Содержание к диссертации
Введение
Глава I. Романы «Комната Джекоба», «К маяку» Становление поэтики модернизма в творчестве В.Вулф.
1. title1 Поток сознания» романах В.Вулф 23 -39
2. Повтор как универсальный прием авторской поэтики, 40 - 58
3.Композиционные особенности романа «К маяку» 59-67
4.0бразы дома и маяка 68-85
Глава II. Роман «Орландо» и поэтика постмодернизма
1 . Рецепция романа 86-91
2. «Орландо» и проблема деконструкции поэтики модернизма.. 92-98
3. Смысловое пространство романа 99-163
4. Концепция истории 164-170
5, Числовая символика 171 -178
Заключение 179 -184
Примечания 185-197
Библиография 198-213
Введение к работе
Творчество Вирджинии Вулф (Virginia Woolf, 1882 - і 941) - известной английской писательницы, классика литературы XX века - привлекало многих зарубежных и отечественных исследователей. Многочисленные работы, посвященные различным проблемам творчества писательницы, свидетельствуют не только о сложившейся литературоведческой традиции в области изучения прозы В, Вулф, но и о сложности, многоаспектное объекта исследования. Произведения писательницы, уже давно гричисленной к классикам модернизма, и по сей день во многом остаются загадкой- Данное диссертационное исследование, посвященное поэтике романов В. Вулф, является очередной литературоведческой попыткой приблизиться к ускользающей красоте ее прозы.
Традиционно в творчестве В. Вулф выделяются три отчетливо вырисовывающихся лериода. К первому (до 1922 года) относятся романы «Путешествие вовне» (The Voyage out, 1975) [5], «Ночь и день» (Night and Day, 1919) [4], рассказы, вошедшие в сборник «Понедельник или вторник» (Monday or Tuesday, 1921)[13], роман «Комната Джекоба» (Jacob's Room, І922) [1]. Второй период включает романы «Миссис Деллоуэй» (Mrs Dalloway, 1925) [6] и «К маяку» (То the Lighthouse, 1927)[2]. В третий период творчества (1928 - 1941) В. Вулф создает романы «Орландо» (Orlando, 1928) [3], «Волны» (The Waves, 1931) [7], «Годы» (The Years, 1937) [8], «Между актами» (Between the Acts, 1941) [9], повесть «Флаш» (Flush, 1933) [10],1
Три романа («Комната Джекоба», «К маяку»у «Орландо») выбраны для исследования не случайно. Эти произведения принадлежат к разным периодам творчества писательницы, что позволяет рассмотреть развитие авторской поэтики в динамике её становления и развития. Также необходимо отметить то, что и внутри выделенных периодов каждый нз этих романов занимает особое место. «Комната Джекоба» является первым экспериментальным романом писательницы. «К маяку» традиционно определяется как наиболее талантливое и известное произведение В. Вулф, в значительной мере созданное на автобиографической основе. «Орландо», по-видимому, можно обозначить как самый «непредсказуемый» роман писательницы, явно выделяющийся в контексте творчества В. Вулф.
Выбор в качестве предмета изучения данных произведений, образующих определенный макротекст, открывает широкие исследовательские перс пекти вы, которые нельзя обозначить без обращения к рецепции творчества автора.
В западном литературоведении творчеству В, Вулф посвящены многочисленные исследования, Превосходный мастер художественной прозы, эссеист, литературный критик - В. Вулф является канонической фигурой в зарубежной филологии. Но столь неоспоримый статус имя писательницы приобретает далеко не сразу, Западным литературоведам понадобилось не одно десятилетие на то, чтобы по праву оценить значимость произведений В. Вулф в контексте литературы XX века.
Показательными в этом смысле являются следующие оценки известных критиков своего времени. В. Льюис в работе «Люди без искусства» (Men without Art) , опубликованной в 1934 году, обвиняет В, Вулф в нарочитом эстетизме, а поиск писательницы в области новых форм пренебрежительно определяет как чисто женское явление [87], Но подобный взгляд был свойственен не только «мужской» критике. Так, М. К. Брадбрук полагала, что в своих произведениях В. Вулф старается передать лишь чувственно зафиксированные моменты, в потоке которых нет акцентов на главном и значимом, в силу чего эта повествовательная «транзитивность», по мнению исследовательницы, очень j томительна для читателя [57].
Не слишком меняется отношение к прозе писательницы и в сороковые годы. Д. С. Сейведж в качестве недостатка произведений В. Вулф указывает на отсутствие в них социального контекста, подменяемого фальшивой поэтизацией, которая является отражением «вялого и неубедительного монизма» [109,96].
Однако уже с середины 40-х годов начинают появляться критические работы, опровергающие сомнения по поводу значимости и талантливости произведений писательницы, В 1945 году выходит книга Д. Дейчеса «Вирджиния Вулф» (Virginia Woolf) [62J, В 1946 году на английский язык была переведена глава, посвященная роману «К маяку» из работы немецкого исследователя Э.Ауэрбаха «Мимесис. Изображение действительности в западноевропейской литературе» [47) , Д. Дейчес и Э. Ауэрбах в своих исследованиях впервые заговорили о В. Вулф как об авторе серьезных экспериментальных произведений, открывающих новый этап в развитии западной литературы. До работы Э, Ауэрбаха писательница не включалась в ряд мастеров художественной прозы, значительно повлиявших на литературный процесс эпохи. Необходимо учесть, что в 40-е годы XX века модернистская литература была ещё далека от полного признания и канонизации. Нот как подчеркивает Р. Боулби, даже в тех исследованиях, где модернизм рассматривался как серьезное культурное явление, имя В. Вулф всегда лишь «мелькало» на фоне более признанных авторов модернизма [55,6].
В 50-е годы, несмотря на публикацию дневников писательницы (1953) и вышеупомянутые работы Д. Дейчеса и Э. Ауэрбаха, интерес литературоведов и критиков к творчеству В. Вулф был все еще недостаточно велик.
Подобное отношение к писательнице сохраняется и в начале 60-х годов. Хотя здесь необходимо отметить две работы, выделяющиеся на фоне этого литературоведческого «пренебрежения». В 1962 году выходит книга Ж. Гвиге «Вирджиния Вулф и ее творчество», в которой французский исследователь указывает на то, что зачастую критики писательницы обсуждают не собственно литературоведческий аспект, а скорее некую метафизику, которая всегда будет оставаться вопросом личной веры и вкуса [71]. Примечательно то, что этот призыв обратиться к произведениям В. Вулф именно с литературной точки зрения был сделан французским исследователем. На английский язык работа Ж. Гвиге была переведена в 1965 году.
В 1963 году публикуется исследование А. Д. Муди, в котором В. Вулф рассматривается уже как автор первого плана [98]. Как отмечает Т. Инглес в статье «В. Вулф и английская культура», А.Д. Муди выдвинул аргументы, доказывающие необходимость переосмысления творчества В. Вулф, причем аргументы эти в русле английской литературной критики того времени звучали как наиболее смелые [78,53]. Однако, по мнению Т. Инглиса, самому А.Д. Муди в своем исследовании все же «не удалось уйти от позитивистских этических критериев, что накладывает определенный отпечаток на его интерпретацию произведений В. Вулф» [78,54].
В конце 60-х годов Л. Вулф, муж писательницы, публикует мемуары под названием «Автобиография» [118]. Эта книга в значительной мере предопределила возросшее внимание к «группе Блумсбери» и творчеству В. Вулф. В 1972 году выходит в свет биография В. Вулф, написанная мужем ее сестры, блумсберийцем К. Беллом [51],
В конце 60-х - начале 70-х годов интересоваться философско-эстетическими взглядами блумсберийцев стало модным.4 Но это увлечение имело как свои положительные, так и отрицательные моменты. С одной стороны, оно* несомненно, стимулировало интерес к прозе В. Вулф как в среде читателей, так и критиков. Но с другой стороны, мода на Блумсбери часто затмевала собственно литературные достижения писательницы. В центре внимания часто оказывались философско-эстетические взгляды В. Вулф, ее отношения с различными людьми* а не сами произведения. Как справедливо отмечает английская исследовательница Г, Ли: «Но то* что делает Блумсбери интригующим в действительности, вероятно, не объясняет то, что делает В, Вулф выдающимся романистом» [85,3],
Этот интерес к Блумсбери, по мнению Г. Ли, во многом определил появление в критике конца 60-х- начале 70-х годов феминистского образа В. Вулф. Установка блумсберийцев на освобождение от лицемерных устаревших норм викторнанства часто трактовалась как явное проявление феминизма. Характерной в этом плане является книга Г. Мардера «Феминизм и искусство», вышедшая в 1968 году [93].
В 70-е годы это феминистское ответвление в критике было представлено работами Дж. Наремора [101], Н. Топинг Бензин [49], А. Ван Бюрен Келли [82], В этой связи представляется правомерной мысль Г. Ли о том, что использование лишь подобного подхода к творчеству В, Вулф не является плодотворным [85,5],
Но, несмотря на предостережение от исследовательского редукционизма, сделанное Г. Ли в ее обширной монографии, «Романы Вирджинии Вулф» (The Novels of Virginia Woolf, 1977) [85], трактовка произведений писательницы сквозь призму феминизма (feminist criticism) становится еще более популярной в конце 70-х начале 80-х годов.
Так, в 80-х годах в Америке выходят работы Дж, Маркує, в которых В. Вулф предстает ярым радикалом в сфере политического и сексуального раскрепощения [91], [92], Помимо своих исследований, Дж. Маркус издает две антологии критических статей: «Вирджиния Вулф: феминистская точка зрения» [115] и «Ново-феминистская критика В, Вулф» [102]. В этой связи уместно привести справедливое замечание, высказанное Р. Самюэльсоном о том, что в произведениях В. Вулф необходимо уметь отличать феминизм (feminism) от женственности (femininity) [108]. Подобный подход к творчеству писательницы может дать ряд интересных результатов, так как для самой В. Вулф вопрос о соотношении женского и мужского сознания являлся одним из центральных. Само модернистское предложение с его «гибкостью» и текучестью В. Вулф определяла как субстанцию женского рода. Однако ограничиваться этой исследовательской позицией при изучении творчества В. Вулф не представляется продуктивным.
Необходимо отметить то, что исследование произведений В, Вулф с точки зрения феминизма зачастую связаны с попыткой рассмотреть творчество писательницы сквозь призму фрейдизма, В качестве примера можно назвать книгу Э. Абель «В. Вулф, Творчество и психоанализ» (1989), в которой автор не только выделяет в романах писательницы отголоски теории Фрейда, но и анализирует связь философеко-эстетических взглядов группы Блумсбери с психоанализом 144], Интерес исследователей к анализу произведений В. Вулф в свете психологии и в частности теории Фрейда, не ослабевает и в 90-е годы XX века. Показательным в этом смысле являются следующие работы. Свою интерпретацию романов «Миссис Деллоуэй» и «К маяку» с точки зрения фрейдизма предлагает СБ. Смит [111]. Отражению в творчестве В. Вулф некоторых психологических проблем ее личности посвящена статья «Моя смелость меня пугает» Д. Л. Сбонсон (1995) [113].
Среди представителей психологической школы, изучавших творчество В. Вулф» необходимо выделить имя Дж. О. Лав. Ряд блестящих: выводов и рассуждений предлагается в исследованиях «Источники безумия и искусства» [88], «Миры сознания. Мифопоэтическое мышление в романах В. Вулф» [89], созданных Дж. О* Лав в 70-е годы.
Философские основы творчества писательницы исследует Ж. О'Брайен Счефер в книге «Трёхуровневая реальность в романах В,Вулф» [ПО]* Эта монография выходит в свет в 1965 в Голландии. Философский аспект творчества писательницы привлекал в разные годы многих исследователей. Так, в 1989 году С. А, Хенк в статье «Роман В. Вулф «Волны». Феноменологическое прочтение» анализирует это произведение в свете ряда положений философии экзистенциализма [75],
Помимо психологического, философского, социологического подходов, б 70-е годы XX века был также предпринят лингвостилистический анализ произведений В. Вулф (Л, Дахл) [60], структурный анализ новаторских форм в романах писательницы (Дж. Александер ) [46].
В настоящее время интерес к творчеству В. Вулф в зарубежной филологии не иссякает, о чем свидетельствуют многочисленные исследования произведений писательницы, вышедшие в свет за последнее десятилетие. В качестве примера можно привести следующие работы: Дне Батчелор «Вирджиния Вулф. Основные романы» [48]; С. Роу «Творчество и ген дер» [105]; Т. К, Карамагно «Полет мысли. Творчество В. Вулф и. маниакально-депрессивное состояние» [58]; С, Харрисон «Юдора Уэтли и Вирджиния Вулф: Тендер, жанр и влияние» [72]; Л, Патрисиа Моран «Изреченное слово: язык тела в произведениях Кэтрин Мэнсфилд и Вирджинии Вулф» [100].
В отечественном литературоведении существует корпус работ, посвященных творчеству В. Вулф. В 1960-80-х годах сложился ряд общих исследований английской литературы XX века, в которых в частности изучались произведения В. Вулф, Этот ряд представлен докторской диссертацией и монографией Н. П. Михалелкой «Пути развития английского романа 1920- 30 гг. Утрата и поиск героя» (1966) [204], исследованием Н. П. Михальской и Г. В. Аникина «Английский роман XX века» (1982) [203], работой Д. Г, Жантиевой «Английский роман XX века» (1965) [171], трудом В. В. Ивашевой «Литература Великобритании XX века» (1984) [175], монографией Н. И. Бушмановой ((Английский модернизм: психологическая проза» (1993) [L61].
Помимо вышеупомянутых работ общего характера, в отечественном литературоведении существует ряд исследований, посвященных непосредственно творчеству В,Вулф. В кандидатской диссертационной работе «Литературная эссеистика В. Вулф» (1989) Н. И. Бушмановой исследуются источники эссеистики писательницы, новации В. Вулф в жанре эссе, философско-эстетические взгляды автора, их эволюция и связь с мироощущением эпохи [120]. В докторской диссертации Н. И. Бушмановой «Проблемы интертекста в литературе английского модернизма (проза Д. X. Лоренса и В. Вулф)» (1996) автором исследуется модернистский интертекст в письмах, дневниках, эссе Лоренса и Вулф, изучаются литературно-эстетические аспекты их прозы (интертекстуальный, рецептивный, психологический, культурологический), определяются литературно-критические позиции В. Вулф и Д. X. Лоренса относительно модернистской проблематики [121].
Творчеству В. Вулф также посвящен ряд статей, написанных Е, Ю. Гениевой [122], Н. П. Михальской [128], [129]. Н. А. Соловьевой [130].
Таким образом, можно сделать вывод о том, что в отечественном литературоведении произведения В. Вулф привлекали внимание многих исследователей. Но все же проблемы поэтики романов В. Вулф до сих пор не становились объектом монографического, системного исследования. Необходимость частных специальных исследований, посвященных творчеству В. Вулф, отмечена Н. И. Бушмановой во введении к её" докторской диссертации. Также необходимо подчеркнуть тот факт, что многочисленные труды зарубежных исследователей творчества писательницы в силу отсутствия русских переводов зачастую находятся вне поля зрения отечественной филологии.
Обширный ряд зарубежных литературоведческих работ, некоторые из которых упомянуты выше, зачастую представлен исследованиями, в которых акцент делается на выделение в произведениях В. Вулф проблематики психоаналитической» феминистской, социальной, философской. С одной стороны, подобные подходы к творчеству писательницы, несомненно, оправданы и дают продуктивные результаты. Но с другой стороны, нельзя не обратить внимание на то* что в вышеупомянутых зарубежных исследованиях зачастую собственно литературоведческая проблематика заменяется сугубо социологической, психоаналитической, философской проблематикой, а «биографический автор» вытесняет «художественного автора» (Б. О.
Корман).
Яркая, во многом загадочная жизнь В. Вулф, страдавшей психическими расстройствами и совершившей самоубийство, привлекла многих исследователей, о чем свидетельствуют, например, вышеупомянутые работы Д. Л. Свонсон [113], Дж. О. Лав [S8], Т, К. Карамагно [5%]. Но при подобной исследовательской перспективе тексты, созданные писательницей, оказываются не столько полноправным объектом изучения, сколько своеобразным иллюстративным материалом философских, эстетических взглядов писательницы, а также средством, позволяющим разгадать сложную психологическую организацию ее личности. Зачастую тексты произведений В, Вулф несколько отодвигались на периферию исследовательского поля зрения, превращаясь в некие частные проявления различных фнлософско-социологических и эстетических концепций.
Таким образом, можно сделать вывод о том, что проблемы поэтики романов В, Вулф до сих пор остаются недостаточно изученным аспектом творчества писательницы, как в западном, так и в отечественном л итерату роведени и.
Диссертация является первым в отечественном литературоведении системным исследованием поэтики этапных в творчестве В. Вулф романов ("Комната Джекоба", "К маяку", "Орландо") рассматриваемых внутри единого "текста" творчества писательницы.
Это определяет новизну данной работы.
Актуальность диссертационного исследования обусловлена необходимостью изучения поэтики романов В. Вулф 20-х гг. как единой системы в динамике ее развития, что позволяет переосмыслить место отдельных произведений как в контексте творчества писательницы, так и в культурной парадигме XX века.
Цель диссертации заключается в исследовании специфики художественной структуры произведений, относящихся к трем различным периодам творчества автора, что позволяет наметить магистральный путь развития романов В, Вулф. Цель работы конкретизируется в следующих задачах: - выявить особенности авторской модернистской модели мира, явившейся воплощением философско-эстететических взглядов писательницы. определить параметры художественного мира писательницы в свете нового поэтического языка, сложившегося в западноевропейской культуре и литературе XX века. дать анализ особенностей «потока сознания» в романах писательницы. изучить композиционные особенности романов "Комната Джекоба", "К маяку", "Орландо". выявить универсальную авторскую систему образов и мотивов. исследовать процесс дестабилизации художественной модернистской системы в творчестве писательницы в сторону п остмодернизма.
Предметом исследования является поэтика романной формы в творчестве В.Вулф 20-х годов.
Материалом исследования послужили романы «Комната Джекоба», «К маяку», «Орландо», созданные В. Вулф в 20-е гг. XX века. Но круг заявленных проблем предполагает обращение к более широкому корпусу текстов писательницы, который включает романы, созданные В. Вулф до и после 20-х гг.: «Путешествие вовне» (1915), «Ночь и день» (1919), «Волны» (1931), «Годы» (1937), «Между актами» (1947), а также литературно-критические эссе, рассказы, вошедшие в сборник «Понедельник или вторник» (1921), дневниковые записи и письма писательницы.
Специфика предмета исследования обусловливает комплексность использованных в работе методов. Наряду с методами структурно-семиотического литературоведения, методами интертекстуального анализа и рецептивной критики в исследовании применяется культурно-исторический и биографический методы исследования. Диссертация строится с учётом комплексного подхода к изучению творчества В.Вулф,
Теоретико-методологическую базу исследования составляют труды отечественных ученых в области поэтики, теории и истории литературы, В аспекте изучения проблем поэтики исследование опирается на работы современных крупнейших теоретиков ММ. Бахтина, Ю.М. Лотмана, Б.А. Успенского.
Цель структурной поэтики, по Ю,М, Лотману, показать как художественный текст становится носителем определенной идеи, как структура текста относится к структуре этой идеи. «Идея, - пишет Ю.М. Лотман - не содержится в каких-либо, даже удачно подобранных цитатах, а выражается во всей художественной структуре,.. Идея в искусстве - всегда модель, ибо она воссоздает образ действительности. Следовательно, вне структуры художественная идея немыслима.,. Художественный текст -сложно построенный смысл, Все его элементы смысловые» [197,24].
Методологической основой структурной поэтики служит принцип имманентного исследования художественного текста, направленный на выявление способов организации текстовых элементов произведения в единое целое. Этот подход представляется продуктивным в применении к анализу романов В, Вулф, С одної стороны, он позволяет постичь идеи, реализованные в произведениях писательницы именно в их связи с авторской системой моделирования мира, а не как изолированные иллюстрации к взглядам В, Вулф - феминистки, философа, критика, С другой стороны, обращение к принципам структурного анализа, продиктовано самой спецификой романов В. Вулф. Очевидна именно их сконструированность. Несомненно и то, что самой писательницей все элементы художественной структуры воспринимались именно как смыслопорождающие. Дневниковые записи В. Вулф свидетельствуют о том, что уже перед началом работы над своими экспериментальными романами, писательница ясно представляла себе архитектонику будущих произведений.
Продуктивным для семантического анализа текстов романов «Комната Джекоба» и «1С маяку» представляется предложенный Ю,М.
Лотманом следующий механизм исследования: 1) "разбиение" текста на уровни и группы по уровням синтагматических сегментов; 2) "разбиение" на уровни и группы по уровням семантических сегментов; 3) выделение всех пар повторов (эквивалентностей); 4) выделение всех пар смежностей; 5) выделение повторов с наибольшей мощностью эквивалентности; 6) взаимное наложение эквивалентных семантических пар с тем, чтобы выделить работающие в данном тексте дифференциальные семантические признаки и основные семантические оппозиции по всем основным уровням. Рассмотрение семантизации грамматических конструкций; 7) оценка заданной структуры синтагматического построения и значимых от него отклонений в парах по смежности. Рассмотрение семантизации синтакенческих конструкций [197, 100].
Использование этого механизма анализа позволяет выделить «семантический костяк» связей и отношений, возникающих в тексте романов В. Вулф, и выделить доминирующие принципы порождения художественного мира анализируемых произведений.
Для уяснения специфики художественного мира В. Вулф представляется важным попытаться ответить на вопрос, почему от жанра импрессионистического рассказа писательница обращается к жанру романа. Примечательно то, что многие образы и мотивы, универсальные для авторской поэтики, появляются уже в ранних импрессионистических рассказах В. Вулф. Но если там они выполняют функции некой импрессионистической детали, тяготеющей к текучести и сиюминутности, то в романной структуре они разрастаются до чрезвычайно сложных семантически нагруженных композиционных узлов-символов. В романах «Комната Джекоба» и «К маяку» импрессионистической текучести и хаосу диалектически противопоставлена архитектоническая универсальная модель мироздания.
Свой первый роман « Путешествие вовне» (1915) В. Вулф издает уже в зрелом тридцати трехлетнем возрасте. Правомерно в этой связи привести замечание П.Н. Медведева - М.М. Бахтина: «Если быв кругозоре художника не появилось такого жизненного единства, которое принципиально и невместимо в рамки новеллы, то он ограничился бы новеллой или сборником новелл. Никакое внешнее соединение новелл не может заменить адекватного роману внутреннего единства действительности» [200,152-3].
Развитие поэтики В. Булф было направлено в сторону поиска новых художественных форм, адекватных этому внутреннему единству универсума. Важной в данной связи является концепция М.М. Бахтина, согласно которой, по своей природе жанр романа не каноничен, пластичен, «вечно ищущий, вечно исследующий себя самого и пересматривающий все свои сложившиеся формы жанр, ...строящийся в зоне непосредственного контакта со становящейся действительностью» [ ] 56,231 ].6 В структуре романов В. Вулф происходит именно постоянное становление текста разрастающегося до универсальной модели вечно становящегося мира. Микрокосм человеческого сознания разворачивается до макрокосма вселенной, микротекст до макротекста
Анализ своеобразия художественного мира в романах В. Вулф представляется плодотворным провести с опорой на формально-содержательную категорию хронотопа, по М,М. Бахтину определяющего художественное единство литературного произведения, а также на понятие полифонии, разработанное ММ. Бахтиным в работе «Проблемы поэтики Достоевского» и определяемое ученым как наличие в романе множественности самостоятельных голосов, сознаний, сохраняющих свою неслиянность [155].
Анализ особенностей поэтики романов В, Вулф невозможен без обращения к понятию «потока сознания», ставшего в модернистской литературе центральным модусом художественности. Отход от повествовательной подачи событий, ослабление причинно-следственных связей и пространственно-временных сцеплений, акцент на передачу нескончаемой цепи впечатлений, воспоминаний, душевных движений, протекающих в субъективном сознании, - все эти характерные черты литературы «потока сознания» присущи романам писательницы, в которых «поток сознания» выступает не просто как прием, техника нового письма, а как само содержание, суть произведения.
При исследовании «потока сознания» в произведениях В. Вулф необходимо учитывать определенный культурно-исторический контекст, в котором происходили авторские поиски новых форм, Представляется интересным рассмотреть особенности «потока сознания» в романах писательницы в их связи с прозой Дж. Джойса, М. Пруста, Д, Ричардсон, оказавших значительное влияние на становление В. Вулф как модернистского автора, а также проследить параллели между способами моделирования «потока сознания» в произведениях В. Вулф и идеями, выдвинутыми У, Джеймсом и А. Бергсоном в области философии и психологии в конце XIX - начале XX века,
В области изучения особенностей «потока сознания» в романах «Комната Джекоба» и «К маяку» ценными для диссертационного исследования являются работы БА Успенского [213], М.М Бахтина [154], [155], [156], [157], а также труды JLC, Выготского [163], посвященные изучению внутренней речи в плане психологии. Продуктивными для анализа «потока сознания» оказались: 1) подход, связанный с определением точек зрения, с которых ведется повествование в художественном произведении (Б.А. Успенский); 2) понятия «чужого» слова и полифонии (ММ Бахтин),
Вышеобозначенный круг исследовательских проблем необходимо рассматривать в контексте модернистской поэтики. Анализ модернистского основания романов «Комната Джекоба» и «К маяку» в данной диссертационной работе подразумевает обращение к понятию модернизма, как к одному из центральных феноменов культуры и литературы XX века. Прежде всего, говоря о таком сложном феномене культуры и литературы XX века как модернизм, необходимо наметить временные рамки этого явления. В.П. Руднев определяет временные границы модернистского периода концом XIX - серединой XX века, то есть от импрессионизма до нового романа и театра абсурда, «Нижней хронологической границей модернизма является «реалистическая», или позитивистекая, культура XX века, верхней -постмодернизм, то есть 1950-1960-е гг., - пишет В.П. Руднев [229,177].
В отечественном литературоведении проблеме модернизма и специфике его поэтики посвящен ряд исследований. Это монография Н.П. Михальской «Пути развития английского романа 1920-ЗОгг. Утрата и поиск героя» [204], книга А.В. Карельского «Ог героя к человеку; два века западноевропейской литературы» [180], кандидатская диссертация Е.Ю. Гениевой «Художественная проза Джойса» [165], монография Н.И. Бушмановой «Английский модернизм: психологическая проза» [161] и ее докторская диссертация «Проблема интертекста в литературе английского модернизма (проза Д.Х. Лоренса и В. Вулф)» [121], работа М.Н. Эпштейна «Парадоксы новизны: о литературном развитии XIX-XX веков» [223], исследования В Л, Руднева «Модернистская и авангардная личность как культурно-психологический феномен» [211], «Модернизм» [210], «Словарь культуры XX века » В.П.Руднева [229], монография В. О. П игу леве кого «Модернизм; ирония и фантазия» [208], работа В. Ивбулис «Модернизм и постмодернизм. Идейно-эстетические поиски на Западе» [176], исследование Н.Е. Буниной «Модернистское искусство: проблема понимания» [160]. Изучению модернизма в культуре и литературе XX века посвящен ряд статей отечественных исследователей, среди которых, необходимо отметить работы А.Ф. Лосева [189], А.В. Карельского [179], Б. Гройса [167], А.С. Зверева [172], М.Н. Эпштейна [222].
Зарубежные исследования в области модернизма, вышедшие за последние десять-пятнадцать лет, представлены работами следующих авторов; X. Митчел Левенсон (142], К. Кроебер [141], Р. Вилльямс [151], X. Кеннер [140], Дж.Биер [132], Дж. Барзун [131].
В данной диссертационной работе понятие модернизм рассматривается как в широком, так и в более узком смысле* В первом случае модернизм трактуется как особое эпохальное мироощущение вышеобозначенного временного периода. Согласно концепции М.ГТ. Эп штейна, основной характеристикой модернистского мироощущения является революционность* «В целом, - пишет исследователь» - модернизм можно определить как такую революцию, которая стремится упразднить культурную условность и относительность знаков и утвердить стоящую за ними бытийную безусловность, как бы не трактовалось это чистое, подлинное бытие; «материя» и «экономика» в марксизме, «жизнь» в ницшеанстве, «либидо» и «бессознательное» в фрейдизме, «творческий порыв» у А, Бергсона, «поток сознания» у У. Джеймса и Дж. Джойса, «экзистенция» в экзистенциализме, «самовитое слово» в футуризме, «рабоче-крестьянская власть» в большевизме и т.д.» [222,33]
Данное определение модернизма как революционного мироощущения раскрывает суть модернистского феномена и внутренне близко к модернистским установкам самой В. Вулф, для которой попытки приблизится к чистому, подлинному, надсловесному бытию становятся целью творчества. В статье «Современная литература» В. Вулф призывает современных ей романистов «отбросить большую часть условностей», «подойти ближе к жизни» и обнаружить -«мерцание того сокровенного пламени, которое посылает свои вспышки сквозь мозг» [27,279]. Этот модернистский поиск и утверждение «чистой реальности» писательница воплотила в романах «Комната Джекоба» и «К маяку».
В более узком значении понятие модернизма рассматривается как стилевая практика ряда течений, направлений и стилей искусства и литературы XX века.7 В силу сложного гетерогенного характера модернизма дать единое определение, раскрывающее суть этой художественной системы, не представляется возможным. Более продуктивными в этом смысле являются попытки определить модернизм через описание его основных характеристик. В,П. Руднев в качестве основных черт модернистского произведения отмечает: 1) неомифологизм; 2) игру на грани иллюзии и реальности, возникающую из-за семиотизации и мифологизации реальности; 3) текст в тексте, смену бинарной оппозиции «реальность - текст» иерархией текстов в тексте; 4) приоритет стиля над сюжетом; 5) уничтожение фабулы; 6) активный диалог с читателем, становящимся сотворцом текста; 7) нарушение принципов связанности текста; 8) аутизм писателя-модерниста. [229,237-41]
А.С. Зверев в качестве основных принципов новой эстетической системы, возникшей в XX веке, выделяет следующий ряд признаков: I) осмысление художественного произведения не как части мира, а как завершенного мира, замкнутого в собственных границах; 2) изменение соотношения между изобразительностью и выразительностью, которая явно начинает преобладать; 3) переосмысление категории героя ( «весь человек» классического реализма исчезает, а его место в литературе XX века занимает «человек как симптом», освобожденный от многих индивидуальных черт и аккумулирующий в себе время и действительность как бы очищенные от всего случайного); 4) усиление творческих контактов между искусствами, широкое использование техники монтажа; 5) вторжение в художественную культуру многих философских, социологических, психологических концепций; 6) движение от анализа к синтезу, [172,25-41]
И.И. Ковтунова отмечает следующие общие черты художественного мышления и образного отражения мира в XX веке; 1) новая, более сложная, организация пространства и времени в художественных произведениях; 2) масштабность, грандиозность образов; 3) отражение мира в движении и динамизм в образной структуре; 4) активное стремление к познанию мира, к проникновению вглубь вещей, в скрытые связи и отношения; 5) образное воплощение новых представлений о структуре мира; 6) художественный синтез контрастных и далеких вещей [9]. В качестве конкретных особенностей художественных произведений XX века И.И. Ковтунова выделяет: 1) активизацию тропов; 2) усиление принципа неопределенности; 3) активизацию внутренней речи [181,7-10].
Вышеобозначенные особенности художественно-эстетической системы модернизма оказались продуктивными для данного диссертационного исследования в сфере изучения поэтики романов В. Вулф.
Но если принадлежность к модернизму романов «Комната Джекоба» и «К маяку» очевидна, то анализ романа «Орландо» как модернистского романа не позволяет раскрыть глубинную суть этого произведения. Необходимо отметить одну характерную особенность, связанную с рецепцией этого романа. В исследованиях, посвященных «Орландо», интерпретация этого произведения как явно отличающегося от всего того, что было написано В. Вулф до и после него, стало общим местом. В качестве подтверждающего примера можно привести работы Г. Ли [85] и Р. Боулби -известных исследователей творчества писательницы [56].
Также необходимо подчеркнуть несколько «пренебрежительное» отношение западной критики к роману «Орландо». Показательной в этом смысле является книга С. Дик «Вирджиния Вулф», в которой роман упоминается в единственном параграфе, входящем в главу «От Маяка до Волн» [65].
Отношение к этому роману постепенно начало меняться в начале 90-х годов после его экранизации в 1992 году английским режиссером Салли Поттер. Оказалось* что проблемы* исследуемые В. Вулф в «Орландо», их пародийно-ироническая трактовка, сама поэтика произведения глубоко созвучны искусству и литературе конца XX века. Но переосмысление значения романа «Орландо» в контексте творчества В. Вулф и литературы XX века еще не завершилось. В статье «Метаморфозы поэтического воображения: между метафорой и метонимией» (1997) Н.А. Соловьева справедливо подчеркивает то, что роман «Орландо» не привлек достаточно пристального внимания читателей и критиков [130,292]. Это замечание Н.А. Соловьевой до сих пор остается актуальным. Очевидно то, что роман «Орландо» заслуживает особого изучения. Представляется правомерным посвятить значительную часть данной диссертации исследованию поэтики этого произведения.
Своеобразие романа определяется, по-видимому, тем, что «Орландо» является скорее постмодернистским, чем модернистским произведением. Сама попытка В. Вулф создать роман - шутку дало писательнице ощущение свободы, позволяющей выйти за границы, как своего собственного творческого пути, так н модернітзма. Очевидно, интуитивно В. Вулф подходит к переосмыслению и дестабилизации модернистской модели в литературе, являясь одновременно одним из ее создателей.
Представляется плодотворным провести анализ романа «Орландо» в свете следующих постмодернистских категорий; ирония, цнтатность, игра, интертексту ал ьность, метатекст, метатеатр, монтаж, дестабилизация традиции.
Теоретико-методологической базой данной части исследования послужили работы Вяч. Вс. Иванова [174], А.В. Михайлова [202], М.М. Бахтина [155] ,[156], [157], МН. Эпштейна [225], Ж. Деррида[137], [169].
Своеобразие художественного мира романа «Орландо», его иную сущность по сравнению с другими произведениями В. Вулф невозможно понять, не затрагивая проблему соотношения модернизма и постмодернизма, как центральных феноменов культуры и литературы XX века. Важно определить то, что сама мировоззренческая основа у этих явлений была разной. В этой связи ценной представляется концепция МЛ, Эп штейна. «Постмодернизм, - пишет исследователь, - сформировался как новая культурная парадигма именно в процессе отталкивания от модернизма как опыт закрывания, сворачивания знаковых систем, их погружение в самих себя. Само представление о некой реальности, лежащей за пределами знаков* критикуется постмодернизмом как еще одна последняя иллюзия...Мир вторичностей, условных отражений оказывается более первичным, чем мир так называемой «реальности» [222* 33]. Согласно концепций М.Н. Эпштейна, революционный модернистский поиск «чистой реальности» приводит к образованию псевдореальностей, с которыми как с «полыми и внереферентными знаками» играет искусство постмодернизма.
Применительно к творчеству В. Вулф концепция соотношения модернизма и постмодернизма, выдвинутая М.Н. Э и штейном, позволяет определить авторское мировоззрение, реализованное в романе «Орландо» как постмодернистское. Это произведение строится по принципу игры с «готовым словом» (А.В. Михайлов), в котором означающее отсылает к другому означающему, выполняющему функцию означаемого. В «Орландо» главная оппозиция классического модернизма между текстом и реальностью упраздняется.
Теоретическая значимость диссертации заключается в попытке уточнения на изучаемом материале ряда литературоведческих категорий, связанных с проблемами модернистской и постмодернистской поэтики, («поток сознания», монтаж, цитатность, ирония, игра).
Практическая значимость исследования определяется возможностью использования его выводов и фактического материала при чтении общих курсов по истории зарубежной литературы XX века, истории английской литературы, при написании курсовых и дипломных работ.
Апробация работы. Основные аспекты проблематики диссертации получили отражение в статьях, тезисах выступлений, Различные положения исследования излагались на научных конференциях- (X Международная научная конференция российской ассоциации преподавателей английской литературы, НГПУ, 2000; Пуришевские чтения, МПГУ, 2001.) Диссертация обсуждалась на кафедре всемирной литературы Ні НУ,
Поток сознания» романах В.Вулф
В первой главе исследуется поэтика модернистских романов В.Вулф в динамике ее становления и развития. Основная цель данной части работы подразумевает анализ особенностей авторского стиля и модели художественного мира {пространственно-временной, композиционной, субъективной, образной и мотивной организации) в романах «Комната Джекоба» и «К маяку». 1 «Поток сознания» в романах В.Вулф
Термин «поток сознания», впервые появившийся в книге У.Джеймса «Научные основы психологии» (1890), в XX веке начинает применяться в литературоведении для обозначения творческого принципа, экспериментальной техники письма, стиля, ориентированных на непосредственное воспроизведение сложной жизни человеческого сознания посредством моделирования внутренней речи. Установка на воспроизведение процесса мышления в динамике тесно связана с формированием в начале XX века нового художественного мышления, характеризующегося сменой представлений о границах мира и месте человека в нем, стремлением проникнуть в скрытую, ранее неизвестную сущность вещей. Анализ любого модернистского произведения невозможен без обращения к этому понятию, отражающему появление новых тенденции в экспериментальном искусстве и литературе начала XX века.
Создавая свой первый экспериментальный роман «Комната Джекоба», написанный в технике «потока сознания», В.Вулф во многом опирается на идеи, выдвинутые в трудах У.Джеймса («Научные основы психологии», 1890) [170] и А,Бергсона («Опыт о непосредственных данных сознания», 1889; «Материя и память», 1896) [159]. «Ее [В.Вулф - Н.М.] творчество, - пишет Н.П.Михальская, тяготеет к философии интуитивизма Бергсона, ей близко его учение об особенностях человеческой памяти» [127,40].
На формирование эстетических взглядов В.Вулф и на становление ее творческой индивидуальности в русле модернизма значительно повлияли произведения М.Пруста («В поисках утраченного времени», 1913 - 27) [35] и Дж. Джойса («Портрет художника в юности», 1916; «Улисс», 1922) [32],{33]. Отношение В.Вулф к прозе Дж.Джойса неоднозначно. В своей программной статье «Современная литература» (1919) В.Вулф называет Дж.Джойса «самым значительным из молодых писателей» [27г 279]. Но постепенно восхищение писательницы автором «Улнсса» сменяется неприятием, о чем свидетельствует дневниковая запись, сделанная В.Вулф 16 августа 1922 года. «Прочитала двести страниц [романа «Улисс» - Н,М,] - почти одну треть; первые две или три главы (до конца кладбищенской сцены) меня увлекли, воодушевили, заинтересовали, но затем - озадачили, наскучили, вызвали раздражение и разочаровали... Невежественная, грубая книга, как мне показалось; книга самоучки-работяги, а мы все знаем, как они могут досаждать, быть эгоистичными, напористыми, безвкусными, ошарашивающими н, в конечном счете, тошнотворными» [16 47] в. Оценка, данная В.Вулф роману «Улисс», звучит скорее как возмущение шокированной викторианской леди, чем как негативный отзыв писателя-модерниста. Попытка вскрыть причину этой открытой неприязни, вероятно, поможет глубже понять особенности мировоззрения и эстетической позиции самой В.Вулф.
Очевидно, в романе «Улисс» З.Вулф претит нарочитая «телесность», пронизывающая текст этого произведения. Исследователь и переводчик Джойса С.Хоружий отмечает, что «к теме телесности, в то время почти изгнанной из литературы, у него [Джойса - Н,М] был особый интерес, и он назвал свой роман «эпосом человеческого тела» [216, 2].
Физиологический аспект человеческой жизни связанный с телесностью и сексуальностью, вызывал у В.Вулф некое чувство брезгливости и неприятия. Неслучайно психоанализу З.Фрейда, сводящего любое психическое явление к телу, писательница предпочитала учеше об архетипах К,Юнга, находившего идеи Фрейда слишком би о логичными. Вероятно, сексуальные домогательства Джорджа (брата по материнской линии), объектом которых В.Вулф стала в юности оставили неизгладимый след на всю жизнь писательницы. О несколько негативном отношении Вулф к физиологической стороне жизни свидетельствует следующая дневниковая запись писательницы от 20 декабря 1927 года: «Я едва ли хочу своих детей... Мне не нравится телесность обладания собственными детьми.,. Возможно, я убила в себе это чувство инстинктивно или, может быть, природа сделала это» [16, 119]. Несомненно, это отношение В.Вулф к телесности и физиологии отразилось в ее произведениях и определило специфику «потока сознания» писательницы.
Если джойсовский «поток сознания» можно в некоторой степени определить как психосоматический, то у В,Вулф он скорее чисто психологический. Приближение к тайнам бессознательного для В.Вулф связано с развоплощением, с утратой грубой телесности» с воспарением бесплотной души.
Характеризуя Джойса как «эгоистичного» и «напористого» [16, 47], В.Вулф наделяет его чертами, которые сама писательница обычно определяет как чисто мужские по контрасту с женской неуверенностью и растворенностьго в других. Именно мужскому «потоку сознания», с его определенной долей цинизма, акцентом на физиологию, нарочитой интеллектуальностью В.Вулф стремилась противопоставить женский «поток сознания», тяготеющий к чистой психее, интуитивизму и акцентирующий не столько мысль, сколько чувство, ощущение. В этой связи интересно определение, данное Э.Абель роману В.Вулф «Миссис Дэллоуэй» - «женский двойник джойсовской переработки эпической формы» [43, 80], Это замечание представляется в разной степени применимым и к другим романам писательницы. Очевидно, можно сделать вывод о том, что художественная проза В.Вулф строится не столько как мужской «поток сознания», сколько как женский «поток души».
Но, несмотря на негативную вышеприведенную оценку романа «Улисс», становление В-Вулф как модернистского автора, проходило под явным влиянием произведений Джойса. Так, М.Черч отмечает явные параллели между структурами джойсовского «Улисса» и романами «Комната Джекоба» и «Миссис Дэллоуэй» В.Вулф [59, 101-9]. Л.Дахл пишет о том, что роман «Улисс» имел решающее значение для В.Вулф, так как именно после публикации этого произведения Джойса «ее [В.Вулф - Н.М.] собственная проза тотчас же круто меняется» [60, 17]. Л.Эдель утверждает: «От Джойса В.Вулф, кажется, переняла определенное чувство самоидентичности и присущее ему одиночество... Но, в отличие от Джойса, ее [В.Вулф — Н,М,] герои являются тончайшими сущностями сознания и плоти» [67, 90], Столь частое сопоставление прозы В.Вулф и Дж.ДжоЙса в зарубежной критике не случайно. Сравнительный анализ поэтики писательницы с художественной структурой джойсовских текстов позволяет проследить генезис авторского идиостиля В.Вулф и обозначить его особенности.
Повтор как универсальный прием авторской поэтики
Уже в первом экспериментальном романе В,Вулф «Комната Джекоба» писательницей разрабатывается художественный принцип повтора, конструирующий модель человеческого сознания и корреспондирующуюся с ним картину мира. Повтор, как основной и универсальный для поэтики В.Вулф прием реализуется на всех уровнях анализируемых в данной работе романов («Комната Джекоба», «К маяку», «Орландо») и становится порождающим принципом художественного универсума. Целый макротекст строится на основе анадиплосиса: финальный хронотопический символ каждого романа перетекает в следующий роман, становясь его порождающим пространством. Так, комната Джекоба, являющаяся квинтессенцией самого героя, предопределяет появление в романе «К маяку» образа дома семьи Рэмзи, который оказывается не просто зданием, местом действия, а символическим хранилищем биографической , культурной, мифологической памяти. Комната, дом, как пространства, вмещающие культурную память, функционируют как развернутые метафоры человеческого сознания и подсознания. Особый динамический герой в романе «Орландо», поэт и путешественник - трикстер с «вместительным мозгом» (roomy brain, ср. с room - комната), в котором сплавляются биографическая» культурная память и память литературной традиции, пульсирующие одновременно в индивидуальном сознании, оказывается реализацией развернутой метафоры перетекающей из романа в роман. Комната Джекоба, дом семьи Ремзи, замок Орландо, сам Орландо функционируют в макротексте как различные варианты одного инварианта.
Подхватывающая техника повтора проявляется и на фонетическом, и на лексическом уровнях. Фонетический повтор, задающий звуковую перекличку между словами, маркирует и порождает семантическую связь между образами. Это постоянное перетекание звука и смысла сплавляет образы текста в сложные цепочки и моделирует «поток сознания» в произведениях В.Вулф, Свободный ход ассоциативного мышления, в процессе которого сопрягаются далекие идеи и представления передаются за счет постоянного роста семантической нагрузки достаточно ограниченного числа ключевых образов. На эту особенность авторской поэтики указывает Л.Раддик, подчеркивая, что В.Вулф работает чрезвычайно узким рядом повторяющихся образов и деталей, которые позволяют ей задать определенный ритм. [107, 84]
Действительно, связанность фрагментов текста во многом достигается через включение в повествовательную ткань центральных образов, которые в силу их частой повторяемости и фонетической схожести легко узнаваемы. Фрагментарность, переплетение и текучесть смыслов, перебои н скачки мыслей при их ассоциативной связанности, - все эти признаки внутренней речи, на базе которой протекает процесс мышления, передаются во внутренних монологах, поглощающих структуру романов В.Вулф прежде всего через принцип повтора. "
Рецепция романа
Шестой по счету роман В.Вулф «Орландо» (Orlando, 1928) принадлежит к третьему, последнему периоду творчества писательницы и занимает особое место среди ее произведений. Необычность содержания и формы романа вызвала неоднозначную интерпретацию этого произведения, «Орландо» был задуман самой В. Вулф как возможность выйти за рамки своего собственного творчества и посмотреть на него с новой точки зрения. В марте 1927 года в дневнике В.Вулф пишет: «По правде, я чувствую необходимость веселого бегства после всех этих серьезных лирических экспериментальных книг, форма которых всегда так тщательно продумана,., Я хочу воплотить все те бесчисленные маленькие идеи и крошечные истории, что постоянно мелькают у меня в голове. Я думаю писать будет весело, и это даст отдых моей голове перед началом очень серьезной, мистико-поэтической работы, за которую я хочу затем приняться» [15 131]. На эту оценку автора своего будущего произведения часто ссылаются критики, рассматривающие «Орландо» прежде всего как игривую интерлюдию в творчестве Вулф.
Анализируя роман, английский критик К.Айкен отмечает, что «тон книги, с самых первых страниц, - тон насмешки... Обман оказывается важным элементом «Орландо»: миссис Вулф, по-видимому, хочет, чтобы мы знали, что сама она не воспринимает эту вещь как нечто серьезное» [92А,2,235]. В статье «Ослабление сознательного; парадокс в творчестве В .Вулф» Дж.Бейли определяет роман как некий дружеский шарж на саму себя и свое окружение: «Орландо» есть ничто иное, как мир Блумсбери, проецирующий себя с юмористической экстравагантностью» [52,73].
Английская исследовательница Р.Боулби, говоря об устоявшемся стереотипе интерпретации романа «Орландо» лишь как литературной шутки, передышки от серьезной работы, приводит в качестве примера книгу С.Дик о творчеств В.Вулф, где роман упоминается в единственном параграфе, входящем в главу «От Маяка до Волн» (From the Light house to the Wawes) .Здесь же Р.Боулби говорит о непродуктивности оппозиции «серьезное/несерьезное» в качестве критерия определения ценности художественного произведения.
Учитывая ориентацию искусства XX века на иронию, о которой еще в 1925 году писал известный испанский философ X. Ортега -и -Гасет в работе «Дегуманизация искусства» [207], данное замечание Р. Боулби представляется более чем справедливым,
О поверхностном характере интерпретации романа» как промежуточного звена, которое сам автор не воспринимает серьезно, свидетельствует дневниковая запись, сделанная В. Вулф 31 мая 1928 года: «Правда в том, что я начала его [роман "Орландо", - Н.М. ] как шутку, но продолжила работу уже всерьез» [16,128].
Здесь же В. Вулф пишет о той оценке, которую дал роману Леонард Вулф, муж писательницы, журналист, хорошо разбирающийся в литературе: «Леонард воспринимает «Орландо» более серьезно, чем я ожидала. Думает [Л. Вулф, - Н.М.], что в некотором отношении он [роман «Орландо», - Н.М.] лучше, чем «К маяку»; о более интересных вещах, более связан с жизнью, более значительный» [16, 128], Это замечание Л. Вулф о том, что «Орландо» (роман «отодвинутый» критиками на периферию творчества В. Вулф ) в чем и то превосходит «К маяку» (впоследствии признанный наиболее почитаемым романом писательницы) представляется весьма значимым.
