Содержание к диссертации
Введение
Глава I. Религия как социально-культурное явление . 17
1. Культурно-исторические измерения религии, ее сакральная специфика . 17
2. Иерархия сакральных статусов. 26
3. Многообразие религиозных институтов. 29
Глава II. Редукционизм в понимании религии . 37
1. Специфика редукционизма в понимании религии 37
2. Семантический редукционизм. 39
3. Морфологический и функциональный редукционизм. 46
4. Дискурсивный и метафизический редукционизм. 52
Глава III. Системное строение религиозного феномена . 60
1. Системно-синергетические представления о религиозных феноменах . 60
2. Религиозные системы и их архитектоника. 65
3. Параметры религиозных систем. 80
Глава IV. Морфология и морфогенез нетрадиционных религий . 93
1. Метаморфы сакральной веры. Типология религиозной метафизики . 93
2. Необходимость морфологического подхода к изучению религий. 109
3. Морфогенетическая модель нетрадиционных религий. 124
4. Организационные структуры реалигиозной деятельности. 132
Глава V. Особенности, классификация и типологизация нетрадиционных религий . 141
1. Основные особенности нетрадиционных религий . 142
2. Классификация основных направлений нетрадиционных религий. 149
3. Типология нетрадиционных религий. 162
Глава VI. Причины распространения новых религий, их будущее в России 170
1. Причины появления и распространения религиозных новаций. 170
2. Причины распространения нетрадиционных религий в России. 176
3. Религиозная ситуация в России: тенденции и фазы развития. 180
Глава VII. Неоязыческий культ и антисоциальная утопия Порфирия Иванова . 189
1. История и общая характеристика религиозного культа. 189
2. Альтернативные модели человека и общества. 197
3. Типология религиозных новаций ивановцев. 205
Глава VIII. Синкретическое эколого-коммуналистское движение "Церковь Последнего Завета" Виссариона-Христа . 211
1. Общая морфологическая характеристика. 212
2. Проблема человека и его сотериологической активности. 219
3. Концепция "духовного восхождения". 224
4. Типологические особенности религиозного движения Виссариона. 228
Глава IX. Фалуньгун - культ сакрального совершенствования . 235
1. История появления культа и его общая характеристика. 235
2. Типологические особенности учения и практики Ли Хунчжи. 239
3. Особенности поведения и образа жизни адептов культа. 264
Глава X. "Современный буддизм" датчанина Оле Нидала 268
1. Экспорт буддизма в западные страны. 268
2. Алмазный Путь в системе буддизма. 275
3. Основные концептуальные установки Оле Нидала. 286
4. Модернизм и узкий практицизм "светского буддизма" Нидала. 295
Глава XI. Неоориенталистская культистско-сектантская организация АУМ Синрикё . 299
1. Идеология и общая характеристика феномена АУМ Синрикё. 302
2. Макроструктура движения АУМ Синрикё. 316
3. Типология АУМ Синрикё. 318
Заключение 323
Библиографический список использованной литературы
- Культурно-исторические измерения религии, ее сакральная специфика
- Системно-синергетические представления о религиозных феноменах
- Метаморфы сакральной веры. Типология религиозной метафизики
- Основные особенности нетрадиционных религий
Введение к работе
Актуальность темы исследования. Беспрецедентное для всей многовековой истории России широкое распространение нетрадиционных религий, сопоставимое разве только с опередившей его на два десятилетия религиозно-мистической «волной» в Северной Америке и странах Западной Европы, заслуживает самого пристального и досконального научного исследования. Впервые перед отечественной наукой, изучающей эволюционное развитие религии, ее духовный и общественный потенциал, ее современное конфессиональное разнообразие и социально-историческое значение, возникла столь грандиозная по своему содержанию и общественно-политическим масштабам проблема. Ее постижение с использованием новейших методологических и теоретико-концептуальных подходов стало настоятельной и неотложной задачей отечественной науки.
Актуальность и новизна диссертационного исследования, посвященного изучению нетрадиционных религий в современной России постсоветского периода, определяется несколькими факторами. Во-первых, это всё нараставшие противоречия и углублявшийся кризис российского общества в годы застоя и перестройки, породившие духовное брожение в стране и создавшие питательнуюю почву для распространения и высокой активности нетрадиционных религий. Во-вторых, это слабая разработка теоретико-методологических вопросов изучения религии (прежде всего ее специфических современных новаций) под воздействием идеологической конфронтации с ними советского строя, а так же из-за невостребованности в религиоведческих исследованиях новейших научных подходов и методов познания, предлагаемых общей теорией систем, синергетикой, структурно-функциональным анализом. В-третьих, это острая дискуссионность проблемы нетрадиционных религий, в особенности их воздействия на культурные традиции и уклад жизни нашего общества, что является следствием двух выше названных факторов. Всё это в совокупности придает большую актуальность, научную и общественную значимость исследуемой нами темы.
Ликвидация в ходе перестройки жесткого идеологического прессинга в отношении распространения религиозных воззрений какой бы то ни было направленности и устранение юридических препон для деятельности религиозных организаций превратило страну в арену острых и затяжных конфликтов на почве широкомасштабной пропагандистской и миссионерской активности новых религиозных организаций. Возникла серьезная социальная и политическая проблема, значение которой не ограничивалось соперничеством между старыми и новыми религиозными организациями за влияние на массы верующих. Проблема растущей активности нетрадиционных религий переместилась в центр споров о духовной направленности школьного и
вузовского образования в стране, поскольку возникла угроза утраты им своего светского характера. Стали все громче высказываться опасения относительно возможности сохранения в условиях экспансии нетрадиционных религий исконной культурно-исторической идентичности наших сограждан и даже самой российской культуры. Это побудило некоторых аналитиков выступить с предостережениями о нарастающей угрозе раскола российского общества и даже о возможности возникновения религиозных войн. Все это свидетельствует о настоятельной необходимости глубокого изучения нетрадиционных религий и созданных на их основе новых объединений и организаций, специфики их воздействия на личность, взаимоотношений с духовными и общественно-политическими традициями России, оценки перспектив их дальнейшего влияния на отечественной почве. Таково историческое и социокулъутурное значение темы данного диссертационного исследования.
Стремительное распространение новых религиозных движений, сект и культов оказывает существенное влияние на развитие религиозной ситуации в стране, на динамику отношений между конфессиями и их взаимоотношения с государством. Это потребовало от Государственной думы и Президента Российской федерации предпринять решительные шаги к совершенствованию законодательного регулирования деятельности религиозных организаций в стране. Не осталась в стороне и Русская Православная Церковь: Архиерейский собор 1994 г. а своем Определении решительно осудил пропагандистскую активность многочисленных представителей «лжехристианства и лжерелигий». В настоящее время на основании нового Федерального закона «О свободе совести и о религиозных объединениях» успешно прошла перерегистрация религиозных организаций, действующих на территории России, однако теоретические споры, реформирование правовых основ и практическая реализация законодательных актов продолжаются, причем в немалой степени по линии деятельности нетрадиционных религиозных объединений. Все это свидетельствует о том, что тема данного диссертационного исследования имеет немаловажное общественно-правовое значение.
Большие разногласия в обществе возникли в связи с активным стремлением ряда новых религиозных объединений в той или иной степени внедриться в систему школьного образования и воспитания, внешкольной работы с детьми. С этой целью членами этих религиозных объединений были подготовлены и изданы немалыми тиражами учебники и пособия для школьников, программы и методические руководства для учителей, воспитателей и родителей. Под эгидой Церкви Объединения Муна был издан школьный учебник и пособие для учителей «Мой мир и Я» (1993) в трех книгах, позднее появилась книга для учеников пятых-седьмых классов «Первая вершина. Путь к поступку» (1996) и пособие «Я в мире людей» (1997). Духовное Собрание Бахай в России выпустило в свет «Путешествие в страну добродетелей. Пособие по воспитанию в детях добродетелей» (1997), религиозное объединение Агни-йога пропагандирует свой учебник «Живая этика», Церковь сайентологии распространяет свои руководства по образованию и воспитанию. Есть и другие подобные примеры. Отношение учителей и научно-педагогической общественности к этой стороне деятельности новых религиозных объединений далеко не однозначно: наряду с требованиями категорически запретить подобные попытки проникновения сектантской идеологии в нашу светскую школу и скрытого прозелитизма под предлогом повышения уровня нравственного воспитания и формирования высокой духовности учащихся, раздаются и голоса в поддержку перечисленных изданий, как якобы имеющих вполне светский характер и не пропагандирующих нетрадиционные вероучения. В ряде мест учебно-воспитательные материалы, подготовленные новыми религиозными объединениями, получили одобрение учителей, директоров школ и отделов народного образования и были использованы в учебном процессе. Так например, учебный курс «Мой мир и я» в 1996 г. был введен в 3600 школах бывшего СССР. Кроме того новые религиозные организации проводили в последние годы многочисленные семинары и конференции для учителей и руководителей народного образования, особую активность в этом направлении обнаружила Церковь Объединения, которая в 1992 г. провела на территории России, в Прибалтике и в Крыму сотни семинаров с участием свыше 60000 преподавателей ВУЗов и школ, студентов, учащихся и их родителей. Таким образом, распространение новых религиозных движений в России связано с очень важой проблемой образования и воспитания подрастающего поколения, что дополнительно придает актуальность теме данного диссертационного исследования.
Основное внимание в диссертации сосредоточено на всестороннем анализе неоязыческого культа Порфирия Иванова, синкретического эколого-оммуналистского движения «Церковь Последнего Завета» Виссариона-Христа, «современного буддизма» датчанина Оле Нидала, культа сакрального совершенствования фалуньгун, необуддистской организации АУМ Синрикё. Эти новые религиозные движения проявили большую активность и в последние годы привлекли к себе особое внимание, вызвали шумные дискуссии по поводу содержания и характера своей деятельности, причем оценки ее были неоднозначны, порой прямо противоположными. Тем не менее эти влиятельные религиозные объединения до сих пор не стали предметом обстоятельного, глубокого и всестороннего изучения. Автор данного диссертационного исследования стремился восполнить этот пробел, и в этом также заключается актуальность и новизна проделанной им работы.
Особенность данного диссертационного исследования заключается в новом, системно-аналитическом (и, вместе с тем, структурно-функцио нальном, морфологическом) подходе к изучению нетрадиционных религий, что позволяет проследить особенности строения и внутренней организации новых религиозных феноменов, построить их типологию, установить специфику их воздействия на личностные качества своих приверженцев и определить направления, в которых новые религиозные движения стремятся реформировать или даже полностью трансформировать окружающее их общество.
Следует подчеркнуть, что для уяснения специфики нетрадиционных религий недостаточно теоретических построений и методов исторического и сравнительного религиоведения. Новый объект исследования требует обновления теории и методов, поэтому сама тема данной диссертации предполагает расширение категориального аппарата, совершенствование подходов и методов теоретического исследования нетрадиционных религий -этого нового предмета философско-религиоведческого, культурологического, философско-антропологического и социологического знания, ориентирует в первую очередь на понимание системного характера и раскрытие внутреннего, структурно-морфологического строения религиозных феноменов. В этом состоит актуальность данного диссертационного исследования в теоретико-познавательном плане.
Состояние научной разработанности проблемы. Мировой опыт в изучении нетрадиционных религий впервые был накоплен англоамериканскими и западно-германскими религиоведами, ставшими свидетелями беспрецедентной в истории «религиозно-мистической волны», которые оказались перед ней в полной растеренности и заговорили о «крахе религии», о появлении «религий без церкви», о «нашествии гуру» и даже о том, что многовековые религиозные устои общественного строя Запада пошатнулись и по-видимому должны уступить место архаическим суевериям, вновь вышедшим на авансцену истории (Арнольд Гелен). В классических работах Э.Бенца, Я.Нидлемена, Т. Роббинса и Д. Энтони, Р.С.Эллвуда1 впервые прослежено удивительное разнообразие современных нетрадиционных религий, получившее название «религиозного калейдоскопа». Работу в этом направлении продолжила А.Баркер. Впервые Э.Тоффлер охарактеризовал этот исторический феномен как «рынок спиритуалистических товаров», способный удовлетворить не только потребности в разных религиозных идеях, но и в новых религиозных объединениях, включая полувоеннные формирования (к сожалению, предвидения известного футуролога оправдались с лихвой).Ч.Глок показал ограниченность «старой теории» Вебера-Трёльча о превращении секты в церковь, в которую не вписывается наблюдаемое ныне разнообразие религиозных институтов и движений. Г.Кокс4 на конкретном религиоведческом материале проследил те тенденции, которые ранее вдохновляли литературное творчество Г.Гессе - необычный интерес к восточной религиозной мистике в молодежной нонконформистской среде. Подлинным трубадуром религиозно-мистических настроений в молодежной контркультуре стал Теодор Роззак. В своих книгах6 он утверждал, что крупнейшие преобразования ближайшего будущего в области культуры, науки и даже производства станут возможны благодаря начавшемуся распространению в русле молодежной контркультуры новой, мистической религиозности, магии и оккультизма, позволяющих осуществить «спиритуальную трансформацию» всех сторон социальной жизнедеятельности современного человечества.
Вслед за ним Т.Лири и Р.Олперт и на свой лад Кин Кизи стали лидерами психоделии, перейдя от социальных утопий «молодежного общества» к их экспериментальной проверке. Так родились альтернативные молодежные движения, «религиозный протест».
В связи с растущим влиянием нетрадиционных религий в молодежной среде, эта проблема постоянно интересовала западных религиоведов и социологов. Множество работ было посвящено исключительно этой проблеме, которой вскоре заинтересовались и марксистские исследователи.
Оценки роли и значения нетрадиционных религий у религиоведов западных стран часто были весьма различными: одни, как Э.Тоффлер или Д.Белл, видели неизбежность их появления, но относились к ним сдержанно и
даже настороженно; другие, Т.Роззак, Т.Лири и многие другие встретили их восторженно. П.Бергер и Т.Лукман расценивали нетрадиционные религии как закономерный результат процесса секуляризации и видели в них свидетельство демократизации буржуазного строя и его духовного оздоровления посредством пробуждения спиритуальных чувств и потребностей и отказа от материалистического мировоззрения. Третьи, в основном сотрудники конфессиональных центров по противодействию «деструктивным культам», повели широкое пропагандистское наступление против новых религиозных объединений. В ФРГ эту работу возглавляли сначала Ф.-В. Хаак,10 затем Т.Гандоу, в Дании - И.Огорд. К этому направлению принадлежат также книги американцев Дж.Макдауэлла и Д.Стюарта, У.Мартина, С.Роуза.11 Эти авторы скопом бичуют все HP и прочие иноверческие конфессии (мормонов, свидетелей Иеговы и др.) как проявление пагубной ереси и «сатанинской прелести последних лет», т.е. в качестве злокозненных соблазнов преддверия конца света.
В последние годы внимание западных религиоведов привлекло аморфное и разношерстное движение New Age, которое у нас многие ошибочно отождествляют с организованными и институализированными нетрадиционными религиозными объединениями. Немецкий ученый Х.Бохингер в своем капитальном труде12 на основании малоизвестных исторических источников сделал вывод, идущий в разрез с широко распространенным мнением: "New Age" является типичным продуктом религиозной истории западного мира.
Религиоведов западных стран привлек внимание растущий среди молодежи культ сатанизма,1 увлечение мистикой и оккультизмом,1 особенно в сфере эстрадно-музыкального искусства и моды («готика», «черный стиль»). Многие теологи с энтузиазмом говорят, что сегодня эффективными источниками мистических настроений стала реклама, торговля, предпринимательство, подверженные в значительной степени риску, а также сфера отдыха и развлечений и, конечно же, средства массовой информации. Секулярный мир стал плодородной почвой для распространения новой
религиозности, проникнутой духом мистики, оккультизма и мифологии. Теологи ввели понятие «вновь околдованного мира» ["Wiederverzauberung der Welt"], имея в виду «типичные для современной эпохи явления, такие, например, как возрождение субъективности, телесности, ощущения связи с природой, так и религиозно-мистического опыта».15 Исследование новой религиозности по-прежнему актуально для религиоведов и теологов западного мира.
В отечественном религиоведении проблеме нетрадиционных религий уделялось много внимания на протяжении последних десятилетий, при этом исследователи опирались на общие философские и методологические подходы к изучению религии, получившие разработку в трудах В.И.Гараджи, М.П.Мчедлова, Д.М.Угриновича, И.Н.Яблокова, Ю.А.Кимелева.16
Обычно принято считать, что в отечественной науке интерес к нетрадиционным религиям появился спустя десятилетие после первых серьезных исследований этого феномена в США и ФРГ, начатых в 1970 г. вслед за широким распространением в западном мире на рубеже 60-70 годов новых сект и культов. В действительности отечественные историки и востоковеды обратили свое внимание на появление нетрадиционных религиозных объединений несколькими годами раньше, занявшись исследованием массового распространения новых сект в послевоенной Японии.17 Как ни далеки реалии современной России от условий, сложившихся в послевоенной Японии, сейчас мы отчетливо можем усмотреть некоторое сходство в причинах появления большого количества новых японских сект и распространением у нас в постсоветской период языческих и неоязыческих объединений. Это отказ от запрещения новых религиозно-сектантских объединений (в Японии после 1945 г., в России после 1988 г.) и обращение определенных слоев населения к языческой мифологии, магии и мистицизму в условиях идеологического кризиса и тяжелого материального и социального положения.
Значительно больший круг отечественных ученых занялся проблемами нетрадиционных религий десять-пятнадцать лет спустя. Это было вызвано двумя основными причинами. Во-первых, распространнием на исходе 70-х годов религиозно-мистических и сектантских настроений в среде молодежного движения протеста западных стран, на которое до этого обстоятельства возлагались большие надежды в плане политической борьбы с «властью капитала». Об этом писали Е.Г.Балагушкин, П.С.Гуревич, А.Ю.Мельвиль, К.Мяло, Л.Тимошин (Л.Н.Митрохин).18 Во-вторых, интерес к нетрадиционным религиям был вызван прямо противоположным обстоятельством: их расширяющееся влияние расценивалось коммунистическими идеологами (в созвучии с голосами многих западных социологов и культурологов) как свидетельство углубления кризисных явлений в самой капиталистической системе Запада. Об этом писали И.Я.Кантеров, Б.З.Никифорова, Д.Е.Фурман.19
Наряду с проблемой «молодежных религий» ученых волновал вопрос возрождения мистицизма. Об этом писали А.Ю.Григоренко, П.С.Гуревич, Ю.В.Курносов, В.Ф.Миловидов, Е.И.Парнов, В.С.Поликарпов.
Отечественные ученые анализировали широкое разнообразие новых религиозных сект и культов, получивщих распространение в различных зарубежных странах: И.Р.Григулевич, Л.Н.Митрохин, В.М.Розин21, иногда специально останавливаясь на США, откуда религиозно-мистическая волна конца XX века распространилась по всему миру - Л.Н.Митрохин, Б.З.Фаликов. Другим истоком нетрадиционных для Запада религий явилась Индия. Поэтому внимание отечественных исследователей обращалось также к этому региону и к его проповедникам, устремившимся на Запад. Этим темам посвящены работы А.А.Ткачевой, П.С.Гуревича, Б.Клюева, Б.З.Фаликова. В последние годы предметом интенсивного научного исследования стала бурная активизация неоязычества (только в 1997-97 гг. было издано более 30 книг о славянскиз язычниках и более ста о язычестве в целом). Оно привлекло к себе внимание как своими идеологическими и политическими амбициями, так и попытками реконструировать,а чаще - заново воссоздать языческий пантеон различных этнических верований.24
За последние годы опубликовано много научных работ и подготовлено до десятка кандидатских диссертаций, посвященных исследованию отдельных направлений новых религиозных движеий и главных их представителей.25 Появились серьезные монографии: Т.Н.Кузнецовой, Е.С.Сафроновой, целый ряд глубоких коллективных работ и отдельных обобщающих исследований.27 Причем основной массив научных исследований посвящен двум взаимосвязанным вопросам: реализация принципа свободы совести в современных российских условиях и развитию государственно-церковных отношений. В работах Л.И.Григорьевой прослежена эволюция этих отношений в последние десятилетия. Особый интерес вызывают исследования, в которых на огромном фактическом материале почти всех регионов России рассматриваются особенности религиозной жизни в стране, анализируются основные черты ее развития - и всё это под углом зрения взаимодействия нетрадиционных религий (и возрождающегося автохтонного язычества) с традиционными конфессиями.29
Вместе с тем необходимо отметить, что изучение нетрадиционных религий находится еще в начальной стадии развития и пока еще не появилась общая теория их структурно-аналитического анализа, позволяющая внести должную определенность в понимание их классификации, типологии,роли и места в обществе. Ощущается острая нехватка теоретико-аналитических исследований хотя бы наиболее известных и влиятельных новых религиозных движений. По этой причине вопрос об отношении к нетрадиционным религиям в целом и к отдельным их представителям по-прежнему остается предметом острых дискуссий среди ученых, религиозных деятелей, юристов и даже психиатров.30 Приходится учитывать и то, что средства массовой информации придают этим дискуссиям широчайшую огласку и тем только вносят дополнительную напряженность в религиозную ситуацию в стране.
Цель диссертационного исследования состоит в том, чтобы рассмотреть и понять на основе системно-аналитического подхода в религиоведении историческую, социокультурную специфику и типологические особенности современных нетрадиционных религий, получивших широкое распространение в России постсоветского периода и представляющих собой особую разновидность религиозных новаций, оказывающих заметное влияние на развитие и перспективу религиозной ситуации в стране.
Данная цель диссертационного исследования обусловила постановку и решение следующих задач:
- дать общую характеристику религии как социально-культурного явления;
- критически проанализировать сущность редукционизма в понимании религии и рассмотреть основные его разновидности;
- показать системный характер религиозных феноменов, которые в своем возникновении, динамических изменениях и воздействиях на личность ию общество определяются рядом синергетических параметров;
- рассмотреть морфологию и морфогенез нетрадиционных религий;
- показать общие особенности новых религиозных движений;
- разработать детальную классификацию современных нетрадиционных религий;
- дать типологию нетрадиционных религий, учитывающую специфику их отношения к обществу и установок на его преобразование;
- установить причины распространения современных нетрадиционных религий, прежде всего причины их появления в России;
- проанализировать тенденции и фазы развития религиозной ситуации в России постсоветского периода;
- рассмотреть неоязыческий культ и антисоциальную утопию Порфирия
Иванова;
- рассмотреть Церковь Последнего Завета как типичный пример синкретического неохристианства;
- рассмотреть современный культ сакрального совершенствования фалуньгун;
- рассмотреть новейший пример необуддизма западного мира - так называемый «современный буддизм» Оле Нидала;
- рассмотреть типичное эсхатологическое движение экстремистского характера - неоориенталистскую культистско-сектантскую организацию АУМ Синрикё.
Методологическая основа диссертационного исследования. Изучение нетрадиционных религий, представленных разнообразными сектами, культами и новыми религиозными движениями, условий их появления и распространения в современной России, а также их влияние на развитие религиозной ситуации в стране в настоящее время и в перспективе на будущее - все это потребовало внимания к методологическому комплексу диссертационного исследования. Опираясь на методологию и методы исторического и сравнительного религиоведения, нам пришлось для выяснения условий и факторов появления религиозных новаций в стране обратиться к социологическому и культурологическому анализу.
В ходе исследования выяснилось, что специфика нетрадиционных религий может быть понята только при системном подходе, т.е. при рассмотрении их в качестве системно организованных феноменов духовно-практической деятельности сакральной ориентации. При этом эвристическое значение имеет использование положений синергетики, особенно при рассмотрении параметров, определяющих возникновение и эволюционные преобразования феноменов нетрадиционных религий. Их типология, определяющие черты и особенности могут быть изучены только на основе предложенного нами морфологического анализа. Его разработке и использованию в диссертации уделено особое внимание. Перечисленные компоненты методологического комплекса исследования использовались нами не обособлено друг от друга, а в общем контексте философии религии.
Основные научные результаты, полученные лично соискателем, и научная новизна исследования состоят в следующем:
- при рассмотрении религии как социокультурного явления показаны её культурно-исторические измерения, сакральная специфика, иерархия сакральных статусов в религиозной системе, многообразие религиозных институтов;
- систематизировано и проанализировано многообразие разновидностей
редукционизма в понимании религии как феномена духовно-практической деятельности;
- показано системное строение религии как феномена духовно- практической деятельности и сакральной ориентации, прослежена архитектоника религиозных систем, рассмотрены синергетические параметры возникновения религии, её эволюционных преобразований и воздействия на социокультурную среду;
- разработана генеральная схема общеисторического генезиса религий в виде типологии религиозных смысловых систем (метаморф), обоснован морфологический подход к изучению религий, разработана морфогенетическая модель нетрадиционных религий, показаны организационные структуры религиозной деятельности;
- показаны общие содержательные и структурно-функциональные особенности современных нетрадиционных религий;
- разработана подробная классификация нетрадиционных религий современной России;
- разработана двумераня социокультурная типология нетрадиционных религий, учитывающая их роль в обществе и отношение к существующей социальной действительности;
- показаны общеисторические и частные, социокультурные причины распространения нетрадиционных религий в разных регионах мира и в России постсоветского периода;
- проанализированы тенденции и фазы развития религиозной ситуации в России постсоветского периода.
- всесторонне проанализирован неоязыческий культ и антисоциальная утопия Порфирия Иванова, рассмотрены пропаганировавшиеся им альтернативные модели человека и общества, раскрыты типологические особенности движения ивановцев;
- дана морфологическая характеристика синкретического эколого-коммуналистского движения «Церковь Последнего Завета» Виссариона-Христа, рассмотрено сектантское учение о человеке и его сотериологической активности, концепция «духовного восхождения», типологические особенности движения виссарионовцев;
- дана всесторонняя характеристика и оценка культа сакрального совершенствования фалуньгун: история появления культа в Китае, типологические особенности учения и практики, особенности жизненного поведения адептов, мотивация распространения в России;
- рассмотрены концептуальные установки, показан модернизм и практицизм так называемого «современного буддизма» Оле Нидала, сформировавшегося в русле распространения традиционных школ тибетского буддизма в западном мире (включая и современную Россию);
- показана специфика неоориенталистской культистско сектантской организации АУМ Синрикё, её бурная, но кратковременная активность в России, стремление её главы - Асахары превратить АУМ в эсхатологическое движение экстремистского типа.
Теоретическая и практическая значимость диссертации заключается в том, что она представляет собой новый теоретико-методологический подход к изучению нетрадиционных религий и демонстрирует его применение в отношении ряда наиболее влиятельных новых религиозных объединений, активизировавшихся в последнее время в России, но не ставших еще предметом обстоятельного исследования. Диссертационная работа может быть использована в качестве методического руководства для изучения, классификации, типологизации и религиоведческой характеристики других нетрадиционных религий, как уже существующих, так и тех, которые могут появиться у нас в будущем.
Практическая значимость исследования состоит также в том, что его результаты и выводы могут быть полезны для развития диалога между традиционными и новыми конфессиями, для совершенствования правового регулирования взаимоотношений между новыми религиозными объединениями, обществом и государством. Результаты исследования, его выводы и рекомендации могут быть использованы при разработке экспертных заключений о деятельности нетрадиционных религиозных организаций в стране, учитываться при разработке федеральных и региональных законопроектов, затрагивающих вопросы свободы совести и деятельности новых религиозных объединений, при расследовании экстремистских выступлений антиобщественно настроенных религиозных групп. Тем самым диссертационное исследование может внести позитивный вклад в облегчение сложившейся в России напряженной религиозной ситуации.
Материалы и выводы диссертации могут быть использованы при подготовке учебных курсов и учебно-методической литературы по данной теме в рамках философии религии, культурологии, религиоведения и социологии религии.
Апробация работы. Основные положения и выводы диссертации отражены в научных публикациях автора, в его выступлениях на «круглых столах» (в редакции журналов «Вопросы философии» и «Российская провинция», в Московском доме журналистов), на межвузовском семинаре «Челвек м современный мир» при Институте микроэлектроники.. Материалы и выводы, полученные автором в результате исследования легли в основу разработанного им спецкурса о деятельности новых религиозных движений для студентов Российского академического гуманитарного института.
Структура диссертационного исследования включает в себя введение, два раздела (состоящих, соответственно, из шести и пяти глав), заключение, список использованной научной и конфессионально-критической литературы по данной теме.
Культурно-исторические измерения религии, ее сакральная специфика
Последнее десятилетие 20 века послужило началом глубоких перемен в идеологических ориентациях и мировоззренческих представлениях россиян. Нам предстоит еще долго осмысливать эту глубокую переоценку идеалов и ценностей, официально господствовавших на протяжении семи десятилетий в нашей духовной культуре и определявших общественно-политическую жизнь страны. Существенно изменилось отношение к религии, занявшей теперь совсем иное место в мировоззрении многих наших сограждан и в повседневной общественной жизни. Так что мало осталось тех, кто сомневается в ее большом значении на всех ступенях общественного развития человечества.
Без преувеличения можно сказать, что сегодня религия у всех на устах, хотя это еще не означает, что она у всех в сердце. Почти общий интерес к ней вовсе не означает, что все "уверовали", согласились с абсолютным характером религиозных истин, тем более, что этих "истин" в условиях возросшей многоконфессиональности страны стало намного больше, чем прежде. Как бы там ни было, но фантом построенного в СССР общества массового атеизма ушел в прошлое вместе с другими утопическими "завоеваниями и преимуществами" страны Советов. Мы - свидетели интенсивного возрождения религиозно-церковных традиций, которые закономерно возвращаются в нашу повседневную жизнь и перестают восприниматься как необычное, удивительное, а то и настораживающее явление. Однако одновременно мы видим беспрецедентное распространение нетрадиционных религий. У одних оно вызывает страх и негодование, поскольку они расценивают его как вредоносное "нашествие", угрожающее устоям "традиционной" российской культуры и государственности (последние при этом расшифровываются как православие и монархизм). У других - радость по поводу обретения религиозной свободы, энтузиазм духовного обновления и реформирования общества с помощью новых, более эффективных религиозных сил.
Чем же объясняется этот всплеск интереса и признательности к религии, эта широкая демонстрация ранее неодобрявшейся приверженности к ее ценностям и традициям? Во-первых, восстановлением попранного в результате гонений на религию культурного наследия, заложенного в многовековых национальных традициях и бытовом укладе жизни. За последнее время только Русской православной церкви было возвращено более 5000 храмов, многократно возросла численность монастырей. Соборы Кремля стали доступными в соответствии с указом российского президента не только экскурсантам, но и для церковного богослужения.
На российских окраинах также во весь голос заговорили о необходимости возрождения национальной культуры и тесно связанной с ней религии. В своем докладе на Всебурятском съезде по консолидации и духовному возрождению нации этнограф и религиовед Т.М.Михайлов подчеркнул, что "мы впервые за годы Советской власти заговорили о буддизме и шаманизме в позитивном плане, в духе взаимопонимания и тесного сотрудничества. Нужна полная и реальная реабилитация религии и церкви. Мы должны решительно отказаться от стереотипного отношения к ним, считаться с тем, что они находятся в системе нашего общества, удовлетворяют нужды широких масс людей. Храмы, субурганы, обо, бариса, предметы культового назначения, религиозная литература и искусство, обрядовый комплекс, нравственные установки - все это творение рук и ума человека, историческое наследие народа, его язык, сознание. Отвергать все это, вычеркивать из жизни и истории не имеем права" [88, 28]. Это - типичное переосмысление прежнего пренебрежительного отношения к религии и оно прослеживается во всех регионах страны, причем на окраинах, в малых этносах часто даже в более активной форме, чем в центре.
Во-вторых, интерес к религии вырос благодаря осознанию ее исторической роли. Как справедливо пишут исследователи российской церкви, "семидесятилетние попытки объяснить государственную, общественную и культурную историю России без учета феномена православия или часто при негативном к нему отношении оказались явно неудовлетворительными" [39, 5]. Впрочем, неконструктивной представляется и обратная волна в общественном сознании, связывающая с церковью и отдельными ее деятелями все достижения русской общественной мысли и культуры.
Согласно вульгарным атеистическим и богоборческим воззрениям, упрощавшим и искажавшим социально-историческую роль религии, последняя сводилась к действию в обществе абсолютно чуждой и враждебной ему силы. В религии видели только консервативное и реакционное, не придавая значения бунтарским настроениям, принимавшим религиозную форму, и даже подлинно революционным выступлениям под знаменем святой веры. А ведь в свое время Энгельс высоко оценил революционный дух первоначального христианства и религиозных движений эпохи Реформации и Крестьянской войны в Германии. Событиями подобного рода буквально пестрит вся мировая история, и в рамках любой религиозной традиции известно множество народных выступлений, в которых религиозному фактору принадлежало важное идеологическое и социально-политическое значение.
Религия способна быть консервативной и реакционной, может способствовать пассивному и трусливому поведению, но в других обстоятельствах - стать фактором фанатического упорства, бескомпромиссной стойкости перед лицом казалось бы непреодолимых препятствий, непереносимых бед и страданий; она может быть источником человеколюбия и самопожертвования, впрочем, как и средством лицемерного оправдания социальной несправедливости и личного эгоизма.
У религии самая тесная связь и взаимодействие с моральными представлениями и нравственным поведением людей, с искусством, духовной культурой в целом, наконец, - с социальной системой во всех ее аспектах: от быта и семьи до политических и государственных структур, от хозяйственно-экономических отношений до национальных и территориальных.
Специфика религии не сводится к отчужденной форме сознания, как утверждают сторонники ее негативной оценки. В большей мере религии свойственно опредмечивание в форме богословского дискурса норм и правил человеческого поведения, ценностей и идеалов, к которым стремится общество. Благодаря этому религиозная вера служит средством оценки и регулирования человеческой жизнедеятельности, воплощая свои духовные императивы в свойствах личности и чертах повседневного быта людей. Она превращается тем самым в "материальную силу" их общественного существования.
Третьей причиной необычного роста интереса к религии в последние годы следует считать ее активное включение в общественно-политическую жизнь страны. Вместе с идеологией большевизма ныне похоронены стереотипы воинствующего атеизма, в соответствии с которыми Советская власть жестко ограничивала участие религиозных организаций в культурной и политической жизни общества. Однако это не повод, чтобы впадать сегодня в противоположную крайность, требуя доминирования религиозной идеологии в стране, добиваясь засилья церкви в области воспитания подрастающего поколения и в культурной жизни, устанавливая приоритет религиозных ориентации в политике.
Системно-синергетические представления о религиозных феноменах
Современный подход к изучению религии (равно и других сакральных феноменов: мифа, магии, эзотерики) является системным, предполагая целостное рассмотрение этого деятельного феномена освоения человеком действительности, как со стороны его внешних связей, так и со стороны внутреннего многопланового строения. Это означает понимание религии как самоорганизованной системы, относительно независимой от систем более высокого порядка (культуры, общества и цивилизации в целом), но тем не менее порождаемой ими и выполняющей важную социально-историческую функцию регулирования человеческой жизнедеятельности. Системный подход к религии противоположен различным односторонне-редукционистским подходам в понимании социальной природы религии, ее многопланового строения, сложной семантики и многообразной роли и значения в истории человечества. Системный подход к религии формировался в первую очередь как отказ от одностороннего просветительского подхода, с позиций которого религия понималась как ложь и заблуждение, что привело не только к известному афоризму о трех обманщиках - творцах мировых религий, но и позднее существенным образом определяло большевистский взгляд на религию как на сплошное мракобесие, поскольку, по словам В.И.Ленина, она «суть больная фантазия, выверты философского идеализма, негодный продукт негодного общества» [81]. Ленинская линия в отношении к религии была направлена на то, чтобы в кратчайшие сроки освободить общество, стремящееся к светлому коммунистическому будущему, от враждебной ему религиозной идеологии и ложной формы сознания. Активная реализация этой совершенно утопической (а вовсе не научной, как уверяла пропаганда тех лет) стратегии привела к тому, что в советском государстве был создан мощнейший арсенал тотального противодействия религии, начиная от бескомпромиссной критики религиозного мировоззрения и морали, до жестоких преследований и широкомасштабных репрессий, лишивших жизни многих тысячи священнослужителей и даже рядовых верующих. Вот в какие страшные дела смог воплотиться в условиях тоталитарного политического режима редукционистский подход к религии, усматривавший в ней реакционную антиобщественную идеологию.
В современную эпоху получили распространение и другие формы редукционистского понимания религии, сводящие всю гамму ее богатой и разнообразной семантики к одностороннему содержанию тех или иных философских, культурологических или психологических трактовок. Соответственно происходит отказ от понимания социально-исторической сущности религии и ее роли в обществе. Радикальная критика традиционных вероучений и стремление к демифологизации религии породили многообразные формы философизации (в том числе этизации) ее содержания и назначения, например, с позиций философии экзистенциализма (Бультман и Тиллих) или же с позиций объективного идеализма (Уайтхед и Хартшорн, Ш.Огден и Д.Кобб, П.Ван-Бурен).
Попытаемся очертить круг концептуальных представлений, которые следует рассматривать как основу формирования современного системного понимания религии. Прежде всего целостное системное исследование религии (религиозных феноменов системного строения) должно явиться результатом рассмотрения ее в трех основных аспектах - функциональном, структурном и эволюционном.
Функциональный аспект изучения религиозных систем связан с исследованием их взаимодействия с социокультурной средой, которое слагается, с одной стороны, из условий и факторов, порождающих религию и ее динамические и эволюционные изменения, с другой - из ее воздействия на человека, культуру и общество. В этом аспекте рассматриваются социологические причины существования религии и социокультурные последствия ее функционирования.
Структурный аспект изучения религиозных систем связан с исследованием их многоуровневого строения, начиная от существующих на эмпирическом уровне верований (систем агрегатного, или гетерогенного характера) и вплоть до простейших элементов религиозно-мифологических систем типа бинарных оппозиций.
Эволюционный аспект изучения религиозных систем связан с рассмотрением совокупных результатов их изменений в двух других аспектах -взаимодействия со средой и внутренней перестройкой. Этот аспект позволяет проследить закономерности исторического развития религий, что особенно актуально в современную эпоху широкого распространения религиозных новаций разного типа и возросшего взаимодействия противоположных тенденций в культуре, ведущего к значительным фазовым сдвигам в религиозной ситуации в нашей стране и в мире в целом.
Предложенная нами трактовка религиозного феномена свободна от ограниченностей и недостатков прежних исследований, которые были либо функциональными, либо структурными, либо эволюционными, и позволяет проследить существенную взаимосвязь между собой названных аспектов религиозного феномена исходя из системной теории строения и изменений религии. Учитывая эту взаимосвязь, можно глубже понять каждый из аспектов религиозного феномена в отдельности. Примером являются исследования новых религиозных движений, объясняющие эволюционные новации этих религиозных феноменов специфическими изменениями их структурного строения и взаимодействия с социальной средой - как в плане причин появления новой религиозности, так и в плане ее воздействия на общество.
Предложенная трактовка религиозных феноменов является синерге-тической по своему характеру, поскольку настаивает не только на учете взаимозависимости и согласованности изменений религиозных феноменов в названных трех аспектах, но и рассматривает их как системные, внутренне организованные объекты. Религии таким образом трактуются в качестве самоорганизованных систем духовно-практической деятельности, которые порождаются потребностями регулирования жизнедеятельности личности и общества, оказывают на них, в свою очередь, специфическое влияние и сами претерпевают эволюционные изменения в зависимости от динамики социокультурной среды.
Поскольку функциональный, структурный и эволюционный аспекты религиозного феномена тесно взаимосвязаны между собой, постольку даже изолированное их исследование проливало определенный свет на системное строение религии в целом. Так, например, функциоанлистские исследования религий первобытного общества позволили обрисовать наиболее важные для них институциональные структуры. В другом случае крупные эволюционные изменения религиозных систем, связанные, например, с Реформацией и появлением протестантизма или с распространением современных нетрадиционных религий, указывают на существенные структурные изменения религий.
Представления об отдельных сакрализованных структурах мифа и религии (феноменах религиозно-мифологического сознания) и институализированных системах (церковь, секта, объединение мистиков), свойственных религиозным феноменам, были сформулированы довольно давно в рамках историко-эволюционного и функционального описаний религий. Тем не менее системный анализ религиозных явлений в развернутом виде возможен только на основе разработки морфологии религий и аналитического религиоведения в целом.
Метаморфы сакральной веры. Типология религиозной метафизики
Синергетика может внести большой вклад в изучение факторов, определяющих возникновение и изменения религии, ее специфику и особенности воздействия на личность, культуру и общество в целом. Прежде всего благодаря тому, что в ней сформулированы обладающие большим эвристическим значением представления о параметрах, управляющих возникновением, динамикой и функционированием самоорганизующихся систем. В классических работах по синергетике обычно говорится о двух параметрах неравновесного фазового перехода: о внешнем, запускающем бифуркацию, и о внутреннем, определяющем характер и содержание фазового перехода [См.: 12, 16-7; 7, 429]. Однако детальное исследование этой проблемы применительно к динамике религиозных систем говорит о наличии пяти характеризующих её параметров: о параметрах перехода и порядка, внешнего воздействия и ответной реакции, прогностическом и ролевом параметрах.
Совокупность отмеченных параметров религиозной системы обуславливает и объясняет ключевые моменты ее существования: возникновение (параметр перехода), наличие определенного смыслового содержания (параметр порядка), взаимодействие со средой (параметры внешнего воздействия и ответной реакции), внутренне детерминированную эволюцию (прогностический параметр), объективное результативное влияние на личность и общество (ролевой параметр). Рассмотрим каждый из отмеченных параметров религиозной системы в отдельности. Параметр перехода указывает на причинно-следственные связи, лежащие в основе возникновения и последующей эволюции религиозного феномена (начиная с отдельных религиозных групп и кончая представительными вероучительскими течениями или традициями широкого исторического масштаба). Этот параметр отражает социально-психологические условия и факторы, порождающие религиозное сознание (невзгоды и тяготы человеческого существования, надежды на обретение нового, лучшего уровня существования). Содержательно этот параметр совпадает с известными представлениями о социально-экономических корнях религии.
Причины появления и последующего широкого распространения нетрадиционных религий также выступают в качестве параметра перехода при объяснении исторической специфики этих вероучительских и культовых систем.
Параметр порядка религиозной системы указывает на основные приоритеты свойственной ей формы сознания и деятельности, ее главные мотивационные установки, ценностные ориентации и целеполагания. Параметром порядка является, таким образом, кардинальное содержание религии в виде тех или иных конфессионально-нравственных установлений, полученных в откровении, представлений о близком конце света и приходе мессии, надежды на спасение в царстве небесном или же в виде эзотерического «знания», служащего сакральному совершенствованию адептов веры и человечества в целом.
Если обратиться к современным необуддистским, неохристианским или неоязыческим движениям, то мы увидим, что параметром порядка, непосредственно определяющим их религиозный радикализм и социальную альтернативность является та или иная кардинальная идея, принципиально противостоящая существующим в этом обществе официальной идеологии и социальным установлениям. Резкой критике подвергаются традиционные вероучения, культ и организации буддизма, христианства, даже если новое религиозное движение примыкает к этой традиции. В таком случае новые религиозные доктрины объявляются «подлинно религиозными», «исконными», а ортодоксальные учения традиционных церквей считаются уже бесполезными или даже неприемлемыми, поскольку «устарели», «искажают религиозную истину», «подверглись десакрализации», т.е. утратили святость и всякое религиозное значение. Таким образом, параметр порядка выполняет в новых религиозных движениях двойную функцию: с одной стороны, вводит новую матрицу для всех сторон религиозной жизни, с другой стороны, отвергает прежние стандарты религиозного сознания и поведения. Подчас даже требует полного разрыва адептов новой веры с их повседневным укладом жизни, привычными занятиями, семейными узами. Вербовка в секты Муна, Дэвида Берга и подобные им изолированные от внешнего мира коммунальные объединения обычно сопровождалась призывом «Отдай все!»
Подобные установки хорошо известны нам по Библии, отразившей настроения и образ жизни первоначального христианства - классического представителя новых религиозных движений древности. Двойственная функция параметра порядка новой религии вполне определенно была выражена словами самого Иисуса Христа. Новая религиозная матрица была кратко обозначена знаменитой фразой «Я есмь Путь и Истина и Жизнь» [Иоан. 14:6]. Категорическое требование отказаться от традиционных стандартов поведения и общественных связей прозвучало в словах «Кто не со Мною, тот против Меня!» [Мат. 12: 30]. «Если кто приходит ко Мне, и не возненавидит отца своего и матери, и жены и детей, и братьев и сестер, а а притом и самой жизни своей, тот не может быть Моим учеником» [Лук. 14: 26]. «Так всякий из вас, кто не отрешится от всего, что имеет, тот не может быть Моим учеником» [Лук. 14: 33].
Кардинальная идея, иначе говоря, парадигма нового религиозного движения обычно претерпевает значительные изменения в процессе своей эволюции. Примером может служить опять-таки христианство, превратившееся из радикально настроенной секты, подвергавшейся жестоким преследованиям со стороны официальных властей, в государственную церковь Римской империи. Современные нетрадиционные религии также претерпевают существенные изменения, особенно на этапе своего становления, как самостоятельного культа, и формирования в качестве особой конфессии.
Так например, воззрения Асахары неоднократно претерпевали существенные изменения, прежде чем у него сложилось синкретическое необуддистское учение «АУМ Синрикё». Первоначально этого полуслепого мистика, обуреваемого непомерными амбициями (его последние признания в токийской тюрьме свидетельствуют о его желании стать «Царем мира»), заинтересовали китайские методы предсказания судьбы, затем он увлекся даосским учением о вечной молодости и бессмертии, написал два пособия по овладению методами магии и колдовства. Наконец, обратился к йоге и буддизму, которые составили основу созданного им синкретического учения и сложной системы инициации. Таким образом, парадигма этого нового религиозного движения возникла далеко не сразу, вобрала в себя наследие ряда различных религиозных традиций, прежде чем приобрела свое окончательное содержание и в качестве параметра порядка стала определять все стороны деятельности новой религиозной организации.
Основные особенности нетрадиционных религий
При всем разнообразии новых религий они обладают единой социально-исторической сущностью и рядом общих особенностей, касающихся их содержания и общественной роли. В целом эти особенности заключаются в обновлении религиозного содержания и в значительной активизации социальных функций религии. Рассмотрим основные особенности, свойственные всем новым религиозным движениям.
Нередко можно встретить утверждения, что новые религиозные движения не являются религиями, причем об этом настойчиво заявляют не только поборники традиционных, господствующих и официально признанных в обществе религиозных объединений, но подчас и сами приверженцы новых религий. Позиция первых не нуждается в объяснении: известно, что они считают подлинной религией только господствующую традицию, а все прочие, и старые и новые, объявляют "ересью", недостойной называться религией.
Позиция вторых на первый взгляд представляется непонятной и даже абсурдной. Дело же в том, что происходящее уже полтора века падение престижа официальных христианских конфессий все чаще побуждают критически настроенных христиан выступать против традиционных форм церковной организации, строгой канонической обрядности и догматики вероучения. Они тяготятся этими жесткими формами традиционных религий и заявляют о своем отказе от "церковности" и даже от обычного понятия "религия" в пользу "религиозной веры", т.е. свободных религиозных убеждений, не стесненных жестким вероучением и контролем со стороны церковного института. Но если даже внутри традиционных конфессий распространено недовольство "церковностью" и официальным статусом "религии", то тем более пропагандисты новых религиозных движений стремятся избавиться от этого часто непопулярного названия. Доктрины новых религий часто провозглашаются в качестве "тайного учения", превосходящего традиционную религиозную догматику и современную науку. Несмотря на эти рекламные декларации, новые религии не только сохраняют ориентацию на сверхъестественное начало, но и значительно его усиливают.
При этом акцентируется внимание на иных формах связи со сверхъестественным началом, не характерных для традиционного христианства. Провозглашается верховенство безличного священного начала (Абсолюта, Чистого Бытия, Пустоты, Природы), возможность прямой и непосредственной связи с ним (посредством медитации или особых экстатических состояний -транса, сатори, самадхи).
Для обоснования самостоятельности и оригинальности новых религий обычно создается новая каноническая литература - оригинальные священные писания, либо комментируется и по-новому "прочитывается" старая. Так, в Церкви объединения С.М.Муна высшим вероучительским авторитетом обладает трактат под названием "Принцип", у бахай - "Священнейшая книга", написанная основателем этого нового религиозного движения Бахауллой. Современные кришнаиты считают главными своими священными книгами объемистые комментарии А.Ч.Бхактиведанты, основателя Международного общества сознания Кришны, к классическим произведениям древней Индии: религиозно-философскому трактату "Бхагавад-гита" и многотомной пуране (сборнику легенд о боге Кришне) "Шримад-бхагаватам". Большинство же новых сект и культов не имеют собственных священных писаний. Вместо них могут использоваться высказывания лидеров новых религиозных объединений (в секте "Дети Бога", она же "Семья", источником авторитетных наставлений служат так называемые "Письма Мо" - послания основателя этой организации "пророка Моисея"). Можно привести и другие примеры нетрадиционных религиозных наставлений: многочисленные лекции Бхагавана Шри Раджниша (Ошо), книги и выступления Сёко Асахары. Получивший в России широкую огласку Богородичный центр считает своим религиозным авторитетом "откровения Богородицы", полученные архиепископом Иоанном, а также его собственные многочисленные импровизации. Виссарион (С.А.Тороп), глава Церкви Последнего Завета составил "Последний завет", данный ему якобы Богом.
Подобные произведения обладают не меньшим авторитетом в новых религиозных движениях, чем священные писания традиционных религий. Однако их "импровизационная" форма, позволяющая многократно дополнять и совершенствовать первоначальный текст, придает его содержанию более динамичный характер и позволяет легче приспосабливать идеологию новых религий к меняющимся обстоятельствам и переменам в настроениях своих приверженцев.
Особенностью новых религиозных движений является отход от господствующих традиций в сторону модернизма (например, в движении Трансцендентальной медитации Махариши Махеш Йоги), фундаментализма (в Международном обществе сознания Кришны), универсализма (в учении Веры Бахай), синкретизма (в раджнишизме).
Эти особенности наглядно проявляются у различных индуистских культах, получивших распространение в западном мире. Их основатели утверждают, что возродили подлинное священное учение, а в действительности они лишь в той или иной степени приспособили индуизм к настроениям современных западных богоискателей. При этом историческое своеобразие индуизма утрачивается, и он превращается из национальной религии, отвечающей потребностям сословно-кастового общества, в разрозненные религиозные культы космополитического характера, призывающие приобщиться к ним всех желающих (тогда как по традиции индуистом становился с рождения только индус).
В противоположность традиционным, доминирующим религиям и соответствующим им официально признанным церковным организациям, которые в целом поддерживают существующий государственный строй (или занимают в отношении его нейтральную позицию), многие новые религиозные движения считают его неприемлемым, отвергают господствующие на земле порядки и проповедуют скорое наступление конца света. В этих новых религиях доминируют эсхатологические настроения, а в вероучении первостепенное внимание уделяется доктринам, проповедующим близкий либо уже состоявшийся приход мессии. Основатели новых религий говорят о конце мира и о своей роли божественных спасителей, призванных установить царство небесное на земле. Особенно настойчиво об этом заявляли: в США С.М.Мун, глава Церкви Объединения, в Японии Сёко Асахара, основатель АУМ Синрикё, в России - Виссарион, глава Церкви Последнего Завета, а также лидер Богородичного центра архиепископ Иоанн (Береславский) и архиепископ Лазарь из Истинно Православной Церкви. Причем в Церкви Последнего Завета эсхатологические ожидания приобрели вполне конкретный характер. Ее приверженцы считают, что во время вселенской катастрофы уцелеют лишь окрестности озера Тиберкуль. На этой "земле обетованной" и строят сегодня последователи Виссариона свою сектантскую коммуну.
Руководители новых религиозных движений, говоря о их преимуществах, подчеркивают, что здесь не обещают верующему после смерти "пирога на небе" (как это мол делают священнослужители традиционных церквей). Лидеры новых религий обязуются привести своих приверженцев к полному и окончательному освобождению, и именно "здесь и сейчас", т.е. еще в земной жизни, а не в загробном раю. Подобная ориентация новых религий на земное существование человека является главной причиной их популярности, а ответное возражение со стороны ортодоксального христианства, что это суть "пагубное язычество", отвращающее человека от заботы о своем загробном спасении, редко охлаждает энтузиазм современных богоискателей, больше пекущихся о своем земном существовании, чем того хотелось бы их церковным наставникам.
