Содержание к диссертации
Введение
ГЛАВА 1. Сложноподчиненное предложение с атрибутивным придаточным в современном испанском языке
1.1. Сложноподчиненное предложение с атрибутивным придаточным как один из видов сложного предложения 11
1.1.1. Выбор термина 11
1.1.2. Характеристики сложноподчиненного предложения с атрибутивным придаточным как сложного предложения 13
1.1.3. Характеристики сложноподчиненного предложения
с атрибутивным придаточным как сложноподчиненного предложения... 16
1.2. Сложноподчиненное предложение с атрибутивным придаточным и явление релятивизации 20
1.2.1. Разработка понятия релятивизации в рамках «Реляционной грамматики» 20
1.2.2. Понятие релятивизации 24
1.2.3. Понятие релятивизации и иерархия доступности 29
1.2.4. Дополнения к теории релятивизации с учетом структурно-семантических исследований 33
1.3. Специфика сложноподчиненного предложения с атрибутивным придаточным в современном испанском языке 36
1.3.1. Вводящий элемент 36
1.3.2. Два основных типа атрибутивных придаточных предложений 43
1.3.3. Ограничения на функционирование атрибутивных придаточных предложений 45
1.3.4. Употребление наклонений в атрибутивных придаточных предложениях 47
1.4. Атрибутивные придаточные предложения и имя прилагательное... 1.5. Атрибутивное подчинение и явление референции 53
1.5.1. Основные положения теории референции 53
1.5.2. Языковые средства референции. Атрибутивные придаточные предложения преференция 58
1.6. Атрибутивное подчинение и явление синтаксической эмфазы 65
1.6.1. Явление синтаксической эмфазы 65
1.6.2. Возможности атрибутивного придаточного предложения для выражения синтаксической эмфазы 68
1.7. Выводы по главе 1 69
ГЛАВА 2. Особенности атрибутивного подчинения в истории испанского языка 71
2.1. Генезис сложноподчиненного предложения с атрибутивным придаточным 71
2.2. Атрибутивное подчинение в латинском языке
2.2.1. Система латинского атрибутивного подчинения 74
2.2.2. Изменения в латинской системе атрибутивного подчинения 80
2.3. Союз que в системе испанских подчинительных союзов 81
2.3.1. Морфологическая природа формы que 81
2.3.2. Формирование союза que
2.4. Вопрос о влиянии баскского языка на функционирование испанских атрибутивных придаточных предложений (субстрат) 88
2.5. Влияние арабского языка на функционирование испанских атрибутивных придаточных предложений (адстрат) 93
2.6. Типы атрибутивных придаточных предложений в истории испанского языка 2.6.1. Классификация атрибутивных придаточных предложений в истории испанского языка 95
2.6.2. Атрибутивные придаточные предложения со сказуемым, выраженным смысловым глаголом
2.6.3. Атрибутивные придаточные предложения со сказуемым, выраженным базовыми глаголами 103
2.6.4. Атрибутивные придаточные предложения со сказуемым, выраженным активными глаголами hacer, traer, llevar 112
2.6.5. Атрибутивные придаточные предложения со сказуемым, выраженным глаголами говорения decir и llamar 116
2.6.6. Атрибутивные придаточные предложения, участвующие в оформлении языковых формул 120
2.7. Выводы по главе 2 122
Заключение 123
Список использованной литературы
- Сложноподчиненное предложение с атрибутивным придаточным как один из видов сложного предложения
- Сложноподчиненное предложение с атрибутивным придаточным и явление релятивизации
- Генезис сложноподчиненного предложения с атрибутивным придаточным
- Атрибутивные придаточные предложения со сказуемым, выраженным смысловым глаголом
Введение к работе
Настоящее исследование посвящено рассмотрению структурных и семантических особенностей сложноподчиненного предложения с атрибутивным придаточным в испанском языке в период его становления (XI-XVII вв.).
Приоритетным направлением лингвистических исследований последнего времени является опора на положение о том, что изучение синтаксических единиц как «чистых» структур представляется бесперспективным: формализованная структура любого высказывания обязательно обладает тем или иным значением. Структурное многообразие сложноподчиненных предложений с атрибутивным придаточным, таким образом, характеризуется также значительным семантическим разнообразием последних.
Тем не менее, в традиционных грамматиках отечественных
(В. А. Белошапкова, Н. М. Васильева, О. К. Васильева-Шведе и
Г. В. Степанов, В. Г. Гак, Г. А. Золотова, Л. И. Илия, А. М. Пешковский, Л. П. Пицкова, Е. А. Реферовская, М. И. Черемисина и др.) и зарубежных исследователей (Э. Бенвенист, A. Alonso у P. Henriquez Urefia, М. Alonso, Esbozo de una nueva gramatica..., V. Garcia de Diego, S. Gili у Gaya, R. Lapesa, R. Lenz и др.), а также в грамматических исследованиях различных направлений - структуралистских (Е. Alarcos Llorach, G. Alonso Megido и др.), реляционных (Э. Л. Кинен, Б. Комри и др.), трансформационных (R. L. Hadlich и др.) — сложноподчиненное предложение с атрибутивным придаточным рассматривается исключительно с точки зрения структуры. Так, например, описывается вводящий придаточное предложение союзный элемент, согласование с антецедентом, выделяются два основных типа атрибутивных придаточных (ограничительное и объяснительное), отмечается порядок следования элементов сложного целого. Подобное рассмотрение, при котором затрагивается только структурная реализация атрибутивного
придаточного предложения, является недостаточным. С другой стороны, имеются исследования, в которых освещаются различные проблемы семантики тех или иных разновидностей данных гипотактических образований. Так, в процессе анализа сложноподчиненного предложения с атрибутивным придаточным были затронуты вопросы их семантики и их роли в коммуникативном акте, а также существенная для современного языкознания проблема идентифицирующей (дейктической) референции (Е. В. Падучева, Е. Aleta Alcubierre, О. Florez, G. Gimenez Resano, В. Lavandera и др.).
Актуальность исследования обусловлена, прежде всего, тем, что, несмотря на особое место, которое занимает сложноподчиненное предложение с атрибутивным придаточным среди гипотактических образований испанского языка, комплексное структурно-семантическое исследование его в диахронии и синхронии до настоящего времени не осуществлялось. Актуальность настоящего исследования заключается также в том, что обращение к диахронии, осуществляемое не только с привлечением данных языка-основы (латинского), но также субстратного (баскский язык) и адстратного (арабский язык) материала, дает возможность выявить специфические особенности системы атрибутивного подчинения испанского общенационального языка, сложившиеся в процессе его формирования и развития.
Теоретической основой исследования являются следующие положения.
Сложноподчиненное предложение с атрибутивным придаточным как один из видов сложного предложения
Терминология, относящаяся к вопросам атрибутивного (определительного, относительного) подчинения, достаточно разнообразна и в ряде случаев является весьма противоречивой.
Последнее, прежде всего, обусловлено тем фактом, что придаточные предложения, называемые различными авторами атрибутивными, определительными или относительными придаточными, как справедливо замечено Н. М. Васильевой, «являются очень неоднородными как в семантическом, так и в структурном отношении, и в свою очередь охватывают весьма разнообразные типы предложений» (Васильева 1953: 5). На материале испанского языка, как представляется, можно разграничить относительные и атрибутивные придаточные предложения.
1. Относительные придаточные предложения вводятся относительными местоимениями el/la/los/las que, lo que, quien, quienes, cuanto (в значении los que, lo que). В относительных придаточных предложениях относительные местоимения употребляются без антецедента, например.: jUf! jQue pesaos! -grita la que hablo primera (Goytisolo 2001: 38) - Ух! Какие же они зануды! -Кричит та, что заговорила первой ; Quien te conozca que te compre (Valera 1978: 136) - Кто тебя знает, пусть тебя и покупает . Исключение составляет использование местоимения todo (всё, все): Ноу esta como algo destemplada, siente escalofrios у nota que le baila un росо todo lo que ve (Cela 1995: 52) - Сегодня ей нездоровится, у нее температура, и она замечает, что у нее немного плывет все, что она видит .
2. Атрибутивные придаточные предложения вводятся полисемантическим союзом que, а также относительными местоимениями quien, quienes, cual (иногда с определенным артиклем) и сиуо, относительными наречиями como, donde, cuando. Все вышеперечисленные союзные элементы, вводящие атрибутивные придаточные, употребляются с антецедентом, например: ... entro en la tienda en el punto de hallarse alii una senora anciana que queria comprar unas gafas (Valera 1978: 108) - ... он вошел в магазин в тот момент, когда там была пожилая сеньора, которая хотела купить очки ; Рере es ип hombre a quien las cosas se le pasan pronto (Cela 1995: 63) - Пеле такой человек, у которого все быстро проходит ; En el principal А hay una academia donde no vive nadie (Ibid.: 175) - На первом этаже, литера А, есть помещение, где никто не живет .
3. Относительные придаточные предложения могут быть подлежащными, сказуемными, дополнительными, а придаточные атрибутивные - определительными, например.: jUf! jQue pesaos! - grita la que hablo primera (Goytisolo 2001: 38) (придаточное относительное подлежащное) - Ух! Какие же они зануды! - Кричит та, что заговорила первой ; Ya veremos lo que hacen entre todos (Cela 1995: 143) (придаточное относительное дополнительное) - Уж посмотрим, что они там все затевают ; Sobre la plaza comienza a levantarse una densa nube de polvo que huele a churros, a sudor у a pachuli (Cela 2001: 87) (придаточное атрибутивное определительное) - Над площадью начинает подниматься густая туча пыли, которая пахнет пышками, потом и пачули .
4. Относительные придаточные предложения могут указывать на лицо, предмет, явление, ситуацию. Атрибутивные придаточные предложения обозначают качество, признак или описывают лицо или предмет, то есть по своей сути являются развернутыми определениями. Существительное или местоимение, обозначающее лицо или предмет, к которому относится придаточное атрибутивное предложение, обычно называется антецедентом.
Синонимом термина «атрибутивное придаточное» можно считать термин «определительное придаточное».
Иными словами, под сложноподчиненным предложением с атрибутивным придаточным понимается сложноподчиненное предложение, придаточное которого вводится определенным набором союзов и союзных слов и обозначает признак, относящийся к какому-либо слову главного предложения (антецеденту).
В грамматиках различных периодов развития науки о языке сложноподчиненное предложение с атрибутивным придаточным рассматривается как один из видов сложного предложения. В античности и в средние века понятие «предложение» было тесно связано с логикой, а знания о сложных синтаксических построениях отразились в риторическом учении о периоде. Аристотелем предложение понималось как «составной звук, имеющий самостоятельное значение, отдельные части которого также имеют самостоятельное значение» (цит. по: Античные теории языка и стиля 1996: 68). Главной отличительной чертой предложения является наличие у него законченного смысла, поэтому с предложением связаны и некоторые категории логики: «К предложениям же относятся, во-первых, простое суждение, например, когда что-либо приписывается чему-либо или отнимается у чего-либо, а во-вторых, состоящее из простых, как, например, сложное предложение» (там же: 67).
Сложноподчиненное предложение с атрибутивным придаточным и явление релятивизации
В предыдущем разделе сложноподчиненное предложение с атрибутивным придаточным было рассмотрено с точки зрения его принадлежности к сложным гипотактическим построениям. В настоящем параграфе будет рассмотрено явление релятивизации, то есть процесс образования относительных групп, который лежит в основе образования и функционирования данного вида сложноподчиненных предложений.
Проблема релятивизации непосредственно связана с полемикой, развернувшейся в языкознании после появления трансформационной грамматики Н. Хомского. Начало ее следует отнести к концу 60-х - началу 70-х годов прошлого столетия, когда противниками абсолютной структуризации синтаксиса - следствия грамматики непосредственных составляющих (НС) - и во многом в виде своеобразной реакции на нее была создана так называемая Реляционная грамматика.
Специфика американской лингвистики, в отличие от европейской, состоит в периодической смене как метода, так и объекта исследования. Обособленная от Европы американская лингвистическая школа возникла одновременно с дескриптивизмом. Дескриптивисты ограничивали круг своих исследований только нижними ярусами языковой системы - фонетикой и морфологией, но при этом развили формальную технику дистрибутивного анализа. Определенная предметная ограниченность этого направления привела к тому, что на рубеже 50-60-х годов в центр внимания американской лингвистики выдвинулась трансформационная порождающая грамматика -модель языка, значительно расширившая горизонты дескриптивизма и общие представления о языковой системности и сделавшая основным объектом рассмотрения синтаксис. Трансформационная порождающая грамматика, основным представителем которой является Н. Хомский, представляла собой кардинальную смену научной «парадигмы» и поэтому воспринималась как теория, оппозиционная в отношении традиционной (в широком смысле) лингвистики. В Стандартной теории Н. Хомского утверждалось, что такие понятия, как «подлежащее», «сказуемое», «дополнение», являются избыточными, поскольку они определяются конфигурационно. Хомский определяет подлежащее «как отношение, связывающее NP некоторого предложения вида NP - Aux - VP со всем предложением», прямое дополнение — «как отношение между NP в VP вида V - NP и всей VP» и т. д. Иными словами утверждается, что эти понятия задаются правилами базового компонента S NO - Aux - VP; VP V - NP и т. д. (Кибрик 1982: 9; Chomsky 1971: 183-216). Как оказалось, сами правила базового компонента построены таким образом, что они, в сущности, лишь формализуют традиционные понятия подлежащего, сказуемого, дополнения и других членов предложения, оставляя их неопределяемыми, потому что вид этих правил никак не обосновывался. Другим существенным недостатком трансформационной грамматики в теоретическом плане было то, что она разрабатывалась почти исключительно на материале английского языка, хотя ей и приписывалась универсальная значимость. Но привлечение материала только одного языка снижает значимость любого теоретического исследования a priori. Тем не менее, именно попытки механически перенести положения трансформационной грамматики на другие языки вызвали наиболее серьезные сомнения в ее адекватности.
Следующее десятилетие в американской лингвистике характеризовалось активной переоценкой возможностей трансформационной порождающей грамматики, а также поисками более адекватных моделей описания языка и стремлением сменить главный объект исследования и перенести центр внимания на семантику, а затем и на прагматику. Несмотря на критику в адрес трансформационной порождающей грамматики, практически все направления американской лингвистики 70-80-х годов восприняли некоторые ее принципы и методы. Среди основных направлений американской лингвистики 70-80-х годов можно выделить следующие: 1) генеративные модели (Стандартная генеративная модель, «Порождающая семантика» Дж. Лакоффа, П. Постала и др., «Реалистическая грамматика» Дж. Брезнан, «Обобщенная грамматика НС» Дж. Газдара, Дж. Пуллума и др.);
2) формальные модели негенеративного типа (Грамматика Р. Монтегю, «Процедурная семантика» Й. Уилкса, Р. Шенка и др.);
3) неформальные модели общения (Теория речевых актов, «Анализ разговора» (конверсационный анализ) Э. Гофмана, X. Сакса и др.);
4) неформальные теории языковой репрезентации (Тагмемная теория К. Л. Пайка, Падежная грамматика Ч. Филмора, Реляционная грамматика, Грамматика ролей и референции Р. Ван Валина, У. Фоли и др.) (приведенная выше классификация дается по: Демьянков 1986: 227-233).
Проблема релятивизации, рассмотрение которой необходимо для раскрытия структуры сложноподчиненного предложения с атрибутивным придаточным, получила освещение в рамках Реляционной грамматики или Грамматики отношений.
В центре внимания Реляционной грамматики (или Грамматики отношений, от англ. relation - отношение ) находятся именно синтаксические отношения. Приведем ее основные постулаты. 1. Грамматические отношения (например, «субъект», «объект» и т. д.) считаются элементарными, не определяемыми через другие -синтаксические, лексические и т. д. 2. При анализе предложения выделяются синтаксические, а не семантические уровни.
Генезис сложноподчиненного предложения с атрибутивным придаточным
Генезис сложноподчиненных предложений с атрибутивным придаточным как самостоятельных синтаксических структур, восходит, с некоторыми оговорками, к древнейшему индоевропейскому языковому состоянию.
Проблема атрибутивного подчинения стала одной из центральных проблем сравнительно-исторического синтаксиса. В результате «была установлена как значительная структурная общность индоевропейских языков в способах передачи относительной связи, так и известная генетическая общность относительного слова, выступавшего в качестве ведущего средства в передаче относительного подчинения» (Андреева 1966: 127).
Сравнительное изучение индоевропейских языков показало, что такая структура, как сложное предложение (и в частности, сложноподчиненное предложение с придаточным атрибутивным), появляется в праиндоевропейском языке достаточно поздно. Многие виды сложных предложений развились в отдельных языках самостоятельно, уже после их обособления. Также следует учесть, что на формирование сложноподчиненных предложений большое влияние оказывает литературная обработка, что также характерно для более позднего периода развития языка. Более того, в праиндоевропейском достаточно редко возникала потребность в придаточных предложениях, так как их функции обычно выполняли причастные обороты. Как отмечает А. Н. Савченко, «причастия широко употреблялись во всех древних индоевропейских языках, часто с предикативным оттенком значения, и можно думать, что так же они употреблялись и в языке-основе. Хотя причастия были именами подобно глаголам, поскольку обозначали действие как признак предмета, а в праиндоевропейском грамматические связи слов целиком определялись их смыслом, это давало возможность образовывать на их основе конструкции, близкие по смыслу к придаточным предложениям» (Савченко 1974: 352). Такие причастные обороты соответствовали придаточным определительным, причинным, цели, временным, условным, уступительным. Аналогичное замечание делает и А. Мейе: значение многих придаточных предложений передавалось в древних индоевропейских языках при помощи причастия. «Причастие есть форма именная, но оно допускает при себе те же дополнения, что и личные формы той основы, к которой оно принадлежит; с другой стороны, корни, от которых образованы глаголы не отыменные, образуют в то же время и имена, обладающие ... значениями, близкими к глагольным; наконец, эти самые имена могут входить в состав смежных слов. Благодаря этим трем обстоятельствам было бесполезно прибегать к придаточным предложениям в целом ряде случаев, где большинство новых индоевропейских языков пользуется ими» (Мейе 2002: 376). Таким образом, в праиндоевропейском языке потребность в сложноподчиненном предложении была невелика. Для выражения подчинительных отношений также можно было использовать бессоюзие и сложное сочинение.
Единственное, что дает возможность предположить наличие в праиндоевропейском союзных сложноподчиненных предложений, - это индоевропейское местоимение ios, ia, iod. Оно имело относительное значение, то есть служило для связи придаточного предложения с главным, но в ряде случаев данное местоимение имело указательный характер. В качестве средства подчинительной связи оно стало употребляться на последнем этапе существования индоевропейского языкового единства1. По мнению А. Мейе, в индоевропейском языке были относительные придаточные предложения в собственном смысле, регулярно употребляемые уже в самых древних текстах.
В отличие от современных сложноподчиненных предложений с атрибутивным и относительным придаточным, порядок следования главного и придаточного предложений в индоевропейском языке был другой: придаточное предшествовало главному. По словам Ж. Одри, «будущее придаточное предложение должно будет занять начальную позицию. Решающим фактором при переходе к статусу придаточного служит инверсия диптиха (то есть частей сложного целого - Н. И.); экспрессивная в ведийской прозе, она становится нормальной, незначительной в классических языках» (Одри 1988: 111-112). Предшествующее придаточное предложение выполняло текстообразующую, когезивную функцию. Таким образом, из всех видов придаточных предложений только относительные предложения можно считать индоевропейскими (Мейе 2002: 379-380). Аналогичного мнения придерживается и Э. Бенвенист, считая, что атрибутивное придаточное предложение - это «единственный тип придаточного предложения, существование которого может быть отнесено к периоду, предшествовавшему диалектному дроблению (индоевропейской языковой общности — //. //.)» (Бенвенист 1974: 231).
Как уже было отмечено выше, сложноподчиненные предложения появляются в индоевропейских языках достаточно поздно и развиваются в каждом языке самостоятельно. Со всей справедливостью последнее можно отнести и к сложноподчиненным предложениям с атрибутивным придаточным. Помимо выделения у этих структур общих черт, присущих большинству индоевропейских языков, у них можно обнаружить ряд особенностей, которые связаны прежде всего с вводящим их союзным элементом
Атрибутивные придаточные предложения со сказуемым, выраженным смысловым глаголом
В следующую группу атрибутивных придаточных предложений были отнесены атрибутивные придаточные с базовыми глаголами - ser, estar, haber, tener. Каждый из рассматриваемых в данной группе типов имеет свои особенности и специфику.
Атрибутивные придаточные со сказуемым, выраженным глаголом ser. Динамику атрибутивных придаточных предложений с глаголом ser в нашем корпусе примеров можно проиллюстрировать следующей таблицей (см. табл. 5).
В истории испанского языка указанных периодов можно наблюдать снижение употребления атрибутивных придаточных предложений с глаголом ser от староиспанского периода к классическому. Очевидно, это связано с тем, что имело место усложнение языковой системы, и предложения (в частности, атрибутивные придаточные предложения) с именным сказуемым и глаголом-связкой ser стали употребляться реже.
Среди атрибутивных придаточных с ser следует различать атрибутивные придаточные, в которых глагол ser входит в состав составного именного сказуемого, и такие, в которых он употребляется самостоятельно (как правило, там, где в современном языке употребляется глагол estar).
Первая группа примеров (атрибутивные придаточные, в которых ser входит в состав составного именного сказуемого) является более многочисленной (216 примеров из 243): Un rey es nacido que es sehor de tierra (Reyes Magos: 19)- Родился царь, владыка всей земли (букв.: который есть владыка всей земли ); Et asi, рог este enxienplo, et рог otros que serien muy luengos de dezir, podedes entender que... (El conde Lucanor: 51) - И таким образом, из этой истории и из других, которые долго рассказывать (букв.: которые были бы долгими в рассказе ), вы можете понять, что... .
Можно выделить также атрибутивные придаточные с глаголом ser, которые употребляются вместо непредикативного определения, выраженного прилагательным, например: El amor faz sotil al omne que es rrudo = ... al omne rrudo (Buen Amor: 49) - Любовь делает мягким грубого человека (букв.: человека, который есть грубый ) .
На раннем этапе развития испанского языка глагол ser часто используется в значении быть, находиться , в котором в современном испанском языке используется глагол estar, так как жесткая дифференциация их значений еще не произошла, например, в следующем предложении: Е el rey de Granada e los ricos omnes que con el eran ... enviaronle dezir que... = ...que con el estaban (Cid: 38) - Король Гранады и богатые люди, которые вместе с ним находились, послали сказать ему, что... .
Количество примеров, в которых ser употребляется в функции современного глагола estar, в нашем корпусе примеров составляет 27 единиц из 243. При этом следует отметить, что 23 из них приходятся на XII—XIII века - период невысокого уровня нормализации. Так, в «Песне о моем Сиде» мы обнаруживаем 7 таких употреблений, в «Поэме о Фернане Гонсалесе» - 3, в Первой Всеобщей Хронике - 13. Далее количество таких атрибутивных придаточных предложений снижается: в «Книге о Благой Любви» находим 2 примера, в «Селестине» и «Ласарильо с Тормеса» - по одному примеру. В остальных исследованных памятниках подобного употребления не обнаружено.
Позднее, при нормализации испанского языка, функции глаголов ser и estar четко разграничиваются.
