Содержание к диссертации
Введение
1. Инструктирующий текст: границы, типология, история ...11
1.1. Инструктирующий текст как объект исследования: общие положения . .. 12
1.2. Понятие инструктирующего текста и его границы. Типология инструктирующих текстов
1.2.1. «Инструктирующий текст» и «инструкция» ... 17
1.2.2. Типология инструктирующих текстов ... 27
1.3. Жанр инструкции в диахроническом аспекте ... 53
Выводы к главе 1 ... 65
2. Структура инструктирующего текста ... 67
2.1. Предварительные замечания . .. 67
2.2. Типология эпизодов и типология высказываний ... 70
2.2.1 Жанровая концептуализация инструктирующих текстов и понятие эпизода ... 70
2.2.2. Типология эпизодов ... 76
2.2.3. Эпизоды и их языковое выражение ...86 2.3. Минимальная инструкция и параметры текста ... 93
2.3.1. Соотношение между адресатом и деятелем («коммуникативная диспозиция»)
и его языковое выражение ...97
2.3.2. Разложимость действия на операции («процедурное толкование»)
и ее языковое выражение ... 104
2.3.3. Обусловленность действия («продукция») и ее языковое выражение ... 123
2.4. Композиция инструктирующего текста с точки зрения понятия параметра ... 132
Выводы к главе 2 ... 153
3. Структура инструктирующего текста и поведение адресата ... 158
3.1. Реструктирующий текст и текстовая коммуникация ... 158
3.2. Информационная потребность
и вопрос как способ ее формализации ... 162
3.3. Гипертекст как модель поведения адресата
инструктирующего текста ... 176
Выводы к главе 3 ... 189
Заключение... 193
Список источников ... 203
Библиография ... 210
- Инструктирующий текст как объект исследования: общие положения .
- Предварительные замечания .
- Реструктирующий текст и текстовая коммуникация
Введение к работе
Шструктирующий текст является одним из наиболее важных средств передачи социально значимой информации. Задачи, возникающие в сфере управления в условиях возрастающего разделения труда и усложнения производственных процессов, требуют повышения эффективности координации между подразделениями и отдельными работниками. Инструктирующий текст, устанавливающий общие принципы взаимодействия внутри государственных органов и организаций, обслуживает эту потребность, характерную для любых достаточно сложно структурированных социальных групп.
Кроме того, постоянное усложнение технических средств, используемых как на производстве, так и в быту, требует эффективных средств передачи практически значимой информации. Ситуация осложняется тем, что носитель «экспертного знания» далеко не всегда доступен пользователю того или иного технического средства. А потому возникает необходимость создания таких средств поддержки пользователя, которые могли бы обеспечить эффективную передачу «экспертной» информации.
Этим обусловлена актуальность данного исследования. Хотя лингвистика не может решить всех проблем, связанных с передачей социально значимой информации, ее участие в их решении представляется желательным, даже если оно и не является необходимым. В целом это отражает положение в современной науке, которая ставит и решает междисциплинарные проблемы, требующие знаний из самых разных предметных сфер.
Объектом исследования в данной работе являются инструктирующий текст и его разновидности: пользовательские, ведомственные и должностные инструкции, - а также (кулинарные) рецепты, полезные советы и учебные пособия, описывающие способы выполнения тех или иных операций. В совокупности эти тексты составляют более 1 500 печатных страниц.
Предметом исследования в работе являются принципы построения инструктирующих текстов, значимые с точки зрения их структуры и функционирования в рамках коммуникации.
Научная новизна исследования обусловлена ракурсом рассмотрения материала и выбором объекта.
1. Литература, посвященная природе жанра, очень велика [18; Ш; 57;
76], см. также обширную библиографию в последней работе. Не менее
обширен круг работ, посвященных научному и официально-деловому стилю.
Здесь необходимо отметить работы, посвященные общим характеристикам
официально-делового стиля, а также работы, в которых рассматривается
жанровая дифференциация научного стиля [46; 50; 75; 83; 87; 93; 133; 135;
141; 163; 164; 170; 196; 205]. Изучению признаков отдельных жанров и
разновидностей научного стиля, прежде всего - научно-технических текстов,
посвящены статьи [196; 135; 141; 85]. Наконец, имеются работы,
посвященные переходным явлениям, связывающим научный и официально-
деловой стиль друг с другом и с другими стилями [93].
Изучение стилистической природы жанра очень важно, поскольку оно позволяет выявить собственно языковые признаки, которые характеризуют совокупности типичных текстов, обслуживающих те или иные функции. Однако в диссертационном исследовании разрабатывается иной подход к жанру. В его основе лежат идеи прагматики и когнитивной лингвистики. Подобный выбор ракурса оправдан тем, что до настоящего времени лингвисты не рассматривали инструктирующий текст с коммуникативно-прагматической точки зрения, несмотря на то что прагматика стала одним из наиболее распространенных методов лингвистического исследования, а такие «родственные» инструкции жанры, как приказ, просьба, совет, распоряжение, рассматривались как зарубежными, так и отечественными лингвистами [148; 31;151]идр.
2. Кроме того, научная новизна исследования обусловлена тем, что
существует достаточно мало работ, в которых основным объектом
исследования были бы инструктирующие тексты. Здесь можно назвать только работы [87; 79; 133]. Не разработанным остается прагматическая и социолингвистическая сторона инструктирующих текстов; исключением являются только работы [50; 201]. В то же время изучение инструїстирующих текстов может представлять несомненный научный интерес, поскольку они играют очень важную роль в социализации и обучении, а следовательно, имеют отношение к проблемам, которые интересуют не только лингвистов, но и социальных психологов и социологов.
Основная цель исследования — выявить лежащие в основе построения инструктирующего текста принципы, которые позволили бы описать как его внутреннюю структуру, так и значимые противопоставления между его разновидностями, а также проводить комплексный анализ их строения, значимый с точки зрения их функционирования в рамках коммуникации.
Цель исследования определила его задачи:
опираясь на результаты, полученные при помощи метода наблюдения, и содержащиеся в работах других исследователей, дать определения понятий «инструктирующий текст», «инструкция» и очертить границы объекта исследования;
на основе анализа собственно языковых, коммуникативно-прагматических и социолингвистических признаков выделить разновидности инструктирующего текста;
выявить важнейшие черты жанровой модели инструктирующего текста и основания для выделения коммуникативно значимой единицы его членения, с опорой на которую можно было бы описывать их внутреннюю структуру и межтекстовые (внутри- и межжанровые) связи;
описать языковую реализацию наиболее важных с точки зрения жанровой модели инструктирующего текста категорий;
представить анализ функционирования инструктирующего текста в рамках текстовой коммуникации и построить модель поведения адресата инструктирующего текста.
Цель и задачи определили используемые методы исследования:
1) метод наблюдения, при помощи которого были выдвинуты
гипотезы, впоследствии уточненные и конкретизированные;
2) метод лингвистического эксперимента (трансформационный метод),
при помощи которого были выявлены коммуникативно значимые аспекты
инструктирующего текста: характер соотношения между адресатом и
деятелем, способы описания операций и выражения обусловленности
действия — его зависимости от обстоятельств внутреннего и внешнего мира;
3) функциональный анализ, направленный на выявление языковых
средств, которые используются в инструктирующем тексте для выражения
наиболее важных смыслов и коммуникативных установок;
прагматический и жанроведческий анализ, направленный на выявление связей между намерениями и потребностями участников коммуникации, их поведением и используемыми ими языковыми и текстовыми (жанровыми) формами;
метод моделирования, применявшийся при описании видов инструктирующего текста, а также при анализе информационных потребностей и поведения адресата.
Теоретическое значение исследования заключается в том, что изучение инструктирующих текстов и их разновидностей позволяет с опорой на конкретные факты выявить основания, значимые с точки зрения дифференциации внутри жанровой системы языка. Благодаря этому можно уточнить, подтвердить и конкретизировать положения теории речевых жанров, теории речевых актов, лингвистики текста, социолингвистики.
Практическая ценность исследования.
1. Наиболее существенное проявление практической ценности работы является возможность применения полученных данных при формулировании рекомендаций для авторов инструкций и «технических писателей», готовящих документацию к техническим средствам и программному обеспечению, а также для авторов должностных и пользовательских
инструкций. Наиболее явно это связано с принципами построения инструктирующего текста, которые являются основным объектом анализа в данной работе.
Перед исследованием не стояла задача выработки конкретных рекомендаций, касающихся того, как следует строить инструктирующие тексты (то есть- создавать «инструкцию о том, как следует писать инструкции»). Строение инструктирующего текста во многом определяется особенностями сферы, с которой он соотносится. Однако знание принципов построения инструктирующего текста и возможных условий его функционирования, бесспорно, может быть очень полезным для авторов инструкций. Если при передаче инструктивной информации посредством устной речи говорящий (то есть автор речевого произведения) может ориентироваться на реакции говорящего, а также использовать неязыковые средства, то в рамках письменной коммуникации необходимо заранее знать, возможные потребности и реакции пользователей.
Результаты проведенного исследования могут также использоваться при преподавании таких дисциплин, как лингвистика текста, теория речевой коммуникации, стилистика, бизнес-коммуникации, психо- и социолингвистика, а также при подготовке учебных пособий.
Некоторые положения работы могут использоваться при создании автоматизированных справочных систем, общающихся с пользователем в режиме диалога (например, справочников, поставляемых с программным обеспечением, а также систем, способных обрабатывать массивы законодательных текстов).
На защиту выносятся следующие положения:
1. Инструктирующий текст неоднороден и распадается на следующие разновидности: «пользовательская инструкция», «должностная инструкция», «ведомственная инструкция», формирующие ядро корпуса инструктирующих текстов, а также «рецепт», «полезный совет», «учебный текст», которые составляют периферию корпуса инструктирующих текстов.
2. Структура инструктирующего текста напрямую зависит от
содержательных характеристик объекта или сферы деятельности, а также от
структурирования коммуникативной ситуации и жанровой
концептуализации, которая лежит в основе инструктирующих текстов.
3. Единицей членения инструктирующего текста является минимальная
инструкция — текст или фрагмент текста, который обладает относительной
смысловой законченностью и содержит в себе все необходимые компоненты,
чтобы функционировать в качестве самостоятельного инструктирующего
текста. Языковые средства реализации минимальной инструкции, а также
характер связи между минимальными инструкциями в тексте зависят от
жанровой разновидности инструктирующего текста.
4. Границы минимальной инструкции как единицы членения
инструктирующего текста определяются сменой значения параметров —
характеристик текста, присущих ему на всем его протяжении. С точки зрения
инструктирующего текста значимыми являются следующие параметры: 1)
характер соотношения между адресатом и деятелем (коммуникативная
диспозицияХ 2) действие как объект инструктирующего текста (процедурное
толкование) и 3) условие действия (продукция).
Параметры значимы также и на других уровнях инструктирующего текста.
5. Письменный инструктирующий текст функционирует в рамках
текстовой коммуникации. Это определяет особенности поведения адресата,
цели которого при обращении к инструктирующему тексту зависят от его
информационных потребностей, а также особую коммуникативную
структуру, отражающую альтернативные варианты его прочтения.
Работа состоит из введения, трех глав, заключения, списка источников и библиографии.
В главе 1 «Инструктирующий текст: границы, типология, история» рассматривается понятие инструктирующего текста, с опорой на его коммуникативно-прагматические, социолингвистические и собственно
языковые признаки вводится разграничение между его разновидностями, а также дается краткий исторический очерк, описывающий возникновение и развитие жанра инструкции в русской культуре.
В главе 2 «Структура инструктирующего текста» дается типология эпизодов - типичных ситуаций, которые могут иметь место в сфере деятельности, описываемой инструктирующим текстом, и на основании этой типологии строится классификация высказываний. Кроме того, в этой главе вводится понятие параметра - лингвистически значимого признака, характерного для инструктирующего текста на всем его протяжении. Описываются конкретные значения параметров и их реализацию на разных уровнях инструктирующего текста.
В главе 3 «Структура инструктирующего текста и поведение адресата» предлагается модель поведения адресата инструктирующего текста, основанная на понятии информационной потребности. Для описания коммуникативной структуры инструктирующего текста в качестве модели используется понятие гипертекста.
В работе принята следующая система ссылок. Ссылки на научные работы даются с номера работы в «Библиографии» и страницы (если последнее необходимо).
Ссылки на источники материала имеют вид \ДИ-1\. Они включают указание типа инструкции в соответствии с классификацией, предлагаемой в главе 1 (1.2.2 «Структура инструктирующего текста»): ВИ — «ведомственная инструкция», ДИ — «должностная инструкция», ПИ — «пользовательская инструкция», У - «учебный текст», СКР — «сборник кулинарных рецептов», МИ — «инструкция по применению медицинского препарата (медицинская инструкция)», — и номера текста в «Списке источников», помещенных в конце диссертации. Страницы источников не указываются.
1. Инструктирующий текст: границы, типология, история
Инструктирующий текст как объект исследования: общие положения
Обозначим положения, являющиеся наиболее важными предпосылками предлагаемого ниже анализа жанра инструкции.
1. Инструкция представляет: собой речевой жанр - относительно устойчивую типическую форму высказывания [18, с. 271-272, ср. 80; 81, с. 60; 82, с. 45].
Одним из наиболее существенных подтверждений устойчивости инструкции как жанра является то, что она имеет наименование, являющееся частью общенационального языка. В частности, это доказывает, что инструкция как целостное речевое образование не является созданием лингвистов и существует для носителей языка как самостоятельный, отделенный от других феномен (чего нельзя сказать, например, о таких понятиях, как «речевой акт» или даже «речевой жанр», которые появились как научные понятия, приспособленные для целей лингвистического анализа).
Жанр в стилистике иногда рассматривают как явление, детерминированное прежде всего экстралингвистическими факторами, а потому находящееся вне компетенции данной дисциплины; объектом анализа в этом случае оказывается не жанр, а стиль как совокупность языковых признаков, связанных с определенной сферой общения (см., например, [106]). Однако такая точка зрения является спорной и лишь одной из возможных. Во-первых, здесь следует упомянуть мнение М. М. Бахтина, который писал: «По существу языковые или функциональные стили есть не что иное, как жанровые стили определенных сфер человеческой деятельности и общения. ... Определенная функция (научная, техническая, публицистическая, деловая, бытовая) и определенные, специфические для каждой сферы условия речевого общения порождают жанры, то есть определенные, относительно устойчивые тематические, композиционные и стилистические типы высказываний» [18, с. 254]. Вынесение жанра за пределы лингвистического исследования является последовательным проведением позиции Соссюра, видевшего в языке только совокупность форм, при помощи которых говорящий выражает свои мысли [179, с. 19]. Как справедливо отмечал М. М, Бахтин, Соссюр игнорировал тот факт, что кроме форм языка существуют еще и формы комбинации этих форм, то есть речевые жанры [18, с. 275, примечание].
Ссылка на Соссюра в данном случае вполне уместна, поскольку стиль традиционно определяется как разновидность языка или систему речевых средств [38, с. 107; 66, с. 17; 121, с. 19]. В этом можно видеть влияние структурной парадигмы, которая требует постановки языка до высказывания, тогда как в понятии речевого жанра, по-видимому, не акцентируется соотношение между языковыми единицами (вместе с правилами их употребления) и речевым произведением, в котором эти единицы реализуются.
Во-вторых, в отечественной науке было проведено множество исследований, в рамках которых уделялось немало внимания жанровому членению функциональных стилей и стилистическим особенностям отдельных жанров. Здесь можно упомянуть работы [46; 50; 75; 83; 87; 93; 133; 135; 141; 163; 164; 170; 196; 205]. Есть соответствующие разработки и в риторике [7; 169] Этот представительный (и далеко не полный) список, пожалуй, может служить доказательством продуктивности исследований, учитывающих не только особенности стилей как максимальных единиц членения языковой системы, но и особенности, связанные с более частными единицами. Кроме того, в последние годы (во многом благодаря работам М. М. Бахтина) исследования речевого жанра стали полноправной научной проблемой, что позволило В. В, Дементьеву утверждать, что в русистике изучение речевых жанров стало одним из основных подходов — наряду с звукоцентризмом, словоцентризмом и риторическим направлением [76, с. 109]. Кстати, в своем обзоре В. В. Дементьев упоминает 107 работ, вышедших за последние годы и так или иначе, затрагивающих проблему речевого жанра — и это при том, что данный список не является полным. В частности, В. В. Дементьев не упоминает сборник «Жанры речи», вышедший в 1998 году, где была опубликована статья А. Вежбицкой «Речевые жанры».
Естественно, в изучении жанра также имеются свои крайности. Последователи М. М. Бахтина высказывали мнение, что функциональный стиль представляет собой чрезмерное обобщение разнообразных коммуникативных ситуаций, стоящих за жанрами [81, с. 67]. Возможно, эта точка зрения является слишком радикальной, поскольку практика доказала, что выделение функциональных стилей очень полезно в рамках преподавания как русского языка, так и иностранных языков, тем более что опора на жанр в этом случае нецелесообразна. В то же время в такой позиции есть и рациональное зерно. По крайней мере, в описательном плане жанр может оказаться более полезной категорией, которая, возможно, была бы удобной и при решении прикладных проблем лингвистики (например, при автоматической обработке текста, машинном переводе и т. д.).
Предварительные замечания
Прежде чем переходить к изложению разработанного нами подхода к описанию структуры инструктирующих текстов, необходимо сделать несколько замечаний об общей направленности о предлагаемом в данной главе анализе структуры инструктирующего текста.
а) Учитывая, что в классификации Э. Верлиха наряду с дескриптивными (описательными), нарративными (повествовательными), аргументативными и экспланаторными текстами в качестве особого типа выделяется инструктивный (инструктирующий) текст (см. [65; 115, с. 256; 35, с. 76-79, 92]), предлагаемый ниже анализ можно сопоставить с нарратологиеи — дисциплиной, занимающейся изучением повествовательных текстов. Хотя изначально эта дисциплина сформировалась в рамках литературоведения, поскольку изучала структуру художественного текста [161; 177, с. 63-79; 190; 16; 208], впоследствии она расширила объект своего исследования, распространив нарратологическии анализ на исторические тексты, тексты неповествовательного характера [70] и т. д. Нарратология в широком понимании этого слова изучает семантическую организацию текста: на ее основе была даже предпринята попытка построения общей теории языка [72].
Предлагаемое описание по степени своей общности, видимо, может быть сопоставлено с нарратологиеи. И дело не только в том, что между вводимыми категориями и категориями нарратологии есть родство и даже непосредственная преемственность. В конктексте диссертационного исследования неслучайными являются ссылки на работы по когнитивной лингвистике - относительно новом направлении в науке, которое является частью более широкой сферы исследований, стремящейся представить человеческую психику как сложное явление, состоящее из целого ряда функциональных систем и способностей. Проблема соотношения знаний о том, как следует делать что-либо, с такими свойствами человеческой психики, как память и внимание, а также с языковой способностью занимает заметное место в работах, выполненных в данной сфере (см., например, обобщающие работы [6; 178]).
б) Принципиально важно, что модель описания структуры инструктирующего текста, предлагаемая в данной главе, является ориентированной на понимание. Обычно понимание описывают как универсальный процесс, реализуемый неким абстрактным адресатом (или, возможно, любым адресатом). При этом различия в понимании, связанные с тем, что адресат является носителем определенных социальных ролей, имеет индивидуальные особенности и т. д., далеко не всегда учитываются. В рамках данной работы представлена попытка выявления форм, которые могут принимать различия в понимании текстов, связанные с социальными ролями участников коммуникации
. в) Под структурой текста в дальнейшем будут пониматься не только компоненты текста и связывающие их отношения, но и границы текста. Нередко, анализируя связный текст, исследователи ограничиваются лишь отношениями между предложениями, входящими в его состав, и средствами их выражения (см., например, [149]). Исследование средств, при помощи которых создается связность текста, очень важно, однако не менее важно и выявление факторов, которые делают текст целостным образованием. Именно здесь может оказаться полезным обращение к положениям когнитивной науки, поскольку условием целостности текста является то, что за ним стоят структуры, характеризующие человеческое мышление и знание в целом.
Реструктирующий текст и текстовая коммуникация
Поскольку объектом исследования диссертационной работы является письменно фиксированные инструктирующие тексты (см. 1.1 «Инструктирующий текст как объект исследования: общие положения», с. 12-15), необходимо отметить некоторые важные особенности, связанные с их функционированием.
1. Точка зрения, в соответствии с которой текст рассматривается как единица коммуникации, получила достаточно широкое распространение (см., например, работы [105; 100; 101). Как справедливо отмечает Т. В. Радзиевская, в качестве основной единицы письменного общения «выступает не отдельное высказывание, например диалогическая реплика, а целостный текст» [166, с. 79]. На этом основании Т. В. Радзиевская выделяет текстовую коммуникацию, противопоставляя ей коммуникацию в обычном смысле слова, то есть устную коммуникацию. Это противопоставление оправданно, потому что письменная коммуникация обычно имеет место, когда коммуниканты отделены друг от друга в пространстве и/или во времени. Очевидно, что изобретение письма и возможность фиксировать сообщения оказали огромное влияние на культуру, поскольку письмо является предпосылкой сохранения текстов, формирования авторства и некоторых других важных явлений. Однако возможность фиксации естественно-языкового сообщения не могла не сказаться на формах коммуникации.
Из того факта, что при текстовой коммуникации единицей общения является не реплика, а текст, следуют некоторые важные особенности письменной коммуникации. Как пишет Т. В. Радзиевская, «симультанно протекающие в непосредственном общении фазы создания высказывания и его протекающие в непосредственном общении фазы создания высказывания и его восприятия трансформируются здесь в процесс создания текстового произведения и процесс его чтения. Оба эти этапа предполагают активную деятельность коммуникантов — автора и реципиента: первого — в области текстопорождения, второго — в сфере потребления (чтения) текста, которое сопровождаются разнообразными ментальными актами — познания нового или узнавания старого, оценки, интерпретации, понимания и т. д.» [там же, с. 79-80]. К этому следует добавить, что в письменной коммуникации коммуникант реагирует не на реплику своего «собеседника», а на сообщение в целом. Естественно, если сообщение-стимул обладает сложной структурой и включает разные речевые акты, сообщение-реакция может представлять собой совокупность частных реакций. Например, в обычном письме коммуникант может выражать свое отношение к событиям, которые были описаны в письме-стимуле, отвечать на вопросы, которые в нем содержатся, и т. д., а также создавать новые стимулы. Тем не менее совокупность этих частных реакций оказывается возможной только после того, как был воспринят текст-стимул.
2. Еще одна особенность состоит в том, что инструктирующий текст не всегда предполагает целостное восприятие. В этом он кардинально отличается от таких жанров, как роман, рассказ, монография, научная статья и т. д., которые по крайней мере предполагают (хотя и не требуют) цельного, последовательного восприятия; что касается текстов, принадлежащих к научному стилю, то они обычно стоятся как средство обоснования и описания какого-то положения (положений), а следовательно, являются целостными. Можно даже было бы сказать, что научные и художественные тексты и, шире, тексты с жестко фиксированной структурой, обладают и цельностью, и полнотой, тогда как для инструктирующих текстов более важным оказывается требование полноты, но не цельности.
