Гражданское общество как фактор политической модернизации Молокова, Маргарита Александровна

Содержание к диссертации

Введение

Глава Модернизация как мегапроект развития российского общества 28

1.1 Модернизация в россии: между авторитарным и демократическим выбором.28

1.2 Политическая модернизация: проблемы и ограничения 48

Глава II Место и роль гражданского общества в контексте задач политической модернизации: проблемы и направления развития .79

2.1 Теоретико-методологические основания анализа концепта гражданского общества 79

2.2 Особенности развития гражданского общества в современной России 100

2.3 Гражданское общество как фактор структурирования, укрепления инновационно-реформаторских слоев общества 114

2.4 Организации «третьего сектора» как «точки роста» потенциала гражданского общества в современной россии 136

2.5 Модернизационный потенциал гражданского общества 155

Глава III. Взаимодействие власти и гражданского общества в современной россии: поиск диалога в контексте реализации проекта политической модернизации 181

3.1 Конфликтные аспекты модернизации: порядок vs изменение 181

3.2 Взгляд на взаимодействие гражданского общества и власти с точки зрения теории конфликта 212

3.3 Роль гражданского общества в формировании социального капитала современной россии 236

Глава IV Социальное партнерство как институционализированная форма и технология взаимодействия власти и гражданского общества в контексте задач политической модернизации 251

4.1 Социальное партнерство и профсоюзы: проблемы и вызовы развития 251

4.2 Межсекторное социальное партнерство как ресурс политической модернизации 272

4.3 Публичная политика как институт и механизм реализации стратегии партнерства во взаимодействии власти и гражданского общества (на примере Курской области) 314

Заключение 338

Библиографический список

• Политическая модернизация: проблемы и ограничения
• Особенности развития гражданского общества в современной России
• Взгляд на взаимодействие гражданского общества и власти с точки зрения теории конфликта
• Межсекторное социальное партнерство как ресурс политической модернизации

Введение к работе

Заявленный руководством страны курс на модернизацию общества требует привлечения значительных ресурсов, в том числе и активизации потенциала граждан, структур гражданского общества. Слабость демократических институтов и структур гражданского общества на современном этапе развития страны является одним из препятствий её модернизации. Как показывает мировая практика реализации модернизационных проектов, одним из условий их успешности является наличие социальных сил, способных стать инициаторами и проводниками перемен. Без подключения потенциала общества, развития творческой конкуренции идей и подходов, реальной многопартийности любые самые позитивные импульсы "сверху" неизбежно будут сталкиваться с объективными социально-экономическими и политическими ограничителями. Именно поэтому в стране необходима полноценная модернизация политической системы: расширение принципов конкурентности, демократии и повышение качества народного представительства в органах власти и управления.

Актуальность исследования заключается в постановке вопроса: как воздействуют друг на друга модернизация и гражданское общество, возможна ли модернизация только усилиями одного государства, опирающегося на авторитарно-бюрократические методы и авторитарный режим? Думается, модель авторитарной модернизации не может быть результативной, когда речь идет о переходе к информационному обществу и инновационному типу развития. Принудительная индустриализация возможна, принудительная модернизация информационного общества - нет.

Взаимосвязь гражданского общества и модернизации - это в определенной мере постановка вопроса о том, кто может быть субъектом масштабных оциально-политических изменений. Проблема социального субъекта модернизации общества, мобилизующей силы общественных изменений, неразделимо связана с политическим (властным) измерением социально-политической жизни. Важным представляется соотнесение проблемы субъектности с рассмотрением перспектив и возможностей гражданского общества в России как действенного участника социально-политического взаимодействия. Обращение к истории многократных российских попыток модернизации показывает, что для нашей страны традиционным является

4 стиль «преобразований сверху», эффективность которых неуклонно падает. Для всестороннего обновления современного российского общества необходимо активное участие гражданского общества, полноценное формирование которого само по себе является частью российской модернизации (отвечает задачам накопления социального и человеческого капитала). В частности, вне структур гражданского общества невозможно сколько-нибудь серьезно ограничить разъедающую страну коррупцию, которая способна сорвать любые попытки модернизации. Только развитое гражданское общество может, как показывает опыт стран Запада, стать прочной базой демократии, без которой невозможно сломать преграды в модернизации России.

На практике для российской политической модернизации большую роль будут играть политические и социальные инициативы граждан, реализация которых может оказать существенное воздействие на демократизацию политической системы страны. Данные инициативы могут исходить только из недр гражданского общества, роль которого в современной России чрезвычайно велика. Главное предназначение современного гражданского общества - быть противовесом безраздельному господству правящей бюрократии, в руках которой находятся основные рычаги государственного управления, способствовать сохранению необходимого баланса, социального равновесия и обеспечивать нормальное развитие демократического процесса. Основная задача гражданского общества состоит в обеспечении условий для наиболее полного удовлетворения многообразных интересов и потребностей членов общества в процессе их свободной самодеятельности и самоорганизации. Государство и гражданское общество неразрывно связаны друг с другом, составляют две части единого социального организма. Для развития гражданского общества требуется постоянный и взаимозаинтересованный диалог государства и общества. В своем функционировании и развертывании гражданское общество «переопределяет» границы государства и все больше способствует его продвижению в укреплении правовой государственности, опирающейся на модель «отзывчивой» бюрократии.

Степень научной разработанности проблемы. Автором было изучено большое количество публикаций и монографий как зарубежных, так и отечественных исследователей, в которых анализируются концептуальные и прикладные вопросы формирования и развития гражданского общества в современном мире.

5 Различные подходы к теоретическому объяснению основных черт современного гражданского общества и особенностей его взаимодействия с государством отражены в работах многих зарубежных исследователей, прежде всего таких, как Э. Арато, Дж. Коэн, Дж. Кин, Э. Гидденс, А. Улин, Ю. Хабермас, Э. Геллнер, Д. Грин, К. Шмитт, Н. Луман, Р. Козеллек¹.

Начиная с 1990-х гг., проблемы становления гражданского общества, особенности его развития подробно исследуются российскими учёными - А. Аузаном, 3. М. Голенковой, СП. Перегудовым, К.Г.Холодковским, А.Г. Володиным, Г.Г. Дилигенским, В. Хоросом, Л.М. Романенко, В.В. Петуховым, В.А. Гуторовым, Б. Г. Капустиным, А.А. Галкиным, Ю.А. Красиным, Л. В. Сморгуновым, В. В. Витюком, ¹ Арато Э. Концепция гражданского общества: восхождение, упадок и воссоздание // Полит.исслед. 1995. №3. С.48-57; Кин Дж. Демократия и гражданское общество. М.: Прогресс-Традиция, 2001. 400 с; Коэн Дж., Арато А. Гражданское общество и политическая теория. М.: Весь мир, 2003. 784 с; Поппер К. Открытое общество и его враги: в 2 т. 1992. Т.1. 446 с; Seligman А.В. The idea of civil society. N.Y.: The Free Press, 1992. 241 p.; Koselleck R. Kritic und Krise. Frankfurt: Suhrkamp, 1973; Schmitt K. The crisis of Parliamentary Democracy. Cambridge: MIT Press, 1985; Хабермас Ю. Философский спор вокруг идеи демократии// Антология мировой политической мысли. Т.2. Зарубежная политическая мысль. XX в. М., 1997; Хабермас Ю. Моральное сознание и коммуникативное действие. М.:Наука, 2006; Luhmann N. The Differentiation of Society. New York: Columbia University Press, 1982; Luhmann N. Political Theory in the Welfare State. Berlin: de Gruyter, 1990; Giddens A. Modernity and Self-Identity: Self and Society in the Late Modern Age. Cambridge: Polity Press, 1991. P.III; Gellner E. Conditions of Liberty: Civil Society and Its Rivals. London: Penguin Books, 1994; Uhlin A. Post-Soviet Civil Society. Democratization in Russia and the Baltic States. Routledge. Taylor&Francis Group. L.:N.Y. 2006. ²Гершунский Б.С. Гражданское общество в России: проблемы становления и развития. М.: Педагогическое общество России, 2001. 459 с; Гражданское общество и государство. М.: Либеральная миссия, 2005. 88 с; Кальной И.И. [и др.]. Гражданское общество: истоки и современность. СПб.: Юридический центр Пресс, 2000. 255 с; Володин А.Г. [и др.]. Гражданское общество: мировой опыт и проблемы России. М.: Эдиториал УРСС, 1998. 311 с; Гражданское общество в России: структуры и сознание / отв. ред. К.Г.Холодковский [и др.]. М.: Наука, 1998. 254 с; Дилигенский Г.Г. Что мы знаем о гражданском обществе? // Pro et Contra: 1997. Т.2. №4. С.5-21.; Клямкин И. [и др.] .Политические и экономические преобразования в России и Украине. М., 2003; Кочетков А.П. Западные политологи о гражданском обществе // Вестн. Моск.гос.ун-та. Сер. 12. Социально-политические исследования. 1994. №2. С.68-76.; Гуторов В.А. Современные концепции гражданского общества // Гражданское общество в России: стратегия и тактика формирования. СПб. гос.ун-т, 2001; Гуторов В.А. Гражданское общество: эволюция практической философии и современная реальность // Стратегии формирования гражданского общества в России. СПб. гос.ун-т, 2002: Аузан А. Три публичные лекции о гражданском обществе. М., 2006; Гражданское общество: теория, история и современность / отв.ред. З.Голенкова. М., 1999; Романенко Л.М. Цивилизационный подход - генеральная парадигма развития современной отечественной социологии // Общество и социология: новые реалии и новые идеи. СПб. гос.ун-т, 2002; Петухов В. Демократия участия в современной России (Потенциал и перспективы развития) // Общественные науки и современность. 2007. №1; Капустин Б. Гражданство и гражданское общество. М.: Высшая школа экономики, 2011; Сморгунов Л.В. Политическое общество в современной России // Теория и практика гражданского общества в России / под ред. Д.Гузины [и др.]. СПб. гос.ун-т, 2005; Ворожейкина Т.Е. Государство и общество в России...// Полис. 2002. №4; Галкин А.А., Красин Ю.А. Россия: Quo vadis? // М.: ИС РАН, 2003; Витюк В.В. Становление идеи гражданского общества и ее историческая эволюция. М.: Просвещение, 1995.

Т.Е. Ворожейкиной, А.П. Кочетковым . На сегодняшний день защищено большое количество диссертационных исследований, посвященных данной проблематике .

В конце XX - первой декаде XXI столетия все большее число исследователей считают, что понятие гражданского общества приобрело новое «измерение» в связи с развитием сектора некоммерческих организаций. Можно выделить работы К. Маккарти, Д. Кетблин, В. Ходкинсон, Д. Коэн, Т. Янсон, Ю. Хабермаса⁴. В современной России НКО стали рассматривать как ядро, основную, более современную часть гражданского общества, потому что в этом сообществе в наибольшей степени сохранился приоритет гражданских ценностей и гражданского участия. Осмысление их деятельности имеет большое теоретическое и практическое значение для развития гражданского общества и демократии в России. К исследователям, развивающим подобные взгляды, можно отнести А. Сунгурова, В. Якимца, Л. Никовскую, Т. Заславскую, И. Халий, Д. Нечаева, С. Рогачева, С. Перегудова, И. Мерсиянову, И. Семененко, Л. Якобсона, Е. Здравомыслову, Т. Васильеву⁵. ³Руденкин В.Н. Гражданское общество в условиях политической трансформации России: субъектное и структурное изменения: автореф. дис. ... д-ра полит. наук.Екатеринбург, 2002. 41 с; Андронов О.В. Некоммерческие организации как субъект политического взаимодействия государства и гражданского общества России: автореф. дис. ... канд. полит, наук. Саратов, 2009. 22 с; Андронова И.В. Политические и социокультурные условия становления гражданского общества в современной России: автореф. дис. ... д-ра полит, наук. Саратов, 2004. 46 с; Федотов А.С. Гражданское общество в России: параметры адекватной модели: автореф. дис. ... д-ра полит, наук. Саратов, 2004. 45 с; Маркова С.А. Политическое самоопределение гражданского общества в постсоветской России: автореф. дис.... канд. полит, наук. Воронеж, 2003. 23 с. ⁴Cohen J. Strategy and identity: new theoretical paradigms and contemporary social movements. Social Research. 1985. Vol. 52. № 4.; Янсон Т. Треугольная драма: взаимоотношения между государством, местным самоуправлением и добровольными организациями - гражданское общество на европейском Севере. СПб, 1996; McCarty, Kathleen D., Virginia A. Hodgkinson, Russy D. Summariwalla and Assosiates. The Nonprofit Sector in the Global Community. Voices from Many Nations. Jossey-Bass Publishers, San Francisco, 1992. P 1-25, Habermas J. The structural transformation of the public sphere: an inquiry into a category of bourgeois society. Trans. By T. Burger with F. Lawrence. Cambridge: Polity Press, 1992. ⁵ Никовская Л.И., Якимец B.H., Молокова M.A. Гражданские инициативы и модернизация России. Научное издание. М.: Ключ-С, 2011. 336 с; Здравомыслова Е. Парадигмы западной социологии общественных движений. СПб.: Наука, 1993; Заславская Т.Н. Трансформационный процесс в России: социоструктурный аспект // Социальная траектория реформируемой России: Исследования Новосибирской экономико-социологической школы /отв. ред. Т.И. Заславская, З.И. Калугина. Новосибирск, 1999.С. 17-27; Мерсиянова И.В., Якобсон Л.И. Негосударственные некоммерческие организации. Институциональная среда и эффективность деятельности. М.:ГУ ВШЭ, 2007. 154 с; Нечаев Д.Н. Неправительственные организации как фактор политического развития России и ФРГ: сравнительный анализ /М.: Изд-во МГУ, 2003. 456 с; Перегудов СП. Корпорации, общество, государство: эволюция отношений. М.: Наука, 2003. 352 с; Семененко И.С. Группы интересов на Западе и в России. Концепции и практика. М., 2001. 210 с; Сунгуров А.Ю. Организации-посредники в структуре гражданского общества: Некоторые проблемы политической модернизации России//

Несмотря на проблемы в становлении гражданского общества, большинство ученых склоняется к мнению, что оно существует и функционирует, но проходит лишь начальные стадии своего развития, в чем заключается источник драматических противоречий российской действительности.

Гораздо шире изучались темы политической модернизации и демократического транзита, где проблематика функций гражданского общества проходит как часть описания сложностей и противоречий самого процесса перехода тоталитарных обществ в демократические. Выделим работы зарубежных авторов: А. Степана, X. Линц, Ф. Шмиттера, Г. О'Доннела, Дж. Хигли, Р. Гюнтера, А. Пшеворского, С. Хантингтона, А Турена, В. Бане, С. Терри, Т. Л. Карла, Дж. Мунка и К. Лефф, Дж. Дьюи, А. Лейпхарта, Д. Растоу, П.Штомпку, К.Оффе, Ф. Риггса, Р. Сакву⁶. Среди отечественных исследователей отметим В. Гельмана, А. Мельвиля, Л. Шевцову, Б.Капустина, А. Соловьева, М. Ильина, Г. Дилигенского, И. Клямкина, 10. Леваду, Т. Заславскую, В. Ядова, В. Федотову, К. Холодковского, Г. Вайнштейна, Ю. Красина, А. Галкина, Л.В. Сморгунова, B.C. Мартьянова⁷.

В связи с выдвижением проблем модернизации на первый план в российском обществознании появились системные исследования, посвященные различным

Полис. 1999. № 6. С.75-78; Васильева Т.А. Взаимодействие государственных органов власти и негосударственных некоммерческих организаций как институтов гражданского общества в современной России: тенденции, противоречия, перспективы развития. Автореф...д-ра полит.наук. М.,2009. 47 с. ⁶ Bunce V. Should Transitologists Be Grounded? // Slavic Review, 1995. Vol. 54. № 1; Huntington S. The Third Wave: Democratization in the Late Twentieth Century. Norman: University of Oklahoma Press, 1991; Karl Т., Schmitter Ph. Modes of Transition in Latin America, Southern and Eastern Europe // International Social Journal. 1991. № 43; Linz J. Transitions to Democracy // The Washington Quarterly. 1990. Vol. 13. № 3; O' Donnel G. Delegative Democracy // Journal of Democracy. 1994. Vol. 5. № 1; Stepan A. Democratizing Brazil. Problems of Transition and Consolidation. New York, 1987; Terry S. Thinking About Post-Communist Transition: How Different Are They? // Slavic Review. 1993. Vol. 52. № 2; Przeworski A. Sustainable Democracy. Cambridge. 1995; Саква P. Режимная система и гражданское общество в России// Полис. 1997. № 1.С.23-32; Sztompka P. Mistrusting Civility: Predicament of a Post Communist Society // Real Civil Society. Dilemmas of Institutionalization. Guildford, Surrey: Bindles Ltd., 1998. ⁷ Гельман В. Трансформация в России: Политический режим и демократическая оппозиция. М., 1999. 251 с; Мельвиль А. Демократические транзиты: теоретико-методологические и прикладные аспекты. М., 1999. 210 с; Шевцова Л. Посткоммунистическая Россия: логика трансформации и перспективы. М.: Московский Центр Карнеги, 1995. 185 с; Дилигенский Г. Политическая институционализация в России: социально-культурные и психологические аспекты. МЭиМО. 1997. № 7. С.12-21, Федотова В. Г. Модернизация и глобализация: образы России в XXI веке. М.: ИФ РАН, 2002. 326 с; Капустин Б. Конец транзитологии? О теоретическом осмыслении первого посткоммунистического десятилетия // Полис.2001. № 4. С.6-12; Заславская Т.Н. Социетальная трансформация в России. М., 2002. 421 с; Ильин М.В. Российский выбор: сделан, отсрочен, отменен? // Полис. 2003. № 2. С.11-19; Красин Ю.А., Галкин А.А. Россия: Quo vadis? М.: ИС РАН, 2003. 189 с: Сморгунов Л.В. Государство и модернизация// Вести, философии и социологии Курского гос. ун-та. 2010. № 2. С.132-140; Мартьянов B.C. Политический проект модерна. От мироэкономики к мирополитике: стратегия России в глобализирующемся мире.ИТ: РОССПЭН, 2010. 359 с.

8 аспектам модернизации. В этом отношении приведем современные работы Центра политологии и политической социологии ИС РАН⁸, материалы двух больших Всероссийских конференций, проведенных Кафедрой политологии и политического управления РАГС при Президенте РФ совместно с Академией политической науки, а также материалы, изданные сразу же после Международного Ярославского Форума⁹.

Модернизация, а также процессы влияния на нее гражданского общества представляют собой конфликтный процесс. Многие фундаментальные положения конфликтологического анализа общественных и политических систем успешно разрабатывались в рамках социологической и политической науки. Выделяются труды Г. Зиммеля, Р. Дарендорфа, Л. Козера, С. Липсета, Ст. Роккана, М. Дюверже, Дж. Сартори, Я. Щепаньского, И. Валлерстайна, М. Амстутца, Р. Даля, С. Хантингтона, Дж. Тернера, Й. Галтунга, Л. Крисберга, Дж. Бартона, Э. Азара¹⁰. Конфликтные аспекты модернизации и переходных обществ представлены в работах А.В.Дмитриева, Л.М.Дробижевой, Л.И.Никовской, А.В. Глуховой, А.Г. Здравомыслова, Ю.Г. Запрудского, Л.Н. Тимофеевой, А.И. Соловьева, А.Г. Большакова, В. А. Авксентьева, А.И. Кольбы, Л.М. Романенко¹¹. ⁸ Модернизация и политика в XXI веке /отв. ред. Ю.С. Оганисьян; ин-т социологии РАН. М.: РОССПЭН, 2011.336 с; Россия в поиске эффективной политики модернизации /отв. ред. Михайленок О.М./. М.: ИС РАН, 2010. 320 с; Инновационная модернизация России. Политологические очерки / под ред. Ю.А. Красина/. М.: Институт социологии РАН, 2011. 253 с. ⁹ Модернизация и политическое развитие России на современном этапе: материалы международной научной конференции, Москва, РАГС, 2 апреля 2010 r.(VII политологические чтения кафедры политологии и политического управления). М.: РАГС, 2010. 164 с; Политическая модернизация в XXI веке: мировой опыт и российская практика: материалы международной научной конференции. РАГС. 3 декабря 2010 г. М.: РАГС, 2010. 168 с: Демократия и модернизация: к дискуссии о вызовах XXI века / Центр исследований постиндустриального общества. М.:Европа, 2010. 318 с. ¹⁰ Дарендорф Р.Современный социальный конфликт. Очерки политики свободы. М.: РОССПЭН, 2002. 265 с; Dahrendorf R. Sociale Klassen und Klassenkonflict in der industriellen Gesellschaft. English ed., 1959; Krisberg L. Sociology of Social Conflict. New Jersey: Prentice-Hall, 1973, XIV.; Burton J. Dukes F. Conflict: Practices in Management, Settlement and Resolution. N.Y.: Martin's Press, Inc., 1990.; Козер Л. Функции социального конфликта. М., Идея Пресс, 2000; Azar Е.Е. The Management of Protracted Social Conflict. Theory and Cases/ England: Dartmouth Publishing Company Limited, 1990; Galtung J. Cultural violence // Journal of Peace Research. 1990. Vol. 20. № 3; Хантингтон С. Столкновение цивилизаций. М.: Прогресс, 2003. 315 с. ¹¹ Дмитриев А.В. Социальный конфликт: общее и особенное. М.: Гардарики, 2002. 325 с; Никовская Л.И. Трансформация в России в контексте социального конфликта: в 2 ч. М.: Ключ-С. 2004. 436 с; Здравомыслов А.Г. Социология конфликта М., 1994. 278 с; Глухова А.В. Политические конфликты: Основания, типология, динамика (теоретико-методологический анализ). М.:ЛИБРОКОМ, 2010. 280 с; Запрудский Ю.Г. Социальный конфликт: политологический анализ. Ростов-на-Дону: изд-во Ростовск. ун-та. 1992. 200 с; Тимофеева Л.Н. Политическая конфликтология. Учебно-методическое пособие. М.: РГАС, 1996. 158 с; Авксентьев В.А. Этническая конфликтология: в 2 ч. Ставрополь, 1996. 289 с; Дробижева Л, Паин Э. Особенности этнополитических процессов и становление этнической политики в современной России //В сб.: Политические и экономические преобразования в России и на Украине. М.: Ин-т Кеннана, 2003.280 с.

Однако анализу проблем влияния российского гражданского общества на многосторонние процессы модернизации посвящено не так много исследований¹². Все они связаны с изучением более широких аспектов модернизации российского общества или особенностей демократического транзита. Практически не существует обобщающих исследований по проблеме современного гражданского общества, влияния его институтов и технологий на процессы модернизации.

На фоне исследований социального субъекта трансформирующихся обществ безусловный интерес вызывают работы Т.И. Заславской, в которых выявлены основные социальные акторы трансформационного процесса, их реформаторский потенциал¹³. Весьма перспективным представляется введение автором понятия «трансформационная структура общества» как специфического среза социальной структуры, отражающего расстановку сил, заинтересованных и борющихся за разные траектории общественного развития .

В то же время сегодня существует настоятельная необходимость не только анализа взаимодействия государства и гражданского общества в процессах модернизации, но и разработка оптимальных механизмов взаимодействия данных субъектов, расширительное прогностическое описание и анализ новых форм и методов диалога.

Гражданское общество, развиваясь, может способствовать модернизации на основе демократических ценностей, делая политическую систему более динамичной, открытой к развитию. В социально-политических сдвигах, происходящих на российской почве, просматриваются множественные, разнородные тенденции.

Модель И.М., Модель Б.С. Власть и гражданское сообщество России: от социального взаимодействия - к социальному партнерству. Екатеринбург: УрО РАН, 1998. 220 с; Демократия в современном мире: сб. ст. (сост., предисл. Я.А. Пляйс, А.Б. Шатилов). М.: РОССПЭН, 2009. 310 с; Готово ли российское общество к модернизации? /Под ред. М.К. Горшкова, Р. Крумма, Н.Е. Тихоновой. М.: Весь мир, 2010. 310 с; Никовская Л.И. Характер взаимодействия государства и гражданского общества в условиях политической трансформации в России.М.: Ключ-С, 2004. 480 с; Бухарин Н.И. Строительство гражданского общества в странах Центральной и Юго-Восточной Европы. 90-е годы XX века - начало XXI века//Трансформация на постсоциалистическом пространстве/ отв. ред. СП. Глинкина; сост. И.И. Орлик. СПб.: Алетейя, 2009. 345 с; Модернизация России как условие ее успешного развития в XXI веке / отв. ред. А.Н. Аринин. М.: РОССПЭН, 2011. 319с. ^ь Заславская Т.И. Социальная структура современного российского общества // Общественные науки и современность. 1997. №2. ¹⁴ Заславская Т.И. О некоторых методологических вопросах исследования современного российского общества // Куда идет Россия?.. Кризис институциональных систем: Век, десятилетие, год / под общ. ред. Т.И.Заславской. М., 1999. С. 143.; Заславская Т.И. Человеческий фактор в трансформации российского общества [Электронный ресурс] Режим доступа: Публичные лекции.

10 Объект исследования - гражданское общество в современной России. Предмет исследования - многообразные технологии и механизмы влияния гражданского общества в процессе его развития на политическую модернизацию России.

Цель диссертационной работы - исследование гражданского общества как фактора политической модернизации в современной России, выявление закономерностей и механизмов налаживания оптимального диалога «власть-общество» по проблемам консолидации совместных усилий и снижения рисков деструктивного взаимодействия.

Для реализации цели научной работы потребовалось решить следующие задачи: -/ исследовать процесс модернизации в рамках дихотомии «демократия -авторитаризм», выделив особенности модернизации в политической сфере, ее проблемные зоны и ограничения реализации в российском социуме; S определить место и роль гражданского общества в политической модернизации; S рассмотреть теоретико-методологические основания анализа концепта «гражданского общества»; S выявить особенности становления и функционирования гражданского общества в современной России; S исследовать гражданское общество как фактор структурирования, укрепления и продвижения инновационно-реформаторских слоев общества; S изучить роль «третьего сектора» как точки роста потенциала гражданского общества в условиях политической модернизации; S провести анализ политической модернизации как конфликтного процесса в рамках оппозиции «порядок - изменение»; S рассмотреть место и роль конфликта в системе взаимодействия государства и гражданского общества в функциональном смысле, позволяющего ему актуализировать конструктивный потенциал обоих субъектов оппонирования для предотвращения стагнации общества и противодействия авторитарным тенденциям эволюции политической системы; S выявить роль гражданского общества в формировании и сохранении социального капитала и консолидации общества «снизу» в условиях политической модернизации; V исследовать феномен социального партнерства как интегральную технологию баланса интересов социально-политических субъектов гражданского общества и государства в условиях актуализации противоречий в процессе модернизации; S оценить принципы, характер и формы социального партнерства, реализуемые в межсекторном социальном взаимодействии, а также проблемы и формы межсекторного социального партнерства как ресурс политической модернизации; S выделить структурные и институциональные условия, оптимизирующие взаимодействие власти и «третьего сектора» через концепты публичной сферы и публичной политики, позволяющие оптимизировать каналы прямой и обратной связи между государством и обществом, и расширить социально-политическое пространство для позитивных исходов политической модернизации (в региональном разрезе).

Рабочая гипотеза исследования. По мере усиления инновационного типа развития возрастает роль социальной сферы и человеческого капитала, расширяется влияние институтов гражданского общества как субъектов публичной политики.

Согласно исследованиям Р. Ингелхарта и Р. Патнэма¹⁵, постиндустриальные страны требуют формирования новых общественных организаций - некоммерческих (НПО, в российской традиции - НКО), более мобильных и «чувствительных» к социальным изменениям, а традиционные институты гражданского общества (партии, религиозные организации, профсоюзы) постепенно утрачивают свое былое значение.

При этом в тех же странах наблюдается довольно быстрый рост социального капитала в децентрализованных неиерарархических структурах гражданского общества, которые, как правило, являются компактными и объединяют узкие группы людей с общими интересами. Эти институты развиваются в постиндустриальном обществе достаточно быстро. По данным многих социологических исследований, именно они приобретают все большее влияние. И если в долгосрочной перспективе в ¹⁵ Putnam R. Tuning in, Tuning out: the Strange Disappearance of Social Capital in America/ZPolitical Science and Politics. 1995. Vol. XXVIII, №4.

12 России этого не происходит, то, как минимум, это косвенно свидетельствует о замедлении модернизации и неспособности перешагнуть через порог, который отделяет индустриальное общество от постиндустриального. Новые формы социального партнерства, которые продуцируют новые общественные движения, основой которых являются НКО, способствуют формированию инновационно-реформаторских слоев и групп общества, укреплению основ консолидации общества и качества социального капитала, без развития которых невозможно решение задач системной модернизации. Исследования 19 90-х гг. Р. Патнэма показали связь социального капитала с существованием гражданского общества. Исследуя взаимозависимость культуры и экономического благосостояния различных сообществ, он пришел к выводу, что материальное благосостояние не является причиной развития социального капитала: наоборот, экономический рост происходит в тех странах, где имеется развитая гражданственность.

Амбивалентность, сложность модернизации требуют, по точному выражению известного ученого в области российской политики В.И. Коваленко «...обеспечения комплексного характера модернизации... С одной стороны, требуется все большее включение в предметное поле политологии не только собственно политического, но и других срезов жизни - финансовой, миграционной, экономической, демографической политики, объединяя все это в сбалансированных политических решениях и действиях. С другой, - и для государства, и общества не лишним будет инновационный проект (своего рода, Сколково-2), целями которого было бы не создание просто аналога «Силиконовой долины», где отрабатываются перспективные технологии, но и могла бы конструироваться экспериментальная политическая реальность. Тем более, что о застое в политической системе стали откровенно говорить уже первые лица государства... В России неизменно и всегда именно государство выступало главным агентом модернизации. Иной силы, способной задать необходимый инновационный импульс, нет, очевидно, и сегодня. Но возможности «вертикали власти» не безграничны. О цикличности отечественной политической истории не как об ее особенности даже, но как о ее закономерности говорят не в последнюю очередь потому, что российская реформация, как водится, вертится вокруг себя, не приводя в движение общество... Этот порочный круг должен быть,

13 наконец, разорван» . И разорван он может быть только совместными усилиями гражданского общества и самого государства.

Теоретико-методологическая основа исследования - принципы междисциплинарного подхода, сочетающего методы сравнительного и системного анализа, элементы теории социального взаимодействия, теории социального конфликта, современные разработки отечественных и зарубежных исследователей в области конфликтологии, транзитологии, построения гражданского общества и модернизации, в области межсекторного социального партнерства.

В исследовании используются также принципы методологии конструктивистского структурализма, который позволяет конкретнее представить динамику межсекторного партнерства как форму социального взаимодействия, ее многоликость и многоаспектность (кооперация, взаимодополняемость, отношения в условиях конкуренции, игнорирования, конфронтации), а также сетевого подхода, рассматривающего структуры гражданского общества, в данном случае НКО, как совокупности множества горизонтальных, невластных связей, глубинной подосновой которых является производство и воспроизводство материальной жизни, поддержание жизнедеятельности общества.

В работе использованы также принципы интегративного подхода, ориентирующего стратегию исследования на целевые установки и положения различных его парадигм, работающих в формате классической, неклассической и постнеклассической методологий; структурно-деятельностная парадигма изучения социально-политических изменений, которая интегрирует объективистскую (структуралистскую) и субъективистскую (феноменологическую) научные традиции, макро- и микроуровни анализа социально-политической реальности.

Эмпирическая база диссертации представлена рядом крупных социологических исследований, в которых автор выступал экспертом и региональным координатором от Курской области: Оценка состояния публичной политики в регионах РФ: разработка и применение ЯН-индекса в сочетании с качественными методами¹'; Индексы оценки состояния гражданского общества в регионах России¹⁸; ¹⁶ Коваленко В.И. Инновационное развитие страны в контексте социальных противоречий модернизационного развития// Культура конфликта во взаимодействии власти и гражданского общества в контексте задач модернизации. М.: Ключ-С, 2011. С. 30. ¹⁷ Научно-исследовательский проект РГНФ № 09-03-00001 а (рук. д-р социол.наук Л.И.Никовская).

14 Эмпирические исследования в рамках Программы фундаментальных исследований Президиума РАН «Фундаментальные проблемы пространственного развития Российской Федерации: междисциплинарный синтез» по теме «Определение путей стабилизации регионального социума и устойчивой деэскалации региональных конфликтов»¹⁹.

В работе использован также вторичный анализ социологических исследований на тему «Власть и общество в России: развитие взаимодействия в России и повышение эффективности гражданского участия», выполненного Исследовательской группой ЦИРКОН в январе-марте 2010 года , «Готово ли российское общество к модернизации», выполненное Институтом социологии РАН под руководством чл.-корр., д-ра филос.наук Горшкова М.К. совместно с представительством Фонда Эберта в РФ²¹, а также исследований по вопросам развития некоммерческого сектора в РФ и состояния профсоюзного движения в современной России, проведенных Центром исследования гражданского общества и некоммерческого сектора ГУВ-ВШЭ в 2007-2010 гг.²².

Научная новизна исследования состоит в обосновании следующих выводов и положений:

1. Выявлена амбивалентная, сложная природа модернизации российского общества, соединяющая задачи «креативной модернизации», основа которой - инновационный тип развития, с решением задач «первичной» модернизации, призванной освободить социум от традиционалистских и тоталитарных наслоений, очистить от деформаций «дикого капитализма», провести реиндустриализацию страны. Это требует не только политической воли и профессионализма политических и государственных лидеров,

Проект реализован на средства государственной поддержки, выделенные в виде гранта Институтом общественного проектирования в соответствии с распоряжением Президента РФ от 16 марта 2009 года №160-рп (рук. - д-р социол.наук В.Н. Якимец). ¹⁹ Руководитель проекта - чл.-корр., д-р филос.наук, проф. А.В. Дмитриев. ²⁰ Исследовательский проект «Власть и общество в России: развитие взаимодействия и повышение эффективности гражданского участия», выполненный Исследовательской группой ЦИРКОН в январе-марте 2010 года при финансовой поддержке Агентства по международному развитию США (US AID). ²¹ Готово ли российское общество к модернизации. Аналитический доклад. М.: ИС РАН, 2010. ²² Исследовательский проект, выполненный Институтом «Справедливый мир», - «Новые профсоюзы как инструмент управления конфликтом в условиях кризиса»//[Электронный ресурс] Режим доступа: Мерсиянова И.В., Якобсон Л.И. Негосударственные некоммерческие организации. Институциональная среда и эффективность деятельности. М.:ГУ ВШЭ, 2007; Мерсиянова И.В. Тенденции развития гражданского общества (по результатам эмпирического исследования). М., ГУ-ВШЭ, 2010.

15 но и подключения потенциала гражданского общества, который позволит перевести требования модернизации «сверху» в мотивацию активной части общества «снизу».

Обоснована необходимость формирования комплексного по своей природе субъекта модернизационных изменений. Учитывая значительный раскол общества по социокультурным и экономическим осям, «базу поддержки» модернизации следует искать в тех слоях, которые, не являясь большинством, осознанно заинтересованы в качественных изменениях. Исследования показывают, что это весьма разнородные в социально-профессиональном отношении группы, которые объединяет инновационная ориентация, практическое участие в модернизационном процессе. В их числе - значительная часть среднего и малого бизнеса, современный менеджмент, множество представителей науки, образования, медицины и других видов высококвалифицированного труда, а также работники активно действующих предприятий различных отраслей, в том числе молодежь, психологически предрасположенная к обновлению жизни. Власть, заинтересованная в реальных изменениях, должна развивать диалог с этими группами, максимально учитывая их интересы, содействуя их развитию и самоорганизации. Эти задачи в большинстве своем решаются силами и технологиями гражданского общества во взаимодействии с государством.

С учетом специфики гражданского общества в России уточнены методологические основания его анализа. В целях более полного раскрытия роли и места гражданского общества в сложных и противоречивых процессах модернизации, необходимо более отчетливо выделять его изначальную связь с государством, точнее - характер взаимодействия с государством, тем самым подчеркивая, что гражданское общество в истории человечества возникло как необходимый элемент обратной связи для коррекции управленческих воздействий политического государства. Гражданское общество не представляет собой некое независимое, изолированное от государства социальное пространство, противостоящее ему в любых формах: гражданское общество и демократическое государство соединены целым рядом структурных связей, поскольку государство, осуществляя управленческо-посреднические функции в общественной жизни, не может не соприкасаться с гражданскими ценностями и институтами, которые через систему горизонтальных связей охватывают все общественные отношения.

Используя концепт социально-трансформационной структуры общества , представляющей систему взаимосвязанных социальных субъектов, деятельїїость и поведение которых служат движущими силами трансформационного процесса, показано, что гражданское общество аккумулирует социально-инновационную активность базовых и средних слоев общества. На основании проведеніюго анализа сделан вывод, что связь между инновационным потенциалом общества и развитием гражданского общества носит обоюдный, двусторонний характер. Чем выше инновационный потенциал общества, чем шире, свободнее, благополучнее и, следовательно, активнее средние и базовые его слои, тем успешнее развиваются структуры гражданского общества.

На основе теоретического анализа двух основных направлений реализации политической модернизации - либерального (Р. Даль, Г. Алмонд, Л. Пай), когда, прежде всего, рассматривается степень вовлеченности населения в систему представительной демократии и уровень открытой конкуренции свободных элит, и консервативного (С. Хантингтон, Дж. Нельсон, X. Линц), которое соотносит проблемы мобилизации масс со способностью политических институтов артикулировать и агрегировать эти интересы, обоснована необходимость конфликтологического анализа политической модернизации, выдвигающего в центр дискурса вопросы формирования широкого гражданского мира и консенсуса, блокирующих деструктивные формы социально-политического конфликта. В работе рассмотрены такие технологии и институты.

Определены новые акценты в соотношении понятий «стабильность-изменение», усиливающие функциональную зависимость социально-политической стабильности от динамических процессов в обществе. Чрезмерно высокая степень стабильности (особенно навязываемой и жестко управляемой «сверху») предполагает жесткую сопротивляемость изменениям - как вне, так и внутри системы. Гораздо выше жизнеспособность систем, в которых степень стабильности не является непреодолимым препятствием для назревших изменений. Стабильность в динамических системах покоится на совокупности неустойчивых равновесий между системообразующими и системоизменяющими процессами.

Показано, что гражданское общество является тем пространством, в рамках

Разработан известным исследователем Т.И. Заславской.

17 которого происходит формирование и сохранение социального капитала, который цементирует общество «снизу». Социальный капитал формирует основы устойчивого социального и политического порядка, обеспечивая возможность добровольного коллективного поведения. Социальный капитал способствует укреплению доверия и социальной солидарности, «сшивает» каркас общества, содействуя его демократической (а не навязанной «сверху») гомогенной консолидации.

При обобщении конфликтологического дискурса доказано, что важным условием институционализации конфликтных взаимодействий социально-политических субъектов политической модернизации является артикуляция различий и противоположности сторон. Если в конфликте неоправданно подчеркиваются лишь общие интересы, эффективно урегулировать его невозможно. Настаивание на общих интересах при умалении различий гораздо чаще ведет к эскалации конфликта, росту, а не ослаблению структурного насилия. На практике это приводит к маргинализации такого важного явления политической жизни, как оппозиция.

Анализ состояния социального (тред-юнионистского) партнерства показал, что его механизм в России развивается в условиях глубокого общего кризиса, резко выраженной поляризации коллективно-договорного процесса, несформированности равноправных субъектов, неразвитости элементов гражданского общества, недостаточно разработанной правовой системы регулирования социально-трудовых отношений. Происходят серьезные «сбои» в сложной диалектике согласия и противостояния, миролюбия и конфронтации, индивидуализма и коллективизма, заложенных в природе социального партнерства как определенном типе договорных отношений и одном из важнейших способов социального бытия. Сложившийся вариант социального партнерства отличается слабой отзывчивостью к динамично меняющимся запросам наемного труда и, соответственно, слабо отвечает растущим задачам полноценного воспроизводства и поддержания человеческого капитала -главного условия реализации инновационной модернизации.

Выявлено, что межсекторное социальное партнерство, которое объединяет социально-инновационные слои различных социальных групп общества в лице различных некоммерческих организаций, расширяет участие граждан в управлении социально-политической сферой общества, общественной экспертизе принимаемых законов и решений исполнительной власти, повышает роль институтов гражданского

18 общества в публичной социальной политике и становится важным ресурсом политической модернизации.

11. На основе обобщения теоретического дискурса и результатов масштабных социологических исследований по состоянию и развитию публичной политики (далее ПП) в регионах России, доказано, что концепт ПП наилучшим образом выявляет момент взаимодействия гражданского общества и государства, способствуя повышению эффективности государственного управления, и, самое главное, расширению возможностей участия гражданского общества в политическом процессе. Согласно выявленной типологии публичной политики в исследуемых 24 регионах России, Курская область характеризуется центрированным типом публичной политики, характерной также для Ярославской, Нижегородской и Амурской областей и Алтайского края²⁴. Такой центрированный, сбалансированный тип функционирования публичной политики подтвердил вывод исследования, что при конструктивном ее выстраивании граждане не только воспринимают правильность принимаемых «сверху» решений, но и подключены к поиску и реализации административных решений, имеют институциональные каналы для взаимного интенсивного обмена информацией, снятия напряжений и урегулирования конфликтных ситуаций. Центрированный тип ПП (наряду с более высоким -партнерским) является тем оптимальным пространством, в котором могут взаимодействовать государство и гражданское общество, соединяя свои усилия в реализации политической модернизации.

На защиту выносятся следующие положения: 1. Судьба успешного осуществления в России проекта системной модернизации может быть связана только с одновременной демократизацией политической системы. Причем демократия должна выступать не только в качестве электоральной, но и сформироваться как полития с устойчивыми институтами и общепринятыми правилами игры, включающими в систему принятия решений гражданское общество. Если судьба модернизации будет отдана на откуп государству и стоящей за ним бюрократии, то модернизационный проект так и останется на уровне имитации. Именно поэтому опора на гражданское общество, принципы конкурентности, ²⁴ Исследование реализовано на средства гранта Института общественного проектирования в соответствии с распоряжением Президента РФ от 16 марта 2009 года №160-рп. Научный руководитель проекта - д-р социол.наук, гл. науч. сотр. ИСА РАН проф. В.Н. Якимец. Автор выступал координатором исследований по Курской области.

19 плюрализма, открытости, публичности, которые в большей степени способствуют эффективному развитию человеческого и социального капитала, могут стать серьезными защитными клапанами, препятствующими стагнации и деградации.

В теории модернизации целью политического развития является формирование нового типа взаимодействия власти и общества, создание социальных и политических механизмов, позволяющих большей части населения влиять на принятие основных решений. Гражданское общество нужно рассматривать как основу демократизации, становления демократических институтов, поскольку оно несет энергию общественной самодеятельности; как сферу структурирования многообразных общественных интересов; как определенную характеристику состояния всего общества, степень его цивилизованности. На первый план выходит проблема гражданственности, культуры гражданина: как соотносятся личность и группа, личность и государство, общество и власть, основаны ли эти отношения на доверии, сотрудничестве, солидарности, ответственности, автономии. Совокупность этих слагаемых раскрывает зрелость демократических принципов, характер власти, масштаб влияния гражданского общества на власть.

Существенным ограничением политической модернизации является сформировавшийся моноцентризм политической системы, персонификация верховной власти. Бюрократия стала самой привилегированной опорой и инструментом политико-государственной власти, функционирующей почти исключительно «сверху вниз» - через выстроенную вертикаль. Это привело к выхолащиванию значимости представительной власти, фактическому отмиранию ее муниципального уровня, ослаблению гражданского контроля за ней со стороны СМИ и общественного мнения, существенному изменению избирательной системы, направленного на максимальное затруднение деятельности оппозиции и обеспечение привилегированного положения «партии власти»²⁵, деградации институтов и ²⁵ Все общественные организации, кроме партий, утратили право участия в выборах. Повышена до 50 тыс. человек минимальная численность партий, запрещен выход депутатов из партий. Прекращены выборы по одномандатным округам и запрещены избирательные блоки. Порог прохождения партий в Думу повышен с 5 до 7%. Ужесточены требования к сбору подписей и внесению избирательного залога для регистрации партий и кандидатов. Отменено голосование «против всех», отменен минимум участия в голосовании, необходимый для признания выборов состоявшимися. Правила, установленные законом о выборах, позволяют под разными предлогами устранять партии и отдельных кандидатов из списков. Постоянное изменение «правил игры» сопровождается на местах массовыми и совершенно безнаказанными подтасовками и фальсификациями на самих выборах. Изменения, внесенные после заседания Госсовета от 22 января 2010 г., носят поверхностный

20 субъектов публичной политики. Сформировавшаяся «партия власти» стала инструментом консолидации бюрократии - ее различных звеньев и уровней, как федеральных, так и региональных. В итоге сформировалась власть, которая опирается не столько на общество, сколько на бюрократию, практически сливаясь с нею и во многом находясь в зависимости от нее, что привело к потере способности воспринимать настоящее и будущее как сложнейшую систему и утрате стимулов к изменениям в соответствии с вызовами современности.

Важной чертой, характеризующей модернизационные процессы в России на разных этапах исторического развития, является особая роль государства в подготовке и проведении модернизационных преобразований. Гипертрофия государственного начала в модернизации с опорой на бюрократическую мобилизацию приводит к тому, что основные усилия направляются на модернизацию структур самого государства или тех сфер, которые непосредственно связаны с государством (например, военные структуры, административно-бюрократический аппарат, корпорации). Именно в силу высокой цены мобилизационных амбиций государства, игнорирования им потенциала и ресурса самого общества складывается имперская модель модернизации, которая подчинена в первую очередь задачам военно-политической экспансии, обороны от внешних врагов и поддержания статуса великой державы, а не решению внутренних проблем, тем более - не повышению народного благосостояния. Ядром имперской модернизации всегда было создание мощного военно-промышленного комплекса. Имперская модель порождала удивительное сочетание самого передового в науке и технике - с отсталым, даже архаичным в экономике и повседневной жизни, высочайшей культуры - с вопиющим бескультурьем и невежеством. Прогресс, реализация смелых научных и технических проектов в России уживались с потрясающе пренебрежительным отношением к человеческой жизни, к личности человека.

Альтернатива бюрократической мобилизации, воплотившейся в укреплении сверх меры «вертикали власти», видится в выявлении иных центров влияния на модернизационное поле. И такой центр обнаруживается только в структурах гражданского общества, в реанимации процессов самоорганизации и характер и, по сути, не меняют сложившуюся партийно-политическую систему и избирательный механизм. - Макаренко Б.И. «Посткоммунистические страны: некоторые итоги трансформации. // Полития, № 3 (50), 2008. - с.110

21 самодеятельности общества. Ведь чем более аморфным и несамостоятельным оно было, тем большее число организационных и трансформационных задач ложилось на государство. Такое общество было не в состоянии осуществлять контроль за государством и не могло обеспечивать ему обратную связь. Между государством и обществом не возникало динамического равновесия и эффективных институциональных каналов взаимодействия, которые позволяли бы своевременно преодолевать появлявшиеся противоречия как внутри государства и общества, так и между ними. В итоге российское государство стало обладать очень слабой внутренней модернизационной способностью и периодически разрушалось под гнетом собственного всемогущества и одновременно бессилия.

Гражданское общество можно с полным правом рассматривать как один из важнейших ресурсов политической модернизации: непременным условием движения вперед сегодня должен стать постоянный диалог общества и государства, социума и власти, раскрепощение личности и гражданская самоорганизация общества. Отчуждение от реформаторских усилий «низового» демократического движения лишает наше общество мощного источника социальной энергии - социального и человеческого капитала. Это богатейший ресурс страны. Либо мы умело используем его перед лицом глобальных вызовов и сумеем сохранить устойчивость во все более нестабильном мире, либо надолго утратим в нем свои позиции.

Важнейшие факторы влияния гражданского общества на политические процессы модернизации - гражданский контроль и гражданская экспертиза, которые позволяют корректировать действия политической власти. Сформировалась институциональная основа гражданского контроля и экспертизы: общественные консультативные Советы при главах субъектов РФ; общественные Советы при федеральных министерствах и их территориальных органах; Советы по противодействию коррупции; общественные наблюдательные комиссии по обеспечению прав человека в местах принудительного содержания. Для созданных гражданских структур характерна публичность, вовлеченность общественных организаций в работу органов власти, ориентированность на дискуссионный характер обсуждения вопросов. Потенциал вновь созданных гражданских институтов взаимодействия с властью - важный приоритет развития гражданского общества. В рамках системы общественного контроля на федеральном и региональном уровнях действуют Общественная палата

22 РФ и Общественные палаты субъектов Федерации, которые осуществляют экспертизу законодательных актов и законопроектов исполнительной власти, проводят слушания и вырабатывают рекомендации по проблемам, затрагивающим интересы общественности. Гражданская экспертиза и общественный контроль утверждают роль гражданского общества в качестве самостоятельного «игрока» на поле формирования публичной политики, препятствуя намерениям бюрократии и технократов превратить социально-политический процесс в административно-технологический.

8. Модернизация может стать успешной лишь при наличии двух общенациональных институтов, которым под силу направить этот процесс в безопасное для общества русло. С одной стороны, это эффективный государственный аппарат, построенный на принципах профессионализма, идеологической нейтральности, понимания реформируемого социума как системной целостности, когда любые изменения соотносятся с интересами значимых сил данного макрообразования. А с другой стороны, это широкие общественные силы, обладающие определенным набором общих интересов и готовые совместно работать над модернизационным проектом. Только такой вариант исключит логически вытекающую из насильственного навязывания «сверху» десинхронизацию общества и власти, элиты и народа, которая может привести к масштабным социальным конфликтам и свертыванию модернизационного проекта. Политическая модернизация - сложный, волнообразный, длительный процесс демократизации, формирования нового типа взаимодействия общества и власти.

9. Существенным фактором, препятствующим формированию полноценной институциональной структуры, более гибкой, отзывчивой к современным вызовам политической системы является коррупция. Причем не в обычном понимании как взяточничество - криминально наказуемое действие, а как системная норма отношений бюрократии и бизнеса, где скорее исключением является безвозмездное предоставление административных услуг, а правилом - статусная рента. Его основное влияние проявляется в закупорке каналов взаимодействия общества с властью и в становящемся все более очевидным отчуждении рядовых граждан и от бизнеса, и от самой власти. Процессы корпоративизации отношений между обществом и властью самым негативным образом сказываются на развитии институтов и механизмов

23 публичной политики и работают в противоположном от реализации задач политической модернизации направлении.

В развитии и укреплении гражданского общества значительную роль играют негосударственные некоммерческие организации, которые образуют так называемый «третий сектор». Своей деятельностью НКО либо стабилизируют политическую систему, либо дестабилизируют. Кроме того, некоммерческий сектор, как правило, представляет собой надежный элемент «обратной связи» между гражданами и органами власти: политический режим получает объективные данные об эффективности управленческих решений и ответной реакции населения. История становления гражданского общества свидетельствует о том, что неправительственные организации стимулируют социальную активность, а она, в свою очередь, стимулирует развитие экономики, социальной сферы и в целом прогресс демократических государств. Некоммерческий сектор - это существенный ресурс общественности и деловой инициативы, который современное государство только начинает осознавать, приступая к реализации масштабной модернизации.

Государственная и муниципальная власть объективно заинтересованы во взаимодействии с организациями «третьего сектора» при реализации задач политической модернизации. Страна вошла в проект модернизации с весьма неблагоприятным состоянием социальной политики и человеческого капитала. Зачастую некоммерческие организации действуют успешнее и экономичнее, чем государственные учреждения. Это показывают исследования, проводившиеся во многих странах. В результате государству нередко оказывается выгоднее передавать средства независимым негосударственным организациям в обмен на четкие, конкретные и контролируемые обязательства с их стороны, чем создавать дополнительные структуры. Именно организации «третьего сектора» выступают носителями инновационного реформаторского потенциала в социально-политической сфере, способствуя превращению официального проекта модернизации в состояние самомодернизации. В целом в 2010-2011 гг. наметилась тенденция перераспределения центра тяжести гражданской активности от политических партий в сторону неполитических общественных объединений.

Процесс политической модернизации в России объективно актуализировал противоречие, которое можно сформулировать как противоборство между

24 тенденцией к стабилизации и дальнейшему изменению, преобразованию. В рамках этого противоречия разворачивается нынешнее взаимодействие государства и гражданского общества. Консервативно настроенная часть элиты, используя мобилизационный потенциал института «партии власти», формирует бюрократическую стабилизацию под жестким контролем административных структур, с опорой на патрон-клиентелистские отношения, с большой примесью внеправовых практик и отношений. Стремление к преодолению «проблемносте» и противоречивости модернизационных процессов на стадии стабилизации ведет к элиминации конфликта как элемента социальной динамики, что в политике выражается в деградации институтов парламентаризма, выборов и маргинализации оппозиции. Проявления протеста начинают принимать форму внесистемного выражения и стихийности. «Снятие» существования и проявления многообразия интересов и позиций под эгидой административно-бюрократического единообразия свидетельствует о переходе к безальтернативному существованию. 13. С 1970-х гг. на Западе, а в России с 1990-х гг. стала активно развиваться концепция социального партнерства в области общественных отношений как новая технология взаимодействия трех самостоятельных сил общества - государства, бизнеса и некоммерческого («третьего») сектора - для сложения и взаимоусиления ресурсов в решении социально-значимых проблем общества. Уроки системного финансово-экономического кризиса продемонстрировали, что социальное межсекторное партнерство (МСП), совместная реализация социально-значимых программ, которые по собственной инициативе предлагает некоммерческое сообщество страны, - это полезные для жителей конкретных территорий конкретные дела, создание нормальной, стабильной обстановки, проявление гражданских инициатив. За последние годы МСП существенно диверсифицировалось в своем развитии: появилось общественно-государственное партнерство, государственно-частное партнерство, частно-общественное партнерство, каждое из которых наработало свой багаж технологий и механизмов взаимодействия. МСП стало генератором социальных инноваций, механизмом социального контракта, позволяющего выявлять и продвигать различного рода продуктивные социальные интересы, которые приводят к структурированию социально-политических субъектов, цивилизованному выстраиванию социальных и политических отношений,

25 основанных на поиске «зон согласия» и выгоды.

14. Развитие публичной политики, в рамках которой идет выработка общенациональной программы развития с учетом интересов социально-значимых групп, сегодня «колонизировано» административно-бюрократическими структурами власти. Потенциал, ресурсы гражданского общества отрезаются от реализации задач модернизации, которая превращается в монополию властвующей политико- государственной бюрократии (со всеми вытекающими отсюда рисками - неэффективность, коррумпированность, оторванность от потребностей общества). Только гражданское общество способно стать активным и заинтересованным актором в процессе ликвидации «бюрократических напластований» и перезапуска политической конкуренции. Ради сохранения собственной идентичности гражданское общество обязано противодействовать попыткам «колонизации» пространства гражданской самодеятельности со стороны государственной бюрократии и олигархических кланов. В диалоге государства и гражданского общества определяются собственно политические параметры публичной политики, переопределяются границы и характер деятельности государства, а уже в этих рамках чиновники и технологи должны находить управленческие решения, обеспечивающие достижение намеченных целей. Анализ особенностей функционирования публичной политики указывает на важную задачу модернизации политической системы - формирование эффективного государства, работающего на принципах «good governance», предполагающего справедливый общественный строй, обеспечивающий личную свободу, защищенность интересов и право на стремление к счастью. Необходимость развития институтов и субъектов гражданского общества в рамках публичной политики со всей очевидностью ставят проблему формирования более современной модели государственности. Ответом гражданского общества на вызов государственно-бюрократического корпоративизма должно стать расширение публичной сферы общественной жизни. Без расширения качества и системности публичной политики невозможно вести речь о переходе к модернизации, а тем более - к инновационному типу развития российского общества. В принципе речь надо вести о создании условий для социальной инновации - тех новых форм и технологий общественно-политической жизнедеятельности, которые способствуют социальной оптимизации общества и повышению качества жизни большинства людей.

26 Теоретическая її практическая значимость работы. Теоретические выводы и рекомендации исследования могут способствовать формированию более четкого и реалистичного представления о характере и механизмах российской политической модернизации, путях оптимизации ее осуществления, особенно в условиях нестабильного общества, а также содействовать совершенствованию практической деятельности институтов государственной власти, политических партий, общественных организаций и других субъектов гражданского общества для достижения подлинного гражданского согласия и консолидации.

Представляется, что исследование проблем влияния гражданского общества на развертывание процессов модернизации позволит создать почву для сравнения многообразных социально-политических проектов развития российского общества, увидеть общие и особенные социально-политические эффекты от взаимодействия государства и гражданских инициатив в модернизационном процессе и оптимизировать его осуществление посредством укрепления институтов общественного контроля и общественной экспертизы, развития технологий и практик социального партнерства и межсекторного взаимодействия власти, бизнеса и некоммерческого сообщества, повышения уровня правовой и гражданской культуры населения, развития институтов публичной политики.

Апробация работы. Выводы и положения автор использовал в своих выступлениях и докладах: Санкт-Петербургский международный Конгресс конфликтологов «Конфликтология для XXI века: Наука-Образование-Практика» (30 сентября - 1 октября 2009 г.); V региональная научно-практическая конференция «Высокий уровень качества образования как основа конкурентоспособности специалиста» (Курск, КГПК, 2009 г.), III международная научно-практическая конференция «Экономика, государство и общество в XXI веке», Румянцевские чтения (Курск, 8 июня 2009 г.); Научно-практическая конференция «Противодействие идеологии экстремизма и терроризма в рамках реализации государственной молодежной политики» (Ростов-на-Дону, Южный Федеральный университет, 12-14 октября 2009 г.); IV международная научно-практическая конференция «Роль профсоюзов в становлении гражданского общества в России» (Санкт-Петербургский Гуманитарный университет профсоюзов, 15 октября 2009 г.); Всероссийская научная конференция «XI Петровские чтения по истории, политологии, социологии,

27 экономике, культуре, образованию и праву» (Санкт-Петербург, Петровская академия наук и искусств, 11-12 ноября 2009 г.); Всероссийская конференция молодых ученых «Социальный и человеческий капитал как основа инновационного развития местных сообществ» (Краснодар, КубГУ, 6-9 октября 2010 г.); Международный научно-практический семинар «Политические партии и политическая конкуренция в демократических и недемократических режимах» (Москва, ЮНИОН, 15-16 апреля 2010 г.); Научно-практическая конференция «Актуальные проблемы развития малого и среднего предпринимательства Курской области», Васильевские чтения (Курск, КФ РГТЭУ, 25 марта 2010 г.); IX Международная научно-практическая конференция «Социально-экономическое развитие России: проблемы, тенденции, перспективы» (Курск, филиал ВЗФЭИ, 24-27 мая 2010 г.); Всероссийская научная конференция «Социально-культурные процессы в современной России» (Курск, КГУ, 24-25 апреля 2010 г.); Всероссийский научно-практический семинар «Политическая модернизация в России: между авторитарным и демократическим выбором» (Курск, КГУ, 25-26 июня 2010 г.); Всероссийская научная конференция «Политические институты в современном мире» (Санкт-Петербург, СПбГУ, 10-11 декабря 2010 г.); Международная научная конференция «Изменение России: политические повестки и стратегии» (Москва, РАПН, ИНИОН, 25-26 ноября 2010 г.); Всероссийский научно-практический Симпозиум с международным участием «Культура конфликта во взаимодействии власти и гражданского общества как фактор политической модернизации» (Москва-Истра, 29 марта - 1 апреля 2011 г.).

Диссертация обсуждалась в Курском государственном университете.

Структура работы. Диссертация состоит из введения, четырех глав, заключения, библиографического списка.

Политическая модернизация: проблемы и ограничения

Проведение политической модернизации в современной России - более чем актуальная задача, поскольку демократические транзиты «третьей волны» в большинстве случаев не завершились созданием консолидированных демократий. Более того, на значительной части постсоветского пространства возрождаются авторитарные порядки, подновленные псевдодемократической риторикой. Все это ставит перед исследователями серьезные вопросы о причинах успеха либо неуспеха консолидации демократии в современном мире, структурных предпосылках и процедурных условиях перехода к ней, движущих силах этого перехода и т.д. Очевидно, что сами эти переходы настолько разнообразны, что их трудно свести к какой-либо одной модели. Как точно отметил Ф. Щмиттер, в наши дни, когда многие процессы «третьей волны» демократизации стали гораздо яснее, а варианты будущего развития поставторитарных режимов более предсказуемыми, предвкушение скорого достижения ими общей демократической цели уступило место пониманию того, что «утверждение демократии представляет собой значительно более сложную задачу, чем устранение автократии» и «не все, устремившиеся к демократии, могут добраться до той цели, которую они намечали» . К подобным выводам приходят С. Хантигтон, Д. Растоу и А. Пшеворский. Так, по мнению последнего, устойчивая демократия является одним из возможных исходов стремления покончить с авторитаризмом и представляет собой систему разрешения социального противоречия, когда ни одна из сторон никогда полностью не контролирует положение и не определяет конечный результат, который для всех политических акторов всегда остается неопределенным59. Что касается России, то ее демократический реформы 1990-х гг. в целом не были успешны. Были достигнуты некоторые свободы в политической и экономической областях (гласность, свобода прессы, невмешательство государства в частную жизнь, возможность частных инициатив). Однако в целом результат характеризуется как квазидемократический и квазирыночный60. Многие отечественные исследователи указывают на онтологическую угрозу, исходящую от застревания в «ситуационной неопределенности», которая не менее опасна, чем сползание к авторитаризму, поскольку застойная инерционность длительного состояния, при котором социальные группы и отдельные индивиды «привыкают» к равновесной неопределенности, становится трудно преодолимым препятствием к оздоровлению общества61. Российское общество, видимо, будет модернизироваться, скорее всего, по своеобразной модели «пульсирующего» развития, в котором реформаторские порывы будут чередоваться с паузами, отступлениями и даже рецидивами прошлого. Эволюция столь сложного и противоречивого феномена не может быть простой и прямолинейной. Тем более, что происходит она как нераздельная часть общего эпохального процесса самоопределения человеческого сообщества в глобализирующемся мире.

Напомним, что под собственно политической модернизацией в политической науке понимают процесс создания эффективных властных институтов и механизмов, формирование эффективной и компетентной бюрократии европейского типа, расширение участия масс в политике, становление правового государства и гражданского общества. Политическая модернизация - это формирование, развитие и распространение современных политических институтов и политических практик, которые в наибольшей степени могут обеспечить адекватную реакцию политической системы на вызовы современности. Политическая модернизация представляет собой составную часть общего процесса модернизации, и поскольку без необходимых изменений в сферах власти и политики невозможно и ускоренное развитие экономики, сферы образования и культуры, и, в свою очередь, интенсивное развитие новых экономических отношений и гражданской культуры требуют изменения политических институтов. Подчеркнем, что модернизация в политической сфере связана с реальной активизацией политического участия населения, развития многопартийности, становлением и развитием открытых плюралистических политических систем. Как показал опыт модернизации в ведущих индустриальных и демократических странах, ни экономическая, ни технологическая, ни чисто социальная, ни экологическая или какая-либо другая инновации не могут состояться без политической модернизации общества.

С точки зрения теории модернизации целью политического развития является формирование нового типа взаимодействия власти и общества, создание социальных и политических механизмов, позволяющих большей части населения влиять на принятие основных решений. Осмысление теории и накопленного опыта модернизации позволяет соотнести проблемы нашей страны с общим направлением общемирового процесса, найти стержневой момент в анализе и прогнозировании процесса демократизации общества. Напомним, что, по мнению одного из классиков теории модернизации, Ш. Эйзенштадта , политическая модернизация означает: S создание дифференцированной политической структуры с высокой специализацией политических ролей и институтов; / территориальное и функциональное расширение области центрального законодательства, администрации и политической активности; S постоянное расширение включенности в политическую жизнь социальных групп и индивидуумов; S возникновение и быстрое увеличение рациональной политической бюрократии; S ослабление традиционных элит и их легитимации; замена традиционных элит модернизаторскими и др.

В политологической литературе выделяют следующие типы модернизации. Первичная модернизация — охватывает эпоху первой промышленной революции, разрушения традиционных наследственных привилегий и провозглашения равных гражданских прав, демократизации (Западная Европа, США, Канада). Сначала произошла модернизация духовно-идеологической сферы (Возрождение, Реформация, Просвещение), затем трансформировалась экономика, т. е. вызрели реальные интересы в обществе и произошла дифференциация форм собственности. В результате образовывалась некая горизонтальная структура — гражданское общество, и тогда уже изменилась политическая система, в ней закрепились представительства реальных социальных интересов. Вторичная модернизация («отраженная», модернизация вдогонку) возникает как результат социокультурных контактов отставших в своем развитии стран (Россия, Бразилия, Турция и др.) с уже существующими центрами индустриальной культуры.

При этом типе модернизации предполагается, что одни элементы общества «убежали» вперед, более или менее соответствуют развитию в передовых странах, а другие еще отстают в своем развитии или вовсе отсутствуют. Развитие общества при вторичной модернизации напоминает, по мнению бразильского историка и социолога Н. Вернек Содре, «движение квадратного колеса»64, в разных странах варьируются лишь систематичность «встрясок», глубина «ухабов» да скорость движения. Это сравнение удачно иллюстрирует цикличность «догоняющей» модернизации, когда чередуются эволюционные и революционные начала. Колесо со скрипом переваливается через вершину между гранями и замирает на новой грани — период бурного, но весьма неравномерного развития сменяется стагнацией или медленной эволюцией в ранее выбранном направлении. Основная проблема, которая возникает при таком движении, заключается в том, что социальная структура общества, плохо приспособленная к резким встряскам, вынуждена приспосабливаться к переменам. Успех этого типа модернизации зависит от эффективности общественно-политических институтов, которые могут адекватно реагировать на изменения и амортизировать толчки, т. е. от государственно-правовой системы, партий и движений, практики непосредственных контактов руководителей страны с бизнесом, интеллектуалами, народом, от вооруженных сил, средств массовой информации и т. д.

Особенности развития гражданского общества в современной России

На какой же стадии формирования гражданского общества находится в настоящее время Россия? Думается, на начальной, являясь в своем развитии и построении самостоятельной задачей политической модернизации. В резолюции ООН «О поощрении права на демократию» перечислены семь политических прав, создающих институциональные предпосылки формирования гражданского общества. Из этих семи прав в России более или менее полно реализованы только два: право на всеобщее и равное голосование и на свободу выражения мнений. Право на свободу получать и распространять информацию действует лишь в известной мере и все сильней ограничивается. Что же касается таких условий, как власть закона и беспристрастность правосудия; прозрачность и подотчетность государственных учреждений; равные возможности всех граждан баллотироваться на выборах; равный доступ граждан к государственной службе, то о них просто не приходится говорить.

Между тем, демократическое преобразование политической сферы продвинулось несколько дальше, чем экономической, где дела обстоят значительно хуже. Фактически в экономике сложилась целостная система взаимосвязанных неправовых институтов, разрушить или преобразовать которую необычайно трудно, в том числе потому, что наиболее влиятельные экономические акторы заинтересованы в ее сохранении.

В какой мере в свете такой перспективы можно говорить о реализации в современной России элементов гражданского общества? Во многом его становление связано с длительным переходом от тоталитарных систем, от социалистического строя, транзитом к демократии, которые переживают многие посткоммунистические станы в конце XX - начале XXI столетия. При реальном социализме государственному контролю был и подчинены почти все стороны общественной жизни. И, соответственно отсутствовали независимые от государства общественные институты, организации и группы. В 80-90-е гг. XX столетия существовало первоначальное, теневое гражданское общество и группы в форме оппозиционных и диссидентских организаций и движений, таких, как «Солидарность» в Польше, «Хартия 77» в Чехословакии и пр. Эти движения сыграли значительную роль в переходе к демократии. Либерализация политической жизни после крушения реального социализма создала политические и законодательные условия для самоорганизации общества. Население начало осознавать, что в новых условиях государство перестает быть защитником граждан, и стало объединяться «снизу». Надо отметить, что важнейшую роль в зарождении гражданского общества в новейшей истории в посткоммунистических странах сыграли западные фонды и международные гражданские организации. Многие институты гражданского общества были привнесены (трансплантированы) извне. Их создание и функционирование в значительной степени основывалось на западном историческом опыте и западной финансовой помощи. Запад рассматривал и рассматривает организации гражданского общества как гаранта демократии и цивилизованного перехода от одной системы к другой.

В начале 1990-х гг. в ситуации идеалистической эйфории западные фонды и организации сконцентрировали свое внимание на возникших в посткоммунистических странах НПО. Поддерживались, прежде всего, правозащитные, экологические организации, группы, занимавшиеся мониторингом выборов, объединения, занимавшиеся правовым образованием граждан. Большое внимание оказывалось также независимым СМИ . В конце 90-хх начале «нулевых» годов новая политическая элита, особенно в России, после серии «цветных революций» боялась, что возникшие на волне демократических революций общественные движения могут нести в себе угрозу возникшей политической власти. Новая политическая элита быстро трансформировала общественные движения в контролируемые ими партии и профсоюзы. В 1990-е годы в значительной части посткоммунистических стран стал преобладать взгляд, что политически структурированное общество со сложившейся системой представительства и многопартийности в политически активных неправительственных организациях не нуждается. НПО были вытеснены из политической сферы в сферу социальной политики и оказания социальных услуг.

Гражданское общество в посткоммунистических странах Центральной и Восточной Европы, как собственно и в России, является еще недостаточно развитым и пока не в состоянии проявить себя как значимая сила. Опыт этих стран показывает, что сильное и развитое гражданское общество может существовать в достаточно экономически развитых и богатых условиях. Там же, где люди заняты выживанием, оно в полноценном виде просто нереально. Для того, чтобы гражданские институты эффективно функционировали, нужна финансовая, материальная и кадровая база. Необходимо государство, бюджет которого в состоянии финансировать этот процесс, нужны состоятельные граждане и крепко стоящий на ногах бизнес, чтобы они были в состоянии жертвовать средства на деятельность неправительственных организаций и иных гражданских институтов (например, местное самоуправление). Донорство извне создает лишь иллюзию гражданского общества. Оно важно на стадии возникновения неправительственных организаций, движений, партий как важный фактор материальной и технической поддержки. Но затем институты гражданского общества должны развиваться на основе поддержки граждан своей собственной страны, национального государства и национального бизнеса.

На протяжении 1990-х гг. пульс гражданского общества в основных посткоммунистических странах, перешедших к демократии, лишь слабо прощупывался. Романтические надежды либеральной и части левой интеллигенции на то, что сразу возникнет сильное гражданское общество, и оно станет определять содержание государства и его демократичность, не оправдались. Нынешнее постсоциалистическое гражданское общество, несомненно, более автономно, чем прежде, но оно еще не обладает такой независимостью, которая позволяет говорить о нем, как зрелом гражданском обществе.

Лишь в последние годы, особенно под воздействием мирового финансового кризиса, представители гражданского общества начинают превращаться в определенную силу, влиять и воздействовать на власть и общество, помогает гражданам и обществу в целом осознавать свои проблемы и решать их, опираясь на поддержку граждан, бизнеса и государства. Общество начинает требовать наказания виновных за злоупотребления властью.

Власти, осознавая растущее социальное напряжение, начинают слушать институты гражданского общества, видеть в них инструмент поддержки связей с населением, учитывать их мнение в своей политике, использовать их как экспертов, привлекать к решению проблем. Однако, многие институты гражданского общества (партии, НПО, профсоюзы и пр.) не превратились еще в полноценного партнера государства, не стали неотъемлемым элементом системы сдержек и противовесов в рамках демократии. Необходимо еще немало времени, чтобы они превратились в такой фактор. Многое указывает на то, что дальнейшее формирование гражданского общества в постсоциалистических странах пойдет путем усиления взаимодействия неправительственного сектора с государством и местным самоуправлением.

Взгляд на взаимодействие гражданского общества и власти с точки зрения теории конфликта

Как отметил в своем видеоблоге Президент, нынешнее положение дел в политической системе имеет признаки некой застойности, указывая на некоторые издержки чрезмерной «вертикализации» власти для решения задач политической модернизации. Это свидетельствует о том, что сложившаяся в «нулевые» годы общественно-политическая стабилизация, помимо своих общесоциальных позитивных последствий, одновременно закрепила сложившийся внутренний разрыв российского политического процесса, который способствует воспроизводству бюрократически-элитарного стиля правления. России необходима политическая модернизация, обновление политической системы, перевод ее на инновационные рельсы развития, формирование и распространение политической культуры, современных и эффективных институтов, методов и практик, способных обеспечивать своевременное и адекватное реагирование системы на динамично меняющиеся параметры современной жизни.

Гражданское общество - это структура, которая генетически и функционально возникла в социуме как институт обратной связи для взаимодействия с государством, как институт оптимизации социальных процессов, как институт, который призван контролировать государство и не позволить ему свести все многообразие жизни социума к одному - политическому измерению. Но взаимодействие государства и гражданского общества постоянно генерирует и воспроизводит противоречие, связанное с плюрализмом гражданской сферы и суверенностью (монолитом) государственной власти . Это противоречие всегда подразумевает - как следствие -существование определенного рода конфликта, который может быть представлен в «свернутом» виде, не доведенном до обострения, до эскалации, а может быть представлен и своей полной версией. Что такое конфликт? Конфликт - это метаформа особого типа социального взаимодействия, которое может протекать в форме конфронтации - это деструктивное проявление конфликта. А может протекать в виде кооперации, согласия, партнерства, которое представляет конструктивную форму взаимодействия. И если представители гражданского общества вступают во взаимодействие с государством в формате деструктива, тогда, действительно, государство обязано административным (или даже силовым) ресурсом стабилизировать и выровнять социум, чтобы обеспечить ему нормальную жизнедеятельность. Но если государство и гражданское общество вступают в диалог в конструктивном формате, то тогда между ними развивается партнерство, технологию которого сегодня называют социальным партнерством, «межсекторным социальным взаимодействием».

Своеобразный конфликтологический подход к трактовке взаимодействия гражданского общества и власти дали в своей монографии Д. Коэн и Э. Арато242. Они выдели две концепции гражданского неповиновения - либеральную и демократическую. Либеральное неповиновение допускает наличие в обществе тех или иных групп меньшинств, чьи интересы попираются, а права нарушаются. Либеральная концепция признает гражданское неповиновение, но как некое маргинальное явление консенсусной политической культуры, как отклонение от нормы, которое может и должно быть устранено внесением некоторых корректив в механизмы функционирования конституционной и правовой систем, обеспечивающих общенациональное согласие.

Демократическая концепция гражданского неповиновения идет дальше и глубже. Для нее неповиновение — вполне естественное следствие развития общества, которое никогда не укладывается в прокрустово ложе существующей правовой системы, создавая необходимость определенных изменений в правовых институтах, в том числе и в конституции. Гражданское неповиновение - это звонок для правящее элиты, побуждающей ее задуматься об этих изменениях, отвечающих новым общественным потребностям.

Никакая система законов, никакая конституция не могут выразить всего богатства «жизненного мира», который разнообразен и плюралистичен, в котором постоянно появляются новые потребности и нужды, новые интересы и устремления. Гражданское неповиновение выступает в демократической концепции не только как протест меньшинств, права которых нарушены, но и как результат и показатель нарастающих противоречий между правовой системой и динамичной реальностью общественной жизни. Можно предположить, что по мере исторического развития, развития культуры, сознания, общественных институтов нарушений прав меньшинств будет все меньше и меньше. Тогда правомерно заключить, что гражданское неповиновение, базирующееся на этом основании в конечном счете исчезнет. Но в демократическом понимании - как фактор воздействия развивающегося общества на правовую сферу, на политическую систему — гражданское неповиновение сохранится всегда. Актами неповиновения гражданское общество сигнализирует о неблагополучии в своих взаимоотношениях с государственной властью. Эти действия не позволяют государственным и правовым институтам застыть и окостенеть, вынуждают их аккумулировать многообразие общественных практик.

Думается, Д. Коэн и Э, Арато правильно подметили, что гражданское общество находятся между легитимностью и легальностью. Энергия общественной самодеятельности, расширяющееся богатство жизненных запросов и потребностей раздвигают границы легитимности, легитимизируют новые формы общественной жизнедеятельности, побуждают государство реагировать на них, принимать законы и правовые нормы, вносить изменения в конституцию, то есть расширять рамки легальности, придавать им гибкость и эластичность.

Демократические общественные системы обычно создают пространство для легальных форм гражданского неповиновения и вырабатывают механизм конструктивной реакции на акты гражданского неповиновения. Когда же рамки легальности жестко ограничивают выражение протестиых настроений в акциях гражданского неповиновения, возникают деструктивные конфликты, способные подорвать политическую и правовую стабильность общества. Как не допустить этого? Огромное значение имеет формирование массовой политической и правовой культуры, включающей уважением к законности, в том числе и со стороны тех, то выражает гражданское неповиновение. Но не меньшее значение имеет и гражданская ответственность власти, ее способность держать руку на пульсе жизни и вовремя улавливать исходящие от нее импульсы к совершенствованию существующих законов и принятию новых. Правители и законодатели при всем уважении к праву и конституции не должны забывать старой истины: «salus populi suprema lex esto» -благо народа есть высший закон.

Политическое руководство страны делает много шагов в правильном направлении. Мы хорошо помним, что в своем первом Послании Федеральному Собранию Президент РФ Дмитрий Медведев сделал особый акцент на. дальнейшей демократизации политической жизни в нашей стране. За прошедшее время многие тезисы реализованы. В частности, приняты инициированные Президентом законы о выделении партиям, набравшим 5-7% голосов на выборах в Государственную Думу, депутатских мандатов, о гарантиях равенства парламентских партий при освещении их деятельности государственными теле- и радиокомпаниями, о снижении возраста пассивного избирательного права (теперь любой россиянин, достигший 18 лет, сможет не только избирать, но и быть избранным в представительный орган на муниципальном уровне).

Межсекторное социальное партнерство как ресурс политической модернизации

В конце 1970-х гг. на авансцену западного демократического мира стали выходить, так называемые, «новые общественные движения», которые стали вырастать на основе постматериальных ценностей, более фрагментированной и динамичной социальной действительности глобализирующегося мира. Некоммерческие, негосударственные организации (НКО), составляющие субстрат новых движений, инициируют взаимодействие с властными структурами на постоянной основе и привлекают к своим программам средства бизнеса . Тем самым они являются катализаторами «нового социального партнерства» в области общественных отношений, квинтэссенцией которого является взаимодействие трех сил (секторов) общества - государства, бизнеса и гражданского общества. В странах с развитой рыночной экономикой новое социальное партнерство (или - межсекторное социальное партнерство - МСП) приходит на смену традиционной трипартистской системе, которая утвердилась там в 1960-70 гг. XX веке. Как известно, в этой последней участниками взаимодействия в качестве представителей общественных организаций выступали лишь профсоюзы, а сама система была нацелена на достижение партнерских отношений труда и капитала310. Сегодняшняя мировая тенденция демонстрирует кризис традиционной представительно-партийной демократии, переход от «государства партий» к «государству общественных объединений». Главным политическим лицом подобного рода процесса оказываются неправительственные организации (НКО), выполняющие функции организатора диалога в социуме, инструмента и индикатора взаимодействия государства и общества. В 90-е гг. неправительственный сектор сделал рывок в сторону повышения участия граждан в принятии политических решений (экологическая политика, политика в отношении женщин и семьи, безопасность граждан, проблемы меньшинств и пр.), оказывая реальное влияние на формирование общественного мнения.

Таким образом, за прошедшее десятилетие в стране стал формироваться независимый негосударственный, некоммерческий сектор (часто называемый -«третьим»), базирующийся на гражданских инициативах в (преимущественно) непроизводственной сфере (образование, наука, здравоохранение, социальная защита, экология и пр.) Его миссия заключается в лоббировании общественных интересов, предоставлении социальных услуг целевым группам, общественной экспертизе и т.д. Сегодня этот «новый» сектор гражданского общества включает 3,5 миллиона активне-тов, объединенных в более чем половину миллиона организаций , услугами ННКО при решении различного рода социальных проблем (социальное сиротство, борьба с наркоманией и туберкулезом, экологические проблемы и пр.) ежегодно пользуются 15% населения страны. ННКО стали фактором и экономического роста — в их рамках создано более миллиона рабочих мест. Сегодня некоммерческий, неправительственный сектор можно рассматривать как самую гибкую и оперативную силу гражданского общества, объединяющую социально-инновационные слои различных социальных групп общества, как тот минимум гражданской активности и организованности, который позволяет ему претендовать на то, чтобы стать одним из полноправных участников «нового социального партнерства».

Что касается государства, то с момента подготовки к Гражданскому Форуму (лето 2001 г.) власти всех уровней стали все решительнее декларировать заинтересованность в диалоге с НКО, а также в создании различного рода структур, призванных сделать диалог органичной частью системы взаимодействия общества и государства. На региональном уровне эта тенденция выражена более ярко и сформировалась значительно быстрее, чем на федеральном: в регионах некоммерческий сектор воспринимается госслужащими и представителями органов МСУ в качестве реально существующей силы (от 80% до 100% опрошенных); у представителей власти налицо стремление научиться цивилизованно работать с НКО (от 50% до 100%) .

Исходя из этих фактов, и изучив уже накопленный зарубежный опыт, группа российских ученых - Якимец В.Н., Либоракина М.И., Флямер М. Г. пришли к определению содержательного концепта межсекторного социального партнерства (далее МСП), суть которого состоит в конструктивном взаимодействии организаций из двух или трех секторов (государство, бизнес, некоммерческий сектор) при решении социальных проблем, выгодном населению территории и каждой из сторон, обеспечивающем синергетический эффект от сложения разных ресурсов . МСП понимается авторами как «конструктивное (целенаправленное и «выгодное» каждому участнику и населению территории, где оно реализуется) взаимодействие (являющее собой тип социального взаимодействия) организаций двух или трех секторов (государство, бизнес и некоммерческое сообщество), при решении социально-значимых задач в рамках социального подпространства, образуемого в ходе сложного взаимовлияния ряда полей, возникающих из-за различия потенциалов и многообразия возможностей взаимодействующих организаций, отражающих специфику их структур, ресурсов, правил деятельности и норм поведения»314.

За последние годы, согласно последним исследованиям, проведенным известным специалистов области межсекторного партнерства проф. Якимцом В.Н. , МСП проникло и укоренилось в нормативно-правовом пространстве всех 83 Субъектов Федерации (см. рис. 6). В рамках исследования 2009-2010 гг. в каждом из 83 субъектов РФ были проанализированы нормативные правовые документы, в которые содержалось описание применяемых механизмов МСП318. Для выбранных 12 механизмов экспертным методом определили весовые коэффициенты их значимости. Для этого привлекали экспертов из числа юристов некоммерческого сектора и лидеров региональных НКО (всего 12 человек). Каждого из них просили автономно определить «весомость» каждого из 12 механизмов МСП, разделив между ними 100 баллов так, чтобы сумма полученных долей осталась равной 100 баллам. В итоге обработки всех экспертных таблиц были определены веса механизмов МСП (табл.1).

Из представленной таблицы видно, что наиболее активные формы взаимодействия с властью, связанные с гражданским контролем и гражданской экспертизой, представлены в реальной практике явно слабо. Помимо этого, как показывают результаты социологических исследований творческого коллектива под руководством д.соц.н. Якимца, по мере формирования нормативными документами федерального уровня условий для общественного участия в принятии решений усиливается конфликтный потенциал взаимодействия власти и гражданского общества на уровне субъектов РФ и муниципальных образований в силу недостаточной готовности многих представителей власти принять новые правила политической игры. В то же время, данный конфликт является продуктивным по своей сути, поскольку, с одной стороны, развивает способность институтов гражданского общества продвигать свои интересы в условиях противодействия власти, а с другой, - усиливает ответственность чиновника за качество диалога в публичной сфере. В условиях сокращения «поля демократии» в сфере выборов новые механизмы непосредственной демократии дают возможность компенсировать эти потери и избежать деградации гражданского общества в России .

Похожие диссертации на Гражданское общество как фактор политической модернизации

Политическая модернизация как фактор консолидации современного российского общества Матвеенко Юрий Иванович

Государственная власть современной России как фактор формирования местного самоуправления в условиях модернизации политической системы обществаБекренев Павел Юрьевич

Человеческий капитал как ключевой фактор модернизации России: политическое измерениеМатулис, Сергей Николаевич

Концептуальные основы и технологии современной российской модернизации с учетом фактора политической социализации личности: гендерный подходШичкова, Елена Владимировна

Особенности влияния политических факторов на процессы социальной модернизацииЗворыкин Борис Дмитриевич

Модернизация политических институтов современной России как фактор вывода страны из глобального экономического кризисаАнаньев, Виталий Сергеевич

Особенности политической модернизации общества в условиях мобилизационного типа развития РоссииНикифорук Владислав Павлович

Политическое участие государственной бюрократии в модернизации обществаБайрамова, Лейла Имановна

Российская политическая элита в условиях модернизации обществаВасильева Леся Николаевна

Модернизация общества: императивы российского государстваЗавалев Александр Валентинович