Содержание к диссертации
Введение
Глава I Источники с.21 -38
Глава II Технология формовки керамических сосудов с.39-92
Глава III Керамические обжигательные горны на территории Южного Приаралья с.93-118
Глава IV Организация ремесленного производства в древнем Хорезме с. 119-145
Заключение с. 146-166
Приложение 1
Классификация керамических обжигательных горнов с. 167-182
Библиография с. 183-201
Список сокращений с.202
Список иллюстраций с. 203-204.
- Источники
- Технология формовки керамических сосудов
- Керамические обжигательные горны на территории Южного Приаралья
- Организация ремесленного производства в древнем Хорезме
Введение к работе
Всякое гончарное производство представляет собой систему взаимосвязанных навыков труда, действующую в рамках определенной организационной формы, которая обеспечивает ее функционирование и связи с окружающей средой. Развитие гончарного производства - это не только изменение навыков и орудий, но и развитие организации этого труда, специализации (Бобринский, 1989, с. 10).
Керамическое производство, наряду с металлообрабатывающим, играло ведущую роль в формировании и развитии ремесла и экономики в целом. Это обуславливалось объективной перспективностью, темпом, ритмом развития их технической базы на протяжении длительного периода. В силу перспективности и прогрессивности этого вида ремесла, особенно на древнейших этапах развития, в его истории раскрываются многие общие особенности становления и развития ремесленных форм труда (Сайко, 1982, с.3-5).
Этими причинами объясняется тот интерес, который всегда проявляли исследователи к изучению остатков ремесленного производства в историко-культурных областях Средней Азии.
Хорезм в этом ряду занимает особое место. Благодаря уникальным природным условиям южного Приаралья, здесь, до середины 70-х годов XX века практически не тронутыми сохранились земли древнего орошения. Сплошное картографирование этой территории, проведенное в 50-х - 60-х годах прошлого столетия археолого-топографическим отрядом Хорезмской экспедиции под руководством Б.В. Андрианова, а также аэрофотосъемка этих районов, позволили в большей или меньшей степени достоверно воссоздать древний антропогенный ландшафт земледельческих оазисов и целых земледельческих районов (система ирригации, структура и планировка поселений, размеры и места расположения ремесленных производств, в том числе керамического) (Неразик; 1966, Андрианов 1969; Неразик, 1976; Воробьева, 1973).
Анализ данных полученных в результате этих исследований, дает возможность определить места концентрации ремесленного керамического производства, выявить различия в размерах производства и, как следствие этого, в объемах изготавливаемой продукции, приблизительно определить размеры мастерских. Все это, пожалуй, впервые в археологии Средней Азии, позволяет на конкретном материале поставить вопрос о формах ремесленного производства в пределах целой историко-культурной области, о существовании и сосуществовании их в различные хронологические периоды.
При этом следует учитывать, что на территории Хорезма в большей степени изучены сельские поселения его северных и северо-западных окраин. В то же время еще недостаточно в археологическом отношении изучены города и центральные районы области в интересующий нас хронологический период.
Керамическое производство, как один из специализированных видов ремесла, обладает определенным набором специальных технических средств и приспособлений. Обобщение данных о технологии и, прежде всего, устройстве обжигательных горнов в течение определенного, довольно продолжительного, хронологического периода в пределах одного региона, дает возможность проследить эволюцию специальных обжиговых устройств. Это, в свою очередь, позволяет сделать заключение об уровне технологии керамического производства в конкретный период, а также судить о степени специализации ремесла на различных этапах развития гончарства. Кроме того, детальный анализ конструкции горнов дает возможность выявить взаимовлияния, а зачастую и прямое заимствование в технологии гончарства. Для Хорезма это тем более актуально, так как исходя из анализа наиболее ранних конструкций, можно решить вопрос о времени и путях появления двухъярусного обжигательного горна в низовьях Амударьи и направлении его дальнейшей эволюции.
Конечный продукт гончарного производства- керамика, является одним из основных источников для изучения этого производства. Некоторые исследователи считают, что процесс изучения керамического производства должен базироваться на тех данных, которые можно получить, анализируя сами изделия (Кожин, 1989, с.56). С эти можно согласиться только отчасти, так как вопросы, связанные с организацией и размещением производства можно решать только с привлечением данных полевых исследований (раскопок), картографии, и аэрофотосъемки. Представления о состоянии теплотехники в конкретный период времени можно составить только на основании данных о конструкции обжигательных горнов.
Технологические особенности самих сосудов, прежде всего, позволяют судить об уровне технологии гончарного производства в конкретный исторический период (использование гончарного круга, способ обжига -костровой или горновой, состав примесей в глине и т.д.). Кроме того, как считает большинство исследователей, по специфическим приемам изготовления сосудов (способы конструирования полого тела, особенно нижней части сосуда - «начина») можно судить об уровне освоения функций гончарного круга (РФК), а также, в какой-то степени, об этнической принадлежности мастеров1. Необходимо подчеркнуть, что это положение, в большей степени, справедливо для керамического производства на ранних стадиях его развития. С появлением и распространением гончарного круга быстрого вращения (двухдискового) и массового производства керамики на рынок мастера чутко реагировали на требования спроса. С этого времени ремесленное гончарное производство развивается под влиянием двух факторов - дальнейшее освоение функций гончарного круга и требования рынка. В этой ситуации наиболее архаичным остается домашнее производство посуды.
Подробное рассмотрение технологии изготовления сосудов позволяет выявить характерные особенности, типичные для конкретного района или области. Однако необходимо учитывать и тот факт, что в технологии гончарства существовали универсальные приемы, которые использовались повсеместно. Это обусловлено тем, что в данном виде ремесла основным сырьем является глина, которая обладает примерно одинаковыми физическими свойствами (пластичность, вязкость и т.д.) Первостепенное значение имеют специфические детали процесса формовки, а также типичные сочетания технологических приемов, используемые мастерами. Различия в деталях технологии позволяют определить характерные особенности керамического производства в различных областях.
Особенности хорезмийской гончарной продукции были подмечены А.И. Тереножкиным по материалам раскопок раннесредневекового замка
Тешик-кала и керамике, собранной во время маршрутных поездок (Тереножкин, 1940). Имеющийся в настоящее время огромный археологический материал с территории Хорезма, насчитывающие десятки тысяч единиц хранения керамические коллекции разновременных памятников (Кюзели-гыр, Дингильдже, Калалы-гыр 2, Топрак-кала, Капарас) и в том числе непосредственно связанных с керамическим производством (Хумбуз-тепе, Кюзели-гыр, Нурум-депе) дает возможность детально рассмотреть особенности хорезмийской керамики как гончарной, так и лепной, определить характерный для Хорезма набор технологических приемов, не меняющийся в течение длительного периода времени. Анализ керамических комплексов выявляет технологические приемы, которые использовались гончарами при изготовлении определенных форм сосудов в широком хронологическом диапазоне, что, по всей видимости, было обусловлено функциональным назначением этих сосудов. Это, в свою очередь позволяет ставить вопрос об узкой специализации ремесленного гончарства, без чего трудно себе представить массовое производство посуды.
Анализ декоративного оформления сосудов и связанных с этим технологических приемов (способы ангобирования, вид и технология нанесения орнаментов) помогает выявить взаимосвязи гончарства отдельного региона с керамическим производством других областей, направление культурных контактов. Больше всего, в связи с требованиями рынка, было подвержено изменениям декоративное оформление сосудов в сфере ремесленного производства..
Все эти вопросы уже рассматривались в отдельных статьях и монографиях, но, в основном, на теоретическом уровне. Археологические материалы Хорезма, имеющиеся в настоящее время, дают возможность рассматривать эти проблемы на конкретном материале одного региона, используя сведения, полученные в результате исследования керамического производства в остальных областях Средней Азии. Обобщение всех этих данных, при условии привлечения других исторических источников (эпиграфика, сведения древних авторов), а также этнографических материалов, позволяют сделать вывод о состоянии гончарного ремесла в области в определенный период ее истории, а также о месте Хорезма в истории развития ремесла, и гончарства в частности, на территории Средней Азии.
Темой данного исследования является керамическое производство древнего Хорезма с VI в. до н.э. по IV в. н.э.
В работе используются материалы, полученные за время археологических исследований Хорезмской археолого-этнографической экспедиции на территории южного и восточного Приаралья и, в том числе, работы на территории южного Хорезма совместно с Хорезмским региональным отделом Института археологии АН РУз. Кроме того, привлечены материалы других экспедиций, работавших в низовьях Амударьи и на территории южного Хорезма; прежде всего это археологическая экспедиция КК ФАН Узбекистана под руководством В.Н. Ягодина. Не оставлены без внимания результаты рекогносцировочных археологических исследований проводившихся на территории Хорезма в 20-х годах прошлого столетия - исследования А.Ю. Якубовского в Куня-Ургенче и раскопки М.В. Воеводского на городище Замахшар.
Хронологические рамки исследования определены не случайно.
Начиная с VI в. до н.э., на территории Хорезма широко применяется двухдисковый гончарный круг. В это же время здесь появляются специальные обжиговые устройства - двухъярусные горны. По всей видимости, только начиная с этого времени можно говорить о ремесленном керамическом производстве на этой территории. В этот же период хорезмийскими гончарами осваиваются технологические приемы и навыки изготовления сосудов, получившие развитие в дальнейшем.
IV-VI вв. н.э. - можно считать начальным этапом формирования афригидской культуры Хорезма. На рубеже III-IV вв. н.э. в результате каких-то политических событий в Хорезме воцаряется новая династия.
По всей видимости, в результате дестабилизации внутриполитической ситуации нарушаются внутриэкономические связи, в частности, налаженное веками взаимодействие земледельцев и ремесленников Хорезма и скотоводов его периферии (Неразик, 1997, с.42-44). В это время отмечаются значительные изменения в облике материальной культуры области. Известную роль в формировании этой культуры сыграло скотоводческое население близлежащих
областей (Неразик, 1966, с.122-123; ее же 1968а; ее же 1981, с.145-146; Яблонский, Болелов, 1991, с.32-33). В III в. н.э. в Хорезме продолжает существовать двухъярусный обжигательный горн традиционной конструкции (Неразик, 1968, с.59). Повсеместно применяется двухдисковый гончарный круг. В технологии формовки посуды продолжают сохраняться традиции предыдущего периода. Вместе с тем с IV в. н.э. начинает постепенно меняться ассортимент керамической посуды - резко увеличивается доля лепной керамики в комплексе. Наиболее ярко эти перемены выражены в материалах городища Топрак-кала (Неразик, 1981, с.145-146).
Таким образом, рубеж III-IV вв. следует, по всей видимости, считать заключительной фазой продолжительной эпохи истории Хорезма, включавшего в себя периоды становления и развития земледельческой цивилизации в низовьях Амударьи.
Периодизация ранней истории Хорезма была предложена СП. Толстовым и, до настоящего времени, основные ее положения никем из исследователей серьезно не оспаривались. Являются дискуссионными некоторые частные вопросы, касающиеся, например, названий исторических периодов, уточнения датировки отдельных этапов (подробно об этом см. Вайнберг, 1991, с.82-83).
По СП. Толстову, длительный отрезок времени, на протяжении которого рассматривается керамическое производство Хорезма включает в себя несколько исторических периодов:
Архаический - VI-начало IV вв. до н.э.1
Кангюйский - IV-II вв. до н.э.1
Кушанский - И-Ш вв. н.э.2
Кушано - афригидский - IV-V вв. н.э.
Каждому из этих исторических периодов соответствует характерный археологический комплекс, центральное место, в котором занимает керамика. Каждому из них присущи свои, типичные именно для этого времени формы сосудов, изменение которых связано с развитием технологии формовки. В то же время каждый последующий керамический комплекс можно считать генетически связанным с предыдущим.
Истории изучения среднеазиатской керамики можно посвятить отдельную главу исследования. Однако в большинстве работ, перечень которых займет не один десяток страниц, рассматриваются, прежде всего, вопросы типологии и классификации керамических форм, то есть предметом изучения является конечный продукт керамического производства и не рассматриваются вопросы, касающиеся технологии и техники гончарства. Очень мало места уделяется организации ремесла в древности.
Керамическое производство Средней Азии изучено неравномерно. Наряду с регионами, где древнее гончарство (вторая половина I тыс до н.э. -первая половина I тыс н.э.) исследовано более или менее полно (Бактрия, Маргиана, Согд, Хорезм) есть регионы, в которых оно изучено еще недостаточно (Шаш, Уструшана, Фергана).
Во время обследования археологических памятников в первой трети XX века археологи отмечали места, где производилась керамика. В большинстве случаев это группы обжигательных горнов. Некоторые из них раскапывались, как, например, на городищах Замахшар (см.: Вактурская, 1959, с.264) или Афрасиаб (Вяткин, 1926, с.32), но в публикациях об этих работах содержится крайне мало сведений о конструкции горнов. На других памятниках просто ). фиксировалось наличие остатков керамических производств (Якубовский, 1930, с.23-24).
Интенсивное изучение керамического производства на территории Средней Азии началось в конце 40-х - начале 50-х годов прошлого столетия. Когда в отдельных историко-культурных областях силами крупных комплексных экспедиций, таких как Южно-Туркменистанская археологическая комплексная экспедиция (ЮТАКЭ), Хорезмская археолого-этнографическая экспедиция (ХАЭЭ), Таджикская комплексная археологическая экспедиция (ТАКЭ) проводились широкомасштабные маршрутные и стационарные археологические исследования. Тогда же фиксировались и наносились на карту большинство объектов в той или иной степени связанных с керамическим производством.
В результате работ на территории южной Туркмении (Маргиана, подгорная полоса Копет-Дага) экспедицией ЮТАКЭ были выявлены самые ранние, пока, на территории Средней Азии керамические обжигательные горны. Итоги их изучения были опубликованы в статьях В.И. Сарианиди (Сарианиди, 1956; его же: 1957; его же: 1958; его же, 1963), а также в монографии В.М. Массона (Массой В.М., 1959, с. 18-20,67). Очень важно, что в статье В.И. Сарианиди, пожалуй, впервые в среднеазиатской археологической литературе, не только описаны конструкции обжигательных горнов эпохи бронзы и раннего железа, но и выделяются их типы, рассматривается генезис этих сооружений и их дальнейшее развитие, в частности, двухъярусного округлого горна с прямой вертикальной тягой. В статье «Керамическое производство древнемаргианских поселений» (Сарианиди, 1958) подробно описаны предметы печного припаса, найденные около горнов, а также сделана попытка частично реконструировать процесс обжига посуды, исходя из конструкции горна. Однако в то время на остальной территории Средней Азии горны эпохи бронзы и раннего железа еще не были известны, и исследователь не мог провести сравнительного анализа, чтобы выявить характерные отличия маргианских горнов или степень влияния технологических достижений маргианских гончаров на керамическое производство других областей Средней Азии.
Керамическое производство эпохи бронзы южного Туркменистана исследовалось и позднее. Один из отрядов ЮТАКЭ, под руководством В.М.
Массона, долгие годы проводил раскопки на городище эпохи бронзы Алтын-депе. Наряду с другими объектами здесь исследовался квартал керамистов, расположенный в северной части городища. На Алтын-депе раскопано несколько жилищно-хозяйственных комплексов и расположенные рядом с ними обжигательные горны. Результаты этих исследований, а также материалы с других памятников эпохи бронзы подгорной полосы Копет-Дага опубликованы в монографии И. Масимова «Керамическое производство эпохи бронзы в южном Туркменистане» (Масимов, 1976). Используя всю свиту археологических источников, автор рассматривает некоторые вопросы технологии керамического производства, а также прослеживает эволюцию двухъярусного обжигательного горна в это время.
В 50-60-е годы прошлого столетия основным объектом стационарных археологических исследований экспедиции ЮТАКЭ являлся Древний Мерв. В 1962 году вышел в свет XI том трудов экспедиции целиком, посвященный керамике Мерва и керамическому производству Маргианы с VI в. до н.э. по XII в. н.э. Большая часть исследований посвящена типологии и классификации керамических форм. Вместе с тем, в отдельных статьях дано описания конструкций обжигательных горнов эпохи античности, например, на поселении Джин-тепе, неподалеку от Мерва (Мережин, 1962, с.2-27). На самом городище изучался квартал керамистов эпохи раннего средневековья (Заурова, 1962, с. 174-196). Особого внимания заслуживает фундаментальное исследование СБ. Луниной о средневековом керамическом производстве Мерва (IX-XII века) по материалам раскопок квартала керамистов, опубликованное в том же томе.. В этой работе затрагивались вопросы организации керамического производства в средневековом Мерве. Помимо обжигательных горнов здесь были раскопаны гончарные мастерские. В результате этих работ получен огромный материал, освещающий различные аспекты процесса изготовления сосудов. Как мы увидим ниже, многие выводы и факты, сделанные и отмеченные СБ. Луниной, в определенной степени справедливы для более ранних периодов развития гончарного ремесла на территории Средней Азии и Хорезма, в частности. Это помогает лучше понять процессы, происходившие в ремесленном керамическом производстве в древности.
На территории Согда раскопано не много памятников эпохи раннего железа и античности, на которых специально изучалось керамическое производство.
В 8 км от Афрасиаба исследовалось почти полностью разрушенное поселение Сары-тепе 2, которое датируется серединой I тыс. до н.э. В результате этих работ установлено, что Сары-тепе 2 было поселением или крупным производственным центром, основным занятием жителей которого было производство посуды. Размеры его из-за плохой сохранности определены приблизительно, но уровень концентрации горнов на вскрытых площадях позволяет предполагать значительный объем производства, явно рассчитанного на обширный рынок. Здесь обнаружены пока самые ранние на территории Согда двухъярусные обжигательные горны с прямой вертикальной тягой (Иваницкий, 1992, с.22-40). К сожалению, в небольшой по объему статье представлены не все материалы, полученные при раскопках, но даже то, что опубликовано, позволяет как-то охарактеризовать ранний этап керамического производства в Согде.
Остатки керамического производства первых веков н.э. изучались в крупном городском центре Ер-Курган, расположенном на территории области Нахшеб в низовьях реки Кашкадарьи (южный Согд). Исследования на городище показали, что восточную его часть занимал квартал керамистов площадью 600 х 200 кв.м. Здесь удалось выявить несколько жилищно-хозяйственных комплексов, расположенных рядом друг с другом и обнесенных общей стеной. Здесь же раскопано 7 керамических обжигательных горнов. Следует заметить, что большая часть вскрытых помещений и производственных конструкций относится к эпохе поздней античности и раннего средневековья. Планировка квартала на ранних этапах его существования остается во многом неясной. Но то, что квартал существовал на этом месте по крайней мере уже в первые века до н.э. подтверждается данными стратиграфии (Исамидцинов, Сулейманов, 1984 с.9-17; Исамидцинов, Раимкулов, 1991, с.123-132; Исамидцинов, Хасанов, 2000, с.40-113). Публикации раскопок во многом носят предварительный характер. Так, до сих пор неясной остается конструкция некоторых обжигательных горнов, которая, судя по краткому описанию, была своеобразной и значительно отличалась от других горнов этого времени на территории Средней Азии. Об этом, в частности, можно судить по горну, раскопанному в конце 40-х годов здесь же, который был опубликован С.К. Кабановым (Кабанов, 1950, с.113). Наиболее полно изучено городское ремесленное гончарное производство эпохи развитого средневековья, в первую очередь Афрасиаба. В 60-х - 70-х годах XX века здесь проводились широкомасштабные комплексные археологические исследования Афрасиабской археологической комплексной экспедицией под руководством В.А. Шишкина. В результате этих работ на городище выявлены как отдельные горны, так и целые кварталы керамистов. Однако эти материалы не послужили предметом специального исследования; до сих пор не существует обобщающей работы по керамическому производству этого крупнейшего городского центра Средней Азии.
За более чем столетний период археологического изучения Афрасиаба остатки керамического производства здесь встречались постоянно (Шарахимов, 1977, с.107-116). В публикациях посвященных этим объектам исследователи ограничивались лишь кратким описанием, иногда даже без иллюстраций (Тереножкин, 1951; Альбаум, 1969, с.256-267; Филанович, 1969, с.206-210; Ташходжаев, 1972, с.185-205; его же 1975, с.53-57; Ахраров, 1969, с.301-311; Шарахимов, 1974, 84-89; Соколовская, 1990, с. 189-197). В этом ряду публикаций обращает на себя внимание статья Ш.С. Ташходжаева, целиком посвященная организации труда ремесленников средневекового Самарканда. В работе обобщены все имевшиеся к этому времени данные о размещении гончарного производства на городище. На основании этих материалов, с использованием сведений письменных источников и широкого круга аналогий, исследователь пришел к заключению о существовании в средневековом Самарканде ремесленных цеховых организаций. В этой же работе сделана попытка реконструкции структуры крупной керамической мастерской эпохи средневековья (Ташходжаев, 1975, с.58-68). Все перечисленные выше статьи посвящены гончарному производству эпохи средневековья, но многие наблюдения и выводы, сделанные авторами, особенно в том, что касается технологии формовки и организации производства, позволяют понять многое в древнем керамическом производстве Средней Азии.
Для понимания технологии древнего гончарства Согда и всей Средней Азии весьма важна серия статей Н.С. Гражданкиной. В этих работах на основе химико-технологического анализа древней керамики подробно рассматриваются составы глин, особенности и природа ангобных покрытий. Керамика для этих исследований была взята в широком хронологическом диапазоне, что позволяет проследить динамику изменения технологических приемов и навыков подготовки гончарной глины на протяжении длительного периода времени (Гражданкина, 1962; ее же, 1964; ее же, 1965; ее же, 1969).
Большое количество объектов, связанных с керамическим производством раскопано на территории северной Бактрии. Здесь сравнительно полно изучено гончарство эпохи бронзы, определены основные этапы его развития в пределах этого периода (Аскаров, 1973; его же, 1977, с.127-131). Кроме того, двухъярусные обжигательные горны раскопаны на территории южной Бактрии на городищах Мундигак, Фарукабад 1 и Фарукабад 2 (Casal, 1961, fig. 47; Сарианиди,1977, с.61).
К сожалению, очень слабо остается изученным керамическое производство Бактрии эпохи раннего железа. В настоящее время известен лишь один горн на далекой восточной окраине региона, в современном городе Куляб в Таджикистане. Судя по краткому описанию и опубликованному чертежу это округлый двухъярусный горн с прямой вертикальной тягой (Якубов, Довутов, 2001.С.54-60).
Значительно лучше изучено керамическое производство эпохи античности. На территории северной Бактрии много лет проводились раскопки крупных городских центров конца I тыс. до н.э. - начала I тыс. н. э., таких как Саксанохур, Дальверзин-тепе, Зар-тепе, Тепаи-Шах, Термез, в настоящее время интенсивно изучается Кампыртепа. К сожалению, пока нет обобщающей работы, посвященной керамическому производству северной Бактрии, не решены некоторые частные вопросы, например причины появления в этой области прямоугольного двухъярусного обжигательного горна, конструкции, в общем, не типичной для остальной территории Средней Азии. Однако, многочисленные публикации материалов раскопок керамических горнов, кварталов керамистов и отдельных гончарных мастерских на городищах Саксанохур (Мухитдинов, 1968, с.28-35), Дальверзин-тепе (Пугаченкова, 1978,
c.l 15-132; Восковский, 2001, c.12-15; Hori A., 2000, c.75-88), Кампыртепа (Болелов, 2001, с.15-31), Шуроб-Курган (Гиндельман, 2001, с.103-104), а также на сельских поселениях (Литвинский, Седов, 1983, с.68-70; Седов, 1987, с.21-23) помогают составить представление о керамическом производстве в это время. Так, удалось выявить характерные особенности конструкции обжигательных горнов в этой области, которые были как округлыми, так и прямоугольными. Есть все основания предполагать, что на определенном этапе - не позднее рубежа н.э. округлые горны полностью исчезают, и посуда обжигается только в горнах прямоугольной конструкции (Мухитдинов, 1968,с.28-35; Пугаченкова, 1973; Болелов, 2001, с. 18-22). Большое значение для понимания форм организации гончарного ремесла в древности имеют материалы раскопок квартала керамистов на Дальверзин-тепе, где помимо горнов раскопаны производственные помещения и небольшой квартальный храм (Пугаченкова, 1978, с.203).
Первая статья, посвященная керамическому производству древнего Хорезма, была опубликована в 1940 году. Автор - А.И. Тереножкин, используя материал из раскопок правобережного Хорезма, попытался реконструировать процесс формовки древней керамики; в частности, им впервые было отмечено использование вогнутых подкладных дисков при производстве сосудов. По мнению исследователя, это было признаком своеобразного сочетания навыков ручной лепки с использованием круга быстрого вращения (Тереножкин, 1940).
Первые хорезмийские горны были раскопаны и опубликованы М.Г. Воробьевой. В 1957 году вышла ее статья, в которой суммируются результаты изучения 14 горнов, раскопанных к тому времени. В этой работе не только подробно рассматривается конструкция хорезмийского обжигательного горна конца I до н.э., но и ее развитие, связанное с наметившейся в это время специализацией в гончарном производстве (Воробьева, 1957, с. 113-121). Четырьмя годами позднее на основании этих данных, а также вновь полученных материалов, М.Г. Воробьевой была сделана попытка полностью реконструировать хорезмийский обжигательный горн эпохи античности (Воробьева, 1961).
Значительным событием в изучении керамического производства не только Хорезма, но и всей Средней Азии, явился выход в 1959 году
коллективной монографии «Керамика Хорезма», в которой рассматриваются керамические комплексы, начиная с эпохи неолита до эпохи развитого средневековья, затрагиваются вопросы технологии формовки сосудов, приводятся результаты анализов состава глин. Особенно, принимая во внимание хронологические рамки предлагаемой работы, следует выделить фундаментальное исследование М.Г. Воробьевой «Керамика античного Хорезма», два раздела которой посвящены технике и технологии производства керамических сосудов и обжигательным горнам (Воробьева, 1959, с. 170-214).
В 1961 году была опубликована статья того же исследователя, в которой обобщались данные о размещении керамического производства на территории Средней Азии и Казахстана в древности. В статье использовались все имеющиеся к этому времени материалы о керамических обжигательных горнах на территории древних историко-культурных областей Средней Азии от эпохи бронзы до позднего средневековья. В этой работе, впервые в среднеазиатской археологии выделены характерные признаки и классифицированы среднеазиатские обжигательные горны (Воробьева, 1961).
В последующие годы планомерные систематические исследования по изучению керамического производства Хорезма не проводились. Тем не менее, вышло несколько статей, содержащих сведения об отдельных памятниках, связанных с гончарством (Мамбетуллаев, 1984). Некоторые из них посвящены непосредственно раскопкам обжигательных горнов (Неразик, 1968, с.48-61; Болелов, 1991, с.72-91).
Как уже отмечалось выше, крайне мало археологических данных о керамическом производстве конца I тыс. до н.э. - начала I тыс. н.э. таких областей как Фергана, среднее течение Сырдарьи, а также восточное Приаралье.
Например, на территории Ферганской долины раскопан всего один горн, датирующийся первыми веками н.э. В публикации вышедшей в 1949 году детально рассматривается его конструкция, а также в связи с этим разбираются устройства других обжигательных горнов, известных к тому времени на территории Средней Азии (Гайдукевич, 1949, с.77-82). Примечательно, что этот горн был прямоугольной формы и по этому признаку близок бактрийским.
На территории восточного Приаралья также раскопан только один горн, относящийся к интересующему нас периоду. Он раскопан на городище Бабиш Мулла и датируется первыми веками до н.э. (Воробьева, 1961). В этом районе/ (южная часть древней дельты Сырдарьи) в IV-II вв. до н.э. была распространена Чирик-Рабатская культура, финальным этапом которой, по всей видимости, и следует датировать этот горн. Обращает на себя внимание тот факт, что горн на Бабиш-Мулле, в отличие от наиболее близких ему территориально хорезмийских горнов, имел прямоугольную форму. В настоящее время это самый ранний прямоугольный двухъярусный горн на территории Средней Азии.
В области среднего течения Сырдарьи пока не раскопано ни одного памятника конца I тыс. до н.э., связанного с керамическим производством. Гончарство более поздних периодов изучено крайне неравномерно. Наиболее ранним памятником являются обжигательные горны, раскопанные на Киндык-тепа. Они датируются заключительным этапом периода Каунчи I - Каунчи II (II-IV вв. н.э.). Судя по краткому описанию, конструкция их была примитивна -округлые в плане одноярусные, полуподземные (Буряков, 1982, с.38,117). Материалы раскопок опубликованы не полностью, что затрудняет отнесение этих обжиговых устройств к какому-либо из известных на территории Средней Азии типов. Можно предполагать, что эти горны были сходны по конструкции с однокамерной печью раскопанной на поселении Караул-тобе в долине Арыси. Она была овальной формы. На высоте 17-20 см от основания стенок, по внутреннему периметру зафиксированы следы площадки, на которую, вероятно, ставили приготовленные для обжига сосуды (Подушкин, 1973, с. 184-185).
Широкомасштабные рекогносцировочные археологические исследования на территории Шаша позволили выявить места концентрации ремесленного, в том числе гончарного производства в регионе в первой половине I тыс. н.э. Следует отметить, что мастерские здесь были сосредоточены не только в городах, но и на концентрирующихся вокруг них поселениях (Буряков, 1982, с. 116).
Подавляющее большинство изученных в этой области объектов, связанных с керамическим производством, относятся к эпохе развитого средневековья (Абдуллаев, 1974, с.83-92; Буряков. Тихонин, 1981, с.58-64; Брусенко, 1986; Буряков, Брыкалова, 1988, с.138-155; Буряков, Богомолов, 1990, с.95-114; Филанович, 1992, с.147-155). В процессе этих работ сравнительно хорошо изучена конструкция средневекового обжигательного горна, а также принципы размещения производства, которое в это время было сосредоточено в городах и ближайших пригородах (Филанович, 1992, с. 148-151).
Большое значение для изучения керамического производства Средней Азии имеют исследования по технике и технологии древнего гончарства с использованием спектральных и химико-технологических анализов, основные результаты которых изложены в серии монографий и многочисленных статьях Э.В. Сайко. В этих исследованиях в большей или в меньшей степени затрагиваются практически все аспекты технологии керамического производства с VI тыс. до н.э. по XV в. н.э. На примере развития керамического производства Средней Азии рассматриваются особенности ремесла как исторически определенной формы промышленности. Э.В. Сайко выделяет семь общих крупных периодов развития керамического производства Средней Азии, включающие в себя этапы изменений всех звеньев технологического процесса (Сайко, 1982, с. 164-194).
При обзоре литературы по истории гончарного производства нельзя не вспомнить труды этнографов, посвященные этому вопросу. Классическим исследованием в этой области является монография Е.М. Пещеревой «Гончарство Средней Азии». Основой этой книги послужили материалы, собранные автором почти за сорок лет работ в различных районах Средней Азии. В работе описаны все стадии технологического процесса, начиная от подбора и подготовки глины и заканчивая выемкой посуды из горна, подробно исследуются формы и организация гончарного производства в городах. Целый раздел монографии посвящен женскому гончарству в горных районах Таджикистана, где сохранились реликтовые формы организации производства на стадии общинного ремесла, а также архаические способы формовки и обжига посуды (Пещерева, 1959, с. 17-47). В нескольких главах рассматривается назначение сосудов в зависимости от их формы, а также орнаментальные мотивы, являющиеся частью декора внешней поверхности. Очень ценным в этой работе является то, что в ней описаны все формы гончарного производства, известные в первой половине XX века. Как мы увидим ниже, некоторые из них сформировались задолго до того как были зафиксированы Е.М. Пещеревой. То же самое относится и ко многим характерным приемам в изготовлении керамических сосудов. Благодаря этому монография Е.М. Пещеревой является одним из важнейших источников, помогающих частично реконструировать технологический процесс и формы организации древнего гончарства, дошедшего до нас лишь в материальных остатках1
Труд Е.Е. Пещеревой до сих пор остается наиболее фундаментальным этнографическим исследованием по гончарству Средней Азии .
Отдельных статей этнографов, посвященных традиционному гончарству Средней Азии, не так много. В связи с темой предлагаемого исследования можно упомянуть статьи В.В. Екимовой и И.М. Джаббарова, в которых публикуются материалы по гончарному ремеслу, собранные авторами в южном Хорезме в первой половине XX века (Джаббаров, 1959; его же 1971, с.99-108; Екимова, 1959).
Среди публикаций посвященных другим регионам Средней Азии, следует отметить раздел в монографии Н.Я. Кислякова и А.К.Писарчик, где речь идет о традиционном гончарстве таджиков Каратегина и Дарваза (Кисляков, Писарчик, 1966), а также статью одного из авторов, написанную по материалам Самарканда (Писарчик, 1981, с.38-52).
Помимо указанных выше публикаций, следует упомянуть несколько фундаментальных исследований зарубежных ученых, в которых затрагиваются вопросы технологии древнего гончарства.
Прежде всего, это Оксфордское издание «A History of Technology» увидевшее свет в 1958 году, в котором на обширном археологическом материале, в том числе из областей ближнего и среднего Востока, рассматриваются основные аспекты развития древних производств, и, в том числе, керамического. Основное внимание было уделено самым ранним этапам этого процесса (керамический неолит, энеолит) появлению и развитию основных средств и орудий производства, например гончарного круга (Scott L., 1958; Child G., 1958).
Следует отметить, что большинство зарубежных исследователей в изучении технологии древнего гончарства также широко привлекают данные этнографии, что, безусловно, значительно расширяет возможности для реконструкции древнейших технологий, чему посвящена основная часть этих работ. Из наиболее значительных можно отметить монографию Шепард, в которой используются материалы по этнографии американских индейцев. В этой работе технологические особенности формовки, выявленные на большом массиве этнографических данных и вещественном материале, выступают в качестве типообразующих признаков при формализованном анализе керамического комплекса (Shepard, 1956). В этом же ряду стоят работы немецких исследователей Д. Дроста (Drost, 1967), а также Р. Хомпе и А Винтера (Hompe, Winter, 1962). В первой работе привлекаются материалы по этнографии Африки, а, во второй - Средиземноморья, и в частности острова Крит.
Особо следует отметить исследование А. Райта, в котором всесторонне рассматриваются аспекты развития гончарного круга и его роль в керамическом производстве (Reit, 1938).
Интересны также работы, посвященные традиционному гончарству племен, населяющих труднодоступные районы Пакистана и афганского Бадахшана, где, в силу природных условий, сохранились реликтовые формы общинного производства. Материалы, полученные там, во многом перекликаются с этнографическими данными из горных районов Таджикистана, опубликованными Е.М. Пещеревой (Rau, 1972; Rye, Evans, 1976). Эти исследования особенно ценны еще и потому, что в них широко привлекаются данные письменных источников, например Ригведы, которые интерпретируются с учетом этнографических данных. Монография В. Pay так и называется «Гончары и глиняная посуда ведической Индии».
Выше приведен краткий обзор наиболее значимых, как представляется, работ, в которых затрагиваются различные аспекты древнего гончарства, начиная от процесса формовки сосуда и заканчивая его обжигом. Однако, как уже говорилось выше, отдельные вопросы этой обширной темы изучены еще недостаточно. Прежде всего, это относится к вопросу организации и структуры гончарного ремесленного производства на ранних стадиях его становления. Пока неизвестно ни одной работы, в которой бы делалась попытка осветить эту проблему, используя весь корпус доступных источников. В некоторых регионах Средней Азии остается неизученным керамическое производство отдельных хронологических периодов, что не позволяет пока провести объективный сравнительный анализ уровня развития технологий и степени организации ремесла на всей территории Средней Азии.
На территории Хорезма практически остается неисследованным керамическое производства эпохи раннего средневековья. Здесь раскопан лишь один горн в окрестностях городища Большая Кырк-Кыз-кала. Очень мало сведений о керамическом производстве Хорезма эпохи развитого средневековья. Несмотря на то, что, на территории региона зафиксировано достаточное количество обжигательных горнов этого периода, большинство из них остаются не раскопанными, а в тех случаях, когда раскопки проводились (Замахшар, Садвар) результаты их полностью не опубликованы и мы имеем лишь приблизительное представление об их конструкции (Вактурская, 1959; она же 1975, с.519-520). Это значительно усложняет решение вопроса об эволюции керамического производства на территории области на протяжении всей ее истории, так как невозможно определить какие именно элементы конструкции ранних обжиговых устройств и какие технологические приемы продолжают существовать длительное время, а какие характерны только для определенного исторического этапа.
Данное исследование основано на материалах полученных в последние годы, в том числе самим автором, с привлечением опубликованных ранее.
Основными задачами этой работы является обобщение имеющегося материала по керамическому производству древнего Хорезма и введение в научный оборот новых археологических источников.
Как представляется на основании собранных данных по истории гончарного производства Хорезма можно значительно расширить наши знания о развитии этого ремесла на ранних этапах его истории, проследить эволюцию специальных обжиговых устройств в пределах длительного периода времени, предложить принципы классификации этой категории археологических объектов. Одной из основных задач этого исследования является постановка вопроса о возможных моделях организации керамического ремесленного производства в период его становления и начальных этапов развития.
Источники
Для исследования вопросов, связанных с техникой и технологией керамического производства, а также с формами и организацией ремесла, привлечены следующие основные группы источников: археологические данные, сообщения древних авторов и эпиграфические данные, а также материалы этнографии. Каждая из них несет различный объем информации и освещает разные аспекты проблемы в силу своей специфики. Так, например, данные археологии дают возможность судить о состоянии техники и технологии отдельных видов ремесла в определенный отрезок времени на определенной территории, но при этом исследователь получает очень мало информации о формах и организации ремесла в целом.
Эти вопросы можно попытаться решить только при комплексном подходе, максимально используя все группы источников.
Из письменных источников, касающихся непосредственно областей древней Средней Азии и Хорезма, в частности, можно извлечь лишь отрывочные косвенные сведения о ремесле в целом. В лучшем случае в них имеются данные о ремесленной продукции и иногда есть сообщения о профессиях.
Так, например, в Махабхарате говорится о саках и тохарах, о составе их дани царю Юдхитшитхаре, что проливает свет на хозяйственные занятия этих племен. Упоминания в этих подношениях различных тканей из шерсти и хлопка, а также "острых длинных мечей, секир и топоров", изготовленных в западном крае (Лунин, 1984, с.29-30) позволяет предполагать развитие ткачества, возможно металлургии и кузнечного дела в Средней Азии в эпоху раннего железа.
Сведения о ремесле на территории Средней Азии содержатся у некоторых античных авторов. Так, Плиний подчеркивает качество парфянского железа, ставя его на второе место после китайского, отмечая его технологические особенности (Лунин, 1984, с. 187). Об исключительном качестве парфянской, а точнее маргианской стали, из которой были сделаны доспехи парфян, сообщает Плутарх (Кошеленко и др., 1994, с. 43). Очень отрывочные и, в общем, разрозненные сведения о ремесленной продукции и ремесленниках можно найти также в китайских хрониках (Бичурин,1950,с.214,265; Малявкин,1989,с.54,76). В большинстве случаев это перечисление предметов, производимых или вывозимых из той или иной области. Более содержательным кажется сообщение о жителях владения Большой Юэджи, обучивших сто человек отливанию цветных стекол (Бичурин,1950,с.265).
Большой интерес представляют эпиграфические памятники, найденные на территории Средней Азии. Так в одном из документов из "Высокого дворца" Топрак-калы в правобережном Хорезме (И-Ш вв) говорится о сапожнике или башмачнике (Лившиц, 1984, с.264). В двух других документах, найденных там же сообщается о поставках столовых блюд и 10 колёс (" колесо" в другом чтении "корзина, короб").
В одном из них, как можно предполагать, речь идет о партии посуды для дворца Топрак-кала. Посуда могла быть и керамической и металлической. Но в любом случае такие поставки были возможны только при существовании мастеров-ремесленников, гончаров или металлистов. Это пока единственный эпиграфический памятник, где, может быть, упоминается продукция гончаров-ремесленников.
В связи с этим следует упомянуть еще об одном эпиграфическом памятнике, найденном на территории южного Хорезма. Речь идет о черепке с надписью, найденном на Хумбуз-тепе (южный Хорезм). Это хозяйственный документ с указанием мер объема продуктов и перечнем собственных имен, который по палеографическим данным датируется I в. до н.э. (Мамбетуллаев, 1984, с.37). То, что он найден на территории поселения керамистов, придает ему особенное значение. По своей структуре он очень напоминает хозяйственные парфянские документы из Старой Нисы, что и дало основание М. Мамбетуллаеву считать Хумбуз-тепе особым памятником. По мнению исследователя, эта находка свидетельствует о том, что Хумбуз-тепе был государственным керамическим промышленным центром, выполнявшем определенные заказы, а взамен получавшем хозяйственные продукты и вино (Мамбетуллаев, 1984,с.36). Вполне возможно, что из такого промышленного центра поступили во дворец Топрак-кала столовые блюда. В одном из документов дворца Топрак-калы упоминаются "колеса" или "корзина, короб" (Лившиц, 1984, с.263). В данном случае речь, безусловно, идет о поставке сравнительно крупной партии ремесленной продукции от одного частного лица другому, что также могло быть только при условии существования мастеров колесников или корзинщиков.
Отметим, что по источникам, правда, относящимся к другому региону, зафиксирована достаточно узкая специализация в некоторых профессиях. Так, в комедиях Аристофана помимо столяров и плотников отдельно упоминаются "мастера по изготовлению колес" (Кошеленко, 1983, с.226). Надо сказать, что использование в Хорезме деревянных колес различных конструкций зафиксировано археологически. Остатки двух колес обнаружены на Калалы-гыр 2, а прекрасно сохранившееся деревянное колесо, которое датируется значительно более поздним временем, а именно эпохой раннего средневековья, найдено в замке Якке-парсан. Наконец, нельзя не вспомнить одно любопытное сообщение китайской хроники Таншу, на которое уже обращали внимание исследователи (Неразик, 1968 а, с. 204-205), о том, что на древних землях города Юегянь, которые многие исследователи, вслед за Н.Я. Бичуриным, отождествляют с Куня-Ургенчем, расположенным на территории левобережного Хорезма (Малявкин,1989, с.273), единственном из всех тюркских владений есть волы с телегами (Бичурин, 1950, с.315-316). Все эти данные позволяют предполагать, что в Хорезме достаточно широко было распространено производство деревянных колес. Кроме того, можно, по всей видимости, говорить о существовании спроса и рынка сбыта, что в свою очередь предполагает наличие здесь мастеров-ремесленников, специализировавшихся на изготовлении колес.
Если изготовление колес является достаточно сложным технологическим процессом, требовавшим наличия специальных навыков и применения специального оборудования, то плетение корзин не требует всего этого и вполне может производиться в домашних условиях. Хотя, возможно предположить существование мастеров, специализировавшихся на изготовлении корзин или плетеных коробов. Во всяком случае, в документах из Вавилона и Сиппара, относящихся к VIII-IV вв. до н.э. упоминаются мастера-ремесленники по плетению циновок (Дандамаев,1974,с.176). Некоторое количество информации по истории гончарства Средней Азии содержат данные этнографии. Особенно ценными являются полевые материалы, собранные в 20-30 годы нашего столетия в Таджикистане и в Хорезме (Пещерева, 1959, с. 10-14; Екимова, 1959, с.343-379), поскольку в это время были еще живы старые мастера, сохранившие традиции и навыки керамического производства второй половины XIX века. Особая ценность этнографических наблюдений состоит в том, что исследователь может воочию наблюдать процесс изготовления керамического сосуда, начиная от подготовки сырья до просушки уже готовой продукции. Изучение домашнего ремесла дает возможность выделить сохранившиеся еще архаические навыки, характерные для ранних форм гончарства, а также реконструировать, хотя бы приблизительно, стадии развития керамического производства. Примером подобных исследований на обширном материале, собранном в горных районах Таджикистана, является раздел в работе Е.М. Пещеревой (Пещерева, 1959,с. 12-130), а также фундаментальное исследование А.А. Бобринского "Гончарство Восточной Европы" (Бобринский,1978). По данным этнографии можно судить о формах цеховых организаций в городских центрах Средней Азии. (Джаббаров,1959,с.380-386).
Технология формовки керамических сосудов
На необычайной пластичности пропитанной водой глиняной массы основано все керамическое производство. На первом этапе технологического цикла большое значение имеет выбор сырья. Как геологическое образование, глины по своему происхождению делятся на два вида: осадочные и первичные. Осадочные глины - продукты разрушения горных пород, принесенные в долину реками и осевшие в районе спокойного течения. Образование первичных глин происходило в ледниковый и делювиальный периоды, когда механическую работу разрушения горных пород выполняли двигавшиеся в равнину глетчеры. К первичным относятся каолины - самые чистые глиняные составы без всяких посторонних примесей (Кверфельд, 1947, с. 9).
В Южном Приаралье, благодаря интенсивной деятельности двух самых крупных в Средней Азии рек, Амударьи и Сырдарьи, сосредоточены гигантские запасы осадочных глин, которые и являются до сих пор сырьевой базой керамического производства региона.
По данным качественного анализа, глина, из которой формовалась керамика IV-II вв. до н.э., на городище Кюзели-гыр, относится к разновидности легкоплавких аллюмо-селикатов с большим содержанием железа, и состоящих в основном из глинозема и кремнезема со значительными природными примесями (Воробьева, 1959,с.204). При таком составе глиняного теста температура обжига должна была быть 1000-1200 градусов (Воробьева, 1959, с.205). По данным лабораторного анализа керамики Кой-Крылган-калы, керамическое производство Хорезма IV в. до н.э. - П-Ш вв. н.э. базировалось на применении двух основных видов сырья: а) пластичных маложелезистых и безкарбонатных корневых глин гидростатического состава, нуждающихся в ведении отощающих добавок; б) малопластичных полиминеральных четвертичных лессовых глин и суглинков, обогащенных плавнями (окислами железа, кальцитом, доломитами, полевыми шпатами) не требующими добавки отощителей. В некоторых случаях производилось смешивание двух разных видов глин1. При этом необходимо отметить, что из глин первой группы сформованы лепные сосуды и круговая керамика верхнего горизонта Кой-Крылган-калы (I-IV вв. н.э.), а из глин второй группы, гончарная посуда датированная IV-II вв. до н.э.
Таким образом, на территории Хорезма для изготовления посуды использовались как коренные (первичные) материковые глины, так и осадочные породы. Отбор сырья, как мы увидим ниже, был дифференцированным. Другими словами для каждого типа посуды использовался определенный состав исходного сырья. Причем представления гончаров о свойствах глины как об исходном сырье менялись в течение времени.
Э.К. Кверфельд, подробно рассматривавший подготовительный цикл, выделяет четыре стадии: вымораживание, размол, отмучивание, вылеживание (Кверфельд, 1947, с.10-13).
По археологическим данным все эти стадии, за исключением последней, не фиксируются. Гипотетически можно предполагать, что какая-то часть исходного сырья проходила стадию размола. Об этом, в частности, говорят многочисленные находки каменных жерновов при раскопках керамических мастерских (Пугаченкова, 1978, с.128; Мамбетуллаев,1984, с. 28; Юсупов, 1986, с. 170). По этнографическим наблюдениям эта стадия подготовки сырья также не фиксируется. Хотя, в некоторых районах Средней Азии сухая глина проходила все-таки какую-то стадию предварительной обработки. В Гиждуване, например, хорошие мастера перед употреблением подсушивали глину и просеивали ее через сито (Пещерева,1959, с. 197).
Несомненно, какая-то часть глины отмучивалась, о чем говорит хорошее качество керамики. Но и этот этап подготовки сырья к работе по археологическим данным на территории Средней Азии не зафиксирован.
Вместе с тем, на территории Закавказья, на городище Арташат в Армении была раскопана гончарная мастерская первых веков н.э. Она состояла из двух помещений. В одном из них находился обжигательный горн, а в другом обнаружена прямоугольная ванна (1,9 х 1,3 м), стенки которой были сложены из камней из камней на глиняном растворе и обмазаны известью. Рядом с ней, в углу помещения раскопана прямоугольная яма с песком. По мнению исследователя памятника в ванной отмучивалась и хранилась глина, а песок использовался в процессе изготовления сосудов (Тер-Матриросов, 1975, с.75-84). На территории Средней Азии пока нигде не найдены специальные емкости для отмучки глины. Ими могли быть крупные хумы, и что более вероятно большие чаны.
Практически на всех объектах, связанных с керамическим производством, зафиксированы вкопанные в землю хумы или следы от них. Об их назначении можно судить в зависимости от их места нахождения. В Хазараспе (южных Хорезм), рядом с развалом керамического горна раскопаны два хума (Воробьева, Лапиров-Скобло, Неразик, 1963, с. 168). На Нурумском поселении, на рабочей площадке, рядом с горном N 5, обнаружено шесть вкопанных в землю хумов и следы еще от двух, причем все они располагались или на краю грунтовых ям или в непосредственной близости от них (рис. 6). Прямым подтверждением тому, что крупные тарные сосуды могли использоваться для отмучивания глины и хранения уже готового сырья, является тот факт, что при раскопках керамических мастерских на Дальверзин-тепе в двух хумах обнаружена пластичная гончарная глина, готовая к употреблению и смятые, необожженные куски бракованных, по всей видимости, сосудов (Пугаченкова,1978,с.126,130). Вполне вероятно, что при формовке небольшие куски глины, оставшиеся от заготовки, а также выбракованные мастером сосуды сваливались в хумы, затем заливались водой и смешивались с очередной партией глины. Любопытно заметить, что современные среднеазиатские гончары при замешивании бросают в глину обрезки сырья из-под станков. В Риштане о"ни называются "тароша" и считались "закваской" гончарного теста (Пещерева,1959,с.217).,
Стадия выдерживания или вылеживания глины фиксируется, прежде всего, по этнографическим данным. Так, Е.М. Пещерева отмечает этот этап первичной обработки сырья во всех современных гончарных центрах Средней Азии. Даже в тех случаях, когда глина выдерживалась недолго, не более суток, сами мастера отмечали, что чем дольше" поспевает", тем она становится лучше (Пещерева, 1959,с. 139, 159, 175, 197), а в некоторых керамических центрах Средней Азии, например в Каратаге, гончары заготавливают глину за 15-20 дней до работы или даже за месяц (Пещерева, 1959, с.140-141; Сайко, 1982, с.П).
Керамические обжигательные горны на территории Южного Приаралья
До середины I тыс. до н.э. никаких оригинальных конструкций, которые могли бы использоваться для обжига керамических сосудов, на территории южного Приаралья не известно.
Керамика эпохи бронзы и раннего железа имеет черепок черного или темно-серого цвета, поверхность сосудов неровного цвета, значительно светлее черепка, что является характерным признаком кострового обжига (Сайко, 1982, с. 139).
По данным многих исследователей при отрегулированных приемах обжига на костре возможно получение достаточно высоких температур - 700-800 градусов. Процесс превращения непрочной, размягчающейся от воды глины в твердую крепкую кремнеобразную массу, не подверженную воздействию воды, происходит при нагревании до температуры от 500 до 600 градусов, причем по мере того, как температура поднимается выше 500 градусов, глина быстро отдает связанную воду, составляющую 13-14 процентов всего вещества (Лукас,1958,с.556).
Замеры температуры в костре, где обжигалась керамика, показали в одном случае 650-700 градусов, в другом 700-750 (Сайко, 1982, с. 139). Температура обжига чаши и тагора, определенная петрографическим методом в химической лаборатории Института искусствознания им. Хамзы в г. Ташкенте, (керамика IV-Нвв. до н.э. из крепости Калалы-гыр-2) равна 700-780 градусов, причем в этом случае обжиг, несомненно, производился в горне.
Таким образом, в результате отрегулированного кострового обжига можно было получить посуду сравнительно хорошего качества, что нередко встречается в керамических комплексах Амирабадской и Куюсайской культур. Б.И.Ваинберг, отмечая характерный цвет поверхности куюсаиских сосудов (от ярко- красного до лилово-оранжевого) совершенно справедливо объясняет это специальным ангобным покрытием и особым режимом обжига (вероятно на заключительном этапе) (Вайнберг, 1991, с. 11). Она же отмечает широкий территориальный и хронологический ареал распространения подобной посуды (Вайнберг, 1975, с. 44-45).
Все сосуды эпохи бронзы и раннего железа обжигались на костре или, возможно, в бытовых очагах, тем не менее, качество их черепка и обработка поверхности позволяет предполагать регулируемый режим обжига. Что касается специальных приёмов на заключительном этапе термической обработки сосудов, то по этнографическим данным это можно реконструировать следующим образом. Сосуды, приготовленные для обжига, ставятся на слой навоза лежащего на невысокой платформе из камней и глины, и обкладываются навозными лепёшками. Хорошо обожженная посуда сразу после обжига имеет светло-желтый, чуть розоватый цвет. После ополаскивания еще горячих сосудов раствором муки их поверхность становится красновато-бурой или красной (Воеводский, 1930, с.68; Пещерева, 1959, с.42-43). Подобный прием обработки посуды сохранился у гончаров Дмитровского уезда Московской области до начала XX века (Воеводский, 1930, с. 57).
По этнографическим данным известно несколько типов примитивных приспособлений для обжига керамики. К костровым относятся ровные плоские открытые площадки, без каких либо постоянных ограничителей. Устраиваются они непосредственно на грунте или делаются искусственно в виде низких платформ из камней. В современном гончарстве известны костровые приспособления, которые снабжены воздушно тяговыми устройствами (Бобринский, 1991, с.94). В горных районах Таджикистана, до самого последнего времени, обжиг сосудов производился на открытых площадках, причем в качестве топлива использовался уложенный слоями кизяк (Воеводский,1930,с.68: Пещерева, 1959, с.42-43).
Очажные приспособления - печи открытого типа - в отличие от костровых имеют стенки. На территории Азербайджана в начале XX века они имели диаметр до Зм. Стенки выкладывались из сырцового или обожженного кирпича высотой до 0,5-0,7м. (Агамалиева, 1987, с. 59). Подобные устройства делались не только на поверхности грунта, но могли быть вырыты в земле. Вполне вероятно именно такие обжиговые устройства раскопаны Ю.Ф. Буряковым в пригороде городища Кендык-тепа в Ташкентском оазисе (Буряков, 1982, с.116). По всей видимости, сходное обжиговое устройство раскопано в долине реки Арысь (южный Казахстан), на поселении Караул-тобе, где по словам исследователей памятника «вскрыта площадка для обжига площадью более 6 кв.м и глубиной около їм.» (Подушкин Н.П., 1973, с. 184-185). Дно площадки представляет собой несколько десятков слоев прокаленной глины, каждый толщиной 1-2см. Пока это единственные известные в настоящее время в Средней Азии печи открытого типа.
Еще в конце XIX века обжиг в ряде мест производился в заглубленных в землю тандырах (Агамалиева, 1987, с.60). Очажные конструкции могут быть снабжены специальными загрузочными люками для топлива, а также поддувалами (Бобринский, 1991,с.94). Обжиг керамических сосудов мог производиться и в обыкновенном бытовом очаге в домашних условиях, что зафиксировано в некоторых районах Якутии (Воеводский, 1930,с.62).
Общим признаком, который характерен для всех типов костровых приспособлений, является их недолговечность, они использовались один-два раза. Все конструктивные детали после очередного обжига сгорали или разбирались (Бобринский, 1991,с.94). В очажных конструкциях сгорание топлива и обжиг сосудов осуществляется в одной камере. Они были более долговечными чем костровые и могли служить в течении одного сезона.
На территории Южного Приаралья достоверно не зафиксировано остатков костровых или очажных конструкций для обжига керамики. Однако, во время раскопок стоянок эпохи бронзы, в пределах южной Акчадарьинской дельты Амударьи в правобережном Хорезме обнаружены остатки конструкций, которые гипотетически можно интерпретировать как площадки для кострового обжига керамики. Это сравнительно большие по площади возвышения, обычно овальные в плане. Длина по оси более 20м, ширина 10-15м. Они практически целиком состоят из некрупных камней, многие из которых имеют явные следы воздействия огня. Высота этих площадок в настоящее время не превышает 0,4м от уровня такыра, думается, что не намного выше были они и в древности. Во время раскопок одной из них, на стоянке Каунды 16 кроме камней часто попадались куски сильно обожженной глины. Материковая поверхность, на которой залегает культурный слой, практически не обожжена. Наибольшее скопление обожженной глины, древесных угольков и золы было отмечено в центральной части возвышения.
Вполне возможно, что это остатки платформы из камней, обмазанных глиной, на которой обжигалась керамика открытым способом. Видимо, аналогичная площадка зафиксирована на стоянке Кокча 16 (Андрианов, 1969, с. 109, рис. 30). Если это действительно так, то этот процесс можно реконструировать следующим образом. На сделанную из камней и обмазанную глиной невысокую площадку устанавливалась партия готовых сосудов. Посуда обкладывалась со всех сторон топливом, которое затем поджигалось. Возможно, что партия готовой продукции обкладывалась еще и камнями. Это вполне могло способствовать поддержанию более или менее равномерной температуры во время обжига. Подобные сооружения могли использоваться несколько раз, но не могли быть долговечными - под воздействием огня глиняные обмазки между камнями, да и сами камни неизбежно разрушались.
Горновыми называются теплотехнические устройства, снабженные как минимум двумя особыми камерами с перекрытиями: одна - топочная, вторая обжигательная или загрузочная. Наиболее ранние из них на территории среднеазиатского Междуречья датируются /і ЦІП тыс. до н.э. (Аскаров, 1973, с.24: он же, 1977,с.128-129: Масимов, 1976: Массой, 1981, с.99).
В Хорезме остатки керамического производства VI-V вв. до н.э. зафиксированы в урочище Дингильдже в правобережном Хорезме, около городища Базар-кала, а также в окрестностях Кой-крылган-калы (Воробьева, 1959, с.180: она же, 1973, с.13-14). Развалины керамического обжигательного горна с керамикой архаического периода обнаружены в окрестностях городища Кюзели-гыр. (Вайнберг, 1991, с. 18).
Организация ремесленного производства в древнем Хорезме
Решение вопросов, связанных с организацией ремесленного производства вообще и гончарства в частности, представляется достаточно сложным. В I главе рассматривались очень скудные сведения письменных источников и памятников эпиграфики, содержащие отрывочные, косвенные данные, касающиеся этой проблемы.
Археология, в силу своей специфики может решать вопросы техники и технологии ремесла, чему и посвящены предыдущие главы. Технологические критерии, выявленные в результате анализа археологических источников, позволяют судить о состоянии и техническом уровне отдельных видов ремесла в определенный отрезок времени на территории конкретного региона.
Вопросы организации производства могут быть исследованы только комплексным путем, с привлечением широкого круга письменных источников этнографии и т.д. По-видимому, определенное значение имеют сравнительные характеристики расположения производства на территории области или поселения и степень его концентрации.
В Хорезме, как уже не раз отмечалось выше, ремесленное производство было сосредоточено на территории сельских поселений или в округе поселений и крепостей. Такое расположение является специфической чертой организации и размещения ремесленного производства в этом регионе. Исследователи обращали внимание на особенности размещения керамического производства в пределах южного и восточного Приаралья.
СП. Толстое связывал отсутствие следов керамического ремесленного производства в древних хорезмийских городах с тем, что ремеслом, по его мнению, в основном были заняты рабы, которые работали в домах богатых горожан и были скрыты "глинобитными стенами от взгляда иностранца -наблюдателя" (Толстов, 1948, с.274). Этой же причиной, объясняется отсутствие сведений о ремесленниках в письменных источниках. Данное предположение кажется верным в отношении ювелирного дела, обработки кости и других, не требующих дополнительных специальных устройств таких, как обжигательные или металлургические горны.
Однако, даже в том случае, когда керамическая мастерская находилась внутри жилого здания, что вполне вероятно, то обжигательный горн должен быть находиться поблизости, как это было на Дальверзин-тепе, Саксанохуре, Ер-Кургане, в средневековом Мерве. Трудно себе представить, что гончары формовали сосуды в одном месте, а затем высушенную, не обожженную посуду везли для обжига в другое место, за пределы города. Если же керамические горны располагались на территории жилых кварталов, то в этом случае, безусловно, должны были сохраниться их остатки, отвалы бракованной продукции. Как, например, на городище Топрак-кала сохранились остатки мастерской по обработке кости, а также следы бронзоволитейного производства (Неразик, 1981, с. 139).
Е.Е. Неразик объясняла отсутствие следов крупного керамического производства на городище Топрак-кала тем, что оно требует особых условий и, прежде всего, запаса воды. Размещение горнов в черте слитной городской застройки могло вызвать пожары, поэтому, по ее мнению, кажется естественным, что большие гончарные мастерские, синхронные раннему периоду жизни городища, обнаружены именно в сельской местности. Вместе с тем, Е.Е. Неразик вполне допускает существование на Топрак-кале, в пределах городских стен, небольших мастерских и, в том числе, гончарных. Кроме того, она же подчеркивает, что нельзя полностью отрицать отсутствие на городище ремесленных кварталов до расширения масштабов раскопок (Неразик, 1981, с. 139; она же, 1981а, с. 222).
Однако на территории Хорезма, да в других областях гончарные мастерские располагались не всегда рядом с источниками воды. Можно вспомнить обжигательные горны на городищах Кюзели-гыр и Калалы-гыр I. Оба памятника находятся на возвышенностях, а водные источники в лучшем случае были у их подножья. . В южных областях Средней Азии ремесло в основном было сосредоточено в городах, где существовали гончарные ремесленные кварталы (Мерв, Афрасиаб, Дальверзин-тепе, Саксанохур, Ер-Курган). На территории Южного Приаралья крупные городские центры, подобные Мерву, Дальверзин-тепе или Афрасиабу изучены значительно хуже, однако отсутствие следов керамического производства на таких городищах как Куня-Уаз, Джанбас-кала, Топрак-кала позволяет предполагать, что в большинстве случаев ремесленное производство и, в частности гончарное, было вынесено за пределы города. Рост и концентрация городского товарного ремесленного производства в южных областях Средней Азии отмечается в начале I тыс. н.э. Б.А.Литвинский считает это одним из основных факторов усиления роли города в системе экономической жизни страны: "Города - центры товарного производства, отсюда их ведущее значение в системе город - деревня - кочевая степь" (Литвинский, 1981, с. 121). Особенно ярко это проявляется в Северной Бактрии, на фоне сельскохозяйственной округи (Пугаченкова, Ртвеладзе, 1990, с.63). В данном случае следует иметь в виду высокотехнологичные ремесленные производства, такие как керамическое, металлообрабатывающее, требующие сравнительно сложных по конструкции специальных технических устройств. Следы домашних производств отмечены в кушанское время в той же Северной Бактрии на сельских поселениях. Так, например, на усадьбе Ак курган, безусловно, существовало домашнее ткачество, кроме того, некоторое количество гончарной посуды, судя по ее качеству, несомненно, изготавливалось от руки в домашних условиях (Пидаев,1978,с.104). На поселениях Ак-курган и Хатын-Рабат отмечено достаточно крупное каменотесное производство. На поселении Ак-Курган изготавливались зернотерки и жернова, обеспечивавшие потребности сельского хозяйства этого и, возможно, близлежащих поселений, причем товарообмен осуществлялся при помощи денег (Пидаев, 1987, с. 103). На поселении Хатын-Рабат был раскопан дом ремесленника- каменотеса, который занимался изготовлением каменных архитектурных деталей (Пугаченкова, 1973а, с.97). Все эти факты говорят, прежде всего, о существовании на поселениях Северной Бактрии домашних промыслов. В то же время, подавляющее большинство продуктов производства ремесленников, в частности керамику, жители поселения приобретали на стороне. Это вполне объяснимо, если учитывать, что высокотехнологичное товарное ремесленное производство требует принципиально иной организации, нежели домашнее ремесло. Кроме того, это свидетельствует о довольно высоком для своего времени уровне разделения труда. Подобные отношения, по всей видимости, существовали на территории долины Сурхандарьи еще в раннем железном веке. На усадьбе Кызылча 6 раскопана домашняя мастерская, где занимались изготовлением каменных орудий. Кроме того, жители усадьбы занимались плетением циновок и производством разного рода изделий, необходимых в хозяйстве и быту коллектива и, в том числе, лепной керамики. Вместе с тем, во время раскопок найдена высококачественная ремесленная керамика и различные металлические изделия, явно изготовленные профессионалами-ремесленниками (Сагдуллаев, 1987, с. 65-66). Такая ситуация в начале I тыс. н.э. была не на всей территории Северной Бактрии. В долине Кафирнигана, например, в двух пунктах, являющихся различными по типу сельскими поселениями, раскопаны керамические обжигательные горны.
