Содержание к диссертации
Введение
Глава I. Современные представления о психосоматической патологии у детей и подростков 13
Психосоматические нарушения у детей и подростков 35
Глава II. Методы исследования
2.1. Методы клинико-анамнестического исследования 54
2.2. Лабораторные методы исследования 58
2.3. Методы функционального исследования ССС 60
2.4.Методы функционального исследования ЦНС 71
2.5.Рентгенологические методы исследования 73
2.6. Психофизиологические методы исследования 74
2.7. Методы статистического анализа 74
Глава III. Распространенность факторов риска и психосоматической патологии у детей. Распространенность психосоматической патологии у детей Восточной Сибири 76
3.1.Распространенность факторов риска возникновения психосоматических расстройств 76
3.2. Особенности психического развития городских и сельских детей как факторы риска появления психосоматических расстройств
3.3. Многофакторная модель прогнозирования формирования ПСР у детей
3.4 Распространенность психосоматических нарушений у городских и сельских детей 100
Глава IV. STRONG Роль школьного обучения в формировании психосоматической
патологии у детей STRONG 112
4.1. Общая характеристика обследованных детей 113
4.2. Структура и динамика ПСР у детей младшего школьного возраста, проживающих в городской и сельской местностях 117
4.3. Динамика распространенности основных психосоматических расстройств в зависимости от места проживания 123
4.4. Динамика групп здоровья по возрастам 138
4.5. Функциональное состояние сердечно-сосудистой системы у детей младшего школьного возраста в зависимости от места проживания 140
Глава V. Роль вегетативных механизмов в формировании различных психосоматических заболеваний 150
5.1.Эссенциальная артериальная гипертензия, бронхиальная астма как модели психосоматических расстройств 150
5.2. Роль вегетативной нервной системы в формировании артериальной гипер тензии, бронхиальной астмы у детей 157
Глава VI. Особенности метаболизма у детей с психосоматическими нарушениям 182
6.1. Особенности основных показателей метаболизма у детей с синдромом повышенного артериального давления 182
6.2. Некоторые параметры метаболизма у детей с ЭАГ 190
6.3. Особенности основных показателей метаболизма у детей с бронхиальной астмой
6.4. Изменение основных параметров метаболизма у детей, обучающихся в классах с различной степенью учебной нагрузки 203
6.5. Возможности использования показателей системы АОЗ и ПОЛ для прогнозирования психосоматических расстройств у детей 206
Глава VII. Патогенетически обоснованные принципы коррекции психосоматической патологии у детей. Система динамического наблюдения 219
7.1. Коррекция различных психосоматических изменений и расстройств у детей 219
7.2. Коррекция психосоматических изменений у детей с преобладанием повышения уровня артериального давления 230
7.3. Коррекция психосоматических изменений у детей с бронхиальной астмой 235
Заключение 255
Выводы 273
Практические рекомендации 275
Библиография
- Лабораторные методы исследования
- Особенности психического развития городских и сельских детей как факторы риска появления психосоматических расстройств
- Структура и динамика ПСР у детей младшего школьного возраста, проживающих в городской и сельской местностях
- Роль вегетативной нервной системы в формировании артериальной гипер тензии, бронхиальной астмы у детей
Лабораторные методы исследования
Психосоматические взаимоотношения являются одной из «вечных» проблем медицины, физиологии и психологии. Они возникают там, где, как предполагается, имеют место и психические, и соматические (телесные) компоненты, которые взаимодействуют друг с другом и каждый из них оказывает воздействие на другой.
Если на заре развития медицины к лечению любого заболевания подходили с позиции единства души и тела, и врач, согласно Гиппократу, учитывая индивидуальные особенности пациента, обязан был лечить не болезнь, а больного, то в дальнейшем с развитием естествознания все больше в клинической практике утверждался односторонний соматический подход, который после работ Л. Пастера и Р. Коха стал преобладающим: будущее клиники, лечение всех соматических и психических заболеваний исключительно связывались с прогрессом биохимии и физиологии.
Возрождение интереса к психосоматике, начавшееся в конце 19 века, продолжилось далее благодаря работам И. П. Павлова, 3. Фрейда и Ш. Коннона, приведшим в движение психосоматические идеи. Но лишь в 50 годы 20 столетия такие понятия, как психосоматические «заболевания» и «психосоматическая медицина» становятся общепринятыми.
Однако единой психосоматической теории в настоящее время не существует, да и вряд ли она появится в ближайшей перспективе. Можно говорить лишь о общих элементах различных психосоматических концепций, имея в виду, что в происхождении и течении практически всех заболеваний участвуют психогенные компоненты: эмоциональные переживания оказывают воздействие на морфологические структуры через гормональную и иммунную системы, а также через вегетативную нервную систему. В свою очередь, соматические изменения влияют на психическое состояние [300]. Таким образом, понятие психосоматического расстройства распространяется на любое нарушение с соматическими (телесными) проявлениями, которые имеют, по крайней мере, отчасти, когнитивную и эмоциональную этиологию [168].
Связью между психосоматическими состояниями и соматическими расстройствами занимается психосоматическая медицина, представляющая собой современную концепцию, которая учитывает комплексные соматопсихосоциальные взаимодействия при возникновении, течении и терапии заболеваний. Она является не столько самостоятельной медицинской дисциплиной, сколько подходом, учитывающим многообразие причин возникновения болезней [132]. И хотя здесь основное внимание уделяется психосоматическим расстройствам, основная действующая гипотеза заключается в том, что во всех случаях имеется тонкое, но достаточно важное взаимодействие между соматическими и органическими дисфункциями, а также психологическими и эмоциональными факторами. Другими словами, в происхождении и течении практически всех заболеваний участвуют психогенные компоненты.
Отсутствие общепринятой теории, объясняющей возникновение всех возможных психосоматических нарушений, компенсируется рядом действующих идей и гипотез, которые интерпретируют отдельные компоненты генеза психосоматических заболеваний, и на их базе создаются различные методы лечения и реабилитации психосоматических больных. Рассмотрим далее некоторые из этих концепций, в рамках которых развивались физиологические, поведенческие и психоаналитические подходы в изучении психофизических связей. Физиологическое направление в исследовании психосоматических соотношений основывалось, прежде всего, на трудах Сеченова И. М., Веденского Н. Е. и Павлова И. П. о роли нервных механизмов в регуляции соматических процессов. Фундаментальные работы Павлова И. П. по теории условных рефлексов и многолетнее изучение неврозов у животных составили естественнонаучную базу для последующих исследований в области психосоматики. Расцвет данного научного направления приходится на середину текущего столетия, и его выражением является создание теории кортиковисцеральной патологии [40,116].
Согласно данной теории, общая схема развития психосоматической патологии представляется следующим образом: соматическое заболевание развивается у лиц со слабым типом высшей нервной деятельности, оно может возникать также у людей сильных, но с неуравновешенным типом высшей нервной деятельности. Заболеванию обычно предшествует невротическое состояние коры больших полушарий, в основе которого лежат нарушения динамики высших нервных процессов и, в первую очередь, срыв тормозного процесса. Неврозы, таким образом, это начало всякого заболевания, какова бы ни была его природа. Распространение раздражительного процесса на подкорковые образования приводит к нарушению центров вегетативной регуляции. Это может быть гиперфункция последних, а в случаях отрицательной индукции подкорки и гипофункция. На основе расстройств вегетативной иннервации формируется патология внутренних органов. Считается доказанной возможность развития любых соматических повреждений при функциональных расстройствах высшей нервной деятельности, то есть не сопровождающихся анатомическими изменениями регуляторных аппаратов. В частности, это показано на примере.нейрогенных дистрофий. Избирательный характер соматических нарушений в физиологической теории связывается с рядом дополнительных факторов. К последним относят исходную дефективность висцеральных структур (конституционально — генетическая предрасположенность, перенесенные в прошлом заболевания), определяющую топику поражения по принципу: где тонко, там и рвется. Локализация повреждения может отражать характер функциональных перегрузок в момент пика центральных нарушений. Выявлена также возможность появления патологических висцеральных реакций в ответ на действие условных сигналов. Последними могут быть отрицательные эмоции, ранее сочетавшиеся с повреждающими раздражителями. Несмотря на то, что данные об отрицательной роли эмоциональных реакций были получены на животных, считают возможным рассматривать эти факторы аналогом воспроизведения в эмоциональной памяти человека последствий воздействия реального патогенного сигнала или, другими словами, указанием на известную степень общности нейродинамической основы опережающих деятельность человеческих отрицательных эмоций и условно-рефлекторные механизмы регуляции у животных.
Особенности психического развития городских и сельских детей как факторы риска появления психосоматических расстройств
Другим значимым фактором риска развития психосоматических (соматоформных) нарушений была выявленная соматическая патология в обследуемой группе детей (табл. 3.5).
Здесь преобладали дисбактериозы (73,9%), ОРВИ, в том числе пневмонии (72,4%), иммунодефицитные состояния (69,3%), анемии (68,3%). Относительно реже были представлены хронические тонзиллиты, аденоидиты (57,8%), инфекции мочевыводящей системы и пиелонефриты (35,3%), а также врожденные пороки сердца и микроаномалии развития сердечно-сосудистой системы в виде открытого овального окна, дополнительных хорд, пролапса клапанов и т.д. (8,6%). Средний показатель отяго-щенности здесь является самым высоким - 3,9. Степени рисков у мальчиков и девочек заметно уравниваются, хотя и остаются несколько выше у мальчиков, особенно по иммунодефицитным состояниям и инфекциям мочевыводящей системы. В то же время отмечалось заметное преобладание анемий у девочек.
Распространенность соматической патологии в обследуемой группе детей была выше на статистически значимом уровне в сравнении с общей детской заболеваемостью на данной территории: дисбактериозов -381,8± 8,3, анемий различной степени тяжести - 35,6±3,1, вторичных им-мунодефицитов - 357,9± 8,2.
Третья группа факторов риска возникновения психосоматических расстройств была связана с социальным окружением ребенка (табл. 3.6).
Их анализ позволил определить «социальную (семейную) триаду», формирующую основные риски психосоматизации у детей. В неё входит занятость матери на производстве (89,4%) в сочетании с наличием у неё низкого уровня образования (неполное среднее, среднее) (63,2%) и неудовлетворительных социально-бытовых условий (46,3%). Дополнительными социальными факторами риска были неполная семья (32,3% ), посещение детских учреждений (24,5%) и пьянство родителей (13,0%). Степени риска у мальчиков и девочек были относительно равны, но, тем не менее, здесь отмечалась инверсия риска - средний показатель отягощенности факторами риска стал преобладать у девочек.
Таким образом, изучение распространенности факторов риска появление психосоматических расстройств позволило выделить домини 83 рующую группу таких факторов. Они с большой долей вероятности могут оказывать влияние на формирование психосоматический патологии в детском возрасте. К ним можно отнести патологию беременности и родов, нарушение вскармливания, наличие резидуальной церебральной органической симптоматики, дисбактериозы, иммунодефициты и острые респираторные вирусные инфекции; негативные социальные воздействия - занятость родителей с низким образовательным уровнем на производстве на фоне неудовлетворительных материально-бытовых условий.
Факторы риска в целом преобладали у мальчиков. Сравнение трех групп факторов показало, что большое значение имеет отягощенность соматической патологией, затем следуют перинатальные показатели, и замыкают этот ряд социальные (семейные) факторы риска возникновения психосоматических расстройств.
Особенности психического развития городских и сельских детей как факторы риска появления психосоматических расстройств.
Несомненно, что определенное влияние на патогенез психосоматических расстройств могут оказывать особенности онтогенетического развития в детских популяциях, в первую очередь связанные с формированием высших психических функций (ВПФ) и межполушарной асимметрии (МПА). Межполушарная асимметрия, являясь одним из ключевых механизмов интегративной деятельности мозга, на наш взгляд, может быть фактором, регулирующем уровень психосоматических расстройств у детей.
Для решения этого вопроса изучались процессы латерализации и состояния высших психических функций у 658 детей в возрасте от 5 до 12 лет, проживающих в городах и сельской местности, из них жителей города - 421 (64,0%), села- 237 (36,0%).
Применялось скрининговое нейропсихологическое исследование, представляющее собой сокращенный и адаптированный к массовым обследованиям вариант батареи проб А.Р. Лурия (А.Р. Лурия, 1973; В.М. Поляков, 2003). Методики предъявлялись в следующем, строго фиксированном порядке: реципрокная координация (тест Озерецкого), динамический праксис, праксис позы (пальцев рук), перенос поз по кинестетическому образу, пространственный праксис (проба Хэда), оценка и воспроизведение ритмичных структур, тактильный гнозис (проба Ферстера), запоминание двух групп по три слова, запоминание пяти слов в порядке предъявления, запоминание пяти не вербализуемых фигур. Каждому ребенку давалось не более трех попыток для выполнения задания, а в случае его успешного выполнения сразу переходили к следующему.
Исследование латеральных признаков включало в себя пробы на определения асимметрии моторной сферы («переплетение пальцев», «перекрест рук», «аплодирование», «перекрест ног», бросание мяча, предпочтение руки при письме), слухового («прислушивание», «часы») и зрительного («бинокль», совмещение карандаша и точки) анализаторов. Анализ процессов латерализации показал широкое распространение амбидекстрии в городской и сельской выборках (рис 3,1,).
Амбидекстрия оказалась, таким образом, преобладающим типом латерализации на данном этапе онтогенеза. Удивительно стабильным в выборках был процент левшей. Наиболее заметные различия между городскими и сельскими детьми проходили по линии накопления праволате-ральных признаков в городской и максимальной представительности ам-бидекстрии в сельской популяции. Так, в последней число амбидекстров в 1,5 раза превышало количество правшей, а в городской выборке их соотношение практически уравнивалось, зато превосходство над левшами увеличивалось в 2,5 раза. В целом обе выборки характеризовались доминированием амбидекстрии, особенно выраженной у сельских детей, и увеличением удельного веса правшей в городе. Учитывая стабильность числа левшей, можно утверждать, что динамика амби- и праволатеральных признаков определяет межпопу ляцио иные различия. Это подтверждает и анализ распределения типов латерализации в зависимости от половых различий (рис. 3.2).
Структура и динамика ПСР у детей младшего школьного возраста, проживающих в городской и сельской местностях
Таким образом, состояние процессов памяти в детских популяциях в рамках изучаемого возрастного периода отличались рядом особенностей. Сельская популяция характеризовалась преимущественной опорой на зрительную память и непосредственные формы запоминания при относительно слабом развитии слухоречевой памяти и тесно связанной с ней речевой деятельности. Крайний вариант такого развития прослеживается у сельских мальчиков — предельно низкий уровень состояния слухоречевой памяти, компенсировался очень высокой эффективностью зрительного запоминания.
В городской популяции, напротив, на фоне сбалансированности зрительной и слуховой форм памяти, опять же у мальчиков появились признаки ухудшения непосредственного запоминания зрительных стимулов, что может быть расценено как начало появления в популяции новых приоритетов в развитии мнестической деятельности.
В отличие от мальчиков, девочки в популяциях характеризовались стабильными профилями памяти, умеренной динамикой показателей в зависимости от пола, возраста и принадлежности выборке. При сравнении особенностей развития зрительной и слуховой памяти у городских и сельских девочек отмечалось больше сходства, чем различий. На основании полученных данных можно составить некоторое представление о каждой из популяций.
Так, сельскую популяцию характеризует относительно слабое развитие процессов латерализации, небольшая динамика в формировании МПА (несмотря на начало школьных знаний), растянутость во времени перехода от одной фазы развития к другой: накопление праволатеральных признаков не приводило ни к изменению ведущего профиля латерализации, ни к схеме доминирования зрительной памяти. Сокращалась только диспропорция в развитии зрительного и слухового запоминания за счет роста эффективности последнего.
Городская популяция отличалась большей сформированностью МПА, отчетливой динамикой процессов латерализации, заметной уже в группе 5-6 летних детей, относительно высоким уровнем развития слухо-речевой памяти. Накопление праволатеральных признаков здесь сопровождалось изменением латерализационного профиля популяции и утратой преимущества зрительной памяти в структуре мнестической деятельности.
Остается добавить, что психическое развитие детей на популяци-онном уровне имеет свои особенности. Во-первых, каждая из популяций устанавливает собственный темп формирования ВПФ и процессов латерализации. Во-вторых, популяционные различия реализуются в основном через мальчиков, а популяционное сходство - через девочек.
В связи с тем, что формирование МПА и МПВ (межполушарных взаимодействий) в онтогенезе регулирует, по существу, весь процесс психического развития ребенка, особенности латерализации не могли не сказаться на состоянии ВПФ и психической деятельности в целом. Поэтому был проведен анализ состояния ВПФ, эмоциональных и когнитивных особенностей городских и сельских детей.
Эмоциональный фон у сельских детей характеризовался преобладанием эмоциональной неустойчивости, повышенной раздражительности, страхами, склонностью к аффективным реакциям и эмоциональной ригидностью. В их основе лежали проблемы социальной ностью. В их основе лежали проблемы социальной (семейной) депривации. Так, отмечалась слабость эмоциональных контактов с родителями - дети большей чести живут сами по себе, как правило, не справляются со своими внутренними проблемами, не получая необходимую помощь со стороны взрослых. Распространенная среди сельских детей депривация эмоционального реагирования примерно в половине всех случаев находила отражение в синдроме детского страха. Кроме того, обращал на себя внимание узкий круг представлений об окружающем мире, слабая осведомленность о свойствах предметного мира, бедность понимания человеческих свойств. У 40,9% обследованных сельских детей имело место слабое развитие моторных функций, преимущественно мелкой моторики, что могло служить сигналом о потенциальных проблемах у дошкольников и младших школьников при обучении письму в школе. У каждого третьего ребенка выявлялись проблемы личностного роста: трудности саморегуляции, полоролевой идентификации, отклонения и задержки в формировании системы «Я». Особенности когнитивной деятельности сельских детей связаны в первую очередь со слабым развитием речи и тесно связанных с ней психических процессов (вербального мышления, произвольного внимания, вербальной памяти), на долю которых приходилось 40,6% от всех отклонений и задержек в психическом развитии. Недостаточный уровень речевого развития и эмоциональные проблемы, вызванные социальной депривацией, и являются основным моментом, детерминирующим становление всей психический сферы у дошкольников и младших школьников сельской популяции. Их, вместе с особенностями становления МПА на изучаемом этапе онтогенеза, можно рассматривать как факторы риска появлениями распространения в популяции психосоматических нарушений.
Городская выборка детей продемонстрировала в целом достаточно хорошее развитие речи, произвольных форм психической деятельности, интенсивный темп становления системы «Я». Одновременно с этим отмечалось ухудшение состояния зрительно-пространственных функций, широкое распространение в популяции эмоциональных расстройств (54,1%), связанных с повышенным уровнем тревожности, расстройствами сна, потерей аппетита, чрезмерной агрессивностью, утомляемостью. Остается отметить постоянное давление семьи, характерное для города, с целью реализации ребенком, как правило, завышенных достижений. А если принять за внимание еще особенности формирования МПА, а именно интенсивный темп процессов латерализации функций, связанный с быстрым переходом от одной опорной формы психической деятельности к другой, это может говорить о значительном увеличении нагрузок на организм городского ребенке, даже на данном этапе онтогенеза. В свою очередь, интенсивность психического развития, возрастание стрессовых воздействий на детей приводит к снижению их адаптационных возможностей и ухудшению состояния нервно-психического здоровья. Это находит отражение в психических изменениях, а также в тенденции к постоянному росту неврологических расстройств, преимущественно за счет вегетативно-сосудистых нарушений и усилению невротического реагирования в самых разных возрастных группах и открывает прямой путь к накоплению в городской популяции психосоматических расстройств, путь к своеобразной «психосо-матизации популяции».
Роль вегетативной нервной системы в формировании артериальной гипер тензии, бронхиальной астмы у детей
Таким образом, к моменту окончания начальной школы обследуемые группы статистически значимо (р 0,05) отличались по выявляемое синусовой тахикардии в сторону преобладания последней в группе контроля.
Синусовая тахикардия отражает повышение автоматизма синусового узла и может являться проявлением ВСД с преобладанием тонуса симпатического отдела ВНС. Данный механизм играет важнейшую роль в патогенезе эссенциальной артериальной гипертензии.
Как видно из таблицы 4.7, при поступлении в школу синусовая брадикардия фиксировалась в 2 раза чаще в I группе: 11 (16,18%) случаев в I группе и 5 (7,7%) - во П-ой. Таким образом, исходно группы достоверно различались по встречаемости данного вида нарушений (р 0,05). Синусовая брадикардия, как и тахикардия, является следствием вегетативного дисбаланса, но с преобладанием тонуса парасимпатического отдела ВНС. В динамике синусовая брадикардия также претерпела значительные изменениям концу 3-го года обучения частота встречаемости данного нарушения ритма в I группе уменьшилась до 8 (11,76%) случаев, а во II группе увеличилась также до 8 (12,31%) случаев. Таким образом, различие групп по данному виду нарушений нивелировалось. Средняя ЧСС у детей с синусовой брадикардией в обеих группах также практически не отличалась и составила 65±4,5 уд../мин.
Приводим описание клинического случая: девочка С. в возрасте 7 лет была направлена на стационарное обследование в клинику ГУ НЦ МЭ ВСНЦ СО РАМН по поводу выявленной на первичном медосмотре резкой брадикардии. Жалобы при поступлении на частые головные боли, головокружения, редкие обморочные состояния. Объективно: девочка очень высокого резко дисгармоничного физического развития, астенического телосложения, выраженная бледность кожных покровов, мраморность, дистальный гипергидроз, ЧСС на осмотре 64-68 уд./мин, АД 90/60 мм.рт.ст., функциональный систолический шум. В стационаре было проведено полное клинико-функциональное обследование ребенка. При анализе ЭКГ выявлялось: зубец Р 0,08 сек; PQ 0,125 сек; QRS 0,08 сек; QT 0,37 сек (при норме 0,35-0,36); ЧСС 60-64 уд./мин, ритм синусовый, нарушение реполяризации желудочков. При проведении Эхо-КГ был выявлен проляпс передней створки митрального клапана I ст. и дисфункция хорд митрального клапана. При проведении ультразвукового исследования органов брюшной полости выявлена деформация желчного пузыря. Заключение лор: Хронический компенсированный тонзиллит; невропатолога: Синдром вегетативной дистонии с выраженным астеническим компонентом. Ребенку был выставлен клинический диагноз: Синдром вегетативной дистонии по парасимпатикотоническому типу средней степени тяжести, перманентно-пароксизмальное течение, с выраженным астеническим компонентом. Синкопальные состояния. Нарушение ритма сердца - резкая синусовая брадикардия. Хронический компенсированный тонзиллит. Девочке была проведена вегетотропная, метаболическая терапия, физиолечение, направленное на стимуляцию симпатического отдела ВНС, после чего ребенок был выписан домой с рекомендациями. Так как ребенок обучался в одном из экспериментальных классов, в течение 3 лет за ним проводилось тщательное медицинское и психолого-педагогическое наблюдение. При повседневной общеобразовательной и психологической работе с ребенком учитывались особенности его ВНС и высшей нервной деятельности, на балинтовых группах регулярно обсуждались полученные результаты и перспективы работы с ребенком. Проводились поддерживающие курсы медикаментозного лечения, санация хронических очагов инфекции. К концу 3-го года обучения в состоянии девочки отмечалась положительная динамика: из жалоб беспокоили только редкие головные боли. При клиническом осмотре ЧСС составляло 66-68 уд./мин. На ЭКГ: зубец Р 0,07-0,08 сек; PQ 0,11 сек; QRS 0,07-0,08 сек; QT 0,35 (при норме 0,34-0,35); ЧСС 62-68 уд./мин, ритм синусовый. На Эхо-КГ сохранялся проляпс митрального клапана, а дисфункции хорд уже не отмечалось.
Такое нарушение ритма, как синусовая аритмия, при проведении исходной ЭКГ почти в 2 раза чаще встречалось в I группе, чем во И-ой . В данном случае речь идет об аритмии II, III, IV степени, так как аритмия слабой степени при анализе данных не учитывалась. Таким образом, на момент поступления в школу обследуемые группы статистически значимо отличались по частоте встречаемости синусовой аритмии (р 0,05) в сторону преобладания последней в I группе.
Высокий исходный процент распространенности синусовой аритмии (42,65%) в I группе коррелирует с большой частотой перинатального поражения ЦНС у детей этой группы (г = 0,54), что согласуется с данными проведенных ранее исследований [15,22]. Кроме того, в I группе отмечается высокая степень корреляции между исходной распространенностью синусовой аритмии и патологии нервной системы (г = 0,72). Распространенность неврологической патологии является в данном случае закономерным следствием высокой частоты перинатального поражения ЦНС.
При проведении исследования в динамике (по окончании начальной школы) нами была выявлена следующая картина: синусовая аритмия, являющаяся признаком вегетативной дисфункции и нестабильности регуляторных систем, констатирована в I группе у 22 (32,35%), а во II группе у 32 (49,23%) детей. За 3 года обучения в начальной школе частота встречаемости синусовой аритмии в I группе несколько уменьшилась, а во II группе значительно выросла. Таким образом, к концу 3-го класса группы недостоверно отличались по данному признаку.
Неполная блокада правой ножки пучка Гиса при обследовании в 1 -м классе выявлялась у 32 (47,06%) детей I группы и у 25 (38,46%) - П-й группы, что несколько превышает ее распространенность в популяции. Так, по данным М.К. Осколковой (1988), она обнаруживается у 30% здоровых детей [127]. При обследовании в 3-м классе данное ЭКГ-ое изменение было зафиксировано в I группе у 31 (45,59%) ребенка, а во II группе у 23 (35,38%))
