Содержание к диссертации
Введение
Глава 1. Рефлексия о бытии: философско-методологический анализ 16
1.1. Экспозиция вопроса о смысле бытия: особенности постметафизического определения 16
1.2. Феноменология как идея и как метод: смысловая данность мира в его методологической перспективе 37
Глава 2. Модальная топология бытия: феноменологически-смысловые принципы структурирования бытия 60
2.1. Essentia и бытийный смысл объективного мира: очевидность и границы данности 60
2.2. Возможностный подход: выход за пределы сферы актуально присутствующего как необходимое условие онтологического исследования 79
2.3. Структуры проектного сознания: инвариантность онтологических форм 100
Глава 3. Субъектная метапозиция: разомкнутость и трансценденция какпроблемная область онтологии 118
3.1. Онтология субъективности: парадигмы философствования 118
3.2. Бытийное осуществление открытости: экзистентное понимание бытия 136
Заключение 159
Библиография 164
- Экспозиция вопроса о смысле бытия: особенности постметафизического определения
- Essentia и бытийный смысл объективного мира: очевидность и границы данности
- Структуры проектного сознания: инвариантность онтологических форм
- Бытийное осуществление открытости: экзистентное понимание бытия
Введение к работе
Актуальность темы исследования. В современной философии прослеживаются тенденции, обнаруживающие целый ряд серьезных изменений в понимании сущности и направленности исследований. Это проявляется в изменении как философской проблематики, так и в методологии философской работы. Проблематика, связанная с определением методологических оснований онтологического исследования, подвергается радикальному и методичному переосмыслению. Основополагающей характеристикой указанных изменений является обозначившийся в XX веке онтологический поворот современной философии, который противостоит гносеологизму новоевропейской философии и в рамках которого наблюдается стремление преодолеть метафизический дуализм бытия и сознания, материи и идеи, объекта и субъекта.
Стремление философской мысли к целостному мировидению и холистическим методам, ее ориентация на поиск новых способов обоснования научности выдвигает на первый план проблему выработки языка и метода анализа бытия и его онтологических структур. Остро ощущается необходимость формирования единого (комплексного) философского поля, объединяющего различные области знания: гносеологию, социальную философию, аксиологию, антропологию, а также различные типы рациональности - классический, неклассический и постнеклассический. Одной из удачных попыток решить эти проблемы в XX веке стала разработка сначала феноменологического метода анализа (Э. Гуссерль), затем нового онтологического подхода (М. Хайдегтер и его последователи), которые сегодня могут быть обозначены как феноменологическая онтология, основания которой исследуются в настоящей диссертационной работе.
В ходе исследования диссертант предпринимает попытку переориентации и переинтерпретации классических онтологических установок, что позволяет
обозначить возможности преодоления антиметафизических тенденций постмодернистской мысли, негативные последствия которой выражаются в дезинтеграции картины мира. Современные исследователи подчеркивают ограниченность подходов к анализу бытия, которые подразумевают противопоставление бытия и сознания. Диссертант убежден, что переосмысление классических установок позволит придать онтологическому понятийному аппарату более конкретный и весомый теоретический статус, поможет сформулировать и обосновать современную концепцию онтологии, отвечающую требованиям нетривиальности, обозначить парадигмальную ориентацию философии на множественность бытия и возможностное видение мира.
В основании феноменологической онтологии лежат онтологические допущения об исследуемых объектах как о феноменах, что приводит к обоснованию тезиса о феноменальной природе бытия. В этом смысле существует принципиальное различение понятий «феномен» и «явление», специфика каждого из которых заключается в том, что явление имеет характер отсылки и характеризуется как функция индикации (указания на что-либо), тогда как в случае феномена мы имеем присущую ему структуру показывания-себя-самого. Феномен есть то, что открывается, это «первоначальный опыт», еще не нагруженный какими бы то ни было интерпретациями. Феноменологический метод позволяет установить и описать феномен бытия в его полном феноменальном содержании и внутреннем контексте, ибо смысл бытия есть «несокрытость» (алетейя), а его истина заключается в самообнаружении и открытости пониманию. В результате такого подхода открывается новое поле для исследования первичных бытийных структур и феноменов. Феноменологический подход высвечивает сложность внутреннего устройства бытия, нетривиальность его структуры и топологии, многомерность
и нелинейность онтологических пространств. Актуальность и эффективность идеи бытия как горизонта возможностей влечет за собой усиление интереса к проблеме соотношения единого и множественного. Феноменологическая философия в процессе создания новой онтологии пытается обнаружить структуры, преодолевающие эту раздвоенность. Ракурс анализа указанной раздвоенности является средоточием двух векторов настоящего диссертационного исследования: внимания к уникальности индивидуального и коррекции значения универсального.
Остро ощущается необходимость исследования оснований присутствия человека в бытии, что в свою очередь предполагает возвращение к фундаментальному уровню онтологической проблематики и размещение в центр философской работы понятия события. Введение концепта события в анализ онтологической проблематики позволяет рассматривать событие как характеристику совместного бытия, со-бытия, а также обозначить парадигмальную ориентацию на сближение проблемных областей онтологии и философской антропологии, раскрыть онто-антропологическую связь бытия и смысла. Онтологическое исследование неотделимо от анализа антропологического фактора, так как одной из эвристических идей современной философии является мысль о включенности, интегрированности человека в бытие. Фактически анализ статуса человека в бытии позволяет осуществить концептуальный анализ целого ряда онтологических феноменов как в сфере действия познания, так и в сфере социальной практики. Потому значительный интерес для диссертанта представляет исследование проекции антропологического подхода на онтологию, экзистенции человека на структуру бытия.
Вышеизложенное позволяет сформулировать основную гипотезу
настоящего диссертационного исследования. Обращение к
феноменологической философии и экзистенциализму, к их основоположениям и методологии позволит осуществить дальнейшую разработку феноменологической онтологии как комплексной науки о бытии, которая выявляет феноменальную структуру бытия, его модальную топологию, формулирует фундаментальный онтологический вопрос как вопрос о смысле человеческого бытия и способствует более глубокому пониманию бытия и исследованию его как целостного феномена во всей его многоаспектности.
Степень разработанности проблемы. Онтологическая проблематика активно обсуждается в разнообразных формах на протяжении всей истории философии. Столь пристальное внимание к этой проблеме объясняется ее центральным положением в формировании мировоззренческих и ценностных ориентации людей. В рамках классической философии, исток которой образуют объективно-идеалистические системы Парменида, Платона и неоплатоников, сложились определенные подходы и способы рассмотрения анализируемых в нашем исследовании проблем. Эти подходы имеют, разумеется, свою конкретно-историческую форму, а значит, философский анализ не может существовать вне традиции, и та постановка проблем, которая осуществляется в нашем исследовании, во многом обязана работам всех тех философов, которые, так или иначе, занимались разработкой онтологической проблематики. Вместе с тем очевидно, что в современной философии возникают новые способы рассмотрения этих проблем, которые можно обозначить как нетрадиционные. Диссертант в своем исследовании учитывает эту ситуацию смены моделей и парадигм философствования, которую можно обозначить как переход от классического к постнеклассическому типу рациональности.
Необходимость и актуальность этой смены парадигм обосновывается в целом ряде работ, посвященных классической и современной философии (К.
Поппер, МК. Мамардашвили, B.C. Степин, Н.С. Автономова и др.). Существенным недостатком классической философии является чрезмерная оппозиция мышления и бытия. Современная философия, отказываясь от указанного противопоставления, пользуется такими понятиями, которые преодолевали бы эту оппозицию, - «событие», «интерсубъективность», «жизненный мир», «Dasein» и др. В этой связи обостряется необходимость теоретического осмысления как понятийного аппарата философии, так и господствующей метафизической традиции. Детальному анализу некоторых метафизических предпосылок новоевропейской философии и их критическому переосмыслению в связи с бытийной проблематикой посвящен целый ряд работ М. Хайдеггера, Ж. Деррида, Ж.-Д. Нанси, В.А, Подороги, С.Л. Катречко, В.И. Молчанова, Н.В. Мотрошиловой, Б.В. Маркова и ряда других философов. Метафизический подход, по мнению этих философов, характеризуется в первую очередь тем, что бытие рассматривается как налично данное, неизменное и тождественное, как лишенное гетерогенности, множественности своих проявлений.
Классический подход к проблеме соотношения бытия и сознания, субъекта и объекта достаточно полно проработан в классической немецкой философии и в марксистской традиции. Важный вклад в разработку этой проблематики внесли Э.В. Ильенков, К.Н. Любутин, Д.В. Пивоваров. Однако проблемное поле выявления взаимосвязей субъективного и объективного нуждается в дополнении, развитии других сторон, которые позволят осуществить рассмотрение индивидуального опыта в неотрывности от его интер субъективного измерения, тем самым, существенно обогатить наше представление о теоретических возможностях феноменологической онтологии.
В XX веке онтологическая проблематика активизируется внутри феноменологических и экзистенциальных исследований, которые ставят перед
собой задачу нахождения и формирования новых способов понимания реальности, постулируют ее динамический характер и принципиальную зависимость от позиции субъекта и его свойств. Подобная направленность анализа реальности и ее структур актуальна для философских дисциплин, находящихся сейчас в авангарде поиска не просто новых парадигм, но в поиске новых способов научности. Подобный сдвиг в способе постановки философских проблем с его акцентом на бытийственной тематике мы обозначаем как феноменологический подход к анализу бытийственных структур, который вобрал в себя специфические междисциплинарные черты. Большое значение при разработке новых концептуальных и методологических оснований анализа онтологических феноменов имели исследования Э. Гуссерля, Ж.-П. Сартра, М. Хайдеггера, М. Мерло-Понти, X. Конрад-Мартиус, Н. Гартмана и др. Для настоящего диссертационного исследования это в первую очередь такие понятия, как «бытие», «событие», «феномен», «интенциональность», «интерсубъективность», позволяющие осуществить попытку преодоления ряда противопоставлений, существовавших в классической философии таких как субъект и объект, внутреннее и внешнее, реальное и идеальное, бытие и сознание.
Большой вклад в разработку феноменологического подхода к анализу бытия внесли работы таких философов, как Ж. Делез, М. Фуко, М.К. Мамардашвили, Ж. Деррида, которые проблематизируют сферу онтологии, осуществляя одновременно и содержательный, и контекстуальный пересмотр ее основных понятий. Проработка теоретических проблем, играющая, по сути, роль концептуального обеспечения диссертационного исследования, представлена также в исследованиях Л. Бинсвангера, Э. Левинаса, А.Л. Доброхотова, С.Л. Катречко, В.И. Молчанова, Н.В. Мотрошиловой, Б.В. Маркова, П.П. Гайденко, В.А. Подороги, В.И. Плотникова, Б.Г. Соколова.
Проблематика онтологии не может быть помещена в узкий концептуальный круг, требует привлечения широкого спектра различных философских направлений и подходов. Существенную помощь здесь оказали исследования в области модальной логики Х.Г. Вригга, Р. Карнапа; семантики и онтологии возможных миров Л. Витгенштейна, Н. Гудмена, У. Куайна, С.С. Гусева; онтологические аспекты функционального подхода В.И. Кашперского и возможностного подхода М. Эпштейна; основные идеи экзистенциальной онтологии Ж.-П. Сартра; онтологический срез философской герменевтики Х.-Г. Гадамера, П. Рикера; исследования по философской и социальной антропологии М. Шелера, П.С. Гуревича; концептуальные положения постструктурализма Ж. Делеза, М. Рыклина, Ж.-Л. Нанси, а также, исследования в области построения топологических конфигураций бытия, представленные работами М. Хайдеггера, Ж, Деррида, М.К. Мамардашвили, Д.В. Котелевского, С.А. Азаренко.
В ходе анализа онтологических структур были изучены те способы осмысления проблемы, которые сложились в рамках неклассических и постнеклассических методологий, тяготеющие к принципам стохастичности, поливариантности, гетерогенности и отказывающиеся от жесткой линейной детерминации всех процессов и принципа «классической рациональности». Среди них следует отметить фундаментальную онтологию М. Хайдеггера, «ризоматику» Ж. Делеза и Ф. Гваттари, «этику» Э. Левинаса, «гетерологию» Т.Х. Керимова, «поссибилизм» М. Эпштейна, задающие рамки категориального анализа единства и множественности бытия.
Концептуальное обеспечение исследований онтологических структур было бы невозможным без учета результатов, полученных отечественными философами. В последнее время в отечественной философской мысли прослеживается пристальный интерес к тому, что мир перестает быть
тождественным самому себе, устойчивым и независимым от сознания. Это подтверждает ряд исследований, в которых осуществляется попытка отразить данный феномен культуры конца XX века. Среди них выделяются работы А.В. Гулыги, В.П. Руднева, П.П. Гайденко, А.С. Панарина, Ф.И. Гиренка, М. Ямпольского, Б.В. Маркова и др. Из имеющихся работ наиболее близки к излагаемому пониманию проблемы работы М.К. Мамардашвили (о единстве бытия и сознания), С.С. Гусева (о вероятностном и метафорическом языке современной онтологии), Б.В.Маркова (о семиотике бытия),В.А.Подороги (о феноменологической топологии бытия), М.Н. Эпштейна (о философии возможного), С.А. Азаренко (о топологической онтологии и логике совместности), Е.М. Иванова (об онтологическом статусе субъективного), в которых авторами в ходе разработки проблем, связанных с анализом бытийной проблематики, была осуществлена теоретико-множественная интерпретация понятия бытия, его феноменальной природы и модальной структуры. Однако, несмотря на целый ряд комплементарных друг другу идей, в данных концепциях привлечение феноменологического подхода имеет, как правило, побочный, сопутствующий характер, что не позволяет рассматривать его в качестве концептуальной основы онтологического исследования и делает актуальной задачу осуществления данного исследования.
Анализ философской литературы показывает, что проблема исследования смысла бытия не обойдена вниманием отечественных и зарубежных исследователей. Тем не менее, остаются вопросы, которые требуют дальнейшего серьезного философского осмысления. Это, в первую очередь, вопрос возможности описания смысловых онтологических структур, являющихся динамическими и требующих для своего адекватного описания соответствующего понятийного аппарата и метода, которые позволили бы
раскрыть смысл бытия и обосновать онто-антропологическую взаимосвязь бытия и смысла.
Объект исследования - онтология как сфера самоопределения смысловых структур бытия.
Предмет исследования - методологические основания феноменологической онтологии.
Цель и задачи исследования
Целью диссертационного исследования является разработка методологических оснований онтологического исследования как результата продуктивной кооперации отдельных элементов трансцендентально-феноменологической онтологии с вновь выработанными концептуальными положениями. Достижение обозначенной цели осуществляется через постановку и решение следующих задач:
Определить предметный горизонт онтологии, проанализировать методологические и концептуальные основания имеющихся онтологических исследований.
Обосновать эвристические возможности феноменологической онтологии в преодолении оппозиции бытия и сознания, объекта и субъекта; в формировании картины мира; эволюции рациональности.
Ввести в анализ онтологии новую модальность - возможное, проанализировать новые грани возможностного подхода.
Выявить основные принципы и способы многоуровневого структурирования онтологии как выстраивания смысловых структур бытия.
Разработать антропологически-ориентированный подход к исследованию онтологических проблем, опираясь на потенциал имеющихся результатов
в области феноменологии и дальнейшую разработку феноменологической
онтологии. 6. Обосновать онтологическую значимость антропологического принципа
через экзистенциально-феноменологическую перспективу вопроса о
бытии, исследование его границ и возможностей.
Теоретико-методологические основания исследования
Теоретическое основание исследования составляют классические философские тексты Аристотеля, Платона, Плотина, представителей классической трансцендентальной философии - Р. Декарта, И. Канта, И.Г. Фихте, феноменологии - Э. Гуссерля, М. Мерло-Понти, Н. Гартмана, фундаментальной онтологии - М. Хайдеггера. В настоящем диссертационном исследовании существенную роль играют результаты, полученные ведущими представителями западной и отечественной философской мысли, связанные с раскрытием сущностных оснований таких феноменов, как бытие и сознание, -М.К. Мамардашвили, Ж.-Л. Нанси и др.
Методологическую основу диссертационного исследования составляют методы философского анализа, продемонстрировавшие свою продуктивность и результативность в раскрытии онтологической проблематики, которую настоящее диссертационное исследование продолжает. Для обеспечения наиболее полного анализа избранной проблемы используются исходные положения феноменологии, концептуальные аспекты экзистенциальной и герменевтической традиций, применяется комплексный подход с элементами общегуманитарного аспекта принципа «дополнительности», системности, целостности, развития, а также научные результаты исследований, полученные в области модальной логики, теории познания, философии и методологии науки, потенциализма.
Соотнесение друг с другом разных теоретических и методологических принципов на глубинном уровне позволяет открывать новые концептуальные горизонты в структуре бытия, которые предполагают учет его множественности и неоднородности.
Научно-практическая значимость исследования определяется новыми возможностями, заключенными в феноменологическом методе, и состоит в разработке новой модели анализа бытия. Результаты, полученные в данном диссертационном исследовании, позволяют более широко понимать и применять феноменологические принципы на практике. Предлагаемый феноменологаческий подход к исследованию бытия можно рассматривать как один из путей преодоления тенденции сводить бытие к бытию сущего в науке и культуре и как теоретическую основу для объединения различных предметных областей. Положения и выводы работы могут быть использованы как теоретический материал для дальнейших исследовании в этой области, при разработке методологии комплексных исследований по онтологии, а также в преподавании курса философии.
Положения, содержащие элементы новизны и выносимые на защиту:
Традиционные парадигмы классической философии, подразумевающие однородность бытия, являются недостаточными и некритичными к своим основаниям, заключающимся в оппозиции бытия и сознания, объекта и субъекта. Необходим новый подход, который подразумевает анализ множественности и фрагментарности строения бытия, отдельных элементов бытия и форм их связи.
Продуктивным методологическим основанием современных онтологических исследований является феноменология. В основе единства исследований по онтологии и феноменологии лежит исследовательская модель, основанная на общей трансцендентальной ориентации исследования и на
понимании феномена как самообнаруживающегося бытия. Эта модель открывает новое поле для исследования первичных бытийных структур.
Анализ возможности онтологического познания предполагает расширенную трактовку понятия «онтологическое», включения в сферу онтологии не только исследований действительности, но и изучение сферы возможного. Возможное заключает в себе положительные основания для мышления, которые расширяют его сферу, тем самым оно является начальным условием философского мышления, выходящего за границы сущего.
Опыт бытия не есть абстракция, охватывающая все виды опыта, опыт -это всегда понимание. Такое понимание не является объективным отражением вещи, но напротив, всегда остается интерсубъективным: объяснение как ценностно-свободный рефлексивный анализ эволюционирует до понимания как ценностно-нагруженного эмоционального вовлечения. Благодаря пониманию, не только то, что понято, приобретает некий смысл, но вообще в мире возникает сам смысл. Поэтому разработанный в диссертации подход предоставляет новые возможности исследования смысловых структур бытия.
Проблема смысла бытия может быть решена только в метаонтологии, где в качестве предварительных условий возможности онтологического познания выступают фундаментально-онтологическая и экзистенциально-онтологическая аналитика. В беспрерывном прояснении феноменологической корреляции структур бытия и человека путем онтологического истолкования находит свое подтверждение онто-антропологическая связь бытия и смысла.
Апробация работы* Основные положения диссертационного исследования докладывались на международных и российских научных конференциях, в том числе: на научной конференции «Антропологические конфигурации современной философии» (Москва, 2004 г.), на научной конференции «Антропологические основания теоретического мышления»
(Екатеринбург, 2004 г.), «Рациональность и свобода» (Санкт-Петербург, 2005 г.); отражены в тезисах VIII, IX, X отчетных конференций молодых ученых ГОУ ВПО УГГУ-УПИ (за 2005,2006 гг.).
Структура и объем работы определяется логикой изложения проблемы и отражает последовательность решения поставленных задач. Диссертационная работа состоит из введения, трех глав, заключения и библиографического списка. Объем работы составляет 182 страницы, включая библиографический список из 196 наименований.
Экспозиция вопроса о смысле бытия: особенности постметафизического определения
Вопрос о бытии, по праву, принадлежит самой сердцевине философского вопрошания, ибо мышление о бытии, из которого изначально возникает такой вопрос, начиная с Платона, понимается как «философия», а позднее называется «метафизикой». В классической философии метафизика предстает как учение о сверхчувственных основах и принципах бытия. В данном контексте вплоть до XVIII века метафизика отождествлялась с онтологией как учением о бытии. Философия - это теоретически-понятийная интерпретация бытия, его структур и возможностей, тем самым она онтологична. Бытие - единственный собственный предмет философии, так как философия призвана ответить на вопрос о том, что значит бытие. Однако трудность вопроса о бытии заключается в том, что бытие дано как спонтанность, а, значит, оно -избыточно для любого описания.
Как справедливо замечают многие исследователи, бытием просто не занимались, так как не могли дать ему дефиницию, считали бытие наиболее общим и поэтому и так ясным понятием и вообще чем-то само собой разумеющимся. Действительно, говорить о бытии, определять бытие можно только иным образом, нежели любое другое сущее, о котором можно с уверенностью сказать, что оно есть, бытийствует, «обладает» бытием. Тогда как невозможно, не приходя к бессмыслице, дать определение бытию, потому что невозможно определить смысл какого-либо слова, не начав со слов «это есть», высказываются ли эти слова или подразумеваются. Это привело бы к тому, что, стремясь определить бытие, надо было бы сказать «это есть» и тем самым употребить в определении определяемое слово. Непрозрачность понятия бытия неслучайна, поскольку бытие обладает уникальным «способом существования», «способом бытийствования», который есть нечто иное, чем «.. .бытие реально существующих предметов, представленных в понятии».
Под бытием, в отличие от сущего, невозможно ничего помыслить, но, с другой стороны, мы постоянно мыслим бытие всякий раз, когда употребляем в речи глагол «есть», однако употребляя его, мы не постигаем его в понятии и смысл его остается для нас закрытым. Необходимо сразу же отметить, что в подобном положении оказываются и многие понятия, которые не имеют референта в реальности, то есть предметного значения (объекта), обозначаемого некоторым именем. Это такие идеализированные понятия и объекты, как субстанция, сущее, единое, время, истина, объекты арифметики или геометрии, литературные герои, вымышленные существа. Здесь мы имеем предпосылки более общей метафизической гипотезы, согласно которой онтологические уровни реальности различаются в зависимости от их отношения к референту. Следует ясно отдавать себе отчет, какого рода существованием обладает референт используемого нами имени, отсылает ли он к реально существующему предмету, или же к абстрактному объекту. Бытию свойственен иной «модус» существования, несводимый к реальным объектам. Неправильное использование понятий такого рода может приводить к ошибкам и противоречиям, таким образом, любая попытка описания бытия с помощью языка без учета этих особенностей становится не вполне корректной. История философии предлагает нам широкий спектр суждений о бытии, однако большинство из них являются, как правило, отрицательными. Действительно, философам проще сказать, чем бытие не является, нежели обозначить его положительные характеристики. Таким образом, бытие как референт языка непостижимо, но философский язык предлагает нам не понятия в строгом логическом смысле, а, скорее, метафоры как способы репрезентации идеализированных объектов.
Семантическая неопределенность (полисемичность) самого термина «бытие», присутствующая во всех языках, отражает фундаментальное эпистемологическое затруднение и вынуждает нас постулировать фундаментальную «многослойность» бытия. Тем самым настоятельная задача философии заключается в том, чтобы привести бытие к понятию, имеющему относительно ясное и устойчивое содержание и сравнительно четко очерченный объем. Мышление при помощи понятий становится более содержательным, так как позволяет глубже проникать в явления: без понятия невозможно выйти за пределы наличного опыта, без понятийного мышления невозможна также метафизика. Всякое понятие предполагает момент рефлексии, рефлексивная (трансцендентальная) философия заменяет действительный мир «помысленным бытием», превращает его в некое трансцендентальное поле. Рефлексия здесь понимается в первом и собственном смысле этого слова и означает не что иное, как «изгиб в обратную сторону», изменение естественного направления. Она представляет собой методологический прием, который позволяет достичь определенной строгости мышления, она заменяет беспорядочность мира целостным знанием: «рефлексировать означает высвободить из вещей и восприятий, из мира и восприятия мира ...интеллигибельные ядра»,! где в качестве таковых интеллигибельных ядер предстают сущности. Рефлексия о бытии, пролагающая путь через сущности, претендует на то, что сможет вскрыть его смысл. Бытие, не обладает ничем, кроме смысла, тем самым проникновение в смысл бытия изначально сформировалось в онтологической рефлексии.
Essentia и бытийный смысл объективного мира: очевидность и границы данности
Основополагающая черта классической философии - эссенциализм -означает методологическую установку на получение такого знания, которое бы во всеобщей форме несло представление о сущности изучаемого объекта. Термин «эссенциализм» введен в научный оборот К. Поппером для характеристики способа миропонимания и научного познания, восходящего к Платону и Г. Галилею, и противопоставляемый им инструментализму или методологическому номинализму. Однако философское содержание этого понятия выходит за рамки попперовской интерпретации и получает более широкое звучание. На наш взгляд основу эссенциализма составляют два мировоззренческих принципа: (1) убеждение в том, что лучшие и истинные теории описывают «сущность», или «природу вещей», - те реальности, которые лежат за явлениями; (2) вера в то, что исследователь может достичь успеха в окончательном обосновании истинности теорий - обосновании, не допускающем никакого разумного сомнения.
Классический эссенциализм требует воспроизведения сущности не иначе, как в чистом виде, в качестве онтологической противоположности «явления». В онтологии под «сущностью» вещи понимается вся совокупность ее сущностных свойств, понимание которых тесно связано с понятием необходимости, поскольку сказать, что свойство Р сущностно принадлежит объекту О, значит утверждать, что высказывание «О имеет Р» необходимо истинно (необходимость). Однако необходимость устанавливает только бытие тождества, тогда как возможное предполагает бытие иного: «то, что необходимо, не может быть иным, но то, что вообще возможно, вполне может быть иным...». Следовательно, свойства объекта, которые не являются сущностными в указанном смысле, называют несущественными, случайными. Метафизическое мышление глубинно связано с модальностями сущего и необходимого, «бытия как такового», поскольку оно утверждает такие первопринципы, которые не только всецело реальны, но и составляют фундамент всякой реальности и «не могут не быть», содержат в себе причину себя2.
В классической философии преобладает метафизическая установка на рационально необходимое. Как следствие этого философия склоняется к детерминизму, к категории необходимости, она «охватывает одной категорией тождества множество мыслимых вещей и представляет себя как единственно правильную»3. В этом смысле эссенциалистски ориентированная методология является «необходимой предпосылкой научного исследования, если не его главной задачей»4, назначение которой - создание непротиворечивой картины мира, в основании которой лежит единая (универсальная) сущность. Сущность определяется как основание или самоуглубление бытия, поэтому понятие сущности близко к первоначальному, еще не расчлененному мыслью, непосредственному состоянию понятия «бытие». Более того, вслед за Э. Гуссерлем, с некоторыми оговорками можно констатировать, что «в понятии «сущность» философия мыслит бытие», в мышлении может быть развернута универсальная сущность и «ее развертывание с необходимостью ведет к онтологии», то есть предполагает систематическую разработку онтологии как эйдетической доктрины. Понимание онтологии как эйдетической доктрины выводит на понимание эйдоса как умозрительной картины сущности, узреваемого умом смысла: эйдос видится мыслью, осязается умом, созерцается интеллектуально.
Как следствие вышеизложенного и со ссылкой на Р. Рорти2 могут быть сформулированы основные принципы западноевропейской эссенциалистской традиции: (1) фундаментализм и универсализм (поиск онтологических и гносеологических оснований, устойчивых «достоверностей»; редукция действительности к метафизическим сущностям — «атомам», «идеальным формам», «монадам» - и логического содержания знания к некоторым «абсолютным» началам - чувственным данным или рациональным идеям); (2) репрезентационизм (установка на «зеркально точное» отображение объективной реальности, корреспондентная теория истины); (3) дуализм (асимметричная модель онтологических и эпистемологических различений (типа «субъект - объект», «внутреннее - внешнее», «реальное - кажущееся» и пр.), - модель, при которой один из терминов занимает приоритетную позицию, а другой рассматривается как вторичный и производный); (4) логоцентризм (рационалистически-ориентированная стратегия исследования, базирующаяся на представлении об изначальной разумности и упорядоченности репрезентируемой реальности (мира) и языка, рассматриваемого как средство репрезентации).
Однако рассмотренная нами здесь позиция отнюдь не свидетельствует о том, что мы намерены занять лояльную позицию по отношению к исследуемой традиции, скорее наоборот, интерпретация «сущности» в феноменологическом ключе (не обязательно при этом в смысле классической феноменологии Э. Гуссерля) позволит открыть совершенно новые горизонты для самой классической метафизики.
Структуры проектного сознания: инвариантность онтологических форм
Современная онтология формулирует тезис о том, что имеют место такие способы бытия, которые не сопоставимы с предметностью: предметность мира теряет свои очертания, мир растворяется в множественности смысловых каркасов. Важнейшей идеей, определившей мировоззрение ученых в XX веке, оказалось представление об окружающем мире как о системе, регулируемой вероятностными законами. Стремление создателей классического естествознания построить вполне упорядоченную картину физической реальности, в которой все процессы можно было бы описать с помощью раз и навсегда выявленных форм взаимодействия между стабильно существующими и четко отделенными друг от друга материальными телами, на сегодняшний день оказалось недостижимой утопией. Вся история новейшей физики убедительно демонстрирует безуспешность попыток сохранить взгляд на мир как на однозначно определимый объект, содержание которого можно постепенно исчерпать средствами, имеющимися в распоряжении ученых. Под объектом здесь понимается некая семантическая категория со значением того, на кого (что) направлено действие или обращено состояние, что позволяет, во-первых, преодолеть субъект-объектную дифференциацию классической трансцендентальной философии и, во-вторых, отказаться от традиции конституирования всех объектов по типу наличия (факт существования объекта в чувственном опыте).
В принципе, еще Аристотель в «Метафизике» подчеркивал несводимость реальности к чувственному опыту, но только в XX веке эта идея стала проводиться гораздо более последовательно. В первую очередь, это связано с тем, что наблюдаемое больше не отождествляется с реальностью и не интерпретируется как «реальная часть реальности». Более того, согласно современным представлениям, выработанным в ряде наук, реальность лежит за пределами наблюдаемого и, поэтому скорее конституируется (через смыслополагающий акт), чем воспринимается. Однако необходимо учитывать, что специфика онтологических допущений, в значительной степени, зависит от позиции человека и, как правило, ускользает от чувственного наблюдения. Прорисовываются основания нового сдвига в парадигме гуманитарной науки, универсум полагается состоящим скорее из способов описания мира, нежели из самого этого мира (или миров), где из-за множественности проектов мира в различных знаковых и символических системах тщетно искать полное описание действительности. Это провозглашает его сущностную незавершаемость. Речь здесь идет не о множестве альтернатив единственному действительному миру, но о множестве действительных миров, множество которых, однако не означает плюрализма систем бытия, но напротив, организует смысловое единство бытия.
Проектирование указывает на особую функцию сознания и его способность создавать конструкции, которые производят объекты, независимо от эмпирических возможностей или невозможностей их воплощения в действительности. Структуры проектного сознания, в контексте данного диссертационного исследования, представляют собой феноменологически-смысловые модусы бытия, находящие свой источник в рефлексивном опыте и позволяющие выйти за рамки объективистских теорий. Структуры проектного сознания, будучи фрагментарными проекциями целостной действительности, отображают не саму предметную реальность «как она есть» (синтез которой подчинен только эмпирическим законам, а именно, законам ассоциации), а превращают ее в объект перманентных трансформаций, организующих некоторое предпонимание смыслового универсума, выстраивая тем самым гипотетическое поле исследования бытия.
Предпонимание представляет собой изначальное понимание, которое осуществляется человеком непосредственным образом. Предпонимание не зависит от рефлексии, а напротив, составляет основу и источник всех очевидностей сознания и самосознания. Оно имеет «...не психологическую и не трансцендентальную природу, так как выражает не личные особенности познания и не всеобщие характеристики познающего субъекта, а сам способ бытия человека в качестве действующего и познающего существа» . Предпонимание как вовлеченность человека в мир оказьшается сущностным элементом способности воображать, без которой такая фундаментальная основа нашего опыта, как восприятие, вообще была бы невозможной.
Уже у И. Канта мы находим определение воображения как самостоятельной способности души, которая ответственна за конституирование процесса познания. Вывод, к которому подводит нас И. Кант, состоит в том, что именно посредством воображения становится возможным сам опыт, ибо только «...такая способность, как воображение, соединяет чувственность и рассудок»2 и тем самым дает возможность осуществиться актам познания. Ведущей задачей воображения выступает, как справедливо отмечает Д.Н. Разеев3, опосредование между интеллектуальной всеобщностью категорий и созерцательной всеобщностью чувственно многообразного. Это означает, что только посредством воображения сфера опыта способна обрести свою конкретность и дать нам возможность увидеть то, что мы называем феноменом. Воображение открывает новую сферу трансцендентального - сферу феноменального. Данное обстоятельство подводит нас к выводу о том, что философия И. Канта выступает одним из первых учений, в которых утверждается конститутивная роль воображения для нашего познания.
Бытийное осуществление открытости: экзистентное понимание бытия
Онтологическая экспозиция проблемы позиционирования субъектности и ее раскрытия в процессе экзистирующего трансцендирования дает необходимое прояснение тех смыслоконституирующих структур, внимания к которым требует постановка вопроса о смысле бытия. Субъектность, в отличие от классической интерпретации «субъективности» в контексте гносеологических оценок, сближавших ее с искаженным знанием, понимается как особое отношение индивида к самому себе, являющееся единством личности и индивидуальности, а так же результатом интеграции ценностно-смысловой сферы человека. Познание бытия невозможно через объект или же через общие понятия, отнесенные к объектам. Лишь в человеческом существовании и через человеческое существование такое познание становится возможным, ибо человек изначально онтологичен как размышляющий о сущем. Личность не противоположна миру объектов, она есть экзистенциальный центр, а значит, имеет аксиологический, оценочный характер по отношению к объектам.
Иными словами, в онтологическом мышлении, понимаемом экзистенциально-феноменологически, невозможно разорвать человека и мир, то есть познавать посредством субъект-объектного отношения. Продолжая этот аргумент, следует отметить, что бытие, обладая интенциональной природой, открыто не в форме теоретического понятия, которое можно созерцать, а как внутреннее стремление, направление, которое заложено в самом существе человека (как Dasein) и определяется его структурой. Удовлетворительная онтология не может ограничиться абстрактными рассуждениями об абстрактных сущностях, она должна привлечь также субъективный уровень, который должен быть осмыслен не с психологических позиций, а с точки зрения феноменологической антропологии.
Бытие исходно открыто человеку в его экзистенциальном опыте и постигается феноменологически. Бытие «дано»1 лишь тогда, когда существует понимание бытия, «данность» бытия «дана» вместе с самим фактом нашего понимания. «Данность» противопоставляется «есть» как модусу присутствия и существования, поскольку «есть» и «дано» представляют два различных уровня описания: «есть» означает присутствие, существование и характеризует наличие; «данность» выражает чистую идею чистой возможности и характеризует данность феномена вообще и бытия в частности как феномена по преимуществу. Традиционное описание «бытие есть» не достигает цели, поскольку предполагает бытие в качестве сущего, тогда как описание в терминах данности постулирует феноменальную природу бытия, то, что бытие лишено собственности, свойственности, сущности и существования.
Опыт бытия не есть абстракция, охватывающая все виды опыта, опыт -это всегда понимание. Г. Гадамер интерпретирует опыт бытия как опыт понимания, который трактуется им как работа, осуществляемая нами над самими собою и направленная на достижение общего горизонта. Бытие означает презенцию. Презенция - концептуальный термин философии М. Хайдеггера2 - представляет собой фундаментальное определение горизонтальной схемы (размыкающей, структурирующей, осуществляющей переразбив бытия) экстазиса, схемы, которая вместе с другими моментами образует полную структуру настоящего. Презенция образует не что иное, как экстатический горизонт, который Dasein понимает в экстазисе, в отстранении, а значит, не в рефлексии, направленной на субъект. Таким образом, как справедливо отмечает Б.В. Марков, «Я есть» (Dasein) отличается от «Я мыслю» (cogito) тем, что «оно обременено существующим»1. Однако было бы неверно интерпретировать существование исключительно в широком смысле как жизнь, которая противоположна познанию. На самом деле, подлежит преодолению сама эта противоположность: связь смысла жизни с проблемой существования и проблемой познания явилась фундаментальным расширением классической трансцендентальной философии, что позволяет постулировать неизвестное классическому мышлению новое (экзистенциальное) измерение бытия, и как следствие рассматривать бытие и жизнь человека в целостном (а не едином) измерении.
Весь многочисленный спектр бытия, обнаруженный философией XIX-XX веков: бытие-в-себе, бытие-для-себя, бытие-для-другого, здесь-бытие, бытие-в-себе-и-для-другого являются разновидностями одного и того же бытия, которые «...проявляются в зависимости от того, как подходит к нему мышление и в каких процессах восприятия оно открьюается»2. Тем самым осуществляется решительный поворот от человека как меры всех вещей в сторону бытия, бытия дающего, бросающего человеку «наброски смысла» в экстатическом проекте. Понимание - это универсальная способность постигать смысл целого, оно есть то, что впервые открывает бытие или, как говорит
М. Хайдеггер, размыкает бытие. Бытие «дано» только в специфической разомкнутости, которая и есть его истина, это и есть подлинное понимание смысла бытия. Онтологическая (в отличие от гносеологической) интерпретация понимания, которую мы можем обнаружить в феноменологии, отождествляет понимание и первичные ориентации в мире, сплавляя в одно целое различные виды опыта. В результате чего мир выступает как всегда «уже понятый», истолкованный «немудрствующим видением», которое не имеет ничего общего с рациональным (рассудочно-дискурсивным, рефлексивным) осмыслением1. Такое понимание не является научным, то есть объективным в строгом смысле слова: оно не является отражением вещи, скорее, оно «отражает» «...мое изначальное знание мира» (М. Мерло-Понти).
