Содержание к диссертации
Введение
I. Правовая природа брака и брачного договора в Российской Федерации
1. Понятие и основные черты брака и брачного договора 14
2. Историко-правовой анализ эволюции договоров, регулирующих брачно-семейные отношения
3. Договорный режим регулирования имущественных и некоторых неимущественных отношений супругов
II. Сущность и содержание брачного договора 96
1. Границы предмета договорного регулирования брачно-семейных отношений
2. Потенциал рецепции зарубежного права с целью повышения эффективности брачного договора в России
III. Договоры, регулирующие имущественные и некоторые неимущественные отношения супругов и иных членов семьи
1. Многосторонний брачный договор как новелла российского законодательства
2. Договоры, регулирующие имущественные и некоторые неимущественные отношения
Заключение 192
Приложение 1 208
Список использованных источников 213
- Понятие и основные черты брака и брачного договора
- Границы предмета договорного регулирования брачно-семейных отношений
- Многосторонний брачный договор как новелла российского законодательства
Введение к работе
Вступив два десятилетия назад на путь комплексного реформирования структуры и содержания всей совокупной системы общественных отношений, современная Россия в «стремлении обеспечить благополучие и процветание»1 государства и социума продолжает свое поступательное развитие, вектор которого определяется ориентацией на общепризнанные принципы и нормативы международного законодательства, учетом социо-культурной специфики полиэтнического народа страны, усвоением новационных тенденций в области права, экономики, политики, социальной сфере. Институты семьи и брака, будучи по своей природе одними из наиболее консервативных и невосприимчивых к сиюминутным изменениям сегментами жизни социума, в условиях тотального преобразования общественного строя не смогли все же остаться абстрагированными от указанных всеобъемлющих процессов и, наряду с прочими, подверглись значительной трансформации. Неоспоримая ключевая роль брачно-семейной сферы взаимодействия индивидов, выделяющейся из общей массы общественных связей, в развитии страны в полной мере проявляется лишь в долгосрочной перспективе. Однако необходимость закладывания прочного фундамента для будущих поколений, особенно в контексте наблюдаемых в последние годы негативных явлений резкого снижения рождаемости, нивелирования самоценности брачного союза, общего ослабления семейных связей, заставляют обратить пристальное внимание на комплекс отношений существующих в данной области, а также систему правовых и внеправовых регуляторов, оказывающих воздействие на происходящие в данной сфере процессы.
Отрадным следует признать не только осознание проблематики со стороны действующего государственного руководства, что проявляется, в частности, в констатации демографического упадка, вызванного снижением рождаемости и ростом смертности, динамика которых, правда, постепенно начинает улучшаться, тревожной тенденции учащения разводов, но и понимание острой необходимости совершенствования законодательной и социально-экономической базы в области брачно-семейной политики .
Различные ипостаси отношений в первоосновной ячейке человеческого общества - семье, в особенности значимые с социальной точки зрения, требуют внимательного изучения, отслеживания вновь возникающих явлений, что способствует формированию правильной оценки сущностных черт, возможностей семьи, а также связанных с ней общественных институтов на том или ином этапе исторического развития, и, следовательно, позволяет принимать меры к ее укреплению, в чем в равной степени заинтересовано, и государство, и общество. В связи с изложенным не будет преувеличением сказать о том, что исследования юридического аспекта рассматриваемой сферы сегодня особенно актуализированы и востребованы, так как именно правовая основа брачно-семейных отношений есть инструмент, посредством которого общество в лице государства способно осуществлять саморегулирование, протекающих внутри него процессов.
Изменения общественно-политической и экономической ситуации в России, ее правовой системы обусловили новую кодификацию семейного законодательства, осуществленную в форме принятия Семейного кодекса Российской Федерации, введенного в действие с 1 марта 1996 г. Восприняв многие проверенные жизнью положения Кодекса о браке и семье РСФСР 1969 г., Семейный кодекс существенно обновил правовое регулирование семейных отношений3. Тем самым были законодательно восприняты общественные потребности в брачно-семейной сфере, отражены реалии де-факто существовавших и ранее правоотношений супругов и иных членов семьи. Наиболее заметно новая кодификация изменила положения, касающиеся имущественных отношений супругов, что объясняется формированием системы эконо мических сношений другого типа. Законодательно признаны различные формы собственности, обеспеченные равной защитой со стороны государства4, объектный состав частнособственнических отношений стал значительно шире, возникло множество новых договорных и иных обязательственных, вещ-но-правовых институтов, а использовавшиеся ранее - получили более широкое распространение, появилось множество ранее не предусмотренных объектов собственности. Гражданско-правовой оборот, в целом, с переходом рыночной организации хозяйства обедненный и упрощенный прежним правопорядком получил бурное развитие и значительно усложнился5. Таким образом, вполне объяснимы новации, вводимые в сферу регулирования имущественных отношений супругов - членов семьи, в наибольшей степени объединенных друг с другом связями материального характера.
Мотивация и устремления, которыми руководствуется сегодня российский законодатель в отношении принятия частноправовых нормативов, обусловлены в первую очередь целенаправленным развитием диспозитивных начал в гражданском и семейном праве, причем, последнее до недавнего времени характеризовалось абсолютной доминантой императива. Все указанные выше факторы в совокупности и предопределили введение в систему брачно-семейных установлений, видимо, ключевой инновации - договорного режима имущества супругов.
Научная актуальность тематики, предопределенная теоретическими и практическими потребностями, выдвигает необходимость скрупулезного исследования сущностных черт и свойств договора, регулирующего имущественные отношения супругов в России.
Научной и теоретической основой диссертационного исследования послужили работы таких российских и советских ученых-цивилистов, а также теоретиков частного права дореволюционной России, как Е.Н. Александриди, М.В. Антокольской, П.С. Балекова, С.Н. Бондова, М.И. Брагинского, Ю.С Васильева, В.В. Витрянского, М.П. Гринюка, Д.В. Дождева, И.В. Злобиной, О.С. Иоффе, А.В. Кабалкина, Н.Ф. Качура, Ю.А. Королева, О.Ю. Косовой, Г.К. Матвеева, В.Ф. Маслова., Д.И. Мейера, К.А. Митюкова, Е.Л. Михайловой, A.M. Нечаевой., И.Б. Новицкого, П.Л. Полянской, В.А. Рясенцева, А.П. Сергеева, А.В. Слепаковой, В.М. Смирина, Е.А. Суханова, М.Ю. Тихомирова, Ю.К. Толстого, А.В. Трубниковой, Я.И. Функа, М.Х. Хутыза, М.А. Чечиной, а также иных исследователей в области гражданского и семейного права.
Степень научной разработанности темы диссертации. Затрагивая состояние разработанности тематики договорного регулирования имущественных отношений супругов в России, в целом, отметим наличие в данной области ряда опубликованных за последнее десятилетие научных статей и монографий. К ним, в частности, следует отнести работы Я.М. Аземша, М.В. Антокольской, Л.А. Максимович, Е.Л. Михайловой, иных упомянутых выше цивилистов, и других ученых-исследователей частного права. Вопросам теории и практики брачно-договорного урегулирования отношений супругов посвящены, также диссертационные исследования А.П. Киселева, О.Н. Низамиевой и К.М. Ильясовой.
Среди достижений юридической науки, а также трудов иных областей гуманитарных знаний, используемых в отдельных разделах проведенного комплексного исследования необходимо особо выделить следующие из них. Тематике эволюции и сущностных черт институтов семьи и брака, являющихся первоосновой брачного договора и иных семейно-правовых договорных конструкций, посвящены монографии А.В. Носковой, Л.А. Чалаи, Т.А. Бочковой, A.M. Нечаевой. К религиозно-философской ипостаси указанных социальных институтов обращены труды П.К. Хидои, К.С. Льюиса, Московского митрополита Филарета, представителей других верований и философских концепций. Важную роль в раскрытии поступательной трансформации договорных отношений между супругами и иными членами семьи в древнеримском обществе сыграли научные изыскания М.Х. Хутыза, Г.О. Хаусманингер, Е.А. Суханова, Л.Л. Кофанова, В.М. Смирина, А,П. Каждана, восточно-славянском, а позднее русском - И.Д. Беляева, Г.В. Вернадского, К.П. Победоносцева, В.О. Ключевского, С.С. Крюковой, К.С. Неволина, М.К. Цатуровой и других. Аналитика специфицирующих черт брачного контракта произведена П.С. Балековым, С.Л. Симоняном, Б.М. Гонгало, П.В. Крашенинниковым, особый вклад в формирование воззрений современной отечественной цивилистики на брачно-договорный институт принадлежит уже упомянутой нами ранее М.В. Антокольской.
Вопросу границ и отдельных элементов предмета брачного контракта в системе права России, а также перспективам его расширения в научной литературе уделено внимание Я.И. Функом, A.M. Эрделевским, Н.Ф. Качуром, Л.А. Максимович, Л.М. Пчелинцевой, Е.Л. Михайловой, СИ. Гариным, А.А. Таволжанской, М.Е. Чефрановой и другими. Крайне значимыми представляются идеи, выдвигаемые А.В. Трубниковой, о потенциале законодательного закрепления включения в содержание брачного договора условий неимущественного характера. Значительно более развернуто данная тематика представлена в белорусской юридической прессе и литературе, что продиктовано спецификой брачно-семейного законодательства этой страны, в частности, в статьях ЯМ. Аземши и С.А. Гуриновича. Тематика рецепции норм зарубежного права применительно к брачно-договорному институту современной частно-правовой наукой фактически не исследована: ее раскрытие в диссертации базируется на общих концептуальных положениях об интеграции отечественного законодательства в систему международного права, и сближении его с системами нормативов развитых стран, выдвинутых О.В. Хазовой, Н.А. Васецким, Ю.К. Красновым, а также рядом других ученых. Среди представленных в работе проблематик наименее изученной и разработанной видится использование договорных брачно-семейных конструкций для урегулирования отношений в полигамном браке. Ряд ее аспектов опосрередованно затронуты в диссертационной работе Аль-Али Насер Аб дель Рахима «Универсализм и исламская концепция прав и свобод человека», статье З.Х. Мисрокова.
Резюмируя изложенное, необходимо подчеркнуть скудность совокупного объема исследовательских работ в отношении рассматриваемой темы в общей массе научных трудов частноправовой направленности. Следует также отметить превалирование в указанных работах раскрытия проблематики практического применения брачного договора, основанного на использовании действующего законодательства. При этом вопросы развития правового института брачного договора в будущем, потенциала рецепции норм зарубежных брачно-договорных институтов, метаморфозы сущностной природы данной юридической конструкции в процессе генезиса права и некоторых других не находят широкого отражения в научных источниках.
Анализируя вероятные причины пробелов в изыскательной деятельности специалистов в области семейного права, на наш взгляд возможно маркирование следующих основных факторов. В первую очередь следует выделить новизну и высокую степень нестабильности отечественной правовой системы, предоставляющие широкое поле для исследовательской деятельности цивилистов постсоветского периода. Во-вторых, немаловажную роль играет сохраняющаяся тенденция к приоритету изучения правовых институтов, существование которых непосредственно обусловлено товарно-денежными отношениями, и гражданского права, в целом. Наконец, очевидным является то обстоятельство, что договорное регулирование отношений супругов в отечественной практике распространено достаточно слабо, что, безусловно, несколько снижает интерес к данной сфере.
Объект диссертационного исследования- совокупность правоотношений, складывающихся в сфере частноправового регулирования отношений супругов, а также потенциал использования существующей брачно-договорной конструкции и расширения сферы регулирующего воздействия соглашения между супругами в будущем.
Предмет исследования- исторические формы брачного договора вплоть до современного периода; отечественное и зарубежное законодательство, международные нормы, регламентирующие прямо или опосредованно контрактное регулирование отношений супругов и иных членов семьи.
Цель исследования состоит в теоретико-прикладном обосновании межотраслевого подхода к изучению сущности и содержания института договорного регулирования имущественных и некоторых неимущественных отношений супругов и иных членов семьи в Российской Федерации и возможности повышения эффективности его регулирования всеми субъектами правоотношений.
Достижение цели диссертационного исследования обеспечивалось постановкой и применением следующих задач:
1) выявить сущность и содержание института брака как первоосновы договорного регулирования отношений супругов;
2) провести историко-правовой анализ эволюции договоров, регулирующих имущественные и некоторые неимущественные отношения супругов;
3) раскрыть ключевые свойства действующей в Российской Федерации модели брачно-договорного регулирования с целью повышения ее эффективности;
4) изучить роль, значение и состояние преемственности общепризнанных принципов и норм международного права, национального права некоторых зарубежных стран;
5) исследовать теоретико-прикладные аспекты реализации договоров, регулирующих имущественные и некоторые неимущественные отношения супругов и иных членов семьи в механизме правоприменения Российской Федерации;
6) разработать научно обоснованные предложения по совершенствованию содержания договоров, регулирующих имущественные и некоторые неимущественные отношения супругов и практики их реализации в правоотношениях современной России.
Хронологические рамки диссертации охватывают временной период с момента зарождения института брачного договора в древнейшие периоды развития человеческого общества и вплоть до современного его состояния в Российской Федерации и некоторых зарубежных стран.
Методологическую основу исследования составил диалектический и историко-правовой метод познания закономерностей развития науки семейного права и законодательства, а также теории и практики реализации институтов договорного регулирования брачно- семейных отношений в России.
В ходе исследования использовались общенаучные (анализ, синтез, историко-правовой, индукция, дедукция) и частнонаучные методы научного • познания: сравнительно-правовой, структурно-функциональный анализ, ана лиз документов; конкретно-социологический и т.д.
Эмпирическую основу диссертации составили законодательные и иные нормативно-правовые акты, научная литература по проблемам теории и истории семейного права, практика применения семейного и гражданского законодательства.
Научная новизна диссертации заключается в получении имеющих оп- Н ределенное теоретическое значение ряда выводов об эволюции содержания институтов договорного регулирования брачно-семейных отношений, сформулированных по результатам комплексного изучения итогов последней кодификации семейного законодательства в части, касающихся договорного режима регулирования, а также уточнения семейно-правовой терминологии брачно-семейных отношений.
Вклад в науку семейного права в рамках данной диссертации состоит в разработке и совершенствовании договорных конструкций, регулирующих (jty брачно-семейные отношения с целью развития и повышения эффективности этого института.
Новацией является выделение в работе наиболее перспективных и востребованных направлений законотворческой деятельности в области брачно-договорного регулирования и выработка конкретных предложений по усо вершенствованию действующего семейного законодательства, среди которых особо следует отметить распространение контрактных условий на некоторые личные неимущественные отношения, возникающие между супругами и иными членами семьи, расширение предмета брачного договора в области имущественных отношений, связанное с интегрированием рассматриваемого института с иными частноправовыми конструкциями.
Данная диссертационная работа является первым научным исследованием, обосновывающим высокий потенциал расширения субъектного состава брачного договора в контексте полигамных брачных отношений.
Положения, выносимые на защиту:
1. Обосновывается необходимость легитимации в Российской Федерации расширения предмета брачного договора в сфере неимущественных отношений в семье, в частности, применительно к детско-родительским отношениям, при условии установления императивных ограничителей, препятствующих злоупотреблению правом и позволяющих распространить регулятивное воздействие брачного контракта на четко определенный сегмент неимущественных брачных и связанных с ними отношений супругов и иных членов семьи.
2. В связи с необходимостью повышения эффективности договорных конструкций в рамках семейного права Российской Федерации предлагается расширить область имущественных отношений супругов, входящих в предмет брачно-договорного регулирования, к которым в том числе относятся наследственные отношения мужа и жены. Указывается на возможность частичного пересмотра как научного, так и законодательного подхода к завещанию как исключительно односторонней сделке и включение в брачный договор условий наследственного характера, определяющих правовую судьбу доли в наследственной массе, переходящей к пережившему супругу, а также имущества умершего, обеспечивающего содержание одного супруга после смерти другого и алиментные требования пережившего супруга и иных членов семьи.
3. Пересмотреть положения действующего законодательства, определяющего границы предмета брачного договора, связанные с уточнением и конкретизацией условий имущественного характера, которые закрепляются посредством договоров, например, выполнение работ и оказания услуг супругами в пользу друг друга и третьих лиц, срочное владение и пользование собственностью супруга в браке и в случае его прекращения.
4. В контексте эволюции этнического и конфессионального состава социальной структуры российского общества, демографической проблематики, а также теоретико-правовых коллизий международного и внутригосударственного права в сфере брачно-семейного и смежного с ним законодательства выносится тезис о расширении субъектного состава брачного договора, внедрения института многостороннего брачного контракта и оптимальности брачно-договорного механизма урегулирования отношений между несколькими супругами перед императивными законодательными установлениями в данной области.
Поступательное развитие отечественного брачно-семейного законодательства в целях повышения эффективности его воздействия на общественные отношения с необходимостью требует рецепции зарубежного права. Среди зарубежных подинститутов и отдельных нормативов, входящих в институт брачного договора, наиболее перспективными в аспекте потенциала рецепции являются следующие: договорной режим имущества супругов «взаимного участия в доходах»; императивное требование опубликования брачного контракта и изменений, вносимых в него, супругом, осуществляющим коммерческую деятельность; режим «отложенной общности» имущества супругов и механизм сохранения алиментных обязательств после смерти супруга, установления о праве на включение в договор между супругами условий неимущественного характера и об ограничении заключения брачного договора до государственной регистрации брака. Кроме того, обосновывается возможность интегрирования в отечественную систему права юридической конструкции, выработанной зарубежной правоприменительной практи кой, представляющей собой заключение договоров об имуществе между лицами, состоящими в «брачных отношениях» без регистрации брака, и являющейся суррогатом брачного договора.
6. В связи с отсутствием в действующем законодательстве Российской Федерации дефинитивных норм, содержащих центральные понятия семейного права, предлагается введение в Семейный кодекс Российской Федерации легальных определений терминов «семья», «член семьи», рассматриваемых в работе.
Теоретическая значимость диссертации выражена в дальнейшем развитии науки семейного и гражданского права и, в частности, институтов договорного на основе общепризнанных принципов и норм международного права и научное обоснование основных направлений совершенствования практики и их реализации.
Практическая значимость диссертации заключается в научном обосновании предложений по внесению изменений и дополнений норм раздела III Права и обязанности супругов Семейного кодекса Российской Федерации.
Отдельные положения, выводы и результаты исследования могут быть использованы при подготовке проектов ведомственных нормативных правовых актов, регламентирующих нормы семейного законодательства.
Апробация и внедрение результатов исследования
Результаты диссертационного исследования апробированы путем выступлений на научно-практических конференциях; опубликования положений, выносимых на защиту в научных статьях; внедрения в юридическую практику и в учебном процессе образовательных учреждений профессионального образования юридического профиля, что подтверждается соответствующими актами внедрения.
Структуру диссертации составляют введение, три главы, объединяющие семь параграфов, заключение, список литературы и приложение.
Понятие и основные черты брака и брачного договора
Первостепенной задачей в исследовании понятия и сущности брачного договора, несомненно, является изучение соотношения данного юридического института и «брака» как социального явления, правовое воздействие на которое оказывает контракт, заключаемый между супругами и лицами, вступающими в брачные отношения. Обуславливая необходимость первичного рассмотрения института брака по отношению к договорной конструкции, объектом регулирования которой он и является, и некоторым образом анонсируя содержание главы, стоит упомянуть о наличии договорного элемента в самой природе брачного союза, существующего вне зависимости от заключения или не заключения контракта между супругами. Таким образом, исследование вопроса о понятии и сущности брака позволяет не только получить представление относительно объекта воздействия брачного контракта, но и выявить предрасположенность данной сферы общественных отношений к согласованию правил, в соответствии с которыми действуют их участники, в противовес следованию предустановленным нормативам, определяющим поведение субъектов отношений вне зависимости от их волевых устремлений и интересов.
Обращаясь к семантической основе термина «брак», следует отметить, что в древнерусском лексиконе его первоосновой было слово «брачити», означавшее отчуждение чего-либо негативного и приобретение положительного. Этим, в частности объясняется двойственность значения данного слова, с одной стороны воспринимаемого как союз мужчины и женщины, порождающий родственные отношения, с другой - в качестве определения чего-либо некачественного, требующего доработки, исправления или изъятия. В большинстве других родственных русскому языков такого явления не существует. Например, у многих славянских народов-украинского, белорусского, польского, чешского - брачный союз определяется словом «шлюб» от древнеславянского терми на «сълюбъ» — торжественное обещание, «слюбытись» - означает договориться. Таким образом, договорная основа брака достаточно четко прослеживается в филологии упомянутого термина в славянской социокультурной среде.
Безусловно, указанная семантическая основа термина «брак» в славянской этнической семье есть лишь отражение восприятия значения и роли, а также механизма осуществления рассматриваемого института общественным сознанием. Такого рода отношение к союзу мужчины и женщины особенно ярко проявлялось в древнеславянском языческом этносе. В дохристианскую эпоху пращуры народов ныне населяющих Восточную Европу обладали моделью брака, которую можно вкратце охарактеризовать следующими признаками: по форме доминировал полигамный брак, заключение и расторжение брака не контролировалось определенными общественными институтами, существова ли первобытные формы заключения брака, возраст вступления в брак был ран ним и, скорее всего, связывался с половым созреванием . Таким образом, весь механизм брачно-семейных отношений был подчинен исключительно гене ральной цели - постоянном воспроизводстве населения, потребность в котором диктовалась объективно существовавшими факторами - ранней смертностью взрослого населения и крайне высоким процентом детской смертности. Древ нейшие формы заключения языческого брака прошли долгий путь развития во временном и эволюционном контексте. Вышеназванные формы получили свое развитие при господстве родового быта восточных славян и сохранились в качестве обрядовых элементов вплоть до нашего времени.
С точки зрения эволюции, языческие формы заключения брака прошли следующие этапы изменений: действительная умычка- фиктивная умычка с уплатой вена — вено как продажа невесты — привод невесты с получением ве но - привод невесты с выдачей приданого. Новые формы брака не возникали самопроизвольно и не отмирали бесследно. Каждая последующая вырастала из предыдущей, переходя в свою высшую форму. Будучи социальной нормой,
форма заключения брака при переходе на следующую ступень развития, теряла свое функциональное значение и постепенно превращалась в символ того или иного действия. В дальнейшем окончательно исчезало само действие, ритуал становился сугубо символической процедурой7.
Среди вышесказанного особо хотелось бы акцентировать внимание на двух обстоятельствах, крайне важных для уяснения природы славянского брачного союза в эпоху язычества. Первая заключается в наличие элемента имущественной сделки при заключении брака, причем, передача имущества не являла собой самостоятельного соглашения, лишь опосредованно связанного с бракосочетанием, а представляла неотъемлемую часть «контракта» между заинтересованными сторонами. Такой подход наглядно иллюстрирует наличие договорного начала в брачных отношениях в указанный исторический период, что, несомненно, отложило определенный отпечаток и на характер ныне существующих отношений. С нашей точки зрения, подобные механизмы построения отношений сторон, представляющих лиц, вступающих в брак, были вызваны не только стремлением материального обеспечения женщины, вступающей в брачный союз, получения материальной компенсации за принятие на себя обязательств по содержанию супруги или, наоборот, получения имущественных выгод за выдачу женщины замуж. Учитывая вышеуказанную четко прослеживающуюся целевую направленность брачного союза, а также демографическую ситуацию, требующую постоянного «пополнения» населения, в том числе и в рамках отдельной родовой общины, можно с определенной долей условности говорить о женщине, по крайней мере, в момент вступления в брачный союз не как о субъекте соглашения, а как об объекте сделки, наиважнейшим свойством которого является функция воспроизводства.
Границы предмета договорного регулирования брачно-семейных отношений
Свобода договора и автономия воль его участников составляют, как известно, наравне с рядом иных доктринальных положений основу всего современного частного права. Изначально провозглашенные и законодательно закрепленные на государственном уровне в отношении оборота товаров, работ и услуг, с расширением границ договорного регулирования они распространились на трудовые, брачно-семейные и даже на определенную часть административных правоотношений. Именно высокая степень диспозитив-ности и свободы усмотрения договорной правовой конструкции, ограниченной с формалистической точки зрения лишь нормативами, установленными либо санкционированными государством, предопределила ее преимущество над всеми прочими механизмами регулирования общественных отношений и способствовала расширению сферы применения контрактов. Посредством свободно заключенного договора выявляются истинные и действительные потребности сторон, достигается баланс их интересов, что в конечном итоге и является целью правового регулирования. Поэтому волевой акт двух или более лиц, выражающий сформировавшуюся единую направленность их устремлений на возникновение, изменение или прекращение правоотношений, с необходимостью должен быть максимально абстрагирован от какого-либо внешнего воздействия, в том числе по возможности и со стороны государственных правовых установлений, в противном случае соглашение теряет свое первоначальное назначение. «Поистине бесценные свойства договора сохраняются лишь до тех пор, пока обеспечивается необходимая для любого договора свобода усмотрения сторон при его заключении».
Следует упомянуть, что нормативно закрепленный и научно обоснованный диспозитивный характер договорных отношений в отечественной правовой системе является достижением последних десятилетий. Еще сравнительно недавно содержание большинства договоров в советской системе правоотношений предопределялось всевозможными плановыми предпосылками, исключавшими автономию воли участников, да и само применение договора как инструмента регулирования общественных отношений было искусственно сужено в своем объекте. «Советская юриспруденция на официальном уровне отрицала свободу договора как институт права буржуазного. Естественно, подобная критика имела лишь идеологическое основание, в то время как жизнь выдвигала иные требования. Де-факто свобода договора использовалась, хотя и в значительно урезанном и замаскированном виде»141. Таким образом, наиважнейший сущностный признак контракта был девальвирован, что само по себе позволяет говорить о фактическом отсутствии полноценной теоретической базы, охватывающей договорные отношения, в советской юридической науке. В связи с переходом российского общества к новой формации социально-экономических отношений на порядок увеличилась роль договора, который стал основной правовой формой регламентации отношений между всеми участниками имущественного оборота, естественно, его судьбе последовал и первостепенный по своей значимости признак данного регулятора. Категория договора стала широко использоваться во всех без исключения областях экономики, социальной, культурной жизни, в политике142. Норма-принцип о свободе договора, была подкреплена конкретными правотворческими шагами по установлению действенного юридического механизма, включающего в себя ее конкретные формы, ограничения свободы усмотрения участников договорных отношений, гарантии защиты нарушенных прав и законных интересов субъектов в данной сфере.
Между тем, теоретическое учение о свободе договора как об одном из основных начал частного права, всесторонне раскрывающее данный принцип во всех его ипостасях применительно к различным видам контрактов, лишь вступает на путь своего формирования. Приходится констатировать, что слабая проработанность и изученность отдельных ее вопросов неблагоприятно отражается на правоприменительной практике. Отсутствие консолидированной точки зрения и не изученность целого ряда аспектов свободы контракта способствует возникновению и усугублению споров между субъектами договорных и преддоговорных правоотношений, вынесению полярных по своему содержанию решений государственными органами и должностными лицами в идентичных ситуациях, латентному нарушению законодательства, наконец, препятствует раскрытию в полной мере потенциала отдельных видов договоров. Иллюстрируя затронутую проблематику, показательным примером, в частности, следует признать не разработанность унифицированного подхода к соотнесению и дифференцированию институтов публичной оферты и приглашения делать оферты, напрямую связанных с принципом свободы договора и ее пределами, существует и множество других.
Необходимо подчеркнуть, что, несмотря на постоянное развитие теоретических знаний о свободе договора, непрекращающийся пересмотр позиций в отношении широкого круга вопросов, отдельные постулаты стали константами правовой договорной теории. Так, отечественные цивилисты солидарно признают многогранность проявлений диспозитивного характера договора в современном частном праве России, выделяя следующие основные его формы. Во-первых, свобода договора предполагает свободу выбора в вопросе о самом вступлении в договорные отношения, а также защиту субъектов имущественного оборота от принуждения к заключению контрактов. Таким образом, с введением данного принципа в области отношений обмена между хозяйствующими субъектами «отпала широко распространенная в прежнем правопорядке обязанность заключения договора на основе различных плановых и других административно-правовых актов, как и сама вызванная к жизни условиями планового хозяйства категория «хозяйственных договоров» (которые стороны заключали по административному принуждению и на условиях, установленных указанными актами, а не определенных волей сторон)».
Трудовые отношения, сопряженные сегодня с обязательным заключением двустороннего соглашения между работником и работодателем, также, несомненно, «приобрели» от распространения на них регулирующего воздействия договорной конструкции. Прямым следствием введения института трудового договора стало подчинение процесса вступления в трудовые правоотношения принципу свободы выбора в вопросе о заключении либо не заключении соответствующего контракта. Этот принцип применительно к данной области отношений следует рассматривать в том числе и как правотворческое «решение», позволившее закрепить дополнительную юридическую гарантию конституционных положений о свободе труда, праве на свободное распоряжение своими способностями к труду, выборе рода деятельности и профессии, запрете на принудительный труд144. Возникновение брачных правоотношений, в отличие от упомянутых ранее, не зависит напрямую от наличия воли лиц, вступающих в брак, направленной на заключение контракта, что, впрочем, нисколько не умаляет значимости свободы договора в рассматриваемом ее аспекте для данной сферы социальных отношений. Достаточно вспомнить, что исключительно обоюдная свободная воля супругов может посредством установления специальных договорных условий изменить законный режим их имущественных отношений.
Многосторонний брачный договор как новелла российского законодательства
Положения международных юридических актов, как известно, являются своеобразным базисом, отправной точкой, на основе которых строится абсолютное большинство национальных правовых систем. «Так, под влиянием норм международного права вносятся существенные изменения не только в текущее законодательство, но также и в конституции ряда стран, более детально регламентирующие нормы о правах и свободах человека»230. Вместе с тем, в равной степени можно говорить о существовании обратной связи в процессе правового урегулирования общественных отношений на упомянутых уровнях. Взаимозависимость, корреспондированность и сочетаемость международной правовой системы и комплекса национальных правовых систем позволяет обеспечить помимо прочего унифицированный подход к нор-мативированию наиболее значимых общественных отношений, установить необходимый минимум гарантий индивиду вне зависимости от гражданской принадлежности, места проживания, иных факторов. Вытекающая из новеллы, закрепленной в конституционном праве многих стран, о приоритете международных правовых актов и принципов над национальными, значимость норм, содержащихся в них, накладывает на правоустановителя дополнительную ответственность за содержание и текстуальное выражение того или иного правила поведения.
Первостепенным требованием, предъявляемым к международному правовому акту и соблюдаемым в процессе нормотворчества, помимо его проработанности в целом и применимости в различных экономических условиях, является максимально возможный учет этнокультурных интересов государств-участников, на которых распространяется действие установленных норм. Таким образом, международный нормативный акт должен содержать наиболее «актуальные» для любой существующей социальной среды положения. То есть в отличие, к примеру, от внутригосударственного законодателя, на субъекта международного правотворчества ложится бремя, связанное с необходимостью учета особенностей национальных традиций, культуры, религии, экономики и прочих факторов, что способствует реальной возможности для имплементации установленных норм. Наибольшую сложность в этой связи вызывает регулирование отношений в тех сферах, где наблюдается значительная дифференциация между национальными правовыми системами, которая зачастую обусловлена упомянутыми выше особенностями. Такими сферами являются, в частности, комплекс отношений, связанный с вероисповеданием, брачно-семейные отношения. Сложность в поиске компромиссных нормативных установлений, не нарушающих законных интересов индивида (согласно национальной правовой системе), с одной стороны, и необходимость нормативного закрепления определенных прав, обязанностей и ограничений в международных актах - с другой, порождают несоответствия предписаний при их рассмотрении применительно к отдельным внутригосударственным правовым системам.
Из вышеизложенного можно заключить следующее: в современной системе международного права приходится констатировать наличие определенных ущемлений отдельных социальных групп, вызванное существованием разнородных по своей природе правовых и неправовых норм, действующих в пределах отдельных государств. Одним из таких ущемлений можно признать ограничение прав верующих на отправление религиозного культа и осуществление иных прав, закрепленных за ними клерикальными нормами и обеспеченных не в полном объеме нормами правовыми. Мотивация правоус-тановителя в данном случае ясна: члены международных правительственных организаций, иных уполномоченных организации, а также отдельные догова ривающиеся стороны своей целью имеют обеспечение естественных прав личности, а также общепризнанных прав, первоисточником которых являются морально-этические нормы, обычаи и практика, имеющая под собой, зачастую, научное обоснование. Такого рода международные акты воспринимаются абсолютным большинством позитивно, однако расширение границ регулирования приводит к фактическим, ничем не обоснованным ущемлениям прав верующих. В этой связи обращают на себя внимание ряд положений, содержащихся в международных документах, прямо или косвенно ограничивающих, затрудняющих осуществление верующими их прав, вытекающих как из клерикальных норм, так и из общего посыла о свободе совести и вероисповедания.
«Содержание вероисповедания включает в себя совершение культов, распространение своих убеждений в обществе непосредственно или через средства массовой информации, миссионерскую деятельность, дела милосердия и благотворительности, религиозное обучение и воспитание, подвижническую деятельность (монастыри, скиты и прочее), паломничество и иную деятельность»231. Имеется точка зрения, в соответствии с которой свобода совести имеет как бы два аспекта. «Один - это свобода морально-этических воззрений человека (т.е. что считать добром и злом, добродетелью или подлостью, хорошим или плохим поступком, честным или бесчестным поведением и т.д.). Отсюда, кстати, распространенные представления о порядочности, совестливости человека. Есть некий идеал, эталон, с которым можно соизмерять каждую личность.
