Содержание к диссертации
Введение
Глава 1. Особенности правоотношений по реализации репродуктивных нрав 18
1.1. Правовое регулирование репродуктивных прав в Российской Федерации и за рубежом 18
1.2. Виды вспомогательных репродуктивных технологий, применяемых в целях реализации репродуктивных прав 31
1.3. Особенности субъектного и объектного состава правоотношений по реализации репродуктивных прав 42
1.3.1. Особенности категории эмбриона в гражданском и семейном праве. Генетический материал как объект репродуктивных прав 42
1.3.2. Правовое положение донора при реализации вспомогательных репродуктивных технологий 52
1.3.3. Суррогатное материнство как способ реализации репродуктивных прав 58
1.4. Проблемы реализации репродуктивных прав после смерти 73
Глава 2. Ссмейно-правовое регулирование отношений, возникающих при применении вспомогательных репродуктивных технологии 88
2.1. Установление происхождения детей, рожденных в результате применения вспомогательных репродуктивных технологий 88
2.2. Некоторые проблемы правового положения ребенка, рожденного с использованием вспомогательных репродуктивных технологий 100
2.3. Проблемы клонирования и иные межотраслевые проблемы в сфере применения искусственных методов репродукции 107
Глава 3. Договорные отношения, связанные с применением вспомогательных репродуктивных технологий 119
3.1. Система договорных отношений, связанных с применением вспомогательных репродуктивных технологий 119
3.2. Договорная и внедоговорная ответственность за правонарушения в сфере применения вспомогательных репродуктивных технологий 127
Заключение 141
Список использованных нормативных правовых актов 147
Синеок использованных актов судов Российской
Федерации и Европейского Суда но правам человека 154
Библиографии 156
- Виды вспомогательных репродуктивных технологий, применяемых в целях реализации репродуктивных прав
- Правовое положение донора при реализации вспомогательных репродуктивных технологий
- Некоторые проблемы правового положения ребенка, рожденного с использованием вспомогательных репродуктивных технологий
- Договорная и внедоговорная ответственность за правонарушения в сфере применения вспомогательных репродуктивных технологий
Введение к работе
Актуальность темы исследования
Экономический кризис неблагоприятно повлиял не только на содержание правового статуса отдельного гражданина, но и на население Российской Федерации в целом. Сегодня можно с полной очевидностью подтвердить продолжающийся экономический и демографический кризис как неразрывно связанные друг с другом явления, угрожающие настоящему и будущему нашей страны.
Демографическая проблема является одной из наиболее актуальных. Это ежегодно отмечается в Посланиях Президента РФ Федеральному Собранию РФ. Одним из способов ее решения является лечение бесплодия. За пятнадцать лет численность населения снизилась на 6,562 млн., что составляет 4,4 %. По подсчетам специалистов, к 2030 г. численность населения может сократиться примерно на 10% по отношению к 2000 г. Это вполне соизмеримо с тем числом бесплодных людей, которые могли бы иметь детей, используя современные, эффективные методы лечения и нормальное социальное и материальное положение.
На рождаемость отрицательно влияют низкий уровень репродуктивного здоровья, высокое число прерываний беременности (абортов). Необходимость решения указанных проблем, в том числе с использованием вспомогательных репродуктивных методов, отмечается в Концепции долгосрочного социально-экономического развития РФ на период до 2020 г., Указе Президента РФ от 09.10.2007 N 1351 "Об утверждении Концепции демографической политики Российской Федерации на период до 2025 г.", Прогнозе социально-экономического развития Российской Федерации на 2011 г. и плановый период 2012 и 2013 гг., разработанном Минэкономразвития РФ.
Все это свидетельствует об актуальности темы реализации репродуктивных прав с помощью вспомогательных репродуктивных технологий (далее – ВРТ), а также о необходимости дальнейшего изучения проблем, возникающих в связи с этим. Общетеоретические проблемы связаны с отсутствием единства в понимании основных терминов как в семейном законодательстве, так и законодательстве, регулирующим особенности применения ВРТ в правоприменительной деятельности, а также отсутствием системной характеристики различных элементов правоотношений, в рамках которых реализуются репродуктивные права с помощью ВРТ.
В науке и в законодательстве не нашли своего отражения проблемы применения мер юридической ответственности, возникающие при реализации гражданами своих прав в области репродуктивного поведения, в том числе после смерти.
Не определен правовой и этический статус категории «эмбрион», правовой и моральный статус искусственного оплодотворения, правомерность замораживания эмбрионов, яйцеклеток, сперматозоидов, сроки их хранения и использования для реципиентов (донорство яйцеклеток, сперматозоидов, эмбрионов), использование криоконсервированных эмбрионов после расторжения брака, а также права и обязанности доноров половых клеток и т.д.
Нет единого подхода в определении содержания договоров, мер ответственности субъектов правоотношений по реализации репродуктивных прав с применением ВРТ.
Степень научной разработанности темы исследования. Тема реализации репродуктивных прав не обошла вниманием научную общественность, тем не менее системного научного исследования, посвященного анализу семейно-правовых аспектов отношений по реализации репродуктивных прав с применением ВРТ, в науке исследована недостаточно полно. Общетеоретической основой исследования репродуктивных прав послужили работы отечественных ученых-правоведов, а также специалистов, изучающих данные проблемы на стыке медицины и права: Н.А. Ардашева, Т.Е. Борисовой, С.Н. Воронцовой, Е.В. Григорович, Б.Н. Жукова, С.П. Журавлевой, Э.А. Иваевой, П.А. Калиниченко, Н.В. Кальченко, А.И. Ковлера, О.Б. Кожеуровой, А.П. Кокорина, Г.Р. Колоколова, М.Н. Малеиной, А.В. Майфат, Т.И. Максимец, Е.С. Митряковой, И.А. Михайловой, Л.Ю. Михеевой, А.М. Нечаевой, Е.В. Перевозчиковой, А.А. Пестриковой, Л.А. Пчелинцевой, Г.Б. Романовского, О.А. Рузаковой, Т.И. Свиридоновой, Ю.Д. Сергеева, О.Э. Старовойтовой, В.Н. Старовойтова, О.А. Хазовой, О.Ю. Худяковой и других.
Среди исследований непосредственно затрагивающих проблемы репродуктивных прав человека особого внимания, на наш взгляд, заслуживает статья О.А. Хазовой «Репродуктивные права человека: пределы законодательного регулирования». В ней подробно освещаются вопросы правовой регламентации репродуктивных прав человека, контрацепции. Заслуживает отдельного внимания целый ряд работ по конституционному праву, в частности, диссертации Е.В. Перевозчиковой «Конституционное право на жизнь и репродуктивные права человека», Н.А. Рубановой «Право человека на жизнь в законодательстве Российской Федерации: понятие, содержание, правовое регулирование», Ю.В. Павловой «Репродуктивная функция организма как форма реализации конституционного права человека на жизнь». Однако в них лишь косвенно затрагиваются отдельные аспекты семейно-правовых особенностей реализации репродуктивных прав.
Отдельные аспекты рассматриваемой проблемы нашли свое отражение и в экономической литературе, в частности, в работе Н.Е. Русановой «Репродуктивные возможности демографического развития».
Целый ряд научных трудов посвящен отдельным видам применения ВРТ, отношениям в сфере суррогатного материнства. Это работы: А.А. Пестрикова «Обязательства суррогатного материнства», Е.С. Э.А. Иваева «Проблемы реализации конституционных прав человека в Российской Федерации на примере суррогатного материнства».
Особого внимания заслуживает работа Д.К. Рашидхановой по проблемам правового регулирования отношений при производстве медицинского вмешательства в репродуктивные процессы человека.
Вне поля зрения науки остались многие вопросы, связанные с определением семейно-правового содержания репродуктивных прав человека, механизма и пределов реализации этих прав, установлением их места в системе частного права.
Основной целью работы является изучение и систематизация семейных отношений, в рамках которых реализуются репродуктивные права человека с применением вспомогательных репродуктивных технологий, а также формулирование и аргументация авторских решений, выявленных проблем в данной области.
Для достижения поставленной цели необходимо решение следующих задач:
выявить семейно-правовые аспекты репродуктивных прав;
выделить и изучить особенности эмбриона как правовой категории;
определить условия производства вспомогательных репродуктивных технологий в соотношении с договорами по оказанию медицинских услуг;
раскрыть особенности семейно-правового статуса донора репродуктивных тканей;
выработать предложения по совершенствованию правового положения суррогатной матери;
определить особенности ответственности при оказании рассматриваемых в работе медицинских услуг;
выявить специфику и проблемы реализации репродуктивных прав после смерти, в том числе связанных с установлением происхождения ребенка;
разработать систему договорных отношений по применению ВРТ при реализации репродуктивных прав и определение специфики ответственности участников таких договорных отношений.
Объектом исследования являются семейно-правовые отношения, возникающие в связи с реализацией репродуктивных прав с помощью вспомогательных репродуктивных технологий в Российской Федерации, а также за рубежом.
Предметом исследования является совокупность правовых норм, регулирующих реализацию репродуктивных прав человека, а также практику применения таких норм.
Методологическая основа диссертационного исследования включает в себя различные методы научного познания, в частности, диалектический метод, метод дедукции, метод индукции, метод синтеза, а также логико-юридический, историко-правовой, сравнительно-правовой методы, метод системного анализа.
Исходным методологическим способом исследования является диалектический метод, обосновывающий взаимообусловленность и взаимозависимость всех социально-экономических процессов. Историко-правовой, сравнительно-правовой методы дали возможность выявить специфику воздействия исторических условий на развитие отношений по реализации репродуктивных прав человека. Применение метода системного анализа способствовало определению места рассматриваемых явлений в системе семейно-правовых отношений.
Комплексный метод позволил проанализировать рассматриваемые вопросы во всем многообразии их связей и взаимоотношений, учитывая, прежде всего, юридические, а также медицинские, социальные аспекты реализации репродуктивных прав.
Нормативную и эмпирическую базу исследования составили Конституция Российской Федерации, Семейный кодекс Российской Федерации, Гражданский кодекс Российской Федерации, иные федеральные законы, указы Президента Российской Федерации, постановления Правительства Российской Федерации, иные подзаконные нормативные правовые акты, а также международные договоры, практические материалы, опубликованные в печати, практика судов общей юрисдикции и арбитражных судов Российской Федерации, а также материалы научно-практических конференций, семинаров. Автором изучены примеры договоров суррогатного материнства и иных договоров, направленных на реализацию репродуктивных прав.
Научная новизна диссертационного исследования заключается в системном исследовании частноправовых проблем, возникающих в связи с применением вспомогательных репродуктивных технологий при реализации репродуктивных прав. Автором разграничены те отношения, которые носят публично – и частноправовой характер в рассматриваемой сфере. Проанализирован субъектный и объектный состав участников частноправовых отношений, в том числе с участием доноров, медицинской организации, суррогатной матери и других участников. Определены особенности эмбриона как правовой категории. Предложена система договорных отношений по применению вспомогательных репродуктивных технологий при реализации репродуктивных прав, имеющая основную цель (направленность) таких договоров на возникновение родительских правоотношений между заказчиками и ребенком, как генетически и биологически происходящим от заказчиков (одного из них), так и не являющимся таковым.
На защиту выносятся следующие положения.
1. Отношения в сфере реализации репродуктивных прав носят личный неимущественный характер и являются предметом межотраслевого регулирования. В ходе исследования определен частноправовой комплекс таких правоотношений, точечно регулируемых семейным правом и не представляющих собой с точки зрения действующего правового регулирования единой системы. Совокупность норм, регулирующих, данные отношения можно определить как межотраслевой институт, охватывающий общие элементы, в частности, определение семейно-правовых особенностей категорий «эмбрион», «яйцеклетка», «ооциты» и другой «генетический материал», «клонирование». В числе особенных элементов данного института – отношения по применению ВРТ (частноправовые аспекты), гражданско-правовые и иные договоры, имеющие направленность на реализацию репродуктивных прав, в том числе с использованием элементов договора об оказании медицинских услуг, установление, в том числе после смерти лиц, которым принадлежал генетический материал, установление происхождения детей при применении ВРТ, защита репродуктивных прав гражданско-правовыми методами.
2. Применительно к использованию вспомогательных репродуктивных технологий сделан вывод, что термин «репродуктивные права» не имеет законодательного закрепления в российском законодательстве, в связи с чем в науке и правоприменительной практике используется в разных значениях.
В семейном праве репродуктивные права следует рассматривать как совокупность возможностей человека по обеспечению рождения ребенка, что влечет к возникновению семейных отношений между ребенком и родителями, другими членами семьи, которые, учитывая возможности ВРТ, могут не иметь генетической и биологической связи с ребенком. В связи с этим предлагается разграничивать понятия кровное родство, охватывающее биологическую, генетическую связь, а также приравненное к нему (юридическое).
3. Установлено, что терминология и значение терминов, связанных с применением ВРТ при реализации репродуктивных прав, в медицине (нормативные правовые акты Минздрава России) и в Семейном кодексе РФ, Основах законодательства об охране здоровья не тождественны. Это относится к понятиям искусственное оплодотворение, имплантация эмбриона и др. Выявлены различия и в понимании и видах применения ВРТ в Российской Федерации и за рубежом. Это приводит к непониманию условий и последствий проведения некоторых методов ВРТ с точки зрения семейно-правовых отношений.
Применение всех методов ВРТ, которые влекут реализацию репродуктивных прав, в результате которых рождается ребенок (искусственное оплодотворение, имплантация эмбриона), минуя половые отношения, требует согласия супругов с точки зрения п. 4 ст. 51, п. 3 ст. 52 СК РФ. Предлагается в названных статьях, а также ст. 35 Основ законодательства об охране здоровья, использовать термин, охватывающий все названные в указанных статьях способы, - термин «вспомогательные репродуктивные технологии», как методы терапии бесплодия, при которых отдельные или все этапы зачатия и раннего развития эмбрионов осуществляются вне организма. Перечень таких методов предусмотрен в Приказе Минздрава РФ от 26.02.2003 N 67 "О применении вспомогательных репродуктивных технологий (ВРТ) в терапии женского и мужского бесплодия".
4. Обоснованно положение о том, что генетический материал является объектом права собственности (объектом гражданских прав), относится к категории вещей, но имеет ограниченно оборотоспособный характер. Эмбрион предлагается рассматривать как категорию особого рода, которая до момента имплантации в матку женщины является объектом права совместной собственности мужчины и женщины, за исключением донорского участия; после имплантации эмбрион может рассматриваться как субъект гражданских правоотношений в случаях, прямо предусмотренных законом. К таким случаям относятся наследственное правопреемство, право на получение возмещения за вред, причиненный жизни кормильца и др.
5. Систематизируются виды и подвиды суррогатного материнства, которые влияют на возникновение семейных отношений с ребенком:
- полное суррогатное материнство, при котором используется яйцеклетка другой женщины, не являющейся суррогатной матерью. Генетической связи между суррогатной матерью и ребенком нет.
Целесообразно различать два подвида полного суррогатного материнства:
-
суррогатное материнство, при котором используется яйцеклетка супруги-заказчицы, которая впоследствии будет записана в качестве юридической матери ребенка, если суррогатная мать даст согласие на запись супругов-заказчиков в качестве родителей ребенка. В этом случае между матерью и ребенком будет генетическая связь;
-
материнство, при котором используется яйцеклетка другой женщины (женщины-донора), которая не будет выступать в качестве матери, но с которой ребенок будет иметь генетическую связь.
- частичное суррогатное материнство, когда используется яйцеклетка суррогатной матери. В этом случае проведение медицинской процедуры возможно только путем использования яйцеклетки суррогатной матери при искусственном методе экстракорпорального оплодотворения (ЭКО).
Искусственная инсеминация спермой донора или супруга-заказчика не влечет в дальнейшем возникновение права у супруги-заказчицы быть записанной в качестве юридической матери ребенка, а дает лишь возможность усыновления ребенка.
6. Необходимо разграничивать правовое положение реципиента, предоставляющего генетический материал на случай смерти для продолжения рода в рамках своей семьи, т.е. для целей рождения ребенка, отцом или генетической матерью которого он может быть признан (в результате этого у ребенка и других членов семьи возникают семейные и иные правовые отношения), и донора, который предоставляет генетический материал без таковой цели (семейных, гражданских и иных правоотношений, связанных с фигурой донора, у ребенка не возникает).
Обосновывается необходимость внесения изменений в п. 4 ст. 51 Семейного кодекса РФ, ст. 35 Основы законодательства об охране здоровья в части возможности рождения ребенка суррогатной матерью не только в отношении супружеской пары, но и одиноких лиц, при определенных условиях. К таковым относится смерть их близкого, после которого остался генетический материал, и умерший выразил волю на такое использование.
7. Обосновывается возможность завещательного распоряжения реципиентом своим генетическим материалом на случай смерти. Используя правовую модель, предусмотренную абз. 2 п. 1 ст. 1266 ГК РФ о письменном выражении воли автора в части обнародования произведения за пределами завещания, предлагается закрепить в ст. 1124 ГК РФ право определять судьбу генетического материала на случай смерти не только в завещании, но и в договоре с медицинской организацией.
8. Определяя систему договорных отношений по применению ВРТ при реализации репродуктивных прав, необходимо отметить основную цель (направленность) таких договоров на возникновение родительских правоотношений между заказчиками и ребенком, как генетически и биологически происходящим от заказчиков (одного из них), так и не имеющим такого происхождения. Предлагается выделить следующие виды договоров по признаку субъектного состава и критериев получения генетического материала:
- договоры заказчиков с физическими лицами, использование генетического материала которых или предоставление которыми услуги по вынашиванию и рождению ребенка, создают для заказчиков родительские правоотношения с рожденными в результате применения таких методов ребенком (договоры суррогатного материнства, договоры с донорами). Данные договоры по своей природе с точки зрения гражданского права является непоименованными и имеют полиотраслевой характер;
- договоры об оказании медицинских услуг с медицинской организацией, с помощью услуг которых и применения ВРТ, женщина-заказчик получает возможность вынашивания и рождения ребенка, являющегося генетически и биологически ребенком заказчиков, либо на основании генетического материала других лиц или услуг суррогатной матери, за которые отвечает медицинская организация и в результате использования которых возникают родительские отношения. Данные договоры носят гражданско-правовой характер;
- смешанные полиотраслевые договоры, включающие в себя соглашения с медицинской организацией об оказании медицинских услуг с использованием ВРТ и другими лицами, генетический материал или услуги по вынашиванию и рождению ребенка которых используются.
9. Глава 10 СК РФ при установлении происхождения ребенка использует термины «родители», «лица, фактически являющиеся фактически являющегося отцом или матерью ребенка». В целях установления, оспаривания отцовства (материнства) необходимо определить соотношение с терминами, которые используются в медицине, в частности, генетические, биологические родители. Так, например, донор, генетический материал которого использовался, также может быть признан генетическим родителем, по инициативе которого может быть оспорено отцовство (материнство). Обосновывается необходимость законодательного запрета на установление отцовства (материнства) донора, кроме случаев, когда совершеннолетний ребенок, законные представители несовершеннолетнего ребенка и донор выразили свое волеизъявление.
Теоретическая и практическая значимость работы заключается в возможности использования содержащихся в диссертации выводов и предложений по совершенствованию действующего семейного и гражданского законодательства. Теоретические выводы и практические предложения могут быть использованы в правоприменительной практике, законопроектных работах по совершенствованию законодательства о применении вспомогательных репродуктивных технологий, а также при разработке учебных материалов по курсам «Гражданское право», «Семейное право».
Апробация результатов исследования. Основные положения и выводы по теме диссертационного исследования были опубликованы в научных статьях, а также были использованы в выступлениях на конференциях Московского государственного университета экономики, статистики и информатики: VII Международной научно-практической конференции "Право, экономика и власть" (2007), IX Международной научно-практической конференции "Роль государства в обеспечении прав и свобод человека и гражданина в условиях экономического кризиса" (2009), II Международной научно-практической конференции "Инновационное развитие российской экономики" (2009), XII Всероссийском научном форуме "Мать и Дитя 2011" (2011).
Структура исследования. Настоящая работа состоит из введения, трех глав, состоящих из девяти параграфов, заключения, списка источников и литературы.
Виды вспомогательных репродуктивных технологий, применяемых в целях реализации репродуктивных прав
Реализации репродуктивных прав способствует применение вспомогательных репродуктивных технологий, о которых упоминается в п. 4 ст. 51 СК РФ, ст. 35 Основ законодательства. Российской Федерации об охране здоровья граждан, подзаконных актах Министерства здравоохранения. Ст. 35 Основ законодательства Российской Федерации об охране здоровья граждан, посвященная; вопросам искусственного оплодотворения и имплантации эмбриона, имеет ряд недостатков, на некоторые из которых ооращалось уже внимание в научной литературе .
В соответствии с абз. 1 названной статьи каждая совершеннолетняя женщина детородного возраста имеет право- на искусственное оплодотворение и имплантацию эмбриона. Однако детородный возраст не определен- законодательством. Ю.А.Чистякова предлагает исключить критерий "детородного возраста" из ст. 35 Основ законодательства РФ об охране здоровья граждан 1.
Искусственное оплодотворение женщины и имплантация эмбриона осуществляются в учреждениях, получивших лицензию на медицинскую деятельность, при наличии письменного согласия супругов (одинокой женщины). Как уже отмечалось в научной литературе, «необоснованное умаление правового статуса супруга пациентки не только не соответствует истинному положению вещей - той роли, которую супруг в действительности играет в рассматриваемых правоотношениях, но и формально лишает его возможности легально осуществлять права и обязанности, возникающие у него вследствие его фактического участия в этих отношениях» ".
Можно поддержать идею расширения прав одиноких мужчин в сфере реализации репродуктивных прав, но лини» в том случае, если применение этих методов является способом лечения заболевания, т.е. в отношении бесплодных мужчин. Использование таких методов, как например, суррогатное материнство в отношении мужчины, способного к деторождению, применяться не должно. Нельзя забывать о том, что применение вспомогательных репродуктивных технологий является способом лечения и нормализации в осуществлении репродуктивных прав, а не альтернативным способом получения ребенка, имеюшего-генетическую связь (подробнее- о возможности применения ВРТ в отношении лиц, не состоящих в браке, - в параграфе 1.4).
В правоприменительной практике, в-том числе других странах,.имеют место тенденции использования вспомогательных репродуктивных технологий при отсутствии заболевания, при иных обстоятельствах. Так, например, Европейским Судом по правам человека рассматривалось дело Диксон против Соединенного Королевства"43. В-1994 г. первый заявитель Диксон был признан виновным, в убийстве и приговорен к пожизненному лишению свободы с обязательным отбыванием наказания в местах лишения свободы не менее 15 лет. У заявителя не было детей. В 1999 г. он встретил женщину, которая, так же как и он, отбывала наказание в виде лишения свободы, и в 2001 г. они поженились. У госпожи Диксон было трое детей от прежних браков. После того как Диксон вышла на свободу, супруги обратились в учреждения, оказывающие услуги по искусственному оплодотворению, с тем, чтобы завести ребенка. Они утверждали, что иначе это будет невозможно, даже делая скидку на самый ранний срок освобождения господина Диксона из места заключения и возраст госпожи Диксон. Министр внутренних дел отклонил их обращение. Супруги обжаловали решение министра, но их жалоба была отклонена.
Европейский суд отметил, что! министр тщательно рассмотрел все обстоятельства заявителей, включая маловероятный вариант развития событий, при котором госпожа Диксон могла бы забеременеть до выхода Диксона на1 свободу. Однако министр в конце концов пришел к выводу, что эти факторы перевешиваются другими соображениями: характером и тяжестью совершенного господином Диксоном преступления, а также благополучием ребенка в свете продолжительного отсутствия отца в течение важного периода в детстве, явным отсутствием достаточного-материального обеспечения, .
Сведения о проведенных искусственном оплодотворении и имплантации эмбриона, а также о личности донора составляют врачебную тайну, что обеспечивается нормами ст. 61 Основ законодательства об охране здоровья, согласно которой лица, которым в установленном законом порядке переданы сведения, составляющие врачебную тайну, наравне с медицинскими и фармацевтическими работниками с учетом причиненного гражданину ущерба несут за разглашение врачебной тайны дисциплинарную, административную или уголовную ответственность в соответствии с законодательством Российской Федерации, законодательством субъектов Российской Федерации.
Женщина имеет право на информацию о процедуре искусственного оплодотворения и имплантации эмбриона, о медицинских и правовых аспектах ее последствий, о данных медико-генетического обследования, внешних данных и национальности донора, предоставляемую врачом, осуществляющим медицинское вмешательство.
Перечень сведений, установленный в абз. 5 ст. 35 Основ законодательства об охране здоровья, установлен исчерпывающим образом, однако было бы целесообразно добавить и другие сведения о доноре, а именно о его состоянии здоровья, группе крови (прежде всего резус-факторе, что имеет значение для женщин с отрицательным резус-фактором). Эти сведения не должны давать возможность индивидуализации донора и возможности обращения к нему.
Правовое положение донора при реализации вспомогательных репродуктивных технологий
Российское законодательство не содержит понятие донора применительно к использованию искусственных репродуктивных технологий. Законодательство США определяет правовое положение донора через перечень лиц, которые не являются донорами. Донором не является женщина, которая осуществляет рождение ребенка, а также муж, предоставляющий сперму, и жена, предоставляющая яйцеклетку, в целях зачатия ребенка искусственным путем. Женщина старше 18 лет, заключившая соглашение о вынашивании и рождении, является суррогатной матерью7 .
Некоторые механизмы правового регулирования рассматриваемых отношений определены законодательством Австралии, где положительный эффект искусственных методов для достижения цели рождение ребенка составляет до 35%. В Австралии в разных штатах законодательство различается. Наиболее подробными с этой точки зрения является закон о тканях человека 1983 г., Закон о лечении бесплодия 1995 г.
По законодательству Австралии использование спермы и ооцитов допускается только с согласия их доноров. Особо регламентирован режим эмбрионов, которые также могут быть использованы только с согласия доноров. Если донор отозвал свое согласие, то использование материала не допускается. Нельзя отозвать согласие после начала процедур (после подсадки генетического материала женщине). Согласие дается в письменной форме и хранится в той же организации, которая осуществляет хранение материалов. ГІ том случае, если супружеская пара разошлась, то использовать их материалы для деторождения в отношении другого бывшего супруга (фактического супруга) нельзя. Аналогичные положения предусмотрены и законодательством Великобритании. Подобные нормы могли бы быть имплементированы и в наше законодательство, а точнее в подзаконные акты по применению ВРТ с донорским генетическим материалом.
Проблемы использования донорства гамет и эмбрионов носят и международный характер, о чем свидетельствует прецедентная практика Европейского Суда по правам человека. Положение законодательства Великобритании об отзыве донором своего согласия на использование генетического материала, в том числе в качестве эмбриона, стало предметом спора, в 2007 году в Европейском Суде (Эванс против Соединенного Королевства (N 6339/05). Супруг отозвал свое согласие на использование эмбриона в связи с тем, что супружеские отношения прекратились (с момента получения эмбрионов до момента возможности их помещения супруге прошло более двух лет в связи с необходимостью ее лечения от рака). Женщина обратились в суд с просьбой обязать бывшего супруга дать согласие на использование эмбриона, в чем ей было отказано. Обращаясь в Европейский Суд, женщина ссылалась на то, что законодательство ее страны лишило- ее возможности стать матерью ребенка, с которым она имела бы-генетическую связь. Как отметил суд, если заявительнице было бы разрешено использовать эмбрионы, это означало бы принуждение бывшего супруга к отцовству, а признание допустимым его отказа или отзыва им согласия означало бы лишение заявительницы возможности стать генетическим родителем. Вопросы, затронутые в настоящем деле, несомненно, имеют моральный и этический характер, единый европейский подход к ним отсутствует. Некоторые государства-участники приняли первичное или вторичное законодательство о контроле применения искусственного оплодотворения, тогда как другие предоставили решение этого вопроса медицинской практике, и руководству. Поскольку использование искусственного оплодотворения породило деликатные моральные.и этические вопросы в условиях быстрого развития медицины и науки и поскольку затронутые вопросы относятся к сфере, где общая позиция государств-участников отсутствует, пределы свободы усмотрения, которой пользуются государства-ответчики, должны быть достаточно широкими и распространяться в принципе на решение государства о введении в действие законодательства, регулирующего применение искусственного оплодотворения, и на издание подробных правил для достижения равновесия между конкурирующими публичными и частными интересами. Уважение к человеческому достоинству и свободе воли, а также стремление обеспечить справедливое равновесие между сторонами искусственного оплодотворения побудили законодателя принять не имеющие исключений положения о том, что любое лицо, предоставляющее половые клетки для целей искусственного оплодотворения, должно быть заранее уведомлено, что полученный генетический материал не будет использован без его согласия. Европейский Суд находит, что праву заявительницы на уважение ее. решения стать родителем в генетическом смысле не должно придаваться- большее значение, чем праву J. на уважение его решения не иметь связанного с ней генетически ребенка77.
Донорство основано на добровольных началах, причем донор выражает свое согласие- в письменном заявлении-обязательстве, которое наряду с ним подписывает главный врач учреждения здравоохранения.
В качестве донора не может выступать носитель генитальной инфекции или лицо, наследственность которого трудно проверить. Следует учитывать также профессиональные предрасположения донора, возникшие вследствие работы с химикатами, ядовитыми материалами, радиоактивным излучением и т.п.
Некоторые проблемы правового положения ребенка, рожденного с использованием вспомогательных репродуктивных технологий
Ребенок, рожденный с помощью ВРТ, обладает тем же правовым статусом, что и ребенок, рожденный без применения таковых.
Определение правового положения ребенка и лиц, записанных в качестве родителей, должно исходить из международного принципа верховенства прав человека, как и в целом применение ВРТ для лечения бесплодия при реализации репродуктивных прав.
«Принцип верховенства прав человека используется судами как норма обшего характера (дело 1969 г.), а также может получить конкретизацию в отдельном решении Европейского суда (дело 1988 г.). Во втором случае естественное право человека было интерпретировано судами в качестве правомочия женщины свободно принимать решение о ликвидации последствий нежелательной беременности. Подобная свобода не должна ограничиваться нормами позитивного права.
Следует заметить, что новейшая практика европейских судов свидетельствует о необходимости давать новейшее понимание прав человека с целью разрешения противоречия между естественным правом и достижениями научного прогресса: в судах рассматриваются дела об эвтаназии, операциях по изменению пола и о клонировании человеческих существ. В отсутствие позитивного права все эти споры рассматриваются на основе принципа верховенства прав человека.
В дополнение к этим подходам необходимо отмстить, что существуют предписания судов о том, что государства-члены Европейского Союза и Совета Европы (Россия участвует), также связаны принципом верховенства фундаментальных (основных) прав человека. Подразумевается, что национальный суд должен решать вопрос совместимости законодательства и принципа верховенства прав человека, т.е. национальный суд должен отменить или не применить закон, если он противоречит принцип} верховенства прав человека» .
Специфика правового положения ребенка, рожденного с помощью ВРТ, состоит в особом порядке реализации права знать свои родителей. Согласно ст. 7 Конвенции ООН «О правах ребенка» ребенок регистрируется сразу же после рождения и с момента рождения имеет право на имя и на приобретение гражданства, а также, насколько это возможно, право знать своих родителей и право на их заботу. Государства - участники обеспечивают осуществление этих прав в соответствии с их национальным законодательством и выполнение их обязательств согласно соответствующим международным документам в этой области, в частности, в езгучае, если бы иначе ребенок не имел гражданства. При применении ВРТ у ребенка могут быть биологические, генетические, юридические родители. Например, отношения по суррогатному материнству могут охватывать до шести участников возникших правоотношений, направленных на рождение ребенка и установление его происхождения. Согласно п. 2 ст. 54 СК РФ каждый ребенок имеет право жить и воспитываться в семье, насколько это возможно, право значь своих родителей, за исключением случаев, когда это противоречит его интересам. А.М.Нечаева отмечает, что термины «насколько это возможно», «противоречит его интересам» семейным законодательством не определены, а решаются на усмотрение суда . М.В-Антокольская считает, что «окончательно не решен вопрос о соотношении права ребенка знать своих родителей с тайной усыновления и тайной биологического происхождения ребенка (при применении методов искусственного оплодотворения человека)»107. Не только российское законодательство, но и законодательство других стран не содержит абсолютно справедливых решений в части соотношения права ребенка знать свое происхождение, а также соблюдения тайны применения ВРТ и других элементов частной жизни лиц, участвовавших в рождении ребенка (генетические, биологические, юридические родители). Следующий пример практики Европейского Суда по правам человека — тому подтверждение. Спор возник по поводу предоставления информации о биологических родителях, оставивших ребенка после рождения, по инициативе ребенка, достигшего восемнадцати лет. Европейский Суд по правам человека отмстил, что «право знать свое происхождение проистекает из широкого толкования понятия о частной жизни. Жизненные интересы ребенка, влияющие на развитие его личности, были также широко признаны в общей структуре Конвенции. С другой стороны, должны признаваться интересы женщины в том, что касается соблюдения анонимности при родах в надлежащих медицинских условиях с целью охраны ее здоровья. В данном деле были затронуты личные интересы двух взрослых лиц, примирение которых не может быть достигнуто легко. Проблема родов при условии соблюдения анонимности также породила вопрос об охране интересов третьих сторон, а именно: приемных родителей, отца ребенка или других биологических родственников, каждый из которых также имеет право на уважение частной и семейной жизни.
Большинство государств - участников Конвенции не имеет законодательной базы, подобно той, которая действует во Франции, по крайней мере, в том, что касается постоянной невозможности установления ребенком родственных связей с биологической матерью, настоявшей на том, чтобы данные о ее личности держались бы в тайне от рожденного ею ребенка. Вместе с тем некоторые государства не налагали на биологических родителей обязанность удостоверения ими их личностей при рождении их детей. В некоторых государствах отмечались случаи отказа от ребенка при его рождении. Ввиду означенных отличий в практике в данной сфере государствам - участникам Конвенции необходимо предоставить некий объем допустимого для государства усмотрения в сфере охраны прав и свобод человека для принятия решений по поводу тех мер, которые обеспечивали бы соблюдение прав, предусмотренных Конвенцией для всех граждан в пределах юрисдикции государств.
Договорная и внедоговорная ответственность за правонарушения в сфере применения вспомогательных репродуктивных технологий
В правоприменительной практике с большим трудом реализуются нормы об ответственности медицинских организаций за нарушения, иногда очевидно допущенные при применении вспомогательных репродуктивных технологий. Об этом ярко свидетельствует следующий пример.
Управление Росздравнадзора по Орловской области обратилось в арбитражный суд с заявлением о привлечении ООО "Медицинский центр "Здоровье плюс" к административной ответственности по ч. 4 ст. 14.1 Кодекса РФ об административных правонарушениях.
Поводом к проведению проверки явилось экстренное извещение из больницы скорой медицинской помощи им. Семашко по факту поступления в приемный покой данного учреждения по экстренным показаниям женщины через 4 часа после проведения, ей в ООО "Медицинский центр "Здоровье плюс" искусственной инсеминации, являющейся одной из вспомогательных процедур репродуктивных технологий;
Результаты проверки отражены в акте от 21.11.07, в котором указано, что Обществом допущены нарушения п.п. 1, 2 ст. 8-ФЗ-РФ "О защите прав потребителей", п. 5 п.п. "е", "ж", "и", "л" Положения о лицензировании медицинской деятельности а именно нарушение требований п. 5-Е Положения, выразившееся в отсутствии в штате Общества врача-эмбриолога, л отсутствии у акушера-гинеколога отдельного подтверждения специализации врача-репродуктолога, в отсутствии у врача-лаборанта свидетельства о прохождении обучения по диагностике ВИЧ-инфекции с помощью быстрых тестов, в отсутствии лицензии на право осуществления работ и услуг по специальности "забор- и хранение донорской спермы"; нарушение требований п. 5-Ж Положения, выразившееся в несоблюдении норм СанПиН при стерилизации мягких изделий медицинского назначения, в отсутствии тестов для внутреннего контроля стерилизации либо использование этих тестов с нарушенным сроком годности; нарушение п.
И Положения, выразившееся в несоблюдении лицензиатом правил предоставления платных услуг, а именно - в отсутствии прейскуранта на осуществляемые вспомогательные репродуктивные технологии; нарушение требований п. 5-Л, выразившееся в ненадлежащем ведении лицензиатом учетной и отчетной медицинской документации.
Однако Постановлением ФАС Центрального округа от 19.06.2008 по делу N Л48-4636/07-2141 признано, что отсутствие у врачей ООО "Медицинский центр "Здоровье плюс" подтверждений отдельных специализаций (у врача-гинеколога специализации врача-репродуктолога, у врача-лаборанта свидетельства о прохождении обучения по диагностике ВИЧ-инфекции с помощью быстрых тестов) не может являться обоснованием выводов о нарушении Обществом медицинских технологий, поскольку указанные нарушения не составляют такого понятия как медицинская технология при осуществлении определенных медицинских функций.
Определением ВАС РФ от 20.11.2008 N 13080/08 подтверждена правильность такой позиции и признано не доказанным вменяемое Обществу грубое нарушение лицензионных требований, в связи с чем в привлечении ООО "Медицинский центр "Здоровье плюс" к административной ответственности по ч. 4 ст. 14.1 КоАП надлежит отказать.
Ие рассматривая подробно общие положения о различных видах ответственности за нарушение медицинской организацией норм публичного и частного права при применении ВРТ, необходимо остановиться на гражданско-правовой ответственности за нарушения, допускаемые медицинскими организациями как при осуществлении медицинских услуг в рамках обязательного страхования, так и по договорам возмездного оказания медицинских услуг.
Учитывая, что потребитель в соответствии с Законом РФ «О защите прав потребителя» может предъявить иск как из договора, так и из причинения вреда по своему усмотрению, необходимо все-таки разграничивать данные виды ответственности.
В науке предлагается конкретизировать «ответственность за осуществление действий по медицинской помощи без получения соответствующего разрешения, пересадку эмбриона без выяснения результатов теста, требуемых дчя выявления инфекционных заболеваний, проведение искусственного оплодотворения без проведения медицинского обследования донора и так далее.
Известны случаи, когда женщинам несколько раз производилось искусственное оплодотворение (инсеминация), однако желаемая беременность не наступала. Причиной этого явилось то, что донор, генетический материал которого был использован для искусственного оплодотворения, оказался бесплодным.
В 1995 г. в Нидерландах в результате врачебной ошибки медицинского персонала вместо спермы ее мужа женщине была введена сперма постороннего лица. Ошибка стала очевидной потому, что ребенок родился с явными признаками негритянской крови. Все окружающие подозревали ее в супружеской измене, поскольку супруги скрывали факт применения метода искусственного оплодотворения.
