Содержание к диссертации
Введение
Глава I. Биологические и социокультурные аспекты изучения человеческой деструктивности 16
1.1. Деструктивность как форма агрессии: методология исследования 16
1.2. Биологические предпосылки человеческой деструктивности 31
1.3. Социокультурные предпосылки человеческой деструктивности 51
Глава II. Экзистенциально-гуманистические основы человеческой деструктивности 77
2.1. Гуманистические аспекты человеческой деструктивности 77
2.2. Комплексный анализ деструктивности: концепция Э. Фромма 90
2.3. Деструктивность как выбор: экзистенциальный взгляд на проблему 108
Заключение 129
Библиографический список 135
- Биологические предпосылки человеческой деструктивности
- Социокультурные предпосылки человеческой деструктивности
- Комплексный анализ деструктивности: концепция Э. Фромма
- Деструктивность как выбор: экзистенциальный взгляд на проблему
Введение к работе
Актуальность темы исследования. Человеческая деструктивность является одной из актуальных проблем в философской антропологии, не только потому, что ее изучение позволяет глубже понять природу человека, но еще и потому, что от ее решения зависит будущее современного общества и мира в целом. Без учета смыслообразующих, духовных и ценностно-гуманистических основ человеческого бытия, современные глобальные преобразования в различных сферах общественной жизни приводят к разрушительным последствиям, признаками которых являются резкое повышение роста негативных форм девиации, аддикции, агрессии, насилия и экстремизма.
Междисциплинарный, системный характер философско-антропологического знания позволяет комплексно рассмотреть причины и условия проявления деструктивных тенденций, следуя принципу диалектического взаимодействия внешних (социокультурных) и внутренних (биологических) детерминант. Примером комплексного рассмотрения деструктивного поведения является, недостаточно разработанное на сегодняшний день, экзистенциально-гуманистическое направление в философии. Акцентируя внимание на таких фундаментальных потребностях и основах человеческого бытия как самоактуализация, творчество, ценностные ориентации, смысл жизни, свобода, любовь, представители данного направления рассматривают человека как открытую динамичную систему, как интегральное, развивающееся существо, способное делать осознанный выбор и отвечать за него.
Анализ деструктивной агрессии на основе экзистенциально-гуманистического подхода, с учетом данных из различных областей знания, отражающих многомерность и сложность человеческого бытия, в дальнейшем может способствовать выработке определенных механизмов, направленных на диагностику, предотвращение и контроль разрушительных тенденций.
Степень разработанности проблемы. К изучению разрушительного начала в природе человека обращались многие мыслители, начиная с глубокой древности, но интерес к деструктивности как поведенческому феномену возник лишь в XX веке с развитием ряда научно-философских школ и течений, пытающихся понять сущность и причины агрессии, насилия и негативных девиаций (психоанализ, неофрейдизм, этология, девиантология, бихевиоризм, когнитивизм). И хотя проблема деструктивности человека и общества стояла в центре исследований многих философов и ученых, комплексному ее изучению посвящена лишь одна масштабная работа – книга Э.Фромма «Анатомия человеческой деструктивности». Именно Э.Фроммом было введено в философский оборот определение человеческой деструктивности как специфической злокачественной формы агрессии и страсти к разрушению. Данная работа сыграла определяющую роль в выборе темы и направления исследования. Но содержание исследования опирается также на широкий спектр философских текстов, отражающих эволюцию осмысления проблемы человеческой деструктивности.
В истории становления методологических подходов к изучению человеческой деструктивности как формы агрессии можно четко выделит три линии – биологизаторскую, социологизаторскую и целостную экзистенциально-гуманистическую, исходя из которых, оцениваются причины, условия возникновения подобного рода поведения и сама природа человека.
К первой линии относятся работы ученых и философов, считающих, что человек изначально рождается с предрасположением к определенным действиям и поступкам, в том числе негативным и разрушительным. Начиная с античности, идеи биологизма развивались в Новое время и эпоху Просвещения Т.Гоббсом, П.Гольбахом, де Садом. В «философии жизни» (А.Шопенгауэр, Ф.Ницше, О.Шпенглер) был сделан упор на бессознательном с его эгоистическими и деструктивными инстинктами. Как таковой биологический детерминизм формируется в XIX веке в позитивистских и эволюционных концепциях О.Конта, Г.Спенсера, Ч.Дарвина, Г.Моргана и Т.Мальтуса, а также в криминологических конституциональных концепциях Ч.Ломброзо, Э.Кречмера и У.Шелдона. В XX веке первые попытки объяснить наличие разрушительного начала в природе человека, основываясь на принципах биологизма, принадлежат инстинктивистским концепциям агрессии (З.Фрейд, С.Шпильрейн, К.Юнг, А.Адлер, К.Лоренц, Н.Тинберген, И.Эйбл-Эйбесфельдт). Инстинктивистские трактовки человеческой деструктивности привлекли внимание таких ученых как Э.Нойманн, Д.Хиллман, Н.Тинберген, А.Октар. В России к анализу инстинктивистских теорий обратились: В.И.Овчаренко, Н.Л.Кременцов, В.М.Лейбин, В.А.Лекторский, В.Н.Фурс, Е.М.Мелетинский. В рамках биологического подхода к пониманию деструктивности в XX веке возникают биопсихические концепции агрессии, основу которых составляют экспериментальные данные таких наук как нейрофизиология (В.Марк, Ф.Эрвин, Н.Волков), генетика (В.П.Эфроимсон, Р.Розенман, С.Медник, Л.Джервик, Х.Уиткин) и эндокринология (Д.Даббс, М.Шеард, Д.Олвейс, А.А.Реан, Н.Б.Трофимова, И.Лалаянц, И.М.Кветной).
Параллельно с биологизмом развивалась и вторая линия взглядов на природу деструктивного в человеке – социологизаторская, куда относятся теории, согласно которым деструктивные формы агрессивного поведения приобретаются индивидом в течение жизни под влиянием социокультурных детерминант и внешне-средовых факторов. На возникновение подобной точки зрения большое влияние оказали работы Д.Локка, К.Гельвеция, Ш.Монтескье, труды философов-утопистов (Т.Мор, А.Сен-Симон, Ш.Фурье и Р.Оуэн). К.Маркс, Ф.Энгельс, В.Бонгер и Г.Майер, отметили важную роль в формировании деструктивных девиаций социально-экономических факторов. Начиная c XIX века многие криминологи и социологи (А.Кетле, Г.Тард, Э.Дюркгейм, Р.Мертон, Т.Парсонс) указывали на взаимосвязь между социальными условиями и ростом различных форм девиантности, имеющих деструктивный характер. Особое значение придавалось девиантным субкультурам и обучению (А.Коэн, Л.Оулин, Э.Сатерленд, Д.Крэсси, Д.Матза и Г.Сайк). Детальному изучению основ формирования деструктивных наклонностей посвящены социально-психологические концепции агрессии: «фрустрационная» (Д.Доллард, Л.Дуб, Н.Миллер, А.Басс, Д.Зильманн); «когнитивная модель агрессии» (Л.Берковиц, Л.Хьюсманн, Х.Хекхаузен, Р.Шенк, Д.Лочман, К.Додж, Н.Гуэрра, Л.Эрон); и «теория научения» (А.Бандура, Р.Ульрих, М.Джонсон, Д.Ричардсон, П.Вольфф, Т.Г.Румянцева, Н.Д.Левитов, Г.Петтерсон, С.Н.Ениколопов, Д.Уайтинг, И.Чайлд и Р.Ле Вин). Анализу биологизма и социологизма, их достоинствам и недостаткам, диалектической взаимосвязи, посвящены работы Н.Г. Иванова, С.В.Лурье, А.Вернеке, Е.А.Наймушина, К.Н.Любутина и Д.В.Пивоварова.
Противостояние биологических и социокультурных позиций, в некотором смысле, задерживало теоретический прогресс в области исследования деструктивности. Как альтернатива этим двум линиям в XX веке сформировался целостный, экзистенциально-гуманистический подход (А.Маслоу, Э.Фромм, Р.Мэй, В.Франкл), учитывающий всю сложность и нередуцируемость человеческого бытия. Истоки данного направления берут свое начало в гуманистических и антропологических воззрениях Сократа, Эпикура, М.Аврелия, П.Мирандолы, И.Канта, И.Гердера, Л.А.Фейербаха. Важную роль в развитии экзистенциально-гуманистического подхода сыграли работы С.Кьеркегора, У.Джеймса, Э.Гуссерля и ключевые положения философов-экзистенциалистов (М.Хайдеггера, К.Ясперса, М.Бубера, Ж.-П.Сартра, А.Камю, Н.Аббаньяно) о свободе выбора и ответственности, смысле жизни и постоянном формировании собственного «Я». Различные стороны феномена деструктивности были рассмотрены в начале XX века классиками философской антропологии М.Шелером и А. Геленом (учение о ресентименте; теория биологической недостаточности человека). Междисциплинарный, целостный подход к исследованию человеческого поведения и его деструктивной составляющей сегодня активно развивается такими учеными-мыслителями как Р.Фрейджер, Д.Фейдимен, Р.Функ, К.Нири, Т.Грининг, Э.Нойманн, А.Н.Романин, А.А.Белик, П.С.Гуревич, С.Г. Пилецкий, В.М.Лейбин, В.И.Овчаренко, С.И.Самыгин, Л.Д.Столяренко, А.М.Руткевич, В.П.Полозова, С.Е.Вершинин, Г.А.Борисова, Н.Г. Иванов, И.В.Лысак, С.А.Храпов, В.А.Гельбер, Е.Ю.Ястребова. Комплексному эмпирико-сравнительному анализу причин и условий возникновения деструктивной агрессии посвящены работы Р. Бэрона и Д. Ричардсон, Б. Крэйхи, Л. Берковица, Р. Чалдини, Д. Кенрика, С. Нейберга, а также отечественных ученых В.П. Эфроимсона, А. Налчаджяна, И.А. Фурманова, Т.Г. Румянцевой, М.В. Алфимовой, В.И. Трубникова, М.Л. Бутовской. Для современных исследований проблемы деструктивности характерен многоаспектный анализ и отход от многих постулатов биологизма и социологизма.
Стремление к интегративному, междисциплинарному изучению деструктивного поведения в последние годы становится необходимым условием для целостного восприятия человеческой деструктивности и выработки комплексных мероприятий по предотвращению агрессивных тенденций на различном уровне. Немаловажным аспектом в данном направлении является обращение к анализу специфических, экзистенциальных, гуманистических основ человеческого бытия. В этом смысле, особое внимание следует уделить таким ученым-гуманистам как Э.Фромм, А.Маслоу, К.Роджерс, Р.Мэй, В.Франкл, И.Ялом, которые не только внесли огромный вклад в исследование экзистенциальных, смыслообразующих, ценностных аспектов формирования деструктивных наклонностей, но и расширили само поле философско-антропологического знания, предложив целостный, синтетический (эмпирико-теоретический) подход к изучению человека. В целом, проблема деструктивности в экзистенциально-гуманистическом ключе на сегодняшний день исследована в недостаточной степени, а вопрос по поводу синтеза биологических и социокультурных аспектов деструктивного поведения до сих пор остается открытым.
Объект исследования: человеческая деструктивность как форма агрессии.
Предмет исследования: биологические, социокультурные и экзистенциально-гуманистические аспекты человеческой деструктивности.
Цель работы – осуществление философско-антропологического анализа проблемы человеческой деструктивности как специфической формы агрессии сквозь призму экзистенциально-гуманистического подхода.
Для реализации цели были поставлены следующие исследовательские задачи:
выявить степень воздействия биологических факторов на деструктивное поведение человека посредством экзистенциально-гуманистического анализа инстинктивистских и биопсихических теорий агрессии;
определить роль социокультурных факторов при формировании деструктивных и антидеструктивных (гуманистических) наклонностей и моделей поведения;
выявить характер диалектического взаимодействия биологических и социокультурных предпосылок деструктивного поведения сквозь призму экзистенциально-гуманистического подхода;
дать комплексную оценку человеческой деструктивности как формы агрессии в экзистенциально-гуманистическом ключе, ее сущности, форм проявления и возможных путей урегулирования.
Теоретико-методологическая основа исследования.
Теоретическими основаниями для формирования целостной концепции человеческой деструктивности как формы агрессии явились работы Э.Фромма, Д.Бьюдженталя, А.Маслоу, Р.Мэя, И.Ялома, А.Н.Романина, Д.А.Леонтьева, в которых были предложены ключевые принципы экзистенциально-гуманистического направления. Согласно им, человек представляет собой уникальную, открытую, нередуцируемую систему (Ю.Г.Волков, В.С.Поликарпов), находящуюся в процессе постоянного становления, смыслообразования и осуществления экзистенциального выбора («позитивный экзистенциализм» Н.Аббаньяно, логотерапия В.Франкла). Исследования в области философии (С.А.Храпов, И.В.Лысак, Е.А.Наймушин, Р.Арон, А.Октар, В.И.Овчаренко), биологии (М.Л.Бутовская, В.П.Эфроимсон, И.Лалаянс), девиантологии (Я.И.Гилинский, Е.В.Змановская) и социальной психологии (Р.Бэрон, Д.Ричардсон, Т.Г.Румянцева) отражают степень зависимости деструктивного поведения от биологических факторов и их значимости в поведении здоровой, автономной личности. Концептуальную основу раскрытия социокультурных детерминант и механизмов формирования деструктивных тенденций составили ключевые положения теории «социальной деструкции» (С.Е.Вершинин и Г.А.Борисова), теории социального научения (А.Бандура, Л.Берковиц) и воспитания (И.С.Кон, К.Бассиюни), а также идеи А.Швейцера, К.Роджерса, А.А.Гусейнова, И.П.Гетманова и Р.А.Петренко о роли гуманистических ценностей и характерологических свойств личности при выборе форм поведения. Специфика диалектического взаимодействия биологических и социокультурных предпосылок человеческой деструктивности анализируется в работах Б.Крэйхи, А.Маслоу, И.В.Лысак, Н.Г.Иванова, К.Н.Любутина и Д.В.Пивоварова.
Методологическую основу исследования составляют: целостный (холистический) подход к изучению поведения человека (А.Маслоу, Б.А.Никитюк, А.Белик), позволяющий синтезировать данные о человеческой деструктивности, полученные как естественно-научными, так и гуманитарными науками; диалектический метод, посредством которого биологические, психологические, социокультурные и экзистенциальные детерминанты поведения рассматриваются в их неразрывной взаимосвязи и единстве (Э.Фромм, И.В.Лысак); феноменологический подход, позволяющий осмыслить и описать такие явления, как «агрессия» и «деструктивность», «экзистенциальные потребности», «свобода выбора» и «ответственность», «целостность» и «открытость» человеческого бытия; сравнительно-исторический и эволюционный методы, применяемые при анализе истоков, этапов становления и характерных особенностей ключевых подходов к изучению человеческой деструктивности; герменевтический метод, используемый для понимания и интерпретации концепций человеческой деструктивности, а также работ представителей экзистенциально-гуманистического направления (Э.Фромма, А.Маслоу, В.Франкла, К.Роджерса); экзистенциально-гуманистические теории и положения (И.Кант, Н.Аббаньяно, Ж.-П.Сартр, М.Бубер, Г.Марсель, Д.Бьюдженталь, И.Ялом, Р.Мэй), позволяющие рассмотреть деструктивность сквозь призму экзистенциальных, высших потребностей, свободы выбора и ценностных основ человеческого бытия. Помимо этого, в диссертационном исследовании используются общенаучные методы анализа и синтеза, индукции и дедукции, аналогии и обобщения.
Научная новизна исследования. Впервые в отечественной философской антропологии проблема человеческой деструктивности как формы агрессии рассмотрена в экзистенциально-гуманистическом ключе, как проблема свободного выбора и негативного способа реализации человеком своих высших и экзистенциальных потребностей. Деструктивная агрессия человека представлена как многофакторный поведенческий феномен, который является результатом осознанного экзистенциального выбора личности на фоне сложного диалектического взаимодействия биологических и социокультурных предпосылок. Особое значение придается открытости и нередуцируемости человеческого бытия, сознательному опыту человека и целостному характеру его природы. За исходную установку берется то, что человек это не продукт двух сил, двух составляющих: наследственности и окружающей среды, а свободное существо, ответственное за свои поступки.
Диссертантом получены следующие результаты исследования:
-
Выявлены истоки, сущность и взаимосвязь ключевых подходов к изучению человеческой деструктивности как формы агрессии – биологического, социокультурного и экзистенциально-гуманистического;
-
Осуществлена экзистенциально-гуманистическая интерпретация инстинктивистских и биопсихических концепций человеческой деструктивности, в частности, определена степень воздействия биологических детерминант на деструктивное поведение человека;
-
Определена роль социокультурных факторов в формировании как деструктивных, так и антидеструктивных, гуманистических тенденций и основ существования;
-
Проанализирован характер диалектического взаимодействия биологических и социокультурных факторов человеческого бытия, на фоне которого возникает особый пласт специфических (высших и экзистенциальных) потребностей и потенций, реализуемых свободной личностью как конструктивным, так и деструктивным путем;
-
Обозначены основные механизмы возникновения деструктивной агрессии и формы ее проявления, а также пути урегулирования и контроля агрессивных тенденций личности на основе экзистенциально-гуманистических принципов и основ человеческого бытия.
Основные положения, выносимые на защиту:
-
Деструктивное поведение является видовым по отношению к агрессии понятием и представляет собой ее сложную модифицированную форму, сугубо антропологический вариант, со своими специфическими механизмами возникновения и проявления, выходящими за рамки биологических законов. Человеческая деструктивность – это реверсивная (двусторонняя) форма проявления агрессивных тенденций личности, выраженная в стремлении человека причинить разрушительный вред либо самому себе, либо объектам окружающей действительности. Направленная вовне, деструкция может иметь целью: уничтожение другого живого существа или причинение ему серьезного вреда; разрушение социума или определенных общественных отношений. К аутодеструкции относится суицид, членовредительство, мазохизм, а также саморазрушительное поведение.
-
Человеческая деструктивность по своей природе не инстинктивна, но в определенных социокультурных условиях ряд биологических факторов может являться косвенной предпосылкой возникновения деструктивных действий. Открытость и динамичность биологической природы человека допускает вариативность, изменчивость и свободу выбора поведения.
-
В социокультурном контексте феномен человеческой деструктивности представляет собой усваиваемую в течение жизни форму отношения субъекта к окружающей реальности и к самому себе. Деструкция – это сложная поведенческая реакция, подкрепляемая различными социально-психологическими механизмами, которая, как и любое другое социальное поведение поддается контролю и коррекции.
-
Человеческая деструктивность не имеет филогенетических корней и является результатом осознанного экзистенциального выбора личности на фоне диалектического взаимодействия внутренних (биологических) и внешних (социокультурных) факторов. Следовательно, деструктивность предстает как альтернативный (неконструктивный) вариант ответа на экзистенциальные и духовные потребности человека. Человек как свободное существо, ответственен за свои поступки и никакие внешние или внутренние ограничения и преграды не способны снять с него эту ответственность и оправдать его разрушительность в современном обществе.
-
Формированию деструктивных наклонностей личности препятствуют следующие факторы: создание благоприятных социокультурных условий, исключающих социальную несправедливость и незащищенность, культ насилия и подавление автономии; закрепление конструктивных сценариев поведения; воспитание ценностного, толерантного отношения к «другим» и созидательных диалогических установок; профилактика эмоциональной атрофии и повышение уровня эмпатии; установка человека на биофилию, с большей ориентацией на бытие, чем на обладание; привитие гуманистических ценностей – бережное отношение к своей и чужой жизни, стремление к самоактуализации, творчеству, любви, формированию и проявлению себя в жизни конструктивным путем.
Научно-практическая значимость исследования. Исследование проблемы человеческой деструктивности с позиции биологического, социокультурного и экзистенциально-гуманистического подходов способствует формированию комплексного представления о причинах развития деструктивных тенденций на различном уровне человеческого бытия, что позволяет прогнозировать и разрабатывать возможные способы их предотвращения, контроля и самоконтроля.
Выявление сущности человеческой деструктивности как формы агрессии сквозь призму экзистенциально-гуманистического подхода дает основание для перспективного междисциплинарного диалога, детализации отдельных аспектов проблемы на едином фундаменте, построения целостной концепции человека и его отношения к себе и окружающим. Материалы исследования могут быть использованы при разработке и чтении учебных курсов по философии, философской антропологии, философии культуры, социологии, психологии, а также при разработке спецкурсов междисциплинарного характера.
Апробация работы. Результаты диссертационного исследования докладывались и обсуждались на международной научно-практической конференции «Гуманитарные стратегии российских трансформаций» (Тюмень, 26–27 октября 2007 г.), международной научно-практической конференции «Наука и образование: история и современность» (Нижневартовск, 13-14 апреля 2007 г.), на региональной научно-практической конференции «Воспитание национального самосознания подрастающего поколения в полиэтническом регионе» (Сургут, 5 апреля 2008 г.), на X окружной конференции молодых ученых «Наука и инновации XXI века» (Сургут, 26–27 ноября 2009 г.), на XVI международной научно-практической конференции «Система ценностей современного общества» (Новосибирск, 28 декабря 2010 г.). Тематика и содержание диссертации обсуждались на заседаниях и аспирантских семинарах кафедры философии и социологии Сургутского государственного педагогического университета. Автором разработаны и внедрены спецкурсы междисциплинарного характера «Проблема агрессии в современном обществе», «Биопсихологические и социальные аспекты человеческой деструктивности».
Структура диссертационной работы. Диссертация состоит из введения, двух глав (шести параграфов), заключения и списка использованной литературы на русском и иностранном языках, включающего 225 наименований. Общий объем диссертационного исследования – 154 страницы.
Биологические предпосылки человеческой деструктивности
Всеохватывающий и дестабилизирующий характер деструктивного поведения человека во все времена приковывал к себе внимание ученых и мыслителей, пытавшихся постичь сущность данного явления, выявить его причины и пути преодоления. Деструкция (от лат. destructio) - это разрушение существующей структуры, системы, явления, процесса, приводящее к утрате их функций . В антропологическом смысле, деструктивность понимается как состояние или свойство личности, характеризующееся стремлением (склонностью) к разрушению, уничтожению чего-либо или кого-либо2. «Деструктивность - это разрушение, исходящее от человека и направленное вовне, на внешние объекты, или вовнутрь, на самого себя»3. Важный вклад в разработку проблемы деструктивности, как поведенческого феномена, внес Э. Фромм. В своей работе «Анатомия человеческой деструктивности» (1973), последняя рассматривается им, как особая форма агрессии (злокачественная), являющаяся побочным продуктом социокультурных процессов; как альтернативная созиданию и любви ко всему живому, экзистенциальная страсть к разрушению, которая с эволюционной точки зрения не является значимой для выживания вида.
«В отличие от животных человек бывает агрессивным независимо от наличия угрозы самосохранению и вне связи с удовлетворением потребностей» , - отмечает мыслитель. В современной отечественной науке существует несколько подходов к пониманию человеческой деструктивности. С одной стороны, деструктивность рассматривается как неизбежная фундаментальная основа человеческого бытия, имеющая дуалистическую направленность (негативно-позитивную). Так, Е. В. Сатыбалова считает, что «человеческая деструктивность представляет собой пограничное состояние человеческого между очеловеченным и внечеловеческим, позволяющее ему выходить за собственные пределы и самоутверждаться в бытии в качестве самостоятельно действующей силы»1. По мнению И. В. Лысак, деструктивная деятельность - это свойственное природе человека проявление хаоса, представляющее собой «специфическую форму активного отношения субъекта к миру или самому себе, основным содержанием которой является разрушение существующих объектов и систем» . С другой стороны, деструктивность трактуется как однозначно негативный феномен. Так, по мнению Г.А.Борисовой, деструктивное поведение «ведет к ухудшению функционирования и прекращению развития общества или какой-либо его сферы», и является «качественным изменением жизненно-необходимых свойств индивида или группы»3. В. А. Гельбер считает деструктивность проявлением зла и «деформацией духовного опыта (разумной природы) человека, извращающей его изначальное, целостное состояние воли»4. На отрицательный характер причин и последствий данного явления указывает и С. А. Храпов: «Деструктивность это процесс разрушения духовного мира человека, посредством реализации деструктивных предпосылок и аспектов, приводящий к масштабным негативным социальным последствиям» . В целом, продолжая традицию Э. Фромма, мы будем придерживаться последней точки зрения, считая деструктивность негативным многофакторным феноменом, представляющим угрозу не только для человечества, но и для всего живого на земле.
Следует отметить, что в силу своей частоты и масштабности проявлений, человеческая деструктивность нередко ассоциируется с хаосом и рассматривается в контексте разрушительно-созидающих принципов мироздания или макросоциальных процессов1. Такого рода параллели, универсализации и экстраполяции процессов различного системного уровня нивелируют личностное начало и упрощают истинное понимание природы данного явления. В нашем исследовании деструктивность будет рассматриваться на индивидуально-личностном уровне, с учетом специфических социокультурных условий и экзистенциально-гуманистических основ человеческого бытия. На наш взгляд, подобная (разрушительная) форма отношения к себе и окружающим проявляетея лишь у человека, как единого биосоциокультурного существа, обладающего свободой воли. Диалектическое взаимодействие внутренне-биологических и внешне-средовых сил порождает у человека качественно иной уровень детерминаций, потребностей и форм активности . «Деструктивные цели человеческой агрессии, такие, как уничтожение соплеменников или даже целых групп людей, как попытка геноцида еврейского народа - Холокост, выходит за пределы биологического объяснения» . Но прежде чем разобраться в механизмах и детерминантах разрушительного поведения, необходимо четко обозначить специфику и характер взаимосвязи используемых нами в работе дефиниций, и на их основании дать собственное рабочее определение человеческой деструктивности. Помимо этого, следует определить методологическую и концептуальную составляющую ключевых подходов, в рамках которых будет проведен анализ изучаемого явления. Человеческая деструктивность, как поведенческий феномен, чаще всего является содержательным компонентом и формой проявления некоторых видов агрессии, насилия и девиантного поведения. Соответственно, в основе понимания специфики данного явления лежит детальное изучение вышеуказанных форм человеческой активности, степени их соотношения и характерных особенностей1.
Социокультурные предпосылки человеческой деструктивности
Помимо этого, сама фрустрация - это лишь один из множества вредных раздражителей агрессивности, и притом не самый сильный . Фрустрированные люди могут демонстрировать весь спектр реакций на фрустрацию: от покорности и уныния до активных попыток преодолеть препятствие на своем пути. Напрямую фрустрация вызывает агрессию, прежде всего у тех людей, которые усвоили привычку реагировать на аверсивные (отрицательные) стимулы подобным образом . Очевидно, что агрессия является следствием многих факторов, а также то, что она может появляться (как зачастую и происходит) при полном отсутствии фрустрирующих обстоятельств (инструментальная агрессия надзирателей, военных, наемных убийц)4.
Следует так же отметить, что в отличие от животных негативная ответная реакция у человека может быть отсрочена до определенного времени, как в случае с феноменом «ресентимента» у М.Шелера, в основе которого лежит чувство бессилия что-либо сделать в данный момент: «Ресентимент - это самоотравление души, имеющее вполне определенные причины и следствия. Оно представляет собой долговременную психическую установку, которая возникает вследствие систематического запрета на выражение известных дущевных движений и аффектов, таких как жажда и импульс мести, ненависть, злоба, зависть, враждебность, коварство» . К тому же, при определенных условиях (угроза наказания, незащищенность объекта нападения) агрессия человека может быть направлена на объекты, которые не являются прямыми фрустраторами - механизм «смещения» или переноса. Согласно Н. Миллеру и его конфликтной модели, смещенная агрессия наиболее вероятно будет разряжена на тех мишенях, в отношении которых сила сдерживания агрессивных нападок является незначительной и у которых относительно высокое стимульное сходство с фрустратором (одного пола, расы, одинаковые имена и т.д.)1. Последний аспект - стимульное сходство, может носить и обратный характер, если говорить о групповой агрессии - чем меньше представители это группы похожи на обидчика («другие»), тем больше вероятность, что они станут мишенью смещенной агрессии. Именно этот механизм лежит в основе формирования межгрупповой агрессии, объектом которой становятся незащищенные группы меньшинств (национальных, религиозных, сексуальных). История человечества богата примерами смещенной агрессии. В средние века люди вымещали свой страх и враждебность на ведьмах, которых они публично сжигали или топили. Другой пример смещенной агрессии связан с Германией, в которой нацистам после захвата власти удалось направить фрустрацию немецкого населения на евреев, легко идентифицируемую, беспомощную группу «чужих». На сегодняшний день, в России, ярким примером смещенной агрессии в виде ксенофобии и неприязни является отношение россиян к мигрантам . Разработанная Н. Миллером модель смещенной агрессии с одной стороны сохранила психоаналитический аспект генерации негативной энергии (побуждения), а с другой, во многом расширила первоначальную гипотезу фрустрации-агрессии. Согласно Л. Берковицу , аверсивные стимулы не приводят к агрессии напрямую, а скорее создают готовность к подобным реакциям. Агрессия возникает только тогда, когда присутствуют соответствующие «посылы к агрессии» - средовые стимулы, провоцирующие негативные эмоции (злость, ярость)4. При определенных условиях роль посылов к агрессии могут играть не только люди, но и физические объекты (например, оружие). Л.Берковиц убежден, что ручное оружие в действительности не обеспечивает защищенность граждан и чем больше в обществе оружия, тем больше невинных людей будет убито1. Но, враждебная (эмоциональная) агрессия обусловлена не столько потребностями и посылами, а сколько «возбуждением», которое можно наблюдать и измерять2. Одним из наиболее любопытных аспектов теории Д. Зильманна является положение о том, что возбуждение от одного источника может накладываться (то есть переноситься) на возбуждение от другого источника, таким путем усиливая или уменьшая силу эмоциональной реакции . Так в ряде исследований было обнаружено, что возбуждение от таких источников, как физическая активность, фильмы с изображением насилия, порнография, компьютерные игры, - способствует возникновению агрессивных реакций.
С одной стороны, представители фрустрационной теории в отличие от инстинктивистов, достаточно оптимистично рассматривают возможность предотвращения агрессии или контроля над ней, так как устранение внешних источников возбуждения из окружающей среды приведет к исчезновению опасных случаев деструктивной агрессии. Но, к сожалению, аверсивные условия в той или иной форме встречаются настолько часто и повсеместно, что их тотальное устранение совершенно нереально . Разница между инстинктивистскими и фрустрационными концепциями заключается лишь в том, что неиссякаемый и неизбежный источник агрессивных импульсов находится не внутри человека, а снаружи. Существенным упущением первоначальных социально-психологических концепций агрессии было то, что в них не учитывались важные аспекты человеческого бытия, которым в дальнейшем стали уделять все больше внимания - эмоциональные и когнитивные процессы, усваиваемые ранее поведенческие модели, фрустрация в первичной группе в раннем детстве, система ценностных установок и жизненных ориентиров.
Комплексный анализ деструктивности: концепция Э. Фромма
Второй формой злокачественной агрессии или деструктивности являются укорененные в характере человека садизм и некрофилия. Садизм и некрофилия - «это постоянно присущие конкретному индивиду в скрытой или явной форме деструктивные черты характера, сопряженные со всей структурой его личности. Они не исчезают и не возникают, как спонтанная форма деструктивности, а являются неотъемлемой частью личности»1. Ярким примером крайнего проявления садизма и некрофилии являются серийные убийцы и сексуальные маньяки . Э.Фромм рассматривает эти две формы характерологической деструктивности не столько в психо-сексуальном, сколько в социальном контексте, и считает, что сущность садизма заключается в желании причинить боль, вне зависимости от наличия или отсутствия сексуальных мотивов (3.Фрейд). В широком смысле под садизмом понимается страстное влечение к неограниченной и абсолютной власти над другим живым существом. «Садист это тот, кто владеет каким-либо живым существом, превращает его в свою вещь, свое имущество, а сам становится его господином, Богом» . Несексуальное садистское поведение проявляется в том, чтобы найти беспомощное и беззащитное существо (человека или животное) и доставить ему физические страдания вплоть до лишения его жизни (военнопленные, рабы, дети, больные, заключенные, беззащитные меньшинства, домашние животные). Разновидностью садизма является душевная жестокость или психический садизм (желание унизить другого человека и обидеть его), который более распространен, чем физический. Данный вид действий наименее рискованный, так как проявляется только вербально, зато вызванные им страдания, могут быть более сильными, чем физические. Примером служат отношения: начальник - подчиненный, родители - дети, учителя - ученики . «Ощущение абсолютной власти над другим существом создает иллюзию преодоления любых экзистенциальных преград (противоречий), особенно если в реальной жизни у человека нет радости и творчества. Садизм - один из возможных ответов на вопрос, как стать человеком, если нет других способов самореализации»\. Этот путь требует наименьших энергетических затрат: «Происходит неэквивалентный обмен между садистом и окружающим миром: садист отдает минимум сил, а получает максимум возможностей за счет разрушения как внешнего, так и внутреннего мира» .
Для садистского характера все живое должно быть под контролем. Садист хочет стать «хозяином жизни», и поэтому, в отличие от некрофила, для него важно, чтобы его жертва осталась живой . В социально историческом, культурном плане основной предпосылкой формирования садистских черт характера является атмосфера тоталитарного и авторитарного режимов правления . «Садизм может исчезнуть лишь тогда, когда будет устранена возможность господства одного класса над другим, одной группы над другой, относящейся к расовому, политическому, религиозному или сексуальному меньшинству. Создание правового порядка, опирающегося на закон и отвергающего произвол в отношении личности, - уже шаг вперед» . Данные политические режимы мощно укоренились в историческом сознании, способствуя формированию социально-антропологического типа «тоталитарный человек», и сделав все для сакрализации и эстетизации насилия и авторитаризма. «Влияние этого исторического опыта прослеживается в распространении национализма и неофашизма, его черты выражаются и в новых формах - экстремизме и терроризме» .
На индивидуальном уровне, главными факторами, способствующими развитию садизма, являются атмосфера холодности и отчуждения в период социализации, отсутствие заботы в детстве, чувство одиночества, непризнанности и бессилия1. То есть, обстоятельства, которые дают ребенку или взрослому ощущение пустоты и беспомощности. К таким обстоятельствам относится все, что вызывает страх. Например, «авторитарное» наказание, которое не имеет строго фиксированной формы и не связанно с тем или иным проступком. В зависимости от темперамента ребенка страх перед наказанием может стать доминирующим мотивом в его жизни, его чувство целостности может постепенно надломиться, а чувство собственного достоинства и самодостаточности - рухнуть и он перестает быть «самим собой» . По мнению К. Бассиюни, авторитарное воспитание, подавляющее самостоятельность ребенка, приводит к появлению людей, слепо верящих в авторитеты, людей, которые в тоталитарных государствах, как, например, в нацистской Германии, легко позволяют использовать себя в любых целях, даже в целях войны . Подобные «воспитательные меры», подкрепленные телесными наказаниями, способны не только сформировать комплекс садистских наклонностей у личности, но и тормозят формирование гражданственности и социальной активности . Еще одно обстоятельство, приводящее к утрате жизненных сил, может быть связано с ситуацией душевного обнищания: «Если ребенок не получает положительных стимулов, если ничто не будит его, если он живет в безрадостной атмосфере черствости и душевной глухоты, то ребенок внутренне «замерзает» и в его душе поселяется чувство отчаяния и полного бессилия» . Авторитарные формы правления и воспитания, вызывающие у человека чувства бессилия, беспомощности, страха и отчужденности являются одними ИЗ главных причин, способствующих развитию садизма.
Деструктивность как выбор: экзистенциальный взгляд на проблему
Человеческая деструктивность не инстинктивна, но биологические факторы играют существенную роль в ее проявлении (наследственность, гормоны, нарушения и аномалии в ЦНС). С рождения человек получает ту или иную биологическую наследственность, которая в виде задатков зашифрована в генах. Эти задатки влияют не только на внешние данные индивида (рост, цвет кожи, форму лица, силу голоса), но и на его психические качества. И именно определенные психические качества (эмоции, темперамент, отдельные черты характера), а не склонность к деструктивности наследуется человеком. Говоря о влиянии гормонов (тестостерон, серотонин) на формирование деструктивного поведения, следует подчеркнуть, что они не являются источником энергии и стремлений к разрушению, а лишь придают этим стремлениям добавочный пыл и высвобождают дополнительную энергию для их осуществления.
Биологическая природа человека открыта, а все процессы не изолированы друг от друга и протекают в социокультурном контексте. Побуждением к деструктивной агрессии может служить фрустрация (препятствие на пути к достижению цели) и другие аверсивные и возбуждающие стимулы, но ключевую роль здесь играет характер осмысления или интерпретации влияющих факторов и испытываемые при этом чувства. Индивидуальные особенности в когнитивной обработке внешней информации, в дальнейшем проявляются в формировании различных «культурных схем» и «сценариев поведения». Таким образом, человеческая деструктивность, как и на любое другое социальное поведение, усвоенное в процессе социального научения, поддается контролю и корректировке. В целом, следует говорить не о каком-то решающем влиянии биоплогических или социокультурных факторов как детерминант деструктивности, человек - это не «с одной стороны - социальное, а с другой - биологическое существо», которое можно расчленить на эти две стороны, а существо в буквальном смысле слова диалектическое и обладающее свободой выбора.
Человеческое бытие представлено не только биологическим и социокультурным уровнем, не менее важными в его структуре являются психические, экзистенциальные и духовные компоненты, которые во много определяю характер его действий. Специфически человеческие условия существования вызывают ряд экзистенциальных потребностей нацеленных на преодоление своего страха, изолированности, беспомощности, заброшенности, на поиск новых форм связи с миром, ответом на которые может выступить деструктивность. Мотивация к деструктивному поведению может быть вызвана фрустрацией более высоких потребностей - потребностей в самоактуализации и обретении достойного смысла жизни. Если в силу разных причин нормальная самоактуализация через любовь, творчество и духовность невозможна и индивид фиксирован на потребностях низших уровней, она может быть подменена самовыражением через деструктивное поведение. Утрата смысла жизни обнаруживает в человека «пустоту», «экзистенциальный вакуум», не достаток значимых переживаний, которые он стремиться заполнить чем попало, в том числе и деструктивными действиями. Обрести достойный смысл жизни можно лишь путем «самотрансценденции» (выходом за пределы индивидуально-эгоистического «Я»), переключая внимание с внутренних переживаний собственной персоны на реальную действительность, на активное сотрудничество, на практическую помощь другим.
Анализ проблемы человеческой деструктивности как формы агрессии в философско-антропологических концепциях наглядно демонстрирует нам сложность и многофакторность данного феномена. Учитывая целостную природу человека невозможно однозначно ответить на вопрос об истоках разрушительных тенденций. Человеческая деструктивность как специфическая форма агрессии обусловлена целым рядом факторов, имеющих как внутреннюю (биологическую, психическую), так и внешнюю (социокультурную) природу, в результате диалектического взаимодействия этих детерминант создается потенциальная основа для ответа на экзистенциальные и духовные потребности человека, глубоко укорененные в его бытии. Внутренние и внешние предпосылки не действуют изолированно друг от друга и служат истоком и средой для реализации глубинных потребностей человека. Человек, будучи по своей сути свободным существом, постоянно стоит перед выбором и ответственностью за этот выбор - каким способом проявить себя в этом мире и удовлетворить свои специфические потребности - деструктивным или конструктивным путем.
Комплексный анализ причин, условий и механизмов возникновения человеческой деструктивности, позволяет нам выделить следующие возможные способы контроля и управления подобным поведением. Согласно антропологическим данным, биологически-адаптивные формы агрессии можно ограничить специфическими культурными моделями (ритуалами), дающими возможность контролировать их и трансформировать в недеструктивные формы. С позиции социокультурного подхода, наиболее эффективным способом снижения частоты и интенсивности как прямых, так и косвенных проявлений агрессии является демонстрация наглядных примеров неагрессивного поведения (проявление сдержанности и призыв не поддаваться на провокации в критической ситуации). Другой метод, основан на когнитивном факторе - это выработка конструктивных схем и сценариев в провоцирующих ситуациях, то есть адекватная интерпретация (причинностное объяснение) действий в свой адрес со стороны других людей. А так же воспитание невраждебного, ценностного, толерантного отношения к «другим» (представителям других культур, наций, вероисповеданий). Тот факт, что различным культурам в разной степени присуща враждебность, агрессивность и деструктивность, свидетельствует о значительности выработанных культурных форм и образцов поведения.
