Содержание к диссертации
Введение 4
Глава 1. Чудо архистратига Михаила "иже в Хопех" в древнерусской рукописной
традиции 17
1.1. Повесть откровения Архиппа 21
Первый перевод 25
Второй перевод 45
1. 2. Проложные сказания 63
Нестишное проложное Чудо 64
Стишное проложное Чудо 66
1.3. Сказание Симеона Метафраста 68
Сербский перевод и Перевод Максима Грека 70
Перевод-редакция Серафима и Мельхиседека 81
1. 4. Древнерусские компилятивные сказания 86
Слово об Архиппе 86
Компилятивное Чудо 87
Компилятивное Чудо 89
Глава 2. Чудо архангела Михаила "во Святой горе Афонской " в книжности XV-
XVIII веков 94
2.1. Сербское Сказание о чуде "во Святой горе Афонской" 97
2. 2. Древнерусское Сказание о чуде "во Святой горе Афонской" 105
2. 3. Чудо о пастухе Василии 136
Глава 3. "Сказание о чудесах архангела Михаила" в составе Книги житий святых
Димитрия Ростовского. 144
3.1. Чудо "иже в Хонех" 148
3. 2. Чудо на горе Гарган 163
3. 3. Чудо во Святой горе Афонской 171
Заключение 181
Археографический обзор списков Сказаний о чудесах архангела Михаила 186
Библиография 208
Список принятых сокращений 229
Приложение 230
1. Сказания о чуде архистратига Михаила "иже в Хонех" 230
Сербский перевод Сказания Симеона Метафраста 230
Слово об Архиппе 236
Компилятивное Чудо "иже в Хонех" 237
Компилятивное Чудо "иже в Хонех" 238
Перевод-редакция Серафима и Мельхиседека 239
2. Сказания о чуде архангела Михаила "во Святой горе Афонской" 249
Сербское Сказание 249
Полная редакция Чуда о пастухе Василии 256
Краткая редакция Чуда о пастухе Василии 258
3. "Сказание о чудесах архангела Михаила" Димитрия Ростовского 259
Введение к работе
В последние десятилетия в медиевистике возрос интерес к исследованию славянской переводной книжности. Осознание фундаментальной роли памятников письменности Slavia Orthodoxa (термин Р. Пиккио) в формировании культуры Древней Руси актуализировало следующие направления научного поиска: определение круга общеславянских переводных памятников; установление их источников, времени и характера перевода; текстологическое изучение этих произведений; выявление их взаимодействия с памятниками оригинальной древнерусской книжности1.
Предметом нашего исследования являются ранее не изучавшиеся переводные древнерусские Сказания, посвященные трем чудесам архангела Михаила: чуду в Хонах, чуду во Святой горе Афонской и чуду на горе Гарган. Сказания о первых двух чудесах связаны с греческой книжностью, третье сказание имеет латинское происхождение.
Названные сказания посвящены архангелу Михаилу, культ которого занимает особое место в христианстве, несмотря на то что архангелы, согласно учению псевдо-Дионисия Ареопагита, - это лишь восьмой чин небесной иерархии2.
Само его имя, означающее в переводе с древнееврейского "кто как Бог", выделяет Михаила среди других ангелов . Он стал архистратигом (воеводой) небесных сил, когда низверг сатану и воспел с ангелами трисвятую песнь во славу Божию. Это важнейшее для формирования образа великого архистратига сил небесных событие описано в различных словах на собор архангела Михаила (8 ноября) и сводных сказаниях о его чудесах4, кроме
1 Буланин Д. М. Древняя Русь // История русской переводной художественной литературы. Древняя
Русь. XVIII век. СПб., 1995. Т. 1. С. 17-73. Творогов О. В. Древнерусская переводная гомилетика как
предмет исследования // ТОДРЛ. СПб., 1997. Т. 50. С. 186 - 188. Алексеев А. А. Текстология славянской
Библии. СПб., 1999.
2 Димитрий Ростовский в Слове на Собор архистратига Михаила, ссылаясь на Ареопагита, так
характеризовал архангелов: "Архангели же глаголются велицыи благовЪстницы, великая и преславная
возвещающий. ТЬхъ служение, яко же глаголетъ великий Дионисий, есть пророчсствия открывати,
просвещения же и воли Господни уввдения и разумения, от вышшыхъ чиновъ ими приемлемая,
нижайшымъ ангеломъ возвЪщати и чрез ихъ людемъ извіствовати" (Димитрий Ростовский. Книга Житий
Святых. Киев, 1689. Кн. 1: Сентябрь - ноябрь. Л. 422).
3 Ср.: "Его имя- "Кто яко Бог" - и его прошлое заставляло чувствовать его, как особенно великое
божественное существо, бесконечно высшее ангелов и святых" (Добиаш-Рождественская О. А. Культ
святого Михаила в латинском средневековье V - XIII века. Петроград, 1917. С. 44).
4 В Нестишном Прологе 8 ноября читается анонимное Слово под заголовком "Собор святаго
архистратига Михаила", посвященное свержению сатаны Михаилом, Стишной Пролог включает в себя
"Собрание девяти чином", в составе Миней Четьих макариевского типа содержится менее распространенное
того, оно отражено в некоторых апокрифах и устных легендах. Каноническим источником представлений о Михаиле как о борце с дьяволом является Священное Писание (Откр. 12: 7 - 9).
Воинственный "грозный" облик архангела объясняется и активным участием Михаила в решении судьбы человечества "в последние времена". В этой роли архангел выступает, например, в популярном в Древней Руси апокрифе "Откровение Мефодия Патарского" и в духовных стихах о Страшном Суде. "Михаил открывает историю вселенной войной с древним змием. Он кончает ее борьбою с Антихристом и призывом земли на Суд. Так в начале и конце священной истории человечества стоит Ангел, завязывающий и разрешающий ее узел"6.
К образу "заклятого врага бесов"7 обращались исследователи разных специальностей. На наш взгляд, наиболее значительной на сегодняшний день остается фундаментальная работа О. А. Добиаш-Рождественской, посвященная исследованию культа архангела Михаила в латинском средневековье . Исследовательница привлекает богатый фольклорный, литературный и исторический материал, прослеживая преемственную связь между иудейской, восточнохристианской и западноевропейской традициями почитания архангела Михаила. В работе дается целостное представление о западноевропейском средневековом образе архистратига сил небесных-это воинственный, грозный стихийный дух, "ангел империи" и "ангел смерти", "элемент добродушия почти отсутствует в его легенде, <...> его уделом было звать людей не к радостям, но к битвам"9.
в Древней Руси "Сказание Пандолеонта о чудесах превеликаго и преславнаго Михаила архистратига", представляющее собой свод деяний архангела Михаила. Эти тексты вошли в состав Великих Миней Четьих и были опубликованы: Великие Минеи Четьи, собранные всероссийским митрополитом Макарием / Изд. Археографической комиссией. Ноябрь. Дни 1-12. СПб., 1892. Ст. 233-234; 241-242; 243-282. На Сказание Пандолеонта ссылается Димитрий Ростовский, излагая данное событие в своем Слове на Собор архистратига Михаила. См.: Димитрий Ростовский. Книга Житий Святых. Киев, 1689. Кн. 1: Сентябрь -ноябрь. Л. 423 об.
5 См.: Кузнецова В. С. Дуалистические легенды о сотворении мира в восточнославянской
фольклорной традиции. Новосибирск, 1998. С. 29 - 55; 85 - 98.
6 Добиаш-Рождественская О. Л. Культ святого Михаила... С. 45.
7 Так характеризует архангела Михаила Л. П. Карсавин в своей работе: Основы средневековой
религиозности в XII - XIII вв. преимущественно в Италии // Записки историко-филологического факультета
Императорского Петроградского университета. Петроград, 1915. Ч. 125. С. 90.
8 Добиаш-Рождественская О. А. Культ святого Михаила в латинском средневековье V - XIII века.
Петроград, 1917.
9 Там же. С. 392-393.
Особое внимание в монографии уделяется вопросу о мифологических истоках почитания архангела Михаила, истории образования посвященных ему важнейших западноевропейских святынь на горе Гарган и горе святого Михаила. В этой связи О. А. Добиаш-Рождественская подробно рассматривает "натуралистическое содержание" западноевропейской легенды об архангеле Михаиле.
Так, она пишет: "Западная натуралистическая легенда св. Михаила, кажется, еще более пестра и хаотична, чем восточная. Не замыкая его в водяное царство (имеется в виду хонская легенда -В. Б.), она связала его образ со всеми яркими красками и звуками стихий: полетом молний, грохотом бурь, живым звоном горных ключей, шумом водопадов, тайной расселин и пещер, светлой тишиной вершин"10. Это "натуралистическое содержание" легенд об архангельских чудесах (в Хонах, на горе Гарган и некоторых других), по мнению исследовательницы, связывает почитание Михаила с языческим культом Меркурия.
Н. И. Кареев во многом развивает и дополняет наблюдения О. А. Добиаш-Рождественской, уделяя большее внимание исторической связи почитания архангела Михаила с аркадским культом Гермеса . Исследователь также анализирует легенды о чуде в Хонах и на горе Гарган, отмечая, что между ними "нет ничего общего по содержанию, кроме места действия: там и здесь горная местность с провалами и пещерами, с источниками чудодейственной воды, но все остальное различно, и в хонской легенде нет ни следа ноги, оставленного Михаилом на камне, ни построения и освящения им самим своей церкви. <...> В такой "аркадской" обстановке могли быть как раз святилища Гермеса"12.
Вопрос о мифологических, языческих истоках культа архангела Михаила является наиболее освещенным в научной литературе. Кроме О. А. Добиаш-Рождественской и Н. И. Кареева к нему обращались и другие исследователи. Так, Д. П. Шестаков в своей работе, посвященной изучению греческих народных сказаний, отмечает постепенное вытеснение на территории Византии языческих культов почитанием архангела Михаила13.
10 Там же. С. 358.
11 Кареев Н. И. Гермес-Михаил и сказание о чуде в Хонах. По поводу книги О. А. Добиаш-
Рождественской "Культ св. Михаила в латинском средневековье V - XIII веков" // ИОРЯС. Петроград, 1919.
Т. 23. Кн. 1.С. 246-261.
12 Там же. С. 257-258.
13 Шестаков Д. П. Местные сказания // Шестаков Д. П. Исследования в области греческих
народных сказаний о святых. Варшава, 1910. С. 24 - 80.
В. В. Болотов выясняет обстоятельства установления праздника 8 ноября и приходит к следующему выводу: "Праздник архангела Михаила 8 ноября александрийского происхождения и заменил собою древнейший праздник крещения Господня, установленный египетскою церковию в противовес крониям и торжествам в честь Усири"14. Народному празднованию Михайлова дня на Руси, различным поверьям, связанным с этим праздником, посвящена работа А. А. Коринфского15.
Б. А. Успенский посвятил отдельную монографию вопросу о языческих реликтах в славянском культе святого Николая Мирликийского. В ней отмечается, что архангел
Михаил и святой Николай Мирликийский связаны в народных представлениях как
16 покровители домашнего скота .
Отдельную группу в исследованиях образа архангела Михаила представляют искусствоведческие работы. Древнерусский культ архангела Михаила нашел отражение в архитектуре (многочисленные архангельские соборы), храмовой живописи, иконописи. Можно говорить о высокой степени изученности иконографического образа архистратига Михаила. Ему посвящены многочисленные работы обобщающего характера, в которых наряду с другими рассматриваются архангельские иконы17, и специальные исследования об иконах архангела Михаила .
Наиболее пристальное внимание ученых привлекает икона "Архангел Михаил с деяниями" из Архангельского собора Московского Кремля. Для определения и
14 Болотов В. В. Михайлов день. Почему собор св. архистратига Михаила совершается 8 ноября.
Эортологический этюд // Христианское чтение. 1892. Ч. 2 (Июль - декабрь). С. 644.
15 Коринфский А. А. Михайлов день // Коринфский А. А. Народная Русь. Круглый год сказаний,
поверий, обычаев и пословиц русского народа. М., 1995. С. 358 - 362.
16 Успенский Б. А. Филологические разыскания в области славянских древностей. М., 1982.
17 Лазарев В. Н. Мозаики Софии Киевской. М., 1960. С. 52 - 54. Он же. Васильевские врата 1336
года // Он же. Русская средневековая живопись. М., 1970. С. 179-215. Мурьянов М. Ф. Эподы к
нередицким фрескам // Византийский временник. М., 1973. Т. 34. С. 204 - 217.
18 Малков Ю. Г. Икона "Чудо архангела Михаила в Хонех" из Национального музея в Белграде //
Древнерусское искусство. Зарубежные связи. М., 1975. С. 318-324. Свенцицкая В. П. Мастер иконы
"Архангел Михаил с деяниями" второй половины XIV в. из села Сторона на Бойковщинс // Памятники
культуры. Новые открытия. Ежегодник. 1988. М., 1989. С. 192-209. Ершов В. П. Фольклорно-
мифологические истоки образов старообрядческой иконы "Архангел Михаил - воевода" //
Старообрядческая культура Русского Севера. Каргополь, 1998. С. 101 -106. Он же. Пчелиный рой на
старообрядческой иконе "Архангел Михаил - воевода" // Старообрядчество: История, культура,
современность. М., 1998. С. 250-251. Он же. Труба-один из атрибутов всадника на старообрядческой
иконе "Архангел Михаил - воевода" // Старообрядчество: История, культура, современность. М., 2000.
Вып. 8. С. 68-72.
интерпретации клейм этой иконы неизменно используются книжные источники, в том числе и древнерусские сказания о чуде в Хонах19. В настоящее время даже высказывается мнение о принадлежности этой иконы кисти Андрея Рублева20.
Неоднократно в науке ставился вопрос о происхождении иконы, которая изображает архангела Михаила вручающим поводья коней святым Флору и Лавру21. Но отсутствие письменных произведений с подобным сюжетом осложняет интерпретацию этой иконы, и вопрос пока остается открытым.
Внимание историков и филологов древнерусский образ архангела Михаила привлекал, в первую очередь, в связи с исследованием эпохи и личности Ивана Грозного22. Впервые мысль об особом отношении Ивана IV к грозному архистратигу высказал Д. С. Лихачев, отметивший, что "образ Ангела Грозного воеводы соединился в сознании Ивана Грозного с образом тех "лютых ангелов", которые, по средневековым представлениям, ведали загробными мучениями грешников"23.
А. М. Панченко и Б. А. Успенский, разработавшие теорию сакрализации образа монарха на Руси, при анализе мировоззрения Ивана IV опираются, в том числе, и на наблюдения Д. С. Лихачева. Согласно их представлениям, Грозный воспринимал Михаила как своего "учителя" и считал его "образцом монаршего поведения"24. Ученые пришли к
19 Машнина В. П. Икона "Архангел Михаил с деяниями" из Архангельского собора Московского
Кремля. Альбом. Л., 1968. Тихомирова К. Г. Героические сказания в древнерусской живописи //
Древнерусское искусство: Художественная культура Москвы и принадлежащих к ней княжеств XIV-
XVI вв. М., 1970. С. 7-28.
20 Ульянов О. Г. Архангел Михаил - хранитель святой Троицы (из наследия Андрея Рублева) //
Новая книга России. 2005. № 2-3. [Электронный ресурс]. Режим доступа к ст.: ЫШ1!}УУУЖ:\?Ш.т.
21 См. об этом: Кирпичников А. И. Реферат доклада "Икона св. Флора и Лавра Румянцсвского музея"
// Древности. Труды имп. археологического общества. М., 1904. Т. 20. Вып. 1. С. 18-19. Гусев П.
Иконография свв. Флора и Лавра в новгородском hckjcctbc // Вестник археологии и истории, издаваемый
имп. Археологическим институтом. СПб., 1911. Вып. 21. Отд. 1. С. 85 - 112. Малицкий Г. Л. Древнерусские
культы сельскохозяйственных святых по памятникам искусства // Известия гос. Академии истории
материальной культуры. Л., 1932. Т. 11. Вып. 10. С. 21 - 26. Лазарев В. II. Русская иконопись от истоков до
начала XVI века. М., 1983. С. 64 - 65.
22 Панченко А. А/., Успенский Б. А. Иван Грозный и Петр Великий: концепции первого монарха.
Статья первая // ТОДРЛ. Л., 1983. Т. 37. С. 54-78; Юрганов А. Л. Категории русской средневековой
культуры. М., 1998. С. 356 -411; Булычев А. А. Между святыми и демонами: Заметки о посмертной судьбе
опальных царя Ивана Грозного. М., 2005. С. 125 - 147.
23 Лихачев Д. С. Канон и молитва Ангелу Грознокгу воеводе Парфения Уродивого (Ивана Грозного)
// Рукописное наследие Древней Руси. Л., 1972. С. 20 - 21.
24 Панченко А. М, Успенский Б. А. Иван Грозный... С. 70.
выводу о важности для Ивана IV лишь одной функции архангела - функции "смертного ангела", и отметили связь между именами царя и архистратига, отразившуюся в общем для них эпитете "грозный". А. Л. Юрганов и А. А. Булычев, опираясь, в свою очередь, на работу А. А. Панченко и Б. А. Успенского, развивают мысль о подражании Грозного архангелу Михаилу. Они также отмечают, что для Ивана Грозного Михаил - это грозный, карающий ангел, "ангел смерти".
Все названные исследователи в интерпретации данного вопроса опираются на характеристику образа архангела Михаила, данную О. А. Добиаш-Рождественской применительно к западноевропейскому средневековью: "Он почти на границе добра и зла. Борясь за добро, он часто бывает яростен; иногда бесцельно жесток. Он карает, убивает, сечет розгами, уносит смерчем, ударяет молнией. Это гневный Бог и святой Сатана"25. В этой связи обращает на себя внимание актуализация в эпоху Ивана IV карающей функции архистратига Михаила, потенциально присущей его образу, которая сближает древнерусский образ Михаила с более древним западноевропейским, хотя в целом они довольно различны.
Изучению почитания архангела Михаила в русской православной традиции посвящены работы историка М. В. Мальцева: в них дается достаточно полное представление о том, как воспринимали архангела Михаила в Древней Руси . М. В. Мальцев осуществляет обзор литературно-исторического и этнографического материала, связанного с древнерусским культом архангела Михаила. Материал, содержащий свидетельства явлений архистратига в Древней Руси, группируется в исследовании вокруг восьми "видов служения" Михаила: помощь в военных действиях, помощь при переходе души в иную реальность (проводник души), спасение в гибельных ситуациях, исцеление тяжко больных, борьба против злых духов, поиск и обретение украденных вещей, духовное наставничество и укрепление в вере, наказание и вразумление грешников.
В работах М. В. Мальцева отмечается значительность культа архангела Михаила на протяжении всей русской истории и отдельно рассматривается вопрос о почитании архангела Михаила русскими князьями. Исследователь, основываясь на летописных
25 Добиаш-Рождественская О. А. Культ святого Михаила... С. 392.
26 Мальцев М. В. Почитание св. архистратига Михаила в русской православной традиции. I. Явление
св. архангела Михаила в Русской Земле // Православие и русская народная культура. М., 1993. Кн. 2. С. 7 -
43. Он же. "Ангел мой с вами" // Православие и русская народная культура. Научный сборник. М., 1994. С.
54-86. Он же. Почитание св. Михаила в русской православной традиции: Опыт историко-
этнографического исследования. М., 1994.
сказаниях, истории гербов, знамен и орденов, связывает истоки данной традиции с византийской, где архангел Михаил "был необычайно чтим и рассматривался как Ангел-хранитель Империи и ее венценосных Владык"27.
Кроме того, в исследовании на основе произведений древнерусской книжности воссоздается внешний облик архангела Михаила: "Он приходит в виде огнеобразного столпа, молодого воина с огненным мечом, светлого крылатого юноши, сияющего всадника, старца-инока. В ряде случаев он вообще не показывается и дает знать о себе голосом, изображением на стене, громом, молнией, ливневым дождем..."28
В недавно вышедшей статье Элизы Малэк представлен анализ древнерусской ангелологии . Польская исследовательница анализирует образы ангелов, разлучающих душу с телом, среди которых она выделяет "ангелов грозных, тихих и милостивых". Э. Малэк отмечает особую "популярность образа грозного ангела, немедленно наказывающего грешников, в древнерусской письменности" по сравнению с западноевропейской, где он "примерно с XIII в. вытесняется образом дьявола, которому иногда может сопутствовать огонь с небес (т. е. молния)" . Как кажется, это наблюдение особенно подходит для характеристики эпохи Ивана Грозного.
Единственным в науке является обращение к поэтике византийских легенд о чудесах архангела Михаила. В статье Глен Пирс ставится вопрос о возможностях словесного описания архистратига. В связи с этим исследователь анализирует греческие произведения о чуде в Хонах на горе Гарган и предание об архангельской церкви, описанное М. Пселлом .
Г. Пирс выделяет два метода изображения архистратига Михаила, которыми пользовались византийские агиографы: заимствование образа архангела из Библии ("scriptural model") и описание его воздействия на мир природы, его "материальных следов" ("material traces")32. В работе особенно подчеркивается сложность словесного
27 Там же. С. 21.
28 Мальцев М. В. Почитание св. Михаила в русской православной традиции: Опыт... С. 14.
29 Малэк Э. Образы ангелов в древнерусской письменности (ангелы грозные, тихие и милостивые) //
ТОДРЛ. СПб., 2003. Т. 54. С. 201 - 210.
30 Там же. С. 206.
31 Peers G. Apprehending the Archangel Michael: hagiographic methods II Byzantine and modern Greek
studies. Birmingham, 1996. Vol. 20. P. 100 - 121.
32 См., например: "Michael's bodiless, relic-less existence provides such signs for human comprehension -
less ambiguous material effects such as Michael's transformations of landscape, imprints of invisibility, are
essential proofs for degree of knowledge of his activity and nature. Hagiographic texts and images work subtly.
изображения бесплотного Михаила: "Michael transcends the ability of words and images to describe such as reality"33.
Среди древнерусских произведений, посвященных специально архангелу Михаилу, предметом изучения становились в первую очередь молитвы архистратигу. Так, А. И. Яцимирский в числе других апокрифических молитв опубликовал и "Молитву архистратигу Михаилу воеводе сил небесных" . Он указал на русское происхождение данного текста и обратил внимание на особое предисловие, обещавшее, что человек за чтение этой молитвы получит защиту от дьявола, от "злого человека" и душу его не примет ад. Подобное обещание, как замечает ученый, придавало молитве "в глазах масс силу мистическую"35.
К этой же молитве позднее обратился в своем исследовании Д. С. Лихачев . Он опубликовал ее по списку XVII в. (БАН, 33. 3. 20) и атрибутировал ее вместе с "Каноном ангелу грозному воеводе" Ивану Грозному, скрывавшемуся под псевдонимом Парфений Уродивый. Д. С. Лихачев определил также время создания молитвы; 1570 - 1580-е годы37.
Гипотезу Д. С. Лихачева подвергли критике А. А. Турилов и А. В. Чернецов, обнаружившие список этой молитвы, датирующийся серединой XVI века (РГБ, ф. 310, №
55) . Они также отметили широкую популярность данного текста в Древней Руси, сохранившегося в сотнях списков XVI-XIX вв. Окончательное решение вопроса о датировке и атрибуции молитвы может быть найдено лишь в результате специального исследования и критического издания данного текста.
Помимо молитв, изучались лишь два гомилетических произведения, посвященных архангелу Михаилу: "Похвальное слово Михаилу и Гавриилу" Климента Охридского и "Слово на собор архистратига Михаила" Кирилла Философа.
Болгарские медиевисты Б. Ст. Ангелов, К. М. Куев и Хр. Кодов подготовили научное издание "Похвального слова Михаилу и Гавриилу" Климента Охридского для
Texts exploit recognizable patterns from scripture to give the descriptions of events and appearances structure but at the same time deny any essential descriptiveness in their evocation of elemental and multiform wonders" (C. 120).
33 Там же. С 121.
34 Яцимирский А. П. К истории ложных молитв в южнославянской письменности // ИОРЯС. СПб.,
1913. Т. 18. Кн. 3. С. 1 - 102; СПб., 1914. Т. 18. Кн. 4. С. 16 - 126.
35 Там же. СПб., 1913. Т. 18. Кн. 3. С. 51.
36 Лихачев Д. С. Канон и молитва Ангелу Грозному воеводе... С. 10-27.
37 Там же. С. 17.
38 Турилов А. А., Чернецов А. В. Отреченные верования в русской рукописной традиции //
Отреченное чтение в России XVII - XVIII веков. М., 2002. С. 58 - 60.
39 Климент Охридски. Събрани съчинения. София, 1970. Т. 1. С. 238 - 286.
полного собрания сочинений данного автора. В этом издании Слово сопровождено текстологическим комментарием, археографическим обзором списков, известных исследователям.
В предисловной статье авторы отмечают высокую популярность этого произведения Климента Охридского и объясняют ее особым почитанием архангелов Михаила и Гавриила в средневековой Болгарии, выражавшимся, в частности, в построении многочисленных храмов в их честь40. Кроме того, Б. Ст. Ангелов, К. М. Куев и Хр. Кодов называют сборники, в составе которых читается "Похвальное слово Михаилу и Гавриилу": Пролог, Минеи Четьи, Измарагд, Торжественник, сборники смешанного содержания (чтение на 8 ноября).
П. Н. Динеков в своей работе, посвященной русско-болгарским литературным связям, отмечает, что это Слово Климента Охридского по сравнению с другими древнеболгарскими произведениями получило наибольшее распространение в древнерусской книжности . Позднее Л. Г. Панин произвел лингвотекстологический анализ 16 списков и выделил Древнеболгарскую и Новую редакции этого произведения .
Еще одним текстом об архангеле Михаиле, привлекшим внимание ученых, стало "Слово на собор архистратига Михаила" Кирилла Философа. А. Розов опубликовал это Слово, предположив, что его автором является митрополит Кирилл И. Исследователь выявил текстуальную связь между Словом Кирилла Философа и "Поучением попом" того же автора . Позднее это Слово было атрибутировано Авраамию Смоленскому44.
"Нито сдно Климентово произведение не се е ползувало в миналото с такава голяма популярност, както похвалното му слово за Михаил и Гавриил. То се шири не само по територия, но и по време. Изобщо редки са произведенията на старобългарската книжнина, конто биха могли да щ съперничат в това отношение. <...> Като се прибавят и друга някои обстоятелства- голямата популярност на празника, всеобщото тачене на ангелите като защитници на християнитс от тъмнитс сили, извънрсдно чсстото посвсщаванс на храмове на архангелитс Михаил и Гавриил-то лесно може да се обясни голямата популярност на тази Климснтова творба" (Там же. С. 238 - 241).
41 Динеков П. Н. О распространении древнеболгарской литературы на Руси // Культурное наследие
Древней Руси. Истоки. Становление. Традиции. М., 1976. С. 28.
42 Папин Л. Г. Похвальное слово Михаилу и Гавриилу Климента Охридского в списках
Торжественника // Общественное сознание, книжность, литература периода феодализма. Новосибирск, 1990.
С. 150-155.
43 Розов А. Кирилла Философа "Слово на собор архистратига Михаила" // ЧОИДР. 1847. № 8. Отд.
4: Смесь. С. 1 - 26.
44 См. об этом: Подскалъски Г. Христианство и богословская литература в Киевской Руси (988 -
1237 гг.). СПб., 1996. С. 175-176.
Однако, несмотря на значимость образа архангела Михаила для древнерусской культуры и понятный интерес к нему исследователей разных специальностей, литературные памятники, посвященные главным чудесам архистратига и занимавшие важное место в книжности Древней Руси, до сих пор не привлекали внимания филологов и специально не изучались.
Все сказанное выше свидетельствует о необходимости введения в научный оборот древнерусских сказаний о чудесах архангела Михаила, имевших непосредственное влияние на формирование в Древней Руси образа великого архистратига и представляющих нам этот образ. Этим определяется актуальность и научная новизна данной работы.
Настоящее исследование строится следующим образом. Первая глава посвящена текстологическому изучению древнерусской рукописной традиции сказаний о чуде архистратига Михаила "иже в Хонех". Во второй главе представлен текстологический и сравнительный анализ сказаний о чуде архангела Михаила "во Святой горе Афонской".
Исследованию редакции Сказаний о чудесах архангела Михаила, составленной Димитрием Ростовским для Книги житий святых, отведена особая глава, поскольку святитель объединил в своем тексте три чуда архистратига: в Хонах, на горе Гарган и во Святой горе Афонской. Кроме того, литературная деятельность Димитрия Ростовского относится к концу XVII - началу XVIII вв. и представляет новый этап в развитии русской литературы, связанный с формированием категории автора.
В основу исследования положены текстологические принципы изучения памятников древнерусской письменности, разработанные Д. С. Лихачевым45.
Целью нашей работы является изучение древнерусской рукописной традиции сказаний о названных чудесах архангела Михаила.
В ходе работы решаются следующие задачи:
- установление круга древнерусских сказаний, посвященных трем чудесам
архангела Михаила: "иже в Хонех", "во Святой горе Афонской" и "на горе Гарган";
определение происхождения, источников, времени и характера перевода сказаний о чудесах архангела Михаила, степени их распространения в древнерусской книжности;
выявление и изучение древнерусских рукописей, содержащих сказания о чудесах архангела Михаила, установление редакций изучаемых памятников в конкретных списках;
Лихачев Д. С, при участии А. А. Алексеева \\А. Г. Боброва. Текстология. На материале русской литературы X - XVII веков. СПб., 2001.
- исследование данных текстов в контексте истории древнерусских сборников
устойчивого состава (Пролога, Миней Четьих, Торжественника);
выявление влияния сказаний о чудесах архангела Михаила на другие произведения древнерусской книжности;
изучение редакторской деятельности Димитрия Ростовского на материале созданного им для Книги житий святых Сказания о чудесах архангела Михаила.
Данные задачи решаются на материале 207 древнерусских списков, хранящихся в библиотеках и архивах Москвы (ГИМ, НБ МГУ, РГБ, РГАДА), Санкт-Петербурга (БАН, ИР ЛИ, РНБ) и Петрозаводска (НАРК).
Сказания о чуде "иже в Хонех" исследуются нами в 164 списках XIII - начала XIX вв. Самый ранний из них - список XIII в. входит в состав Троицкого сборника (РГБ, собр. Тр.-Серг., № 12), опубликованного И. Поповским, Ф. Томсоном и В. Ведером .
17 списков хранятся в рукописных собраниях ГИМа: Музейском, Синодальном, Уварова, Хлудова, Черткова, Чудовском; 8 списков находятся в собраниях Научной библиотеки МГУ; Верещагинском, Верхокамском, Горьковском и Пермском; 1 - в собрании Синодальной типографии РГАДА; 5 списков-в собраниях РГБ: Овчинникова, Олонецкой семинарии. 4 списка - в собраниях ИР ЛИ: Перетца, Пинежском, Смирновой; 67 списков хранятся в РНБ в рукописных собраниях Александро-Невской лавры, Вяземского, Гильфердинга, НСРК, ОЛДП, Погодина, Придворной певческой капеллы, Соловецкого монастыря, Софийской библиотеки, в ОСРК и в Эрмитажном собрании. 46 списков сказаний о чуде "иже в Хонех" находятся в БАН в рукописных собраниях Александро-Свирского монастыря, Архангельском, Археографической комиссии, Беломорском, Каликина, Лихачева, Никольского, Ончукова, Основном, Плигина, Романченко, Северном, Текущих поступлений, Яцимирского. 1 список - в НАРК.
К исследованию также привлекаются издания старопечатного Пролога XVII века47 и списки сказаний, изданные в составе Станиславова Пролога48 и Великих Миней
PopovskiJ., Thomson F., Weder W. Thetroickiy sbornik. (Cod. Moskva, GBL. F. 304. (Troicc-Scrgieva lavra) № 12) II Полата кънигописьная. Nijmegen, 1988. № 21 - 22. С. 38 - 46.
47 Память преславнаго чюдеси, иже в Коласасх, еже есть в ХонЬх Фригийских, бывшего от
архангела Михаила // Пролог. Кн. 1: Сентябрь - Февраль. М., 1641. Л. 24 об.; М., 1642. Л. 23; М., 1659. Л. 43;
М., 1661. Л. 22 об.; М., 1675. Л. 16 об.; М„ 1685. Л. 17; М., 1689. Л. 17; М., 1696. Л. 17 об.
48 Память чюдесе вь Хонбхъ, бывшаго архистратигомь Михаиломь // Станиславов Пролог 1330 г. /
Изд. Румяна Павлова. Б. м., 1999. С. 26.
Четьих . При описании макариевского свода А. В. Горский и К. Н. Невоструев проанализировали чтения на шестое сентября, указав переводный характер славянских сказаний о чуде архистратига "иже в Хонех". "Повесть откровения Архиппа" они соотнесли с текстом иерапольского епископа Сисиния50 (как показало наше исследование, источником является другое произведение), в качестве источников Перевода Максима Грека исследователи назвали греческие рукописи Синодальной библиотеки51.
В нашей работе используется указанное А. В. Горским и К. Н. Невоструевым комментированное издание одного греческого и одного латинского текстов о чуде в Хонах, осуществленное болландистами в Acta Sanctorum .
Кроме того, при анализе источников сказаний о чуде архистратига Михаила "иже в Хонех" нами также используются оригинальные греческие сказания, опубликованные
М. Бонне . Исследователь в своей монографии рассматривает греческую рукописную традицию этих текстов, их генетическое и хронологическое соотношение, устанавливает время и обстоятельства их написания .
Изучение сказаний о чуде архангела Михаила "во Святой горе Афонской"
проводится нами на материале 42 списков XV-XIX веков. 7 из них хранятся в
рукописных собраниях ГИМа: Музейском, Синодальном, Уварова, Чудовском, 2 списка -
в собраниях РГБ: Никифорова, Овчинникова, 2 списка - в собраниях ИР ЛИ: Причудском,
49 Дъяние святаго архангела Михаила и пономаря Архиппа // Великие Минеи Четьи... Сентябрь.
Дни 1 - 13. СПб., 1868. Ст. 286-293. Слово Симеона Метафраста о чудеси святаго Михаила архистратига,
иже в Хонехъ. Прсвсдсся Максимомъ // Там же. Ст. 299 - 306. Чюдо святаго архистратига божиа Михаила //
Там же. Ст. 283. Память преславнему чюдеси в Коласъхъ Фригийскыхъ, бывшихъ отъ архангела Михаила //
Там же. Ст. 317.
50 Исследователи отсылают нас к публикации греческого текста в 8 томе Acta Sanctorum. См.:
[Горский А. В., Невоструев К. II.] Описание Великих Четьих Миней Макария митрополита всероссийского /
Предисловие и доп. Е. В. Барсова // ЧОИДР. 1884. Кн. 1. Отд. 2. С. 7 - 8.
51 Там же. Позднее, в 1897 году М. Бонне издает греческий текст Симеона Метафраста.
52 De apparitione S. Michaelis in Chonis II Acta Sanctorum. Septembris. Antverpiae, 1762. T. 8. P. 38 - 49.
53Діг)упоч<; каі аяокаЛиі]лс; тоО ауіои тгатрод rjjacov 'AQxlnnov каі 7ipoa(jovapiou той
navaimov каі а|Заа|аіои оїкои той архаууеЛои Міхаг]Л ev таї? Xwvmg // Narratio de miraculo a. Michaele archangelo Chonis patrato adjecio Symeonis Metaphrastae de eadem re libello / Ed. M. Bonnet. Paris, 1897. P. 1 - 19; Діг)уг)сш; ттері той yevo|ievou 9ай[Што<; пара той архіочратг]уои MixarjA ev Xcovmc;// Ibid. P. 20 - 28; 'H dvdpvrjaic: той yevofievou яараооои 9ай(датод ev KoAaaaaic, тг\<; Фриуіад пара той aQX\mQa.Tf\yov Міхат\\ Н Ibid- P. XV; 'H a\a.\xvx\a\.c, той iv Xcovaig Эайцатод той (аєуаЛои архіатратг]уои той 9єо0 // Ibid. P. XVI - XVII.
54 Narratio de miraculo a. Michaele archangelo... Paris, 1897. P. V - XLV
Смирновой. 19 списков-в рукописных собраниях РНБ: Гильфердинга, Основном, Погодина, Санкт-Петербургской духовной академии, Соловецкого монастыря, Софийской библиотеки, 9 списков - в собраниях БАН: Архангельском, Лукьянова, Никольского, Плигина, Тихвинском. 1 список был издан в составе ВМЧ55. Список из собрания Троице-Сергиевой лавры № 28 (РГБ) был опубликован В. Ундольским56. Кроме того, сказание об
этом чуде вошло в Книгу житий Димитрия Ростовского .
Все рукописные источники, за исключением изданных, изучены нами de visu.
Чудо архангела Михаила "на горе Гарган" рассматривается нами в редакции Димитрия Ростовского - единственной древнерусской версии этого текста5 . Отметим также, что при изучении Сказания о чудесах архангела Михаила, созданного Димитрием Ростовским, нами использовались латинские версии чудес "иже в Хонех" и "на горе Гарган", написанные Лаврентием Сурием59.
