Содержание к диссертации
Введение
ГЛАВА 1. Теоретические основы изучения метафоры 12
1.1.Эволюция представлений о сущности метафоры 12
1.2. Становление и развитие когнитивной теории метафоры 21
1.3. Проблемьі классификации метафор в науке о языке 25
1.4.Метафора в системе тропов 31
1.5.Реализация метафор в речи носителей языка 35
1 .Характеристика метафор с точки зрения их функционально стилевой отнесённости 41
Выводы по Главе 1 52
ГЛАВА 2. Специфика функционирования гастрономи ческой метафоры в современном русском языке 55
2.1. К вопросу определения гастрономической метафоры 55
2.2. Особенности функционирования гастрономических метафор в русском языке 61
2.3. Роль экстралингвистических факторов в развитии гастрометафоры . 68
2.4. Основы построения классификации гастрономических метафор 76
2.5. Структурные особенности гастрометафор 85
2.6. Специфика организации лексико-семантического поля гастрономических метафор 89
Выводы по Главе 2 96
ГЛАВА 3. Лингвостилистический анализ «вкусовых» метафор как части группы образных наименова ний, связанных с пищевыми характеристиками 99
3.1. Ядро лексико-семантического поля гастрометафор 99
3.2. Метафоры, основанные на семантике слова вкус 104
3.3. «Вкусность» пищи как критерий оценки предметов и явлений действительности в метафорах 108
3.4. Вкусовые градации как основа для создания гастрометафор 115
3.5. Базовые пищевые характеристики как основа для создания гастрометафор 134
3.6. Метафоры «испорченной пищи» 139
3.7. Номинации процесса приготовления пищи 144
Выводы по Главе 3 152
ГЛАВА 4. Лингвостилистический анализ «пищевых» метафор русского языка 154
4.1. Общая характеристика «пищевых» метафор 154
4.2. Специфика «пищевых» метафор с обобщённым значением 157
4.3. Метафоры тематической группы «Продукты и пищевые ингредиенты» 172
4.4. Особый языковой статус «метафор-напитков» 179
4.5. «Традиционная кухня» в зеркале метафоры 187
4.6. Пища «быстрого приготовления» как способ характеристики современной действительности 199
Выводы по главе 4... 208
Заключение 211
Список источников материала исследования 217
Использованная литература 224
- Проблемьі классификации метафор в науке о языке
- Роль экстралингвистических факторов в развитии гастрометафоры
- «Вкусность» пищи как критерий оценки предметов и явлений действительности в метафорах
- Специфика «пищевых» метафор с обобщённым значением
Введение к работе
Данная диссертация выполнена в русле лингвостилистического, лингвосемиотического и лингвокультурологического подходов.
В качестве объекта изучения в работе выступают гастрономические метафоры русского языка.
Предметом исследования являются структурные, семантические, стилистические особенности гастрометафор.
Метафора – чрезвычайно сложный феномен, вызывающий значительный интерес отечественных и зарубежных лингвистов (см., напр., работы Н.Д. Арутюновой, Э.В. Будаева, О.И. Глазуновой, В.П. Москвина, Г.Н. Скляревской, В.Н. Телия, А.П. Чудинова, М. Блэка, М. Джонсона, Д. Лакоффа и др.). Однако многие аспекты метафоры по-прежнему остаются дискуссионными, а метафорика отдельных тематических сфер – недостаточно изученной.
Монографические работы, посвященные анализу метафор тематической сферы «Гастрономия» (труды Н.В. Головницкой, Д.Ю. Гулимова, А.В. Олянича, Е.В. Плетнёвой и др.), немногочисленны и представляют данные переносные наименования преимущественно как часть лингвокультурной специфики иноязычного дискурса. Исследований на материале русского языка, посвященных гастрономической метафоре как системному образованию, до настоящего времени не проводилось.
Актуальность комплексного изучения гастрономических метафор обусловлена следующими причинами: 1) повышением прагматической роли метафор в целом в связи с изменениями в современном обществе; 2) недостаточной выявленностью многих специфических характеристик гастрономических метафор; 3) отсутствием сведений о структурной организации рассматриваемых языковых единиц в пределах лексико-семантического поля; 4) возрастающей значимостью гастрометафор в формировании этнокультурной картины мира.
В основу выполненного исследования положена следующая гипотеза: гастрономические метафоры русского языка представляют собой семантическую группу языковых единиц, объединенных и организованных в виде лексико-семантического поля. Гастрометафоры играют значимую роль в формировании национально-специфической и индивидуальной картин мира.
Цель исследования состоит в проведении многоаспектного анализа гастрономических метафор и специфики их функционирования в русском языке.
Общая цель работы обусловила постановку следующих задач:
1) определить место и роль гастрономических метафор в системе современного русского языка;
2) рассмотреть структурные особенности метафор данного класса;
3) проанализировать семантические группы и подгруппы, выделяемые в рамках изучаемой тематической сферы;
4) исследовать структуру лексико-семантического поля гастрометафор;
5) выявить роль гастрометафор в формировании этнокультурной картины мира носителей русского языка;
6) установить особенности функционирования таких метафор в текстах различной стилевой и жанровой направленности.
Научная новизна выполненной работы состоит в расширении представлений о гастрономической метафоре как мотивационной подсистеме, выделяемой в рамках семантической классификации единиц, обладающих переносным значением. В частности, впервые представлено описание лексико-семантического поля гастрометафор в русском языке, обоснована зависимость процессов возникновения таких метафор от тематической отнесенности первичного значения, присущего слову. Выявлена способность подобных метафор выступать в качестве показателя изменений, произошедших в социокультурной сфере, а также в ценностной шкале носителей языка. В данной работе, выполненной на материале русского языка, собран и подвергнут систематизации материал, не исследованный ранее.
Теоретическая значимость диссертации заключается в том, что она вносит определенный вклад в развитие лингвистической стилистики, лингвосемиотики, лингвокультурологии. Уточняются и дополняются научные представления о разноаспектных особенностях метафор определенной тематической сферы – структурных, семантических, стилистических. Комплексный анализ современных гастрометафор дает возможность судить о тенденциях развития данного класса переносных наименований в системе языка. Использование в исследовании данных культурологии, социологии, истории позволяет прояснить роль гастрометафоры в процессе самоидентификации носителей современного языка, формировании их национально-специфической, а также универсальной картин мира.
Практическая ценность работы состоит в том, что результаты исследования могут найти применение в вузовских курсах стилистики русского языка, лексикологии, культуры речи и риторики, а также в спецкурсах по лингвосемиотике. Кроме того, результаты исследования могут в дальнейшем послужить опорной базой для создания учебно-методических пособий и рекомендаций по лексикологии и семантике текста, теории метафоры, лингвокультурологическому аспекту исследования языковых явлений.
Теоретической основой диссертации послужили фундаментальные исследования в следующих областях языкознания:
– лингвистическая стилистика (В.В. Виноградов, Г.О. Винокур, Т.Г. Винокур, Л.Р. Дускаева, Л.Ю. Иванов, М.Н. Кожина, Л.П. Крысин, О.А. Лаптева, Т.В. Матвеева, О.Б. Сиротинина, Г.Я. Солганик, Д.Н. Шмелёв и др.);
– теория метафоры (Н.Д. Арутюнова, А.Н. Баранов, В.Г. Гак, О.И. Глазунова, Ю.Н. Караулов, В.П. Москвин, Г.Н. Скляревская, Ш. Балли, М. Блек, Д. Дэвидсон и др.);
– когнитивная лингвистика (Э.В. Будаев, И.М. Кобозева, Е.С. Кубрякова, А.П. Чудинов, Т. Белт, М. Джонсон, Д. Лакофф, Э. МакКормак, А. Мусолфф и др.);
– лингвосемиотика (Б.М. Гаспаров, Ю.М. Лотман, Н.Ю. Шведова, Р.О. Якобсон, Э. Кассирер, Х. Ортега-и-Гассет, У. Эко и др.);
– лингвокультурология (В.И. Карасик, В.А. Маслова, А.В. Олянич, Ю.С. Степанов, В.Н. Телия, А. Вежбицкая и др.).
Представленное исследование опирается также на работы по теории культуры (М.М. Бахтин, А.А. Генис, В.В. Похлёбкин, К. Леви-Стросс) и философские труды, посвященные социально-культурной проблематике (В.И. Ильин, Г. Дебор, Э. Фромм и др.).
Во взглядах ученых на концептуальный аппарат теории метафоры до настоящего времени существуют значительные разночтения. В качестве базовой дефиниции мы будем использовать определение, предложенное Н.Д. Арутюновой: «Метафора – троп или механизм речи, состоящий в употреблении слова, обозначающего некоторый класс предметов, явлений и т.п., для характеризации или наименования объекта, входящего в другой класс, либо наименования другого класса объектов, аналогичного данному в каком-либо отношении»1 .
Методы исследования. Основным методом исследования в работе является описательный, включающий различные приемы изучения фактического материала. С учетом целей, поставленных на разных этапах исследования, применялись приемы наблюдения, сопоставления, обобщения, интерпретации языковых данных, а также контекстуального анализа. Кроме того, использовались метод словарных дефиниций, элементы компонентного, количественного и трансформационного анализа.
Материал исследования. В диссертации исследуется выборка материала объемом около 5000 единиц. Ее составляют гастрометафоры, извлеченные из средств массовой информации и художественных текстов. В качестве источников фактического материала использованы периодические печатные издания за 2000—2010 гг. («Комсомольская правда», «Московский комсомолец», «Аргументы и факты», «Труд», «Российская газета», «Телесемь» и др.), телепередачи, ресурсы Интернета (форумы, информационные порталы, тематические сайты, электронные дневники), художественные тексты классической и современной русской литературы (произведения А.П. Чехова, М.А. Булгакова, А.А. Вознесенского, Н.Н. Матвеевой, Л.Е. Улицкой, Б. Акунина, С.В. Лукьяненко, В.В. Камши, О.Н. Громыко, А.Ю. Пехова и др.).
Примеры использования метафор в текстах классической русской литературы были получены методом сплошной выборки из собраний сочинений А.П. Чехова и М.А. Булгакова и составили соответственно 606 и 248 единиц. Творчество остальных авторов представлено отдельными текстами. Источниками фактического материала послужили произведения, отличительной чертой которых является их принадлежность к так называемой «массовой» литературе. Использование текстов различной стилевой и жанровой направленности обусловлено необходимостью представить изучаемый класс метафор во всем его многообразии.
На защиту выносятся следующие положения:
1. Гастрономические метафоры русского языка составляют мотивационную подсистему, которая выделяется в рамках семантической классификации метафор. Данная группа разнородных по значению метафор объединяется тем, что их внутренняя форма относится к одной тематической сфере, включающей номинации пищи, ее основных свойств (в том числе вкусовых качеств), способов ее приготовления и др.
2. Гастрономические метафоры русского языка организованы в лексико-семантическое поле, структура которого определяется конкретной тематической направленностью переноса в рамках сферы «Гастрономия». Ядерное положение в структуре поля занимают «вкусовые» метафоры, а также базовые пищевые характеристики (определяемые органолептически и присущие тому или иному продукту питания изначально). В околоядерной зоне располагаются номинации, связанные с процессом приготовления пищи. К периферийной зоне относятся некоторые наименования блюд, обозначения их презентации к употреблению, собственно номинации потребления, а также обозначения испорченной пищи.
3. В структурном плане гастрономические метафоры могут представлять собой синтаксические построения разной линейной протяженности. Простые, или одиночные, метафоры выражаются словосочетаниями либо целыми предложениями. Развернутые метафоры, объединяющие группу ассоциативно связанных единиц, могут равняться сложному синтаксическому целому (ССЦ), группе ССЦ или тексту. Гастрономические метафоры тяготеют к объединению в развернутые многочленные конструкции, включающие до нескольких десятков элементов. Значительная часть подобных конструкций строится по единой модели, ориентированной на одну из жанровых разновидностей кулинарных текстов (рецепт из поваренной книги или меню).
4. Гастрометафоры представляют собой одну из наиболее динамично развивающихся групп метафор русского языка, что обусловлено комплексом экстралингвистических и собственно лингвистических факторов. Влияние на интенсивность использования гастрометафор оказывают их антропоцентричность, а в ряде случаев физиологичность; связь с физическим миром, предметность; способность к выражению эмоционально-экспрессивного компонента значения и оценочных характеристик; множественность отрицательных коннотаций, присущих данному типу метафор.
5. Специфика гастрометафор позволяет использовать их для характеристики современного состояния языка с учетом социокультурных показателей. Выбор тех или иных тематических групп «пищевых» метафор отражает наиболее актуальные тенденции в жизни социума соответствующего исторического периода. В последние десятилетия этот выбор связан с внедрением в массовое сознание стереотипов «общества потребления», господством «массовой культуры». Культурный объект, произведение искусства описываются, как правило, с использованием метафор, тематически связанных со сферой «быстрого питания», или фаст-фудом. Сопоставление при этом опирается на исходную метафорическую модель, базовую метафору, существующую в сознании носителей языка.
Апробация работы. Основные положения и результаты исследования обсуждались на Межвузовской научной конференции «Аксиологическая лингвистика: проблемы лингвоконцептологии и коммуникативной деятельности» (Волгоград, 2009), XIV и XV региональных конференциях молодых исследователей Волгоградской области (Волгоград, 2009, 2010), всероссийских научно-практических интернет-конференциях «Современный русский язык: динамика и функционирование» (Волгоград, 2009, 2011), Всероссийской научно-практической конференции «Русский язык в современном мире» (Биробиджан, 2009), Всероссийской научно-исследовательской конференции «Современные проблемы лингвистики и методики преподавания русского языка в вузе и школе» (Воронеж, 2010), Международной научно-практической конференции «Межкультурная деловая коммуникация» (Волгоград, 2009), на Международной научно-практической интернет-конференции «Современная филология в международном пространстве языка и культуры» (Астрахань, 21 сент. 2010 г. – 20 янв. 2011 г.) и нашли отражение в 11 публикациях (две из которых опубликованы в журналах из списка, рекомендованного ВАК Минобрнауки России) общим объемом 3,9 п.л.
Структура работы. Диссертационное исследование состоит из введения, четырех глав, заключения, списка использованной литературы и приложений, в которых, наряду с обобщающими диаграммами, представлены историко-культурная справка о происхождении гастрометафор, а также образцы иллюстративного материала из текстов разной стилевой и жанровой принадлежности.
Проблемьі классификации метафор в науке о языке
Так, Аристотель в «Поэтике» определяет метафору как «приложение к одной вещи имени, принадлежащего другой». Мы можем приложить: (а) имя рода к элементу рода {Вот стоит мое судно); (б) имя элемента рода приложить к роду {Десять тысяч благородных дел совершил Одиссеи); (в) имя одного элемента рода приложить к другому элементу того же рода {Зачеркивать жизнь бронзой; Резать воду вынутой из ножен бронзой); (г) перенос может основываться на пропорции {Чаша вина для Диониса все равно, что щит дляАреса) [Аристотель, 1998, с. 1097-1098]. Упрощённость подобного взгляда на происхождение метафоры подвергается критике со стороны современных исследователей. Аристотель отводил метафоре особое, раз и навсегда заданное место в некой изначальной иерархии типов. Кроме того, античным учёным впервые заявлен взгляд на метафору как на простое сравнение, ставший источником полемики в научном сообществе.
При этом в «Риторике» метафора уже привязывается Аристотелем к процессу обучения, ей отводится когнитивная функция, более значительная роль в процессе коммуникации: «Кроме того, метафора в высшей степени поучительна [...] Отсюда следует: чтобы быть живыми метафорами, как с точки зрения стиля, так и с точки зрения обоснованности, они должны предоставлять нам быструю информацию [...]. Нам нравятся те метафоры, которые предоставляют нам новую информацию сразу, как только высказаны или если наш ум лишь немного отстает. С последним видом можно связать некий процесс обучения» [Аристотель, 1978, с. 134-135].
Именно с античности идёт представление о метафоре как способе выражения значения, существующем параллельно употреблению слов в прямом значении, причём способе наименее эффективном. Так, например, английский мыслитель и приверженец теории рационализма Т. Гоббс (1578-1679) считал главной функцией языка выражение мысли. Метафора же - есть главное к этому препятствие, так как искажает буквальные значения слов [Арутюнова, 1990, с. 10]. Схожая мысль звучит у его соотечественника Дж. Локка (1632-1704): метафора - лишь способ выражения значения, существующий параллельно употреблению слов в прямом значении, причём способ значительно менее эффективный [Арутюнова, 1990, с. 14]. Развитие подобных взглядов отражено в ряде современных теорий, например, философии логического анализа.
Научная мысль развивалась и в противоположном направлении, связывая метафору с сущностью процесса мышления, с человеческой составляющей. Из философских трудов Ф. Ницше вырастает положение о связи мифопоэтического, национального и метафорического, а также об отражении мировоззрения в различных его формах через метафору (этому вопросу также посвящены работы Э. Кассирера, X. Ортеги-и-Гассета и других учёных-философов, взгляды которых Н.Д. Арутюнова определяет как «романтические»).
Ф. Ницше раскрывает роль и происхождение языковой метафоры, основываясь на разделении буквального и фигурального. При этом утверждается, что знание метафорично по природе своей. Метафора - базис для всех когнитивных процессов: «Нет никакого «реального» выражения или «реального» знания без применения метафоры [...] Наиболее привычные метафоры теперь являются мерилом истинности для более редких. Самое существенное различие заключается в разнице между привычным и новым, частым и редким. Знание - это не что иное, как работа с любимыми метафорами» [Ницше, 1990, с. 319].
процесс создания и функционирования метафор в языке следующий: образуются определённые социальные договорённости между членами общества, что приводит к использованию единого набора слов и концептуальных различений; через договорённости в язык проникают новые метафоры, постепенно становятся общепринятыми (общеязыковыми), достигают предела общепринятости. В ходе этого процесса в рамках старых метафор могут рождаться новые [Ницше, 1990, с. 390].
Сама концепция излагается в образной форме, с использованием метафор. Она послужила основой для теорий, которым свойственны антропоцентризм, субъективизм, интерес к мышлению мифопоэтическому, национальным картинам мира. Вместе с тем, определяющее значение имеет установление непосредственной, неразрывной взаимосвязи процессов мышления и метафоризации.
Прямое отражение подобных представлений находим, например, у Э. Кассирера, рассматривающего соотношение мифа и метафоры, провозглашающего, что без последней невозможно постижение мира, так как она лежит в его основе [Кассирер, 1990, с. 33].
Их влияние ощутимо в трудах испанского философа и социолога Хосе Ортеги-и-Гассета. Так, в статье «Две великие метафоры» он утверждает: «Метафора - это действие ума, с чьей помощью мы постигаем то, что не под силу понятиям... Мало кто в должной мере понимает, что метафора - это истина, проникновение в реальность...» [Ортега-и-Гассет, 1990, с. 72].
Два типа метафор, выделяемые учёным, - метафора в науке и в поэзии: «Наука использует примерно те же интеллектуальные средства, что поэзия и практическая жизнь. Разница - не в них самих, а в несходстве режимов и задач, которым подчиняется каждая сфера. Точно так же - с метафорическим мыщлением. Действуя и в науке, и в поэзии, оно выполняет разные роли. Поэт утверждает частичное тождество двух предметов, чтобы сделать вывод - и ошибочный! - об их полном сходстве [...].
Роль экстралингвистических факторов в развитии гастрометафоры
Гастрономия понимается западными учёными как наука начиная с XIX века: основу такого подхода заложили труды французского исследователя и видного гастронома Жана-Антельма Брийа-Саварина (J.A. Brillt-Savarin), в частности, его широко известная «Физиология вкуса» («The Physiology of Taste»), увидевшая свет в 1825-м г. Эта книга считается первым научным трудом по гастрономии, так как в ней изучается взаимосвязь между органами чувств и пищей, описываются основы рационального питания, разрабатываются нормативные правила гастрономии. Учёный рассматривает также историю становления гастрономии как науки, её объект, предмет, область применения и взаимосвязь с другими научными дисциплинами [Brillat-Savarin, 2002, р. 33-40]. Именно после появления этого исследования в бытовой обиход входит понятие «вкус». С точки зрения учёного, «гастрономия как наука предполагает осмысление всего, что связано с питанием человека» [Там же, с. 35].
Концепция гастрономии как научной дисциплины в дальнейшем находит отражение в трудах современных исследователей, в частности, английского учёного, профессора Йельского университета Пола Фридмена (Paul Freedman), который в книге «Food: the history of taste» (2007), развивает идеи, изложенные в «Физиологии вкуса». Основы гастрономии как неотъемлемой части «этики потребления пищи» подробно рассматриваются также Кристианом Коффом (Christian Coff) в книге «Вкус к этике» («The taste for ethics»), вышедшей в 2006-м году.
О том, что в Европейских странах, а особенно во Франции, гастрономия возводится в ранг научной дисциплины, свидетельствует, в частности, открытие в этой стране уже в XXI веке первого в мире университета гастрономии и вкуса, позиционирующегося как «кулинарный Гарвард», где французские и иностранные студенты изучают искусство гастрономии и историю французской кухни. Понимание гастрономии как научной дисциплины, соответствующее европейской традиции, следует признать широким толкованием данного термина. Разница в подходах к истолкованию существительного гастрономия может быть объяснена воздействием исторических и социокультурных факторов: в то время, когда в Европе идёт закономерный и непрерывный процесс развития гастрономии от «высокого искусства» до научной дисциплины (подробнее об этом см. в работе: «The taste for ethics» [Coff, 2006, p. 74-77]), в России этот процесс оказывается прерван событиями начала XX века. Коренные преобразования в политическом и общественном строе повлекли за собой фактическое исчезновение носителей кулинарной культуры, и очень немногие могли обоснованно считать себя гастрономами (неслучайно именно в 30-ые годы этот термин получает новое наполнение).
Первичное значение данного термина фиксируется большинством словарей: знаток, любитель и ценитель тонких блюд, человек, разбирающийся в тонкостях кулинарного искусства . Оно близко значению слов гурмэ и гурман (в узуальном, бытовом понимании) и напрямую связано с этимологией слова (греч. уаптг,р - желудок). Возникновение второго значения наблюдается в русском языке в связи с появлением в СССР в середине 30-х годов продовольственных магазинов высшей и первой категории с разнообразным ассортиментом пищевых «гастрономических» (т.е. редких на тот момент, дефицитных) товаров: копченостей, икры, рыбы и мяса, в отличие от бакалейных и молочных товаров. Такие магазины и получили наименование гастроном [Похлёбкин, 2008, с. 760].
А.А. Генис в статье «Хлеб и зрелище» говорит о советской эпохе как о «семи десятилетиях кулинарного варварства» [Генис, 2000, с. 222]. Таким образом, поскольку в Советской России не существовало гастрономии как науки, и, более того, сама гастрономия тесно ассоциировалась у носителей языка с «буржуазным излишеством», получила развитие узкая трактовка данного термина, тесно связанная с бытовым представлением о сути явления ( изысканная еда и способы ее приготовления ), отражённая в словарях русского языка.
Для того чтобы сформулировать определение гастрономической метафоры как лингвистического термина, мы будем опираться на понимание гастрономии как междисциплинарной науки. Предметом рассмотрения данной научной дисциплины является пища, то есть «всё, что может быть съедено» [Brillat-Savarin, 2002, р. 35]), а также её вкусовые качества и способы её приготовления (кулинария).
Таким образом, гастрономические метафоры составляют мотивационную подсистему, т.е. группу разнородных по значению метафор, внутренняя форма которых относится к одной тематической сфере, включающей номинации пищи, её основных свойств (в том числе вкусовых качеств), способов её приготовления и др.
В случае если рассматриваются метафоры, в основе которых лежит сравнение с процессом приготовления пищи, сочетанием и подачей блюд, а также средствами отнесения ряда блюд к разным видам приёма пищи (завтрак, обед, ужин и т.д.), возможно использование термина аристологическая метафора. Он основан на значении слова аристология, т.е. искусство или наука приготовления и потребления пищи . Слово это образовано от греч. piaxov {aristn) «завтрак» или «обед» и суффикса -logy, обозначающего систематическую дисциплину [Concise English Dictionary, 2007, р. 47.]. Данное понятие считается производным от термина аристолог, который впервые упоминается в Оксфордском словаре английского языка в 1835-м году. Это слово возникает как попытка создать равноценную замену термину гурман, явно осознающемуся как заимствование из французского языка. Последователи аристологии придают большое значение опыту, мастерству и художественному вкусу повара, пренебрегая при этом использованием кулинарных книг, готовых ингредиентов (смеси приправ, заготовок блюд и т.п.) и прочих «удобств» (подробнее об этом см.в работе: «Aristology: or, The art of dining. With preface and notes by Felix Summerly [pseud.]» by Thomas Walker, 1881).
Полученное нами определение гастрономической метафоры основывается на установлении лингвистического статуса данного языкового явления, а также обращении к внутренней форме термина. Определение тематической сферы, выступающей как основание сравнения для переносных единиц, является необходимым критерием, по которому устанавливается принадлежность конкретной единицы к классу гастрометафор, а также формируется состав лексико-семантического поля гастрономических метафор.
«Вкусность» пищи как критерий оценки предметов и явлений действительности в метафорах
Особенностью построения лексико-семантического поля гастрономических метафор является то, что ядро данного поля составляют не названия готовой пищи, блюд и кулинарных изделий, а номинации, связанные с пищевыми характеристиками и, прежде всего, с вкусовыми параметрами. Ядерную зону образуют, таким образом, практически неизменные по своему составу тематические группы метафор. В этом их отличие от т.н. метафор «пищевых» (под этим названием объединяются подвижные по своему составу группы, в которых внимание носителей языка к конкретному блюду как к объекту метафоризации обеспечивается совокупностью факторов: от специфики национальной кухни до господства модных тенденций Пищевые характеристики - это свойства пищи, которые можно ощутить органолептически. При этом выделяют базовые пищевые характеристики, присущие тому или иному продукту питания изначально {сытность, жирность, сдобность). В их число входят вкусовые параметры {сладость, кислота, терпкость). Определённые свойства пища получает также в результате обработки в процессе приготовления {вареный, жареный, сдобренный) или же в результате порчи {протухший, черствый, пригорелый) (см. Схему 1 в Главе 2).
Следствием неизменности состава, а также длительной истории функционирования данных образных единиц в языке становится тот факт что метафоры, представленные в настоящей главе, обнаруживают лишь опосредованную связь с актуальными тенденциями в жизни мира, общества и человека. Такие метафоры отроятся на основе аналогий с глобальными процессами в области природы и культуры, связаны с космологией антропологией.
Вкус в кулинарии - объективная категория. Существуют 4 основные градации вкуса: горькое, соленое, кислое, сладкое. Выделяются также промежуточные параметры (кисло-сладкое, кисло-соленое и т.п.) и нюансы вкуса (горьковатое, кисловатое, сладковатое и др.). На бытовом уровне говорят о вкусе пресном, терпком, остром, пряном, различают пищу ВКУСНУЮ и невкусную. Ничего принципиально нового в описании вкусового восприятия человека появиться не может. «Вкусовые» метафоры (группа, состав которой ограничен тематической отнесённостью исходного значения к области вкусовых характеристик) являются, вероятно, старейшим и наиболее активно используемым в современной речевой практике типом гастрометафор. Отчасти это определяется особым положением вкуса как средства познания действительности: «Вкус - ведущее, главное свойство любого пищевого изделия, по которому определяется его качество, его свежесть его усвояемость пищи. Еще в древности было замечено, что вкусная пища насыщает, а невкусная - нет, несмотря на то, что она может быть обильной Вкус имеет и физиологическое значение: вкусная еда, даже если она не полезна, хорошо усваивается, а невкусная - плохо. Таким образом, вкус -альфа и омега оценки качества пищевого продукта или кулинарного изделия блюда» [Похлёбкин, 2008, с. 752]. Актуализация роли «вкусовых» метафор не в последнюю очередь связана с тем, что они являются в большинстве своём метафорами предикатными, причём относятся к группе «конкретных (физических) предикатов, которые, по словам Н.Д. Арутюновой, обладают «наибольшими метафорическими потенциями» и играют глобальную роль в процессе переосмысления картины миры [Арутюнова, 1999, с. 362].
Можно выделить наиболее активно используемые направления переноса значения, такие, как эмоция - вкус {сладкие чувства), её визуальное воплощение - вкус {кислая физиономия), абстрактное понятие - вкус {вкуснейшая идея). Создание подобных метафор отвечает особенностям человеческого мышления, стремящегося привести к осознанию абстрактного (и особенно психических состояний человека) при помощи конкретного
О том, что «ассоциативно-образный аналог абстрактного понятия, предмета, действия, признака предмета или признака действия репрезентирующий структурный элемент или ситуацию реальной действительности», оказывается более предпочтителен, нежели «понятийное представление», пишет, в частности О.В. Глазунова. Такой аналог «доступен для непосредственного восприятия, а в силу образной СТРУКТУРы и эмоциональной окрашенности удобен для запоминания, воспроизведения и передачи от одного субъекта другому в пространстве и времени» [Глазунова 2000, с. 65].
Н.Д. Арутюнова, в свою очередь, указывает на предикатную метафору как на способ сопоставления внешнего, «физического» мира и микрокосма - т шшгсг-тшшш-ч Шк . «Вследстви этогх физическая зексика используется для обозначения психических качеств человека» [Арутюнова 1999 с. 364]. Рассматриваемые метафоры регулярно используются при описании чувственного восприятия какого-либо образа, когда сенсорные ощущения (преимущественно зрительные и, в меньшей степени, слуховые) преподносятся как вкусовые, что отвечает особенностям предикатных метафор: «Прилагательные, обозначающие свойства предмета, познаваемые сенсорно (зрением, осязанием и пр.), метафорически используются для дифференциации признаков, относящихся к другому аспекту материи» [Арутюнова, 1999, с. 364].
Специфика «пищевых» метафор с обобщённым значением
В процессе метафоризации актуализируются такие компоненты значения слова пряность, как редкий , экзотичный , употребляемый в малых дозах , сообщающий сильный вкус чему-либо (см. Приложение 2 № 55). Причём фактор экзотичности оказывается ведущим включая ассоциативную связь Пряность - Экзотика - Восток. Например: Ной Ноевич, кажется, и сам уже понимал, что промахнулся с пьесой но не желал признавать ошибки. А жаль. Так хотелось сыграть что-нибудь пряное, изысканное, необычное (Акунин. Весь мир - театр. 2010. С 102)
Сочетание острый вкус упомянутой ассоциативной цепочки не образует и употребляется со значением сильно выраженный, будоражащий органы чувств . В целом оно стилистически нейтрально, с его помотттью образуются метафоры, конкретизирующие смысл высказывания раскрывающие описываемый образ с разных сторон. Например: «Философов? - подсказал барон. - Постарайтесь взглянуть на них как на приправу, но не к пище, а к беседе. Перец, горчица некий имеющий двусмысленное название корень придают бытию определенную остроту (Камша. Сердце Зверя. 2008. Т. 1. С. 248).
Следует обратить внимание, что при всём многообразии пряностей только значение слова перец активно участвует в процессе образования метафор (см. Приложение 2. № 56). Это свидетельствует о широкой степени распространённости данной пряности, благодаря чему её наименование вошло в узуальное употребление. Упоминание перца подразумевает яркость насыщенность и некоторую экзотичность рассматриваемого объекта (напомним, что перец относят к классу экзотических пряностей). Например: Бразилия - страна знойная. Земля, где всё пышно, буйно, бурно, в ритме самбы, обязательно с перцем, чуть-чуть слишком и несколько чересчур (МФ. 2010. №7. с. 118).
Слово перчёный может использоваться в переносном значении как характеристика писательского стиля, причём связано с оценкой не формальных показателей, а закладываемого экзотическим продуктам что добавляет значению компонент экзотичности смысла, содержательной CTODOHbT (см Приложение 2. №57). Вкус пищи может быть обозначен также как терпкий / вяжущий. Эта вкусовая характеристика трудноопределима. Показательно, что носители языка связывают терпкость с названиями соответствующих продуктов: крепкого чая, хурмы, айвы, черёмухи1. Ведущий компонент значения актуализируемый в ходе метафоризации, в таких случаях: специфичность оставляемого впечатления . Если терпкость вкуса воспринимается как положительная характеристика, то вяжущий вкус ассоциируется с негативными проявлениями действительности, хотя с точки зрения гастрономии это два обозначения одного и того же вкуса (см. Приложение 2. № 58). Терпкость присуща преимущественно. Например:
Фантастики как таковой в серии нет, хотя стилизованная автором терпкая атмосфера Луизианы, пропитанная мистическими суевериями, придаёт историям о Бенджамине Януарии дух тёмного фэнтезийного нуара (МФ.2010.№З.с.54).
Вкус чего-либо может быть определён как пикантный т.е соблазнительный, врзбуждающий острый интерес, привлекающий своей необычностью . Данным метафорам свойственно обслуживать сферу человеческой сексуальности. Например:
Сие музыкальное действо [концерт «Песня года»] напоминало праздничный ужин, на котором двое официантов в лице Леры Кудрявцевой и Серёжи Лазарева жонглировали переменами блюд в виде звёзд российской эстрады [...] Начали с холодных закусок в виде пикантной Жанны Фриске, в меру остренькой «ВИА Гры» и Кристины Орбакайте под майонезом (МК. 16-23 дек. 2009. С. 32).
С помощью метафоризированных вкусовых характеристик, выделяемых на бытовом уровне, как правило, даётся положительная оценка описываемого объекта. Исключением являются распространённые в узуальном употреблении метафоры со словом пресный. Под пресным подразумевается нечто скучное и неинтересное . Данная метафора обладает стёртым значением. Например: «Волкодав: Самоцветные горы» - это размеренное, местами очень поверхностное чтение [...] в целом... довольно пресное. В нем нет ни реального конфликта, ни остроты (не «перчинку» и не жилен мы имеем под этим в виду, а боль от пореза, когда течет кровь) (МФ. 2004. № 1. с. 14).
В данном разделе показано, как с помощью вкусовых характеристик носители языка предпринимают попытку в образной форме выразить всё многообразие впечатлений от чувственного восприятия действительности. Психоэмоциональный портрет человека, его взаимоотношения с обществом, культурой, историческими процессами отражены в языковой картине мира посредством метафорически переосмысленного разнообразия вкусов их нюансов и оттенков.
