Содержание к диссертации
Введение
ГЛАВА I. Категория времени как важнейший компонент исторического романа
1. Образ времени в романе «Сулак-свидетель» М. Хуршилова и «Манана» А. Абу-Бакара 61
2. Отсутствие временных границ в романе К. Меджидова «Сердце, оставленное в горах» 61-78
ГЛАВА II. Роль пространства в сюжетостроении исторического романа
1. Концепция пространства в романе М. Хуршилова «Сулак-свидетель» 79-97
2. Пространственные образы романа А. Абу-Бакара «Манана» 97-118
3. Замкнутое пространство в романе К. Меджидова «Сердце, оставленное в горах» 118-127
ГЛАВА III. Своеобразие романного хронотопа
1. Хронотопические образы как организационные центры событий в романах М. Хуршилова «Сулак-свидетель» и А. Абу-Бакара «Манана» 128-150
2. Роль хронотопа в раскрытии внутреннего мира героев романа К. Меджидова «Сердце, оставленное в горах» 150-160
Заключение
Список использованной литературы
- Образ времени в романе «Сулак-свидетель» М. Хуршилова и «Манана» А. Абу-Бакара
- Концепция пространства в романе М. Хуршилова «Сулак-свидетель»
- Замкнутое пространство в романе К. Меджидова «Сердце, оставленное в горах»
- Хронотопические образы как организационные центры событий в романах М. Хуршилова «Сулак-свидетель» и А. Абу-Бакара «Манана»
Введение к работе
Актуальность темы исследования. Новое прочтение и новый подход к рассмотрению и анализу литературы советского периода представляет собой сложный процесс. В условиях возросшего интереса к истории Дагестана научно-теоретическое осмысление творчества ряда писателей, обратившихся в своих произведениях к прошлому, приобретает особую значимость.
Актуальность темы не только в том, что романы «Сулак-свидетсль» М. Хуршилова, «Сердце, оставленное в горах» К. Меджидова, «Манана» А. Абу-Бакара являются по специфике жанра историческими и требуют нового прочтения в условиях современного литературного процесса, но и в том, что акцент делается не на историзме этих произведений, а на особенностях пространственно-временного изображения действительности в творческом осмыслении писателей. Наряду с особенностями жанра рассматриваются сюжет и композиция, анализируются отдельные герои и персонажи произведений. Но при этом скрепляющим звеном являются хронотопические мотивы, «ценности», выделяемые авторами. Значимость темы определяется также отсутствием специальных исследований по анализу хронотопа в дагестанской литературе. Данная работа представляет собой попытку устранения этого пробела в дагестанском литературоведении.
Объектом исследования являются тексты трех романов: М. Хуршилова «Сулак-свидетель», К. Меджидова « Сердце, оставленное в горах» и А. Абу-Бакара «Манана». Также объектом исследования явлется хронотоп в анализируемых произведениях.
Понятие хронотопа введено в литературоведение М.М. Бахтиным, который, по его словам, воспользовался термином математического естествознания и констатировал, что хронотоп означает неразрывную связь пространства и времени при ведущем значении времени. М.М. Бахтин дает
следующее определение: «Хронотоп мы понимаем как формально-содержательную категорию литературы...».1 Хронотоп - это «времяпространство», т. е. литературовед указывает на существенную взаимосвязь временных и пространственных представлений. «В литературно-художественном хронотопе имеет место слияние пространственных и временных примет в осмысленном и конкретном целом.»2 Бахтин связывает хронотоп с романным видом творчества. Романный хронотоп определяется особенностями изображаемой ситуации, которая включает в себя «личность, микросреду и среду, которые могут находиться в разном соотношении друг с другом». А.Я. Эсалнек связывает своеобразие романного хронотопа с ориентировкой на исследование и воспроизведение судьбы личности в различных жизненных ситуациях и под разным углом зрения. «Хронотоп в литературе имеет существенное жанровое значение. Можно прямо сказать, что жанр и жанровые разновидности определяются именно хронотопом...»4 «Связав хронотоп с романным видом творчества, М.М. Бахтин очень широко трактовал понятие романа, отождествив его фактически со всей литературой Нового времени. Вместе с тем он показал своеобразие хронотопа лишь в наиболее ранних типах романа - древнегреческом, авантюрно-рыцарском, авантюрно-плутовском, романе Рабле.»5 Литературовед говорил о том, что хронотопичностыо обладают и персонажи произведения, и многие другие компоненты текста: интерьер, портрет, речь героев. «Хронотоп как формально содержательная категория определяет (в значительной мере) и образ человека в литературе; этот образ всегда существенно хронотопичен.»
О понятии «хронотоп» указывал в своей работе «Поэтическое время и пространство» Н.К. Гей. Он отмечал о присущих литературному
1 Бахтин М.М. Вопросы литературы и эстетики. - С. 235.
2 Бахтин М.М. Там же. - С. 235.
3 Эсалнек А.Я. Указ, статья. - С. 75.
4 Бахтин М.М. Там же. - С. 234.
5 Эсалнек А.Я. Своеобразие хронотопа в романе Ф.Н. Достоевского «Бесы»//
Филологические науки. 1999. № 2. - С. 3.
6 Бахтин М.М. Указ, работа. - С. 234.
произведению временных и пространственных соотношениях. «Литература вынуждена растягивать в последовательную цепь одновременное и одномоментное и сближать, сопоставлять, спрессовывать вместе неодновременное, а подчас и далеко отстоящее друг от друга.»1 Временные и пространственнее координаты U.K. Гей обозначает «каркасом произведения», «одним из . действенных средств организации его содержания».
Понятие «хронотоп» мы связываем с жанровой спецификой рассматриваемых произведений
Роман «Сулак-свидетель» М. Хуршилова - это историко-социальный, революционный роман. Роман «.Манана» А. Абу-Бакара по своей жанровой структуре является социальным, историческим, нравственно-философским, семейно-бытовым, приключенческим романом. Произведение К. Меджидова «Сердце, оставленное в горах» относится к историко-социалыюму, нравственно-философскому жанру романа. При всех особенностях жанровых разновидностей рассматриваемых произведений их объединяет наличие признаков исторического романа, следует отметить, что романы «Сулак-свидетель» М. Хуршилова и «Манана» А. Абу-Бакара тяготеют к ретроспективным романам, как романам о прошлом. К исторической прозе Дагестана можно отнести ряд. произведений: повесть Казбека Мазаева «Вампир», дилогию Магомеда Башаева «Отцы» и «Преданный мальчик», повесть Хизгила Авшалумова «Фамильная арка». Шагом вперед в раскрытии образа революционера является повесть М.-С. Яхьясва «Три солнца», в которой воссоздана биография Уллубия Буйнакского. В дагестанской литературе значительное развитие получил жанр историко-революционного романа, в котором показаны события гражданской войны, изображены не только вымышленные герои, но и подлинные исторические лица. К нему относятся трилогии Абдуллы Искендерова «Самур», М.-С. Яхьяева «Горы-
1 Гей Н.К. Поэтическое время и пространство /Художественность литературы. Поэтика. Стиль.-М., 1975.-С. 269.
свидетели». Но мы решили остановить свой выбор на романах М. Хуршилова «Сулак-свидетель», К. Меджидова «Сердце, оставленное в горах» и А. Абу-Бакара «Манана», написанные в разные периоды развития дагестанской литературы, а именно в 40-е, 60-е, 80-е годы XX столетия. Каждому из них присущи определенные черты. Это обусловлено и своеобразием творческого метода каждого автора, и особенностями соответствующего литературного периода.
Исторический роман - это роман об истории, который при этом не дублирует научный материал, не повторяет факты истории, а «постигает с ней общий материал по законам художественного пересоздания действительности». Для исторического романа характерен набор устойчивых черт и признаков независимо от времени и места написания. Поэтому, как нам представляется, назвать отдельным самостоятельным жанром исторический роман нельзя. Он относится к «разновидности единого эпического жанра» — романа. Еще Л. Ершов отмечал в своей работе, что «исторический роман - это понятие не столько строго видового, сколько тематического ряда. Не умаляя значения и правомерности наименования «исторический жанр», нужно учитывать его условность»2, ибо историческая тема может быть раскрыта и средствами социально-психологического, и философского, и публицистического романа.
К проблеме исторического романа обращались в своих работах Г. Ленобль,В. Оскоцкий, С. Петров, Ю. Андреев, М. Серебринский. Огромный интерес представляет работа М. Бахтина «Эпос и роман (О методологии исследования романа)». Он выделяет три основных признака, отличающих роман от всех остальных жанров. Это «1) стилистическая трехмерность романа, связанная с многоязычным сознанием, реализующимся в нем; 2) коренное изменение временных координат литературного образа в романе; 3) новая зона построения литературного образа в романе, именно зона
1 Оскоцкий В. Роман и история. - М.: 1977г., с. 264
2 Ершов Л. Русский советский роман. - Л., 1967. - С. 26
максимального контакта с настоящим (современностью) в его незавершенности».1 Взглядов Бахтина придерживается в своих работах А.Я. Эсалнек («Роман», «Своеобразие романа как жанра»). Опираясь на работы М. Бахтина, П. Тамарченко, А. Эсалнек, Л. Ершова и других авторов, В. Малкина в своей диссертации «Поэтика исторического романа» определяет, разбив по группам, следующие признаки, характерные для исторического романа. Первая группа - это «композиционно-речевые формы и система точек зрения». К ней относится «временная дистанция, соединение точек зрения различных эпох — прошлого и настоящего, или прошлого пропрошлого» и «присутствие - в той или иной форме - исторической справки». Еще Гегелем было замечено, что при реставрации прошлого всегда так или иначе учитывается современный взгляд на историю.3
В романе «Сулак-свидетель» М. Хуршилова показано с исторической достоверностью экономическое положение дагестанского дореволюционного аула, изображен вызванное бедностью процесс роста отходничества. Автор подчеркивает дистанцию между прошлым, изображаемым в романе, и настоящим. «Обязательным качеством исторического романа является большая степень документальности событий и лиц, изображаемых писателем».
Документальная основа отчетливо выражена в романе К. Меджидова «Сердце, оставленное в горах». «Жизнь лезгинского народа показана на фоне исторических событий, присоединения Дагестана к России, преобразования вольных обществ Самурской долины в Самурский округ».5
Бахтин М. Эпос и роман (о методологии исследования романа).// Вопросы литературы. 1970. №1.-С. 101
2 Малкина В. Поэтика исторического романа. Проблема инварианта и типология жанра: на
материале русской литературы XIX начала XX века: Автореферат диссертации кандидата фил.
наук.-М.,2001.-С.6
3 Гегель Г.В. Эстетика. В 4 т. Т. 1 - М., 1968. - С. 312
4 История русского советского романа. Кн. 1. - М.-Л., 1965. - С. .398.
5 Акимов К.Х. Лезгинская национальная проза. История жанровой системы. - Махачкала,
1998.-С. 111.
Незыблемость нравственной культуры человека и основ этических ценностей В. Малкина обозначила понятием «готический антропологизм». Как и в романе «Сердце, оставленное в горах», так и в романе «Манана»
A. Абу-Бакара историзм соединен с «готическим антропологизмом». А. Абу-
Бакар сочетает в своем произведении элементы исторического и
приключенческого романа, семейно-бытового романа, фольклорных
произведений и документальной прозы. Яркий пример подобного синтеза -
вторая книга романа «Внук Хаджи - Мурата». В романе прошлое и настоящее
не только противопоставлены, но и имеют нерушимые традиции, обычаи,
присущие двум народам, грузинскому и дагестанскому. Автор изображает
смену одной социальной формации другой, произошедший переворот в
судьбах двух народов. «Кропотливая работа над грузинскими источниками,
хрониками, летописями, которую провел Абу-Бакар в процессе работы над
книгой, говорит о документальной основе произведения».1 Автор на
протяжении всего романа, особенно во второй части, обращается к
историческому материалу. Конечно же, во всех трех произведениях
присутствует авторский вымысел. Но ведь «строгое соответствие
художественной правды правде документа необязательно. Правда документа
— застывшая правда. Художественная правда шире, объемнее конкретных
фактов истории, ибо она охватывает явление в их движении, становлении, во
взаимном столкновении. Она «разжимает» локальные границы событий,
воссоздает не только то, что было, но и то, что могло быть в предполагаемых
обстоятельствах. Возможное, но не случившееся порой лучше раскрывает
существо исторического бытия, создает иллюзию достоверности, продолжая
и углубляя жизнь фактов».
К следующей группе признаков, отличающих исторический роман,
B. Малкина относит «сюжетную организацию, включающую следующие
1 Магомедова З.К. Новаторские тенденции творчества Ахмедхана Абу-Бакара позднего периода. // Ахмедхан Абу-Бакар: творческая судьба. // Сборник статей о творчестве народного писагеля Дагестана А. Абу-Бакара. - Махачкала, 2001. - С. 45. 2Ломидзе Г. Ленинизм и судьбы национальных литератур. - М., 1974. - С. 192.
категории: - авантюрность, т. е. связь сюжетных событий с «чужим миром» и «авантюрным временем» (М.М. Бахтин); - идею испытания героя; -кризисную эпоху как время действия романа (кризис может быть политический, культурный, нравственный); - соединение тем (мотивов, сюжетных ситуаций) «войны и любви», т.е. общественной и частной жизни).1 С. Злобин определяет специфику исторического романа, как «историческое художественное произведение, повествуя о жизни и событиях той или иной эпохи, стремится поставить в центре те события, которые оказали значительное влияние на дальнейшую жизнь и судьбу больших человеческих масс, классов и целых народов. Исторический роман охватывает узловые моменты в истории этих народов, вскрывает движущие силы, движущие пружины событий, показывает закономерности и взаимосвязи, которые имели решающее значение для того или иного исторического поворота».2 В романе «Сулак-свидетель» М. Хуршилов изображает переломный момент в жизни дагестанского народа. Судьба одного аула оказалась переплетенной с общественно-историческими событиями всей страны. В связи с этим в произведении затронут узкий временной период: конец XIX - начало XX века. Главный герой романа - Омар. Это — человек, постепенно прозревающий, становящийся активным борцом за революцию. Пространственные рамки романа выходят за пределы села. В произведении показано, как действуют, борются герои - революционеры в Баку, Петровске, горах Дагестана. Наряду с общественно-политическими событиями показаны сцены семейно-бытовые, сцены взаимоотношений Омара и Меседу, Омара и Маргариты, но они лишены психологической тонкости и глубины.
В романе «Сердце, оставленное в горах» К. Меджидов не изображает революционных событий. Писателя интересуют общественные, бытовые и духовно-нравственные противоречия начала XX века. Решение нравственных проблем автор видит в духовном единении двух народов: русского и
1 Машина В. Указ, работа. - С. 6.
2 Злобин С. О моей работе над историческим романом. - М., 1957. - С. 145-146.
лезгинского. Показан процесс перехода сознания простого городского народа от отрицания и неприятия к утверждению и восприятию иной русской культуры. Антон Ефимов, главный герой, проходит трудный путь сближения с удивительным краем и народом. Он борется против невежества горцев и произвола духовенства и одерживает маленькие победы одну за другой.
Роман «Манана» А. Абу-Бакара является подлинно оригинальным и новым по своей форме произведением. На первый взгляд, в основу романа положен приключенческий сюжет, банальная романтическая ситуация: судьба молодой грузинской девушки, похищенной в детстве абреками, ее любовь к дагестанскому юноше Багадуру. Но это лишь фон для описания бурных событий, происходивших в конце XIX - 20-ые годы XX века в грузинских селах Ахал-Цкаро и Тхилиани и дагестанских соседних с Грузией аулах. В романе показана смена одной социальной формации другой и связанные с этим глобальные потрясения в судьбах жителей небольших, забытых богом уголках Кавказа.. Действие первой книги разворачивается на рубеже XIX — XX вв., временной охват второй — годы установления Советской власти на Кавказе. Пространственные рамки довольно широки: дагестанские горные аулы, села Алазанской долины, Тифлис, Темир-Хан-Шура, Порт-Петровск, Стамбул, различные районы Турции. Одним из главных героев романа, чьим именем названа вторая часть книги, является Багадур. Еще будучи маленьким мальчиком, он подвергается тяжелым испытаниям. Несмотря на трудности и препятствия, выпавшие на его долю, Багадур смог сохранить то доброе, что было заложено в нем природой.
Главной героиней романа является Манана. Это - дочь Грузии и Дагестана. В произведении почти все образы проникнуты идеями и политикой, но Манана остается верной своей природной сути. На Маиану революционные события не оказывают существенного влияния. Через ее характер писатель рисует колоритную дагестанско-грузинскую действительность. Правдиво изображены нравы и обычаи двух народов,
рисуются как положительные стороны патриархальных традиций (взаимопомощь, обостренное чувство родства, уважение к старшим), так и негативные, порожденные древними адатами.
И последняя группа признаков исторического романа, которую рассматривает В. Малкина, это — «система персонажей», включающая в себя «связь судьбы и позиции главного героя с меняющейся исторической ситуацией»; «обязательное присутствие исторических персонажей»; «наличие персонажей, противопоставленных друг другу, в качестве представителей разных социально-исторических сил».1
В романе «Сулак-свидетель», как было уже отмечено, главным героем является Омар. Это не историческая личность, а скорее собирательный образ молодого горца, постепенно прозревающего и становящегося борцом за революцию. Но ведь как отмечает О. Челадзе: «Совсем не обязательно, чтобы этот человек был подлинным историческим лицом». М. Хуршилов показал нам процесс становления сильного характера Омара, этапы формирования его личности. В начале повествования это обычный горец, не согласный с жестокостью местных богачей и нищенским положением его семьи, уходит из села на заработки. Пройдя ряд испытаний, Омар приобретает новые черты. Тяжело, не сразу приобретает Омар мысль о невозможности изменить жизнь, сотворенную Аллахом, не сразу начинает понимать, что можно добиться успеха, если действовать организованно, сплоченно. Ему помогают «пропитанные запахом нефти» рабочие, познавшие все трудности того времени. И среди них Кузьма. Именно он помогает Омару разобраться в тонкостях классовой борьбы. Главная идейная линия романа - это тема роста революционного сознания, влияние общественной среды на отдельную личность. Но ведь именно «становление личности в эпохе» является основным в историческом романе, как утверждал
1 Малкина В. Указ, работа—С. 7.
2 Чиладзе О. Человек в бесконечности времени и пространства.// Вопросы литературы. 1980. № 8. -
С.151.
А.Н. Толстой. Правдиво рисует М. Хуршилов растущую классовую дифференциацию в дагестанском ауле. Используя приемы контраста, он изображает противостоящие друг другу силы. Сознательный Кузьма, гордый Омар, бесстрашный, верный своим обычаям горец Исрапил, неугомонный правдоискатель Юсуф, смелая и верная Меседу, храбрый охотник Горо, гроза лесов Шамхал, мудрый старец Хасан, помогающий бунтарям — все они олицетворяют силу духа дагестанского народа. Им противостоят жестокие угнетатели Араш-наиб с сыновьями Узаиром и Зубаиром, коварный слуга Килыч, ненасытный мулла Ариф, продажный Мирза, скупой владелец виноградников Аванес и другие. В романе «Сулак-свидетель» все герои вымышленные, среди них нет реальных исторических лиц. Но мы думаем, что это не причина, чтобы отрицать принадлежность этого произведения к жанру исторического романа. В нем есть упоминание о Махаче Дахадаеве: именно он повлиял на жителей села Салатаву, именно он смог открыть на многие вещи глаза горцам, рассказал о том, как в России борются за свободу и справедливость народных масс. М. Хуршилов собирался продолжить написание своей книги, но смерть прервала эту работу. Мы смеем утверждать, что в последующих частях романа обязательно действовали бы исторические личности.
Роман К. Меджидова является подлинно историческим произведением. Главный герой Антон Никифорович Ефимов - реальное лицо. Это — доктор, посвятивший всю жизнь лезгинскому народу. Деятельный и открытый он всегда среди народа, который полюбился ему с первых дней приезда. Чувствуя изменения, происходящие в России и Дагестане, Ефимов пытается понять противоречивость складывающейся политической обстановки. Он решает, что не может стоять в стороне от народа, старается помочь ему (спасает Ивана Кудряшова, прячет Казимагомеда Агасиева). В романе действует еще одно реальное лицо-революционер Казимагомед Агасиев. В
1 Оскоцкий В. Указ, работа. - С. 263.
произведении присутствуют два противоборствующих лагеря, при этом каждый герой, персонаж своеобразен, индивидуален во всем. Ефимову противостоит начальник гарнизона Брусилин, для которого горцы -это невежественные дикари и «вшивые черкесы». Идейно-нравственные, общественные и философские воззрения К. Меджидова воплощены в образах народа: чайханщика Гаджимурада, повара Абдулжалила, смелого Джавада, красавицы Алван, трудолюбивого Берали. Это та среда, в которой живет доктор Ефимов. Это олицетворение народной мудрости, несущей чувство справедливости, добра, прекрасного. Им противостоят отрицательные герои: юрист Панах, мулла Фаиз, кадий Гарус - эффенди, старуха Махлус, полковник Чичинадзе. Это корыстолюбивые, подлые, лживые люди. Роман «Сердце, оставленное в горах» - высокохудожественное эпическое произведение, которое сочетает в себе исторически достоверные факты и художественный вымысел. Несмотря на то, что главные проблемы произведения являются этическими, социальными, нравственными, роман является историческим, в котором автор показывает процесс просачивания одной культуры в другую, перемену в сознании горского народа.
Произведение А. Абу-Бакара представляет собой роман — дилогию. Прочитав первую книгу, можно сделать вывод, что весь сюжет со своими действующими лицами, событиями строится на фундаменте как будто банальной романтической ситуации: судьба грузинской девушки, похищенной в детстве дагестанскими абреками и выросшей среди дагестанской бедноты. Автор концентрирует внимание на общественных событиях, происходивших в изображаемый исторический период в грузинских селах Ахал-Цкаро и Тхилиани и дагестанских соседних с Грузией аулах. Багадур становится активным участником революционных событий. Мужество, смелость, стремление к добру, обостренное чувство справедливости были присущи ему всегда. Вторая книга романа изобилует именами известных представителей городской эмиграции, а также деятелей
революционного движения в Кавказском регионе (Серго Орджоникидзе, Сафар Давудов и др.). Во второй книге основу сюжета образуют подлинные факты и события, судьбоносные для народов Кавказа. Это становление Советской власти. В произведении персонажи противопоставлены друг другу по классовым признакам. Народ, который хочет жить мирно, по законам добра, справедливости, - это Алибек, Зураб, Дарчиа, Закар, Сандро, Хвичо, Мирза, Сахават. Они борются против жестокости, грубости, зла Арчила Татшивили, Луарсаба, Чавтара, Федора Миллера, Батыр-хана, кадия Суллы и других.
Таким образом, каждый из рассмотренных романов имеет свою тему, проблематику, особенности сюжетостроения, но их объединяет один общий признак: одно из жанровых разновидностей анализируемых романов является исторический роман.
Степень изученности темы. Романы М. Хуршилова «Сулак-свидетель», К. Меджидова «Сердце, оставленной в горах», А. Абу-Бакара «Манана» были объектом изучения во многих работах дагестанских теоретиков литературоведения. Это работы Ахмедова С.Х., Вагидова A.M., Омаршаевой Э.М., Магомедовой З.К. Абдурагимовой М.Н., и других. Указанные произведения рассматривались в трудах Абакаровой Ф., АбуковаК., ГашароваГ. Но в них анализируется тематика, проблемы, поставленные в произведениях, система образов, особенности конфликта, композиционные особенности. Проблема хронотопа не рассматривалась в перечисленных работах, поэтому она представляет для нас особый интерес. Проблема хронотопа как одного из компонентов развертывания произведения поднята в сборнике «Хронотоп», в котором были опубликованы доклады, прочитанные на «Бахтинских чтениях» в г. Махачкала 8-10 октября 1990 года.
Цели и задачи исследования. Целью исследования является анализ романов «Сулак-свидетель» М. Хуршилова, «Сердце, оставленное в горах»
К. Меджидова, «Манана» А. Абу-Бакара в многообразных художественных проявлениях, обоснование специфики жанра этих произведений, рассмотрение хронотопа как одной из важнейших составляющих всего идейно-художественного анализа. В соответствии с этой целью предполагается решение следующих взаимосвязанных задач: рассмотрение особенностей жанра произведений — романа, анализ жанровой разновидности, связывающей все три произведения, - исторического романа, то есть дается жанрово-стилевая характеристика; анализ изображения времени в литературных произведениях, выделение различных образов времени; рассмотрение пространственных границ в романах; выделение хронотопических образов как сюжетообразующих элементов в романе.
Научная новизна исследования. Опираясь на имеющуюся научно-критическую литературу о романе как жанре, типологических признаках исторического романа, об особенностях хронотопа в художественном произведении, рассматривая материал о творчестве М. Хуршилова, К. Меджидова, А. Абу-Бакара, литературоведческие работы общего характера, используя опыт исследования хронотопа в художественных произведениях различных писателей, в настоящей работе впервые предпринята попытка доказать, что все три романа являются историческими, выявить особенности пространственно-временного изображения событий в них, определить хронотопические образы, характерные для анализируемых произведений.
Методологическая и теоретическая основа исследования. Теоретико-методологической основой исследования послужили труды М.М. Бахтина, В.Г. Белинского, А.Н. Веселовского, Н.К. Гея, В. Малкиной, Ю.В. Лотмана, Г.Н. Поспелова В.Е. Хализева, А.Я. Эсалнек, В.А.Юдина и др. Из дагестанских теоретиков и историков литературы автор диссертации опирается на исследования С.Х. Ахмедова, К.Х. Акимова, A.M. Вагидова, Г.Г. Гамзатова, Ш.А. Мазанаева, в которых научно освещены вопросы
становления и развития национальных литератур и конкретно-художественной прозы.
Основной метод исследования - аналитический, ориентированный на изучение внутренней организации художественного произведения. Исследуя три исторических романа, их художественные особенности, мы опираемся на сложившиеся традиции сравнительно-исторического, типологического и описательного изучения литератур народов России.
Теоретическая и практическая значимость диссертации. Теоретическая значимость проведенного исследования заключается в том, что оно представляет определенный вклад в изучение романных форм повествования, в разработку жанровой специфики исторического романа, в изучение хронотопа на примере дагестанской прозы. Анализ хронотопа может представлять интерес для литературоведения в том плане, что он является одним из значимых звеньев во взаимосвязанном сложном процессе таком, как идейно-художественный анализ произведения.
Основные выводы и положения диссертации могут найти применение в практике школьного, среднего специального и вузовского преподавания, в общих и специальных курсах по истории и теории дагестанской литературы, в составлении учебников и пособий для школ и педагогических колледжей.
Апробация диссертации.
Диссертация обсуждалась на заседании кафедры литератур народов России и Кавказа Даггосуниверситета. Основные положения и результаты исследования изложены в статьях, опубликованных в периодической печати и научных сборниках.
Структура и объем диссертации.
Исследование включает 170 страниц машинописного текста, состоит из введения, трех глав, заключения и списка использованной литературы.
Образ времени в романе «Сулак-свидетель» М. Хуршилова и «Манана» А. Абу-Бакара
Роман К. Меджидова «Сердце, оставленное в горах» отличается от рассмотренных нами ранее двух произведений большей исторической достоверностью. Данный роман является подлинно историческим, хотя в нем автор не изображает поворотных событий в жизни лезгинского народа, не показаны революционные события. Для писателя важно не это. Он отображает, как меняется сознание лезгинского народа, как культура и традиции двух народов, русского и лезгинского, взаимодействуют, влияя друг на друга.
Кияс Меджидов сам не указывает время, показанное в романе. О нем мы узнаем из писем главного героя доктора Ефимова сестре Наташе. Это конец XIX начало XX века. Временной охват событий - около 20 лет. Для автора важно не время изображаемых событий, а люди, которые действуют на страницах произведения. «Писателя интересует не сам фрагмент истории как таковой, а его социальное наполнение, общественные, бытовые и духовно-нравственные противоречия. Об этом свидетельствует равно глубокая разработка основных и второстепенных образов, организующих в романе конфликтующие стороны. Решение нравственных проблем дает историческую перспективу, которая выразилась в духовном единении дружественных народов.»1 И все же мы рассмотрим историческое время романа «Сердце, оставленное в горах» в том ракурсе, в котором изобразил писатель. Оно выражено в том, что автор правдиво показал облик минувшего времени. К. Меджидов рисует жизнь села Ахты. В лезгинском селении обитают представители двух народов: лезгинского и русского. Русские люди прибыли в горный аул, чтобы упорядочить здешнюю жизнь, навести общественный порядок. Только, как это сделать, каждый понимает по-разному.
Для Антона Ефимова главное — это сблизиться с незнакомым краем, с его людьми, помогать им построить лучшую жизнь. Об отношении русского доктора к чужому народу мы узнаем из его писем. Он понимает, что людям нужно менять свой образ жизни, но есть черты характера, традиции, которые нужно сохранить. «Река напоминает характер местных жителей, упорных решительных, но едва тронутых цивилизацией.»2 Ему непонятно, для чего в селе столько солдат. Но полковник Брусилин, начальник Самурского округа считает иначе. «Брусилин любил военный порядок и искренне верил в его могущественную силу.» (с. 19) Для него жители села — это сброд, который нужно держать в страхе и не давать им свободу. Кияс Меджидов рисует реальные исторические события начала XX века: процесс колонизации Дагестана царской Россией, частично показана борьба горского народа против самодержавия, становление Советской власти. «Молнией раскололо тишину ошеломляющая весть — отрекся Николай. Русское слово революция разнеслось по всему аулу.» (с. 212) Для писателя важны не сами исторические события, являющиеся лишь фоном, а как они отражаются на сознании горского народа, в частности села Ахты. Политические события не играли существенной роли и для Антона Никифоровича. Для него важно было, как будет жить народ, станет ли ему легче. «Что принесет она, эта революция и отречение Николая простым людям? - спрашивал себя Антон Никифорович. - Сделает ли она их счастливее, вернет ли с западного фронта отцов и сыновей в Россию, накормит ли голодных детей той же Самурской долины?» (с. 212) Чувствуя изменения, происходящие в России и в Дагестане, Ефимов пытается понять противоречивость складывающейся политической обстановки. Он решает, что не может стоять в стороне от народа, старается помочь ему (спасает Ивана Кудряшева, прячет Казимагомеда Агасиева). Порой ему бывало очень тяжело, но покинуть горы он не мог. «Его тянуло в горы. Оттуда он смотрел на плоские крыши аула. Люди населявшие эти бедные сакли, рождались, жили всю жизнь и умирали здесь, так и не услышав опьяняющего шума весенней березовой рощи, не увидев пологих берегов русской реки. У них свои несчастия и трагедии. Разве мог он чувствовать себя счастливым, если бы на всю жизнь, от рождения до могилы, оказался прикован к этим однообразным, хотя и величественным местам? А между тем он и не хотел возвращаться в привычный мир.» (с. 121) Причина его тяжелых дум - это любовь к горянке Алван. Он жертвует своим личным счастьем ради уважения и любви лезгинского народа, ставшего ему родным. Долг доктора Ефимова — участие в судьбах людей, оказание им помощи и поддержки. Его дружеское, отеческое, братское отношение к горскому народу приводит к заветной цели - признанию людей. Видя любовь народа, Антон Никифорович ощущает себя счастливым. «Молодые люди отвечают ему веселым дружным приветственным криком. И уже нет прежнего чувства одиночества.» (с. 181)
К. Меджидов изображает в романе рост общественного сознания горского народа. Писатель рисует, как люди в ауле дико в начале относились к иноверцам. «Нищий народ погибал от запущенных болезней. Умирали не только старики, но молодые, гордые и красивые люди, подчиняясь жестокому мусульманскому адату, запрещавшему принимать помощь от иноверцев.» (с. 28) Постепенно народ начинает понимать, что враги — это не иноверцы, а самодержавие, знать, богачи, которые истязают бедняков. Носителем революционных идей, пропагандистом в романе является реальное историческое лицо Казимагомед Агасиев. «-...Нет пропасти между мусульманами и христианами, нет пропасти между мусульманами и русскими. Она только между богатыми и бедными, только между ними — по всему свету. Вы это знаете, и кровь не напрасно пролилась в пятом году. Да, сил не хватило, оружия не хватило, но люди научились думать.» (с. 209) На путь революции встает и Джавад, всегда и во всем помогал и поддерживал его Казимагомед.
Концепция пространства в романе М. Хуршилова «Сулак-свидетель»
Любое литературное произведение пронизано временными и пространственными представлениями, бесконечно многообразными и глубоко значимыми. Поэтому очень важно при анализе литературного произведения установить не только время происходящих событий, то есть когда происходит действие, но и пространство, то есть где происходит действие.
Существуют два понимания пространства: по Ньютону и по Лейбницу. Ньютон обозначает пространство как «нечто первичное, самодостаточное, независимое от материи и не определяемое материальными объектами, в нем находящимися».1 Но искусство придерживается лейбницевского понимания пространства как «нечто относительного, зависящегося от находящихся в нем объектов, определяемого порядком сосуществования вещей».2 У Ньютона пространство принадлежит физике и геометрии, а у Лейбница оно одушевляется человеческим присутствием, оно трактуется человеком, относясь к области человеческих представлений о мире. На принципиальную разнородность художественного пространства и пространства геометрического указывает Ю.М. Лотман в работе о художественном пространстве: «Пространство не образуется простым рядоположением цифр или тел... понятие пространства не есть только геометрическое...».3 Поскольку, как пишет Ю.М. Лотман, «художественное пространство представляет собой модель мира данного автора, выраженную на языке его пространственных представлений» и становится формальной системой для построения различных картин мира - эпических, социальных, временных и т. д. «Пространственная терминология» наполнена у Ю.М. Лотмана особым содержанием: признак «далекости» может коррелировать с внешним, иным, а признак «близости» — соотносится с внутренним, своим. Сюжет повествовательного литературного произведения у Ю.М. Лотмана развивается в пределах определенного локального континуума, то есть пространство он определяет как континуум, в котором размещаются персонажи и совершается действие, «...художественное пространство не есть пассивное вместилище героев и сюжетных эпизодов.»2 Известный литературовед признает, что язык пространственных отношений не является единственным средством художественного моделирования, но он важен, считает Лотман, так как принадлежит к первичным и основным. В этом вопросе мнение Лотмана идет в разрез с бахтинской концепцией хронотопа («время - ведущее начало в хронотопе»): «даже временное моделирование часто представляет собой вторичную надстройку над пространственным языком».
В заключение работы «Вопросы литературы и эстетики» М. Бахтин меняет свое отношение к категории пространства: выделяя «хронотопические ценности», он говорит о важности и первостепенное в этих «ценностях» пространства: «...время как бы вливается в пространство и течет по нему...»4 «Пространственны» и названия хронотопических ценностей: дорога, замок, площадь, порог, «гостиная-салон» и. д. Пространственную форму Бахтин определяет не только как форму произведения - объекта, но и как форму героя и его мира субъекта. «Поэт создает наружность, пространственную форму героя и его мира при помощи словесного материала; ее бессмысленность изнутри и познавательную фактичность из вне он осмысливает и оправдывает эстетически, делает ее художественно-значимой» — отмечает М. Бахтин в своей работе «Эстетика словесного творчества».1 Топоров В. в работе «Пространство и текст» указывает о соотносимости понятий «текст» и «пространство»: «...текст пространственен (то есть он обладает признаком пространственное, перемещается в «реальном» пространстве, как это свойственно большинству сообщений, составляющих основной фонд человеческой культуры) и пространство есть текст (то есть пространство как таковое может быть понято как сообщение)» . Художественным текстам соответствует особое пространство, мифопоэтическое оно обладает следующими признаками: всегда заполнено и всегда вещно, вне вещей не существует. Идея пространства в архаической модели мира, как отмечает В.Н. Топоров, сводится к его «собиранию», «обживанню», «освоению»: «Некогда в начале творения пространство было про-стерто, раз-бросано, повсюду (уровень творца в чистом виде). Но через мир вещей и через человека (последний уровень творца вещей) пространство собирается как иерархизованная структура соподчиненных ему смыслов.»3 Основной его признак - «топологически-качественный». Топоров В.Н. противопоставляет мифопоэтическое пространство геометризованному, абстрактному. Он подчеркивает ведущую роль категории пространства в хронотопической тендеме: «...время снова и снова генерируется подлинным мифопоэтическим и с самодовлеющим пространством... Через категорию пространства, через пространственность» текст выходит за пределы самого себя, вовлекая в сложный комплекс и читателя» . Однако он, как и Бахтин, делает акцент на единстве пространственно-временного континуума «с неразрывной связью составляющих его элементов»: «...четвертое измерение - временное, органически связано с тремя другими измерениями: отсутствие пространства — отсутствие времени, завершенность пространства — завершенность времени, центр пространства — центр времени... Поэтому любое полноценное пространство предполагает определения: «здесь -теперь.»«2
Замкнутое пространство в романе К. Меджидова «Сердце, оставленное в горах»
К. Меджидов относится к тому типу писателей, для которых пространство является лишь фоном для изображения событий. Встречающиеся в его произведении виды пространства не имеют важной смысловой нагрузки. Но это отрицательно не влияет на художественные достоинства произведения. Единственный пространственный образ, которому К. Меджидов уделил достойное внимание, — это пейзаж, природа. Это обусловлено тем, что природа, ее красоты, взаимоотношения человека и природы не имеют временных обозначений. Но опять-таки описание природы у К. Меджидова дается параллельно с описанием душевного состояния героев. Ведь для К. Меджидова важны не события, а внутренний мир его героев, их чувства и переживания, их отношение к изменениям происходящим вокруг. На первой же странице романа указано место происходящих событий. Это село Ахты в Самурской долине Дагестана. «Несколько лет я не был в Самурской долине Дагестана, где раскинулось родное село Ахты» - пишет повествователь, (с. 5) Особенность этого произведения состоит в том, что автор практически не переносит читателей за пределы села. Лишь некоторые действия выходят за его границы, они разворачиваются в соседнем ауле или в горах, но опять-таки автор не акцентирует на этом внимание. Пространственные границы романа «Сердце, оставленное в горах» узки. Рисуемые образы пространства связаны с проблематикой произведения. Автор не изображает поворотных событий, для него важны не исторические факты, а психология героев, их духовный мир. Главные проблемы романа - это нравственные и этические проблемы. О географических особенностях аула Ахты, его истории рассказывает главный герой романа доктор Ефимов в своих письмах к сестре Наташе. «Совсем не трудно представить себе Ахты. Это твой маленький Тифлис. По склону горы Келе селение спускается к стремительным водам Ахты-чая, разделяющего аул на две части...
Ахты окружает цепь древних гор, увенчанная на востоке остроконечной вершиной Китиндага. Гора Келе с давних времен хранит селение как верный страж. Давным-давно в ее глубоких морщинах жители прятались от вражеских набегов. Название селу дал некий арабский покоритель этого горного гнезда в честь своей красавицы сестры Охто, которая умерла совсем юной.» (с. 16) Автором использован документальный материал. Доктор Ефимов рассказывает о жизни людей в этом ауле, об особенностях их характера: «Река напоминает характер местных жителей, упорных, решительных, но едва тронутых цивилизацией», (с. 16) «Сакли лезгин, спадая к реке, так тесно жмутся друг к дружке, что по крышам их можно ходить как по ступеням. Жизнь местных жителей протекает на крыше — здесь работают женщины, играют дети, часто поет местный бард-ашуг.» (с. 16) Доктор с уважением и любовью отзывается о местных жителях. «Местные жители живут трудно, но я не перестаю удивляться их трогательной дружбе меж собой. Свято чтят они свои неписанные законы и искренне считают, что позор одного из них падает на каждого.» (с. 17) Из письма читатель узнает ,чем занимаются люди в ауле. ««Коммерческая» часть селения более разнообразна. По таинственным улочкам-лабиринтам слоняются деловые люди - купцы, менялы и просто бездельники. В праздничные и базарные дни этот квартал напомнил бы тебе тифлиский базар в миниатюре.» (с. 17) Изображена культура лезгинского народа. В противовес ей писатель показывает другую культуру. «Русских в селении немного. Они все размещаются в старинной крепости. Крепость, если смотреть на нее с горы, напоминает огромный океанский корабль, стоящий на якоре у зеленого мыса, как раз в том месте, где сливаются местные реки -бурный Самур и стремительный Ахты-чай. Высокие стены, тяжелые железные ворота, прочные двухэтажные казармы цвета жженого кирпича придают нашему русскому форпосту весьма внушительный вид.» (с. 17) Ахты - замкнутое пространство, куда с трудом доходят новости. «Газеты приходили в Ахты с большим опозданием, телеграф почти не работал.» (с. 214)
Почти все события в романе происходят в пределах села: на площади, в доме Ефимова, в саклях горцев, в крепости. Как было отмечено выше, для К. Меджидова события и связанное с ним пространство не так важны. Но какую-то символику они все же имеют.
Дом Ефимова - это что-то светлое, несущее людям радость, покой, хотя вид его убогий. «Низкий старый дом на берегу Ахты-чая, казалось, не имел никакого отношения к строгой надписи на двери «Лечебница». Признаться и сам доктор и сам не мог привыкнуть к ее жалкой обстановке. Громоздкий буфет, где приходилось хранить лекарства, постоянно раздражал своим кухонным видом. Разрозненный и устаревший хирургический набор лежал в правом ящике буфета, точно столовые приборы, забытые кухаркой... И лишь кушетка, настоящая больничная кушетка, совсем новая, скрашивала убогость двух комнатушек.» (с. 22) В своем доме доктор Ефимов принимал и лечил простых горцев. Он спас Салмана, попавшего под обвал, Джавада, искусанного волком. В своем доме он лечил Алван, которая не сразу пришла к доктору. Ефимову помогал горец Берали. «Оба они долго возились с раной, осторожно смывая мельхем, которым пользовались знахари «от всех болезней», а Алван теперь смущенно поглядывала то на одного, то на другого, и во взгляде ее засветилось любопытство.» (с. 59) Страх перед мужчинами постепенно исчезал у бедной девушки, в ее душу проникало чувство доверия. «Боль, истязавшая ее днем и ночью, поддавалась рукам двух лечивших ее мужчин, становилась тупой и терпимой. И вместе с этим новым ощущением притуплялось и чувство суеверного страха перед мужчинами и русским. Трясутся над ней, словно она... дочь падишаха...» (с. 60) Жил доктор Ефимов с поваром Абдулжалилом, для которого Антон Никифорович стал родным человеком. Для того чтобы все-таки заставить кадия Гаруса и муллу Фалза вернуть деньги народа, собранные для строительства водопровода, Антон Никифорович устраивает у себя званный обед. Были приглашены полковник Брусилин со своей супругой, мулла Фалз, кадий Гарус, местный юрист Панах и другие «сливки общества».
Хронотопические образы как организационные центры событий в романах М. Хуршилова «Сулак-свидетель» и А. Абу-Бакара «Манана»
Гудекан как один из мотивов встречается и в романе «Сулак-свидетель» М. Хуршилова. Клятва, данная на гудекане, должна быть исполнена горцем. Так, Дибир, поклявшись когда-то, уже 10 лет должен был жить в Баку и зарабатывать деньги на строительство лучшей сакли в ауле. На гудекане собирались горцы, чтобы поделиться новостями, обсудить важные события. После того, как народ выступил против Узаира и его нукеров в ауле ждали, что же будет дальше. Были и те, кто предлагал сдаться властям. Омар решил обратиться к растерявшимся горцам. «На большом гудекане, обращаясь к народу, он говорил:
- Струсившие люди, как воры, украдкой сеют по аулу нехорошие слухи. Они говорят, будто причиной кровопролития являемся мы: я, кузнец Махулав и Шамхал. Говорят эти люди, что мы должны выйти с повинной... Вспомните, друзья мои, какой тяжелый жизненный путь прошел каждый из нас и все мы вместе. Годами накопленный гнев к богачам мы впервые обрушили на их головы. Впервые на своих глазах они почувствовали горечь наших слез. Один русский человек в России, самый умный человек, учит рабочих отбирать у хозяев фабрики, а крестьян — отбирать у помещиков и богачей землю. Разве это неправильно? Скажите, кто пасет и бережет пятнадцать тысяч узаировских овец? Кто сторожит табуны его лошадей? Кто засевает и обрабатывает обширные земли Узаира? Чьи руки создали все эти богатства? Подумайте над этим и вспомните, как богачи на произвол судьбы выгоняют состарившихся на работе наших отцов.» (с. 203) Так говорил Омар на гудекане, пытаясь донести до людей правду. Он предложил продолжить борьбу с поработителями: «-Виновники те, кто сидит на шее бедного народа. Виновники те, кто бросает наших братьев в тюрьмы, посылает на виселицу. Поглядите на сакли наших друзей, которых погнали в далекую Сибирь. Стены их обвалились, заросли бурьяном. Виновники те, кто пожирает пропитанный нашим потом труд, те, кто не считает нас людьми. Виновники -вся власть, во главе с царем. А те, которых они называют виновниками, смело стоят перед народом, готовые в любую минуту отдать свои жизни за его счастливое, светлое будущее.» (с. 205) Омар осознавал, что это начало долгой и трудной борьбы. «Так, в раздумье стоял Омар на площади перед сгоревшим узаировским домом и на душе у него становилось легче. Промелькнула в голове легенда о недопетой песне ашуга и о том, как женщины решили участь боя с полчищами Надир-шаха. Вспомнились слова Кузьмы, сказанные в ночлежном доме в Петровске: «Мы сложим свою песню».
«- Вот оно, начало нашей песни,- подумал Омар и повел свою группу...» (с. 206) На следующий день наиб и его нукеры устроили жестокую расправу со стариками. Они были избиты розгами до смерти. Причем все это происходило на одном из священных мест аула — гудекане.
Следующий хронотоп, встречаемый в рассматриваемых произведениях, — это площадь, место, «где совершаются события кризисов, падений, воскресений, обновлений, прозрений, решений, определяющих всю жизнь человека».1 В романе «Сулак-свидетель» одно из важнейших событий, являющейся завязкой в развертывании изображаемой борьбы, происходит на площади. На площади столпотворение, люди пришли с надеждой получить работу у Кочи Мурада, сидевшего в чайхане. Он распоряжался судьбами бедных рабочих, не знавших что их ждет завтра. «На площади особо выделялось помещение, окна которого были застеклены цветным стеклом. Над дверями вывеска: «Известная чайхана «Восток» Али-Баба Ширин-бег. Заходи, пожалуйста, днем и ночью».
Из приоткрытых дверей чайханы, к великому удивлению собравшихся у входа зевак, не было слышно ни говора, ни шума. В чайхане «Восток» происходило что-то небывалое. Шутка ли сказать, сегодня здесь гостит не какой-нибудь бродяга, а сам Кочи Мурад. Весть эта, подобно молнии, быстро облетела город. Люди в одиночку и группами спешили к чайхане. Наконец то запахло долгожданной работой!» (с. 65) Но произошло то, чего никто не ожидал. Кузьма и его товарищи заставили Али-Бабу вернуть деньги рабочим за так называемую работу. Кочи Мурад был убит. «Стихийный бунт у чайханы еще раз воочию убедил не только Кузьму и Омара, но и многих его участников в том, что они могут добиться серьезных успехов, если будут действовать организованно, сплоченно.» (с. 80) Это событие послужило началом долгой и упорной борьбы. «-Тут-то и начало нашей песни, промолвил Кузьма.» (с. 80) Обратим внимание на то, что события происходят как бы на границе, у ворот чайханы. Здесь необходимо выделить еще один хронотоп, «проникнутый высокой эмоционально-ценностной интенсивностью, хронотоп, как порог; он может сочетаться и с мотивом встречи, но наиболее существенное его восполнение — это хронотоп кризиса и жизненного перелома.»1 Порог олицетворяет, как сказано, кризисные моменты. Так, старуха Фатьма, потеряв всякую надежду увидеть сына, большую часть времени проводила у порога своей хижины. Здесь же у порога Юсуф застает убитую горем Фатьму. «С тревогой перешагнув порог, Юсуф в дрожащем свете лучины в темном углу увидел Фатьму, сидевшую на корточках. Она обняла свои худые колени, платок ее валялся на полу, а голова с растрепанными волосами покачивалась из стороны в сторону.» (с. 105) Старая женщина потеряла рассудок, узнав о смерти сына. В страшную осеннюю ночь, когда Мурад расправился с Нафисат и Камилем пес Юсуфа Аргут почувствовал что-то неладное. «В эту ночь, когда осенняя тьма скрывала все окружающее и сердито шумели потоки Сулака, Аргут, лежавший у порога, вдруг вытянул шею и пошел к мосту.» (с. 117) Опять порог выступает как знак того, что произошло что-то страшное. Узнав о проделках Узаира, им движет жажда мести, но наказ бакинских товарищей останавливает его. У порога происходит встреча Омара и Меседу после долгой разлуки.
