Содержание к диссертации
Введение
1. Эволюция политики ФРГ в противодействии терроризму в XX столетии 25
1.1. Сущность понятия терроризм 25
1.2. Истоки формирования позиции ФРГ в борьбе с терроризмом 35
1.2.1. Научные подходы к определению терроризма в современной Германии
1.2.2. Возникновение терроризма в ФРГ и его эволюция в XX столетии
1.3. Международный терроризм как вызов новой глобализирующейся системы 56
1.3.1. Международный терроризм 56
1.3.2. Понятие супертерроризм и его отличие от КЛаССИЧеСКИХ форм Терроризма
1.3.3. Религиозно мотивированный терроризм 65
1.4. Международный терроризм в системе координат внутренней и внешней политики ФРГ 75
1.4.1. Размывание границ между внутри- и внешнеполитической безопасностью
1.4.2. Классификация видов современного международного терроризма
2. Внутриполитические аспекты противодействия ФРГ терроризму после 11 сентября 2001 г 89
2.1. Подходы и решения правительства «краснозеленой» коалиции в области противодействия терроризму в 1998-2005 гг 89
2.1.1. Эволюция антитеррористического законодательства до прихода к власти коалиции СДПГ-Союз 90/«Зеленые» 89
2.1.2. Организационная база борьбы с терроризмом в ФРГ 97
2.1.3. Стратегия и тактика правительства Г.Шрёдера в борьбе с терроризмом
2.2. Подходы и решения правительства «большой коалиции» в области противодействия терроризму в 2005 - 2008 гг 123
2.2.1. Пролонгация Закона о борьбе с терроризмом 126
2.2.2. Единая антитеррористическая база данных 128
2.2.3. Возможность использования бундесвера в антитеррористических акциях внутри страны.
2.2.4. Проблема интеграции мусульман и развитие межкультурного диалога
2.2.5. Проекты правительства «большой коалиции» по противодействию международному терроризму. 147
3. Внешнеполитические аспекты противодействия правительства ФРГ международному терроризму после терактов 11 сентября 2001 г 155
3.1 Общие принципы политики ФРГ в области международной безопасности 155
3.2 Место и роль НАТО в международной антитеррористической деятельности ФРГ 159
3.2.1. Антитеррористическая деятельность ФРГ в рамках НАТО
3.2.2. Влияние участия ФРГ в антитеррористических операциях НАТО на ее политику в области безопасности 178
3.3 Антитеррористическая деятельность ФРГ на площадке ЕС 186
3.3.1. Общие приоритеты ЕС в сфере политики безопасности
3.3.2. Антитеррористическая деятельность ФРГ в рамках ЕС
3.4. Антитеррористическая деятельность Германии в рамках ООН и других международных организаций, а также ее сотрудничество с Российской Федерацией в этой сфере 206
3.4.1. Участие ФРГ в борьбе с терроризмом в рамках оон 206
3.4.2. Германо-российское сотрудничество в противодействии угрозам терроризма
Заключение 225
- Истоки формирования позиции ФРГ в борьбе с терроризмом
- Религиозно мотивированный терроризм
- Подходы и решения правительства «большой коалиции» в области противодействия терроризму в 2005 - 2008 гг
- Место и роль НАТО в международной антитеррористической деятельности ФРГ
Истоки формирования позиции ФРГ в борьбе с терроризмом
В немецкой политической науке, как и в общеязыковом употреблении, нет четкой дефиниции феномена терроризм. Известный профессор социологии из Аугсбурга Петер Вальдманн определяет терроризм как «заранее спланированные, шокирующие насильственные акты, направленные против политического режима из подполья». Имея своей целью порождение общего состояния опасности и ужаса, они, по его словам, должны вместе с тем вызывать у населения симпатию и готовность их поддержки . Немецкий ученый выделяет следующие критерии, характеризующие террористические действия и организации: - террористические группы невелики, относительно слабы и не могут занимать какую-либо территорию; - террористические удары обладают шокирующим эффектом и зачастую отличаются исключительной жестокостью; - террористические группы стремятся привлечь внимание широкой общественности и используют жестокость своих акций в качестве коммуникативной стратегии; - терроризм оказывает воздействие только в форме маломощного ведения боя, инфляционное использование террористических методов вводит в тупик адресатов коммуникации и делает акцию таким образом неэффективной29. П. Вальдманн подчеркивает стремление террористов получить статус воюющей стороны, что означало бы для них определенную легитимацию. В этом случае они, дескать, получают со стороны пострадавшего государства признание своего статуса как противника, с учетом позиции которого можно, в частности, приступать к переговорам. Отношение государства к террористам — в особенности, если террористическая проблема существует длительное время, - варьируется между признанием их воюющей стороной, что означает легитимацию переговоров государства с террористами перед собственным народом, и признанием силы противника или же классификацией терроризма как одной из форм преступности . Еще один германский ученый, Ральф Мертен, рассматривает терроризм больше с криминалистической точки зрения и определяет его как в основном политически мотивированные действия негосударственной группировки, не имеющей шансов на демократическое признание, которая путем применения насилия оказывает на население демократических государств, прежде всего, на политическую верхушку, давление с целью осуществления своей воли . Р. Мертена и П. Вальдманна объединяет в их эмпирическом подходе к феномену терроризма то, что его первоочередной жертвой является государство.
Не только специалисты дают разные определения терроризму, но и - что еще более важно для настоящей работы - государственные ведомства ФРГ не могут выработать единый подход к этому явлению, хотя террористическая деятельность и преследуется по закону. Основными структурами, которые занимаются данной проблемой, являются Федеральное ведомство уголовной полиции - Bundeskriminalamt (БКА) и Федеральное ведомство по охране конституции - Bundesamt fur Verfassungsschutz (БФЩІ. На заседании главного полицейского управления БКА в Мюнстере 30 апреля 1980 г. терроризму было дано рабочее определение: «Терроризм — это исключительно групповая стратегия применения насилия или угрозы ее применения, которое должно распространять страх и ужас не только среди жертв и их не посредственного окружения, но и в целом в обществе и государстве, используемая для осуществления общественного переворота или в иных политических целях» . С тех пор БКА придерживается этого определения и опирается в своей антитеррористической деятельности на 129а Уголовного кодекса ФРГ. Федеральное ведомство по охране конституции в своем докладе от 1986 года классифицирует терроризм как «постоянно ведущуюся борьбу за политические цели, которая осуществляется путем покушений на здоровье, жизнь и имущество других, в особенности — тяжких преступлений, перечисленных в 129а Уголовного кодекса ФРГ (это, прежде всего, убийство, взятие в заложники, поджог, произведение взрывов), или путем других насильственных актов, служащих подготовкой к таким уголовным преступлениям» . В докладе подчеркивается, что целью террористов являются не сами жертвы, а наведение страха среди населения. Сравнивая определения понятия «терроризм», данные БКА и БФШ, можно заключить, что обе эти структуры признают политические цели терроризма, но БКА делает при этом исключительный упор на групповой характер террористических действий. Приведенные выше определения терроризма обусловлены во многом историей ФРГ и активной деятельностью леворадикальных террористов в 70-е - 80-е годы XX века. Краткое рассмотрение истории немецкого терроризма поможет также лучше понять современную политику правительства ФРГ теперь уже в противоборстве терроризму как глобальному явлению. Возникновение терроризма в ФРГ и его эволюция в XX столетии В Германии в XX в. терроризм носил классовый характер по сравнению, например, с Великобританией, где на первом плане стоял этнический терроризм (прежде всего, деятельность ЭТА и Ирландской республиканской армии)34. Несмотря на то, что еще в 1998 г. немецкая левацкая террористическая организация РАФ (Фракция Красной Армии) объявила о своем самороспуске, она до сих пор остается объектом многочисленных научных монографий и публикаций в немецкой прессе. РАФ была наиболее активной, самой значимой и влиятельной террористической организацией в Германии. А по информации Федерального ведомства по охране конституции, ее структура и террористическая тактика также служили образцом для многих правоэкстремистских группировок ФРГ35. Истоки немецкого терроризма кроются в студенческих беспорядках конца 60-х годов, «молодежных бунтах», которые охватили многие страны Западной Европы. Прологом этих бунтов в ФРГ стало образование правительства «большой коалиции» (блока ХДС/ХСС и СДПГ) 1 декабря 1966 г. «Большая коалиция» была создана, в первую очередь, для преодоления экономического кризиса.
Однако идиллическая, как казалось поначалу, картина отношений между двумя крупными «народными партиями», отсутствие реальной парламентской оппозиции и утрата, таким образом, парламентом своей важнейшей функции как оппозиционной трибуны" — все это начало вызывать, прежде всего, у учащейся молодежи чувство глубоко разочарования в общественной системе Федеративной Республики. В среде творческой интеллигенции и студенческой молодежи вдруг ожила старая традиция «немецкого идеализма». Политические и социальные отношения стали измеряться идеальным масштабом, из чего последовали уничтожающие выводы насчет всей системы государственной власти. Эта традиция в Германии всегда развивала непримиримое противоречие между властью и духом. В результате возникло движение, которое стало себя именовать «внепарламентской оппозицией» (Aussenparlamentarische Opposition - АРО). В основе ее идеологии лежали осознание беспомощности парламентской оппозиции по отношению к правительству «большой коалиции», требование реформы высшей школы, протест против запланированного принятия «чрезвычайного законодательства» и, не в последнюю очередь, жесткая критика и неприятие войны США во Вьетнаме. Спектр проблем, подвергавшихся критике, был настолько широк, что организаторам протестного движения не составляло никакого труда вербовать в свои ряды все новых сторонников. Истоком внепарламентской оппозиции послужили демонстрации и манифестации противников атомного оружия под названием «Борьба против атомной смерти». Движущей силой стала бывшая студенческая организация СДПГ - Социалистический немецкий студенческий союз (СНСС), исключенный из состава партии в 1960 году. После убийства полицейским студента Бенно Онезорга 2 июня 1967 г. во время демонстрации по случаю визита шаха Ирана Реза Пехлеви на Оперной площади в Западном Берлине правящий бургомистр Западного Берлина Генрих Альберц (СДПГ) заявил, что вина в его смерти лежит на демонстрантах3 . Это, а также реакция СМИ, которые намеренно искажали некоторые факты того злополучного дня, стало для студентов доказательством, что государство готово применить любую форму насилия против них, и вызвало негодование многих демонстрантов. Для студентов эти события стали поворотным моментом: государство показало свое истинное лицо, оно было готово убивать.
Религиозно мотивированный терроризм
Современный терроризм многолик. И если в XX столетии терроризм носил, как правило, классовый или этнический характер, то на рубеже тысячелетий на первый план вышел терроризм, использующий в своей идеологической основе религиозную мотивацию. Многие террористические группы прошлого, и настоящего демонстрировали наличие сильной религиозной составляющей, в большинстве случаев посредством указания на их принадлежность к определенной конфессии. В качестве примера можно привести антиколониальные национальные движения, такие как еврейские террористические организации, действовавшие в Израиле до обретения страной независимости, мусульманский Национальный освободительный фронт в Алжире и всецело католическая Ирландская республиканская армия. Тем не менее, во всех этих террористических группах доминирует политический, а не религиозный аспект их мотивации: не подвергается сомнению этнонационалистическая и/или ирредентистская направленность их целей. Для многих современных террористических организаций, однако, религиозная мотивация выходит на первый план, господствует над всеми остальными, является определяющей чертой б. На первые позиции по своей активности и непримиримости вышел терроризм, берущий свое начало в исламском мире. Последствия переворота, превратившего в 1979 году Иран в исламскую республику, сыграли важную роль в возрождении религиозного направления в терроризме. С начала 90-х годов XX столетия число религиозно мотивированных террористических групп существенно возросло. Если в 1994 году оно составляло примерно одну треть (16) от общего числа официального списка террористических организаций (49), то в 1995 году их число возросло уже почти до половины от общего числа активно действующих террористических организаций (26 из 65, т.е. 46%). Любопытно, что при этом общее число террористических актов за этот период уменьшилось, число же жертв, приходящихся на каждый теракт, значительно возросло. И именно на долю религиозно мотивированных террористов приходится большая часть жертв . Причина, по которой теракты, совершаемые по религиозным мотивам, оборачиваются большим количеством смертей, возможно, заключается в совершенно иной системе ценностей, механизмах узаконивания и оправдания, представлениях о морали и видении мира, присущих религиозному терроризму в сравнении со «светским». Для террориста-фанатика насилие — это, прежде всего, священное действо или божественная обязанность, творимая по прямому требованию веры.
Таким образом, терроризм приобретает некое сверхъестественное измерение, а сами террористы перестают быть связанными политическими или морально-этическими нормами, которые сдерживают других террористов. Не удивительно, что религия стала куда более распространенным мотивом для террористической деятельности в эпоху, последовавшую за окончанием «холодной войны», чем старые идеологические направления, чью несостоятельность продемонстрировал развал СССР и крушение коммунистической идеологии. Чувство общественной незащищенности, вызванное этими изменениями, которые нанесли ущерб как экономически неблагополучным регионам, так и наиболее процветающим странам, усугублялось различными социальными факторами, включая увеличившийся рост населения, стремительную урбанизацию и развал местных систем государственного соцобеспечения. Говоря об исламистском характере современного международного терроризма следует подчеркнуть, что он — именно «исламистский», а не «исламский». Включение религиозной составляющей в дебаты о терроризме требует четкой дифференциации: ислам нельзя рассматривать в качестве детонатора террористических действий68. Под термином «исламистский» мы понимаем политическую составляющую ислама. Именно политическая, надстроечная часть ислама становится доминантой в экономике, военном искусстве, в других сторонах общественного бытия мусульманских народов и выходит в настоящее время на первое место в ряду интегрированных элементов этой религиозной системы. В самом широком плане данное явление можно обозначить таким обобщающим термином как «исламизм», то есть предельно политизированная составляющая религии Пророка Мухаммеда. В силу своей генетической политизированности ислам все больше превращается в условиях постбиполярного мира в удобное средство достижения конкретных политических целей, определяемых не религиозными ценностями, а интересами политической борьбы как внутри мусульманских стран, так и на региональном и глобальном уровнях. Причем борьба эта нередко принимает крайние экстремистские формы, в том числе и террористические. В результате ислам — одна из основных мировых религий - постепенно стал ассоциироваться с экстремизмом. Данные опроса, проведенного социологическим институтом в Алленсбахе (Германия), показывают: в восприятии многих немцев от ислама исходит угроза. На вопрос об ассоциациях, которые у них вызывает слово «ислам», 93% опрошенных назвали «угнетение женщин», 83% - «терроризм», 82% - «фанатизм и радикализм», 66% - «направленность в прошлое» . Идейной основой исламистского экстремизма, несомненно, является исламский фундаментализм. Данный термин, введенный западными учеными и политиками, обозначает совокупность течений мусульманской общественной мысли, направленных на укрепление веры в основополагающие источники ислама, неукоснительное выполнение предписаний Корана и требований законов шариата, введение традиционных мусульманских установлений в качестве обязательных норм всех сторон жизни. Наиболее последовательными приверженцами исламского фундаментализма являются борцы за единобожие и «чистоту ислама» -ваххабиты с их нетерпимостью ко всяким еретическим нововведениям и жестким отношением к неверным. Это крайнее направление исламского фундаментализма берет свое начало от учения, созданного в середине XVIII в. В Центральной Аравии Мухаммадом ибн Абд аль-Ваххабом. В основе ваххабизма лежало убеждение, что традиционные исламские добродетели и принципы веры утрачены, поэтому он проповедовал возвращение к якобы чистому исламу времен Пророка и его последователей. В действительности экстремистская доктрина Ваххаба противоречила принципам и положениям традиционного ислама, что является доказательством фальсификации мусульманской веры со стороны ваххабитов.
Исламским экстремистам и, в первую очередь, ваххабитам присуще нетерпимое отношение ко всякому инакомыслию, фанатизм, неприятие настоящего и идеализация прошлого. Большинство из них верят в то, что обладают абсолютной истиной и им надлежит осуществить свою миссию в той части человечества, которая исповедует ислам, и распространить его на весь мир. Но самое важное заключается в том, что их не волнует моральная сторона дела: имеют ли они право ставить под угрозу жизнь и безопасность многих сотен и даже тысяч людей, в том числе мусульман, во имя достижения истины и гармонии в их понимании. Ваххабиты ратуют за насилие и джихад как столпы мусульманской добродетели, за узаконенное подчинение женщин, абсолютное отвержение всего современного (начиная с секуляризма и демократии) как того, что противоречит исламу . Успеху «исламского бума» во второй половине XX в. в немалой степени способствовал кризис «светских идеологий» (западного либерализма, национализма и коммунизма), побудивший широкие мусульманские массы обратиться к более близким им по духу, по менталитету, сугубо религиозным ценностям. Ведь за четырнадцать веков ислам стал как бы неотъемлемой и значимой составной частью повседневной жизни мусульманских народов, причем единой составной частью для различных этносов. В этом проявляется мощь ислама. На этой основе возникает насыщенная питательная среда для Там же. активизации исламского фактора в политических процессах во всем мире, причем различных цветов и оттенков политического спектра, вплоть до крайне экстремистских. В общем и целом, терроризм с политической, этнической и религиозной основой не является новейшим феноменом последних лет. Некоторые из известных террористических групп 70-х, 80-х гг. или самораспустились (как, например, РАФ) или, став реальной политической силой, заявили об окончании вооруженного противостояния (например, Организация освобождения Палестины, ИРА). С другой стороны, отдельные террористические группы прошлого не изменили своим целям. Следуя примеру новых организаций террористического толка, они существенно изменили свою структуру и тактику борьбы, выведя терроризм на качественно новый, глобальный, уровень.
Подходы и решения правительства «большой коалиции» в области противодействия терроризму в 2005 - 2008 гг
К 2005 г. правительство «красно-зеленой» коалиции во главе с Г. Шредером растеряло кредит доверия германского избирателя, в первую очередь, в связи с неудачными экономическими и социальными реформами. 22 мая 2005 г. впервые за последние 39 лет Социал-демократическая партия Германии проиграла выборы в ландтаг в своей традиционной вотчине — Северном Рейне-Вестфалии. Это были уже девятые подряд проигранные СДПГ выборы в земельные законодательные собрания. Отныне бундесрат, специальный федеральный орган, представляющий интересы субъектов федерации, окончательно «почернел», поскольку 11 из 16 премьер-министров земель стали представлять оппозиционный блок ХДС/ХСС . Выборы стали последней каплей, переполнившей терпение Г. Шредера, любимого народом, но не любимого собственной партией. И он пошел ва-банк, решив добиться роспуска бундестага и назначения на 18 сентября досрочных парламентских выборов. Одним из тактических соображений стала уверенность в том, что оппозиция не успеет выдвинуть достойного соперника канцлеру и подготовиться к избирательной кампании . 1 июля в бундестаге состоялось голосование по вопросу о доверии канцлеру со следующими результатами: 151 голос «за», 444 «против» или воздержались. А 25 августа 2005 г. Федеральный конституционный суд отклонил иск двух депутатов бундестага и признал законность решения о проведении в стране досрочных парламентских выборов. Они не принесли победы ни одной из сторон143. Впервые ни одна из крупных, как их называют «народных», партий — СДПГ и блок ХДС/ХСС — не смогла образовать правящую коалицию с меньшим партнером, поскольку в совокупности у них не получалось более 50% необходимых мест в парламенте. В итоге после крайне сложных и длительных переговоров 10 октября 2005 г. две крупнейшие «народные партии» - СДПГ и блок ХДС/ХСС — приняли решение о формировании «большой коалиции» под руководством кандидата на пост канцлера от ХДС/ХСС Ангелы Меркель. 22 ноября после избрания А. Меркель канцлером ФРГ и приведения ее к присяге было сформировано правительство «большой коалиции». Борьба с терроризмом осталась одной из первоочередных задач, стоявших на повестке дня политики безопасности правительства ФРГ во главе с А. Меркель. Это нашло отражение в коалиционном договоре между ХДС/ХСС и СДПГ (VIII глава), который был подписан 18 ноября 2005 года и получил название «Совместно за Германию — с мужеством и человечностью»144: «Террористические удары в различных странах нашего мира представляют собой новый масштаб угрозы. В Германии дело пока не дошло до терактов 125 исламистских террористов.
Этим мы во многом обязаны хорошей работе служб безопасности. Тем не менее, возможность подобных террористических акций не может быть полностью исключена. Поэтому борьба с терроризмом остается основной задачей немецких служб безопасности. Спецслужбы ФРГ хорошо структурированы. Мы, однако, будем, где это необходимо, и дальше развивать уже имеющуюся структуру безопасности и проверять, в какой степени правовые нормы (например, по защите данных) отвечают эффективной борьбе с терроризмом и преступностью». Программа правительства предусматривала проведение конкретных мер, которые в целом были направлены на дальнейшее укрепление системы безопасности ФРГ. Новая «большая коалиция» продолжила политическую линию предыдущего правительства, но вместе с тем, ужесточая антитеррористические меры и контроль за безопасностью в-стране, еще больше сдвинуло баланс сил в угоду безопасности, ограничивая тем самым свободы и права немецких граждан. В качестве конкретных шагов по противодействию террористической угрозе в новом коалиционном договоре были обозначены переоценка и введение дополнений к Закону о борьбе с терроризмом, создание антитеррористической базы данных, проверка на соответствие конституции Закона по обеспечению безопасности на воздушном транспорте, а также меры по улучшению работы нового Совместного центра по противодействию терроризму145. Срок действия чрезвычайных антитеррористических законов, принятых в ответ на теракты 11 сентября 2001 г., был рассчитан всего на 5 лет, и перед «большой коалицией» во главе с канцлером А. Меркель встал вопрос об их дальнейшей судьбе. 11 января 2007 г. вступил в силу так называемый «Расширительный закон о борьбе с терроризмом» (Terrorismiisbekdmpfungsergdnzungsgesetz), пролонгировавший антитеррористическое законодательство еще на 5 лет и предусматривавший некоторые изменения и уточнения антитеррористического законодательства. В частности, это касается расширения прав БНД и военной контрразведки на получение сведений и доступа к информации, особенно, если речь идет об угрозе «свободному демократическому конституционному строю, целостности или безопасности государства или одной из федеральных земель, либо о незаконном вмешательстве в деятельность конституционных органов государства или одной из федеральных земель или любого их представителя». В этих случаях, как отмечается в новых дополнениях к ч закону о борьбе с терроризмом, право доступа этих двух спецслужб к информации приравнивается к правам Федерального ведомства по охране конституции. Например, впредь они могут автоматически получать сведения об автомашинах и их владельцах из соответствующих электронных баз данных. Кроме того, нововведения предусматривают привлечение к ответственности за публичную поддержку, пропаганду и агитацию в пользу зарубежных террористических организаций типа Аль-Каиды и Хизбаллы. Как отметил министр внутренних дел ФРГ В. Шойбле (ХДС), «антитеррористическое законодательство подтвердило свою эффективность и теперь приведено в соответствие с актуальной ситуацией для более эффективной и оперативной работы соответствующих служб»146. Он подчеркнул, что анализ использования за трехлетний период спецслужбами их расширенных полномочий продемонстрировал их ответственное отношение к 127 дополнительному праву доступа к закрытым сведениям.
За три года было направлено всего 99 запросов в банки, авиа- и телефонные компании, и каждый из них помог следствию (см. Табл. 2.1). Пролонгация и ужесточение антитеррористических законов стало далеко не единственной мерой правительства «большой коалиции» по усилению противодействия международному терроризму за последние три года. Самым ярким событием в этой сфере стало, пожалуй, создание центральной антитеррористической базы данных, споры о которой велись уже на протяжении пяти последних лет. Несостоявшиеся 31 июля 2006 г. теракты в 1 ЛЯ Кобленце и Дортмунде и аресты тем же летом подозреваемых в подготовке террористических актов в Лондоне в 2005 году послужили мощным толчком к возобновлению дискуссии о необходимости учреждения такого банка данных. Эксперты «большой коалиции» по вопросам безопасности высказались за то, чтобы как можно быстрее решить этот вопрос. Исламистский терроризм, по мнению большинства представителей политической элиты ФРГ, представляет наибольшую угрозу внутренней безопасности страны и Западной Европы в целом, учитывая большое количество мусульман, проживающих на континенте, непрекращающийся поток беженцев-мусульман из Африки, с Ближнего и Среднего Востока и возможную непрогнозируемую радикализацию этой категории населения, которую могут вызвать внешние обстоятельства. По данным немецких спецслужб, в настоящее время в Германии насчитывается до 300 близких к Аль-Каиде молодых исламских экстремистов, готовых к активным действиям, а также около 900 сторонников Хизбаллы и 300 — Хамас. По данным на 2006 год, 61% граждан ФРГ опасались, что Германия может стать мишенью для международного терроризма149.. Поэтому, несмотря на — по выражению одной из газет — «весьма нервные дебаты по проблеме внутренней безопасности»150, уже 4 сентября 2006 г. в ходе конференции земельных министров внутренних дел федерация и земли достигли принципиального согласия о создании централизованного антитеррористического информационного ресурса. 1 декабря 2006 г. бундестаг проголосовал за принятие так называемого «Закона о единой базе данных» (das Gemeinsame-Dateien-Gesetz), который, собственно, и служит правовой основой для создания единого антитеррористического банка данных.
Место и роль НАТО в международной антитеррористической деятельности ФРГ
Обе мировые войны, историческая вина Германии, социальные преобразования в ФРГ, новая внешнеполитическая диалектика «холодной войны» и ядерной эпохи - все эти обстоятельства привели страну к включению в сообщество западных государств. К середине 50-х годов Федеративная Республика фактически определилась с основными доминантами в своей внешней политике и их иерархией. Так называемая «германская политика» со своим специфическим министерством имела самостоятельное значение, хотя в той или иной степени, будучи несвободной от особых прав и ответственности четырех держав-победительниц, она вторгалась в компетенцию других направлений внешнеполитического курса страны. Центральное место заняла многофункциональная «политика в области безопасности» с ее «атлантической солидарностью» и упором на развитие особых отношений с США, следствием которых стал прием в Организацию Североатлантического договора 5 мая 1955 г. ФРГ без долгих колебаний приняла на себя ответственность, налагавшуюся на участников Североатлантического договора, включая статью V о коллективной безопасности. Таким образом, краеугольным камнем западногерманской политики безопасности при канцлере Аденауэре стала так называемая «атлантическая солидарность», которая аккумулировала в себе тесные военно-политические связи с Соединенными Штатами Америки и активное политическое и военное сотрудничество с Североатлантическим союзом. Политика безопасности ФРГ явилась результатом особенностей эволюции самой страны, которая находилась в прямой зависимости от врешнеполитического курса США , а после вступления ФРГ в НАТО — также от стратегии Североатлантического союза. Недаром известный французский политолог А. Гроссер назвал ФРГ «детищем НАТО»202. Все подразделения бундесвера были подчинены командованию НАТО и интегрированы в его военные структуры. Совместно с другими натовскими подразделениями, которые были размещены на немецкой земле, бундесвер составил костяк Североатлантического союза в Центральной Европе. Прозападная ориентация начала 50-х годов трансформировалась в договорно-правовые отношения с союзниками. Одновременно Аденауэр добился закрепления в Парижских соглашениях требования «воссоединения» и «самоопределения» Германии 3. В период председательства канцлера Л. Эрхарда с 1963 по 1966 гг. ставка опять же была сделана на тесный союз с Соединенными Штатами, но была предпринята также попытка максимально содействовать и западноевропейскому интеграционному процессу.
Несмотря на то, что в период конфронтации Запада и Востока принадлежность к НАТО гарантировала безопасность ФРГ, трансатлантические отношения не были лишены напряженности. «Атлантическая солидарность» Западной Германии порой входила в конфликт с ее европейскими обязательствами. В особенности традиционные планы Франции по образованию противодействующей США власти в рамках западного альянса требовали от ФРГ своего рода шпагата, который всегда выражался в призывах буквально всех федеральных правительств придерживаться принципа «двух опор» в военно-политической сфере - НАТО, ЗЕС/ЕС - и их взаимодополняемости. В спорных случаях, до Иракского кризиса 2002 — 2003 гг., ФРГ практически всегда становилась на сторону США и выбирало «трансатлантическую солидарность». С объединением Германии, общими изменениями в мировой политике 1989/90 гг. и активными планами ЕС по формированию самостоятельной европейской политики в сфере безопасности и обороны (ЕПБО) общая напряженность отношений с Североатлантическим альянсом заметно возросла. Вместе с этим более заметной и сложной стала роль ФРГ в НАТО. К этому добавились новые противоречивые темы: американская «война с терроризмом» с осени 2001 года и война против Ирака в начале 2003 года сотрясли и переменили международную политику. 3.2.1. Антитеррористическая деятельность ФРГ в рамках НАТО С созданием «красно-зеленой» коалиции в целом закончился период адаптации Германии к новой исторической роли в качестве объединенного государства, и с 1998 года начался качественно новый этап в истории ФРГ. В сфере внешней политики он характеризуется нахождением страной своего «Я» и ее включением в новую систему международных координат. Одной из важнейших задач, которую поставило перед собой правительство Шрёдера/Фишера - обновление трансатлантического партнерства. При этом возник вопрос, как эту задачу реализовать. И если христианские демократы без каких бы то ни было серьезных оговорок в целом послушно следовали в кильватере американского внешнеполитического курса, то социал-демократы и «зеленые» высказали в этом вопросе и свою особую точку зрения . После вновь обретенного суверенитета, как озвучил в своем правительственном заявлении перед немецким бундестагом в октябре 2001 года канцлер ФРГ Г.Шрёдер, Германия стала перед лицом новой международной ответственности. А это «обязательно включает в себя участие в военных операциях по защите свобод и прав человека для установления стабильности и безопасности». «Готовность способствовать сохранению безопасности, в том числе военными средствами, является важным признанием верности ФРГ альянсу и другим партнерам». При этом «перетягивать международную ответственность на себя и избегать непосредственных рисков не может и не должно быть ведущей линией немецкой внешней политики и политики безопасности»2 5. Политику ФРГ в отношении НАТО с приходом к власти «красно-зеленой» коалиции в хронологическо-тематическом плане можно условно разделить на три фазы: 1. операция в Косово, 2. антитеррористическая операция в Афганистане, 3. воина в Ираке . Участвуя в 1998-1999 гг. в урегулировании Косовского конфликта, немецкие солдаты впервые со времен Второй мировой войны активно участвовали в боевых действиях. В рамках НАТО при правительстве «красно- зеленой» коалиции в политике безопасности ФРГ произошли, таким образом, качественные изменения: ФРГ стала на практике доказывать 163 мультилатеральную направленность своей политики, активно участвуя в миротворческих акциях Североатлантического альянса.
Однако для настоящей работы, интерес представляют, в первую очередь, две следующие фазы, имеющие непосредственное отношение к объявленной США войне против терроризма. На втором этапе, после террористических актов 11 сентября 2001 г., совершенных против США, одной из составных частей объявленной «войны с терроризмом» стали антитеррористические операции стран НАТО под предводительством Соединенных Штатов. Уже 19 сентября правительство ФРГ выразило свою неограниченную солидарность с Америкой. Кроме того, в Берлине было объявлено, что Соединенные Штаты «не только заслужили нашу неограниченную солидарность», но и готовность Германии принять участие в военных операциях. Вместе с тем, Г.Шрёдер сделал существенную оговорку: «То, что наше общество стало намного сдержаннее относиться к необходимости проведения военных операций, чем когда бы то ни было в немецкой истории, я расцениваю как цивилизационный прогресс...»207. Из этого он вывел формулу: неограниченной солидарности - да, авантюрам - нет. Первым проявлением солидарности стала операция «Несокрушимая свобода» {«Enduring Freedom») в Афганистане. Вторая часть формулы проявилась в американо-германских разногласиях по Ираку, озвученных канцлером ФРГ летом 2002 года в ходе избирательной кампании. В «эпоху Г. Коля» действовали два неписаных закона: во-первых, использование немецких вооруженных сил планировалось преимущественно в Европе и на ее периферии; во-вторых, бундесвер концентрирует свои действия на мерах, направленных на поддержание мира. Но канцлер Г. Шредер, хотя и старался придерживаться этой традиции, вынужден был, в силу серьезных внешнеполитических перемен, внести в политику безопасности ФРГ существенные изменения. Под его руководством бундесвер впервые в своей 164 истории принял участие в боевых операциях. И радиус его действий распространился далеко за пределы Европы. Более того, правительство «красно-зеленой» коалиции впервые использовало регулярную армию для борьбы с международным терроризмом, расширив, таким образом, функциональную сферу ее действий. Провозглашенная президентом США Дж.
