Содержание к диссертации
Введение
Глава I: Критический анализ источников и литературы 16
Глава II: Место и роль прав человека в американской внешнеполитической традиции 37
1. Развитие идей "естественных прав" и "прав человека" 37
2. Особенности американского понимания прав и свобод человека 48
3. Место прав человека в американской внешнеполитической традиции. Периоды активизации идей прав человека во внешней политике США во второй половине XX века 61
Глава III: Идейно-политическая ситуация в США конца 60-х - первой половины 70-х годов 81
1. Предпосылки отхода от "realpolitik" 81
2. Поиск новой концептуальной базы внешней политики США 91
2.1. Концепция "защиты прав человека" группы Т. Хесбурга. Умеренный подход 93
2.2. Концепция "защиты прав человека" Трехсторонней комиссии."Стратегический" подход 3. Бжезинского 96
2.3. "Эгалитаристская" концепция "защиты прав человека" 102
2.4. Неоконсервативная концепция "защиты прав человека" 104
3. Президентские выборы 1976 года и подъем морализма 105
Глава IV: Институционализация политики США в области прав человека в 70-е годы и формирование официальной доктрины 116
1. Инициатива Конгресса США в 1973-1976 гг 116
2. Формирование официальной доктрины "защиты прав человека" администрации Дж. Картера 138
Выводы
Заключение
- Особенности американского понимания прав и свобод человека
- Место прав человека в американской внешнеполитической традиции. Периоды активизации идей прав человека во внешней политике США во второй половине XX века
- Концепция "защиты прав человека" Трехсторонней комиссии."Стратегический" подход 3. Бжезинского
- Формирование официальной доктрины "защиты прав человека" администрации Дж. Картера
Введение к работе
В работе исследуется исторические аспекты проблемы формирования политики "защиты прав человека" США и механизм ее реализации в 70-е гг. XX века. Само понятие "защита прав человека" прочно вошло в международный лексикон после победы Дж. Картера на президентских выборах 1976 года. Однако, проблема выходит за рамки правления Картера. Еще в 1938 году в Лиме, где проходила VIII Межамериканская конференция с участием США, была принята "Декларация в защиту прав человека" и резолюция "Международная защита прав человека".[1] После окончания Второй мировой войны в Уставе ООН была закреплена та же самая мера, но отныне с универсальным размахом. В 1948 году принимается "Всеобщая декларация прав человека", закрепившая нормы международной заинтересованности в защите прав человека. В 1966 году был оформлен международный Билль о правах человека, вступивший в силу в 1976 году. Так что, сам термин уже применялся до 70-х годов XX века, но он не имел еще такой популярности. Проведение одним каким-либо государством официальной политики защиты прав человека в мире было не признанным. Первой такой страной стали США. В начале 70-х годов можно было говорить о появлении политики прав человека США на международной арене, когда активизировалась деятельность "мозговых центров" и конгресса в этом направлении.
Хронологические рамки исследования охватывают период с 1968 года по 1981 год, т.е. правление администраций Р. Никсона, Дж. Форда и Дж. Картера. Такой выбор обусловлен тем, что в конце 60-х - начале 70-х годов, в ответ на кризис американского лидерства, в высших кругах появляются новые концепции "возрождения" морального лидерства США. В начале 70-х гг. ведущие организации американской внешнеполитической мысли: СМО, "Трехсторонняя комиссия" и др. предлагают политику по "защите прав человека" в мире в качестве меры по преодолению "кризиса рубежа 60-х-70-х". Рубеж этих "критических" для США десятилетий характеризовался настоящим "потрясением основ". Массовые движения за равенство прав, антивоенные выступления, кризис доверия к правительству, экономический кризис начала 70-х гг. - могли свидетельствовать о необычайно грозном вызове лидерству США. В 1973 году берут свое начало первые шаги конгресса США по "защите прав человека". Ответ, данный конгрессом мог свидетельствовать о глубине кризисных явлений. Впервые, за всю историю этой страны после Второй мировой войны, Америка выступала в роли обороняющегося мирового игрока. В качестве главного средства обороны, а затем и нового наступления были признаны права человека, как основа американских ценностей. Законодательство 1973-1976 гг. стало базой для проведения Дж. Картером активной кампании "защиты прав человека", когда права человека впервые в истории Америки будут объявлены в качестве важнейшего приоритета внешней политики США. Время правления демократов в 1977-1981 гг. стало и временем начала нового витка "холодной войны". Во многом, это было связано с "идеализмом" политики президента Дж. Картера. Хотя и сегодня политический авторитет президентства Картера оценивается в США сравнительно низко, его главный внешнеполитический "конек" до сих пор не оценен по-настоящему. [2] Среди основных вопросов, связанных с этой важной проблемой можно отметить вопросы источников формирования концепций "защиты прав человека" на арене международных отношений, изменений в структуре приоритетов внешней политики США 70-х гг., психологического состояния американского общества в эти годы, столкновений между ветвями власти американского правительства. Среди внешнеполитических проблем, связанных с политикой прав человека можно выделить проблему "психологической войны", "международной заинтересованности в защите прав человека", отношений США с союзниками в "третьем мире", восстановления морального лидерства Америки. Очень серьезными представляются автору проблема последствий институционализации политики США по "защите прав человека". С этой важной проблемой связана ее необычайная актуальность в наши дни.
Сегодня, на рубеже столетий, идея прав человека перешагнула свои локальные рамки и достигает сердцевины всех современных цивилизаций: латиноамериканской, российской, исламской, китайско-конфуцианской, индо-буддийской и др. Этот процесс воспринимается как формирование нового образа глобального мира, глобальной цивилизации, "нового мирового порядка". "Новый мировой порядок" основывается на современных западных ценностях и "представляет собой эсхатологический, мессианский проект, намного превосходящий по масштабам другие формы планетарных утопий" - пишет журнал "Элементы".[3] Выход идеи прав человека на арену внешней политики и международных отношений в середине XX века может считаться точкой отсчета и новой отрасли международного права, и началом активного проникновения основной либеральной ценности в лоно других мировых культур, традиции и ценности которых до сих пор находятся в позиции глухой обороны. Очень модно сейчас говорить о прогрессе различных обществ терминах конституционализма, демократии, прав человека, гуманизма, рационализма, рынка, международного права, глобализма, общечеловеческих ценностей и т.д. Но, после такого перечня, остается только устойчивый привкус "западоцентризма". Однако, на Западе пытаются представлять права человека, которые являются их собственным изобретением, универсальными. В качестве убедительного основания указывают на обилие всевозможных документов по правам человека, подписанных самыми различными государствами. Тем не менее, принятие большого количества международных документов о правах человека как универсального, так и локального характера вряд ли может считаться фактом их реального мирового признания. Вот здесь-то мы и вступаем в сферу цивилизационных различий, когда одно и то же понятие может иметь прямо противоположное содержание. Так, во введении к Всеобщей исламской декларации прав человека (принята 19 сентября 1981 года) утверждается сугубо цивилизационная ограниченность идеи прав человека: "Права человека в исламе являются составной частью всего исламского порядка..."[4] Совершенно ясно, что этот порядок не может быть признан универсальным. Салем Аззам, генеральный секретарь Исламского совета, написавший это введение добавляет еще одно очень колоритное пожелание: " ... чтобы эта Декларация прав человека дала мощный импульс мусульманским народам по-прежнему стойко, с мужеством и решимостью защищать права, дарованные им Аллахом. "[5] А вывод из этого отрывка такой, что провозглашается только исламский порядок, установленный Аллахом, который является источником прав человека. Но, чем дальше, тем исламская концепция все больше отходит от современного западного звучания. Оказывается это не просто права человека, а права мусульманских народов, и Аллах даровал права вовсе не людям-индивидуумам, а скорее всего, именно, народам. Первый пункт текста преамбулы не оставляет никакого сомнения в таком предпочтении: "Считая, что вековое стремление людей к более справедливому мировому порядку, когда народы могли бы жить, развиваться и процветать в атмосфере, где нет страха, угнетения, эксплуатации и лишений, далеко не удовлетворено..."[6] Люди здесь упомянуты лишь постольку, поскольку это соответствует словосочетанию "права человека", а важнейшая идея переносит все внимание на международную несправедливость, право народа на развитие и процветание, право народа на более справедливые отношения между богатыми и бедными, властными и безвластными, сильными и слабыми, причем эти противопоставления имеют целью подчеркнуть именно международньш аспект. И уж совсем странным, с западной точки зрения, представляется следующий яркий и однозначный отрывок той же преамбулы: "мы, мусульмане... верующие в то, что в соответствии с нашим древним союзом с Аллахом наши обязанности имеют приоритет над нашими правами..."[7]
Этот пример был приведен для того, чтобы показать всю несостоятельность попыток современной "атлантической цивилизации" построить универсальные ценностные ориентиры для всего мира, по своему образу и подобию. Единственно, что им удалось в этом процессе, так это создание некоего подобия в форме документов и использования некоторых слов, которые для Запада звучат как магические заклинания, свидетельствующие о наступлении мифического глобального правового порядка.
Не менее интересные выводы можно было бы сделать и из анализа Африканской Хартии прав человека и народов, и из Американской конвенции о правах человека. Совершенно уж в разрез с высшими ценностями США идет статья 21 о праве на собственность в Американской конвенции о правах человека: "каждый имеет право пользования и владения своей собственностью. Закон может подчинять такое пользование и владение интересам общества. "[8] В понимании северного соседа это равнозначно утверждению о том, что частная собственность здесь не является базовой, и может быть устранена ради высших общественных интересов. Такое понимание, однако, вполне согласуется с ходом исторического развития Латинской
Америки. Даже близкие по ценностям европейские страны могут обладать не свойственными для США представлениями о роли индивидуализма, "свободы от", составляющих важную основу понимания прав человека по другую сторону Атлантики. Так, к примеру, во Франции очень широко распространен откровенный антиамериканизм, когда речь заходит о влиянии чуждых для французов ценностей Америки. [9]
Точно также и признание в конституциях современных государств норм, касающихся защиты и гарантий прав человека еще не может свидетельствовать об их признании обществами этих государств. Япония, которую американцы, с присущим им самолюбованием, называют удачным примером модернизации по их собственному образцу в политической и экономической жизни, совершенно не знакома даже с понятием права. Как справедливо замечает профессор Р. Иганаки, в Японии отсутствует даже само слово "право", и до поражения во Второй мировой войне японцы довольствовались ценностями долга, чести и обязанностей. Характеризуя же конституцию Японии 1946 года, тот же автор указывает на очень важную деталь - Конституция и закрепленные в ней права и свободы граждан остаются до сих пор пустым звуком, японцам не свойственно обращаться и апеллировать к этим правам. [10] Не свойственно это и в современной России, где на конституционные права человека уповают только по политической надобности и удобству.
Таким образом, традиционные модели социального, экономического, политического, нравственного поведения и жизни современных цивилизаций настолько устойчивы и живы, что это не может свидетельствовать в пользу универсализма кошдеіщии прав человека современного Запада.
Тем не менее, современная внешняя политика США исходит из признания, что права человека, в американском и западноевропейском понимании, являются универсальными по своим качествам. Поэтому, одной из важных целей национальных приоритетов США на мировой арене, начиная с 70-х годов, выступают права человека в форме их защиты в остальном мире, исключая Западную Европу и Японию. Актуальность анализа этой стороны внешнеполитической деятельности возрастает с каждым годом. Последствия этой политики проявляются в России самым пагубным образом. Чуждая философия общественного атомизма, лежащая в основе политики "защиты прав человека", создает в нашей стране духовный и социальный кризис, масштабы которого не поддаются сегодня точной оценке. Это не экспорт технологий или товаров потребления - это настоящий перепад общественного давления и ослабление защитных функций национального организма.
При написании диссертации были использованы следующие основные источники: материалы слушаний конгресса 93-96 созывов, бюллетени госдепартамента за исследуемый период, отчеты госдепартамента о положении с правами человека в мире, президентские документы, документы внешней политики США. Также был использован специфичный источник - материалы Исследовательской Службы Конгресса (ИСК), документы Генерального Статистического Управления (ГСУ). Большое внимание в диссертации уделяется официальным заявлениям президентов, госсекретарей, помощников президента по национальной безопасности, высших чиновников различных ведомств, связанных с проведением политики "защиты прав человека". Среди этих выступлений: официальные заявления и выступления Дж. Картера, 3. Бжезинского, С. Вэнса, П. Дериан, У. Кристофера, Э. Маски. К использованным источникам относятся также воспоминания и мемуары ведущих "архитекторов" политики "защиты прав человека": Дж. Картера, 3. Бжезинского, С. Вэнса. Еще одним типом источников являются использованные в диссертации материалы анализа общественного мнения США в 70-е годы.
В отечественной историографии существует известный пробел в изучении вопроса о формировании политики "защиты прав человека". Больше рассматривалась сама кампания Картера, чем инициативы конгресса 1973-1976 гг. и вопросы институционализации политики "защиты прав человека" в период администрации Картера. Многие работы, конечно, носили характер агитационной деятельности, но были и серьезные научные работы по изучению основ формирования внешней политики США в 70-е годы. Среди известных работ можно выделить исследования советских и российских ученых Г. Арбатова, В. Артемова, Э. Баталова, А. Громыко, В. Журкина, Э. Иваняна, Ю. Кашлева, А. Кокошина, О. Колобова, А. Корнилова, В. Комаровского, Н. Крылова, В. Лана, А. Макарычева, Б. Марушкина, Ю. Мельникова,
А. Никитина, P. Овинникова, В. Петровского, Е. Поповой, С. Рогова, Ив. Севастьяна, A. Сергунина, В. Согрина, А. Уткина, А. Фурсенко, С. Черниченко, А. Яковлева, Н. Яковлева.[11] В этих работах были проанализированы общие закономерности и факторы формирования внешней политики США. Большое внимание уделялось вопросам эволюции концептуальных основ американской внешнеполитической активности.
В 70-80-е гг. в СССР выходили работы и по анализу вопроса идеологизации внешней политики США в странах "третьего мира". Среди них: монография Р. Зименкова "Партнерство или эксплуатация"(1980), сборник "Неоколониализм против прав человека"(1982), сборник "США и развивающиеся страны. 70-е годы."(1981), работы В. Кременюка "США и конфликты в странах Азии (70-е годы XX века)"(1979), В. Майорова "США и Африка"(1981).[12]
В конце 80-х-90-е гг. в нашей стране выходят работы по интересующей проблеме, в основном, в виде сборников и статей, заново переоценивая события 70-х годов. Среди этих работ: сборники "Права человека в буржуазной доктрине и практике"(1991), "Права человека в истории человечества и в современном мире"(1989), "Права человека: проблемы и перспективы"(1990), книги С. Дзасохова "Некоторые аспекты международного сотрудничества в сфере прав человека"(1989), B. Карташкина "Права человека в международном и внутригосударственном праве", статья В. Власихина "Права американцев: оценки и реальность"(1991).[13] Но, тем не менее, перечисленные работы носят общий характер, и только частично затрагивают политику прав человека США на международной арене в 70-е годы. Отдельных монографий и специальных работ по проблеме формирования политики "защиты прав человека" США так и не появилось до сих пор.
Автор также использовал материалы отечественных периодических изданий: "Правда", "За рубежом", "США: экономика, политика, идеология", "Социс", "МЭИМО", "Полис", "Элементы", "Новая и новейшая история".
Среди зарубежных, прежде всего, американских работ существует множество публикаций на данную тему. Среди исследователей политики прав человека в 70-е годы следует вьщелить работы либеральных авторов, близких к идеям "политического морализма": И. Донелли, 3. Бжезинского, Д. Хипса, Р. Лиллича.[14] К этому направлению примыкают и т.н. "эгалитаристы": Джон Льюис, Джералд и Патриция Мише. [15]
К другому важному направлению научной и политической мысли относится "политический реализм". Среди его представителей автору наиболее хотелось бы выделить работы А. Шлезингера- младшего, Г. Виарды, Г. Киссинджера, С. Брауна, Дж. Винсента. [16]
Неоконсервативное направление "консервативных интернационалистов" представлено работами Дж. Киркпатрик, Дж. Муравчика, Д.П. Мойнихена.[17]
Интерес представляют и работы критического направления американской историографии. Т.н. "антиимпериалисты": Р. Фолк, Л. Шульц, Н. Чомски, К. Лайфут дополняют спектр американской политической и академической мысли. [18]
Очень большую помощь оказали автору такие сборники по политике "защиты прав человека" США как: "США и мировое развитие", "Права человека и основные потребности", "Динамика прав человека во внешней политике США", "Права человека и внешняя политика США".[19] Очень интересной представляется также "Кембриджская история американской внешней политики". Авторы этого труда определенно строят свои выводы о политике Картера как о новой либерально-демократической утопии. [20]
Тем не менее, в американской историографии также не существует исчерпывающих публикаций по теме данного исследования. До сих пор существует известный пробел в оценке влияния лобби на процесс институционализации политики прав человека США, анализе религиозных источников этой политики. Неоднозначно решается и вопрос о концептуальных основах политики конгресса в 1973-1976 гг. и политики Картера. Еще идут споры о последствиях политики Картера.
Кроме монографий и книг по данной проблематике автор использовал также статьи из периодических изданий. Среди них статьи Д. Белла, 3. Бжезинского, С. Вогельгезанг, Дж. Киркпатрик, Дж. Льюиса, Д.П. Мойнихена, Дж. Петраса, Д. Фассела, С. Хоффмана, А. Шлезингера-младшего, М. Шульмана, вышедшие в разное время в ведущих американских журналах по внешней политике: "Foreign Policy", "Foreign Affairs", "American Political Science Review".[21]
Автор использовал материалы следующих англоязычных периодических изданий: "Foreign Policy", "Foreign Affairs", "Newsweek", "Monthly Review", "Saturday Review", "Time", "Commentary", "The New York Times", "New Republic", "Encounter", "Orbis", "The Nation", "Washington Post", "US News and World Report".
Кроме отечественной и американской, по преимуществу, историографии автор привлек работы ученых стран бьшшего социалистического содружества: ГДР и Венгрии. Это работы Ю. Кучинского "Права человека и классовые права"(1981) и Имре Сабо "Права человека и идеологическая борьба"(1981).[22] Перечисленные работы помогли в оценке сущности прав человека.
На сегодняшний день существует еще немало нерешенных вопросов относительно политики "защиты прав человека", особенно в отечественной историографии. Данная работа является лишь скромной попыткой продвинуться дальше по пути их решения.
Таким образом, объектом исследования является внешняя политика США в 70-е годы XX века. Предметом исследования - политика "защиты прав человека" США на международной арене.
Цель работы - исследовать процесс формирования политики "защиты прав человека" США на международной арене и механизм ее реализации в 70-е годы.
Задачи работы:
Решить вопрос о сущности, происхождении и эволюции идей прав человека, а также их влиянии на внешнюю политику США. Определить отношение морализма и реализма к проблеме "зашиты прав человека" США; выяснить причины активизаггии морализма во второй половине XX века.
Проанализировать процесс активизации морализма во внешней политике США в первой половине 70-х годов. Оценить предпосылки отхода от "realpolitik" в годы правления в Белом Доме Никсона и Форда; решить вопрос о причинах появления новых концепций прав человека в 70-е годы и дать их характеристику; выяснить причины победы в 1976 году Картера и определить роль морального компонента в предвыборной кампании.
Проследить процесс институционализации политики прав человека в 70-годы, начиная с первых законодательных акций конгресса до оформления внешнеполитического механизма "защиты прав человека" в период администрации Картера. Выяснить причины заинтересованности конгресса
США проблемой международной "защиты прав человека"; рассмотреть основные законодательные акты, способствовавшие оформлению политики прав человека; проанализировать цели и принципы картеровской официальной доктрины "защиты прав человека"; охарактеризовать процесс институционализации политики США в области прав человека при Дж.
Картере; оценить эффективность нового внешнеполитического механизма "защиты прав человека"; дать оценку взаимоотношениям исполнительной и законодательной властей в годы администрации Картера по вопросу "защиты прав человека".
4. Проанализировать кампанию Картера в "защиту прав человека". Оценить политику прав человека в отношении главного стратегического противника
США; дать оценку курса картеровской политики прав человека в отношении развивающихся стран; определить эффективность политики Картера в "защиту прав человека".
Постановка цели и задач, безусловно, не направлена на полный охват всех сторон этого важного процесса. Предлагаемое исследование не претендует на его исчерпьшающий характер. Автор попытался рассмотреть только самые важные вопросы поставленной проблемы.
Теоретическая и методологическая база опирается на совокупность приемов и принципов научного познания. Автор придерживается принципов цивилизационного подхода в решении сложных международных проблем. Исходя из этих общих методологических основ в данной работе использовался сравнительный ценностно-культурный подход. В этом подходе отражается социально - культурологический аспект содержания внешней политики: идеи национального характера, национальной идентичности и их связей с внешней политикой. [23] Для формирования методологической основы диссертант также счел возможным использовать системный метод исследования сложных структур. Поставленные цель и задачи требуют рассмотрения нескольких структурных элементов здания системы внешней политики. Система внешней политики всегда ограничена историческим пространством и определенными идеями, а также стоящими за ними людьми.
Поэтому проблема формирования политики должна включать последовательный процесс анализа исторической среды (вызов-вход), оценки социально-политических теорий и концепций, выяснения личных качеств политиков, анализа доктрин внешней политики, оценки средств политики: идеологических, политических, экономических, военных, а также оценки эффективности (ответ-выход). [24] Среди основных методов исследования автор использовал метод историзма, описательный метод, общелогические методы индуктивного и дедуктивного анализа.
Кроме перечисленных методов диссертант использовал и междисциплинарные методы: анализ личностных качеств, метод стилистической критики политических текстов, а также один из методов имиджинологии по формированию яркого образа исследуемого предмета. Последний метод позволяет более четко сформировать искомый образ, исходя из простых стереотипов мышления, клише.
Научная новизна работы заключена в том, что до последнего времени в отечественной историографии существовал известный пробел в комплексном исследовании процесса формирования политики "защиты прав человека" США на международной арене и механизма ее реализации в 70-е гг.
В данном исследовании представлена авторская шкала оценки эффективности политики "защиты прав человека" США в мире.
Научная и практическая значимость работы определяется актуальностью поставленной проблемы в современном мире. Конфликт ценностей - постоянный источник углубления наших знаний о системе мировых цивилизаций. Данное исследование вносит свой скромный вклад в этот резервуар. Недавно в России была принята Концепция информационной безопасности. Представленная работа - это также разработка информационной и ценностной безопасности российской цивилизации. [25] От осознания угрозы, которую несет американский мессианизм, зависит наше будущее. Этот важнейший аспект, выводящий нас на уровень геополитических отношений, четко определяет главный разлом в глобальной политике начала XXI века: между США и восточными цивилизациями, в том числе и России. Сегодня глобальные проблемы имеют в своей основе все ярче проявляющиеся духовные корни. В этом контексте следует формировать новые СМИ в России, роль которых сегодня куда значительнее, чем роль наших законодателей и их исполнителей.
Кроме этого аспекта, очень важным следует признать и практический аспект. Выводы можно было вполне использовать в деятельности внешнеполитических ведомств при решении вопросов разработки и планирования внешнеполитического курса России. Некоторые материалы работы можно было бы использовать и в учебном процессе при чтении курсов "Новейшая история стран Европы и Америки", курсов по международным отношениям и внешней политике.
Многие важные положения диссертации прошли апробацию на международных, российских, республиканских и региональных научно-практических конференциях, проводившихся в Чебоксарах ("Права человека и гуманизация российского общества" в 1998г., "Гуманизация образования в межпредметном взаимодействии" в 1998 г., "От правового образования к гражданскому становлению личности" в 2000 г.). В рамках проходившей в Чебоксарах (февраль 2000 г.) международной зимней школы "Экономика. История. Нравственность" была осуществлена защита авторского проекта на тему: "Политика прав человека как критерий экономической помощи США в годы президентства Дж. Картера 1977-1980 гг." Работа над темой диссертации позволила принять активное участие в международной европейской летней школе в Йошкар-Оле в июле 2000 г. Автор апробировал материал своей научной работы во время прохождения стажировки в ИППК МГУ (1999-2000 учебный год) в виде двух зачетных докладов: "Права человека в американской внешнеполитической традиции" и "Роль конгресса в формировании политики прав человека США на международной арене".
Диссертация состоит из следующих структурных частей: введения, четырех глав, заключения, примечания, списка источников и литературы и приложения.
Особенности американского понимания прав и свобод человека
Права человека в современном мире играют все возрастающую роль. Наиболее существенным пониманием прав человека представляется сегодня американская трактовка этого феномена. Современная глобализация включает в себя права человека как свою сущностную субстанцию. Россия является одним из многочисленных полигонов, где "заокеанские инструкторы" обучают уму разуму "заблудших овец". Чуть ли не бесспорное принятие, чуждой духу нашего национального уклада, идеи автономизации индивида приводит к самым серьезным последствиям. Россия утрачивает свою культурную идентичность, лишает себя своего богатого исторического наследия. Новый культ способствует деградации идеям солидаризма, православия, разрушает идею обязанности перед своим обществом, создает эффект моральной вседозволенности и отрыва от национальных корней. Поэтому так остро ощущается необходимость в исследовании самого феномена прав человека в той его американской рекламной этикетке, которая усиленно насаждается в России.
Советская историография уделяла больше внимания критике нарушений прав и свобод в США, чем исследованию самого этого феномена. Получалось, что в США нет прав человека вообще. Вот только названия некоторых работ того времени, которые приводит один из прежних "покаявшихся" критиков Власихин В.А.: "Море бесправия - Америка", "Душители демократии в роли "борцов" за права человека", "Общество попранных прав", "США: поход против подлинных прав человека" и ДР-[109]
В конце 80-х-90-е гг. появились работы с более позитивным звучанием. Это, сборники "Хельсинский процесс, права человека и сотрудничество" (М., 1988), "Права человека в истории и в современном мире"(М., 1989), работы Власихина В.А. "Права американцев: оценки и реальность" (1991), сборники "Права человека в современной религиозной мысли Запада" (М., 1992), "Права человека накануне XXI века" (М., 1994), , Холланд М., Аметистов Э. Защита прав человека в России и США. (М, 1995.)[110]
Все эти работы, так или иначе, затрагивают тему прав и свобод человека в США. Отличие новых работ в том, что права человека престали рассматривать исключительно с точки зрения "психологической войны", но зато наметился другой крен, как, например у Власихина, восторженно утверждавшего, что: "механизм обеспечения прав и свобод американцев совершенен в высочайшей степени", а идея свободы личности вообще уникальна, во всем автору видится "благороднейшая миссия" США.[111] Такой подход автору представляется как критика наоборот, самобичевание и самоуничижение. Важно раскрыть исторические причины появления американского феномена прав человека, показать изменение первоначальных идей в XX веке.
"Мы исходим из той самоочевидной истины, что все люди созданы равными и наделены их Творцом определенными неотчуждаемыми правами, к числу которых относятся жизнь, свобода и стремление к счастью. Для обеспечения этих прав людьми учреждаются правительства, черпающие свои законные полномочия из согласия управляемых. В случае, если какая-либо форма правительства становится губительной для самих этих целей, народ имеет право изменить или упразднить ее и учредить новое правительство..."[112] С этого утверждения и рождаются США. Понимание Т. Джефферсоном "определенных неотчуждаемых прав" в Декларации независимости, гораздо ближе к Дж. Локку и другим теоретикам "естественных прав человека" эпохи Просвещения, чем современное светское британское определение.
Во-первых, оно антигосударственно и индивидуалистично по духу, оставляя государству роль служить и гарантировать права, тем самым подразумевая договорную природу государства, основанного на субстанции индивида. Это создает иллюзию, что государство и общество не имеет самостоятельного значения и ценности. (Для иллюстрации этой идеи показателен подход Т. Гоббса к государству как к "Левиафану", т.е. "искусственному человеку", где "мастером" выступает человек.)[113] Отсюда и возникла идея негативных прав, воплотив воинственность духа "неотчуждаемых прав", с его презрением и недоверием ко всему надьшдивидуальному. Хотя, в первоначальной своей версии (I, II, IV и IX поправки к Конституции США) отцы-основатели стремились подчеркнуть именно право народа, который только что совершил великий подвиг, победив в войне за свою независимость.
В современном понимании прав человека по-американски (самые влиятельные американские правозащитные организации; неоконсервативная концепция прав человека), право народа представляется как ересь "третьего мира".[114]
Право народа - всегда будет политичным, второстепенным началом, в то время как индивидуальное право (Жизнь, Свобода и стремление к Счастью) всегда аполитичное по природе, воспринимает политику как производную и несущественную величину, создает эффект противоречивости ранней и современной американской трактовки прав человека.
Во-вторых, оно политично, т.е. обосновывает право народа определять форму правительства, являясь изначально бунтарским по духу. Это было связано с особенностями исторического развития США. Уже на раннем этапе своей истории Америка породила несколько важных дополнений к идее прав и свобод человека.
Согрин В.В. в своей работе "Права человека в США: декларации и действительность (К 200-летию американской конституции)" указывает на одну важную особенность американской концепции прав человека - это "стремление сводить права и свободы в основном к политическим правам."[115] Действительно, это очень яркая особенность, характерная для всех направлений американской политической жизни. Его мнение подтверждает в статье "Опыт американского правозащитного движения" Катрин Фицпатрик, активист правозащитного движения США: "В нашей стране говорят о "гражданских правах" (а не о правах человека -О.Ш.), связывая с этим понятием прежде всего борьбу за сохранение той свободы, которая провозглашена в 1 поправке к нашей Конституции."[116] Именно в этом понимании американского представления о правах человека лежит область политизации прав человека, скрываются попытки силового решения гуманитарных проблем. Этот аспект находится в противоречии с первым, базовым аспектом. В современной Америке самые влиятельные группы ученых и политиков рассматривают движение за гражданские права женщин, негров, молодежи как деградацию принципа индивидуальной свободы.
Место прав человека в американской внешнеполитической традиции. Периоды активизации идей прав человека во внешней политике США во второй половине XX века
"Американская политическая теология более ортодоксальна, чем католическая ортодоксия в прошлом и содержит в себе такой же заряд доктринальной нетерпимости как и инквизиция в далеком прошлом."
Американская "политическая теология", по меткому выражению К. Шмитта, основана на целом ряде концепций, начиная с "явного предначертания", "града на холме", "доктрины Монро", "передвигающейся границы", "Pax Americana", которые предопределили внешнеполитическое развитие современной Америки. «Свобода человечества и слава человеческой природы — в руках избранного американского народа,— писал в канун революции будущий президент США Джон Адаме.— Божественное провидение предначертало Америке стать той ареной, на которой человек проявит свои действительные способности, на которой наука, добродетель, свобода, счастье и слава будут мирно существовать». [141] Настоящая, высококачественная религиозная проповедь! Идея избранности - очень важный вдохновитель в американской внешней политике, и в ее сердце всегда находится свобода и выводимые из нее права человека. "До сих пор чувство миссии играет важную роль в американской внешней политике" - подводит итог современный исследователь внешней политики Дэвид Вилсон.[142]
"Возражать против прав человека представляется чем-то вроде неприятия в Америке яблочного пирога, материнства или флага".[143] Такое заключение об общественном признании прав человека в США из уст светских и религиозных исследователей массового сознания подтверждает их священный и само собой разумеющийся характер. Одновременно обыденно и свято: светская религия или религиозная светскость.
Существует множество мнений по такому важному вопросу американской истории как американские внешнеполитические традиции, от негативных до апологетических. Главной задачей ставится определить место прав человека как американской политической традиции, в терминах традиций и ценностей.
В США существует огромная литература, посвященная особенностям становления американского общества и формирования национального политического опыта,— имеются в виду работы Г. Банкрофта, Ч. Бирда, Д. Бурстина, К. Росситера, Ф. Тернера, Л. Харца и многих других американских историков. Эти вопросы нашли отражение и в трудах советских американистов: Война за независимость и образование США. М., 1976; Фурсенко А. А. Американская революция и образование США. Л., 1978; Ушаков В. А. Америка при Вашингтоне: Политические и социально-экономические проблемы США в 1789— 1797 гг. Л., 1983; Согрин В. В. Мифы и реальности американской истории. М., 1986.
"Для объяснения американского успеха чаще всего выбирают такие факторы, как Конституция, индивидуалистический капитализм и фронтир." - утверждает Макс Лернер в своей работе "Развитие цивилизации в Америке".[144] Его же собственное видение склонялось к выделению других факторов, повлиявших на формирование политической культуры США: это "антиправительственность", личная независимость американцев, в "сочетании с неколебимой верой в правление большинства и демократическую идею с верностью гражданским свободам и идеалу свободного общества и в тоже время прагматичный подход к власти и управлению ".[145]
Видный американский политолог и политический деятель А. Шлезингер считает, что главными традициями Америки являются - идеализм и права человека, мифическое "явное предначертание", которые он определил как "судьба" и реализм, определяемый как "эксперимент", а также более сложная традиция имперского мышления. [146] Главной все же у него остается традиция реалистического видения мира, основанная на концепции баланса мировых сил, которая была характерна отцам-основателям.
Эту точку зрения могли бы разделить с ним и Г. Моргентау и Г. Киссинджер, и Р. Нибур и другие представители школы политического реализма. Согласно другому известному историку, основоположник} школы фронтира, Дж. Тернеру - главной традицией Америки был своеобразный "комплекс фронтира", в процессе которого формировался американский «демократический индивидуалист» со своими характерными специфическими чертами — «твердым индивидуализмом», «эгалитаризмом», «практичностью», «материалистическим взглядом на жизнь» и т. д. Тернер особенно подчеркивал мысль о том, что «граница» служила своего рода «предохранительным клапаном», выполняла социальные функции умиротворителя всякого рода противоречий и конфликтов в американском обществе, функции предотвращения радикальных движений и доктрин, призванных изменить существующую систему.[147] Ф. Тэрнер в поэтических тонах живописал жизнь раздвигавшего американскую границу первопроходца-экспансиониста, которого он ухитрялся изображать лицом, «сопротивляющимся агрессии со стороны индейцев»! Важность границы с первых дней и по настоящее время, отмечал он в своих нашумевших лекциях, в том, что она является «школой военной подготовки, поддерживающей силу сопротивления агрессии и развивающей стойкие и твердые качества человека, продвигающего границу».[148] В этой идее можно видеть не просто экспансионизм. Наряду с ним, большую роль играет "образ жизни", который и создает "раздвигающуюся границу". Не случайно, Дж. Кеннеди назвал свою доктрину «новые рубежи», (в буквальном переводе— «новые границы») что является, по сути, дальнейшим развитием экспансионистской философии Тэрнера в терминах свободы и прав человека. Таким образом, экспансионизм и права человека как отражение образа жизни виделись известным американским исследователям как тесно взаимосвязанные вещи.
О специфическом «комплексе превосходства», получившем распространение в Америке и сказавшемся на представлениях американцев о своей нации и ее положении в мире, Г. С. Коммаджер писал следующее: «Всецело поглощенный своей жизнью в Новом Свете и восторгающийся ее богатствами и даруемыми ею наградами, американец пестовал некритическую и не подлежащую сомнению уверенность, что это лучший из миров... Моральное превосходство его страны было для американца само собой разумеющимся. Предпосылка превосходства сопровождалась чувством предначертания и миссии».[149] Коммаджер видит американскую активность в мире в терминах морализма, религиозного фанатизма.
Наконец, вся философия пришедшей к власти в 1977 г. администрации Дж. Картера была пронизана идеями «моральных ценностей», за которыми стоит прямой призыв к активизации внешней экспансии США, возобновлению агрессивного мессианизма во внешней политике. Этот известный вдохновитель кампании в защиту прав человека очень красноречиво и лаконично выразил суть американской традиции в терминах свободы и прав человека: "Я полагаю, что мы сильны, влиятельны и преуспевающи, потому что мы свободны." (Картер. Речь в Нотр-Дам)[150] Картер -как человек достаточно консервативный в вопросах морали, выразил идею прав человека через ее истинный исток. Как красноречив бывший президент и как точен. Вот он моральный набор свободной Америки, производное от прав человека по-американски: Сила, власть, деньги! Причем в устах Картера власть относится к международной роли США, это не просто власть - это мировая власть!
Концепция "защиты прав человека" Трехсторонней комиссии."Стратегический" подход 3. Бжезинского
"Трехстороннюю комиссию" принято считать своеобразным продолжением идей 3. Бжезинского, высказанных им на страницах своей известой книги "Между двумя эпохами: роль Америки в технотронную эру", которая вышла в 1970 году.[243] Но, в большой степени это было связано и с личностью самого вдохновителя. 3. Бжезинскому не хотелось делить лавров побед в СМО, где было очень много сильных конкурентов. Он получил возможность выделиться, при помощи того же Д. Рокфеллера, в новую мозговую структуру- "Трехстороннюю комиссию."
Бжезинский относился к откровенным русофобам, мысля в этом направлении как униженный и изгнанный поляк. Узконациональное свое русофобство этот человек не оставил до сих пор. Сегодня Россия для него просто "черная дыра", опасный вакуум силы, который еще предстоит заполнить новым архитекторам с Запада. [244]
В качестве основной идеи комиссии выдвигался тезис о том, что свободный рынок задыхается в условиях двуполярного противостояния. 3. Бжезинский неоднократно подчеркивал необходимость принимать во внимание «изменения, которые произошли за последние 15—20 лет: появление большого числа новых государств, чрезвычайно быструю деколонизацию, выход на поверхность новых социальных и политических устремлений, удвоение мирового населения».[245]
Другая идея заключалась в том, что США уделяют чрезмерное внимание к своему главному сопернику - СССР, в то же самое время от этого страдают американские союзники из "свободного мира". Следует "снять осаду" второстепенной позиции США к Западной Европе и Японии. [246] Отношения с СССР и развивающимся миром должны отойти на второстепенный план. Следует вспомнить о том, что еще в 1970 году, выступая перед конгрессменами, он провозгласил проект создания "мирового сообщества", в котором "Запад должен создать климат, благоприятствующий позитивной эволюции восточноевропейских государств и СССР, в конечном счете." Вряд ли стоит разъяснять смысл сказанного.[247] С одной стороны, было важно подчеркнуть, что отношения с СССР на третьем плане американских приоритетов, а с другой, усилить давление на него с целью "эволюции" режима. В этом можно видеть непоследовательность Бжезинского.
Исходя из важных изменений в "третьем мире" Бжезинский его сотрудники выдвинули новый вариант идеи "взаимозависимости", который затем станет концептуальным обоснованием демократической администрации Картера своих отношений с развивающимся миром. Комиссия призвала США и союзников к более тесным, "партнерским" отношениям с ними. Выход на мировую арену мощной группы развивающихся стран (группа «77»), силовая тактика стран ОПЭК против стран Запада, требования создания более справедливого нового международного экономического порядка (НМЭП), а также ряд неудач политики США в отношениях со странами «третьего мира» (апофеоз - война во Вьетнаме) привели к переосмыслению роли и влияния «третьего мира», так «хорошо» усвоившего западный силовой стиль мьшіления. Так, профессор Принстонского университета Ричард Фолк эффектно сравнил факт усиления развивающихся стран с «изобретением ядерной энергии».[248]
Эта тема, конечно, не была собственностью Бжезинского и Рокфеллера, она являлась лейтмотивом таких, получивших в 1974—1977 гг. в США известность, работах, как «Управление взаимозависимостью» Мариам Кемпс, в докладе американской Ассоциации содействия ООН «Наука и техника в век взаимозависимости», «Исследование будущих миров» Ричарда Фолка, «Модернизация и трансформация международных отношений» Эдварда Морза, «Цели для человечества» и ряд других. [249]
Тема "взаимозависимости" и "партнерства", начиная со времени Никсона, получила широкое распространение и за пределами США. Концепция НМЭП, которую разрабатывали неприсоединившиеся страны была основана, в том числе, и на этой важной идее, хотя и понимаемой иначе. "Селективная" взаимозависимость, характерная для идей НМЭП, конечно, имела своей главной целью преодтвратить диктат развитых стран. [250] Такие широко распространенные настроения нагоняли немалый страх в США. Именно поэтому в 70-е годы концепция «партнерства» впервые была распространена и на страны «третьего мира». Страх перед неуправляемым третьим миром - вот главная причина появления концепций "взаимозависимости" и "партнерства". Ранее идеи взаимозависимости и партнерства не выходили за рамки надежных союзников США по "свободному миру", (мало чем такой подход США отличался от упомянутой выше концепции "селективной" взаимозависимости)
Новый подход к мировым проблемам 3. Бжезинский определил термином «глобальный интернационализм». [251] Признание трилатералистами необходимости защиты прав человека на международном уровне было во многом связано с деятельностью СМО и сдвигами в конгрессе США. В немалой степени этому способствовало убеждение в реальном кризисе с осуществлением прав человека в странах «третьего мира» и нарастании напряженности в отношениях «Север - Юг». В состав трехсторонней комиссии входили политики, ученые и журналисты разных политических и моральных ориентации. Так, в комиссию вошли С. Вэнс и др., представлявшие более умеренный подход к гуманитарным соображениям.
Многие идеи комиссии о "взаимозависимости" были созвучны целям Римского клуба. Так, Харлан Кливленд, руководитель Международной программы Аспеновского института гуманистических исследований, сотрудник Римского клуба, в то же время, утверждал: "... гуманистическое управление международной взаимозависимостью представляет одну из важнейших политических и моральных проблем нашего времени..."[252]
В одном из докладов «Трехсторонней комиссии», под названием «К обновленной международной системе» ее авторы определили четыре задачи: 1. Поддержание мира. 2. «Управление мировой экономикой». 3. «Содействие экономическому развитию», прежде всего, развивающихся стран. 4. Защита прав человека. Особо оговаривается тот факт, что «во многих случаях поддержка прав человека должна быть скоординирована с другими важными целями мирового порядка».[253] В этом докладе, с одной стороны, отстаивается принцип уважения к независимым государствам и подтверждается существование локальных вариантов концепции прав человека. Но, с другой стороны, доклад содержит еще один важный принцип: «...либеральные демократии не могут отказаться от своей озабоченности правами человека в других частях мира и в своих собственных странах».[254] Фактически этим перечеркивался первый принцип. Такая вот "взаимозависимость" торжествует и ныне, если учесть, что из идеи Рокфеллера и Бжезинского родилась "Великолепная семерка" экономических и политических лидеров современного мира. Для России здесь явно нет никакого другого места, кроме как послушного восьмого, и число-то не сакральное, и отношение как к потерпевшей поражение стране.
Формирование официальной доктрины "защиты прав человека" администрации Дж. Картера
Слово доктрина здесь применяется в смысле официального провозглашения целей политики. Больше всего относительно этого предмета говорят как о "программе прав человека" (Муравчик), о кампании в "защиту прав человека" (но это уже практическое воплощение некой идейной системы), о концепции "защиты прав человека" (но следует учесть, что доктринальный уровень, в общепринятом значении этого слова является более официальным, нежели концептуальный уровень, который может отличаться своим разнообразием в подходах и оценках, тогда как доктрина ставит официальную политическую цель.).[356] Кампания и доктрина отличаются тем, что уровень кампании наиболее близок собственно проведению политики, тогда как доктрина относится к провозглашению целей политики. И хотя официально не утверждалось о доктрине прав человека, все же представляется, что необходимо четко определить сущность доктринального подхода администрации Картера по этому вопросу своей внешней политики. В отечественной историографии картеровскую кампанию некоторые исследователи определяют как доктрину "прав человека" или доктрину "моральной политики".[357]
После того как в первой половине 70-х годов появились концепции "защиты прав человека" - сложился богатый идейно-теоретический материал для продолжения инициатив, предпринятых конгрессом в 1973-1976 гг. Законодательная деятельность конгресса - стала базой для практического волощения концепций прав человека в официальную доктрину администрации Картера, поэтому многие элементы доктрины "защиты прав человека" Картера были связаны с мнением законодателей.
Новая администрация представляла права человека не просто доктриной, а "сверхцелью" американской политики на международной арене, т.е., ставила права человека выше обычного доктринального уровня. Но, любая "сверхцель" внешней политики должна "снисходить" на грешную землю, приземляться и оформляться в доктрину. Единого доктринального документа администрации Картера нет. Однако, анализ многочисленных выступлений президента и его главных чиновников позволяет выделить некоторые элементы доктрины, которая не оставалась неизменной.
Доктрины внешней политики, стратегические планы исходят из общих целей США. В очень серьезной работе "Современная внешняя политика США" один из ведущих американистов Арбатов Г.А. и другие авторы определили т.н. "лестницу внешнеполитических целей США", которые учитьшает любая американская администрация при проведении своей внешней политики. "Лестница" состоит из 9 ступеней ("сверхцелей"): 1) сохранить в целости существующую в США общественную систему. Это самая безотлагательная и в то же время самая важная цель американского капиталистического общества; 2) сохранить западное полушарие в качестве особой сферы влияния США; 3) сохранить буржуазно-демократические государства Западной Европы в качестве «однотипной цивилизации)), «залога выживания» США, «предмостного укрепления)) па Евразийском материке и т. д.; 4) не допустить доминирования на континенте Евразии какой-либо одной державы. Сохранить и упрочить механизм баланса сил, который США использовали на протяжении 200 лет своей истории; 5) расширить и упрочить позиции США во всем несоциалистическом мире, включая контроль над ресурсами; 6) задавить, сделать подконтрольными, послушными конкурентов из капиталистического лагеря; 7) сдержать революционные, освободительные процессы и движения в мире, в максимальном варианте — подавить эти движения; 8) «отбросить социализм)) в его границы до второй мировой войны; 9) добиться мировой гегемонии США — установить «Pax Americana)).[358] Конечно, выводы эти были сделаны еще в период "холодной войны", тем не менее, большинство этих целей или были реализованы, в той или иной степени, или же используются до сих пор в США в качестве базовых основ внешней политики. Таким образом, следует принимать во внимание эти "сверхцели" при выяснении вопроса о формировании доктрины "защиты прав человека". И не нельзя не учесть, что сама идея прав человека на американской земле воспринималась в качестве одной из таких "сверхцелей", воплощая "характер нации" и ее базовые ценности, о чем говорилось во 2 главе.
Уже в своей инаугурационной речи 20 января 1977 г. Дж. Картер декларировал абсолютный характер приверженности американцев идее «защиты прав человека», поторопившись тут же перевести это требование во внешнеполитический план. «Поскольку мы свободны, мы никогда не сможем оставаться равнодушными к судьбе свободы повсюду, — сказал он.— Наше нравственное чувство заставляет нас отдавать безусловное предпочтение тем странам, которые разделяют наше неизменное уважение к правам человека». [359] Либеральный демократ А. Шлезингер оценил это выступление на самую высокую отметку. Принципы этой речи помогут: "восстановить международные моральные позиции Америки, так печально размытые Вьетнамом, Уотергейтом, поддержкой диктаторов, заговорами ЦРУ..."[360] Об этой цели говорил и С. Вэнс: "поддержка прав человека служит интересам Америки в качестве отдушины для граждан государств-диктатур".[361] По мнению Бжезинского, предложенная в соответствии с этим подходом концепция «морального лидерства Америки» была предназначена для того, чтобы «разубедить мир в сложившемся у него впечатлении, что Америка против глобальных изменений».[362]
Так что, преодоление национального пессимизма - важнейшая цель новой доктрины. Как утверждал об этой цели политики Советник по вопросам национальной безопасности 3. Бжезинский, главной опасностью для США является потеря четких национальных ориентиров, пессимизм американцев относительно ценностей Америки, и, что самое страшное для главного стратега Вашингтона - не допустить пессимизм "в области практической деятельности".[363]
Речь Картера в ГА ООН 17 марта 1977 года под названием "Идеалы ООН и обязательства США" была его первым официальным выступлением, где новый президент объявил о других подробностях подхода США к проблеме прав человека. Однако, четкого определения прав человека в речи нет. Но присутствуют некоторые принципы, на которых, по мнению Дж. Картера будет строиться здание будущей гуманитарной политики США.[364]
