Содержание к диссертации
Введение
Глава I. Правовое положение ребенка в семье
Параграф 1. Законодательное регулирование взаимоотношений родителей и детей до середины XIX столетия 14
Параграф 2. Правовое регулирование личных и имущественных отношений родителей и детей во второй половине XIX - начале XX столетия . 38
Глава II. Государственные и правовые меры призрения сирот, брошенных и нищенствующих детей
Параграф 1. Законодательная защита незаконнорожденных и нищенствующих детей до учреждения Воспитательных домов 63
Параграф 2. Воспитательные дома как мера призрения нищенствующих малолетних сирот 78
Параграф 3. Приказы общественного призрения: содержание и обучение детей 101
Параграф.4. Система государственного призрения обездоленных детей в XIX - начале XX века 120
Глава III. Законодательное регулирование труда несовершеннолетних рабочих фабрично-заводской промышленности в конце ХГХ - начале XX века .
Параграф 1. Правовые акты, регулировавшие труд детей и подростков-рабочих в 80-х годах XIX столетия 142
Параграф 2. Законодательство 90-х годов XIX - начала XX века по вопросу регулирования труда несовершеннолетних рабочих 168
Заключение 186
Библиография 192
- Законодательное регулирование взаимоотношений родителей и детей до середины XIX столетия
- Правовое регулирование личных и имущественных отношений родителей и детей во второй половине XIX - начале XX столетия
- Законодательная защита незаконнорожденных и нищенствующих детей до учреждения Воспитательных домов
- Правовые акты, регулировавшие труд детей и подростков-рабочих в 80-х годах XIX столетия
Введение к работе
Актуальность диссертационного исследования.
Среди многообразных и сложных проблем, стоящих перед современным обществом, особое и значительное место занимает защита детства. Как бы не были велики разногласия по вопросам государственной, политической и общественной жизни на нынешнем этапе развития Российской Федерации, как бы ни расходились в этом отношении «пути и перепутья», тем не менее, есть область, которая может объединить всех тех, кто способен возвыситься над соображениями личного и политического эгоизма — эта судьба детей как будущего человечества. В правильном и достойном воспитании подрастающего поколения - важнейший залог моральной и культурной мощи страны.
Однако каждый день приносит нам новые и новые доказательства того, что мы не выполняем своего долга по отношению к подрастающему поколению. Газетно-медийная информация и судебная хроника содержат вопиющие факты, свидетельствующие о том, что самые, казалось бы, крепкие семейные узы, узы кровного родства рассыпаются, разъедаемые ржавчиной нищеты, невежества и алкоголизма.
Для того, чтобы оценить социальное значение «детского вопроса», необходимо не только вскрыть условия, создающие нетерпимое положение, в котором находится порой подрастающее поколение (в особенности беспризорные и брошенные родителями дети), но следует обратиться и к историко-правовым истокам данной проблемы, чтобы заимствовать из прошлого все то хорошее, что существовало в нашем Отечестве в отношении правовой и социальной защиты малолетнего ребенка в семье и обществе.
Вторая половина XIX столетия ознаменовалась движением в защиту детей, поставленных в неблагоприятную для их физического и нравственного развития обстановку. Это выразилось как в разнообразных законодательных мероприятиях, так и в организации различного рода филантропических обществ и учреждений, имевших целью оказывать поддержку бесприютным и беспризорным детям. В это же время начинается правовая защита детского труда в фабрично-заводском производстве.
Актуальность исследуемой проблемы заключается в том, что на основе историко-правового анализа позволит нам выделить ключевое законодательное обеспечение и практическое разрешение комплексной правовой защиты детей в дореволюционной России, и, базируясь на этом, обозначить подходы к решению уже современных задач в данном направлении.
Степень научной разработанности. Законодательному регулированию брачно-семейных отношений и, в частности, взаимоотношений родителей и детей в дореволюционной России посвятили свои исследования известные историки права того времени: М.Ф. Владимирский - Буданов, К.А. Неволин, А. И. Загоровский, И.Г. Оршанский К.П. Победоносцев и др.1 Некоторые из них посвятили свои работы влиянию византийского права и христианства на церковное и светское семейное право России, определяя степень рецепции правовых норм российским правом2.
В советский и послесоветский периоды история семьи и быта стали объектом исследования историков Я.Н. Щапова, М.Б. Свердлова, В.Ю. Лещенко, Б.Д. Грекова, а также историко-правового диссертационного исследования Э.М. Левшина3.
Что касается изучения проблемы государственно-правового регулирования призрения незаконнорожденных детей и детей-сирот, то в начале XIX столетии по заданию Министерства полиции была издана работа А. Стога «Об общественном призрении в России». В ней давался первый краткий обзор законодательных мер правительства в отношении призрения неимущего населения в XVIII - начале XIX веках, в том числе и нищенствующих детей. В научный оборот были введены новые законодательные материалы, в частности, указ Алексея Михайловича 1682 г. о благотворительности, который не вошел в первое Полное собрание законов Российской империи.4.
Затем в этом исследовательском плане долгое время ничего не появлялось, и только в 1850 г. журнал «Отечественные записки» опубликовал статью известного историка и литературоведа А.Н. Афанасьева, посвященную вопросам призрения в древнейший период Русского государства5.
Данная проблема привлекла внимание и Министерства внутренних дел, когда на страницах его периодического органа в 1844 г. появляется статья Фролова, а затем в 1851 г. - более обширная работа Я.В. Ханыкова .
Последний автор дал краткий очерк правительственных мер об общественной благотворительности, в основном церковной.
Во второй половине XIX века и, в особенности, в конце этого столетия, интерес исследователей к проблеме государственной и общественной благотворительности в отношении бесприютных детей усиливается, что в немалой степени было связано с оживлением благотворительной деятельности императрицы Марии Федоровны и созданием ею соответствующих учреждений в пределах всей России. На страницах журнала «Трудовая помощь» регулярно стали появляться статьи, посвященные теоретическим, практическим и законодательным проблемам отечественной благотворительности, в том числе и защите незаконнорожденных и брошенных детей. Большой пласт таких публикаций относится к уяснению историко—правового генезиса и эволюции дел призрения, начиная с Киевской Руси и заканчивая XIX столетием. В этом плане особо следует выделить работы Е. Максимова, П. Авраменко, В.М. Бензина и М. Соколовского7.
Особо обращает на себя внимание статья Н. Воскобойникова, в которой в сжатой форме проанализированы основные законодательные акты XVIII — XIX веков в деле призрения и благотворительности неимущих слоев населения, сирот и незаконнорожденных детей, благодаря чему была представлена стройная схема правового обеспечения правительством данной категории населения8.
В советский период данная проблема была вне интересов историков права. И только в постсоветскую эпоху интерес к призрению неимущего населения, в том числе и незаконнорожденных детей, проявился на уровне диссертационных исследований9.
Анализ существующей литературы о правах детей в досоветский период привел диссертанта к выводу, что, несмотря на существующие работы по поднятой теме, тем не менее, до настоящего времени не имеется исследований, в которых бы проводилось комплексное исследование проблемы защиты детства в различных ее аспектах.
Методологическую основу исследования составили сравнительно-правовой и исторический подход. В работе использованы материалистический и диалектический, конкретно-исторический, сравнительный методы, метод системного анализа, метод формально-юридического анализа, комплексный и другие методы научного познания. Материалы, составившие основу исследования, были изучены и подвергнуты анализу с учетом хронологии событий, содержания правовых норм, необходимости получения достоверной информации из научных источников.
Теоретическую основу исследования составили работы, посвященные проблемам взаимоотношений детей и родителей, защиты незаконнорожденных детей и сирот, охраны детского труда, призрения сирот и нищенствующих детей, а также труды специалистов в области теории и истории права и государства: М.Ф. Владимирский-Буданова, К.А. Неволина, К.П. Победоносцева, В.И. Сергеевича, Е. Максимова, М. Соколовского, В.К. Бабаева, Ю.Г. Галая и др.
Источниковая база исследования. В работе проанализированы историко-правовые памятники: Уставы великих князей, Русская Правда, Кормчая книга, Судебники 1497 и 1550 гг., Стоглав, Соборное уложение 1649 г., Полное собрание законов Российской империи (все три издания), Свод законов Российской империи, Полное собрание русских летописей, Российское законодательство X — XX веков, а также семейные правила, зафиксированные в «Домострое».
Объектом диссертационного исследования являются общественные отношения в сфере взаимоотношений родителей и детей, работодателей и малолетних тружеников, а также государственные меры по призрению сирот и незаконнорожденных детей.
Предметом исследования является становление и развитие законодательства по защите прав детей в семье, фабрично-заводском производстве, а также сирот и незаконнорожденных детей.
Цель исследования — изучить институт семейного права и основные закономерности становления и развития законодательства по защите малолетних и незаконнорожденных детей в социальных, имущественных, трудовых и иных аспектах.
Для достижения поставленной цели в работе решаются следующие задачи:
выявить и изучить нормативные документы, справочные, статистические и иные материалы, регламентирующие государственно-правовые меры по охране детства в Российском государстве до октября 1917 года;
- уяснить особенности защиты детей по нормам церковного, светского и обычного права;
- установить общие закономерности, характерные во взаимоотношениях родителей и детей на разных этапах развития семейного права;
- вскрыть личные и имущественные отношения детей и родителей;
- исследовать особенности развития системы органов призрения в отношении сирот и незаконнорожденных детей;
оценить эффективность правовой и практической защиты незаконнорожденных и брошенных младенцев;
- проанализировать основные законодательные нормы по защите детского труда на фабриках, заводах и мануфактурах;
- проследить эволюцию фабрично-заводского законодательства по защите малолетних тружеников.
Научная новизна результатов исследования. Впервые в историко— правовой науке автор диссертационного исследования предложил комплексное изучение истории становления и развития правового обеспечения защиты малолетних детей. С новых современных позиций переосмыслены исторически обусловленные изменения концепций правового положения детей в дореволюционной России. Новизна состоит и в изучении ранее не исследованного правового положения несовершеннолетних сирот, нищенствующих, незаконнорожденных и брошенных детей и их призрение по российскому дореволюционному праву. Без идеологической зашоренности и с новых научных позиций исследовано законодательство, защищающее труд малолетних детей в фабрично-заводском производстве, обращено внимание на попытки отечественных общественных кругов и практиков разрешить проблему труда малолетнего ребенка в ремесленных мастерских и детей, занятых в цирках и театрах.
Положения, выносимые на защиту:
1.Нормы права, регулирующие взаимоотношения детей и родителей в дореволюционных российских семьях, формировались под влиянием церковного, светского и обычного права. Светское законодательство, регулируя имущественные отношения между родителями и детьми, стремилось к ослаблению патриархального основания семьи, наделяя детей правом имущественной самостоятельности. Это делалось с целью экономического укрепления семейного союза как части государственной системы и подчинения брачно-семейных отношений гражданско-правовому регулированию;
2-Отечественное законодательство второй половины XIX — начала XX века внесло существенные изменения в правовое регулирование личных и имущественных отношений родителей и детей. Законы того времени настаивали на полной и разносторонней личной зависимости детей от родителей на протяжении всей жизни, делая исключение лишь в крайних случаях. Российское право, в отличие от европейских законодательств, устанавливало имущественную самостоятельность и независимость родителей и детей. Родительская власть распространялась только на социальное поведение детей, их межличностные взаимоотношения;
3. Права и обязанности детей в отношении своих родителей основывались на принципах нравственного поведения. Дети должны оказывать родителям почтение, послушание, покорность и любовь. Нормы, устанавливающие институт родительской власти, не только отражали роль нравственности и морали в жизни людей, но, главным образом, создавали, конструировали нравственность как механизм регуляции социального поведения людей.
Самостоятельными и независимыми в реализации своих имущественных прав были, как правило, родители и дети из привилегированных сословий. В крестьянстве же существовал другой, не установленный в законодательстве порядок отношения к семейному имуществу, согласно которому имущество семьи считалось общим достоянием, которым управлял домохозяин, и каждый в нем имел свою долю;
4. Большие проблемы у государства возникли с призрением незаконнорожденных детей. Его попытки полностью возложить решение проблемы на монастыри и церковные власти были или малоэффективными, или вовсе безуспешными, несмотря на существовавшие реальные материальные возможности. Форма детского сиротского монастырского приюта без учета конкретных местных особенностей оказалась труднопрививаемой на российской почве. В условиях провала планов по осуществлению государственно-церковного призрения незаконнорожденных и сирот, отсутствия светских казенных заведений для них, при Екатерине II возникла идея содержания, воспитания и обучения брошенных внебрачных младенцев в новом специальном учреждении, созданном на средства общества;
5. Однако идея создания общероссийского Воспитательного заведения закрытого типа, как показала практика, была утопична. Просветительская идея создания «третьего чина» в государстве оказалась нежизнеспособной, а усилия по ее реализации в течение всего правления Екатерины Великой затрачивались напрасно. Централизованный прием младенцев и их скученность губительно сказывались на детских жизнях, ведя к огромной смертности. Необходимость преобразований стала настоятельной. Реформы, подготовленные при жизни Екатерины II и начавшиеся после ее смерти, были призваны укрепить общественное доверие к заведению и устранить накопившиеся недостатки, соотнести функционирование Дома с реальными потребностями общества и государства;
6. Система призрения в виде Приказов общественного призрения, предложенная Екатериной II, отличалась определенной стройностью и предусматривала сеть губернских благотворительных учреждений. Однако централизованные начала отсутствовали. Приказы формировались исключительно гражданскими лицами и, следовательно, имели строго светский характер. К благотворительности не привлекалось духовенство, которое к этому времени накопило определенный опыт в данном направлении. Тем не менее, возникшие в губерниях и наместничествах, Приказы общественного призрения оживили общественную инициативу, способствуя устройству судеб сирот и незаконнорожденных;
7. По «Положению о детских приютах» от 27 декабря 1839 г. в России было установлено правильное развитие учреждений для призрения детей бедных родителей. Благодаря покровительству Николая I и сочувствию общественных дворянских и купеческих кругов, образовалось целое ведомство. По Положению, в столицах приютами заведовали особые советы, а в губерниях и уездах - попечительства. Надзор за всеми приютами в стране был поручен в Санкт-Петербурге Комитету главного попечительства детских приютов, в состав которого вошли выдающиеся государственные деятели того времени;
8. До конца ХГХ столетия российское правительство законодательно не регулировало труд малолетних рабочих в фабрично-заводской промышленности. И только с бурным ростом промьшшенности и развитием классовой борьбы правительственные круги стали обращать внимание на труд детей. Закон «О малолетних, работающих на заводах, фабриках и мануфактурах» от 1 июня 1882 года стал первым в России фабрично-трудовым нормативным актом, имевшим прогрессивное значение в сфере регулирования трудовых отношений между работодателями и малолетними детьми. Практическое его значение заключалось и в том, что удельный вес эксплуатации детского труда в указанных отраслях понизился. Этому же способствовал и закон от 3 июня 1885 году, в некоторой степени отрегулировавший работу детей в ночную смену, но лишь в наиболее вредных производствах;
9. В 90-х годах XIX столетия промышленный кризис сменяется новым подъемом, с одновременным снижением стачечного движения рабочих. Воспользовавшись этим, часть правительственных и деловых кругов, недовольная существующим фабричным законодательством, начинает работу по изменению отечественного фабричного законодательства. Результатом стало Постановление Государственного совета от 24 апреля 1890 г., объединившее в единый законодательный акт предшествующие законы 1882 и 1885 годов, но существенно ухудшившее права несовершеннолетних работников.
Фабрично-заводское законодательство конца XIX - начала XX века, несмотря на свою прогрессивность в охране детского труда, совершенно не регулировало положение детей, работающих на мелких ремесленных производствах, в театрах и цирках, оставив это вне всякого надзора со стороны фабричной инспекции.
Теоретическая и практическая значимость диссертационного исследования. Теоретическая значимость работы состоит в том, что в ней сформулированы теоретические положения, которые позволяют получить цельное представление о развитии института защиты детей в исследуемый период.
Материалы диссертационного исследования могут быть использованы при чтении лекций и проведении семинарских занятий по истории отечественного государства и права, семейного права России, трудового права, а также возможного спецкурса по ювенальному праву России. Кроме того, материалы диссертации могут представлять интерес для специалистов, занимающихся проблемными вопросами по защите детей на современном этапе.
Практическая значимость диссертационного исследования состоит и в том, что сделанные в ней выводы могут быть использованы при совершенствовании современного законодательства о детях.
Апробация результатов исследования. Основные положения и выводы диссертации рассматривались на заседаниях кафедры конституционного и административного права Нижегородского филиала Государственного университета - Высшей школы экономики.
Материалы исследования апробированы в докладах и сообщениях на научно-практических конференциях.
Структура диссертации определена целями и задачами исследования. Работа состоит из введения, трех глав, включающих восемь параграфов, заключения и библиографии.
Законодательное регулирование взаимоотношений родителей и детей до середины XIX столетия
Исследования историков права о древнерусской семье показывают, что о правовом состоянии детей до нас не дошло практически никаких источников, благодаря которым можно было бы сделать заключение о положении несовершеннолетних в ту далекую эпоху. Одно несомненно, что авторитет родителей у славян был весьма высоким, и власть отца (а, возможно, и матери) над детьми, безусловно, была велика. Фактически жизнь ребенка полностью принадлежала родителям, и каждый из них мог по своему усмотрению распорядиться ею. К такому мнению, например, пришли дореволюционные исследователи А.И. Загоровский, В.И. Сергеевич, П.А. Сорокин, М.Ф. Владимирский-Буданов. Дореволюционный историк права К.А. Неволин считал, что право родителей полновластно распоряжаться своими детьми, вплоть до отдачи их в рабство, существовало с древнейших времен. По его мнению, категория «дети» стояла на одной ступени с «рабами, прислугой, родственниками» или, согласно терминологии того времени, - «чади». В этой связи возникает вопрос: могли ли родители приносить в жертву младенцев? Известно, что в древности детское жертвоприношение существовало у греков, римлян, британцев, германцев и славян . По утверждению А.А. Котляровского, в обычай языческих славян входило сожжение вместе со знатным умершим его имущества, рабынь и отроков, к которым относились слуги, но трудно сказать, погребались ли на Руси заживо дети с родителями. По всей видимости, родители (в особенности отец семейства) обладали почти безграничной властью по отношении к своим детям, однако права лишать жизни своих детей, в частности при рождении (как это было у древнейших восточных и античных народов), у родителей не было. Дореволюционный историк права В.И. Сергеевич отмечал: «Мы не имеем указаний на то, что родители могли убивать детей своих при рождении. Но молчание наших источников в виду распространенности этого обычая не может служить доказательством, что такого обычая у русских славян вовсе не было» . Право же над своими детьми, по мнению другого известного дореволюционного историка права М.Ф. Владимирского-Буданова, в основном сводилось к наказанию . А.И. Загоровский полагал, что «едва ли в древние времена у нас родителям принадлежало право убивать своих детей при рождении», поскольку «если бы такой обычай существовал, он был бы отмечен древним летописцем»16. Отношения между родителями и детьми долгое время регулировались старинными обычаями, уходящими в языческое прошлое. На взаимоотношения родителей и детей, как и на другие семейные правоотношения, конечно, оказало влияние Византийское право, в особенности Кормчая книга. В дохристианский период и даже после принятия христианства дети не делились на законных и незаконнорожденных, поскольку продолжало еще существовать наложничество, несмотря на преследование этого языческого обычая церковью. Большое влияние на развитие взаимоотношений прав и обязанностей детей и родителей оказала христианская семейная мораль, складывающаяся под воздействием Кормчей книги, в которой содержались нормы византийского права, регулировавшие вопросы заключения брака, защиты прав супругов, а также определявшие положение детей. Церковь берет жизнь детей под законодательную опеку . Что же касается семейного воспитания детей, то она придерживалась своей заповеди: «дети учить, ать чтят родитель своих». Однако по причине, например, голода, церковь оставалась бессильной перед продажей родителями своих детей . Иногда ребенка отдавали и даром. По нужде могла продать свое чадо и мать, но тогда на нее накладывалось церковное наказание - епитимья. «Аще ли не имея (то есть средств) продаст», то шесть лет подобного рода наказания. Тем не менее, в Древнерусском государстве существовало гуманное отношение к некоторым категориям детей, в особенности брошенным и покинутым. По мнению М. Ошанина «седая древность признавала бесспорным положение, что если покинутый ребенок не умер, то все права на его жизнь принадлежат тому лицу, которое его воспитало, и он делается его законным рабом». В дохристианскую эпоху существовало и усыновление, которое рассматривалось как искусственное «сыновство». Языческие традиции «усыновления» сохранялись долгое время. Владимирский-Буданов выделяет процедуры усыновления, при которых усыновление считалось законным: обряд фиктивного рождения (имитирование родов женщиной или мужчиной); через женитьбу на вдове брата (таким образом, например, усыновили Святополка Владимиром); фактический прием усыновляемого в дом; договорный акт между усыновителем и усыновляемым. В последствии процедура усыновления осуществлялась «посредством особого акта, исходящего от церковной власти, освящалось оно особым церковным обрядом сынотворенья». В древнерусской литературе прослеживаются и зачатки воспитания детей в новом христианском духе, где, однако, сочетались и церковные правила, и языческие традиции. В Поучении Владимира Мономаха своим детям говорилось: цени труд, молчи «при старых», слушай премудрых, «не свирепствуй словом», много не смейся, научись «языку удержанию», «уму смирению» «телу порабощению», «понужайся на добрые дела», не льсти, терпи. И всего для этого требуется три «дела», чтобы «избыть всех подобных грехов: покаяние, слезы и милостыня - это «не суть тяжка». Первые шаги законодательной регламентации в области защиты прав и интересов детей были сделаны Ярославом Мудрым и Владимиром Мономахом. В Пространной редакции «Русской правды» Владимира Мономаха содержатся нормы, защищающие имущественные интересы детей. Так, ст. 106 подробно ведет речь о детях-наследниках. Предусматривалось право матери передавать свое имущество по завещанию без ограничения любому из детей, сьшу или дочери, как от первого, так и второго брака. Ст. 101 возлагала обязанность на вдову с малолетними детьми сохранять имущество семьи для передачи его детям, и обязанность выплатить детям все утраченное.
Правовое регулирование личных и имущественных отношений родителей и детей во второй половине XIX - начале XX столетия
Внешняя обстановка жизни ребенка, определяющаяся семейными и материальными условиями жизни родителей, не может не оказывать глубокого влияния на самый процесс роста молодого организма, на дальнейшее его физическое и духовное развитие. И в этом на первом месте стоит семья. По определению М.Ф. Владимирского-Буданова, семья -сложный союз между супругами и родителей с детьми. Для семьи достаточно союза мужа и жены, не имеющих детей. Семьей также будет считаться родственный союз одного из родителей и его детей. Но в историческом, древнерусском значении для быта семьи необходимы оба союза, а союз супругов, не имеющих детей, не выполнял понятия семьи, и бесплодие было причиной расторжения брака . Исходным основанием появления возможности социального и правового регулирования отношений между членами семьи является рождение ребенка, не только увеличение состава семьи, но, главным образом, изменение ее социальной и психологической структуры. Если в семье до рождения ребенка отношения между супругами регулировались как отношения лиц, равных по правам и обязанностям, то появление ребенка перестраивает систему межличностных семейных отношений. Они начинают функционировать как «вынужденно» (в силу зависимого положения ребенка от родителей) неравные. Отношение родителей к ребенку является главным условием не только появления его на свет, но и продолжения жизни. Неспособность несовершеннолетнего ребенка выжить без участия родителей явилось тем основанием, которое использовал законодатель для утверждения необходимости выделить и юридически задать права и обязанности родителей. Неспособность старых родителей обеспечить свое выживание потребовало определить, в свою очередь, права и обязанности детей. Общественно-историческая необходимость правового регулирования детско-родительских отношений сама по себе еще не объясняет те конкретные формы, в которых она была реализована. Так, в Российском государстве различался правовой статус детей законнорожденных (рожденных в условиях, предписанных законом) и незаконнорожденных (рожденных от сожительства). Основанием разграничения детей законных и незаконных, по мнению М.А. Филиппова, являлось предположение о том, «что, без этого разграничения, разврат и безнравственность господствовали бы в обществе, что браки неохотно установлялись бы» . Различия касались общественного положения и взаимоотношений родителей и детей в том и другом случаях. А именно: - условий признания детей законнорожденными; - порядка определения личных и имущественных отношений родителей и детей; - обстоятельств и оснований прекращения союза родителей и детей. Законнорожденным признается тот, кто произошел от законного брака отца и матери, в т.ч. рожденный после смерти отца (ст. 119 Свод Законов Гражданских - далее СЗГ). Следовательно, незаконнорожденным признавался ребенок, который был рожден от отца, но до его вступления в законный брак с матерью, либо во время законного брака, но не от законного отца. В последнем случае ребенок мог быть признан законнорожденным, если муж матери ребенка не хотел или не мог доказать, что родившийся во время их брака младенец зачат не от него, а от другого лица. Ребенок, рожденный в браке, но зачатый ранее заключения законного брака, также признавался законнорожденным (ст. 119 СЗГ). Выделение таких исключительных случаев и придание им законного статуса заключалось в стремлении укрепить семейный союз как таковой, несмотря на то, что в действительности он мог складываться иначе, чем того требовал закон, т. е. брак не заключался в церкви при личном присутствии сочетающихся. Согласно ст. 120 Свода законов гражданских, супруг матери признавался отцом ребенка до тех пор, пока не будет доказано обратное. Доказательствами его неотцовства являлись: доказательство, что ребенок имеет иных родителей, чем те, кого он называет своими (например, в случае его собственного признания), опровергает законность его рождения; доказательство, основанное на сопоставлении даты рождения ребенка и продолжительности беременности, срок беременности при этом равнялся от 180 до 306 дней (ст. 125 и 127 СЗГ). Если муж умирал или отсутствовал в то время, к которому относится зачатие, то, очевидно, что рожденный не мог быть ребенком законного мужа матери. Очевидно, что определение законности рождения указанными в законе сроками беременности представляло определенные сложности. Таким образом, законодательство допускало опровержение законности рождения детей, внося в эту процедуру ряд ограничений. Например, право признать или не признать законность рождения предоставлялось лишь мужу матери, лишая последнюю аналогичных прав (ст. 125,127,128). Уточнены условия признания законности рождения такого ребенка: если муж матери не отрицал законности рождения ребенка, имея такие возможности, то считалось, что он его признавал (ст. 130. 127 СЗГ); отрицание должно быть обоснованным, т. е. муж должен доказать, что во время, к которому относится зачатие, он не мог находиться в сношениях с матерью ввиду его отсутствия (ст. 127 СЗГ) или по другим причинам. Однако, каковы «другие причины» законодательство не разъясняет; право оспаривать законность рождения ребенка предоставлялось мужу, проживающему на территории российского государства в течение года и только, если он доказывал, что не знал о рождении и существовании ребенка. Для мужа, проживающего за границей, такой срок составлял 2 года, начиная с момента, когда он узнавал о рождении ребенка (ст. 129 СЗГ),
Законодательная защита незаконнорожденных и нищенствующих детей до учреждения Воспитательных домов
Проблема с призрением сирот, незаконнорожденных и нищенствующих детей имеет глубокие исторические корни. Но, к сожалению, фактов, дошедших до нас об этом от древней Руси, очень мало. Все же, чем мы располагаем, со всей очевидностью свидетельствуют о гуманном отношении наших далеких предков к подрастающему поколению, и в особенности к больным и оставшимся без родителей детям. Известно, что еще по поручению Владимира І в 996 году создается наподобие общественного призрения в виде материальной помощи сиротам, которые попадали под попечение и надзор духовенства128. И для Великого князя Ярославля и для Владимира Мономаха, как христианских правителей, призрение бедных, страждущих и детей было одним из первейших обязанностей. Так, Великий князь Ярослав создал сиротское училище, в котором находилось на его иждивении 300 юношей, а Владимир Мономах в своем знаменитом поучении сыновьям наставлял: «Всего же паче убогих не забывайте, но елико могущие по силе, кормите, снабдите сироту» 9. А в Повести временных лет под 1073 годом мы читаем: «аще кто коли принесяще детищь болен, кацем любо недугом одержим принесяху в монастырь». Из этого следует, что уже в XI веке забота о больных детях возлагалась на монастыри, в которых концентрировалось просвещение, наука и врачевание. До нас дошло свидетельство, что в начале XVI в. Иосиф Волоцкий проявлял заботу о брошенных детях. В частности, когда произошел великий голод и некоторые из родителей подбросили монастырю голодных детей, то он приказал келарю их подобрать и поместить в монастырской странноприимнице. В конце XVII века возникает идея об особом призрении детей в плане заботы о подготовке их к трудовой деятельности. В разрешение постановления Собора 1681 года царь Федор Алексеевич на следующий год повелел обратить внимание на защиту украденных нищими детей. В указе говорилось, что «притворные» нищие «малых детей с улиц крадут, и руки и ноги им ломают, и на улицы их кладут, чтоб на них люди смотря, умилялись и больше им милостыни давали». Обращалось внимание на то, что у таких нищих дети «множество великое по улицам бродят, и ничему их не учат». По этой причине беспризорные дети пополняют ватаги бродяг, нищих и воров. Указывалось, что во многих европейских государствах для подобных бездомных детей построены дворы, где их обучают грамоте, ремеслу или отдают для учебы мастерам, а девушек для обучения направляют в монастырские обители. Обучившись и достигнув совершеннолетия, их отпускали на волю, или покупали дома, когда они пожелали пожениться. «И от тех людей и впредь уже во граде прибыток, - подчеркивалось в документе, - а воровства от таких опасаться нечего, потому что ему уже способ, чем сыту быть, дан». Проект указа полагал, что тоже самое можно завести и в нашей стране, и «учить нищенских детей разным наукам и ремеслам, тем более, что от российского народа многие чаят охотники и зело понятны». Благодаря этому надеялись получить государю «великую прибыль»: во-первых — обучившийся будет сам себе добывать ремеслом пропитание и содержать семью; во-вторых, уменьшение нищенства и в-третьих - увеличение собственных образованных наукам и ремеслу людей, в которых нуждается власть и потому вынуждено «дорогою ценою куплять» из иностранных государств специалистов, которые «с великою трудностью» отыскиваются, да и то «на малое время» приезжают. К тому же, прибывающие немногие иноземцы «в тех науках несовершенны», а потому «мочно бы и своих завесть». Отмечалось, что без собственных образованных людей, в особенности в цифири, фортификации, геометрии и артиллерии, «невозможно никакими мерами добрую, благополучную и прибыточную войну» выиграть. В документе перечислялись науки, которым должны были обучаться призреваемые дети: цифирная, фортификация, архитектура, живопись, геометрия, артиллерия и различные ремесла — шелковое локотных товаров дело, суконное, золотое и серебряное, часовое и токарное, костяное, кузнечное и оружейное». Подчеркивалось, что «тогда бы много денег в государевой казне сохранилось, и многие тысячи хлеб свой могли бы заживать работою»131. Однако данный указ, по неизвестным причинам, в жизнь так и не вступил. Одной из обязанностей церкви стало призрение сирот и незаконнорожденных. Первым из духовенства, кто принял участие в решении этой проблемы, был новгородский митрополит Иов. Предположительно, он родился в селе Катунки, стоящем на правом берегу Волги в 80 верстах от Нижнего Новгорода, и происходил из духовного звания . Был архимандритом Московского Высокопетровского монастыря, которому, как известно, покровительствовали Нарышкины, родственники царя по материнской линии. В 1694 г. Иова перевели в качестве настоятеля в Троице-Сергиев монастырь, здесь же он был пострижен в монашество. В 1696 г. в Троице-Сергиевом монастыре был царь Петр Алексеевич после своей победы под Азовом. Так состоялось знакомство монарха и иерея. В 1698 году Иов с материальной помощью воеводы П.А. Апраксина и новгородских жителей, в Новгородском Антониевом монастыре устроил больницу. Кроме этого, в 1706 году на архиерейские доходы владыка основывает вблизи Новгорода в одном из монастырей дом для призрения сирот и незаконнорожденных детей. Считается, что это был первый в России приют для «зазорных» детей, для ухода за которыми митрополит нанял кормилиц. В самом Новгороде около Софийского собора и на торговой стороне у Проезжих ворот он открыл больницы, а также странноприимницу за Софийской оградою над Волховым. К 1713 году во всех учрежденных Иовом благотворительных заведениях содержалось 170 нищих, инвалидов, странных, сирот и «зазорных» младенцев.
Правовые акты, регулировавшие труд детей и подростков-рабочих в 80-х годах XIX столетия
До конца XIX столетия российское правительство законодательно не регулировало труд малолетних рабочих в фабрично-заводской промышленности. Например, при Екатерине II на полотняных мануфактурах «часто работали дети в возрасте от 9 до 12 лет» . И только с бурным ростом промышленности правительственные круги стали обращать внимание на труд детей. Считается, что вмешательство государства в фабрично-заводскую жизнь относится к 1 июню 1882 года, когда увидело свет Высочайше утвержденное мнение Государственного совета «О малолетних, работающих на заводах, фабриках и мануфактурах», положившее начало непосредственному регулированию труда несовершеннолетних рабочих в нашем Отечестве. Принятию закона 1 июня 1882 г., ограничивавшего труд детей в фабрично-заводской промышленности предшествовала основательная подготовительная работа, в частности, проблема использования труда малолетних поднималась на заседаниях межведомственных комиссий (при петербургском градоначальнике (1859 г.), под председательством члена Совета министра внутренних дел А.Ф. Штакельберга (1859-1862 гг.), генерал-адъютанта, члена Государственного совета ПН. Игнатьева (1870-1872 гг.), министра государственных имуществ П.А. Валуева (1874-1875 гг.)), призванных выработать законоположения, регулирующие отношения между рабочими и предпринимателями. Однако проекты комиссий не получили законодательного оформления. 12 мая 1880 г. утверждается мнение Государственного Совета о желательности выработки законодательных предположений не по всем вопросам личного найма, а только по тем из них, которые имеют в данный момент наиболее актуальное значение, к которым было отнесено и регулирование труда несовершеннолетних . К началу 80-х годов инициативу по разработке рабочего вопроса взяло на себя Министерство финансов. Еще в сентябрьской записке 1880 г. министр финансов Н.Х. Бунге обращал внимание на то, что «Россия не имеет законов, регулирующих наемный труд, т.е. определяющих возраст малолетних, употребляемых в работы, продолжительность дневных и ночных занятий, -законов, оказавшихся столь благодетельными в Англии, где они составляют оплот против распространения социализма между рабочим сословием» . А в начале следующего года в Министерстве финансов началась работа над проектом правил о регламентации детского труда. При разработке его чиновники опирались на обширные материалы комиссий П.Н. Игнатьева, П.А. Валуева, а также комиссии при московском генерал-губернаторе под председательством известного статистика М.А. Саблина, составившей «Правила об улучшении рабочих помещений и мастерских». Подготовленный проект за подписью четырех министров (финансов - Н.Х. Бунге, внутренних дел - Н.П. Игнатьева, юстиции - Д.Н. Набокова и народного просвещения - А.П. Николаи) вносится в Государственный совет. Законопроект предусматривал запрещение труда детей до 12 лет, но с предоставлением министру финансов права определять те предприятия, на которых может допускаться работа детей в возрасте от 10 до 12 лет; запрещение ночной работы для 12-14-летних и ограничение дневной - восемью часами; ограничение дневной работы для 14-17-летних десятью часами, ночной -шестью часами. Фабриканты обязывались обеспечить малолетним и подросткам, не окончившим одноклассного начального училища, возможность посещать школу не менее двух часов в день. Предусматривалось учреждение инспекции для надзора за вьшолнением закона. Основные промышленные регионы подразделялись на три округа (Петербургский, Московский, Владимирский), во главе с фабричными инспекторами, подчиняющимися главному инспектору при Департаменте торговли и мануфактур Министерства финансов. Закон предполагалось ввести в жизнь с 1 июля 1882 г. К обсуждению законопроекта в Государственном совете были приглашены владельцы крупных промышленных предприятий, которые, однако, не испытывали желания претворить его в практику. Так, предприниматели центрального района, обеспокоенные быстрым продвижением законопроекта, выразили свое негативное отношение к нему. А руководство Московского биржевого комитета пугало, что проведение в жизнь закона губительным образом отразится на состоянии промышленности, убеждая, что малолетние неразрывно связаны в своей работе со взрослыми рабочими и, следовательно, ограничение ночной работы одних немедленно повлечет за собой приостановку фабрик и заводов. Законопроект они оценивали как переворот во всей отечественной промышленности. Московское отделение мануфактурного совета выступило против устройства при фабриках школ, мотивируя это тем, что фабричные рабочие не составляют в России отдельного класса и потому школьное обучение здесь не может быть отделимо от общего народного образования и, соответственно, нет оснований введения обязательных для фабрикантов особых учебных заведений. В марте — апреле 1882 года проект прошел обсуждение в Соединенных департаментах Государственного совета. В него были внесены существенные поправки, с которыми он и был утвержден на общем собрании Совета в мае 1882 г., а затем подписан 1 июня 1882 года Александром III. Закон «О малолетних, работающих на заводах, фабриках и мануфактурах» регулировал труд малолетних работников обоего пола, трудящихся на предприятиях, принадлежащих как частным лицам и учреждениям (обществам, товариществам и компаниям), так и казенным. Отныне к фабричным работам не допускались дети до 12 лет. Малолетние от 12 до 15 лет не должны были работать более восьми часов в сутки и четырех часов подряд. При этом сюда не включалось время, необходимое для завтрака, обеда, ужина, посещения школы и отдыха. Для детей до 15 лет запрещалась ночная работа между девятью часами вечера и пятью часами утра, а также в воскресные и высокоторжественные дни.
