Содержание к диссертации
Введение
Глава I. Теоретические аспекты изучения языковой личности
1. Использование традиционного, психолингвистического и прагма-лингвистического подходов в исследовании 13
2. Трактовки языковой личности в языкознании 23
3. Проблема речевого воздействия в аспекте теории речевых актов и сценариев . 34
4. Типы, стратегии и тактики речевого воздействия. 56
Выводы к Главе I 72
Глава II. Языковые и прагмалингвистические средства реализации коммуникативно-деятельностных потребностей старшеклассника в сочинении .
1. Выбор и описание исследовательского инструментария 75
2. Воздейственное пространство текста сочинения как лингвистическая реальность 92
3. Полипараметричность вербального поведения языковой личности выпускника школы 147
Выводы к Главе II 165
Заключение . 167
Библиография 171
Приложение
- Трактовки языковой личности в языкознании
- Проблема речевого воздействия в аспекте теории речевых актов и сценариев
- Воздейственное пространство текста сочинения как лингвистическая реальность
- Полипараметричность вербального поведения языковой личности выпускника школы
Трактовки языковой личности в языкознании
Е.М. Верещагин и В.Г. Костомаров под коммуникацией понимают «акт индивидуального общения, который отражает конкретную внеязыковую ситуацию» (1980, с. 50). По В.П. Кохановскому, индивидуальность в акте коммуникации заключается в своеобразном употреблении слов различными коммуникантами: «Текст или высказывание существует на стыке двух сознаний, в диалоге, всеобщим фоном которого служит непринужденное общение, имеющее своей целью налаживание взаимопонимания» (2005, с. 53).
Согласно модели P.O. Якобсона, коммуникация представляет передачу сообщения от отправителя к получателю в рамках определенного контекста с помощью метакоммуникативной и фатичесой функций: кода и контакта (1985, с. 168). Как справедливо заметил В.Б. Кашкин, данная модель позволяет «учитывать не только сам язык, но и пользователя языка, включенного наблюдателя» (2007, с.75). И.П. Сусов, обобщая анализируемый процесс, называет коммуникацией знаковое общение, служащее «для передачи информационных конвенциональных знаковых систем» (2009, с. 79).
Н.Л. Грейдина предлагает понимать под коммуникацией сложную, расчлененную на уровни «систему трансляции и восприятия информационного потока от экспедиента к реципиенту и обратно в рамках конкретного социального контекста» (1996, с. 88). В этом подходе учтены все признаки, которыми может быть наделена коммуникация: это не просто односторонняя передача информации, а двусторонний процесс, который имеет границы определенного контекста. Более того, обработка полученной информации осуществляется с помощью восприятия. По Г.Г. Почепцову, коммуникация включает «процессы перекодировки вербальной в невербальную сферы и наоборот». Исследователь отмечает, что коммуникация изначально сводилась к «принуждению другого с выполнением того или иного действия» (выделено авт. – М.С.) (2001, с. 14). Иными словами, подчеркивается односторонняя направленность процесса коммуникации и не принимается во внимание, что она, так же как и общение, осуществляется участниками коммуникативного акта – актантами.
В некоторых определениях рассматриваемого термина просматривается различие между общением и коммуникацией. При этом первое понимается намного шире, чем второе. А.Г. Баранов анализирует общение как «процесс согласования частично рассогласованных когнитивных систем автора и реципиента», т.е. представляя его как сложный ментальный процесс установления взаимопонимания (1996, с. 5).
Т.Н. Астафурова предлагает рассматривать общение как трёхступенчатую структуру, в которую входят а) коммуникация, проявляющаяся в обмене информацией; б) интеракция, направленная на организацию взаимодействия между коммуникантами; и в) перцепция, состоящая в чувственном восприятии поступаемой информации от адресанта (1997, с. 9). Согласно другой точке зрения, общение – «сложный механизм, процесс обмена информацией между двумя или несколькими индивидами, осуществляемый не при помощи отдельных единиц языка, а при помощи завершенного высказывания» (1998, с. 14).
Против такого понимания общения выступает М.С. Каган, который отмечает, что коммуникация представляет собой субъектно-объектное отношение (субъект передает определенную информацию, объект должен ее получить и понять), в то время как общение носит не только и не столько информационный характер, сколько практический и духовный. Иными словами, процесс общения заключается не просто в обмене мыслями и мнениями, а в разработке нового блока информации, которая будет объединять коммуникантов, вступающих в диалогическое взаимодействие (1988, с.149).
В рамках предпринятой работы считаем целесообразным разграничивать эти понятия, состоящие, по нашему убеждению, в родо-видовых отношениях. В этом смысле мы солидарны с В.И. Аннушкиным, справедливо полагающим, что «этим словом мы стремимся реализовать в речи эффективный, результативный, гармонизирующий человеческие отношения контакт» (2007, с. 116). Итак, коммуникативную деятельность следует понимать как акт общения, целью которого является прежде всего информационный обмен между коммуникантами. В рамках исследования ВП старшеклассника в жанре сочинения под коммуникативным пространством или коммуникативной (коммуникационной) средой условимся понимать специфическую (дистантную) форму его взаимодействия с адресатом посредством избираемых им из арсенала языка средств с целью реализации своих коммуникативно-деятельностных потребностей. Общение – сложный и многоплановый процесс, сущность которого заключается во взаимодействии коммуникантов, установлении взаимопонимания и достижения наиболее благоприятного сотрудничества. Данная цель может быть достигнута разными способами. Прежде всего, коммуникант, используя систему знаков, выражает свои мысли с помощью речи, благодаря которой осуществляется не только диалогическое контактирование, но и РВ.
Проблема речевого воздействия в аспекте теории речевых актов и сценариев
Речевое воздействие (в широком смысле) можно отождествить с процессом речевого взаимодействия или общения, взятом в аспекте его целенаправленности. Научные исследования показывают, что в любом акте речевого взаимодействия коммуниканты преследуют определенные неречевые цели, которые в итоге влияют на деятельность собеседника. Так, например, Р.М. Блакар утверждал, что выразиться «нейтрально» невозможно, поскольку даже неформальный разговор предполагает «осуществление власти», то есть воздействие на восприятие и структурирование мира другим человеком (1987, с. 60)
Сущность РВ заключается в таком использовании языка, при котором в модель мира реципиента (слушателя, читателя) вводятся новые знания и модифицируются уже имеющиеся. Таким образом, язык есть «инструмент социальной власти», осуществление которой предполагает, что за языковым выражением всегда стоят какие-либо интересы, цели, чья-то точка зрения. Рассмотрение воздействия в теории РА восходит к модели речевого акта Дж. Остина, где выделяются «локуция – речение, иллокуция – выражение коммуникативной цели в ходе произнесения некоторого высказывания и перлокуция – результат речевого воздействия» (1986, с. 88). Дж. Сёрль отмечал, что РА составляют сущность языкового общения, и в их основе лежит не просто механическое построение звуков, а конструирование смысла (1976; 1979). Как элементарную единицу речи, получающую выражение в общении с помощью языковых средств, понимает РА Л.В. Боргер (2004, с. 26). А.А.Залевская в психолингвистической плоскости трактует РА как ментальный процесс, связанный речевыми и мыслительными механизмами (1999, с. 237). Речевой акт понимается как речевое событие, осуществляемое по конкретной схеме: есть субъект и адресат, контактирующие в определённых условиях и имеющие соответствующее коммуникации намерение. Определяя отношения между локуцией, иллокуцией и перлокуцией, Г.Г. Почепцов указывает на наличие системной связи между существованием высказывания, ситуацией его реализации и перлокуцией, а также то, что локутивно-перлокутивный гиперакт не всегда завершается перлокутивным актом, который в свою очередь не всегда характеризуется появлением перлокутивного эффекта (1986, с. 55). Отмечая, что прагматическая характеристика является существенным и неотъемлемым качеством языка, которое должно присутствовать во всех формах речевых актов, Г.В. Колшанский пишет: «Нельзя не представлять, что какое-либо высказывание не несло бы в себе определенной интенции автора, а следовательно, компонента воздействия на коммуникативного партнера» (1984, с. 141). Данное положение подтверждается авторитетным мнением И.П. Сусова: «Любой акт коммуникации – это речевое действие ради воздействия говорящего на слушающего, ради взаимодействия говорящего и слушающего в процессе предметно-практической и теоретико-познавательной деятельности…» (2006, с. 273). Согласно отдельным положениям Г.В. Колшанского и И.П. Сусова, осуществление речевого акта неизбежно является произведением речевого воздействия. Г.В. Колшанский указывает на интенцию автора высказывания как компонент воздействия. Если считать константой то, что нет высказываний, не порожденных интенцией говорящего, то от характера намерения зависит результат – воздействие на собеседника в коммуникативном акте. Следовательно, в каждом речевом акте осуществляется определённое воздействие. В данной работе под РА понимается единица общения, обладающая определенной направленностью на адресата и получающая свое выражение при помощи языковых форм. РА предстает не чисто механистическим образованием, а осознанным говорящим, и в идеале он должен быть адекватно понят слушающим. То, что все речевые (иллокутивные) акты нацелены на воздействие, подтверждается тем, что большинство из них подразумевает наличие адресата. На жесткую адресованность бльшей части РА, выделяемых в теории Остина-Сёрля-Вандервекена, указывает и Н.Д. Арутюнова (1981, с. 356). В первую очередь на адресата ориентированы императивы (акты побуждения) и вопросы. Это обусловлено тем, «что ожидаемый от них результат (перлокутивный эффект) вполне «осязаем» и должен быть осуществлен именно адресатом. Утрата конкретного адресата изменяет коммуникативный статус речи, превращая вопрос в риторический всплеск, восклицание или проблему, а императив – в заповедь, этическую рекомендацию или сентенцию неопределенного назначения» (там же, с. 360-361). С учетом опыта адресата построена таксономия У. Стайлза, которую описывает В.В. Богданов (1989, с. 30). В ее основе лежат следующие принципы: 1) источник опыта, показывающий, отражает ли высказывание идеи, сведения, чувства и поведение говорящего или адресата; 2) структура референции, которая демонстрирует, описывается ли опыт говорящим со своей точки зрения или с точки зрения, которую он разделяет с адресатом; 3) фокус отражает знание или незнание говорящим опыта или структуры референции адресата.
У. Стайлз выделяет восемь иллокутивных актов, или способов вербальной реакции: раскрытие, совет, назидание, подтверждение, вопрос, интерпретация, уведомление, размышление (там же, с. 30). Существование классификации, ориентированной на адресата, также подтверждает связь иллокутивного акта с адресатом, а, следовательно, и то, что речевые акты нацелены на перлокуцию, то есть последняя входит в намерение говорящего, планируется им. Модель РА может включать несколько компонентов, но обязательными в ней являются адресант, реципиент и сообщение, над которым производится какое-то действие. Планировать ВП в зависимости от того, как развиваются коммуникативные события в рамках того или иного речевого акта, позволяет т.н. сценарий, «статико-динамическая структура, включающая в себя несколько речевых действий, связанных между собой отношениями зависимости и подчинения» (Шляхов, 2008, с. 7). Основываясь на теории РА и функций языка, можно выявлять и ранжировать сценарии в соответствии с конечными целями коммуникантов. В этот список могут входить сценарии, в рамках которых участники объясняют что-либо, добиваются понимания, расспрашивают, обмениваются мнениями, аргументируют свою точку зрения, возражают, критикуют, убеждают.
Психолингвистической основой теории сценарности являются представления о механизмах структурирования и обобщения речевого и социального опыта людей, продуцирующих своеобразные схемы речевого поведения. Эти схемы хранятся в долговременной памяти и под воздействием многочисленных дискурсных факторов превращаются в поверхностные речевые произведения. Без сомнения, существует возможность описать устойчивые и динамические аспекты сценария, например, его границы, конвенции в общении, феномен воспроизводимости, стратегии и тактики достижения коммуникативных целей, сюжетные линии развития речевого взаимодействия собеседников, вариативность поведения коммуникантов в рамках сценария, когнитивные операции по опознанию сценариев и ориентации в сценарном пространстве дискурса и др.
Согласно В.И. Шляхову, сценарий объёмнее и сложнее речевого действия (URL:http://nauka-pedagogika.com/pedagogika-13-00-02/dissertaciya-stsenarii-russkogo-rechevogo-vzaimodeystviya-veorii-i-praktike-prepodavaniya-russkogo-yazyka-inostrantsam). С одной стороны, сценарии воспроизводятся без видимых усилий говорящим, а значит, имеют относительно жесткий каркас, способность к регулярному воспроизведению, с другой, – в их структуре предусмотрена свобода выбора речевого поведения в зависимости от условий, обстоятельств, контекста общения. Сценарии речевого взаимодействия (шире – когнитивные схемы) формируются в языковом сознании в результате непосредственного речевого опыта человека, поэтому в них содержится информация о разных типах ситуаций общения, а также об уместном в них речевом поведении человека. В матрицу сценария заложен потенциал развертывания схемы в различные вербальные варианты. Речевое взаимодействие партнеров является основным связующим и организующим звеном общения в рамках сценария и подчиняется основным стратегиям осуществления разных коммуникативных целей, например, стратегии сотрудничества, противостояния, доминирования и др.
Воздейственное пространство текста сочинения как лингвистическая реальность
Категория пространства играет важнейшую роль в человеческом мышлении, выступает в качестве базовой концептуальной структуры для формирования суждений человека об окружающей его реальности. Пространство – одна из первых реалий бытия, которая воспринимается и дифференцируется человеком, организуется вокруг человека, «любое существование возможно лишь в формах определенной пространственной и временной конкретности» (Лотман, 1996, с. 62). Пространство наряду со временем является важнейшей формой существования материи, объективированной человеком в языке для обозначения ориентации в конкретном пространстве (времени). Понятие «воздейственное / воздействующее» пространство в лингвистике не имеет устойчивого и однозначного определения. В «Теории коммуникации» Г.Г. Почепцова (2001, с. 295-296) коммуникативное пространство – это прежде всего пространство информационное с оговоркой о том, что «в случае коммуникации речь уже идет о двустороннем процессе, где и генератор, и получатель информации обладают активными, формирующими эту коммуникацию ролями», иными словами воздействуют друг на друга с помощью вербальных и невербальных средств общения. Близким такому пониманию пространства общения является и определение Н.В. Муравьевой, имеющей в виду уровень коммуникативной компетенции индивида: знания и представления о том, как принято общаться в той или иной ситуации (2004). Узкое толкование коммуникативного пространства может быть интерпретировано как проксемическое или воздейственное пространство (актуальное коммуникативное пространство) между участниками общения; как пространство отдельного текста (например, коммуникативное пространство статьи или текста жанра сочинения). В нашем диссертационном исследовании под коммуникативным пространством понимается письменная среда, в которой протекает взаимодействие между людьми (Бердников, 2012, URL: http://www.modernlib.ru/books/igor_petrovich_berdnikov/pr- kommunikacii_ prakticheskoe_posobie/read/); это внутренний коммуникативный содержательный смысл письменного текста, среда коммуникации (или воздейственная среда) – внешняя реальная среда процесса коммуникации, в который вовлечен текст (речь) (Дацюк, 2012, URL: http: // albooking.net/book_184_glava_33_7_PreferrViesitd: _Stock_Opens_.htm).
Процесс коммуникации означает, что некоторый текст обладает качеством сообщённости кому-либо, он включен в пространство преобразования, его коммуникационная среда доступна непосредственно или при помощи специально организованных средств. Всякий текст (речь) своим содержанием определяет воздейственное (воздействующее) пространство — внутреннее смысловое пространство текста, намеренно встроенное во множество актуальных контекстов, содержащее совокупность прямых или косвенных адресатов, которым он предназначен или которым явно или скрыто оппонирует. Вот эта намеренная отсылка смысла к актуальным контекстам и реальным адресатам есть первое условие воздейственности: смысл текста должен быть подан через коммуникативное пространство. Понятие воздейственного пространства письменного текста представляется более широким, чем жанр; оно включает в себя такие свойства языкового сообщения, как его «тон», предметное содержание, а также коммуникативную ситуацию со всем множеством непосредственно наличных, подразумеваемых и домысливаемых компонентов, из которых складывается представление о ней каждого участника. Важную сторону воздейственного пространства составляет представление автора сообщения о реальном или потенциальном партнере, к которому он обращается, его интересах и намерениях, о характере своих личных и языковых взаимоотношений с ним. Наконец, значимую роль в воздейственном пространстве играют самосознание и самооценка говорящего, представление о том, какое впечатление он сам и его сообщение должны производить на окружающих. Итак, воздейственное пространство образует целостную коммуникативную среду, в которую говорящие как бы погружаются в процесс коммуникативной деятельности. Воздейственное пространство, в которое проецируется в представлении говорящего переживаемый им коммуникативный опыт, представляет собой готовую «сцену», на которой разыгрывается переживаемое в данный момент смысловое действо. Между воздейственным пространством языковой деятельности и самой этой деятельностью существует двусторонняя связь: представление о воздейственном пространстве направляет ход языковых действий и оказывает фокусирующее воздействие на их результаты; но само оно, в свою очередь, возникает в качестве реакции на сигналы, поступающие к говорящему из этих же языковых действий и различных сопутствующих им обстоятельств. Появление любых новых сигналов немедленно и непроизвольно отражается в перестроении образа воздейственного пространства в сознании говорящего, а вместе с ним перестраиваются и все те направления, по которым мысль развертывалась в предшествующем состоянии воздейственного пространства, все те оценки и ассоциации, которые каждый ход способен был вызывать. Переоценка текущей ситуации сопровождается переоценкой и всего того, что вело к этой ситуации в прошлом, и всех потенций её дальнейшего развертывания, указывающих говорящему / пишущему направление его будущих речевых действий. Говорящий / пишущий мгновенно оказывается в ином коммуникативном мире, где всё совершается по другим законам, в разных направлениях, приносит различные результаты и вызывает новые ожидания, требует оперативных реакций. Коммуникативная личность – это прежде всего человек живой и взаимодействующий с другими людьми, ориентирующийся на них в своем поведении. Соответственно, воздейственное пространство — это пространство живых людей, совпадающее с физическим в тех случаях, когда коммуниканты находятся рядом друг с другом, непосредственно видят и слышат друг друга. Вместе с тем, воздейственное пространство может мыслиться иначе – как некая логическая сетевая среда, как виртуальная реальность, в которую человек погружён в качестве свободного индивида, обладающего свободой слова.
Человек и текст сосуществуют в реальном пространстве, являются его составляющими. Человек «погружен» в мир текстов: пространство вокруг него заполнено разнообразными текстами, совокупность которых рассматривается как сложный «текст пространства» реального мира, наполненного разнообразными вещами, как «вещное пространство», выступающее объектом лингвистического и психолингвистического исследований в тесной связи с изучением и описанием феномена человека как ЯЛ, которая, по Ю.В. Караулову, стоит «за текстом».
Текст существует в пространстве объективно, независимо от сознания человека. В процессе восприятия текста реципиентом проявляются его динамические свойства, формируется «жизненное пространство», т.е. человек является необходимым условием жизни текста, его бытия. Текст рассматривается в глобальном и специфическом смысле, пространство интерпретируется как текст и некоторый текст формируется как результат восприятия индивидом исходного текста пространства. Таким образом, система «пространство – человек – текст» может быть сведена к традиционной для психолингвистики триаде: Текст I (ТI) Реципиент (Р) Текст 2 (Т2), где в качестве TI выступает пространство реального мира или авторского текста, в качестве реципиента – наблюдатель, а Т2 формируется как результат наблюдения, овнешненный текстом воспринятый реципиентом фрагмент реальной / текстовой действительности.
Индивидуальные особенности ВП коммуникантов в условиях текстового общения проявляются в выборе ими высказывания или фрагмента текста как результата процесса индивидуальной мыслительной деятельности носителя языка. Пространство как семиологический феномен само выступает в качестве текста, оно наполнено разнообразными знаками, смыслами, «прочитать» которые способен индивид, владеющий соответствующим знаковым кодом – языком. Этот процесс В.В. Налимов называет «распаковывание смыслов», которыми наполнена Вселенная вокруг человека (Налимов, 1974). В результате сознательного осмысления пространства окружающей действительности, «прочтения» текста некоторого участка пространства сквозь «смысловой фильтр» информации внешнего мира человек порождает авторские тексты как результат его индивидуального «видения» и «ощущения». В то же время созданные одним человеком тексты доступны для понимания другими людьми в силу универсальности механизмов восприятия и понимания, сходства концептуальных систем и знанию необходимого в каждом конкретном случае языкового кода.
Все в мире существует в неразрывном единстве «пространства-времени», и все может быть представлено как текст в его широком толковании как упорядоченной определенным образом системы знаков. При этом, согласно теории М.К. Мамардашвили, само сознание пространственно и характеризуется текстуальностью (1990).
Полипараметричность вербального поведения языковой личности выпускника школы
Нашим исследованием мы развиваем мысль о том, что общение, в т.ч. письменная его форма, является неотъемлемой частью жизни людей, влияет на их развитие, поведение, познание мира и самих себя как его части. Достигая основной цели – анализа и описания в структуре ЯЛ выпускника школы воздейственной составляющей, определим её как совокупность языковых средств, необходимых и сознательно порождаемых для реализации прагматической цели письменного общения.
Полипараметричность ВП старшеклассника представляет собой системное и достаточно формализованное описание на основе некоторой заданной исследователем совокупности факторов и признаков (Стернин и др., 2003, с.10). Иными словами она предполагает теоретическое описание и выявление релевантных черт вербального (шире – речеязыкового) поведения с учётом совокупности параметров, позволяющих разработать коммуникацию микросоциума (Стернин, 2000). Параметры ВП – совокупность его характеризующих однородных, однотипных коммуникативных признаков. В силу того, что не все параметры поддаются чёткому ранжированию в исследовательский инструментарий был введен принцип нежесткого метаязыка, предписывающий использовать такие единицы, как больше, чаще, реже, обычно допускается и т.п. В изысканиях такого рода приходится разграничивать общественную норму и практику, поскольку в реальном письменном общении нормы не всегда соблюдаются, что может быть вызвано недостатком культурной грамотности у коммуникантов или происходящим изменением в норме.
Следует отметить, что анализу подлежали доминантные, часто проявляющиеся в письменной деятельности большинства старшеклассников черты. При описании их ВП наша задача состоит «в обеспечении достаточного уровня типизации коммуникативного признака или характеристики, чтобы такое описание было достаточно обобщенным» (Шаманова, 1999, с. 45). При описании ВП пишущего сочинение выпускника школы выделялись коммуникативные факторы и признаки (действия, факты), которые для удобства выявления их специфики систематизировались, обобщались в параметры, а параметры – в обобщенные единицы описания. Таким образом, выявлялась абстрактная модель ВП, построенная «снизу вверх».
Представляются значимыми следующие параметры ВП выпускников, работающих над сочинением формата ЕГЭ: 1. разнообразие способов интеракции в пределах вступительной части творческого письменного задания, поскольку разным актантам свойственна различная степень инициирования взаимодействия в целях воздействия на адресата. Именно от умения начать интеракцию зависит дальнейшее протекание письменной коммуникации; 2. формальность / неформальность, так как успешной реализации лингвопрагматических целей в письменном взаимодействии способствует приоритетность установления определённых статусно-ролевых отношений между актантами и приоритетность соблюдения формально-этикетных отношений в соответствии с актуальными в коммуникативной ситуации интенциями; 3 коммуникативная доминантность как признак ВП проявляется в том, что в процессе письменного общения продуциент демонстрирует тенденцию к изменению личностного смысла и эмоционального настроя реципиента при восприятии им текста сочинения, перестройке его категориальных конструктов, влиянию на поведение; 4. коммуникативная самопрезентация включает в себя допустимость саморекламы, демонстрации личного опыта читателю набором РА, объединяющихся посредством художественных образов, информирования, доказывания, аргументации, оценки. Основными способами реализации ВП при 149 этом являются убеждение и побуждение. Важную роль в тексте играют также активно привлекаемые выразительные средства языка, способствующие достижению убеждающего эффекта; 5. содержание общения, искренность и широта обсуждаемой информации определяют жесткость / гибкость ситуативно-тематической регламентации текста сочинения за счёт использования типичных аргументативной и интолерантной стратегий, манифестирующих пишущего как компетентную ЯЛ и включающих приёмы, которые обеспечивают связность, имплицитность и модальность текста; 6. коммуникативная эмоциональность и коммуникативная оценочность допускают высокоэмоциональную интеракцию на всех уровнях языка и использование единиц всех его уровней; 7. объём общения и его регулятивность в пространстве РВ, ограниченного текстом сочинения, выявляет ряд поэтапно реализуемых им в некоторой последовательности речевых ходов, использование соответствующих стратегий и тактик, связанных с трансформацией смысловых структур адресата в стремлении к модификации его поведения. Первоначальное определение проблематики и тематики анализируемого произведения, формирование мотива восприятия текста, описание проблемной ситуации сквозь призму личностных смыслов адресанта воздействуют благодаря процедурам изменения личностных смыслов и смысловых диспозиций адресата; 8. коммуникативный самоконтроль отражает коммуникативную рефлексивность и стремление к коррекции написанного текста. Этот параметр предполагает прогнозирование результатов своей коммуникативной деятельности, контролируемость используемых языковых, лингвопрагматических и когнитивных средств; 9. коммуникативный стиль – доминирующая манера общения в устной или письменной его форме, проявляющаяся в особенностях использования предоставляемых языком средств воздействия на адресата.
Типичные коммуникативные признаки, выделенные в ходе исследования, конкретизируются с учетом лингвистического, психо- и прагмалингвистического контекстов, объективных и субъективных условий их проявления в выполнении творческого письменного задания части С ЕГЭ с учетом факторов, способствующих воздействию на адресата, реализуемого в совокупности семантико-синтаксического, прагматического, функционально-стилистического, коммуникативного компонентов.
