Содержание к диссертации
Введение
1 Изученность вопроса 6
2 Объекты, методика и объем работ 18
3 Особенности классификации, строения и динамики хвойно-широколиственных лесов 25
3.1 Классификация хвойно-широколиственных формаций 25
3.2 Особенности таксационного строения хвойно-широколиственных лесов 33
3.3 Особенности сукцессионной динамики хвойно-широколиственных формаций 41
3.4 Выводы 52
4 Оценка промышленного освоения и современное состояние хвойно-широколиственных лесов 55
4.1 Этапы промышленного освоения хвойно-широколиственных лесов 55
4.2 Современный статус хвойно-широколиственных лесов 61
4.3 Выводы 68
5 Закономерности лесообразовательного процесса в хвойно-широколиственных лесах 70
5.1 Общая характеристика процессов естественного возобновления 70
5.2 Закономерности естественного возобновления кедра корейского 80
5.3 Появление и накопление кедрового подроста 82
5.4 Закономерности роста и развития кедрового подроста 93
5.5 Выводы 103
6 Рубки в хвойно-широколиственных лесах 105
6.1 Классификация деревьев при проведении рубок в хвойно-широколиственных лесах 106
6.2 Рубки промежуточного пользования 114
6.3 Рубки главного пользования 133
6.4 Технологии проведения рубок главного и промежуточного пользования 147
6.5 Выводы 153
Заключение 155
Список литературы 160
- Особенности таксационного строения хвойно-широколиственных лесов
- Особенности сукцессионной динамики хвойно-широколиственных формаций
- Современный статус хвойно-широколиственных лесов
- Закономерности естественного возобновления кедра корейского
Введение к работе
Задачи, стоящие в настоящее время перед лесным хозяйством, являются принципиально новыми и направлены на устойчивое экономическое развитие, безопасное для окружающей среды. Решение этих задач предполагает создание такой системы управления и пользования лесами, при которой сохраняется их биоразнообразие, способность к само воспроизводству и возможность в настоящем и будущем выполнять присущие этим лесам социальные, экологические и экономические функции (Писаренко, 1997; Концептуальные основы..., 2003).
Хвойно-широколиственные леса (ХШЛ) Дальнего Востока благодаря богатству животного и растительного мира, наличию значительных запасов товарной древесины, технического и лекарственного сырья требуют комплексного, неистощительного, рационального природопользования. На протяжении более чем 150 лет они являются объектом активного хозяйственного освоения. В силу естественноисторических условий на их территории осуществлялось строительство городов и поселков, отводились земли под сельскохозяйственные угодья, велись и ведутся интенсивные лесозаготовки. За период колонизации региона ХШЛ сильнее пострадали от антропогенного воздействия, по сравнению с таежными лесами, и в значительной мере сменили свой облик. В лесном фонде усилилась роль производных растительных группировок, снизилась доля насаждений с преобладанием хвойных пород, ухудшилась товарная структура насаждений. Темпы сокращения кедровников за последние 50 лет составляли 1,25 % в год (Шейнгауз, 2000; Корякин, 2001).
Наряду с необходимостью восстановления утраченных кедровниками позиций, приоритетная задача лесного хозяйства юга Дальнего Востока заключается в восстановлении продуктивности хвойно-широколиственных лесов, улучшении их возрастной и качественной структуры, своевременном использовании древесных запасов. В практике дальневосточного лесоводства до послед него времени не разработана единая система научно обоснованных мероприятий, стимулирующих процессы возрастных и восстановительных смен. Отсутствует классификация производных насаждений по характеру возможных направлений стадий и динамике развития восстановительных процессов (Чумин, 2000). Поэтому в наших исследованиях были поставлены задачи:
- изучить динамику естественных и антропогенных сукцессии в ХШЛ;
- дать оценку хозяйственному освоению ХШЛ и уточнить их современное состояние;
- выявить направление процессов естественного возобновления в ХШЛ и определить их закономерности;
- привести лесоводственно-экологическую оценку рубок главного и промежуточного пользования и разработать рекомендации по их оптимальному проведению.
Материалы для диссертации собраны в период работы в Дальневосточном НИИ лесного хозяйства с 1996 по 2003 г г. под руководством и непосредственном участии автора в процессе выполнения работ по темпланам Рослес-хоза и Министерства природных ресурсов РФ при выполнении НИР: «Разработка лесоводственно-экологических шкал и нормативов устойчивости лесных насаждений при организации главного и промежуточного пользования в горных лесах Дальнего Востока с применением современных технологий лесосечных работ» 1996-1998 гг.; «Разработка изменений и дополнений к Правилам рубок главного пользования в лесах Дальнего Востока» 1998-1999 гг.; «Разработка научно-методических и нормативных основ использования и воспроизводства лесного фонда (на примере Дальнего Востока)» 2000-2005 гг.; «Разработка прогрессивных систем, методов, технологий и средств механизации, обеспечивающих ресурсосберегающее ведение хозяйства в лесах различного целевого назначения» 2002 -2010 гг., а также при исследованиях по небюджетной тематике.
Основные положения диссертации докладывались и обсуждались на 1 конференции ДальНИИЛХ «Актуальные проблемы лесного хозяйства Дальне го Востока» (Хабаровск, 1998); международном семинаре «Переход к стратегии устойчивого управления лесами Дальневосточного экорегиона в 21 веке» (Хабаровск, 2000); научной конференции «Природопользование Дальнего Востока на рубеже веков» (Хабаровск, 2001); международной конференции «Классификация и динамика лесов Дальнего Востока» (Владивосток, 2001); международном семинаре «Лесные биологически активные ресурсы» (Хабаровск, 2001); региональной конференции «Лесные ресурсы Дальнего Востока и их использование» (Хабаровск, 2001); региональной конференции «Динамика и состояние лесных ресурсов Дальнего Востока» (Хабаровск, 2002).
По результатам исследований разработаны и внедрены в производство: «Инструкция по применению способов и технологий лесосечных работ при вертолетной трелевке древесины в зоне кедрово-широколиственных лесов Хабаровского края» (1996), «Изменения и дополнения к Правилам рубок главного пользования в лесах Дальнего Востока» (1999), «Положение по очистке мест рубок в лесах Хабаровского края» (2002), «Положение по очистке мест рубок в лесах Приморского края» (2002), «Положение по контролю за выполнением лесохозяйственных требований при рубках главного и промежуточного пользования в лесах Дальнего Востока» (2002), «Положение по организации лесозаготовок на крутых склонах в горных лесах Сихотэ-Алиня» (2003), «Практическое пособие по организации и проведению рубок в хвойно-широколиственных лесах юга Дальнего Востока» (2003).
Работа выполнялась под научным руководством к.с.-х.н. Д.Ф. Ефремова и к.с.-х.н. А.П. Ковалева. В сборе полевых материалов и организации экспериментальных рубок большую помощь оказали К.Ю. Степанов и В.А. Слободчи-ков. Ценные замечания по работе сделаны к.с.-х.н. В.А. Свечковым и д.б.н. А.П. Сапожниковым. Всем им автор выражает свою искреннюю и глубокую признательность.
Особенности таксационного строения хвойно-широколиственных лесов
К настоящему времени, при изучении динамики состава древостоев ХШЛ сложилось несколько различных направлений, связанных с долей участия кедра корейского в зависимости от: - цикла развития по стадиям преобладания лиственных пород и кедра (Ивашкевич, 1929; Колесников, 1956а); условий среды - почвы, увлажнения, экспозиции склона (Дылис, Виппер, 1953); фактической доли участия кедра в составе древостоя (Моисеенко, 1963;Котляров, 1964); статистической связи запасов с элементами рельефа горной местности (Глазов, 1967, 1976). Закономерности таксационного строения древостоев, выявленные для кедрово-широколиственных насаждений (Моисеенко, 1963, 1969), на наш взгляд, справедливы и для других формаций хвойно-широколиственных лесов Дальнего Востока. Аналогичные закономерности таксационного строения выявлены для кедровых лесов Сибири (Семечкин, 1967, 2002). С некоторыми допущениями все хвойно-широколиственные леса можно классифицировать как условно разновозрастные, разновозрастные, симметрично резко разновоз- растные, асимметрично резко разновозрастные. Разным формациям в большей степени присущи следующие из нижепе речисленных классов возрастных структур: желтоберезники и дубняки обычно условно-разновозрастные; елово-широколиственные и ильмово-ясеневые наса ждения - разновозрастные; липняки и насаждения с преобладанием клена мел колистного, образовавшиеся после подневольно-выборочных рубок обычно имеют асимметрично резко разновозрастную структуру (Цымек, 1956; Моисе- енко, 1962; Васильев, 1978; Грек, 1984; Добрынин, 2000).
Для лесов с преобладанием в составе кедра корейского характерна очень низкая доля спелых и перестойных насаждений, в то время как для лесов с преобладанием лиственных пород доля спелых и перестойных древостоев весьма высокая, не менее 50 %. Эти особенности возрастной структуры для кедровых и лиственных насаждений характерны как для насаждений, подверг шихся антропогенным воздействиям, так и для лесов, менее всего нарушенных - орехо-промысловые зоны, запретные полосы, защищающие нерестилища ценных промысловых рыб (рис. 3.1). Таким образом, данные распределения насаждений по группам возраста с преобладанием кедра корейского и лиственных пород на массовом материале подтверждают теорию Б. А. Ивашкевича - Б. П. Колесникова, что в возрасте перестойности кедровые леса (более 240 лет) проходят через стадию преобладания лиственных пород. (Колесников, 1956; Шейнгауз, 2000; Чумин, 2000; Корякин В., Романова, Корякин И., 2000; Чернышев, 2001). Хвойно-широколиственные леса характеризуются очень сложным строением полога (табл. 3.4). В состав входят, как правило, 10-15 древесных пород, различающихся по своей биологии и росту, что создает ясно выраженную вертикальную сомкнутость древостоя. Сложность структуры насаждений увеличивается с возрастом.
При этом хорошо выражено групповое расположе- ние деревьев, что значительно затрудняет таксацию. Многие исследователи склонны считать, что такие леса можно рассматривать как несколько сравнительно одновозрастных насаждений, которые развиваются на одной и той же площади (Ивашкевич, 1929; Семечкин, 1967; Моисеенко, 1969; Грек, 1984). Отсюда вытекают весьма важные выводы по организации таксации хвойно-широколиственных лесов. Ранг среднего дерева отдельно взятой породы в ряду распределения изменяется незначительно и лежит в пределах 51-60 % по возрасту, высоте, диаметру и объему, что близко к аналогичным показателям дре-востоев с нормальным распределением (Козин, 1989). Поэтому в практике, для достижения высокой точности работ, таксацию необходимо проводить по элементам леса - древесным породам.
Особенности сукцессионной динамики хвойно-широколиственных формаций
В дальневосточных хвойно-широколиственных лесах встречается более 60 видов древесных пород, 20 из которых могут образовывать насаждения со своим преобладанием. В основном это лиственные породы. Общепринятое разделение их на мягколиственные и твердолиственные весьма условно. Некоторые мягколиственные породы, такие как береза ребристая (желтая), липы и др. обладают признаками твердолиственных пород - высокой продолжительностью жизни (до 200 лет и более), низкими темпами роста (класс возраста - 20 лет), способностью возобновляться под пологом леса, кроме того деревья секции ребристых берез обладают очень прочной древесиной. С другой стороны, такие породы, как бархат амурский и орех маньчжурский имеют весьма мягкую древесину и высокие темпы прироста. Дальневосточные лиственные породы обладают свойствами как деревьев пионеров, способных занимать оголенные и безлесные участки, так и деревьев, способных образовывать в специфических условиях истинные (или на вид истинные) климаксовые насаждения (Куусела, 1991). В основном же, лиственные породы лишь принимают участие в составе насаждений с преобладанием хвойных пород. Как отмечал Б.П. Колесников (19566), для маньчжурского комплекса хвойно-широколиственных лесных формаций широколиственные леса не типичны. Насаждения с абсолютным преобладанием лиственных пород возникают в процессе гидрогеоморфологических смен или в результате многократно повторяющихся лесных пожаров, уничтожающих подрост хвойных пород. В результате рубок формируются производные группировки, которые характеризуются исключительно сложным многовидовым составом древостоя, часто без преобладания в них какой-либо одной породы (Колесников, 19566; Соловьев, 19586; Смагин, 1965). При естественном развитии хвойно-широколиственных насаждений лиственные породы могут преобладать на стадии перестойности и распада основного яруса хвойных пород. Если учесть, что 2,5 млн лет назад в тургайских лесах плиоцена преобладали лиственные, то с исторической точки зрения, не только присутствие, но даже доминирование широколиственных пород в составе хвойно-широколиственных лесных формаций можно рассматривать как коренное явление (Куренцова, 1973; Урусов, 1988, 2000).
При учете лесного фонда хозяйственные секции выделяются только на основании преобладающих пород, без учета лесорастительного районирования и выделенных лесных формаций. В частности, не разделяются неморальные маньчжурские елово-широколиственные леса и бореальные елово-пихтовые леса охотского типа, то же самое происходит с лиственничниками и насаждениями с преобладанием каменной и ребристой березы. В материалах Государст венного учета лесного фонда береза ребристая (желтая) отождествляется с березой каменной (шерстистой). Площади и запасы лесов с истинным преобладанием каменной березы в Хабаровском крае, Приморье, Еврейской автономной области незначительны, поэтому условно всю площадь с преобладанием этой породы в дальнейшем мы будем принимать за площадь желтоберезников.
Тем не менее, по материалам учета лесного фонда можно выявить общую картину площадей и запасов основных хвойно-широколиственных формаций. Площади и запасы основных лесообразующих пород - кедра, ясеня, дуба, липы, ильма, кленов, ребристых берез, ореха маньчжурского, бархата амурского учитываются по чистой породе, хотя все они входят в состав смешанных насаждений, где степень участия названных пород не превышает 3-5 единиц.
Анализ динамики основных хвойно-широколиственных формаций за последние 35 лет (рис. 3.2) показывает, что существенных изменений общей площади не происходит - колебания в пределах -5 - +12 % (Лесной фонд ..., 1968, 1976, 1978,1995,1999; Лесные ресурсы..., 1989).
Резкое уменьшение их площади отмечается лишь в середине 1970-х годов. Именно в это время крупные лесные пожары в Хабаровском крае совпали с массовым размножением сибирского шелкопряда в кедровниках Приморья. Начиная с начала 80-х годов состояние хвойно-широколиственных лесов стабилизировалось, и наметилась устойчивая тенденция увеличения их площади. При общем уменьшении площади насаждений с преобладанием кедра увеличиваются площади с преобладанием ребристой березы, липы и дуба, при этом средние запасы на 1га этих формаций имеют четкую тенденцию к уменьшению. Все это говорит об антропогенном происхождении лиственных лесов (Шейнга-уз, 1965а, 19656, 1967; Соловьев, Петропавловский, 1965; Куренцова, 1973; Петропавловский, 1999, 2001).
Совершенно иная картина складывается в динамике насаждений с преобладанием ильма и ясеня. За весь наблюдаемый период резкое уменьшение площади и запаса произошло в середине 70-х годов, как и по всем формациям хвойно-широколиственных лесов. Этот скачок можно объяснить только крупными лесными пожарами 1976 г. на юге Хабаровского края и в 1978 г. в Приморье. В остальные периоды колебания находятся в пределах точности учета. Стабильность динамики можно объяснить тем, что в основном ильмово-ясеневые леса распространены в долинах горных рек, где на первое место выступают природные гидрогеоморфогенные смены пород (Куренцова, 1973; Васильев, 1978). Современные тенденции динамики растительности в зоне хвойно-широколиственных лесов ставят на первое место антропогенные факторы, одновременно с которыми продолжают действовать сингенетические и эндогене-тические смены. Смены пород действуют в двух противоположных направлениях. Рет-рогрессивные изменения растительности вызываются действием внешнего, по отношению к фитоценозу фактора, в ходе которого происходит снижение продуктивности. Под воздействием рубок и пожаров в насаждениях сначала происходит гибель хвойных, затем наиболее ценных лиственных пород.
Современный статус хвойно-широколиственных лесов
Из всех хвойно-широколиственных лесных формаций Дальнего Востока только насаждения кедра корейского имеют особый статус как в Российском лесном законодательстве, так и на международном уровне. Кедрово-широколиственным лесам присвоен статус «особо ценной лесной формации мира», которому соответствуют формации ценных лесообразователей в разных районах планеты, и которые являются объектами особой заботы мировой общественности (Меморандум ..., 2000). Остальные ХШЛ, несмотря на значительное сходство с кедровниками и не меньшую уникальность, остаются рядовыми лесными формациями.
Основная часть дальневосточных хвойно-широколиственных лесов концентрируется на юге Хабаровского края, в Приморье и в Еврейской автономной области (см. рис. 2.1). Незначительные площади ХШЛ имеются на юге Сахалинской и юго-востоке Амурской областей. Как уже отмечалось, официальные данные Государственного учета лесного фонда не дают полного представления о площадях и запасах этих лесов. Достоверно можно определить общую площадь ХШЛ с преобладанием кедра корейского, твердолиственных пород, а также липы, ореха маньчжурского и бархата амурского (табл. 4.1). По состоянию на январь 2001 г. их общая площадь составляла 9,0 млн га. Значительно труднее определить площади елово-широколиственных лесов и маньчжурских мягколиственных насаждений. Кроме того, необходимо учитывать, что часть дубняков Амурской области относятся к дауро-маньчжурскому лесостепному комплексу лесных формаций. По нашим оценкам, площадь елово-широколиственных лесов должна составлять около 800 тыс. га, а мягколиственных насаждений маньчжурского комплекса лесных формаций - около 1,0 млн га. Таким образом, общую площадь хвойно-широколиственных лесов по дальневосточному региону можно оценить в пределах 11 млн га.
В силу естественно-исторических условий для хвойно-широколиственных насаждений характерна более высокая доля лесов 1-Й групп, чем для всего лесного фонда Дальнего Востока, соответственно, 26 % и 13 %. Концентрация этих лесов в поймах крупных рек и в местах наиболее удобных для поселения человека определяет их высокую экологическую, защитную и социальную значимость (табл. 4.1, рис 4.3).
Приведенные данные показывают, что в лесах I и II групп в значительной степени распространены дубняки; соотношение площади кедровников и остальных лиственных пород примерно одинаковое. В III группе лесов наряду с дубняками значительное распространение имеют желтоберезники и насаждения с преобладанием липы. В целом, по всем группам лесов преобладание лиственных пород над кедром свидетельствует о значительной антропогенной нарушенности хвойно-широколиственных формаций. Интересные данные для анализа дает распределение лесов первой группы по категориям защитности и преобладающим породам (табл. 4.1, рис. 4.4). Леса разных категорий защитности резко отличаются по своим хозяйственным режимам.
В орехо-промысловых зонах и запретных полосах, защищающих нерестилища ценных промысловых рыб, запрещены рубки главного пользования и практически организован заповедный режим. В настоящее время эти насаждения сохранили облик ненарушенных первозданных лесов.
В то же время в зеленых зонах, защитных полосах вдоль железнодорожных магистралей и автомобильных дорог, активно посещаемых человеком, а также в запретных полосах вдоль рек и в насаждениях, имеющих важное значение для защиты окружающей природной среды, выделены значительные экс-плутационные площади для проведения рубок главного пользования и по своему облику они мало отличаются от эксплуатационных лесов III группы.
Среди лесов вышеперечисленных категорий защитности своей породной структурой выделяются орехо-промысловые зоны. Только в них абсолютно преобладает кедр корейский. В целом леса значительной части орехо-промысловых зон во многом еще сохранили черты девственных лесов. На это указывает сравнительно малая доля насаждений с преобладанием березы ребристой (14 %), дуба (3 %), липы (2 %), а также сравнительно большая доля спелых и перестойных лесов (31 %) (Корякин В., Романова, Корякин И., 2000).
В запретных полосах, защищающих нерестилища ценных промысловых рыб, несмотря на строгие ограничения по лесопользованию, значительна доля дубняков (33 %) и насаждений с преобладанием липы (5 %), что можно объяснить практикой лесозаготовок в поймах рек вплоть до 1960-х годов (Цымек, 1956; Шейнгауз,1965а). Самая высокая доля насаждений с преобладанием ясеня и ильма в этой категории защитности по сравнению с другими - 23 %, говорит о высоком значении аллювиальных процессов.
В лесах зеленых зон, запретных полосах вдоль рек, в лесах, имеющих важное значение для защиты окружающей природной среды абсолютное преобладание в лесном покрове принадлежит дубнякам - 58-85 %. Значительное участие в их формировании принимают насаждения с преобладанием липы и ребристой березы - 3-15 %. Преобладание в лесном фонде лиственных пород говорит об интенсивном хозяйственном использовании этих лесов в прошлом и о периодически повторяющихся в них лесных пожарах.
Закономерности естественного возобновления кедра корейского
Проблемы восстановления кедрово-широколиственных лесов и, связанные с их решением, исследования закономерностей естественного возобновления кедра корейского всегда стояли в ряду приоритетных задач для дальневосточных лесоводов. Если общепризнанно, что другие хвойные и лиственные породы возобновляются весьма успешно, то по вопросам возобновления кедра под пологом насаждений, на вырубках и гарях нет единого мнения. Многие исследователи пытались установить закономерности возобновления кедра, которые определенно имеют место в природе. Однако, полученные ими выводы были противоречивы, часто не соответствовали фактическим данным и не могли быть использованы для прогнозов (Фишер, 1939; Щербаков, 1953; Соловьев, 1958а, 19586, 19696; Моисеенко, 1963; Петропавловский, 1968; Флягина,1982). В работе, сделана попытка математического описания процесса возобновления кедра корейского на основе анализа накопленного ранее материала и выводов, полученных по данным собственных полевых исследований. Учитывая, что обычно смешиваются два относительно мало связанных между собой явления, с одной стороны, - появление самосева кедра, с другой, -рост и развитие подроста, качественно отличающихся друг от друга, поэтому далее рассматриваются два процесса: - появление и накопление подроста кедра; - рост, развитие и выживание кедрового подроста. Вторым отличием выполненных исследований является использование при характеристике древесного яруса формулы лесоводственного состава древостоя, вычисленной по количеству стволов, а не по запасу или площади поперечных сечений деревьев, как это делалось большинством исследователей. Запас какой-либо породы или доля ее участия в составе древостоя, вычисленная по запасу, не могут давать представления о пространственной структуре насаждения и, тем более, служить показателем степени влияния древесных пород на экологические факторы среды, особенно в сложных по составу и строению лесах. При значительном запасе и существенном участии в составе, порода с большим средним диаметром может быть представлена единичными экземплярами и иметь слабое значение как эдификатор. Поэтому наиболее полно судить о степени воздействия каждой древесной породы на среду обитания целесообразно по составу древостоя, определенному по количеству ее стволов. Третьим принципиальным отличием можно считать использование для анализа возобновления показателя встречаемости подроста, выражаемого в процентах (Денисов, 1984; Мартынов, 1984). Известно, что кедр является зоо-хорным растением и распространение его происходит только путем инстинктивного разноса и запрятывания в почву орехов птицами. Как правило, формируются преимущественно групповые всходы кедра корейского, поэтому учет количества подроста на площадках может дать противоречивые результаты, в зависимости от количества подроста в группе.
В то же время, такой показатель, как встречаемость подроста, определяющий равномерность его распространения по площади, весьма точно и объективно характеризует возобновление на участке в целом, но весьма редко применяется в исследовательской практике. Использование показателя встречаемости дает ряд преимуществ для статистического анализа - уменьшается амплитуда колебаний исследуемых данных, соответственно уменьшается значение коэффициента вариации и увеличивается точность опыта. Необходимо так же отметить, что при анализе естественного возобновления такой показатель, как встречаемость подроста отдельной породы - кедра применяется впервые. Значение зверей и птиц в распространении кедра корейского отмечали в своих работах многие лесоводы (Фишер, 1939; Щербаков, 1953; Колесников, 1956а; Соловьев, 1958а, 19586; Петропавловский, 1968; Флягина, 1982; Шешу-ков, Шелогаев, Назаренко, 1990). Однако в полной мере раскрыть механизм этого явления удалось дальневосточным зоологам. В результате проведенных специальных исследований по изучению биоценотических связей животных и кедра корейского (Бромлей, Костенко, 1967, 1974; Бромлей, Костенко, Охотина, 1967, 1974; Омелько и др., 2001), необходимо признать твердо установленным фактом, что возобновление кедра корейского происходит не самосевом, а только биологическим путем при участии кедровок (Nucifraga caryocatactes) и поползней (Sitta Europaea Amurensis Swinh.). Кедровки, как и поползни эволюционно связанные с родом Pinus, обеспечивают почти ежегодное появление одиночных и групповых всходов кедра корейского как в местах наличия плодоносящих деревьев, так и на значительных от них расстояниях.
Все прочие потребители кедровых орехов - птицы, мелкие и крупные млекопитающие, в том числе и делающие запасы бурундуки, полностью используют орехи кедра только для питания, если не считать крайне редких случаев потерь орехов при сборе с крон деревьев, в лесной подстилке и «расхищаемых» из «кладовых» кедровок и поползней. Инстинкт запасания орехов кедра развит у кедровок очень сильно. Избираемые ими места для «кладовых» обычно совпадают с их гнездовыми участками и практически охватывают почти все площади произрастания кедрово-широколиственных насаждений и граничащих с ними вторичных лесов. Количество запасаемых кедровкой орехов в почве варьирует от 0,6 до 52,3 тыс. шт. на гектар (или от 0,33 до 29,3 кг) (Бромлей, Костенко, 1974). Количество «кладовых», устраиваемых одним поползнем, намного меньше, чем это делает кедровка, но этот вид значительно многочисленнее. Подсчитано, что 10 поползней в течение осеннего сезона способны спрятать в одиночные «кладовые», примерно, 5 тыс. орехов (2,5 кг) на гектар (Бромлей, Костенко, Охотина, 1967, 1974).
