Содержание к диссертации
Введение
Глава I. Проблема упрощенных производств как основы рационализации уголовного судопроизводства 13
1.1. Упрощение процессуальной формы производств как направление дифференциации уголовного процесса 13
1.2. История развития упрощенных производств в российском уголовном процессе 22
1.3. Понятие упрощенного производства и его признаки 46
1.4. Основания применения упрощенных производств 79
1.5 Реализация принципов уголовного процесса в упрощенных производствах 94
Глава II. Упрощенные производства в современном российском уголовном процессе 104
2.1. Дознание 104
2.2. Производство по делам частного обвинения 116
2.3. Особый порядок принятия судебного решения при согласии обвиняемого с предъявленным ему обвинением 129
2.4. Заочное судебное разбирательство по уголовным делам 145
2.5. Особый порядок принятия судебного решения при заключении досудебного соглашения о сотрудничестве 160
Глава III. Проблемы развития упрощенных производств в уголовном процессе 176
3.1. Перспективы развития досудебных упрощенных производств 179
3.2. Перспективы развития судебных упрощенных производств 190
Заключение 225
Список использованной литературы 231
- Упрощение процессуальной формы производств как направление дифференциации уголовного процесса
- История развития упрощенных производств в российском уголовном процессе
- Дознание
- Перспективы развития досудебных упрощенных производств
Введение к работе
Актуальность темы исследования и степень ее разработанности. Дифференциация уголовного процесса, в том числе проблема разделения процесса на виды производств, неизменно привлекает к себе внимание ученых и практиков на протяжении всей истории его существования, поскольку она связана с необходимостью усовершенствования уголовно-процессуальной формы, с рациональностью и экономичностью использования сил и средств судопроизводства, с сокращением сроков рассмотрения уголовных дел, повышением воспитательного воздействия процесса, обеспечением скорейшей защиты прав граждан и удовлетворением их интересов. При подготовке и принятии действующего Уголовно-процессуального кодекса РФ законодателем эта проблема решалась путем приближения российского уголовного процесса к мировым стандартам, создания более эффективного уголовного судопроизводства, предоставления большего доступа к правосудию, соответствующего нормам и принципам международного права. Особое внимание уделялось упрощению уголовного судопроизводства как одному из направлений дифференциации, расширению принципа диспозитивности и сокращению публичных начал, расширению сферы защиты прав и свобод граждан за счет усиления процессуальных гарантий. Такой подход к реформированию уголовного процесса был определен Концепцией судебной реформы Российской Федерации 1991 г.
Ключевые положения судебной реформы, наряду с введением суда присяжных и института мирового судьи, предусматривали дифференциацию форм уголовного судопроизводства, судебный контроль за законностью и обоснованностью производства на ранних стадиях процесса, всемерное развитие принципа состязательности, лишение правосудия обвинительных черт, определение жестких критериев допустимости доказательств, расширение прав сторон по собиранию и приобщению доказательств. Большинство из этих положений воплощены в действующем Уголовно-процессуальном кодексе Российской Федерации.
Однако, несмотря на длительный срок, прошедший с начала разработки и внедрения в уголовный процесс механизмов его оптимизации, по-прежнему сохраняется актуальность многих вопросов, связанных с эффективностью правового регулирования как всего процесса, так и его отдельных процедур. Не произошло намеченного реформой расширения круга дел частного обвинения ввиду оставшейся неразрешенности ряда проблем, возникающих при разбирательстве по таким делам. Не были исчерпаны все возможности дифференциации уголовного процесса, и в результате форма производства у мирового судьи мало чем отличается от формы производства в федеральных судах. Следовательно, процессуальная форма ранее известных производств и введенных в уголовный процесс новых институтов все еще нуждается в улучшении.
Существующие в настоящее время в уголовном процессе упрощенные производства порождают множество споров между их сторонниками и учеными, считающими, что те или иные их виды не защищают права участников, не обеспечивают назначение уголовного судопроизводства, а их применение ведет к нарушению конституционных принципов правосудия. Высказываются предложения по ликвидации дознания, по ограничению применения особого порядка, предусмотренного гл. 40 УПК РФ, по декриминализации деяний, составляющих перечень дел частного обвинения, недопущению разбирательства дел в отсутствие подсудимых. Конечно, многие негативные моменты, связанные с применением дифференцированных форм производств, такие как отсутствие указаний на получение согласия обвиняемого с предъявленным ему обвинением при рассмотрении дела, по которому было заключено досудебное соглашение о сотрудничестве, или отсутствие четкого порядка осуществления заочного судебного разбирательства, вызваны в том числе и несовершенством юридической техники действующего УПК РФ. На качестве правовой регламентации упрощенных производств, безусловно, сказывается и степень теоретической разработанности проблемы.
Отсутствие ожидаемого эффекта в сокращении сроков производства по уголовным делам заставляет законодателя прибегать к созданию новых моделей производства, которые в то же время порождают все больше споров об оправданности их существования. Появление нового института – особого порядка принятия судебного решения при заключении досудебного соглашения о сотрудничестве – вызвало противоречивую реакцию в научном сообществе. Производство, которое так долго ждали и на которое возлагали большие надежды, рождено с пороками. Практика его применения показывает, что, не успев появиться в законе, оно уже требует своей корректировки и теоретического осмысления.
Проблематике дифференциации уголовного процесса и упрощенных производств посвятили свои работы видные ученые: В.Д. Арсеньев, Д.П. Великий, О.В. Волынская, А.П. Гуляев, Н.С. Манова, П.Ф. Пашкевич, М.С. Строгович, С.С. Цыганенко, Ю.К. Якимович, М.Л. Якуб. Отдельным упрощенным производствам посвящены труды Д.Т. Арабули, И.В. Головинской, В.В. Дорошкова, Н.П. Дубовика, С.Л. Маслёнкова, И.Л. Петрухина, Т.П. Ретунской, К.А. Рыбалова, Е.Ф. Тенсиной, Е.В. Уховой, В.В. Хатуаевой, в том числе и диссертационные исследования последних лет А.Е. Бочкарева, В.В. Дьяконовой, С.А. Захаровой, А.А. Казакова, А.В. Ковтуна, В.М. Лукина, Д.Е. Любишкина, М.В. Монид, А.А. Плясуновой, Е.Н. Погореловой, Н.В. Редькина, Е.В. Трофимовой.
Однако этот процессуальный институт все еще недостаточно исследован. В частности, не сложилось единого мнения относительно определения упрощенных производств, которое учитывало бы всевозможные формы их проявления, вследствие чего не определены окончательно и виды таких производств. Нет и единства мнений об их месте в системе уголовного процесса, их значении, не решен окончательно вопрос о допустимости существования упрощенных судопроизводств. Научная разработанность заочного разбирательства и производства в особом порядке, предусмотренные гл. 40.1 УПК РФ, вообще ограничивается рамками небольших журнальных статей.
Таким образом, выбор темы настоящего диссертационного исследования обусловлен необходимостью теоретического осмысления института упрощенных производств, проблемами его законодательного закрепления и практического применения.
Объектом исследования настоящей работы являются упрощенные производства российского уголовного процесса, а также общественные отношения, возникающие в связи с деятельностью лиц, участвующих в производствах, характеризующихся большей простотой процессуальной формы и быстротой принимаемых решений.
Предмет исследования включает в себя нормы уголовно-процессуального законодательства, регулирующие порядок и условия производств, относимых к упрощенным; практику применения этих норм; теоретические положения, определяющие понятие и сущность упрощенных производств, их место и роль в системе уголовного процесса.
Цели и задачи исследования. Цель – на основе исследования упрощенных производств современного российского уголовного процесса и их исторических форм выработать рекомендации, направленные на совершенствование уголовно-процессуального законодательства в части правовой регламентации правоотношений участников в рамках тех или иных производств, а также определить пути дальнейшего развития уголовного процесса в сторону упрощения.
Для достижения поставленных целей решаются следующие задачи:
- осветить исторические формы упрощенных производств в российском уголовном процессе;
- изучить теоретические положения юридической науки о дифференциации уголовного процесса, о понятии упрощенных производств, предпосылках их возникновения, основаниях применения, видах;
- определить признаки упрощенного производства и сформулировать его понятие;
- выявить действительно существующие в современном российском уголовном процессе упрощенные производства с учетом исследованных признаков;
- выделить основания применения упрощенных производств;
- оценить степень реализации принципов уголовного процесса при применении упрощенных производств;
- проанализировать практику применения норм, регулирующих производство дознания, производство по делам частного обвинения, заочное судебное разбирательство и особые порядки принятия судебного решения, предусмотренные главами 40 и 40.1 УПК РФ;
- определить направления дальнейшего развития существующих упрощенных производств и возможность введения их новых форм;
- разработать предложения по совершенствованию норм уголовно-процессуального права, регулирующих упрощенные производства.
Методологической основой исследования стали диалектический метод познания, общенаучные и специально-юридические методы изучения правовых явлений, такие как: исторический, системно-структурный, сравнительно-правовой, статистический, анализа, синтеза и другие инструменты современного научного познания.
Теоретическая база исследования. Теоретической основой исследования стали труды отечественных ученых в области уголовного процесса: О.В. Волынской, А.П. Гуляева, Т.Н. Добровольской, В.В. Дорошкова, Л.Д. Кокорева, П.Ф. Пашкевича, И.Д. Перлова, Р.Д. Рахунова, М.С. Строговича, И.Я. Фойницкого, П.С. Элькинд, М.Л. Якуба, а также работы других ученых советского и современного периодов, внесших значительный вклад в разработку проблемы дифференциации уголовного процесса вообще и упрощенных производств в частности: В.Д. Арсеньева, Н.А. Власовой, С.И. Гирько, Н.С. Мановой, С.Л. Маслёнкова, Р.У. Рустамова, Т.В. Трубниковой, В.В. Хатуаевой, С.С. Цыганенко, Ю.К. Якимовича и др.
Эмпирическую базу исследования составили: нормативно-правовые акты; материалы 230 уголовных дел, рассмотренных в течение 2007–2010 гг. мировыми и федеральными судьями Приморского и Хабаровского краев, Сахалинской и Амурской областей в предусмотренном главой 40 УПК РФ особом порядке принятия судебного решения, в заочном порядке, дел частного обвинения и дел, расследованных в форме дознания; кассационные определения Судебной коллегии по уголовным делам Приморского краевого суда на приговоры судов первой и постановления апелляционной инстанции, вынесенные в 2007–2009 гг.; руководящие разъяснения Пленумов Верховного Суда Российской Федерации и решения Конституционного Суда Российской Федерации; статистические отчеты Управлений Судебного департамента при Верховном Суде РФ о работе судов первой инстанции Приморского и Хабаровского краев по рассмотрению уголовных дел за период с 2006 по 2009 гг.; результаты анкетирования 100 мировых и федеральных судей; теоретические и прикладные разработки российских ученых и практиков.
Научная новизна работы состоит в том, что впервые на монографическом уровне проведено исследование всех существующих в современном российском уголовном процессе разновидностей упрощенных производств, в том числе нового особого порядка принятия судебного решения при заключении досудебного соглашения о сотрудничестве. Новизной отличаются предложенное в работе понятие упрощенного производства и его признаки, а также предложения по совершенствованию уголовно-процессуального законодательства.
Основные положения, выносимые на защиту:
1. Исследование истории развития российского уголовного процесса за последние 150 лет, начиная с судебной реформы 1864 г., позволяет сделать следующие выводы: 1) на каждом этапе развития российского уголовного процесса допускались упрощенные производства в связи с объективной необходимостью их существования; 2) исторические формы упрощенных производств обладают общими признаками, к которым относятся более простая процессуальная форма деятельности участников за счет сокращения этапов этой деятельности и ее видоизменения путем отказа от использования ряда норм и институтов обычного производства, а также более короткие сроки их осуществления; 3) большинство из существующих в современном уголовном процессе упрощенных производств являются не новыми, а представляют собой разновидности ранее известных российскому процессу производств; 4) накопленный положительный опыт применения исторических форм упрощенных производств позволяет использовать его для усовершенствования их современных форм, и, наоборот, выявленные историей недостатки тех или иных упрощенных производств должны ограждать законодателя и правоприменителя от повторения ошибок прошлого.
2. Под упрощенным производством следует понимать самостоятельное производство по делам о преступлениях небольшой и средней тяжести или о преступлениях, характеризующихся небольшой степенью сложности установления их фактических обстоятельств, расследование или рассмотрение которых осуществляется с большей быстротой и эффективностью по сравнению с обычным порядком производства, достигаемых за счет изменения процессуальной формы деятельности его участников и структуры отдельных частей производства.
3. Перечень оснований применения упрощенных производств должен включать лишь следующие: 1) небольшая степень общественной опасности преступления; 2) небольшая степень сложности установления фактических обстоятельств дела; 3) отсутствие определенных свойств у обвиняемого или у потерпевшего; 4) учет интересов обвиняемого или потерпевшего; 5) учет мнения лица, поддерживающего обвинение. Причем применение упрощенного производства возможно при обязательном наличии одного из первых двух оснований.
4. Анализ теории и практики применения упрощенных производств показывает, что реализация принципов уголовного процесса и общих условий предварительного расследования и судебного разбирательства приобретает особую форму в упрощенных производствах. Видоизменяется действие таких принципов, как состязательность сторон, свобода оценки доказательств, право на обжалование процессуальных действий и решений, а также таких общих условий, как непосредственность исследования доказательств, участие подсудимого, гражданского истца и ответчика. Форма реализации иных принципов уголовного процесса при применении упрощенных производств не изменяется.
5. Обосновывается включение в перечень упрощенных следующих производств: 1) дознания; 2) производства по делам частного обвинения; 3) особого порядка принятия судебного решения при согласии обвиняемого с предъявленным ему обвинением; 4) заочного судебного разбирательства дела; 5) особого порядка принятия судебного решения при заключении досудебного соглашения о сотрудничестве.
6. На основе анализа норм, регулирующих упрощенные производства, и практики их применения судами автор приходит к выводу о необходимости внесения изменений в уголовно-процессуальное законодательство с целью устранения препятствий распространению практики применения упрощенных производств и нарушений прав сторон таких производств. Лишение обвиняемого права давать показания, заявлять ходатайства о дополнении расследования после составления обвинительного акта само по себе нарушает его права на защиту. Отсутствие в законе указания на обязательное участие защитника по делам о преступлениях небольшой и средней тяжести, рассматриваемых в заочном порядке, создает препятствия полноценной реализации принципа состязательности. Необходимо предоставить обвиняемому право на заявление ходатайства о рассмотрении его дела в особом порядке и на более поздних стадиях процесса, нежели это предусмотрено ст. 315 УПК РФ.
7. Выработаны предложения по дальнейшему развитию существующих упрощенных производств и введению новых. Предлагается ввести более упрощенную, чем дознание, форму расследования, упростить производство у мирового судьи за счет сокращения судебного следствия, замены допроса свидетелей оглашением их показаний, данных в ходе предварительного расследования, и оглашения только вводной и резолютивной частей приговора с изготовлением полной формы приговора в более поздний срок.
Теоретическая и практическая значимость заключается в содержащихся в диссертации научных выводах и положениях, которые могут быть использованы для последующего научного исследования как упрощенных производств в целом, так и их отдельных видов. Практические рекомендации, изложенные в диссертации, могут быть использованы в правотворческой деятельности для совершенствования уголовно-процессуального законодательства, в правоприменительной деятельности при применении уголовно-процессуальных норм, регулирующих порядок упрощенных производств, в преподавательской деятельности для обучения студентов и повышения квалификации практических работников в рамках соответствующих тем курса «Уголовно-процессуальное право».
Апробация результатов исследования. Диссертация подготовлена на кафедре правосудия и прокурорского надзора Юридического института Дальневосточного государственного университета, где проведено ее обсуждение.
Отдельные проблемы данного исследования докладывались автором на научно-практических конференциях в 2001, 2003–2005, 2008 гг. Основные теоретические положения, законодательные предложения и практические рекомендации, сформулированные автором, отражены в его публикациях.
Результаты диссертационного исследования используются в учебном процессе Юридического института Дальневосточного государственного университета при подготовке лекций и проведении практических занятий по спецкурсу «Упрощенные формы уголовного судопроизводства».
Структура работы. Диссертационная работа состоит из введения, трех глав, состоящих из двенадцати параграфов, заключения, списка использованной литературы. Объем работы соответствует требованиям ВАК, а ее структура определяется целью и задачами исследования.
Упрощение процессуальной формы производств как направление дифференциации уголовного процесса
Хотя упрощение производства по уголовным делам было известно еще дореволюционному российскому законодательству, впервые об упрощении уголовного процесса как о понятии и о проблеме серьезно заговорили в 70-е годы XX века. Этот вопрос был поднят в связи с другой обсуждаемой в этот период темой - дифференциацией уголовного процесса - и был вызван нововведениями в уголовно-процессуальном законодательстве. Отношение к дифференциации было неоднозначным: высказываемые предложения по усовершенствованию процесса связывались как с дифференциацией судопроизводства, так и с его унификацией.
Сторонники дифференциации утверждали, что действующий порядок судопроизводства для многих уголовных дел слишком сложный, громоздкий, поэтому его надо реформировать таким образом, чтобы, наряду с общей, развернутой формой уголовного процесса, существовала и сжатая, упрощенная процессуальная форма для дел простых, ясных, по которым факт преступления и совершения его определенным лицом не вызывает сомнений .
Однако противники упрощения не допускали саму мысль «о какой-то категории «простых», «ясных дел», «дел об очевидных преступлениях» и т.п., и прежде всего потому, что такая характеристика дела без его расследования и до судебного рассмотрения субъективна и способствует предвзятости в его разрешении .
Профессор М.С. Строгович отрицательно относился к идее упрощения процессуальных форм в зависимости от характера и сложности дел. Он исходил из того, что форма судопроизводства для всех дел и на всех стадиях уголовного процесса должна быть единой. Поэтому вскоре после того, как была введена несколько упрощенная форма предварительного производства по делам о хулиганстве, М.С. Строгович выступил за ее ликвидацию .
Ряд ученых - сторонников М.С. Строговича вообще отрицали возможность дифференциации уголовного процесса, видя единственным путем развития уголовно-процессуальной формы унификацию уголовного судопроизводства. Сама идея дифференцировать процесс с целью рационализации использования процессуальных средств отвергалась и расценивалась как посягательство на процессуальные гарантии, как «упрощенчество», как нечто несовместимое с этикой и демократическими принципами правосудия. В то же время и М.С. Строгович все же допускал некоторую дифференциацию процессуальных форм и видел ее существование в действовавшем тогда законодательстве, но лишь при условии непременного сохранения всех процессуальных гарантий и их дальнейшего расширения и упрочения .
Таким образом, если противники упрощения процессуальных форм и допускали дифференциацию уголовного процесса, то видели ее лишь в усилении процессуальных гарантий, т.е. в усложнении процедуры.
Возражая М.С. Строговичу, П.Ф. Пашкевич указывал: «Несомненно, сложная процедура предварительного расследования оправдана по сложным делам и по делам о тяжких преступлениях. Но, по-видимому, нет необходимости применять ее, когда факт совершения преступления не вызывает сомнения, преступник известен или задержан с поличным и есть свидетели - очевидцы» . А профессор В.Д. Арсеньев отмечал, что дифференциация в уголовно-процессуальном законодательстве столь же обоснована и устойчива, как и его унификация. Это две внешне противоположные тенденции существуют в диалектическом единстве. Дифференцированный порядок уголовного судопроизводства, по его утверждению, идет в двух основных направлениях: в создании дополнительных процессуальных гарантий по одним делам и в упрощении производства по делам, не представляющим большой общественной опасности или, как правило, большой трудности для расследования .
По мнению же А.П. Гуляева, единый порядок уголовного судопроизводства не только не исключает, но и предполагает его дифференциацию в зависимости от характера и степени общественной опасности преступления, личности правонарушителя и т.д. Не соглашаясь с утверждением М.С. Строговича о том, что нельзя разделять преступления на очевидные и неочевидные, сложные и простые, он отмечал следующее: «Конечно, не всегда просто отнести преступление к той или иной группе, но это отнюдь не означает, что вообще нельзя сделать этого.
История развития упрощенных производств в российском уголовном процессе
Хотя проблема упрощения российского уголовного процесса наиболее обсуждаемой стала лишь в последние десятилетия, нельзя сказать, что она возникла только недавно. Истории вопроса дифференциации уголовного процесса вообще и его упрощения в частности, пожалуй, столько же лет, сколько и самому уголовному процессу России.
В своем развитии упрощенные производства в российском уголовном процессе прошли несколько этапов. Возникновение упрощенных производств принято связывать с произошедшей в ХГХ веке судебной реформой российского процесса. Высочайшим велением Его Императорского Величества 20 ноября 1864 года были утверждены Учреждение судебных установлений, Устав Уголовного судопроизводства (далее - УУС), Устав Гражданского судопроизводства, Устав о наказаниях, налагаемых мировыми судьями, которые вошли в XVI том Свода Законов Российской Империи.
Практические шаги по реформированию суда начались с резолюции Императора Николая I, начертавшего 16 ноября 1848 года по одному из дел: «Изучение причин медлительности непомерной, в которой производится сие столь известное дело, ясно выявляет все неудобства и недостатки нашего судопроизводства» . В 1849 году началась работа по разработке судебных установлений, которая была завершена к 1864 году и ознаменовалась принятием четырех выше указанных актов.
Носителями судебной власти провозглашались мировые судьи, съезды мировых судей, окружные суды, судебные палаты и Правительствующий Сенат. Уголовное законодательство этого периода предусматривало три категории уголовных правонарушений: 1) преступления; 2) проступки, предусмотренные в Своде законов уголовных и в Уложении о наказаниях, уголовных и исправительных; 3) проступки, за которые наказание налагалось мировыми судьями. По предусмотренным категориям преступлений система российского уголовно-процессуального законодательства, наряду с основным порядком производства «в общих судебных местах», выделяла самостоятельные специфические или усложненные (упрощенные) порядки производств.
Одним из примеров упрощенного производства являлось производство у мирового судьи. В компетенцию мирового судьи входило разбирательство по делам об уголовных проступках, за совершение которых полагались: 1) выговор, замечание и внушение; 2) денежные взыскания не свыше 300 рублей; 3) арест не свыше трех месяцев; 4) заключение в тюрьме не свыше одного года и шести месяцев (ст. 33 УУС). Кроме того, по делам о преступлениях, за совершение которых возможно было назначить и более строгое наказание и которые в силу закона возбуждались лишь по жалобе потерпевшего, разбирательство также осуществлялось мировым судьей. Задачей судьи в этом случае было попытаться склонить стороны к примирению. В случае неудачной попытки примирения дело передавалось мировым судьей в окружной суд, если только им не могло быть назначено наказание из числа тех, которые имел право наложить мировой судья.
У мирового судьи были изъяты из подсудности дела о проступках, наказание за которые было сопряжено с высылкой виновного с места жительства, с запрещением производить торговлю и промысел, а также с лишением или ограничением прав состояния; дела, когда сумма гражданского иска в уголовном деле превышала 500 рублей; дела о тех преступлениях, совершенных крестьянами, которые рассматривались волостными судами (ст.ст. 34-35 УУС).
В порядке производства, осуществляемого мировыми судьями, была специфична система стадий процесса, среди которых предусмотрены стадии судебного разбирательства, апелляционного или кассационного обжалования и исполнения приговора. Как таковых нет стадий возбуждения уголовного дела и предварительного расследования, отсутствует сам акт возбуждения уголовного дела. Вместе с тем закон определял поводы к началу дела. Так, мировой судья приступал к разбирательству дела: 1) по жалобам частных лиц, потерпевших вред или убытки; 2) по сообщениям полицейских или других административных властей; 3) по непосредственно усмотренным им преступным действиям, подлежащим преследованию независимо от жалоб частных лиц (ст. 42 УУС).
Таким образом, по уголовным делам, рассматриваемым мировыми судьями, практически отсутствовало досудебное производство. Нормы Устава уголовного судопроизводства не предусматривали также прений сторон на стадии судебного разбирательства. При обычной форме судопроизводства непосредственно после окончания прений постановлялась лишь резолютивная часть приговора. После ее подписания судья возвращался в зал судебного заседания и провозглашал приговор, объявив при этом время и дату объявления приговора в окончательной форме. Срок для составления приговора в окончательной форме не должен был превышать 15 дней. Для дел, рассматриваемых в порядке упрощенного производства, также не требовалось немедленного составления приговора в окончательной форме. Достаточно было лишь краткого его изложения. Объявлялся такой приговор в том судебном заседании, в котором было закончено судебное разбирательство. Приговор в окончательной форме должен был быть составлен не позднее трех дней со дня окончания разбирательства и записывался либо в протоколе, либо в общей книге. При этом приговор мирового судьи не содержал мотивировочной части (ст.ст. 129 -131 УУС).
В порядке производства в мировых судебных установлениях было предусмотрено вынесение заочных приговоров. Допускалось заочное рассмотрение лишь дел по обвинению в проступке, за совершение которого полагалось наложение наказания не строже ареста и возможно оно было лишь при соблюдении следующих условий: 1) наличие предварительного личного вызова в суд. (Если вызова не было или он не был доставлен, заочное вынесение приговора не допускалось); 2) неуважительность причины неявки (ст. 136 УУС).
Дознание
Дознание представляет собой производство, породившее, пожалуй, наибольшее количество споров и противоречий в науке уголовного процесса. Но прежде чем перейти к анализу этого производства, считаем необходимым разобраться в терминологии.
Что же понимается под дознанием? М.В. Цукрук рассматривает дознание с трех позиций. Во-первых, дознание - это институт уголовно- процессуального права. Во-вторых, дознание - это форма предварительного расследования. В-третьих, дознание - это уголовно-процессуальная деятельность по расследованию преступлений1. По мнению С.И. Гирько, дознание не только самостоятельный институт уголовно-процессуального права, но это еще и процессуальная форма .
Для уяснения сущности дознания необходимо обратиться к истории развития этого института. До реформы 1864 года следствие делилось на предварительное и формальное. После реформы именно предварительное следствие стало именоваться дознанием и представляло собой административную деятельность полиции на начальном этапе досудебного производства, осуществляемую не по процессуальным правилам и предшествующую основному расследованию.
Впервые дознание как процессуальный вид деятельности было закреплено в УПК РСФСР 1923 года. Оно стало самостоятельной формой предварительного расследования, наряду с предварительным следствием. При этом сохранилась у органов дознания и функция производства ряда следственных действий до поступления дела следователю для производства следствия. С этого момента дознание развивалось в двух формах: в форме самостоятельного вида расследования преступлений и в форме деятельности по сбору доказательств, осуществляемой для органов следствия на начальном этапе расследования.
Согласно УПК РСФСР 1960 года дознание также было двух видов: дознание по делам, по которым необязательно производство предварительного следствия, и дознание по делам, по которым производство предварительного следствия обязательно. Первый вид предполагал осуществление расследования органом дознания полностью от начала его производства до окончания в более сокращенные сроки по сравнению с предварительным следствием. Второй вид дознания ограничивался производством неотложных следственных действий по возбужденному уголовному делу с передачей собранных материалов следователю для дальнейшего расследования в форме следствия.
Схема эта сохранена и сегодня, но дознанием теперь именуется только первый из указанных видов. В соответствии с пунктом 8 статьи 5 УПК РФ, дознание - это форма предварительного расследования, осуществляемого дознавателем (следователем), по уголовному делу, по которому производство предварительного следствия необязательно.
Такое изменение терминологии вызвало различную реакцию со стороны ученых. Одни из них предлагают под дознанием понимать тот институт, который ныне называется производством неотложных следственных действий . Другие считают необходимым сохранить термин «дознание» за обеими формами деятельности органов дознания . Третьи не согласны с этим и считают, что выполнение неотложных следственных действий дознанием не является .
По нашему же мнению, производство неотложных следственных действий не может являться самостоятельной формой производства, поскольку является составной частью другого производства - предварительного следствия. Это мнение поддерживается и другими исследователями, считающими, что данная деятельность ныне должна рассматриваться лишь как начальный этап предварительного следствия . Наличие в законодательстве под одним наименованием двух видов деятельности (одна из которых представляет собой уголовно-процессуальное производство, а другая — лишь часть другого производства) вносило путаницу и в первую очередь относительно правового статуса органов, ее осуществляющих. Поэтому в данной работе под дознанием мы понимаем именно дознание в его нормативном значении, и именно этот вид деятельности рассматриваем в качестве упрощенного производства
Перспективы развития досудебных упрощенных производств
В предыдущей главе работы уже намечены направления усовершенствования существующих упрощенных судебных производств. Полагаем, что в данном параграфе уместнее вести речь о наиболее существенных изменениях, которые могут или даже должны постигнуть некоторые из упрощенных производств, и возможности появления новых судебных производств.
Производство по делам частного обвинены.
При исследовании научных публикаций по теме частного обвинения обнаруживается, что практически всеми исследователями на первое место выдвигается тезис о необходимости расширения перечня дел частного обвинения. Так, например, Е.В. Ухова приходит к выводу о необходимости отнесения к категории дел частного обвинения составов преступлений, предусмотренных ст.ст. 115, 116, 119, ч. 1 ст. 121, ст. 129, ст. 130, ч. 1 ст. 131, ч. 1 ст. 132, ст.ст. 133, 137, 138, 139, 146, 147, 155, 157, ч. 1 ст. 167, ст. 168, ч. 1 ст. 180, ч. 1 ст. 264 УК РФ. Кроме того, к делам частного обвинения следует отнести, по ее мнению, неквалифицированные составы таких преступлений, как кража (ч. 1 ст. 158), мошенничество (ч. 1 ст. 159), присвоение или растрата (ч. 1 ст. 160), неправомерное завладение автомобилем или иным транспортным средством без цели хищения (ч. 1 ст. 166), если они совершены в отношении пострадавшего членами его семьи, близкими родственниками либо иными лицами, которых он обоснованно считает близкими .
Е.И. Аникина предлагает расширить перечень преступлений, преследуемых в порядке частного обвинения, за счет преступлений небольшой тяжести, направленных против личности, включив в него составы ст. 117, ч. 1 ст. 118, ч. 1 ст. 121, а также отнести дела о таких преступлениях, как кража (ч. 1 ст. 158), мошенничество (ч. 1 ст. 159), а также причинение имущественного ущерба путем обмана и злоупотребления доверием (ч. 1 ст. 165), только в тех случаях, когда эти деяния совершены между супругами, родителями и детьми, близкими родственниками - в силу специфики тех отношений, которые складываются между ними .
О.С. Головачук также предлагает дополнить существующий перечень преступлений, преследуемых в порядке частного обвинения, такими деяниями, как заражение лица венерической болезнью (ст. 121 УК РФ), клевета, содержащаяся в публичном выступлении или в средствах массовой информации (ч. 2 ст. 129 УК РФ), разглашение тайны усыновления (удочерения) (ст. 155 УК РФ) и злостное уклонение от уплаты средств на содержание детей или нетрудоспособных родителей (ст. 157 УК РФ) .
Однако можно согласиться далеко не со всеми из названных предложений. Так, на наш взгляд, совершенно неоправданно было бы включение в перечень дел частного обвинения составов преступлений против собственности, поскольку сбор доказательств по таким делам осуществляется только способами, доступными органам предварительного расследования. Кроме того, хищением может быть причинен вред не только одному лицу, но другим совместно владеющим с ним имуществом лицам (в том числе и юридическим). Аналогичного мнения придерживается и В.В. Дорошков .
Включение же в этот перечень дел о таких преступлениях, как заражение венерической болезнью, о половых преступлениях, на наш взгляд, недопустимо, поскольку они в большей степени носят публичный характер. Предоставление же лицу права на преследование преступника в частном порядке увеличивает риск того, что по каким-либо причинам преступник не будет привлечен к ответственности, что создаст угрозу общественным интересам ввиду возможности рецидива по таким делам.
Хотя подобные взгляды в чем-то обоснованы и их приверженцы в общем-то преследуют благородные цели расширения частных начал процесса, тем не менее следует отметить, что при опросе мировых судей все они высказались категорически против расширения перечня дел частного обвинения. Создалась парадоксальная ситуация: несмотря на то, что большинство исследователей относят производство по делам частного обвинения к упрощенным и предлагают расширить его сферу, мировые судьи его упрощенным не считают и не хотят увеличения количества составов преступлений, производство по которым могло бы осуществляться в частном порядке. Основная причина такого отношения состоит именно в частном характере обвинения, как правило, неграмотного, ничем не подкрепленного и заранее обреченного на провал.
По статистике, количество прекращенных мировыми судьями дел частного обвинения в Приморском крае в 2006 г. составило 80% от их общего количества, в 2007 г. - 75%, в 2008 г. и первой половине 2009 г. - 68%; в Хабаровском крае: в 2006 г. - 80%, в 2007 г. - 77%, в 2008 г. - 71%, в первом полугодии 2009 г. - 67%. При этом процент прекращаемых дел, возбужденных по заявлениям потерпевших, в двое выше процента прекращаемых дел, поступивших мировым судьям с обвинительными актами или обвинительными заключениями.
