Содержание к диссертации
Введение
Глава 1. Социально-экономические и политические взгляды в работах 1912-1916 гг.
1. Становление личности. Промышленная карьера 35
2. «К Критике эпохи» - осознание проблем современности 42
3. «Механика духа» - осмысление тенденций исторического прогресса .57
4. Идеи и практика: политические взгляды и государственно-экономическая деятельность Ратенау накануне и в начале Первой мировой войны 74
Глава 2. Поиск путей решения социально-экономических и политических проблем германского общества в работах 1917-1922гг .89
1. В.Ратенау о проблемах реформирования экономики и создании системы государственного регулирования экономических отношений 92
2. Идеи создания новой системы государственного управления 108
3. В.Ратенау о путях социального прогресса цивилизации 130
4. Социально-экономические и политические взгляды Ратенау в 1919-1922 гг 140
Заключение 150
Список источников и литературы
- «Механика духа» - осмысление тенденций исторического прогресса
- Идеи и практика: политические взгляды и государственно-экономическая деятельность Ратенау накануне и в начале Первой мировой войны
- Идеи создания новой системы государственного управления
- Социально-экономические и политические взгляды Ратенау в 1919-1922 гг
«Механика духа» - осмысление тенденций исторического прогресса
Имя крупного немецкого предпринимателя, мыслителя, интеллектуала, политического деятеля Вальтера Ратенау стоит в списке людей, чья деятельность стала широко известна мировой общественности в годы первой мировой войны. Он родился 29 сентября 1867г. в Берлине в буржуазной еврейской семье. Его отец, потомственный предприниматель Эмиль Ратенау, в конце 80-х гг. стал одним из создателей и руководителей компании АЭГ (Всеобщей компании электричества-Allgemeine Elekrizitats Gesellschaft-AEG), превратившейся уже в начале XX века в один из крупнейших промышленных концернов мира (См: 126). Его первенец Вальтер в детские годы имел хорошие возможности познать заводское производство и познакомиться с условиями быта рабочих благодаря тому, что квартира предпринимателя Э.Ратенау находилась в то время на территории небольшого завода по производству паровых машин, которым он владел. Интерес к технологии, к организации производства, к взаимоотношениям между предпринимателями и рабочими остался у мальчика на всю жизнь. Его формирование как личности находилось под непосредственным влиянием родителей. Рядом с отцом, человеком деятельным и импульсивным, безгранично верившим в технику и технический прогресс, от которого постоянно исходило дыхание производства и прибыли, находилась приветливо-спасительная мать, происходившая из культурной семьи франкфуртских банкиров. Она сумела дополнить создаваемую мужем обстановку предпринимательства атмосферой культуры, создав для себя и своего первенца мир, сотканный из литературы, живописи, музыки, оставив в его душе на всю жизнь тягу к эстетическому, одновременно заложив основу внутреннего конфликта, который сопровождал Вальтера на протяжении всей жизни, делая его таким непохожим на своих современников из среды крупных предпринимателей и политических деятелей. Не прошло бесследно для юного Ратенау и общение с родителями отца, жившими в аристократическом районе Берлина - в Тиргартене, людьми образованными, приверженцами идеалам старого, предмартовского либерализма и одновременно соблюдавшими традиции иудаизма и гордившимися им. Всё это сказывалось на формировании личности Вальтера Ратенау, который уже в гимназические годы отличался огромной любознательностью, блестящими способностями и одновременно холодной надменностью (215).
Именно к этому времени относится начало конфликта между Вальтером и отцом, результатом которого, скорее всего, и стала его замкнутость, холодность, надменность и внутреннее одиночество. Тогда на долю Э.Ратенау выпали серьёзные трудности. После того как ему в 1875г. удалось спасти свой капитал при банкротстве предприятия, он долгое время не мог найти другое дело, в которое смог бы поместить спасённый капитал. И в то же время он не хотел вести жизнь рантье, как это сделал его отец, отошедший от дел в 37 лет (237, S. 263). Наделённый богатой фантазией, Э.Ратенау в эти годы переходил от восторга, рождаемого проектами, к глубокой депрессии перед лицом предполагаемых или реальных трудностей, препятствовавших осуществлению этих проектов. Это не могло не отразиться на психологическом климате в семье, создавая достаточно серьёзные жизненные обстоятельства для подрастающего Вальтера, совпавшие со временем, когда пример отца способствует становлению и развитию своего собственного «я». В это время, считает один из известных биографов В.Ратенау Г.Вильдероттер, сын попытался взять на себя роль главы семьи, который советует и примиряет (237, S. 264). В борьбе за лидерство Эмилю Ратенау удалось одержать победу после того, как он удачно вложил капитал и начал новое дело по внедрению на германский рынок электротехнической продукции. Конфликт разрешился, но память о нём на долгие годы определила недоверие между отцом и сыном, вызывая у последнего перманентное желание оставить промышленную карьеру и заняться чем-нибудь другим, более любимым, чем отцовское дело.
После окончания гимназии Вальтер Ратенау по настоянию отца, стремившегося подготовить сына к деятельности в области электротехнической промышленности, в течение нескольких лет изучал химию, физику, машиностроение, философию в университетах Страсбурга и Берлина. Его учителями, оказавшими на него и личное влияние, были такие крупные учёные, как физики А.Кундт и Г.Гельмгольц, философ и историк культуры В.Дильтей. За работу «О поглощении света металлами» он в 1889 году получил ученую степень доктора. В последующие два года Вальтер Ратенау стажировался в Высшем техническом училище в Мюнхене. Но на свою карьеру в промышленности сам Вальтер смотрел первоначально довольно скептически, относясь к ней всего лишь как к реализации замыслов отца и выполнению своего сыновнего долга. Следствием такого отношения стала неудачная попытка радикально изменить направление своего жизненного пути, став офицером. Его добровольная одногодичная служба в армии, в элитном императорском гвардейском кирасирском полку, завершилась практически полным провалом. В.Ратенау остался чужаком в среде прусских военных и по окончании службы, в нарушение правил, не был даже допущен к экзаменам на присвоение офицерского звания, что в его сознании связывалось с еврейским происхождением.
Так происходило становление личности Вальтера Ратенау, во многом отличной от сложившегося в то время типа немецкого предпринимателя. В ней органично соединилось прекрасное знание техники и точных наук с глубокими познаниями в различных сферах культуры - в литературе, философии, организации общества; его отличало также совершенное владение многими европейскими языками, в том числе английским, французским, итальянским. Он рано проявил себя и как блестящий и глубокий стилист, автор статей и эссе на темы искусства, философии, организации общества, которые он публиковал на страницах леволиберального журнала «Цукунфт» и в других изданиях. Характерной была и внешность Вальтера Ратенау: высокая прямая статная фигура, красивый череп (он рано облысел), удлинённое лицо с глубоко посаженными проницательными глазами и модной на рубеже веков эспаньолкой. Умный рафинированный эстет, он всю жизнь оставался человеком замкнутым, закрытым, одиноким; он не был женат и не имел семьи.
Деятельность Вальтера Ратенау проходила в различных сферах, но наиболее значима и известна - карьера в промышленности. За свои прожитые 56 с небольшим лет 22 года он был занят именно в этой сфере и из них 20 лет - в АЭГ и её дочерних предприятиях. Именно этот опыт, накопленный во время работы в компании, Ратенау положил в основу многих своих экономических идей. Это доказательно можно продемонстрировать на нескольких примерах, без которых могут быть неясны некоторые исходные моменты его экономических взглядов.
Идеи и практика: политические взгляды и государственно-экономическая деятельность Ратенау накануне и в начале Первой мировой войны
И позднее, в 1912г. знакомому: «Вы хотите писать о книге? (имеется в виду работа «К критике эпохи») Дорогой, я предостерегаю Вас. Если Вы не согласитесь с общепринятым суждением, которое гласит: «остроумный, холодный, дилетант в 16 областях, сносный коммерсант», Вас высмеют. Люди хотят видеть меня таким, и я доволен, если они предоставляют мне свободу действий как безвредному дураку. Вы спрашиваете меня, где я только нахожу время для такого вздора, и если я скажу Вам, что это моя жизнь, то Вы бы послали за врачом. Будьте осторожны, дорогой друг, отзываться обо мне хорошо не считается хорошим тоном» (4, Bd. 1, S. 89).
Третье - это история дружбы Ратенау с М.Гарденом, человеком, сыгравшим значительную роль в его судьбе. Гарден стал своего рода крёстным отцом писательского творчества Ратенау, когда привлёк молодого человека в конце 90-х годов XIX в. к сотрудничеству в издаваемом им очень популярном в те годы либеральном журнале «Цукунфт». Опубликованные здесь первые короткие зарисовки, отклики на конкретные явления в общественной жизни Германии, путевые очерки, размышления о проблемах эстетики и философии стали началом параллельной карьеры Ратенау-писателя. Первые публикации положили конец и длительному личному духовному кризису Ратенау, вызванного неудачами в Биттерфельде и обязанностью заниматься нелюбимым делом. Параллельная карьера стала для Ратенау некой компенсацией за отказ от реализации притязаний в области искусства и в то же время дала ему возможность вести спор с окружавшим его миром, позволяя оставаться художником среди художников, писателем в среде писателей и предпринимателем в окружении предпринимателей. Эту удивительную возмож 62 ность Ратенау долгое время связывал с именем Максимилиана Гардена. Но приведенные выше высказывания, а вернее их тон, одновременно являются отражением разочарованности в близких людях. Длившаяся более десяти лет дружба с Гарденом, начиная с 1906г. постоянно переживала всё новые кризисы, которые привели, в конце концов, к её разрыву. Ратенау попытался отмежеваться от отдалившегося друга, самоутвердиться и освободиться с помощью этого произведения, разительно отличавшегося во всех отношениях от манеры письма Гардена.
«Самоосвобождение» предстаёт вообще как психологический ключ к пониманию всего произведения: освободиться от «борьбы с приведениями», в тисках которой видит современность Ратенау, освободиться от борьбы «отмерших догм ближневосточно-кочевого происхождения» против «нетерпимости просветительства материалистической эпохи» (здесь Ратенау, скорее всего, имел в виду давнюю традицию немецкой общественно-политической мысли конца XIX - начала XX противопоставлять терзаемыми острыми социальными противоречиями капиталистическому обществу доиндустриаль-ную общность народа с его сословной формой организации и наследуемыми социальными связями, под сильным воздействием которой первоначально находился сам) (34, S. 11). Рассуждающий об этом Ратенау предстаёт перед нами не просто находящимся между двух фронтов, а прикованным к разным сторонам разными частями своего бытия; «борьба с приведениями» происходит в нём самом. Исход борьбы не может решить ни философия, «отделившая от себя измерительные науки» и утратившая при этом «наивность, убедительность, тепло и фантазию», ни, находящаяся в стадии становления, психология - «ошибочно названная наукой о душе» (34, S. 11). Ратенау радикально отрицает возможность «интеллектуальной философии» дать людям убеждения. А убеждения он считает очень важной составляющей человеческого бытия, они дают «веру и внутреннюю уверенность» (34, S. 12). Познаниє и вера не должны далее быть разделёнными, а философия и религия -противниками. Ратенау считает себя способным устранить раздвоенность и ликвидировать разрыв семисотлетней давности, уходящий корнями в разногласия между Абеляром и Бернардом Клервоским.
Если попытаться систематизировать мысли Ратенау и установить логическую связь с другими философскими представлениями, то, скорее всего мы получим эклектический набор ссылок на Платона, Ветхий Завет, Христа, Августина, Канта, Фихте. А если учесть его последовательный отказ от указания на источники своих мыслей, то вообще можно прийти к несправедливому отношению к Ратенау - отказав ему в самостоятельности изложения. Но подобная несправедливость будет вызвана неадекватно выбранным подходом к анализу произведения. Ничто так не затрудняет понимание «Механики», как произвол в выборе понятий и слов. Мы легко запутываемся в неразберихе сменяющихся определений, отказываясь безоговорочно следовать за ними. Например, когда Ратенау говорит: «Духом я называю совокупность всего переживаемого внутри (34, S. 23) или «...душа - это сила, которая приближается к абсолютному понятию, и которой мы можем доверять» (34, S. 64), читающему совершенно непонятно, говорит ли он о «воле», «характере» или «свободе». У Ратенау нет никакой договорённости с читателем о содержании этих понятий, скорее всего, её нет и у автора с самим собой. Мы не можем не спрашивать каждый раз снова и снова, что он имеет здесь в виду. Ещё один пример. Ратенау пишет: « Из таинственной первопричины, освобождённой от животного, незавершённой, но стремящейся к завершению, в нас поднимается сила и охватывает всё наше существо.
Идеи создания новой системы государственного управления
«Необязательно, - писал он далее, - чтобы парламенты принимали важные государственные решения, чтобы они назначали высших государственных руководителей, но обязательно нужно, чтобы они имели в своём распоряжении высокие дарования, которые могут быть ими назначены, и чтобы партии, из которых они взяты, так прочно поддерживали своих людей доверием, чтобы те имели возможность проводить любые преобразования» (31, S.335). Оставалось решить задачу, как парламент и партии, отстранённые от возможности принимать ответственные политические решения, могут стать школой государственных деятелей и сборной командой высоких дарований? В этом книга «О грядущих делах» очень похожа на своих предшественников - «Критику...» и «Механику...», оставляя множество открытых вопросов, которые, наверное, и составили тайну её успеха, так как давали возможность такого же изобилия ответов. Такой подход к освещению проблемы оставлял для самого Ратенау возможность свободы выбора. Ни в одной из его работ, опубликованных до ноября 1918г., он не высказывал однозначного мнения в отношении монархии или республики как форм государственного правления, приемлемых для Германии. Несомненно одно, в течение последнего десятилетия существования империи Ратенау не скупился на критику государства и его политики, но в то же время оставался, даже во время войны, в тесном постоянном контакте с представителями политической элиты этой империи: канцлерами, госсекретарями, генералами, дипломатами. И если бы после войны сохранилась монархия, реформированная в контексте изменений конституции образца 1919г., то Ратенау, вероятно, имел бы хорошие перспективы играть серьёзную роль в условиях демократизированной парламентской монархии. То, что республика запоздало и с большими колебаниями прибегла к его услугам, и то вряд ли это могло бы произойти без личной инициативы Й.Вирта, как раз свидетельствовало о том, как мало считала его своим сторонником новая власть и как сильно он ассоциировался со старой системой власти. И действительно, его высказывания о социализме, демократии, партиях и парламенте вряд ли могли найти поддержку у социал-демократического и демократического большинства, которое первоначально пришло на смену монархии.
Книга «О грядущих делах» не дала чёткого ответа на вопрос, каким видел Ратенау будущее государство. Эта тема находилась в стадии осмысления. Но постоянное стремление к активному участию в определении судьбы немецкого народа толкало Ратенау к поискам теоретически возможных путей построения нового государства, отвечавшего требованиям изменившегося «механистического мира».
На этом пути значительным шагом было появление в декабре 1918г. его новой небольшой статьи «О выборе и народном представительстве». В ней впервые чётко была обозначена линия на строительство «нового государства» и отказ от парламентской республики западного образца. Аргументируя свой выбор, Ратенау ещё раз обращался к соотношению экономики и политики. «Политика, - писал он, - должна стать осознанной жизнью нации. Она должна базироваться на экономике. ... Сейчас она опирается на посреднические дела между отдельными своими управляющими. Делу управления государства не хватает творческого содержания, ему требуется идея» (23, Bd.2, S. 46). В качестве носителей такой идеи, по его мнению, нельзя было рассматривать немецкие партии и, следовательно, парламент, который объединял их депутатов. Парламент в «новом государстве», считал Ратенау, должен выражать волю народа и его формирование должно быть основано на мажоритарной системе выборов. При такой системе выборов, полагал он, наиболее полно бы сочеталось раннелиберальное представление об индивидуальной свободе человека с зарождающейся мыслью о солидарности и общей ответственности за судьбу государства (23, Bd.2, S.48). Здесь Ратенау сформулировал принцип, который лёг потом в основу его концепции «нового государства».
В этой работе, в отличие от позднейшей концепции государственного управления, он ещё придерживался классической системы двухпалатного парламента. Ратенау предусматривал возможность создания палаты лордов, которая должна была функционировать как специальный профессиональный орган в дополнение к связанной с партиями и выборами палате общин. «В палату лордов должны войти, - писал он, - лучшие из бывших представителей государственных министров, дипломатов, чиновников, видные военные, высшие сановники служители культа, бургомистры крупных городов, фермеры, ремесленники, достигшие наибольшего успеха в своей отрасли, женщины, проявившие себя в сфере общественного попечительства, руководители промышленности и торговли, достигшие успеха своим трудом, выдающиеся представители искусства и науки» (23, Bd.2, S.59). Формироваться палата должна была тремя путями: одна часть членов должна была входить туда в связи с занимаемой светской или религиозной должностью; вторая - назначаться высшей исполнительной властью; третья - палатой общин, но не из числа своих членов. Причём неважно, полагал Ратенау, чтобы в этой палате были представлены обязательно все профессиональные группы или слои общества. Важным он считал другое - моральное право членов палаты лордов осуществлять контроль за деятельностью исполнительной и законодательной власти. « ... Члены палаты, - писал Ратенау, - должны быть благородны, авторитетны, справедливы и человечны» (23, Bd.2, S.59). Это потом станет одним из основополагающих принципов его концепции системы реформирования государственного управления.
Социально-экономические и политические взгляды Ратенау в 1919-1922 гг
В конце концов Ратенау пришёл к мысли о том, что его идеи социально-экономического и политического реформирования Германии принадлежат будущему. « ... Я не рискну связать общую реформу всей немецкой экономической жизни, - написал он, - с моей деятельностью, особенно сейчас. Немецкая экономика слишком больна, чтобы сегодня была возможность настроить её на новые формы жизни. Сначала её надо вылечить. ... Крупные экономические реформы обещают успех лишь тогда, когда сознание народа настроилось на эти реформы. Народ нельзя осчастливить идеями, которые ещё не могут быть поняты его сознанием» (19, S.199).
Среди проблем, которые привлекали внимание Ратенау в эти годы, были опыт русской революции и российского государства. Он внимательно следил за происходящими событиями в России и начиная с 1920г. постоянно обращался к этой проблематике в своих выступлениях. В упомянутой уже выше речи перед Демократическим клубом НДП в Берлине Ратенау изложил своё видение государственного строительства в России. «Россия, - говорил он, -называется советской республикой. Я берусь утверждать, что советской республики нет. В России есть автаркия, которая уже не является, как когда-то господство орды, племени или семьи. ... Русские советы - это организация для полутора миллионов рабочих, которыми едва ли уже серьёзно занимаются» (19, S.64 ).
Значение происходящего в России для мира Ратенау видел в другом. Образно он назвал это потоками, которые исходят из страны, - один холодный, другой - горячий, - которые начинают заполнять мир и которые имеют для его будущего устройства значение больше, чем какое-либо другое явление времени. Холодный поток - это поток классовой вражды, жажды отмщения буржуазии. Горячий - это поток радикальной мысли, который, как во времена Великой Французской революции лозунг «Liberte, Egalite et Fraternite», вряд ли имевший возможность быть реализованным, породит другие идеи. Например, идею общественного самоуправления в виде советов, рождённую русской революцией, но уже живущую своей отдельной жизнью в Германии.
В эти же годы Ратенау занимала идея создания «единой европейской цивилизации». Важное место в этом контексте в мыслях Ратенау в начале 20-х гг. занимала проблема экономических и политических взаимоотношений между Германией и Советской Россией. Он никогда не был ни сторонником изоляции России, ни сторонником сепаратных соглашений с ней. В основе его взглядов лежало убеждение о взаимосвязанности и взаимозависимости мирового экономического пространства, которое он активно отстаивал ещё при обсуждении своего предложения о создании «единого экономического и политического пространства в Европе» (См: 123). Исходя именно из этой своей концепции, Ратенау, в преддверии подготовки к Генуэзской конференции намеченной на апрель 1922г. на которой должны были быть обсуждены вопросы возрождения мировой экономики, рассматривал проблему послевоенного устройства Европы вообще и места России в ней, в частности. Он видел свою задачу как министра иностранных дел Германии в том, чтобы способствовать интеграции России в европейское экономическое пространство (На этот второй по значению пост в правительстве Ратенау был назначен 31 января 1922г., благодаря своим заслугам в качестве официального и неофициального представителя правительства на конференции держав Антанты в бельгийском городе Спа в июле 1920г., на заседании Верховного совета Антанты в Каннах в январе 1922г., где ему удалось продемонстрировать, что он обладает качествами, необходимыми для крупного дипломата). «Воссоединение Востока и Запада, - говорил он в речи, произнесённой 9 июня 1922г. в Штутгарте перед приглашёнными представителями всех партий, - является одной из крупных задач будущей европейской политики» (36, с.63). Ради стабильности самой Европы, считал Ратенау, Россия с её огромной территорией, с её многомиллионным населением, с её неисчислимыми природными ископаемыми должна быть снова присоединена к экономическому комплексу Запада. Как один из важных шагов на этом пути он рассматривал возможность и необходимость оказания экономической помощи современной ему России для её дальнейшей интеграции в международную экономическую и политическую жизнь. « ... С подобной страной, - настаивал Ратенау, - нельзя рассчитываться, как с плохим должником. С ней можно и нужно действовать совместно в тот момент, когда её нужда особенно остра» ( 36, с. 63).
Ратенау обращал на это внимание и при обсуждении проблем репарационных платежей Германии странам-победителям. Будучи сторонником политики выполнения требований союзников, он делал акцент на необходимость и готовность Германии участвовать в экономическом восстановлении России на основе частноэкономической инициативы. Экономическую помощь, оказанную Германией России, он предлагал учитывать в счёт немецких репарационных платежей странам-победительницам. Германия, по мнению Ратенау, не только могла, но и имела полное моральное право принять участие в восстановлении России. Это было обусловлено её заслугами по сохранению собственного государственного и социального порядка, несмотря на экономическое истощение, военное поражение и революцию.
