Содержание к диссертации
Введение
Глава 1. Феномен любви в контексте философской антропологии 18
1.1. Предрассудки, мифы и стереотипы о феномене любви 18
1.2, Специфика философско-антропологической экспликации любви 41
1.3, Феномен любви в свете многоаспектности классической экспликации 56
1.4. Экспликации феномена любви в русской религиозной философии 77
Глава 2. Любовь в свете постмодернистского дискурса 86
2.1. Методологические принципы постмодернистского дискурса 86
2.2. Экспликация любви в постмодерне: от бинарности к поливариантности 101
2.3. Дискурс любви в работах философов постмодерна 119
2.4. Экспликация любви в культуре постмодерна 129
Заключение 144
Библиографический список 148
- Предрассудки, мифы и стереотипы о феномене любви
- Экспликации феномена любви в русской религиозной философии
- Методологические принципы постмодернистского дискурса
- Экспликация любви в культуре постмодерна
Введение к работе
Актуальность темы исследования. В начале третьего тысячелетия обостряется необходимость философско-антропологической экспликации феномена любви от классики до постмодерна. Это связано с тем, что в ходе XX века значительно трансформировалась социокультурная среда и социокультурные смыслы основных философско-антропологических проблем: то, что раньше казалось очевидным, теперь вызывает сомнения, то, что раньше отвергалось, сегодня начинает приобретать статус принятой нормы. Кроме того, множественность накопленных мировой традицией философствования подходов к проблеме человеческой любви, их противоречивость и отвлеченный характер в сочетании с эклектичностью вкрапления в их построения ча-стнонаучных гуманитарных парадигм, с одной стороны, и появление как реакции на данную тенденцию редуцированных концепций, страдающих содержательной тривиальностью и формальным эстетизмом - с другой, определяют особую необходимость глубокого и всестороннего генетико-феноменологического анализа данного феномена в свете современных достижений философской антропологии. Общественное сознание, как правило, либо абсолютно не приемлет возможности глубокого постижения феномена любви, агностически предписывая сакралыюсть ее сущности, либо, наоборот, недооценивает сложности экспликации данного феномена при наличии позитивной гносеологической установки.
В современной культуре и общественном сознании складываются новые гендерные представления, которые в корне отличаются от предыдущих. Любовь между мужчиной и женщиной как идеал гармонии получает новое прочтение как в общественном сознании, так и теоретических исследованиях. В наши дни она уже не воспринимается столь идеализированно, что было ха-
рактерно для прежних эпох. Учитывая последнее, в рамках данного исследования представляется обоснованным выделение из всего многообразия форм любви ее самой «конкретной» формы - любви между мужчиной и женщиной. Мы сознательно оставляем вне сферы исследования такие разновидности любви, как любовь к Богу, братскую любовь, любовь матери к ребенку, ребенка к родителям, гражданина к Родине, любовь к власти, любовь к себе, животным и др., хотя кратко рассматриваем и некоторые из данных видов любви.
Истинное переживание любви создает экзистенциальное переживание преображающей полноты и всеединства всех форм бытия человеческой личности. Личностное начало человека по-настоящему открывается именно в любви. Р.Б. Жапбуршина справедливо отмечает: «Истинная любовь делает человека творцом и, таким образом, поднимает его на новые ступени бытия, где реализуются новые идеи, смыслы и ценности»1. Неспособность любить приводит к невозможности экзистенциального переживания полноты бытия, а также - к стагнации возможности актуализации личностного начала в человеке. Все это ведет к деформации смысложизненной интенциональности человека, а неспособность переживания любви редуцируется в различных суррогатных формах (наркомания, алкоголизм, проституция, перверсии, девиации) или патогенных реакциях (массовые разводы, неврозы, психические расстройства, эпилептические синдромы, суициды).
До недавнего времени считалось, что исследовать любовь пристало скорее художникам, чем ученым. Обилие литературных и художественных источников, посвященных теме любви, не только не уменьшает необходимость философского исследования, но и обостряет ее. Сегодня как никогда ранее требуется обобщающее-мудрый взор философии, который бы позволил еще глубже постичь и еще тоньше познать сакраментальные глубины человеческой любви. Ведь миф о принципиальной непознаваемости глубинной сущ-
1 Жапбуршина Р.Б. Онтологическое обоснование любви: Философско-антропологический аспект: Дисс... канд. филос. наук. Уфа, 1996. С. 108-109.
ности любви стал рассеиваться только в последние десятилетия XX века. В начале нового тысячелетия человечество подошло к новым рубежам и границам познания новых и переосмысления устаревших истин. Истина не есть нечто застывшее, она представляет собой бесконечный процесс углубления человеческой мысли в объект познания. Однако в то же время в течение последних десятилетий XX века формируется качественно новая система мировоззренческих установок «постсовременной» культуры, связанная с поливариантным восприятием мира и с акцентированной проблемой самоидентификации культуры, в рамках которой предлагается принципиально новый, не приемлющий статики и однозначных определений взгляд на мир. Речь идет о философии постмодерна или более широком понятии постмодернистского дискурса, для которого характерны: принципиальный отказ от возможности целостного описания реальности; критика классической рациональности; обоснование невозможности взаимопонимания между представителями различных философских концепций из-за отсутствия универсального смыслового поля; последовательное и сознательное разрушение категориального аппарата философии. Кроме того, постмодернистский дискурс привносит и свою экспликацию истины так таковой, а также способов, границ и возможностей ее познания, в том числе и в отношении феномена любви.
Позиция постмодернистов находится в столкновении с современными направлениями философской антропологии, развивающими и продолжающими классические типы философствования. И если раньше даже в рамках последних любовь считалась абсолютно неподвластной человеческой воле и логическому анализу, то сегодня, даже если любовь и становится предметом серьезного исследования противостоящих друг другу узких специалистов, погруженных в массу фрагментарных данных и тщательного анализа, то философский синтез не просто полезен, - ему отводится ключевая роль. Современная цивилизация привносит новые (но не всегда самые лучшие) семейные отношения, новые способы работать, любить и жить. Зачастую в условиях, когда распространенным становится мнение, что «мир сошел с ума, люди
вырождаются то ли в бесполых, то ли в многополых существ, и недалек ко-нец света» . Все это вполне реальные причины, которые побуждают философа обратиться к пристальному исследованию философско-антропологической экспликации феномена любви от классических представлений до философии постмодерна.
Более того, современная философия привнесла качественно новое понимание места и роли человека в философском дискурсе. Изменение же представлений о человеке привело к новой трансформации представлений и о Боге. С точки зрения И.И. Евлампиева, «именно в человеке с наибольшей полнотой и открытостью реализуют себя все важнейшие характеристики самого Бога - жизнь, свобода, любовь, творчество... В связи с этим изменяются и исходные понятия философии; место традиционных понятий «субстанции», «духа», «материи», «сущности», «явления» и т.п. занимают понятия «желания», «свободы», «любви», «страха», «отвращения» и т.п... Соответственно и главным объектом философии становится не безликая и «холодная» объективная действительность, существующая только в абстракции, а конкретный лсизненный мир личности...»3. Именно поэтому рассмотрение феномена любви, который является жизнеутверждающим началом человека, в ракурсе классической и современной постмодернистской философии представляется вполне обоснованным.
В связи с этим в философско-антропологической экспликации феномена любви возникает ряд противоречий:
- противоречие между экспликацией феномена любви в свете классиче
ской западной и отечественной философской антропологии, с одной сторо
ны, и постмодернистской экспликацией данного феномена- с другой;
- противоречие между множественностью накопленных мировой тради
цией философствования подходов к проблеме человеческой любви, их неод
нозначностью в сочетании с эклектичностью вкрапления в их построения ча-
2 Жаров Л.В. Бисексуальная революция. Ростов-на-Дону, 2003. С. 5.
3 Евлампиев И.И. История русской философии: Учеб. пособ. для вузов. М., 2002. С. 133-134.
стнонаучных гуманитарных парадигм, с одной стороны, и появлением как реакции на данную тенденцию редуцированных концепций, страдающих содержательной тривиальностью и формальным эстетизмом - с другой;
- противоречие между признанием онтологического статуса любви, ее жизнеутверждающего характера, с одной стороны, и недооценкой социокультурных модификаций и деформаций данного феномена, а также возможности влияния любви на антропологические и социокультурные реалии - с другой.
Степень научной разработанности проблемы. Общечеловеческая универсалия «любовь» как один из ключевых концептов философской антропологии неоднократно привлекала внимание отечественных и зарубежных исследователей.
В русской философии феномен любви рассматривали в своих трудах такие крупные мыслители и философы, как М.М. Бахтин, Н.А. Бердяев, С.Н. Булгаков, Б.П. Вышеславцев, З.Н. Гиппиус, И.А. Ильин, Л.П. Карсавин, И.В. Киреевский, А.Ф. Лосев, Н.О. Лосский, В.В. Розанов, B.C. Соловьев, Л.Н. Толстой, П.А. Флоренский, С.Л. Франк, Н.Г. Чернышевский и др. Они развивали философско-антропологический и культурологический дискурс любви.
Труды данных мыслителей восстанавливают связь с мировой традицией философского осмысления феномена любви, с публикациями лучших образцов зарубежной философской мысли - работами Платона, Плутарха и Аристотеля, блаженного Августина, византийских отцов церкви (Григория Нисского, Максима Исповедника, Николая Кавасила), Ватъсяяны и даосов, М. Фичино и М. Монтеня, Ф. Баадера и Я. Беме, Р. Декарта и Б. Спинозы, Г. Лейбница и И.В. Гёте, Ш. де Лакло и В. фон Гумбольдта, И. Канта и И.Г. Фихте, Ф. Шеллинга и Г. Гегеля, Л. Фейербаха и Стендаля, А. Шопенгауэра и Ф. Ницше, М. Шелера и М. Бубера, А. Камю и Ж.-П. Сартра, X. Орте-ги-и-Гассета и Э. Левинаса, К.С. Льюиса и П. Тиллиха, В. Франкла и др. -обострился интерес научной общественности к феномену любви. Особенный
вклад в исследование феномена любви в контексте западной культуры был сделан психоаналитической традицией (3. Фрейд, К. Юнг, А. Адлер, Э. Фромм, К. Хорни, Э. Шпрангер, В. Райх, Г. Маркузе, С. Ливайн, Д. Басе, О. Вейнингер).
Исследованием предрассудков, мифов и стереотипов о любви, выявлением ее специфики в контексте смежных человеческих экзистенциалов занимались М.С. Пек, Д. Гильдебранд, Э. Фромм, К. Хорни, Л.В. Жаров, Л.Н. На-долинская, В.И. Самохвалова, Т. Порецкая и др.
Исследовались виды любви. Например, материнская любовь рассматривалась в работах Э. Фромма, В.А. Рамих, К.С. Льюиса, И.Ф. Гербарта, Л. Ко-вара, О. Вейнингера, В.И. Курбатова, Б.Г. Ананьева и др. Отцовскую любовь анализировал В.А. Сысенко, Э. Фромм и др. Половая любовь исследовалась в работах И.С. Кона, Л.В. Жарова, И.С. Голода, О. Паса, B.C. Соловьева, Н.А. Бердяева, В.М. Розина, А. Лоуэна, О.Ф. Кернберга, Г. Гачева и др.
Космологическая экспликация любви рассматривалась у Эмпедокла, Платона, Дж. Бруно, Я. Беме, Н. Кузанского, Л. Пизано, М. Фичино, Л. Эб-рео, Ф. Гельдерлина, Й. Герреса, И.Г. Фихте, Ф. Шеллинга, А. Шопенгауэра, Ф. Ницше, П. Тейяра де Шардена, М. Боуэна, Г.С. Сковороды, А.С. Хомякова, И.В. Киреевского, B.C. Соловьева, Н.А. Бердяева, Л.П. Карсавина и др.
Наиболее значимые философско-антропологические исследования в области антропологической сущности любви проводили Л. Фейербах, М. Ше-лер, Д. Гильдебранд, 3. Фрейд, Э. Фромм, М.С. Пек, Р.В. Светлов, Н.О. Лос-ский, Р.Г. Апресян, П.С. Гуревич, Т.И. Иванюк, Е.Г. Кочетовская и др.
В социально-философском аспекте любовь исследовалась в работах Дж. Локка, Т. Кампаиеллы, А. де Сен-Симона, Л. Фейербаха, Н.А. Добролюбова, Н.Г. Чернышевского, А.И. Герцена, П.Л. Лаврова, Н.Ф. Федорова, B.C. Соловьева, Б.Ю. Рюрикова.
В этическом аспекте о любви говорится в Библии, работах Аристотеля, И. Канта, И.Г. Фихте, Ф. Шеллинга, Г. Гегеля, А. Швейцера, Л. Фейербаха, А. Шопенгауэра, М.С. Пека, B.C. Соловьева, Ф. Ницше, Л.Н. Толстого,
Ф.М. Достоевского, Л.В. Жарова, Е.В. Золотухиной-Аболиной и др.
Об эстетике любви речь идет в работах В.В. Розанова, М.М. Бахтина, А.Ф. Лосева и др.; мистический аспект представлен у Я. Беме, Ф. Баадера, X. Ортеги-и-Гассета, У. Джеймса; в филогенетическом аспекте любовь рассматривается у К. Васильева, И. Блоха, И.Г. Гердера и др.
Культурологический анализ любви дается в трудах Р.Г. Апресяна, В.М. Розина, К. Васильева, СИ. Голода, В.П. Петрова, А.Н. Чанышева, А.А. Иви-на, В.П. Шестакова, Д.Я. Райгородского.
Национальным аспектам любви уделяется внимание Стендалем, Д. Юмом, К.А. Гельвецием, Ш.Л. Монтескье, Ш. де Виллером, X. Ортегой-и-Гассетом, Дж. Блоком, М. Шебелем, И. Насыровым, Ж. Кофманом, В. Исаевым, И.С. Коном, Г. Гачевым, И.С. Голодом и др.
В философско-психологическом аспекте любовь была предметом анализа Б.Ю. Рюрикова, К.К. Платонова, В.Н. Мясищева, Р. Гейнлейна, Э. Берна, С.Л. Рубинштейна, К. Изарда, Л.Я. Гозмана, Э. Аронсона, 3. Рубин, Р. Стерн-берга, С. Шехтер, Э. Уолстер, Дж. Сингера, 3. Фрейда, К. Юнга, А. Адлера, Р.Э. Шорта, Стендаля, Л.Н. Толстого, Т. Кемпера, Д.А. Ли, И.М. Сеченова, X. Хэндрикс, Ф. Альберони, А. Рейса, У. Мастере и В. Джонсон, О.В. Баженовой, В. Франкла, П.В. Симонова, А. Маслоу, Э. Фромма, М.С. Пека, X. Ор-теги-и-Гассета, А.А. Ухтомского и Т.А. Флоренской и др.
Постмодернистская методология, необходимая для экспликации любви, разработана в трудах Ж.-Ф. Лиотара, Ж. Лакана, Ж. Деррида, Ж. Батая, Ж. Делеза, Ф. Гваттари, Ж. Бодрийяра, 10. Кристевой, М. Фуко и других.
Большую ценность представляют работы современных авторов, посвященные философским проблемам постмодерна. Различные аспекты постмодернистского дискурса исследуют Т.П. Матяш, Д.В. Матяш, Е.В. Золотухи-на-Аболина, Г.Н. Зыкова, B.C. Поликарпов, М.М. Лебедева, А.В. Иванов, С.А. Лебедев, Р. Беренс, Г.Э. Ирицян и др. Диссертационные исследования, посвященные различным проблемам философии постмодерна, провели Н.А. Зуева, О.А. Коновалова, Л.И. Кирсанова, М.Б. Лесова, М.А. Никулина, С.Ф.
Сигарев, Е.Г. Ткач, Н.А. Фомичева и др.
Дискурсу любви в культуре и философии постмодерна посвящены работы Э. Гидденса, М. Фуко, Ж. Делеза, Ф. Гваттари, Ж. Лакана, 10. Кристевой, Ш. Бодлера, Ж. Батая, Н. Больца, А. Хиршмана, Р. Хотрея, Е. Иллоуц и др.
Кроме того, в последние десятилетия феномен любви анализировался в ряде диссертационных исследований в следующих направлениях:
любовь рассматривалась как объект социально-этического исследования (Шутова Т.Д., 1992);
изучался философско-антропологический взгляд на онтологические основания любви (Жанбуршина Р.Б., 1996.);
исследовались отношения любви как социокультурной универсалии и их актуализация в литературном дискурсе (Шапинская Е.Н., 1997);
исследовались лингвокультурологические основания русского концепта «любовь» (Каштанова Е.Е., 1997);
исследовалась философия пола и любви Н.А. Бердяева (Черный 10.10., 1998);
любовь рассматривалась как смысл и оправдание человеческой жизни (Пятилетова Л.В., 1999);
исследовались стереотипы любовных отношений в европейской культуре (Надолинская Н.Л., 2001);
-любовь рассматривалась как вид бытия (Бреус Т.В., 2002);
проводилось исследование концептов любви и ненависти в русском и американском сознаниях (Балашова Е.Ю., 2004);
исследовалась тендерная деконструкция смыслов любви в контексте отечественного философско-культурного дискурса (Турутина Е.С., 2004);
было проведено исследование любви как лингвокультурного эмоционального концепта (Кузнецова Л.Э., 2005).
Таким образом, на достигнутом уровне разработанности проблемы любви стало возможным осуществить попытку философско-антропологической экспликации любви: от классики до постмодерна, поскольку подобное ис-
следование, по нашим данным, до сих пор не предпринималось. Именно это открывает простор для самостоятельного исследования автора.
Объект данного исследования - феномен любви как важнейший человеческий экзистенциал.
Предметом исследования является философско-антропологическая экспликация феномена любви в классической философии и постмодернистском дискурсе.
Цель и задачи исследования. Общая цель исследования состоит, во-первых, в выявлении специфики философско-антропологической экспликации феномена любви в свете многоаспектное классической традиции западной и отечественной философской мысли и, во-вторых, в изучении трансформации классического дискурса любви в философии и культуре постмодерна. В соответствии с поставленной целью в работе решались следующие основные задачи:
выявить, представить в системном изложении и переосмыслить основные предрассудки, мифы и стереотипы о феномене любви;
выявить специфику философско-антропологической экспликации любви;
рассмотреть феномен любви в свете многоаспектное классической экспликации;
представить экспликации феномена любви в русской религиозной философии;
охарактеризовать основные методологические принципы постмодернистского дискурса;
выявить ограниченность экспликации любви в рамках бинарностей и обосновать адекватность поливариантной экспликации;
- проанализировать дискурс любви в работах философов постмодерна;
- охарактеризовать и оценить философско-антропологическую эксплика
цию любви в культуре постмодерна.
Теоретико-методологические основы исследования. Любовь представляет собой сложный социокультурный феномен, который требует применения различных аналитических подходов и может рассматриваться с позиций различных философских дискурсов. В работе автор опирается преимущественно на классическую и постмодернистскую методологию, в том числе на интерпретативный (феноменолого-герменевтический) подход. Использование этого метода позволило автору осуществить анализ любви через осмысление категории «инаковость» и прийти к пониманию любви с позиций философской антропологии. Герменевтический метод позволил автору нацелиться не только на объяснение, но и на понимание. Метод понимания разработан в герменевтических теориях Ф. Шлейермахера, В. Дильтея, Г.Г. Гада-мера, П. Рикера и др., что дает возможность его использования с опорой на имеющиеся тексты. Пониманию - главной герменевтической процедуре -подчинены акты интерпретации, за счет которых происходил процесс проникновения в глубину смысловой структуры текста, поскольку интерпретировать, по П. Рикеру, - идти от явного смысла к скрытому. Последнее потребовало применения процедуры реконструкции в качестве методологического инструмента в работе с текстами западных и отечественных философов и мыслителей эпохи постмодерна.
Важнейшим методом, используемым в данной диссертации, является теоретический анализ философско-антропологической, философской, постмодернистской, культурологолической, психологической и др. отечественной и зарубежной литературы, дающей философско-антропологическую экспликацию феномена любви от классики до постмодерна, а также теоретическое обобщение и системная группировка.
Кроме того, автор использует компаративистский подход, который дает возможность рассмотреть подходы, представленные различными учениями и философскими школами, к анализу любви в рамках этих направлений, систематизировать их и также выявить сходства и различия в их интерпретациях. Системный подход позволил анализировать феномен любви как необхо-
димый компонент единой картины социальной действительности.
Среди общетеоретических методов и приемов особая роль в диссертационном исследовании принадлежит методу теоретического моделирования.
Научная новизна и теоретическая значимость диссертационного исследования заключается в следующем:
выявлены и представлены в системном изложении основные предрассудки, мифы и стереотипы о феномене любви: показано, что любовью не является влюбленность, зависимость, психологическое и физическое завоевание, обоснована возможность объективного познания любви, эмпирически опровергается стереотип о том, что каждый желает и может любить;
конкретизирована специфика философско-антропологической экспликации любви как феномена человеческого бытия и важнейшего человеческого экзистенциала;
феномен любви рассмотрен в свете многоаспектное классической экспликации (в социально-философском, этическом, эстетическом, мистическом, филогенетическом, историко-культурологическом, национальном и философско-психологическом аспектах), в том числе в русской религиозной философии;
охарактеризованы основные методологические принципы постмодернистского дискурса любви, выявлена ограниченность ее экспликации в рамках бинарностей и обоснована адекватность поливариантной экспликации;
- проанализирован дискурс любви в работах философов постмодерна;
- охарактеризована философско-антропологическая экспликация любви в
культуре постмодерна.
На защиту выносятся следующие положения:
1. Непременным условием адекватной экспликации феномена любви является предметизация любви, выявление и устранение мифов и предрассудков о любви, выявление отличий любви от множества «окололюбовных» феноменов, таких как влюбленность, зависимость, а также физическое или/и психологическое завоевание. Однако данная предметизация затрудняется тем, что в истории мысли философия любви близка философии сердца как оппозиции философии разума, что, однако, не исключает возможности рационалистической экспликации феномена любви. Любовь укоренена в структуре жизненно необходимых потребностей человека, однако не каждый человек, желая любви, способен любить.
2. В рамках философско-антропологической экспликации любовь есть фе
номен человеческого бытия и важнейший человеческий экзистенциал, обла
дающий единством телесно-душевного и душевно-духовного принципов и
включающий в себя тенденцию к совершенствованию и выхождению за
пределы себя как телесного единства, акт воли к расширению границ собст
венного Я с целью духовного развития Другого и саморазвития, жизнеутвер-
ждение, преодоление одиночества, а также установку на единение и благо
желательность.
3. Атрибутивной характеристикой философско-антропологической экс
пликации феномена любви является его многоаспектность: в данном контек
сте любовь рассматривается в социально-философском, этическом, эстетиче
ском, мистическом, филогенетическом, историко-культурологическом, на
циональном и философско-психологическом аспектах; многоаспектное рас
смотрение феномена любви вносит неоценимый вклад в формирование об
щего философско-антропологического образа любви, в котором выражается
неповторимость предмета любви и принцип его отличия в мире культуры.
Многоаспектность и сложность феномена любви делает несостоятельной
любую попытку адекватной и исчерпывающей экспликации в любых направ
лениях классической философии и философской антропологии.
4. С точки зрения русских религиозных философов, любовь является одной из важнейших категорий феномена духовности и выступает как наиболее эффективное средство раскрытия человеческой сущности. Одной из характерных особенностей русской философии любви является синкретизм: она оказывается одновременно и этикой, и эстетикой, и психологией, и постижением божественного.
Любовь как сложный и неоднозначный феномен не должен рассматриваться лишь в рамках дихотомий «любовь-ненависть», «любовь-печаль» и т.д., что было бы редукционизмом и привело бы к потере полноты адекватной философско-антропологической экспликации феномена любви. Признание поливариантности, амбивалентности, обратимости, имманентности и неопределенности феномена любви является естественным методологическим, гносеологическим и онтологическим условием его экспликации.
Любовь в философии постмодерна эксплицируется как самопогружение и самообучение человека, как выход за пределы имеющегося опыта в сферу транссубъективной реальности; как компенсацию собственной неполноценности (Ж. Лакан); дискурс любви в постмодерне становится бессвязным, он пытается разом высказать и идеализацию, и ошеломление, присущие любовному чувству (10. Кристева); в половой любви (эротизме) видится цель жизни человека (Ж. Батай).
В культуре постмодерна дискурс любви тесно связан с дискурсом сексуальности, а понятие любви заменяется понятием «любовная афера» или «либертинаж». Культурное привилегированное положение любовных афер находится в тесной связи с изменениями сексуальности после Второй мировой войны, при этом афера определяется ориентированной на потребление дефиницией идентичности как ряд возможностей выбора жизненного стиля. Подвергается под сомнение экзистенциальная серьезность романтического представления о «большой любви», а положение любви в культуре постмодерна в целом характеризуется ироничным восприятием. В условиях, когда репродукция человека перестает быть связанной с сексом, любовь и сексу-
альный выбор становятся формой рыночного выбора, сексуальная ориентация также рассматривается как свободный выбор потребителя, а любовь провозглашается неэкономичной (Н. Больц). В то же время высказывается недоверие относительно сексуального освобождения (Ж. Бодрийар). Подчеркиваются культурные противоречия, которые существуют в капитализме между романтическим идеалом любви и холодным миром экономики (Е. Иллоуц).
Практическая значимость исследования состоит в том, что материалы диссертационного исследования могут быть использованы для подготовки пособий, учебных спецкурсов по философской антропологии, религиоведению и философии культуры. Интерпретативный подход дает возможность нового анализа любви в поднятых в диссертации проблемах и аспектах.
Апробация результатов исследования. На основании данной работы автором была издана монография «Философия любви или что такое любовь», используемая в учебном процессе по дисциплине «Культура XX века» для студентов социально-гуманитарного факультета Южно-Российского государственного университета экономики и сервиса. Кроме того, основные положения диссертации изложены автором в докладах на международных, всероссийских и межрегиональных научных, научно-методических, научно-теоретических, научно-практических конференциях, в том числе:
- доклад на научно-теоретической конференции «Седьмые межрегио
нальные чтения по актуальным проблемам социальной истории и социальной
работы» (г. Новочеркасск, Новочеркасская государственная мелиоративная
академия, 16-17 мая 2006 г.);
доклад на VIII Международной научно-методической конференции преподавателей вузов, ученых и специалистов «Инновации в системе непрерывного профессионального образования» (г. Нижний Новгород, Волжский государственный инженерно-педагогический университет, 28-29 марта 2007 г.);
доклад на IV Всероссийской научно-практической конференции «Нравственность и религия» (г. Пенза, Приволжский Дом знаний, март 2007 г.).
Структура диссертации обусловлена целью и задачами исследования. Диссертация состоит из введения, двух глав, содержащих восемь параграфов, заключения и библиографического списка использованной литературы из 275 источников, из них 15 - на иностранных языках. Выбранная последовательность изложения материала определена необходимостью постановки, обоснования и решения заявленной проблемы. Общий объем работы составляет 164 страницы текста в компьютерной верстке.
Предрассудки, мифы и стереотипы о феномене любви
Непременным условием адекватной экспликации феномена любви является проведение «демаркационной линии» между ним и множеством «окололюбовных» феноменов. Это важно не только в теоретико-методологическом плане, но и особенно в практическом. По этому поводу Морган Скотт Пек в работе «Непроторенная дорога» говорит: «...Мне кажется, что многих страданий можно было бы избежать, научив людей более точно определять любовь: это значительно уменьшило бы массу столь распространенных заблуждений»4. Поэтому мы должны определить то, с чем нельзя путать любовь5. Итак, что же не является любовью?
1. Любовью не является влюбленность. Самым стойким любовным мифом является смешивание любви и влюбленности. Известный специалист в вопросах пола, секса и любви, профессор Л.В. Жаров также отмечает, что «в жизни за любовь часто принимают влюбленность либо элементарное половое влечение... Отличить влюбленность от любви непросто. Влюбленность, наверное, самая сильная страсть в человеке, иногда сжигающая и его самого, и его объект»6. Мы убеждены, что любовь и влюбленность - это не одно и то же. Влюбленность не следует даже считать одним из проявлений любви. Но почему же так часто эти понятия путают друг с другом? Дело в том, что влюбленность субъективно переживается так же ярко, как и любовь. Когда человек влюблен, его чувство, естественно, выражается словами: «Я ее (его) люблю». Однако влюбленность и любовь имеют два существенных отличия: во-первых, человек влюбляется тогда, когда это сексуально мотивировано, хотя иногда он это может и не осознавать, влюбленность есть сексуально окрашенное переживание. Любовь - не всегда. Например, вряд ли возможно влюбиться в собственного ребенка, хотя его можно очень любить. Во-вторых, переживание влюбленности кратковременно. При продолжении отношений с тем человеком, в которого влюбляешься, состояние влюбленности исчезнет. В то же время человек может не переставать любить. Влюбленность - это то, что создает бурные чувства. Любовь может существовать и без них. С точки зрения М.С. Пека, настоящая любовь всегда расширяет границы собственного Я. Влюбленность же не расширяет, а лишь временно разрушает их. Чтобы расширять границы собственного Я, любви требуются усилия, труд, деятельность. Для влюбленности это не характерно. Для того, чтобы влюбленность перешла в любовь, необходимо не только чувствовать, но и действовать. Именно в этом случае человек начинает изменяться. Именно поэтому любовь меняет человека иногда до неузнаваемости. Как говорил Леонардо да Винчи, чем значительнее человек, тем глубже его любовь. Однако мы можем утверждать и обратное: чем глубже любовь, тем значительнее и сам любящий человек. Изменения личности - это наиболее характерный признак любви.
2. Любовью не является зависимость. Есть люди, которые совершают попытки самоубийства или впадают в глубокую депрессию, когда не видят своего возлюбленного. «Я не могу без него жить! Вот как я люблю его!» -этим доказывают они свою любовь! Но любви по необходимости быть не может. Любовь означает возможность свободного выбора. Двое любят друг друга, если они вполне способны обойтись друг без друга, но выбрали совместную жизнь. Зависимость бывает очень похожей на любовь, поскольку предстает как сила, крепко привязывающая людей друг к другу. Но на самом деле это не любовь; это форма антилюбви. Она нацелена на то, чтобы брать, а не давать. Она способствует инфантилизму, а не развитию. В конечном итоге она разрушает, а не укрепляет взаимоотношения, она разрушает, а не укрепляет людей. Один из аспектов зависимости заключается в том, что она не связана с духовным развитием. Зависимый человек заинтересован в собственном «пропитании», но не более того; он желает чувствовать, он желает быть счастливым; он не желает развиваться, тем более не выносит он одиночества и страданий, сопутствующих развитию. Не менее безразличны зависимые люди и к другим, даже к объектам своей любви; достаточно, чтобы объект существовал, присутствовал, удовлетворял их потребности. Зависимость - это лишь одна из форм поведения, когда о духовном развитии нет и речи, а мы неправильно называем такое поведение «любовью». Когда Карен Хорни говорит о зависимости, то она использует термин «невротическая привязанность»: «Можно очень глубоко любить человека и в то же время иногда на него сердиться, в чем-то ему отказывать или испытывать желание побыть одному. Но есть разница между такими, имеющими различные пределы реакциями гнева или ухода и отношением невротика, который всегда настороже против других людей, считая, что любой интерес, который они проявляют к третьим лицам, означает пренебрежение к нему. Невротик интерпретирует любое требование как предательство, а любую критику - как унижение. Это не любовь», - считает известный психоаналитик Карен Хорни7. Невротическая привязанность в отличие от любви характеризуется прежде всего беспомощностью и ненасытностью, навязчивым характером, чрезмерной переоценкой действительного значения необходимости проявления любви со стороны другого, неспособностью быть одному, сосредоточенностью на одном человеке, готовность заплатить за любовь другого человека любую цену. Человек, невротически привязанный к другому, как правило стремится получить его любовь посредством подкупа, апелляции к жалости, призыву к справедливости и угроз.
Экспликации феномена любви в русской религиозной философии
Традиционным стремлением мыслителей, которых принято относить к представителям русской религиозной философии XIX-XX веков, считается поиск оснований для оправдания человеческого бытия. Таким оправдывающим началом, обосновывающим бытие, выступает такая онтологическая сила, как любовь. Философия любви оказывается одновременно и этикой, и эстетикой, и психологией, и постижением божественного. Синкретизм - одна из характерных особенностей русской философии любви. Как известно, относительно проблемы любви сформировалось два направления русской религиозной философии: философско-платоническое и ортодоксально-богословское. Одно берет свое начало от В.Соловьева, а другое - от П.Флоренского.
Учение о любви B.C. Соловьева персоналистично, личностно. В его понимании любовь носит индивидуальный характер. Соловьев утверждает, что «в общей, как и священной, истории половая любовь... никакой роли не играет и прямого действия на исторический процесс не оказывает: ее положительное значение должно корениться в индивидуальной жизни»223. Если для животного характерно главенство родовой жизни над индивидуальным началом, то у человека все наоборот. Он смотрит на себя как на центр мира и относится к окружающим исходя из собственных потребностей и интересов. То есть человек проявляет свою эгоистичную натуру. При этом существует единственная сила, которая способна побороть этот эгоизм, не упраздняя индивидуальность, а наоборот, подчеркивая ее, это - любовь. Посредством любви мы утверждаем безусловное значение другой личности и при этом, растворяясь в ней, отрешаемся от себя, своего «я». Н.А. Бердяев в работе «Русская идея» писал: «Вл. Соловьев - первый христианский мыслитель, по-настоящему признавший личный, а не родовой смысл любви между мужчи ной и женщиной» . Согласно Соловьеву, половая любовь способна в полной мере искоренить эгоизм. Это обосновано тем, что именно она позволяет сохранить равенство между любимым и любящим. Остальные же типы любви таковым свойством не обладают.
В то же время, Соловьев признает важность плоти, но считает необходимым ее просветление и одухотворение. Т.е. физическая сторона в любви важна, но она не является главной целью. Истинная любовь бывает и без физического воссоединения, и физическое воссоединение без всякой любви. Если говорить иначе, то физиология, как самоцель, разрушает любовь. «Дело истинной любви прежде всего основывается на вере, - пишет Соловьев, -Коренной смысл любви... стоит в признании за другим существом безусловного значения»225.
Любовь в понимании Соловьева - не ограничивается только воссоединением противоположных человеческих половин, но подразумевает и слияние с мировой душой. В любви возрождается образ Божий, то идеальное начало, которое связано с образом вечной Женственности. Соловьев глубоко и оригинально переосмысливает платонизм, дополняя его принципами христианской этики.
Распространена трактовка соловьевского понимания смысла любви как обретения бессмертия. Мистический компонент в соловьевской теории любви несомненен. Но не доминантен. В. Соловьев говорит о человеческой любви, о половой любви. И в ней он открывает путь духовного возрождения и бессмертия. В «Жизненной драме Платона» В. Соловьев пишет, что настоящая задача любви состоит в том, чтобы действительно увековечить любимое, действительно избавить его от смерти и тления, окончательно переродить его в красоте. Здесь же В. Соловьев заводит речь о различных ступенях любви, соответствующих различным жизненным путям. Первый - это адский, или дьявольский путь. Второй - скотский путь, свойственный животным, но избираемый и человеком весьма часто. Это путь, по которому ведет физическое влечение. Третий - это собственно человеческий путь, путь брака и супружества. Четвертый - путь ангельского служения, путь аскетизма, безбрачия, монашества. Первые два пути - пути проклятые. Вторые два - пути благословенные. Но есть еще и пятый - совершенный и окончательный путь истинно перерождающей и обожествляющей любви, идя по которому человек уподобляется Богу.
Следующий представитель философско-платонического направления Н.А. Бердяев свою философию любви тесно связывал с творчеством Достоевского. Именно в произведениях этого русского классика он нашел отражение темы жгучей и страстной любви. Хотя на Бердяева определенное влияние оказало также и творчество Л.Н. Толстого. По этому поводу философ писал в «Самопознании»: «Вспоминая себя мальчиком и юношей, я убеждаюсь, какое огромное влияние для меня имели Достоевский и Л. Толстой. Я всегда чувствовал себя очень связанным с героями романов Достоевского и Л. Тол 226 СТОГО...» .
В 1907 году в статье «Метафизика пола и любви» Бердяев пишет: «С полом и любовью связана тайна разрыва в мире и тайна всякого соединения; с полом и любовью связана также тайна индивидуальности и бессмертия. Это мучительнейший вопрос для каждого существа, для всех людей он также безмерно важен, как и вопрос о поддержании жизни и смерти. Это - проклятый, мировой вопрос, и каждый пытается в уединении, тщательно скрываясь, таясь и стыдясь точно позора, преодолеть трагедию пола и любви, победить половое разъединение мира, эту основу всякого разъединения, последний из людей пытается любить, хотя бы по-звериному» .
Методологические принципы постмодернистского дискурса
aФилософско-антропологическая экспликация любви в философии постмодерна - это на сегодняшний день малоисследованная область знания, несмотря на имеющиеся обширные и разносторонние исследования как в области философской антропологии, так и в области философии постмодерна, несколько в меньшей степени в области философии любви.
Однако для начала необходимо выявить основные отличия модернистского подхода к любви от ее экспликации в постмодернистском дискурсе. А для этого нужно выявить некоторые различия в основных методологических предпосылках классической философии и постмодерна, а также его место среди других направлений и школ неклассической философии.
Для этого следует отметить, что философское знание XX века характеризуется отходом от рационалистического философствования. В течение столетия самые разные философские направления и школы переходят к философствованию все более плюралистическому и толерантному. Очевидно стремление к исследованию проблем сущности и существования человека, опираясь на философские традиции христианства, буддизма, школ интуитивизма, экзистенциализма и других направлений, которые в начале XX в. воспринимались как ненаучные, мистические и реакционные. Возникают принципиально новые философские картины мира и стили мышления (например, социально-экологический тип мышления). Модернизируются иррационально-мистические представления о мире, связанные с возрождением астрологии, XX века философская антропология (М. Шелер, Г. Плеснер, А. Гелен и др.) исследует проблемы человеческой природы и основных модусов человеческого бытия на основе использования методологических средств различных философских направлений. Неопозитивизм (Р. Карнап, М. Шлик, X Ыайрат, Г. Рейхенбах и др.) вносит вклад в решение таких философско-методологических проблем, как роль знаково-символических средств в научном познании, возможности математизации знания и др. Постпозитивизм (К. Поппер) заявляет о необходимости отделения научного знания от ненаучного по принципу фальсификации (принципиальной опровержимости любого научного утверждения), фаллибилизма (гипотетический характер науч новывается на учете таких принципов философствования как строгость, точность, соблюдение принципов строго логичной аргументации, в противовес эмоциональной аргументации и иным воздействиям. Структурализм (К. Ле-ви-Стросс, Р. Барт, Ж. Лакан, М. Фуко) обращается к процессам деятельности, опосредуемым общением их участников с помощью знаковых систем, прежде всего естественного языка. Постструктурализм развивается в форме критики принципа «структуры структурности», осуществленной в исследованиях Жака Деррида. В противовес понятию структуры французские постструктуралисты Жиль Делез (1925 - 1995) и Феликс Гватари (1930 - 1992) вводят понятие ризомы, заимствованное ими из ботаники. Они противопоставляют ризому и дерево как два совершенно разных способа мышления. Дерево имеет единство в виде корня, ствола и ветвей, у него есть верх и низ, прошлое и будущее, эволюция и развитие. Дерево непрерывно дихотомически ветвится, это - бинарная система. Ризома, в отличие от дерева, с точки зрения постструктуралистов, «парадигматически» более соответствует современному положению действительности. Она не знает границ. Это радикальный разрыв с европейской традицией, фундаментальная переориентация мышления. Мыслить по-современному - значит мыслить ризомно, в вещах, среди и между вещей.
Терминология, используемая в постструктурализме, встречается и в постмодернистском дискурсе. Понятие «постмодерн» (post - после) с восьмидесятых годов XX века прочно вошло не только в университетский, но и в повседневный лексикон. Условно можно сказать, что термин «постмодерн» используется для обозначения как специфики культуры второй половины XX в., так и философской мысли, представленной именами Жака-Франсуа Лио-тара, Жака Лакана, Жака Деррида, Жоржа Батая, Жиля Делеза, Феликса Гваттари, Жана Бодрийяра, Юлии Кристевой и других. Однако дать точное определение данного понятия затрудняются даже сами теоретики постмодерна. В постмодернистской философии часто выделяется четыре основные те - агностическая - ни одно значение не существует вне языка, поэтому истина представляет собою лингвистический феномен; знание есть набор словесных конструкций различных групп людей, которые преследуют свои интересы;
- прагматическая - интеллектуальная продукция осуществляется в практической деятельности; критерием является успех, достижение задуманного;
- эклектическая - сознательная установка на эклектизм, выбор самых различных средств, их смешивание и комбинация для достижения цели, принцип смешения стилей;
Экспликация любви в культуре постмодерна
В данном параграфе речь пойдет о разнообразных опытах «живой» любви в культуре постмодерна. В данной культуре дискурс любви тесно связан с дискурсом сексуальности, а понятие любви часто замечается понятием «любовная афера» или «либертинаж». В нашем контексте английское слово «affair» означает любовно-близкие отношения. Возможна ли целостность в «аферной» любви? С этической точки зрения, донжуанство, ограниченное обольстительно-совратительными «атаками», оказывается односторонним, и тогда за ширмой любви скрывается всего лишь пользование, что вполне согласуется с потребительской (консумистской) установкой культуры постмодерна.
Идеалом культуры постмодерна, по мнению немецкого теоретика и философа средств массовой информации Норберта Больца, вместо коммунизма становится консумизм, т.е. потребительский образ жизни. Однако в нем усматриваются не только слабые стороны радикальной коммерциализации жизни, но и шанс мирового сообщества выработать иммунитет против вируса фанатичной религии и фундаментализма. После того, как был развенчан модерн, только консумизм предсказывает захват «посюсторонней глубины» жизни, в том числе и в такой сфере, как любовь.
Н. Больц отмечает, что в современных обществах стремление к счастью становится заменой самого счастья. Именно нестабильность человека, его любопытство, желание, неловкость, его чувствительность оказываются условием стабильности общества постмодерна. Экономика поддерживает это беспокойство быстрым изменением моды. Чтобы быть новым снова и снова, нужно постоянно расставаться с «устаревшим новым». Поэтому искра желания, стимулирующая силу потребления, заключаются не в удовлетворении потребностей, а именно в неудовлетворенности, которая по-новому воспламеняет желание. Н. Больц убежден, что только отвращение обнаруживает желание. Он убежден: наибольшие наслаждения достигаются именно вопреки собственным склонностям. Новое должно быть иным, но не радикально иным, а сочетаемым иным. То, что не является достаточно новым, скучно, но то, что слишком ново, с недоумением воспринимается как странное.
Все новое возбуждает; все удивляющее стимулирует. Но в ситуации гиперстимуляции возникает стресс, после которого заманчивым становится комфорт. «Поэтому мы живем с полным основанием в так называемом обществе благосостояния прежде всего и чаще всего комфортабельно. Однако комфорт порождает скуку, и от этого нас освобождает только стимуляция нового. Кто хочет радоваться новому, должен сначала этому научиться. Поэтому нас притягивает очарование нового, неизвестное готовит главным образом неловкость и от этого мы скрываемся в комфорте. Из комфорта следует скука и так далее», - пишет Н. Больц329.
Считается, что скука - враг психики. Поэтому человек нуждается в спорте, в хобби, сексе, наркотиках и музыке. Отсюда основная динамика современной жизни - бегство от скуки. Только стимуляция нового может освобождать человека от тупика, в который его ставит потребность- в комфорте. Западная культура компенсирует недостаточную вариабельность быстрым изменением моды. Подобным образом некоторые пытаются убегать от монотонности моногамии. Новое (или точнее: новая) заменяет существующее. Быть значит быть возбужденным.
Человек играет, как в театре, даже тогда, когда потребляет. И поэтому сегодня продается только лишь то, что имеет «ценность инсценировки». Вторжение театральной реальности в повседневность, которую мы подразумеваем, говоря о постмодерне, показывает, что человек потерял страх перед видимостью и симуляцией. Даже по отношению к себе самим люди употребляют театральную терминологию. Американцы говорят о том, что экзистенциальные вопросы сегодня рассматриваются эстетически. Жизнь становится материалом шедевра.
По мысли Н. Больца, человек - искушаемое существо; у него нет надежности инстинкта и поэтому он нуждается в внешних сдерживающих силах. Но эти внешние силы не предлагают сегодня ни религию, ни нацию, ни семью, ни революционную идею. Это разъясняет возникновение консумизма в качестве «религии замещения». Потребление интегрирует постматериалистическое общество посредством искушения. Общее предложение постмодернистских рынков заключается в повторном колдовстве расколдованного мира. И колдовство происходит там, где «хотят быть обманутыми».
Основываясь на вышеизложенном, Н. Больц эксплицирует и векторы любви. Общеизвестно, что секс не всегда соотносится с любовью. К этому знанию Н. Больц добавляет, что сама репродукция человека на сегодняшний день не обязательно связана с сексом. Пилюли дали возможность использовать секс ради удовольствия. Сегодня медицина обеспечивает возможность появления на свет детей без секса. Это противостоит архаичному уровню развития человека. М. Фуко отмечает, что «христианское пастырство стремилось оказать специфические действия по овладению желанием и по отвязыванию от него, но также и действие духовного обращения, поворота к Богу, физическое действие блаженной боли: чувствовать в своем теле укусы искушения и сопротивляющуюся ему любовь... западный человек в течение трех веков был привязан к этой задаче: говорить все о своем сексе; ...начиная с классической эпохи происходило постоянное усиление и возрастание значимости дискурса о сексе; ...от этого дискурса, сугубо аналитического, ждали многочисленных эффектов перемещения, интенсификации, реориентации и изменения по отношению к самому желанию»330. Сегодня же сексуальный выбор становится формой рыночного выбора. Сексуальная ориентация рассматривается как свободный выбор потребителя. Однако Ж. Бодрийар приходит к недоверию относительно сексуального освобождения. Отказ от ограничений и запретов привел к тому, что все стало сексуальным, и от этого секс как бы растворился и исчез. Люди перестали считать секс и политику главными проблемами, освободились от «зова пола», от власти идей и тирании вождей. Они лишились как полового, так и государственного инстинкта. Родина, мать, жена, дети - все это перестало быть чем-то, что раньше люди берегли и защищали преданно и безрассудно. Кажется, что с растворением сексуального обрывается еще одна нить, связывающая человека с «почвой». Пол не выбирают, поэтому мужчины и женщины связаны узами взаимного влечения и зависимости, которые с рациональной точки зрения кажутся не только невыносимо тяжелыми, но и унизительными. Интеллигентные люди стыдятся половой любви и стремятся превратить ее в своеобразный духовный роман331.
