Содержание к диссертации
Введение
Глава 1. Теоретические подходы к категории пространства 11
1.1. Пространство как физико-философская категория 11
1.1.1. Физические концепции пространства-времени 11
1.1.2. Физическая категория пространства vs. категория времени 14
1.2. Типы пространств 15
1.3. Языковое пространство как особый тип пространства 16
1.3.1. Художественное пространство текста в соотношении с языковым пространством 18
1.3.2. Классификации художественного пространства текста 19
Выводы 26
Глава 2. Когнитивная категория художественного пространства 28
2.1. Об основных понятиях пространства как когнитивной категории 28
2.2. Когнитивная категория пространства vs. категория времени 37
2.3. Репрезентация пространства 39
2.3.1. Репрезентация как ключевое понятие когнитивной лингвистики. Структуры репрезентации знания 39
2.3.2. Концептуальное пространство 46
2.3.2.1. Типы концептов 46
2.3.2.2. Концептуальный анализ и концептуализация 49
2.3.2.3. Концептуализация vs. категоризация 52
2.3.2.4. Концептуальное пространство vs. семантическое (языковое) пространство 56
2.3.3. Пространство как текстовая категория и пространство как когнитивная категория 57
2.3.4. Методика анализа репрезентации пространства в романе М.А. Булгакова «Белая гвардия» 62
Выводы 65
Глава 3. Репрезентация пространства в романе М.А. Булгакова «Белая гвардия» 67
3.1. Базовая структура концептуального пространства романа М. Булгакова «Белая гвардия»: концептуальная схема 'ДОМ- ГОРОД- ВСЕЛЕННАЯ' 67
3.1.1. Репрезентация концепта 'ДОМ' 68
3.1.2. Репрезентация концепта'ГОРОД' 86
3.1.3. Репрезентация концепта'ВСЕЛЕННАЯ' 118
3.2. Усложненная структура концептуального пространства романа М. Булгакова «Белая гвардия»: Протодом, Антидом 124
3.2.1. Структура концептуального пространства Протодома 125
3.2.2. Структура концептуального пространства Антидома 135
3.3. Динамика пространственных отношений: репрезентация трансформированного пространства в романе М. Булгакова «Белая гвардия» 145
3.3.1. Ситуации перехода в концептуальной схеме 'ДОМ - ГОРОД -ВСЕЛЕННАЯ' 145
3.3.2. Метаморфоза как способ репрезентации трансформированного пространства 151
Выводы 164
Заключение 167
Список основных терминов 170
Приложение. Сравнительные таблицы 172
- Физические концепции пространства-времени
- Об основных понятиях пространства как когнитивной категории
- Базовая структура концептуального пространства романа М. Булгакова «Белая гвардия»: концептуальная схема 'ДОМ- ГОРОД- ВСЕЛЕННАЯ'
Введение к работе
вопрос о пространстве есть один из первоосновных в искусстве и, скажу более, -в миропонимании вообще.
П.А. Флоренский
Пространство как одна из фундаментальных категорий человеческого мировосприятия предполагает различные научно-философские интерпретации, что связано с гносеологической проблемой отражения действительности сознанием человека. С этой философской проблемой связана и проблема языкознания - концептуализация средствами языка категории пространства.
Можно утверждать, что язык специфически отражает объективное физическое пространство. Как отметил в свое время Б.Уорф, «... возможно, понимание пространства несколько варьируется в языке, ибо как категория мышления оно очень тесно связано с параллельным использованием других категорий мышления, таких, например, как время и материя, которые обусловлены лингвистически» [цит. по: Звегинцев 1965, 280]. Реальное пространство не соотносится прямо ни с одной языковой категорией, а языковая картина мира не может быть полностью адекватна действительности: результаты познавательной деятельности человека не только фиксируются языковыми средствами, но и функционируют в речевых произведениях (в диалектах, в разговорной речи, в литературно-художественных текстах) [Агеева 1984; Куб-рякова 1997; Кузьмина 1991 и др.].
Последний вопрос представляет собой отдельную проблему, которой посвящены многие исследования по лингвистике текста, например, монографии И.Р. Гальперина [1981], Н.А. Купиной [1980], В.А. Кухаренко [1988], З.Я. Тураевой [1986], И.Я. Чернухиной [1984] и др. Однако во многих работах авторы не делают чёткого разграничения между выражением категории пространства в тексте и пространственными характеристиками самого текста, объединяя их в одно размытое понятие «художественное пространство» текста. Л.Г. Панова подчёркивает: «... и в лингвистике, и в литературоведении пространство принято относить к числу самоочевидных слов (или понятий). Однако в реальной филологической практике распространённый миф о понятности и простоте пространства не только препятствует отчётливому пониманию феномена поэтического пространства, но и затрудняет сопоставление «пространств» в нескольких идиолектах» [Панова 2000, 429]. Тем не менее в по- следнее время появляются исследования, посвященные анализу пространства текста с разграничением указанных аспектов. К их числу можно отнести работы Е.И. Дибровой [1998, 1999], коллективную монографию Л.Г. Бабенко, И.Е. Васильева, Ю.В. Казарина [2000], статьи И.М. Кобозевой [2000], А.И. Новикова [1997] и др.
Проблема существования разных «пространств» связана с тем, что пространственные представления могут быть рассмотрены как минимум в двух аспектах: (1) в языке как таковом, (2) в метаязыке лингвистического описания. В рамках второго аспекта элементы пространственных представлений включают такие лингвистические понятия и термины, как система и структура языка, оси языка (синтагматика и парадигматика), уровни языка, семантические и лексические поля, центральные и периферийные значения, различные понятия континуума, пространственные модели, а также семантическое пространство, концептуальное пространство, поэтическое пространство, референтное пространство и т.д. В употреблении последних терминов зачастую нет единства, но потребность в опоре на эти понятия лингвистами явственно ощущается [Агеева 1984, 87; Болотнова 1992; Кубрякова 1997; Яковлева 1994].
Что же касается выражения пространственной ориентации с помощью языковых средств, этому вопросу посвящен широкий круг исследований отечественных и зарубежных авторов (Т.В. Булыгина и А.Д. Шмелёв, В.Г. Гак, Ю.Д. Апресян, Ю.С. Степанов, Л.Б. Лебедева, Г.Е. Крейдлин, О.Н. Селиверстова, М.В. Всеволодова и Е.Ю. Владимирский, Е.С. Яковлева, Е.С. Кубрякова, А.Е. Кибрик, Л.Т. Тханг, У.Чейф и др.). При этом, как отмечает О.В. Мяк-шева, если ранее исследование семантики языковых единиц - в том числе выражающих пространственные представления - было подчинено их формально-грамматическому описанию, то в последнее время особенно активно развивается собственно семантическое направление в изучении языка [Мяк-шева 2001, 363]. Значительный вклад в проблему выражения пространства языковыми средствами вносят работы по когнитивистике, рассматривающие пространство как когнитивную категорию (Л.Талми, Х.Кларк, Р.Джакендофф, Дж. Лакофф, Р.Лангакер, Е.С. Кубрякова, А.В. Кравченко и др.). Когнитивный подход к анализу языка в целом является одним из перспективных теоретических направлений современной лингвистики. «Он заключается в выявлении, объяснении и предсказании процессов категоризации и концептуализации, которые явно или неявно отражаются в языке и потому реконструируются в ви- де понятийной системы. Причём эта понятийная система несёт заметный отпечаток человеческого опыта. Она показывает, как человек осмысляет мир» [Рябцева 1991, 72]. В рамках данного подхода Е.С. Кубрякова призывает всех, кто обращается к изучению категории пространства (и времени), начинать исследование с установления первоначального, исходного смысла понятия, на основе которого можно «проследить далее за возникновением новых и более сложных и изощрённых смыслов - в каком-то смысле «вторичных», «переносных», «специальных», появление которых надо связать с общим прогрессом значений и с расширением представлений о типах пространств» [цит. по: Бабенке.. 2000, 74].
Говоря о проблеме существования разных «пространств», необходимо сказать о третьем аспекте - о представлении пространства в художественном тексте. Именно в художественном тексте, с одной стороны, отражаются все существенные свойства пространства как объективной бытийной категории; с другой стороны, репрезентация пространства в отдельном художественном произведении уникальна, т.к. творческим мышлением автора в нём воссоздаются воображаемые миры.
Таким образом, актуальность нашего исследования обусловлена существованием проблемы понимания феномена пространства и необходимостью дифференциации разных типов пространства в языковедческой практике.
Объектом данного исследования является художественный текст М. Булгакова, анализируемый в единстве содержательных и структурно-семантических компонентов и рассмотренный в свете ключевого вопроса современной лингвистики - проблемы репрезентации когнитивных категорий. Предмет исследования - когнитивная категория художественного пространства.
Цель диссертации - рассмотреть когнитивную категорию художественного пространства и специфику её репрезентации в романе М.А. Булгакова «Белая гвардия». Данная цель реализуется в ряде основных задач: осветить возможные теоретические подходы к категории пространства и проанализировать различные концепции и классификации пространства; выявить и обобщить особенности языкового пространства] уточнить понятия художественное пространство и концептуальное про странство текста; рассмотреть понятие репрезентация пространства и очертить круг связанных с ним проблемных вопросов; выработать методику анализа репрезентации пространства в художественном тексте и продемонстрировать ее на материале романа М.А. Булгакова «Белая гвардия»; выявить специфику репрезентации художественного пространства в романе «Белая гвардия» и сформулировать в связи с этим некоторые черты идиостиля М.А. Булгакова.
Как мы отметили, источником материала послужил первый роман М.А. Булгакова «Белая гвардия» (1924). Выбор материала для практической части исследования был обусловлен рядом причин. Как справедливо отметила в своём исследовании Н.В. Якимец [1999], сложилась диспропорция в соотношении работ, исследующих творческое наследие М.А. Булгакова: так, 80-е -начало 90-х гг. можно назвать «булгаковским десятилетием» в литературоведении (работы М.О. Чудаковой, В.Я. Лакшина, A.M. Смелянского, Л.М. Яновской, Л.Л. Фиалковой, В.И, Немцева, Л.С. Дмитриевой и др., а также сборники статей, вышедшие в Москве («М.А. Булгаков-драматург и художественная культура его времени» [1988], «Михаил Булгаков: современные толкования. К 100-летию со дня рождения: 1891-1991» [1991]), в Ленинграде, Томске, Петрозаводске, Куйбышеве («Литературные традиции в поэтике Михаила Булгакова» [1990]) и других городах). Вместе с тем работы лингвистического плана малочисленны (статьи Т.Г. Винокур [1979] и Н.А. Кожевниковой [1990]).
С другой стороны, первый роман М.А. Булгакова принципиально «проигрывал» во внимании исследователей, оставаясь в тени «закатного романа» «Мастер и Маргарита», который превратился в «полигон исследовательских методик и демонстрации высочайшей эрудиции авторов многочисленных статей» [Гуткина 1998, 14].
В последние годы наблюдается активный интерес к публицистике, драматургии, эпистолярным произведениям М.А. Булгакова, а также к роману «Белая гвардия». Это по-прежнему в большей степени литературоведческие работы (В.В. Химич [1996], Е.А. Яблоков [1997, 2001], Н.Д. Гуткина [1998], Г.М. Ребель [1995] и др.), однако появляются и лингвистические исследования (Д.А. Щукина [1996], С.А. Красникова [1998], Е.Г. Касаткина [2001] и др.).
В связи с подобным положением дел нам хотелось бы восполнить «лингвистический пробел» и обратиться к роману «Белая гвардия», который, хотя и является дебютным крупным произведением писателя, представляет собой «нечто до того подлинное, обаятельное и самобытное, что, при всей незаконченности и влияниях, видится как цельнорождённый, сверкающий своими гранями природный кристалл» [Лакшин 1989, 23].
При работе с текстом были использованы следующие методы исследования: описательно-аналитический метод, концептуальный анализ с элементами компонентного и оппозитивного описания исследуемых явлений, контекстологического анализа, эстетико-философского анализа, культурологического анализа, метод структурно-семантического анализа.
Научная новизна работы состоит в следующем: описаны и проанализированы существующие классификации художественного пространства текста; уточнены понятия языковое пространство, художественное пространство, концептуальное пространство и их соотношение; выработана методика анализа репрезентации пространства в литературном (прозаическом) тексте; выявлены особенности репрезентации художественного пространства в романе М.А. Булгакова «Белая гвардия» и сформулированы в связи с этим некоторые черты идиостиля писателя.
Теоретическая значимость диссертации. Данная работа представляет собой попытку внести вклад в освещение проблемных вопросов современной лингвистики, как то: создание единой терминологии метаязыка лингвистического описания, в частности формирование типологии текстового пространства; формулирование и разведение понятий, связанных с пространственными представлениями в языке как таковом, а также описание и анализ способов репрезентации пространства в отдельном художественном тексте и выделение различных моделей пространства.
Практическая ценность исследования. Материалы диссертации могут быть использованы в курсе лингвистики текста; в курсе когнитивной лингвистики; в лингвистических, литературоведческих и культурологических курсах, посвященных проблеме выражения категории пространства (средствами языка), а также творчеству и идиостилю М.А. Булгакова. Материалы работы могут быть внедрены в учебный процесс, в частности в филологические спецкурсы по проблемам анализа художественного текста, а предлагаемая методика описания репрезентации пространства может использоваться на практических занятиях и выступать в качестве методической основы студенческих исследовательских работ.
Концептуальные идеи диссертации отражены в следующих положениях, выносимых на защиту:
1. Содержание и объем понятия пространство может варьироваться в зависимости от целей и предмета исследования, что обусловлено имманент ной особенностью пространства становиться абстрактным понятием, исполь зуемым для разных типов художественного моделирования.
Особый тип пространства представляет языковое пространство; это одновременно объективное пространство, отражённое в языке, и всё пространство самого языка как материального объекта. Своеобразной реализацией языкового пространства является художественное пространство текста, которое совмещает в себе свойства физического пространства и семиотического. Художественное пространство представляет собой модель в первую очередь реального пространства, а также модели, построенные на основе иных, внепространственных отношений (временных, социальных, этических и т.п.).
Концептуальное пространство текста - это художественное пространство, рассмотренное в когнитивном аспекте. Вводится понятие когнитивная категория художественного пространства, определяемое как обязательная составляющая любого художественного произведения, вторичная моделирующая система, репрезентируемая в художественном тексте посредством концептов (концептуальных схем). Под репрезентацией пространства понимается иерархизованная совокупность концептуальных смыслов (концептов), воплощённая в художественном тексте и отражающая различные аспекты авторского понимания и представления пространства. Вводится методологически вспомогательное понятие критерий репрезентации пространства - угол зрения на пространство как когнитивную категорию, аспект понимания и представления пространства.
В романе М.Булгакова «Белая гвардия» ключевыми концептами, реализующими когнитивную категорию художественного пространства, являются концепты 'Дом', 'Город', 'Вселенная', которые репрезентируются посредством трёх критериев: физического, психологического и эстетического. Каждый из выделенных критериев предполагает свою систему концептуальных смыслов.
4. Концептуальное пространство художественного текста может быть рассмотрено в статическом и динамическом аспектах. Статический аспект предполагает описание набора элементов концептуального пространства; в динамическом аспекте анализируются процессы, происходящие в нём.
Концептуальное пространство в статическом аспекте представлено базовой структурой, реализованной в инвариантной концептуальной схеме (в романе Булгакова это 'Дом - Город - Вселенная'), и вариантами, формирующими усложнённую структуру (структуры) концептуального пространства произведения.
Усложнённую структуру в романе «Белая гвардия» создают варианты концепта 'Дом' - Протодом, обладающий рядом периферийных признаков, дополнительных для характеристики инварианта, и Антицом, отличающийся рядом периферийных признаков, оппозитивных для характеристики инварианта.
5. Концептуальное пространство в динамическом аспекте подразумевает анализ отношений между составляющими концептуальной схемы (концептами), разного рода трансформаций пространства, взаимопереходов между пространственными образами. В романе Булгакова трансформация пространства понимается как пространственные изменения: растяжение, сжатие, деформация, - происходящие в ситуациях перехода от одного концепта к другому в концептуальной схеме 'Дом - Город - Вселенная'. Частотным способом репрезентации трансформированного пространства в исследуемом произведении является пространственная метаморфоза - переход, превращение предмета из одной пространственной формы в качественно иную, - характеризующаяся реальным и/или воображаемым изменением деталей преимущественно внешнего облика персонажей.
Апробация работы. По материалам исследования были сделаны сообщения на заседаниях Объединения аспирантов, а также прочитаны доклады на Всероссийских научных конференциях «Язык. Человек. Картина мира» и «Язык. Время. Личность» в Омском госуниверситете (2000 г., 2002 г.), на Всероссийской научной конференции «Актуальные проблемы русистики» в Томском госуниверситете (2001 г.). Диссертация обсуждалась на заседании ка- федры русского языка ОмГУ. По теме исследования автором опубликовано 7 печатных работ.
Структура диссертации. Диссертационное исследование состоит из введения, трёх глав, выводов по главам, заключения, списка основных терминов, приложения и списка литературы. Библиография включает 236 наименований. Работа изложена на 188 страницах, из которых основной текст составляет 169 страниц.
Физические концепции пространства-времени
Пространство, или геометрическое пространство, или абстрактное пространство, - то, которое свободно от человеческого присутствия, - является достоянием философии и естественных наук. Такое пространство стоит в паре со временем. Пространство и время неразрывно связаны между собой, выступая всеобщими формами бытия материи, её важнейшими атрибутами (см. словарную статью «Пространство и время» в [ФЭС 1989, 519-521]).
Начало их изучения связывают уже с древнегреческими атомистами (Демокрит, Эпикур, Лукреций) и с именем Аристотеля. Задолго до научного подхода к проблемам пространства-времени ими были выдвинуты два различных понятия пространства (и времени). Атомисты утверждали, что существует бесконечное мировое пустое пространство, которое служит вместилищем вещей, «ареной движения тел» [Штейнман 1962, 5]. Такое представление о пространстве соответствовало взглядам атомистов на природу вещей и материю. «Полное» и «пустое» - это два неразрывно связанных понятия: атомы материи (абсолютно «полное») могут существовать и двигаться только при наличии «пустого» вместилища.
Концепция пустого пространства отвергалась противниками атомизма, прежде всего Аристотелем. По Аристотелю, не может существовать пустота, ибо пустота - это нечто, имеющее величину, и вместе с тем ничто, бестелесное начало, ни на что не действующее и не подвергающееся воздействию. Аристотель рассматривал пространство как совокупность мест, занимаемых телами.
Таким образом, с самого начала развития философии возникли различные концепции пространства, которые в 1954 году были охарактеризованы Эйнштейном следующим образом: а) пространство как свойство материальных объектов занимать определенное положение, б) пространство как то, что содержит в себе все материальные объекты. «В случае а) пространство без материального объекта немыслимо. В случае б) материальный объект выступает как реальность, обладающая большей общностью по сравнению с материальным миром» [цит. по: Дубровский 1991, 5].
В эпоху формирования современного естествознания в 17-18 вв. идея пустого мирового пространства была далее развита Ньютоном: аристотелевское же понимание мирового пространства (и времени) легло в основу концепции Лейбница. Основное отличие лейбницевской концепции от ньютоновской состоит в том, что в первой отвергается представление о пространстве и времени как самостоятельных началах бытия, существующих наряду с материей и независимо от неё. По Лейбницу, пространство - это порядок взаимного расположения множества индивидуальных тел, существующих вне друг друга, время - порядок сменяющих друг друга явлений или состояний тел.
Коренное преобразование представлений о пространстве и времени произошло в начале 20 века в результате создания теории относительности А.Эйнштейном. Это - понятие о едином и неразделимом пространстве-времени, которое было впервые обосновано несколькими годами ранее и связано с именами М.Паладия, Г.Минковского, а также с именами исследователей 17-19 вв.: Дж.Локка, де Аламбера, Лагранжа, Фехнера, Маха и др. [Вернадский 1975,37-38].
Реальное физическое пространство трехмерно, т.е. для определения положения данного тела по отношению ко всем остальным необходимо задание трёх координат, отсчитываемых от какого-то неподвижного тела, выбранного для начала отсчёта.
В теории относительности взаимосвязь пространства и времени отражается понятием четырехмерного континуума, или четырехмерного пространства, где роль четвертой координаты играет время. В теории относительности пользуются термином «пространство-время» (без союза и) для подчеркивания неразрывности его составляющих. Положение тела в четырехмерном пространстве (событие) определяется четырьмя величинами, образующими интервал (расстояние), величина которого остается неизменной (ин вариантной) при переходе от одной инерциальнои системы отсчёта к другой (о сути теории см. [Готт 1964; Фридман 1965; Рейхенбах 1985; Штейман 1962; Аскин 1966 и др.]).
Об основных понятиях пространства как когнитивной категории
С позиций когнитологии пространство выступает для человека самой большой по своим масштабам и самой важной для восприятия мира и всей жизнедеятельности человека целостностью. В самом общем определении «пространство - это среда всего сущего, окружение, в котором все происходит и случается, некая заполненная объектами и людьми «пустота» [Кубря-кова 1997, 26]. Для того чтобы объяснить конкретный смысл такой дефиниции, необходимы специальные пояснения, которые можно получить, обратившись к современным теориям восприятия, поскольку восприятие является тем фундаментом познавательной деятельности человека, на котором строятся все существующие системы знаний. Именно эти данные помогут восстановить истоки понятия «в чисто человеческом его истолковании, т.е. то, как мы воспринимаем пространство и каким мы его видим или ощущаем [там же]. (Ср.: эта мысль в иной форме отражена в высказывании М. Хайдег-гера: «Пространство - однородная, ни в одной из мыслимых точек ничем не выделяющаяся, по всем направлениям равноценная, но чувственно не воспринимаемая разъятость? ... А что если объективность объективного мирового пространства есть фатальным образом коррелят субъективности сознания, которое было чуждо эпохам, предшествовавшим европейскому Новому времени?» [Хайдеггер 1993, 313]) Истолкование пространства в языке, отражающем непосредственное представление человека, должно базироваться на установлении «простейшей концептуальной структуры», которая складывалась и формировалась в «простейших взаимодействиях человека с окружающей его реальностью и осознанием последней» [там же]. При этом философская и физико-математическая интерпретации бытийной категории пространства (и времени) могут дополнить исходную концептуальную структуру. Последнюю можно уточнить с помощью включения концептов структуры, соответствующей образу пространства в сознании современного человека.
Мир в древности ассоциировался с единым целым, состоящим из элементов - частей этого целого, в число которых входил и сам человек. Обе эти сущности - части и целое - противопоставлялись по известному сейчас принципу фона и фигуры, оказываясь членами одной структуры - одного гештальта.
Таким образом, говоря о пространстве, нельзя не выделить то, что ему противостоит, - объекты (в иной трактовке - предметы [Кравченко 1996а; Кравченко 19966], вещи - в концепции М. Хайдеггера [Хайдеггер 1998]; см. определение предмета в [ФЭ 1967; КФЭ 1994]). В понятие объекта (предмета) включается представление о нем как об ограниченной части пространства, объект обладает и свойствами последнего: целостностью, перцептуаль-ной самостоятельностью и определенностью [там же]. Эту мысль можно выразить и несколько иначе: «Предмет есть область пространства, вычленяемая из пространственного универсума по принципу конкретности (физической данности через восприятие), компактности (концентрации физических признаков, служащих основанием для противопоставления данной области пространства другим) и стабильности (способности сохранять свойство компактности во времени)» [Кравченко 1996а, 5].
При анализе пространства наряду с понятием объекта (предмета) используют понятие места, поскольку установлено, что в процессе восприятия и обработки зрительной информации в человеческом мозге функционируют два модуля зрительной перцепции: один отвечает за восприятие предметов -так называемая ЧТО-система (what-system), другой обеспечивает восприятие мест - ГДЕ-система (where-system). Таким образом, предмет и место -это два вида реальности, которые «даны человеку в ощущениях, и на них строится все здание концептуальной картины мира, представленной в языке как знаковой (репрезентативной) системе» [там же, 4].
Е.С. Кубрякова предлагает схему, отражающую иерархию трёх понятий, в которой понятие места связано с понятиями объекта и пространства. Следовательно, место, подобно объекту, можно определить через представление о ЧАСТИ пространства. Таким образом, место - это часть пространства, занимаемого объектом и ограничиваемая им [Кубрякова 1997, 26]. Эта дефиниция дает исследователю право утверждать, что место, подобно пространству, может характеризоваться и как объём, и как плоскость (поверхность), и как точка, а также как проекция предмета в разных системах координат (понятие о его «следе», «отпечатке») (примеры см. в [Кубрякова 1997, 27]). (Интересно соотнести вышеизложенное о свойствах места со свойствами, впервые сформулированными Аристотелем. Понятие места у него характеризуется следующим образом: 1) место предмета не есть часть или свойство самого предмета, но есть то, что его ограничивает, охватывает; 2) содержание места предмета не меньше и не больше, чем предмет сам по себе; 3) место предмета может отсутствовать для данного предмета, а предмет отделим от него [Аристотель 1936, 78-79].)
Базовая структура концептуального пространства романа М. Булгакова «Белая гвардия»: концептуальная схема 'ДОМ- ГОРОД- ВСЕЛЕННАЯ'
Семантическая оппозиция (1) тепло - холод играет первостепенную роль для характеристики Дома. Традиционно Дом коррелирует с концептом тепло . Что касается Дома Турбиных, образу этого пространства соответствует крайний член опозиции на предполагаемой оси «интенсивности тепла». Описание турбинской квартиры сопровождают слова, содержащие семантический компонент жаркий / очень теплый , или конструкции с такими лексемами: Пышут жаром разрисованные изразцы [Булгаков 1992 здесь и далее, 114]; ... в столовой, в сущности говоря, прекрасно. Жарко, уютно, кремовые шторы задёрнуты. И жар согревает братьев, рождает истому [114]; В спальне у Елены в печке пылают дрова. Сквозь заслонку выпрыгивают пятна и жарко пляшут по полу [244]; ... Анюты, хлопочущей ... у жаркой плиты [258]; Дом на Алексеевском спуске ... спал давно и спал тепло [343]; В теплых комнатах поселились сны [343].
В доме Турбиных средоточием и «генератором» физического тепла является изразцовая печь. Печь у героев «превращается в символический знак очага. Печь в Доме - пенаты, домашнее божество» [Лотман 1996, 272]. В романе при описании печи актуализируются признаки одушевленного существа: ... в доме №13 по Алексеевскому спуску, изразцовая печка в столовой грела и растила Еленку маленькую, Алексея старшего и совсем крошечного Никол ку [110]; Но часы, по счастью, совершенно бессмертны, бессмертен и Са-ардамский Плотник, и голландский изразец, как мудрая скала, в самое тяжкое время живительный и жаркий [110]; Замечательная печь на своей ослепительной поверхности несла следующие исторические записи и рисунки ... [113]. Особый статус печи поддерживается контекстами, содержащими ее перифрастические наименования: поскольку печь для героев - домашнее, с детства знакомое, почти родное (!) существо, ее имя обросло определенными коннотациями: Как часто читался у пышущей жаром изразцовой площади «Саардамский Плотник» [110]; К девяти часам вечера к изразцам Саардама нельзя было притронуться [113]; С вечера жарко натопили Саардамские изразцы, и до сих пор, до глубокой ночи, печи все ещё держали тепло. Надписи были смыты с Саардамского Плотника [343]. Отметим, что в последних контекстах автор не случайно использует метонимические переносы «печь (изразцы) - книга (роман П.Р. Фурмана «Саардамский плотник»)» [Лурье, Рогин-ский 1989, 572]. Для героев печь стала местом для чтения, общения, времяпрепровождения.
Печь как образное воплощение семантической оппозиции тепло - холод рождает цепь вторичных смыслов: печь - огонь - свет . Таким образом, первая оппозиция концептуальных смыслов тесно связана со следующей - с оппозицией (2) свет-тьма .
Описание Дома Турбиных актуализирует концепт свет . При его анализе можно говорить еще об одном символе Дома булгаковского мира - о лампе под абажуром, источающей мягкий свет: ... мерещились маленькому Пиколке в бреду скарлатины, бронзовая лампа под абажуром ... [111]; Елена торопливо ушла в спальню, ... где мягко горела зеленая лампа на письменном столе [124]; Потом произошло прощание с братьями в гостиной. В бронзовой пампе вспыхнул розоватый свет и залил весь угол [128]; розовая лампа [157]; теплыми огнями зажглись в гостиной зелёные еловые ветви [331]; Все же, когда Турбиных и Тальберга не будет на свете, опять зазвучат клавиши ... , и дома будет играть аккомпанемент женщины, окрашенные светом ... [129].
Однако свет в квартире Турбиных не только важен сам по себе, он становится сигналом, предвестником радости или маленького праздника, созданного Турбиными и их близкими друзьями: ... в верхнем [этаже] - сильно и весело загорелись турбинские окна [113]; И вот тоненький звоночек затрепетал, наполнил всю квартиру. Елена бурей через кухню, через темную книжную, в столовую. Огни ярче [123]; Во всех комнатах загорелись огни, ходили, приготовляя постели [143]. И тогда это уже яркий свет, но обязательно «теплый», «живой». Как отмечают исследователи, для Булгакова характерно разделение ночного зримого мира на три источника света, по-разному соотнесенных с человеком: электрический (холодный и враждебный человеку) свет, звезды (далекий и неприступный свет) и живые огни жилья (близкие человеку) [Чудакова 1989, 616; Лотман 1996, 272].
Кроме того, концепт свет связан с концептом цвет : яркий домашний свет рождает все буйство красок убранства Дома Турбиных: белый потолок [253]; розовая гостиная [135]; синий сервиз [254]; пузырь с серебристой крышечкой [258]; блестящая желтизна паркета [252]; ослепительная поверхность печи [113]; блеск паркетного пола в гостиной [329]; зелеными, красными, тисненными золотом и желтыми обложками и черными папками со всех четырех сторон на Лариосика глядели книги [259]; ... разноцветный парафин горел на зеленых ветвях [110]. Автор внимателен ко всем деталям и «мелочам» в обстановке, в сервировке стола, которые под воздействием света играют цветом: начинают блестеть, искриться и отражать: На столе чашки с нежными цветами с наружи и золотые внутри, особенные, в виде фигурных колоннок. ... Скатерть, несмотря на пушки и все это томление тревогу и чепуху, бела и крахмальна. ... Полы лоснятся, и в декабре, теперь, на столе, в матовой колонной вазе, голубые гортензии и две мрачных и знойных розы. ... Под тенью гортензий тарелочка с синими узорами, несколько ломтиков колбасы. масло в прозрачной масленке, в сахарнице пила-фраже и белый продолговатый хлеб. ...
