Содержание к диссертации
Введение
ГЛАВА I Пространство как форма бытия материи и ее выражение в языке 9
1.1. Логико-философская категория пространства и ее отражение в мышлении и языке 9
1.2. Функционально-семантический подход к исследованию категории локативности 30
Выводы 44
ГЛАВА II Структура функционально-семантического поля локативности в современном английском языке 47
2.1. Микрополе местонахождения 50
2.2. Микрополе перемещения 85
Выводы 105
ГЛАВА III Сравнительно-сопоставительный анализ функционально-семантических полей локативности в современных английском и русском языках 109
3.1. Структурно-функциональная характеристика микрополей местонахождения в современных английском и русском языках 110
3.2. Структурно-функциональная характеристика микрополей перемещения в современных английском и русском языках 136
Выводы 157
Заключение 159
Библиография 165
- Логико-философская категория пространства и ее отражение в мышлении и языке
- Функционально-семантический подход к исследованию категории локативности
- Микрополе местонахождения
- Структурно-функциональная характеристика микрополей местонахождения в современных английском и русском языках
Введение к работе
Современный этап развития языкознания характеризуется особым
интересом к сопоставительному изучению языков, а также к функциональному аспекту языковых явлений.
Объектом исследования данной диссертации являются разноуровневые языковые единицы, передающие категориальное значение локативности и объединенные на основе выполняемой ими семантической функции в составе функционально-семантического поля локативности в современных английском и русском языках. Объектом исследования до настоящего времени оставались разрозненные уровневые средства выражения этого значения. Комплексное описание функционально-семантического поля локативности английского языка в сопоставлении с русским не было предметом специального рассмотрения.
Актуальность работы определяется необходимостью изучения языковой категории локативности с позиций функциональной грамматики. Функционально-системный подход способствует изучению языка в действии, что позволяет выявить разнообразие средств выражения категории локативности в современном английском языке. Сравнительно-сопоставительный анализ полей локативности в английском и русском языках дает возможность проследить структурные и функциональные особенности языковой категории локативности в исследуемых языках, определить сходства и различия в реализации данной категории на разных языковых уровнях.
Научная новизна работы состоит в установлении системы разноуровневых средств выражения значения локативности в современном английском языке, в объединении их в составе функционально-семантического поля локативности и сопоставлении данного поля с полем локативности в современном русском языке.
Целью диссертации является изучение функционально-семантического поля локативности как системы разноуровневых средств реализации пространственных отношений и особенностей функционирования
составляющих его конституентов в современном английском языке в сопоставлении с русским языком.
Это обусловило постановку следующих задач:
определение инвентаря структурных конституентов функционально-семантического поля локативности, их места в составе поля и распределение конституентов по микрополям;
выявление основных характеристик функционально-семантического поля локативности в плане синтагматики и парадигматики;
сравнительно-сопоставительный анализ функционально-семантических полей локативности в современных английском и русском языках.
Материалом исследования послужили 8000 примеров-предложений, отобранных методом сплошной выборки из произведений художественной прозы английских, американских и русскоязычных авторов, а также данные словарей.
Для решения поставленных задач в диссертации использовались следующие методы: гипотетико-дедуктивныи метод, метод полевого структурирования, метод оппозиций, семный анализ, сопоставительный анализ, дистрибутивный анализ, элементы контекстологического анализа, элементы количественного подсчета.
Теоретическая ценность работы состоит в том, что изучение на материале разносистемных языков единиц разных языковых уровней, входящих в состав функционально-семантического поля локативности, способствует углублению нашего представления о системном характере языка, об органической связи единиц языковых уровней в процессе их функционирования в речи.
Практическая значимость исследования заключается в том, что выявление основных закономерностей функционирования в речи языковых единиц, составляющих функционально-семантическое поле локативности, причин их выбора для выражения определенного коммуникативного задания
будет способствовать наиболее полному освоению изучающими английский язык набора языковых средств, относящихся к сфере пространственных отношений. Результаты исследования могут быть использованы в курсах теоретической и практической грамматики современного английского языка, в курсах по теории перевода и сравнительной типологии языков, в спецкурсах по функциональной грамматике, а также при написании магистерских диссертаций, дипломных и курсовых работ.
Общетеоретическую основу диссертации составили труды отечественных и зарубежных лингвистов по проблемам функциональной грамматики, теории поля в лингвистике, сопоставительного изучения языков.
Апробация работы: результаты исследования докладывались на научных и научно-практических конференциях Ростовского-на-Дону государственного педагогического университета (апрель 2003, апрель 2004, апрель 2005), на научной конференции, посвященной юбилею проф. Малащенко (РГПУ, март 2004), на научной конференции, посвященной юбилею проф. Ю.Н. Власовой (РГПУ, ноябрь 2004), на научной конференции, посвященной юбилею проф. Г.Ф. Гавриловой (РГПУ, апрель 2005), на научно-методических конференциях «Личность, речь и юридическая практика» (Донской юридический институт, март 2004, март 2005). Материал диссертации обсуждался на заседаниях кафедры английской филологии РГПУ.
Основное содержание диссертации отражено в 7 публикациях.
На защиту выносятся следующие положения:
1. Пространственная соотнесенность, являясь универсально-мыслительной категорией, находит свое отражение в языке через категорию локатнвности. Многообразие разноуровневых языковых средств, выражающих различные виды пространственных отношений, позволяет рассматривать систему способов передачи пространственных отношений в современных английском и русском языках в рамках функционально-семантического поля
локативностн, в основе которого лежит функционально-семантическая категория локативностн, представляющая собой языковую интерпретацию универсально-мыслительной категории пространственной соотнесенности.
Функционально-семантическое поле локативностн в современных английском и русском языках обладает сложной многомерной структурой, которая определяется семантическими функциями его конституентов. Конституенты функционально-семантического поля локативностн неравномерно распределяются по микрополям, в чем находит отражение специфика современных английского и русского языков.
Как в английском, так и в русском языке функционально-семантическое поле локативностн является полицентрическим полем, входящим в группировку полей с обстоятельственным ядром. При горизонтальном срезе ФСПЛ выделяются два микрополя: микрополе местонахождения и микрополе перемещения, поскольку свойством пространственных отношений является их статический или динамический характер.
В современных английском и русском языках ядро функционально-семантического поля локативностн представлено средством синтаксического уровня - конструкциями, включающими предложно-субстантивные сочетания с семой пространственных отношений и глаголы различных семантических групп. Такие конструкции характеризуются эксплицитностью в реализации пространственных отношений, обладают свойствами обязательности и регулярности употребления, а также являются наиболее специализированным языковым средством для выражения пространственных отношений.
Околоядерная зона, зоны ближней и дальней периферии представлены в обоих сравниваемых языках сходными единицами синтаксического уровня. Однако на фразеологическом и морфологическом уровнях в сравниваемых языках наблюдаются значительные расхождения. Фразеологический уровень английского языка репрезентирован не только
фразеологическими единицами со значением пространственных отношений, как в русском языке, но и фразовыми глаголами, актуализирующими сему перемещения или местонахождения в пространстве. Единственным средством морфологического уровня, входящим в состав ФСПЛ в английском языке, является родительный падеж существительных. ФСПЛ в русском языке не представлено средствами морфологического уровня.
Структура и содержание работы
Диссертация состоит из введения, трех глав, заключения, библиографии, списков справочной и цитируемой литературы, условных сокращений и приложения.
Во введении определяются цель и основные задачи исследования, обосновываются его актуальность, новизна, теоретическая и практическая значимость, обозначаются методы исследования, а также положения, выносимые на защиту.
В первой главе рассматриваются теоретические предпосылки исследования, раскрывается сущность понятийной категории пространственной соотнесенности в различных философских системах, а также языковой категории локативности с позиций функционально-семантического подхода в лингвистике.
Во второй главе дается структурно-семантическая характеристика функционально-семантического поля локативности в современном английском языке, рассматривается распределение конституентов поля по микрополям, выявляется их специфика в выражении местонахождения и перемещения в пространстве.
В третьей главе сопоставляются средства выражения категории пространственной соотнесенности в современных английском и русском языках, сравниваются структуры функционально-семантических полей
локативности в исследуемых языках, выявляется специфика данных полей в каждом из языков.
Заключение содержит основные выводы, полученные в результате проведенного исследования.
Библиография включает 274 наименования трудов отечественных и зарубежных лингвистов, использованных при написании диссертации.
В приложении представлены диаграммы, иллюстрирующие конституенты функционально-семантического поля локативности, а также их распределение по микрополям в современных английском и русском языках.
Логико-философская категория пространства и ее отражение в мышлении и языке
Пространство наряду со временем является неотъемлемой частью бытия. В понимании пространства всегда имеет место определенное смысловое ядро, хотя само это понятие по своему содержанию может меняться.
Исследуя окружающее пространство, а также пространство своего тела, человек овладевает значением таких важных слов, как расстояние, длина, ширина, высота, сверху, снизу, слева, справа, длинный, короткий, далеко, близко н т.д. [101, с. 468-469].
Категория пространства является, в первую очередь, категорией философской, характеризующей сущность бытия, но данная категория может также быть рассмотрена с лингвистических позиций. Следует заметить, что логико-философский и языковой аспекты тесно взаимосвязаны и не могут существовать друг без друга.
Уже давно лингвистов интересует проблема соотношения языка и мышления, и с течением времени выделилось два направления исследований: от мыслительных категорий к языковой форме и от формы к мысли. Язык -это форма существования мыслительной деятельности человека, язык охватывает всю индивидуальную и социальную жизнь человека и является составной частью его природы.
Мышление человека, являясь отражением объективной действительности, включает два момента - понятийное содержание, добытое в результате процесса познания, а также законы и формы, в которых протекает процесс мышления, называемые структурой логического мышления. Единство логического строя мышления всех людей является базой преемственности знаний, условием для дальнейшего развития мышления [113, с.24].
Э. Бенвенист отмечал, что одно из свойств применения языка заключается в том, что все мыслительные операции как конкретные, так и абстрактные всегда получают выражение в языке [23, с. 104]. Языковая форма является условием существования и передачи мысли. Сейчас можно с уверенностью констатировать, что мыслительные и языковые категории тесно взаимосвязаны, что доказывают исследования многих лингвистов [163; 83; 196; 197; 14; 15; 106; 23; 87; и др.]. Мысль свободна от рамок пространства и времени, которые столь значимы для формирования чувственных образов. Мысль формируется в настоящем и будущем времени и пространстве. Мышление и язык напрямую зависят и связаны с окружающей действительностью, однако мышление связано с действительностью отношением отражения, а язык - отношением обозначения. Язык - это не только средство хранения знаний, но еще и способ выражения мыслей во всей динамике их развития [115, с. 177].
Понятие «категория» является широким, в нем находят свое отражение наиболее общие и существенные свойства, признаки, связи и отношения предметов, явлений объективного мира (материя, пространство, время, движение, качество, количество и т.д.). Выражая всеобщее и наиболее существенное, категории имеют силу закона. Все познавательные процессы совершаются при участии категорий. Познание человеком действительности начинается с ощущений, восприятий, представлений, а затем переходит к суждениям и понятиям, которые рассматриваются с помощью категорий [ЛСС, с.240-241]. Категории образуются как последний результат абстрагирования от предметов и их признаков. Для категорий уже невозможно отыскать более общего, родового понятия, и, вместе с тем, они обладают минимальным содержанием, т.е. фиксируют минимум признаков охватываемых предметов [24, с.475]. Связь между языком и мышлением осуществляется именно на основе категорий, которые могут быть и мыслительными, и языковыми. Вслед за Э.Бенвенистом [23, с. 106] мы различаем мыслительные категории и категории языка и считаем, что мышление ничем не ограничено, а, следовательно, свободны и категории мышления, т.е. они, по мере необходимости, способны уточняться. При этом появлению новых категорий ничто, кроме самого мышления, не препятствует. Что же касается категорий языковых, то они принадлежат системе, а значит, не могут изменяться в зависимости от желаний говорящего. Кроме того, мышление стремится создавать универсальные категории, в то время как языковые категории принадлежат отдельному языку.
Т.В. Булыгина и С.А. Крылов определяют языковую категорию как любую группу языковых элементов, выделяемую на основании какого-либо общего свойства [49, с.215]. О.С. Ахманова дает другую дефиницию, определяя категории лингвистики как общие свойства разных классов и разрядов языковых единиц, которые составляют эти классы и получают разнообразное языковое выражение: морфологическое, просодическое, синтагматическое и т.д. - при различном содержании (грамматическом, лексическом, стилистическом и т.п.) [СЛТ, с. 190]. Категорией мышления является наиболее общее, основное понятие и существенное определение объекта познания; причем категория мышления выражает универсальные, высшие формы обобщения бытия и познания, это итог и вместе с тем орудие познавательной деятельности человека [163, с. 199-200]. Понятийная категория в языкознании рассматривается как смысловой компонент общего характера, свойственный не отдельным словам и системам их форм, а обширным классам слов. Понятийная категория выражается в естественном языке разнообразными средствами и рассматривается безотносительно к тому или иному конкретному способу выражения [50, с.385]. Термин «понятийная категория» был впервые введен О. Есперсеном, который рассматривал данную категорию как внеязыковую, не зависящую от более или менее случайных фактов существующих языков. Понятийные категории универсальны, т.к. они могут быть приложены ко всем языкам, хотя в этих языках они редко выражаются ясным образом [87, с.57-58; 185, с.11-12]. И.И. Мещанинов писал о том, что понятийные категории реализуют в языке понятия, которые существуют в данном обществе и которые не описываются с помощью языковых средств, а выявляются в семантической стороне лексики, в синтаксическом строе предложения и в морфологическом оформлении слова. Понятийные категории - это категории языковые, хотя они и отражают в языке действующие нормы сознания [151, с.238]. Понятийная категория «пространство» строится на базе логико-философской категории пространства и в языке выявляется в значениях разноуровневых языковых форм.
Мы разделяем мнение В.И. Карасика, который подтверждает существование универсального когнитивного пространства, благодаря которому возможна коммуникация между представителями разных народов [105, с. 10].
Современная философия определяет пространство и время как всеобщие формы бытия материи, ее важнейшие атрибуты. В мире нет материи, не обладающей пространственно-временными свойствами, как не существуеї пространства и времени самих по себе, вне материи или независимо от неё. Пространство есть форма бытия материи, характеризующая её протяжённость, структурность, сосуществование и взаимодействие элементов во всех материальных системах. Пространство и время неразрывно связаны между собой, их единство проявляется в движении и развитии материи [ФЭС (а), с.519]. Пространством называется способ существования объективного мира [НФЭ, с.370]. Пространство суть порядок и протяженность материальных объектов.
Функционально-семантический подход к исследованию категории локативности
Язык - это система, а система есть целостный объект, который состоит из элементов, находящихся во взаимных отношениях [193, с. 14]. При рассмотрении языка как системы необходимо принимать во внимание тот факт, что разные языки выполняют одни и те же функции, однако их элементы (составляющие структуру языка) функционируют по-разному. Для реализации одной и той же языковой функции в разных языковых системах существуют свои особенности ее выполнения - чаще всего разными языковыми единицами [137, с.71].
Язык не является простой изолированной формой человеческой деятельности, но воспроизводит познавательную деятельность человека. У.Малдер [262, р.265-266] указывает на то, что структурирование пространства чрезвычайно важно для человеческого сознания, т.к., взаимодействуя с окружающим миром, человек накладывает выведенную им структуру пространства на более абстрактные идеи, как, например, на время и язык. 3. Хлавса [251, р.95] отмечает, что сам фундамент языка составлен из имен существующих в реальности объектов, которые человек может воспринять через свои органы восприятия действительности.
Внутренние законы языка расчленяют на два уровня: уровень законов, опирающихся непосредственно на звуковой строй языка и разнообразие конкретных форм данного языка, и уровень законов, которые регулируют глубинную динамику связей этих форм [115, с.67].
Современные лингвисты признают тот факт, что невозможно говорить о проблеме отображения действительности в языке, опираясь лишь на формальное описание структуры языка, вне связи с теми глубинными структурами, которые лежат в основе всякого языка и опираются на всеобщие универсальные категории человеческого мышления.
Глубинные отношения в приложении к внутренним закономерностям функционирования языка могут пониматься как понятийные, лежащие в основе формальной организации языка. Здесь выявляются многоуровневые связи, такие как, гносеологические отношения в языке, понятийные отношения, объединяющие конкретные языковые формы и в то же время составляющие содержательную сторону внутренних закономерностей языка, и глубинные отношения, к примеру, в области синтаксиса, сказуемого и объекта по сравнению с поверхностным проявлением этих отношений в форме падежных и предложных конструкций [115, с.65]. Ч. Филлмор детально разработал теорию глубинных падежей [245; 213], приняв за основу предположение о центральном месте синтаксиса в грамматике и подчеркивая важность скрытых категорий. Грамматические признаки, даже при отсутствии очевидных морфемных реализаций, существуют в действительности и проявляются в сочетаемостных ограничениях и в трансформационных возможностях лингвистических единиц. Так, местный падеж или локатив, являясь категориальной формой падежа со значением местонахождения [СЛТ, с.305-308], ни в русском, ни в английском языках не признается в качестве полноправного грамматического падежа (рассматриваясь лишь как разновидность винительного: винительный места, винительный направления; accusative of place, accusative of direction [СЛТ, c.77-79]). Однако, несомненно, он присутствует в обоих языках имплицитно и находит свое выражение с помощью разнообразных языковых средств. С позиций глубинной семантики локатив рассматривали У. Чейф [216, с.183-191], Лайонз [133, с.316-320], Дурст-Андерсен [243, р.59-63].
Необходимо отметить, что Р. Кверк, С. Гринбаум, Дж. Лич и Я. Свартвик [266, р.479] обсуждая семантические роли обстоятельственных элементов предложения, выделяют в первую очередь категорию пространства, которая далее распадается на категорию местоположения, направления и расстояния.
При описании пространственных отношений важными являются два фактора: объект и локализатор (ориентир). А.Д. Великорецкий определяет ориентацию как категорию, чьи элементы «характеризуют направление развертывания данного события по отношению к данному объекту» [55, с. 13]. Ориентации обозначаются обычно через названия локативных падежей, так, например, говорят об эссиве, обозначающем нахождение объекта в покое по отношению к локализатору, лативе, предполагающем перемещение объекта к пространству, связанному с локализатором, элативе, который передает значение перемещения объекта из пространства, связанного с локализатором и пролативе, обозначающем перемещение объекта через пространство, связанное с локализатором [55, с. 14; 167, с.66].
В нашем исследовании мы опираемся на теорию функциональной грамматики, разработанную А.В. Бондарко, который трактует ее как грамматику, имеющую своей целью «изучение и описание функций единиц строя языка и закономерностей его функционирования во взаимодействии с разноуровневыми элементами окружающей среды» [37, с.5]. По существу подобная грамматика является категориальной, т.к. ее целью является описание системы семантических категорий в их языковом выражении [35, с.15].
Функциональная грамматика рассматривает язык как инструмент, которым пользуется человек для достижения определенных целей и задач. Говорящий пользуется языковыми средствами для того, чтобы донести свою мысль до адресата [249, р.534].
Функциональная грамматика рассматривает разноуровневые средства языка, объединяемые на основе общности их семантической функции. Она является частью общей функциональной модели языка. Принципом функциональной грамматики является синтез подходов «от функций к средствам языка» и «от средств к функциям», при ведущей роли первого, т.е. «от семантики к ее формальному выражению».
В основании функциональной грамматики лежит структура речевого акта, активную роль в котором играет говорящий, сообщающий партнеру по коммуникации некую информацию. Данная информация состоит из определенных смыслов, для выражения которых говорящий использует языковые средства всех уровней языка в их взаимодействии и взаимосвязи [222, с.7]. При формировании высказывания говорящий идет от смысла к формальным средствам выражения, причем в процессе формирования смысла и его опоры на структуры внутренней речи основную роль в формировании высказывания играет то, что говорящий хочет выразить, по отношению к используемым для этого средствам, хотя, в то же время, говорящему важно обладать и функциональным потенциалом языковых средств и правилами их функционирования [37, с.6].
В фокусе функционально-грамматического исследования находятся закономерности и типы функционирования грамматических единиц во взаимосвязи с единицами других уровней и аспектов языка, и в подобных закономерностях языки разных типов обнаруживают существенное своеобразие [44, с.7].
М.В. Всеволодова [64, с. 109] считает, что семантическое пространство языка структурировано и организовано. Сами структуры относятся к лингвистическим универсалиям, что позволяет проводить сопоставительные исследования на уровне семантики, выявляя специфику представления внеязыковой действительности в каждом конкретном языке.
Микрополе местонахождения
Функционально-семантическая категория локативности включает местонахождение как один из равноправных конституентов, противопоставленный перемещению. Местонахождение мы рассматриваем как статический процесс нахождения в определенном месте, либо как движение, которое не выходит за пределы определенного пространства, т.е. движение, не связанное с преодолением пределов некоторого пространства. В.Г. Гак уточняет, что если субъект совершает движения, не выходя за пределы определенного пространства, он занимает в отношении локализации одно и то же место, и данный процесс следует считать местонахождением [69, с.8]. Специфика конституентов как микрополя местонахождения, так и мпкрополя перемещения состоит в том, что в большинстве случаев они не функционируют самостоятельно, а выступают в комбинации друг с другом. Локативность входит в семантическую структуру разнообразных типов предложений, а, следовательно, получает полную характеристику в определенных синтаксических моделях [1, с.11]. Основываясь на классификации событий, связанных с местонахождением, предложенной А.А.Абдуллиной для русского языка, и сделав необходимые для английского языка дополнения, мы выделяем следующие типы событий: 1. Местонахождение/пребывание субъекта. Например: (I) If the boy were here he could rub it for me and loosen it down from the forearm, he thought (OMS, 54). 2. Действие субъекта. Например: (2) Beyond the hedge he pulled on his trunks and fastened them (SW, 276). 3. Положение субъекта в пространстве. Например: (3) Jack stood there, streaming with sweat, streaked with brown earth, stained by all the vicissitudes of a day s hunting (LF, 62). 4. Локализация состояния субъекта. Например: (4) My belief is he was happier here than anywhere (CA, 221). 5. Местонахождение/пребывание объекта. Например: (5) To begin with, your Bleibner was reported to have said he had a good friend in Egypt from whom he could borrow (ES, 64). 6. Локализация положения объекта в пространстве. Например: (6) She gave me an uncertain look and, saying she would go and see, left me standing in the passage (CA, 97). 7. Локализация состояния объекта. Например: (7) Не was the only son of a civil servant who after being Colonial Secretary for many years in Hong Kong ended his career as Governor of Jamaica (CA, 12). 8. Локализация событий/ситуаций в пространстве. Например: (8) We ve had plenty of dark babies here, but most of the mothers expect it (MS, 30). 9. Функционирование предметов. Например: (9) The door closed behind her and she was alone in the little green close (CY, 92). 10. Локализация состояния окружающей среды. Например: (10) There were other boats from the other beaches going out to sea and the old man heard the dip and push of their oars even though he could not see them now the moon was below the hills (OMS, 22). Предложно-субстантивные сочетания, использующиеся с глаголами различных семантических групп и выполняющие в предложении функцию обстоятельства места, рассматриваются нами в качестве ядра микрополя местонахождения. Данные единицы языка реализуют значение локативности эксплицитно, отвечая всем критериям ядерности. Например: (11) Meanwhile Ralph continued to blow till voices shouted in the forest (LF, 21). Предложно-субстантивные сочетания с глаголами различных семантических групп представляют синтаксический уровень современного английского языка. Семантический синтаксис, по мнению В.Г. Гака, исходит из положения отобразительной функции синтаксических форм, предполагая, что любая синтаксическая структура описывает прежде всего определенный тип отношений действительности и, наоборот, каждый тип отношений действительности находит свое предпочтительное выражение в определенной синтаксической структуре [67, с.61]. Что касается пространственных отношений в современном английском языке, то наиболее предпочтительное выражение они получают именно в сочетаниях глаголов с пространственными предлогами и пространственными существительными. Предложно-субстантивные сочетания с глаголами представляют собой словосочетания современного английского языка. Л.С. Бархударов определяет словосочетание как группу «синтаксически связанных знаменательных слов в составе предложения, которая сама не является предложением» [21, с.44]. В «Русской грамматике» под редакцией Н.Ю. Шведовой [177, с. 6], а затем и у Л.Е. Лопатиной [141, с.469-470] мы находим трактовку словосочетания как синтаксической конструкции, образованной посредством соединения двух или более знаменательных слов на основе подчинительной грамматической связи - согласования, управления или примыкания. В.В. Бурлакова рассматривает словосочетание как любую синтаксически организованную группу, состоящую из комбинации либо знаменательных слов типа to disregard the remark, busy life, very new, либо служебного и знаменательного слов типа on the bench, under the net, in the corner, связанных любым из существующих типов синтаксической связи [51, с. 105]. Мы принимаем за основу определение словосочетания, данное Б.А.Ильишом, который рассматривает словосочетание в широком смысле, определяя его как комбинацию двух или более слов, принадлежащих к любой части речи, составляющих грамматическую единицу, и не являющихся аналитическими формами слова [253, р.171]. Рассматриваемые нами предложно-субстантивные сочетания выполняют в предложении роль обстоятельства места. Обстоятельство - это член предложения, характеризующий различные признаки сказуемого, в том числе время и место совершения действия, хотя скорее всего время и место характеризуют условия, при которых совершается действие, а тем самым и само действие [5, с.79]. Н.А. Кобрина и Е.А. Корнеева [255, р.41-47] классифицируют обстоятельства на: обстоятельства ситуации и обстоятельства качества. Обстоятельства места относятся ими к числу обстоятельств ситуации, наряду с обстоятельствами времени, цели, условия, причины, уступки и сопутствующих обстоятельств. A.M. Мухин, говоря об обстоятельствах места и времени, подчеркивает их близость и отмечает, что они характеризуют обстановку, при которой протекает событие, дают его пространственно-временную характеристику [154, с. 163]. Обстоятельство - это член предложения, подчиненный сказуемому или любому другому члену предложения, выраженному глаголом. Но в отношении обстоятельств места можно отметить, что это подчинение иногда бывает ослаблено, т.к. зачастую обстоятельства места характеризуют условия протекания действия и относятся скорее ко всему предложению в целом. Обстоятельства места являются одним из наиболее независимых типов обстоятельств, хотя в тех случаях, когда значение глагола требует после себя обязательного уточнения места, обстоятельства более тесно связаны с глаголом и обычно употребляются в постпозиции к нему.
Структурно-функциональная характеристика микрополей местонахождения в современных английском и русском языках
ФСПЛ в сопоставляемых языках представлено средствами выражения различных уровней: синтаксического, фразеологического, а в английском еще и морфологического. В обоих языках ФСПЛ распадается на микрополе местонахождения и микрополе перемещения, однако количество конституентов и их распределение внутри каждого микрополя в сравниваемых языках различно.
Общей для обоих языков характерной чертой реализации значения пространственных отношений является тот факт, что наиболее полно и регулярно локатнвность выражается с помощью единиц синтаксического уровня. Только комплекс лексических элементов, объединенных в синтаксическую конструкцию, способен эксплицитно и точно передать локативное значение. В английском языке 9 из 13 конституентов микрополя местонахождения представляют синтаксический уровень. В русском языке наблюдается та же тенденция, т.к. к синтаксическому уровню относятся 6 из 8 конституентов микрополя местонахождения.
Различие в количестве конституентов в английском и русском языках связано по большей части с существованием в английском языке фразовых глаголов, которые, объединяясь в синтаксические конструкции с пространственными наречиями или предложно-субстантивными сочетаниями, реализуют сему локативности. В английском языке существительные в родительном падеже также могут передавать значение пространственных отношений, называя локализатор. В отличие от русского языка, в котором морфемы косвенных падежей не функционируют в качестве специализированного средства выражения локативных отношений, в английском языке морфема является единственным средством морфологического уровня, входящим в состав ФСПЛ.
Мы согласны с мнением В.Г. Гака, который утверждает, что в русском языке местонахождение и перемещение четко различаются: в формах наречий, предлогов и падежей [69, с.9]. «Где?» и «куда?» в русском языке разграничены совершенно четко. В английском языке форма «where?» может трактоваться как выражающая статическое или динамическое пространственное отношение. Только контекст может четко развести статические и динамические пространственные отношения в английском языке. Дж. Лайонз классифицирует ситуации на статические и динамические по принципу постоянности (необходимости) и случайности. Те «состояния», которые рассматриваются как постоянно или необходимо ассоциируемые с определенными лицами или вещами, рассматриваются как статические. Динамические «состояния» являются не необходимыми, а случайными [133, с.318]. Количественный подсчет конституентов микрополя местонахождения свидетельствует о том, что согласно частотности употребления и наиболее полному объему признаков (эксплицитность, специализированность, самостоятельность, регулярность), ядро данного микрополя составляют синтаксические конструкции, в состав которых входят статические пространственные предлоги и пространственные существительные. (176) She was ш their bedroom, sitting by the window (SW, 78). (177) Как только появляемся в коридоре на пятом этаже, солдат Губанов кричит радостно: «Посвятители пришли!» (ЮТ, 188). Как в английском, так и в русском языке, подобные предложно-субстантивные сочетания относятся к синтаксическому уровню языка и используются с глаголами пребывания, нахождения и положения в пространстве. Часто с пространственными предложно-субстантивными сочетаниями используются также глаголы говорения, ненаправленного действия, состояния, физического восприятия. Все глаголы названных семантических групп актуализируют значение статических пространственных отношений в локативном контексте, включая и глаголы движения, которые передают данное значение, если движение не выходит за границы определенного пространства. Такие случаи исследовала и И.В. Каменская на материале русского языка [102, с.8-9]. (178) Режиссер крутился волчком, метался по сцене, показывал, как надо играть тот или иной «художественный образ» (ВШ, 16). (179) Sometimes they would swim easily in his shadow (OMS, 80). Глагол to be является тем глаголом, который наиболее эксплицитно выражает идею местонахождения в пространстве: (180) Change met me at the railway station, which was not ід its old place, but up a new road,... (CA, 217). Что касается русского языка, то, наряду с глаголом быть, для реализации идеи местонахождения используются и его синонимы: находиться, присутствовать, иметься, существовать. (181) - Вы, должно быть, были в саду? Нет, я и в доме был (ИБ, 24). (182) - Хорошо, хорошо, - фальшиво-ласково говорил Берлиоз и, ... устремился к тому выходу с Патриарших, что находится на углу Бронной и Ермолаевского переулка (ММ, 311). По мнению Е.В. Падучевой, различие между этими глаголами заключается прежде всего в коммуникативном потенциале, т.е. каждый из этих глаголов используется в предложении с той или иной коммуникативной, тема-рематической структурой [161, с.427]. Как в английском, так и в русском языке глаголы положения в пространстве являются одними из наиболее частотных для реализации идеи местонахождения. К английском глаголам положения в пространстве мы относим to sit, to stand, to hang, to lie, к русским глаголам положения в пространстве относятся сидеть, стоять, висеть, лежать. Глаголы положения в пространстве в обоих языках требуют после себя обязательного уточнения места, локализатора. (183) Two candles stood on the little table beside her (CY, 51). (184) Штокман сидел на верстаке, подчищая напилком сделанное из серебряного полтинника кольцо (ТД, 166). В отличие от английского языка, русский язык склонен к употреблению семантически избыточных глаголов положения в пространстве: дом стоял в центре города, книга лежала на столе, занавеска висела на окне, ведь обычно дом может только стоять, книга в обычном состоянии всегда лежит на столе, а занавеска обычно только висит. Например: (185) На вешалке висело коричневое кожаное пальто... Дядя Марк! (ДА, 15). (186) Четырехэтажный неоштукатуренный дом стоял на отшибе (ДА, 6). Английский язык в подобных случаях предпочтет экзистенциальный глагол to be или конструкцию there is/there are: на вешалке было пальто, дом был на берегу. (187) On a table in the morning room there was a heap of papers - all the papers that the late Mathew Stroud had left (ES, 72). (188) But the sitting room had the grim heartiness of the athlete; on the walls were photographs of cricket elevens and rowing men in shorts;... (CA, 148). Однако, если лицо или предмет могут занимать различное положение в пространстве, то глагол, актуализирующий значение положения в пространстве, не является избыточным, передавая конкретное для данной ситуации положение лица или предмета: (189) ... до чего она изменилась за последнее время и особенно за эти три недели в Крыму, чуть не с утра до вечера лежала на гальке у моря под парком и по пяти раз в день купаясь:... (ИБ, 455). (190) Allgood Newton shook hands with me and Mrs. Barton Trafford, with her ready sympathy, anxious to put me at my ease, took me by the hand and made me sh on the sofa beside her (CA, 200).
