Содержание к диссертации
Введение
ГЛАВА 1. Глаголы поведения и поведенческая лексика
1.1. Глаголы поведения как лексико-семантическая группа глаголов 9
1.2. Глаголы поведения как таксономическая категория 20
1.3. Сопоставление результатов семантической и таксономической классификаций глаголов поведения 24
1.4. Оценка и эмотивность в семантике глаголов поведения 28
1.5. Состав поведенческой лексики 31
1.6. Выводы 35
ГЛАВА 2. Значение слова и языковое сознание
2.1. Различные подходы к изучению значения слова и языкового сознания 37
2.2. Структуры представления знаний в языке 43
2.3. Выводы 52
ГЛАВА 3. Состав русской поведенческой лексики по данным ассоциативных экспериментов
3.1. Фрейм поведение 54
3.2. Оценка в структуре фрейма поведение и подгруппы глаголов поведения 66
3.3. Собственно глаголы поведения и глаголы поведения с оттенком событийности 77
3.4. Выводы 81
ГЛАВА 4. «Поведение» как концепт
4.1. «Поведение» в восприятии испытуемых (на материале АТРЯ) 85
4.1.1. Группа обманывать, лгать, врать, брехать, провести
4.1.2. Группа предавать, изменять, продавать, выдавать и доносить
4.1.3. Группа отказывать и отказываться 115
4.1.4. Остальные группы глаголов 118
4.2. Выводы 120
4.3. «Поведение» в восприятии взрослых испытуемых и детей школьного возраста: сопоставительный анализ на материале АТРЯ и АССШ 122
4.4. Выводы 143
ЗАКЛЮЧЕНИЕ 145
Список использованной литературы 150
Приложение I 168
Приложение II 254
Приложение III 268
- Глаголы поведения как лексико-семантическая группа глаголов
- Различные подходы к изучению значения слова и языкового сознания
- Фрейм поведение
Введение к работе
Исследование посвящено анализу современной русской поведенческой лексики на материале лексических ассоциаций.
К поведенческой лексике относятся прежде всего глаголы поведения (ГП). Русские ГП уже изучались и в парадигматическом, и в синтагматическом аспектах; в научной литературе представлены также функциональный, антропоцентрический, лингвокультурологическии аспекты исследования ГП (работы Л.М. Васильева, О.П. Ждановой, Е.В. Падучевой, О.М. Исаченко, Л.И. Гришае-вой и др.). Однако имеющиеся исследования не раскрывают всех сторон и свойств ГП, до сих пор не определен достаточно точно состав лексико-семантической группы глаголов поведения, дополнительного анализа требуют признаки, по которым можно относить те или иные лексические единицы к ГП, не выявлено, как воспринимаются ГП носителями русского языка, в каком виде представления о различных типах поведения хранятся в концептуальной памяти человека и в соответствии с какими принципами человек выбирает ту или иную лексему для обозначения определенного поведения. Обращением к данным проблемам определяется актуальность исследования.
Использование в исследовании материала ассоциативных словарей открывает особый аспект изучения ГП. Изучение ассоциативных связей стимула и реакции позволяет выяснить, в каком виде в сознании испытуемых хранятся представления о различных типах поведения, как эти представления зависят от возраста и других социальных признаков испытуемых. Обращение к материалу лексических ассоциаций позволяет приблизиться к массовому языковому сознанию, к типовому представлению русскоязычных говорящих о поведении.
Научная новизна работы состоит в том, что в ней впервые описано ассоциативное поле «Поведение» как фрагмент языкового сознания человека, введен в научный оборот новый ассоциативный материал и построены фреймы, описывающие различные типы обсуждаемого в работе поведения.
Объектом исследования являются описывающие поведение человека
6 ассоциативные связи стимулов и реакций, представленные в материалах Ассоциативного тезауруса русского языка (АТРЯ) и Ассоциативного словаря саратовских школьников (АССШ). Проанализировано 186 статей прямых томов АТРЯ, 230 статей обратных томов АТРЯ, 18 статей прямых томов АССШ и 68 статей обратных томов АССШ.
Предметом исследования являются отраженные в ассоциациях представления современных русскоязычных испытуемых о человеческом поведении.
Цель работы - установить состав и важнейшие свойства группы современной русской лексики, описывающей человеческое поведение; изучить особенности восприятия данной лексики участниками ассоциативных экспериментов.
Задачи исследования:
уточнить состав группы глаголов поведения на основе анализа их восприятия участниками ассоциативных экспериментов;
определить центр и периферию ассоциативного поля глаголов поведения;
выяснить, как в сознании участников ассоциативных экспериментов функционирует представление о различных видах поведения;
изучить варьирование ассоциативных связей ГП в соответствии с возрастом и полом испытуемых.
Материалом исследования являются словарные статьи Ассоциативного тезауруса русского языка (АТРЯ) и Ассоциативного словаря саратовских школьников (АССШ), а также результаты пополнивших АССШ собственных ассоциативных экспериментов автора, проведенных со школьниками Саратова и Саратовской области в 2002 - 2003 годах.
Методы исследования. Основным методом исследования является метод фреймового анализа. Построение фрейма дает возможность структурировать представления о поведении, существующие в сознании испытуемых, ответить на вопрос, чем группа поведенческой лексики отличается от других групп, какими особыми структурными признаками она обладает. Это позволяет уточ-
нить состав поведенческой лексики. Фреймовый анализ позволяет также выявить, в чем сходно и чем различается восприятие испытуемыми различных типов поведения. Используя фреймовый анализ, мы определяем, как в сознании современного взрослого человека и в сознании ребенка представлены такие явления жизни, как «поступок» и «поведение».
Теоретическая значимость работы определяется, во-первых, тем, что разработана оригинальная методика определения состава лексической группы. Во-вторых, уточнены приемы фреймового анализа лексики, ориентированные на анализ социокультурных явлений. В-третьих, предложена система текстового представления фрагментов сознания носителей языка на материале ассоциативных реакций.
Практическим результатом работы можно считать фреймы, составленные с помощью анализа ассоциативных связей стимулов и реакций поведенческого характера. Данные фреймы, помещенные в приложениях к диссертации, являются структурным выражением представлений испытуемых о различных типах поведения и могут служить базой для дальнейших исследований в области семантики глагола, изучения ассоциативных связей в лексике, языкового сознания испытуемых и т.д. Материалы диссертации могут быть использованы в общих и специальных курсах по общему и русскому языкознанию, в специальных социолингвистических и психолингвистических курсах.
На защиту выносятся следующие положения:
1. Адекватным образу глагола поведения в сознании испытуемых является
фреймовое описание этого глагола. Фрейм поведение включает пять обя
зательных слотов («субъект поведения», «объект поведения», «именование
поведения», «характеристика поступка, поведения или субъекта поведения»,
«общая оценка») и нескольких факультативных («время», «место», «следст
вия поведения» и др.).
2. Группа глаголов поведения имеет вид поля. К центру поля относятся собст
венно глаголы поведения, лишенные оттенка событийности, и глаголы пове
дения, которые характеризуются наличием ярко выраженной оценки с точки
зрения наблюдателя. К периферии «первого уровня» относятся глаголы поведения с оттенком событийности и глаголы, в структуре фреймов которых оценка выражена недостаточно ярко. Глаголы, в структуре фреймов которых оценка не выражена, относятся к периферии «второго» уровня. Многозначные глаголы, обозначающие «поведение» лишь в одном из своих значений, если это поведенческое значение не актуально для испытуемых и данное действие никак не оценивается, относятся к периферии «третьего» уровня. Глаголы периферии «второго» и «третьего» уровней практически не воспринимаются испытуемыми как глаголы поведения.
Концепт «Поведение» существует в сознании участников ассоциативных экспериментов в виде комплекса взаимосвязанных и взаимопересекающихся концептов, содержанием которых являются частные проявления поведенческого характера.
В сознании испытуемых существуют определенные стереотипные представления о «поведении», которые в небольшой степени зависят от пола и возраста участников ассоциативных экспериментов. Различия представлений о «поведении» и его типах проявляются в основном не на уровне структуры фрейма, а на уровне заполнения слотов фрейма реакциями.
Апробация работы. Основные положения исследования в виде докладов и выступлений излагались на Всероссийских конференциях молодых ученых в Саратовском государственном университете (1999 - 2004 гг.), на Международном симпозиуме «Власть, общество, личность в речевом сознании взрослых и детей современной России: функциональные, социальные, тендерные и возрастные параметры», проходившем в Саратовском государственном университете (2002 г.), на заседаниях кафедры общего и славяно-русского языкознания Саратовского государственного университета (2002 - 2004 гг.). По теме исследования опубликовано 5 работ.
Структура работы. Диссертация состоит из введения, четырех глав, заключения, списка использованной литературы, трех приложений.
Глаголы поведения как лексико-семантическая группа глаголов
К поведенческой лексике относятся прежде всего глаголы поступка и поведения. Глаголы поведения (ГП) как особую группу выделяют многие исследователи, но критерии ее выделения у разных исследователей не совпадают.
Для выделения ГП используются семантический подход, опирающийся на наличие в словарном толковании ГП определенных лексико-грамматических сем и выделяющий ГП как особую лексико-семантическую группу (ЛСГ), функционально-семантический класс (ФСК) или тематический класс [Васильев 19816; Жданова 19856; Исаченко 2000; Падучева 2004], и таксономический подход, выделяющий поведение как особую таксономическую категорию, характеризующуюся специфическими признаками, отличающими ее от других категорий, например, от деятельностей, занятий [Падучева 1996].
Проблема семантической классификации глагольной лексики и выделения различных ЛСГ глаголов весьма активно изучается в последнее время. Как отмечает Л.М. Васильев, «общепринятой классификации глагольной лексики нет, да и вряд ли она вообще возможна, ибо любая классификация обусловливается какими-то принципами и аспектами, а они определяются целями и задачами исследования» [Васильев 1981а: 39]. Исследователь подчеркивает, что существуют несколько принципов классификации глагольной лексики. В основном исследователи используют три принципа классификации: денотативный, парадигматический и синтагматический. Денотативный принцип Л.М. Васильев выделяет как наиболее традиционный. При его применении исследователи опираются на естественное расчленение действий, выраженных глаголами и отраженных в структуре языка. Парадигматический принцип, по определению исследователя, заключается в «выделении в значениях слов (при их сравнении с идентификатором) тождественных и дифференциальных компонентов». Синтагматический принцип «основан на учете количества и качества (семантического содержания) глагольных валентностей» [Васильев 1981а: 40].
По мнению Е.В. Падучевой, семантическая классификация русских глаголов должна быть основана на выделении определенных тематических классов. «Тематический класс объединяет слова с общим семантическим компонентом, который занимает центральное место в их смысловой структуре» [Падучева 2004: 42].
По сути дела, тематический класс - это «формальный аналог семантического поля». Но это понятие более узкое, чем семантический класс [Падучева 2004: 43].
В работе Е.В. Падучевой выделяются бытийные глаголы (быть, существовать), фазовые глаголы (начать, кончить), глаголы обладания (быть, иметь), физического воздействия (ударить, разбить) и т.д. Но исследователь не считает, что понятие семантического класса имеет прямую связь с классификацией: «Нет исходного предположения о том, что каждый глагол должен попасть в какой-то класс, который окажется семантически релевантным. Разумно ставить задачу объединения слов в тематические классы, а не «разбиения» слов на классы, как при обычных классификациях» [Падучева 2004: 42].
Согласно положениям Е.В. Падучевой, ГП относятся к тематическому классу глаголов интерпретации (в терминологии Ю.Д. Апресяна). Глаголы интерпретации характеризуются следующими признаками:
1. «Глагол интерпретации сам по себе не обозначает никакого конкретного действия; это глагол косвенной номинации;
2. Глаголы интерпретации часто употребляются в контексте речевого акта упрека, с выраженным или подразумеваемым субъектом 2-го лица: Ошибаетесь, батенька!; Обижаешь!; Зачем вы меня обижаете?!
3. Настоящее время глагола интерпретации может быть денотативно тождественно совершенному виду прошедшего: ошибаетесь = ошиблись. Смыслового равенства, однако, нет: совершенный вид характеризует отдельный по 11 ступок, а несовершенный вид трактует поступок как тип поведения, свойственный субъекту на каком-то более широком временном интервале. 4. Глаголы интерпретации имеют общий просодический признак — как и другие слова с оценочным компонентом, они перетягивают на себя фразовое ударение» [Падучева 2004: 340-341].
Различные подходы к изучению значения слова и языкового сознания
Как мы уже отмечали, одной из задач исследования является изучение того, как поведенческая лексика представлена в языковом сознании человека. Другими словами, перед нами встает проблема изучения значения слова и языкового сознания.
Известно, что языковое сознание - явление достаточно сложное. Как отмечает Е.И. Горошко, «вопросы четкого определения понятия «языковое сознание» и разработка способов его описания и по сей день остаются открытыми и остро дискутируемыми» [Горошко 2003: 90]. Сложность понятия «языковое сознание» приводит к тому, что оно является объектом разных наук - психологии, лингвистики, философии и др. И каждая наука вносит свои принципы, свои методы в описание этого явления. Это приводит к появлению различных подходов к описанию языкового сознания.
Впервые языковое сознание стало предметом рассмотрения лингвистов еще в 19 веке. В. фон Гумбольдт впервые заговорил о языке, как о «деятельности народного духа», о том, что языки различаются с точки зрения их «мирови-дения» [Гумбольдт 1984: 80]. Однако непосредственное изучение этого явления началось гораздо позже, во второй половине 20 века. Видимо, отсутствие единого и четкого подхода к изучению языкового сознания не в последнюю очередь обусловлено именно этим. В современной лингвистике языковое сознание изучается весьма активно, но с различных точек зрения, на различном материале и разными методами.
Наряду с традиционным подходом к изучению значения слова, основанном на выделении его семного состава, в последнее время становятся весьма популярными психолингвистический, ассоциативный, когнитивный, лингво-культурологический, историко-культурный и другие подходы. Это связано с тем, что в настоящее время осуществляется активный «переход лингвистики от «имманентной» (ориентированной на изучение языка «в самом себе и для себя») к лингвистике антропологической, имеющей своей целью изучение языка в тесной связи с человеком, его сознанием, мышлением, духовно-практической деятельностью» [Вендина 1999: 15].
Изучение языка в связи с мышлением человека и его сознанием породило множество дискуссионных вопросов. В первую очередь, - вопрос о методике исследования. Каждая область науки о языке предлагает свой материал и свою методику изучения языкового сознания.
Психолингвистический подход к изучению языкового сознания и значения слова опирается на то, что значение слова рассматривается как достояние индивида, а не речевого коллектива. Как отмечает А.А. Залевская, «перенесение в фокус внимания специфики значения как достояния индивида потребовало пересмотра логико-рационалистической трактовки значения, ставшей привычной и устойчивой традицией» [Залевская 2000: 35]. Слово в рамках психолингвистической концепции рассматривается как средство познания и общения между людьми. Оно одновременно является и «средством выхода на индивидуальную картину мира», и «средством соотнесения личностных картин мира» [Залевская 2000: 51]. То есть существует общепринятая система значений слов, которая разделяется социумом.
В процессе общения в индивидуальной картине мира каждого человека высвечивается некоторый фрагмент, соответствующий определенной более или менее целостной ситуации, включенной, в свою очередь, в более полный фрагмент индивидуальной картины мира. Эта ситуация имеет обязательные и факультативные составляющие, определенные признаки. В сознании индивида может актуализироваться лишь один из признаков, но при этом обязательно учитываются (на подсознательном уровне) и другие характеристики данного объекта. Эта посредническая функция слова определяет то, что значение слова обеспечивает взаимопонимание людей и является системно-языковым, с одной стороны, и, с другой стороны, преломляется сквозь призму индивидуального опыта. Здесь можно говорить о психологической структуре значения слова. Она опирается на личное знание, но согласуется с социально принятой системой норм и оценок.
Слово в индивидуальном лексиконе «высвечивает определенный условно-дискретный фрагмент континуальной и многомерной индивидуальной картины мира во всем богатстве связей и отношений, полнота которых обеспечивается опорой на прямые и/или опосредованные выводные знания и переживания» [Залевская 2000: 51].
Фрейм поведение
Как уже отмечалось выше, основным методом данного исследования является фреймовый анализ ассоциаций поведенческого характера. Чтобы построить фрейм поведение, из АТРЯ были отобраны все стимулы и реакции поведенческого характера: глаголы поведения и лексемы другой частеречнои принадлежности, описывающие поведение. Отбор поведенческой лексики осуществлялся на основе тех признаков ГП, которые были выявлены в первой главе. Были отобраны стимулы и реакции, входящие в состав лексико-семантической группы, тематического класса ГП или таксономической категории «поведение». Кроме того, отбирались лексемы, представленные в качестве ГП в ТСРГ, в работах Е.В. Падучевой, О.П. Ждановой, О.М. Исаченко и других исследователей.
Анализу подвергнуто 186 словарных статей прямых томов АТРЯ (от стимула - к реакции) и 230 статей обратных томов АТРЯ (от реакции - к стимулу).
Существуют случаи, когда в АТРЯ нет отдельных стимулов или реакций, являющихся глаголами поведения, но присутствуют лексемы, связанные по смыслу с поведением и относящиеся к другим частям речи. Например, в словаре нет словарной статьи «бездельничать», но есть статьи «безделье» и «бездельник». В таких случаях мы руководствовались тем, что ГП с формальной стороны характеризуются соотнесенностью с соответствующими по значению существительными, прилагательными и наречиями и между ними существуют отношения трансформации типа он бездельничает - он занимается бездельем — он бездельник. Следовательно, фрейм, построенный на основе анализа ассоциативных связей данных статей, не должен существенным образом отличаться от фреймов, построенных на основе анализа словарных статей, стимулами в которых выступают ГП.
Как считают отдельные исследователи, «...смыслы нечувствительны к частеречным различиям. Нет собственно именных смыслов, и глагольных смыслов. Есть смыслы, которые реализуются в виде глагольных значений, и есть смыслы, которые реализуются в виде именных значений - один и тот же смысл может принять как глагольную, так и именную (номинативную или адъективную форму) форму» [Разуваев 2004: 9].
Исследуемый материал позволил построить несколько фреймов такого рода: безделье, просчет, баклуши (бить), бешенство, грубость, суета, грех, брехня, шутка, глупость, пакость, скандал, баловник, бесстыдный, подлость, унижение, жадность, проступок, сплетни, упрямство, дурость, флирт, скупой . Сравнение полученных фреймов подтвердило правильность данного предположения. Структуры этих фреймов существенно не отличаются от структуры фреймов, построенных на основе анализа словарных статей со стимулами ГП, поэтому мы приравниваем их к последним. Таким образом, предметом данного исследования являются 58 фреймов, каждый из которых описывает определенный тип поведения человека.
Наша исходная гипотеза состояла в том, что, если специфика содержания глаголов поведения такова, как она определяется исследователями, то в реакциях испытуемых на данные лексемы, прежде всего, получит отражение позиция наблюдателя, а не позиция субъекта поведения: испытуемые будут преимущественно оценивать поведение, а не раскрывать внешние его проявления, и те стимулы, в которых эта оценка будет проявляться достаточно ярко, можно будет отнести к глаголам поведения в восприятии испытуемых.
Фрейм можно сравнить с актантной и сирконстантной структурой глагола. Ю.Н. Караулов отмечает, что в ассоциативно-вербальной сети находят отражение и актантная, и сирконстантная структура глагола [Караулов 1999]. А понятие «узла» или «слота» фрейма соотносимо с понятием «семантической роли» Филлмора.
