в европейскую часть России, а в южной в граничащие с регионом соседние страны. Большая часть видов деятельности связана с усилением мобильности населения. Население выталкивается из региона из-за: низких доходов, сокращения деятельности или банкротства предприятий, низкой социальной обустроенности территории. Массовое развитие приграничного сотрудничества, видов деятельности, ориентированных на внешний рынок. Из-за оттока квалифицированных кадров в другие регионы, образовался дефицит в отраслях с использованием высококвалифицированного труда -здравоохранение, образование, ВПК, менеджмент и т.д. Ориентация населения на работу за границей, особенно в морском транспорте. Моряки первыми вынуждены были включиться в конкурентную борьбу на международном рынке труда. Осуществляются маятниковые миграции не только лиц активного возраста, но и пенсионеров, которые, являясь российскими гражданами, живут в Китае. Особенно характерны такие связи по р. Амур для г. Благовещенск и китайского г. Хэйхэ.

Действенным механизмом привлечения населения в Россию могла стать «Программа по переселению соотечественников» (с 2006 г.). Но очевидного успеха переселения в дальневосточный регион нет из-за излишнего бюрократизма и запаздывания принятия программы на десятилетие. Сегодня задача должна состоять не в масштабном переселении народов на малонаселенный Дальний Вое-

ток, а в ориентировании на формирование своего качественного потенциала трудовых ресурсов.

В этом случае показателен пример социальной самоорганизации в развитии иммиграционных процессов на Дальнем Востоке. Отмечается две волны иммиграции на территорию Дальнего Востока, причем они усиливались в условиях ослабления государственной власти. В отличие от первой иммиграционной волны в начале XX в, вторая, начавшаяся в 1990-е годы, проходит на неблагоприятном фоне формирования структуры населения. Обмен населением складывается не в пользу Дальневосточного региона, который теряет высококвалифицированные ресурсы, а получает рабочую силу средней и низкой квалификации, причем со слабым знанием русского языка. Денежные средства, заработанные ими на территории региона, уходят за его пределы.

Потенциально успешным в рамках самоорганизации населения могут быть массовые рекреационные услуги. Элементы, формы и механизмы, возникающие в недрах самоорганизации, могут стимулироваться формами деятельности государственных организаций, рис. 10.

Виды самоорганизации могут расширяться, однако только социально-экономический рост и осуществление государственных программ будут являться важными условиями экономической безопасности Дальневосточного региона страны. Нельзя забывать, что на Дальнем Востоке экономические возможности населения имеют больше ограничений, чем в других федеральных округах.

В условиях незначительной прибыли нет стимулов для развития предпринимательства, снижаются инвестиции в образование, укрепление здоровья, осуществляемые только за счет внутренних резервов семейного бюджета и т.д. Вложения должны быть выгодны r первую очередь для инвестора, т.е. для населения.

Самоорганизация не может подменить государственное регулирование, в то же время не должно быть жесткого внешнего давления, необходимо оставлять место и создавать благоприятные условия для творческих поисков и инициатив. Для стабильного функционирования общества и его составляющих целесообразно органичное сочетание самоорганизации и организации, сохранение меры в их соотношении. В условиях самоорганизации государство тоже изменяет свои методы управления.

Для Дальнего Востока приоритет должен оставаться за государственным регулированием в силу геостратегических интересов. Особое место должно занимать местное самоуправление, способствующее развитию малого и среднего бизнеса, созданию условий, стимулирующих экономическую самостоятельность семей с детьми, их заинтересованность в росте своих трудовых доходов, т.е. стимулированию инициативы людей. До сих пор семейная мотивация к труду, к самозанятости и получению трудовых доходов остается слабой. Зачастую семьи не готовы к таким вариантам труда, не имеют стартового капитала, технического обеспечения, отсутствует информация о рынках сбыта, сама работа сулит незначительный доход от ее выполнения и т.д.

Сочетания вилов деятельности

¹ 1. Добыч» и IIIIПТІЮІНІІІИІ изделий

из і іl- .:.:14 и драгоценных мегаллов .. Пастбищное крупно-горное мелкотоварное П И СИ С ВОЛ СТ ВО. фермерское звероводство

(ПСС11Ы. СерСбрИСЮ-ЧСрНЫе (Ik Ы 1 I 3. Мясное табунное коневодство.

1-МОЛОЧНОЄ ЖІ1НОШОВОЛСІНО.

фермерское звероводство (соболь, норка, выдра) 4. Производство картофеля, «ернопых, сои, гречихи, рисосеяния в Мрнхянкайсі пчелонодсіно. наптовое оленеводство . Пригородное с'х производство овощей, каргофеля; тепличное хозяйство, свиноводство, птицеводство, мясо-молочное животноводство

1. Рыбопереработка в прибрежной част, рыборазведение. і т.ч. прудовое, марнкулыура

2. Лесозаготовка и лесопсреработиа

| 8. Переработка е/х продукции, прон шолегио иншевоіі продукции

і о. Пршгзводсттю одежды, обуни. н т.ч. шгошвление сувениров

і 10. Рекреационные вилы деятельности: спортивно-охотничий, экстремальный, лечебно-оздоровительный, этнографический іуризм

11. Уступі связи, сетевой лорожно-тргшепортный сервис,
банковские услуги, торговля

12. Строительство н ремонт жилья, медицинские и
образовательные уелугн

Уровни территориального oittata вилами леизс.зышеш

Мщ ро раюиммшЯ

Региональный

ЬмшышИ

Рис. 10. Сочетание видов деятельности для социальной самоорганизации населения

В настоящее время система приоритетов федерального правительства явно смещена в сторону текущих мер поддержки в ущерб реализации стратегических направлений региональной политики. Участие федерального центра в реализации региональных программ социально-экономического развития территории, за исключением нескольких, остается крайне низким. Наращивание капитала идет в узкоспециализированных регионах нефте- и газодобычи, центрах торгово-посреднической деятельности. Наиболее перспективный для Дальнего Востока проекта «Сахалин-1», кроме экспортной направленности, в будущем связан с поставкой природного газа для газификации региона. На стадии реализации созданные рабочие места способствовали снижению безработицы. Однако, несмотря на перспективы улучшения условий жизни, отток населения с острова не ослабевает.

Существующий порядок закрепления доходных источников за местными бюджетами привел к отсутствию финансовых ресурсов у муниципалитетов, так как не развита местная промышленность, за счет которой наполняется бюджет такого уровня. Сама система регистрации юридических и физических лиц страдает отсутствием привязки к месту его функционирования, и налоги не попадают в местный бюджет. Уходят с территории федеральные налоги, таможенные сборы, пенсионные отчисления, штрафы и т.д. Рентные отчисления за природные ресурсы тоже не перераспределяются в пользу регионов, где они эксплуатируются. Нетрудно предположить, что финансовый кризис, начавшийся в 2008 г., ощутимей всего будет в районах ресурсного типа. В таких условиях территориальная неравномерность экономического роста создает угрозу единства экономического пространства.

В 2012 г. создано министерство по развитию Дальнего Востока и создана Государственная Корпорация развития Сибири и Дальнего Востока (60 % территории России), инвестиции которой будут составлять 150 млрд. руб. За 20 лет государственные вложения в регион составят 32 трлн. Традиционно акцент делается на освоение его природных ресурсов. Любые инвестиционные проекты начинают работать в том случае, если есть обоюдный выигрыш для государства и населения. Общая цель у организации и самоорганизации в совпадении национальных интересов. Такое совпадение отмечалось в начальный период заселения дальневосточных земель в виде наделения переселяющихся земельными наделами. Тем самым обеспечивалась охрана самим населением, в первую очередь казаками, государственных границ. В случае, когда земля находится в собственности у населения, демографический контроль считается самым эффективным, особенно в малозаселенных районах. Собственность на землю следует определить как основу при закреплении населения. Для таких территорий необходимо обеспечение передачи земельных наделов по наследству. Кроме того, может наделяться земельным наделом каждый новорожденный. Размеры их дополнительно можно дифференцировать в зависимости от местных условий и направления агропроизводства (животноводство, растениеводство, овощеводство). Преследуя разные цели, обеспечивается общий интерес - эффективное использование земли. Для населения он сводится к получению достаточной прибыли, а

со стороны государства к возможности предоставить населению самостоятельность в выборе видов занятий. Задача власти - обеспечить национальную безопасность, у самоорганизации - обустройство жизненного пространства и самостоятельности в выборе видов деятельности.

Основные выводы и результаты исследования

1. Проведена всесторонняя оценка социально-демографической ситуации в Дальневосточном макрорегионе, в Приморском крае. Даны расчеты: численности населения отдельно по субъектам федерации, возможных демографических последствий в долгосрочной перспективе. Разработаны рекомендации по формированию долгосрочной социально-демографической политики, обеспечивающей устойчивое развитие региона.

2. Рассмотрены тенденции воспроизводства населения в 1990-е годы в условиях реформирования экономики, характерные особенности трансформации демографических процессов в рыночных условиях. Выявлены факторы, влияющие на территориальную организацию населения.

3. Проанализированы меры социально-демографического регулирования на Дальнем Востоке и рассмотрены возможные направления демографического регулирования в будущем, в новых экономических условиях.

4. Получены оригинальные результаты при использовании метода ретроспективного анализа демографических процессов, сформулированы основы социальной политики в переходных условиях. Сделаны более достоверные выводы о возможных последствиях кризисной ситуации в социально-демографическом развитии территории.

5. Использование в перспективных расчетах населения информационных технологий позволило детализировать предпосылки, на которых строится расчет, выявить наиболее неустойчивые показатели, влияющие на достоверность расчетов.

6. Проанализированы основные направления влияния глобализации на демографическое развитие Дальнего Востока.

7. Особое значение результатов исследования состоит в доказательстве необходимости системного подхода для разрешения проблемных ситуаций на основе современных геоинформационных технологий.

8. Оценены возможности развития социальной самоорганизации населения, появление новых видов и сочетаний видов деятельности в условиях рыночных реформ.

9. Результаты данного исследования могут стать основой для совершенствования территориально-управленческих структур и повышения эффективности регионального самоуправления.

Список основных публикаций по теме диссертации Статьи в изданиях, рекомендованных ВАК:

1. Социально-экономические факторы изменений демографических процессов в Приморском крае // География и природ, ресурсы. 2001, № 2. С.123-126.

10. Использование системного анализа в демографических исследованиях // Вестник ДВО РАН. - 2006, № 6. С. 129-132. (соавт.: Цициашвили Г.Ш.).

11. Социально-географические аспекты самоорганизации населения // География и природ, ресурсы. 2007, № 2. С. 118-122.

12. Определение факторов устойчивости в динамике городов // География и природные ресурсы. 2009, № 4. - С 129-134. (соавт.: Цициашвили Г.Ш.)

13. Иммиграция на Дальнем Востоке России: история и современность // Естественные и технические науки. 2009, № 6. С. 382-388

14. Этническая самоорганизация как способ адаптации к рыночным условиям коренных народов Дальнего Востока//Естественные и технические науки. 2010. № 1. С. 204—209.

7. Использование информационных технологий в демографических исследованиях
//Естественные и технические науки. 2010. № 1. С. 229-235. (соавт.: Цициашвили Г.Ш.).

8. Пути адаптации к современным экономическим взаимоотношениям коренных малочис
ленных народов Дальнего Востока //Вестник Якутского государственного университета им.
М.К. Амосова. 2010. Т. 7, № з. С. 145-149.

9. Вопросы демографической глобализации российского Дальнего Востока //Вестник
Тамбовского университета. Сер. Естественные и технические науки. 2011. Том 16, вып. 3.

С. 932-937.

10. Экономический и демографический потенциал Дальнего Востока: противоречия развития //Вестник Московского государственного областного университета. Сер. Естественные науки. 2011, вып. 4. С. 93-99.

11. Механизм развития социальной самоорганизации населения в неравновесных территориально-экономических системах //Вестник Тамбовского ун-та Сер. Естественные и технические науки. 2011. Том 16, вып. 6 С. 1543-1546 .

12. Социальная самоорганизация как фактор территориально-экономического развития //Вестник Тамбовского ун-та Сер. Естественные и технические науки. 2011. Том 16, вып. 6

С. 1547-1551.

13. Территориальные особенности социальной самоорганизации населения в слабоосво-енном регионе //Известия РГПУ им. А.И. Герцена, сер. Естественные и точные науки. 2012, № 147. С. 132-140.

14. Региональные особенности занятости и уровня жизни населения в Дальневосточном макрорегионе /Уровень жизни населения регионов России. 2013, №1. С. 61-71. (соавт.: Романов М.Т.).

Монографии, главы в коллективных монографиях:

Демографические процессы и демографическая политика на российском Дальнем Востоке. -Владивосток: Дальнаука, 1997. С.128

Население Приморского края: рождаемость, смертность, продолжительность жизни. -Владивосток, Дальнаука, 2001 99 с.

Проблемы населения Дальнего Востока. Владивосток: Дальнаука, 2004. 212 с. (соавт.: Авдеев Ю.А., Цициашвили Г.Ш.и др.).

Перспективы социально-демографического развития Приморского края до 2025 г. - Владивосток: Дальнаука, 2004. 170 с. (соавт.: Авдеев Ю.А., Цициашвили Г.Ш., Романов М.Т. и др.).

Население, расселение //Тихоокеанская Россия: Страницы прошлого, настоящего, будущего. Владивосток, Дальнаука. - 2012 г. С.137- 155. (соавт.: Авдеев Ю.А.)

Территориальные демографические структуры населения Дальнего Востока России и их изменения / Геосистемы Дальнего Востока России на рубеже XX-XXI веков / Территориальные социально-экономические структуры. Т.З, колл. авторов / Отв. ред. академик П.Я. Бакланов, д.г.н. М. Т. Романов. Владивосток: Дальнаука, 2012 . С. 195-221.

Статьи в иностранных изданиях:

System approach in demographic investigations II Efficient Algorithms of Time Series Processing and their Applications. YSA., N.Y.: Nova Publiches Sciense. 2009. Chapter 5. (соавт.: Tsitsi-ashvili G. Sh.).

The Determination of Fixity Factors in Dynamic Rise of Cities I Algorithms of Time Series Processing and their Applications. YSA., N.Y.: Nova Publiches Sciense. 2009. Chapter 6. (соавт.: Tsit-siashvili G. Sh.).

Препринты:

Использование метода системного анализа в демографическом прогнозировании. Владивосток; Дальнаука, 2005. 24 с. (соавт,: Цициашвили Г.Ш.).

. Иммиграция в демографическом развитии Дальнего Востока. Владивосток: Дальнаука, 2007. Збс.

Статьи в сборниках и материалах международных и всероссийских конференций:

Возможности самоорганизации воспроизводства населения на региональном уровне / Самоорганизация и организация власти. Всерос. постоянно действующий науч. семинар. Томск: Спектр ИОА СО РАН, 2000. С. 185-189.

Приморский край: ретроспективный анализ демографических процессов / Азиатско-тихоокеанская политика России: исторический опыт, современное состояние, перспективы развития. Хабаровск: ДВАГС, 2000. С. 182-185.

Исторические аспекты демографического развития и региональная политика / Россия и Китай на дальневосточных рубежах. Благовещенск: изд-во АМГУ, 2001. С. 4—7.

Устойчивое развитие: необходимые параметры для преодоления демографического кризиса / Проблемы устойчивого развития: иллюзии, реальность, прогноз. Томск: Томский гос. ун-т, 2002. С. 251-255.

Концепция социально-экономического развития г. Владивостока и агломерации: основные положения / Периоды историко-демографического развития Дальнего Востока // Россия и Китай на дальневосточных рубежах. Вып. 3. Благовещенск: изд-во АМГУ, 2002. С. 335—339.

ВТО и аграрный рынок Дальнего Востока / Агропродовольственная политика и вступление России в ВТО. М.: Всерос. ин-т аграрных проблем и информатики, 2003. С. 126—128.

Уровень жизни и неформальная занятость в сельской местности как способ существования населения / Сельская бедность: причины и пути преодоления. М.: Всерос. ин-т аграрных проблем и информатики, 2004 . С. 173-178.

Метод системного анализа в демографическом прогнозировании / Моделирование географических систем. Материалы Всерос. науч.-практ. конф. ИГ СО РАН, РГО Вост.-Сиб. отд. Иркутск: изд-во ИГ СО РАН, 2004. С. 48-51 (соавт.: Цициашвили Г.Ш.).

Самоорганизация как фактор развития территории / Проблемы синергетики и коэволюции геосфер. Материалы Всерос. науч. симпозиума. Саратов: изд-во Саратовского гос. ун-та. 2008. С. 247-250.

Этнический фактор в активизации экономических связей между Украиной и Приморским краем / Украинцы на Дальнем Востоке: история и современность. Материалы II науч. конф. Владивосток: изд-во Дальневост. гос. ун-та, 2008. С. 220-223.

Зонирование территории по демографическим показателям / Региональная политика России в современных социально-экономических условиях: географические аспекты. Материалы IX науч. совещания по прикладной географии. Иркутск: изд-во ИГ СО РАН, 2009. С. 262-263.

Параметры порядка в самоорганизующихся системах / Синергетика в естественных науках. Материалы междунар. междисципл. науч. конф. Тверь: Тверской гос. ун-т, 2009. С. 237-241.

Проблемы управления региональным демографическим развитием Дальнего Востока / Территориальная организация общества и управление в регионах. Воронеж: изд-во Воронежского гос. ун-та, 2009. С. 132-136.

Социальная организация и самоорганизация населения в региональной географии / Теория социально-экономической географии: современное состояние и перспективы развития/

Под ред. А.Г. Дружинина, В.Е. Шувалова: Материалы Междунар. науч. конф. Ростов н/Д: Ид-во ЮФУ, 2010. С. 404-407.

Региональные аспекты демографической глобализации / География: проблемы науки и образования. Материалы ежегодной Междунар. науч.-практ. конф. С-Пб: изд-во РГПУ, 2011. С. 313-314.

Некоторые аспекты медико-географических исследований на российском Дальнем Востоке / Географические исследования на Дальнем Востоке. Итоги и перспективы - 2006-2010 гг. к 40-летию ТИГ ДВО РАН. Владивосток, Дальнаука, 2011. С. 122-133. (соавт.: Болотин Е.И.)

Иммиграционная история освоения Дальнего Востока / Глобальные и региональные проблемы исторической географии. Материалы IV междунар. конф. по исторической географии. С-Пб: изд-во РГПУ, 2011. С. 638-644.

Механизм организации и самоорганизации власти / Синергетика в естественных науках. Материалы Междунар. междисципл. науч. конф. с элементами научной школы для молодежи. Седьмые Курдюмовские чтения. Тверь: Тверской гос. ун-т, 2011. С. 367-371.

Изучение региональных проблем демографической глобализации. Материалы XIV Совещания географов Сибири и Дальнего Востока. Владивосток, Дальнаука. 2011. С. 378-381.

Особенности социальной самоорганизации населения в периферийном регионе / Восьмые Курдюмовские чтения «Синергетика в естественных науках». Материалы междунар. междисципл. науч. конф. с элементами научной школы для молодежи. Тверь: Тверской гос. ун-т, 2012. С. 183-186.

Пространственная социальная организация и самоорганизация населения в мегарегио-не: Дальний Восток России / Территориальная организация общества и управление в регионе. Материалы ГХ-ой Всероссийская науч.-практ. конф., посвященная памяти С.А. Ковалева. Воронеж: изд-во Воронежского ун-та. 2012 С. 226-232.

Изменение уровня жизни населения Дальнего Востока / Природные, медико-географические и социально-экономические условия проживания населения в Азиатской России. Материалы научно-практ. конф. Владивосток: Дальнаука. 2012 . С. 161-164

Социальное обустройство и качество жизни населения Дальнего Востока/ Природные, медико-географические и социально-экономические условия проживания населения в Азиатской России. Материалы научно-практ. конф. Владивосток: Дальнаука. 2012 . С. 165-168.

Демографический потенциал в зеркале перспектив экономического развития Дальнего Востока России / Устойчивое развитие социоэкономики регионов. Материалы научн. конф. Пермь: ПГНИУ. 2012. С. 103-107.

Похожие диссертации на Территориальные особенности организации и социальной самоорганизации населения в макрорегионе: Дальний Восток России

Территориальная организация и социальная самоорганизация населения в макрорегионе: Дальний Восток РоссииСидоркина, Зинаида Ивановна

Закономерности и особенности освоения Северо-Востока России : ретроспектива и прогнозПилясов, Александр Николаевич

Экономико-географические проблемы ресурсной специализации хозяйства Северо-Востока России : На примере Магаданской областиПетрусюк Ольга Александровна

География бедности на Юге России (Факторы, особенности, приоритеты преодоления) Черкашина Ольга Алексеевна

Структурно-территориальные особенности золотопромышленности РоссииТерешина Татьяна Олеговна

Структурно-территориальные особенности внешнеэкономических связей России по нефти и нефтепродуктам со странами ближнего зарубежьяРоманенко Юлия Вячеславовна

Географические особенности интеллектуальной инфраструктуры РоссииПетрова Наталья Владимировна

Историко-географические особенности формирования наукоградов РоссииАгирречу Александр Антонович

Геополитические особенности трансграничного взаимодействия России и Китая : на примере юга Восточной Сибири и севера КитаяАндреев, Александр Борисович

Географические особенности городского агломерирования в постсоветской РоссииСеливанова, Татьяна Игоревна