Содержание к диссертации
Введение
Гл.1. Источники и историография 14
Гл.И. Социально-экономические процессы в английской деревне 67
1. Огораживания и их воздействие на крестьян 67
1. Огораживания по соглашению е позиция государства 92
5 2. Борьба крестьяп ос землю и позиция правительства 120
Гл. III. Борьба за землю в Восточной Англии и политика государства 158
1. Образование первых компаний по осушению болот и политика Елизаветы I Тюдор 158
2. Крестьяне и политика Якова I Стюарта 169
3. Социально- экономические процессы в восточных графствах и крестьяне накануне буржуазной революции середины XVII века 188
Гл. IV. Крестьяне в системе аграрного законодательства английской монархии 217
1. Аграрное законодательство Тюдоров и первых Стюартов 217
2. Государственные меры по поддержке земледелия и крестьянских хозяйств 232
3. Отношение крестьян к аграрной политике 260
ГлЛЛ Крестьяне и государстветше шституты 279
1. Взаимоотношения крестьян и органов государственной власти 279
2. Крестьяне и военная организация английской монархии 294
3. Экономические и социальные аспекты взаимотношений крестьян и церкви 325
Заключение 361
Приложение 370
Список сокращений 374
Библиография 375
- Огораживания по соглашению е позиция государства
- Социально- экономические процессы в восточных графствах и крестьяне накануне буржуазной революции середины XVII века
- Отношение крестьян к аграрной политике
- Экономические и социальные аспекты взаимотношений крестьян и церкви
Огораживания по соглашению е позиция государства
Историками давно замечено, что в XVI - XVII вв. в Англии имели место так называемые "огораживания по соглашению". Так, например, ещё Р. Тоуни отметил, изучая данные комиссии по огораживаниям 1517 - 1518 гг., что в конце XV века были случаи подобного рода огораживаний, которые фигурировали под термином "огораживания деревни". Однако в то время таковых встречается немного. В дальнейшем на протяжении XVI века, этот вид огораживаний, по мнению Р. Тоуни, все больше распространялся по территории королевства Он заметил что в XVI веке во многих манорах все ещё продолжало существовать прежнее землеустройство, называемое системой открытых полей, но параллельно шёл процесс перехода к "выделенной" системе землепользования т. е. "собирание" разбросанных полосок земли в разных полях в компактные участки в одном поле \ В. Ф. Семенов также обратил внимание на огораживания внутриобщинные или внутрикрестьянские но пришел к выводу об их малочисленности в конце XV начале XVI вв АвТОР не исследовал их распространение в Англии ВТОРой половины XVI первой трети XVII вв. Последующие отечественные исследователи аграрной истории Англии XVI - XVII вв. не уделяли этому виду огораживаний либо значительных исследований "огораживаний по соглашению". Лишь в одной из монографий Э. Керриджа этот сюжет из аграрной истории Англии нашел частичное отражение 4. Другой английский историк, Р. Меннинг, в своей монографии о крестьянских восстаниях в Англии XVI -XVII вв. на примере, в основном, графства Ланкашир показал сопротивление крестьян огораживаниям по соглашению .
Таким образом, можно констатировать, что данный вид огораживаний почти не изучен как в отечественной, так и в зарубежной историографии. Основная причина этого, на наш взгляд, состоит в недостатке сохранившихся источников. Хотя все договоры по огораживаниям оформлялись в манориальных куриях и затем многие из них регистрировались в Канцлерском суде и других "судах справедливости", а некоторые спорные случаи рассматривались затем в суде Звёздной Палаты, исследователям известны лишь немногие из них . Поэтому в настоящем параграфе не ставится цель исследовать эти договоры и подробно на значительном статистическом материале выяснить многие важные аспекты огораживаний по соглашению. В большей мере внимание будет уделено отношению государственных институтов к этому виду огораживаний, а также выяснению их влияния на крестьян. Поэтому представляется необходимым в контексте темы данного исследования попытаться определить причины "огораживаний по соглашению", их сущность степень распространенности по королевству (насколько это позволяют сделать сохранившиеся источники) и некоторые другие смежные моменты без которых невозможно определить и отношение к ним государственных органов.
Изучение начнем с констатации того факта, что ещё в конце XV в. крестьяне некоторых маноров начинают обмениваться между собой полосками своих пахотных наделов в разных полях и концентрировать свои уже компактные участки в одном поле, что и зафиксировали комиссары Генриха VIII во время обследования в 1517 г.7. Эти огораживания не сопровождались эвикцией крестьян, а, по существу, приводили лишь к замене традиционной системы земледелия, называемой обычно системой "открытых полей", на новую систему "выделенного" земледелия. Очевидно, это касалось пока только пахотных наделов и не затрагивались общинные угодья. "Выделенные" крестьянские участки обносились изгородями или окапывались канавами и уже не "открывались" для выгона скота всех остальных общинников после уборки урожая. В перспективе это давало возможности для ведения фермерского хозяйства. Р. Тоуни полагал, что процесс внутрикрестьянских огораживаний происходил медленно и постепенно на протяжение XVI -XVII вв. По его мнению, это было обусловлено не столько сдерживающим фактором в лице самой крестьянской общины, сколько нехваткой денежных средств у самих крестьян на возведение изгородей и рытьё канав вокруг выделенных участков . Приводимые им карты-схемы отдельных Майоров наглядно показывают изменение системы землепользования в английской деревне XVI века. После проведения внутрикрестьянских "огораживаний по соглашению" общий размер крестьянских держаний не изменялся .
В XVI в. внутрикрестьянские огораживания по соглашению происходили в основном в Центральных и северо-восточных графствах. Очевидно, мощный импульс распространению огораживаний по договору дал статут 1598 г. о поддержке земледельческих хозяйств, который разрешал собирание в одном месте разбросанных полосок земли путём их обмена между самими крестьянами и лендлордами 10. Степень их распространенности в других регионах королевства историки до сих пор не выяснили.
Первые сведения в источниках об огораживаниях по соглашению в изучаемый нами хронологический промежуток времени датируются 1549/1550 гг.11 Очевидно, это были сведения, собранные комиссией по огораживанию 1548/1549 гг. По форме это показания крестьян нескольких церковных приходов (графства неизвестны) королевским чиновникам о проведенных огораживаниях в их местности. Из 4-х обследованных приходов огораживания по соглашению между крестьянами имели место только в двух прикодах. Интересно, что в одном из этих приходов (Hampton Lovett) крестьяне выразили желание вновь вернуться к прежней системе землепользования, т. е. к системе открытых полей. В документе упоминается общий размер надела только одного из крестьян этого прихода, составляющий всего 2 акра земли. Можно предположить, что остальные имели не больше этого. Свое желание "вернуться на круги своя" они объяснили возникшими "неудобствами как для бедных, так и богатых". В данном случае показания дали 6 крестьян, включая их деревенского старосту п.
Во втором случае в приходе Doverhill по показаниям 5-х крестьян манора Wychbold, где "огораживания по полному договору" были произведены с согласия лорда данного манора, доля каждого держателя тоже была небольшой и составляла 5-6 акров. Интересно, что участники договора, выделив свои наделы, сохранили старинный обычай снятия изгородей после уборки урожая и использования наделов пахотной земли для выпаса своего скота по жнивью. Очевидно, скот остальных общинников на эти поля уже не допускался. В данном документе они не жаловались на какие-либо неудобства новой системы и не выражали желания, как в первом случае, вернуться к прежней системе землепользования. Вместе с тем они дали показания о разорении "одного коттеджа" манора, держатель которого, скорее всего, не входил в число участников договора об огораживании 13. Причем разорил его не представитель джентри, а, видимо, фермер. А вот лорд другого соседнего манора Imney огородил целый "Oodle mark" (очевидно, часть старинных общинных угодий - В. М.) и ещё захватил 40 акров пахотной земли и луга у одного из держателей, а у другого "пахотное держание", у третьего - держание размером в 5 акров 4. Напрашивается мысль о том, что огораживания по договору в данном маноре спасли его участников от захвата их земель лордом-огораживателем.
Вообще-то известно, что в 1540-е гг. часть крестьян занималась подобного рода огораживаниями с целью выделения своих земель под разведение шафрана, о чем свидетельствует хорошо известная Маусхольдская программа крестьянского восстания 1549 г. под руководством Р.Кета .
Социально- экономические процессы в восточных графствах и крестьяне накануне буржуазной революции середины XVII века
В начале правления Карла I Стюарта в положении крестьян восточных графств начинают происходить значительные изменения. Прежде всего, это связано с активизацией компаний по осушению болот, особенно компании Вермюндена. С 1626 г. голландцы приступили к осушению большого массива феннов на стыке Йоркшира, Линкольншира и Нотргемптоншира, известного под названием Хатфилд Шез, где королю принадлежало 17 маноров. Площадь предполагаемого района осушения составляла 17 тысяч акров \ Однако на осушение этих заболоченных земель претендовал еще и английский предприниматель Э. Томас. Тогда Вермюнден, заручившись каким-то образом поддержкой влиятельных лиц при дворе короля, а также членов комиссий по осушению, добился от Карла I Стюарта передачи ему этих 17 маноров в аренду. После этого голландец начал договариваться с местными крестьянами-копильгольдерами. С какой-то частью их удалось договориться, но многие все-таки не шли ни на какие соглашения и даже затеяли судебные тяжбы из-за своих общинных земель, которые голландцы собирались осушить. Будучи не удовлетворены судебными вердиктами, крестьяне подняли настоящее восстание против голландской компании. Они сжигали их оборудование, стройматериалы и т.п. А в одном из маноров в 1628 г. крестьяне с завидным упорством 50 раз разрушали дренажные сооружения. Государство вмешалось в эту ситуацию, послав туда королевский вооруженный отряд во главе с шерифом, который огласил крестьянам королевскую прокламацию, предприняв еще кое-какие меры, что в результате заставило крестьян прекратить сопротивление2.
Разумеется, компании Вермюндена приходилось преодолевать сопротивление местных крестьян посредством исков в судах. Последние далеко не всегда полностью удовлетворяли иски голландцев против английских крестьян. Видимо, национальный патриотизм играл свою роль даже в судах. Так, известно, что во время тяжбы в Суде Палаты Казначейства между крестьянами одного манора с голландскими осушителями дело кончилось сохранением за крестьянами одной тысячи акров, а Вермюндену присудили 600 акров болотистой земли . Однако вряд ли это можно считать победой общинников.
Крестьяне другого манора (Энворт, остров Или), где преобладали фригольдеры, в ходе тяжбы с голландцами апеллировали к старинному договору, датированному 1359 г.! В этом уникальном документе, который крестьяне бережно хранили почти 300 лет, тогдашний лорд манора Джон Мауби гарантировал права общинников на болотистые земли в обмен на их согласие на огораживание им части общинных угодий. Крестьяне были глубоко убеждены (ведь на руках у них был письменный документ !), что даже король не может нарушить их права на эти болотистые земли. Поразительно, но и в этом случае Вермюндену удалось добиться согласия части фригольдеров на проведение осушительных работ. Узнав об этом, остальные крестьяне потребовали, чтобы он назвал им имена тех, кто подписал с ним соглашение. Сведения об окончании спора в источниках отсутствуют. Известно лишь, что и на этот раз дело решилось в пользу Вермюндена. Из 13400 акров земель манора 7400 акров передали Вермюндену в качестве платы короля за проведенные им осушительные работы4. В целом, в районе Хатфилд Шез Вермюнден получил обещанные ему королем земли. В общей сложности к октябрю 1633 г. здесь было осушено голландцами 20738 акров и заболоченными оставались лишь 3767 акров .
В отчёте о делах в Суде Звёздной палаты и Высокой комиссии сохранился протокол судебного разбирательства между крестьянами и К. Вермюнденом от 9.11.1631 г. Истцом выступил сам Вермюнден, так как крестьяне неоднократно разрушали его осушительные сооружения. В качестве ответчиков в протоколе фигурируют 17 крестьян, 6 из которых женщины. Однако иск Вермюнден выдвинул и против других крестьян, имена которых не называются. Суть дела заключалась в следующем. В 1627 г. король заключил соглашение с Вермюнденом на предмет осушения ряда территорий в восточных графствах. Всем крестьянам, проживавшим в местах предполагаемого осушения, согласно королевскому распоряжению, необходимо было явиться в комиссию по осушению и предоставить документы на свои болотистые земли с тем, чтобы на основе их комиссары определили им размер компенсации за предполагаемую потерю части земель. Между тем Вермюнден быстро организовал осушительные работы и, очевидно, вскоре завершил их. По всей видимости, большинство крестьян не смогли представить достаточных документальных подтверждений на свои болота и, следовательно, не могли рассчитывать на компенсацию своих потерь. Тогда они перешли к насильственным действиям против голландской компании. Прежде всего, они стали громить осушительные сооружения. В протоколах отражены некоторые подробности этого, по сути дела, локального крестьянского мятежа, произошедшего в 1628 г.. В них говорится о том, что собравшиеся 150 человек крестьян, сломав дренажные сооружения, избили рабочих Вермюндена, сожгли их рабочий инвентарь, для устрашения осушителей поставили "пару виселиц", а нескольких рабочих бросили в воду и продержали там некоторое время. Сигналом к этому незаконному сборишу "были удары колокола и звук рожка". В протоколе подчеркивается, что "сборища" они устраивали 14 раз. Зафиксирован и такой факт в ходе этих "сборищ" как ругательные слова крестьян в адрес "Его Величества". Ущерб, причиненный компании Вермюндена, составил 5 тысяч фунтов стерлингов. Весьма показательно, что в ходе судебного разбирательства крестьяне заявили что своими действиями против Вермюндена они "служат" королю. Кроме того они заявили что имеют все права на эти земли, общинные пастбища, торфяники и могут пользоваться ими в любое время года. На суде крестьяне показали что их селение не получило выгоды от осушительных работ что почва стала даже хуже по качеству. Было отмечено что крестьяне устраивали потраву на землях отошедших Вермюндену Но на суде сами крестьяне не только защищались от обвинений, но и высказывали свои требования. Так, они потребовали от суда подтвердить свои права на эти земли. Аргумент их был прост и чрезвычайно характерен для английских крестьян. Они заявили что владеют этими землями "с незапамятных времен". Крестьяне признались в том что УСТРОИЛИ мятеж но ТУТ же заявили что не считают себя виновными в этом. Но обвинитель (атторней-генерал мистер Ной) откровенно дал понять крестьянам, что король в данном случае на стороне осушителей, так как он обязан заботиться о том, чтобы земли не затоплялись и были пригодны для сельского хозяйства, а они как раз прежде затоплялись и были бесплодными. Кроме того, он сослался на распоряжение короля от 1626 г., по которому каждый лендлорд мог проводить улучшение на своих землях, а поэтому Вермюнден вполне законно провел эти улучшения, будучи предпринимателем по осушению.
Отношение крестьян к аграрной политике
Исследователи аграрной истории Англии до сих пор не задавались вопросом о том, как крестьяне относились к политике государства в аграрной сфере, как они воспринимали законы об ограничении огораживаний и меры правительства по их претворению в жизнь. Отечественные авторы, как правило, обращали внимание лишь на негативные факты реагирования крестьян, выражавшиеся в восстаниях. Однако, как было показано выше, мятежи и восстания крестьян не были реакцией крестьян на государственную политику, а скорее реакцией на действия джентри-огораживателей и тех лиц из числа местной администрации, которые их поддерживали. Английские историки обращали внимание и на реакцию крестьян в легальных формах, но специально этот аспект мало исследовали. Больше внимания они уделяли отношению джентри к аграрному законодательству Тюдоров и первых Стюартов. Между тем во многих крестьянских прошениях и в других документах имеются некоторые сведения по этому вопросу. Их изучение позволит более полно осветить проблему взаимоотношения государства и крестьян, а также в определенной мере прояснить малоизученный в отечественной историографии вопрос о крестьянском менталитете. Вместе с тем следует отметить, что некоторые английские историки в своих исследованиях по аграрной истории Англии ХУ1 - ХУ11 вв. вплотную подходили или даже частично затрагивали этот аспект из истории
Прежде всего, следует отметить, что крестьяне, безусловно, знали о действующих законах против огораживаний. Насколько они разбирались в их сложных и многочисленных статьях - это другой вопрос. В целом, они стремились добиться от властей их выполнения, о чем свидетельствуют их петиции и материалы судебных тяжб . Однако в своих жалобах они никогда не ссылались на конкретные статьи статутов и прокламаций. Это можно расценивать не только как их юридическую безграмотность, но и как доказательство их целостного восприятия законов, чему способствовало и само название этих статутов, представляющее проблему в целом . В своих жалобах и тяжбах в судах крестьяне всегда подчеркивали факт "незаконности" огораживаний .
В то же время, как во времена восстания Уотта Тайлера, они всерьёз были убеждены, что королева (король) не знает об их бедственном положении, и требовали от чиновников довести до сведения монарха истинное положение дел. В исследуемом хронологическом промежутке (1550 - 1640 гг.) в связи с социальными изменениями внутри крестьянства, которые обусловливались развитием капиталистического уклада в сельском хозяйстве, промышленности и торговле, менялось и отношение части крестьян к аграрному законодательству и аграрной политике Тюдоров и Стюартов. Вымывание части крестьянства в результате эвикции в маргинальные слои пауперов тоже оказывало влияние на это. Те из крестьян, которые стали пауперами, вскоре забывали свои чисто крестьянские интересы, так как возврат назад оказывался для многих из них уже невозможным, и у них формировались совершенно другие интересы и другое отношение к политике государства в аграрной сфере. К тому же не следует забывать, что на всё это накладывались религиозный отпечаток, в частности, рост пуританизма, гонения на них и стремление найти земельную и религиозную свободу в Новом Свете, что особенно стало заметно в первой трети ХУ11 в .
Ещё во время восстания Р. Кета в 1549 г. крестьяне продемонстрировали своё неоднозначное отношение к огораживаниям. Неслучайно в памфлетной литературе второй половины XVI в. всё больше голосов звучит в защиту огораживаний .
Интересно, что в среде английских крестьян существовала легенда о первом огораживателе, которого они звали Ахеб. Ему приписывали самые отрицательные человеческие качества: жадность, корыстолюбие. Они называли его "отец огораживателей", и за свои злодеяния, как они считали, он будет отлучен от церкви 7. Однако эта легенда не получила широкого распространения, на мой взгляд, как раз потому, что быстро менялось само отношение крестьян к огораживаниям и распространение в их среде огораживаний по соглашению. Само имя "отца огораживателей", скорее всего, произошло от имени библейского персонажа, восьмого царя израильского Ахава, как обобщённый образ жадного и корыстолюбивого человека.
Отношение крестьян к аграрным законам зависело и от их правосознания. Как известно, в Средневековье оно отличалось традиционностью, что выражалось, прежде всего, в существовании у крестьян представления о добром короле и незыблемости манориального обычая . Поскольку же законы об ограничении огораживаний принимались парламентом и утверждались монархом, то в их сознании, естественно, глубоко укоренилась мысль о том, что король (королева) -противники огораживаний. Это убеждение крестьян периодически подкреплялось королевскими прокламациями в отношении огораживаний . Таким образом, им казалось, что их отношение к огораживаниям целиком и полностью совпадает с королевской позицией в этом вопросе.
Это представление крестьян подкреплялось и мерами правительства Тюдоров и первых Стюартов в отношении конверсии пахотных крестьянских наделов в пастбища. Ведь рассылая комиссии по расследованию огораживаний в 1549, 1565, 1607 и в 1630-е гг. во многие графства, английские монархи из династии Тюдоров и первых Стюартов создавали реальные возможности для крестьян наблюдать за работой этих комиссий, присутствовать на судебных разбирательствах, давать показания перед членами комиссий и судьями, выступать в качестве истцов и т. п.10. Все это способствовало росту убежденности крестьян, что огораживания -это незаконное явление и правительство реально борется с ними. Привлечение к ответу и наказание отдельных огораживателей, несомненно еще больше подкрепляло эту уверенность крестьян
Экономические и социальные аспекты взаимотношений крестьян и церкви
В результате проведения в Англии реформации сверху королевской властью англиканская церковь, по существу, стала частью государственного аппарата. Вполне понятно, что в условиях значительных социально-экономических изменений в деревне, в среде крестьян, церковь не могла остаться сторонним наблюдателем. Дело в том, что все процессы, происходившие в английской деревне напрямую затрагивали и саму англиканскую церковь, её материальное положение в королевстве. Кроме того, учитывая традиционно большую роль религии и церкви в средневековом обществе в идеологическом плане, естественно, можно предположить, что английское абсолютистское государство, не имевшее разветвленного чиновничьего бюрократического аппарата управления на местах, вполне могло использовать англиканский клир в проведении своей аграрной и социальной политики на местах.
В этом плане нам представляется нелишним попытаться выяснить, какую роль играли реформированная религия и англиканская церковь в экономической и общественной жизни английского крестьянства изучаемого периода. Не менее важно попытаться определить в контексте всех аграрных изменений отношение крестьян к пуританизму и влияние пуританизма на социальные процессы в английской деревне. До настоящего времени эти и некоторые другие смежные вопросы не рассматривались в отечественной историографии. Отечественных историков-англоведов, начиная с А. Н. Савина, совершенно естественно привлекала более глобальная проблема - секуляризация монастырских земель и их последующая распродажа и т.п.1. Английские историки также практически не исследовали этот "пограничный" аспект истории Англии (аграрная, социальная и церковная - В.М.). Вместе с тем исследование аграрных социальных или религиозных сторон английской истории XVI - XVII вв. неизбежно выводило их на некоторые аспекты данной проблемы2.
Как известно, массовое общественное сознание средневековых людей носило религиозный характер. Английское крестьянство изучаемого периода не было исключением в этом плане. Бурные события Реформации, а затем и контрреформации в период недолгого правления Марии Тюдор в сочетании с процессом огораживания на бывших монастырских землях и последующей эвикции крестьян не могли не отразиться как на отношении крестьян к религии и церкви, так и на отношении церкви к аграрным проблемам. Прямую связь аграрных изменений и Реформации английские крестьяне сразу же ощутили на себе, что показали события в северных графствах еще в 1536 - 1537 гг. ("Благодатное паломничество") . Религиозная ситуация во второй половине XVI в. была уже иной. Принятие в 1571 г. "39 статей" знаменовало завершение Реформации и окончательное оформление англиканизма 4. Основная масса крестьянства уже приняла новую веру и англиканские священники заняли место католических в их повседневной жизни. Имеющиеся данные свидетельствуют о том, что рядовой англиканский клир во многих отношениях был связан с деревенским укладом жизни и хорошо представлял себе чаяния и нужды крестьян. Его материальный достаток был ненамного выше, чем у многих крестьян. Так, например, один из современников периода правления Карла I Стюарта и революционных событий середины XVII века некий Самуэль Пепис, описывая свое посещение сельского священника в одном из церковных приходов Восточной Англии, отметил его полунищенское существование. У него были весьма бедное жилище с соломенной крышей, бедная утварь и т. п. Более того, этот священник даже вынужден был подрабатывать промыслами и ремеслом. Он, в частности, чтобы прокормить себя и семью, должен был заниматься очисткой конопли . Даже более или менее благополучный в материальном отношении викарий из Эссекса, оставивший свое жизнеописание в форме дневника, записал такую весьма симптоматичную фразу: "Корова отелилась; совершил причащение, присутствовало 14 человек" . Связь и этого священника с деревенской жизнью вряд ли вызовет сомнение. В своем дневнике наряду с вопросами церковной жизни прихода он писал о ценах на хлеб и сено, об уровне ассиз на хмель, приводил сведения об арендных платах, рентах и о земле. К тому же весьма показательно, что половину своих доходов этот викарий имел не от исполнения обязанностей священника "а от других дел" т. е. скорее всего именно от своего хозяйства. Можно с уверенностью констатировать что он был постоянно в курсе хозяйственной жизни своих прихожан-крестьян и прихода в целом. Показательно что в своем дневнике этот викарий, пробывший в этой должности 43 года, свою последнюю запись сделал не о делах церковных а о делах чисто крестьянских: "мы начинаем жатву" . Если бы он был совершенно в стороне от хозяйственной жизни деревни то очевидно в его дневнике не было бы столь много сведений о хозяйственной жизни, разве что только о десятинах и последняя запись звучала бы примерно так: "прихожане начали жатву" К сожалению сведений такого рода о жизни приходских священников сохранилось мало
Огораживания, происходившие в Англии, неизбежно прямо или косвенно затрагивали англиканскую церковь и её сельский клир. Во второй половине XVI века главная экономическая проблема, с которой столкнулась церковь, - это начавшееся сокращение поступлений от церковных десятин. Введение государственной властью института так называемых "импроприаторов ", которые стали светскими получателями церковной десятины, сильно подрывало финансовую автономию церкви. Возникло много сложных вопросов финансового характера между этими "импроприаторами" и церковными служителями . Однако "импроприаторы" получали десятины не повсеместно. Церковь продолжала их получать еще во многих приходах. Сложность их получения состояла в том что изменение системы хозяйствования как на землях крестьян так и лендлордов и фермеров поставило много вопросов в отношении сбора десятин. Так например встал вопрос о том как определить размер десятины и как её получать если огораживатель пас скот или часть своего скота на пастбищах расположенных вне церковного прихода в котором он проживал и имел свое хозяйство Сама конверсия пахоты в пастбиттта \оке создавала сложности для сбопшиков десятин Осо("JfiTHO г ттожттости ROзрJICTCUTH когда зеnHOROc хозяйство заменялост» сЯЛоЙОЛСТВОМ и огородничеством что было характерно нз. чсмлях в округе Лондона Дело в том что для сбора десятин с фруктов и овощей надо было кЙК-ТО контролировать их продажу а она происходила не одномоментно а в течение некоторого времени и т п ТС TOMV же товарная деревьях. Унификации сбора десятин с садовых деревьев в Англии не было. В каждом графстве были свои особенности на этот счет. Так, например, в Бакингемшире вишнёвые деревья, предназначенные на лес (дрова), освобождались от десятины. Английский историк К. Хилл считает, что споров между священниками и крестьянами по типу десятин, которые традиционно относят к так называемой "малой десятине", было очень много . Часто споры касались несущественных вопросов: как-то полагается ли десятина с упавших яблок (падали), с теплиц для выращивания овощей и т.п. Подобные споры нередко рассматривались в судах общего права. Одно из таких разбирательств в суде в 1630 г. закончилось вынесением решения о том, что десятины с теплиц не полагаются на том основании, что "они (плоды - В.М.) выросли благодаря труду и усердию человека и не были свободным даром Бога" 10. В другом случае спор о том платить ли десятины от питомников где выращивали саженцы фруктовых деревьев в 1640 г. был решен в пользу церкви но это решение было вынесено под влиянием архиепископа Лода \ С полной уверенностью можно говорить что сам процесс вовлечения крестьян в товарно-денежные отношение все больше усложнял и запутывал вопрос о десятинах. Но не только это. Вопрос о десятинах усложнялся и тем что с замена зернового хозяйства пастбищным и интенсивным сельскохозяйственным производством в принципе означало для церкви замену большой десятины на малую. Но именно малую десятину трудно было собирать по многим объективным причинам. Ещё одной причиной трудности сбора малой десятины было участивщееся перемещение населения, уплачивавшего эту десятину, т. е. крестьян. В принципе, все эти осложнения при сборе десятин проявились уже к середине XVI века. Так, ещё в 1552 г. специальная комиссия во главе с Т. Кранмером пыталась урегулировать все сложные вопросы о десятинах и ввести десятины на такие виды, как прибыль от мельниц, от добычи торфа, угледобычи, камнедобычи, овцеводства, которые наиболее оспаривались мирянами, в том числе крестьянами. Но тогда эти попытки закончились неудачей 4. В 1585 г. архиепископ Дж. Уитгифт уже порицал "греховные" последствия огораживаний на поступление церковных доходов . Сокращение поступлений от десятин продолжалось вплоть до архиепископа Лода. Однако и Лод не сумел в полной мере преодолеть эту негативную для церкви тенденцию.
