Содержание к диссертации
Введение
Глава первая. Системный подход - действенный фактор совершенствования современного книго-издания, (На примере издательства "Книга") 15
Глава вторая. Концепция современной книги, (Система. Структура. Модель) , 43
2.1, Факсимильные издания 92
2.2, Миниатюрные издания 115
Глава третья. Культура современной книги. (К новой постановке вопроса) 141
Заключение 168
Описок использованной литературы X/X
- Системный подход - действенный фактор совершенствования современного книго-издания, (На примере издательства "Книга")
- Факсимильные издания
- Миниатюрные издания
- Культура современной книги. (К новой постановке вопроса)
Системный подход - действенный фактор совершенствования современного книго-издания, (На примере издательства "Книга")
Развивая социально-экономическую стратегию зрелого социализма, ХШ съезд КПСС выдвинул глубоко обоснованную программу коммунистического строительства на современном этапе, дал, по выражению Генерального секретаря ЦК КПСС, Председателя Президиума Верховного Совета СССР К.У.Черненко, "четкие ответы на коренные вопросы, которые встали перед нашим обществом, нашим народом на рубеже 80-х годов".1)
В соответствии с объективными потребностями общества зрелого социализма съезд определил главную задачу одиннадцатой пятилетки, состоящую "в обеспечении дальнейшего роста благосостояния советских людей на основе устойчивого, поступательного развития народного хозяйства, ускорения научно-технического прогресса и перевода экономики на интенсивный путь развития, более рационального использования производственного потенциала страны, всемерной экономиИ всех видов ресурсов и улучшения качества работы". В этой формулировке нашла концентрированное выражение экономическая политика партии на этапе зрелого социализма, нацеленность ее на более полное удовлетворение все возрастающих материальных и духовных запросов советских людей.
Забота о благе человека, его коренных жизненных интересах вытекает, как известно, из самой природы социализма, из существа марксистско-ленинской науки, рассматривающей человека как важней Шую категорию исторического материализма. Естественно, являясь бесценным богатством советского общества, человек оказался в центре обсуждения практически всех поставленных на съезде проблем (будь то главная задача одиннадцатой пятилетки или продовольственная программа, жилищное, культурно-бытовое строительство или, скажем, книжное производство). "Конкретная забота о конкрет-ном человеке, его нуждах и потребностях, - подчеркивается в материалах съезда, - начало и конечный пункт 9кономической политики партии"2 ,
Б формулировке главной задачи одиннадцатой пятилетки нашш отражение и другие глубинные связи и зависимости: соотнесенность решения социальных вопросов с интенсификацией общественного производства, с ускорением научно-технического прогресса, с более рациональным использованием экономического потенциала страны, с бережливым расходованием всех видов ресурсов, с эффективностью и качеством работы.
"...Повышение благосостояния народа, - подчеркивал Константин Устйнович Черненко в докладе "Сверяясь с Лениным, действуя по-ленински" на торжественном заседании в Москве 22 апреля I98I года, посвященном Ш-й годовщине со дня ровдения В.И.Ленина, - должно опираться на прочный экономический фщцамент, на сбалансированный рост всех отраслей народного хозяйства. "Все исвусство управления и политики, - учил Ленин, - состоит в том, чтобы своевременно учесть и знать, где сосредоточить свои главные силы и внимание". Следуя ленинской методологии, ХХУХ съезд КПСС призвал партию, советский народ сосредоточить свои главные силы и внимание на интенсификации общественного производства, повышении эффективности и качества работы, ускорении научно-технического прогрссса»".
Интенсификация экономики ориентирует на достижение высококачественных результатов производства прежде всего на основе развития науки и техники, более полного, комплексного использования народнохозяйственных ресурсов, совершенствования организации труда, методов хозяйствования и управления. Конечным итогом интенсификации общественного производства явдяется сникение себестоимости, рост фондоотдачи, производительности труда, т.е. повышение эффективности производства.
Вполне очевидно, что перевод экономики на преимущественно интенсивный путь развития, повышение ее эффективности немыслимы без решительного улучшения качества организаторской работы на всех участках коммунистического строительства, без дальнейшего совершенствования механизма управления, призванного интегрировать все остальные факторы интенсификации, обеспечить соединение достижений научно-технической революции с преимуществами социалистической системы хозяйствования.
"Вопросы, связанные с повышением эффективности производства, -подчеркивал Секретарь ЦК КПСС В.И.Долгих в докладе "ХШ съезд КПСС и экономическая политика партии в области промышленности и строительства" на Всесоюзном семинаре-совещании идеологических работников в апреле I98I года, - будут решаться комплексно. Главное внимание обращается не на разработку отдельных мер, а на их систе-му"2).
.Мы рассмотрели лишь некоторые выводы и положения ХХУ1 съезда КПСС. Их глубина и обоснованность - результат творческого применения и дальнейшего развития марксистско-ленинской методологии, подлинно научного осмысления сложнейших социально-экономических процессов, дальнейшего совершенствования комплексного, системного подхода к решению масштабных проблем современности.
Выводы и положения съезда наглядно показывают, как Коммунистическая партия умеет найти, выражаясь словами В.И.Ленина, "в каждый особый момент то особое звено цепи, за которое надо всеми силами ухватиться, чтобы удержать всю цепь и подготовить прочно переход к следующему звену, причем порядок звеньев, их форма, их сцепление, их отличие друг от друга в исторической цепи событий не так просты, и не так глупы, как в обыкновенной, кузнецом сде-ланной шиш""
Глубоко научная программа съезда как нельзя лучше подтверждает ленинские слова, "что для нас теория есть обоснование предпринимаемых действий..."2) Она не только раскрывает закономерности, тенденции общественного развития, но и вырабатывает способы овладения механизмом этого.фазвития.
Факсимильные издания
Вызволить из плена времени уникальное рукописное или старопечатное творение, придать ему обновленный, а то и первозданный облик, наделить его преимуществами современных "летучих" книг -эту благородную задачу призвано решать факсимилирование изданий,
Первые факсимильные книги появились в начале прошлого века, т.е. еще до изобретения фотографии (1839 г.). Так, в 1808 году в Мюнхене литографским способом была воспроизведена старейшая немецкая книга "Предостережение христианам против турок" ("tfahruinc), ,тпечатанная я в454 году в Майнце, Вслед за этим факсимиле выпускаются и другие копии инкунабул.
С изобретением фотографии и внедрением ее в полиграфическое производство интерес к факсимильным изданиям заметно возрастает. К их изготовлению (преимущественно фотолитографским способом) приступают во второй половине XIX века в Лондоне, Лейпциге, Берлине, Париже, Стокгольме, Мадриде, в других городах,
На рубеже XIX-XX веков в некоторых странах Европы создаются специализированные издательские фирмы по выпуску факсимильных книг. Масштабной по замыслу была, например, серия (I892-I9I3). Она издава-лась в Бетшине и была ігоизвана восптюизвести все старопечатные книги Германии и Италии (сешя осталась незавершенной) Подобные серии выходили во Франции ( 0 Thlezzl-PoLOX „ Ptzml&ob rrw-пшпвпІЛ de Атр-гішггіс ел, fr nce сии XV-e sUUtT) и в Англии ("fe r enftokp ti p )m В России уже в 40-е годы XIX века, т.е. вскоре после изобретения фотографии, появились первые "приложения светописи" к факсимилированию, подготовленные Археологическим обществом.
Яркий след в развитии техники факсимильного репродуцирования оставили выдающиеся фотографы своего времени - известный русский археолог, искусствовед и коллекционер П.И.Севастьянов (I8II-I867) и замечательный русский полиграфист и фототехник Г.Н.Скамони (I835-I907). Их искусство воспроизведения текстовых и графических оригиналов удивляло не только соотечественников, но и искушенных зарубежных специалистов.
Среди великолепно исполненных в России факсимильных книг прошлого можно назвать: полностью скопированное так называемое Зографское глаголическое Евангелие; искусно воспроизведенные древнейшие книги по географии Птолемея и Страбона, вызвавшие вое торженные отзывы у посетителей организованной в 1858 году Московским университетом выставки древних рукописных старопечатных книг, а также различной утвари; изготовленные в I89I году петербургскими типографами "Образцы славяно-русского книгопечатания", содержавшие свыше 120 оригиналов ІХУ-ХУ1 веков;.осуществленное в 1904 году типографией А.С.Суворина фототипическое воспроизведение "Слова о полку Игореве", изданного в 1800 году А.И.Мусиным-Пушкиным; исполненное московскими печатниками факсимильное издание Архангельского Евангелия, подготовленное Румянцевским музеем (подлинник этого выдающегося памятника древнерусской культу-ры датирован 1092 годом) и др.
Из факсимильных книг первых десятилетий Советской власти следует отметить выпущенное в 1920 году издательством М. и С. Сабашниковых "(Злово о полку Игореве" с предпосланной ему статьей профессора М.Н.Сперанского (оно также было скопировано с издания А.И.Мусина-Пушкина); осуществленное в 1935 году издательством "Academla" факсимильное воспроизведение радищевского издания "Путешествие из Петербурга в Москву" (с приложенным к нему томом научно-справочных сведений).
В последние годы, идя навстречу все возрастающим культурным запросам советских людей, к выпуску факсимильных книг приступают многие центральные издательства. Тематический спектр этих изданий довольно широк; от рукописной книги "Киевская псалтирь 1397 года" (Искусство, 1978), старопечатных - "Азбука Ивана Федорова" (Просвещение, 1974), "Букварь Кариона Истомина" (Аврора, 1976), "Юности честное зерцало" (Художественная литература, 1976), до более поздних - "Исторический сборник Вольной русской типографии в Лондоне А.И.Герцена и Н.П.Огарева" (Наука,I97I), "Басни Ивана Крылова" (Художественная литература, 1978) , "Шах матная игра, приведенная в систематический порядок..." А.Д.Петрова (Физкультура и спорт, 1979), комплект брошюр по космонавтике К.Э.Циолковского (Машиностроение, 1979) и др.
Неослабевающий интерес к воспроизведению русских книжных сокровищ проявляют зарубежные издательства. Только за последние годы Центральный антиквариат ГДР, например, переиздал 158 томов русского журнала "Современник" (I836-I866), 6 томов "Архива братьев Тургеневых", "Российскую грамматику" М.В.Ломоносова, "Русские книжные редкости" Н.И.Березина, "Библиографию русских типографских шрифтов" В.Я.Адарюкова; издательства США воспроизвели 58 томов "Литературного наследства" (I93I-I952), 25 томов "Русского биографического словаря", все выпуски таких продолжающихся изданий, как "Летопись журнальных статей", "Книжная летопись".
Увеличение доли факсимильных изданий на мировом книжном рынке объясняется многими причинами: совершенствованием техники репродуцирования, повышением общей читательской культуры, усилением интереса к редкой книге в коммерческих, коллекционерских и научных целях, развитием международного сотрудничества в области книгообмена.
В настоящее время в мире насчитывается несколько сотен издательских фирм, факсимильно воспроизводящих как отечественные, так и иностранные книги - рукописные, старопечатные, редкие современные.
Миниатюрные издания
Научно-справочная книга содержит значительное число полосных рисунков Григория Гагарина как для вошедших, так и не.вошедших в изданный в 1845 году "Тарантас" иллюстраций. Эти рисунки, тщательно отпечатанные Московской типографией № 5, не только позволяют заглянуть в лабораторию художника, но и, существенно дополнял изобразительный ряд "Тарантаса" 1845 года, придают всему изданию неповторимое эмоционально-образное своеобразие.
Как мы полагаем, сказанное о "Тарантасе" дает наглядное представление о комплексе проблем, возникающих при подготовке к выпуску сложных факсимильных изданий. Подчеркнуто концептуальным решением отличаются и многие другие факсимильные издания, выпущенные "Книгой": "Сказание о Мамаевом побоище", "Двенадцать" Александра Блока, "Альманах библиофила 1929 года", "Азбука" Ивана Федорова (эти издания, как и "Тарантас", удостоены дипломов I и П степени на ХШ, ХХШ, ХХ1У и ХХУ Всесоюзных конкурсах искусства книги), "Соловецкое восстание", альманах "Звездочка" А.А.Бестужева и К.Ф.Рылеева и др.
Общим для всех этих изданий является то, что факсимильная часть так или иначе отделена от научно-справочной, которая либо прилагается отдельной книгой ("Изборник Святослава 1073 года", "Сказание о Мамаевом побоище", "Двенадцать" Александра Блока, "Тарантас" Б.А.Соллогуба), отдельной брошюрой ("Альманах библиофила" 1929 года), либо располагается под одним корешком с факсимильной частью ("Соловецкое восстание"), либо совмещается с последней посредством суперобложки (издание "Власть книги" О.Ла-сунского, в котором содержится немало факсимильно воспроизведенного материала).
Индивидуально-особенным для всех этих изданий является мно - 115 roe: и характер воссоздания оригинала (формат, объем, твердое или мягкое покрытие, наличие или отсутствие цветных иллюстраций и т.п.), и своеобразие художественно-оформительского решения, и способ сочленения факсимиле и научно-справочной части посредством общей для них обложки, супера, футляра (который, заметим, используется издательством не только как защитное, но и как дополнительно оформительское средство).
Так сливаются в едином сплаве бесценные рукописные и печатные творения црошлого и новейшие научно-справочные сведения о них; так формируется на практике современный облик факсимильной книги и ее новая, таящая в себе большие разрешающие возможности, структура.
Среди новых тематических направлений, осваиваемых в последние годы "Книгой" (например, издания факсимильные и репринтные, книговедческие и библиофильские, по книжному искусству, художественная литература о книге), заметное место занимают миниатюрные издания.
Введенная в 1978 году в структуру издательства специализированная редакция по выпуску миниатюрных книг (сначала она, как уже отмечалось выше, создается как редакция миниатюрных и факсимильных изданий, затем в 1982 году преобразовывается в две самостоятельные - редакцию миниатюрных и малоформатных и редакцию факсимильных и репринтных изданий) и по сей день остается единственной в системе центральных издательств, что налагает на нее особую ответственность за разработку принципов подготовки и выпуска этого вида печатной продукции. За указанный период редакцией выпущено свыше 60 мини-книг, многие из которых получили вы сокую оценку как у тонких ценителей, так и у широкой читательской общественности.
Миниатюрные издания "Книги" (как и малютки Пермского областного издательства, "Художественной литературы") стали заметныл явлением в современном советском книгоиздании, проявляющем в последние годы все больший интерес к их выпуску. Так, если с 1921-го по 1974 год в стране ежегодно издавалось в среднем лишь по четыре-пять названий, то в 1975-1977-е годы - уже по 30-40, а начиная с 1978 года - более чем по 100 названий.35.
Несмотря, однако, на все увеличивающийся выпуск миниатюрных книг как у нас, так и за рубежом, в современной научной литературе содержатся различные точки зрения на этот вид издания.
Так, в вышедшем в 1964 году обстоятельном научно-популярном издании "С книгой через века и страны" Е.Л.Немировского и Б.С.Горбачевского утверждается: "Миниатюрные издания с точки зрения современного книгоиздательства - не больше чем любопытный казус. Массовый выпуск таких книг - дело трудное и ненуж-ное"1 .
Иной взгляд на миниатюрные издания высказывает книговед О.Г.Ласунский: "Трудно себе представить, - пишет он в 1976 году на страницах журнала "В мире книг", - изданные в миниатюрном формате романы И.Тургенева или Л.Толстого, литературоведческие монографии и школьные учебники"1 . Что же касается микроизданий (формат которых, по мнению большинства специалистов, не должен превышать 10x10 мм), то О.Г.Ласунский считает: "Назвать эти книги достижением полиграфии никак нельзя... Не будем забывать, что речь идет о книгах, где именно слово, текст были и остаются пер-восущностью. Если же текст - он часто деформируется при чрезмерном уменьшении - трудно и даже неприятно читать, то дискредитируется сама идея миниатюризации"" .
На необходимость всемерного содействия выпуску миниатюрных изданий не раз обращал внимание в своих публикациях О.С.Чу-барьян. "Миниатюрные книги, - писал он во вступительной статье к первому тому продолжающегося издания миниатюрных библиографических указателей, - преследуют определенные социально-культурные цели. Это - особый вид издательской продукции, с появлением которого расширилась сфера и обогатились средства печатной пропаганды. Они способствуют распространению классической литературы и лучших произведений современности. У миниатюрных книг большое будущее - многие считают их удобными для пользования, а формат и качество полиграфического оформления делают их изящными и привлекательными для многих и многих книголюбов" .
Характерно, что в чем-то схожие высказывания можно найти и в прошлом. Так, русский поэт Н.А.Некрасов, многократно выступавший в пору своей журналистской молодости с обстоятельными рецензиями на выходящие книги, по поводу миниатюрного издания "Пять стихотворений Н.Ступина" (1842) в насмешливо-ироничной стихотворной форме, а также в библиографическом описании ее отмечал на страницах "Литературной газеты", что эта мини-книжка не только несовершенна в поэтическом отношении, но еще и напечатана "в неопределенную долю листа, самую малую, какую только можно представить"2).
Общеизвестно и то, как восторженно отзывался критик В.Г.Белинский о "типографическом достоинстве" миниатюрных "Басен Крылова в восьми книгах" (1836). Они : вызвали и вем мживейшее едивление и живейшую радость, как доказательство, что у нас начинает распространяться вкус к красивым изданиям, а вместе с ним и успехи книгопечатания". "Теперь, - писал критик, - вы можете носить "Басни Крылова" и в кармане и в ридикюле; даже в руках детей эта книжечка будет казаться миниатюрной игрушкою; представьте только себе - в шестьдесят четвертую долю листа!
Культура современной книги. (К новой постановке вопроса)
Выдвинутые в предыдущей главе положения о книге как сложной, многоуровневой социальной системе, раскрытие в своей специфике системообразующих факторов и характера их взаимодействия, построение на их основе универсальной модели и приложение ее к решению ряда назревших теоретических и практических задач (связанных, к примеру, с подготовкой и выпуском особохудояественных изданий), обоснование концепции современной книги - все это позволяет несколько по-иному взглянуть на такую актуальную проблему наших дней, какой является культура книги.
Известно, что любой созданный человеком чувственно воспринимаемый предает имеет для него двоякую ценность. С одной стороны, он необходим для удовлетворения его определенных материальных потребностей (скажем, как орудие труда, инструмент, пища, одежда, жилье), с другой - во внешней форме этого предмета (в его очертаниях, размере, фактуре, окраске и т.п.) отражаются как его природные качественные характеристики (исходный материал, его различные свойства), так и социальные (мастерство изготовления, эстетичность облика, сочетаемость с окружающей средой и т.д.). Иными словами, всякий созданный человеком предмет с разной степенью полноты выражает и особенности той группы (рода, вида) объектов, к которым он относится, и мастерство самого его творца, и в этом смысле он, предмет, может быть совершенным или несовершенным, эстетичным или неэстетичным.
Творить "по законам красоты", отмечал К.Маркс, значит обнаруживать присущую предмету меру и учитывать ее в процессе созидательной деятельности. Эта мера, в научном ее понимании, выражает та кое диалектическое единство качественных и количественных характеристик предмета (объекта), такую нерасторжимость внутреннего (сущности) и внешнего (явления), при нарушении которых предмет перестает быть самим собой. "Мера указывает предел, за которым изменение количества влечет за собой изменение качества и наоборот", она "своего рода зона, в пределах которой данное качество может модифицироваться, сохраняя при этом свои существенные характеристики".1 От того, насколько воплощены в созданном предмете мера того рода, вида, к которым он принадлежит (т.е. природные характеристики) и мера самого человека-творца, его умение, вкус (т.е. социальные характеристики), зависит степень его совершенства и красоты, несовершенства и безобразия, а следовательно, и наше отношение к нему "по законам красоты".
Естественно, что проблема повышения качества продуктов труда (в том числе и товаров широкого потребления), совершенствования выразительности их форм тесно связана с проблемой воспитания эстетических чувств и вкусов людей, а следовательно, и их творческих способностей и устремлений, без которых немыслима полноценная личность общества развитого социализма.
Применимы ли к книге - этому сложному продукту духовного и материального производства - представления о мере вещей? Существует ли у книги та общая, достоверно обнаруживаемая при осмыслении ее многослойной природы мера, без которой невозможна как целенаправленная деятельность по достижению совершенства книги, так и объективная оценка ее как готового продукта? ,
Поскольку книга представляет собой сложную, многоуровневую систему, то прибегнем к ее графическому отображению - модели, которая уже служила нам в качестве инструмента для решения ряда творческих задач. Если допустить, что содержание основного текста еще не дополнено ни содержанием сопровождающего текста, ни блоком оформления, т.е. перед нами лишь рукописный или машинописный текст, то мерой этого компонента (с присущими ему связями), следовательно, будет достигнутый автором эстетический результат взаимодействия (согласованности, гармонии, единства) содержания основного текста и его литературного исполнения (в отличие от уже рассмотренного качественного результата этого взаимодействия, единства, определяющего интегративное качество системообразующих факторов). Объективным критерием меры в данном случае выступит главный закон литературы и искусства - закон единства содержания и формы.
Мерой содержания сопровождающего текста будет по аналогии достигнутый автором эстетический результат взаимодействия (единства) этого содержания и его научного, литературного исполнения, призванный максимально раскрыть сущность, своеобразие содержания основного текста (т.е. системополагающего компонента) и сориентированный (в большей или меньшей степени, в зависимости от характера, специфики издания) на остальные системообразующие факторы (компоненты, подсистемы, параметры, характеристики),
Мерой подсистемы оформления и иллюстрирования также будет достигнутый художником эстетический результат взаимодействия (единства) изобразительного содержания и культуры его исполнения, призванный максимально раскрыть сущность, своеобразие содержания основного текста и сориентированный на остальные системообразующие факторы.
Мерой объема будет достигнутый редактором, художником-конструктором эстетический результат взаимодействия (единства) параметра объема и его функциональности, призванный наиболее выразительно и целесообразно воплотить содержание основного текста и сориентированный на остальные системообразующие факторы.
Мерой бумаги будет достигнутый издателем эстетический результат взаимодействия (единства) характеристик бумаги и ее функциональности, призванный наиболее выразительно воплотить содержание основного текста и сориентированный на остальные системообразующие факторы. И так далее. Разумеется, данный ход рассуждений отражает лишь общий метод выявления меры у компонентов, подсистем, параметров, характеристик, т.е. в каждом конкретном случае (а любая книга - как название - индивидуальна) он, этот ход рассуждений, может - и должен! - быть вариативным. Так, если в силу специфики издания подсистема оформления и иллюстрирования требует к себе не меньшего внимания, чем содержание основного текста, то характеристики бумаги и ее функциональности будут призшны наиболее выразительно и целесообразно воплотить и то и другое. Далее, мы выявляли меры (единства) у компонентов, подсистем, параметров, характеристик некой условной книги. А если книги как таковой еще нет, если она только проектируется, как быть тогда? Именно тогда и нужно построить соответствующую тем или иным целям модель книги, мысленно наполнив ее требуемым компонентным составом и прогностически определив их меры. Но вернемся к модели нашей абстрактной книги и попытаемся определить ее общую меру. Вполне очевидно, что ни одна из обнаруженных у системообразующих факторов мер, в том числе и мера содержания основного текста, не может быть мерой всей системы книги, поскольку они находятся лишь на компонентном уровне данной системы. Следовательно, единой мерой для книги в целом может быть лишь та интегративная мера, которая возникает в результате взаимодействия всех обнаруженных у системообразующих факторов мер, сориентированных на содержание основного текста,
