Содержание к диссертации
Введение
Глава 1. Лингвистический статус текста типа "описание" 9
1. Логико-лингвистические подходы к изучению описательного текста 9
2. Констатирующие тексты описание и повествование как "типы речи" 21
3. Абзац, сложное синтаксическое целое (ССЦ), сверхфразовое единство (СФЕ) и типы речи 33
4. Делимитация описания и повествования как свойство единиц текста 41
4.1. Автосемантические и синсемантические предложения как показатель делимитацииописания и повествования 41
4.2. Вычленимость описательных и повествовательных текстов 48
Выводы 53
Глава 2. Семиотические свойства описательного текста 55
1. "Постоянные" и "переменные" величины в семиотике 55
2. Бытийные предложения как средство выражения "постоянных" и "переменных" величин 63
3. Семантические свойства "постоянных" и "переменных" величин высказывания 73
4. О логико-смысловом ядре описания и повествования как констатирующих текстов 79
4.1. Семантико-синтаксические функции актантов и ситуация 79
4.2. Актантное ядро описания 82
4.3. Предикатное ядро повествования 87
4.4. Структурно-семантические свойства актантного и предикатного ядра 91
4.5. Критерии и процедура выявления актантного ядра описания 95
Глава 3. Семантическая и коммуникативная структуры описательного текста 109
1. Семантическая структура описательного текста 109
1.1. Предикативный признак в описательном тексте 109
1.2. Субъект в описании 118
1.3. Объект в описании 130
2. О коммуникативной структуре описательного текста 132
2.1. Составляющие коммуникативной структуры в описательном тексте 133
2.2. Типы тематических последовательностей, используемые в описательном тексте 139
Глава 4. Проблема онтологической основы описательного текста 152
1. Предметный мир как первооснова содержания и строения описательного текста 152
2. Пространство и время как основополагающие сущности, вербализуемые описательным текстом 155
2.1. Свойства физического пространства, вербализуемые описательным текстом...156
2.2. Одновременность и поле зрения наблюдателя 164
2.3. О пространственной точке отсчета и вербализации ее описательным текстом 169
3. Восприятие как онтологическая основа описательного текста 173
3.1. Проблема вербализации ситуации восприятия в описательном тексте 173
3.2. Сенсорное восприятие как когнитивная основа содержания описания 185
3.3. Когнитивно-семантические категории в содержании описательного текста 189
3.4. Когнитивная компонента в позиции наблюдателя и метанаблюдателя 198
Глава 5. Типология и выстраивание членов актантного ядра описательного текста 203
1. Типология и выстраивание членов актантного ядра в описании-интерьере и в описании-пейзаже 203
2. Типология и выстраивание членов актантного ядра в описании-портрете и в описании предмета 218
3. Типизированный текст описания как проявление тенденции к стандарту 230
4. Вопрос о воспроизводимости описательного текста 235
Выводы 240
Приложение к Главе 5 242
Глава 6. Лексический состав актантного ядра описательного текста 253
1. Лексическая модель описания-пейзажа 256
2. Лексическая модель описания-интерьера 264
3. Лексическая модель описания-портрета 271
4. Лексическая модель описания предмета 294
Выводы 298
Заключение 300
Библиография 304
Содержание 331
- Абзац, сложное синтаксическое целое (ССЦ), сверхфразовое единство (СФЕ) и типы речи
- Семантические свойства "постоянных" и "переменных" величин высказывания
- О коммуникативной структуре описательного текста
- О пространственной точке отсчета и вербализации ее описательным текстом
Абзац, сложное синтаксическое целое (ССЦ), сверхфразовое единство (СФЕ) и типы речи
История изучения единиц текста, больших, чем предложение, показывает, что поиски стабильной текстовой единицы велись в разных направлениях. Достаточно подробное изложение истории вопроса и результатов исследования текстовых единиц, представляющих собой комплекс предложений, можно найти в работах И.Р. Гальперина, О.И. Москальской, А.А. Вейзе, Н.Д. Зарубиной и др. авторов, где проанализированы достижения в этой области. Текстовые единицы более высокого уровня, чем предложение, рассматривались с точки зрения синтаксического построения, стилистических особенностей, с точки зрения их логической основы, интонационных правил, теории актуального членения. Поскольку различны были подходы к изучению сегментов целого текста в виде комплексов предложений, различны и основания их вычленения из целого текста.
Существующее многообразие подходов объясняет и большое количество предлагаемых терминов для их обозначения: смысловой кусок, компонент, складень, прозаическая строфа, логическое единство, логическая цепь, фразовое единство, куст ситуаций, сложное синтаксическое целое, текст, абзац, типы речи, сверхфразовое единство. Наиболее распространенный термин для обозначения сегментов целого текста, представляющих собой комплекс предложений, -СФЕ. Приведенный список названий текстовых образований отражает мнение о том, что целый текст строится из текстовых единиц, сегментов, не равных предложению, а состоящих из нескольких предложений. Сообразно поставленной задаче исследователи членят целый текст на составляющие его текстовые единицы. Критерием делимитации целого текста на единицы текста авторами предлагается тот или иной набор различных свойств текстовых единиц. ССЦ и СФЕ характеризуются как смысловые блоки предложений, объединяемые на основе общности темы и наличия межфразовых связей. Общность темы - основа объединения предложений - позволяет на эксплицитном и имплицитном содержательном уровне проводить сегментацию текста, подтверждая его членение наличием формальных смысловых показателей (средств межфразовой связи). В ряде работ различие ССЦ и СФЕ определяется тем, что ставится во главу угла при членении целого текста: общая тема, объединяющая несколько предложений в одно целое (ССЦ), или наличие межфразовых связей как способ объединения предложений в тематическое единство (СФЕ). Однако при этом происходит интеграция понятий этих текстовых конструкций и абзаца. Делимитация текстовых конструкций в виде СФЕ или ССЦ остается в этом случае гипотетической, реальность же границ текстовых образований связана с выделением абзаца. Так, Н.И. Серкова отмечает этот факт в определении СФЕ: "СФЕ такая единица, которая 1)обычно представляет собой совокупность предложений, 2) обладает внутренней структурой и семантической организацией; 3) выступает в связной речи как законченная коммуникативная единица.
Формальным признаком, по которому одно СФЕ отграничивается от другого в письменной речи является красная строка" (Серкова 1967, 93). Позиции авторов, исследующих текстовые единицы, разнообразны и противоречивы в выявлении дефиниций этих единиц. Однако все точки зрения сходятся в одном: не вызывает сомнения наличие у текстовых единиц содержательной части и внешних показателей связи компонентов, их составляющих. Содержательной основой текстовых единиц является тематическое объединение предложений, которое имеет средства эксплицитного и имплицитного выражения, пронизывающие весь текст художественного произведения. Кроме темы как содержательной основы произведения, в нем есть содержательные линии (подтемы, субподтемы, микротемы): они организуют лишь какую-то часть художественного произведения, могут быть конституирующей основой определенной части цедрго текста [Новиков, 1983]. Представляется, что фрагмент, вычленяемый по признаку общей микротемы, может быть композиционно-смысловой единицей: главой, частью или более мелким фрагментом текста - абзацем. Кроме содержательного своеобразия, такая композиционно-смысловая единица (например, абзац) не имеет особенностей, тем более закономерно повторяемых, отличающих ее от другой композиционно-смысловой единицы (от другого абзаца). Средства межфразовой связи, как известно, повторяются в любом фрагменте текста и не могут быть дифференциальным признаком абзаца. Трудно назвать те свойства композиционно-смысловых единиц, которые можно было бы идентифицировать как общие, интегральные, позволяющие объединить композиционно-смысловые единицы в один класс или противопоставить их в оппозиции. Тем не менее, обобщение свойств абзаца дает возможность выделить принципы абзацирования целого текста, успешно проведенные в диссертационной работе И.А.Сыровым (Сыров 1998, 33-36)4 Таким образом, предназначение абзаца заключается в выделении значимых в содержательном и композиционном плане фрагментов целого текста. Являясь композиционно-смысловой единицей целого текста, абзац не имеет стабильной языковой структуры, поэтому не может иметь статуса элементарной текстовой единицы с текстообразующей функцией.
На строгое разграничение абзаца и ССЦ указано в работе В.В. Бабайцевой, Л.Ю. Максимова: "Абзац, в отличие от ССЦ, является не структурно-семантической, а стилистико-композиционной единицей" (Бабайцева, Максимов 1987, 236). Хотя ССЦ, как и абзац, также представляет собой группу предложений, объединенных одной содержательной линией, в отличие от абзаца ССЦ может быть организовано в структурно-тематическом плане. Оно может состоять из зачина, средней части и концовки, что предполагает смысловую целостность и относительную завершенность такого фрагмента текста. Отсутствие той или иной части композиционного строения ССЦ не свидетельствует о незаконченности выражаемого им содержания, а говорит лишь о большей или меньшей степени развернутости выражаемого содержания. Для расстановки необходимых смысловых акцентов, для выделения какой-либо содержательной части ССЦ, представляющего собой небольшое относительно законченное смысловое целое, автор может использовать красную строку абзаца. В этом случае ССЦ и абзац не совпадают по объему: ССЦ может состоять из нескольких абзацев, как правило, выделяющих композиционно-смысловые части ССЦ {СРЛЯ, 1982). Использование абзаца как способа членения целого текста и средства выделения смысловых фрагментов - процесс творческий, отражающий своеобразие авторской манеры подачи информации. Связь между фрагментами текста, основанная на непрямой, имплицитной смысловой линии, может быть причиной объединения нескольких ССЦ в одном абзаце. Другая причина заключается в том, что в абзаце объединены несколько микротем одной темы, "которую необходимо показать в целом как соположенную с соседними и также в целом отличающуюся от них" (СРЛЯ 1982, 383). Не вызывает сомнения наличие композиционно-смыслового и структурно-тематического единства в определяемом фрагменте текста, где ССЦ и абзац совпадают по объему и представляют собой единый текст. Доказывая, что понятие "текст" и понятие "ССЦ" соотносимы, но не тождественны, И.А.Сыров перечисляет общие структурные свойства ССЦ и текста, а также их различительные свойства. К общим структурным свойствам ССЦ и текста он относит: наличие одинаковых средств связи (союзы, субстантивы, по
Семантические свойства "постоянных" и "переменных" величин высказывания
При изучении предложения в семантическом аспекте его состав определяют так: предложение бинарно, оно содержит актантную и предикатную части. Это деление направлено на определение участия разрядов слов в построении предложения, в выражении его субъекта и предиката. По представлению Ю.С.Степанова, имена преимущественно выполняют функцию субъекта, называющего денотат, предикаты выражают сигнификат (Степанов, 1981). Вслед за А.Д.Шмелевым, под денотатом мы имеем в виду следующее содержание (позволяющее конкретизировать позицию Ю.С.Степанова): "внеязы ковой объект, наименованием которого может служить некоторое языковое выражение. В конкретном высказывании языковое выражение может соотноситься со всем множеством своих денотатов (с экстенсионалом) или лишь с некоторым... из них" (Шмелев А.Д., 1995: 24). Из определения денотата следуют знания о субъекте предложения, соотносящемся с внеязыковым предметным рядом. Предикат же связывает предмет с миром понятий. Такой взгляд на субъект и предикат устанавливает референтную функцию субъекта и индивидуализирующую функцию предиката. Отношения между внеязыковым предметным рядом и миром понятий представлены в имени и в предложении, поскольку имя, по Ю.С.Степанову, является абстракцией предложения в сфере Словаря. Этот разряд слов (имя) может выполнять функции как субъекта, так и предиката. Существенным в этом положении является то, что семантическая суть имени будет реализована по-разному: "в качестве субъекта оно денотативно и называет предмет внешнего мира, в качестве предиката оно сигнификативно и называет понятие" (Степанов, 1981: 58). Дифференциация имен на денотативные и сигнификативные - это фактически деление имен на слова с конкретным значением (индивидные имена) и слова обобщающей семантики, в которых может проявляться денотативное и сигнификативное значение. Например, заглавные слова тематических групп имеют обобщающее значение и могут быть денотатом и сигнификатом в высказывании.
На основании этого Ю.С.Степанов описывает несколько ступеней общности значения слова. Слова типа "одежда", "мебель" - "не самой высокой степени общности." Выше - типа "совокупность" - как словарные метазнаки, характеризующие в толковании значение слов "не самой высокой степени общности", а ниже - слова, "которые получат более полную характеристику в связи с индивидными именами" (Степанов, 1981: 70). Таксономия слов по семантике общности, по существу, более определенно выражена в экстенсионале и интенсионале значения. Понимание названных раз новидностей значения определены Ю.С.Степановым так: "экстенсионал... как обозначение факта действительности; интенсионал... как некая мысль об этом факте" (Степанов, 1981: 11). Это определение экстенсионала и интенсионала соответствует логической семантике и в лингвистическом аспекте понимается как представление о факте действительности, а "мысль об этом факте" как понятие о тех свойствах, признаках факта, которые идентифицируют его. Высказывание, как и слово, обладает экстенсиональной и интенсиональной семантикой. Ю.С. Степанов отмечает изоморфную семантическую закономерность между словом и высказыванием-предложением при наличии всех их различий: "имеется глубокая аналогия между семантическим строением имени (отдельного слова) и семантическим строением предложения" (Степанов, 1981: 10). Дальнейшее обобщение, высказанное ученым, позволяет взглянуть на текстовые единицы (единицы более высокого уровня, чем предложение) как на семантически изоморфные слову и предложению, ибо "аналогично слову и предложению организована вся семантика в целом, т.е. все содержание, информация, передаваемая языком или какой-либо его единицей. Семантика распадается на две сферы: предметную, или денотативную, экстенсиональную, и сферу понятий, сигнификативную, интенсиональную" (Степанов, 1981: 12). Можно предположить, что описательный текст также имеет семантическую структуру, подобную предложению, где есть часть, соответствующая субъекту предложения, обращенная к внеязыковому предметному ряду, и индивидуализирующие компоненты, равные функции предиката, которые устанавливают связь предмета с понятием о нем. На уровне текста, в описании, также представлены две семантические сферы - экстенсиональная и интенсиональная. Ниже будут описаны свойства экстенсиональной и интенсиональной семантики, и при анализе констатирующих текстов мы будем использовать эту метаязыко-вую классификацию значений. Если в слове экстенсиональные и интенсиональные семантические признаки, описывающие реалию действительности (объект), заложены в лексическом значении слова (в гиперсеме слова) и существуют как потенциал слова(иногда во внутренней форме слова может быть реально выражен интенсиональный признак, например, белка - "белый", кукушка - "ку-ку" и др.), то в высказывании, равном тексту, семантические признаки имеют не только потенциальную, но и материальную реализацию. В описании экстенсионалом является наименование объекта, подвергающегося описанию. Дифференциальные признаки объекта обозначаются предложениями, составляющими описание, и представляют собой интенсионал описания. Так, интенсиональные признаки экстенсионала "ворона" представлены следующими высказываниями:
Ворона - крупная птица; - птица семейства куриных; - птица с длинным клювом; - птица с черным оперением; - живет рядом с человеком; - птица, издающая звуки "кар"; и другие признаки. Форма высказывания с этим же экстенсионалом может быть такой: "Крупная птица семейства куриных, с длинным клювом и черным оперением, живущая рядом с человеком и издающая звуки "кар " - это ворона. " Здесь слово "ворона" с экстенсиональным значением является обобщением интенсиональных признаков объекта описания. Последовательность экстенсионала и интенсиональных признаков может быть различной. Другой может быть и последовательность интенсиональных признаков. "Ворона - это крупная птица семейства куриных. Ее внешние дифференциальные признаки - это длинный клюв и черное оперение. Ворона издает пронзительные звуки "кар ". Место обитания ворон рядом с жильем человека.
О коммуникативной структуре описательного текста
Изучение семантической модели описательного текста влечет за собой необходимость определения коммуникативной организации описания, которая делит вещественную информацию, заложенную в этой разновидности текстовых конструкций, на части в соответствии с актуальностью, степенью коммуникативной значимости. Коммуникативная структура является выразителем семантической организации описательного текста. Определение коммуникативной структуры описательного текста основывается на функциональной перспективе предложения как компонента состава описания. В теории актуального членения предложения, получившей к настоящему времени развернутую разработку (В.Матезиус, Ш.Балли, И.П.Распопов, П.Адамец, К.Гаузенблас, Ф.Данеш, О.Б.Сиротинина, И.И.Ковтунова, Е.В.Падучева, И.М.Богуславский, Т.Е.Янко и др.), исследованы категории и стратегии актуального членения высказывания. Основные категории коммуникативной перспективы предложения "тема" и "рема" как предмет сообщения и содержание сообщения отражают основную коммуникативную цель и актуальную направленность высказывания. Тема и рема составляют коммуникативную структуру высказывания-предложения.
Тема-рематическое членение определяет, что в данном высказывании является основным, выражающим актуальный смысл в семантической организации высказывания. Актуальное членение отражает стратегии говорящего, его намерения и распределение говорящим квантов информации по коммуникативным компонентам высказывания. Актуальное членение предложения учитывает речевую ситуацию; выражение конситуации связано с представлением уже известной воспринимающему информации ("данное") и неизвестной ("новое"). Вербализация таких сведений, как правило, не может замыкаться в рамках отдельного предложения, поэтому изучение коммуникативной перспективы предложения в тексте, в частности в описании, и коммуникативной модели самого описания представляется актуальным. Семантическая структура описательного текста, содержащая номинацию объекта описания и перечисление свойств этого объекта, строится из бытийных предложений и предложений характеризации. Эти логико-грамматические типы предложений определяют и коммуникативную перспективу описания: в нем используется коммуникативная парадигма бытийных предложений, то есть класс бытийных предложений, характеризующихся одинаковой лексико-синтаксической, но различной линейно-акцентной структурой. В состав описательного текста входят исходные члены коммуникативной парадигмы бытийных предложений, линейно-акцентные преобразования бытийных предложений, а также предложения характеризации.
Они и определяют линейно-акцентный характер описательного текста. Семантическая структура бытийного предложения, состоящая из последовательности компонентов "локализатор (или место) - бытийный глагол - бытующий предмет" (Арутюнова, 1976), открывает коммуникативную парадигму бытийных предложений как исходный, нейтральный ее компонент. "На столе лоснилась клеенчатая тетрадь" (В.Набоков. Тяжелый дым.) Нейтральное предложение характеризации состоит из предмета и его характеристики. "Нос и глаза были черны от пыли".(Чехов. Крыжовник.) Нейтральные бытийные предложения имеют отчетливую линейно-акцентную и коммуникативную структуру: локализатор является темой высказывания и выделяется повышением интонации, остальная часть предложения ( бытийный глагол и бытующий предмет) представляют собой рему высказывания с акцентуацией бытующего предмета. На столе лоснилась клеенчатая тетрадь t?.18 Разработанная на основе теории русской интонации (Н.В. Черемисина) процедура выявления актантного ядра описания ( гл.2 4.5) позволяет перечислить интонационные вершины, являющиеся динамическими центрами высказываний-предложений. Смысловое напряжение - "смысловой фокус речи" - приходится на динамический центр. В нейтральных бытийных предложениях в смысловой фокус попадает локализатор, выделенный синтагматическим ударением, и бытующий предмет, акцентированный фразовым ударением. Сочетание бытийных предложений в описании определяет не только семантическую последовательность компонентов, но и ритмический рисунок описательного текста. "На столе 1 лоснилась клеенчатая тетрадь, t? и рядом #валялся, ( на пегом от клякс бюваре,) бритвенный ножичек t?c каемкой ржавчины вокруг отверстий. .."t?(В.Набоков. Тяжелый дым.)
О пространственной точке отсчета и вербализации ее описательным текстом
Понятие "наблюдатель", использованное в предыдущих параграфах, требует комментария. Неоднозначность этого термина анализируется в /Чернейко 1996, 55/. Неоднозначность заложена в семантической структуре глагола "наблюдать". В "Словаре русского языка" С.И.Ожегова выделено две семы глагола, включенные в производный от глагола субстнтив "наблюдатель": 1) внимательно следить глазами за кем-чем-н. Н. восход солнца; 2) изучать, следовать. Н.развитие события." Первое значение указывает только на визуальное восприятие физического пространства, второе - и на его ментальное восприятие. На наш взгляд, в термине "наблюдптель" оба значения интегрируются и создают единое значение, более широкое, чем у слова "наблюдатель" как производного от глагола "наблюдать". Новому значению термина "наблюдатель" больше всего соответствует определение А.П.Чудакова: "воображаемая личность, организующая повествование" (Чудаков 1980, 309). Вопрос о наблюдателе, или образ автора, в художественном произведении обстоятельно изучался В.В.Виноградовым. В его трудах образ автора получил освещение как один из центральных и многозначных. Например, один из аспектов представления образа автора В.В.Виноградовым: "нельзя непосредственно включать язык словесно-художественного произведения в строй литера турного языка... без выяснения социально-речевой структуры "образа автора" (Виноградов 1981, 212-213). Проблему художественного изложения, нарратива, связанную с фигурой говорящего, решает Е.В.Падучева.
В ее исследовании выявлено, что вехи пространственно-временного континуума художественного произведения ориентированы на наблюдателя в отличие от роли дейктических средств в канонической речевой ситуации, где определена позиция говорящего и второго коммуниканта во внешнем реальном мире, поскольку "в естественном языке текст неотделим от своего создателя, говорящего"(Падучева 1996, 217). Интерпретация пространственно-временных позиций в художественном изложении не может ориентироваться на реальный момент, во-первых, потому что сама ситуация вымышлена, а во-вторых, момент речи - относительное понятие. Таким образом, позиция наблюдателя в художественном изложении - относительное понятие, начальная точка местоположения и времени наблюдателя (точка отсчета), как и сам наблюдатель, продукт вымысла, однако "механизмы соотношения языкового текста с вымышленным миром и с реальным во многом подобны" (Падучева 1996, 224). Обратимся к примеру, в котором изменение пространственной позиции наблюдателя является основой членения текстового фрагмента на описательные тексты. Вновь выделяемый объект наблюдения определяет микротему и границы описательных текстов: (1) "Ночь подходила к полночи. Иону сморило сном в караулке. Во флигельке спали истомленная Татьяна Михайловна и Мумка. Дворец был бел от луны, слеп, безмолвен... (2 ) В рабочем кабинете с глухо черными шторами горела на открытой конторке керосиновая лампа, мягко и зелено освещая вороха бумаг на полу, на кресле и на красном сукне. Рядом в большом кабинете с задернутыми двойными шторами нагорали стеариновые свечи в канделябрах. Нежными искорками по блескивали переплеты в шкафах, Александр I ожил и, лысый, мягко улыбался со стены. (3) За конторкой в рабочем кабинете сидел человек в штатском платье и с кавалергардским шлемом на голове.
Орел победно взвивался над потускневшим металлом со звездой. (4) Перед человеком сверх вороха бумаг лежала толстая клеенчатая тет радь. На первой странице бисерным почерком было написано вверху: "Алекс. Эртус История Ханской ставки ниже : 1922 -1923 " (М.Булгаков. Ханский огонь). Описательный текст (1) представляет информацию о состоянии дворца-музея в полночь. Он репрезентирует всезнающего повествователя-наблюдателя, так как именно от него идут сведения о всех обитателях музея и о внешнем виде дворца в ночное время. Описательный текст (2) -интерьер рабочего кабинета во дворце-музее. Наблюдатель находится в этой комнате и перечисляет ее свойства, четко проявившиеся при свете керосиновой лампы. Описательный текст (3) - портрет посетителя, тайно проникшего в музей в ночное время. В описании выделены некоторые временные признаки его внешности - он надел на голову кавалергардский шлем, - но значимые в представляемой ситуации, так как этим шлемом посетитель как бы доказывает, что он хозяин всем вещам в музее. Описательный текст (4) показывает местоположение наблюдателя - он так близко у стола, за которым сидит посетитель, что может читать записи в тетради. Каждый из перечисленных фрагментов представляет собой описательный текст (инвариантное значение синхронности признаков описываемого статично го объекта), и в каждом тексте описания выражена своя точка отсчета пространства. Изменение положения наблюдателя в пространстве ведет к появлению нового объекта описания, а следовательно, к определению границ описательных текстов. Объект описания определяет точку отсчета наблюдения статичной картины действительности и указывает на местоположение наблюдателя. Чтобы охватить взглядом весь дворец-музей, наблюдатель должен находиться на таком отдаленном от объекта месте, чтобы в поле зрения попадало все здание.
Положение наблюдателя другое во втором тексте. Рассмотрение свойств кабинетов возможно уже с более близкого к объекту расстояния - из самого кабинета или помещения, граничащего с кабинетами. Уже находясь в кабинете, наблюдатель видит человека и описывает те его признаки, которые создают первое впечатление (надетый на голову кавалергардский шлем и штатское платье). Только подойдя к человеку вплотную, можно увидеть в тетради, которую он читает, записи, сделанные бисерным почерком. Четыре приведенных описательных текста (пейзаж, интерьер, портрет, описание предмета), имеющие разные объекты рассмотрения, свидетельствуют о перемещении наблюдателя, об изменении точки отсчета при восприятии объектов действительности. Итак, описательный текст как вербализация восприятия действительности в первую очередь демонстрирует ориентацию человека в пространственно-временном континууме. В художественном тексте выражаются события, происходящие в особом, отличном от реального, пространственно-временном континууме; они имеют относительную пространственную и временную точку отсчета, определяемую позицией наблюдателя. В силу этого текстовая единица описание функционирует в целом художественном тексте как средство вторичного дейксиса.
