Содержание к диссертации
Введение
Глава 1. Проблемы лексического заимствования 12
1.1. Заимствование в аспекте проблемы лакунарности 12
1.2 Термин «заимствование» и его различные понимания 16
1.3. Ассимиляция заимствований 19
1.4 Типы заимствований 25
1.5 Проблема выявления языка-источника 31
Выводы 38
Глава 2. Итальянская лексика: хронология, функционирование, пути проникновения в русский язык 40
2.1. Хронологическая характеристика итальянских заимствований 40
2.2. Тематическая классификация итальянских заимствований 46
2.3 Заимствования непосредственно из итальянского языка 56
2.4 Опосредованное заимствование из итальянского языка 61
2.6. Процесс вхождения «чужого» слова в русский язык на материале травелога 67
2.6.1. Графические приемы введения иноязычного компонента в текст.. 76
2.6.2. Перевод иноязычного компонента как способ его введения в текст 85
2.6.3. Комментарий как способ введения иноязычного компонента в текст 92
Выводы 102
Глава 3. Адаптация итальянских заимствований в русском языке 104
3.1. Ассимиляция формы итальянизмов 104
3.1.1. Фонографическое освоение. Графические варианты итальянских заимствований 105
3.1.2 Словообразовательное освоение. Словообразовательный потенциал итальянских заимствований 107
3.1.3 Морфологическое освоение итальянских заимствований 115
3.2 Семантическое освоение итальянских заимствований 117
3.2.1. Заимствование полной семантической структуры слова или отдельных лекскико-семантических вариантов 118
3.2.2. Развитие семантической структуры итальянского заимствования в русском языке 120
Выводы 150
Заключение 152
Список использованной литературы 155
Приложение 1 173
Приложение 2 198
Приложение 3 207
- Ассимиляция заимствований
- Опосредованное заимствование из итальянского языка
- Комментарий как способ введения иноязычного компонента в текст
- Словообразовательное освоение. Словообразовательный потенциал итальянских заимствований
Введение к работе
Диссертационная работа посвящена исследованию лексических заимствований из итальянского языка и их освоения в системе русского языка, а также их лексикографической интерпретации в различных словарях и изучению характеристики их прагматического потенциала.
Заимствование часто становится предметом изучения как в лингвистике, так и за ее пределами, так как вопросы языковых контактов выходят за рамки собственно лингвистической проблематики, включаясь в парадигму межкультурных, социолингвистических и этнопсихологических исследований. Языковое заимствование изучается в отечественном (И. В. Арнольд, С. А. Беляева,
О. Э. Бондарец, A. A. Брагина, М. А. Брейтер, Э. Ф. Володарская,
В. Г. Костомаров, Л. П. Крысин, Ю. С. Сорокин, Е. И. Чарикова и др.) и зарубежном
языкознании (A. Dardi, E. Haugen, M. Higa, U. Weinreich и др.).
Заимствованная лексика изучается в общетеоретических аспектах: этимологическом и хронологическом (Л. М. Баш, С. А. Беляева, Е. Э. Биржакова,
Л. А. Войнова, Э. Ф. Володарская, Л. П. Крысин, Р. Р. Шайхутдинова и др.); социолингвистическом (В. М. Жирмунский, Л. П. Крысин, А. Ю. Романов,
Е. В. Сергеева и др.); функционально-стилистическом (С. Г. Апетян, О. Э. Бондарец, М. Н. Володина, Т. Г. Добросклонская и др.); семантическом (М. П. Алексеева,
Э. А. Бабалыкина, В. Ю. Богословская, В. Г. Гак, Т. З. Черданцева,
Д. Н. Шмелев и др.) и др.
В работах по русскому языку, посвященных происхождению лексики, в основном рассматриваются заимствования из английского (С. Г. Апетян,
В. М. Аристова, С. А. Беляева, Э. Ф. Володарская, В. З. Демьянков, А. И. Дьяков,
С. С. Изюмская и др.), французского (Э. А. Бурова, В. Г. Гак, М. А. Калинина,
Т. В. Стрекалёва и др.) и немецкого языков (Р. М. Ефимова, Н. В. Горбель,
В. И. Кафиатуллина, С. Ф. Кепещук, А. Р. Тимиргалиева и др.), так как считается, что данные языки являются основными современными источниками иноязычной лексики для русского языка.
Актуальность исследования обусловлена, прежде всего, необходимостью изучить итальянские заимствования в русском языке, так как, несмотря на большое количество работ, посвящённых заимствованиям, итальянизмы еще не были предметом специального исследования. Проблемы вхождения заимствований в
язык-реципиент постоянно находятся в сфере внимания исследователей, однако при описании путей заимствования (а именно письменного канала) актуальным представляется включение в контекст исследования текста-травелога как посредника при заимствовании лексических единиц.
Традиционно травелог рассматривается в литературоведческом ключе
(В. М. Гуминский, Н. В. Иванова, Н. Е. Меднис, Е. Г. Милюгина, В. А. Михайлов,
Е. Р. Пономарёв, В. А. Шачкова, А. М. Эткинд и др.). Мы рассматриваем его как элемент межкультурной коммуникации, как способ трансляции чужой культуры с помощью языковых средств.
Актуальность диссертационного исследования определяется и тем, что оно включается в контекст исследований проблемы установления
языка-источника, путей заимствования, статуса заимствованного слова в лексической системе языка-реципиента, структурно-семантической адаптации иноязычного слова в принимающем языке, особенности функционирования в разных типах текстов.
Объектом исследования в работе являются заимствования из итальянского языка, а предметом – пути проникновения иноязычных лексем, их адаптация и функционирование в русском языке.
Цель нашей работы – исследовать итальянизмы в семантико-прагматическом и лексикографическом аспектах, в частности, особенности их проникновения в язык-реципиент, способы адаптации в системе русского языка.
Данная цель конкретизируется следующими задачами:
-
Выявить корпус итальянских заимствований в современном русском языке и построить тематическую классификацию итальянизмов с учетом основных сфер их функционирования.
-
На основании лексикографических источников описать основные пути проникновения итальянизмов в русский язык и уточнить характеристику статуса итальянского языка как языка-источника, языка-этимона или языка-посредника.
-
Проанализировать заимствования из итальянского языка в хронологическом аспекте, установить периоды наиболее активного вхождения итальянских лексем разных тематических групп.
-
Проанализировать процесс вхождения «чужого» слова в систему русского языка, опираясь на данные травелога.
-
Охарактеризовать закономерности формального изменения в иноязычном слове при вхождении его в систему русского языка (фонографические, словообразовательные и морфологические) на примере итальянизмов.
-
Выявить и описать процессы семантической адаптации итальянских заимствований в лексико-семантической системе русского языка.
Научная новизна заключается в том, что в работе 1) выявлен и охарактеризован корпус итальянских заимствований в современном русском языке, который не был объектом комплексного изучения; 2) на материале итальянизмов разграничены понятия языка-донора (языка-источника), языка-этимона,
языка-посредника и описаны пути проникновения иноязычного слова в систему русского языка; 3) показаны основные этапы формального и
семантико-прагматического освоения итальянских заимствований с учётом семантической структуры слова в итальянском языке; 5) выявлены и описаны способы введения иноязычного компонента в текст.
Теоретическая значимость работы состоит в том, что 1) полученные результаты дополняют принятые описания иноязычных слов, дают новый материал для разработки проблем их лексикографирования; 2) содержащиеся в работе наблюдения расширяют понимание динамических процессов в языке; 3) детальная характеристика этапов освоения итальянизмов в языке-реципиенте и приемов введения иноязычного компонента в текст вносит вклад в развитие лексикологии.
Практическая ценность исследования состоит в том, что полученные результаты могут быть полезны в лексикографической практике (при составлении словарей новых слов), при изучении динамических процессов в языке. Материалы исследования могут быть использованы при разработке лекционных и практических занятий в курсах и спецкурсах по лексикологии, лексической семантике.
Источниками языкового материала послужили словари иностранных слов: Толковый словарь иноязычных слов Л.П. Крысина (далее – ТСК); Современный словарь иностранных слов А.Н. Булыко (далее – ССБ); толковые словари русского языка: Толковый словарь русского языка С.И.Ожегова и Н.Ю. Шведовой (далее – ТСОШ); Словарь русского языка под ред. А.П. Евгеньевой (далее – МАС), Словарь современного русского литературного языка (далее – БАС); исторические словари: Словарь русского языка XI – XVII вв., Словарь русского языка XVIII в., Словарь иностранных слов под ред. А.И. Чудинова; Словообразовательный словарь русского языка А.Н. Тихонова (далее – ССТ); энциклопедический словарь Ф.А. Брокгауза и И.А. Ефрона, а также словарь итальянского языка N. Zingarelli (далее – Zing.) .
Для исследования письменного канала пополнения русского словаря и семантико-прагматических свойств иноязычного слова в травелоге мы использовали в качестве источника языкового материала статьи П. М. Ковалевского «Картины Италии», опубликованные в 116 – 118 и 121 тт. в журнале «Отечественные записки» 1858 г. (далее – КИ). Кроме того, мы привлекали данные Национального корпуса русского языка (далее – НКРЯ) для изучения сфер функционирования итальянизмов и иллюстрации их структурного и семантического освоения.
Нами была предпринята попытка выделить весь массив итальянизмов в современном русском языке по данным двух словарей иностранных слов (ТСК, ССБ). В результате были выявлены и сопоставлены по разным источникам около 650 единиц. В последние годы наш язык пополнился новыми, но уже ставшими общеизвестными итальянскими словами (карпаччо, лазанья, маскарпоне, паста (кулинарный термин), ризотто, тирамиссу и др.), которые мало исследованы и практически не представлены в словаре. Картотека употреблений изучаемых единиц в НКРЯ включает более 20000 контекстов.
Для реализации поставленных задач в работе используется комплекс методов и приемов лингвистического анализа. Основные методы – описательный (приемы наблюдения, обобщения, типологизации исследуемого материала, статистический); сопоставительный, позволяющий соотнести анализируемые лексемы с их коррелятами в итальянском языке; метод компонентного анализа, необходимый для осмысления изменений, происходящих в семной и семантической структуре лексических единиц.
Апробация результатов исследования. Материалы и результаты исследования обсуждались на заседаниях кафедры современного русского языка ФГБОУ ВПО «Новосибирский государственный педагогический университет», Международных научно-практических конференциях «XI Филологические чтения» (Новосибирск, 2010) , «XIV Филологические чтения» (Новосибирск, 2013), Межвузовской конференции молодых учёных «Филологические чтения» (Новосибирск, 2011, 2012, 2013), Всероссийской молодежной конференции «Традиции и инновации в филологии XXI века: взгляд молодых ученых» (Томск, 2012), а также были изложены в шести опубликованных работах, одна из которых в реферируемом ВАК журнале.
Положения, выносимые на защиту:
-
Итальянские заимствования занимают важное место в составе лексем русского языка, пополняя в значительной степени терминологическую лексику. Итальянизмами пополняются тематические группы, обслуживающие сферы финансов, архитектуры, музыки, живописи, кулинарии и др. Активизация процесса заимствования из итальянского языка началась, по данным исторических словарей, в XVIII в. и продолжается до настоящего времени, в каждом историческом периоде доминируют итальянские заимствования определенной тематической группы.
-
Анализ итальянизмов в лексикографическом аспекте позволил установить различные пути их вхождения в русский язык: непосредственно из итальянского, который выступает как язык-источник, опосредованно через другие языки (преимущественно французский, который в этом случае является языком-посредником). Итальянизмы входят в русский язык через письменный и устный канал. Особую роль для характеристики письменного канала заимствования выполняет текст-травелог, материал которого демонстрирует процесс вхождения «чужого» слова в язык-реципиент, а также позволяет выявить различные способы введения автором иноязычного слова в текст (транслитерация, иноязычные вкрапления, маркирование курсивом, перевод, комментарий).
-
Исследование итальянских заимствований с точки зрения формального освоения дает основание для следующих выводов: в графическом облике заимствованного слова находят отражение канал заимствования, длительность пребывания в языке, сфера употребления; 2) некоторые лексемы, заимствованные из одного словообразовательного гнезда, могут осмысливаться как дериваты, возникшие на русской почве; 3) переосмысление частеречной принадлежности происходит в пользу существительных за счет итальянских наречий, прилагательных, причастий, что влечет различные модификации в самой яркой категории существительных роде – его смену, изменение облика лексемы при сохранении рода.
-
Исследование итальянских заимствований с точки зрения семантического освоения дает основание для следующих выводов: 1) из языка-источника редко заимствуется вся семантическая структура слова, чаще всего заимствуется один или несколько лексико-семантических вариантов; 2) семантические трансформации могут происходить в слове как в процессе его заимствования (то есть по сравнению с языком-источником), так и в процессе функционирования в системе языка-реципиента; 3) на материале итальянизмов можно наблюдать действие семантических процессов, происходящих при освоении слова русской языковой системой (расширение круга денотатов, сужение круга денотатов, появление новых лексико-семантических вариантов).
Ассимиляция заимствований
В данном исследовании термины «ассимиляция», «адаптация» и «освоение» используются нами как синонимы.
Вслед за Л.П. Крысиным выделим несколько этапов заимствования иноязычного слова, пройдя которые, слово «присваивается» системой языка-реципиента.
1. Употребление иноязычного слова в тексте в его исконной орфографической и грамматической форме, без транслитерации и транскрипции, в качестве своеобразного вкрапления.
2. Транслитерация или транскрипция иноязычного слова, отнесение к определенной части речи с соответствующим морфологическим и словообразовательным оформлением.
3. Потеря словом «непривычности», сопроводительных сигналов и комментариев, при сохраняющихся жанрово-стилевых, ситуативных и социальных особенностях употребления.
4. Утрата жанрово-стилевых, ситуативных и социальных особенностей употребления.
5. Регистрация иноязычного слова в толковом словаре [Крысин 2004: 38-47].
Среди признаков освоенности чужого слова Ю.С. Маслов приводит следующие: «Во-первых, все фонемы в составе экспонента чужого слова заменяются своими фонемами, наиболее близкими по слуховому впечатлению; соответственно закономерностям заимствующего языка изменяются слоговая структура, тип и место ударения и т.д.
Во-вторых, заимствуемое слово включается в морфологическую систему заимствующего языка, получая соответствующие грамматические категории.
Если заимствуемое существительное оканчивается нетипичным для русского языка образом, оно попадает в разряд неизменяемых по падежам и числам, но синтаксически получает все полагающиеся существительному формы (что проявляется в согласовании: маршрутное такси, интересного интервью, белому какаду) и тот или иной грамматический род (чаще всего средний). Заимствованные прилагательные, независимо от того, как они оформлены в языке - источнике, получают в русском языке один из суффиксов прилагательного, обычно - н -, и полагающиеся окончания; глаголы тоже получают все глагольные категории вплоть до специфически славянской категории вида (правда, иногда возникает «двувидовость», т. е. омонимия форм совершенного и несовершенного вида, разграничиваемая контекстом, например, у глаголов линчевать, стартовать, у многих глаголов на - ировать).
В-третьих, заимствуемое слово включается в систему семантических связей и противопоставлений, наличных в заимствующем языке, входит в то или иное семантическое поле или, в случае многозначности, в несколько полей. После того как заимствованное слово вошло в язык, оно начинает «жить своей жизнью», независимой, как правило, от жизни его прототипа в языке -источнике. Многие заимствованные слова настолько осваиваются языком, что перестают ощущаться как чужие, а их иноязычное происхождение может быть вскрыто только этимологическим анализом» [Маслов 2004: 151].
По мнению Л.П. Крысина, не все признаки, которые обычно считаются обязательными для вхождения слова в систему заимствующего языка (в сущности это те признаки, которые приводит Ю.С. Маслов) являются таковыми: «...к факультативным признакам ... могут быть отнесены такие, как фонетическая и грамматическая ассимиляция иноязычного слова и его словообразовательная активность» [Крысин 2004: 45].
Следует сразу оговориться, что Л.П. Крысин разграничивает понятия «фонематическая субституция» и «фонетическое освоение», понимая под первым «передачу иноязычного слова фонемными средствами заимствующего языка» [Крысин 2004: 46], а под вторым - «...приспособление его к фонетической системе языка-заимствователя, которое наблюдается уже в процессе функционирования иноязычного элемента в речи и не является признаком, характеризующим всякое заимствованное слово» [Крысин 2004: 46].
Также исследователь различает «грамматическое оформление» и «грамматическое освоение». Поясним на примере: слово пальто обладает в русском языке частеречной принадлежностью (имя существительное), грамматической категорией рода (средний род), грамматическими категориями падежа и числа, которые могут быть синтаксически выраженными (пять пальто, человек в пальто). Однако, по мнению Л.П. Крысина, оно чуждо русской грамматической системе «...в той мере, в какой чужды ей все несклоняемые и не имеющие морфологически выраженной формы числа иноязычные существительные» [Крысин 2004: 46]. Л.П. Крысин справедливо полагает, что грамматическое оформление и фонематическая субституция происходят быстрее, нежели грамматическое и фонетическое освоение, вследствие большей соотнесенности первых двух с коммуникативной функцией слова (для употребления слова в тексте оно должно иметь соответствующий «облик», чтобы иметь возможность вступать в характерные для языка-реципиента синтагматические связи) [Крысин 2004: 46].
Для проявления словообразовательной активности, по мнению Л. П. Крысина, главным фактором является функциональный, а не структурный, который помогает преодолевать формальные показатели при образовании дериватов {кофеёк, кофейный, кофейня; пальтишко). Однако по мнению исследователя, спорным остается вопрос о степени освоенности таких слов, как, например, жюри, депо, если таковую пытаться определить по словообразовательной активности. Поэтому данный критерий, на наш взгляд справедливо, представляется ему факультативным.
Объект своей работы мы (по уровневой классификации Л.П. Крысина) ограничим заимствованиями лексического уровня из итальянского языка. Отметим, что кроме нарицательных имен, нами была обнаружена довольно обширная (43 слова) группа имен собственных, от которых образовались имена нарицательные (и на русской почве, и в языке-источнике).
Гальвано [от L. Galvani - фамилия итальянского физика (1737 - 1798)] -медное типографское клише, выполненное гальваническим током (ССБ).
Гальванизация [нем. galvanization - от имени ит. ученого Л. Гальвани] -применение гальванического (в первом значении) тока для лечебных целей (ТСК).
Гальванический [нем. galvanisch, фр. galvanique Galvani - фамилия итальянского физиолога] - 1. Возбужденный путем химических реакция (об электрическом токе) или предназанченный для полоучения электрического тока путем таких реакций. 2. Отноящийся к гальванизации (ТСК).
Гальванизм [от ит. Л. Гальвани] - явления, вызываемые в телах под действием электрического тока (ССБ). Национальный корпус русского языка дает контексты с употреблением корня гальвано, но в значении «типографское клише» контексты обнаружены не были: «Лечебные процедуры включают: ... грязе- , гальвано - и электрогрязелечение, лечебные массажи ... посещение спелеокамеры (соляной «пещеры»), гомеопатию, гиперболическую оксингенацию» (Лечение с увлечением (2000) // «Туризм и образование» (2000)), «Феноменология фотогальванического эффекта позволяет предсказать ряд физических явлений, из которых наиболее интересным представляется гальванодипольный эффект» (А. Грачев. Гальвано-дипольный эффект (2004) // «Физика твердого тела», (2004)).
Обращая внимание на данное словообразовательное гнездо, мы должны поставить вопрос о границах заимствования и разграничении заимствованного слова и слова, образовавшегося в языке-реципиенте при помощи заимствованных морфем, а также о границах интернациональной терминологии. Мы по данному вопросу придерживаемся точки зрения Л. П. Крысина, который считает, что, к примеру, если установлено авторство термина, то он должен относиться к языку, каким пользуется его автор, даже несмотря на возможное использование морфем мертвых языков (греческого или латинского) [Крысин 2004]. Исследователь подчеркивает, что, не обладая подобными энциклопедическими знаниями, мы должны относить термин к латинскому или греческому источнику, вопреки возможному более позднему его образованию.
Опосредованное заимствование из итальянского языка
Слов, заимствованных в русский язык при участии языка-посредника, достаточно много (более 100). Это такие слова, как банкет, баталия, кавалькада, каземат, карнавал, каркас, каскад, полис ([фр. police ит. polizza расписка, квитанция] - 1. Свидетельство, выдаваемое страховым обществом лицу или учреждению, застраховавшего в нем что-нибудь, и содержащее условия заключенного договора о страховании. 2. Выдаваемое лечебным учреждением (обычно поликлиникой) свидетельство, страхующее пациента на случай его заболевания и предоставляющее ему право на бесплатное медицинское обслуживание), эскорт, эстакада и др. Чаще всего языком-посредником выступает французский, реже - немецкий, польский, голландский и др. В основном, опосредованные заимствования представляют собой нетерминологическую, общеупотребительную лексику, к тому же не относящуюся к какой-либо одной области заимствования. Мы выбрали для иллюстрации не только слова, посредником при заимствовании которых был французский язык, но и слова, приобретенные нашей языковой системой при помощи других языков.
Заметно, что в группе лексических единиц, заимствованных при участии языка-посредника, слова изменяются дважды: в языке-посреднике (как правило, трансформируется фонетический облик слова) и непосредственно в языке-реципиенте. Причем первичное изменение способствует более «легкому» освоению иноязычных слов в системе «языка-адресата».
Рассмотрим следующие примеры. Банкрот [нем. bankrott ит. bancarotta буквально сломанная скамья] (ТСК), [фр. banqueroute ит. bancarotta буквально banca банк и rottaразбитый] (ССБ) - в немецком или французском языке слово утратило окончание женского рода и фонетически приблизилось к системе языка-реципиента, что, как нам кажется, облегчило процесс заимствования его в русский язык. Здесь мы не беремся судить, какой из языков, или они оба выступили языками-посредниками, скажем лишь, что лексема банкрот получила значение, с которым была заимствована в русский язык не на этапе посредничества, как может показаться из этимологической справки, приводимой словарями иностранных слов, а в итальянском языке, который является языком-источником данного слова для русского языка (что подтверждает словарь Zingarelli).
Булка [польск. bulka, от ит. boule круглый хлеб] ССБ относит слово к лексической системе польского языка, лишь в качестве этимона указывая итальянский язык. Однако словарь русского языка XVIII в. приводит итальянский язык в качестве источника, а польский обозначает лишь как посредник, в котором слово фонетически адаптируется к системе языка-реципиента. Мы склоняемся к точке зрения составителей словаря русского языка XVIII в., так как значение, с которым слово было заимствовано, имеется в итальянском языке, а значит, на этапе посредничества, произошла лишь графическая адаптация лексемы. Также то, что заимствование происходит через славянский, родственный язык, имеющий «промежуточную» фонетическую систему сходную и с языком - донором (например, графикой, наличием дифтонгических сочетаний), и с языком-реципиентом облегчает процесс заимствования.
Слово серенада [фр. serenade, от ит. serenata - вечерняя песня] -приветственная песня в честь возлюбленной, исполняемая под окнами под аккомпанемент лютни, мандолины, гитары в средневековье Италии и Испании (ССБ) - заимствовалось из итальянского языка, обозначая реалии Италии и Испании (к тому же в сознании носителей языка-реципиента оно более связано с последней страной) через посредство французского, получив в языке-посреднике звонкий согласный звук в последнем слоге.
Слова каркас [фр. carcasse скелет, костяк ит. carcassa] и каскад [фр. cascade ит. cascata cascare падать] также, как и предыдущие лексемы, в семантическом плане не изменяются в языке-посреднике по сравнению с итальянским языком, то есть заимствуются со значениями, которые уже были в языке-источнике. Во французском языке данные лексемы проходят фонетическую адаптацию, приближающую их к системе языка-реципиента: утрачивают конечный гласный звук, в слове каскад глухой согласный на конце слова, заменяется звонким.
Лексема шпагат [нем. spagat ит. spagetto тонкая веревка, бечевка] -пришла в русский язык при посредничестве немецкого (возможно, вследствие более тесного контакта в сфере технических разработок между Германией и Россией), а спагетти - непосредственно из итальянского языка (как исконно итальянское блюдо), несмотря на то, что они имеют один корень. Этим объясняется разное произношение звукокомплекса sp- в данных лексемах: в спагетти произносится итальянское сочетание данных звуков сп-, а в слове шпагат оно заменяется немецким шп-. Кроме изменения начального звукокомплекса, в системе немецкого языка лексема spagetto утрачивает конечный гласный звук и удвоенное произношение и написание tt. Нам кажется, что все вышеописанные процессы облегчают освоение слова русской языковой системой.
Слово гамбит ([фр. gambit ит. dare il gambetto дать подножку] -Начало шахматной (шашечной) партии, при которой жертвуют фигуру или пешку (шашку) ради получения активной позиции) представляется нам возникшим во французском языке, так как в значении заимствования лишь имплицитно сохранилось значение дать подножку. Лексема образовалась из словосочетания и преобразовалась в семантическом плане: действие, направленное на достижение результата, а не только «подножка», как в этимоне. К проблеме спорных вопросов происхождения слова, особенно в связи с наличием языка-посредника, можно отнести происхождение следующих лексем: арабеск 1 [фр. arabesque ит. arabesco арабский] (ТСК, ССБ), арабеск 2, арабеска [фр. arabesque ит. arabesco арабский] (ТСК), и раса [фр. race ит. razza лат. ratio категория, разряд] (ТСК), [фр. race ит. razza порода] (ССБ).
Нам удалось сопоставить данные словарей иноязычных слов русского языка с данными словаря итальянских слов N. Zingarelli, в результате чего мы выяснили, что в толковом итальянском словаре razza представлено, как итальянское слово, ведущее свою этимологию от французского haraz -«выращивание лошадей» (во французском языке существует слово haras в значении «конный завод»): razza ((1) [ant. fr. haraz allevamento di cavalli ] (Zing).
To есть при сопоставлении данных итальянского и русского словарей, мы приходим к выводу, что слову приписывается прямо противоположная этимология: в итальянском словаре указывается, что оно образовалось в итальянском языке от французского, а в русских словарях иностранных слов, наоборот, - возникло во французском языке от итальянского. Мы не можем утверждать наверняка, но ясно одно: так как слово razza представляется толковым словарем итальянского языка как итальянское (неважно от французского, или латинского корня) и оно имеет значение, с которым пришло в русский язык (см. перевод второго значения из словаря Зингарелли: «традиционное подразделение человеческого вида и видов животных по основным морфологическим характеристикам...»), то французский вариант гасе не мог образоваться от razza со значением «порода», а следовательно, подход ТСК кажется нам правомернее.
Мы обнаружили, что для итальянизмов арабеск 1 ([фр. arabesque ит. arabesco арабский] - хор. Одна из основных поз классического балета, при которой равновесие сохраняется на одной ноге, а другая (выпрямленная) поднята и отведена назад (ТСК)) и арабеск 2, арабеска ([фр. arabesque ит. arabesco арабский] — 1. Сложный узорчатый орнамент из геометрических фигур, стилизованных листьев и т.п., первоначально в духе арабского стиля. 2. Собрание небольших литературных и музыкальных произведений (ТСК)) в итальянском языке есть также два слова arabesque и arabesco.
При этом слово arabesque {arabesque 1 (mus.) Tipo di composizione daH andamento elegante e sinuoso.2 Una delle posizioni della danza classica, usata anche nel pattinaggio, nella ginnastica artistica e ritmica (Zing.)) в итальянском словаре дается как заимствование из французского языка (указывается приблизительное время заимствования: 1977). Arabesco же этимологизируется Зингарелли от arabo арабский, то есть позиция А. Н. Булыко, определяющего в качестве языка-источника для слова арабеска итальянский [ит. arabesco арабский], представляется более правомерной. {Arabesco 1 Decorazione tipica dell arte islamica a motivi rigorosamente stilizzati disposti sul piano, con valore puramente lineare e grafico.2 In oreficeria, motivo decorativo ornamentale a intreccio bizzarro.3 (est.) Insieme di linee capricciose, bizzarre e intricate (scherz.) Scrittura decifrabile a fatica( Zing.)).
Комментарий как способ введения иноязычного компонента в текст
Основные положения, касающиеся теории комментария как научного жанра, а также практические рекомендации для специалистов, работающих в этом жанре, в отечественной филологии были сформулированы С.А. Рейсером в книге «Палеография и текстология нового времени» [Рейсер, 1970] (фрагменты этой работы цитирует Ю.М. Лотман во вступительной статье «От составителя» к комментарию «Евгения Онегина» [Лотман, 1980]), а также в более позднем издании «Основы текстологии» [Рейсер, 1978]. Вопросам комментария были посвящены XI Лотмановские чтения в РГГУ (декабрь 2003 г.). Тема конференции звучала так: «Комментарий как историко-культурная проблема». В ходе конференции исследователи обсуждали вопросы границ комментария, его «двойников» (С.Зенкин), внутренней типологии комментария, разграничения комментария как процесса, как метода и как жанра, однако однозначных ответов не было предложено. Процитируем С.Зенкина: «"Вопрос о границах комментария" (упомянутый в заголовке одного из докладов, но, любопытным образом, так и не поставленный в самом докладе) для филологов казался слишком очевидным, чтобы его проблематизировать. ... Структурное определение комментария и его пределов так и осталось несформулированным» [Зенкин: 2004]. Э.В. Ливанова в своей статье «К вопросу о метапоэтике комментария: по материалам XI лотмановских чтений» пишет: «Отсутствие четкой лингвистической дефиниции полисеманта «комментарий» соответствует тому, насколько широко может трактоваться это понятие, насколько разнообразны формы текстового воплощения процесса комментирования, а также объясняется самими целями комментаторской деятельности, которые формулируются очень широко» [Пиванова 2010: 335].
В рамках нашего исследования важна в первую очередь существующая проблема внутренней типологии комментария (в зависимости от типа информации, которая нуждается в пояснении). Оговоримся, что относительно примечаний мы придерживаемся точки зрения, сформулированной Э. В. Ливановой и считаем, что «под примечанием следует понимать внутреннюю структурную единицу комментария, оформленного в виде блока таких пословных, постраничных пояснений к тексту» [Пиванова 2010: 331].
Среди типов информации, нуждающихся в пояснении, выделяются следующие: языковая, коммуникативная, идейная, эстетическая (В.А. Кухаренко), содержательно-фактуальная, содержательно-подтекстовая и содержательно-концептуальная (И. Р. Гальперин) [Гальперин 2007]. С. А. Рейсер приводит несколько классификаций комментариев, в зависимости от того, какие смыслы и типы информации поясняет комментатор: редакционно-издательский, реальный, литературно-критический, лингвистический комментарий, либо - текстологический, историко-литературный, реальный и словарный комментарии [Рейсер 1978: 318]. Нас данные классификации не могут удовлетворить в полной мере, так как они касаются не авторского комментария, а исследовательского, то есть они не рассматривают в качестве объекта тот тип комментария, к которому обращаемся мы.
Итак, объектом нашего исследования является авторский комментарий к разным элементам чужой реальности. Мы предлагаем следующую классификацию комментариев, встречающихся в травелоге «Картины Италии» (по объекту комментирования): экстралингвистический комментарий (обычая, явления общественной жизни, реалии и т.п.) и языковой, лингвистический комментарий (под которым мы, в данном случае, пониманием наблюдения П.М. Ковалевского по поводу «устройства» итальянского языка). Остановимся подробнее на каждом из них.
Экстралингвистический комментарий
Жанр текста-травелога предполагает, как нам кажется, обилие комментариев явлений быта, культуры, истории, обычаев и др. Таких комментариев в «Картинах Италии» множество, поэтому мы остановимся лишь на самых показательных, так или иначе связанных с введением иноязычного компонента в текст.
Данный травелог отличается тем, что П. М. Ковалевский особое внимание в тексте уделяет не только и не столько местам, связанным с памятными событиями, историческими памятниками культуры и архитектуры, но больше явлениям общественной жизни итальянцев, их характерным чертам, особенностям, отношениям. Разумеется, поскольку данный текст является травелогом, автор описывает свои впечатления от знакомства с основными достопримечательностями Венеции, Рима, Неаполя, Пизы и др., но эти описания практически не соотносятся с иноязычными компонентами. Итальянские элементы, которые автор комментирует, связаны именно с повседневной жизнью людей, с их отношением к иностранцам, к труду, к деньгам, к болезням и т.п.
Одним из самых интересных кажется нам комментарий к слову «форестьєр». Это одно из центральных понятий во всем тексте, поэтому ему уделяется особое внимание, которое акцентируется и двойной графикой (кириллической и латинской), и курсивом, и включением в парадигму номинаций «форестьєр - принчипе - мусью - un signore - un uomo - un lion -ingresse». Разные степени владения иностранца итальянским языком, по наблюдениям П.М. Ковалевского, влекут за собой разные номинации иностранца и, соответственно, разное к нему отношение. Так, язык, лингвистическая компетентность (способность понять, ответить, вступить в дискуссию и др.), влияет на экстралингвистическую реальность:
«Если правда, что языкъ доводить до Кіева, то еще болЪе правда, что кошелёкъ доводить куда угодно въ Италіи: съ этимъ провожатымъ глухонъмой проъдетъ отъ одного края полуострова до другаго, обвороживъ всъхъ своимъ краснорічіемь и тонкостью слуха, да еще заслуживъ прозваніе принципе. Въ-сущности, говорить и слышать даже лишнее; и форестьеръ, до-того постигшій тайны итальянскаго языка, что, при расплатъ, въ-состояши самъ отсчитывать деньги, а не подносить ихъ горстью, уже удаляется отъ принципе и дълается мусъю. Ему кивають головой, получивъ плату, и надівають передъ носомъ шапку. Принчипе одинъ имьетъ удовольствіе пылить своею каретою на открытая головы отъ Венеціи до Неаполя... Но горе человЪку, владеющему свободно итальянскимъ языкомъ! За свое отступничество, онъ перестаетъ быть даже мусъю и превращается въ ип signore, почти въ итальянскаго господина, а это очень-плохо! Его треплютъ по плечу; и когда онъ, вмьсто учетверенной цъны, скаредно предлагаеть двойную, ему покровительственно говорять: figlio mio и саго тіо! Онъ до-того на дурномъ счету, что его даже неохотно обирають. «Что жь съ него возьмешь!» говорять разочарованные люди: «слышишь, говорить поитальянски! » Отсюда до имени ип иото одинъ шагъ; и если роковое имя произнесено, считайте себя навсегда выключеннымъ изъ лика форестьеровъ. Для васъ остались однъ спины, а лица съ улыбками для тЬхъ, которые почище.
Bet эти степени я прошелъ самъ и положенію форестьєра могу сочувствовать, какъ собственному. А странное это положеніе! Un forestiere (иностранецъ) въ Италіи почти то же, что ип lion (левъ) во Францій: это человЪкъ, властвующій въ обществе, ЧЄЛОВЄКЬ, превосходство котораго безпрекословно признано. Для его ушей-лесть, для его глазъ-убранства; его ґьлу-удобства и покой, незнакомые остальнымъ; при его появленіи сторонится все и даетъ ему дорогу; для него, наконецъ, англійскія ВЬІВЄСКИ и проборы на затьілкЄ. ПОСЛЄДНЄЄ дьлается потому, что голова итальянца не разділяеть понятія о форестьєрі отъ понятія объ англичанине, или ingresse, по народному искаженію. Загьмъ, чтобъ быть форестьеромъ, собственно не необходимо быть англичаниномъ; но ужь будучи форестьеромъ, никакъ нельзя не быть англичаниномъ. Неизбежность знглизированія, основанная на численномъ господстве нЪсколькикъ десятковъ тысячъ боліє или менЪе рыжихъ форестьеровъ, развозящихъ ежегодно по Италіи англійское имя, оправдывается отчасти правиломъ грамматики, ВСЛЄДСТВІЄ котораго существительныя женскаго и средняго рода въ непріятномь столкновеніи съ мужескимъ обречены подчиняться посліднему...
Форестьеръ въ Италіи состоитъ на особыхъ правахъ и за свое званіе платить акцизъ, какъ табакъ или соль; и это до-того не скрыто, что добросовЄстньій торговець (я допускаю математическое предположеніе) самъ говорить: «я беру съ васъ не какъ съ форестьєра» ( Т.117, 53-54).
Словообразовательное освоение. Словообразовательный потенциал итальянских заимствований
В данном разделе мы представляем результаты наших наблюдений, посвященных появлению словообразовательных дериватов у итальянских заимствований. Для их выявления мы пользовались методом сплошной выборки итальянизмов из «Словообразовательного словаря русского языка» А.Н. Тихонова [Тихонов 2003].
Прежде чем говорить собственно о словообразовательном освоении, обозначим процесс, который часто происходит с итальянским словосочетанием и предложно-падежной формой при их адаптации в системе русского языка: факт слияния в одно графическое слово в языке-реципиенте, то есть переразложение основ: al pari- альпари ([ит. al pari наравне] - О биржевом, рыночном курсе ценных бумаг или валюты и их номинала: в соответствии (паритету) (ТСК)), bel canto - бельканто ([ит. bel canto буквально прекрасное пение] - муз. Стиль вокального исполнения, отличающийся легкостью и красотой звучания, мелодичностью и виртуозным использованием голоса (ТСК)), del credere - делькредере ([ит. del credere на веру] - фин. Ручательство комиссионера перед комитнетом за исполнение договора, заключенного комиссионером с третьим лицом (ТСК)), nostro conto — ностро-конто ([ит. nostra (conto) наш счет] - Счет, который банк имеет у своего банка -корреспондента и на который вносят все его расходы и поступления (ССБ)), pelle agra — пеллагра ([ит. pelle agra шершавая кожа] - мед. Заболевание, вызывающее в организме недостаток никотиновой кислоты и некоторых других витаминов, поражающе кожу, слизистую оболочку, нервную систему (ССБ)), tutti frutti - тутти-фрутти ([ит. tutti все frutti фрукты] - 1. Сладости для детей, приготовленные из сгущенного фруктового мармелада, отлитого в фигурных формах (ССБ)), fata morgana - фата-моргана ([ит. fata morgana — буквально фея Моргана] - Разновидность миража, при котором возникают изображения предметов, лежащих за горизонтом, обычно сильно искаженные и быстро изменяющиеся (ССБ)) и др..
Как нам кажется, данный процесс объясняется отсутствием в нашем языке артиклей, а также целостностью значений заимствований, в связи с их терминологическим употреблением (например, альпари, делькредере ностро-конто) или использованием как устойчивых выражений в языке-доноре, в связи с чем (возможно при использовании устного канала) заимствование могло восприниматься на слух как одно слово (например, тутти-фрутти, фата-моргана).
Обратимся к данным, полученным в результате анализа ССТ.
Из всего массива итальянизмов, мы обнаружили в данном словаре 246 лексических единиц. Такой сравнительно небольшой объем слов (приблизительно одна третья часть всех заимствований из итальянского языка), вступающих в русском языке в деривационные связи, вполне объясним: мы уже не раз упоминали, что итальянизмы в русском языке пополняют, в основном, терминологию различных сфер, что означает малоизвестность среднестатистическому носителю языка и более редкое употребление. В силу «терминологичности» значения и употребения и частой несклоняемости, терминам-итальянизмам сложнее образовывать деривационные связи. Представленные в словообразовательном словаре А.Н. Тихонова итальянизмы представляют собой общеупотребительную, давно заимствованную лексику, которая прошла этапы словообразовательного освоения уже давно. Это, например, такие слова, как авария {авария — аварий-щик; авария — аварий-н-ый — аварийн-ость и др-); банкет {банкет — банкет-н-ый); банкрот {банкрот —+ банкрот-ск-ий; банкрот — банкрот-и-ть-ся — банкрот-ств-о; банкрот — банкрот-и-ть-ся — о-банкротиться); бумага {бумага — бумаж-ник; бумага - бумаж-н-ый и др.); булка {булка — булоч-ник— булоч-ниц-а; булка — булоч-н-ый и др.); виртуоз {виртуоз — виртуоз-к-а; виртуоз — виртуоз-н-ый — виртуозн-о; виртуоз — виртуоз-н-ый — виртуозн-ость); газета {газета — газет-чик — газет-чиц-а; газета —у газет-н-ый — журналън-о-газетный и др.); гранит {гранит — гранит-чик; гранит — гранит-н-ый; гранит — гранит-ов-ый); графин {графин — графин-чик; графин — графин-н-ый); концерт {концерт —» концерт-н-ый; концерт — концерт-ирова-ть) и др.
Сопоставляя данные словообразовательного словаря А.Н. Тихонова с данными иноязычных словарей, мы выявили несколько «проблемных» лексических единиц. В словаре А.Н. Тихонова они представлены в качестве словообразовательных дериватов от других итальянских заимствований, в иноязычных словарях — как заимствования из итальянского языка. Таким образом, мы столкнулись с проблемой отграничения заимствования лексем одного словообразовательного гнезда от словообразовательных дериватов на базе итальянизмов.
Словари иностранных слов в числе заимстований из итальянского языка приводят следующие лексемы, давая и их исконную форму в языке-источнике: касса [ит. cassa], кассир [ит. cassiere], комедиант [ит. commediante commedia комедия], либреттист [HT.librettista], либретто [ит.НЬгепо буквально книжечка], опера [ит. opera], оперетта [ит. operetta], пианино [ит. pianino] пианист [фр. pianiste, от ит. pianista], почта [ит. posta от лат. postus поставленный], почтальон [ит. postiglione] и др. В ССТ представлены словообразовательные цепочки с участием данных итальянизмов, в которых лексемы кассир, комедиант, либреттист, оперетта, пианист и почтальон показаны производными от соответствующих итальянских основ: касса — касс-ир; комедия — комеди-ант; либретто — либретт-ист; опера — опер-етт-а; пиан (ино) — пиан-ист; почта — почт-альон. Для разрешения вопроса, какой же из подходов правомернее, мы обратились к словарю Зингарелли (Zing.), в котором нашли подтверждение того, что лексемы cassiere, commediante, librettista, operetta, postiglione действительно являются производными соответствующих лексем в системе итальянского языка. Иными словами, в русский язык были заимствованы лексемы одного словообразовательного гнезда. К тому же слова пианино и пианист оба являются в итаьянском языке производными слова piano, которое тоже было заимствовано в русский язык: пиано [ит. piano] - муз. Тихо, не в полную силу звука (об исполнении музыкального произведения) (ССБ).
Нам удалось выявить несколько словообразовательных моделей, по которым образуются прилагательные от итальянских существительных.
Например, от существительных бурлеск, буффон, готика, кардан, картель, контрабанда, купол, мафиози, унисон, цоколь и др., с помощью суффикса -н- образовались соответствующие прилагательные:
- бурлескный {Бурлескный спектакль, сродни «Турандот», где каждая, даже крохотная ролька была сыграна с блеском, прошел на ура (Михаил Козаков. Актерская книга (1978-1995));
- буффонный (Это не буквальный выстрел «Авроры», это театр только ставит точку на болтовне и бессилии премьера Керенского, обрывает буффонный побег переодетого в женское платье «Александры Федоровны» (Вениамин Смехов. Театр моей памяти (2001));
- готичный ([Людмила, nick] (Москва) Фильм хороший, готичный, отлично сыграли главные герои - Гарри, Драко. (Обсуждение фильма «Гарри Поттер и принц-полукровка» (2009-2011));
- карданный (А на «Боулере» изначально его сделали классическим стояночным — колодки запирали карданный вал (Хасан Ганиев и др. Врачебная тайна // «Автопилот», (2002.10.15));
-картельный {Достаточно вспомнить недавний картельный сговор производителей цемента, в одночасье повысивших цену на свой продукт на 30%. (Ольга Пряникова. Из чего складывается цена квартиры? // «Мир & Дом. City»(2003.03.15));
- контрабандный (Чем больше провозимый контрабандный груз, тем быстрее он будет обнаружен (Б. Лучков. Просвечивание пирамиды продолжается // «Наука и жизнь» (2008));
- купольный {Вспомнив о вылепленных человечках, я поглядела в небо: густая черная туча наплывала на купольный крест (Елена Чижова. Лавра // «Звезда» (2002));
- мафиозный (В нем, кроме "научно-популярной" части, содержались утверждения о групповом, мафиозном характере лысенкоизма, пропитавшего зависимыми от него людьми многие партийные и правительственные учреждения (самих слов "мафиозный", мафия" в письме, кажется, не было, но это понятие давалось описательно) (А. Д. Сахаров. Воспоминания (1983-1989));
