Содержание к диссертации
Введение
Глава 1. Центрально-азиатский регион в системе целей американской внешней политики в 1990-е годы 24
1.1. Центральная Азия - новый регион в мировой политике 24
1.2. Интересы США в Центральной Азии 3 8
1.3. Формирование центрально-азиатской политики США 57
Глава 2. Основные военно-стратегические и политические проблемы в отношениях США со странами Центральной Азии 73
2.1. Проблемы региональной безопасности в политике администрации США 73
2.2. Американская политика содействия демократическим и рыночным реформам в Центральной Азии 107
Глава 3. Экономические интересы США в Центральной Азии 126
3.1. Политика США в отношении добычи и транспортировки энергоресурсов стран региона 126
3.2. Внешняя торговля и инвестиции в отношениях США со странами региона 148
Заключение 160
Примечания 166
Список использованных источников и литературы 211
- Центральная Азия - новый регион в мировой политике
- Проблемы региональной безопасности в политике администрации США
- Политика США в отношении добычи и транспортировки энергоресурсов стран региона
Введение к работе
Окончание «холодной войны» и распад Советского Союза вызвали глубокие изменения в глобальной системе международных отношений и ряде ее региональных подсистем. Появление в центре евразийского континента пяти новых независимых государств: Казахстана, Кыргызстана, Таджикистана, Туркменистана и Узбекистана - положило начало формированию нового международно-политического региона - Центральной Азии - и центрально-азиатской подсистемы международных отношений. Необходимость укрепления государственности и осуществления экономической модернизации обусловила быстрое становление стран региона в качестве самостоятельных субъектов мировой политики, заинтересованных в активном включении в мировые политические и экономические процессы. Одновременно новый регион стал полем пересечения интересов и объектом внешнеполитического воздействия как соседних государств - России, Китая, Ирана, Турции, Пакистана, так и глобальных акторов международных отношений. Среди последних наибольшими возможностями оказывать влияние на характер и динамику международных отношений в Центральной Азии, внутреннюю и внешнюю политику стран региона располагают, в силу своего политического, экономического и военного преобладания в современном мире, Соединенные Штаты Америки.
Изучение политики США в Центральной Азии представляет значительный научный интерес. Для России Центрально-азиатский регион является одним из приоритетных направлений внешней политики. Безопасность южных границ России напрямую зависит от развития событий в регионе; тесный характер носят экономические и гуманитарные связи между Россией и государствами Центральной Азии. Сохранение влияния России на постсоветском пространстве, в том числе и в Центральной Азии, является частью усилий, направленных на поддержание и укреплений общих позиций России в мире, которые предпринимает российское руководство. Ряд международных организаций, созданных по инициативе или при активном участии России, включает страны Центральной Азии и призван обеспечивать российские интересы в регионе. После террористических актов 11 сентября 2001 г. Соединенные Штаты резко активизировали политику в Центральной Азии и, под предлогом необходимости проведения антитеррористической операции в Афганистане, установили прямое военное присутствие в Кыргызстане, Таджикистане и Узбекистане, что вызвало неоднозначную реакцию российской политической элиты и общественного мнения. Возросло внимание к американской политике в регионе со стороны отечественных специалистов-международников, российских политических и общественных деятелей, средств массовой информации. Обсуждение региональной проблематики и согласование взаимных интересов в регионе стало составной частью российско-американских отношений, имеющих центральное значение для современной внешней политики России в целом.
Необходимость взвешенного анализа текущей политики США в Центрально-азиатском регионе, прогнозирования ее последствий для российско-американских отношений, самой Центральной Азии, всего комплекса межгосударственных взаимодействий, складывающихся в регионе и вокруг него, заставляет обратиться к исследованию становления и развития американской политики в Центральной Азии, которое пришлось на 1990-е годы. Изучение региональной политики США является необходимым элементом исследования истории формирования центрально-азиатской подсистемы международных отношений; без учета американского фактора невозможны понимание и оценка эволюции, которую в течение 1990-х годов претерпела внешняя политика стран Центральной Азии, региональная политика России и других государств, анализ деятельности международных организаций в регионе.
Объектом диссертационного исследования является политика администрации США в отношении Центрально-азиатского региона и принадлежащих к нему государств: Казахстана, Кыргызстана, Таджикистана, Туркменистана и Узбекистана. Предмет исследования составляют факторы ее формирования и основные направления взаимодействия между США и странами региона. Хронологические рамки работы охватывают период 1992-2000 гг. — со времени получения странами Центральной Азии независимости и установления первых официальных контактов между США и государствами региона до конца пребывания у власти администрации У. Клинтона. Эти девять лет составляют относительно целостный, завершенный этап центрально-азиатской политики Соединенных Штатов, на который пришлось ее формирование в качестве отдельного регионального направления американской внешней политики и становление и расширение политического, военно-политического, энергетического и экономического взаимодействия между США и странами региона. Приход к власти администрации Дж. Буша-младшего и события 11 сентября 2001 г. обозначили начало нового этапа американской политики в Центральной Азии, который требует самостоятельного изучения.
Цель диссертационного исследования состоит в выявлении основных черт и особенностей политики США в Центральной Азии в 1990-е годы и характера ее влияния на международные отношения в регионе. В исследовании ставятся следующие задачи:
определить место Центрально-азиатского региона в системе национальных интересов США и целях американской внешней политики;
проследить процесс формирования политики США в регионе;
проанализировать соотношение общерегионального и страновых аспектов политики США в Центральной Азии, прежде всего в подходах американской администрации к проблематике региональной безопасности;
- определить содержание и выяснить динамику отношений между США и государствами региона в политической, военной, экономической и гуманитарной сферах.
Научная новизна диссертации определяется тем, что впервые в отечественной и зарубежной науке предпринимается попытка комплексного исследования политики Соединенных Штатов в Центральной Азии на протяжении 1990-х гг. Автор рассматривает различные аспекты и направления отношений между США и государствами региона в целостности и взаимосвязи. Своеобразие данного диссертационного исследования видится автору и в том, что в нем предпринимается попытка вписать политику США в Центральной Азии в контекст глобальной стратегии Вашингтона и рассмотреть американскую политику в регионе в качестве фактора, воздействующего на формирование центрально-азиатской подсистемы международных отношений.
Методология исследования базируется на выделении трех уровней научного познания - философского, общенаучного и частного. Философской основой исследования является принцип историзма, следуя которому автор стремился рассматривать предмет изучения в его развитии, с учетом множества факторов, оказавших влияние на его эволюцию. К общенаучным методам, применяемым в настоящей работе, относятся анализ и синтез, необходимые для получения комплексного представления о предмете; индукция и дедукция, позволяющие, соответственно, переходить от единичных фактов к общим положениям и распространять общие закономерности на конкретные аспекты изучаемого предмета; сравнение и аналогия, дающие возможность провести исторические и логические параллели между отдельными факторами и явлениями.
В исследовании применяются методы исторической науки и науки о международных отношениях. Использование сравнительно-исторического метода позволило выявлять уровни и тенденции развития предмета, отмечать качественные изменения, происходящие в его содержании. Политико-описательный метод был использован для воссоздания фактологического содержания политики администрации США в Централььно-азиатском регионе. При определении места Центральной Азии в американской внешней политике и анализе воздействия центрально-азиатской политики США на международные отношения в регионе применялся системный подход; акцент делался на устойчивых связях и отношениях, складывающихся между элементами региональной подсистемы международных отношений. При этом автор опирался на теоретико-методологические положения, которые были разработаны при приложении системного подхода к анализу региональных уровней международных отношений в исследованиях известных российских специалистов-международников А.Д. Богатурова и А.Д. Воскресенского1.
Среди частных методов, примененных для решения поставленных в работе задач, можно выделить ряд методов политологии, в частности, методы анализа языка политики, методику «кейз стадиз». При изучении экономического сотрудничества между Соединенными Штатами и государствами Центральной Азии были использованы методы обработки и анализа экономической статистики.
Практическая значимость диссертационного исследования заключается в возможности его применения в учебной работе, при подготовке специальных курсов по международным отношениям в Центральной Азии. Фактический материал, изложенный в исследовании, и его выводы будут использованы при написании обобщающего труда по международным отношениям в Центрально-азиатском регионе. Результаты исследования могут быть полезны в информационно-аналитической работе, при разработке и осуществлении российской политики в регионе, прогнозировании развития ситуации в Центральной Азии.
При написании работы автор основывался на изучении широкого круга американских и российских источников и источников центрально-азиатских стран. Привлеченные источники можно разделить на следующие группы: опубликованные документы; статистические материалы; работы, выступления и заявления должностных лиц, отражающие официальные позиции; мемуарная литература; материалы периодической печати; ресурсы всемирной информационной сети Интернет.
Среди изученных актовых документов следует, прежде всего, отметить «Стратегии национальной безопасности», издаваемые администрацией Соединенных Штатов, и «Национальную энергетическую стратегию», опубликованную министерством энергетики США в 1998 г. Эти источники позволили определить место Центрально-азиатского региона в системе американских национальных интересов и глобальной политике Соединенных Штатов, сопоставить значимость различных региональных направлений американской политики. Важнейшим документом, закрепившим основные цели и инструменты политики Вашингтона в Центральной Азии и Закавказье, является «Закон о стратегии Шелкового пути», принятый конгрессом США в октябре 1999 г3. Регулирование отдельных аспектов отношений между Соединенными Штатами и государствами Центральной Азии осуществлялось «Законом о поддержке свободы» 1992 г. и «Законом о сотрудничестве в целях уменьшения угрозы» 1993 г., двусторонними договорами и соглашениями о торговле, защите инвестиций, оказании экономической помощи, распоряжениями президента США, опубликованными в официальном собрании документов президента4.
Большое значение при исследовании политики Соединенных Штатов в Центральной Азии имело привлечение документов и материалов, издававшихся американскими министерствами и ведомствами в ходе текущей деятельности по осуществлению региональной политики и анализу ситуации в странах региона. В ряде таких публикаций приводится большой объем информации о политических, социальных и экономических процессах, протекающих в центрально-азиатских государствах, характеризуется состояние политического, гуманитарного, торгового и инвестиционного сотрудничества между США и странами региона, оценивается эффективность американских программ помощи, осуществляемых в Центральной Азии. Многие из этих документов содержат оценочные суждения, что позволяет составить впечатление о характерных особенностях восприятия региональной проблематики в американских правительственных кругах. Среди таких документов можно отметить ежегодные доклады госдепартамента о соблюдении прав человека в странах мира, торговые и экономические обзоры государств региона, опубликованные в конце 1990-х — начале 2000-х годов министерством торговли США, отчеты правительственного Агентства по международному развитию и Главного контрольно-финансового управления при конгрессе о ходе реализации программ содействия демократическим и рыночным реформам в новых независимых государствах Центральной Азии5. Заявления для прессы и справки, публикуемые госдепартаментом и министерством обороны, информируют об официальных контактах между США и странами региона, реакции Вапгангтона на основные события внутриполитической жизни центрально-азиатских государств и отдельные шаги, предпринимаемые ими на международной арене6.
К этой группе источников относится и текущая документация американской законодательной власти. В протоколах конгресса США за 1993 — 2000 гг. получил отражение рост интереса американских политиков к Центральной Азии. В конце десятилетия сенаторы и члены палаты представителей стали значительно чаще и с возросшей осведомленностью обращаться к проблемам региональной безопасности, развития энергетического потенциала центрально-азиатских стран, перспективам демократии в регионе. В их выступлениях нередко давались резкие, выдержанные в конфронтационном духе оценки политики, которую проводили в Центральной Азии Россия, Иран, Китай, действия администрации Клинтона подвергались критике за непоследовательность и нерешительность. Цели и мотивы региональной политики Вашингтона, ожидания и опасения, связываемые американской политической элитой с развитием событий в Центрально-азиатском регионе, зачастую проявляются в выступлениях конгрессменов более рельефно и наглядно, чем в официальных документах и заявлениях представителей исполнительной власти.
На слушаниях в комитетах и подкомитетах конгресса политика США в Центральной Азии рассматривалась, как правило, в рамках более общей либо смежной тематики. В диссертационном исследовании использованы материалы слушаний, на которых обсуждались глобальные и региональные угрозы безопасности Соединенных Штатов и общие вопросы политики США на постсоветском пространстве, рассматривалось выделение средств на финансирование американских программ помощи новым независимым государствам, слушаний по проблемам разработки нефтегазовых ресурсов Каспия . Отдельные слушания в подкомитете по Европе и Ближнему Востоку комитета по иностранным делам палаты представителей были проведены в связи с гражданской войной в Таджикистане.9 В конце 1990-х гг. в комитетах конгресса рассматривался проект «Закона о стратегии Шелкового пути» и обсуждались ход и перспективы демократических реформ в странах Центральной Азии10. В октябре 2001 г. в комитете сената США по иностранным делам был создан подкомитет по Центральной Азии и Южному Кавказу; в ходе слушаний, проведенных новым подкомитетом; были высказаны ретроспективные оценки центрально-азиатской политики администрации Клинтона11. Материалы слушаний, которые проходили с участием представителей администрации, американских компаний, неправительственных организаций, ведущих специалистов по региону, позволяют проанализировать различные точки зрения на политику США в Центральной Азии, расхождения в официальных и экспертных оценках.
Статистические источники были использованы для характеристики торгового и инвестиционного сотрудничества между США и государствами Центральной Азии. «Статистические сборники Соединенных Штатов», содержащие подробные данные об американской внешней торговле, позволили проследить динамику торговли США со странами Центральной Азии, определить долю региона в американском товарообороте . Основным источником статистических данных об американских инвестициях в регионе стал «Всемирный справочник инвестиций», издаваемый Конференцией ООН по торговле и развитию (ЮНКТАД)1?.
Важную группу источников составляют работы, выступления и заявления должностных лиц: государственных деятелей, дипломатов, сотрудников министерств и ведомств. Выступления и заявления американских официальных лиц, в которых излагаются основные принципы внешней политики администрации Клинтона, общие цели политики США на постсоветском пространстве, цели и задачи американской политики в Центральной Азии и Каспийском регионе, даются оценки развитию событий в центрально-азиатских государствах, формулируются подходы администрации к конкретным проблемам региональной политики и отношений со странами региона, позволяют проследить процесс формирования политики Соединенных Штатов в Центральной Азии на протяжении 1990-х гг., зафиксировать изменения в расстановке приоритетов и акцентов. В работе использованы тексты выступлений, заявлений, интервью госсекретарей США У. Кристофера и М. Олбрайт, помощника президента по национальной безопасности в 1993 - 1997 гг. Э. Лейка, заместителя госсекретаря С. Тэлбота, Дж. Коллинза и С. Сестановича, занимавших должность специального советника госсекретаря по новым независимым государствам, Р. Морнингстара и Дж. Вульфа, координировавших каспийскую политику Вашингтона, других американских дипломатов, представителей министерства обороны, министерства энергетики, Агентства по международному развитию14.
В исследовании использованы работы, выступления, интервью президентов всех пяти центрально-азиатских государств, министра иностранных дел Казахстана, казахстанских дипломатов15. При ограниченном доступе к внешнеполитическим документам стран Центральной Азии, привлечение этих источников дает возможность выявить цели, которые преследовало руководство центрально-азиатских государств, развивая отношения с Соединенными Штатами, ожидания лидеров стран региона, связанные с расширением сотрудничества с США, их взгляды по отдельным международным и региональным проблемам, прояснить ряд спорных моментов американо-казахстанских, американо-узбекских, американо-туркменских отношений, противоречиво излагаемых в средствах массовой информации.
Количество мемуарных источников, позволяющих проследить формирование политики США в Центральной Азии, становление и развитие двусторонних отношений между Соединенными Штатами и странами региона, невелико. Это связано, прежде всего, с тем, что события 1990-х годов являются очень недавней историей, которая еще не получила широкого освещения в мемуаристике. К тому же, отношения между США и государствами Центральной Азии развивались поступательно, без существенных прорывов и кризисов, и, в целом, оставались на втором плане мировой политики. В исследовании использованы мемуары бывшего госсекретаря США Дж. Бейкера, по которым можно составить представление о первых официальных контактах между США и странами региона16. Близка к мемуаристике работа Р. Форсайт, возглавлявшей в 1993-1995 гг. Управление по российским, украинским и евразийским делам Совета национальной безопасности США, озаглавленная «Нефтяная политика на Кавказе и в Центральной Азии» . Элементы мемуарного жанра присутствуют в работах президента Казахстана Н. Назарбаева «На пороге XXI века» и министра иностранных дел республики К. Токаева «Под стягом независимости: очерки о внешней политике Казахстана», в которых авторы излагают впечатления от встреч с американскими официальными лицами, описывают ход переговоров по проблемам безъядерного статуса республики, развития нефтегазового потенциала Казахстана, двусторонних торговых и инвестиционных отношений18.
Большой объем информации, необходимой для анализа различных аспектов рассматриваемой в работе тематики, содержится в периодических изданиях. Изучение газет 1990-х - начала 2000-х годов позволило автору не только собрать значительный фактический материал, использованный при характеристике отношений между США и центрально-азиатскими государствами, но и составить представление о всем комплексе межгосударственных отношений в Центральной Азии и региональной среде международных отношений. Из российских газет постоянным интересом к внутриполитической жизни, социально-экономическим проблемам и внешней политике стран региона отличается «Независимая газета». Политику России в Центральной Азии и региональную ситуацию отслеживает газета «Известия»; публикуемые на ее страницах материалы об энергетических и транспортных проектах в странах региона нередко выделяются качественным экономическим анализом. Казахстанская газета «Панорама», придерживающаяся по основным вопросам внутренней и внешней политики позиции руководства республики, детально информирует читателей о казахстано-американских официальных контактах и двустороннем экономическом сотрудничестве. Возможность ознакомиться с отдельными публикациями американских газет, посвященными ситуации в Центральной Азии и проблемам региона, предоставляют приложения к протоколам конгресса.
При работе над темой исследования автор широко использовал публикации наиболее авторитетных американских и британских журналов по международным отношениям: «Форин афферс», «Форин полней», «Вашингтон квортерли», «Нэшнл интерест», «Сервайвл». В этих журналах публикуются статьи по региональной проблематике видных американских экспертов, нередко оказывающих влияние на разработку реальной политики Вашингтона; эти издания предоставляют возможность для отображения различных точек зрения, что позволило автору проследить за дискуссиями по внешнеполитическим проблемам, которые велись в американском политико-академическом сообществе в 1990-е годы.
Среди привлеченных периодических изданий выделяется ряд специализированных журналов по проблемам Центрально-азиатского региона. В журнале «Центральная Азия и Кавказ», издающемся в Швеции, широко освещается внутренняя и внешняя политика стран региона, основные проблемы их политического и социально-экономического развития. В целом, «Центральная Азия и Кавказ» отражает взгляды организаций и групп, находящихся в либеральной оппозиции к правительствам центрально-азиатских государств. Подвергая критике осуществляемую ими внутреннюю политику, журнал поддерживает укрепление отношений между странами региона и Западом, в том числе Соединенными Штатами, связывая с расширением влияния США и стран Западной Европы в Центральной Азии надежды на ускоренное развитие стран региона. Близкий по направленности журнал «Сэнтрал Эйша Монитор» издавался в 1992-2001 гг. в США известным правозащитником В. Чалидзе.
Международным отношениям в Каспийском регионе посвящен журнал «Кэспиан Кроссроудз», издающийся Советом по развитию отношений между США и Азербайджаном - общественной организацией, связанной с официальным Баку. Журнал, отличающийся политической ангажированностью, выступает за активизацию американской политики в Закавказье и Центральной Азии и ускоренную разработку каспийских энергоресурсов, ослабление позиций России в регионе. Внешнеполитическая стратегия «многовекторности и сбалансированности», провозглашенная руководством Казахстана, раскрывается в ее конкретных приложениях, в том числе и применительно к казахстано-американским отношениям, в информационно-аналитическом журнале «Саясат», выпускаемом Институтом развития Казахстана. Ценными источниками фактической информации о ходе разработки каспийских нефтегазовых месторождений и деятельности нефтяных компаний в регионе являются американский еженедельник «Ойл энд гэс джорнэл» и журнал российской компании «Лукойл» «Нефть России».
Привлечение многих источников стало возможным благодаря всемирной информационной сети Интернет. Сайты органов государственной власти, министерств и ведомств, официального Издательства правительства США позволили существенно расширить круг доступных документальных источников1 .. Электронными версиями представлен ряд периодических изданий, использованных автором20. Отдельную группу источников составляют материалы информационных агентств и аналитических центров, публикуемые в Интернете. Этим материалам свойственно сочетание фактической информации и экспертной оценки. Взвешенностью и глубиной анализа и одновременно тщательностью в изложении фактов обращают на себя внимание обзоры событий в Центрально-азиатском регионе, публикуемые на новостной ленте и в электронном журнале «Радио Свобода -Свободная Европа» . Всесторонне и оперативно отслеживают ситуацию в регионе Каспийское информационное агентство и Центрально-азиатский гуманитарно-информационный центр на русском языке «Фергана.ру»22. Преобладанием аналитики и комментариев, нередко выделяющихся полемической заостренностью и авторской ангажированностью, отличаются материалы информационно-аналитического центра «Евразия», сервера «Транскаспийский проект», электронного издания «СНГ.ру»23. Позицию казахстанского руководства отражает агентство «Хабар» .
При работе над темой исследования был изучен широкий круг монографий, сборников статей, журнальных публикаций отечественных и зарубежных исследователей, в которых рассматриваются различные аспекты американской политики в Центральной Азии и общие проблемы международных отношений в регионе.
Российские исследования, специально посвященные американской политике в Центральной Азии, немногочисленны и представлены преимущественно журнальными статьями сотрудников Института США и Канады Российской академии наук. Г.А. Трофименко при анализе политики США в регионе выделяет моменты экспансионизма, стремления к геополитическому доминированию и контролю над сырьевыми ресурсами центрально-азиатских стран . MB. Братерский делает общий обзор американской политики в Центральной Азии на протяжении 1990-х годов, предлагает убедительный вариант ее периодизации и проводит важное, как представляется, разграничение между каспийской и собственно центрально-азиатской политикой; в то же время спорным выглядит его вывод о снижении активности США в регионе во второй половине 1990-х годов26. В нескольких статьях, опубликованных в 2003 г., рассматривается текущая политика США в Центральной Азии, но не затрагивается ее эволюция и не анализируется опыт межгосударственного взаимодействия между Соединенными Штатами и странами региона, сложившийся в предшествующее десятилетие27.
В то же время в работах отечественных исследователей обстоятельно изучена политика США в отношении развития энергетических ресурсов Каспийского бассейна и определения маршрутов экспорта каспийской нефти и газа, распространяющаяся на богатые энергоресурсами государства Центральной Азии - Казахстан и Туркменистан. К.С. Гаджиев, М.А.
Гусейнова, Е.В. Митяева, А.В. Корнеев и СВ. Гардаш рассматривают в общих работах по проблемам Кавказского и Каспийского регионов и специальных исследованиях соотношение американских и российских интересов на Каспии, усилия американской дипломатии, направленные на привлечение прикаспийских государств к участию в конкретных проектах транспортировки энергоресурсов, проблемы деятельности американских компаний в странах региона . Стратегии Соединенных Штатов посвящена отдельная глава в коллективном труде «Геополитика Каспийского региона»29. Заявленную в этой работе попытку дать развернутый анализ американской политики в Каспийском регионе, к которому авторы относят все страны Центральной Азии и Кавказа, трудно признать удавшейся: авторы исследования выводят интересы США в регионе и цели американской политики из стремления к контролю над нефтегазовыми ресурсами, игнорируют различия между государственными и частно-корпоративными интересами и, в итоге, оставляют непроясненным собственно стратегическое содержание политики Вашингтона.
Проблематика центрально-азиатской политики США затрагивается в отдельных работах ряда видных российских американистов, востоковедов, специалистов-международников: В Л. Белокреницкого, А. Д. Богатурова, СЗ. Жизнина, СВ. Жукова, А.В. Кортунова, Н.А. Косолапова, СИ. Лунева, А.В. Малашенко, P.M. Мукимджановой, В.Д. Писарева, О.Б. Резниковой, А.И. Уткина, Ю.Е. Федорова30. Так, в монографии А.И. Уткина «Американская стратегия для XXI века» показана роль Центрально-азиатского региона в глобальной политике США31. Взвешенным и комплексным подходом к выявлению места региона в системе международных экономических отношений отличается исследование сотрудников Института мировой экономики и международных отношений РАН СВ. Жукова и О.Б. Резниковой, в котором авторы дают свою оценку региональной политике ряда государств, в том числе и Соединенных Штатов32. Очерки американо-казахстанских и американо-узбекских отношений включены в коллективные труды о независимом развитии Казахстана и Узбекистана, опубликованные Российским институтом стратегических исследований . Исследователь из Краснодара А.С. Иващенко в работе «Политика США в отношении Афганистана» касается некоторых аспектов американо-туркменских отношений середины 1990-х годов34.
Для работ российских исследователей характерно применение к анализу международных отношений в Центральной Азии и американской политики в регионе подходов, сложившихся в мировой науке о международных отношениях, преимущественно в рамках политического реализма; широкое распространение получил геополитический анализ. В целом, российские исследователи едины в характеристике политики США в Центральной Азии как направленной на ограничение влияния России в регионе. В их работах содержится обширный фактический материал, анализируются последствия американской политики для самого региона и российско-американских отношений, рассматривается иранский фактор центрально-азиатской политики Вашингтона. В содержательном плане, однако, американская политика в Центральной Азии получила в отечественных исследованиях неравномерное и фрагментарное освещение. В наибольшей степени изучены аспекты политики США, связанные с развитием энергетического потенциала стран региона. Значительно менее исследованными остались военно-политическое сотрудничество между США и странами Центральной Азии и политика США в отношении проблем региональной безопасности. Не был предпринят обстоятельный анализ программ помощи, реализуемых Соединенными Штатами в странах региона. Изучение каспийской политики Вашингтона оставило в тени интереса отечественных исследователей развитие отношений между США . и Узбекистаном, многие стороны американо-казахстанских отношений, возрастающую роль китайского фактора в региональной политике Соединенных Штатов. Не получил освещения и сложный процесс становления центрально-азиатской политики Вашингтона как отдельного регионального направления американской внешней политики.
В диссертации использованы работы признанных американских специалистов по Центральной Азии: С. Бланка, А. Коэна, М. Олкотт, Б. Румера, Ф. Старра, Ч. Фэйрбэнкса, Г. Фуллера. Основным исследовательским центром, занимающимся изучением политики США в Центральной Азии и международными отношениями в регионе, стал к концу 1990-х годов Институт Центральной Азии и Кавказа, основанный в 1996 г. при Школе современных международных исследований вашингтонского Университета Джонса Хопкинса. Институт, возглавляемый Ф. Старром и Ч. Фэйрбэнксом, поддерживал тесные контакты с администрацией США, особенно с руководством министерства обороны и Комитета начальников штабов; большая роль в его создании принадлежала П. Вулфовицу, одному из ведущих экспертов по внешней и оборонной политике США неоконсервативного направления. В работах сотрудников Института политика Соединенных Штатов в регионе рассматривается с точки зрения стратегических интересов США, ее значения для поддержания баланса сил и военно-политической стабильности в Центральной Азии. Проблемы демократизации и социально-экономического развития региона, как правило, представляют для авторов второстепенный интерес. В начале 2001 г. Институт Центральной Азии и Кавказа и Атлантический совет США опубликовали масштабное исследование, отличающееся системностью и глубиной анализа, в которым была предпринята попытка выявить реальное содержание интересов Соединенных Штатов в Центральной Азии, ранжировать их по степени значимости, сопоставить американские интересы с национальными интересами стран региона, России, Китая, Ирана, Турции, Пакистана, представить комплекс конкретных рекомендаций для госдепартамента и министерства обороны США35.
Целый ряд работ по отдельным проблемам американской политики в Центральной Азии и международных отношений в регионе опубликовали в 1990-х - начале 2000-х гг. сотрудники Института стратегических исследований Военного колледжа армии США С. Бланк и Д. Смит36. Их исследования выдержаны в духе политического реализма и геостратегических подходов: в центре внимания авторов находится столкновение интересов государств в регионе и соотношение сил между ними. Авторы обосновывают необходимость активизации американской политики в Центральной Азии, расширения взаимодействия, в первую очередь в военно-политической сфере, между США и странами региона. Исходным положением, задающим направление их анализа, служит тезис о несовпадении интересов США и России в Центральной Азии. Рассматривая в качестве основного противоречия международных отношений в регионе российско-американское противостояние, авторы склонны к преуменьшению значимости интересов третьих стран в Центральной Азии, остроты исходящих из региона угроз транснационального характера.
В рамках политического реализма выдержаны работы по международным отношениям в Центральной Азии А. Коэна (фонд «Наследие»), Г. Фуллера (корпорация РЭНД), Дж. Снайдера (Национальный университет обороны), У. Одома (Гудзоновский институт) . Немалое внимание региону уделено в книге 36. Бжезинского «Великая шахматная доска» и в ряде его статей. Эти авторы нередко прибегают при исследовании интересов и политики внерегиональных государств в Центральной Азии к категориям и концепциям геополитики. Склонность к чрезмерному схематизму и абстрагированию, распределению «ролей» среди участников межгосударственных взаимодействий в соответствии со статичными геополитическими факторами иногда снижает научную ценность отдельных работ этих исследователей.
С позиций либерального интернационализма изучают политику США в Центральной Азии М. Олкотт (фонд Карнеги), Б. Румер (Центр российских исследований Гарвардского университета). Эти исследователи обращают первостепенное внимание на долгосрочные последствия американской политики для региональной стабильности и безопасности стран региона, их политического и социально-экономического развития, рассматривают проблемы бедности и социального неравенства в странах Центральной Азии, проекты региональной интеграции. М. Олкотт подвергает критике поддержку администрацией Клинтона авторитарных режимов в странах Центральной Азии, придание официальным Вашингтоном преувеличенного значения развитию нефтегазодобычи в регионе . Б. Румер обращает внимание на противоречивое воздействие, оказанное активизацией американской политики в регионе на состояние отношений между государствами Центральной Азии и региональную среду безопасности в целом40. Неомарксистского подхода придерживается основатель Интерактивного проекта по исследованию Центральной Азии Э. Бичел, рассматривающий региональную политику США как вариант неоколониализма41. В статьях Бичела, посвященных международным отношениям в регионе, нашла отражение концепция конфликта между центром и периферией мир-системы, разрабатываемая школой И. Валлерстайна.
Политику Соединенных Штатов в отношении развития энергетического потенциала стран региона исследуют Дж. Барнс, Э. Майерс Яффе (институт Бейкера), Р. Эбель (Центр стратегических и международных исследований)42. Ф. Хилл (Брукингский институт) в статье, опубликованной во французском журнале «Политик этранжер», проследила формирование и эволюцию американской политики в Центральной Азии и на Кавказе на всем протяжении 1990-х годов, выделила ее основные этапы и описала порядок разработки и осуществления региональной политики, действовавший в администрации Клинтона43. В качестве эксперта по межтаджикскому конфликту выступал известный специалист по Афганистану Б. Рубин44. Исследованием внутриполитического развития отдельных стран Центральной Азии занималются Р. Кангас, М. Оке, Ю. Хаскей, М. Эткин45. В целом, однако, в 1990-х — начале 2000-х годов уровень изучения центрально-азиатской проблематики в Соединенных Штатах не соответствовал потребностям активизирующейся политики США в регионе; ощущался недостаток исследовательских центров, специалистов по Центральной Азии, работ обобщающего и специального характера.
Исследования центрально-азиатских политологов и специалистов-международников, посвященные проблемам региональной безопасности и международных отношений, внешнеэкономическим связям стран региона, как правило, выдержаны в рамках официальных интерпретаций национальных интересов и внешней политики, принятых в центрально-азиатских государствах. Так, в статьях У. Касенова, возглавлявшего Казахстанский институт стратегических исследований при Президенте республики, авторов, представляющих Институт развития Казахстана, Казахстанский государственный университет им. аль-Фараби, обосновывается внешнеполитический курс руководства республики, раскрываются его отдельные аспекты46. Кыргызский политолог, первый заместитель министра иностранных дел республики А. Джекшенкулов в монографии «Новые независимые государства Центральной Азии в мировом сообществе» сводит воедино внешнеполитические концепции всех стран региона и рассматривает все основные направления их внешней политики, соблюдая необходимую дипломатическую осторожность и сглаживая остроту проблем и межгосударственных противоречий47. Возможность для выражения взглядов, оппозиционных официальным трактовкам, предоставляет упоминавшийся выше журнал «Центральная Азия и Кавказ»; впрочем, проблемы внешней политики не находятся в центре противоречий между правительствами стран региона и оппозиционными группами. В общем, анализ политики США в регионе носит в работах центрально-азиатских исследователей выборочный характер и нередко подменяется простым описанием событий и изложением фактов.
Проблемы современных международных отношений в Центральной Азии изучают британские исследователи Р. Эллисон, К. Блут, Р. Даннрейтер. Политике России в Центральной Азии посвящены статьи и монография шведской исследовательницы Л. Ионсон, в которых затрагиваются проблемы взаимодействия России и США на региональном уровне. В совместной работе Л. Йонсон и Р. Эллисона, написанной в качестве введения к сборнику статей по проблемам безопасности в регионе, предпринимается попытка многофакторного анализа региональной среды безопасности, основывающаяся на концепции регионального комплекса безопасности, которая была предложена известным теоретиком международных отношений Б. Бузаном; в качестве одного из факторов, влияющих на трансформацию центрально-азиатского комплекса безопасности, Ионсон и Эллисон рассматривают и политику Соединенных Штатов в регионе48.
В диссертационном исследовании использован также ряд доступных работ турецких, иранских, китайских специалистов по Центральной Азии и международным отношениям в регионе. В монографии «Дилемма каспийских трубопроводов» X. Пеймани, исследователя иранского происхождения, работающего в Швейцарии, обстоятельно рассматривается весь круг проблем, связанных с развитием нефтегазодобычи в Каспийском регионе и определением маршрутов поставок каспийских энергоресурсов на мировой рынок49. Пеймани подвергает критике политику США на каспийском направлении, концентрируя внимание на ее антииранской направленности и отрицательных последствиях для региональной стабильности и экономического развития. Малоизвестные факты о деятельности в Центральной Азии американских спецслужб и нефтяных компаний приводятся в книгах пакистанского журналиста А. Рашида50.
Центральная Азия - новый регион в мировой политике
Обретение республиками советской Средней Азии и Казахстаном в конце 1991 года независимости стало отправной точкой двух разноуровневых процессов: строительства в Казахстане, Кыргызстане, Таджикистане,
Туркменистане и Узбекистане национальных государств и формирования на данных территориях новой целостности — Центрально-азиатского региона. Принятие лидерами центрально-азиатских государств для наименования новой общности небесспорного с точки зрения географии названия «Центральная Азия» отразило не только их стремление отдистанцироваться от советского прошлого, но и признание высокой степени близости своих стран и единства « стоящих перед ними задач. Существуют различные подходы к определению понятия «регион» и различные системы критериев, на основании которых выделяются и разграничиваются регионы1; соответственно, имеются и разные варианты определения границ Центрально-азиатского региона. В данном исследовании Центральная Азия рассматривается как международно-политический регион, то есть как «пространственная единица, обладающая специфическим набором типологических параметров, придающих ей некоторую целостность и автономию в международных отношениях в целом»2. Пять новых независимых государств, возникших в центре Евразии, объединяет и отличает от соседних стран сочетание нескольких характеристик, дающее основание для выделения их в качестве международно-политического региона.
Страны Средней Азии и Казахстан объединены, прежде всего, уровнем и характером социально-экономического развития и ролью в мировой экономике. Постсоветская Центральная Азия представляет собой малонаселенную, по сравнению с прилежащими государствами, территорию, с незначительным удельным весом в мировом производстве и торговле (в конце 1990-х годов на регион приходилось 0,4% мирового ВВП и 0,2% мирового экспорта ) и узким внутренним рынком. Сельское хозяйство - преобладающий сектор экономики -и промышленное производство, в значительной степени обеспечивающее потребности военно-промышленного комплекса бывшего Советского Союза, находились в начале 1990-х годов в глубоком кризисе. Крайне слабо развита была инфраструктура экономической деятельности. Республики Средней Азии (и в меньшей мере Казахстан) были известны высоким уровнем коррупции, незащищенностью политических и экономических прав граждан, удручающим состоянием социальной сферы, неблагополучной экологической ситуацией4.
В мировой экономике постсоветская Центральная Азия заняла нишу поставщика сырья, в первую очередь нефти, природного газа, хлопка, цветных металлов. Вовлечение региона в процесс глобализации мировой экономики закрепило его периферийное положение, зависимость национальных экономик от мировых сырьевых рынков и иностранного капитала. Страны региона избрали различные пути экономических и социальных преобразований, но экспортно-сырьевая ориентация в целом предопределяла растущую открытость центрально-азиатских экономик.
Центрально-азиатские государства взаимозависимы в жизненно важных сферах водопользования, энергетики, транзита и транспортировки. Обеспеченность водными ресурсами стран, расположенных в нижнем течении крупнейших рек региона Аму-Дарьи и Сыр-Дарьи, зависит от забора воды в странах верхнего течения. Неравномерно распределены между странами региона нефтегазовые ресурсы, сконцентрированные в Казахстане и Туркменистане. Общей задачей для центрально-азиатских государств, не имеющих выхода к мировому океану, является развитие транспортных коммуникаций, связывающих Центральную Азию с соседними регионами. Природно-географические факторы взаимозависимости сочетаются с интегрирующим воздействием, которое оказало на страны региона длительное существование в рамках единой экономической системы5.
Страны региона объединяет и- несомненная культурно-историческая общность. Основное население центрально-азиатских государств составляют тюркские народы (исключением являются таджики, которые, однако, исторически входили в единую узбекско-таджикскую цивилизацию6). Все страны региона относятся к исламскому миру. На протяжении истории народы Центральной Азии существовали в тесном взаимодействии и - в определенные периоды - в рамках единых территориально-государственных образований. Важнейшей особенностью стран региона является «система субэтнических родственных, клановых, клиентельно-патронажных отношений»7, пронизывающая общество и оказывающая огромное влияние на социально-политические процессы. Становление государств Центральной Азии в качестве субъектов мировой политики происходило в общих исходных политико-стратегических условиях. Ни одна из пяти стран региона не имела традиций государственности. Средняя Азия и Казахстан были, по выражению отечественного востоковеда В.Я. Белокреницкого, «одним из прочных тылов» Советского Союза8. Исторически существовавшие связи этих территорий с южными и восточными соседями оказались прерванными. На Западе интерес к Центральной Азии был невелик, а число экспертов по региону - незначительно. Определенная изолированность Средней Азии даже в пределах Советского Союза, невысокое влияние процессов, происходящих в среднеазиатских республиках, на процессы общесоюзные, географическая удаленность региона оставляли его на периферии внимания советологов, западных специалистов по международным отношениям и проблемам безопасности.
Российскими и зарубежными экспертами регион воспринимался как практически обреченный на нестабильность9. Неравномерное распределение водных и энергетических ресурсов, произвольность государственных границ, этнические и клановые противоречия; близость к Афганистану, рост транзита, производства и потребления наркотиков угрожали безопасности и стабильности Центральной Азии. Были распространены опасения, что страны региона окажутся под влиянием Ирана и пойдут по пути строительства исламской государственности. Межнациональные конфликты 1989 - 1990 годов и начавшаяся в 1992 году гражданская война в Таджикистане подтверждали неблагоприятные прогнозы относительно будущего новых независимых государств Центральной Азии.
В начале 1990-х годов среди как российских, так и западных экспертов преобладала точка зрения, что региону суждено находиться на периферии внимания ведущих государств мира10. Интересы США и стран Западной Европы в регионе оценивались как незначительные. Способность России поддерживать экономическое и военное присутствие в регионе, в условиях экономического кризиса и политической нестабильности, существенно сократилась; к тому же, сама необходимость активной политики в Центральной Азии вызывала в российском руководстве сомнения. Предполагалось, что Китай начнет активное проникновение в регион только в отдаленном будущем.
Проблемы региональной безопасности в политике администрации США
В начале 1990-х годов в комплексе стратегических интересов США в Центральной Азии преобладало обеспечение безъядерного статуса Казахстана и предотвращение распространения оружия массового поражения, его компонентов и технологий производства в регионе и вокруг него. Создание политических, правовых и технических условий, необходимых для реализации этих интересов, стало первоочередной задачей Вашингтона.
На территории Казахстана были размещены 104 межконтинентальные баллистические ракеты (МБР) СС-18 с 1400 ядерными боеголовками и 40 стратегических бомбардировщиков Ту-95 с 240 крылатыми ядерными ракетами. Руководство республики настаивало на получении гарантий безопасности от ядерных держав и американской экономической помощи в обмен на присоединение Казахстана к Договору о нераспространении ядерного оружия в качестве неядерного государства. Вопросы ядерной безопасности находились в центре внимания в ходе визитов госсекретаря США Дж. Бейкера в Алма-Ату в декабре 1991 г. и первого официального визита в США президента Назарбаева в мае 1992 г. 22 мая 1992 г. Казахстан, как и Украина и Белоруссия, подписал Лиссабонский протокол к Договору о стратегических наступательных вооружениях (СНВ-1), взяв на себя обязательство стать неядерным государством1. Администрация Клинтона продолжила политику республиканцев. Важным шагом в реализации американских интересов, связанных с обеспечением безопасности, сокращением и нераспространением советского ОМП, стало принятие в октябре 1993 года конгрессом США «Закона о сотрудничестве в целях уменьшения угрозы» (Закона Нанна — Лугара). Закон явился развитием ранее действовавшей программы «Сокращения советской ядерной угрозы». Им предусматривалось оказание помощи новым независимым государствам в «уничтожении и надежной и безопасной транспортировке и хранении ядерного, химического и другого оружия и их средств доставки», «надежном и безопасном хранении расщепляющихся материалов, извлеченных при уничтожении ядерного оружия», предотвращении распространения ОМП, его компонентов и технологий производства, демилитаризации и конверсии оборонных отраслей промышленности2.
Обещанная по программе Нанна — Лугара помощь и давление Вашингтона способствовали принятию Казахстаном статуса неядерного государства. 13 декабря 1993 г. парламент республики ратифицировал Договор о нераспространении ядерного оружия. В тот же день состоялся краткий визит в Алма-Ату вице-президента США А. Гора, в ходе которого было подписано рамочное Соглашение об уничтожении шахтных пусковых установок МБР, ликвидации последствий аварийных ситуаций и предотвращении распространения ядерного оружия и пять целевых соглашений между министерствами обороны Казахстана и США. На эти цели по программе Нанна- Лугара первоначально было выделено 85 млн. долларов3.
При осуществлении практических мер по обеспечению безъядерного статуса Казахстана существенных проблем политического характера не возникало. Уже к концу февраля 1994 г. все ядерные крылатые ракеты были вывезены в Россию или отправлены на хранение для последующего демонтажа. 21 апреля 1995 г. последняя ядерная боеголовка с МБР была отправлена в Россию, и Казахстан стал безъядерным государством.
Демонтаж разветвленной ядерной инфраструктуры Казахстана продолжался до конца 1990-х гг. На средства, выделенные по программе Нанна — Лугара, были ликвидированы все 147 шахтных пусковых установок МБР и 7 стратегических бомбардировщиков (не выведенных в Россию), уничтожены тоннели для подземных испытаний ядерного оружия4. В 1999 г. Соединенные Штаты предоставили Казахстану помощь в консервации ректора на быстрых нейтронах в городе Актау5.
Казахстан, Украина и Белоруссия претендовали на возмещение стоимости высокообогащенного урана, извлеченного при демонтаже ядерных боеголовок, которые были размещены на их территории. Это право было признано за ними решениями российско-американской встречи в верхах в январе 1994 г. В ноябре 1994 г. США приобрели у Казахстана около 600 кг. высокообогащенного урана. Уран был вывезен с Ульбинского металлургического комбината в Соединенные Штаты американской военной авиацией. Эта операция, известная как проект «Сапфир», была осуществлена по инициативе Казахстана: Назарбаев лично позвонил президенту Клинтону и попросил американского содействия в вывозе урана с территории республики6. Проект «Сапфир» рассматривался администрацией США как значительный вклад в предотвращение угрозы распространения расщепляющихся материалов. Позиция Казахстана получила высокую оценку: Клинтон назвал ее «примером для подражания» для других стран7.
В рамках программы Нанна — Лугара Казахстану была оказана помощь в установлении системы контроля и учета ядерных материалов на объектах ядерного комплекса республики и соответствующей современным стандартам системы экспортного контроля, в конверсии ряда оборонных предприятий . В 1997 г. право на участие в программе было предоставлено Кыргызстану, Туркменистану и Узбекистану9. В Узбекистане в конце 1990-х гт. американские специалисты провели работы по дезинфицированию местности на острове Возрождения в Аральском море, где в советское время находилась лаборатория по разработке биологического оружия. На средства программы Нанна - Лугара было демонтировано оборудование на предприятии по производству химического оружия в Нукусе10.
Таким образом, в 1990-е гг. последовательная политика Соединенных Штатов способствовала обеспечению безъядерного статуса Казахстана и снижению угрозы вывоза компонентов и материалов производства ОМП из Центральной Азии в третьи страны.- Американская помощь в установлении систем экспортного контроля способствовала и снижению риска контрабандного транзита расщепляющихся материалов через территорию региона. Ни одного такого случая за все время независимого существования центрально-азиатских государств зафиксировано не было11.
Политика США в отношении добычи и транспортировки энергоресурсов стран региона
Из пяти стран Центрально-азиатского региона три не располагают значительными запасами нефти и газа, и для региональной политики Вашингтона энергетическая проблематика имела в целом второстепенное значение. Однако она являлась важной составной частью американо-казахстанских и американо-туркменских отношений. Оценки казахстанских запасов нефти варьировались в начале 1990-х гг. от 3.3 (по данным исследовательской службе конгресса США) до 16 (согласно сведениям, предоставленным казахстанскими властями) млрд. баррелей1. Доказанные запасы природного газа в Туркменистане оценивались в 189 трлн. кубических футов, нефти — в 1.7 млрд. баррелей2. Распространены были надежды на обнаружение новых месторождений и открытие значительно больших ресурсов, основывающиеся на перспективности слаборазведанного каспийского шельфа. Как отмечалось в первой главе, интересы, связанные с обеспечением доступа американских компаний к освоению каспийских энергоресурсов и определением условий и маршрутов их поставок на мировой рынок, лежали в основе формирования каспийского направления внешней политики США. Северо-западный Казахстан и Туркменистан включались и в Каспийский (наряду с Азербайджаном, относящимся к региону Закавказья, или, по американской терминологии, Южного Кавказа), и в Центрально-азиатский регион; соответственно, они входили и в сферу каспийской политики Вашингтона.
Американские компании приступили к освоению нефтяных месторождений Казахстана в начале 1990-х гг. Первым объектом их внимания стало Тенгизско-Королевское месторождение на северо-западе
Казахстана, открытое в конце 1970-х гг., запасы которого оценивались в 6 - 9 млрд. баррелей. Корпорация «Шеврон» вела переговоры о совместной разработке Тенгиза с Советским Союзом с 1988 г. В апреле 1993 г., после длительных переговоров с руководством Казахстана, «Шеврон» подписал с государственным казахстанским предприятием «Тенгизнефтегаз» соглашение о создании совместного предприятия «Тенгизшевройл», в котором сторонам принадлежало по 50% акций. В течение 40 лет «Шеврон» обязывался вложить в разработку месторождения 20 млрд. долларов, причем 1.5 млрд. долларов - в течение трех лет, следующих за подписанием контракта3. В декабре 1993 г. Казахстан заключил новое соглашение о проведении разведочных работ на дне Каспийского моря с консорциумом в составе семи западных компаний, в том числе американской «Мобил».
Менее успешными были попытки Туркменистана привлечь американские инвестиции в добычу нефти и газа. Поскольку, перспективы экспорта туркменского газа осложнялись зависимостью республики от российской газопроводной системы и американскими санкциями против Ирана, а разведанные запасы нефти в Туркменистане были невелики, крупные компании не проявляли в первой половине 1990-х гг. интереса к республике. Визит президента Ниязова в Соединенные Штаты в марте 1993 г., организованный при посредничестве бывшего госсекретаря США А. Хейга, не принес туркменскому лидеру ни встречи с американским руководством, ни подписанных нефтяных и газовых контрактов4. Основным инвестором в нефтегазодобычу республики стала аргентинская компания «Бридас», планировавшая провести через территорию Афганистана трубопровод для транспортировки туркменского газа в Пакистан. Из американских компаний только техасская корпорация «Ноубл Дриллинг» приобрела в 1993 г. часть шельфового нефтяного месторождения Лам-Жданов5.
Действуя в Центральной Азии и Закавказье, американские нефтяные компании столкнулись с рядом трудностей политического характера. Так, Россия ограничила транспортировку тенгизской нефти по своим нефтепроводам, указывая в качестве причины на высокое содержание в ней серных компонентов. Хотя российские официальные лица отрицали политическую подоплеку этого решения, руководство Казахстана, «Шеврон», а вслед за ними и американские специалисты, изучающие политические процессы на постсоветском пространстве, единодушно увидели в позиции Москвы попытку оказать давление на Казахстан и добиться участия российских компаний в казахстанских нефтяных проектах, используя свое положение монополиста в сфере транспортировки энергоносителей6.
Острые разногласия между «Шевроном» и российским правительством возникли в связи с проектом строительства нефтепровода Тенгиз -Новороссийск, по которому предполагалось отправлять на экспорт основные объемы тенгизской нефти. В 1992 г. правительства России, Казахстана и Омана создали для осуществления этого проекта Каспийский трубопроводный консорциум (КТК). Участники консорциума не смогли самостоятельно привлечь необходимые для строительства нефтепровода средства. КТК приступил к переговорам с «Шевроном», предлагая американской компании невыгодную для нее схему участия в проекте: Россия и Оман готовы были предоставить «Шеврону» четверть акций консорциума в обмен на фактическую оплату компанией половины стоимости проекта. Более того, акции, причитающиеся «Шеврону», обозначались как «акции класса В», дающие меньшую возможность участия в управлении КТК, чем «акции класса А», которыми владели правительства России, Казахстана и Омана. «Шеврон» не принял условий, предложенных КТК, и переговоры о реструктуризации консорциума затянулись. Не имея возможности экспортировать нефть в предполагавшихся ранее объемах, «Шеврон» ограничил добычу и сократил инвестиции в развитие Тенгизского месторождения. Ответственность за это была возложена на Россию, якобы питающую в отношении независимого Казахстана неоимперские амбиции .
Серьезную угрозу интересам нефтяных ТНК несла жесткая позиция России по проблеме статуса Каспийского моря. Москва противодействовала подписанию Азербайджаном и западными нефтяными компаниями так называемого «контракта века» по освоению шельфовых месторождений Азери, Чираг и Гюнешли. Для Казахстана, который также возлагал большие надежды на привлечение инвестиций в добычу нефти на своем участке Каспия, была неприемлема политика России, настаивавшей на недопустимости раздела Каспийского моря на национальные секторы.
Для защиты своих интересов американские нефтяные компании начали оказывать давление на администрацию США, требуя от официального Вашингтона проведения более активной политики в Каспийском регионе . Усилия нефтяных ТНК, обладавших значительным политическим весом и лоббистскими возможностями, явились катализатором наметившегося еще в конце 1993 - начале 1994 г. перехода администрации к политике ограничения влияния России на постсоветском пространстве и способствовали ее распространению на Каспийский регион. Энергетические интересы Соединенных Штатов и коммерческие интересы американских компаний стали аспектом этой политики.
Поворотным моментом в региональной политике Вашингтона явилось принятие в феврале 1995 г. решения о поддержке строительства трубопровода для экспорта каспийской нефти через территорию Турции. Тогда же в Управлении по российским, украинским и евразийским делам Совета национальной безопасности США, координирующем новую каспийскую политику, были сформулированы основные цели американской политики в отношении прикаспийских государств, включающие ограничение влияния России в регионе, содействие «прозападной ориентации» бывших советских республик Закавказья и Центральной Азии, «диверсификацию мировых источников энергоресурсов», региональную изоляцию Ирана и содействие интересам американских корпораций9. В рамках этих общих целей были определены задачи политики в сфере развития нефтегазового потенциала стран региона: поддержка многовариантых путей экспорта, как в краткосрочной, так и в долгосрочной перспективе; поддержка проекта строительства нефтепровода через территорию Турции; блокирование «проектов, дающих Ирану значительные политические, материальные и экономические дивиденды»; реструктуризация Каспийского трубопроводного консорциума в интересах американских компаний10.
