Содержание к диссертации
Введение
Глава I. Католицизм и государство в средневековом религиозно-политическом дискурсе 19
1. Политический августинизм и концепт универсалистского сообщества 19
2. Рационализация средневекового политического дискурса 39
3. Политическая полемика католицизма и «новых монархий» 50
Глава II. Католицизм и государство в политическом дискурсе Нового времени 74
1. Реформация: секуляризации государства и политического дискурса 74
2. Католицизм и абсолютистские монархии 88
Глава III. Католическая церковь и государственные институты в современном политическом дискурсе 102
1. Католицизм и тоталитарные режимы XX в 102
2. Католицизм и вызовы современного мира 111
Заключение 122
Список использованной литературы 1
- Рационализация средневекового политического дискурса
- Политическая полемика католицизма и «новых монархий»
- Католицизм и абсолютистские монархии
- Католицизм и вызовы современного мира
Введение к работе
Актуальность темы исследования.
Современный мир переживает глубочайший системный кризис. Одни наблюдатели называют его ценностным кризисом буржуазного мироустройства и протестантской этики, другие – кризисом традиционных политических и экономических институтов, неспособных отвечать на глобальные вызовы современности, третьи – кризисом идей справедливости и общего блага. Вместо бесконфликтного общества XXI в. наблюдается резкое обострение национальных, социальных, экономических и религиозных конфликтов по всему миру и в первую очередь в «странах золотого миллиарда». Одна из основных причин современного кризиса – крушение тотального индивидуализма, ставшего идейной основой мироустройства конца прошлого века. Но ни отказаться от индивидуализма, ни вернуть его в приемлемые границы самостоятельно современные либеральные общества пока не в состоянии. В условиях кризиса гражданского общества возрастает роль такого традиционного института как церковь, стремящегося укреплять эти границы на основе общечеловеческих ценностей: справедливости, свободы совести и др. Обновленный католицизм пытается предложить миру свое решение системных проблем, демонстрируя политическую адаптивность и готовность к внутренним институциональным изменениям.
Европейский политический дискурс – продукт длительного процесса секуляризации западных обществ. По замечанию К. Шмитта: «Все точные понятия современного учения о государстве представляют собой секуляризированные теологические понятия. Не только по своему историческому развитию, ибо они были перенесены из теологии на учение о государстве, причем, например, всемогущий Бог становится всевластным законодателем, но и в их систематической структуре». Вместе с тем религиозный дискурс, сосуществуя и взаимодействуя со светским политическим дискурсом, сохраняет свою политическую природу.
В Западной Европе на протяжении столетий развитие политического дискурса определялось институциональным дуализмом государства и церкви. И государство, и церковь претендовали на обладание истиной относительно того – что считать политическим благом – центральным концептом различных систем политической философии. Полемика эта продолжается и в наши дни, о чем красноречиво свидетельствуют энциклики Бенедикта XVI и Франциска. Со времен Второго Ватиканского собора католическая церковь декларирует свое принципиальное невмешательство в дела государства: «Церковь не предлагает технических решений и не намеревается как-либо внедряться в политику государств». Однако сегодня католицизм все чаще инициирует общественные дискуссии, в центре которых находятся сугубо политические вопросы, такие как способы достижения общего блага, функции политической власти, будущее национального государства, формы гражданского участия в политике, реформирование международных политических и финансовых институтов и т.д. К примеру, Бенедикт XVI в своей энциклике Caritas in Veritate ставит вопрос о необходимости переосмысления роли национального государства и предлагает создать всемирную политическую власть, высшей целью которой должно стать достижение общего блага. Это лишь частный пример, но политическая дискуссия, инициированная Бенедиктом XVI и получившая широкий общественный резонанс, имеет глубокие исторические основания, заставляющие обратиться к истокам взаимоотношений католицизма и государства.
Степень научной разработанности.
В контексте современной западной философии проблема интерпретации и анализа политического дискурса получила развитие в рамках герменевтической, постструктуралистской, постмодернистской традиций, совершив путь от узколингвистических концепций 1960-х гг. до понимания дискурса в качестве единственно доступной человеку реальности политики. Фокусируя внимание на изучении политического дискурса в его историческом контексте, Кембриджская школа истории понятий является наиболее авторитетной в западном академическом мире, но далеко не единственной. Основными разработчиками метода исторической контекстуализации политических теорий в рамках этой школы выступают К. Скиннер и Дж. Покок. Исходя из посылки о лингвистической основе политического, они определяют политический дискурс как комплексную структуру с собственной лексикой, грамматикой и риторикой, а также как совокупность обычаев, условностей, ритуалов, взятых в их синхронии. Основной формой политического дискурса и предметом анализа является политический текст или трактат. Дж. Покок обращает внимание на то, что политический дискурс определенной эпохи предписывает контекст, внутри которого он может быть вполне осознан. Чтобы понять позицию автора, необходимо поместить его текст в соответствующий идейный и исторический контекст. В то же время создаваемые в различные эпохи политические тексты приобретают самостоятельные смыслы, которые далеко не всегда адекватны авторскому замыслу.
Результаты философского осмысления проблемы взаимоотношений католицизма и государства можно обнаружить в трудах современных философов. Особо следует отметить работы К. Шмитта «Политической теологии» и «Римский католицизм и политическая форма». Изучением взаимного влияния философии и теологии постоянно занимался Л. Штраус. Феномену абсолютистской власти, механизмам ее религиозной легитимации и репрезентации посвящена фундаментальная работа философа и культуролога М. Ямпольского.
Для исторической контекстуализации политических теорий особую ценность представляют труды кембриджских историков Дж. Барнса, М. Голди, П. Спрингборга, находящихся под известным влиянием школы истории понятий.
Немаловажную роль играют труды ученых из школы «Анналов»: Ж. ле Гоффа, М. Блока, Ж. Дюби. Следует также отметить исследование Г. Дж. Бермана, в центре которого находится феномен правовой или «папской» революции, под которой понимается движение, направленное «против подчинения духовенства императорам, королям и феодальным баронам, за утверждение римской церкви как независимого, корпоративного политического и юридического образования под эгидой папства». Заслуживают внимания и работы историка Г. Кенигбсергера, посвященные средневековой Европе и западноевропейскому обществу эпохи модерна.
С точки зрения общефилософского контекста политических теорий ключевое значение имеют обзорные работы Э. Жильсона, Ф. Коплстона, А. В. Койре, В. В. Соколова. Среди авторов компендиумов, посвященных истории политической мысли и отдельным ее концептам следует выделить А. Карлейла, Дж. Канинга, Б. Тирни, М. Уилкса .
В современной российской науке проблема взаимоотношений католицизма и государства не получила должного осмысления и развития на уровне новых методологических принципов и подходов. Большинство монографических трудов посвящены либо дескриптивному изложению истории католицизма (И. Р. Григулевич, Л. В. Пономарева), либо анализу дипломатической активности Ватикана (Н. А. Ковальский, Ю. Е. Карлов, Т. В. Зонова).
Гораздо больший интерес в контексте проблемы исследования представляет отечественная историография конца XIX-начала XX в. Решающая роль здесь принадлежит В. И. Герье, а также его ученикам и последователям М. С. Корелину, Р. Ю. Випперу, С. А. Котляровскому, Е. Н. Трубецкому. В центре внимания В. И. Герье находится процесс трансформации раннехристианского социального учения в средневековую теократию – «своеобразное религиозное учение о всемирной христианской империи». Исследование Е. Н. Трубецкого, посвященное политико-философской концепции Аврелия Августина, до сих пор остается самым основательным из имеющихся на русском языке. Необходимо иметь в виду, что работы Е. Н. Трубецкого о католицизме возникли в обстановке ожесточенных споров о сущности христианства и его роли в дальнейшем развитии русской культуры и являются частью полемики с В. С. Соловьевым и представлениями выдающегося русского философа о том, как должно выглядеть христианское мировоззрение, очищенное от средневековых «наслоений». Отдельно необходимо отметить вклад в разработку проблематики историка-медиевиста и философа Л. П. Карсавина, стремившегося к созданию целостной системы христианского миросозерцания, иногда в ущерб научным интересам.
Объектом исследования выступают католицизм и государство в качестве основных концептов западноевропейского политического дискурса в его историческом контексте.
Предмет исследования – основные теоретические концепции взаимоотношений католицизма и государства.
Основной целью исследования является анализ роли католицизма и институционализации идеи национального государства в западноевропейской политической традиции.
Основные задачи исследования:
-
выделить основные этапы развития политического дискурса, посвященного взаимоотношениям католицизма и государства;
-
изучить историческую и философскую специфику политической аргументации в трудах апологетов светской и духовной властей;
-
выявить идейные и политические истоки властных притязаний церкви в средние века;
-
проследить генезис и развитие концепции универсалистского общества в средневековом политическом дискурсе;
-
рассмотреть основные причины рационализации политического дискурса в процессе формирования эпохи модерна;
-
дать оценку влияния исторического конфликта государства и церкви на процесс институционализации идеи национального государства;
-
охарактеризовать процесс эмансипации «светского» в качестве самостоятельной сферы;
-
изучить основные идейные противоречия католицизма и тоталитарных режимов Европы;
-
выделить основные направления политической аргументации современного католицизма.
Теоретические и методологические основы исследования.
В качестве исходных принципов исследования выбраны сравнительно-исторический, системный и институциональный подходы.
Основной акцент делается на использовании метода исторической контекстуализации политических теорий. Необходимо отметить, что историческая контекстуализация даже в рамках Кембриджской школы не представляет собой монолитной доктрины. Существуют явные различия между контекстуалистами, разделяющими взгляды Дж. Покока и утверждающими, что смысл текста вытекает из языковой парадигмы или дискурса, которому он принадлежит, а личность автора и авторские интенции не имеют никакого значения; и конвенционалистами, придерживающимися позиции К. Скиннера, согласно которой, для понимания текста мы должны поместить его в контекст современных ему условий и споров, уделяя внимание смыслам, содержащимся в авторских интенциях, хотя авторы и должны предположительно выражать свои намерения конвенционально. В то время как контекстуалисты стремятся поместить тексты в языковые парадигмы, понимаемые как дискурсы, составленные из других высказываний и вмещающие в себя аналогичные посылки, конвенционалисты сосредотачивают внимание на полемике, состоящей из других высказываний на схожие темы. Однако противоречия между контекстуалистами и конвенционалистами не являются непреодолимыми. В настоящем исследовании используются обе трактовки.
В процессе контекстуализации политических теорий особое внимание уделяется институциональному контексту. Значимость институционального контекста обусловлена существованием двухполюсной модели общества, сложившейся в средневековой Европе в результате автономного развития государства и церкви и не знающей аналогов в мировой истории. Два конкурирующих между собой политических института для убедительного обоснования своих притязаний были вынуждены прибегать к рациональной аргументации. Именно поэтому в средние века наиболее плодотворная политическая полемика разворачивалась между представителями интеллектуальной элиты, открыто выступающими в роли апологетов одного из двух институтов. Со времен Реформации наблюдается тенденция к секуляризации государства и политического дискурса. В то же время «процесс секуляризации политики – наиболее характерная доминанта европейской истории в эпоху модерна – неизменно порождает ретроградную тенденцию в форме многочисленных идеологий, сакрально-политических доктрин, играющих роль своеобразных эрзацрелигий, до неузнаваемости мистифицирующих само понятие прогресса».
Источниковедческой базой исследования послужили трактаты классиков религиозно-политической и философской мысли: Аврелия Августина, Фомы Аквинского, Данте Алигьери, П. Дюбуа, М. Лютера, Ж. Кальвина, Ж. Бодена Т. Гоббса, Ж.-Ж. Руссо и др. Также были использованы первоисточники, в меньшей степени разработанные в российской историографии. К их числу относятся труды Иоанна Солсберийского, Иоанна Парижского, П. Дамиани, Марсилия Падуанского, кардинала Ришелье и др. Для анализа социально-политического учения католицизма, в т.ч. современного этапа его эволюции, использовался корпус официальных документов Святого Престола, включающий папские буллы и энциклики, постановления церковных соборов.
Положения, выносимые на защиту:
-
Решающее значение для развития средневекового политического дискурса имеет двухполюсная модель общества, сформировавшаяся в Европе в средние века. Институциональный дуализм церкви и государства придал дополнительный стимул развитию политической аргументации. Создатели политических концепций, обосновывающих властные притязания государства и католицизма, рано или поздно вынуждены были прибегать к рациональной аргументации. В результате полемики сторон выкристаллизовываются такие важные теоретические концепты как суверенитет, легитимность, защита от тирании и т.д.
-
Сущностной чертой средневекового религиозно-политического дискурса является его тенденция к конструированию универсалистского сообщества. Эта тенденция своими концептуальными истоками восходит к философии Аврелия Августина. В институциональном измерении идея универсалистского сообщества нашла свое воплощение в практических попытках создания «государства-церкви», а также фундаментальном противостоянии церкви и империи, в равной степени использующих идею универсального сообщества для собственной институционализации и легитимации.
-
В отличие от империи, национальные государства в процессе своей институционализации не притязали на вселенскую власть, распространяя суверенитет лишь в пределах собственных владений. Чем более институционализированными становятся монархии, тем более решительно они демонстрируют свои амбиции, стремясь контролировать церковь на своих территориях, обосновывая свои притязания при помощи рациональной политической аргументации.
-
Ключевое значение для процесса секуляризации политических институтов и дискурса, а также становления национального государства имеет эпоха Реформации. Одним из главных концептуальных итогов Реформации стало появление «светского» и «религиозного» в качестве самостоятельных категорий. Начиная с Реформации, функция государства, сохраняющего свою идеологическую нейтральность, воспринимаются достаточно узко: поддержание социального порядка и обеспечение прав собственности – при помощи карательных инструментов.
-
В эпоху абсолютизма противоречие церкви и государства в наиболее непосредственном виде выразилось в политике, пренебрегающей не только интересами церкви, но и нормами христианской этики, замененными принципом raison d'etat, гармонично дополнившим концепцию суверенитета.
-
Если апологеты французского абсолютизма все еще нуждались в религиозной легитимации политической власти, то последующая традиция, берущая свои начала в политической философии Т. Гоббса, видит источник власти в общей воле людей.
-
Появление в ХХ в. политических идеологий, выступающих в роли своего рода религии современного общества, изначально побуждало католицизм занять оборонительную позицию. На практике это проявлялось в сближении церкви и тоталитарных режимов XX в. Социально-политическое учение Льва XIII и его последующее переосмысление стали попыткой преодоления пропасти между церковью и современным миром.
Научная новизна исследования может быть определена в следующих положениях:
Предпринята попытка применения метода исторической контекстуализации для анализа корпуса политико-философских текстов, объединенных общей проблематикой, но принадлежащих разным авторам, придерживающимся зачастую диаметрально противоположных идейных и философских установок.
Проанализирован процесс эволюции этатистских представлений от «негативных» раннехристианских воззрений до политических концепций эпохи модерна сквозь призму взаимоотношений католицизма и государства.
Представлена оценка роли исторического конфликта государства и церкви в процессе институционализации идеи национального государства.
Проведен анализ идейных и исторических истоков политической аргументации современного католицизма.
Практическая значимость исследования заключается в возможности использования результатов исследования в педагогической деятельности при подготовке лекционных курсов и практических занятий в рамках специализации «теория и философия политики», самостоятельных спецкурсов, а также при разработке междисциплинарных (исследовательских и педагогических) программ.
Апробация результатов исследования.
Отдельные положения диссертации излагались автором на всероссийской научной конференции «Политическое образование в современном мире: традиции и перспективы», посвященной 20-летию создания первой отечественной кафедры политологии (Санкт-Петербург, 15-17 октября 2009 г.).
Основные положения диссертации отражены в публикация в научных изданиях.
Диссертационная работа обсуждена на заседании кафедры теории и философии политики факультета политологии Санкт-Петербургского государственного университета 13 июня 2013 г. и рекомендована к защите.
Структура диссертационного исследования. Диссертационное исследование состоит из введения, трех глав, содержащих семь параграфов, заключения и библиографического списка.
Рационализация средневекового политического дискурса
Государство и церковь - два института, конкурирующих за абсолютную лояльность подданных, для убедительного обоснования своих притязаний были вынуждены прибегнуть к рациональной аргументации. В этом смысле институциональный дуализм средневекового европейского общества является мощнейшим стимулом рационализации политического дискурса. Рационализация дискуссии, в которую была вовлечена значительная часть европейской интеллектуальной элиты, выступающей с позиций апологетов государства или церкви, имела важные последствия как для развития политической теории, так и становления современных демократических институтов. Предметом дискуссий становились общественное благо и методы его достижения, приемлемые формы взаимоотношений светской и духовной власти и границы их компетенции, роль суверена и надлежащее поведение подданных, например, в случае, если монарх оказывался тираном. Следует согласиться с Г. Кенигсбергером, усматривающим в конфликте государства и церкви истоки принципов современной демократии и правового государства: «Инициаторы средневековых споров добились главного: они заложили фундаментальную и жизненно важную западноевропейскую традицию - традицию поиска правовой защиты от тирании. Эта традиция требовала, чтобы любая политическая власть опиралась не только на прецедент или силу, но и имела бы рациональное оправдание» .
В процессе рационализации политического дискурса чрезвычайно важное место занимают средневековые университеты и, прежде всего, Парижский университет, в XII-XIII вв. ставший интеллектуальным центром Европы . Можно выделить несколько причин, способствовавших развитию софию св. Фомы Аквинского. М.; СПб.: Универ. книга, 1999. Passim. Парижского университета. Прежде всего, это наличие образовательной среды, переживавшей бурный расцвет, начиная с XII века, когда Париж становится местом притяжения большого количества студентов со всей Европы. Современники свидетельствуют «о глубоком удивлении и восхищении, которые охватывали иностранцев, когда те видели мягкость нравов, наслаждение жизнью, изобилие материальных и духовных благ», которые были характерны для Франции конца XII столетия88. С другой стороны, в покровительстве интеллектуальной элите были заинтересованы две власти - французская королевская и папская. Короли Франции, даровавшие университету широкую автономию, не могли не понимать, в какой степени присутствие образованных людей способствовало возвышению столицы королевства и росту их собственного престижа. Кроме того, образованные люди, не являющиеся при этом клириками, начинают все ак-тивнее привлекаться для нужд государственного управления . Однако подлинным основателем Парижского университета по праву считается папа Иннокентий III. Как справедливо замечает Э. Жильсон, «Парижский университет мог бы возникнуть и без вмешательства пап, но невозможно представить, кто обеспечил бы ему исключительное место в ряду всех средневековых университетов, если не учитывать активное вмешательство и четко определенные религиозные замыслы папства»90. В связи с тем, что в университете преподавалась теология, он подпадал под «высочайшую юрисдикцию Рима»91. Непрерывно возрастающее число профессоров и учащихся,
Иоанн Солсберийский пишет Томасу Беккету в 1164 г.: «Я обошел Париж. Когда я увидел изобилие продуктов, людское веселье, почтение, коим пользуются клирики, величие и славу всей церкви, разнообразную деятельность философов, то восхитился - словно узрел лестницу Иакова, вершина которой соприкасалась с небесами и по которой поднимались и спускались ангелы. В восторге от сего счастливого странствия я должен был признать: здесь жив Господь, а я того не ведал». Цит. по: Ле Гофф Ж. Интеллектуалы в Средние века. С. 153. приезжавших со всех концов христианского мира, превращали университет в источник теологического заблуждения или же теологической истины для всех христиан. В 1228 г. папа Григорий IX весьма показательно обращается к университетским преподавателям теологи: «Теологическая истина, которая, по-мужски господствуя над всеми прочими науками, осуществляет свою власть над ними, как дух над плотью, дабы направлять ее по верному пути и не позволить заблудиться. Наше сердце было глубоко опечалено, и мы испытали горечь, когда услыхали, что некоторые из вас, следуя духу безбожной новизны, передвинули границы, обозначенные святыми Отцами: вы толкуете в смысле языческой философии священные тексты, истолкование которых было заключено святыми Отцами в точные пределы, пересекать которые - не только дерзость, но кощунство. Поступающие так действуют ради восхваления своей науки, а не ради большего блага своих слушателей; это не вероучители, не теологи, а богохульники»92.
Политическая полемика католицизма и «новых монархий»
В 1508 г. «наихристианейший государь» Фердинанд II Арагонский, именуемый также Фердинанд Католик, грозит «воинствующему папе» Юлию II вывести свои королевства из под папской юрисдикции. В 1536 г. английский король Генрих VIII окончательно разрывает отношения с Римом, проведя через парламент Acts of Supremacy, согласно которым король провозглашался главой английской церкви с целью «торжества христианства и искоренения чудовищных преступлений и злоупотреблений» . В 1527 г. шведский король Густав I, опираясь на Риксдаг - институт сословного представительства, фактически конфискует в пользу короны всю собственность шведской католической церкви и существенно ограничивает юрисдикцию местных епископов. С одной стороны, подобные действия национальных монархов укладываются в рамки политики утверждения суверенитета на собственных территориях. Концепция суверенитета к тому времени уже ос-; новательно разработана. Монархи действуют в духе французского короля Филиппа IV Красивого, распространяя суверенитет, в т.ч. путем наступления на местную церковь, опираясь при этом на поддержку представительных органов177. С другой стороны, подобное вмешательство монархов в дела церкви в значительной степени становится возможным в результате развертывания Реформации - важнейшего процесса, сделавшего возможным «расколдовы-вание мира» . Действительно, Реформация имеет ключевое значение для процесса секуляризации политических институтов и дискурса. Под секуляризацией здесь понимается «процесс, в ходе которого сектора общества и культуры выходят из-под контроля религиозных институтов и символов»179.
Одним из главных итогов Реформации для развития дискурса стало появление самостоятельной категории «светского». Кроме того, дискуссия, инициированная Мартином Лютером и изначально имеющая теологический характер, постепенно перенеслась в область национального политического противостояния и имела существенные практические последствия.
Уже в «95 тезисах» Мартин Лютер емко сформулировал идею, став 1 Of) шую краеугольным камнем Реформации, - «только верою» (Sola fide) Упрощенно центральная мысль Лютера сводилась к тому, что грех может отпустить только Бог, а не церковь или папа, только через веру спасется человек. Совершенно очевидно, что данный тезис подрывал основы католицизма, упраздняя его особую миссию в деле спасения души. Тезис был развит Лютером в учение о «всеобщем священстве». Это учение, столь радикально повлиявшее на политическую обстановку в Германии и во всей Европе, основывается на пересмотре Лютером католической догматики и, в частности, на упразднении одного из церковных таинств (таинства священства) и усиленном акценте на другом - таинстве крещения, достаточного для инкорпорирования человек в сообщество христиан. Таким образом священство утрачивает свой привилегированный статус, прежде имевший легитимацию через получение благодати, и превращается в должность, не отличающуюся от других должностей. Т.е. средневековая идея статуса священства, имеющего божественную санкцию, Лютером заменяется представлением о профессиональной функции в динамичной системе социальных отношений
В трактате «Свобода христианства» и послании «К христианскому дворянству немецкой нации» Лютер идет дальше и упраздняет церковь как институт политической власти. Следует отметить, что к моменту создания Лютером этих работ по отношению к католицизму уже сформировалась самая разнообразная по своему составу идейная и политическая оппозиция, куда входили широкое гуманистическое движение, галликанизм, противив " » 1 Я? шиися светской политике папства, еретические и сектантские движения . То есть в своем намерении разрушить «три стены», которыми себя отгородила католическая церковь, Лютер не был оригинален. Критика Лютера, направленная против католицизма основана на опровержении трех тезисов: «Во-первых, если им угрожали светской властью, они говорили и утверждали, что светская власть не имеет прав над ними, но, наоборот, духовная власть стоит выше светской. Во-вторых, если хотели карать их на основании Св. Писания, они утверждали, что никому, кроме папы, не подобает толковать Писание. В-третьих, если им угрожали собором, они выдумали, что никто, кроме папы, не может созывать собора»183. Основным контраргументом Лютера выступает его идея «всесвященства»: «Придумали называть папу, епископов, священников, монахов духовным сословием; князей, господ, ремесленников, земледельцев - светским сословием; это очень тонкая и лицемерная выдумка...; все христиане поистине принадлежат к духовному сословию и между ними нет никакого иного различия, кроме только различия должностей...; только Крещение, Евангелие и вера создают духовных и христианских людей»184. Еще один аргумент Лютера имеет важное политическое значение: «Если возникает необходимость и папа становится соблазном для христианства, то первый, кто может и должен как верный член целого тела позаботиться об устройстве истинного свободного собора; никто в большей степени не способен на это, чем светский меч, в особенности потому, что представители светской власти являются отныне сочленами христианства...и обладания властью во всех отношениях и должны быть свободным в осуществлении своей должности и занятия, которые они имеют от Бога для всех, где это нужно и полезно»
Католицизм и абсолютистские монархии
Наиболее решительные меры по бюрократической централизации современного католицизма и закреплению верховенства папы были приняты Первым Ватиканским собором, созванным Пием IX в 1869 г. и имевшим откровенно реакционный характер. Одно из главных решений собора -закрепление догмата о папской непогрешимости в вопросах вероучения247 следует считать ответом на вызовы времени. Б. Тирни отмечает принципиальность данного вопроса для институционализации католицизма еще во времена конфликта католицизма и империи Гогенштауфенов . Примечательно, что нынешний папа Франциск в своем первом послании Urbi et Orbi, произнесенном сразу после конклава, называет себя «епископом Рима» {Episcopus Romanus), ни разу не употребляя более привычные понятия Papa или Pontifex Maximus . Это дает основание полагать, что Франциск позиционирует себя скорее в качестве «первого среди равных» {Primus Inter Pares), нежели «абсолютного монарха». Некоторые наблюдатели делают далеко идущий вывод о готовности нынешнего понтифика пересмотреть принцип централизованной папской власти. Подобные выводы имеют основания. Как следует из коммюнике Святого Престола, Франциск учредил специальную коллегию, призванную подготовить реформу курии и, в частности, пересмотреть апостольскую конституцию Pastor Bonus 1988 г.250, посвященную институциональному устройству Римской курии, в т.ч. компетенциям главы церкви.
Лев XIII, понтификат которого приходится на рубеж XIX и XX вв., является творцом современной социально-политической доктрины церкви. По сей день его энциклика Immortale Dei 1885 г. остается одним из главных документом католического учения о государстве. В ней папа, строго разводя светскую и духовную власти, провозглашает два принципа, которые должны лежать в основе выстраивания гармоничных отношений государства и церкви: «первенство духовного» и «гармония властей»: «Бог разделил управление человеческим родом между двумя властями: духовной и светской. Каждая из них обладает верховенством в своей сфере деятельности, но в то же время обе они ограничиваются пределами, установленными в соответствии с их природой и целью...; имеются четко обозначенные области, в которых каждая из них может действовать согласно своему усмотрению. Тем не менее, обе власти управляют одними людьми, поэтому неизбежны случаи, когда один и тот же вопрос предполагает решение разнообразными способами и подпадает под юрисдикцию обеих властей»251. Из предшествующего анализа очевидны идейные истоки папской позиции. Во-первых, приведенный фрагмент практически дословно воспроизводит слова итальянского знатока канонического права Угуччо, пытавшегося найти некий «баланс сил» во время открытой конфронтации церкви и империи Барбароссы252. Во-вторых, неслучайно Лев XIII провозгласил философию Фомы Аквинского в качестве официальной философии церкви. В своих наиболее значимых энцикликах понтифик выстраивает аргументацию, отталкиваясь от ключевых тезисов Св. Фомы.
К. Шмитт отмечает: «История католической церкви знает примеры удивительного приспособления, но также и жесткой неуступчивости, способности к самому мужественному сопротивлению и женственной податливости, высокомерия и смирения - и все это в самых удивительных сочетаниях» . Лев XIII проявил значительную гибкость в вопросе признания всех форм государства. В своих ранних энцикликах понтифик подчерки-подчеркивал, что «в противовес принципу верховенства народа, государство и власть имеют божественное происхождение и самая подходящая форма правления - это монархия»254. Однако под влиянием политической ситуации, особенно антиклерикальной политики во Франции, папа существенно смягчил свои позиции. В Immortale Dei Лев XIII, используя томистские аргументы, указывает, что церковь не связана ни с какой формой государственного устройства, она может признать любую форму государства, если та обеспечит свободу церкви: «Человек рожден, чтобы жить в обществе, ибо,, поскольку он не может ни добыть себе в одиночку то, что необходимо и важ-. но для жизни, ни достичь совершенства духа и сердца, Провидение создало его для соединения с подобными ему в сообществе, как семейном, так и гражданском, единственно способном дать ему то, что нужно для совершенной жизни. Но так как ни одно общество не может существовать без верховного руководителя и поскольку оно внушает каждому явное стремле-; ние к общей цели, значит, для руководства составляющими общество людьми, необходима власть...; власть, как и общество, идет от самой природы и, следовательно, создана Богом. Впрочем, суверенная власть сама по себе вовсе не связана с какой-либо определенной политической формой; она может облечься в ту или иную форму, лишь бы это надежно обеспечивало общественную пользу и общее благо» .
Католицизм и вызовы современного мира
В рамках диссертационного исследования осуществлен анализ роли католицизма и институционализации идеи национального государства в западноевропейской политической традиции.
Двухполюсная модель общества, сложившаяся в средневековой Европе в результате автономного развития государства и церкви, не знает аналогов в мировой истории. Два конкурирующих между собой института, претендующих на абсолютную лояльность подданных, стали объектами неустанной политической рефлексии интеллектуальной элиты, отстаивающей властные притязания одного из них.
На достаточно ранее появление у католицизма политических амбиций повлияли несколько ключевых факторов. Во-первых, церковь рассматривала себя в качестве правопреемницы римской идеи «вселенского града». Во-вторых, своей целью церковь имела «христианизацию всего человечества». И наконец, на протяжении достаточно длительного времени церковь имела. возможность фактически автономного развития собственной организации и учения, оставаясь единственным функционирующим институтом на террито-. рии бывшей империи.
Сущностной чертой средневекового религиозно-политического дискурса является его тенденция к конструированию универсалистского сообщества. Эта тенденция своими концептуальными истоками восходит к философии Аврелия Августина. Римской государственной идее вселенского города Августин противопоставляет оригинальную идею всемирного Града Божия. В концепции Августина дискредитировавшее себя государство - вынужденная, условно необходимая категория. Как институт, являющийся результатом греховной природы человека, государство оправдывает свое существование, лишь полностью посвятив себя служению высшей цели через санкционированное церковью принуждение к миру и поддержание порядка.
Государство в политическом августинизме выступает в новом для политического дискурса ракурсе, т.е. не сквозь призму привычной для античной традиции категории справедливости, но в плане достижения общего мира (pax), который рассматривается как главное политическое благо. Идея Universitas Christianorum оказалась крайне востребованной, в первую очередь, со стороны империи Карла, затем Отгонов, для легитимации своей власти (путем ее сакрализации) и консолидации разрозненных завоеванных территорий. Создание «имперской церкви» Отгонами, предполагавшей духовную инвеституру, неизбежно привело к кризису лояльности религиозно-политических элит и открытой конфронтации между государством и церковью. Радикальная политика Григория VII в его борьбе за инвеституру, поставившая идею Universitas Christianorum на службу церкви и сделавшая очевидными политические амбиции папства, является важнейшим этапом институционализации церкви через профессионализацию духовенства и отстаивания его независимости от светской власти. Понтифик, упраздняя средневековое представление о жестко установленной иерархии чинов и выходя за рамки полномочий высшего феодала в церкви, приближается по своему статусу к будущим абсолютным монархам. Именно здесь находятся истоки идеи суверенитета. Универсалистская идея Universitas Christianorum или Respublica Christiana получила свое последующее развитие в концепциях светских мыслителей Данте Алигьери и Пьера Дюбуа, считавших наличие единой власти необходимым условием достижения политического блага. Создатель современного социально-политического учения католической церкви Лев XIII переосмыслил универсалистский идеал в духе времени. Он призывает современное общество к консолидации вокруг христианских ценностей и под моральным верховенством папы.
Начиная с Ронкальских постановлений императора Фридриха Барбароссы существенно меняется характер политической аргументации со стороны империи. Не отказываясь от властных универсалистских притязаний, империя утрачивает свой сакральный характер и теоретическое обоснование своей власти ищет в римском праве. В фокус политических дискуссий помещается идея естественного происхождения государства. Тенденция к рационализации политического дискурса получает мощный стимул благодаря деятельности университетов, рецепции учения Аристотеля и эмансипации философии. Рационализация политической дискуссии, в которую была вовлечена значительная часть европейской интеллектуальной элиты, выступающей в качестве апологетов государства или церкви, имела важные последствия как для развития политической теории, так и становления современных демократических институтов. Предметом дискуссий становились общественное благо и методы его достижения, приемлемые формы взаимоотношений светской и духовной власти и границы их компетенции, роль суверена и надлежащее поведение подданных, например, в случае, если монарх оказывался тираном.
Концептуальным ответом церкви на тенденцию рационализации по- -литического дискурса стало оригинальное учение Фомы Аквинского, устранившее противоречие между природой и благодатью. Если Августин подчеркивал принудительную и карательную функции государства, то св. Фома провозглашает государство в качестве естественного установления, обусловленного природой человека, его благоразумием и утилитарными потребностями. Принципиальное значение имеет осуществленное Аквинатом разделение компетенций светской и духовной властей. В то же время, постулируя важность обеих сфер, великий схоласт требует безусловного подчинения правителей духовной политике папы в нравственных вопросах.
Ключевое значение для процесса секуляризации политических институтов имеет Реформация. Одним из главных концептуальных ее итогов стало появление самостоятельных категорий «светского» и «религиозного». Начиная с Реформации, функции государства, сохраняющего свою идеологическую нейтральность, воспринимаются достаточно узко: поддержание социального порядка и обеспечение прав собственности - при помощи карательных инструментов. Развивая идею «священства», реформаторы упразднили особый привилегированный статус духовенства, тем самым превратив церковь в институт, выполняющий свою специфическую социальную функцию. В результате развертывания Реформации в европейском масштабе крайне актуальными для политического дискурса становятся вопросы, связанные с веротерпимостью и возможностью сосуществования в рамках одного государства различных религий. Тем не менее Аугсбургский религиозный мир с его центральным тезисом «чья власть, того и вера», возложив на светских правителей всю полноту ответственности за решение данного вопроса, не решал всех противоречий. Главный институциональный ответ католицизма на вызовы Реформации - создание ордена иезуитов, ставшего интеллектуальной опорой церкви. Иезуиты оказали существенное влияние на развитие политической аргументации. В частности, их идея о решающей роли ius naturale в легитимации политической власти, была развита в демократической традиции.
