Содержание к диссертации
Введение
ГЛАВА I. Криминологический анализ преступности на территории Чеченской Республики в период проведения антитеррористической операции 12
1. Сущностное и правовое содержание терминов, определяющих криминологическую ситуацию в Чеченской Республике 12
2. Количественные и качественные характеристики преступности в Чеченской Республике 29
3. Отличие преступлений, совершаемых на территории Чеченской Республики, от преступлений, совершаемых в соседних республиках, краях и областях Северо-Кавказского региона 65
ГЛАВА II. Личность преступника на территории Чеченской Республики в период проведения антитеррористической операции 73
1. Особенности личности преступника в Чеченской Республике 73
2. Типология личности преступника в Чеченской Республике 86
3. Влияние травматических жизненных событий на формирование нравственно- психологических деформаций личности преступника в Чеченской Республике 106
ГЛАВА III. Причинный комплекс преступности в Чеченской Республике и особенности ее предупреждения в период проведения антитеррористической операции 115
1. Причинный комплекс преступности в Чеченской Республике 115
2. Основные направления противодействия преступности в Чеченской Республике 139
3. Повышение эффективности противодействия преступности в Чеченской Республике 164
Заключение 177
Литература 184
Приложения 212
- Сущностное и правовое содержание терминов, определяющих криминологическую ситуацию в Чеченской Республике
- Количественные и качественные характеристики преступности в Чеченской Республике
- Особенности личности преступника в Чеченской Республике
- Причинный комплекс преступности в Чеченской Республике
Введение к работе
Актуальность темы диссертационного исследования. Вооруженный конфликт 1994-1996 гг. и обострившийся в связи с ним социально-экономический кризис в Чеченской Республике стали мощными генераторами преступности, выплеснувшейся далеко за ее пределы. Недостаточная политическая воля государства в разрешении конфликта, а также целый комплекс неблагоприятных обстоятельств политического, экономического, исторического и иного характера сформировали в Чеченской Республике уникальный криминальный анклав, где было реанимировано рабство, а основные доходы поступали за счет незаконной торговли нефтепродуктами, похищений людей, бандитизма, разбоев и грабежей.
Новый этап развития чеченского кризиса ознаменовался вторжением в 1999 году незаконных вооруженных формирований с территории Чеченской Республики в Республику Дагестан, которое обернулось началом антитеррористической операции и повторными (после событий 1994-1996 гг.) широкомасштабными боевыми действиями, в ходе которых был установлен военно-политический контроль над всей территорией Чеченской Республики, нанесен существенный урон незаконным вооруженным формированиям. После окончания войсковой стадии (2002 г.) и перехода антитеррористической операции в стадию поддержания политической стабильности активизировался процесс государственного строительства в республике. Принята Конституция Чеченской Республики, восстановлены все органы государственной власти в соответствии с конституционным строем Российской Федерации, вновь создана и заработала правоохранительная система.
Однако, несмотря на несомненное улучшение общественно-политической обстановки, уровень преступности в Чеченской Республике не обнаруживает тенденции к снижению. В целом официальная статистика фиксирует рост преступности. В 2005 году число зарегистрированных преступлений увеличилось на 41,2 % по сравнению с 2000 годом и на 21,5 % по сравнению с 2004 годом1.
Все более отчетливо проявляется тенденция к сращиванию террористических, экстремистских групп с организованными преступными группами различной направленности (общеуголовной, экономической и т.п.).
Объективная оценка сложившейся криминологической ситуации позволяет констатировать тот факт, что состояние преступности на территории Чеченской Республики по-прежнему остается одним из основных факторов, дестабилизирующим обстановку на Северном Кавказе.
В последнее время практически вся территория Северного Кавказа превратилась в пространство бесконтрольного разгула преступных группировок. Результатом этого
1 По данным прокуратуры Чеченской Республики (2000 г.) и ГИАЦ МВД РФ (2004-2005 гг.).
являются резкое усиление социальной напряженности и криминализация общества, что создает дополнительные проблемы на пути достижения социально-политической стабильности в регионе2.
Суммируя сказанное, следует отметить, что актуальность темы настоящего диссертационного исследования определяется наличием, как минимум, трех групп проблем.
Во-первых, состояние преступности в Чеченской Республике, отличающейся крайней политической нестабильностью, непосредственно влияет на состояние национальной безопасности Российской Федерации.
Во-вторых, изучение особенностей преступности в период антитеррористической операции и опыта противодействия различного рода криминальным проявлениям в особых социально-политических условиях, связанных с боевыми действиями, имеет существенное теоретико-методологическое значение для разработки проблем противодействия преступности в условиях вооруженных конфликтов, социально-политических кризисов и чрезвычайных ситуаций.
В-третьих, в современных условиях необходимо принятие более эффективных мер противодействия преступности в Чеченской Республике, разработка которых возможна лишь на основе глубокого и всестороннего криминологического исследования особенностей преступности в этом субъекте Российской Федерации, закономерностей ее (преступности) существования и развития.
Степень научной разработанности проблемы. Актуальность выбранной темы исследования в теоретико-методологическом плане обусловлена также ее недостаточной разработанностью в отечественной научно-правовой литературе, особенно на диссертационном, монографическом уровне, где проблеме преступности в Чеченской Республике еще не уделялось должного внимания.
Вместе с тем нельзя сказать, что преступность в Чеченской Республике в указанный период не исследуется вовсе. Отдельные аспекты этого сложного вопроса содержатся в работах, посвященных региональным особенностям преступности на Северном Кавказе и в Южном федеральном округе: A.M. Абдулатипова, К.Р. Абызова, В.В. Ас-танина, Ю.В. Бышевского, А.В. Вакурина, Д.Е. Ваничкина, С.А. Воронцова, А.И. Долговой, О.А. Евлановой, Т.М. Магомедова, Х.М. Мусаевой, Т.Б. Рамазанова, У.Т. Сайги-това, Е.С. Цориевой и др.
В методологическом плане представляют интерес исследования М.А. Рыльской, А.Г. Кравченко, Г.И. Вишни, выполненные на материалах Чеченской Республики и посвященные отдельным аспектам противодействия преступности в условиях внутренних вооруженных конфликтов. Особо следует выделить диссертационную работу
2 См.: Гаджиев К.С. Геополитика Кавказа. М., 2003. С. 56.
А.Г. Новикова3, в которой обобщается отечественный и зарубежный опыт противодействия преступности в условиях внутренних вооруженных конфликтов; подробно анализируются особенности структуры и динамики преступности в зависимости от стадий развития указанного конфликта.
Однако при всем, несомненно, серьезном вкладе в теорию и практику противодействия преступности на Северном Кавказе, преступность на территории Чеченской Республике в период проведения антитеррористической операции требует дополнительного предметного и целенаправленного изучения.
Все вышеперечисленное предопределило выбор темы диссертации, объект, предмет, цель и задачи исследования.
Объект и предмет исследования. Объектом исследования выступают общественные отношения, возникающие по поводу и в связи с феноменом преступности на территории Чеченской Республики в период антитеррористической операции, складывающиеся при противодействии преступности в указанный период.
Предметом исследования являются преступность в Чеченской Республике в указанный период, лица, совершающие преступления, причинный комплекс преступности, меры противодействия преступности.
В связи с тем, что круг лиц, совершающих преступления на территории Чеченской Республики, достаточно широк, необходимо конкретизировать предметную область исследования в этой части. Предметом познания в диссертационном исследовании выступают преступники из числа местных жителей, то есть граждане России, постоянно или преимущественно проживающие в Чеченской Республике и совершающие преступления на ее территории.
Цели и задачи исследования. Основной целью исследования является изучение количественных и качественных характеристик преступности в Чеченской Республике, ее сопоставительный анализ с преступностью на остальной части Российской Федерации, аналогичные исследования личности преступника, исследование наиболее значимых теоретических и практических проблем противодействия преступности в Чеченской Республике в период проведения антитеррористической операции, поиск новых путей повышения его эффективности.
В соответствии с обозначенной целью были поставлены следующие задачи, решение которых составляет содержание диссертационного исследования:
- определить понятие «антитеррористическая операция»;
См.: Новиков А.Г. Уголовно-правовые средства борьбы с преступлениями в условиях внутренних вооруженных конфликтов: Дис.... канд. юрид, наук. М., 1999.
дать комплексную криминологическую характеристику преступности в Чеченской Республике;
изучить свойства личности преступника в Чеченской Республике;
исследовать причинный комплекс преступности в Чеченской Республике;
определить основные направления повышения эффективности противодействия преступности в Чеченской Республике.
Методологические основы и методика исследования. Диссертация базируется на диалектическом и системном методах познания социальных явлений и криминологических закономерностей. Использованы также частно-научные методы исследования: логический, сравнительно-правовой, статистический, конкретно-социологический и другие методы.
Теоретическую основу исследования составили: фундаментальные положения отечественной криминологии, научные труды по философии, социологии, социальной психологии, психиатрии, военной конфликтологии, уголовному праву и криминологии. Сформулированные в диссертации положения, выводы и рекомендации основаны на достижениях вышеперечисленных наук, что обеспечило выполнение требований комплексного и междисциплинарного подходов к диссертационному исследованию.
Эмпирическую базу исследования составили результаты изучения и обобщения данных, полученных из разнообразных источников информации, в числе которых: статистические данные о преступности с 2000 по 2005 годы в целом по России, по Южному федеральному округу, по Чеченской Республике и по сопредельным с ней субъектам РФ (Республика Ингушетия, Республика Дагестан, Республика Северная Осетия-Алания, Ставропольский край); количественные сведения о различных видах преступлений на территории ЧР, содержащиеся в учетно-отчетных документах, пресс-релизах, аналитических докладах федеральных и региональных правоохранительных органов и регионального оперативного штаба по управлению контртеррористическими операциями на Северном Кавказе.
Контен-анализу были подвергнуты публикации, информационные сообщения в печатных и электронных общероссийских и региональных средствах массовой информации, в которых освещаются проблемы противодействия преступности в Чеченской Республике, приводятся данные о деятельности федеральных и республиканских силовых структур и данные о факторах, детерминирующих преступность на территории данного субъекта РФ. Информация о детерминирующих преступность социально-политических, социально-экономических и других факторах получена также из аналитических документов федеральных и региональных органов исполнительной власти.
Автор использовал свой опыт по расследованию и контрольному изучению уголовных дел о преступлениях на территории Чеченской Республики и сопредельных с ней
субъектов РФ. Были изучены 210 уголовных дел о преступлениях, совершенных на территории Чеченской Республики. С целью выявления отличительных особенностей насильственной преступности в Чеченской Республике дополнительно изучены в общей сложности 240 уголовных дел о тяжких преступлениях против личности на территории сопредельных с Чеченской Республикой субъектов РФ (Республика Ингушетия, Республика Дагестан, Республика Северная Осетия-Алания, Ставропольский край).
Нормативно-правовую базу исследования составили международно-правовые акты, Конституция Российской Федерации, Конституция Чеченской Республики, Уголовный кодекс Российской Федерации, федеральное законодательство в области противодействия экстремизму и терроризму, другие федеральные законы, а также ведомственные нормативные акты, регулирующие вопросы, входящие в предмет диссертационного исследования.
Научная новизна и достоверность результатов исследования. Научная новизна работы определяется тем, что в ней впервые:
сформулирован ряд базовых понятий, входящих в предмет диссертационного исследования;
дана криминологическая характеристика преступности на территории Чеченской Республики на всех стадиях антитеррористической операции (2000-2005 гг.);
разработаны криминологические модели различных типов личности преступников в Чеченской Республике;
выявлены и проанализированы особенности причинного комплекса преступности в Чеченской Республике;
сформулированы рекомендации по совершенствованию системы противодействия преступности в Чеченской Республике.
Достоверность результатов исследования обеспечивается применением апробированных методов и методик, соблюдением требований теории и методологии отечественной криминологии, использованием достижений других наук, репрезентативностью и тщательным отбором эмпирического материала, изучением и критическим анализом научной литературы и обобщением практического опыта.
Основные положения, выносимые на защиту:
1. Авторское определение понятия антитеррористической операции на территории Чеченской Республики - это специальные, скоординированные (согласованные по цели, месту и времени) действия соединений, частей и подразделений разноведомственных силовых структур РФ (федеральных сил), управляемые оперативным штабом и направленные на недопущение террористических актов; прекращение преступной деятельности НВФ и банд, объединенных общим замыслом вооруженной борьбы за власть; уничтожение баз и центров подготовки террористов, пунктов управления и
узлов связи с одновременной изоляцией указанной территории от притока наемников, оружия и материальных средств из-за рубежа.
2. Выводы об особенностях преступности в Чеченской Республике, наиболее значимые из которых следующие:
криминальное насилие в Чеченской Республике носит многократно более опасный, более открытый, нежели в среднем по России, характер. При этом тенденция насильственной преступности в Чеченской Республике характеризуется как неблагоприятная, из чего следует заключить, что проблема личной безопасности граждан не нашла разрешения и после прекращения боевых действий на территории республики;
одна из наиболее специфичных особенностей, отличающих преступность в Чеченской Республике от преступности на территории иных субъектов РФ - большая доля терактов в общем числе зарегистрированных преступлений. Вместе с тем в последние годы наметилась тенденция к их снижению при одновременном переносе террористической активности за пределы республики;
отличительная особенность преступности в Чеченской Республике - высокий уровень вооруженной преступности и преступности в сфере незаконного оборота оружия. Вооруженные преступления в республике совершаются систематически, преимущественно на высоком профессиональном уровне и носят организованный характер;
после окончания войсковой стадии антитеррористической операции в Чеченской Республике наблюдается тенденция к росту преступлений экономической направленности. Количество выявленных преступлений этой категории увеличилось с 815 в 2000 году до 2064 в 2005 году (+ 153,3 %). Характерным для преступности экономической направленности в Чеченской Республике является высокий уровень преступлений, связанных с хищением денежных средств, выделяемых федеральным бюджетом на восстановление экономики и социальной инфраструктуры республики; злоупотреблений и мошенничеств при выплате компенсаций гражданам за разрушенное жилье и утраченное имущество; а также преступлений в топливно-энергетическом комплексе - хищений нефти и нефтепродуктов;
политическая и экономическая нестабильность в Чеченской Республике - мощный фактор развития наркобизнеса. Однако антитеррористическая операция внесла коррективы в картину наркопреступности на территории Чеченской Республики - из транзитной территории наркотраффика и крупнейшего производителя наркотиков Республика превращается в крупнейшего потребителя; стремительно развивается наркотизация населения, темпы которой превышают общероссийские. В связи с чем можно констатировать, что преступность, связанная с незаконным оборотом наркотиков на территории Чеченской Республики, имеет крайне неблагоприятные тенденции.
Предложение и обоснование выделения особой разновидности вооруженной преступности - военно-террористической, под которой предлагается понимать совокупность преступлений, связанных с оказанием террористической организацией вооруженного сопротивления властям в форме боевых классических (фронтальных) и военно-диверсионных действий.
Криминологическая характеристика личности преступника в Чеченской Республике через систему социально-демографических, нравственно-психологических и уголовно-правовых качеств. Преступникам в Чеченской Республике (ЧР) присущи:
- более молодой по сравнению с общероссийским уровнем криминогенно-
активный возраст (28,2 % составляют лица в возрасте 18-24 лет; 21,7 % - лица в воз
расте 25-29 лет);
общий образовательный уровень преступников в ЧР ниже аналогичного среднероссийского показателя (у 45 % преступников в ЧР образовательный уровень соответствует среднему общему образованию, у 34,9 % - неполному (основному) среднему образованию. Только 1,9 % имеют высшее образование, а 2,1 % не имеют начального);
неблагополучное социальное положение - 70,1 % лиц на момент совершения преступления не имели постоянного источника доходов;
неразвитость привычки сопоставлять свое поведение с формальным законом, незнание или в лучшем случае поверхностное знание формальных законов, ориентация правового сознания на нормы обычного права, национальные традиции;
- неустойчивая психика, отягощенная посправматическим стрессовым расстрой
ством, вызванным длительным пребыванием в условиях вооруженного конфликта.
Классификация преступников в Чеченской Республике по социально-ролевому отношению к вооруженному конфликту с выделением следующих групп: свидетели (наблюдатели) конфликта (традиционные преступники), пособники конфликта, прямые участники (субъекты) конфликта (члены НВФ).
Типология членов НВФ по ценностным ориентациям, мотивам и функциональной роли в группе, с выделением следующих типов: профессионал-руководитель, профессионал-исполнитель, диверсант, тыловик.
Характеристика особенностей причинного комплекса преступности в Чеченской Республике. Причинный комплекс преступности на территории ЧР представляет собой систему, структурно состоящую из следующих подсистем:
1) социально-политические детерминанты, в числе которых:
- распространение непосредственно в Чеченской Республике религиозного ис
ламского учения, получившего название «неоваххабизм», в его самой крайней экс
тремистской форме;
сращивание на основе ультрарадикальной (экстремистской) идеологии «неоваххабизма» исламского, этнополитического терроризма и организованной преступности;
функционирование на территории республики НВФ и банд террористической направленности;
абстрактная «борьба с ваххабизмом», недифференцированный подход к ваххабитским (салафитским) общинам, приведший к радикализации и переходу на экстремистские позиции последователей умеренного ваххабитского течения на Северном Кавказе, изначально сторонившихся экстремистских лозунгов и действий;
2) социально-экономические детерминанты. В Чеченской Республике они прояв
ляются в самых экстремальных формах:
разрушенная экономика и социальная инфраструктура, низкие темпы восстановительных работ;
самый высокий уровень безработицы в стране. Положение в сфере занятости обостряется тем, что среди безработных граждан почти 54 % составляет молодежь в возрасте 16-29 лет, то есть лица наиболее активного криминогенного возраста;
проживание большинства населения за чертой бедности.
3) культурно-нравственные детерминанты - в Чеченской Республике, как ни в одном
другом регионе России, имеется благодатная почва для развития у молодежи социального
и правового нигилизма. Это обусловлено тем, что длительное время в республике практи
чески отсутствовало созидание, но множилось разрушение, как материальных ценностей,
так и ценностей морально-нравственных, духовных.
За десятилетие конфликта выросло и вошло в жизнь поколение, которое отчуждено не только от «российского» понимания мира, но и от того поколения чеченцев, которое, получило образование в советские годы. Более того, новое поколение чеченцев, выросшее в условиях жестокости, потерь родных и близких, имеет искаженное представление о социальных ценностях, деморализовано и социально дезадаптировано. Дезадаптация ведет к асоциальности, а это уже прямой путь к преступлению;
4) этнопсихологические детерминанты, в числе которых, в первую очередь, необ
ходимо выделить перерастание в кризисных условиях этнического самосознания в
гиперэтничность (гиперидентичность).
Существенное криминогенное значение имеет клановая идеология горцев, типичные стереотипы группового и индивидуального правосознания, основанные на нормах обычного права (адата), на фоне чего широкое распространение в республике получили так называемые «пережиточные явления», в числе которых наиболее известный обычай северокавказских этносов - кровная месть. Вместе с тем следует обратить внимание, что трагические политические события в Чеченской Республике не просто реанимировали исторически сложившиеся способы реализации социального
контроля, присущие кланово-родовому обществу, но в значительной мере исказили механизмы их реализации. Кровная месть стала массовым явлением и, по сути, превратилась в самосуд, войну чеченцев против чеченцев.
Обоснование допустимости применения радикально-респрессивных мер в борьбе с особо опасными преступниками.
Предложения по активизации мер социально-политического и социально-экономического, идеологического характера в связи с необходимостью повышения эффективности противодействия преступности в Чеченской Республике.
В сфере социально-политических отношений: утвердить «Концепцию государственной национальной политики Чеченской Республики»; отказаться от курса на подавление салафитского («ваххабитского») движения; ввести в программы подготовки и повышения квалификации судей, сотрудников МВД и прокуратуры, работающих в исламских регионах России или занимающихся соответствующей категорией дел, учебные курсы по основам ислама, шариата и мусульманско-правовой культуры.
В сфере экономических отношений: активизировать государственную поддержку сектора малого предпринимательства; организовать трудовую миграцию населения республики в другие регионы страны и создание необходимых условий для этого процесса.
В идеологической сфере: стимулировать приток квалифицированных деятелей культуры в учебные, воспитательные, детские дошкольные учреждения из других регионов страны; создать разветвленную систему национальных праздников, обрядов и ритуалов; ввести в учебных заведениях ЧР уроки вайнахской этики.
Теоретическая и практическая значимость исследования определяется тем, что проведенный в диссертации криминологический анализ преступности на территории Чеченской Республики позволяет представить ее реальное состояние и разработать эффективные меры ее предупреждения. Разработанные автором теоретические положения, сформулированные научные выводы и практического свойства предложения дают возможность решать и перспективные проблемы, создавая в то же время базу для дальнейших криминологических исследований.
Апробация результатов исследования. Основные положения и выводы диссертации изложены автором в монографии и 5 научных статьях, в том числе в ведущих рецензируемых научных журналах, рекомендуемых ВАК.
Диссертационные материалы использовались автором при проведении занятий по служебной подготовке оперативных работников УФСБ России по Ростовской области, отдельные материалы использовались в учебном процессе РЮИ МВД РФ.
Структура и объем работы определялись целями и задачами исследования. Диссертация состоит из введения, трех глав, включающих девять параграфов, заключения, библиографии и шести приложений.
Сущностное и правовое содержание терминов, определяющих криминологическую ситуацию в Чеченской Республике
Под криминологической ситуацией понимают общее состояние преступности в совокупности с факторами определенной физической и социальной среды, оказывающими различное по характеру и степени (криминогенное, антикриминогенное) воздействие на преступность.
Применительно к современному состоянию преступности в Чеченской Республике (далее - ЧР) определяющим криминогенным фактором является фактическое ведение боевых действий на ее территории. Именно эти действия определяют особенности криминологической ситуации в ЧР, коренным образом отличая преступность в республике от преступности в иных субъектах РФ.
В специальной криминологической литературе, как и в публицистических материалах, события, связанные с повторным (после событий 1994-1996 гг.) вводом войск на территорию ЧР, обозначаются по-разному: «контртеррористическая», «антитеррористическая» операция и «вооруженный конфликт».
Таким образом, анализ состояния преступности на территории ЧР требует предварительного уяснения сущности и правового содержания перечисленных терминов, их разграничения и отграничения от смежных понятий. Несмотря на то, что эти понятия активно используются в специальной, в том числе, криминологической литературе, на сегодняшний день их нельзя считать достаточно определенными, особенно применительно к событиям в ЧР. О чем, в частности, свидетельствует тот факт, что одни авторы отождествляют понятия «контр-» и «антитеррористическая операция» , другие проводят между ними различия6, и, наконец, третьи утверждают, что ни то, ни другое понятие к событиям в ЧР не применимо, речь следует вести о зоне вооруженного конфликта немеждународного характера со всеми вытекающими из такой квалификации конфликта требованиями международного гуманитарного права7.
Перед тем как рассматривать суть названных понятий, следует отметить, что «контртеррористическая операция» - понятие правовое, связанное с особым административно-правовым режимом.
Общее понятие «операция» применительно к деятельности силовых структур в справочной и специальной литературе определяется как совокупность спланированных, скоординированных (согласованных и взаимосвязанных по цели, месту и времени) действий, управляемых, как правило, специальным органом - оперативным штабом8.
Впервые понятие контртеррористической операции, как известно, было введено Федеральным законом от 25 июля 1998 года № 130-ФЗ «О борьбе с терроризмом»9. Статья 3 названного закона в числе основных понятий содержит следующее определение: «Контртеррористическая операция - это специальные мероприятия, направленные на пресечение террористической акции, обеспечение безопасности физических лиц, обезвреживание террористов, а также на минимизацию последствий террористической акции».
Аналогичный подход к понятию контртеррористической операции сохраняется и в новом Федеральном законе от 6 марта 2006 года № 35-ФЗ «О противодействии терроризму»10. Согласно п. 5 ст. 3 указанного закона, контртеррористическая операция -это комплекс специальных, оперативно-боевых, войсковых и иных мероприятий с применением боевой техники, оружия и специальных средств по пресечению террористического акта, обезвреживанию террористов, обеспечению безопасности физических лиц, организаций и учреждений, а также по минимизации последствий террористического акта.
В связи с тем, что законодатель говорит о «пресечении террористического акта», следует согласиться с авторами, указывающими, что «контртеррористическая операция» является организационной формой деятельности специальных субъектов борьбы с терроризмом, осуществляемой, когда все другие мероприятия (операции) оказываются недостаточно эффективными для достижения положительного результата11.
Эта точка зрения подтверждена законодателем. Согласно п. 1 ст. 12 Закона «О противодействии терроризму», контртеррористическая операция проводится для пресечения террористического акта, если его пресечение иными силами или способами невозможно.
Исходя из вышеизложенного, можно сделать вывод, что контртеррористическая операция - это организационная форма деятельности специальных субъектов по борьбе с терроризмом, представляющая собой спланированные, скоординированные (согласованные по цели, месту и времени) действия названных субъектов, управляемые оперативным штабом и направленные на пресечение террористического акта, захват (уничтожение) террористов, обеспечение безопасности физических лиц, организаций и учреждений, а также минимизацию последствий террористического акта.
Далее необходимо определить соотношение понятий «контр-» и «антитеррористическая деятельность». Анализ действующих нормативно-правовых актов показывает, что приставка «контр-» употребляется исключительно для обозначения операций, проводимых специальными субъектами (контртеррористических операций). Когда же речь идет о предупредительной деятельности, а также об участии в деятельности, направленной против терроризма, иных (наряду со специальными) субъектов, употребляется приставка «анти-».
Количественные и качественные характеристики преступности в Чеченской Республике
После окончания боевых действий на территории ЧР (1999-2001) и передачи управления антитеррористической операцией последовательно от Министерства обороны РФ56 к ФСБ РФ57 и, далее, к МВД РФ58 состояние преступности в ЧР остается одной из острейших проблем.
Динамика преступности в ЧР в анализируемый период, ее количественные и качественные характеристики существенно отличаются от аналогичных показателей в иных субъектах РФ и общероссийских показателей, хотя некоторые руководители правоохранительных органов пытаются утверждать обратное: «Преступность на территории Чечни мало чем отличается от преступности в других российских субъектах».
Прежде чем приступить к анализу состояния преступности в ЧР в период проведения антитеррористической операции, обозначим проблему, с которой приходится
сталкиваться исследователям при обращении к этой теме. Как известно, недостатки современного анализа преступности касаются, прежде всего, качества данных об исследуемом явлении. Один из главных недостатков - недоучет фактического уровня преступности из-за нежелания жертв обращаться в правоохранительные органы или из-за отказа в регистрации преступления, то есть латентность явления.
ЧР длительное время оставалась вне правового поля России. Отсутствие в республике федеральных судебных и правоохранительных органов (органов внутренних дел, прокуратуры), практически полная криминализация местных органов власти привели к свертыванию борьбы с преступностью. Надлежащего учета преступлений не велось, силовые ведомства ЧР фактически бездействовали. В этих условиях сложить полную и объективную картину состояния преступности в ЧР не представлялось возможным.
Пригодные для анализа статистические данные о состоянии преступности в республике появились в 2000 году, но и они, как это будет показано ниже, далеко не полны, а в ряде случаев поверхностны.
Анализ имеющихся данных уголовной статистики показывает, что абсолютное число зарегистрированных преступлений в ЧР возросло. В 2000 году зарегистрировано 4817 преступления, в 2005 - 6802 (+ 41,2 %).
Динамика зарегистрированных в анализируемый период преступлений в ЧР наглядно представлена на рисунке 1.1. Анализ графической информации позволяет видеть, что общее число зарегистрированных преступлений в ЧР скачкообразно менялось, наибольшего значения этот показатель достиг в 2003 году - 7188 преступлений. При этом как базовые (по отношению к 2000 году), так и цепные (по отношению к предыдущему году) темпы прироста регистрируемой преступности в ЧР в 2000-2003 гг. опережали общероссийские показатели (табл. 1.1). Данное обстоятельство привело к тому, что в 2000-2003 годах преступность в ЧР количественно росла быстрее, чем в целом по России.
Наибольший разрыв в темпах прироста наблюдается в 2001 году. Темп прироста числа зарегистрированных преступлений по отношению к 2000 году в ЧР составил 43,3 %, тогда как в среднем по России всего 0,5 %.
На первый взгляд, такой темп прироста числа зарегистрированных преступлений в ЧР кажется слишком высоким. Однако, оценивая данные статистики, нельзя не учитывать, что в 2000 году, от которого ведется отсчет, регистрация преступлений на территории ЧР была далеко не полной. Во-первых, в этот период шли активные боевые действия, во-вторых, правоохранительные органы ЧР еще только начали формироваться. Фактически, в 2000-2001 годах в республике восстанавливалась регистра-ционно-учетная система.
В таких условиях увеличение числа зарегистрированных преступлений следует расценивать как, в некотором роде, положительное явление. Тем более, что на фоне даже самых примерных оценочных данных о реальном состоянии преступности в ЧР накануне начала антитеррористической операции данные уголовной статистики за 2000 год выглядят, по меньшей мере, сомнительно.
Несколько иная картина сложилась в 2002 году. В целом по России происходит снижение числа зарегистрированных преступлений, которое можно характеризовать как обвальное (-14,4 % к 2000 году и -14,9 % к предыдущему году). Снизилась по отношению к предыдущему году и регистрируемая преступность в ЧР, но темп сокращения гораздо ниже общероссийского (-8,8 % к 2001 году).
Криминологи отмечают, что объективных предпосылок для столь резкого снижения абсолютного показателя общероссийской преступности в этот период не было61. Не отмечались и какие-либо массовые благоприятные социальные процессы, которые могли бы вызвать снижение преступности в ЧР. Напротив, социальная напряженность в республике возросла: в 2002 году было объявлено об окончании войсковой стадии антитеррористической операции, начался приток в республику экономически активного населения и, как следствие, рост безработицы, увеличение числа лиц, не имеющих постоянного источника дохода.
Одним из основных факторов снижения в этот период числа зарегистрированных преступлений явилось введение в действие с 1 июля 2002 года нового Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации от 18 декабря 2001 г. № 174-ФЗ , адаптация к применению которого вызвала определенные сложности, а в ряде случаев и неготовность правоохранительных органов к его применению.
Кроме того, с 1 июля 2002 г. также был введен новый Кодекс Российской Федерации об административных правонарушениях от 30 декабря 2001 г. № 195-Ф363 (КоАП РФ) . В примечании к ст. 7.27 КоАП РФ хищение признавалось мелким, если стоимость похищенного имущества не превышает пяти минимальных размеров оплаты труда, установленных законодательством РФ.
Данное положение было изменено Федеральным законом от 31 октября 2002 г. № 133-ФЗ «О внесении изменений и дополнений в Уголовный кодекс Российской Федерации, Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации и Кодекс Российской Федерации об административных правонарушениях»64, и сумма мелкого хищения была снижена до одного минимального размера оплаты труда, однако в течении четырех месяцев лица, совершившие хищение чужого имущества стоимостью до 2250 рублей, к уголовной ответственности не привлекались.
Особенности личности преступника в Чеченской Республике
Известно, что предупреждение преступности не может быть эффективным, если не будут изучены причины и условия ее совершения и не будет глубоко проанализировано, кто и почему совершает преступления. Личность преступника неотделима от самой преступности: ее причин, путей и средств предупреждения преступлений. Криминологическое изучение личности преступника посредством анализа ее структуры дает ключ к пониманию процессов мотивации и механизма преступного поведения, дает возможность делать прогностические выводы о будущем поведении личности и тенденциях развития изучаемой преступности, что является условием целенаправленности, конкретности и эффективности всех видов предупреждения преступлений. Те особенности личности, которые порождают такое поведение или способствуют ему, должны всегда быть непосредственным объектом предупредительного воздействия , что дает основание относить личность преступника к одной из ведущих и сложных проблем криминологии. Личность преступника - это не новая категория для исследования. Вместе с тем до сих пор в научных кругах ведутся активные споры о ее научной состоятельности, о том, существуют ли вообще особые признаки личности преступника, отличающие его от законопослушного гражданина. В криминологической литературе наблюдается, по меньшей мере, три подхода к определению понятия «личность преступника»: - как к личности человека, совершившего преступление ; - как к совокупности социальных свойств конкретной личности, связей, отношений, которые во взаимодействии с социальными условиями определили совершение преступления; - как к определенному специфическому типу личности, имеющему качественные отличия от личности человека, ведущего себя законопослушно. В литературе также высказано мнение о том, что возможны формальное и содержательное определение понятия личности преступника. В формальном значении это понятие означает личность субъекта, совершившего преступление, то есть деяние, запрещенное уголовным законом. Содержательное понятие личности преступника является значительно более объемным и многоплановым. В реальном мире преступник выступает как индивид со всеми его наблюдаемыми и ненаблюдаемыми, осознанными и неосознанными свойствами, качествами и особенностями. Преступники образуют также группы людей, обладающих общими признаками и свойствами (например, личность несовершеннолетних преступников). В этой связи выделяется понятие индивидуальной личности преступника, группового личностного портрета преступников и, наконец, социального типа личности преступника. Преступление, как и всякое социально значимое действие, есть результат собственной деятельности человека. В каждом конкретном случае сама личность принимает решение о совершении преступления. Такое решение принимается под влиянием не только внутренних факторов, присущих конкретной личности, но и в результате воздействия внешних социальных детерминант. Психика, природные влечения «причастны» к любому поведенческому акту, в том числе и к противоправному. Но у человека без твердых социальных позиций даже его природные влечения могут проявиться в антиобщественных формах поведения: половой инстинкт - в изнасиловании; активно-оборонительный рефлекс - в посягательстве на личность, инстинкт самосохранения - в дезертирстве . Криминологи указывают, что социальное в личности преступника - это то общее и существенное, что непосредственно детерминировано общественными отношениями. В то же время, социальное в личности преступника - это процесс, в основе которого лежит превращение «внешних» общественных отношений во «внутреннюю» структуру человека: его потребности, интересы, цели, взгляды, установки, направ-ленность поведения и т.д. Соединение внутреннего, биологического с внешним, социальным, наложение одного на другое, их взаимодействие в сознании человека, образует личность, которая вступает в общественные отношения, совершает определенные поступки исходя из этого соединения. В настоящее время уголовное право и криминология как научные направления исходят из того, что личность преступника рассматривается как система социально значимых свойств лица, совершившего преступление. Большинство ученых, которые анализировали проблемы изучения личности преступника1 , сходятся на мысли, что необходимо ориентироваться на познание ее социальных, моральных и демографических характеристик, которые в своей совокупности более полно характеризуют лицо, совершившее то или другое преступление, разные стороны его общественного существования и жизненной практики, и которые прямо или опосредствованно связаны с подобным антиобщественным поведением.
Причинный комплекс преступности в Чеченской Республике
Проблема причин преступности - одна их самых острых и дискуссионных в криминологии. Объяснительных схем здесь необычайно много, от антропологических и генетических до социологических и психологических.
В отечественной криминологии методологией познания причин преступности и преступлений служат законы диалектического и исторического материализма. Прежде всего, законы детерминации, единства и борьбы противоположностей, историзма и системности. Философия называет более тридцати форм детерминации. «Детерминант» от латинского означает «определять». Детерминант - это такой фактор (явление), который определяет появление другого фактора, именуемого следствием.
Детерминация как общефилософская концепция основана на принципе причинности. Причинность - философская категория, которая обозначает определенный тип связи (или взаимодействия). Это такая «необходимая связь между явлениями, при которой одно явление (причина) предшествует другому (следствию) и порождает его» .
Не менее важной формой детерминации, наряду с причиной является условие. Условие - «это то, от чего зависит нечто другое (обусловленное), что делает возможным наличие вещи, состояния, процесса, в отличие от причины, которая с необходи-мостью, неизбежностью порождает что-либо (действие, результат действия)» .
В литературе можно встретить различные дефиниции причин и условий преступности, вместе с тем большинство авторов сходятся во мнении, что причины и условия преступности социальны по своему происхождению и сущности и представляют собой систему негативных для соответствующей общественно-экономической формации и данного государства социальных явлений, детерминирующих преступность как свое следствие.
В ряде криминологических работ встречается четкое разграничение причин преступности и условий ее порождающих. Мы полагаем правильным согласиться с позицией авторов, указывающих, что изучение процесса детерминации преступности предполагает учет относительности, условности деления явлений и процессов на причины и условия. Многие из них в отдельных случаях выступают как причина, в других как условие преступности. Поэтому на вопрос о том, что же относится к причинам преступности, а что к условиям ее существования, ответить сложно238. Поэтому криминологические исследования не должны представлять попытки отнесения каких-либо факторов действительности к причинам или условиям преступлений, а должны быть направлены на выявление того, какие именно явления детерминируют преступность.
Преступность является результатом связей (взаимодействий) различного уровня и в этом смысле, прежде всего, следует отметить комплексный характер ее детерминации. С учетом комплексного характера детерминации в современной отечественной криминологии используется понятие причинного комплекса преступности - как предельно широкое, охватывающее не только связи причинения (причины) и обусловливания (условия), но и всю совокупность криминологически значимых детерминантов (корреляционные, функциональные, системно-структурные связи, связи состояний) и связанных с ними социальных противоречий, которые препятствуют экономическому, социальному и духовному развитию субъектов общественной жизни, ущемляют свободу граждан, вызывают социальную несправедливость и отчуждение граждан от господствующей ценностно-нормативной системы общества и детерминируют преступность как свое следствие.
Именно выявление причинных комплексов является основой построения серьезных и эффективных программ борьбы с преступностью.
При исследовании причинного комплекса преступности не территории ЧР необходимо учитывать региональный подход. В процесс причинности, на наш взгляд, следует включать специфические черты развития региона, условия жизни населения и характеристики самого населения.
Раскрывая особенности причинного комплекса на территории ЧР, необходимо в первую очередь остановиться на одной из основных составляющих причинного комплекса - социально-политических детерминантах.
Исторический опыт человеческой цивилизации убедительно свидетельствует о тесной взаимосвязи состояния межнациональных отношений с состоянием криминогенной обстановки. Распад СССР как крупной этнофедеральной системы и изменение социально-политического строя на всем постсоветском пространстве привели к росту национального самосознания. ПП. Баранов и А.И. Овчинников обращают внимание, что особую роль в этических мобилизационных процессах сыграл «идеологический вакуум, образовавшийся на постсоветском пространстве. Отсутствие общенациональной для всех народов России ценностной идеологической системы не может не приводить к тому, что этнонационалистическая идеология берет на себя функции интеграции и кооперации людей в единую общность».
Вместе с ростом национального, этнокультурного и религиозного самосознания на фоне глубокого экономического, политического и морального кризиса, сопровождавшегося ослаблением власти и криминализацией общества, обострились старые и появились новые проблемы в национальных отношениях. На этой волне развились национализм, этнический сепаратизм и экстремизм.
Следует отметить, что совокупность социально-политических детерминантов преступности не только в ЧР, но и на Северном Кавказе в целом, образовалась в связи с отсутствием национальной политики в России, что привело к вооруженному конфликту в ЧР, обострению ситуации на всей территории ЮФО и является серьезной угрозой для безопасности общества и государства.
Этнополитический кризис в ЧР и последовавшие боевые действия 1994-1996 годов привели к полнейшему разрушению экономики и породили маргинализацию и люмпенизацию практически всех социальных слоев населения, что повлияло на формирование широкой социальной основы для всех видов преступности, терроризма и экстремизма.
Криминологи отмечают, что опасность политических и иных социальных конфликтов и их криминогенность заключаются еще и в том, что к политическим движениям примыкают и пользуются политической нестабильностью в своих корыстных интересах обычные уголовники, нередко становящиеся активными участниками политических кампаний, а при определенных условиях проникающие в различные эшелоны власти и тем самым легализующиеся, то есть становящиеся «добропорядочными» людьми.
Среди социально-политических факторов, детерминирующих преступность на территории ЧР, следует выделить явно политизированный процесс «исламского возрождения». Исследователи отмечают243, что на Северном Кавказе нет ни одной социальной или политической проблемы, в которой бы прямо или косвенно не присутствовал конфессиональный фактор. Веками остаются неизменными религиозные представления, на которые мало влияют не только смена очередного политического режима, но и общественно-экономической системы в целом.
Сегодня на Северном Кавказе мы видим самое активное и вместе с тем противоречивое проявление религии ислама как политической силы, влияющей на процессы этнической консолидации и дезинтеграции, оказывающей огромное воздействие на ситуацию не только на Юге России, но и на всю страну в целом.
Философы, политологи, конфликтологи говорят о роли «исламского фактора» в военной политике России, во внешнеполитических отношениях и мировой политике244, Появилось упоминание «исламского фактора» и в криминологических работах. Так, Д.Е. Ваничкин в числе явлений, вызвавших «небывалый рост криминальных проявлений» на территории Ставропольского края, называет «всплеск исламского фактора в большинстве субъектов Южного федерального округа»245. При этом значение, в котором употреблен данный термин, и взаимосвязь «исламского фактора» с ростом преступности автором не раскрывается.
