Содержание к диссертации
Введение
Глава 1. Общая характеристика принудительных мер медицинского характера 14
1. Понятие и сущность принудительных мер медицинского характера, процессуальные аспекты их применения 14
2. История развития уголовного и у головно -процессуального законодательства о принудительных мерах медицинского характера 51
3. Сравнительно-правовой анализ российского и зарубежного законодательства о принудительных мерах медицинского характера 69
Глава 2. Процессуальные особенности и практика применения принудительных мер медицинского характера к отдельным категориям лиц 84
1 Применение принудительных мер медицинского характера к лицам, совершившим общественно опасные деяния в состоянии невменяемости, а также к лицам, страдающим зависимостью от психоактивных веществ 84
2 Применение принудительных мер медицинского характера к лицам, у которых после совершения преступления наступило психическое расстройство, делающее невозможным назначение или исполнение наказания 104
3. Особенности применения принудительных мер медицинского характера к лицам, совершившим преступление и страдающим психическим расстройством, не исключающим вменяемости 114'
Глава 3. Применение принудительных мер медицинского характера и права личности 123
1. Обеспечение прав и законных интересов лица, в отношении которого ведется производство о применении принудительных мер медицинского характера 137
2 Роль прокурорского надзора, ведомственного, судебного контроля, деятельности защитника в обеспечении законности и обоснованности применения принудительных мер медицинское характера 155
Заключение 176
Список использованных источников 181
Приложения
- Понятие и сущность принудительных мер медицинского характера, процессуальные аспекты их применения
- Сравнительно-правовой анализ российского и зарубежного законодательства о принудительных мерах медицинского характера
- Применение принудительных мер медицинского характера к лицам, совершившим общественно опасные деяния в состоянии невменяемости, а также к лицам, страдающим зависимостью от психоактивных веществ
- Обеспечение прав и законных интересов лица, в отношении которого ведется производство о применении принудительных мер медицинского характера
Введение к работе
Актуальность темы диссертационного исследования. Конституция 1993 г. провозгласила Российскую Федерацию правовым социальным государством, в котором человек, его права и свободы являются высшей ценностью, а их признание, соблюдение и защита - обязанностью государства. Важнейшими среди прав и свобод человека являются право на социальное обеспечение, право на охрану здоровья и медицинскую помощь. Исходя из общеправового принципа равноправия граждан и запрета дискриминации это утверждение в полной мере можно отнести и к правам лиц, страдающих психическими расстройствами.
В этой связи возрастает теоретическая и практическая значимость проблем, связанных с обеспечением уголовно-процессуальных гарантий прав и законных интересов лиц, в отношении которых ведется производство о применении принудительных мер медицинского характера.
Принятый в 2001 г. УПК РФ в качестве важнейшей цели судопроизводства провозгласил защиту прав и законных интересов человека. Вместе с тем, вопрос о процессуальном статусе лиц, в отношении которых ведется производство о применении принудительных мер медицинского характера, не получил достаточной регламентации. Такие лица после получения результатов судебно-психиатрической экспертизы утрачивают уголовно-процессуальную дееспособность, т.е. становятся не участниками процесса, а его объектом. Однако, Конституционный Суд РФ в Постановлении от 20 ноября 2007 г. № 13-П признал не соответствующими Конституции РФ положения УПК РФ, регулирующие порядок производства о применении принудительных мер медицинского характера, в той мере, в какой эти положения не позволяют лицам, в отношении которых осуществляется производство о применении принудительных мер медицинского характера, лично знакомиться с материалами уголовного дела, участвовать в судебном заседании при его рассмотрении, заявлять ходатайства, инициировать
рассмотрение вопроса об изменении и прекращении применения указанных мер и обжаловать принятые по делу процессуальные решения. В данном постановлении Конституционный Суд РФ признал правоспособность таких лиц, однако их процессуальный статус не определил.
Указанные пробелы законодательства в значительной степени влияют на практическую деятельность органов, осуществляющих уголовно-процессуальную деятельность, связанную с применением принудительных мер медицинского характера. Ситуация осложняется и тем, что сотрудники правоохранительных органов и суда, как правило, имеют лишь поверхностные представления о судебной психиатрии, психологии и патопсихологии, что не позволяет им грамотно интерпретировать медицинскую информацию и применять полученные сведения в процессе производства по делу.
Необходимость анализа норм УПК РФ и иных нормативных актов, регламентирующих производство о применении принудительных мер медицинского характера, по указанным выше обстоятельствам, свидетельствует об актуальности темы диссертационного исследования и обуславливает ее избрание.
Степень разработанности темы диссертационного исследования. Разработка процессуально-правовых основ производства по делам о применении принудительных мер медицинского характера, нашла отражение в трудах таких ученых, как А. И. Галаган, Б. И. Дергай, В. В. Кальницкий, Л. М. Карнеева, Н. Н. Ковтун, Н. А. Комарова, Т. А. Михайлова, Р. И. Михеев, Г. В. Назаренко, В. И. Никандров, В. В. Николюк, Н. А. Сидорова, М. С. Строгович, П. С. Элькинд, С. Я. Улицкий, Ю. К. Якимович и др.
Отдельные вопросы применения принудительных мер медицинского характера явились предметом исследования кандидатских (А. А. Афанасьева, С. И. Вицина, Е. Е. Горленко, С. В. Гусевой, Н. А. Дреминой, Е. В. Мищенко, А. П. Овчинниковой-Гуськовой, Б. А. Протченко, В. В. Радаева, С. Н. Шишкова, А. А. Хомовского, М. Ш. Буфетовой) и докторских диссертаций (П. А. Колмакова, Б. А. Спасенникова, Л. Г. Татьяниной, С. П. Щербы).
При изучении вопросов применения принудительных мер медицинского характера в отношении отдельных категорий лиц использованы работы таких авторов, как Ю. М. Антонян, Ю. Н. Аргунова, С. В. Бородин, И. И. Брыка, П. Б. Ганнушкин, С. А. Достовалов, Т. Б. Дмитриева, А. С. Дмитриев, В. С. Евлампиев, Н. Г. Иванов, Т. В. Клименко, Ю. А. Куванова, А. В. Михеева, Р. И. Михеев, А. А. Музыка, О. Д. Ситковская, Б. В. Шостакович и др.
В работах перечисленных авторов содержатся ценные научные идеи и выводы по многим важным вопросам рассматриваемой проблематики. Вместе с тем, не получили достаточного внимания такие аспекты производства о применении принудительных мер медицинского характера, как уголовные, уголовно-процессуальные условия, основания применения принудительных мер медицинского характера, их взаимосвязь, система гарантий законности и обоснованности принудительного лечения, обеспечение при этом прав и законных интересов личности, законодательное определение принудительных мер медицинского характера, значение прокурорского надзора, ведомственного и судебного контроля при применении принудительных мер медицинского характера.
Объектом диссертационного исследования являются уголовно-процессуальные отношения в сфере производства о применении принудительных мер медицинского характера.
Предмет исследования составляют нормы отечественного уголовно-процессуального законодательства, регламентирующие порядок производства по делам о применении принудительных мер медицинского характера, законодательные и подзаконные акты, обеспечивающие охрану прав и законных интересов лиц, в отношении которых ведется данное производство, а также практика следственных органов и суда.
Цель и задачи диссертационного исследования заключается в комплексном изучении особенностей производства по применению принудительных мер медицинского характера, обобщение уголовно-правовых и уголовно-процессуальных проблем принудительного лече-
ния и разработка на базе этого теоретических положений и научно обоснованных рекомендаций по совершенствованию уголовно-процессуального законодательства и правоприменительной деятельности, относящихся к изучаемой проблеме.
Для достижения указанной цели автор поставил следующие задачи:
проанализировать и обобщить теоретические знания, накопленные в науке уголовно-процессуального права по проблеме производства о применении принудительных мер медицинского характера;
изучить уголовно-правовые и уголовно-процессуальные условия и основания применения принудительных мер медицинского характера;
рассмотреть процессуальные аспекты применения принудительных мер медицинского характера, а также особенности судебного разбирательства по данным делам;
установить процессуальный статус лиц, в отношении которых ведется производство о применении принудительных мер медицинского характера;
исследовать вопрос о доказательственном значении показаний рассматриваемого участника уголовного судопроизводства;
сформулировать составляющие элементы законности и обоснованности применения принудительных мер медицинского характера, способы их обеспечения;
раскрыть роль прокурорского надзора, ведомственного и судебного контроля, деятельности защитника в обеспечении законности и обоснованности применения принудительных мер медицинского характера;
разработать конкретные предложения по совершенствованию норм действующего уголовно-процессуального законодательства и практики его применения.
Методологическую основу диссертационного исследования составили положения общей теории познания и философские методы познания социально-правовых явлений. В работе применялись обще-
научные методы системного анализа, обобщения, индукции и дедукции.
В ходе исследовательской деятельности при анализе норм действующего уголовного и уголовно-процессуального законодательства использовались такие частнонаучные методы, как исторический, сравнительно-правовой, конкретно-социологический.
Теоретической базой диссертации явились научные труды по теме исследования в области уголовного и уголовно-процессуального права, философии, общей теории права, судебной психиатрии, психологии и патопсихологии, а также анализ действующего российского и зарубежного законодательства.
Нормативной базой исследования являются международно-правовые акты, Конституция РФ, действующее уголовно-правовое и уголовно-процессуальное законодательство Российской Федерации, зарубежных стран, законодательство в области психиатрии, нормативных актов министерств и ведомств.
Эмпирическую базу исследования составляет анализ 200 уголовных дел, рассмотренных судами Краснодарского края в 2004-2008 г.г.; анкетирование 150 судей, прокуроров, заместителей прокуроров, помощников прокуроров, руководителей следственных органов, заместителей руководителей следственных органов, следователей следственных органов, изучение опубликованной практики Верховного Суда РФ за 2004-2009 г.г.
Научная новизна исследования состоит в комплексном изучении с учетом международных актов, УПК РФ и зарубежных стран, фактических данных, полученных в результате исследования, уголовно-процессуальных условий и оснований применения принудительных мер медицинского характера, их взаимосвязи; в определении уголовно-процессуального статуса лиц, в отношении которых осуществляется производство о применении принудительных мер медицинского характера; в формулировке системы гарантий законности и обоснованности применения принудительных мер медицинского характера; в раскры-
тии роли прокурорского надзора, ведомственного и судебного контроля в обеспечении прав и законных интересов данных лиц. Положения, выносимые на защиту:
1. Принудительные меры медицинского характера возможно
определить как меры уголовно-правового характера, назначаемые су
дом в отношении лиц с психическими расстройствами, совершивших
деяния, запрещенные уголовным законом и преступления, и нуждаю
щихся в принудительном лечении.
Применение принудительных мер медицинского характера следует рассматривать как ответную реакцию государства на совершение психически больными лицами уголовно-противоправных деяний, которая проявляется в деятельности его специальных органов, направленной на осуществление мер, обеспечивающих общественную безопасность.
Возможность лица, в отношении которого ведется производство о применении принудительных мер медицинского характера, принимать непосредственное участие в предварительном расследовании и в суде должна быть установлена на основании заключения су-дебно-психиатрической экспертизы. В постановлении о назначении такой экспертизы обязательно указание вопроса о способности лица с учетом психического расстройства участвовать в производстве о применении принудительных мер медицинского характера. Невозможность его участия должна быть конкретно указана в соответствующем постановлении суда, принимаемом на основании заключения эксперта.
При определении процессуального статуса лица, в отношении которого ведется производство о применении принудительных мер медицинского характера, необходимо учитывать, что такое лицо не являются субъектом преступления, следовательно, на него не могут быть распространены по аналогии права, которыми пользуются в процессе подозреваемый, обвиняемый, подсудимый. В этой связи в диссертации предлагается дополнить главу 7 УПК РФ «Участники уголовного судопроизводства со стороны защиты» статью 47.1 «Права
лица, в отношении которого ведется производство о применении принудительных мер медицинского характера».
В действующем законодательстве отсутствует определение законного представителя лица, в отношении которого ведется производство о применении принудительных мер медицинского характера, момент его вступления в производство, перечень лиц, которые могут выступать в качестве законных представителей таких лиц. Поэтому в диссертации сформулированы предложения о дополнении ст. 5 УПК РФ пунктом о законном представителе лица, в отношении которого ведется производство о применении принудительных мер медицинского характера; в редакции ст.ст. 437, 444 УПК РФ.
Следует расширить предмет доказывания по делам о применении принудительных мер медицинского характера, включив в него данные, характеризующие личность (психические особенности) участника уголовно-процессуальной деятельности, в отношении которого ведется производство о применении принудительных мер медицинского характера. В этой связи предлагается дополнить ч. 2 ст. 434 УПК РФ пунктом 6 следующего содержания: «обстоятельства, характеризующие личность лица, в отношении которого ведется производство о применении принудительных мер медицинского характера».
В диссертации обосновывается целесообразность использования показаний лица, в отношении которого ведется дело о применении принудительных мер медицинского характера, в качестве доказательства, если согласно заключению эксперта лицо в момент допроса осознавало или могло осознавать фактический характер и общественную опасность своих действий.
УПК РФ предусматривает возможность рассмотрения вопроса о применении к лицу принудительной меры медицинского характера как в открытом, так и закрытом судебном заседании. В работе обосновывается необходимость в целях соблюдения конфиденциальности проводить судебное разбирательство по данной категории дел только в закрытом заседании. При этом в судебном заседании обязательно участие прокурора, защитника, законного представителя, экс-
перта-психиатра, специалиста-психолога, а также самого лица, в отношении которого ведется производство, если этому не препятствует характер его психического заболевания.
В проведенном исследовании указывается на необходимость обязательного выяснения судом позиции защитника и законного представителя лица, по вопросу о законности и обоснованности постановления следователя о направлении уголовного дела в суд для применения принудительных мер медицинского характера.
Обеспечение прав и законных интересов лица, в отношении которого ведется производство о применении принудительной меры медицинского характера, возможно только при условии предоставления такому лицу права выступить в судебных прениях и с последним словом.
В целях устранения несоответствия ст. 443 УПК РФ ст. 97 УК РФ, предлагается внести следующие изменения в ст. 443 УПК РФ. Часть 1 ст. 443 УПК РФ после слов «делающее невозможным назначение наказания или его исполнение» следует дополнить словами «и лицо представляет опасность для себя или других лиц либо возможность причинения иного вреда». В ч. 2 ст. 443 УПК РФ слова «по своему психическому состоянию либо им совершено деяние небольшой тяжести» исключить.
В УПК РФ следует дополнить нормой о том, что апелляционная или кассационная инстанция вправе изменить постановление нижестоящего суда и назначить иную принудительную меру медицинского характера, в том числе более строгую, если мера, назначенная нижестоящим судом, не соответствует выводу эксперта о виде принудительной меры медицинского характера.
Применение принудительных мер медицинского характера в стадии исполнения наказания допустимо в общем порядке только при наличии медицинских показателей и не должно быть связано лишь с девиантным поведением осужденного.
Теоретическая значимость диссертации состоит в определении уголовно-процессуального статуса лица, в отношении которого
ведется производство о применении принудительных мер медицинского характера, в комплексном изучении проблем обеспечения его участия в производстве по делу, соблюдения и защиты его прав и законных интересов.
Практическая значимость исследования состоит в том, что в нем содержатся предложения об изменении уголовно-процессуального законодательства Российской Федерации и рекомендации по совершенствованию правоприменительной деятельности. Результаты исследования могут быть востребованы в законотворческой деятельности, а также использоваться при преподавании курса «Уголовно-процессуальное право», специальных дисциплин в средних и высших учебных заведениях, при подготовке учебных пособий и учебно-методических рекомендаций.
Апробация результатов исследования осуществлялась по нескольким направлениям. Диссертация обсуждалась на заседании кафедры уголовного процесса юридического факультета Кубанского государственного аграрного университета. Основные выводы и предложения настоящего диссертационного исследования докладывались автором на пяти конференциях: Международной научно-практической конференции «Русская культура в системе ценностных ориентации современного глобализированного мира» (Краснодар, 2007), Международной научно-практической конференции «Тенденции развития современного права: теоретические и практические проблемы» (Краснодар, 2007), Общероссийской научно-практической конференции «Актуальные проблемы российского права» (Краснодар, 2006), Всероссийской научно-практической конференции «Актуальные проблемы юридической науки» (Краснодар, 2006), Межвузовской научно-практической студенческой конференции «Развитие судебной власти в условиях современной России» (Краснодар, 2007). Основные положения диссертационного исследования содержатся в научных трудах, опубликованных автором в 8 статьях (общей объем - 2,45 п. л.) по теме диссертации, в том числе 1 статья (объемом 0,2 п. л.) в изданиях, рекомендованных ВАК. Кроме того, результаты исследований используют-
ся при подготовке лекций, проведении семинарских и практических занятий со студентами юридического факультета Кубанского государственного аграрного университета и Краснодарского университета МВД РФ, а также в деятельности органов прокуратуры и следствия Краснодарского края, о чем свидетельствуют акты о внедрении.
Структура и объем исследования. Исследование выполнено в соответствии с требованиями ВАК. Цели и задачи исследования определили структуру и логику построения диссертации. Она состоит из введения, трех глав, включающих 9 параграфов, заключения, списка использованных источников и приложений.
Понятие и сущность принудительных мер медицинского характера, процессуальные аспекты их применения
В гл. 15 УТС Российской Федерации не даыо определения «принудительных мер медицинского характера». Единого и общепринятого раскрытия этого института в юридической литературе нет, что имеет ряд негативных последствий (например, нивелируется различие между принудительным и недобровольным наблюдением и лечением у психиатра). Определение принудительных мер медицинского характера отсутствовало и во всех предшествующих отечественных уголовных законах. В правовой литературе даются различные определения, которые с разной степенью полноты раскрывают существенные признаки этих мер, подчеркивая их юридическое и медицинское содержание.
Доктринальпые определения принудительных мер медицинского характера отражают стремление авторов охватить как главные, так и второстепенные признаки названных мер. В результате таких попыток созданы излишне громоздкие определения. Типичным определением такого рода является дефиниция, предложенная в 1979 г. в диссертации Б. А. Протченко: «Принудительные меры медицинского характера - это установленные законом медико-судебыые меры, назначаемые судом представляющим опасность для общества по своему психическому состоянию и характеру содеянного невменяемым, а также заболевшим после совершения преступления хронической и;ш временной душевной болезнью вменяемым лицам. Принудительные меры медицинского характера не являются наказанием, они преследуют цели восстановления психического здоровья у казани ых лиц и предупреждения совершения ими новых общественно опасных деяний, обусловленных расстройством психической деятельности-, а в отношении совершивших преступление вменяемых лил, и предупреждения новых преступных действий».
Медицинскими принудительные меры, применяемые к психически больным лицам, являются потому, что имеют строго медицинский характер: рекомендации по их назначению дают комиссия врач ей-психиатров, судебно-психиатрическая экспертиза либо судебно-н ар ко логическая экспертиза, а содержание этих мер в соответствии с медицинскими показаниями определяется медицинским персоналом психиатрических учреждений, где проводится принудительное лечение.
Принудительные меры являются уголовно-правовыми мерами государственного принуждения, поскольку они предусмотрены уголовно-правовыми нормами материального, процессуального и уголовно-исполнительного законодательства. Указание на юридическую принадлежность таких мер является явно недостаточным, так как для правоприменителя в лице судебных правоохранительных органов и медицинских учреждений важна их отраслевая принадлежность, знание которой позволяет обратиться к соответствующим нормам УК РФ, УПК РФ, УИТТ РФ и других федеральных законов.
Принудительные меры медицинского характера можно определить как особую уголовно-правовую форму государственного принуждения, содержание которой заключается в принудительном лечении невменяемых, а также вменяемых лиц, совершивших преступления и нуждающихся по своему психическому состоянию в принудительном лечении. Данное определение содержит указание на существенные признаки принудительных мер медицинского характера, не касаясь оснований, целей их применения и других характеристик принудительных мер, которые требуют самостоятельного и подробного рассмотрения.
Вопрос о правовой природе принудительных мер медицинского характера есть вопрос об их сущности, содержательной стороне и, в конечном итоге, о правовой значимости принудительных мер медицинского характера. Но в учебной литературе по уголовному праву эта проблема рассматривается в плане сравнения принудительных мер медицинского характера с мерами наказания. При этом отмечается некоторое сходство таких мер с наказанием, но главное - подчерк и ваются различия. Сходство с наказанием усматривается в том, что принудительные меры медицинского характера назначаются судом и представляют собой государственное принуждение.
А. А. Беляев, М. Д. Шаргородский отмечают: «по своей юридической природе меры медицинского характера не являются наказанием, иногда без достаточных оснований утверждается, что «по своей юридической природе эти меры являются мерами государственного принуждения», то есть не проводится различие между наказанием и принудительными мерами медицинского характера»1. Вместе с тем С. Я. Улицкий, С. Е. Вицин в своих работах подчеркивают, что «принудительные меры медицинского характера отличаются от наказания по основаниям применения (наличие психическою заболевания и необходимость лечения), содержанию (отсутствие отрицательной уголовно-правовой оценки содеянного), целям (лечение, а не исправление), юридическим последствиям (принудительные меры не влекут судимости}» .
В монографической литературе высказывается ошибочное утверждение, что принудительные меры медицинского характера являются одной из форм реализации уголовной ответственности. Это аргументируется тем, что. принудительные меры медицинского характера и другие меры уголовно-правового воздействия (наказание и меры постпенитенциарного воздействия) имеют ряд общих признаков: применяются за совершение общественно опасных деяний, предусмотренных уголовным законом; носят принудительный характер; сопряжены с разного рода лишениями и ограничениями; выступают в качестве правового последствия нарушения уголовно-правовых запретов.
В юридической литературе существует несколько подходов к определению принудительных мер медицинского характера: юридический, медицинский и смешанный (меди ко-юридический).
Сравнительно-правовой анализ российского и зарубежного законодательства о принудительных мерах медицинского характера
В иностранном уголовном праве принудительные меры медицинского характера именуются, как правило, «мерами безопасности». Меры безопасности в отличие от наказания не преследуют целей воздаяния или устрашения, а направлены на устранение «опасного состояния» лица, совершившего либо могулісго совершить общественно опасное деяние. Так, в Великобритании к лицам, совершившим преступление и страдающим алкоголизмом, может быть применена такая мера безопасности, как содержание в специальном заведении для наркологических пациентов. Суд вправе направить лицо в подобное заведение на срок до трех лет в том случае, если: а) лицо осуждено за преступление, преследуемое по обви-ниі-ельному акту; б) суд признает, что преступление было совершено под влиянием опьянения и сам преступник или присяжные считают, что он «привычный пьяница». По режиму такое учреждение мало чем отличается от тюремного заключения. Именно поэтому тюремное заключение может заменяться содержанием в заведении /уія наркологических больных. В отношении лиц, страдающих психическими (по не наркологическими) расстройствами, is Великобритании применяется интернирование в специальное учреждение, однако только в отношении лиц, совершивших общественно опасные деяния и признанных невменяемыми по правилам Макпатена. Решение о направлении в такое учреждение может быть вынесено: а) до открытия главного производства решением присяжных заседателей о неспособности лица участвовать в процессе и б) в результате главного производства вердиктом «виновен, но невменяем».
Во Франции также существуют меры медицинскою характера, назначаемые лицам, признанным невменяемыми или «ограниченно вменяемыми», к «опасным» лицам, страдающим алкоголизмом, наркоманией и токсикоманией1. В УК ФРГ в перечне мер исправления и безопасности, связанных с лишением свободы, существуют и такие, как помещение в психиатрическую больницу и помещение в лечебное заведение для лиц, страдающих алкоголизмом, наркоманией. Помещение в психиатрический стационар по германскому праву возможно при наличии ряда условий: а) совершение противоправного деяния (преступления или проступка) в состоянии невменяемости или «умелыпенной вменяемости»; б) из общей оценки лица н еш деяния следует, что от него, вследствие его состояния, можно ожидать серьезных противоправных деяний и поэтому оно опасно для общества. Таким образом, должна существовать вероятность совершения лицом противоправных деяний в будущем. При помещении в психиатрический стационар невменяемого лица данная мера назначается без учета виновности лица, так как оно действует без вины, хотя и совершает деяние, предусмотренное в УК ФРГЛ Если лицо действует в состоянии «уменьшенной вменяемости», то наказание ему может быть смягчено и наряду с наказанием лицу назначается рассматриваемая мера.
Для помещения в стационар для лиц, страдающих алкоголизмом, наркоманией, необходимо наличие следующих условии: а) склонность к чрезмерному употреблению спиртных напитков или других одурманивающих средств; б) осуждение за противоправное деяние (преступление или проступок) либо отсутствие осуждения только потому, что лицо было я состоянии невменяемости, которое докачано или не исключено; в) имеется опасность, что вследствие такой склонности лицо способно совершить в будущем серьезные противоправные деяния,
Меры безопасности в .Японии заключаются в том, что преступника или лицо со свойствами, говорящими о позможпости с его стороны преступного акта, изолируют от общества1. Результат оценивается как «уголовно-правовой эффект, достигаемый помимо уголовных наказаний Г. Законолатсльсшо Японии предусматривает для психически аномальных лиц соответствующую лечебницу. При опасности, что они, не будучи госпитализированы, могу г нанести телесные травмы себе или причинить вред другим, разрешается помещать их в определенные больницы принудительно но Закону о психической гигиене и благосостоянии психически ущербных лиц.
В Швейцарии институт принудительных мер медицинского характера также нашел свое отражение п законодательстве. Хогя и не выделенный в самостоятельный раздел, как н УК РФ, этот институт содержится в разделе, именуемом «наказание, меры безопасности и другие меры». Структурно законодательный материал расположен в двух статьях, которые нормативно регулируют применение мер к душевнобольным и мер, направленных на лечение лиц, злоупотребляющих спиртными напитками и наркотическими веществами.
В соответствии со ст. 43 УК Швейцарии, суд может вынести предписание о направлении душевнобольного, совершившего деяние, наказуемое каторжной тюрьмой или тюремным заключением, в лечебное учреждение или приют. При этом суд учитывает психическое состояние лица, а также необходимость осуществления за ним врачебного наблюдения или особого ухода. Целью данной меры является пр с дргі вращение или уменьшение опасности совершения этим лицом новых противоправных деяний . Режим осуществления мер медицинского характера предопределяется потенциальной опасностью душевнобольного. Так, если больной не представляет угрозу Для общества, судья направляет его на амбулаторное лечение. В случае, когда больной общественно опасен, судья выносит решение о его интернировании (помещении) в специальное учреждение,
Если амбулаторное лечение не достигнет цели и больной будет представлять опасность для общества, то на основании распоряжения судт.и лицо направляется в лечебное учреждение или н приют В отношении душевнобольного (но вменяемого), проходящего куре лечения, применяется отсрочка наказания. По окончании курса лечения судья после беседы с лечащим врачом принимает решение об исполнении отсроченных наказаний- Однако суд может полностью отказаться от наказания, если есть опасения, что его исполнение будет существенно угрожать результативности примененной меры медицинского характера. При решении данного вопроса суд совместно с компетентным органом должен выяснить, действительно ли исполнение наказания является вредным для данного лица. За освобожденным в случае необходимости может быть установлен охранительный надзор. Вместо исполнения наказания судья можег назначить иные меры безопасности.
Другой мерой медицинского характера является лечение лиц, злоупотребляющих спиртными напитками. Она применяется н том случае, если лицо страдает алкоголизмом и совершенное им преступное деяние находится в зависимости от этого. Суд направляет данное лицо в лечебное заведение для алкоголиков с целью предотвращения совершения им if оного противоправного деяния. При наличии достаточных оснований судья может назначить амбулаторное лечение.
Применение принудительных мер медицинского характера к лицам, совершившим общественно опасные деяния в состоянии невменяемости, а также к лицам, страдающим зависимостью от психоактивных веществ
Статьи 97 УК РФ и 433 УПК РФ предусматривают перечень лиц, к которым суд может применить принудительные меры медицинского характера. Псрвы.ми обозначены лица, совершившие общественно опасные деяния, запрещенные уголовным законом в состоянии невменяемости.
Статистические данные показывают, что среди направленных на принудительное лечение, они составляют почти третью часть от общего числа таких лиц . В 2008 г. районными судами рассмотрено 7,4 тыс, дел указанной категории, мировыми судьями принудительные меры к невменяемым применены к 247 лицам .
Применение к данной категории лиц принудительных мер медицинского характера связано с тем, что неспособность понимать фактический характер и общественную опасность своих действий" (бездействия) либо руководить ими3 с одной стороны, полностью исключает их уголовную ответственность, а с другой - может привести к совершению повторных общественно опасных деяний. применение принудительных мер її отношении лиц, признанных невменяемыми в связи с совершением общественно опасного деяния, правомерно при обнаружении любого из психических расстройств, предусмотренных ч, 1 ст. 21 УК РФ, а также лиц с пограничными нервно-психическими расстройствами .
Нами было проведено обобщение судебной практики рассмотрения уголовных дел в in ношении лиц, к которым применены принудительные меры медицинского характера. Аналш результатов показал, что проблемы реализации данного процессуального института обусловлены как человеческим фактором, так и пробелами м законодательстве,
В отечественном законодательстве принудительные меры медицинского характера регламентированы в законодательных и нормативных актах нескольких отраслей. Основания и пределы применения принудительных мер медицинского характера установлены уголовным законом (ст. 21, 22, 81, глава 15 УК РФ), порядок их применения — уголовно-процессуальным законодательством (глава 51 УПК РФ), а порядок исполнения - уіоловво-Hcnojтигельным (ст. 18, 20. 116. 175 УИК РФ). Эта регламентация детализируется иными федеральными законами и нормативными актами .
Анализ судебной практики выявил отсутствие единства в применяемой терминологии. Согласно ст. 433 УПК РФ, производство о применении принудительных мер медицинского характера осуществляется в отношении лица, совершиншего запрещенное уголовным законом деяние в состоянии невменяемости или лица, у которого после совершения преступления наступило психическое расстройство, делающее невозможным назначение наказания или его исполнение.
В то же время органы следствия и суды используют такое понятие, как «лицо, совершившее общественно опасное деяние в состоянии невменяемости или совершившее такое деяние в состоянии вменяемости, но заболевшее до вынесения приговора или во время отбывания наказания душевной болезнью, лишающей их возможности отдавать отчет себе в своих действиях или руководить ими». Указанное понятие содержалось в УК РСФСР и УПК РСФСР, Однако данные термины утратили свое значение, и в настоящее время их нельзя использовать в юридических документах. В соответствии со ст. 21 УК РФ невменяемость означает неспособность осознавать характер своего поведения или руководить им. Итак, данные меры применяются к трем категориям лиц, каждая из которых имеет свои особенности, харакч-еризуется специфическими признаками. К первой относятся липа, совершившие запрещенные уголовным законом деяния в состоянии невменяемости. Уголовные дела в отношении них расследуются и рассматриваются в порядке, установленном УПК РФ, с изъятиями, предусмотренными главой 51 вышеуказанного Кодекса, Общим правовым последствием в этих случаях является полное освобождение лиц от уголовной ответственности. Согласно постановлению суда, С. совершил в состоянии невменяемости обществен і-ю-опасное деяние, запрещенное уголовным законом, предусмотренное ч. 1 ст. 105 УК РФ1. Согласно ст. 21 УК РФ не подлежит уголовной ответственности лжю, коїюрое во время совершения общественно-опасного деяния находилось в состоянии невменяемости. В соответствии с п. 2 чЛ ст. 442 УПК РФ в ходе судебного разбирательства о применении принудительных медицинского характера подлежит рассмотрению вопрос, совершило ли деяние лицо, в отношении которого рассматривается данное уголовное дело. Между тем, постановление суда содержит формулировку о доказанности вины С. в совершении им запрещенного уголовным законом деяния. Вместе с тем, лицо, страдающее хроническим расстрой с і вом и не способное осознавать фактический характер, общественную опасность своих действий или руконодить ими, не может действовать умышленно или неосторожно, то есть виновно. В соответствии с п.2 чЛ ст. 442 УПК РФ в ходе судебного разбирательства о применении принудительных медицинского характера подлежим рассмотрению вопрос, совершило ли деяние лицо, в отношении которого рассматривается данное уголовное дело. Однако постановление суда содержит формулировку о доказанности вины С. в совершении им запрещенного уголовным законом деяния. В соответствии с требованиями ч. 1 ст. 443 УПК РФ, признав доказанным, что деяние запрещенное уголовным законом, совершенно данным лицом в состоянии невменяемости, суд выносит постановление, основываясь на ст. 21 УК РФ об освобождении этого лица от уголовной отІЇЄТСТЯЄНпости и применении к нему принудительных мер медицинского характера. В нарушении указанных требований уголовного и уголоопо-пронесеуального законов, решение об освобождении от уголовной ответственности С, совершившего общественно-опасное деяние в состоянии невменяемости суд нс принял. Кроме того, судом допущена ошибка при назначении С, вида принудительных мер медицинского характера. Из заключения стационарной суде б но-психиатрической экспертизы JY« 261 от 26 октября 2007 года усматривается, что С, по своему психическому состоянию нуждается в применении принудительных мер медицинского характера в виде принудительного лечения в психиатрическом стационаре специализированного типа до выхода из болезненного психического состояния.
Обеспечение прав и законных интересов лица, в отношении которого ведется производство о применении принудительных мер медицинского характера
Общеизвестно, что в теории права субъективные права наряду с процессуальными обязанностями составляют наиболее существенную часть общего юридического статуса личности и индивидуального статуса любого участника уголовного судопроизводства. Именно в законодательном закреплении прав выражаются потребности и интересы как самой личности, так и государства в целом. Это обстоятельство играет сажную роль в деятельности участников уголовного судопроизводства, так как предписывает им допустимый вариант поведения, санкционированный государством и гарантированный законом. Права человека, как здорового, так и больного, - высшая ценность общества, а их защита - главная обязанность любого демократического государства. Отсутствие должного правового регулирования психиатрической помощи может быть одной из причин использования её в пемедищжских целях, наносит ущерб человеческому достоинству и правам граждан, международному престижу государства. Сказанное тем более существенно, что в недалеком прошлом реальное применение принудительных мер медицинскої о характера предстаьляло собой настоящий позор советской психиатрии, справедливо осуждавшейся международным сообществом1.
К сожалению, мы вынуждены опять констатироваї ь, что в главе 7 УПК РФ «Участники уголовного судопроизводства со стороны защиты» и в главе 51 УПК РФ «Производство о применении принудительных мер медицинского характера» по-прежнему нет отдельной нормы, регламентирующей субъективные права лина, в отношении которого ведется пело о применении принудительных мер медицинского характера.
По нашему мнению, с учетом особенностей правового положения этого участника уголовного судопроизводства должны отличаться спецификой и его процессуальные права". Хотелось бы ещё и ещё раз отметить, что даже в ст. 37 «Права пациентов, находящихся в психиатрических стационарах» Закона «О психиатрической помощи и гарантиях прав іраждан при се оказании» закреплено, что данному лицу предоставлено «право подавать без цензуры жалобы и заявления в органы представительной и исполнительной власти, прокуратуру, суд и адвокатуру». Наконец, в названном Законе специально предусмотрена ст. 5 «Права лиц, страдающих психическими расстройствами», в которой в достаточно большом объеме закреплены конкретные субъективные права таких лиц (от уважительного и гуманного отношения, исключающего унижение человеческого достоинства, до помощи адвоката, законного представителя или иного ліЩа и порядке, установленном законом и др.)1- Указанная норма запрещает любое отличие или предпочтение, вследствие чего лица с психическими расстройствами могли бы быть поставлены в неравное положение с другими гражданами, а их права и ешбоды ограничены. Напомним, что в соответствии со ст. 6 Всеобщей декларации нрав человека «каждый человек, где бы он ни находился, имеет право на признание его правосубъектности»2.
Поэтому парадоксальной, на наш взгляд, выглядит позиция отечественного законодателя в отношении рассматриваемого участника уголовного судопроизводства, отказывающая в законодательном наделении его соответствующими субъективными правами Для зашгш своих :гактшъгх интересов в специфическом виде государствен 0 деятельности - уголовном судопроизводстве. ЕСЛИ В силу прямого нарушения закона гем или иным должностным лицом, ведущим производство пя таким делам, іражданип не может воспользоваться комплексом процессуальных прав и гарантий, предусмотренных для него отраслевым уголовно-процессуальным законодательством, то он может и должен быть защищен всей системой норм действующего законодательства страны.
В юридической литературе по поднятому вопросу были высказаны следующие суждения. Так, например, Л. А. Хомовский предлагает отразить и уголовно-процессуальном законе, чтобы в подобных случаях «лицо, о котором рассматривается дело, наделялось правами подсудимого»". Аналогичной позиции придерживается Е, А- Матевоеян . С. Я. Улипкий дополняет, что это лицо может пользоваться правами подсудимого в тон
140 степени, в какой это позволяет состояние em здоронья" . Б. Л, Протченко считает возможным предоставить зі ому участнику процесса права подсудимого «в той мере, в какой оно может их осуществлять по своему психическому состоянию»". А. И, Галаган, например, уже не конкретизируя свой вывод, полагает, что «лицо, в отношении которого ведется производство, имеет право использояать нес предоставленные ему законом процессуальные права г тех случаях, когда его психическое состояние делает это возможным» и др.
В сущности принципиальных расхождений между рекомендациями и выводами указанных авторов нет. Несомненно, одно, что рассматриваемое лицо не может быть ограничено в правах в сравнении с правами подозреваемого или обвиняемого (подсудимого). Однако необходимо напомнить, что лицо, в отношении которого ведется дело о применении принудительных мер медицинского характера, ни обвиняемым, пи подсудимым не является, оно имеет иное процессуальное положение, иной правовой статус1. Кроме того, не все права обвиняемого (подсудимого) могут быть ему автоматически перенесены или предоставлены. Здесь необходим взвешенный подход. Поэтому столь общее, расплывчатое решение этого важного вопроса нам представляется не совсем удачным.
