Содержание к диссертации
Введение
1. Влияние японской культуры на русскую литературу конца Х1Х-начала XX вв 35
1.1. Формирование образа Японии в российских литературных кругах 35
1.2. Японизмы в творчестве К. Бальмонта 62
1.3. Японизмы в творчестве В. Хлебникова 77
1.4. Японские мотивы в творчестве В. Брюсова 88
2. Влияние японской культуры на русскую живопись конца XIX - начала XX вв 102
2.1. Японизмы в творчестве художников «Мира искусства» 102
2.2. Влияние японского искусства на творчество русских графиков 126
2.3. Японские мотивы в творчестве М. Волошина 145
2.4. Японизмы в творчестве В. Борисова-Мусатова и П. Кузнецова 156
Заключение 170
Список литературы 179
- Формирование образа Японии в российских литературных кругах
- Японизмы в творчестве художников «Мира искусства»
- Влияние японского искусства на творчество русских графиков
Введение к работе
Актуальность исследования. Одной из основных проблем современной культуры, наиболее широко обсуждаемой в научных и публицистических кругах, является проблема глобализации. Все явственней мы наблюдаем процесс формирования единой мировой культуры, в которой специфические черты этнических культур растворяются. В этих условиях самые различные народы осознают потребность заявить о своей этнической уникальности. События современной «войны антиглобалистов» не сходят с экранов телевизоров, со страниц газет. Таким образом, разгоревшийся сначала в форме научных дискуссий спор сторонников и противников процесса глобализации в силу его актуальности продолжается на улицах европейских городов. В сложившейся ситуации большее, что мы можем сделать - вести определенные коррективы в этот процесс. Постараться направить процесс глобализации не по пути унификации и поглощения одной культурой других, а по пути диалога культур. И здесь нам не обойтись без обращения к историческому опыту.
В культурной динамике рубежа XIX - XX веков происходит разрыв со всеми предшествующими формами культурной практики и культурного самосознания. В России происходили кардинальные изменения в социально-экономической, политической и культурной сферах. Искусство России обозначенного периода невозможно представить вне контекста диалогических взаимосвязей с культурой Запада и Востока. Особенную* роль для самопознания русской культуры выполнила встреча с культурой и искусством Японии, поскольку Россия и Япония в тот период были единственными незападными странами, ставшими на путь догоняющей модернизации. Диалог русской культуры с культурой Японии имел и имеет непревзойденное значение для самоидентификации, осознания самобытности России.
Известно, что форма культурного взаимодействия может быть различной. История мировой культуры знает много примеров ассимиляции, когда одна культура поглощает другую; часто мы имеем дело со случайными контактами, которые ничего существенно не меняют в той или иной культурной традиции. Диалог культур, в данном случае, - наиболее предпочтительная форма взаимодействия культур, приводящая не к нивелированию традиций, а к взаимообогащению национальных культур.
Очень яркий пример диалога культур, который предполагает равенство в культурном общении, достаточную самостоятельность и самобытность каждой из «беседующих» культур, и взаимный интерес, в результате которого происходит живое и органичное проникновение идей и образов одной культуры в материю другой, мы наблюдаем на примере русско-японских культурных отношений конца XIX - первой половины XX вв.
Степень научной разработанности проблемы.
Анализ научной литературы, посвященной проблеме влияния японской культуры на развитие русской эстетики, показал, что факт японского влияния признан как в отечественной, так и в зарубежной литературе. Структурная многоплановость исследований определила круг литературы для ее изучения, состоящей из нескольких разделов, каждый из которых отражает самостоятельную научную сферу.
Говоря о деятельности исследователей культуры, истории литературы России и Японии, следует отметить, что в развитии интересующей нас проблематики как в отечественном, так и в зарубежном востоковедении можно выделить три этапа:
конец XIX - 20-е гг. XX вв.;
70-80-е гг. XX в.;
с 90-х гг. - и до настоящего времени.
Первый этап (конец XIX - 20-е гг. XX вв.). В начале XX века появляются труды по изучению истории Востока, в которых глубоко и всесторонне
исследованы история, культура, литература и искусство отдельных стран Востока, вопросы взаимодействия культур Запада и Востока в целом. Следует отметить, что для первого этапа разработки проблемы Восток и Запад характерно рассмотрение взаимоотношений культур с исторической точки зрения, хотя исследования велись преимущественно на материале художественной литературы, но специальному методологическому анализу проблема не подвергалась, так как культурологическая мысль в этот период была еще недостаточно развита.
а) работы по изучению литературы, языка и культуры Японии.
Стремление ученых найти общие закономерности материального, духовного, художественного развитии человечества, привело к идее параллелизма в развитии культур Востока и Запад, которая особо разработана в трудах Н.И. Конрада1. Исследование культуры японского народа Н.И. Конрад начал во время своей стажировки в Японии с изучения народного образования в Японии. Затем ученый обращается к японской литературе. Ученый обосновал заимствования в истории литературы тем, что все в мире взаимосвязано. К числу его трудов относится сборник работ, посвященный кардинальным вопросам исто-рий культуры Востока и Запада .
Особенно важно для нашей темы, то, что Н.И. Конрад последовательно развивал свою концепцию культурного равноправия народов Востока и Запада, резко выступая против характерных для 20-30 гг. XX в. и имевших место и в более позднее время попыток преуменьшения роли стран Востока, в истории развития человеческого общества и его культуры. В 20-е годы Н.И. Конрад создал и возглавил кафедру японского языка, и литературы в ЛГУ, где ученый читал лекции по японской литературе, научной грамматике, филологии и общей истории Японии, им были разработаны многие положения теории японской художественной культуры. Все российские японоведы считают себя его ученика-
1 Конрад Н И Запад и Восток - М , 1972
2 Конрад НИ Очерки японской литературы Статьи и Исследования -М,1973
ми, среди них можно выделить Н.И. Фельдман, А.Е. Глускину, В.Н. Маркову, М.С. Цын, Е.М. Пинус, И.Л. Иоффе-Львову.
Автор очерков о языке и литературе Японии с древнейших времен Г. Востоков максимально приближается к культурологическому подходу в своем изучении японской культуры. Он попытался проникнуть в суть миропонимания японца в сравнении с европейцем. Обзор литературы Г. Востокова охватывает мифы Японии, драму театра Но, средневековые повествования - моногатари, по-эзию танка . Г. Востоков по поводу японских пятистиший танка писал: «По мере ознакомления с Японией, с народом и его характером, по мере того, как выясняется глубокая разница между всем строем души японца и европейца, мы начинаем понимать, что нельзя укладывать японскую литературу, не уродуя ее, на чужое ей прокрустово для нее ложе - ложе европейской критики...Никогда почти японские поэты не дают взглянуть в те таинственные глубины, что таятся под поверхностью, самые интимные чувства передаются ими в поэзии лишь с помощью намеков, сравнений, изысканность и искусственность которых доводит их часто до злоупотребления каламбуром...»4. В первых переводах и исследованиях японской поэзии решалась проблема «освоения чужого».
В 1900-е гг. пользовался успехом очерк Г.А. Рачинского «Японская поэзия», который опирался на работы западноевропейских ученых-японистов. Г.А. Рачинский (переводчик, историк литературы и философ) был близок к кругу московских символистов. Впервые его труд был опубликован в 1908 г. в журнале «Северное сияние»5. Переводы пятистиший, трехстиший, «длинных песен» нагаута сделаны Рачинским через язык - посредник - немецкий и в целом воссоздают своеобразный образ японской поэзии (автор опирался на японистические работы Ратгена и Хаузера).
Автор писал: «...Прислушайтесь к голосу соловья, поющего среди цветов, или лягушки, живущей в воде, и вы поймете, что нет ни одного живого су-
3 Востоков Г. Японское искусство //Япония и ее обитатели - СПб , 1904
4 Там же С 267-268.
5 Рачинский Г А. Японская поэзия//Северное сияние -1908 -№1 С 5
щества, которое не проявляло бы себя в песне». Рачинскому, как и многим другим изучающим Японию в начале XX в., свойственно проводить аналогии с европейской культурой. Так, объясняя конструкцию пятистишия танка (5+7+5+7+7) и приводя многочисленные примеры, Рачинский объясняет, что «для нас танка может быть сведена к двустишию с тем же числом слогов, таким двустишием в 31 слог в греческой, а затем в европейской литературе является так называемый «дактилический дистих», соединение гекзаметра с пентаметром». Рачинский приводит свое переложение (с немецкого) известного стихотворения поэта VIII в. Хитомаро, которое на слух действительно звучит вышеописанным образом:
Если услышу,
Что старость стучится в дверь,
Крепко запрусь я,
Крикну: «Нет дома меня!»
Старость к себе не впущу6. Ясно, что ритмический рисунок этого перевода имеет мало общего с японским оригиналом, но здесь явно присутствует факт эксперимента.
В литературном и научном мире была известна книга Н.И. Позднякова «Японская поэзия. Очерк»7. По сути дела, она представляла собой изложение чрезвычайно поразившей его монографии старейшего английского японоведа В.Г. Астона «История японской литературы», а также известной на Западе кни-
ги Карла Флоренца . Поздняков обработал эти источники и предложил собственные переводы поэтических текстов, сделав акцент на «мрачном аромате японской поэзии», минорном, меланхолическом ее тоне, т.е. на том, что средневековые японцы называли саби - печаль, неотделимая для них от красоты9. Среди прочего Поздняков важно подметил: «Прежний, ничтожный, мелкий интерес к Японии, вернее только к некоторым ее производствам - лакированным
6 Рачинский Г А Японская поэзия//Северное сияние -1908 -№1.С 9
7 Поздняков Н И. Японская поэзия. М, 1905
8FlorenzK Dichtergrusse aus dem Osten Japanishe Dicatungen -Lpz, 1903 9КоломиецАС «Манга» сборник рисунков Хокусая -М,1967 С 74
8 шкатулкам, черепаховым портсигарам, разрисованным тростям и веерам - дол-
жен замениться интересом к духовной жизни японцев» .
В 1904 году во Владивостоке вышла на русском языке книга В. Астона «История японской литературы»11, в которой были впервые представлены широкому читателю переводы хокку (трехстиший) великого японского поэта Ма-цуо Басе и стихотворения многих его современников. Здесь же были приведены сведения о природе японской поэзии и ее особенностях в сравнении с европейской, давалось представление о периодах истории японской литературы и ее ведущих мастерах.
В марте 1912 г. Императорский Петроградский Университет командировал приват-доцента О.О. Розенберга в Японию. По поручению факультета Восточных языков он осуществил издание буддийского словаря, который был напечатан в японской типографии в Токио Шуэйша в конце 1916 г. Результатом научной работы О.О. Розенберга явились знаменитые исследования, посвященные проблемам буддийской философии12.
Среди работ о Японии определенное значение для нашего исследования имеют и труды по истории Японии и российско-японских отношений. Несмотря на очевидные успехи и прогресс в японоведении русских востоковедов, отечественные ученые были едины во мнении, что в России чрезвычайно мало оригинальных исследований о Японии, а труды европейских ученых не переведены на русский язык. Серьезный труд русского ученого Л.И. Мечникова «L'Empire Jahonais», вышедший на французском языке в Женеве в 1881 г. , не был доступен для широких кругов российского общества. Тем не менее, работы европейских японоведов были известны специалистам, писателям-публицистам, они упоминают их в своих очерках. Наиболее часто встречаются ссылки на классические труды европейских авторов о Японии.
Поздняков Н И Японская поэзия - М , 1905. С 20
11 Астон В Г. История японской литературы - Владивосток, 1904
12 Розенберг О О Введение в изучение буддизма на Дальнем Востоке - СПб ,1919
13 Metchnikoff L. L'Empire Jahonais - Geneve, 1886
9 В работах В. Костылева14, А.А.Николаева15, Д.М. Позднеева16,
СИ. Новаковского имеются фактические сведения по истории взаимоотношений японцев с европейцами. СИ. Новаковский побывал в Японии в 1911 г. куда был направлен Киевским коммерческим институтом в качестве стажера. С. И. Новаковский подготовил лекционный курс «Япония. Факты и личные впечатления», программа которого вошла в сборник «Публичные лекции, посвященные изуче-нию Востока и Англии», который был выпушен в Саратове в 1916 г. . Пожалуй, основным в научной деятельности Новаковского стал труд «Япония и Россия»; в нем он акцентирует свой исследовательский интерес на развитии географических знаний и литературы о Японской империи в связи с историей русско-японских отношений.
Художественно-этнографический очерк о Японии принадлежит перу русского писателя В.Н. Немировича-Данченко, который провел около 8 месяцев в Японии, изучая быт и нравы японцев. О своих наблюдениях он рассказал в серии очерков «В Японии», «Столица победителей» («Русское слово», 1908, № 9).
Вплоть до начала XX в. широкой популярностью пользуется трехтомник Ф. Зибольда «Путешествие по Японии, или описание Японии в физическом, географическом и историческом отношении»19. Филипп Франц фон Зибольд был сотрудником голландской торговой фактории в Японии. В 1823 г. он прибыл в Нагасаки в качестве врача, там он преподавал японцам естественные науки, в том числе медицину, в частности хирургию и фармакологию. В Европе Зибольд стал известен как первый профессиональный японовед, обладавший глубокими и разносторонними знаниями об этой стране. В тридцатые годы XIX в. всему миру
стал известен его труд «Япония» .
14 Костылева В Очерки по истории Японии - СПб, 1889.
15 Николаев А А Очерки по истории японского народа - СПб, 1905.
16 Позднеев Д М Материалы по истории Северной Японии и ее отношений к материку Азии и России - Иокагама,
1889.
17 Новаковский С И Япония и Россия -Токио, 1918
18 Новаковский С И Публичные лекции, посвященные изучению Востока и Англии - Саратов, 1916
19 Зибольд Ф Путешествие по Японии, или описание Японии в физическом, географическом и историческом отно
шении В Зх томах - СПб, 1854
20 Siebold Ph Fr. Nippon Archiv zur Beschreibung von Japan 20 vol. - Leiden, 1832-1852
10 Популярностью пользовалась книга немецкого исследователя Э.Гессе-
Вартега «Китай и Япония. События, изучение, наблюдение» . В 1902 г. на русский язык была переведена другая его книга «Япония и японцы. Жизнь, нравы
и обычаи современной Японии» .
Важную политическую и идеологическую роль как средство выражения плюрализма общественного мнения играла публицистика. Значительный блок источников относится к этому роду произведений, которые всегда посвящены актуальным проблемам и явлениям жизни общества. Это заметки путешественников, миссионеров, российских служащих в Японии, политические обозрения, статьи о различных сторонах общественной и культурной жизни Японии в периодических изданиях, таких как «Русский Вестник», «Русская школа», «Вестник воспитания», «Современник», «Мир искусства», «Аполлон», «Весы», «Золотое руно», «Морской сборник», «Северное сияние», «Нива» и многие другие. Особую значимость востоковедная публицистика приобретает в связи с тем, что в ней преломлялись те или иные явления жизни восточного общества через призму российской действительности.
В рассматриваемый период различными издательствами публикуются книги очерков об истории, государственном устройстве, быте и искусстве Японии.
гул ^_^ ЛІ >ус
Авторы таких очерков (Т. Богданович , Е.И. Булгакова , П.А. Алексеев и др.) полны желания, разобраться в преобразованиях японского общества и понять «истинно ли Япония культурная страна», можно ли ее назвать «цивилизованной страной».
Итог всем этим, во многом публицистическим, исследованиям подвело издание Брокгауза и Ефрона, опубликованное в трех выпусках в серии «Библиотека самообразования» - «Япония и ее обитатели. С картой Японии, Маньчжу-
21 Hesse- Wertegg Ernst China & Japan Erlebnisse, Studien, Beobachyungen -Leipzig, 1900
22 Гессе-Вартег Э Япония и японцы Жизнь, нравы и обычаи современной Японии - СПб, 1902
23 Богданович Т. Очерки из прошлого и настоящего Японии - СПб , 1905
24 Булгакова Е И Что за страна Япония - Ростов-Н/Д, 1904
25 Алексеев ПА Путевые заметки по Японии//Русский вестник -1900 -№6 С 527-552
рий, Кореи»26. В ней охарактеризованы самые разные стороны японской жизни. Книга претендует на достоверную фактографию, тонкие наблюдения филологического, философского и психологического свойства.
б) работы по русской культуре.
Творчеству русских художников (Сомов, Серов, Врубель, Бакст, П. Кузнецов) посвящена статья К. Сюннерберга «Выставка «Мира искусства»27. Автор называет искусство - живым существом, которое с каждым годом течет и меняется. Параллельно со «старыми» художниками появляются «новые», которые ищут новые пути выражения в искусстве. Они борются и побеждают в борьбе за новую, свою собственную красоту.
В России были известны работы зарубежных авторов В. Андерсона: «The Pictorial Arts of Japan» (1889), «Landscape Painting in Japan» (опубликована в «Art Journal» в 1889,1890,1901 гг.) и «Japanese Wood Engraving» (1895). В частности на них делал ссылки художник круга «мирискусников» И. Грабарь28. В. Зейдлиц на-писал труд об истории японской цветной гравюре по дереву . Другой немецкий исследователь А. Фишер в книге «Wandlungen im Kunstleben Japans» освещал более широкий спектр художественной жизни японцев, подробно останавливаясь на влиянии японского прикладного искусства в Европе.
В первые годы нового века, появилось еще несколько книг этнографического и историко-популяризаторского характера, переводных и оригинальных, в которых цитировались японские танка и хокку. Переводы их были выполнены чаще всего с европейских языков, т. е. уже с переводов, и были в большинстве случаев дилетантскими. Были переведены работы, Б.Г. Чемберлена «Вся Япо-ния», А. Бельсора «Японское общество» , И. Лаутерера «Япония. Страна Восхо-дящего Солнца прежде и теперь» , Садакити Гартмана «Японское искусство» .
26 Энциклопедический словарь/Ф А Брокгауз, И А Эфрон -СПб, 1904 -Т. 41 А С 697-789
27 Сюннерберг К Выставка «Мира искусств»//Весы -1906 -№3-4 С 64-69
28 Грабарь И Японская цветная гравюра на дереве - М, 1903 С 23
29 Seidlitz W von Geschichte desjapamschen Farbenholzschnitts - Dresden, 1897
30 Fischer Adolf Wandlungen im Kunstleben Japans - Berlin, 1900
31 Бельсор А Японское общество - СПб , 1905
32ЛаутерИ Япония страна восходящего солнца прежде и теперь -Т 1-2 -СПб, 1902
в) работы по проблеме влияния Японии на Россию.
В монографии К.Е. Черевко34 «Зарождение российско-японских отношений XVII - XIX вв.» исследуется история взаимного ознакомления России и Японии, уточняются данные по истории российско-японских отношений с ранних контактов. Научный труд К.Е. Черевко в значительной степени позволяет проследить поступления сведений о Японии в Россию и формирования первоначальных представлений об этой стране.
В своей монографии 1917г. А.А. Сидоров сопоставляет произведения японских и русских графиков, приходит к выводу, что приемы свойственные японской графики вошли в обиход мировой культуры.
Вопросы о преемственности культуры Востока рассматривал известный
у/г
русский художник и критик И. Грабарь . Его восхищает творчество японцев, их приемы изображения мимолетности, неустойчивости и мгновенности. Грабарь убежден, что японское влияние на русское и европейское искусство продолжается непрерывно с момента их первого появления в Париже в гостиной Гонкуров.
В японоведческих работах этого периода вызревала принципиально новая для европейского сознания установка на признание самоценности восточных культур, что оказывало существенное влияние на интеллектуальный климат России начала XX века. Но, в свою очередь и эстетические искания русских художников и писателей стимулировали научный интерес к Японии. Наука конца XIX - начала XX вв., являлась органической частью российской культуры, отражающая те общие тенденции, которые обнаруживаются в развитии культуры России этого периода. С одной стороны, это бурно растущий интерес к Японии, с другой - недостаток квалифицированной научной информации о ней и вто-ричность отечественного японоведения по отношению к западному. Эта ситуация меняется только в трудах Н.И. Конрада. Возрастающие количественные ха-
33 Гартман С Японское искусство - СПб, 1908
34 Черевко В Д Из жизни Дальнего Востока//Исторический вестник -1902 С 993-1003
35 Сидоров А А Русская графика начала XX в Очерки истории и теории - М , 1969
36 Грабарь И Японцы//Мир искусств -1902 -№2 С 31-34
рактеристики отечественного японоведения наконец перерастают в качество исследований. Указанные научные труды являются для нашей работы одновременно и исследовательской и источниковой базой.
Но с 30-х гг. XX в. о японском влиянии почти не упоминается, в этот период осмысление проблемы не получает дальнейшего развития.
Второй этап (70-80-е гг. XX в.). Представления о Японии в России формируются и претерпевают изменения в процессе культурного взаимодействия между двумя странами. Поэтому для второго этапа развития науки о проблемах взаимоотношения культур Востока и Запада характерна специфическая постановка методологических проблем сопоставления культур. Сравнение культур основывалось на анализе конкретного материала. Исследования культур приводят востоковедов к новому осмыслению и изучению мировой культуры.
а) работы по изучению литературы, языка и культуры Японии.
В русском японоведении привлекают к себе внимание работы, авторы которых стремятся определить место традиционной японской культуры в общемировой культуре. Уникальности японского культурного феномена (гомогенность и продуктивность древнейших традиций) посвящена работа Л.Д. Гришелевой . В работе Ю.Д. Кузнецова изучена история Япония, от ее основания до середина XX в., ее религия, культура, быт и нравы.
Наиболее выдающийся среди японоведческих исследований 80-х гг. еле-дует признать работу Т.П. Григорьевой , в которой рассмотрен образ японской культуры в контексте встречи с культурой Запада. Автор рассматривает, как изменялась японская культура, ее язык в общении с другими культурами, что нового взяла японская культура, а что оставила в своей культуре без изменения.
Благодаря работам А.С. Коломиец40, посвященным изучению японского изобразительного искусства, в научный обиход был введен малоизвестный и
37 Гришелева Л Д Формирование японской национальной культуры конец XVI - начало XX в - М, 1986
38 Кузнецов Ю Д История Японии В 2 т - М , 1988.
39 Григорьева Т П Образы мира в культуре встреча Запада с Востоком // Культура, человек, и картина мира -
М , 1987 С 262-299
40 Коломиец А С Современная гравюра и ее мастера - М, 1974
неизученный материал по современной японской гравюре. Продолжение данной темы нашло место и в работах Н. Виноградовой41.
В работе В. Бродского 42 рассматривается японское искусство в контексте тесного взаимодействия элементов европейского и японского искусства, факт влияния японской культуры на европейскую, входит в число явлений, составляющих важную проблему современности, нового соотношения восточной и европейской культур.
Исследователи К Бергер43, Р. Голдвотер44, П. Роберте45, А. Терукацу46 выделяют такие основные черты японской культуры как - ее красота и изысканность, способность эстетического отношения к жизни японца. В работах выделяется единый модуль, каждый называет главную цель японского искусства -предельное обобщение образа природы, ее символизация и изображение грандиозной панорамы мира.
В ходе исследования были привлечены работы зарубежной литературы по вопросам истории искусства, были задействованы не только европейские авторы, но и работы японских авторов. Для нас особо интересна работа японского автора Иэнаго Сабуро47, который широко и всесторонне показал, как развивалась японская культура, как менялась ее история и культура с древнейших времен и до середины XX века.
б) работы по истории русского искусства.
Творчеству В. Борисова-Мусатова посвящен труд О.Я. Кочик48. Анализируя работы Мусатова, автор видит сложное построение его картин и логику построения произведений. О.Я. Кочик отмечает поиск художником новых средств выразительности и более чуткой живописной системы ближе всего можно со-
41 Виноградова Н Японское искусство // Борьба за прогрессивное реалистическое искусство в зарубежных
странах -М, 1975
42 Бродский В Е Японское классическое искусство - М , 1969
43BergerK Das Vorbild Japan Welt Kulturen und Moderne Kunst -Munchen, 1972
44 Goldwater Robert Symbolism -London Studio Vista, 1979.
45 Robertts P L A Dictionary of Japanese Artists, Painting, Sculpture, Ceramics, Prints, Lasquer - Tokyo Weatherhill,
NY, 1980 -299p
46Terukazu Akiyama JapanesePamtmg -London Macmillan, 1977
47 Иэнаго Сабуро История японской культуры - M , 1972
48 Кочик О Живописная система Борисова-Мусатова - М, 1980
поставить с одновременными исканиями поэтической системы старшего поколения русских символистов.
Культурным взаимоотношениям России и Японии посвящен труд известного японоведа К. Рехо49. В работе собраны очерки из истории восприятия и освоения японскими писателями конца XIX - начала XX в. творческого опыта русских классиков Ф.М. Достоевского, Л.Н. Толстого, А.П. Чехова, Н.В. Гоголя, которые стали одним из важных факторов, способствующих формированию современной литературы Японии.
в) работы по проблеме влияния Японии на культуру России.
В публикациях второй половины XX в. размышления о воздействии японской культуры на русскую содержаться в трудах П.А. Белецкого50. В них рассматривается влияние японской гравюры на русскую графику. Белецкий пытается установить, что у художника присутствует от «стиля эпохи», что от влияния японской графики, а что свое собственное. Для него характерно признание японского влияния и предостережение от его абсолютизации.
Взаимосвязь восточной и западной культуры рассматривает Е.В. Завадская, говоря, что на основе учения «чань» идет влияние на этику и художественное творчество различных культур51.
Влияние японской культуры на творчество русских поэтов рассматривает Л.А Долин.52. Автор считает, что извечное противоречия между Западом и Востоком принято определять различием взглядов на природу. Русские поэты символизма и модернизма испытывали острую потребность в новых художественных средствах, которые не только бы дали мощный толчок творческому воображению, но и стимулировали бы рождение новой философии. Такую философию текучего мира они нашли в японском искусстве.
Рехо К Русская классика и японская литература - М , 1987.
50 Белецкий П А Русская графика начала XIX в и японская цветная ксилография // Книга и графика - 1972
51 Завадская Е В Культура Востока в современном западном мире - М , 1977
52 Долин Л А Японская поэзия на Западе перевод-стилизация-адаптация // Взаимодействие культур Востока и
Запада -M, 1987 -Вып 1 С 89-126
В статье В.В. Иванова53 «Эйзенштейн и культуры Японии и Китая» автор убежден, что изучение японского искусства, письма и иероглифов многое дало русскому режиссеру Эйзенштейну в его работе. Сопоставление кино с письменным языком (в том числе иероглифической) основывалось на внимательном изучении сопоставимых знаковых систем. Режиссера интересовали не просто японские произведения искусства, а его функции. Особое внимание Иванов обращает на обнаруженные режиссером параллели к дальневосточной зрительной поэзии в европейской литературе начале XX века.
В зарубежной литературе проблемой влияния Японии на европейское искусство рассматривалась европейскими авторам Ф. Витфордом54 и Г. Докци55, а также японскими исследователями Хигасяма56, Ямада57 и Синтаро Накамуро58. Для исследователей характерна общая точка зрения на проблему влияния японской культуры на творчество европейских и русских художников и архитекторов, которая была обусловлена в готовности воспринимать нетривиальные формы и мотивы японской культуры, противостоять индустриальному обществу в соединенности с природой.
Таким образом, для второго этапа развития проблемы взаимодействия Восток-Запад характерно рассмотрение взаимоотношений культур с художественной, эстетической точки зрения. Исследования доказывают, что культуры Востока и Запада дополняют друг друга, соблюдая меру, не растворяясь полностью в чужой культуре, не теряя контакта со своей, добиваясь взаимного понимания.
Третий этап (90-е гг. и до настоящего времени). Для третьего этапа характерно рассмотрение истории взаимоотношений России и Японии с совершенно новых позиций, базирующихся на обширных архивных материалах,
53 Иванов В В Эйзенштейн и культуры Японии и Китая // Восток-Запад Исследования Переводы Публикации
-М, 1988 С 279-289
54 Whitford Frank Japanese Prints and Western Painters - London Studio Vista, 1977.
55 Doczi G The power of limits (proportional harmonies in nature, art and architecture) - Boston & London Shamb-
hala, 1985
56 Higashiyama К Das shone in der japanishen kunst // Japan und der Westen - Frankfurt/Main, 1986 Bd 3
"Amada Dialog in Art Japan & the West - Tokyo, NY & SAN FRANCISCO Kodansha Inter Ltd, 1976
58 Синтаро Накамура Японцы и русские - М , 1983
произведениях русской и японской графики, труды эпистолярного и мемуарного жанров, которые ранее были недоступны исследователям.
а) работы по изучению литературы, языка и культуры Японии.
Основой для изучения исторического взаимодействия Востока и Запада стал двухтомник Л.С. Васильева59, где излагается история Японии с глубокой древности и до современного этапа в рамках единой авторской концепции. Говорится о возрастающей роли событий на Востоке для судеб мирового сообщества.
В научном труде Г.Д. Ивановой60 исследуются первые культурные контакты России и Японии, описаны психологические портреты русских людей, служивших в Японии в конце XIX - начале XX и известных деятелей японской культуры сформировавшихся под влиянием русских традиций. Иванова расширяет наше представление о географическом пространстве русской революционной эмиграции.
Тенденциям развития японской культуры посвящена статья В.Н. Горегляд61. Автор выделяет несколько наиболее основных, продуктивных категорий японской культуры, принимающих все новые формы и используемых вплоть до наших дней для своих целей обществом. В их числе Горегляд называет - почитание предков, «групповая психологическая модель японцев» и этническая исключительность японцев.
Т.П. Григорьева62 в статье посвященной японской культуре объясняет особый интерес к японской культуре в наше время. Как считает автор, появилась потребность заглянуть в себя, познать себя, перейти от энергетических действий, утративших смысл, к духовным свершениям. А в синтезе с синерге-тическим мышлением, заключается возможность спасения от всеобщего распада.
59 Васильев Л С История востока В 2 т. - М, 1993.
60 Иванова Г Д Русские в Японии конец XIX - начало XX в - М , 1993.
61 Горегляд В Н Некоторые тенденции развития японской культуры // Япония идеология, культура, литерату
ра - М , 1989 С 4-9
62 Григорьева ТП Синергетическая модель японской культуры // Синергетическая парадигма Нелинейное
мышление в науке и искусстве - М , 2002 - С 274-294
б) работы по истории русского искусства.
Работы русского искусствоведа Д.В. Сарабьянова , посвящены русской живописи конца XVIII - начала XX вв., в которых автор рассматривает проблемы внутренних традиций русского искусства, вызванных к жизни национальным менталитетом и коренящихся в восточно-христианском представлении о смысле жизни и сущности бытия.
В центре внимания научного труда М.Г. Неклюдовой64, рассматриваются вопросы поиска русскими художниками путей создания нового искусства большого стиля, творческое переосмысление классических традиций в соприкосновении с духовной культурой Востока.
Работа Л. Олсона 5 посвящена изучению традиционных основ современной японской культуры. Называя характерные особенности японской культуры, автор приходит к выводу, что синкретизм японской культуры в целом выражается в синкретизме отдельных видов искусства, в частности в живописи. Традиционные формы искусства сохраняются не как реликтовые, а как активно действующие в жизни современного общества.
г) работы по проблеме влияния Японии на Россию.
Исследуя историю контактов Японии и Европы, Н.С. Николаева66 прослеживает, как возникают новые значения произведений при погружении в чужой культурный контекст, как происходит извлечение «латентных», потенциальных возможностей. Николаева пишет о культурных контактах Японии и России, которые осуществлялись через посредника, в роли которого выступала Европа.
В работу К.М. Азадовского включены многочисленные произведения, созданные К.Д. Бальмонтом, который, посетив Японию, оставил - письма к жене и близким, документы японской прессы, иллюстративный материал, что по-
63 Сарабьянов Д В История русского искусства конца XIX - начала XX в - М , 1993
64 Неклюдова М Г Традиции и новаторство в русском искусстве конца XIX - начала XX в - М, 1991
65 Olson L Ambivalent Modems Portraits of Japanese Cultural Identity. - Savage, Naryland Roman & Littlefield Pub
lishes Inc, 1992
66 Николаева H С Диалог в искусстве Япония-Европа - М , 1996
67 Азадовский К M Бальмонт и Япония - М , 1991
зволяет анализировать причины увлеченности японской культурой российским обществом того времени.
Особый интерес представляет диссертационная работа В.Э. Молодякова на тему «Образ Японии в Европе и России второй половины XIX - начала XX вв.»68. Автор определяет понятие «Образа Японии» как многоаспектное, синтетическое видение и восприятие истории, современности, политики, культуры и быта Японии и японцев «со стороны», при этом сюжетные рамки диссертации ограничены тремя странами - Францией, Англией и Россией. Предмет исследования определяет «японский миф» - понятие синонимичное «Образу Японии». В японском мифе, который сформировался в Европе и России, выделяется две составляющие - миф о «живописной Японии» и миф о «желтой опасности», которые сформировались хронологически в разное время. Автор замечает, что оба мифа хоть и противоположны друг другу, но являются мифологическими по своей сути.
В диссертационной работе А.А. Поповой69 отмечается, что формирование представлений о Японии в России протекало одновременно с изменениями общественно-культурных установок общества. Исследуя образ Японии, автор считает, что представление о Японии как об организованном на европейский лад государстве, но сохранившем свой национальный дух, своеобразную и глубокую культуру, подтолкнуло к распространению в России моды на все японское, способствовало вниманию к японскому искусству со стороны последователей и поклонников модерна.
О мифологизированном восприятии Японии на Западе и его последствиях размышляет и СБ. Маркарьян в своей статье «Эволюция взаимовосприятия в отношении Японии и Запада»70. Автор приходит к выводу, что многие книги о Японии были написаны под исключительным влияние японской эстетики, одни
68 Молодяков В Э Образ Японии в Европе и России второй половины XIX - начала XX вв дисс канд ист
наук -М.1995
69 Попова А А Формирование образа Японии в Российском общественном сознании (XVII - первая четверть
XX вв) дисс .. канд ист. наук -Краснодар,2001
70 Маркарьян С Б Эволюция взаимовосприятия в отношении Японии и Запада//Ежегодник 1996 С 53-68
из «вежливости», но основная масса «с милостивым снисходительством». Примерами такого восприятия были игнорирование реальной действительности, предубеждение, предвзятость, снобизм, поскольку Япония в целом рассматривалась как периферия, а люди ее населяющие, как низшая раса.
В зарубежной литературе проблемой влияния Японии на европейское ис-
кусство рассматривалась Г. Фар-Беккером который считает, что на рубеже веков не было ни одного художника, в творчестве которых не нашел бы отражения образ Японии. Зарубежные исследования не составляют большого пласта биографии, так как в основном исследователи изучали японское влияние на европейскую культуру, исключение оставляют работы японских исследователей, обращающихся к русской культуре.
Проблема влияния японской культуры на культуру России привлекала
ТУ ** тх
японских исследователей Цутида Кумико и Есикара Накамура , работы переведенные на русский язык, показывают, что японская и русская культура очень тесно связаны между собой. Авторы сходятся во мнении, что гарантией мира на Земле является взаимопонимание между разными культурами. Так, Цутида Кумико рассматривает вопрос о том, как познакомился Брюсов с японской поэзией, и как это отразилось в его произведениях. Цутида Кумико уверен, что брю-совские танка и хайку имеют большую ценность, как пример культурного соприкосновения России и Японии.
Известный японский профессор Ёсикадзу Накамура считает что русские и японские сказки - близнецы-сестры. Сравнивая русскую и японскую литературу, он обратил особое внимание на творчество А.Н. Афанасьева и его книги «Народные русские сказки», «Народные русские легенды». Японский филолог сравнил русские сказки с японскими и нашел в них сходство, как в сюжетном, так и в тематическом плане.
71 Фар-БеккерГабриеле Искусство модерн -Кельн, 2000 С 9-Ю
72 Цутида Кумико В Я Брюсов и японская поэзия http //mion isu ru/pub/sib-iapan/articles/6 htm
73Есикара Накамура Русские и японские сказки - близнецы сестры http //www іарап aikiclub ru
В отечественной науке остается пока крайне фрагментарно изученной тема восприятия культурного наследия Японии в России на разных этапах русско-японских отношений. Пути, которыми знания о Японии попадали в российское общество достаточно подробно изучены историками международных отношений. Тем не менее, без должного научного анализа оставались те формы, которые принимало это знание уже, будучи частью общественно-культурного дискурса Японии, то есть представление о Японии, ставшей частью русской культуры. Причины мало изученности этой предметной области, лежащей на стыке японоведения, истории и культуры России, заключается не только и не столько в недостатке источников материала или в отсутствии коньюктурного спроса на подобные культурно-исторические исследования в прошлом, а, прежде всего, в ее пограничном положении на пересечении нескольких направлений исторической науки (истории японоведения, истории русского искусства, истории науки, истории политических контактов Японии и России). Преодоление этой «пограничности» темы наиболее эффективным и уместным окажется именно в сфере культурологического исследования.
В сфере нашего внимания оказались многочисленные исследования по японской и русской культуре, работы, посвященные непосредственно проблеме влияния японской культуры на культуру России конца XIX - начала XX вв. При всем многообразии исследовательских тем, методов, подходов, выявляется единая тенденция в развитии отечественной и зарубежной науке по интересующей нас проблематике: от работ обобщающего характера, но, к сожалению опирающихся на недостаточный фактологический материал (что нередко приводит к упрощенному восприятию японской культуры), исследователи пришли к более фактологически обоснованному, но фрагментарному восприятию, как японской культуры, так и ее влияния на русскую. Современная ситуация в этой сфере научного знания может быть охарактеризована так: множество филологических, искусствоведческих работ, анализирующих отдельные факты русско-японского диалога культур конца XIX - начала XX вв. На наш взгляд, пора
объединить наработанный фактологический багаж с обобщенным восприятием интересующего нас культурного явления.
Цель и задачи исследования. Целью настоящей работы является выяснение характера японского влияния на русское искусство и литературу и его роли в развитии русской культуры. В работе культура Япония рассматривается в качестве фактора, по отношению к которому в сознании русских художников, поэтов и общества в целом, конституируется система представлений как образа другой страны, чужой культуры, но отражающая собственные культурные, эстетические и эпистемологические установки. Освоение образа Японии в общественном сознании России влияло на ход и определяло содержание складывающихся российско-японских отношений.
Для достижения цели необходимо решить следующие задачи:
Выявить культурно-исторические условия, формирующие интерес России к Японии на период конца XIX - начала XX вв.
Исследовать пути проникновения культуры Японии и японизмов в Россию.
Рассмотреть «образ Японии», который был сформирован в русской культуре на рубеже веков.
Фактически обосновать и типологизировать влияние японской культуры на русскую литературу и живопись рубежа XIX - XX вв.
5. Определить значение этого влияния для русской культуры рубежа
XIX-XX вв.
Таким образом, исследование предполагает не просто поиск и интерпретацию японских мотивов, но комплексное исследование причин и хода развития процесса японского влияния в России на рубеже веков.
Выполнение поставленных задач может дать теоретическую базу для более плодотворного политического, экономического и культурного сотрудничества России и Японии. Это - попытка осознать духовные ценности японской
культуры, что является необходимым условием для установления партнерских отношений.
Объектом исследования выступает феномен влияния японской традиции на идеи и творчество русских поэтов, художников, мыслителей конца XIX - начала XX вв.
Чтобы определить предмет исследования, в работе вводится понятие «образ Японии». Под «образом Японии» понимается комплекс представлений о культурном облике Японии, культурно-исторических взаимоотношениях между странами. Для выявления этого образа мы обращаемся к системе понятий русского человека того времени, его миру воображения. Анализируя данные, из которых русское общество черпало свои знания о Японии, мы апеллируем к внутреннему здравому смыслу самих участников культурного процесса, их субъективным мотивациям в развитии межкультурных контактов, их личному, индивидуальному опыту столкновения с «чужим» (иным). Говоря об образе, подразумевается интенциональное его содержание, то есть данное в сознании, в единстве всех его слоев.
Предмет исследования рассматривается в контексте социальной и культурной практики, где происходят непрерывные процессы воспроизведения представлений социального опыта. Воспроизведение предполагает не только перенос, сохранение этого опыта, но и обновление его. Процесс сравнения своих и чужих ценностей осложняется взаимонепереводимостью «языков» различных культур, поэтому для успешного ведения диалога возникает необходимость выработки механизма интерпретации. Работа по переводу чужого (иного) культурного опыта на понятийный для своей культуры язык сводится к превращению «чужого» в «свое». Например, в истории первых русско-японских контактов обычным явление было крещение пленных японцев, при этом они получали православные имена, русские фамилии, зачислялись на государственную службу74.
74 Иванова Г Д Русские в Японии конец XIX - начало XX в - М , 1993
В тоже время часть своей культуры становится как бы «чужой», ей приписывается тождественность внешним и принципиально не понятным феноменам другой культуры. Мы можем встретить в научных исследованиях русских историков конца XIX века сравнение реалий современной им Японии с европейским средневековьем. Конечно же, русские ученые считали себя людьми европейски образованными, а часто вовсе не отделяли себя от европейской культуры. Свое же историческое прошлое в силу удаленности во времени легко превращается в «чужое» настоящее.
Основатель тартуско-московской семиотической школы Ю.М. Лотман считал, что в процессе взаимодействия культур можно выделить только две побуждающих к восприятию «чужого» причины: это 1) «нужно, ибо понятно, знакомо, вписывается в известные мне представления и ценности». Первую из описанных причин Ю.М. Лотман определяет как «поиски своего», 2) второе -«поиски чужого»75. Пространством «поиска своего и чужого» в процессе взаимодействия культур становится некая маргинальная по отношению к принятым в культуре ценностям зона, она выполняет двоякую функцию: буфера и перехода. С одной стороны она берет на себя «чужое», встречается с ним; с другой стороны она делает его «своим», адаптирует к своим культурным ценностям.
Таким образом, «свое», собственное, внутреннее как бы осознается и проявляется через встречу с «чужим» и внешним. Представления о «чужой» («иной») культуре полностью строятся на материале собственной культуры, поэтому и «образ чужого» получает характеристики, не свойственные той культуре, которая послужила внешним толчком для его формирования. Историк и востоковед P.M. Шукуров во введении к сборнику «Чужое: опыты преодоления. Очерки истории культуры Средиземноморья» пишет, что «представления о чужом - всегда истолкование его на своем, непременно понятном для нас язы-
Лотман Ю М К построению теорий взаимодействия культур (семиотический аспект) // Избранные статьи T1.-Таллинн, 1992 С 110-120
ке, независимо от того, насколько «свой» и «чужой» языки совместимы»76. Итак, наше представление о чужой культуре, ее образ - это всегда творение нашей собственной культуры, «модификация собственного опыта» .
Другой, необходимый для нашего исследования термин - так называемый - «японизм» (Japonisme), впервые введенный на рубеже XIX - начала XX вв. в европейском искусстве, и используемый такими исследователями японского влияния на европейскую культуру, как Н. Николаева78 и Л. Долин79. В нашем случае «японизм» обозначает некую, своеобразную единицу анализа всевозможного влияния японской культурной традиции на русскую культуру, конкретные факты японского влияния обозначенного периода, а также признание равноценности наследия японской культуры и принципиальной возможности его освоения.
Социальный опыт взаимодействий с Японией рассматривается как процесс включения традиции познания этой страны, ее культуры в длящийся диалог культур, социальных общностей, художественных, научных направлений, религиозных движений. В работе актуализируется тема сочетания всех этих субъектов процесса, систем и направлений деятельности людей, ставится вопрос о формах их взаимодействия, о языке их взаимопонимания.
Описанные выше теоретические подходы и методологические установки проясняют предлагаемые нами понимание предмета исследования и путь к его изучению. В работе образ Японии - это комплекс представлений и знаний о чужой культуре, а также действий, соотнесенных с ними, который имплицитно существовал в менталитете людей конкретных культурно-исторических эпох -представителей различных социальных слоев России конца XIX - первой четверти XX вв. Созданный образ Японии принимал внешние формы выражения,
Шукуров Р М Введение, или Предварительные замечания о чуждости // Чужое опыты преодоления Очерки истории культуры Средиземноморья -М, 1999 С 12.
77 Вальденфельс Б Своя культура и чужая культура Парадокс науки о «чужом» // Логос - 1994 - № 6 С 77-94
78 Николаева Н С Диалог в искусстве Япония-Европа -М, 1996 С 16
79 Долин Л А Японская поэзия на Западе перевод-стилизация-адаптация // Взаимодействие культур Востока и
Запада -М, 1987 -Вып 1 С91
которые понятны только лишь через прочтение внутренних смыслов культуры России.
Соответственно объекту и предмету исследования определены хронологические рамки работы - конец XIX - начало XX вв. - время наиболее интенсивного осознания в России собственного опыта через культурное взаимодействие с японской традицией. К периоду начала революционных событий 1917 года в России сложился более или менее устойчивый комплекс представлений о Японии, который можно представить как цельный образ страны Восходящего Солнца. Тема исследования раскрывает своеобразие представлений о Японии, бытующие в сфере русского культурного общества в публикациях, художественно-культурной, поэтической, научно-исторической мысли России конца XIX - начала XX вв.
Научная новизна исследования состоит в том, что к опыту культурного взаимодействия России и Японии обращались историки, искусствоведы, филологи. Но только впервые примененный в данном исследовании культурологический подход к данной теме позволяет создать целостную картину взаимодействия русской и японской культурных традиций на рубеже XIX - XX вв.
Мы остановимся на одном направлении этого взаимовлияния. Но и в этом случае мы наблюдаем сложнейшую картину воздействия японской традиции на самые разные сферы русской культуры. И понять природу этого явления мы можем, только рассмотрев его в синтезе единства и взаимодействия живописи и литературы, искусства и повседневности. Такой подход к заявленной теме исследования позволил впервые выделить определенные типы «японизма» в русской культуре, а также выявить самобытность явления «японизмов» в российской социально-культурной ситуации рубежа XIX - XX вв.
Теоретико-методологическая и эмпирическая база диссертации. В качестве методологической основы диссертационного исследования используется компаративный анализ материала, отражающего культурную традицию России и Японии. Сравнительный анализ тем, эстетических принципов, выраженных в
японской и русской литературе и искусстве, позволил исследовать характер культурного влияния Японии.
Необходимой методологической, теоретической базой исследования явилась концепция диалога культур, предложенная М.М. Бахтиным. Диалог культур, исходя из этой концепции, может иметь различный характер - быть пассивным, то есть не порождающим новых идей, ассоциативных ходов, но может дать своего рода «энергетический толчок для культуры воспринимающей и вывести ее на новый уровень творческого освоения мира. Пример последнего мы увидели в русско-японских культурных отношениях рубежа XIX - XX вв.
Культурологический подход, заявленный в работе, предполагает междисциплинарный характер исследования и позволяет с наибольшей эффективностью описать и подвергнуть анализу явления культуры, гетерогенные по своему происхождению. Используются данные, и методологический аппарат общественно-политической мысли, литературы, искусства, социальной психологии, истории философии, военно-политической истории.
Междисциплинарный характер исследования предполагает и использование методов смежных научных дисциплин: искусствоведческие и филологические методы качественного анализа материала, метод исторического генезиса.
Диссертационная работа, в которой в качестве методологической основы используется сравнительный анализ двух культурных традиций, главным образом построена на изучении и сопоставлении произведений литературы и изобразительного искусства, наиболее ярко представляющих японскую и российскую культуры.
Важной группой первоисточников являются картины русских художников конца XIX - начала XX вв.:
1. И. Билибин (1876-1942) - «Сказка о царе Салтане», 1929; Г. Нарбут (1886-1920) - «Теремок. Мизгирь», 1909, иллюстрации к сказке Г.-Х. Андерсена «Соловей», 1912; Д. Митрохин (1883-1973) - «Жизни Альмансора» Г. Гауфа, «Встреча Альмансора с Наполеоном», иллюстрации к сказке Р.Г. Густафсона
«Баржа» (все 1913); А.П. Остроумова-Лебедева (1871-1955) - «Зимка», 1900, «Ветки», «Луна» (1899-1900), «Финляндия с голубым небом», «Финские озера», 1900, «Мыс Фиолант. Подражание Хиросиге», 1902; В.Д. Фалилеев -«Спящий кучер», «Гроза», «Лето», «По дороге» «Забор» и «Ветер», «Синие тени», «Голубые тени», «Озеро» и «Косари» (все 1905г.), «Окно в Ялте», 1907, «Возвращение на Шексну», 1909, «Зимнее утро», «Волна. Капри» (обе 1911); М. Добужинский (1875-1957) - «Обводный канал в Петербурге» (1902), «Канал. Харлем», «Сад» (1909-1910); М.Волошин (1877-1932) - акварели (1913-1914); «Два дерева в долине. Коктебель», «Пейзаж с озером и горами», (оба 1921); «Розовые сумерки», «Холмы, иссушенные зноем» (оба 1925), «Лунный вихрь», «Свинцовый свет» (оба 1926); А. Бенуа (1870-1960) художественное оформление поэмы «Медный всадник» А.С. Пушкина,1903; М.Врубель (1856-1910) - «Кувшинки», 1890; Л. Бакст (1866-1924) - «Ужин», 1902; К.А. Сомов (1869-1939) - «Жар-птица: Свирель славянина», 1907; В. Борисов-Мусатов (1870-1905) - «Майские цветы», 1894, «Водоем» 1902, «Гобелен», 1901, «Изумрудное ожерелье»,1903-1904; П. Кузнецов (1878-1968) - «Натюрморт с японской гравюрой», 1912-1913;
Эти работы отобраны по критерию присутствия в них влияния японской эстетики. Анализ самих картин, а также художественной критики того времени позволил выявить базовые эстетические и мировоззренческие установки, формирующие интерес конкретных художников и российского общества в целом к японской культуре.
Подобный анализ был бы невозможен без привлечения ряда работ японских художников, известных в русской творческой среде того времени. В источниках той эпохи постоянно фигурируют имена:
2. Утамаро Китагава, Торияма Симби (1753-1808 или 1754-1806) - альбомы «Книга насекомых», «Песни раковин», 1780, серии «Десять женских характеров», начало 1790-х гг., «Замечательные красавицы шести чайных домиков», 1791-1792; «Испытания верной любви», 1800, серия «Большие головы», 1790;
Хиросигэ Андо (1787-1858) - серии «53 станции Токайдо» (1833-1834), «36 видов Фудзи» (1854-1858), «Косари», «Ветер», «По дороге», «Полдень»; Хиросиге II Утагава (1829-1869) - серии «100 Знаменитых Мест в Различных провинциях» (1859-1861), «48 Видов Знаменитых мест Эдо» (1860-1865) и другие; Хоку-сай Кацусика, Накадзима Тамэкадзу (1760-1849) - сборник «Манга», 1812, «Волна» из серии цветных и тоновых ксилографии «36 видов Фудзи», 1823-1829, «Путешествие по водопадам различных провинций», 1827-1833, «100 видов Фудзи», 1834-1835; Судзуки Харунобу (псевдоним - Тёэйкэн) (1717, по другим сведениям, 1724 или 1725-1770) - серия цветных ксилографии «Поэзия всех времен года», 1764-1770, «Красавицы, срывающие ветку сливы», 1764; Шунсо Хишида (1874-1911) - Wang Chao-Chun (1902 г., Храм Дзенподжи), «Черная кошка» (1903), «Шундзу» (1910); Огата Корин, Огата Корэтоми (1653-1743, по другим источникам - 1658-1716) - парные ширмы: «Цветение красной и белой сливы» (около 1710, «36 прославленных поэтов», «Ирисы». Их работы были также подвергнуты анализу в нашем исследовании.
Другой важной группой первоисточников являются поэтические тексты, стихи, эссе, переписка. Критерий отбора тот же. Наше внимание привлекали те произведения, где японское влияние проявляется в той или иной форме:
3. А. Белый (1880-1934) - «Петербург», «Москва под ударом», 1926, «Крещеный китаец», 1921, «Серебряный голубь», 1909; Ф. Сологуб (1863-1927) - «Мелкий бес» (начат в 1892 г., окончен в 1902 г.); Б.А. Пильняк (1894-1938) -«Рассказ о том, как создаются рассказы», 1926; А.И. Куприн (1870-1938) -«Штабс-капитан Рыбников», 1905; К. Бальмонт (1867-1942); В.Хлебников (1885-1922) - «Ладомир» (1920-1921), «Переворот во Владивостоке» (1921); В.Брюсов (1873-1924) - «Сны человечества», 1913. Здесь влияние японской поэзии и японской эстетики проявлялись наиболее ярко.
Для плодотворного выявления «японизмов» в русской литературе было необходимо привлечение образцов классической японской литературы (в первую очередь - поэзии), служившей оригинальным образцом для русской худо-
жественной элиты того времени. Так в центре нашего внимания оказались сочинения:
Ки-но Цураюки (882-946) - автор «Предисловия», поэтической антологии «Собрание старых и новых японских песен» («Кокинвакасю»), «Лирика Цураюки»; Мацуо Басе (1644-1694) - поэтический дневник «Узкая дорога на дальний север», 1694; Бусон Ёса, Танигути Бусон (1716-1784) - «Элегия для Хокудзю Росэна», 1745; Кобаяси Исса (1763-1827) - лирический дневник «Мой новый год весной» («Орага хару»), 1820;
В отдельную группу источников следует включить искусствоведческие статьи, мемуары, эпистолярные тексты, содержащие реакцию художественной критики на явление «японизма» в русском искусстве и литературе интересующего нас периода. Это критические статьи из журналов «Мир искусства», «Русский Вестник», «Искусство», «Весы», «Золотое руно», «Аполлон» и других художественных журналов начала XX века, мемуары А. Бенуа, А.П. Остроумовой-Лебедевой, В. Хлебникова, К. Бальмонта М. Волошина, М. Добужинского, Ю.П. Анненкова (1889-1971), переписка В. Брюсова.
Анализ картин, поэтических текстов, а также художественной критики того времени позволил выявить базовые эстетические и мировоззренческие установки, формирующие интерес конкретных художников, поэтов и российского общества в целом к японской культуре. Содержащиеся здесь высказывания позволяют взглянуть на японскую культуру, ее осмысление в русской традиции глазами человека того времени, а значит - приблизиться к верному пониманию природы этого явления в русской культуре.
Положения, выносимые на защиту.
Проведенное нами исследование на основе анализа источников и критическое осмысление исследовательской литературой по нашей проблематике позволили сформулировать ряд положений:
1. На рубеже XIX - XX вв. в России сформировались определенные культурно-исторические предпосылки, способствующие развитию интереса к Япо-
ний и японской культуре. Эти предпосылки носили в основном общеевропейский характер. Вся европейская культура испытывала потребность пересмотра традиционно ценностных, мировоззренческих и эстетических установок, естественно обращаясь при этом к опыту «иных» культур. Японский вариант «иного» оказался наиболее созвучным тем эстетическим поискам, тому предощущаемому мировоззрению, которыми отмечена европейская культура конца XIX - начала XX вв.
Но определенную роль сыграли в процессе японского влияния на русскую культуру и предпосылки специфично-российского характера. Ведь для российского общества Япония - страна-сосед. Японская тема в российской культуре актуализируется военными и дипломатическими контактами с этой страной.
Можно выделить два пути проникновения японской традиции в Россию обозначенного периода. Во-первых, интерес художественной общественности России к Японии и японской культуре, безусловно, провоцируется влиянием западного модернистского искусства (Франция и Германия, в первую очередь). Это западно-европейское впечатление от Японии, от японского искусства в значительной степени формирует характер японского влияния в русской культуре рубежа веков. Но важную роль в развитии российской литературы и искусства этого периода сыграло и непосредственное знакомство русских художников с оригинальными образцами японской живописи, гравюры, поэзии.
Одним из фактов влияния японской культуры на культуру России конца XIX - начала XX вв. является «образ Японии», сложившийся в российском общественном сознании. Наиболее популярен (как и в Европе) образ «живописной Японии» - некий эстетический идеал, не имеющий прямого отношения к подлинной Японии. Но необходимо выделить и самобытно-российский характер, который носит образ Японии и японца - «грядущего гунна», «здорового варвара» - опасного, вражеского, но по-своему привлекательного.
Яркими и многообразными фактами влияния японской культуры отмечена русская литература (в первую очередь поэзия) конца XIX - начала XX вв. Творчество Бальмонта, Хлебникова и Брюсова демонстрирует, что влияние японской культуры на русскую поэзию носило различный характер. Мы определили широкую амплитуду различных типов и уровней проявлений «япониз-ма» в русской культуре. Мы наблюдаем два уровня японского влияния в русской культуре: 1) мировоззренческий уровень японского влияния, который предполагает достаточно глубокое проникновение в мировоззренческий пласт «иной» культуры, как у К. Бальмонта. Изучение японской религиозно-философской концепции (синтоизм и буддизм) способствовало развитию нового миропонимания, новой эстетики, наряду с внутренними процессами развития русской культуры. Творчество К. Бальмонта демонстрирует классический пример японского влияния такого типа; 2) поверхностно-эстетический уровень, который проявился в наиболее чистом виде у В. Хлебникова, для которого характерно восприятие всего японского как другого полюса Мира, культуры. Для поэта японская эстетика - опыт «иного», который необходимо освоить, чтобы понять Всемирное Единое.
«Японизмы» в русском искусстве конца XIX - начала XX вв. наиболее последовательно могут быть представлены нами в творчестве художников «Мира искусства», в творчестве М. Волошина, В. Борисова-Мусатова и П. Кузнецова. Особенно сильно влияние японской гравюры на русскую графику этого периода. Неоднородный характер японского влияния в этой сфере может быть представлен в виде двух основных приемов использования японской художественной традиции в русском искусстве: 1) прием стилизации, когда художники обращались к творческим приемам японцев в изображении действительности. В этих случаях заимствования сводятся к приемам изображения неба, волн, подцветке контуров рисунка, декоративным качествам японской гравюры. Прием стилизации четко проявился в творчестве русских художников: И. Билибина, Т. Нарбута, Д. Митрохина, А. Остроумовой-Лебедевой.
Поэзия России также отмечена использованием приема стилизации:
1.1. стилизации формы и содержания (танка, хокку), при этом сохраняются традиционные образы Японии, что отражено в творчестве А. Глобы и В. Брюсова; 1.2. стилизация только формы японской поэзии, при этом содержание соответствовало европейской образной системе, что проявилось в творчестве Н. Конрада и О. Черемшановой;
2) использование японских мотивов в рамках своего собственного творчества, когда русские поэты и художники - Я. Добужинский, М. Волошин, Ю. Анненков - трансформируют японскую культуру применительно к своим задачам, интерпретируют язык японского искусства, вплетая его в ткань собственного художественного метода.
Также имеет место третий случай, так называемых ложных «японизмов» - простое созвучие мотивов и образов, не обусловленное японским влиянием. Язык произведений М. Врубеля, Л. Бакста, В. Борисова-Мусатова, П. Кузнецова символичен, главное - обозначить внутреннее состояние персонажей, передать цветовую гамму, заставить думать над смыслом произведения. Близость их произведений японским мастерам - в ощущении целостности мира, включенности человеческой жизни в жизнь природы и гармонии Вселенной.
6. «Японизмы» в культуре России конца XIX - начала XX вв. необходимо отнести к явлениям, имеющим структурообразующее значение для всей культурной ситуации. Японским влиянием отмечены все важнейшие сферы культуры: искусство, литература, повседневная культура. Интерес к Японии и японской культуре является важнейшим фактом общественного сознания России начала XX в. Самая важнейшая идея европейского мышления конца XIX - начала XX вв. - идея единства и взаимодействия всех сфер культуры нашла -подтверждение в японской культурной традиции, поэзия, изобразительное искусство и повседневность пребывают в органическом единстве.
Влияние японской культурной традиции на культуру России, имеющее место в конце XIX - начала XX вв. - яркий пример диалога культур, когда
«иная» культура творчески перерабатывается, преломляется через призму собственной культурной традиции и приводит к обогащению последней, дает толчок для ее дальнейшего плодотворного развития.
Теоретическая и практическая значимость предлагаемого диссертационного исследования состоит в том, что его материалы могут быть использованы в качестве написания обобщающих трудов по истории русско-японских отношений, а также в процессе преподавания спецкурса по истории России начала XX века. Опыт взаимодействия двух культур на рубеже XIX - XX вв., и научные рекомендации могут быть учтены в современных условиях.
Апробация работы. Диссертация обсуждалась на кафедре Культурологии Саратовского государственного технического университета; результаты докладывались на международных и российских научно-практических конференциях: «Синергия культуры» (Саратов, декабрь 2001 г.), «Ведущие стратегии и механизмы современного общественного развития» (Саратов, ноябрь 2003 г.), «Социальные и духовные основания общественного развития» (Саратов, март 2004г.), «Восьмые пильняковские чтения. К 110-летию со дня рождения Б.А. Пильняка» (Коломна, октябрь 2004 г.), «Социальные идеалы в стратегиях общественного развития» (Саратов, ноябрь 2004 г.), «Художественная литература как историко-психологический источник» (Санкт-Петербург, декабрь 2004 г.), «Историческая память и социальная стратификация. Социокультурный аспект» (Санкт-Петербург, май 2005 г.). «Японские мотивы в творчестве В. Брюсова (Саратов, сентябрь 2006 г.). Материалы исследования нашли свое отражение в восьми научных публикациях.
Структура работы предопределена логикой решения поставленных задач. Диссертация состоит из введения, двух глав (каждая состоит из четырех параграфов), заключения и списка использованной литературы.
Формирование образа Японии в российских литературных кругах
Рубеж веков насыщен новыми идеями, и одной из таких идей, как бы пронизывающих изнутри европейское мышление к концу XIX - начала XX веков, была идея «единства и взаимодействия всех сфер духовной культуры»1. Это идея не только была теоретической установкой, но и активно реализовалась в культурной практике того времени. Для понимания нашей темы она очень важна, так как японизмы в русской культуре конца XIX - начала XX вв. - явление не только искусства, но одно из явлений, имеющих структурообразующее значение для всей культурной ситуации.
Уже в XVIII - начале XIX вв. европейские страны обращались к Востоку как к далекому источнику, некоему чужому художественному континенту, утратившему видимые связующие нити с европейской культурой. А на рубеже XIX - начало XX вв., после проведения Лондонской выставки 1862 г., традиционное японское искусство начало интенсивно проникать в Европу, покоряя самых утонченных эстетов и ценителей прекрасного. Парижская выставка в 1867 г. стала откровением для французской художественной интеллигенции. В Париже и Лондоне складывались богатые коллекции предметов японского искусства. В Германии увлечение новым течением привело к формированию в Гамбургском художественно-промышленном музее великолепной выставки предметов японского быта и художественных произведений2. Европа обратила свой пристальный взгляд на Азию. А точнее - на имеющее многовековые традиции искусство Дальнего Востока - в первую очередь, на живопись, графику и поэзию Китая и Японии. Вслед за этим началась волна подражаний. А главное - европейские художники и поэты захотели воплотить в своих творениях не только внешнюю экзотику дальневосточной культуры, но и постичь ее философию, вжиться в китайское и японское мироощущение, позволяющее творить так же, как его врожденные представители. Это время, которое прошло под знаком обращения к мысли Востока (прежде всего индуизма и буддизма в его разновидностях). Осип Мандельштам писал: «...XIX век был проводником буддийского влияния в европейской культуре. Буддизм был в науке, в искусстве, в аналитическом романе Гонкуров и Флобера, буддизм был в религии, подготовляющий торжество новейшей теософии, которая есть не что иное, как буржуазная религия прогресса...» 3.
Японское искусство начало распространяться в эпоху, когда в философии и общественной мысли безраздельно господствовал позитивизм, а в литературе -натурализм. Позднее культура Японии (как и культура Востока в целом) станет достоянием «нового искусства» - символистов в России и во Франции, прерафаэлитов в Англии. Но первыми пророками японского искусства в Европе стали теоретики и корифеи натурализма - Эмиль Золя и Эдмон де Гонкур.
Книги Гонкура появились в конце XIX в., когда ключевые позиции в культуре заняло «новое искусство», а его представители - европейские модернисты
- во многом отрицали наследие своих предшественников. И, тем не менее, они внимательно и интенсивно изучали и осваивали японское искусство. В 1908 Андрей Белый в статье «Песнь жизни» писал: «... едва для Гонкура запела японская живопись, как Эдуард Мане воскресил ее в своем творчестве..., а Обри Бердслей в японцах воссоздал наш век»4. «Новая эпоха» в западной культуре
- не что иное, как обращение к древнему язычеству, причем язычеству восточного образца. Индуистского и буддийского толка. Конечно, на европейской почве дзен-буддизм преломляется в специфически европейском подходе к миру, где слишком сильна все еще опора на личность, но очевидные тенденции культуры к отмиранию устоявшихся форм в пользу самовыражения художника лучше всего осмысляются с позиций именно дзен-буддизма. «Раскрепощенность», «незакомплексованность», спонтанность в поведении и творчестве появляются в культуре и жизни в пользу восточного миропонимания.
Тем временем волна моды докатилась до России. Началось с того же, что и в Европе - с выставок, покупок восточных коллекций, публикаций переводных книг о дальневосточной культуре и написания собственных. Россия изнутри приобщилась к Востоку, через Европу. Уже в XVIII в. она увлеклась модной в то время стилизацией - шинуазри, японской гравюрой. Русские поэты и художники живо восприняли новые веяния и принялись активно скрещивать их с собственными авангардистскими открытиями. К тому же, несмотря на то, что пространство России достигало границ Японии и Китая, «японские» тенденции приходили в наше искусство с Запада, кружным путем5.
Японизмы в творчестве художников «Мира искусства»
Эпоха конца XIX - начала XX веков в России - время, отмеченное сложнейшими сдвигами, как в социальной, так и в духовной жизни общества. Это, может быть, один из самых своеобразных и ярких периодов ее развития. В России происходили кардинальные изменения в социально-экономической, политической и культурной сферах. Искусство России обозначенного периода невозможно представить вне контекста взаимовлияния с культурой Японии. Японское искусство сыграло важную роль в формировании новых художественных подходов и эстетических представлений эпохи.
В тот момент европейское и русское искусство было готово отказаться от концепции бытия, восходившей к эпохе Возрождения с ее отношением к миру как стабильному, увидеть его изменчивым, а самого себя ощутить в постоянном движении1. Вместе с ощущением расщепленности мира, у русских поэтов возникла вера в возможность преодоления распада мира с помощью интуитивно художественно-целостного познания мира и истории, родилось стремление к единству человека и природы как гармонии, достижимой только усилиями творческого гения, и с помощью единения разных искусств и культур. Исследователь японской культуры, культуролог В. Мильдон очень точно высказал мысль отличия русской и японской культур: «Русский поэт, художник ищет «одного-единственного» верного слова, японский мастер помышляет о том, как высказаться помимо слов»2.
Японские живописцы пользовались принципом противоречия глубинного и плоского начал. Диалектика двух противоборствующих начал, Инь и Ян, была главной темой в японской философии. Японские гравюры укиё-э давали большую пищу для размышлений. Художников не могли не поразить рисунки Хокусая, Хиросиге, гравюры Утамаро, остро характерные и точные в передаче жестов, мимики, разнообразных бытовых действий, зафиксированных зорким глазом и виртуозной кистью. В природе японские художники искали и находили умиротворяющую гармонию, природа воспринималась ими как непостижимый космос, в котором растворена созерцающая ее личность художника-философа.
В. Э. Молодяков в одном из своих исследований демонстрирует эстетические параллели в творчестве художников прерафаэлитов и традиционной японской культуры. Прерафаэлиты - группа английских художников и писателей середины XIX в., которые стремились подражать итальянскому искусству раннего Возрождения. Он утверждает, что в сфере эстетической прерафаэлиты раньше всех и ближе всех в Европе подошли к осознанию динамической гармонии мира и пониманию его недуальности, непрерывной изменяемо-сти . Развитие подобных взглядов подготовило благодатную почву для утверждения самобытности и высокой художественной значимости японской культуры. Во Франции дань «японизму» отдали Феликс Бракмон и Клод Моне, Дега и Писсаро, Поль Гоген и Ван Гог, Росетти, Тулуз-Лотрек и многие другие4.
Европейские живописцы и графики стали открывать для себя самобытный мир японского искусства, который, в некоторых своих чертах, оказался близок их собственным поискам и стимулировал развитие их творчества. Главное, уже не было как прежде, тех многообразных препятствий, которые мешали бы более глубокому и всестороннему изучению «собеседника» в диалоге, знакомству с широким полем культуры - литературой, театром, музыкой, их об 104 щественными и социальными функциями, связями с изобразительным искусством5. Иными словами, впервые создавались предпосылки для взаимного общения на качественно новом уровне.
В России рубеж двух веков XIX - XX вв., был ознаменован основанием в Петербурге художественного объединения «Мир искусства». В конце 1890-х гг. последователи модерна в России объединились в творческое общество «Мир искусств» (1898-1904), так назывался первый журнал, целиком посвященный пропаганде творчества русских символистов. Представителям именно этого направления принадлежит заслуга открытия самоценности японского искусства и высокая оценка значимости его для художественных поисков «нового искусства» в России.
Влияние японского искусства на творчество русских графиков
О японском влиянии на европейское искусство второй половины XIX -начала XX в. писали многие исследователи. «Японское искусство произвело переворот в европейском», «новейшая французская живопись, ведущая свое начало от Мане в значительной степени создана влиянием японцев», - утверждал Р. Мутер56. По мнению М. Осборна, «чрезвычайное впечатление» от японских произведений «оживило и освежило усталое европейское искусство»57.
Одним из первых поставившим вопрос о японских влияниях на европейскую графику был А.А. Сидоров. В своей монографии, посвященной влиянию японской гравюры на русскую графику в начале XX в., он резюмирует: «Можно ли здесь говорить о японском воздействии?» И да, и нет. Японские цветные гравюры, ставшие впервые предметом внимательного изучения еще в 90-х годах, действие оказали и на Грабаря (1871-1960), и на Остроумову, и на Билиби-на. Но преувеличивать «влияние» японцев ни на общеевропейскую, ни тем более на русскую графику никак не надо»58.
Внимательное сопоставление русских и японских произведений вполне подтверждает этот общий вывод. И все же для конкретизации характера имевших место японских воздействий, в разное время отмеченных и Сидоровым и другими исследователями, искусствоведами, провести такое сопоставление не окажется лишним.
Еще раз повторю, что интерес к японской гравюре появился в России на половину столетия позже, чем в Западной Европе, и, был связан с подъемом графики, осознавшей и утверждавшей свою специфику. По-разному и немало писали об этой специфике и за границей (У. Крэн), и в России (Бенуа, Маков 127 ский, Радлов, Сидоров)59. Практики постигали специфику «чистой графики», обращаясь к весьма разным источникам: то к Бердслею, Т.Т. Гейне, Преториусу (которые в какой-то мере обязаны японцам), а то и непосредственно к японской гравюре.
Начиная с 1896 г., когда состоялась первая выставка японских эстампов в залах Академии художеств, один за другим следовали живые отклики в художественных журналах. Так, например, в 1902 и 1903 гг. о влиянии японских художников на европейское изобразительное искусство русский художник И. Грабарь писал: «Хокусай и Хирошиге - вот последние слова японского искусства, вот то, что легло в корень большинства новейших движений европейского искусства»60. Японская классическая гравюра была неплохо представлена в русских собраниях, не говоря уже о возможности изучать ее по иностранным коллекциям и изданиям.
Важным событием в непосредственном знакомстве русской публики с японским искусством стала выставка из коллекции С.Н. Китаєва, показанная в Петербурге в 1896 г., а на следующий год в Москве. С.Н. Китаев, морской офицер, с 1885 года в течение более десяти лет плавал по Тихому океану и во время стоянок в японских портах увлекся японским искусством, он стал одним из первых в России страстным любителем и собирателем его. Он приобретал живопись, гравюры, иллюстрированные книги, произведения прикладного искусства через местных японских агентов или непосредственно в мастерских художников. Особенно увлеченный творчеством Хокусая, он собирал все связанные с ним материалы и даже специально побывал на его могиле61.
В отличие от многих европейских путешественников, приобретавших модные тогда японские изделия, Китаев, сам рисовавший и писавший акварелью, преследовал не коммерческие цели, но заботился в первую очередь о качестве произведений, с которыми он хотел познакомить Россию. Впоследствииколлекция Китаєва перешла в Государственный музей изобразительных искусств им. А. С. Пушкина и до сих пор составляет основную часть фонда японской графики. Китаев не только изучал произведения, но и следил за новейшими изданиями, приобретая все, что касается японского искусства. Во время демонстрации выставки в Историческом музее в Москве он читал публичные лекции, способствовавшие пониманию японской живописи и графики и росту интереса к Японии.
В 1906 г. на выставке «Мира искусства» И.Я. Билибин (1876-1942) выставил свои иллюстрации к «Сказке о царе Салтане» (1929), в которых критики подметили японское влияние62. «Из десятка иллюстраций Билибина к изданию «Северные женские наряды» и к пушкинской «Сказке о царе Салтане» выделяются последние, прекрасно стилизованные - указывающие на тонкое понимание художником старых японских граверов, особенно знаменитого Хокусая...», - заметил К. Сюннерберг . В рисунке, изображающем бочку в волнах, сильно сказывается влияние мотивов из Хокусаевской «Манга» «36 видов Фудзи» и «100 видов Фудзи». «Волна» из серии «36 видов Фудзи» принадлежит к числу самых прекрасных и особо популярных в Европе созданий Хокусая. Вероятно, что именно ею и «вдохновился» Билибин, зная при этом и «Манга» и «100 видов Фудзи».
