Содержание к диссертации
Введение
Глава 1. ЛИТЕРАТУРНЫЕ МАНИФЕСТЫ РУССКОГО СИМВОЛИЗМА КАК ЯВЛЕНИЕ КУЛЬТУРЫ
1. Публицистические манифесты писателей переходного периода: Д. Мережковский, Н. Минский, А. Волынский 12
2. Литературоведческие манифесты писателей-символистов: А. Белый, Вяч. Иванов 37
3. Манифестация поэтов-символистов - В. Брюсов, К. Бальмонт 60
Глава 2. ЭСТЕТИКО-КУЛЬТУРОЛОГИЧЕСКОЕ ИЗМЕРЕНИЕ ТВОРЧЕСТВА РУССКИХ СИМВОЛИСТОВ
1. Переходный характер культурно-эстетической жизни России конца XIX - начала XX века (аналитика «Мир искусства») 75
2. Эстетическое самораскрытие истории в культуре: Н. Бердяев и К.Леонтьев 93
3. Философско-эстетические концепции русских символистов: Эллис, А.Блок, В.Брюсов 111
ЗАКЛЮЧЕНИЕ 133
БИБЛИОГРАФИЯ 135
- Публицистические манифесты писателей переходного периода: Д. Мережковский, Н. Минский, А. Волынский
- Литературоведческие манифесты писателей-символистов: А. Белый, Вяч. Иванов
- Переходный характер культурно-эстетической жизни России конца XIX - начала XX века (аналитика «Мир искусства»)
Введение к работе
Актуальность темы исследования. Современная Россия переживает непростой период, во многом еще не преодолены тенденции переходного характера. Чтобы обрести уверенность, человек ищет аналогий в прошлом. И такие аналогии без труда обнаруживаются в том периоде русской истории, который отстоит от современности на сто лет. Это был и период расцвета русской культуры серебряного века, когда принцип переходности решительно завладел умами и уже не отпускал до тех пор, пока не грянула гроза революционных перемен. В истории культуры есть периоды, сохраняющие притягательность независимо от своего хронологического «возраста». Рубеж XIX и XX столетий относится именно к таким эпохам: переломным, пограничным, революционным по мировоззрению.
Мировоззрение человека в конце XX - начале XX века, психологическая атмосфера рубежа веков во многом родственны «предчувствиям» современной социокультурной действительности. Решающая рефлексия переходной эпохи в культуре этого периода связана с русским символизмом, который пытался создать новую философию культуры, выработать новой универсальное мировоззрение путем переоценки ценностей.
Главный мотив русских символистов - обретение абсолютной свободы, прежде всего, в литературном творчестве, а в перспективе - в способности социального и социокультурного творчества в широком смысле. Отсюда их повышенный интерес к общественному процессу предреволюционной России. Г. Чулков, Н. Минский, А. Блок, А. Белый и даже Д.С. Мережковский - все шли навстречу буре, в полном сознании ее неизбежности и очистительной силе. И даже мера идеализации в оценке этого процесса объективно или культурологически работала на будущую революцию в ее социальном и духовном измерении как тотального реформационного процесса, захватившего русскую культуру уже в начале XX века, периода, который «демонстрирует или перманентную цепь следующих одна за другой переходных ситуаций, или сплошное переходное состояние...».
Особое культурологическое измерение имеет излюбленная тема русских символистов «интеллигенция и народ»... И это еще один аспект глобальной проблемы переходной развивающейся культуры, ибо она построена на прямом вовлечении широких народных масс в культурный процесс, на его глубинной демократизации. У этой проблемы есть серьезный социальнополитический аспект, но он выходит за рамки настоящего рассмотрения.
Феномен «развивающейся переходной культуры» характеризует такую стадию становления национальной культуры, когда процесс секуляризации приобретает необратимый и прогрессирующий характер, когда культура начинает искать и находить иные основания для своего саморазвития. Особенность символистов заключалась в том, что они были заняты поиском компромисса между старыми традициями и новыми культурными веяниями. Как уже было отмечено, ситуация современной России (проблема выбора, поиска компромисса, тенденция возрождения ценностных основ культуры) во многом схожа с серебряным веком. Необходимость переосмысления опыта культурно-исторического наследия, как в теоретическом, так и в практическом плане обусловливает актуальность выбранной темы.
Культурфилософский дискурс русских символистов начала ХХ-го века актуален и сегодня, так как целый ряд принципиальных проблем современной цивилизации не изменил своего качества за последнее столетие. Это прежде всего: тема судьбы человека в бесчеловечном мире; признание неустранимой трагичности человеческого бытия; кризис человека, проявляющийся в кризисе жизни, междоусобиях, войнах, «коллективном помешательстве».
(А. Белый); критика поверхностного рационализма и абсолютизации политико-экономической сферы бытия человечества; общая для Востока и Запада «метафизическая вина» современного человека, заключающаяся в извращении им своей природы; призыв к углубленному самосознанию обращенный к Хренов, Н.А. Искусство в контексте XX века.../ Н.А. Хренов // Н.А. Хренов. Циклические ритмы в истории, культуре, искусстве. — М., 2004. — 46.
мыслящей части человечества; вера в силу свободной Мысли, как единственно реальную силу способную преобразить человека и окружающий мир; поиск путей становления единого человечества и утверждение человека как Чела-Вечности; утверждение духовных основ культуры как выход из цивилизованного кризиса современности.
Символизм составил особое явление отечественной культуры серебряного века, благодаря которому культурное пространство России превратилось в настоящий, многоголосный хор, где одновременно солировали и философы, и литераторы, и поэты, и композиторы. Эта интегративность символизма привлекает к нему повышенное внимание. Об этом свидетельствуют и проводимые Международные научные конференции, посвященные юбилейным датам Андрея Белого и Александра Блока (Москва, Санкт-Петербург, 2005).
Новейшие тенденции в осмыслении роли и значения русского символизма в современной культурфилософской мысли России очевидны. Современная парадигма гуманитарного знания во многом сфокусирована на проблемах культуры, которые предвидели русские символисты2. Настоящее исследование ставит своей целью изучить манифесты русских символистов, раскрыть специфическую духовно-эстетическую природу этого явления, показать глубокие и содержательные идеи адептов русского символизма с самых различных точек зрения на него.
Русский символизм сквозь призму переходности в истории культуры целостно не рассматривался вообще, а лишь анализировались идеи циклизма в культурологическом ракурсе, отчасти связанные и с русским символизмом.
Объект исследования. Общее поле диссертационного исследования образует русская культура серебряного века, понятая в характеристиках «переходной эпохи», переживающей крутой поворот в своем историческом развитии. В качестве непосредственного объекта исследования выступает русский символизм как многоплановое явление русской культуры рубежа XIX - XX 2 Шалыгина, О.В. «Будущее культуры и образования: простота и сложность? / О.В. Шалыгина // Вопросы культурологии. — 2005. - №8. - 98 - 101.
Предмет исследования составляют литературные манифесты русских символистов, их эстетико- культурологическая практика.
Степень научной разработанности проблемы. В последнее время в культурологической мысли России наметились тенденции интенсивного изучения творческого наследия как самых ярких представителей русского символизма (Андрея Белого, Вяч. Иванова, Д.С.Мережковского и др.), так и малоизвестных авторов (Эллиса - Л.Л.Кобылинского, Г.Чулкова и др.).
Концептуальное построение данного исследования связано с теоретическими разработками проблем русской культуры серебряного века. Это, прежде всего, фундаментальные исследования отечественной классики - Н. А. Бердяева, А.Ф. Лосева, К.Н. Леонтьева, В.В. Розанова, а также современных исследователей - Б.В. Емельянова, И.В. Кондакова, О.А. Кривцуна, М.А. Маслина, М.М. Новиковой, А.В. Лаврова, Л.А. Рапацкой, В.П. Шестакова, Н.А. Хренова.
Среди зарубежных исследователей необходимо назвать такие значительные имена, как А. Ханзен-Лёве, Л. Силард, Ф. Лаку-Лабарт, Фридрих, П. Дэвидсон,,Д. Рицци и др. Различные аспекты мировоззренческой системы русских символистов как на этапах ее формирования, так и дальнейшего развития отражены в книге английского ученого, специалиста в изучении эстетической и философской мысли культуры серебряного века Аврил. Пайман (Avril Pyman) «История русского символизма» (Москва, 1998 г.).
Исследования культурологических, эстетических и социально-философских идей русского символизма представлены в работах А.И. Азизян, В. А. Апрелевой, Т. А. Вековцевой, М.А. Воскресенской, И. Ю. Искржицкой, Ю. В. Корж, А. И. Мазаева, В. А.Сарычева, Е. А. Сайко, Ы. Пичко, Э.И. Чистякова и др.
Историко-философские характеристики русских символистов широко представлены в фундаментальной работе Б.В. Емельянова: «Предощущение катаклизмов начавшегося XX в. открыло кратковременную, но блестящую главу русской философии и поэзии, связанную с творчеством символистов - А. Блока, Д. Мережковского, А. Белого, Вяч. Иванова, их предшественников и последователей» 3.
Важную роль в понимании специфики русского символизма, связанной с их литературной доминантой, сыграли работы И.В. Кондакова, по мнению которого, происходит «тяготение русской культуры к литературным формам самопрезентации»4.
Образный мир русского символизма стал предметом изучения Е.В. Ермиловой, в монографии которой раскрываются творческие позиции литераторов в широкой культурной среде современников. «Не создав законченной теории, — заключает Ермилова, — символизм дал нам живую, динамическую (не «археологическую») память о прошлом литературы и новое эстетическое зрение»5.
Своеобразие русской философии серебряного века раскрыто в трудах Б.В. Емельянова и А.И.Новикова. Период расцвета поэзии они назвали «поэзией канунов, предчувствий катастрофических изменений бытия»6. Труды названных ученых учтены в настоящем исследовании.
При этом практически отсутствуют работы, посвященные исследованию русского символизма как явления переходной культуры, его культурэстетического дискурса.
Цель и задачи исследования.
Целью диссертационного исследования является разработка концепции русского символизма как явления переходной культуры, выдержанной в параметрах эстетико- культурологической практики.
Задача настоящего исследования - показать широкий культурологический контекст русского символизма, который в комплексе литературных ма3 Емельянов, Б.В. Русская философия XX века / Б.В. Емельянов //— Екатеринбург: Изд-во УрГУ,2003.-С.259.
4 Кондаков, И.В. «Образ мира, в слове явленный»: волны литературоцентризма в истории русской культуры / И.В. Кондаков // И. В. Кондаков. Циклические ритмы в истории, культуре, искусстве. — М.: Наука, 2004. — 228.
5 Ермилова, Е.Н. Теория и образный мир русского символизма / Е.Н. Ермилова // Е. Н. Ермилова. - М., 1989. - 475.
6 Емельянов, Б.В., Новиков, А.И./ Б.В. Емельянов., А.И. Новиков // Русская философия серебряного века. Екатеринбург: Изд-во УрГУ, 1995,- 4.
нифестов и эстетических практик расширил горизонты духовной культуры не только реально, но и потенциально. Он перевел в практическую плоскость вопрос о литературе как феномене культуры, о принципиальной возможности искусства стать центром всей культуры. Мотивы ницшеанского эстетизма нашли здесь существенное преломление в гуманистически истолкованной общественности, консолидированной эстетическим творчеством и целями личностного саморазвития художника.
Для достижения этой цели необходимо решить следующие задачи:
• проанализировать литературные манифесты Д. Мережковского, II.
Минского, А. Волынского, отразивших культурологическую основу явления переходной культуры;
• исследовать эвристический потенциал символизма как художественного миросозерцания, возникшего на рубеже веков;
• определить значение философско-литературоведческих манифестов писателей-символистов - А. Белого и Вяч. Иванова, представляющих определенный итог символистского движения в России, имеющего принципиальное отличие от французского символизма;
• раскрыть особенности культурно-эстетической жизни России конца XIX - начала XX века на примере творческого объединения «Мир искусства», оказавшего решающее влияние на мировоззрение и религиозно-философскую направленность культурологических построений русских символистов;
• показать философско-культурологическое значение трудов русских символистов, осуществить анализ эстетического самораскрытия истории в культуре; — раскрыть идейный потенциал философско-эстетических концепций русских символистов, которые делают возможным анализ циклических ритмов истории, культуры и искусства в переходный период.
Теоретико-методологическая база исследования. Диссертационное исследование выполнено в русле междисциплинарного подхода - на стыке культурологии, эстетики, истории философии и литературоведения. Наиболее адекватными философии культуры русского символизма автору диссертации представляются феноменологические и герменевтические методы изучения феноменов культуры. В этом отношении принципиальным для осуществления данного исследования представлялось обращение к философскому наследию Н. А. Бердяева, К. Н. Леонтьева, В. В. Розанова, Н. М. Минского, Д. Мережковского, А.Л. Волынского, А. Шопенгауэра, Ф. Ницше и др.
Из современных отечественных исследователей культуры на автора диссертации в теоретико-методологическом отношении повлияли работы Аверинцева, М. Л. Гаспарова, Вяч. Вс. Иванова, И. В. Кондакова, А. В. Лаврова, Ю. М. Лотмана, 3. Г. Минц, А. В. Михайлова, О. А. Кривцуна, Н. А. Хренова, В.П. Шестакова и др., много сделавших для понимания места символа в истории культуры и в системе культуры, для обоснования методов анализа символистских текстов культуры.
Из современных западных исследователей большой методологический интерес для автора диссертации представляли труды Л. Силард, А. ХанзенаЛёве, Ф. Лаку-Лабарта, Э. Клюс, Д. Рицци, А. Пайман, М. Юнггрена, и некоторых др., внесших большой вклад в изучение философии культуры и художественного творчества русских символистов, предложивших оригинальные подходы к интерпретации русского символизма в целом и отдельных его культурологических мотивов и идей.
Общую теоретическую и методологическую основу работы составили принципы диалектического и сравнительно-исторического метода. В основе такого подхода лежит представление о саморазвитии культуры как органической целостности, объединяющей личность и социум. Она содержит в себе и собственную предметность и собственную логику функционирования. Обнаружение универсальных доминант такого развития позволяет сравнивать и устанавливать общность и различие аналогичных феноменов в разных культурах, а значит выходить на культурологические обобщения.
Методологический арсенал исследования включает в себя использование герменевтических приемов моделирования авторской позиции в соответствии с культурологической заданностью (предпосланностью) литературных текстов. При этом особое внимание уделено экзистенциальным аспектам жизни и творчества русских символистов как имеющим прямое и косвенное отношение к содержательной стороне их культурфилософской рефлексии.
Феноменологический подход позволяет улавливать смысловые тональности символистской парадигмы во всем пространстве русской культуры серебряного века, предоставляя возможность для ее культурологической универсализации.
Наконец, центральную методологическую проблему представляет соот- ' ношение методологий историко-философского и собственно культурологического исследований. Это значит, что актуализированный нами предмет исследования - русский символизм как явление переходной культуры - предстает в единстве идеально-содержательной (идейной) и функциональноатрибутивной (культурологической) сторон, но с конечным акцентом на последнюю: что есть русский символизм как явление переходной культуры и что он есть для культуры серебряного века; каковы культурологические идеи русского символизма и как именно они воспринимались и фиксировались в историко-культурном процессе «эпохи перемен».
В целом исследование основывается на широком спектре теоретических источников, имеющих культурологическое значение: трудах выдающихся отечественных философов, писателей, композиторов, поэтов; периодической печати конца XIX - начала XX вв., на современных культурологических, философских, исторических и искусствоведческих исследованиях (диссертационных и монографических), а также мемуарной литературе.
Научная новизна результатов диссертационного исследования состоит в том, что впервые русский символизм представлен как целостное культурное явление переходной эпохи в диалектическом единстве литературных манифестов и эстетических практик, обладающих не только высокой эвристичностью по отношению к реальностям бытия и способностью интегрировать в себе различные культурно-исторические пласты и дискурсы, но и мощной теоретической рефлексией в отношении мировой культуры как целого. Определено, что универсализм и целостность культуры в представлениях писателей-символистов достигается за счет воссоздания такого культурологического дискурса, который бы органично связал воедино религиозный и эстетический, философско-познавательный и мифотворческий, рациональный и трансцендентный аспекты культуры.
Русский символизм переходной культуры в ракурсе литературных манифестов и эстетических практик впервые предстает в качестве комплексного предмета, имеющего культурологическую значимость, во-первых, в качестве многогранного и многомерного историко-культурного явления эпохи модерна; во-вторых, в контексте ее теоретической ценности для осмысления истории культуры XIX и всего XX веков; в-третьих, для становления и развития современной культурологической мысли, во многом опирающейся на достижения русского символизма.
Научно- практическая значимость исследования. Проведенное исследование существенно расширяет представления о русском символизме как явлении переходной культуры, особо выделяет его литературные манифесты и эстетическую практику во всем богатстве ее понятийного и образного содержания.
Таким образом, полученные результаты диссертационного исследования, его выводы и разработки могут быть использованы для дальнейших теоретических исследований в области истории и теории русской культуры и философии, русской литературы, эстетики, а также влиянии их на область других национальных культур.
В практическом отношении материалы диссертационного исследования могут быть использованы в учебном процессе для чтения курсов лекций по теории русской культуры и философии, а также по теории и истории эстетики и художественной культуры.
Апробация работы. Материалы диссертационного исследования обсуждались на следующих научных конференциях: II Международная конференция «Деятельностное понимание культуры как вида человеческого бытия» (г.
Нижневартовск, 23-24 декабря 2004 г.), 8-я Международная конференция памяти Л.Н. Когана «Кросс-культурные исследования: методология, опыт эмпирического анализа» (г. Екатеринбург, 20 марта 2005 г.), Республиканская очно-заочная научная конференция «Гуманизм социальный, либеральный и религиозный: проблемы диалога» (г. Нижневартовск, 17 ноября 2005 г.), с международным участием, посвященная 75- летию Тюменского государственного университета, Международная научная конференция «Философия этнокультуры и морально-этические стратегии гражданского самосознания» (г.Чернигов, 8-10 июня 2006г.), Всероссийская научно - практическая очнозаочная конференция «Современные проблемы межкультурных коммуникаций» (г. Нижневартовск, 26 марта 2006 г.).
Основные идеи и результаты диссертационного исследования были обсуждены на заседаниях кафедры культурологии и философии Нижневартовского экономико-правового института (филиала) Тюменского государственного университета.
Структура и объём диссертационного исследования: диссертационная работа состоит из введения, двух глав (разделенных на 6 параграфов), заключения и библиографического списка источников и научной литературы.
Публицистические манифесты писателей переходного периода: Д. Мережковский, Н. Минский, А. Волынский
В историко-культурном пространстве России литература всегда играла ведущую роль, так как непосредственно была связана с развитием духовной жизни в ее различных культурных формах. Об этом подробно и обстоятельно пишет современный исследователь И.В.Кондаков, указывая на периодическую смену этих форм, претерпевающих различные метаморфозы, однако «роль литературы в культурном целом неизменно оставалась не просто значительной, но и ведущей»7. В связи с доминирующей ролью литературы, Кондаков выделяет такое мстаисторическое свойство русской культуры как «тяготение русской культуры к литературным формам самопрезентации», тяготение к образности как универсальной и всеобъемлющей категории культуры. В этой связи интересно обращение символистов к идеальному миру, о котором пишет Б.В.Емельянов в главе, посвященной символизму, указывая на то, что «поиски духовной сущности всех явлений были своеобразной реакцией на бездушно - позитивистское, примитивно - материалистическое отрицание этой духовной сущности, приводившее к упрощенным оценкам бесконечно сложного мира»8.
В конце XIX - начала XX века литературные процессы выявили необычайно сложные противоречия в культуре серебряного века. Наиболее ярко это проявилось в творчестве писателей символистского круга, перевернувших культурную жизнь России в первые десятилетия XX века. Особую популярность в этот период приобрели литературные манифесты - теоретические обоснования и декларации различных литературных школ.
Первая волна символизма в России ознаменована появлением философ-ско-публицистических манифестов - Н.М. Минского «При свете совести» (1890) и Д.С. Мережковского «О причинах упадка и о новых течениях современной русской литературы» (1893). В 1890 году Д. Мережковский вместе с Минским были включены народническим критиком A.M. Скабичевским в свою «Историю новейшей русской литературы» как поэтов, «тесно связанных с эпохой, в которую мы живем, созданных ею и ее выражающих».
В одной из своих статей В.Брюсов называет два сборника Д. Мережковского - «Символы» и «Новые стихотворения» (1896) знаковыми, так как именно они определили все главные темы поэзии для следующего поколения писателей. При этом В. Брюсов указывал на то, что «Д. Мережковский на поэзию смотрел как на средство, и это грех перед искусством, но он пользовался этим средством с великим умением и употреблял его на цели благородные, и в этом его оправдание»10.
Особый интерес для данного исследования представляет литературный манифест Д. Мережковского «О причинах упадка и о новых течениях современной русской литературы», а также структурное построение его разделов. Перечислив некоторые из них - «Русская поэзия и русская культура», «Настроение публики. Порча языка», «Современное литературное поколение» и др. - приходит осознание того, насколько велико влияние Д. Мережковского на эпоху. Манифест начинается с раздела «Русская поэзия и русская культура», в котором Тургенев и Толстой рассматриваются автором как враги. «Это вражда стихийная, бессознательная и глубокая... Оба в своем различии столь близкие и дружественные нашему сердцу, они стояли непримиримые друг против друга, как великие представители двух первоначальных вечно борющихся человеческих типов» .
Литературоведческие манифесты писателей-символистов: А. Белый, Вяч. Иванов
В философском литературоведении начала XX века огромная заслуга принадлежит тем мыслителям, для которых «духовная специализация» 70не являлась основополагающей. Однако на протяжении своего творческого пути вопросы, связанные с соотношением «общей идеи» жизни и различных специальных сфер, необходимо было решать. И первостепенная роль на этом пути принадлежит Андрею Белому - теоретику русского символизма и создателю своеобразного направления гуманитарной мысли - русского формализма, отдельные пункты которого представляют интерес и для современной социокультурной ситуации. А.Белый выступает в данном контексте — «минимум как крупнейшее передаточное звено, максимум как сам патриарх теоретической школы»71.
Главная мысль А.Белого, находящаяся в постоянном напряженном поиске гносеологических, религиозных и других ипостасей духа, заключается, по мнению В.Гусева в том, что научно-рациональный путь недостаточен для постижения интенсивной глубинной сути художественного творчества, но возможен для постижения неких его более внешних, в современном звучании, слоев, пластов, уровней.
Для русских символистов, и особенно для А.Белого, напряженные поиски единства духа, не исключая при этом рационального, научного начала, находили сопротивление в религиозной и целостно-духовной атмосфере. Но поэт-метафизик и символист никогда не забывал, как бы это не было болезненно, о научно-рационалистической непознаваемости, закрытости поэтически-духовного содержания. Истинная наука для А.Белого - это рационализм. «Большой духовный деятель», провозгласивши: «Единство есть символ», более объемен, противоречив, рельефен, замечает Гусев, чем всякий «постоянно ясный» последователь и затем эпигон. Но каждой идее присуща своя логика, независимо от «объемности» личности самого основателя. Примеча тельно, что до сих пор исследователи обходили вниманием так называемую «русскую идею» - важнейшую составляющую духовного мира писателя, определяющую индивидуальный склад и проблематику его творчества, представления о грядущем преображении мира и судьбе России.
Невостребованность «русской идеи» при изучении Андрея Белого определило и распространенный взгляд на его творчество, которое в работах разного рода чаще всего предстает раздробленным, фрагментарным, лишенным единой внутренней проблематики . Такое положение дел обусловлено, на наш взгляд, традицией восприятия произведений А. Белого, заданной еще в статье Ф. Степуна «Памяти Андрея Белого», который фиксировал нестабильность, противоречивость внутреннего мира писателя: «Наиболее характерной чертой внутреннего мира Андрея Белого представляется мне его абсолютная безбрежность. Белый всю жизнь носился по океанским далям своего собственного я, не находя берега, к которому можно было бы причалить. Время от времени, захлебываясь в безбрежности своих переживаний и постижений, он оповещал: «берег!», — но каждый очередной берег Белого при приближении к нему снова оказывался занавешенной туманами и за туманами на миг отвердевшей «конфигурацией» волн. В на редкость богатом и всеохватывающем творчестве Белого есть все, кроме одного: в творчестве Белого нету тверди, причем ни небесной, ни земной. Сознание Белого — сознание абсолютно имманентное, формой и качеством своего осуществления резко враждебное всякой трансцендентной реальности. Анализом образов Андрея Белого и его словаря, его слов-фаворитов можно было бы с легкостью вскрыть правильность этого положения».
Переходный характер культурно-эстетической жизни России конца XIX - начала XX века (аналитика «Мир искусства»)
«Мир искусства» - одно из наиболее значительных и ярких явлений русского искусства, возникшее на переломе двух веков XIX-XX. Взяв многое из художественных традиций прошлого столетия, оно создало основу для радикальных изменений в искусстве века нынешнего, для возникновения новых художественных стилей и явлений искусства. Без «Мира искусства» трудно себе представить весь русский авангард, многие представители которого так или иначе были связаны с традициями «Мира искусства» или прямо из него вышли. Все это заставляет постоянно обращаться к художественному опыту этого творческого объединения, ставшего действительно переломным моментом в развитии русского искусства. Об этом свидетельствуют и публикации последних лет современных ученых132.
Одной из самых важных в культуре русского символизма становится проблема социальной и институциональной включенности личности, преодоления индивидуализма, осмысления и обретения творческого синтеза.
Возвращение к истокам, культу предков - в реальности и художественных интерпретациях - было отчасти и ответом на вопрос «quo vadis?», становилось импульсом к реализации творческого потенциала личности, порождая вкупе с эстетизированностью, свойственной личностям серебряного века, новую образность. Это присуще, в частности, мировосприятию и творчеству художников объединения «Мир искусства», отмеченному интересом к истории, ностальгией по канувшим в лету эпохам, вниманием к личности современника и в том числе мотивами разочарования, неудовлетворенности, характерными для интеллигенции в целом и Художника, в частности.
Концепция А. Блока четко определяет позиции, которые сама эпоха предъявляет к творцам-современникам. Художник - это «тот, кто роковым образом, даже независимо от себя, по самой природе своей, видит не один только первый план мира, но и то, что скрыто за ним, ту неизвестную даль, которая для обыкновенного взора заслонена действительностью наивной...»133. Это особое видение, считает современный исследователь Сайко Е.А. - «отнюдь не результат прямого диалога с разными культурами, а процесс культур-диалога134 различных эпох в рамках той культуры, современником и участником (а применительно к культуре серебряного века -создателем) которой он является. Результатом же этого диалогического феномена (культур-диалога эпох) становится полилог разнородных, разновременных культур, сублимирующийся в отдельных произведениях, жанрах, стилях литературы и искусства, тренд-направлениях современной ему культуры»135. То есть корни такой полилогичности, считает Сайко Е.А., и одновременно амбивалентности художественного пространства и художественного времени, стилевых и языковых идиом в искусстве следует искать в самой имманентной природе культуры серебряного века.
На многозначность термина «Мир искусства» указывает современный исследователь, автор книги «Искусство и мир в мире искусства» В. П. Шес-таков, отмечая при этом, как минимум три хотя и тесно связанных, но, тем не менее, и различных явления: во-первых, творческое объединение художников, выработавших общую эстетическую и художественную программу; во-вторых, ежегодные выставки, организованные этим объединением; и, в третьих, это журнал с тем же названием, явившийся теоретическим и критическим органом этого объединения.
Для данного исследования представляют интерес эстетические идеи исследования В.П. Шестакова, связанные с деятельностью журнала, так как этот журнал сыграл огромную роль в развитии русской художественной культуры начала XX века, предварив появление целого ряда более поздних журналов по искусству, таких как «Весы», «Золотое руно» (1906-1909), «Аполлон» (1909-1917) и другие.
Необходимо отметить, что «Мир искусства» - это уникальное явление русской художественной культуры. Поэтому и его изучение началось еще при жизни его участников (работы А. Н. Бенуа, И.Э. Грабаря, С.Дягилева, К.А. Сомова) и продолжается по настоящее время как в отечественном искусствознании (В. Петров, А. Гусарова, Н. Лапшина, Г. Стернин, В. Шестаков , так и в зарубежном (исследования американских историков искусства Джаннет Кеннеди и Джона Боулта) .
В оценке «Мира искусства» наблюдается и негативное отношение, превратившееся в настоящий предрассудок. И главный стереотип, по мнению В.П. Шестакова, заключается в том, что это художественное явление чаще всего сводится к декадансу, а его эстетика выводится из упадочнических тенденций в русской философской и религиозной мысли. В своей книге современный исследователь предпринимает попытку опровергнуть этот предрассудок и показать, что «Мир искусства» был не столько декадансом, сколько ренессансом русской художественной культуры, возрождением русских национальных традиций и, одновременно, плодотворным усвоением художественного опыта Запада.
Вместе с тем, В.П. Шестаков акцептирует внимание на характере эстетических взглядов деятелей «Мира искусства», которые создали новое понимание роли и назначения искусства, совершенно отличное от русской эстетической мысли XIX века. Эти эстетические идеи не только не помешали, но помогли выработать новую систему ценностей и новые критерии для художественной критики. В.П.Шестаков опровергает традиционное представление о разладе между творчеством и мировоззрением деятелей «Мира искусства» и в своем исследовании демонстрирует органичное единство эстетики и творчества мирискусников.
