Содержание к диссертации
Введение
Глава I. Общая характеристика рукописи РНБ, Погод. 71а 15
1.1. Место Паренесиса Ефрема Сирина в древнерусской письменности .... 15
1.2. История изучения и издания рукописи РНБ, Погод. 71а 27
1.3. Вопрос о датировке рукописи 31
1.4. Палеографические особенности рукописи 35
Глава II. Графико-орфографические особенности рукописи РНБ, Погод. 71а 45
2.1. Дистрибуция графем в дублетном звене о - ш - о () 46
2.1.1. Графема оузкое 47
2.1.2. Графема ш 47
2.1.3. Графема о (о) 51
2.2. Дистрибуция графем в дублетном звене оу - у - і 55
2.2.1. Графема у 56
2.2.2. Графема оу 59
2.2.3. Графема 60
2.3. Дистрибуция графем в дублетном звене і - и 64
2.4. Дистрибуция графем в дублетном звене е - к - е широкое 68
2.4.1. Позиция начала слова и после гласной 68
2.4.2. Позиция после согласного 77
2.5. Дистрибуция графем в дублетном звене w - А - л 78
2.5.1. Позиция начала слова и после гласного 79
2.5.2. Позиция после парных согласных 82
2.5.3. Позиция после шипящих и ц 85
Глава III. Фонетические особенности рукописи РНБ, Погод. 71а 93
3.1. Старославянские и древнерусские рефлексы в рукописи 94
3.1.1. Йотовая палатализация и палатализация консонантных
сочетаний 98
3.1.1.1. Рефлексы сочетаний смычных зубных cj-*dj, *tj 98
3.1.1.2. Группы *zdj, *zgj, *zg перед гласным переднего ряда и глухие корреляты *stj, *skj, *sk перед гласным переднего ряда 104
3.1.1.3. Группы *kt, *gt перед гласным переднего ряда 111
3.1.1.4. Сочетания губных согласных су - группы *mj, *vj, *bj, *pj... 112
3.1.1.5. Изменения в консонантных группах с плавными и v 114
3.1.2. Рефлексы дифтонгических сочетаний гласных с плавными 115
3.1.2.1. Начальные сочетания *ort, *olt 116
3.1.2.2. Группы *lort, *lerl, *tolt, *telt 120
3.1.2.3. Группы *tbrt, *Ш, *tblt, *tblt 123
3.1.3. Начальные звуки к- о, ю- оу, л-м 129
3.2. Редуцированные гласные 134
3.2.1. В корневой морфеме 136
3.2.2. В предлогах и приставках 142
3.2.3. В суффиксах 143
3.2.4. Взаимная мена о,гиъ, А 144
3.2.5. Неорганические редуцированные 146
3.2.6. Напряженные редуцированные 148
3.2.7. Следствия падения редуцированных 151
3.3. Инновации и диалектные явления, отраженные в рукописи 152
3.3.1. Реализация губных спирантов - звуки fvj fwj /jfj 155
3.3.2. Качество звонкого задненебного согласного 165
3.3.3. Мена шипящих и свистящих 169
3.3.4. Звук і 171
3.3.5. Новый 'к 174
3.3.6. Образование о 175
3.3.7. Звуки [и] и [ы] 178
3.3.8. Преобразование сочетаний 181
3.3.9. Отражение отвердения согласных 183
3.3.10 Аканье 186
Заключение 190
Сокращения 197
Список использованной литературы 198
Приложения 215
Приложение №1. Нумерация листов рукописи РНБ, Погод. 71а 215
Приложение №2. Уточненная нумерация примеров, приводимых А.И. Соболевским в «Очерках по истории русского языка» (ее. 53-58) 220
Приложение №3. Уточнение примеров, приводимых в «Очерках по истории русского языка» А.И. Соболевского 230
Приложение №4. Уточнение прмеров издания Г. Бойковского и Р.Айтцетмюллера 231
Приложение №5. Фотокопии листов рукописи РНБ, Погод. 71а 236
Приложение №6. Листы рукописи РНБ, Погод. 71а с архаичной орфографической нормой (с фотокопией) 243
Приложение №7. Сводная диаграмма, отражающая распределение дублетных графем в рукописи РНЕ, Погод. 71а 246
Приложение №8. Списки примеров распределения дублетов в рукописи (полная выборка) 250
Приложение №9. Диаграмма распределения дублетов ь\, А после парных согласных 271
Приложение №10. Диаграмма распределения дублетов к\, А, Л иоу, Ю
после шипящих и ц 275
- Место Паренесиса Ефрема Сирина в древнерусской письменности
- Дистрибуция графем в дублетном звене о - ш - о ()
- Старославянские и древнерусские рефлексы в рукописи
Введение к работе
Рукописные книги XI-XIV вв. остаются важнейшим источником знаний по истории русского языка. В России сохранилось более всего не только сравнительно поздних, но и наиболее древних рукописных книг. До нашего времени дошло около 1000 рукописных книг XI-XIV вв., большая часть которых остается не изученной. Пока данные большинства этих книг не будут изучены, наши знания о динамических тенденциях в древнерусском языке будут оставаться неполными1. Основатели отечественного исторического языкознания опирались в своих трудах на изучение рукописного материала. Труды Н.Н. Дурново, А.И. Соболевского, И.И. Срезневского, А.А. Шахматова, И.В. Ягича открыли направление изучения рукописного наследия с учетом диалектных показаний. Открытие берестяных грамот предоставило исследователям данные живой русской речи и на некоторое время отвлекло внимание от книжных славяно-русских текстов. Но материал берестяной письменности не может полностью заменить рукописный, поскольку ограничен в жанрово-стилистическом, лексическом и диалектном плане. Современные лингвистические исследования показывают исключительную важность славяно-русских книжных текстов как источника знаний об общевосточнославянских языковых изменениях, восточнославянской исторической диалектологии, процесса становления системы древнерусского языка [Крысько 2003]. Особенно показательны тексты учительной литературы. «Именно источники этого рода наиболее разнообразны по лексическому составу, а также менее, чем богослужебные памятники, скованы неизменным следованием письменной традиции» [Жолобов 20056]. Историческая русистика существенно обогатилась за последние десятилетия новыми результатами и новым подходом к материалу. Благодаря развитию корпусной лингвистики возможным станет воссоздание максимально полной и объективной картины исторической динамики языковых форм. Новые работы доказывают, что сам
1 См [Жолобов 20056, 2007а], а также [Предварительный список 1966, Сводный каталог 1984]
5 рукописный текст выступает как динамическая, исторически и культурно обусловленная система [Крысько 2003; Кривко 1998; Зализняк 1978а; 19786; 1979; Рябова 2003 и др.]
Актуальность работы определяется тем, что комплексное исследование древнерусских рукописей является одной из основополагающих задач и необходимым условием развиїия современного исторического языкознания.
В связи с этим исключительную роль в изучении механизмов фонетических преобразований приобретаю г данные, извлекаемые из рукописей, созданных в древнерусский период, где «определенные правила соответствия буквенных обозначений звукам, орфографической традиции, фонематическому значению и т.д. позволяют установить отклонение, связать его с определенными условиями и объяснить фонологически» [Колесов 1980, 10].
Утрата редуцированных привела не только к изменению всего фонетического строя, но и к серьезной перестройке грамматического уровня, проявившейся, в частности, в возникновении новых морфем и чередований, когорые функционируют сейчас в русском языке. Вопрос о механизмах протекания процесса у граты редуцированных посюянно находится в ценгре внимания исторической грамматики, но, тем не менее, до сих пор в нем остается много неясного [Попов 2004: 217-220].
Особый интерес для палеорусистики по-прежнему представляют памятники письменности, которые содержат диалектные особенности. Такие источники позволяют не просто проследить формирование орфографической и произносительной нормы книжного языка, определенную смену установок, культурно и исторически обусловленных, но и восстановить динамику языковых форм в древнерусском народно-разговорном языке.
Объектом данного исследования является рукопись РНБ, Погод. 71а -ЕфрСир ок. 1289.
Рукопись была открыта И.И. Срезневским, который на основе данных записи, оставленной писцом, датировал ее временем не ранее 1269 и не позднее 1288 гг (см. [Срезневский 1867: 39-40; 1885: 212]).
А.И. Соболевским в «Очерках по истории русского языка» был проведен краткий обзор палеографических и фонетических особенностей рассматриваемой рукописи в ряду других памятников галицко-волынского региона. Основное внимание было уделено диалектным фонетическим чертам и датировке. Предложенная А.И. Соболевским датировка основывалась на тексте записи {& літо сєл\ок . тш/ьціі) и относила рукопись к 1492 г. Анализ памятника сопровожден публикацией данной записи и нескольких листов рукописи (см. [Соболевский 1894: 50-58; 240-241]1.
Текст рукописи РНБ, Погод. 71а был положен в основу Паренесиса, изданного в Германии Г. Бойковским и Р. Айтцетмюллером (1984-1988 гг.), что вызвало большой интерес к этому памятнику (работы, посвященные вопросам текстологии или лексического состава [Огрен 1989; 1991; Voss 1994; 1995; 1997; 2001; BojoBHh 2004; Макариоска 2004]). Несоответствие эдиционным принципам лингвистического издания и привлечение греческого текста не той редакции вызвало критику этого издания (см. [Огрен 1989,1991; Жолобов 20056]).
В рамках проекта РГНФ (номер проекта - 05-04-04292а) проводится исследование Паренесиса Ефрема Сирина по сохранившимся древнерусским спискам [Жолобов 2005а, 20056, 2005в, 2006а, 2006в, 2006г, 2006д; Москалева 2005а, 20056, 2005в, 2006; Новак 2005].
В настоящее время известно несколько сохранившихся древнерусских списков Паренесиса (РГАДА, Син. 38 - ЕфрСир XIII/XIV2; РНБ, F. п. I. 45 (XIV в.); РГБ, Тр. 7 - ЕфрСир сер. XIV в.) (см. [Предварительный список
Современная датировка рукописи относит ее ко времени ок 1289 г (см [Предварительный список 1986 367, Bojkovsky-Aitzetmuller 1984-1988, I VII] Вопросам датировки рукописи посвящена отдельная статья О Ф Жолобова [Жолобов 2005а] 2 Неполный, с конца 34 Поучения
1966: 225; Сводный каталог 1984: 360], а также [Жолобов 20056, 2006г, 2006д]), среди которых РНБ, Погод. 71а является наиболее ранним.
Рукопись представляет собой список Паренесиса (Поучений) одного из известных отцов Церкви - преподобного Ефрема Сирина. Все сохранившиеся древнеславянские рукописи с «Поучениями» Ефрема Сирина связаны с одной редакцией, возникшей благодаря древнеболгарскому переводу IX-X вв. [Срезневский 1867; Bojkovsky-Aitzetmuller 1984-1988; Огрен 1989, 1991; Voss 1994,1995,1997,2001; Жолобов 2006а].
Паренесис как сборник сложился на славянской почве уже в X-XI вв. и отличается от греческих текстов [Огрен 1989, 1991]. Название получено от собрания 50 поучений к египетским монахам. В славянских рукописях число поучений варьируется: в среднем их около 100, однако имеются рукописи с 105 и даже 112 поучениями. Некоторые из них не принадлежат непосредственно прп. Ефрему, а являются компиляциями его наиболее популярных Слов или написаны под его влиянием1.
Влияние данного текста не ограничивалось только духовно-нравственной сферой и литературной традицией. Тексты подобного рода были проводниками старославянского влияния на русскую литературную норму, являясь в то же время документальным свидетельством динамических изменений графико-орфографической и фонетической систем древнерусского языка. Как авторитетные книжные источники, они, кроме того, оказывали определенное стабилизирующее влияние на употребление и распределение вариантных форм, которые были широко распространены в древнерусской письменности. Что касается исследуемой рукописи, то она создавалась, согласно записи, по заказу Петра, тиуна князя Владимира Васильковича, для своего сына Лаврентия, начавшего учиться книгам.
При исследовании рукописи определенного региона (рукопись РНБ, Погод. 71а является галицко-волынской по происхождению) необходимо
'См [Архангельский 1890 88-118]
8 учитывать, что большую роль играют экстралингвистические факторы, такие, как традиции определенного скриптория, культурно-политические взаимоотношения центров Древней Руси.
До середины XII в. центростремительные тенденции в речи восточного славянства, поддержанные образованием «империи Рюриковичей» и мощным влиянием киевского политического центра, мешали резкому обособлению отдельных феодально-областных языков. Рост феодальной раздробленности ведет к углублению различий между южнорусскими и севернорусскими говорами. Л. А. Шахмаюв приписывал влиянию государственного единства значительную общность языковой жизни древней Руси ХІ-ХШ вв., несмотря даже на развивающуюся с конца XI - начала XII в. тенденцию к феодальному обособлению отдельных политических организаций [Шахматов 1915: XLVI]. В XII в. уже очень рельефно сказывается в памятниках феодально-территориальное обособление восточнославянских говоров. Так, рукописи, появившиеся в Галицко-Волынском княжестве, со второй половины XII в. отражают новое правописание, явно противопоставленное киевскому и приспособленное к местным особенностям живой речи. Усиление диалектных черг и как следствие ослабление языковых связей между территориями распространения древнерусского языка было связано с утратой Киевом с конца XI и особенно во 2-й половине XII века его политического значения и усилением роли новых центров общественной жизни. Памятники XIII в. отражают ряд местных языковых явлений, что свидетельствует о формировании новых языковых общностей [Виноградов 1978:10-64].
Совмещение и взаимодействие многих факторов (культурно-политическая обстановка на юго-западе Древней Руси; тенденция к выработке собственно восточнославянских орфографических принципов; языковые изменения, связанные с падением редуцированных; влияние древнеболгарского протографа; масштабное отражение инновационных и
9 диалектных черт в книжном тексте) делает этот древнерусский список
уникальным среди других списков Паренесиса.
Несмотря на это, рукопись РНБ, Погод. 71а до сих пор детально не описана и не имеет издания, отражающего ее графико-орфографические и фонетические особенности.
Предметом анализа послужили графико-орфографическая и фонетическая системы исследуемого памятника письменности. Также рассматриваются палеографические особенности рукописи.
В качестве источника исследования также привлекаются материалы изданных А.И. Соболевским фрагментов рукописи [Соболевский 2004а: 50-52, 240-247] и издания Г. Бойковского и Р. Айтцетмюллера [Bojkovsky-Aitzetmuller 1984-1988].
Целью данного диссертационного исследования является комплексное исследование графико-орфографической и фонетической систем рукописи РНБ, Погод. 71а в их историческом изменении с учетом внутриязыковых и экстралингвистических факторов.
Эта цель предполагает решение следующих задач:
культурно-историческая характеристика Паренесиса Ефрема Сирина, определение места памятника в древнерусской письменности;
рассмотрение истории изучения и издания рукописи РНБ, Погод. 71а;
освещение вопроса о датировке рукописи РНБ, Погод. 71а;
характеристика палеографических особенностей рукописи, связанных с ее датировкой и количеством писцов;
анализ распределения функций графем внутри дублетных звеньев;
анализ динамических тенденций графико-орфографической системы в самой рукописи и на фоне других древнерусских списков Паренесиса Ефреса Сирина;
анализ характера соотношения древнерусских и старославянских огласовок в рукописи;
оценка состояния редуцированных гласных в рукописи РНБ, Погод. 71а;
анализ отраженных в рукописи РНБ, Погод. 71а инноваций;
анализ отраженных в рукописи РНБ, Погод. 71 а диалектных явлений.
Основные положения, выносимые на защиту:
Знакомство с Поучениями Ефрема Сирина обнаруживают уже самые ранние памятники древнерусской оригинальной литературы.
Палеографический анализ рукописи в совокупности со статистической обработкой позволяет подтвердить датировку рукописи концом ХШ в.
Материал рукописи содержит наиболее ранние случаи появления графико-орфографических и фонетических инноваций.
В рукописи РНБ, Погод. 71а отмечается рост числа графико-орфографических вариантов, а вместе с тем углубление их функциональной дифференциации и перераспределение функций внутри дублетных звеньев.
В отношении распределения старославянских и древнерусских вариантов в рукописи РНБ, Погод. 71а наблюдается достаточно последовательное проведение одной из огласовок по принципу непротиворечия фонетической системе древнерусского языка и оценка языковых средств, отвечающих представлению о книжном тексте.
В отношении состояния редуцированных в рукописи РНБ, Погод. 71а отражено состояние фонологической системы второй половины - конца XIII века. При этом рукопись фиксирует начало перехода к морфологическому этапу падения редуцированных и формированию морфем и их чередований.
В исследуемом списке наблюдается проявление региональной специфики как на фонетическом уровне, так и в системе орфографии.
Материал рукописи представляет новые свидетельства сходства в фонетическом строе галицко-волынского и псковского диалектов в древнерусский период.
Методологическая основа исследования: В ходе работы над диссертационным исследованием были использованы диахронический,
сравнительно-исторический, статистический методы, а также элементы структурного метода.
Диахронический и сравнительно-исторический методы позволяют определить место графико-орфографической и фонетической систем рукописи в контексте общевосточнославянской языковой динамики.
Элементы структурного метода позволяют провес ги синхронный анализ соотношения языковых единиц во взаимодействии с единицами и значениями смежных языковых уровней.
Статистический метод позволяет описывать поведение языковых единиц в тексте с точки зрения частотности их употребления: абсолютное и относительное количество, их распределение по различным фрагментам рукописи, сочетаемость По результатам анализа составлены Приложения.
Применение статистического метода осуществляется с использованием средств компьютерной обработки - Лингвистического редактора Andrew Tools 2000 (разработчик Филиппович А. Ю., к.т.н, доцент кафедры "СОИУ" МГТУ им. Н.Э.Баумана). Система Andrew Tools представляет собой комплекс программ, позволяющих исследовать и обрабатывать тексты. С помощью программы можно создавать просіьіе, сводные, обратные, часто гные, переводные словники и указатели; конкордансы различной мощности и конфигурации, а также осуществлять сортировку текстов по произвольному алфавиїу.
Научная новизна исследования состоит в том, что в диссертации впервые проводится детальное описание графико-орфографического и фонетического строя рукописи РНБ, Погод. 71а. В результате в сферу научных изысканий вводится новый материал, расширяющий сведения исторической русистики о динамических тенденциях в древнерусском языке.
В диссертационном исследовании применен комплексный подход к изучению памятника древнерусской письменности, учитывающий период и место создания, историю бытования текста. Рассмотрение рукописного текста в конгексте историко-культурной сигуации позволяет шире взглянуть
12 на отраженные в нем языковые явления. Анализ языкового материала
представлен в динамике, что позволяет оценить взаимодействие в тексте
архаичных и инновационных, книжных и диалектных элементов.
Статистический анализ языкового материала, представленный в графическом виде, позволяет определить не только частотное распределение форм в тексте рукописи, но и их количественное соотношение в пределах каждого столбца. Применение средств компьютерной обработки текста позволяют добиться максимальной точности результатов, благодаря полной выборке форм.
Теоретическая и практическая значимость работы: Полученные результаты могут быть применены в качестве теоретической и практической основы для новых исследований.
Материалы и выводы диссертации могут быть использованы в общих курсах по истории русского языка, в спецкурсах по истории древнерусской графики и орфографии.
Материалы, полученные при сопоставлении текста рукописи с текстами, приводимыми в «Очерках...» А.И. Соболевского и в издании Г. Бойковского и Р. Айтцетмюллера, исправляют и уточняют данные этих изданий: приводится таблица нумерации листов рукописи и предлагаемой нумерации, исходящей из истинного порядка листов.
Диаграммы распределения графем в рукописи могут служить вспомогательным средством для определения точного количества участвующих в создании рукописи писцов.
Апробация работы проводилась на следующих научных конференциях с докладами:
«Дублетные обозначения <о> в Паренесисе Ефрема Сирина по рукописи 1269-1289 гг.» на Международной научной конференции, посвященной 200-летию Казанского университета (Казань, 4-6 октября 2004 года);
«Дублетные обозначения <и> в Паренесисе Ефрема Сирина по рукописи 1269-1289 гг.» на Научной конференции с международным участием
13 «Физико-математические, социально-экономические и социально-лингвистические проблемы глобализации» (РГГУ (Казань), февраль 2005
г.);
«Дистрибуция графем в дублетных звеньях (по рукописи Паренесиса Ефрема Сирина XIII в.)» на конференции КГУ «Русская и сопоставительная филология» (Казань, февраль 2005 г.),
«Редуцированные гласные в «Паренесисе» Ефрема Сирина по рукописи 1269-1289 гг.» на Всероссийской научно-практической конференции «Православие в поликонфессионалыюм обществе: история и современность» (Казань, 21-23 июля 2005 г.);
«К бытованию сочинений Ефрема Сирина в Древней Руси» на III Международной научной конференции «Комплексный подход в изучении Древней Руси» (Москва, 4-7 октября 2005 г.);
«О поучениях Ефрема Сирина в древнерусской книжности» на V ежегодной научно-практической конференции «Богословские и гуманитарные науки: традиции и новая парадигма» (Казань, 7-8 ноября 2005 г.);
«Рефлексы палатализации в Паренесисе Ефрема Сирина по рукописи РЫБ, Погод. 71а» на конференции КГУ «Русская и сопоставительная филология» (Казань, февраль 2006 г.);
«Старославянские и древнерусские огласовки в рукописи РНБ, Погод. 71а» на III Международных Бодуэновских чтениях: И.А. Бодуэн де Куртенэ и современные проблемы теоретического и прикладного языкознания (Казань, 23-25 мая 2006 г.).
Структура работы: Диссертационное исследование состоит из введения, трех глав основной части, заключения, библиографического списка, Приложений №№ 1-Ю.
Главы основной части посвящены соответственно общей характеристике рукописи РНБ, Погод. 71а, анализу графико-орфографической и фонетической систем рукописи.
14 Заключение диссертационной работы отражает основные итоги
исследования.
В Приложениях №№1-10 приведены:
диаграммы, содержащие статистические данные об употреблении графических и фонетических единиц;
списки примеров употребления отдельных единиц;
списки ошибок, содержащихся в изданных А.И. Соболевским фрагментах рукописи, а также в издании Г. Бойковского и Р. Айтцетмюллера;
список примеров, приводимых в «Очерках...» А.И. Соболевского с уточненной нумерацией;
таблица нумерации рукописи, отражающая действительное положение листов.
При работе мы пользовались фотокопиями рукописей с дальнейшей сверкой по оригиналу.
class1 Общая характеристика рукописи РНБ, Погод. 71а 15
Место Паренесиса Ефрема Сирина в древнерусской письменности
Святой Ефрем Сирин - один из наиболее почитаемых на Руси отцов Церкви. Среди его сочинений есть толкования на Священное Писание, дидактическая литература и гимнография. В славянском мире особым уважением пользовались его духовно-нравственные произведения, оформленные в особый, не имеющий аналогов в греческой традиции сборник Паренесис, известный уже в X-XI вв. Сборник поучений (Паренесис) Ефрема Сирина был переведен на старославянский язык во времена царя Симеона. Как отмечает И.И. Срезневский, перевод собрания сочинений Ефрема Сирина, судя по языку, нельзя не отнести к числу древнейших памятников старославянской письменности [Срезневский 1867: 66].
И.И. Срезневский установил, что сохранившийся глаголический отрывок (Македонский глаголический листок) является фрагментом из Паренесиса, содержащим заключительную часть одного слова и начало другого1 и сделал вывод, что «Ефрем Сирин был известен глаголитам вместе с Иоанном Златоустым и Епифанием Кипрским. Тому же, кто вникает в разницу между изводом кирилловским и глаголическим, не может не быть очевидным, что оба извода суть списки одного и того же перевода, отличающиеся правописанием, описками переписчиков и очень немногими словами» [Срезневский 1867: 36].
«По крайней мере некоторые из произведений Ефрема Сирина известны были Славянам очень издавна. Так между прочим есть они и в сборнике, переведенном по желанию Болгарского князя Симеона (f 927) и известном у нас преимущественно по списку, сделанному для князя Святослава в 1073 году. Ефрему Сирину принадлежит и помещенное в нем слово о злых женах, начинающееся выражением: «Никыи же оубо зв-крь
тъчьнъ жен"к зл к и юзычьн к» (ou6ev xoivov kqa\iu)jov Orjpiov yuvaiKog жоуцрас, кт уХоооюб . 111. 70, IV. 138), повторенное без его имени во многих сборниках наших» [Срезневский 1867: 65]1.
Славянский сборник поучений Ефрема Сирина сохранился в поздних списках, прежде всего древнерусских.
Согласно И.И. Срезневскому, целый сборник поучений Ефрема Сирина существовал отдельной книгой на славянском языке в первой половине XII в., об этом свидетельствует показание описи Афонского монастыря пресв. Богородицы Ксилоргу, составленной 14 декабря 6651 г. инд.УІ. В числе русских книг в этой описи обозначена и одна книга св. Ефрема (см. Журнал мин. нар. проев. 1848 г. LVIII. Отд. П. сгр. 133; Чтения общества древностей. 1846. №4: О Русском Пантелейм. монастыре, стр. 12). Эта книга, вероятно, заключала в себе то же собрание поучений Ефрема Сирина, когорое повторяется во многих списках почти совершенно одинаково [Срезневский 1867:65-66].
В настоящее время известно несколько сохранившихся полных древнерусских списков Паренесиса Ефрема Сирина:
1. ЕфрСир ок. 1289 - Паренесис Ефрема Сирина, РНБ, Пог. 71а, 328 л.
2. ЕфрСир XIII/XIV - Паренесис Ефрема Сирина, РГАДА, Син. 38, 143 л. (неполный).
3. ЕфрСир сер. XIV - Паренесис Ефрема Сирина, РГБ, Тр. 7,246 л.
4. ЕфрСир 1377 - Паренесис Ефрема Сирина, БАН, 31.7.2,258 л.
5. ЕфрСир XIV - Паренесис Ефрема Сирина, РНБ, F. п. 1,45,153 л., среди которых РНБ, Погод. 71а является древнейшим (см.
[Предварительный список 1966: 225; Сводный каїалог 1984: 360; Предварительный список 1986: 367], а также [Жолобов 20056]).
Эти списки имеют различную территориальную принадлежность, что свидетельствует о распространенности и почитаемости на Руси сочинений Ефрема Сирина.
Помимо полных сборников известны и многочисленные поучения Ефрема Сирина, включенные в различные сборники. Например, уже отмеченные Слова в Изборнике Святослава 1073 г., в том числе и Слово о злых женах, повторенное без его имени во многих сборниках (см. [Срезневский 1867: 65]).
Ряд поучений Ефрема Сирина представлен в древнерусских сборниках XII—XIII вв. Так, в СбТр ХІІ/ХШ обнаруживается Слово 82-е Ефрема Сирина «О покаянии». В СбУ XII/XIII вошла «Повесть о Авраамии», которая была в составе славянского «Паренесиса» (см. [Жолобов 20056]).
link2 Дистрибуция графем в дублетном звене о - ш - о link1
Исследователи отмечают позднее распространение монографа у в позиции середины слога. Распространение монографа у в качестве нормального явления в середине слога датируется второй половиной (или концом) XIV - началом XV вв. [Карский 1928: 172; Соболевский 1908: 51-52]. Распространение у датируют и первой третью XIII в. [Князевская 1972]. В рукописях второй половины XIII в. у вместо оу пишется изредка после согласных [Соболевский 1908: 51-52]. В конце XIII в. в восючнославянском письме при оформлении славянских слов вырабатывается принцип четкой дифференциации дублетов, обозначающих и , по месту в слоге: оу используется в начале слога (Евангелие-краткий апракос к.ХШ в.), у - после согласного [Рябова 2003:174-175].
Для у были характерны: раннее спорадическое употребление вместо оу в конце строк, изредка после согласных вместо оу, после мягкого согласною упогреблялась в XI-X1II вв., после палатального согласного на месте и любого происхождения, изредка на месте зїимологического носового, заменяла букву ю [Соболевский 1907: 41; Соболевский 1908: 51-52; Обнорский 1924: 171-172; Марков 1968: 552; Колесов 1998: 33; Успенский 2002:183; Голышенко 1982: 9,26; Рябова 2003:156-157,172-175].
Судя по эволюции орфографии древненовгородских рукописей XI -XIII вв., рассмотренных Е.В. Рябовой, в конце XIII в. появляется восточнославянская инновационная тенденция дифференцировать (при оформлении славянских слов) дублеты, обозначающие и , по месту в слоге: оу - в начале слога, у - после твердых согласных (Краткий апракос кон. XIII в. Фолио-13).
Если сравнить орфографию исследуемой рукописи с орфографией списка РГАДА, Син. 38 (ЕфрСир XIII/XIV)1, то в Синодальном списке зафиксированы все ступени преобразования диграфа оу в однобуквенный вариант у. Для экономии места в строке здесь диграф записывается с выносной первой буквой у, которая иногда пропускается, что и приводит к постепенному распространению однобуквенного обозначения у. В целом же для Синодального списка характерно сохранение двухбуквенного обозначения во всех позициях в слове [Жолобов 2006г].
Названная рукопись при этом содержит и написания с у в начале слова после безъерового предлога (как вариант позиции после согласного). Из прежних функций осталось юлько употребление монографа у в заимствованиях в сооїветствии с іреч. и (и дублирование ее в этой позиции диграфом - восточнославянское употребление оу на месте греч. v) см. также [Рябова 2003:172-175].
Старославянские и древнерусские рефлексы в рукописи
Для анализа текстов книжного содержания традиционным является вопрос о соотношении сіарославянских и древнерусских рефлексов.
Варианты рефлексов восходят к различным типам преобразований, которым подверглись исходные звуковые сочетания праславянского языка в его диалектах. Наличие таких написаний в древнерусских рукописях объясняется ориентированием на южнославянскую письменную традицию, что впоследствии привело к противопоставлению вариантов по принципу книжного/некнижного, надолго определившего русскую литературную оценку «высоких» и «низких» речевых средств. Тексты Священного Писания, заложившие основу восточнославянской письменности, способствовали усвоению старославянских типов написаний как книжной нормы, отличной от повседневной речи восточных славян. Благодаря тому, что заимствования шли из родственной среды, они легко прививались живому русскому языку [Шахматов 1915: 162].
Существуют мнения о существовании особого книжного произношения, отличного как от произношения старославянского, так и живого древнерусского. Нормы использования букв, сложившиеся на почве старославянского языка, некогда отражали живые отношения звуковой системы одного из южнославянских наречий, но уже для эпохи древнейших дошедших до нас русских памятников не соответствуют полностью фонетике какого бы то ни было южнославянского или восточнославянского наречия [Борковский - Кузнецов 2004: 35]. «Усвоив себе церковнославянский язык как живой язык церковного богослужения, церковной проповеди и беседы, русские полагали различие между своим родным языком и этим книжным, литературным языком разве только в словоупотреблении; что до звуковой стороны, то церковнославянский язык принял весьма быстро звуковой облик русской речи» (чуждые русскому языку звуки заменялись соответствующими русскими звуками) [Шахматов 1915: 161]. Н. Н. Дурново также полагал, что старославянский язык всюду стремился приспособляться к местному живому произношению, в результате чего местные литературные изводы старославянского языка отличались как от самого старославянского языка, так и от местного живого произношения. Эти отличия состояли в том, что не противоречащие звуковой системе живого говора сочетания сохранялись и «в соответствующих словах и формальных частях в литературном языке вместо одних звуков народного говора произносились другие, имевшиеся в том же говоре в тех же положениях, но в других словах» [Дурново 2000: 650].
Как было отмечено выше, основным орфографическим принципом для писцов был принцип традиционный. Первоначально писцы стремились писать по нормам старославянских памятников, но, очевидно, ими осознавалась условность данных норм, и уже со второй половины XII в. устанавливается русифицированная орфография, подвергшаяся еще большим преобразованиям после падения редуцированных.
Усвоение книжных норм по принципу противоречия/непротиворечия системе древнерусского языка приводит к тому, что уже в ранних рукописях производятся замены. Уже к XII в. число русизмов в рукописях возрастает. Появление орфографии, ориентированной на собственно восточнославянское произношение, создает условия для поиска наиболее адекватных средств передачи живого звучания и отражения на письме собственно диалектных особенностей речи.
Наряду с этим старославянские по происхождению варианты рефлексов прочно входят в нормы книжного языка. Поэтому в текстах книжного содержания слова с восточнославянским типом рефлекса встречаются в основном либо в виде описок, либо как осознанный стилистический прием. Располагая вариантами, пользователь языка вовсе не стремится от них избавиться и унифицировать свой узус. Как раз такое стремление специфично и в историко-культурном, и в социальном отношении и харакіерно в первую очередь для эпох формирования языкового стандарта, когда унифицированный узус превращается в форму лингвистического капитала. Вне этого особого исторического контекста пользователь языка никакого отвращения к вариативности не испытывает; напротив, он нередко предпринимает попытки как-либо этой вариативностью воспользоваться, решить какие-либо свои коммуникативные задачи с помощью той возможности выбора, которую создает существование вариантов [Живов 2006:38].
![Патоморфологические особенности и прогноз серозного рака яичников у женщин разного возраста [Электронный ресурс]](/i/i/4395/193878.png "Патоморфологические особенности и прогноз серозного рака яичников у женщин разного возраста [Электронный ресурс] Ефремов Олег Тихонович")
