Содержание к диссертации
Введение
Глава 1. Наименования пищи в современном русском языке с точки зрения системного подхода 10
1.1. Общее понятие о лексике как системе 10
1.2. Названия пищи в составе лексико-тематической группы слов ..21
1.3. Формирование и развитие лексико-тематической группы «пища» 30
Выводы 53
Глава 2. Системные отношения в лексико-тематической группе «пища» 56
2.1. Гиперо-гипонимические отношения 56
2.2. Синонимические отношения 65
2.3. Характер полисемии и омонимии 76
Выводы 98
Глава 3. Функционирование наименований пищи в сфере массовой коммуникации 101
3.1.Функциональный аспект в новой парадигме лингвистических исследований 101
3.2. Стилистические функции 108
3.3. Социокультурная функция 137
Выводы 150
Заключение 153
Библиографический список 1
- Названия пищи в составе лексико-тематической группы слов
- Формирование и развитие лексико-тематической группы «пища»
- Синонимические отношения
- Стилистические функции
Введение к работе
В словарном составе современного русского литературного языка обращают на себя внимание тематические группы, наиболее тесно связанные с жизнедеятельностью человека. Одним из важнейших фрагментов словаря следует считать лексико-тематическую группу «пища», члены которой по своим семантическим особенностям относятся к предметно-бытовой лексике. Поскольку пища является необходимым условием существования социума, то лексика, относящаяся к этой понятийной сфере, занимает центральное место в лексиконе каждого человека, рассматривающего материальный мир с позиций Homo Consummatus – Человека Потребляющего.
Возросший интерес к лингвистическому исследованию номинаций пищи вполне закономерен. Во-первых, под влиянием ценностных установок общества ученые в настоящее время активно изучают таксоны, представляющие бытовую сферу жизни, с позиций истории их становления и эволюции, а также лингвокультурологической характеристики, приобретающей особую значимость в связи с необходимостью исследования языка как орудия создания, хранения и трансляции культуры
Во-вторых, именно пища является основанием, на котором выстраивается обширная парадигма человеческого мировосприятия и человеческой деятельности. Поэтому внимание к этой сфере проявляют такие направления, как когнитивная лингвистика, социолингвистика, этнолингвистика, лингвокультурология и другие области языкознания. Подобного рода исследования, опирающиеся на антропоцентрический подход, помогают осмыслить «человека в языке» и «язык в человеке». «Мы есть то, что мы едим», - это знаменитое изречение сегодня приобретает не только физиологический, но и другой, более глубокий смысл, так как характеризует личность человека, его культуру, интеллект, социальный статус и, что еще весьма важно, национальную идентичность.
И наконец, лингвистическая ценность наименований пищи заключается в том, что эта лексика обладает не только социальной окраской и культурологической информацией, но и высоким прагматическим потенциалом, который проявляется в способности приобретать различные коннотации. Не случайно языковые единицы, принадлежащие данной тематической сфере, активно функционируют в текстах художественной литературы и массовой коммуникации.
Актуальность данной диссертационной работы определяется тем, что «концепт «еда», отражающий одно из главнейших условий самого существования человека, остается пока малоизученным» (Китайгородская, Розанова 2005:578). Безусловно, отдельные фрагменты этой тематической группы нередко становились предметом внимания лингвистов (Миронова 2002, Конычева 2002, Синячкин 2002, Леонова 2003, Козько 2004, Савельева 2006, Бахтина 2007, Зинковская 2006, Куренкова 2009 и др.), причем исследования проводились не только на материале литературного языка, но и территориальных говоров (Анохина 1996, Губарева 2001, Малоземлина 2009 и др.). Однако эта тематическая группа, эксплицирующая пищу как собирательное понятие, которое соотносится с разнородной совокупностью предметов, обозначающих то, что едят и пьют, требует такого анализа, в процессе которого объект исследования рассматривался бы во всем многообразии своей денотативной сферы.
В настоящей диссертации представлены результаты структурно-семантического и функционального описания единиц, входящих в тематическую группу «пища». Учитывая, что словарный состав языка должен подвергаться анализу на каждом историческом этапе, данное объединение слов рассматривается с позиций его формирования и развития, которое в настоящее время отличается высокой динамикой процесса лексического заимствования. Такой подход к исследованию лежит в русле приоритетов современного языкознания, где, наряду со структурно-семантической парадигмой, изучающей лингвистическую сущность объекта, на первый план выдвигается антропоцентрическая парадигма, включающая функциональный аспект исследования.
Объект исследования – лексические единицы понятийной сферы «пища» в русском литературном языке. Предмет исследования – системные связи наименований пищи и их функциональные особенности, проявляющиеся в разных сферах общения.
Теоретической базой исследования послужили труды известных российских и зарубежных ученых в области лексикологии и лексической семантики: В.В.Виноградова (1977), Д.Н.Шмелева (1964), А.А.Уфимцевой (1968, 1988, 2002), О.С.Ахмановой (1957), Л.А.Новикова (2001), Ю.Д.Апресяна (1995), В.Г.Гака (1972), Л.П.Крысина (2002, 2004), О.П.Ермаковой (1996, 2008), С.Ульманна (1970), Ч.Филлмора (1985) и др. В основе данной диссертации также лежат работы лингвистов, посвященные исследованию массовой коммуникации и устной разговорной речи: Г.Я.Солганика (2002, 2005, 2007), В.Г.Костомарова (1999), Н.И.Клушиной (2003, 2004, 2008), М.В.Китайгородской, Н.Н.Розановой (2003, 2005) и др.
Материалом исследования являются номинации, извлеченные путем сплошной выборки из толковых и этимологических словарей, а также словарей иностранных слов. Кроме того, мы обращались к текстовым источникам: газетной публицистике, рекламе, а также электронным ресурсам. Общий объем картотеки составляет 1500 единиц.
Цель исследования – комплексное описание лексической системности и функциональных свойств номинаций понятийной сферы «пища» в русском языке. Поставленной целью определяются следующие задачи:
раскрыть суть лингвистического подхода к изучению лексики как системы;
определить состав лексики понятийной сферы «пища» и описать тематическую классификацию;
проследить историю становления и динамику развития лексико-тематической группы «пища»;
рассмотреть структурно-семантические свойства анализируемых единиц;
описать функции номинаций понятийной сферы «пища», проявляющиеся в сфере массовой коммуникации и устной разговорной речи.
Методы исследования выбраны в соответствии с целью и поставленными задачами. Основным методом исследования является метод лингвистического описания. В процессе работы над диссертацией применялись этимологический и сравнительный методы; также использовались методы наблюдения и обобщения.
Решение поставленных задач позволило выдвинуть на защиту следующие положения:
1. Номинации, относящиеся к понятийной сфере «пища», образуют весьма многочисленную и многообразную лексико-тематическую группу слов, в составе которой обнаруживаются как исконные языковые единицы, так и единицы, заимствованные из языков народов мира.
2. Данная тематическая группа активно развивается благодаря интенсификации процесса лексического заимствования в русском литературном языке конца XX – начала XXI веков, что свидетельствует о возрастающем влиянии на русскую пищевую культуру национальных традиций не только Запада, но и Востока.
3. Многие названия пищевых продуктов, блюд и напитков, которые входят в состав когнитивно-тематических объединений, отражают роль человека в языке, его знания о мире и наглядно-чувственные представления. Среди таких единиц немало антропонимически и географически маркированных наименований.
4. Единицы лексико-тематической группы «пища» характеризуются наличием гиперо-гипонимических и синонимических отношений, а также отношений полисемии и омонимии. Весьма актуальными следует считать гиперо-гипонимические отношения, которые отличаются как многообразием родовидовых групп, так и большим количеством гипонимов, конкретизирующих и уточняющих семантику гиперонимов. Таким образом, в данном объединении проявляется тенденция к специализации лексики.
На системные отношения слов, служащих обозначением пищи, оказывают заметное влияние семантические процессы, протекающие в современном русском литературном языке и некодифицированных разновидностях.
5. Наименования пищевых продуктов, блюд и напитков активно подвергаются метафоризации благодаря семантическим особенностям, а также экстралингвистическим причинам. Кулинарные метафоры в публицистике выполняют оценочную и изобразительную функции. В сфере массовой коммуникации, а также устной разговорной речи продукты питания выступают в качестве социокультурных знаков.
Научная новизна диссертационной работы заключается в комплексном системном описании лексико-тематической группы «пища», значительно обновившей свой состав в постсоветский период развития русского литературного языка. Лексические единицы данной тематической сферы подвергаются анализу в динамике, причем не только как элементы системы языка, но и дискурса, что позволяет установить их семантические и функциональные свойства, проявляющиеся в речи.
Теоретическая значимость диссертации состоит в углубленном системном представлении лексики, включающей разнообразные номинации тематической сферы, актуальной для жизнедеятельности человека. Результаты данного исследования вносят вклад в развитие антропоцентрического подхода в современном языкознании, приобретающем коммуникативную направленность. Материалы данного исследования могут стать основой для составления различных словарей: толковых, этимологических, стилистических.
Практическая ценность проведенного исследования определяется возможностью использования его результатов в вузовских курсах по лексикологии и лексической семантике. Кроме того, материалы данной диссертационной работы могут принести пользу при составлении специальных курсов по функциональной стилистике и социолингвистике.
Апробация работы. Основные теоретические положения диссертации обсуждались на заседаниях кафедры общего языкознания Адыгейского государственного университета. Результаты исследования были представлены на различных научных конференциях: научно-практической конференции молодых ученых и аспирантов вузов Южного федерального округа (Краснодар, 2008); межрегиональной научно-практической конференции молодых ученых, аспирантов и студентов (Ульяновск, 2008); Всероссийских научных конференциях молодых ученых (Майкоп, 2009, 2011); Всероссийской электронной конференции (Майкоп, 2009).
Материалы исследования нашли отражение в девяти публикациях, в том числе в двух статьях, которые опубликованы в научном журнале, имеющем аккредитацию ВАК РФ.
Структура работы. Диссертация состоит из введения, трех глав, заключения и библиографического списка, куда входит 244 наименования. Общий объем диссертации составляет 178 страниц.
Названия пищи в составе лексико-тематической группы слов
Мысль о том, что «слова должны классифицироваться в нашем уме в те же группы, что и означаемые ими вещи», выдвигал и Н.В. Крушевский, подчеркивая при этом зависимость изменения наших представлений от реальной действительности (Крушевский 1998:104). Исследователи, которые стояли у истоков семасиологии, обозначили, по сути, первостепенные проблемы этой науки, однако1 им не удалось определить, на основании каких критериев лексические группы могут подвергаться классификации.
Вопрос о системных отношениях на лексическом уровне языка получил обоснованное решение позднее, в работах известных российских и зарубежных ученых: В.В. Виноградова, В.Г. Гака, В.А. Звегинцева, Ю.Н. Караулова, Э.А. Кузнецовой, А.А. Уфимцевой, Ф.П. Филина, Д.Н: Шмелева и других исследователей. Рассмотрение лексических единиц в тесной связи между собой с одной стороны и с окружающей действительностью с другой бесспорно считается одним из основных достижений лингвистики XX века, хотя признание системного характера лексического уровня языка в начале прошлого столетия вызывало возражение даже среди авторитетных филологов ( Жирмунский 1964:70).
Главным аргументом, опровергающим положение о том, что «в лексике нет никакой системности», стало выявление определенных видов взаимодействия, притяжения и отталкивания между лексическими единицами. «Лексический состав, - писал Ю:С. Сорокин в своем фундаментальном исследовании, посвященном словарному составу русского литературного языка XIX века, - это также определенная система... Можно отметить по крайней мере пять постоянно действующих сил, которые в своем столкновении и взаимодействии определяют судьбу отдельных слов в языке. Это, во-первых, сила самостоятельного особого значения слова, его отношение к действительности; во-вторых, отношения словопроизводства, связи слова с другими словами по своей форме, отнесенность слова к определенному грамматическому общему разряду, как- самому широкому (части речи), так и самому ограниченному и относительно замкнутому (гнездо слов); в-третьих, отношения слова к другим словам по значению; в-четвертых, связи слов по контекстуальной смежности их значений, связи семантико-фразеологические в. широком смысле слова;:в-пятых,.связи слов по речевым контекстам,, группировки слов стилистического: характера» (Сорокин 1965:18).
Необходимость, изучения: лексики, с точки зрения системной организации неоднократно подчеркивал в своих работах В.В. Виноградов. Одна из основных задачисторической лексикологии заключается в познании закономерностей изменения групп лексики в их. историческом движении, в неразрывной1 связи с развитием общества, с историей народа. Такой подход указывает на особую значимость экстралингвистических факторов; которые необходимо учитывать при описании лексического уровня языка.
Подвергая анализу организацию лексического уровня языка, многие исследователи в то же время отмечали, что проявление системности.лексики. имеет ярко выраженные особенности, так как связи языковых единиц на этом уровне оказываются весьма многообразными. По наблюдениям Н.В. Крушевского;. «слово связано двоякого рода узами: бесчисленными связями сходства со! своими родичами по звукам, структуре или значению и столь же ее численными связями смежности с разными.спутниками во всевозможных фразах: оно?всегда член известных гнезд и систем слов» (Крушевский 1998: Но несмотря на то, что отношения между лексическими единицами не укладываются в четкую строгую системность, присущую более замкнутым уровням- фонетическому и грамматическому, тем не менее они отвечают основным требованиям самого понятия системы, под которой подразумевается; «множество языковых элементов, находящихся в закономерных связях и отношениях друг с другом, характеризуемое определенной целостностью» (Булыгина 1998:477). Современный этап развития лингвистики характеризуется последовательно проводимым системным подходом, который сегодня уже распространяется на межуровневые отношения, то есть применяется не только внутри отдельно взятого языкового уровня. Рассмотрение языковой системы как определенного гетерогенного образования обусловливает синкретичный взгляд на языковые явления. По наблюдениям ученых, принципиально новым предстает исследование лексики как средства выражения понятийного содержания предложения, что открывает новые виды взаимодействия между лексикой и синтаксисом, проливая свет на системную организацию лексики - на ее участие в «материализации» различных типов структурных схем предложений (Конычева 2002: 9-11).
Многообразие системных связей между лексическими единицами, которые способны сближаться в языке и речи, выдвигает важную задачу анализа этих связей с помощью основных семантических категорий. Для описания системных объединений лексики используется достаточно широкий набор терминов: понятийные поля, семантические поля, лексико-семантические поля, лексико-семантические группы (или классы), лексико-тематические группы, тематические классы (или парадигмы) и т.п. Наличие большого числа терминов свидетельствует о том, что классифицировать лексические единицы можно на основе разных критериев и что системность лексики понимается по-разному, в зависимости от тех факторов, которые лежат в основе классификации.
Формирование и развитие лексико-тематической группы «пища»
В таком случае баранка получила название по обваренному тесту. Боровик. і Суф. производное от боровой. Буквально «гриб, растущий в хвойных лесах». У Ватрушка. Суф. производное от творог. Исходное творожка в результате метатезы изменилось в вотрожка и после оглушения ж перед к подверглось влиянию слов на — угика. Ветчина. Суф. производное от ветъхни «старый»; водка. Суф. производное от вода. Волнушка. Суф. производное от волнуха, образованное посредством суф. ух-(а) от волна \ «шерсть». Название гриба дано по- ворсистой поверхности шляпки. , Голубика. Суф. производное от голубой (ср. черника и под.). Буквально «цвет голубя». Ежевика. Суф. производное от ежевая ягода. Кустарник I назван по шипам на его побегах. Ерш. Того же корня, что и ероха (ерошить). Буквально «рыба с торчащими плавниками». Земляника. Суф. производное от земляная (ягода). Ср. голубика, черника. Растение получило название по ягодам, которые нередко почти лежат на земле. Калач. Суф. производное от коло — «круг». Калач назван по своей круглой форме. Корица. Суф. производное от кора. Лепешка. Суф. ум.-ласк. производное от лепеха, образования с суф. (-ех) от лепить.. Манка. Суф. производное на базе сочетания манная крупа. Морошка. Суф. производное от той же основы, что иморох (морос). Моховик. Суф. производное от моховой (мох). Гриб получил имя по месту произрастания на моховых болотах некоторых его видов. Огурец. Суф. производное от утраченного огур. Окорок. Префиксальное образование от корок. Буквально «вокруг ноги». Опенок. Суф. производное от пен. Петух Суф. производное от пет «петух». Буквально «поющий». Перец. Суф. производное др.-рус. эпохи ( суф. —ъцъ ец). Пирог. Суф. производное от пиръ (первоначально праздничный хлеб. Плюшка. Суф. производное от плющити «раскатывать, делать плоским». Поросенок. Суф. производное от общеславянского porse. Простокваша. Сложение на базе сочетания простая кваша. Суф. производное от той же основы, что квас, киснуть. Названа так потому, что получалась из молока естественным способом. Пряник. Суф. производное от пряный, суф: производное от пьръ. Пышка. Суф. производное от пых. Расстегай. Суф. производное от стегать «шить». Буквально «пирожок с незашитым, расстегнутым верхом. Рябчик. Суф. производное от рябец. Птица названа по характеру своего оперения. Сбитень. Суф. производное от сбить. Напиток сбивали из воды, меда и пряностей. Сдоба. Префиксальное образование от доба. Смородина. Суф. производное от сморода, того же корня, что и смердеть, смрад. Студень. Суф. производное от студ «холод». Сыроежка. Суф. производное от сыроежа, сложения сырой и ежа. Треска. Лексико-семантическое производное от треска. Буквально «рыба-щепка». Тутовник. Суф. производное от тут. Тюря. Скорее всего, производное от тереть «мельчить что-либо, крошить». Утка. Той же основы, что нем. Ente. Буквально «водная птіща»; Укроп. Предположительно от метатезного изменения исходного укопр. Чехонь. Суф. производное от той же основы, что и чехать. Рыба названа по сходству своего тела с лезвием ножа. Цыпленок. Суф. производное от цыпля. Шкварки. Мн. ч. от шкварка. Суф. производное от шквара «вытопка»; Ягненок. Суф. производное от ягня.
Среди наименований пищи немало таких единиц, которые восходят к корням общеславянского языка: Белуга. Суф. производное от белый (рыба, получила название по цвету мяса). Блин. Суф. производное (суф.-инъ) от той же основы, что и молоть. Буквально «приготовленное из молотого зерна». Ботва. Суф. производное от расширенного корня бът. Буквально «розросшаяся листва, стебель, листья». Брусника. Суф. производное от той же основы, что и бръснути (от бруснъ «красный»). Не исключено, что ягода получила название по своему красному цвету. Вобла. Образовано с помощью приставки об- от той же основы, что и волна (старое объла «круглая»). Рыба получила название по своей продолговатой форме. Вода. Общеславянское индоевропейского характера. Того же корня, (с перегласовкой), что и ведро, выдра. Говядина. Суф. производное от govedo «крупный рогатый скот». Горох. Буквально «тертый». Горчица. Суф. производное от gorkb «горький». Растение и приправа названы по горькому вкусу. Груша. Суф. производное от того же корня, что и крушить. Дерево названо по крупяному характеру мякоти плодов. Дрожжи. Видоизменение собирательного дрожжие. Суф. производное от основы дрозг. Еда. Производное от ест. Жир. Суф. производное от той же основы, что и жить. Первоначально «нажитое», изобилие в доме и пищи. Зерно. Суф. производное от той же основы, что и зреть, поспевать. Икра. Суф. производное от той же основы, что и лат. jecio «метать», «разбрасывать», «рассеивать». Буквально «выбрасываемое из внутренностей». Калина. Суф. производное от калъ в значении черный. Кустарник получил название по цвету его спелых ягод. Капуста. Восходит к латинскому caput «голова» и composite «составленный». Каравай..Су . производное от korva (корова) и связывается со свадебным обрядом, символизировал плодовитость. Каша. Того же корня, что и коса. Исходное значение «очищенное зерно, крупа». Квас. Производное от той же основы, что и киснуть; кисель. Суф. производное от кисель «кислый», «квашеный». Клюква. Суф. производное от той же основы, клюкать, ключ «родник». Названа по месту произрастания. Крупа. Суф. производное от той же основы, что и кроха, крушить. Курица. От кура ж.р. и кур. Куропатка. Сложение. Исходно «птица, похожая на курицу». Линь. Рыба получила название по липкому, слизистому покрову. Лосось. Суф. производное от той же основы, что уст. лох. Получил название по пятнистой чешуе. Малина. Суф. производное от той же основы, что и др.-прус. melve «синее пятно». Если исходить из этого толкования, то малина названа так по цвету. Мед. Буквально «сладкий». Молоко. Буквально то, что выливается из вымени. Морковь. Современная! форма из мърк. Мука. Суф. производное от той же основы, что и «мять», «топтать», «давить». Буквально «давление». Овес. Суф. производное от той же основы лат. avena. Окунь. Суф. производное от око (глаз). Исходя из этого толкования, рыба получила название по своим большим глазам. Осетр. Того же корня, что и острый. Буквально «остротелая». Перепел. Современная форма из пелепел. Слово звукоподражательного происхождения. Птица названа по шуму при ее взлете. Пескарь. Рыба, получила название по писку. Пиво. Суф. производное от пити (пить). Плод. Того же корня, что и племя. Буквально «.рожденный детеныш». Пшеница. Суф. производное от пьшено. Страд прич. от пъхати «толочь», «пихать». Буквально «толченка». Репа. Того же корня (с перегласовкой), что лат. Рыба. Является славянским новообразованием. Того же корня, что рябой. Рожь. Суф. производное от того же корня, что др.-исл. Rugr. Сало. Суф. производное (суф.- dlo) ло после упрощения группы согласных от той же основы, что садить, сесть. Буквально «то, что насело». Слива. Название дано по синему цвету плодов (ср. родств. лат. liveo «синею». Сметана. Бывшее страд .прич. пр. вр . ж.р. от глаг. съметати
Синонимические отношения
Изучение системных связей слов находится в центре внимания отечественной семасиологии. Системная организация лексических единиц прежде всего проявляется в парадигматических отношениях, которыми связаны между собой слова как единицы лексической системы в их основной номинативной функции.
В широком смысле слова парадигматика (от греческого «paradigma») -это рассмотрение языковых единиц в качестве совокупности структурных элементов, связанных отношениями сопоставления и противопоставления. Сущность парадигматических связей слов, основывается на том/ что «в значениях разных слов присутствуют одни и те же компоненты. Наличие общих сем, их повторяемость в семемах разных слов и v делает соответствующие слова парадигматически соотнесенными по смыслу» (Кузнецова 1982:39). Таким образом, парадигму образует группа однородных языковых единиц, отличающихся друг от друга каким-либо признаком.
Особенностью лексических парадигм является то, что, во-первых, они оказываются многоступенчатыми. Поэтому многие языковые единицы являются одновременно членами разных лексических парадигм. Во-вторых, понятие лексической парадигмы основывается на оппозиции элементов, в роли которых выступают лексико-семантические варианты (ЛСВ), из чего следует, что структурно-семантической единицей, позволяющей установить тождество или противоположность ЛСВ, являются семы (интегральные, отождествляющие и дифференциальные, противопоставляющие).
Языковые единицы, относящиеся к предметной лексике, безусловно, представляют интерес как в плане соотношения общих и специфических семантических признаков, так и в плане рассмотрения их с точки зрения системных связей, определяемых внутри лексических подмножеств и за их пределами.
Широко развитым видом парадигматических связей между-единицами предметной лексики считаются гиперо-гипонимические (родовидовые) отношения, которые особенно характерны для лексики, обладающей денотативной- семантикой, в силу того что она структурируется на принципах тематической классификации. Языковые единицы, относящиеся- к предметно-бытовой1 лексике и связанные между собой архисемой «пища», весьма активно вступают в этот вид парадигматических отношений который-эксплицирует иерархический характер внутренней структуры лексической системы в целом и ее подсистем в частности.
Анализ многочисленных источников показывает, что лингвистическая характеристика гипонимии, описанная в трудах как российских, так и зарубежных исследователей (В.Г. Гака, Г.Е. Крейдлина, Ю.Н. Караулова, Э.А. Кузнецовой, Р.И. Розиной, Ю.С. Степанова, А.А. Уфимцевой, Д.Н .Шмелева, P.M. Фрумкиной, Ш. Балли, Дж. Лайонза и др.), сложилась в 60 80 -е годы прошлого столетия. Признавая логическую основу в лексико семантическом явлении гипонимии, ученые-лингвисты рассматривают этот вид семантической связи как отношения господства и одновременно соподчиненности значений языковых единиц, как важнейший показатель системных отношений в лексике, как способ ее категоризации и, разумеется, как показатель иерархической организации. v По наблюдениям зарубежных исследователей, семантические отношения гипонимии, наряду с несовместимостью, являются «самыми фундаментальными парадигматическими смысловыми отношениями, посредством которых структурирован словарный состав языка» (Лайонз 1978:343). Отечественные ученые стоят на тех же позициях, полагая, что идеографическое структурирование лексики, как правило, основывается на двух фундаментальных парадигматических смысловых особенностях: несовместимости и гипонимии (Новиков 2001:256). Описывая гиперо-гипонимические связи между лексическими единицами, мы классифицируем описываемые объекты. И таким образом, гиперонимическая иерархия представляет собой категоризацию фрагмента картины мира.
Важной особенностью гиперо-гипонимических отношений являются отношения импликации, то есть включения. Гиперонимом считается слово, в семантике которого заключено родовое понятие; гипоним - это слово с видовым значением. Иными словами, гипонимия определяется- как отношение между частным и общим понятиями. По отношению друг к другу гипонимы выступают как согипонимы или когипонимы (в языкознании приняты оба термина).
Очевидно, что в объем значения гипонима входит значение гиперонима. Следовательно, значение гипонима оказывается более насыщенным, более емким, поскольку, с одной стороны, оно включает в себя семантику слова с родовым значением, а с другой — дифференциальные признаки (ДП) обозначаемого. Слова, образующие гипонимический ряд, находятся в отношениях семантической близости, поскольку их значения пересекаются, а значит, частично совпадают.
Например, слово пирог считается гиперонимом по отношению к гипониму кулебяка: компонентный анализ этого гипонима показывает, что его значение структурировано следующим образом: пирог + ДП «продолговатый, большой, с какой-либо начинкой - мясом, рыбой, капустой, кашей и т.п.».
Словом пирог называется любое печеное изделие из раскатанного теста с начинкой. Кулебяка же относится к пирогам с закрытой начинкой: известно, что первоначально в качестве начинки использовалась только рыба, о чем свидетельствуют наблюдения этимологов, которые указывают на связь этого слова с финским «cala» (рыба). «Да и форма этого изделия напоминает рыбу - продолговатая, узкая, приподнятая вверх
Стилистические функции
Как видим, все значения вышеприведенной лексемы мотивированы переносом наименования по сходству внешнего вида с изделием из теста, имеющим форму небольшой лепешки. Два последних значения, присущие незнаменательному слову блин, находятся в отношениях внутренней антонимии, то есть энантиосемии, что с семантической точки зрения нередко оценивается отрицательно.
В языке жаргона расширение семантического объема многих единиц идет по пути переноса наименования по сходству. Новые значения преимущественно возникают благодаря ассоциациям, возникающим в результате переосмысления общелитературного слова:
Безусловно, весьма широкий семантический объем той или иной лексической единицы оказывает влияние на гиперо-гипонимические отношения в рассматриваемой разновидности некодифицированного языка, где, в частности, отсутствует четкая дифференциация понятий, ибо нередко один из гипонимов берет на себя функции гиперонима, и более того, в процессе речевой практики может перейти в другой гипонимический ряд. Например, любой головной убор номинируется как тюбетейка, а любое первое блюдо - как суп. «Эта черта сближает жаргон с разговорной речью и просторечием» (Ермакова 1996:194).
Таким образом, если современный литературный язык стремится к специализации, конкретизации понятий, развивая родовидовые отношения за счет появления новых гипонимов, то жаргон, напротив, нацелен на достаточно высокий уровень обобщения.
По свидетельству ученых, в настоящее время процесс расширения значений, охватывающий разные группы лексики - производные и непроизводные, глаголы и существительные, конкретно-предметные и оценочные, - занимает первое место среди собственно семантических процессов русского литературного языка (Ермакова 2008:37).
В некоторых группах конкретно-предметной лексики, например, названий продуктов, одежды, емкостей, этот процесс может быть следствием отрыва от денотата. Отрыв от денотата наблюдается в тех случаях, когда слово начинает активно употребляться по отношению к разным обозначаемым, причем весьма далеким от прежнего обозначаемого, предписанного ему словарным значением. В результате расширения денотативного пространства литературной языковой единицы, происходящего под влиянием семантических процессов в языке жаргона, возникает гиперонимизация значения.
Так, слово коктейль приобретает значение «любая смесь»: в расширенном значении это слово часто употребляется в газетной речи: соляной коктейль, витаминный коктейль, смертельный коктейль и т.п. Слово начинка в современной речевой практике обозначает «то, что кладется внутрь какого-либо предмета» - телефона, компьютера, плеера, ноутбука и т.д.; нарезка употребляется в значении «продукты, разделенные на части» (мясная, рыбная, сырная, колбасная нарезка).
Процесс расширения значения, приводящий! к гиперонимии- таких единиц, как коктейль, начинка и т.д., сближается с процессом дефразеологизации значений производных слов, которые в результате семантических изменений (однозначность — многозначность — однозначность) переходят из идентифицирующих номинаций в разряд предикативных, то есть они утрачивают однозначность и приобретают широкое дефразеологизированное значение.
Например: Времянка — маленькая- печка, устанавливаемая на время в комнате (Словарь Д.Н. Ушакова); Временная проездная дорога или железнодорожная ветка (Большой академический словарь); Временное сооружение (Словарь СИ. Ожегова); Нечто временное (Ермакова 2008:46).
Безусловно, названия пищи менее чувствительны к социальным изменениям по сравнению с такой разновидностью конкретно-бытовой лексики, как названия- одежды, которые наиболее динамично отражают веяния моды и связанный с этими тенденциями речевой вкус общества. В то же время« нельзя не заметить, что рассматриваемый нами пласт лексики все-таки подвижен в направлении гиперонимизации, а также вытеснения одних гипонимов другими. Так, значительный отрыв от прежнего денотата и как следствие - формирование нового значения - в,настоящее время происходит у слов балык, брынза, красная рыба.
Например, согласно данным толковых словарей, слово балык означает «соленая и провяленная часть хребтовой красной рыбы». Однако в современном употреблении балыком называют не только красную рыбу, но и другие виды рыб {балык из судака, сома, селедочный балык и т.п.); также под балыком подразумевают вареное и копченое мясо. В народно -разговорной речи красной рыбой называют уже не рыбу семейства осетровых, а любую рыбу с красным или розовым мясом; брынза — это уже не только сыр из овечьего молока, но и сыр, изготовляемый из коровьего молока.
Очевидно, что активные процессы в семантике русского языка конца ХХ-начала XXI веков теснейшим образом связаны с экстралингвистическими факторами (процесс глобализации, охвативший все сферы бытия, исчезновение одних видов продуктов и, напротив, изобилие других), которые способствуют отрыву от закрепленного словарем денотата и расширению круга-обозначаемых, в результате чего стирается внутренняя форма и изменяется семантика наименования.
Сравнивая семантические процессы, протекающие в литературном языке и некодифицированных разновидностях, нельзя не сказать о повышенной метафоричности языка жаргона, о чем также убедительно свидетельствует материал нашего исследования. В языке жаргона, многие названия пищи переосмысляются и становятся субстантивными метафорами. Здесь наблюдается перенос наименования
Ботва 1. Угол., мол., шутл. Волосы на голове. 2. Мол. Прическа, при которой длинные волосы закрывают часть лица. Лапша Угол., мол. Ремешок или цепочка для часов. 2. Мол. Бахрома на одежде, сапогах. З.Мол.Тонкие бретельки.4.Мол.Свитер,джемпер, вывязанный тонкими продольными полосками.
